О временах императора Шио сейчас всякий пишет, как того пожелает. Династия его угасла, потому некому больше унять злые языки. Как говорил величайший из мудрецов Удзи, распущенность слов и ума говорит о плохом устройстве общества. Нет великой империи, что построил Шио, она распалась на удельные царства. И неправедные варварские правители всячески очерняют память величайшего из Небесных наместников, распуская грязные слухи о нем или его благодетельной супруге, госпоже Манаи, Хранительнице Юга, Управляющей Красным Дворцом, матери трех императоров. Слава Шио сияет как солнце, его добродетельная и мудрая жизнь не нуждается в моей жалкой защите. Но я осмелюсь в меру своих посредственных способностей написать труд, который бы проливал свет истины на жизнь госпожи Манаи. Слишком много клеветы было пролито на её могилу. Слишком много недостойных слухов и сплетен превратили её жизнеописание в череду фарса и грязных историй. Пришло время смыть мутный ил свежей струей подлинного знания. Я расскажу её историю без искажений и глупых домыслов. В труде своем я опираюсь на слова достопочтенного Удзи, которому посчастливилось жить в те великие времена, а также благородного мужа Инцая, что жил во времена Смуты, однако сохранил чистоту, за что и погиб страшной смертью от рук неправедного правителя.
Начну я с обстоятельств рождения госпожи Манаи. Какие только глупости и досужие домыслы распространяют сейчас о появлении на свет величайшей из женщин. Больше только о её смерти. Но я расскажу вам эту историю так, как она изложена в трактате "Белоснежный лотос", ныне к сожалению, утраченный. Я был одним из последних, кто был допущен к нему в библиотеке правителя Юй, прежде чем она сгорела в великом пожаре. На этот трактат часто ссылается благородный муж Инцай, называя его чистейшим среди источников.
Матерью будущей императрицы была простая женщина по имени Ёси. Она родилась в небольшом городке Мо, что сейчас находится на границе между Северным Рю и лесным царством Ген. В те времена эти земли входили в провинцию Рюккай. Отцом Ёси был чиновник, что собирал пошлину с торговцев у северных ворот. Дело это в те времена приносило неплохой доход, можно было набивать карманы, даже не обманывая при том государственную казну. К тому же через троюродную сестру он был в родстве с домом Манаи, которому тогда очень благоволил отец Шио, великий император Акина. Но однажды отец Ёси возвращался пьяным из кабака и упал с моста через реку, которая отделяла северную часть города от южной. Мать же девочки была очень горда, и не стала обращаться за помощью к могущественным родичам. Оставшись почти без средств к существованию, две женщины, одна совсем юная, вторая в годах, стали жить с продажи печенья с предсказаниями. Пока мать раскатывала тесто, Ёси очень красивым каллиграфическим почерком наносила тушью на полоски бумаги предсказания, потом осторожно скручивала полоски в трубочки. Текст предсказаний она брала наугад из книги "10000 золотых песчинок", составленную великим мудрецом Хоем. Книга эта очень древняя, написана не на бумаге, а вырезанана больших деревянных пластинах. Ёси сняла с неё переплет и тасовала деревянные страницы, словно гадальные карты. Делала она это с закрытыми глазами, к тому же в голове загадывала число. Когда она открывала глаза, то переписывала ту строку, номер которой загадала. И вот однажды она перемешала как обычно страницы и загадала число 42. Открыв глаза, она увидела такое предсказание: "Если зовут в лес, не иди, пожалеешь. Но не пойдя, будешь жалеть ещё больше". Ей ни разу не попадалось подобное предсказание, и это несмотря на то, что она занималась этим почти год. Потому оно запало ей в душу, не давало покоя.
Тем временем испеклись печенья и мать с дочерью положили их в лотки и пошли торговать к воротам. Мать к северным, а Ёси к южным. Торговля у Ёси в тот день шла удивительно хорошо, не успело солнце ещё дойти до зенита, а у девушки уже был пустой лоток и тяжелая связка монет. На рыночной площади у ворот она встретила нескольких своих подруг. Они собирались пойти в лес, чтобы охладиться в лесном озере. Конечно, они и Ёси позвали с собой. Та, услышав это похолодела, вспомнив утреннее предсказание. "Не иди, пожалеешь". Эти слова крутились в неё голове. Но когда она уже хотела отказаться, то вспомнилась вторая часть "Но не пойдя, будешь жалеть ещё больше". Потому она отнесла лоток и монеты домой, надежно их спрятала под половицей, переоделась и пошла с подругами в лес, снедаемая страхом и любопытством.
