Лифантьева Евгения Ивановна : другие произведения.

Орк-2. Часть 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

   Глава 18
  
   Невысокая каменная башня закрывала подходы к мосту через Бальсу.
   Вблизи она, как и сам мост, выглядела очень старой, чуть ли ни ровесницей того, лежащего в руинах, храма в ущелье, в котором хаоситы когда-то собирались провести свой обряд. Но стиль архитектуры абсолютно другой: тяжеловесный и мрачный, словно строили не люди и, тем более, не эльфы, а горные тролли. И сложена из гранитных блоков, которые тем троллям только и ворочать. Еще одна загадка этой древней земли...
   Правда, сейчас никаких гигантов в округе не наблюдалось.
   Да и серьезной охраны - тоже.
   Ворота, через которые нужно пройти, чтобы попасть на мост, казалось, не закрывались добрую сотню лет. Распахнутые створки перекосились и вросли в землю. Не снимали их, похоже, только из-за красоты: старое дерево скрепляли бронзовые накладки, сделанные на удивление искусно, в металлических завитках угадывались переплетения стеблей и листьев, цветы и птицы...
   Пока я любовался работой древних мастеров, из густой тени штурмового коридора вышел молодой орк с алебардой в руках:
   - Чего застрял, дед? Али магам доложить, что Башня тебя не пускает?
   Я насторожился.
   Не знаю, какое колдовство спрятано в старых камнях, но, похоже, оно должно помочь отличить врага от друга. Значит, надо продемонстрировать, что на меня эта сила не действует. Спрыгнув с волка, я сделал несколько шагов вперед:
   - Привет, караульщик! Уж и посмотреть нельзя! Сколько раз тут бываю - все поражаюсь, как ловко скрепы сделаны!
   - А! Что, нет такого в степи? - с гордостью ответил парень. - Да ты, видать, в городе Золотых Куполов не был, раз дивишься!
   - Бывал, да только мастерство от погляда не истирается.
   Мы с Маней вошли в башню.
   В тени сидела пара охранников постарше. При моем появлении они не удосужились даже подняться, лишь один, по виду - командир, лениво спросил:
   - Откуда кочуешь, дед?
   Я назвал городок у истоков Неры, на границе с землями гномов.
   - Далековато... И как там сейчас?
   - Как Нера от злых духов очистилась, так получше стало.
   Охранник кивнул и потерял ко мне интерес. Видимо, мой вид вполне соответствовал его представлению о том, кто имеет право тут ходить.
   Я потопал дальше, но посредине моста не утерпел и остановился, любуясь видом.
   Река тут сужалась, берега вздымались десятиметровыми откосами, вода внизу бурлила на перекатах - идеальное место и для моста, и для обороны. По крайней мере, вплавь, да под градом стрел не переберешься. По-над кародским берегом тянулась крепостная стена. Она словно вырастала из обрыва - серые, поросшие мхом прямоугольники зубцов, узкие щели бойниц. Раньше такую красоту я видел лишь на фентезийных картинках...
   Перепрыгнув через реку, мост нырнул во вторую башню - зеркальную копию первой. За ней обнаружилась небольшая, вымощенная брусчаткой площадь. Вокруг - одно- и двухэтажные каменные домики с плоскими крышами и высокие дувалы из грубо отесанных валунов.
   Понятия "парадное крыльцо" тут, видимо, не существует. Дома смотрят на площадь крошечными окошками, спрятавшимися под далеко выступающими крышами, а входы - через калитки в дувалах. Солидные, подогнанные заподлицо дверцы из толстых досок, как и крепостные ворота, усилены металлическими накладками.
   И - ни одного прохожего, у которого можно бы было спросить, куда можно приткнуться одинокому страннику.
   Непонятно.
   Вроде бы Мостовищи, как зовется этот городишко у границы, должен быть крупной торговой точкой. Здесь - единственная дорога на северо-запад, на эльфийское побережье. Нужна как минимум таможня. Однако то, что я вижу, больше похоже на крепостицу, причем достаточно заброшенную... или в Кароде вообще такие порядки - сосед соседу не доверяет? Если так, то мне здесь не нравится...
   Покрутив головой, я заметил, что одна из калиток, пошире других, приоткрыта, а над ней висит медное блюдо. Говорящий символ.
   Впрочем, и мой нос подтвердил догадку - со стороны двухэтажного дома с открытой калиткой, пахло... В общем, пахло так, что моментально становилось понятно: там есть еда!
   Маня, кажется, был со мной солидарен - потянул в сторону открытой двери.
   Обоняние нас не подвело: это оказалась таверна. Точнее, как говорят орки, шамница. От древнего слова "шамня" - еда. Кто-то из пастухов, бывавших в Кароде, рассказывал, что в городах есть еще "дыкницы", что-то вроде земных пивных, в которых можно только пропустить стаканчик-другой, а закуски подают так мало, что голодным туда лучше не ходить.
   Но здесь кормили и, судя по запаху, кормили вкусно.
   Маня - воспитанный волк. Я приказал ему ждать - послушно улегся во дворе в тени дувала. А меня кухонные ароматы заманили в дом.
   Странно - и здесь, в шамние, почти пусто.
   Широкий прилавок отделял низкий полутемный зал от поварни, где у дровяной плиты, стоя ко мне объемистыми попами, возилась пара орчих. В уголке за одним из столиков степенно обедала троица орков. Судя по прислоненным к стене алебардам - смена караульщиков с крепостных ворот. А вот хозяина заведения или бармена, или как еще тут может называться тот, кто готов пообщаться с клиентом, нигде не видно.
   Решив подождать, я оперся спиной на прилавок и принялся рассматривать интерьер этой точки общепита. Интересно же! В степи кабаков нет. Путник, если ему не повезет заночевать с каком-нибудь стойбище, перебивается своими запасами.
   Впрочем, ничего особенного нет. Большая полутемная комната, даже скорее - зал. Каменные небеленые стены. Потолок из темного дерева. Крошечные окошки почти не пропускают солнечные лучи. С потолка на длинных цепях свисают светильники - стеклянные шары размером с футбольный мяч. Правда, горит только один, тот, что над занятым столиком.
   - Ты что-то хотел, ага? - услышал я за спиной мужской голос.
   Пока я рассматривал зал, с той стороны прилавка появился мужик в дорогом, крытом цветной материей, но чем-то заляпанном халате.
   У меня в сумке болталось несколько медных монет, доставшихся когда-то от убитых хаоситов. Забавно, но после того, самого первого в этом мире, боя мне ни разу не пришлось платить за еду - в любом стойбище лекаря накормят, напоят и спать уложат, да еще постараются под бок какую-нибудь вдовушку подсунуть. Было у меня еще немного золота из клада. Старуха-колдунья, которой я помогал извлекать из земли древние сокровища, предлагала поделиться добычей, но я, привыкший к "личному коммунизму", отмахнулся. Взял в качестве сувенира те монеты, которые заинтересовали затейливыми узорами. Но Карод - не степь, здесь - другие порядки. Здесь все продают и покупают за деньги. Еще бы знать местный курс валюты и примерный уровень цен... Но я все же надеялся, что на не особо роскошный ужин трофейной меди хватит. Поэтому не стал изображать из себя нового русского в Куршавеле, а, скромно потупившись, достал пару медяшек и положил их на прилавок:
   - Мне бы чего перекусить...
   Хозяин забегаловки мельком взглянул на деньги и разочарованно протянул:
   - А говорят, что у вас на севере золото под корнями растет, как у нас - брюква.
   - Ну, мало ли что говорят, - смущенно улыбнулся я. - Не всем удача выпадает урожай собрать...
   Мужик кивнул и крикнул что-то в сторону кухни. Потом, морща лоб и зачем-то загибая один за другим пальцы, пробормотал нечто маловразумительное, оказавшееся заклинанием управления светильниками. Над одним из свободных столов замерцал огонек.
