Сидя во втором ряду на балконе огромного зала приёмов городского совета Эттея всё добавляла и добавляла капельки силы в артефакт-фильтр, отсекавший большую часть витавших в переполненном людьми помещении запахов.
В отличие от расположившейся в кресле первого ряда Новы, ходившей на все аукционы, она не любила бывать на них, хотя, по мере того, как в дом требовалась та или иная вещь, посещала.
На сегодняшний из-за приближавшихся балов невест выставили огромное число лотов. Организаторы рассчитывали на большое количество тех, кто ищет вещи и украшения для приданного дочерям, а к ним, как обычно, присоединятся те, что надеются недорого купить подарки для жён и любовниц.
Впервые добавили лоты с предметами, требовавшими основательного ремонта или реставрации.
Из последних Эттея приобрела несколько колец и браслетов. За украшения с отжившими свой срок камнями-накопителями торговались мало и неохотно, в основном из-за поверий, что они несут на себе отпечаток магии прежнего хозяина, а это может навредить хозяину новому. Эттея же покупала их для гномов, которых человеческие предрассудки нисколько не волновали.
Хотя, по королевскому указу и кодексу согласия все расы в королевстве были равны, но представителям горного народа билеты на аукционы не продавались никогда, поэтому она оказывала услугу своим партнёрам, конечно же, в расчёте на ответную.
— Ты посмотри кто пришёл! — зло прошептала повернувшаяся к Эттее подруга.
— Кто?
— Маленькая виконтесса.
— Это плохо, — Эттея поднялась. — Торгуйся до конца. Мы должны её купить. А я пойду... Побеседую.
* * *
Привыкшие к тому, что у хозяйки случаются приступы бессоницы, слуги не стали будить Отинию к завтраку, и она проснулась почти в полдень. К тому моменту внук уже отправился на службу, и разговор о родителях Эттеи отложился сам собой.
Пообедав в одиночестве она решила немного почитать, – новая книга, купленная по совету подруги была не то чтобы очень интересной по сюжету, но написанная лёгким изящным языком она дарила наслаждение именно описаниями.
На столике в гостиной помимо небольшого томика с красочной обложкой, на которой задумчивая героиня решала кого из женихов предпочесть, обнаружился и уже не один раз просмотренный толстый каталог ближайшего аукциона со вложенным в него конвертом с приглашением.
Отиния коснулась глянцевой обложки. В этом году организаторы вложили в представление товаров много стараний, сил и денег. Плотная белая бумага, чёткий крупный шрифт и множество цветных изображений. Самые дорогие лоты были снабжены не только рисунками, но и объёмными иллюзиями, дававшими возможность рассмотреть предмет со всех сторон.
Она отодвинула том в сторону – в этот раз ни один лот её не заинтересовал.
Уютно расположившись на диване и привычно прикрыв ноги тёплым пледом, Отиния открыла роман и нашла страницу, на которой остановилась в прошлый раз.
Где-то там, в придуманной стране, одетая в выцветшее голубое платье героиня-сирота, напевая незамысловатую песенку, подвязывала душистые плетистые розы к опорам садовой беседки, стоявшей на берегу глубокого пруда, покрытого цветами водных лилий, розовыми чашами качавшимися на едва заметных волнах среди светло-зелёных, огромных плоских листьев. И... Какое-то назойливое чувство, от которого прерывалось дыхание и пальцы принимались беспокойно теребить плед, мешало полностью погрузиться в мир, чудесно описанный автором.
Отложив книгу в сторону она снова взяла в руки каталог. Рассеянно пролистав несколько страниц, прикрыла глаза и, отрешившись от мыслей и позволив темноте поглотить себя, раскрыла его.
Высшая аристократия и магическое сообщество отрицали дар предчувствия, но Отиния верила, что наделена им.
Когда она, будучи совсем юной, первый раз только намекнула на имеющиеся у неё способности, вся семья, а особенно братья, долгое время изводила её насмешками и просьбами то угадать оценку на экзамене; то назвать компанию, в которую следует вложить деньги; то назвать имя подходящей невесты.
Это было обидно, и, в конце концов, она замкнулась и перестала говорить на эту тему, но от возможностей, не существующих, по мнению других, не отказалась, и много лет самостоятельно училась использовать их.
