"Когда ссорятся двое, и один человек ударит другого камнем или кулаком, и тот не умрет, но сляжет в постель, то, если он встанет и будет выходить из дома с помощью палки, ударивший его не будет повинен смерти; только пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его. А если кто ударит раба своего или рабыню свою палкою и они умрут под рукою его, то он должен быть наказан; но если он день или два дня переживет, то не должно наказывать его, ибо это его серебро. Когда дерутся люди и ударят беременную женщину и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с виновного пеню, какую наложит на него муж той женщины, и он должен заплатить ее при посредниках; а если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб" (Исх. 21, 18 - 25).
"Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать" (Лев. 24, 19 - 20).
Цитаты приведены по синодальному переводу. В случае необходимости уточнения текста будет приведен перевод из еврейских источников.
В настоящее время "око за око" является одним из пограничных столбов размежевания иудаизма и христианства. Взамен этого жестокого правила мести, полученного более трех тысяч лет тому назад Моисеем от Бога на горе Синай, христианство провозгласило всепрощение, больше известное как "подставление щек".
И хотя реальное христианство по жестокости зачастую превосходило иудаизм с этим жестким "око за око", тем не менее, иудаизм постарался не отстать от общечеловеческого процесса гуманизации, объявив, что под "око за око" подразумевается не нанесение увечья, а денежное возмещение. Но еще за век до возникновения христианства исполнять суд буквально по принципу "око за око" у приверженцев иудаизма вряд ли была реальная возможность - в 63 г. до н. э. Иудея попала под власть Рима с его собственной системой судопроизводства. А после подавления последнего из трех восстаний евреев император Адриан (118 - 138 гг.) запретил под страхом смерти исполнение и даже преподавание любых иудейских законов.
И вот, несмотря на буквальное требование Торы 1 наносить точно такое же увечье на теле преступника, какое нанес тот, утверждается в так называемой Устной Торе 2 (сформированной в письменном виде в конце II в. и дополняемой на протяжении еще несколько столетий), что под нанесением ответного увечья изначально (еще Моисеем) подразумевается лишь денежная компенсация.
Считается, что Устная Тора дана Богом одновременно с Письменной. Действительно, в Торе можно обнаружить множество заповедей, процедура исполнения которых требует разъяснений - а их в ней нет! Невозможно предположить, что дав заповеди, Бог пустил на самотек процедуры их исполнения. А ведь заповеди исполнялись! Следовательно, процедуры исполнения, не будучи записанными в Торе, сохранялись в памяти народа, вернее, знатоков Торы. А когда, после подавления римлянами еврейских восстаний в 66 - 70, 115 - 117 и 132 - 136 гг. нависла угроза утери этой памяти из-за физического истребления ее носителей, то эти знания были записаны.
Для нас представляет интерес форма их записи: они записаны не в виде пророчеств, а в виде логических рассуждений, мнений, дискуссий, основанных на тексте Торы Письменной. Причем, с указанием авторства.
Следовательно, Устная Тора - лишь собственные мнения конкретных людей, а не исключительно непререкаемые слова Бога, записанные людьми, как то характерно для пророчеств. Но это не противоречит религиозному взгляду, что эти мнения людей - от Бога, так как логика, если она безупречна (и, подчеркнем, основана на Письменной Торе) - часть гармонии мира, созданной Богом.
Нам остается лишь проверить безупречность логики мудрецов, позволившей им утверждать, что "повреждение на теле человека" - это не повреждение, а денежное возмещение.
Главное же для нас состоит в том, что логика, основанная на Торе - вполне достаточный аргумент в выяснении истины.
Для чего же нам ломать копья, доказывая правомочность буквального исполнения заповеди "око за око", если его жестокость не только не превосходит некоторые другие библейские законы, такие как побивание камнями и сожжение живьем за менее тяжкие преступления по отношению к личности, но и не противоречит практике своего времени (а это был XIII в. до н. э.)?
Например, предшествующие Торе аналогичные законы Хаммурапи, относящиеся к XVIII в. до н. э., однозначно понимаются как буквальные:
"(196) Если человек выколол глаз сыну человека, то должны выколоть ему глаз.
(197) Если он переломил кость человеку, то должны переломить ему кость.
(198) Если он выколол глаз мушкенуму 3 или переломил кость мушкенуму, то он должен отвесить 1 мину серебра.
(199) Если он выколол глаз рабу человека или же переломил кость рабу человека, то он должен отвесить половину его покупной цены.
(200) Если человек выбил зуб человеку, равному ему, то должны ему выбить зуб.
(201) Если он выбил зуб мушкенуму, то он должен отвесить 1/3 мины серебра".
Так почему точно такое же прямое указание Торы "кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать" надо было дезавуировать, и заменить нанесение увечья на выплату денежной компенсации?
Тора - прежде всего, сборник законов, по которым следует жить человеку. Законы пишутся прямым текстом - так, чтобы они были понятны каждому, и понимались однозначно. Так и это: "Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать".