   - Иди туда, - хозяин шамницы махнул в сторону освещенного стола. - И жди.
   Я благодарно покивал и поспешил занять указанное место. Не знаю, почему, но мне казалось, что одинокие степняки именно так должны вести себя в тесном и страшном Кароде с его скрывающими линию горизонта каменными домами.
   Подавальщицы не торопились, я, бурча животом, успел вдоволь налюбоваться и на стражников, горячо обсуждающих какого-то Гхырдака-волчатника, и на светильник над головой. Тот заинтересовал меня гораздо больше, чем орки. Электричества тут нет, но и свечи из воска земляных пчел, как в степи, не жгут. Лампы - магические, нечто вроде светящегося шарика, заключенного в прозрачную колбу. Все лучше, чем вполне вероятная при местном уровне развития технологий масляная коптилка.
   Мои размышления о связи магии и технологий прервала довольно молодая орчиха, притащившая деревянный поднос с тарелкой какого-то варева, горкой лепешек, металлической чаркой и глиняным кувшином. К "комплексному обеду" прилагался пучок зелени и - чудо из чудес! - деревянная ложка. Необходимость есть при помощи ножа и куска хлеба - одна из немногих вещей, к которой я в этом мире так и не смог привыкнуть. Однако в Кароде, оказывается, цивилизация дошла до изобретения столовых приборов.
   - Спасибо, красавица, - кивнул я подавальщице.
   Орчиха равнодушно скользнула по мне взглядом, поставила поднос и, покачивая бедрами, величаво удалилась. Ее "проходочка", несомненно, предназначалась не мне, а стражникам, которые на миг замолкли, дружно уставившись на ту часть женской фигуры, что прикрыта плахой, и находится чуть пониже спины. Я же за дорогу слишком наголодался, чтобы интересоваться даже самыми притягательными задницами, поэтому моментально схватился за ложку.
   Варево оказалось смесью мелко накрошенного мяса и овощей, из которых я по вкусу опознал лишь морковку. Лепешки были свежими и душистыми. В кувшине, к моей радости, оказалось не местное дерьмовое пиво, а сильно разведенный ягодный сок с медом.
   По мере того, как в желудке становилось тепло и тесно, мой слух обострялся. Или, может быть, стражники, догнавшись третьим кувшином пива, стали говорить громче. И вдруг я уловил в их разговоре имя Гырбаш-князя. Вроде бы под его началом несколько сотен степных наемников отправились в обход озера Массаль, чтобы предотвратить риск нападения на столицу.
   Значит, названный братец не здесь, в Кароде, но где-то на юго-восточных его рубежах. Я, соответственно, в северо-западной части земледельческой области империи. Значит, придется пехать через все царство.
   Поняв, что мне теперь больше всего нужен собеседник, способный рассказать о том, что произошло в Кароде за последние пять лет, я стал выжидать момент, когда можно будет заговорить с кем-то из стражников. Поглядывал на орков, прикидывая, как лучше начать знакомство. Не присаживаться же к их столику - подумают еще, что хочу выпить нахаляву. Хорошо, если просто пошлют, а могут и в морду дать.
   Однако мне опять повезло. В шамницу ввалилась целая компания - не только вооруженные орки, но и парочка гномов. Эти держались как хозяева, заказали на всех еду и выпивку. Хозяин заведения налил длиннобородым по стаканчику и поставил на прилавок тарелку с нарезанным сыром. Гномы синхронно выпили, крякнули, занюхали предложенной закуской и завели положенную в таких случаях вежливую беседу:
   - Как дела в Мостовищах? Как семья, уважаемый Ибухой? Говорят, твой сын стал отцом?
   - И вам привет, мастера! - отозвался кабатчик. - У нас все по-прежнему, на месте сидим, не кочуем. Это вы, бродяги, новости носите...
   Разговаривая с клиентами, хозяин шамницы корчил рожи и то и дело замолкал, воздевая очи долу. Результатом его потуг стали два едва затеплившихся светильника. Остальные никак не поддавались заклинаниям, хотя клиенты уже расселись по лавкам, и орчихи в потемках разносили еду. Видимо, даже примитивная бытовая магия давалась зажиточному орку с большим трудом.
   Последовавшая за этим немая сцена немало повеселила меня.
   Подавальщицы - старуха и две молодайки, - шустро сновали между столами, таская хлеб и кувшины с пивом. Хозяин поймал за рукав ту фигуристую орчиху, которая обслуживала меня, и что-то шепнул ей на ухо. Девица подняла одну бровь, снисходительно посмотрела на мужика и небрежно щелкнула пальцами. Все светильники, даже те, которые я раньше не заметил, расположенные на стенах между окон, засияли так, что стали видны крошки на полу. Мужик досадливо зыркнул на то, как она невинно хлопает глазами, и отвесил шлепок по пышной заднице - дескать, иди работай дальше, когда будешь нужна - позовут. Орчиха пожала плечами и неспешно направилась на кухню.
   Гномы, глядя на разыгравшуюся сценку, ухмылялись. Я ожидал, что они начнут разглагольствовать о событиях в том месте, откуда они приехали, но старший, тот, у которого в бороде блестели седые волосы, свернул разговор на более насущные темы:
   - У нашего каравана нынче двойная охрана, три дюжины клинков, да пяток из них - на волках. Говорят, на западе, у Яшмового прохода, неспокойно. Найдешь, где приютить? Много нынче постояльцев?
   - Найду, как не найти! Да для таких уважаемых гостей я и то найду, чего нет! Пусто сегодня, все комнаты свободны, - ответил хозяин.
   Указав на уже изрядно хмельных алебардистов, почтенный Ибухой добавил:
   - Это - охранники с моста, здешние, ночевать по домам пойдут. Разве что вон тот старик приблудный, да он за постой не платил, если что - к свиньям отправлю. Или пусть со своим волком в загоне спит.
   И махнул рукой в мою сторону.
   Гномы обернулись, заинтересовавшись. Старший с сомнением покачал головой:
   - Не советую тебе, уважаемый Ибухой, отправлять старика в хлев. Больно уж он похож на Небесных Щитоносцев! Уж поверь мне, я повидал их в Эльтуроне.
   Я сделал вид, что занят исключительно наливанием компота в стакан, но старался не упустить ни одного слова.
   - До Мостовищ доходили слухи об этих воинах, - изменившимся голосом ответил хозяин шамницы. - Когда вожди входили в Карод, орки много говорили о чудесах на севере. Но говорили также, что сын колдуньи исчез навсегда...
   - Да, великий шаман ушел так же таинственно, как пришел, - кивнул гном. - Говорят даже, что он не был орком, что это Тот-Кто-Носит-Золотой-Щит взял на время орочье обличие, хотя раньше всегда появлялся в человеческом. Но остались те, кто готов следовать его путем. Молодые воины, которые отказываются от радостей молодости, чтобы сравняться в мудрости со стариками, но не оставляют упражнений в воинском искусстве. Они носят круглые щиты с медными накладками в знак того, что разделяют ношу небесного воина.
   - Но это - старик...
   Кабатчик испуганно цеплялся за противоречия в словах гнома, убеждая себя, что пренебрежительное невнимание к моей скромной персоне ему ничем не грозит.
   Но бородатый караванщик пожал плечами:
   - Опытный воин - хороший воин.
   После этого разговора к моему столику подбежала все та же бойкая молодуха и с поклоном опустила рядом с опустевшей тарелкой исходящую паром миску. Я вопросительно взглянул на нее.
   - Только что допрело! Раньше не готово было! - соврала девица.
   Я кивнул и принюхался. Похоже, в этом блюде гораздо больше мяса, чем в том, что я уже съел, а корешки - лишь для аромата. Зачерпнув ложкой варево, я намерился поесть "про запас". Ничего себе! Не просто мясо, а вареный язык, который орки ценят гораздо выше любой другой части бараньей туши! Наверняка этот деликатес стоит много больше, чем я заплатил за ужин. Однако девушка не отходила. Помявшись слегка, она, запинаясь, спросила:
   - Уважаемый ага будет ночевать в доме доброго Ибухоя? Если да, то я приготовлю комнату в доме в саду.