По тому, как покидало её тоскливое чувство Отиния поняла, что нашла нужное, и открыла глаза.
На первый взгляд в смятой металлической вещице, обозначенной как «Настенное серебряное украшение, требующее реставрации», трудно было угадать хоть что-то, но, внимательно присмотревшись, Отиния выделила углы, мысленно распрямила их, развернув два, скрученных в спирали, и поняла, что предмет имел контуры пятилучевой звезды. Видны были и углубления для камней, олицетворяющих стихии.
Среди самых дешёвых лотов на продажу выставили то, что осталось от артефакта Звезда судьбы.
Отдав распоряжение явившимся на вызов слугам Отиния глубоко вздохнула, призывая себя успокоиться, и поднялась в свою комнату.
Одного взгляда на портрет, размещённый напротив кровати, хватило для того, чтобы сорвавшееся в сумасшедший ритм сердце немного присмирело. Глубоко посаженые тёмные глаза сурово смотрели из-под прямых, почти сросшихся на переносице бровей, словно призывая следовать девизу, выписанному золотыми буквами на верхней широкой части рамы – «Прежде дела составь план». Лорд Симар – глава коллегии королевских поверенных расписал свою жизнь от окончания института до рождения внуков, вот только гибель от рук друга предусмотреть не сумел.
Отиния грустно улыбнулась своим воспоминаниям.
— Миледи, — негромко позвала горничная. — Это? — она держала в руках вешалку с платьем для выходов.
— Да, — ответила Отиния, подходя к зеркалу. — Быстрее! Я опаздываю.
Служанка уже заканчивала укладывать ей волосы, когда вошедший лакей доложил, что карета подана к парадному крыльцу.
На аукцион Отиния попала как раз к тому моменту, как стали представлять дешёвые лоты.
Зал приёмов городского совета был буквально забит – те, кому не хватило стульев, расставленных рядами, стояли, и двое служителей с трудом пробивали для неё дорогу к лестнице на второй этаж в толпе торговцев и мастеров, заполонивших первый этаж. Отинии приходилось внимательно следить, дабы кто-нибудь из присутствующих не наступил ей на подол платья.
— Леди Отиния! — Она посмотрела в сторону раздавшегося рядом радостно-удивлённого восклицания и встретилась взглядом с леди Эттеей. — День добрый! Приятная встреча! — девушка протянула ей раскрытые ладони.
— День добрый, леди Эттея! — ответила Отиния, и не заметила как известием, что к леди Эттее приезжают сёстры и последовавшей за ним просьбой подсказать какие приёмы и балы им стоит посетить, её втянули в довольно долгую беседу.
Наконец, смущённо улыбнувшись и поблагодарив Отинию, леди Эттея завершила разговор и попрощалась.
Облегчённо выдохнув, – всё-таки бывают некоторые чрезмерно утомительны, Отиния посмотрела на возвышение, на котором стоял распорядитель, и мысленно выругалась, осознав значение триумфа, мелькнувшего в глазах сопровождавшей леди Эттею эруши – на экране за спиной мужчины появилось изображение нужного ей лота, но, задержав разговором, девушка поставила её перед выбором – отказаться от торгов или делать ставки, находясь в среде неподходящих ей по статусу людей.
* * *
Грэль взяла у Лиго салфетку и, расправив её на коленях, поставила на неё небольшой круглый поднос с вазочками, наполненными орехами и засахаренными сухофруктами. Рядом с ней эруши поставила другой поднос с чашкой травяного напитка.
— Почему мы опять сидим на полу? — поинтересовалась Нова, разместив позади себя подушку и опёршись на неё спиной.
— А мне нравится, — ответила Эттея и, вытянув руки со сжатыми кулаками вверх, потянулась. — Когда я сижу на диване или в кресле всегда вспоминаю уроки этикета. Держим спину ровной, леди Эттея! Следите за плечами! — скрипучим голосом произнесла она. Подруги рассмеялись, уловив подражание наставнице.
— Леди Нова, я понимаю, ваш отец был не в состоянии дать вам подобающее воспитание, но тем больше усердия вы должны прилагать на моих занятиях, — присоединилась к шутке Нова.
— Леди Грэль… — она запнулась, и почувствовала жар, приливший к щекам и шее. И расстерянно прошептала: — Я не могу вспомнить, чтобы меня ругали.
