Желанная осень, как долго я тебя ждал, и как долго ты проклятая тянешься. Хотелось, что бы наступила пораньше, а теперь конца никак не дождусь.
Любил осень, потому что со мною ты была. Была рядом. А после ты ушла и осень мне не нужна больше. Не нужна осень, не нужна зима, не нужно небо, не нужно ничего.... Хотя, мне нужно лишь одно. А по точнее - нужен один единственый человек, ТЫ.
На что же, или кого же ты меня променяла? Я и право не знаю. Значит все таки что - то есть, там чего нет у меня. Ты променяла меня, мою любовь, мои слезы, мои надежды. В общем - забрала все, чем я жил для тебя, меня, нас и всех кто только окружает нас, а оставила одну лишь боль. Но она не пройдет никогда. И ушла. А куда? На землю.
Куда-куда?
На землю.
Вот тогда я и спросил тебя:
-Далась тебе эта земля. Зачем тебе оно нужно? Что ты там забыла?
На что ты мне ответила:
-Просто хочу! Хочу на землю и все тут.
Я думал так, как, наверное, никогда еще не думал. Долго думал. Много, очень много. Бегал к друзьям после твоего ухода. Советовался, ругался, плакал как ребенок. Но никто ничего не понимал. Наверное. А кто и понимал, так, тот молчал, не говорил ничего, хихикал за спину. Удивлялись в основном, сочувствовали. А один и вовсе обвинил во всем меня. Сказал, мол, любил тебя "засильно", наивный был, говорит, вот и страдай теперь из-за любви своей. Сволочь. Тут уже не разберешь кто прав, а кто виноват. Бог им судья. Прошло время и друзей оставалось все меньше, они холодели ко мне, я отдалялся от них прямо семимильными шагами. Ты не просто отняла все хорошее внутри меня, ты отняла покой, друзей, увлечения, сон и даже обычную радость.
Да, земля другой мир, иной я бы сказал даже. Но так хорош ли он на самом деле? Может миф все это, легенда? Может звук пустой про жизнь с приключениями, про земной пресловутый авантюризм?
Родная моя, вот тебе голая правда, о твоей любимой земле.
Гадкие людишки потеют, воняют, испражняются подобно животным, ищут способ увильнуть от прямых обязанностей. Думаешь, они живут? Болеют и корчатся от боли. Нет, они не живут, они выживают.
Посмотри теперь на нас. Что такое есть мы - небо? Мы есть все. Наша забота одна с весны до осени: лей дождь да тучами управляй. Зима и вовсе сказка, зима это отдых. Кинь на рассвете горсть снега и дома сиди, чай попивай душистый, с медом, с лимончиком. Дом у меня хороший, 150 тыщь кубов первоклассных облаков легкой формовки, полу эфирной, планерка улутшеная, с удобствами со всеми. Громадная спальня, где сны такие снятся. Ой, то бишь снились, пока ты не ушла от меня. Пока осень не наступила такая ожидаемая и ее проклятую так ненавижу. Теперь этот дом люблю совсем малость.
Казалось, мы рождены друг для дружки, казалось обьязаны всем своим сердцем, душою, страстью. А ты мне что?
-Земля - земля, нужна она мне.
Э - эх...Нужна она тебе...
Да ведь те же деньги на той твоей земле и то другие. У нас на небе деньги те, что по мельче называются красиво - звездочки, а там? А там по земному, так - слезы. У нас крупные - солнышки, А у них знаешь как? Заботы. Глупо, думаю, назвали, правда? Самые большие на небе деньги - в честь самого большого человека. В честь президента нашего, господина Бога. Но земля это земля. Подходящего не могли найти, назвали проблемами. Хорошенькое для денег название, тут и говорить то не о чем.
А ты подумала, почему это у них так заведено, храмы разбирать так бережно, что бы кирпичи целенькие оставались. Они с них тюрьмы строят...