Чрезвычайно важно иметь в виду, что именно этот закон "око за око" является самым прямым практическим применением заповеди Торы (и всей Библии), на которой она, как известно, основана: любить ближнего своего, как самого себя. Еще она звучит так: не делай другому того, чего не хочешь, чтобы делали тебе (так называемое "золотое правило нравственности", характерное не только для Торы и Библии, но и для всех культур человечества) 4 . Закон "око за око" как раз и означает буквально: что сделал ты, то сделают и тебе; а если не хочешь, чтобы сделали тебе, не делай и ты. Эта формулировка так прямо и вписана в этот закон: "тому должно сделать то же, что он сделал".
Поэтому отказ от буквального исполнения закона "око за око" есть отказ от справедливости Торы в пользу популизма гуманистических идей, в том числе, христианства.
Недаром мудрецы Устной Торы, выводя из текста Письменной Торы замену нанесения увечья на денежное возмещение, не ссылаются на этот основной закон Торы и даже не упоминают его, что будет показано ниже.
Какие же были у них основания, вопреки здравому смыслу, заменить увечье деньгами?
Аргументация того, что под "око за око" подразумевается только "деньги за око", систематизирована, например, в лекции проф. Н. Лейбовича "...око за око...". В ней приведены мнения мудрецов Устной Торы и их оппонентов, которые основаны на Торе Письменной. Цитируя аргументы из лекции, выделим их курсивом.
Рассмотрим их один за другим - действительно ли, согласно Устной Торе, есть основания брать денежный штраф с виновника увечья, или все же следует наносить ему точно такое увечье, какое нанес он?
Прежде, чем детально проверять эти аргументы, кратко сформулируем их общую логику.
Она покоится на двух основных "китах": принципиальной невозможности в точности и для всех исполнять заповедь Бога, аргументация которой записана в Устной Торе, и косвенных указаниях о денежной компенсации за увечья, прямо записанных в Письменной Торе.
Первое само по себе весьма странно, если не сказать, преступно для людей религиозных, считающих слова Бога истиной в последней инстанции. Да, бывают случаи, когда по тем или иным обстоятельствам, заповедь Бога, которую ранее исполняли, перестают исполнять. Это, например, заповеди, исполнение которых связано с наличием храма - а его нет уже почти две тысячи лет. Но когда храм был, эти заповеди (жертвоприношения и т. д.) скрупулезно исполняли. А вот заповедь "кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать" якобы изначально невозможно было исполнять, хотя в действительности, ничто не мешало ее исполнять буквально. Вообще же отказ от буквального исполнения указанной заповеди только потому, что она неисполнима для всех и всегда - неприемлем, так как лицемерен. Дело в том, что нет ни одной заповеди в Торе (равно, как никакого человеческого закона), которая бы не имела исключений. Это связано с несовершенством человека (как и всего реального мира), а для несовершенного создания не может быть совершенного закона, закона без исключений. Наличие исключений не может быть поводом для отказа от правила. Для исключений должны быть свои правила. Да, и вся Тора - история исключений, чем она и привлекательна, иначе она представляла бы собой сухую инструкцию, которую, как и всякую инструкцию, мало бы кто читал. Вот и автор лекции говорит прямо, когда мудрецы, на мнение которых он ссылается, заходят в тупик от невозможности удовлетворить всех наказанием либо только путем нанесения увечья, либо только путем взимания денежной компенсации: "Ответ таков: Писание говорит о наиболее распространенных случаях".
Второе звучит, на первый взгляд, странно: косвенные указания, записанные прямо. Но это означает лишь то, что указания брать деньги за увечье записаны прямым текстом, но не там, где записана собственно заповедь "око за око", либо записаны так, что "невооруженным глазом" этого не увидеть, тем более в переводе.
Критика аргументации замены увечья на деньги
1. Аргумент о технической невозможности точного исполнения заповеди.
В Доме учения Хизкии говорили так: "Сказано: "око за око", "душу за душу" - однако не сказано: "око и душу за око". Ведь если ослепят, душа может покинуть его, и он умрет".
На первый взгляд, действительно, было бы несправедливо наказать смертью за увечье.
Но ведь и повреждение, нанесенное потерпевшему, тоже могло вызвать смерть. Поэтому совершенно справедливо, что преступник должен рисковать жизнью точно так же, как рисковал и потерпевший.
Да, и денежная компенсация также может стать причиной смерти - если у преступника заберут последнее, он умрёт с голоду.
Вообще же, риск побочного отрицательного эффекта присутствует во всех проявлениях жизни, поскольку во всем имеется как хорошее, так и плохое. Риск следует сводить к минимуму, но невозможно жить по принципу "как бы чего не вышло": не ездить транспортом (аварии), не летать самолетом (крушения), не лечиться (побочные эффекты лекарств), не работать (несчастные случаи), не кушать (отравления), не жениться (разводы), не заводить детей (проблемы)... И не наказывать преступника точно так же, как он наказал потерпевшего.
Также и абсолютная точность нанесения такого же увечья необязательна. А в некоторых случаях речь и не может идти о абсолютном равенстве. Например, если у потерпевшего-правши сломали правую руку, то преступнику-левше какую руку надо ломать?
Что же касается конкретного примера с ослеплением, то при современном уровне хирургии его безопасная реализация не является технической проблемой.
А о справедливости в отношении увечья следовало бы судить не по равенству результатов (чтобы преступник не был изувечен больше, чем пострадавший, или, не дай Бог, не умер от увечья), а по равенству начальных, так сказать, стартовых условий, то есть приложенных усилий (приложения силы) к созданию увечья.