— Ты настоящая леди, — мягко сказала Нова, коснувшись её пальцев. — Всегда завидовала как легко тебе давались эти умения. Кстати, вы бы видели, с каким высокомерным видом Маленькая виконтесса, стоя среди простонародья, вскидывала свою табличку, делая ставку.
— Я не смотрела, — призналась Грэль. В это время она рассматривала присутствующих мужчин подходящего для создания семьи возраста, и даже выделила двух, как ей показалось, походящих ей. — Но, честно говоря, у меня сложилось впечатление, что она быстро поняла, что лот ей не купить, и ставки делала просто из вредности, чтобы ты как можно больше потратила на него.
— Она торговалась из нижнего зала? — изумлённо спросила Эттея.
— Да, — Грэль кивнула. — Странно… — Подруги уставились на неё с немым вопросом в глазах. — Странно... — ещё раз повторила она и, старательно подбирая слова, выразила только что пришедшую мысль: — Виконтесса видела, что Этти ушла. Но... Осталась в зале. И не только осталась, но и принялась делать ставки. Хотя, торговаться в нижнем зале ей не по статусу.
— Она действительно хотела купить этот обломок, — завершила её мысль Нова. — Эттея, ты так и не рассказала зачем он нам?
— Сначала это, — Эттея требовательно подняла руку, и Лиго опустила в её ладонь свернутые в рулон бумаги, добытые ею из глубокого кармана на жилете. — Нова, посмотри. — она передала свёрток подруге. — Это эскизы, по которым создавались семейные регалии рода Сэнд-Ин-Енев. Та часть, которая отошла моим родителям. Сможешь сделать копии?
Нова быстро просмотрела наброски и, поджав губы, подняла лицо к потолку, словно бегающие по нему среди цветников нарисованные девушки могли подсказать решение, и довольно долго молчала.
— Я попробую. Тебе их к выезду? — Она перевела взгляд на Эттею, и та кивнула. — Мало времени. Не обещаю, что получится точь в точь, но издали будут смотреться хорошо. Как ты умудрилась достать их? Лиго,— Нова отдала бумаги подошедшей эруши, — положите в мою сумку, дома разберусь.
— Взломала сейф матери, — ответила Эттея, и Грэль посмотрела на неё, благодаря взглядом, – она помогла подруге при взломе, но не гордилась своим поступком, и не хотела, чтобы остальные узнали о нём. — Там я и нашла записи о Звезде судьбы, это её основу ты сегодня купила. — Эттея досадливо помощилась. — Лиго, прикройте, пожалуйста, окна. Надо будет поговорить с соседями, – их садовник опять жжёт ветки. Итак, Звезда… Двести семнадцать, кажется, — Грэль переглянулась с Новой, и они понимающе улыбнулись друг другу: все знали – сведения, непредставляющие для неё интереса, Эттея запоминает с трудом, — прошёл огненный каменный дождь. Это вы знаете. Потом, конечно, наблюдения, вычисления, — она махнула рукой в сторону, словно отбрасывая ненужное. — И стало понятно, что разрушился спутник Лейды, а тогда больше всего пострадали поселения эльфов и драконов, и люди решили, что это гнев богов на высшие расы, хотя, если обратить внимание на то, как поглотив несколько городов, увеличилась пустыня Большой Нефлур, люди и сами достаточно пострадали. — Эттея подняла стакан с соком и сделала несколько глотков. — Великий мастер Лотф… или Лорф… в общем, он взял небесный камень и создал артефакт Звезда судьбы. По легенде этот артефакт может вернуть человека в прошлое и помочь изменить судьбу. Так это или нет, никто не знает. Записей почти не осталось. Перед смертью мастер уничтожил и их, и Звезду – её он разобрал на основу и камни, которые разбросал по миру. А основу велел наследникам вложить в свой саркофаг. Те, кончено же, всё выполнили – наследство, говорят, было огромным, и лишаться его из-за какой-то железяки никто не хотел. Девочки, рассказ будет долгим, может поедим сначала?
— Нет! — выкрикнули они почти одновременно, и улыбнулись друг другу.
— Продолжай, — высказала Нова общее желание.