Нет, я, конечно, не спорю, что и сам спускался на землю за вещами там разными. Частенько за селедкой (кстати, за твоей любимой "рыбкой"), за бананами. Дело было, и за травой спускался, раз 5 может. А помнишь, как нам кокса хотелось. М - да, единственное что хорошего на земле - наркотики, у нас тут таких не достать. Как щас явно вижу тот день. Ты еще не хотела со мной спускаться. Еле тебя переубедил. Мне же тоже страшно было, наши чиновники полюбляют на земле погостить. А вдруг поймают, я человек, которого знают многие, на небе понарасказывают - со стыда умру. Частенько их на земле видал, архангелов наших небесных. С демонами по барам шатаются. Сволочи. Хорошо обошлось тогда. Прошло гладко.
Э - эх, есть что вспомнить, много у нас всего было и хорошего, и плохого. Хорошего, ведь, больше было, правда?
Говорю с тобой, так как будто рядом со мной, как будто молчишь просто. Молчишь и слушаешь.
Было вместе хорошо. И жизни мы радовались, и заботился каждый, и переживали друг за друга. Тешились минутке, что вместе были. Жили по настоящему, не то, что на земле. Ах да, родная, знаешь ли ты про жизнь на земле, про срок ее короткий? Раз в десять короче нашего...
А, уходя, бросила мне:
-Друзьями останемся, по любому, да, останемся.
А я ответил:
-Ага, поверил, сама, небось, в душе смеешься. Друзьями. На земле и телефона сюда прямого нет. Денег, пресловутых, слез тех самых, ни на разговоры, ни на пейджер, не хватит.
-И что с того, главное не общаться, а остаться друзьями, вот.
Снова говорю:
-Там из-за смога, треклятого ихнего, собственного нимба не увидать. Заразы всякой полно, вернуться захочешь - в карантине пол жизни проторчишь. А поживешь на земле подольше, так вернуться не разрешат тебе, землячке.
Тут ты меня поправила, как всегда. Мол, не грамотный я, мол, правильно землянка будет. А по мне, так лутьше, землячька, чем землянки там всякие. Землячка родней будет.
Не унимаюсь:
-Чем не подхожу тебе, в конце концов, чего же небо ненавидишь так?
Проворчала как всегда:
-Не подходит. Не подходит и все тут. И президент наш не подходит, дурак - дураком. Сидит на троне своем и сидеть там вечно будет. Изменений не дождешься. И сквозняки постоянные. ОРЗ у меня, хроническое, вот. Вот на земле, ах, то один, то другой. Одного отравят, другого подстрелят. Того посадят, того отпустят. Жизнь короткая, зато веселая. А честно если - аллергия у меня, на тучи аллергия. Ну не пара мы с тобой, не - па - ра. Похожие с тобой сильно.
Меня как передернуло от слов таких нежных, ласковых. Понял то, что не доходило до меня все это время. Не в президенте проблема, не в скуке неземной (небесной то бишь). А аллергия твоя, это что же? На тучи аллергия? Я не медик. Слыхал лишь про всякие там земные штучки, на которые аллергия бывает. Но про аллергию на тучи, говорю, впервые слышу. Врешь ты все. Врешь!
Перебила ты меня на полуслове. Оборвала, как обрывают дети на земле яблоко. С веткой оборвала, с последней и единственной веткой мое потрепанное чахлое деревцо:
-Ну, все, пора мне, а то тайфун обещали. К рассвету вылететь не смогу, если прям щас не чухну, пока, прощай.
И улетела. Точнее - падать начала на землю свою. Прощай, сказала. Прощай - это не увидимся, получается. Убежала, до утра остаться не захотела. А пока падала все ниже и ниже, мои слезы капали все чаще да чаще.
Прошло немного времени. Жива ли, здорова. Не знаю, хорошо ль тебе? Ходил я тут в департамент, просил жизнь скоротать до земной. Донором стать решил, говорю. Кому жизни не хватает - отдам, даром отдам. Так меня чуть в дурку не упекли. Ненормальный, говорят.
Зато знаю. И знаю наверняка, что еще будем вместе. На небе не повезет встретиться, так на земле увидимся. Если, впрямь не повезет - под землей тоже жизнь, какая то есть. Авось судьба такая жить в огне вечном. С тобой лишь бы. Без тебя нигде жизни мне нет. Если Бог даст - свидимся. Наверняка даст. Говорил я тут с архангелом одним. Он всем дает, добрый он.