Приведем примеры: вначале - отвлеченные, а в конце - конкретно, по увечью.
Например, два человека получили одинаковые суммы денег. Через некоторое время результат у обоих будет разный: один пустит деньги в дело и увеличит их количество, другой сразу проест их. Если о справедливости судить по результату, то второму человеку надо было бы дать денег в сто раз больше, чем первому.
Например, два человека купили по одинаковому автомобилю. Через десять лет результат будет разный: у одного автомобиль сгнил, у второго как новенький. Если судить о справедливости по результату, то первый должен иметь два автомобиля.
Например, двум людям в качестве наказания за одно и то же преступление назначили одинаковый штраф. Но у одного на выплату штрафа уйдут последние деньги, и его семья будет голодать, а второй настолько богат, что и не заметит потерю этих денег. Если судить о справедливости по результату, то с богатого надо взять в несколько раз больший штраф, чем с бедного.
И наконец, например, два человека получили одинаковые телесные повреждения. Но на одном зажило, как на собаке, а второй будет страдать всю жизнь. Это зависит от начального здоровья каждого, качества лечения, условий жизни и т.д. Неужели преступники, которые нанесли эти одинаковые увечья, должны нести разные наказания из-за независящих от них обстоятельств? А, между тем, независящие от человека обстоятельства считаются действием Бога, провидением, судьбой. Так неужели, человек должен отвечать за действия Бога?
Это была обычная житейская логика - для разминки. А теперь посмотрим, о чем идет речь в Торе: о начальном повреждении, или о результате повреждения, который проявиться через неопределенное время?
"Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать".
"Сделает повреждение" - означает действие, а не его результат по прошествии какого-то времени. Ведь может так статься, что повреждение заживет, и тогда его результата не будет. А поскольку "должно сделать то же, что он сделал", а судя по результату, не сделал ничего, то и наказания не должно быть. Но это противоречит здравому смыслу.
Следовательно, когда говорится "око за око", речь идет о факте нанесении повреждения, а не о его результате через неопределенное время.
А вот, когда речь, действительно, идет об отдаленном результате, это четко оговорено в Торе.
"Когда ссорятся двое, и один человек ударит другого камнем или кулаком, и тот не умрет, но сляжет в постель, то, если он встанет и будет выходить из дома с помощью палки, ударивший его не будет повинен смерти; только пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его".
Именно в этом случае, когда рассматриваются отдаленные результаты увечья, следует ограничиться денежной компенсацией, а не наносить ответное увечье. Очевидно, потому, что нанести такое же увечье преступнику и при этом получить такие же отдаленные результаты, как у потерпевшего, далеко не всегда возможно. Поэтому остается единственный способ наказания (из указанных в Торе) - денежное возмещение.
Из еврейского перевода это видно еще определеннее.
Вместо "не будет повинен смерти 5 " (синодальный перевод) в нем написано "будет освобожден от наказания". Поскольку дальше говорится все же о наказании, но путем денежного возмещения, следовательно, под "наказанием", от которого виновный в нанесении увечья "будет освобожден", подразумевается нечто иное, чем денежное возмещение. А поскольку дальше говорится о наказании увечьем за увечье, которое не вылечилось, то "наказание", от которого "будет освобожден" - это именно нанесение аналогичного увечья.
А вот, если вред от увечья на момент судопроизводства имеется, то, как следует из окончания приведенной цитаты - однозначно, следует наносить аналогичное увечье:
"А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб".
Итак, если прямым текстом написано в Торе, за что брать деньги, а за что наносить увечье, то даже уточнение Дома учения Хизкии об исключении риска чрезмерного наказания ничего принципиально не меняет: остается еще масса увечий, которые никакого риска не представляют и потому нет никакого резона заменять их на денежное возмещение.
Отметим эту важную особенность рассматриваемой заповеди - наказание за увечье может быть как в виде нанесения аналогичного увечья, так и денежной компенсации. Оба варианта допустимы в зависимости от обстоятельств, которые, как мы увидели, в Торе прямо оговорены.
2. Аргумент о невозможности буквального исполнения для всех закона "око за око".
"Сказал рабби Шимон б. Йохай: ""Око за око" - денежное возмещение". Если слепой ослепит другого или калека покалечит другого или хромой сделает другого хромым, как исполнить "око за око"! Да и Тора сказала: "Закон един будет у Вас..." (Ваикра 24:22) - закон, который един для всех.
В постановке проблемы Шимон бар Йохай (II в.) абсолютно прав: невозможно нанести то увечье, которое уже есть.
Однако, "закон един будет у Вас..." не может относиться только к нанесению увечья.
"Закон един будет у Вас..." должно точно так же применяться и для денежного возмещения. То есть все преступившие закон должны быть равны перед законом: если уж выплачивать денежное возмещение за нанесение увечья, то все должны это делать.
Но все ли могут это сделать?
Нет, разумеется: есть нищие, неимущие, бедные - те, кто не могут выплатить денежное возмещение.