   - Да, - кивнул я. - А сколько это стоит?
   - Медный орел...
   Последние слова наверняка были тоже ложью, но я не имел ничего против скидки. Достал из кошеля монетку, на одной из сторон которой красовалась какая-то птица. Думаю, не ошибся, именно эти деньги назывались тут "орлами". Девушка осторожно, двумя пальчиками, взяла плату и, глубоко поклонившись, упорхнула на кухню.
  
   Глава 19
   А к моему столику неожиданно подсели гномы. Спросили разрешения, рассыпались в извинениях по поводу того, что нарушили мои размышления... Бородачи умеют быть велеречивыми, особенно когда им нужно что-то продать или что-то узнать. Сейчас они, видимо, решили порасспросить о том, что происходит на севере. Я отделался общими фразами:
   - Извращающие натуру разбиты в Храмовом ущелье, духи Хаоса укрощены и побеждены. Степь зеленеет после дождей. Теперь запах тревоги идет с запада, оттуда, где живут крылатые ящеры и их хозяева...
   Мне показалось, что гномы даже слегка побледнели после этих слов.
   - Но... Яшмовое ущелье...
   Я представления не имел, где находится это самое ущелье, но, судя по реакции торговцев, недалеко от ареала обитания летучих тварей.
   - Будем надеяться на Того-Кто-Носит-Золотой-Щит, - со значением произнес старший из гномов.
   Я пожал плечами:
   - Тот-Кто-Носит-Золотой-Щит - не наседка, которая прикрывает цыплят от сокола... Да и уважаемые мастера - не слабые птенчики...
   Пока мы рассыпались в любезностях, старуха-подавальщица натащила множество мисок, судков и чашек, на столе появились бутыли темного стекла и даже небольшой бочонок. Попробовать элитный вариант местной стряпни мне не предложили, а вот из бутылки налили. Причем младший из бородачей сделал это, предварительно с заговорщицкой ухмылкой продемонстрировав сургучную печать на горлышке. Оттиснутый на ней рисунок ничего мне не говорил, но я на всякий случай одобрительно кивнул. Наверное, зря. Если бы я был настоящим степным орком, не пробовавшим ничего, кроме забродившего овечьего молока и жидкого просяного пива, то меня бы унесло с первой чарки. Похоже, в бутыли плескался виноградный спирт, настоянный на каких-то травах. Но, к счастью, у меня был земной опыт.
   Слово за слово, сначала - разговор ни о чем, из которого тоже можно почерпнуть полезные сведения, потом - конкретные предложения.
   Торговцы - существа информированные. Успех в бизнесе на добрую половину зависит от владения новостями. Поэтому Мустир и Бортарин, как звали гномов, буквально на блюдечке выложили мне все, что я хотел знать: всю политическую обстановку в империи, часть слухов, долетающих из дворца, и новости с южных рубежей.
   Итак, в последнее время стало происходить что-то странное. Извечные враги Карода - эльфы Тиу и люди, живущие на восток от Длинного моря - как-то сумели договориться. Точнее, король Боскортаи попал в малообъяснимую зависимость от Тиу. На юго-восточных границах Карода начались постоянные стычки с работорговцами, беспрепятственно проходившими через людские земли. Правда, напасть крупными силами эльфы все-таки не решились.
   Орочья армия, постояв немного у Бальсы, сделала то, что должна была сделать: продемонстрировала силу степи. Тысячи всадников, способных за дюжину-другую дней обогнуть залив и оказаться на границе вечноцветущих лесов, - это совсем не то, с чем хотели бы столкнуться эльфы Тиу. Боскортайцы тоже не очень-то жаждали стать кормом для северных волков.
   Начались очередные переговоры. Сын короля Боскортаи приехал в Эльтурон с богатыми дарами. После этого большая часть степных воинов ушла к своим стойбищам. В столицу направилось несколько сотен во главе с молодыми вождями. Еще раньше там оказались те отряды всадников, чье отбытие я застал. Вместе это тоже было более чем серьезно. Шаткое равновесие восстановилось, но тревога продолжала витать в воздухе.
   - А что говорят о Владыке? - задал я вполне объяснимый вопрос.
   Тот, кто много дней провел в степи, вряд ли в курсе дворцовых новостей.
   Седобородый Мустир нахмурился сильнее, чем когда я говорил о тревоге с запада:
   - Говорят, что Великий болеет. Наследник ушел с вождями кланов на восток, в столице остался эльф и ведет себя так, словно он - новый Владыка.
   - Не может быть! - подыграл я. - А что мудрые советники Великого, что говорят шаманы и книгочтеи?
   - Их почти никого не осталось в Златоглавом дворце, - вздохнул гном. - Кто-то умер, кто-то ушел в горы или на побережье. Зато во дворце каждый день пир, на площадях всех подряд поят вином... Тревожно. Не знаю, останутся ли к моему возвращению целыми склады... Говорят, чернь уже разгромила несколько богатых домов...
   - И ты рискнул уйти с караваном?
   Мустир пожал плечами:
   - В складах почти нет товаров. Когда наземники начинают драку, разумнее вернутся в родные пещеры.
   Теперь мне стала понятно, почему у каравана усиленная охрана, а вот по поводу необычного количества вьючных животных гном ничего не сказал. Значит, уверен, что местные стойла вместят всю его скотину. Это возможно, если товар малогабаритный, но дорогой.
   - Но ты собираешься еще вернуться? - спросил я.
   Мой собеседник пожал плечами и уклончиво ответил:
   - Посмотрим...
   Младший бородач, чтобы заполнить паузу в разговоре, налил нам еще по порции местного коньяка - или как там оно называется. На этот раз я не стал пить одним глотком, принюхался, пытаясь разобраться, какие травы туда намешали. Запахи были незнакомыми - пряными, сладкими... южными. Так могут пахнуть пронизанные солнцем мандариновые сады.
   Бортарин лукаво подмигнул:
   - Что, на севере такой роскоши не найти? Хотя я впервые вижу орка, который ценит хорошую выпивку. Не сочтите за оскорбление, но у ваших соплеменников вкусы непритязательные...
   Мне почему-то не захотелось врать:
   - Я - лекарь. Брожу по миру в поисках редких трав и колдовских диковинок. В корнях травы скрываются тайны тех народов, которые жили тут давным-давно... А в этом напитке есть травы, которых я не знаю.
   Зря я это сказал. У гномов моментально зажглись глаза. Мои рассуждения по поводу ботаники их не заинтересовали, но от разговоров о кладах отвертеться не удалось. Пока караванщики ходили вокруг да около, я лихорадочно прикидывал, как могу повернуть ситуацию себе на пользу. Некоторое количество амулетов у меня было, они болтались в сумке с Земли и ни разу не пригодились. В конце концов, нетерпеливый Бортарин спросил в лоб:
   - Наверняка тебе, мудрый, довелось увидеть много чудесных вещей.
   Я кивнул:
   - Да. Думаю, вы сможете оценить одну вещь, которую я нашел далеко на севере. Может, вам встречалось что-то подобное?
   И достал из сумки один из игровых еще амулетов - "каменная кожа". В соответствии с правилами он позволял игнорировать первый удар противника. Как и все, что мне удалось захватить с Земли, в иномирье он приобрел те волшебные свойства, которые были записаны в игровом сертификате. Но для меня это - бесполезная штука. Если я ввязываюсь в драку, то одним ударом дело не обходится. Из-за угла на меня не нападают - кому придет в голову грабить старого бродягу? А вот торговцу вполне пригодится. Но больше меня интересовало, как гномы отнесутся к материалу, из которого сделана подвеска.