Но когда они пришли к озеру, их встретила стража. Оказывается, в озере решила искупаться госпожа Кисано, дочь наместника. И потому стража никого не подпускала к берегу, пока госпожа в воде. Подруги расстроились, но одна предложила пойти на другое озеро, что было к югу, в самой чаще леса. Девушки заспорили, но та, что предложила, дочь торговца обувью Ай, сказала, что пойдет туда сама. Ёси после некоторых колебаний присоединилась к Ай. Остальные девушки ругаясь, пошли обратно в город. Ёси до того никогда не бывала столь далеко от дома. Дорога к второму озеру была совсем узкой, а то и заросшей колючим кустарником. Деревья тут были такие высокие, что закрывали кронами небо, потому здесь даже днем царил полумрак. По пути им попадались старые скрюченные деревья, ни дать, ни взять йомы или тэнгуи. Но Ай шла уверенно. Она смеялась над своими трусливыми подругами и хвасталась Ёси, что часто купается в этом озере. Там намного чище, чем в ближнем. К тому же нет этих противных мальчишек, что глазеют в кустах, наяривая свои стручки. Ёси была очень скромной и благовоспитанной девушкой, потому от этих слов покраснела до кончиков ушей.
Второе озеро и правда было чудесным. Вода была прохладна и прозрачна, словно горный хрусталь. Здесь было удивительно тихо. Даже птицы не нарушали тишины. Девушки сбросили с себя одежду и с наслаждением окунулись в воду. Ай беззаботно ныряла, кричала от радости, брызгалась. На душе Ёси было неспокойно. Что-то было не так. Что-то мешало ей полностью отдаться этим играм. Они вышли на берег немного обсохнуть. С их юных тел стекала вода, в те времена девушки из простых семей купались полностью голыми. Ай бесстыдно рассматривала тело подруги, словно видя его впервые. А у Ёси было на что посмотреть: она уже вошла в тот возраст, когда девушек начинают сватать. Тело её приятной формы, грудь была маленькая, ровно такая, что помещается в мужскую ладонь, соски, словно две розовые жемчужины. Ай тоже была красива: она была наполовину северянкой, потому имела мощные бедра, округлые ягодицы, волосы цвета осенней травы. Когда они легли на берегу, Ай, жуя травинку, приподнялась на локте и спросила, был ли у Ёси уже кто-нибудь. Та покраснела. Ёси родители воспитывали в очень строгих устоях, по книге "Правила Красного Дома", которой следовали все благородные люди в империи. Ай же, как всякая простолюдинка, рано созрела и давно уже позволяла срывать плоды со своей едва выросшей сливы. Ай узнав о том, что Ёси даже не обменивалась стихами ни с одним мальчиком, засмеялась. Она сказала Ёси, что та очень многое теряет, живя в такой строгости. Ладно, благородные господа готовят своих дочерей для выгодных браков. А простолюдинам это к чему? Или она надеется выйти замуж за господина судью или самого наместника? Жизнь простого человека слишком коротка и незначительна, нужно получать от неё как можно больше радости здесь и сейчас. Слова эти взволновали Ёси. Ей конечно тоже нравились мужчины. Были среди её покупателей очень интересные молодые люди, особенно среди тех, что учились на писарей и чиновников в школе возле реки. Но воспитание не позволяло ей даже улыбнуться в ответ никому из них. А меж тем иногда ей снились странные сны, в которых она позволяла им всякие вольности. Эти мысли распалили Ёси. Она покраснела, соски-жемчужинки налились силой, она часто задышала. Ай улыбнулась, видя это. И сказала Ёси, что в благородных домах бывают гаремы. И гаремы эти господин посещает не так уж часто, потому девушкам приходиться развлекаться самим, в ожидании внимания от почтенного мужа.
Ёси, чувствуя, как жар разливается в её груди, спросила, как же развлекаются девушки в гареме. Ай ответила, что может ей показать. Она стала щекотать соски Ёси травинкой, которую держала во рту. Это было щекотно, но в тоже время приятно. Руками Ай гладила живот и бёдра Ёси. Касания эти были тоже легкими, невесомыми. Ёси это очень нравилось. Она расслабилась, закрыла глаза, прислушиваясь к этим новым ощущениям, стараясь получить от происходящего как можно больше удовольствия. Ай продолжала щекотать её травинкой и руками. От этой щекотки у Ёси сладко тянуло там, между ног, в её сокровенной пещерке, которая была все ещё закрыта пологом. Тем временем Ай склонилась к ней, и стала щекотать травинкой прямо там, по пухлым губкам, что не были сомкнуты в девственном молчании. Ёси вся выгнулась, засмеялась. Но смех её был с хрипотцой. Похоть примешивалась к радости подобно хмелю в молодом вине. Ай сказала, что любит пробовать своих подруг на вкус. И ей всегда было любопытно, какая на вкус Ёси. Та не успела смутиться в ответ на эту непристойность, как Ай впилась поцелуем в её пещерку. Она целовалась с ней, словно проститутка, что целуется в губы с подвыпившим стражником. Ёси вскрикнула от необычного ощущения и обхватила голову Ай ногами, вдавливая её в себя. Та засмеялась, говоря, что так её и удушить можно. Она нежно развела ноги Ёси и продолжила. Её губы и язык порхали по нижним губам девственной подруги. Она чуть раздвинула пальцами пещерку и проникла языком в сокровенную глубину.