Перефразируя Шимона б. Йохая, спросим: если нищий ослепит другого или неимущий покалечит другого или бедный сделает другого хромым, как взять с них денежную компенсацию? Ведь Тора гласит: "Закон един будет у Вас..." - закон, который един для всех.
На это дал ответ р. Саадия Гаон (882 - 942 г.): "Если слепой выбьет глаз зрячему, как с ним поступить? Нищий может разбогатеть и заплатить, и лишь слепой никогда не сможет заплатить (своим зрением - Л.Б.)".
Однако, если нищий так никогда и не разбогатеет, значит, он останется без наказания вообще. Зато тело, на котором можно нанести увечье, есть всегда и у любого человека. Если невозможно выбить глаз слепому преступнику, то можно ведь сломать ему руку, которая выбила глаз потерпевшему, или ногу, которая привела его к преступлению, и т. д. Почему же, в таком случае, предлагается заменять увечье, которое невозможно нанести, на денежное возмещение, а не просто на другое увечье, которое нанести можно? Получается - только ради гуманизации наказания... Ведь суть закона "око за око", прежде всего - в нанесении увечья ("как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать"), а также в его адекватности ("должно сделать то же, что он сделал"). А никакие деньги, в любом случае, не могут быть адекватны увечью.
Также и очень богатый человек в случае денежного возмещения не будет фактически наказан, как в случае нанесения ему увечья, так как для него потеря незначительной части состояния - не настолько существенна, как потеря здоровья. То есть для богатого не будет выполнен принцип адекватности закона "око за око", превращенного в "деньги за око": если увечье всегда существенно для потерпевшего (это - потеря его здоровья), то для богатого преступника наказание не будет столь же существенно (потеря его денег).
3. Аргумент о возможности произвольной замены одного наказания ("око за око") на другое ("денежное возмещение за око").
Гаон (р. Саадия) приводит такое доказательство этому из Писания:"Но сказал Шимшон: "Как поступили они со мною, так и я поступил с ними"" (Шофтим 15:11).
По мнению р. Саадия, высказывание Шимшона (Самсона) один в один повторяет формулировку заповеди об увечьях:
"Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать" (Лев. 24, 19 - 20).
В еврейском переводе эта параллель видна еще лучше:
"А человек, который нанесет увечье ближнему своему, как сделал он, так пусть будет сделано с ним. Перелом за перелом, око за око, зуб за зуб: какое увечье нанесет он человеку, такое же должно быть нанесено ему" (Ваикра, 24, 19 - 20).
Сравним: "как поступили они со мною, так и я поступил с ними" и "как сделал он, так пусть будет сделано с ним". Практически одно и то же!
А как поступил Самсон?
Оказывается, он поступил "как они" не по форме, а по сути: злом отплатил за зло. Так Самсон и сказал: "Сделаю им зло" (Суд. 15, 3). Сначала он убил тридцать филистимлян за то, что другие филистимляне обманом отгадали его загадку, потом сжег сельхозугодья филистимлян за то, что забрали его жену-филистимлянку (причем он сам от нее ушел, но потом передумал). А когда филистимляне в отместку сожгли его жену и ее отца, он переломал им ноги.
Таким образом, "как они, так и я" в понимании Самсона не означает буквальной одинаковости результатов преступления и наказания. Какое именно зло сделать преступникам за совершенное ими зло, Самсон решал по собственному разумению, а не по законам Торы.
Как будто не замечая этого, р. Саадия выводит, что за око не обязательно - око, а может быть все что угодно, а значит, и денежное возмещение (оно предпочтительнее потому, очевидно, что самое универсальное).
Р. Саадия не заметил еще очень многого.
Во-первых, очевидно, что пример Самсона вообще не относится к заповеди о наказании за увечье, так как Самсон наказывал филистимлян совсем не за увечье.
Во-вторых, если использовать всякое частное высказывание для корректировки абсолютно однозначно понимаемой заповеди, то все заповеди Бога ничего не стоят.
Высказывание Самсона само по себе является лишь частью заповеди "око за око", причем его вступительной частью, являющейся, как мы отмечали, слегка видоизмененной формулировкой "золотого правила нравственности": любить ближнего как самого себя, или не поступать с другими так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой.
В заповеди эта вступительная часть раскрыта на конкретных и абсолютно адекватных по точности примерах. В одном месте это: "перелом за перелом, око за око, зуб за зуб". В другом перечислено больше видов увечий: "душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб". Самсон же обошелся общей частью, поступив к тому же совершенно неадекватно: убил тридцать невиновных человек за обман, сжег сельхозугодья за лишение жены, переломал ноги за убийство жены и тестя. Причина неадекватности Самсона названа в Писании прямым текстом: "И воспылал гнев его" (Суд. 14, 19). По-другому это названо "сошел на него Дух Господень" - в этом состоянии Самсон голыми руками убил льва, убил тридцать филистимлян (Суд. 14: 6, 19), а также разорвал веревки, которыми был связан, и убил тысячу человек ослиной челюстью (Суд. 15, 14 - 15).