— В общем, лежала эта основа в гробу, пока однажды наставник моей матери не нашёл упоминание о ней в записи какого-то дальнего родственника Лорфа. Тот писал своим наследникам, что она должна всегда оставаться там. — Нова фыркнула. — Что? — повернулась к ней Эттея.
— Кто же откажется прикоснуться к легенде? Мне уже не терпится познакомиться с ней.
— Вот и он… Рассказал моей матери, и они кинулись искать любые сведени о неизвестном артефакте. Надо признать, что, если бы не отец, то мать и половины того, чем сейчас гордиться, не достигла бы. Он более терпелив, и ищет лучше. Он и наткнулся на упоминание о Звезде. И они пошли в суд требовать разрешения о вскрытии могилы. Кстати, их представлял муж Маленькой виконтессы. Лорд Симар. Представлял на первом заседании. А после него, кто-то подал прошение о вскрытии могилы его деда, – командира, прославившегося в войне Шипов. Говорят, он при жизни отравлял существование родственникам так, что они в столице почти не бывали из-за того, что он здесь жил. И лорд Симар тут же решил отказаться от поддержки наставника моей матери, и стал защищать другую сторону.
— Ты так хорошо всё помнишь? — удивилась Грэль.
— Мать превратила наш дом в сумасшедший. Она много лет добивалась разрешения на вскрытие Пухлого холма. Предполагает, что в нём захоронено существо куда более древнее, чем эльфы и драконы. И во время первого суда разрешение пришло. Но… С предупреждением, что, если она в течение месяца не подтвердит свою догадку, то на вскрытие холма наложат вечный запрет. Мать орала так, что стены тряслись и стекла лопались. Всё-таки маг она не слабый. И они с наставником вскрыли могилу Лорфа тайком. И вытащили основу. Но, попались. Наставник взял вину на себя, а мать уехала на свои раскопки. Его судили, и его представлял… — Она замолчала, предлагая подругам догадаться самим.
— Лор Симар, — с трудом сдерживая рвущийся смех, сказала Грэль, и рассмеялась.— Какой умница! — отсмеявшись и промакивая выступившие слёзы платком восхитилась она. — Сначала защищает твою мать с наставником, потом их противников, потом снова наставника… Но… Постой! Её же всё равно должны были допросить.
— Как свидетеля, — поддтвердила Эттея. — А задерживать её не имели права, и она успела ускользнуть за границу. Хотя, взыскание за укрывательство от суда заочно наложили – год в колонии-поселении. Вот с тех пор она в королевство возвращается только на несколько дней. Пока узнают, что она здесь, успевает сделать свои дела, и снова за границу.
Насторожившаяся Лиго, несколько мгновений прислушивалась к чему-то, а потом лёгкими шагами стремительно покинула комнату. Девушки затихли. Но, очень скоро эруши вернулась.
— Платья привезли.
ГЛАВА 17
Стоя возле карты, Лаэм просматривал документы, и кончиком карандаша, оставлявшего после себя крохотные красные огоньки, прикасался то к одной, то к другой точке на ней.
— Занят? — в открывшуюся дверь заглянул Дагим.
— Занят, — Лаэм посмотрел на друга. — У тебя что-то срочное?
— Даже не знаю, — Дагим подошёл к столу и, развернув стул, сел на него лицом к спинке.— Моя бабушка сегодня посещала аукцион. Я, конечно же, поинтересовался какой лот её так привлёк. У неё скоро день имени, надеялся узнать, что можно присмотреть в подарок. Вот, — он достал из кармана свёрнутые в рулон бумаги, и протянул их другу. — Она делала ставки только на один лот.
— Знаешь, что любопытно, имя покупателя я не смог узнать. Я. Не смог. — повторил он, выделяя каждого слово. — Он выступал представителем банка. Угадаешь какого?
— Енев? — друг, насмешливо усмехнувшись, кивнул. — Ты описание достал?
— И не только описание, но и очень хорошие изображения. Рисунки. И объёмную иллюзию. С какой стороны не посмотри, искорёженный кусок металла. И, тем не менее, за него отдали цену столичного особняка. — Дагим кинул взгляд на карту, и нахмурился. — Это то, что я подозреваю?
— Да, — Лаэм оглянулся на карту. — Отмечаю места, где нашими агентами была отмечена активность «соседей».