Ёси снова вскрикнула, дернула ногами и открыла глаза. "Пожалеешь... пожалеешь..." - сказал кто-то у неё в голове. Ай продолжала делать ей языком и пальцами очень приятно, но что-то мешало Ёси получать от этого удовольствие. Вода в озере словно потемнела и пошла бурой пеной. А потом она увидела, как из воды бесшумно поднимается нечто, похожее на комок водорослей. Ёси закричала, оттолкнула в страхе Ай. Та сначала не поняла, удивленно посмотрела на подругу, которая только что вся дрожала от наслаждения. Потом обернулась. Девушки одновременно увидели страшную уродливую голову, что показалась из воды. По виду это был старик, только с зеленовато-серой кожей и обезьяньими чертами лица. У него были мокрые длинные волосы, страшные огромные глаза, приплюснутый нос с огромными ноздрями. На самой макушке волос не было, словно они были выстрижены. Чудовище вдохнуло воздух своими страшными ноздрями и выпрыгнуло из воды, вмиг оказавшись рядом с девушками. Ай закричала ещё сильнее, и как есть голая побежала прочь, в самую чащу леса. Ёси не могла пошевелиться от ужаса. Она лежала, глядя как существо приблизилось к ней. Чудовище было голым, если не считать за одежду прилипшие к его телу водоросли. И самое страшное, у него был мужской корень, большой и вошедший в силу. Ёси лишь однажды видела такой вживую, когда случайно вошла в спальню в неурочный час. Отец таким же большим и напряженным жезлом проникал в мать, которая стояла на коленях, и похотливо стонала, закатив глаза и высунув кончик языка.
Чудище тоже высунуло язык. Он был длинный и отвратительный, словно огромный серый червь. С него противно капала густая слюна. От чудовища шел мерзкий запах тухлой рыбы. Он шарил жабьими глазами по прекрасному обнаженному телу, и Ёси с ужасом видела, как его жезл становится все больше и больше. Чудовище облизнулось и заговорило отвратительным квакающим голосом. Он сказал, что не дозволяет никому купаться в озере. Всякого он утаскивает на дно и там пожирает. От этих слов Ёси задрожала, в ужасе закрыла лицо руками. И почувствовала, как у неё между ног трется что-то упругое и твердое. Чудовище сказало, что очень изголодалось по женщинам. Последний раз сюда женщины приходили несколько лет назад, он поймал одну и тешился весь день и всю ночь, пока она почему-то не умерла. С тех пор сюда приходили только мужчины, а с ними не так интересно. Хотя один молодой был совсем как женщина, жаль только у него после первого раза пошла кровь из заднего прохода, и он вскоре тоже покинул этот мир. Ну вот наконец боги услышали его, прислали не просто женщину, да ещё такую красавицу. Ёси же несмотря на охвативший её ужас сейчас очень злилась на Ай, которая затащила сюда и бросила. И ещё обманывала, что бывала не раз на этом озере. А чудовище, рассказывая все эти жуткие истории, все тыкалось в пещерку девушки. Но нижние губы были плотно сомкнуты, огромный набалдашник жезла не мог проникнуть в столь узкую щель. Чудовище, пыталось снова и снова, пыхтело, ругалось. От стараний и суеты, его корень даже немного обмяк. Но он наконец чуть раздвинул кривыми пальцами заветную щель, другой рукой уже собрался проникнуть внутрь, надорвать полог. Не так себе Ёси представляла свой первый раз. Она убрала руки от лица. В какой-то момент злость на подругу переросла в ярость. И в этом огне сгорели её страх и беспомощность. Ёси и раньше бывало входила в раж, если ей грозила опасность. Словно кто-то подменял хрупкую и скромную девушку разъяренной горной тигрицей. Перед её лицом была отвратительная голова водяного, а точнее его лысая, словно выстриженная, макушка. Ёси откинула голову назад и с размаху лицом ударила в туда. Так сильно, что разбила нос до крови. Но чудовище от этого удара неожиданно закричало, отпрыгнуло назад. Оно бегало туда-сюда по берегу, вереща, держась руками за голову. Ёси вскочила, подобрала одежду и побежала прочь. Чудовище и не думало её преследовать, только кричало, будто от страшной боли и выкрикивало проклятия, одно страшней другого. Когда оно услышало, что её жертва бежит, крикнуло вслед, что слушало разговор девушек на берегу. И знает, что её зовут Ёси. И он, хозяин лесного озера проклинает Ёси. Её и весь её род. И не только её род, а все роды людей, что живут в её городе. И самое главное, он проклинает то, что делает Ёси такой желанной.