Да и пример личности Самсона в качестве образца исполнения заповедей совершенно не корректен, так как этот народный еврейский герой-богатырь в то время, к которому относится его высказывание, был настоящим великовозрастным оболтусом, о которых говорят: "Вырос до неба, а дурны, что треба". Все его приключения начались с того, что он ослушался родителей, и женился на филистимлянке (филистимляне были оккупантами его родины) - а это, в любом случае, нарушение первой заповеди из декалога, касающейся отношений между людьми: почитать родителей. Только после этого он назван судьей Израиля (и все его "судейство" только этой констатацией и ограничивается). Да, и каким он был судьей, если через двадцать лет судейства вновь влюбился в филистимлянку, от предательства которой и погиб? Его непутевая жизнь началась с ослушания родителей, женитьбы на оккупантке, предавшей его, и окончилась абсолютно точно так же - любовной связью с оккупанткой, предавшей его. Можно ли такого человека назвать мудрым, и учится у него мудрости Торы? Даже его противостояние с филистимлянами ограничивалось лишь личной местью, и его героическая смерть имела целью "отмстить филистимлянам за два глаза мои" (Суд. 16, 28), а не борьбой за свободу своего народа.
4. Аргумент о наложении наказания, а не "наложении" увечья.
В еврейском переводе заповедь "око за око" в Книге Левит читается так: "А человек, который нанесет увечье ближнему своему, как сделал он, так пусть будет сделано с ним. Перелом за перелом, око за око, зуб за зуб: какое увечье нанесет он человеку, такое же должно быть нанесено ему (בו)" (Ваикра, 24, 19 - 20).
Заметил "гаон: "Сказано בו (букв. "на нем") вместо עליו, т.е. на него должно быть наложено наказание"". Гаон, очевидно, имел в виду, что предлог (а точнее, предлог с местоименным суффиксом) בו больше подходит для того, чтобы сказать о наложении наказания "на него", чем о нанесении увечья "на него".
Однако, разве наложение наказания "на" человека в виде денежного возмещения исключает нанесение буквально "на" тело человека увечья, которое тоже является наказанием?
Гаон использовал логику, но ограничил ее тем, лишь что хотел получить в результате, а это - софизм.
Да, и как можно обратить внимание на предлог с местоимением "на нем", и не заметить существительное "увечье"?
В предыдущих случаях аргументация мудрецов Торы строилась на прямом (очевидном) понимании текста.
Всего же в еврейской традиции имеется четыре способа толкования текста Торы, объединенные аббревиатурой, акронимом "пардес" (ПаРДеС):
Драш (от ивр. "спросить, найти")- толкование текста совмещением логических и софистических построений, метафорический смысл;
Сод - тайный, мистический смысл.
Все четыре способа толкования равноценны, и вывод, полученный одним из них, не отменяет другие, а каждый последующий лишь углубляет понимание предыдущего.
В данном случае, в отличие от предыдущих, использован метод "драш", так как аргумент о наложении наказания - очевидный софизм: нахождение логических связей в несущественном, игнорируя главное 6 .
5. Аргумент о тех, кто не подлежит смертной казни.
Вавилонский Талмуд, трактат "Бава кама" (83б): Сказано: "И не берите искупительный дар за душу убийцы, злодея, которому надлежит умереть..." (Бемидбар 35:31) - ты не должен брать искупительный дар за душу убийцы, однако за [изувеченные] главные члены, которые не вернуть, ты должен взять искупительный дар.
Автор лекции заключает: "И поскольку лишь за "злодея, которому надлежит умереть" не нужно брать выкуп, отсюда следует, что там, где виновный не наказывается смертной казнью, имеет место денежная компенсация".
Не разбирая правомочность подобной логики, отметим следующее.
Глава 35 Книги Числа (на иврите: Бемидбар) почти целиком, от стиха 9 до стиха 34, посвящена наказанию за убийство, и только за убийство, но совсем не за увечья.
Оговорка стиха 31 о невозможности брать "искупительный дар за душу убийцы, злодея, которому надлежит умереть" сделана лишь в отношении именно того убийцы, которому надлежит умереть по решению суда. Потому что законы Числ. 35, 9 - 34 касаются наказания двух видов убийц: намеренных и случайных.
А убивших непреднамеренно - не убивать, а предоставить им убежище от кровного мстителя (Числ. 35: 15, 22 - 28), а также - брать выкуп, искупительный дар (Числ. 35, 31).
Именно этот последний стих недобросовестно использован не по прямому назначению, а в оправдание замены увечья на деньги.
Недобросовестность в том, что никакой аналогии между наказаниями за убийство и за увечье нет.
Убийство наказывается либо смертью, либо деньгами - в зависимости от намеренности. А увечье наказывается либо деньгами, либо увечьем - в зависимости от тяжести увечья, а не от намеренности (об этом подробно - в п. 7). Причем все причины указаны в Торе прямым текстом.
6. Аргумент о предлоге "за" в формуле "око за око".
Перед формулировкой "око за око" говорится о наказании за увечье, которое было вылечено. Наказанием за такое увечье назначена выплата денежной компенсации: "только пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его". Написано: "заплатит за".
В формуле "око за око" тоже использован предлог "за".
Поскольку и там, и там использованы предлоги "за", то делается не лишенный логики вывод: в формуле "око за око" также, как и в законе о вылеченном увечье, говорится о денежной компенсации.
