Рыжеволосая девчонка с россыпью солнечных веснушек на носу и щеках, высунув от усердия кончик языка, собирала с лесной поляны снежное одеяло. Одеяло было толстым и тяжёлым, и девчонка даже слегка вспотела, пока смогла собрать его несколькими большими сугробами и распихать под ближайшие ели. От работы лицо разрумянилось, огромные, небесной синевы глаза засверкали азартом, и стало видно, что еще чуть-чуть, и девчонка превратится в восхитительную молодую девушку... Хотя... Даже этого "чуть-чуть" уже совсем не требовалось... Справившись, наконец, со снегом, она подошла к стоявшей посреди поляны берёзке, обняла ее ствол и тихо, напевно зашептала:
- Берёзка-берёзка, светлая сестрёнка, проснись-пробудись, к солнцу потянись...
Берёзка едва заметно вздрогнула, сбросила серебристую вуаль инея с ветвей и...
- Ты чего ж это делаешь-то, проказница? - Раздался вдруг с края поляны строгий голос.
В тени одной из елей стояла седая, чуть сгорбленная старушка и потрясала суковатой палкой. Старушка-то старушка, а палку узловатыми пальцами держала вполне уверенно, да и глаза глядели пронзительно, почти молодо... Глаза той же небесной синевы, что у девчонки, но слегка выцветшие... Таким бывает небо в ясный морозный день... Девчонка от неожиданности вздрогнула, отпрянула от берёзки, даже голову в плечи втянула. Но с испугом справилась быстро.
- Как это, чего? Делом своим занимаюсь! Пора ведь уже!..
- Эх, молодо-зелено... - Укоризненно проворчала старушка, пытаясь расправить один из скомканных сугробов. Занятие, видимо, было утомительным, и она, махнув рукой, пошагала к девчонке. - Внученька, это ж на календаре только пора-то...
- Ага, только! Уже полмесяца моего времени!..
- Твоего-то твоего, кто ж спорит-то? Да ведь и головой-то думать иногда полезно...
- Это ты о чем, бабушка?
- Ну, гляди вот... - Старушка подошла к берёзке, привалилась к ней спиной и веточки той снова сонно повисли. - Ты ведь только-только снег убрала, а уже берёзку будишь...
- Ну, так...
- А земля-то ведь не отогрелась еще на солнышке-то, соком не наполнилась... Да и снег-то убирать сразу весь... Его аккуратно надо, не торопясь, чтобы вода землю напоила...
Девчонка смущённо потупилась.
- Дядьку-то видала своего?
- Мороза Иваныча-то? Не, бродит еще где-то...
- Вот-вот... Травушку-муравушку разбудишь, деревья, а тут и Морозушко домой пожалует... Как думаешь, легко им придется?
- Нет... - Девчонка была готова заплакать.
Старушка ласково погладила её по огненно-рыжим кудряшкам.
- Люди-то что о спешке говорят?
- Да много чего... Но хорошего - мало...
- То-то и оно... Они хоть и коротко живут, но кое-чего всё же разумеют... Ты бы вот пошла, да их порадовала.
- А как?
- Ну, это уж тебе видней должно быть... - Старушка усмехнулась. - На сосульках там капелью поиграй, солнышком одари... Глядишь, под твою-то музыку кто-нибудь и песню споёт... А с песней-то оно завсегда веселей...
Девчонка, как будто, только и ждала этих слов - сорвалась с места и побежала к ближайшему посёлку. Старушка с любовью поглядела ей вслед - совсем большая стала, невеста... Постояла, мечтательно глядя куда-то вдаль, и пошла поправлять снежное одеяло. Пара попыток вытащить из-под ёлок слежавшиеся сугробы ни к чему не привели, и старушка снова махнула на безнадёжное занятие рукой:
- А и правда, пора уже!..