Ёси долго плутала в поисках тропинки, что привела её к этому злосчастному озеру. Домой она вернулась только вечером, вся в царапинах, синяках, с разбитым носом и изорванной одежде. Мать, что уже подняла весь район на поиски, накинулась на неё со слезами и руганью. Но у Ёси уже не осталось сил, даже извиняться или оправдываться. Она просто дошла до циновки и рухнула без сил, погрузившись в глубокий сон без сновидений. Что касается второй девушки, Ай, её так и не нашли. Хотя, согласно записям города Мо, которые я изучал, прежде чем написать эту книгу, некоторые охотники видели в лесу странного духа, который выглядел как прекрасная молодая девушка, совершенно нагая. Она подходила к людям, говоря, что заблудилась, но стоило кому-то подойти поближе, набрасывалась и тут же пожирала несчастного. Не берусь утверждать, была ли это в самом деле Ай, или какой-то другой неупокоенный дух, но похоже, что эта глупая и вероломная женщина получила по заслугам.
Наутро Ёси почувствовала себя плохо. У неё началась горячка. Она металась на циновке и выкрикивала не своим, страшным голосом ругань и проклятия. Испуганная мать позвала монаха, который слыл в округе как заклинатель злых духов. Монах зажег треножник, принес жертвы домашним божкам и богам-покровителям города. Он наполнил комнату, где лежала Ёси дымом благовоний и звуком особой колотушки, которая пугает духов, заставляет их метаться от ужаса. Но ответом монаху был только издевательский смех. Голос сказал ему, что жалкому смертному не победить её. Голос этот был низкий и грубый, совсем не такой, каким обладала маленькая изящная Ёси. Монах заметил, что лежащая девушка не открывала при этом рта. Значит, злой дух прятался не в груди и не во рту несчастной. Монах подкрался, резко сдернул покрывало с Ёси. Но голос замолк. Монах окликнул демона, и тот снова рассмеялся. Звук шел из живота девушки. Монах осторожно задрал халат Ёси и побледнел. Звук шел из заветной пещеры. При том нижние губы шевелились, словно рот, произносящий слова. Монаху ни разу не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Он наклонился, чтобы рассмотреть поближе говорящие врата любви. Они улыбнулись ему, если подобное можно применить к нижним губам. Иди ко мне, позвали губы, отведай такое наслаждение, какое не испытывал ни один смертный. Монах притворно согласился. Но прежде обмотал вокруг своего кожаного копья шелковую полоску ткани, на которой было выведено одно из самых могущественных заклинаний изгнания демонов. После он возлег рядом с Ёси. Ноги девушки раскрылись, губы растянулись, приглашая в сокровенную глубину. Монах даже на мгновение забыл, что перед ним демон, так прекрасно было открывшееся ему зрелище. Тем более, с тех пор как он стал монахом, он практиковал только игру на флейте с другими братьями в монастыре, да иногда приходилось расплачиваться за ночлег с вдовами. Такой юной и прекрасной девушки у него не было никогда в жизни. Глаза её были закрыты, но ресницы слегка шевелились, словно Ёси спала и видела сны, прекрасная грудь вздымалась, в розовой манящей раковинке выступили капельки. Её ничуть не портили многочисленные царапины и синяки на теле. Даже наоборот, создавали порождали желание прижать этот драгоценный сосуд к себе, залечить эти раны жаркими поцелуями. Охваченный страстью и похотью монах склонился к ней, и поцеловал заветный бугорок. И тут же закричал от страшной боли, пещерка Ёси раскрылась, словно ненасытная пасть, схватила его за голову. Монах задергался, заскреб ногтями по полу. Когда в комнату вбежала испуганная мать девушки, она увидела лишь как мелькнули ноги монаха, которые втянула в себя страшная пасть между ног. Потом она довольно рыгнула и выплюнула назад череп и кости.
После пасть сказала матери, которая стояла ни жива, ни мертва, что было очень вкусно. Отныне она должна приводить ей по мужчине в день. Иначе она разверзнется и выпустит на город болезни и проклятия. Мать в ужасе побежала к наместнику, упала в ноги, рассказав все без утайки. Наместник в Рюккай был благородный муж, ценитель древних книг и чужой мудрости. Услышав удивительную историю, он задумчиво взялся за бородку и спросил советников, что они думают об этом. Советниками у наместника были ученые мужи, которых звали Сон и Сэй. Сон сказал, что нужно послать в Обитель Благоухающего Аромата, что находится в горах Курарин. Живущие в этой обители послушники и послушницы славились по всему миру, как искусные заклинатели и алхимики. На это Сэй возразил, что путь до монастыря займет не одну луну. Нужно, чтобы господин наместник явился к демону лично. Ведь, как говорят старинные книги, наместник любой провинции, ставленный самим императором является господином не только над людьми, но и над духами и демонами. Тот монах погиб, потому, что не имел должных полномочий. Наместник, услышав эти слова, в задумчивости укусил персик и велел послать в дом Ёси за гадальной книгой мудреца Хоя. Когда её принесли, он велел перетасовать деревянные странички, как это делала некогда Ёси и загадал в уме число 4. Когда странички перемешали и подали верхнюю наместнику, в 4-й строке было написано: "Успеха добьется лишь тот, кто скроет свою истинную суть. И в помощь ему суть чужая". Наместник велел советникам дать толкование. Сон сказал, что изгоняющему нужно самому переодеться в демона. Сэй сказал, что господину наместнику нужно просто притвориться простолюдином, и лишь в последний момент явить свою бюрократическую мощь, подкрепленную силами молитв и заклинаний. Эта мысль понравилась наместнику. Он некогда был советником при самом императоре, однако впал в немилость и был отправлен сюда, прозябать в пограничной провинции. Его личная победа над демоном наверняка бы умножила его славу и вернула бы милость императора Акины. Потому он дал Сэю недоеденный персик со своего стола в знак расположения. Сон же, недовольный тем, что его не услышали, велел тайком все же отправить гонца в Обитель Благоухающего Аромата.