   Среди ролевиков встречается самый разный народ, в том числе - и сотрудники всяких внутренних и наружных органов. Кровавый Монстр из команды Маркиза - лейтенант ОМОНа. Откуда он достал пару списанных бронежилетов, не знаю. Но - достал. Мы дружно распотрошили один, надеясь использовать вшитые в него пластинки для изготовления колонтаря. Но жестоко обломались. Просверлить дырки в титане - задача не для ремесленного оборудования. Пришлось второй бронежилет заантуражить чепраком, превратив в подобие куяка. По правилам это сооружение считалось "кожаным" доспехом, зато "по жизни" надежно уберегало от травм и весило гораздо меньше, чем подкольчужник с кольчугой.
   Однако еще один парнишка из нашего клуба, Борька-Борислав, работал на каком-то хитром оборонном предприятии, которое умудрилось не загнуться, несмотря на весь тот бардак, который творился в стране. У нашего умельца под руками были новейшие лазерные станки, победитовые сверла и прочие полезные штуки. Борьке стало лень сверлить сотню дырок, зато ему показалось интересным попробовать, можно ли на титане что-то выгравировать. Первое, что пришло парню в голову - скопировать с копеечной монеты изображение Георгия Победоносца. Художественных талантов у Борьки нет, поэтому то, что он изобразил, напоминало покровителя Москвы еще меньше, чем памятник работы Церетелли. Единственное, на что годилась теперь исцарапанная пластинка, - какой-нибудь амулет, чем в конце концов и стала, хотя тридцатисантиметровый кусок металла - не самое изящное украшение.
   - Что это? - гномы поочередно вертели в руках металлическую полосу, а Мустир даже попробовал ее на зуб.
   - Щит, - ответил я. - Правда, его силы хватает лишь на один удар, но жизнь купца полна неожиданностей, и возможность избежать удара из-за угла многого стоит.
   - Щит? Но... откуда?
   - Оттуда, из-под корней травы, - туманно ответил я.
   Выражение на лице Мустира стало таким торжественным, словно я предложил ему, по крайней мере, карту алмазных месторождений.
   - Что ты хочешь за это? - чуть дрогнувшим голосом спросил гном.
   И я понял, что, по его мнению, цена обезображенного борькиными художествами куска титана может быть побольше, чем стоимость всех товаров в гномском караване. Причем вряд ли такой пиетет перед ошметком бронежилета связан с заявленными колдовскими свойствами амулета. Мне стало любопытно, и я ответил:
   - Настоящая мудрость состоит в том, чтобы не хотеть лишнего. Мне нужны деньги, чтобы не голодать по дороге в Эльтурон и прожить там пару дюжин дней. Сколько это - вы сами знаете, никто не умеет считать так ловко, как ваше племя. Но, кроме того, вы расскажете, где видели подобное. Мне кажется, металл, из которого сделан амулет, вам знаком. Да и рисунок что-то напоминает...
   Гномы переглянулись. Мустир пробормотал что-то неразборчивое, Бортарин поскреб бороду, поглядывая на старшего, потом Мустир запустил пятерню в свою шевелюру... В общем, классическая картина глубоких раздумий и мук выбора между чем-то очень привлекательным, но опасным и незаконным, и упущенной выгодной. Но все же гномы - народ рисковый, иначе не славились бы по всему континенту как лучшие торговцы. Всласть начесавшись, Мустир кивнул, словно наконец-то пришел к решению, и осторожно начал:
   - Металл этот - очень редкий. Его невозможно выплавить из руды, как железо, он не встречается в самородках, как золото. Мы называем его грозовым серебром, потому что для его получения нужны духи грозы. Редкий шаман может приручить такое создание. Но металл того стоит: по крепости он не уступает хорошей стали, но гораздо легче ее и не ржавеет. Из грозового серебра отливают важные части инструментов и делают доспехи для тех, кто сражается с ужасами глубин. Рисунок на пластине и повествует о такой битве - оседлавший механического паука воин укрощает огненного змея. Но меня больше всего удивляет, что грозовое серебро попало в степь. Ведь оно - одно из тайн нашего народа.
   "Ага, значит, бородачи уже изобрели электролиз, - мелькнуло у меня в голове. - Хотя трактовка Георгия Победоносца на коне как гнома на механическом пауке - более чем забавно".
   Но вслух я сказал:
   - Мало ли что было века назад? Не все хранят тайну так, как следовало. Эта вещь наверняка побывала в руках искусного мага. Ведь то, что он предохраняет от одного удара, - правда. Причем через некоторое время после того, как заклинание сработало, где-то через полдня, щит снова обретает прочность. Даже если горный тролль стукнет тебя дубиной - ты почувствуешь лишь легкий толчок, словно маленький ребенок прихлопнул ладошкой надоедливого комара.
   - Грозовое серебро очень чувствительно к магии, - кивнул Мустир. - Колдуны наземников много бы дали, если бы у них был такой материал. Но законы нашего народа запрещают выносить его на поверхность. И всегда запрещали. Поэтому я так поразился твоей находке.
   - Значит, сородичи будут благодарны тебе за то, что ты вернул ее туда, где ей надлежит быть, - кивнул я.
   - Поэтому я считаю названную тобой цену слишком маленькой, - вздохнув, сказал гном. - Я, конечно, рад удачной сделке, но мне стыдно платить так мало. Когда дело касается грозового серебра, то обман может обернуться многими несчастиями.
   - Не беспокойся, - ответил я. - Думаю, мы еще встретимся. У меня есть кое-какие дела в окрестностях Яшмового ущелья. Ты же ведешь караван на побережье, к западным склонам Колдовских гор, в королевство Турина?
   Мустир чуть помедлил и торжественно произнес:
   - Хорошо. Теперь я - твой должник. Я помогу тебе, если представится такая возможность.
   Конечно, подгорники - большие хитрецы, способные задурить голову кому угодно. Но такими словами они не разбрасываются. Значит, при случае я могу рассчитывать на помощь купца. Не знаю, понадобится ли она, но всегда полезно иметь что-то для подстраховки...
   Отсыпав мне монет, гномы вдобавок надавали кучу советов по поводу того, в каких шамницах по пути в Эльтурон лучше всего останавливаться и где в столице можно снять комнату, так что о ближайшем будущем я мог не беспокоиться. Ощущения, что я продешевил в этой сделке, у меня тоже не осталось. Недаром говорят: "Бросай добро в воду - оно к тебе вернется". Где-то неподалеку от гномского королевства обитают те летучие твари, которых мне придется разыскивать.
  
   Глава 20
   На следующее утро тронуться в путь с рассветом не удалось. Пока завтракал, пока уговаривал Маню съесть ту бурду, которой тут кормят волков, гномы ушли, а солнце поднялось довольно высоко.
   Мостовищи оказались совсем небольшим поселком, серым и пыльным. Несколько шамниц вроде той, в которой я ночевал, казармы охраны да несколько коротких улиц. Домишки - каменные, крытые чем-то вроде черепицы. Похоже, что большая часть из них построена теми же таинственными великанами, что возводили и башни у моста. Зелени на улицах нет вообще, лишь из-за глинобитных стен кое-где видны верхушки деревьев. Так что, миновав последние халупки и оказавшись на бегущей меж полей дороге, я почувствовал облегчение.
   Ехал, смотрел на растущий хлеб да на разбросанные в беспорядке рощицы, и вскоре догнал небольшой караван: пяток вьючных кабанов, груженных тюками с чем-то тяжелым и габаритным, и десятка два орков, тащивших на плечах не менее увесистые свертки.
   - Эй, дед! - окликнул меня чумазый парнишка, тянувший повод переднего кабана. - Куда кочуешь?
   - Манят меня золотые купола, былые скалы и зеленые волны между островами, - ответил я. - Еду туда, где хозяйки чаще готовят рыбу, чем мясо, а дети учатся плавать раньше, чем ходить.