Данная аргументация относится к "драшу", где, как говорится, каждое лыко в строку. В данном случае применено элементарное буквоедство, поэтому ее логичность оспаривать нет смысла. Достаточно показать, что исходные данные этой логики просто не соответствуют буквальным же фактам (это - основное правило при опровержении софизмов ).
Написано в цитируемом отрывке буквально, что платить следует отнюдь неза увечье, а только "за остановку в... работе и... лечение". А за реальное увечье - только увечье: "душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб".
7. Аргумент о расположении заповеди "око за око" среди заповедей о наказании денежным возмещением.
Бенно Яаков (1449 - 1520 г.) обратил внимание, что стихи "если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб" (Исх. 21, 23 - 25) расположены "среди законов о телесных повреждениях, причиненных по ошибке". И наказание за них не может быть строже, чем за повреждения, нанесенные умышленно. А об умышленных повреждениях говорится перед этим, причем наказанием за них является денежное возмещение: "только пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его" (Исх. 21, 19). А поскольку наказание за неумышленное повреждение не может быть строже, чем за умышленное, а за последнее предусмотрено денежное возмещение, то "око за око" означает денежное возмещение.
Посмотрим, так ли это?
Вот в каком контексте находится заповедь "око за око", о которой говорит Бенно Яаков (другая формулировка есть в Книге Левит): "Когда дерутся люди и ударят беременную женщину и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с виновного пеню, какую наложит на него муж той женщины, и он должен заплатить ее при посредниках; а если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб" (Исх. 21, 22 - 25).
Итак, если от случайного удара у беременной женщины будет выкидыш, то с виновного берется денежное возмещение. А если, кроме выкидыша, будет другой вред, то уже тогда "отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб".
Нельзя не заметить странное отделение выкидыша от вреда, как будто выкидыш - не вред.
Дело в том, что выкидыш, действительно, не является органическим вредом - никаких видимых повреждений органов тела нет (во всяком случае, не больше, чем после естественных родов). А заповедь ведь касается только нанесения увечий. Вот потому, что выкидыш - не увечье, не вред, то за него положено только денежное возмещение. Как, кстати, и за вылеченное увечье. А за настоящий вред - утерянные душу (жизнь), глаз, зуб, руку, ногу, за обожжение, рану, ушиб - денежного возмещения, разумеется, недостаточно. Вот поэтому "душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб". И - никаких денег!
Ведь разовая выплата не может возместить всех убытков, которые приносит увечье, оставшееся на всю жизнь (а о пожизненной пенсии в Торе не сказано). Другое дело - вылеченное увечье и выкидыш.
Ошибочность рассуждений Бенно Яакова заключается, прежде всего, в исходных данных его логики. Он искусственно выполнил подразделение увечий, о которых говорится в заповеди, на умышленные и причиненные "по ошибке", и провел прямую зависимость между умышленностью преступления и строгостью наказания. Но в тексте Торы о преднамеренности или непреднамеренности нанесения увечий вообще не сказано ни слова! А о строгости наказания прямо сказано, что она зависит от серьезности последствий (а не от намеренности).
Вот, почитаем.
"Когда ссорятся двое, и один человек ударит другого камнем или кулаком... пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его". Здесь денежное возмещение предусмотрено потому, что последствия несерьезные: пострадавший вылечился и не утратил работоспособности.
"Когда дерутся люди и ударят беременную женщину и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с виновного пеню". Здесь также предусмотрено денежное возмещение из-за несерьезности последствий.
"А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб". А здесь предусмотрено увечье, потому что "будет вред".
Все рассмотренные примеры, касающиеся заповеди о увечьях, являются результатом драки: "когда ссорятся двое, и один человек ударит...", "когда дерутся люди и ударят...".
Но, очевидно же, что у дерущихся, как правило, нет прямого умысла 7 увечить друг друга. И совсем нет умысла причинения выкидыша. Драка - лишь способ выяснения правоты, а не средство для реализации планов по увечению. В заповеди вообще нет ни слова о случаях, когда бы преступник планировал нанести увечье.
Итак, если не идти на поводу у Бенно Яакова, и не искать наличие или отсутствие умысла, то без труда можно обнаружить другой, реальный, признак, по которому в Торе определяется тяжесть наказания - это тяжесть последствий: при отсутствии вреда для здоровья - денежное возмещение ("за остановку в... работе и... лечение", за выкидыш, о котором прямо написано "не будет вреда"); а вот "если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб".
Как можно было "не заметить" эту разграничительную линию между денежным возмещением и нанесением ответного увечья - "если будет вред"?
8. Аргумент о том, что виновный должен отдать, а потерпевший, соответственно, взять.
Бенно Яаков обратил внимание, что в заповеди "а если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб" (Исх. 21, 23 - 25) написано "отдай" (душу, глаз, зуб, ногу, обожжение, рану, ушиб).
А "там, где одна сторона "отдает", другая сторона непременно должна "взять" или "принять" - получить из рук в руки. Если бы имелось в виду, что нанесший увечье должен "отдать" тот или иной орган, что в таком случае потерпевший смог бы "получить" из его рук?!"
Очень остроумное замечание!
Вот только странно, что человек религиозный, коим, несомненно, является каждый автор Устной Торы, не учитывает того простого факта, что тело человека не принадлежит ему. Оно сотворено Богом (по крайней мере, через Адама), по образу и подобию Божию. Кстати, именно поэтому осуждается членовредительство и самоубийство.