Наместник велел найти ему простолюдина. Стражники привели мелкого воришку Иму. Тот упал в ноги, думая, что господин наместник велит ему отрубить руки или содрать кожу живьем. Но наместник велел ему раздеться и разделся сам. Прежде монахи нанесли на тело наместника защитные знаки. На правую ладонь было нанесено изгоняющее заклинание, на левую указ о том, что злой дух волей наместника должен покинуть провинцию. Затем он облачился в рваные тряпки, что служили воришке одеждой, Иму же облачили в одежду наместника и велели всячески ему прислуживать, исполнять все приказы, кроме тех, из-за которых Иму мог покинуть дворец или как-то повлиять на ситуацию в провинции. Наместник же, одетый в нищенские лохмотья пешком отправился в квартал, где жила Ёси с матерью. Впрочем поодаль за ним следовал советник Сэй, военачальник, судья и отряд стражи.
Наместник вошел в комнату, где лежала Ёси и замер. Он был не только почитателем книжной мудрости, но и поклонником женской прелести. Наложниц в его дворце было ровно на одну меньше, чем у императора Акины. Некоторые глупые клеветники в наше время утверждают, что именно из-за этого он впал в немилость при дворе. Но это ложь, причина в иных обстоятельствах, для нашей истории не интересных.
Наместник при виде прекрасной девушки воспылал страстью, его нефритовый жезл напрягся в грязных штанах воришки. Он решил, что после изгнания демона, он выгонит одну из наложниц и возьмет вместо неё лежащую перед ним Ёси. Дрожащий от похоти он склонился перед её прекрасным лицом, напоминающим полную луну и благоговейно поцеловал в щеку. Ёси нежно вздохнула, но не проснулась. Наместник запустил руку в разрез её халата, нащупал грудь, такую нежную и идеально помещающуюся в ладонь. Ёси часто задышала, с её губ сорвался тихий стон. Наместник уже и забыл, зачем он здесь. Распаленный страстью, он поднял халат Ёси и увидел её заветную пещерку. Та открылась и сказала, что наконец-то пришел настоящий мужчина, достойный её. Что на подарит ему величайшее наслаждение, которое не знал ни один смертный. Наместник, который обычно любил долгие прелюдии в этот раз был нетерпелив, подобно юнцу. Он проник своим копьем в распахнутое перед ним лоно. Оно обхватило его, он закричал от наслаждения, но крик этот перешел в крик боли. Раздался хлюпающий звук и наместник исчез в чудовищной пасти. Она рыгнула и выплюнула обратно кости.
За дверью за этим с ужасом наблюдали советник Сэй, военачальник и судья. С криками они выбежали из дома на улицу, где их встретили ничего не понимающие стражники. Сэй, когда советовал наместнику лично разобраться с демоном, в самом деле давно задумал недоброе. Ему не нравился своенравный наместник, он хотел сам управлять делами провинции. Потому, он нарочно дал плохой совет, чтобы погубить его. Теперь же, он собрал всех, кто был свидетелем переодевания наместника в Иму и повел такую речь. Он сказал, что теперь им всем не поздоровится. Ведь, если из столицы пришлют нового наместника, то не быть ему советником, не командовать нынешнему военачальнику войском, не разбирать дел нынешнему судье. Новая метла метет по-новому, так говорят люди. К тому же, чтобы показать рвение и понравится императору, новый человек наверняка кого-нибудь из них казнит. Ведь, вину при желании можно найти у каждого. Испуганные такими речами, все стали спрашивать Сэя, что же теперь делать. Один лишь Сон угрюмо молчал. Довольный Сэй ответил, что формально наместник дворца не покидал и не погибал. Тот демон сожрал никому не нужного воришку Иму. А господин наместник вот он, сидит пирует, развлекается с наложницами. На это ему возразили, что нельзя воришку выдать за наместника. Они совсем не похожи, ни ростом, ни лицом, ни особыми приметными знаками. Но Сэй сказал, что простолюдины обычно падают перед ним ниц, потому в лицо его толком не знают. А столица, где его знали, очень далеко. Если пришлют ревизора, то с ним уж мы как-нибудь договоримся. Но как быть с его женами и дочерью Кисано? На то Сэй ответил, что их можно просто запереть во дворце и не давать воды и еды. А после написать в докладе, что они умерли в следствие чрезмерного истощения сил. На том и порешили. Заодно полководец срубил голову советнику Сону. Тот, хоть и молчал, но осторожность никогда в таких делах не помешает.