— Ну что ж, понять их можно. Его величество намекнули, что собираются передать власть наследнику, а в такие времена проще всего организовать беспорядки и попытаться оторвать те земли, что достались нам по послевоенному договору.
— Его величество намекнули… — Лаэм усмехнулся. — Поверь, они растянут передачу власти лет на пять. Как мне кажется, это с подачи Великого герцога пустили слух, чтобы расшевелить осевших у нас шпионов. А тут, — он махнул рукой за спину, — результат. Они действительно начали действовать. Пока осторожно. Но… — подойдя к карте он ткнул пальцем в скопление красных точек. — Урсолье… Надо было всё-таки поменять название провинции. Оставили довоенное, а для местных оно стало поводом для гордости.
— Шептуны? — спросил Дагим, и кончиками пальцев отбил ритм по спинке стула.
— Роятся как пчёлы. И так же жалят.
— Судя по кучности отметок, мне стоит…
Прерывая его фразу в дверь постучали.
— Войдите! — разрешил Лаэм.
Посыльный в серой форме кадета, коротко поклонившись, подал конверты из плотной бумаги, верхний из которых был щедро украшен оттисками гербов, а так же перевязан золотистой нитью со скреплёнными зелёным воском концами.
Расписавшись за получение, Лаэм отпустил молодого человека, и вскрыл верхнее письмо.
— Что там? — Дагим поднялся и, подойдя к другу, заглянул через его плечо.
— Совет стран принял решение о приведении мер времени и расстояний к единому исчислению.
— Наконец-то…
— Не всё так просто, — Лаэм отдал ему письмо, и достал из конверта небольшую книжку. — Они не могут прийти к согласию по названиям. Каждое государство предлагает к использованию свои.
— Зато определились с пересчётами, — оторвавшись от чтения заметил Дагим. — Им потребовалось почти десять лет, чтобы привести в порядок магические единицы. В этот раз они управились за три года.
Лаэм положил книжку на стол и вскрыл второй конверт.
— Дагим!
— Что?
— Тебе следует вернуться в свой кабинет. Думаю, — Лаэм потряс зажатым в руке документом, — тебя ждёт такое же письмо.
— И?
— Приказ собраться и прибыть в распоряжение командующего внутренней армией.
* * *
— Оно великолепно! — Грэль прикоснулась к верхней кружевной юбке нежно-голубого платья, разложенного на столе. — Даже не верится, что оно моё! — Она просунула ладонь между верхней и нижней юбкой и провела ею по переливающемуся атласу.
— Лиго, — тихо позвала Эттея и, приняла из рук эруши большую плоскую коробку, обтянутую синим бархатом. — Грэль! — подождав пока та повернётся к ней, она кивнула стоявшей сбоку Нове, и девушка весело щёлкнула замочками и откинула крышку. — Мы поздравляем тебя с ёо-н-ми-сом! Я правильно произнесла?
— Йонмис, — поправила Нова.
Опустив голову Грэль стояла, прижав руки к груди, слёзы катились по щекам и, срываясь, впитывались в ткань.
— Грэль! — испуганно воскликнула Эттея и, захлопнув крышку, сунула коробку в руки эруши. — Грэль, — она присела, пытаясь заглянуть подруге в лицо.
— Грэль, — Нова погладила девушку по спине. — Прости! Мы не хотели…
— Тия. Нова.— Грэль посмотрела на подруг. — Вы… — Голос сорвался, а дарительницы почти одновременно шагнули вперёд и обняли её и друг друга.
— Что ты? — Эттея осторожно освободила одну руку, и провела ладонью по светлым волосам подруги.
— Ты не представляешь! — Склонив голову вбок Грэль прижалась щекой к её плечу. — Аквамарины Льёу, — она судорожно втянула воздух. — Это единственное, что осталось от мамы. Я уже не надеялась… А вы…
— Да, мы такие… Непредсказуемые и внезапные, — попыталась пошутить Нова.
— Самые лучшие! — Чуть отстранившись улыбнулась Грэль.
— Давай вытрем слёзы, — Нова вывернулась из объятий и, достав платок, протянула его подруге. — И… — она оглянулась на Лиго.
— Леди! — та протянула поднос со стоящими на нём тремя бокалами красного вина. — Праздничный стол накрыт в Вышитой гостиной.