Об этом и в комментируемой лекции сказано: "Человек не имеет права продать один из органов своего тела так же, как он продает свое имущество, поскольку его тело не является его собственностью. Человек не является его владельцем, оно принадлежит Творцу наших душ и тел".
И если по решению суда виновный и должен отдать свою часть тела кому-то, то только сотворившему это тело Богу.
А потерпевший, разумеется, ничего в таком случае взять не может.
Скажем, согласно Торе, за преднамеренное убийство виновный наказывается смертью. При этом он "отдает" жизнь. Разве потерпевший, или его родственники что-то "получают"? Главное ведь - наказать преступника.
Так и с увечьями. За преднамеренное увечье положено увечье, а за непреднамеренное, либо вылеченное увечье - денежное возмещение. Главное - наказать преступника.
9. Аргумент о прямом значении предлога "за" в формуле "око за око".
Проанализировав все места в Писании, где использован тот же предлог "за" (תחת - "за", "вместо"), что и в формуле "око за око", Бенно Яаков приходит к выводу, что нигде этот предлог не указывает "на полную идентичность при наказании", и поэтому в формуле "око за око" также имеется в виду не идентичная замена (за увечье - увечье), а материальная компенсация.
Правда, практически во всех других местах Писания о неидентичности замены можно прочитать прямо. Бенно Яаков приводит следующие примеры. Раба следует отпустить "за" его глаз (Исх. 21, 26). Премудрость не дается "за" золото (Иов. 28, 15). При смене царей в Книгах Царств использовано слово "за, вместо": вместо одного царя царствует другой. В жертву "за, вместо" Исаака была принесена овца (Быт. 22, 13). Иуда предлагает остаться рабом "за, вместо" брата (Быт. 44, 33). Разведчики предложили свою душу (жизнь) "за, вместо" души Раав и ее семьи (Иис. Н. 2, 14).
Несмотря на очевидную идентичность замены в некоторых приведенных им примерах (царь за царя, брат за брата, жизнь за жизнь), Бенно Яаков указывает на глубинное отличие от идентичности, показывает, что эта идентичность кажущаяся:
"Нигде слово תחת не означает, что А должен поступить или страдать так же как и Б, потому что другой так поступает или страдает". То есть замена А на Б происходит не по причине вины А. В заповеди же "око за око" причиной замены является именно вина.
Этот аргумент, возможно, был бы хорош, если бы Бенно Яаков привел примеры с еврейским синонимом рассматриваемого предлога "за", с помощью которого выражается-таки замена в связи с виной. Но, коль такового нет ни одного, то логично предположить, что рассматриваемый предлог годится на все случаи жизни, в том числе, связанные с виной. Просто в Писании подобных примеров (кроме "око за око") больше нет. И тогда нет никаких причин понимать "око за око" не буквально.
Тем более, что в отличие от Книги Исход, в Книге Левит сказано буквально: "Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать" (Лев. 24, 19 - 20). Должно сделать то же! А не выплатить компенсацию.
10. Аргумент о принципиальной невозможности прямолинейной записи о денежном возмещении за увечье.
После всей этой битвы аргументов не может не возникнуть "вопрос: если в Торе действительно речь идет о деньгах, почему об этом не сказано прямо?"
Ответ такой:
"Тот, кто выплачивает компенсацию за выбитый глаз, не устраняет причиненный им ущерб, подобно нанесшему материальные убытки. Деньгами можно покрыть финансовые расходы, которые влечет за собой утрата глаза или руки, но фактически потерю того или иного органа возместить невозможно. Физический ущерб, причиненный другому человеку - преступление, не подлежащее исправлению посредством выкупа или денежной компенсации.
Именно по этой причине в Торе не сказано, что виновный обязан "заплатить за глаз"".
Об этом же выше был наш контраргумент: деньгами невозможно полностью возместить ущерб от увечья.
Рамбам (1138 - 1204 г.) считает, что "выплатив пять видов компенсации (а именно: 1) ущерб; 2) боль; 3) вынужденный перерыв в работе; 4) медицинское обслуживание; 5) стыд), он ничего не искупит, даже если принесет на жертвеннике "всех овнов Невайота" (см. Йешая?у 60:7). Его грех не будет искуплен, а несправедливость прощена до тех пор, пока он не попросит извинения у своей жертвы и не будет прощен".
В общем, если бы заповедь звучала как "деньги за око" это было бы профанацией справедливости, так как выглядело бы как продажа органов, а преступник, заплатив, считал бы себя свободным от совершенного греха.
Напротив, с учетом мнения Рамбама, в форме "око за око" заповедь намекает на то, что виновный фактически должен был бы заплатить за совершенное преступление идентичным увечьем, но эта грубая месть ничего не дает на будущее, то есть на исправление греха.
Поэтому в формуле "око за око" как бы спрессованы два вида наказания: денежное возмещение и признание преступником своей вины в форме извинения перед потерпевшим. По отдельности каждого их этих наказаний недостаточно. С одной стороны, невозможно рассчитать точную и покрывающую все убытки сумму денежного возмещения за увечье. С другой, простого извинения явно мало для возмещения морального вреда от увечья, не говоря уже о материальном.