   И парнишка, и его спутники взглянули с уважением. Даже кабаны остановились и, склонив головы, уставились на меня крохотными глазками с белесыми ресницами. Любят орки, когда кто-то умеет выражаться витиевато и загадочно, так чтобы можно было понять и так, и эдак.
   - Ну, коли наши кабаны - рылами к твоим куполам, кочуй с нами, ага! - отозвался паренек.
   Караван шел гораздо медленнее, чем можно скакать на волке, но я не торопился.
   Никаким провидческим даром я, конечно, не обладал, но давно убедился: если на душе неспокойно, не нужно спешить, лучше сначала разобраться, что тревожит. А на это нужно время. Да и ехать в компании безопаснее. Отмахаться-то я смогу от любого, да только Карод - не степь. Тут какие-никакие власти есть. Не хочется становиться преступником в розыске. А без знания местных порядков и накосячить недолго.
   Когда мы остановились на ночлег в попутной деревушке, мало отличавшейся от Мостовищ, обнаружилось, что у одного из караванщиков - здоровенный фурункул под мышкой. На этого орка я обратил внимание еще в дороге - все шли, а он лежал на кабане и делал вид, что помирает. Я сначала подумал, что он - хозяин, но владельцем товаров оказался говорливый парнишка, шагавший первым. Страдалец был наемным носильщиком, занедужившим в дороге, его везли до дома, чтобы сдать лекарке в родной деревне.
   Однако от моих услуг не отказались.
   Я не стал сразу говорить о плате, вскрыл нарыв и напоил бедолагу наговоренной ромашкой. Вернулся в шамницу поесть - ко мне подсел хозяин каравана:
   - Я еще не платил мужикам, так что зря ты лечил Сыпэга, он тебе ничего не даст. Дотерпел бы два дня, не развалился, а дома бабка Мальфаста все так сделает. Ей общество платит.
   - Ну и что? - пожал я плечами. - Ты дашь, потом у него из платы вычтешь.
   Орк подумал и кивнул. Посчитав что-то в уме, высыпал на стол с десяток "орлов":
   - Хватит?
   - Хватит, - кивнул я, не пересчитывая.
   Орк удивленно взглянул на меня:
   - Ты что, шаман? Зарок у тебя какой - деньги не считать? Ты - хороший лекарь. У Сыпэга сразу горячка прошла. Ты мог бы больше взять. В городах и на тракте даже коновалы больше берут.
   - Считай - шаман. Деньги - они такие: когда за ними не гоняешься, они сами приходят. А станешь только ради них жить - раздавят своей тяжестью.
   Видимо, эта мысль была слишком сложной для молодого купца. Он лишь покачал головой и резко сменил тему:
   - Завтра рано выходим. Я - спать. Пусть злые духи не потревожат твой сон, лекарь.
   - И тебе того же, торговец. Доброй ночи!
   Дальнейшее путешествие до Эльтурона мало отличалось от первого дня. Караван сменял караван - на торговом тракте они встречались часто. Постоянно находилась работа, так что на подходе к столице денег у меня было больше, чем тогда, когда я выходил из Мостовищ. В одиночку тоже пришлось ехать, хотя купцы и отговаривали. Дескать, слишком много разбойников да бродяг развелось, не знаешь, на кого наткнешься. Некоторые вроде говорят, что заняты поисками мудрости, а сами так и норовят кошелек утащить...
   Я пропускал эти разговоры мимо ушей. Какие разбойники в густонаселенной местности, где от одной деревеньки до другой - хорошо, если километров пять, где вдоль дороги - то ухоженные поля, то фруктовые сады? Правда, чем ближе к Эльтурону, тем чаще попадались необработанные, заброшенные, заросшие всякой дурниной наделы. Да и в деревнях то там, то тут я замечал следы пожаров. Почерневшие от гари стены домов, провалившиеся крыши. И главное, ни разу не увидел, чтобы пострадавшие дома пытались восстанавливать. Это вызывало тревожные мысли.
   Впрочем, крестьяне на полях тоже попадались. Да и торговля в небольших городках не утихала - придорожные ярмарки демонстрировали все, чем богата эта земля, и то, что везли сюда издалека. Сушеные фрукты и вино, зерно и вяленое мясо, круги сыра и кожа, кость и шерсть, лен и шелк, керамика и стекло, медь и железо, дерево и лоза, и все, что можно сделать из них...
   Зачастую шатры торговцев стояли просто на обочине дороги, вдалеке от жилья. Несколько волокуш с товаром, сложенный на скорую руку очаг и рядом с ним - полотняный навес. В таких "придорожных кафешках" продавали еду и всякие мелочи, здесь же, под пологом, можно было поспать, если нет сил идти до ближайшей деревни или нет денег на каморку в "шамнице". Разрешали оставаться за пару ведер воды, принесенных из родника, или какую-нибудь другую работу.
   Несколько раз я ночевал в таких "торговых точках". Нет, не из скупости - тут было интересно. Деревенские торговцы любят поговорить. Когда темнело, а движение на дороге затихало, мужчины собирались у огня и болтали обо всем подряд. Мне не приходилось даже расспрашивать - сплетни и новости сыпались, как из прохудившегося мешка. Так что, подходя к столице, я был полностью в курсе того, что творится в Кароде.
   Новости не радовали. Конечно, разговоры о том, что наступили "последние времена", что раньше и небо было синее, и трава зеленее, - это нормально для любой эпохи. Но были и конкретные факты. Например, появление в последнее время доброго десятка сект и религий, уход фанатиков в "пустынь"...
   Я знал, чем объясняется происходящее. Многие века жизнь в Кароде текла по законам, установленным еще Темным властелином. Но теперь под воздействием зерен Хаоса начала меняться самая тонкая составляющая жизни - вера. Вместо традиционного почитания полудюжины "старых" богов, поделивших между собой землю, небо и океан, возникли культы "новых" богов, которые не имели никакого отношения к природе.
   Как говорят китайцы, жить в эпоху перемен - не самое приятное занятие.
   Правда, одним из этих новых богов оказался я сам, но это не уменьшало тревогу. Купцы рассказывали о культе какой-то Прекраснейшей, в жертву которой приносили молоденьких девушек, о воинах-змеях, о колдунах с запада, летающих на черных зверях, похожих одновременно на нетопыря и крокодила...
   Потихоньку у меня сложился план. В одном из храмов, возведенных в честь меня, я вызвал духа познания и приказал ему узнать о местоположении всех святилищ новых богов, а если получится - проникнуть в мысли жреца Прекраснейшей и узнать все, что только можно, об этой богине. Вторая задача - узнать, где находится зерно Хаоса. Определить это можно по плотности происходящих изменений. Дальше - проще. С помощью своих прихожан я наверняка смогу собрать столько воинов, сколько понадобится. Да и Матушка Земля не откажет, что ей стоит внушить сотне-другой знахарок и шаманок провидческие сны.
   Но сначала надо увидеть Жужуку и отдать ей слезу Фрейи.
  
   Глава 21
   В одну из ночей я по привычке отправился спать на плоскую крышу придорожной шамницы.
   Дома здесь, в Кароде, напоминают те, что я видел в старых кварталах Бухары: беленые стены из самана или камня, хорошо сохраняющие прохладу, крохотные окна без стекол, прорезанные так хитро, чтобы в комнатах всегда гулял легкий сквознячок, и плоские крыши, на которых в сезон сушат фрукты.
   Сейчас время сбора плодов еще не наступило, поэтому у постояльцев был выбор: ночевать в маленьких клетушках с дощатыми кроватями или под открытым небом. Я вдруг обнаружил, что степная вольница уже успела проникнуть в мою кровь, поэтому, не раздумывая, предпочел крышу. Хозяин выдал кошму и пару подушек, и я со всеми удобством устроился под низкими лохматыми звездами, усыпавшими небо так же густо, как зеленые абрикосы - ветви деревьев в саду за домом.