Взяв бокал Грэль напряжённо озиралась по сторонам, и только, когда её взгляд коснулся футляра, лежавшего на диване, она успокоилась. Ей всё ещё не верилось, что подругам удалось собрать недостающие в комплекте маминых украшений предметы. Те, что после смерти отца были по раздельности распроданы опекунами. За долгие годы поисков ей удалось найти и выкупить лишь брошь с подвесками и один из парных браслетов.
— Тия, Нова… — она пыталась, но нужные слова, что смогли бы выразить её признательность, никак не находились.
— Всё хорошо, милая, — Нова ласково улыбнулась и, убрав со лба выбившуюся из причёски подруги светлую прядь, заправила её за ухо. — Всё хорошо. Мы понимаем насколько дороги тебе эти украшения. Кстати, диадему нашла Эш, и, кажется, до смерти перепугала владельца, прежде чем он согласился её продать. — Сбоку раздался смешок, Грэль повернула голову, – эруши, тихо посмеиваясь, подмигнула ей.
— Думаю, нам пора к столу, — Эттея допила вино, и поставила бокал на поднос.
— Да. За тебя, Грэль! — Нова сделала последний глоток и, перевернув свой бокал вверх дном, опустила его рядом с бокалом подруги.
— Спасибо! Я… — она не успела договорить как посреди комнаты взметнулся светящийся белый столб.
— В Нискрице бунт! — буквально прокричала появившаяся в нём Марта Вебер. — Мы ждём вас! — и исчезла, а следом потух и столб.
— Флатта им в кровать! — выругалась Нова и, направляясь к двери, на ходу сообщила. — Я переодеваться.
— Прости, Грэль! — Эттея последовала за подругой.
— Вы ж не виноваты, — ответила та и, с тоской посмотрев на футляр, попросила: — Лиго, спрячь, пожалуйста! Я тоже одеваться. Судя по всему, времени у нас мало.
Быстро поднявшись по лестнице Грэль зашла в свою комнату, не глядя, протянула руку в сторону и, схватив стеклянный шар, лежавший на тумбочке, швырнула его в дымоход камина.
Услышав звон разбившегося стекла Эттея подошла к стене, разделявшей её комнату и комнату Новы и, слегка усилив звук, отшлёпала ладонью ритм, сообщивший подруге, что Грэль очень зла.
Глядя на хрупкую, изящную, голубоглазую девушку окружающие вряд ли могли заподозрить, что в некоторые моменты она может стать жестокой и агрессивной.
Но ученицам мастера Грэхэма, которые не раз сталкивались с неприятной чертой характера подруги, приходилось учитывать её.
Нова, завязывавшая шнурки на высоком ботинке, услышав условный сигнал, на мгновение замерла и, обречённо вздохнув, заложила концы шнурков за край голенища, и поднялась на ноги.
Грэль резко распахнула дверцы шкафа.
— Ненавижшу! — сквозь зубы прошипела она и сдёрнула с полки завёрнутый в тёмную ткань пакет. — Ненавижу! — повторила уже громче и, развернувшись, бросила его на диван.
Она мечтала о весенних цветах в саду и о сборе урожая. О сильном и заботливом мужчине, и веселых разговорах за столом. О детях – девочках, с которыми она играла бы в куклы, и мальчиках, что поехали бы с отцом осматривать поля.
Порой она завидовала подругам: Эттее за то, что та спокойно принимала как хорошее, так и плохое в своей жизни; Нове – за увлечённое отношение к любимому занятию; Эш – за её тягу постоянно узнавать что-то новое; Амэрте – за её способность сосредоточится на опредлённом деле, не отвлекаясь ни на что другое; Долэг – её свободе и путешествиям по миру.
Порой ей хотелось быть хоть немного похожей на подруг. Посещать разные города и страны. Или открыть лавку зелий. Или самой управлять поместьем. Или написать справочник по лекарственным растениям и их применению.
Но, потом она снова возвращалась к мечтам о тихом семейном счастье.
Ей были чужды желания и устремления подруг, но всякий раз, когда им требовалась её помощь, она вставала рядом с ними, потому любила их, и просто не могла иначе.