Форма "око за око" указывает преступнику, что он достоин идентичного увечья. Зная это, и поняв это, осознав чужую боль, как свою ("свое око - за чужое"), преступнику будет легче принять искреннее решение извиниться перед пострадавшим за свои действия. Условно говоря, "око за око" = "деньги" + "извинение".
Человек - не вещь, которой все равно, кто ее чинит. Человеку не все равно, кто ему возмещает вред от увечья: враг, не оставивший свой злой умысел, или человек, раскаявшийся в содеянном.
Невозможно не симпатизировать подобным нравственно выверенным логическим конструкциям. Но, к сожалению, это лишь мнение мудреца. Ничего о извинении преступника перед потерпевшим в Письменной Торе не сказано.
Но, главное, что при такой логике принесение извинения необходимо и вкупе с нанесением ответного увечья. А вот денежное возмещение так ничем и не аргументировано.
Заключение
Все аргументы мудрецов Устной Торы о замене увечья на денежное возмещение оказались несостоятельными, так как опираются на ложные основания.
Это не является свидетельством недостаточной мудрости авторов этих аргументов. Наоборот, несмотря на явную зыбкость аргументов, они все же приняты к неукоснительному исполнению в ортодоксальном иудаизме.
Поэтому представляет интерес, почему это было сделано.
Самое простое объяснение приведено в мнении р. Яакова-Цви Мекленбурга (1785-1865): "Согласно буквальному смыслу, казалось бы, вполне очевидно, что Тора определяет телесное наказание для того, кто нанес физическое увечье ближнему, однако подобное противоречит нашей природе и нашим взглядам". Как сказано в известной басне, "ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать". Иными словами, закон нельзя исполнять буквально, потому что он нам не нравится. Еще проще: закон - что дышло, куда повернул, туда и вышло.
В начале проанализированной нами лекции как раз делается предупреждение не считать, что замена прямого указания Письменной Торы на мнение Устной - это "всего лишь апологетическая интерпретация, сделанная мудрецами с целью смягчить изначальный дикарский закон, поправка, внесенная в Тору поздними, "более гуманными" поколениями".
Но мы убедились, что изначальный текст закона "око за око" не подразумевает денежное возмещение (кроме прямо оговоренных в Торе случаев).
Тогда, если исключить субъективную причину указанной замены, на чем настаивает автор лекции, и что, действительно, неприемлемо для авторов Устной Торы (люди религиозные не могут не считать Тору словом Божиим, которое неизменно), остается причина объективная.
И таковой, вполне вероятно, может быть причина историческая.
Было отмечено, что, согласно религиозному взгляду, тело человека принадлежит Богу. В таком случае, наносимое по решению религиозного (а другого у евреев не было) суда увечье, представляющее собой уменьшение здоровья, можно рассматривать как жертву этого здоровья Богу.
Жертвы Богу, как известно, приносились в храме в Иерусалиме. В другом месте делать это евреям было категорически запрещено (Втор. 12, 1 - 6).
Первый храм был разрушен вавилонянами в 586 г. до н. э. Тогда же, естественно, прекратились жертвы животных и продуктов земледелия.
Можно предположить, что такая же судьба постигла и "жертвоприношение" увечьем. Преступников следовало наказывать увечьем, а возможности такой не стало, поэтому была принята замена нанесения увечья на выплату денежного возмещения. Разумеется, была разработана и аргументация этой замене.
Поскольку результат аргументации был заранее предопределен отсутствием храма, то годились любые, самые шаткие аргументы-оправдания.
Даже если "жертвы" увечьем осуществлялись не в храме, а по месту преступления, то в отсутствие храма и при отмене всех, связанных с ним жертв, было бы странным оставление лишь "жертв" увечьем в неизменном виде.
Храм был восстановлен в 616 г. до н. э., то есть через 70 лет после прекращения жертвоприношений.
Очевидно, за 70 лет система денежного возмещения устоялась, и возврата к нанесению увечий не произошло.
В любом случае, 70 г., когда римлянами был разрушен Второй храм (до сих пор не восстановленный), можно считать сроком окончательной отмены нанесения увечий.
Только с учетом исторической причины можно признать легитимность замены нанесения увечья на денежную компенсацию. При этом нельзя всерьез рассматривать аргументацию этой замены, выполненную мудрецами Устной Торы.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Тора - в узком смысле Пятикнижие Моисеево (первые пять книг Библии), написаны, как считается, самим Моисеем после получения им заповедей от Бога на горе Синай в XIII в. до н. э. [ назад ]
2. Устная Тора представляет собой разъяснения к Письменной Торе, и потому является неотъемлемой частью иудаизма. Широкому кругу известна, как Талмуд. [ назад ]
3. Более низкий по социальному статусу, чем "человек", но более высокий, чем раб. [ назад ]
5. Слова, выделенные в синодальном переводе курсивом являются вставками переводчика ради связи слов в предложениях, и их нет в оригинале Священного Писания. [ назад ]
6. Софизм -- это ложное умозаключение, формально кажущееся правильным, основанное на выхватывании при рассуждениях отдельных сторон явления. [ назад ]
7. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично. [ назад ]