   Ночь была теплой, полной сладких, пряных и тревожных ароматов. Пахло дымом, вишневыми листьями, лимонами, розами и еще чем-то незнакомым, но приятным. В кроне старой шелковицы, растущей рядом с домом, шебуршались пичуги. Время о времени кто-то из них недовольно попискивал, потом слышалось хлопанье крыльев, и все опять затихало. Я закрыл глаза, погружаясь в сладкую дрему, и через миг открыл их, разбуженный львиным рыком.
   - А ну, тихо! - прошипел я. - Асаль-тэ-Баукир, дружище, я, конечно, рад тебя видеть, но ты что, хочешь, чтобы все местные шаманы сбежались?
   - Очухался? - фыркнул лев, не обращая внимания на мои слова.
   - Зачем тебя принесло?
   - А ты как будто ничего не знаешь? - ехидно спросил мертвый маг.
   - Нет, - удивился я.
   - В общем, прыгай мне на спину, в тумане такое завертелось! А виноват ты!
   - Час от часу не легче!
   Мы пулей вылетели на второе небо и помчались над полями. Несколько вышедших в астрал шаманов испуганно шарахнулись при нашем приближении, один, самый наглый, попытался "сесть" на хвост. Но куда ему - верхом на его ощипанной вороне!
   Через миг мы оказались у Костра в тумане. На этот раз здесь было многолюдно. Точнее, многодушно. Или многодухово. И даже многобожно. Многобогово...
   В общем, не знаю, как назвать пяток полупрозрачных орков и такого же неконкретного человека, уютно рассевшихся вокруг огня. Чуть поодаль расположились боги. Возглавлял компанию уже знакомый мне Наблюдатель - мужик с внешностью деревенского пьянчужки, одетый в ватник на голое тело и разношенные кирзачи. На первый взгляд - существо вполне безобидное, но если судить, по тому, как общался с ним Арагорн, то статус у Наблюдателя повыше, чем у иного Сотрясателя Земли. Третьим в компании высокоранговой нежити был незнакомый мужик. На попаданца не похож: от него веяло такой силой, что стразу становилось понятно: игрок, а не пешка. Хотя выглядел дяденька весьма забавно: голая грудь, человеческие руки и ноги, фигура - на зависть любому стриптизеру, и собачья голова, покрытая черной с проседью шерстью. Одет, правда, незнакомец бедновато, только в полосатую юбку до колен и сандалии. На голове, скрывая уши, - серая тряпка, завязанная на манер "арафатки", которую носят арабы.
   Боги сидели молча, в недоумении уставившись на компанию орков. А духи как будто и не замечали их присутствия. Болтали, словно солдаты на привале:
   - ...слышу: кричит от боли. Хочу встать - и не могу. Ноги не идут. Стрела в хребет попала, ничего не чувствую, но и пошевелится не могу... - донесся до меня обрывок разговора.
   Рассказывал один из орков, средних лет мужик с иссеченным шрамами лицом. Он, съежившись, сидел у огня и шевелил палочкой камешки около края пламени.
   - А! Явился! - заметил нас с мертвым магом Наблюдатель.
   Выражение лица у него было такое, что я испугался, что меня снова будут бить.
   Полупрозрачные духи, наоборот, увидев меня, вскочили, словно они - рядовые, перед которыми материализовался целый полковник.
   - А что здесь происходит? - как можно официальнее поинтересовался я.
   - Вообще-то это я тебя хотел об этом спросить, - скривился Наблюдатель. - Вот объясни, пожалуйста, зачем ты изменил характеристики энергопотоков во всех капищах, в которых поклоняются тебе, идиоту этакому? Зачем тебе понадобилось наделять энергией молитв живых лекарей?
   - А что? - искренне удивился я. - Жалко, что ли? Мне эта энергия, по большому счету, нафиг не нужна. Я не очень-то хотел быть богом. Пусть ребята пользуются! Порой больному помогает выжить только чудо, вот они и получили шанс его творить...
   - Ему не жалко! В первый раз такое вижу! - Наблюдатель посмотрел на меня как на сумасшедшего. - А знаешь, чем это кончилось? Эти пятеро погибли в бою с эльфами Тиу, пытаясь спасти раненых. Энергия молитв - штука тонкая, вот их, вместо пятого неба, где обитают души орков, занесло на Ось миров. Да еще они каким-то непостижимым образом оказались способны воспринимать энергию Истинного пламени и подпитываться от него. И что-то сделать с ними можешь только ты, и никто больше. Это - твои подданные, сам с ними и разбирайся!
   От этих слов я чуть ни сел.
   Если так дальше пойдет, то скоро у Костра будет не протолкнуться. Представляю удивление какой-нибудь попаданки из романтичных девочек, мнящих себя высокими эльфами, когда возле божественного светоча она обнаружит орочье стойбище. Думаю, даже у Арагорна не хватит обаяния, чтобы убедить девчонку в том, что он - на правильной стороне.
   - И что теперь делать, - безнадежно пробормотал я. - Если бы я знал, где это самое грешное пятое небо!
   - Ну, не такое уж грешное, туда попадают те, кто жил по совести и понятиям. В общем, вроде рая местечко, - встрял в разговор Асаль-тэ-Баукир.
   - А ты знаешь, где оно? - обрадовался я.
   - Где конкретно орочье - нет. Но как вообще на пятое небо попасть, знаю.
   Наблюдатель, схватившись за голову, тихо застонал.
   Духи, которые, видимо, не понимали и половины из нашего разговора, только лупали глазами. Нет, все-таки орки - крепкие ребята. Им только что пришлось пройти через не самую приятную смерть, очутиться вместо обещанного мифами пятого неба неизвестно где, но на мордах у мужиков уже - одно любопытство. Впрочем, может, это - отличительная черта лекарей, которые столько нагрешили перед богиней Смерти, уводя у нее из-под носа законные жертвы, что ничего хорошего уже не ждут. Вон, затесавшийся в орочью компанию человек, похоже - южанин с восточного побережья, тоже не бьется в истерике, а с интересом уставился в огонь, пытаясь понять, как же он все-таки горит.
   - Ладно, мужики, - с безнадежностью в голосе скомандовал я. - Держитесь за нами, до пятого неба доберемся, а там - как карта ляжет.
   И мы пошли.
   Сложно описать все путешествие. Оказалось, что система миров гораздо сложнее, чем представлялась мне раньше. Каждый обитаемый мир имел с полдюжины обволакивающих его слоев тонких энергий. Потом еще было какое-то "седьмое небо", которое принадлежало одновременно всем и каждому в этом Веере миров. Восьмое больше походило на гирлянду не доведенных до ума проектов Вселенных. Девятое - Ось миров или Туман...
   Пятое небо оказалось ячеистым и переливчатым, словно стеклянные соты. Там был рай. Точнее, много райев. Самых разных. С гуриями и без. В вечноцветущих и одновременно плодоносящих садах. Или - похожих на лазурное море. Или - на огромный луг с сочной травой. Или на дворец с пиршественными залами. Или...
   Мы шарахались по блистающему под ярким солнцем лабиринту, распугивая мирных праведников, отдыхающих от земных страданий. Вслед неслись вопросы и проклятья.
   По дороге удалось познакомиться с доброй дюжиной стражей мертвых миров. Один из церберов вознамерился сожрать моих подданных, приняв их за беглые души, но получил по одной из семи морд ятаганом и сразу успокоился.
   В конце концов, с помощью неизвестно откуда взявшегося одноглазого толстяка, мы нашли то, что искали.
   В орочьем раю была степь. И еще там было солнце и полынный ветер.
   Честно говоря, я так и не понял, зачем оркам умирать, если жизнь после смерти у них ничем не отличается от жизни на земле. Землю, кстати, отсюда было видно - достаточно только присмотреться внимательно, чтобы различить сквозь корни травы очертания континента, вздыбившегося горами и изрезанного реками.