И потому, что, не смотря на то, что решения принимали Эттея и Нова, именно она разрабатывала планы, рассчитывала точки построение порталов, готовила списки снаряжения, прокладывала пути и находила места для стоянок.
Грэль захлопнула дверцы.
Переоделась она быстро и, прекрасно осознавая, что сегодня представляет угрозу не только окружающим, но и самой себе, безропотно позволила пришедшей Лиго натянуть на себя прошитый цикрониевой нитью стёганный жилет, способный сдержать рвущуюся силу.
ГЛАВА 18
Магические светильники, подвешенные над большим полигоном, который в дни учений использовался для отработки взаимодействия различных войск, превращали поздний вечер в яркий день.
Стоя возле командующего войсками Воргрэса Ахрасса на площадке, возвышавшейся над полем, Лаэм наблюдал за передвижением и построением солдат и командиров. Среди тёмно-зелёных, синих и коричневых мундиров то тут, то там мелькала серая форма кадетов, разносивших приказы.
— Мы кого-то ждём? — Арнаэль, стоявший по другую сторону от Ахрасса, махнул рукой на свободный от военных участок.
Стоило ему только задать вопрос, как ответом на него стало небольшое светящееся пятно, из которого стрелой вылетел крохотный тёмный зверёк.
Уроненная им искорка мгновенно вспыхнула ярко-голубым порталом, сквозь который на площадь вылетел всадник. Он вскинул руку, и с его пальцев в небо ударил красный луч.
— Марта, — напряжённым голосом сказал командующий и, резко повернувшись к ожидавшим его распоряжений кадетам, приказал: — Портальшикам немедленно открывать проходы. — Те мгновенно слетев по лестнице, стремглав побежали передавать приказ.
— Что случилось? — спросил Лаэм, стараясь не выдать своего удивления, – не часто можно было видеть старого воина таким взволнованным.
— «Енев» прислали Марту Вебер, значит, дела плохи. Очень плохи… — вглядываясь в проходивших сквозь чужой портал всё новых и новых всадников, ответил Ахрасс. — Сама хозяйка прибыла.
— Которая? — поинтересовался Дагим.
— Та, что на жёлтой кобылке. — Лаэм нашёл взглядом одетую во всё чёрное всадницу, разговаривавшую с Мартой. — Песчаная лошадь. Редкое животное в наших местах. Их в пустыне отбивают от табуна. Но, очень сложно приручить, — в голосе командующего явно прозвучала зависть. — Так… Порталы открыли. Выступаем. О лошадях потом. Лаэм, Дагим, Арнаэль… Вы… — Он задумался, а потом кивнув, словно подтвердив свою мысль, продолжил: — Троих хватит. Арнаэль, — Ахрасс достал из нагрудного кармана мундира сложенный лист бумаги. — Это данные точки выхода возле шахтёрского посёлка. Отправляйтесь. Возможно, повезёт, и вы поймаете кого-нибудь из «знакомых». Заберёте к нам. А то, после Марты с ними только через некромагов общаться.
— Дагим! — Лаэм легонько хлопнул по плечу другу, который как заворожённый наблюдал за тем, как Марта и её командиры строили отряды.
Тот повернул голову к нему: — Что? — а потом восторженно произнёс: — Это великолепно! Ты посмотри как чётко действуют. Ни одного лишнего движения. Столько народу на небольшом клочке, а...
— Нам идти пора, — перебил его Арнаэль, складывая отданную командующим бумагу.
— Ни одного столкновения! — закончил свою фразу Дагим.
— Рад за них, — сухо сказал Арнаэль и направился к лестнице.
Перед тем, как двинуться за другом, Лаэм бросил ещё один взгляд в сторону Эттеи и… замер. Рядом с девушкой появились ещё три всадника, и с их вытянутых вперёд рук текла сила: зелёная – земли, нежно-голубая – воздуха, и тёмно-синяя – воды, но не это привлекло его внимание: с пальцев четвёртого срывались сияюще-белые молнии – магия, которую он не мог определить. Смешиваясь силы питали широкий портал, в который построившись рядами уходили отряды.
Но не только он наблюдал за странным магом, все присутствующие, как один, повернулись в ту сторону.
— … …! — грубо и ёмко выразил общее мнение командующий. И грозно добавил: — Чего встали?! Вперёд!