Что касается демона, то Сэй решил, что мужчина в день не так уж обременительно для провинции, от лап диких зверей и болезней погибает гораздо больше. К тому таким образом он надеялся избавляться от неугодных ему людей. Потому он велел каждый день присылать демону по мужчине. Первыми в расход пошли заключенные в тюрьме города Мо, потом обедневшие крестьяне. Но демон, что поселился между ног Ёси оказался поистине ненасытен. Вскоре он стал требовать по два мужчины в день, потом три. Стража не успевала убирать горы костей, что образовывались в комнате. Когда кончились преступники и неугодные, Сэй через наместника велел бросать жребий и отправлять тех, кому он выпал. Но демону и этого было мало. Народ начал роптать, в северных лесах разбойники сбивались в большие отряды, многие женщины стали укрывать своих мужей и сыновей. На полях исчезли работники, в городе некому стало заниматься ремеслами. Даже воины разбегались кто куда. Сэй понимая, что доверять страже больше нельзя, нанял в качестве охраны амазонок из северной степи, велел им переловить прежних стражей и отдать их на съедение Всепожирающему Лону. Так прозвали в Рюккае чудовище между ног несчастной Ёси.
Военачальник, видя все это, решил уничтожить Сэя. Он ворвался во дворец, чтобы схватить и арестовать советника, но сам попал в засаду амазонок и был отдан демону. Судья видя все это вовсе сбежал со всей своей семьей прочь. Сэй стал единоличным правителем провинции. Он даже думал отложиться от империи, провозгласить себя удельным ваном. Но его амазонки никого не слушали, кроме своей дикой предводительницы. И она, сказала им, что этот демон инкарнация их древнего божества, которому они приносили в жертву мужчин, с незапамятных времен, когда на небе ещё не было звезд. Она сказала, что негоже им слушаться какого-то самца. Они схватили Сэя и под всеобщее ликование отдали Лону. Но лучше после этого не стало. Мужчины в городе практически исчезли. Провинция погрузилась в хаос. По улицам города Мо среди бела дня ходили дикие звери, люди в страхе прятались по домам. Всякий пойманный мужчина отправлялся в тот дом, который назывался тогда Дом Поглощения или Костяной Храм.
Так продолжалось почти 10 лун. В одну безлунную ночь патруль амазонок поймал в лесу, недалеко от южных ворот красивого монаха. При допросе он сообщил, что зовут его Кицуй, и он монах из нищенствующего ордена. Амазонки отвели монаха в Дом Поглощения и втолкнули в ту самую комнату, где лежала Ёси. Кицую открылось ужасное зрелище: вся комната была усеяна костями. Из них амазонки соорудили нечто вроде кровати, на котором и лежала спящая девушка. Все стены комнаты были украшены костями, а также там висели разные устрашающие маски, которые изображали йомов, тенгуев и даже водяных. Как известно, амазонки, когда приносят жертвы своей богине, всегда это делают обнаженными и с разными жуткими масками на лицах.
Чудом было то, что за время сна Ёси никак не изменилась. Волосы её не отросли ни на мизинец, лицо было расслаблено и спокойно. Лишь царапины и синяки, что она получила тогда в лесу давным давно зажили. Ёси была обнажена. Для удобства демона амазонки сняли с неё одежду. Выглядела она так, будто служители какого-то тёмного культа положили её на жуткий алтарь, чтобы принести в жертву своим гнусным божествам. Почувствовав присутствие Кицуя Лоно заговорило своим жутким голосом. Оно как обычно стало звать к себе мужчину, обещая ему такое удовольствие, какое он никогда в жизни не испытывал. Кицуй задрожал от страха. Но Лоно продолжало его настойчиво звать к себе, то ласковыми словами, то угрожая и проклиная. Монах осмотрел ещё раз комнату и взгляд его упал на маску тенгуя, страшного краснолицего демона с длинным носом. И он сразу понял, что нужно делать. Он, неслышно ступая босыми ногами, подошел к стене и снял маску. Затем скинул с себя одежду. Тело Кицуя было под стать его красивому лицу. Не было на нем волос и каких-либо изъянов. Оно было очень округлое. И это неудивительно, ведь у Кицуя было женское тело. Он на самом деле был не монахом, а переодетой монахиней по имени Футсу. Она сняла жуткую маску тенгуя, и повязала её себе на бедра, таким образом, что его длинный нос заменил ей мужской корень. Затем достала ароматного масла и с тихой молитвой смазала нос красного демона. Лоно снова её позвало. Оно пригрозило ей, что если Кицуй сейчас же не соединится с ним, оно позовет своих служительниц и они силой заставят сделать это. Футсу сказала, что готова. Она уже не так боялась, убедившись, что у демона между ног Ёси нет глаз, и он не видит, кто перед ним стоит. Но все же ей было очень страшно.