   - А мне здесь нравится, - разорвал блаженную тишину, окружавшую нас, голос человека. - Думаю, до моих предков я добраться не сумею...
   Мужик осмотрелся и ленивой походкой направился к одинокой березе, растущей на берегу небольшого ручейка. Только сейчас я понял, что с дерева, вместо положенных сережек, свисают парочками небольшие бананы. Человек сорвал несколько и сунул в рот.
   - Осторожно! Вдруг ядовитые? - испуганно вскрикнул самый старый из орков.
   - Где? В счастливой обители предков? - саркастически спросил человек, прожевав очередной фрукт.
   - Так, - тихо, чтобы слышал только я, пробурчал Асаль-тэ-Баукир. - Они, кажется, прекрасно освоятся и без тебя.
   - Похоже на то, - кивнул я.
   И крикнул:
   - Мужики, в общем, я пошел!
   Духи, обретшие, по крайней мере, с виду, полную материальность, хором обернулись ко мне:
   - Прости нас, Скачущий-На-Льве! Мы обезумели от счастья обретения посмертной обители - именно такой, о которой рассказывали наши мудрецы. Я никогда не был шаманом и не представляю, что можно сделать с бессмертной душой. Нам нечего дать тебе сейчас потому, что хоронили нас не по обряду, и единственными могильщиками были пожиратели падали. Но если мы когда-нибудь тебе понадобимся...
   Я снова кивнул:
   - Да ладно вам, мужики! Вы уже заплатили - там, на поле боя. Присматривайте тут, чтобы другие орочьи души не пролетали прямиком на девятое небо, а попадали, куда надо.
   "Иначе мне придется переквалифицироваться в проводника в загробный мир, а карьера Харона - это вовсе не то, о чем я мечтал", - добавил я для себя.
   И, подумав, я спросил у единственного в компании человека:
   - Тебя как зовут, лекарь?
   - Когда-то звали Багратом из Меркена, - откликнулся дух, судорожно проглотив недожеванный банан.
   - Так вот, Баграт, это тебе сейчас кажется, что счастье рядом. Но, насколько я знаю нашу лекарскую натуру, через малое время ты начнешь вешаться от скуки. Рай для нас - не самое лучшее место. Поэтому назначаю тебя проводником. Встречай души целителей и ищи для них подходящие места. В смысле, ищи их родню... Ну, ты понял. Времени у тебя теперь много, как-нибудь постепенно разберешься, где чей рай. Может, и своих предков найдешь.
   - А мы? - загомонил орки.
   - Что вы? Ваши кланы кочуют по этой степи. Ваши деды ждут вас, - удивился я.
   - Мы тоже будем помогать тем, кто ищет дорогу в рай, - упрямо ответил самый коренастый.
   Кажется, именно он рассказывал у костра про попавшую в спину стрелу.
   Я пожал плечами:
   - Если хотите - пожалуйста. Я даю вам полную свободу. Можете исследовать пятое небо и возвращаться на землю, когда захотите. Только хозяев райских кущ не пугайте.
  
   Глава 22
   У ворот столицы я был, когда солнце еще только начало клониться к закату. Полюбоваться куполами, которые дали городу второе имя - Златоглавый. Они парили над прибрежной долиной, над красными черепичными и белыми каменными крышами, над зеленью садов и голубизной прудов, они колыхались, словно воздушные шары, и сияли в солнечном мареве, как огромные прожектора... Десятки куполов. Мне хватило одного взгляда и одного удара сердца, чтобы проникнуться восхищением и ощутить свое родство с этим городом.
   Молодым козлом поскакал я вниз по дороге, к белой от пыли каменной стене, окружающей Эльтурон, словно гигантская змея - кладку золотых яиц.
   Входная плата оказалась пустяковой, стражник с брезгливым выражением на рябой роже взял у меня медный "орел" и выдал кусок потертой кожи размером со спичечный коробок. От этого клочка пахло колдовством, но я не стал задумываться о системе охраны города. Хотя наличие таких "паспортов" о многом говорило - например, о том, что в столице не очень-то привечают бродяг. И еще - о достаточно развитой магии, причем доступной не только отдельным властителям, но и простонародью. Если такой опознавательный знак получает каждый гость столицы, то это означает, что среди городских стражников есть способные читать магические плетения.
   Найти "Эльфийские ушки" тоже не составило особого труда. Я добрался до рыбного рынка, обогнул его по периметру, обратив внимание, что далеко не все прилавки заняты, и буквально уткнулся носом в вывеску, изображающую заостренное ухо. Деревянная модель запчасти от эльфа, длиной в добрый метр, висела рядом с дверью, а к тому месту, где обычно в ушах прокалывают дырки для сережек, был прицеплен бронзовый колокольчик.
   На мой звон вышел средних лет человек. Именно человек, людь, а не орк. Но выглядел мужик совершенно так, как должен выглядеть вышибала в достаточно дорогой таверне: здоровяк с налысо бритой головой, пышными усами и сонно-презрительным выражением лица. А вот его одежда вдруг напомнила фольклорных гуцулов: рубаха и штаны из белого полотна, на удивление чистые, и вышитая бархатная жилетка. Мужик скептически окинул взглядом мою не особо роскошную личность и буркнул:
   - Топал бы ты, ага, к своим, в овечьи ряды!
   Пришлось показать мужику золотую монету и с самым невинным видом сказать:
   - Мне нужно будет пожить дюжину дней в тишине.
   Деньги моментально изменили отношение ко мне, и через полчаса я уже делал то, о чем мечтал последние недели: сидел в большом деревянном корыте, полном теплой, пахнущей розами, воды, и намыливал голову. Баню здесь по обычаю топили лишь раз в полудюжину дней, а для тех, кто приходил в город в другое время, грели воду в той же бане, но на небольшом комельке. Ни о каком паре и речь не шла. Впрочем, для счастья мне хватило и ведра кипятка. С холодной водой тут было гораздо проще - в Эльтуроне обнаружился настоящий водопровод.
   Когда солнце наконец село, я лежал на почти настоящей кровати и чувствовал себя чистым, сытым до безразличия к еде, чуть-чуть пьяным и совершенно счастливым от предвкушения завтрашней встречи... На стуле висела новая одежда: еще один золотой ушел на то, чтобы послать прислугу к портному за добротным халатом, рубахой и всем остальным, что нужно, чтобы чувствовать себя чистым, как свежий снег.
   Священная роща - удивительное место. Даже если бы я не слышал о ней от пары мелких шаманов, встреченных в дороге, меня обязательно потянуло бы туда.
   Раскинулась она неподалеку от дворца Владыки. Но от центра города ее отделяет Старый город - самая древняя часть Эльтурона. Остальные кварталы орочьей столицы мало отличаются от того, что я видел на Земле в Бухаре или Самарканде. Низкие домики с плоскими крышами, окруженные глухими оградами-дувалами, за которыми угадываются сады и виноградники. Вымощенные камнем грязноватые улицы, вдоль которых журчат арыки. В центре - дворцы, блестящие на солнце изразцами стен и кокетничающие затейливой резьбой, узкие башенки над ними, круглые купола и зелень садов, не скрытых от взглядов прохожих. Здесь брусчатка почище, арыки - пошире. Порой перед домом какого-нибудь вельможи блестит на солнце целый пруд, окруженный фруктовыми деревьями, и по нему плавают ручные лебеди. Кажется, такие водоемы тут называют "даром" - проходящий мимо путник может присесть на ведущих к воде каменных ступенях, умыться, отдохнуть в тенистой прохладе...
   Старый город не похож ни на что из того, что я видел раньше.
   Когда-то это был просто известковый холм. Первые обитатели Эльтурона изрыли его штольнями и тоннелями, сделав похожим на швейцарсикий сыр, а саму возвышенность обнесли стеной. Во времена Темного властелина в этих норах не только добывали камень, но и жили, здесь рождались дети и умирали старики. Здесь, под землей и на поверхности, ковали оружие.