Футсу взобралась на костяной алтарь, стала на колени перед спящей Ёси. Лоно нетерпеливо хлюпнуло, Футсу движением бёдер проникла в неё. Лоно сдавленно замычало, словно человек, которому заткнули в рот кляп. Футсу улыбнулась и начала двигаться, легко скользя внутри. Лоно сдавленно ругалось, угрожало, но это только распаляло монахиню. Она, как и Ёси, никогда не знала мужчин, вся её жизнь прошла в монастыре, где она практиковалась в разного рода формах любви с другими послушницами. Потому юное и свежее тело Ёси было ей приятно, при каждом движении она чувствовала приятное возбуждение в своей пещерке, которая исходила благодатным нектаром любви. К тому же по мере движения красного носа в Лоне, Ёси начала подавать признаки жизни. Не открывая глаз, она нежно постанывала в такт движениям Футсу. А Лоно от угроз перешло к жалобам. Оно умоляло Футсу прекратить. Но монахиня неутомимо продолжала. Она с улыбкой сказала Лону, что демона можно изгнать только с помощью другого демона. Только здесь, в костяной комнате она поняла истинный смысл этих слов. Все стало на свои места. Ведь водяные принадлежат стихии воды, в то время как тенгуи порождены огнем. Потому эти существа враждуют между собой. И как ещё снять проклятие водяного, как не с помощью маски его заклятого врага. Так исполнилось пророчество из книги "10000 золотых песчинок" мудреца Хоя. Ведь Футсу скрыла свою истинную женскую сущность, и воспользовалась для победы над демоном сущностью его врага - демона тенгуя.
Лоно издало звук, словно тонущий в озере человек и его нечестивый рот замолк навсегда. Но Футсу не могла остановиться, она охваченная страстью, продолжала двигаться, видя как бурно отвечает на эти движения Ёси, как она сжимает ногами её бедра, направляя длинный нос маски к сокровенной точке, трение о которую приводит к небесному наслаждению. Ёси уже не стонала, она кричала, прижав к себе Футсу. В момент, когда на неё пролилась первая в её жизни благодать, Ёси открыла глаза. И заглянув в эти прекрасные глаза чайного цвета, вознеслась к небесным чертогам и Футсу, да так, что раковинка её пролилась благодатным дождем. В момент их общего блаженства Футсу прошептала Ёси, что только чистая вода порождает чистое пламя. Потом Футсу помогла Ёси встать и они вышли из этой жуткой комнаты. Амазонок нигде не было, но на улице слышались звуки сражения.
Дверь неожиданно треснула, вылетела и девушки увидели перед собой воина, с лицом подобным тигру. Он был одет в прекрасный золотой доспех. Фазаньи перья на его шлеме переливались всеми цветами радуги. Это был Шио, тогда ещё не император, но наследник трона, полководец Западной армии. Как оказалось, до столицы давно доходили слухи, что в Рюккае происходит что-то странное. Но поначалу этому не придавали значения. Но когда оттуда перестали приходить налоги, и к тому же пропал ревизор, отправленный туда, император Акина топнул ногой в гневе и велел Шио немедленно отправиться на север, чтобы разобраться, в том, что происходит. Шио застал Рюккай в полном запустении. Он сначала подумал, что провинция захвачена северными варварами, и на подступах к Мо вступил в бой с их разъездом. Как оказалось, это был один из патрулей амазонок. Они яростно и достойно сражались, особенно защищая странное место, жуткого вида дом, украшенный костями. Видимо там, было нечто важное для них, мудро рассудил Шио, потому направил основной удар в этом направлении. Когда ему удалось прорваться внутрь, он встретил внутри двух красивых девушек без одежды и теперь потребовал от них объяснений, что тут происходит.
Первой свой рассказ начала Ёси. Но мы его пропустим, поскольку он нам уже известен. Второй рассказчицей была Футсу. Она рассказала, что сколько себя помнит, живет в Обители Благоухающего Аромата, практикует разные заклятья, как для лечения болезней, так и для борьбы со злыми духами. Однажды к ним прибыл гонец с далекого севера и рассказал жуткую историю о демоне, что поселился между ног у девушки. Подробности гонцу не были известны. Все выдающиеся заклинатели и алхимики Обители собрались в общем зале на совет. Один из мудрецов сказал, что подобное проклятие способен наслать только водяной, остальные демоны не столь сильны в этом виде магии. Ведь как известно женское лоно и вода по сути одна стихия. Значит, нужно победить его с помощью огня. Но дальше мнения разошлись, каждый предлагал свой метод, чтобы снять проклятие. Футсу, как одна из младших послушниц сохраняла почтительное молчание. В конце концов, все решили спросить у гадательного колодца, как поступить. Этот колодец до сих пор можно найти в руинах Обители. В него нужно выкрикнуть вопрос и слушать, что тебе скажет эхо. Потому его ещё называют Оракулом Отраженного Голоса. И колодец ответил, что демона можно изгнать с помощью другого демона. И добавил, что только чистая вода породит чистое пламя.
Но это не внесло ясности, все начали снова спорить о том, как истолковать эти слова. Так продолжалось, пока Футсу, сильно уставшая за день, не уснула прямо на собрании, которое продолжалось весь вечер и всю ночь. Во сне она увидела, как какой-то человек, одетый как ван или придворный гадает на страницах старой деревянной книги. И та выдала ему предсказание "Успеха добьется лишь тот, кто скроет свою истинную суть. И в помощь ему суть чужая". Футсу тут же проснулась и набралась смелости, чтобы сообщить об этом совету. Те, соединив оба предсказания, решили отправить в Рюккай Футсу, однако, чтобы скрыть суть, переодеть её мужчиной. Но правда, они никак не могли определиться, каким способом девушка должна снять проклятие. Но Футсу, окрыленная тем, что небеса выбрали её для столь ответственной миссии, следующей ночью просто сбежала из Обители, не дожидаясь, пока все придут к общему решению. Она надеялась, что судьба на месте даст ей подсказку, так и оказалось.
Шио был совершенно поражен этой историей. Он велел наградить Футсу и сделать богатое пожертвование её обители. Но совершенно не знал, что делать с Ёси. Уцелевшие жители города Мо, по большей части женщины, требовали её крови. Но Шио, будучи совсем юношей, в те времена у него только-только отросли усы, уже был мудрым и справедливым человеком. Потому он под охраной вывел Ёси из жуткого костяного храма, в который превратился её дом, дал серебра, несколько связок монет и велел ехать на юг, подальше от Рюккая и этого проклятого места. В качестве охраны он отправил с ней нескольких воинов. Мелкого воришку Иму, который почти год выдавал себя за наместника, Шио велел прибить к городским воротам ещё живым. Несколько дней этот недостойный муж, кричал и умирал в мучениях. Храм же Шио велел разрушить, кости захоронить на поле перед западными воротами. С тех пор это место так и называют Костяное поле. Правда, некоторые глупцы утверждают, что там похоронены вовсе не жертвы Всепоглощающего Лона, а умершие от морового поветрия. Но мы-то с вами знаем правду. Доказательством этого так же являются свидетельства очевидцев, с которыми я имел беседу, когда бывал в городе Мо. Они говорят, что во всякую лунную ночь по полю ходят призраки мужчин, которые кричат, что умерли не зря, получив величайшее в мире наслаждение. И что после такого жить уже не имело смысла. И лишь один призрак, по виду монах, горько плачет и корит себя за то, что сунулся туда головой.
Что касается Ёси, то она переехала в город Якши, что на берегу моря. Там неожиданно выяснилось, что она носит в себе ребенка, при том, что единственной её любовницей за все это время была Футсу, там на алтаре. Все кто проникали в неё, в момент одержимости имели дело с Лоном, а оно не было частью Ёси. К тому же нигде не упоминается, что мужчины при этом изливали в неё свой благодатный дождь. Достопочтенный Удзи встречался однажды с Футсу, которая была уже глубокой старухой, и та утверждала, что Ёси была девственна, пока она не проникла в неё длинным красным носом тенгуя. Эти слова как нож, режущий грязные языки, утверждающие, что мать госпожи Манаи в самом деле зарабатывала своим телом в Мо, и меньше чем за год познала сотни мужчин, и кто на самом деле отец императрицы неизвестно. Мы с вами знаем, что госпожа Манаи родилась от другой женщины и маски тенгуя. Это неопровержимый факт.
Новорожденную Ёси назвала Ни Тенгуй, что значит "Рожденная от тенгуева носа", но все её называли просто Ни. На вид это была обычна девочка, но на щеке у неё была родинка красного цвета, размером как раз с кончик носа тенгуя. Это ли не доказательство правдивости моей истории? В ночь, когда родилась Ни, на небе появилась хвостатая звезда, в южных провинциях люди слышали пение феникса, а в столице, в своем дворце, поперхнувшись косточкой персика, умер великий император Акина.
Что происходило с Ёси в городе Якши? Почему Ни пришлось покинуть этот город и бежать? Об этом я расскажу в следующей главе.