   Но потихоньку орки стали более привередливы, и над закопченными лазами начали появляться хибарушки, кое-как сложенные из добытого тут же известняка. Население города росло, и орки освоили искусство строительства. Теперь из добытого в Старом городе камня строили и на берегу, и ближе к гряде холмов на севере. Появилась новая стена, запиравшая вход в приморскую долину, а на мысу, ограничивающем Эльтуронский залив, восстановили старую, еще эльфийскую, крепость. Город расползался по берегу, раскидывая улицы, словно осьминог - щупальца. На строительство новых кварталов известняк везли уже из дальних каменоломен.
   А Старый город остался таким, каким был в эпоху войн с эльфами - скопище карабкающихся по склону, нависающих друг над другом, кое-как слепленных домиков и землянок. Порой выход из одной хижины вел на крышу другой. Вырубленные в камне лестницы заменяли тротуары, а рядом с ними курились дымки из разного размера дыр - то ли дверей, то ли окон чьих-то обиталищ. Издалека Старый город был похож на усеянный серо-желтыми поганками трухлявый пень. В Старом городе не было ни зелени, ни арыков, лишь голый камень в пятнах копоти.
   К югу и к северу от изрытого пещерами холма росли сады, словно орки хотели отгородиться от собственной истории полосой деревьев. С юга цепляющиеся за склон колючие кусты постепенно переходили в дворцовый парк. Не знаю, как Владыки не боялись соседства такого неблагоустроенного и, значит, криминального квартала. Думаю, что под сенью листвы прятались надежно охранявшиеся стены.
   А вот на севере Старый город обрывался резко, словно орки, поселившись на берегу, долго не смели войти в Священную рощу. Думаю, так оно и было. Поклоняться деревьям - не в привычках моих соплеменников. Роща осталась в наследство от эльфов и смогла принять души новых обитателей побережья только после того, как Матушка Земля смирилась с бывшими воинами Темного Властелина, признав их равными остальным своим детям.
   За возможность основать на побережье город орки заплатили клятвой не рубить деревья в Священной роще. Ну, а когда пошли разговоры о том, что там, среди дубов и олив, можно повстречаться с душами умерших, то уже никаких клятв стало не нужно. Теперь орки почитали эти деревья как одну из величайших ценностей Эльтурона.
   Я пришел в рощу гораздо раньше, чем солнце поднялось в зенит. Меня гнало нетерпение, хотя я прекрасно понимал, что все равно придется ждать. Но ждать все же лучше не на пыльных улицах, а среди древних стволов, в шелестящей и прохладной тени. С час я бродил между деревьев и слушал пересвисты птиц.
   Кора деревьев была изрезана глубокими трещинами и покрыта потеками мха, а на земле не росло ни единой травинки - таким плотным был слой опавших листьев. Толщина же стволов просто поражала воображение. Не знаю, возможно ли такое на Земле, но здесь дубы были не в три - в десять и двадцать обхватов. Каждый из них вполне мог бы сойти по размеру за надвратную башню средней руки крепости. Внутри ствола, будь он полым, хватило бы места для пары дюжин стрелков.
   Кроме дубов, мне по листьям и завязям удалось узнать серебристые оливы... хотя я не мог бы раньше представить себе маслину с узловатым стволом в три обхвата.
   Обитавшие в роще духи не обращали на меня никакого внимания. Их тут было великое множество, но, как многие духи этой земли, они казались равнодушными и печальными. Они шелестели ветерком в кронах, шуршали в палой листве, а когда я подходил поближе к какому-нибудь стволу и касался ладонью коры, они выжидающе смотрели на меня сверху и почти неслышно перешептывались о чем-то своем, значимом для них и совершенно непонятным для меня. Мне показалось, что они тоже чего-то ждали.
   Вдруг я почувствовал, что не один в роще, и поспешил к тому месту, где проторенная шаманами тропинка ныряет под зеленые своды.
   Она вошла в прохладную полутьму и замерла на миг, привыкая к ней после обжигающего солнца на улицах. Я видел ее силуэт на фоне чуть более светлой листвы опушки, но почему-то продолжал ждать, не двигаясь с места. Потом она сделала несколько неуверенных шагов вперед и наконец-то увидела меня.
   Я специально выбрал местом для встречи Священную рощу - чтобы не пугать Жужуку. Здесь, под кронами деревьев, орки, не обладающие шаманскими способностями, могут видеть тех мертвых, кто был им дорог.
   Жужука сделала еще шаг и застыла, словно изваяние. Я медленно подошел и коснулся пальцами ее щеки:
   - Не бойся! Я - не дух. Я - живой.
   - Я... ты... я верила, что ты вернешься... но тебя не было нигде...
   - Я вернулся.
   Потом мы обнялись и долго стояли молча. Кажется, над нами кружили чуть ли ни все бестелесные обитатели рощи, но мне было все равно. У духов - своя жизнь, у нас - своя.
   Но чертов дух познания, тот самый информационный совенок, которого я мельком заметил над плечом Жужуки, когда она входил а рощу, в конце концов не выдержал:
   - И долго вы тут торчать собрались? Да, Львиный Наездник, ты собираешься дарить подарки? Кажется, после разлуки с девушкой положено ей что-то дарить, разве не так?
   Я тихо зарычал, но понял, что дух прав. У меня есть подарок. Порывшись в сумке, я достал золотистый, похожий на каплю янтаря, камень.
   - Что это? - Жужука коснулась его кончиком пальца и сразу же отдернула руку. - Оно чужое, но очень сильное!
   - Это - слеза одной богини. Зовут ее Фрейа, она обитает за седьмым небом... Впрочем, это не важно. Одна хорошая девушка решилась бросить вызов Матушке-Земле и дала мне все, что нужно для обряда. Если ты захочешь - у нас будут дети.
   Жужука посмотрела на меня в упор и вдруг разрыдалась:
   - Нет. У нас не будет детей. Я нарушала закон, позволяя тебе любить себя. Я знала - ты приемыш, а не настоящий брат. Матушка не спрашивала меня о том, кем я хочу тебя считать: братом или мужем. Но теперь у меня есть муж, и клятву верности я ему давала сама, без всякого принуждения.
   - Кто он?
   - Хранитель дворцовой библиотеки. Так было надо. Из всех, кто оставался во дворце, когда воины ушли на юг, Гырбаш-князь мог по-настоящему доверять только мне. Но одинокая женщина не могла остаться без родственников в чужом городе. Брат нашел мне достойного мужа...
   В этот момент мне показалось, что сквозь шепот духов рощи донесся далекий, на пределе слышимости, грудной смешок Матушки-Земли.
   А Жужука всхлипнула и совершенно по-детски вытерла нос рукавом:
   - Он добрый... и умный. Его считают мудрецом, да он и есть мудрец. Он читает древние книги и смотрит на звезды. Конечно, он стар, очень стар, но это даже лучше для меня, он не мешает мне по ночам плакать о прошлом.
   - Как хоть зовут твоего этого... доброго и умного? - неприязненно спросил я.
   - Норто-махан. Да, он - настоящий махан, учитель и маг...
   Я посмотрел вверх. Кроны дубов тут были такими плотными, что не было видно ни одного клочка неба. И только в одном или двух местах сквозь листья пробивались золотистые солнечные лучи.
   - Что ж, ты выиграла, Матушка, - громко сказал я. - Но и я не проиграл! Не надейся!
   - О чем ты? - не поняла Жужука.
   - Не обращай внимания, - отмахнулся я. - В общем, не важно, кто твой муж, но после обряда ты сможешь иметь детей.
   Жужука снова всхлипнула, шмыгнула носом и слабо улыбнулась:
   - Как? Норто-махан слишком стар.
   - Ну, это-то как раз - не проблема, - расхохотался я. - Или ты - не лекарка?
   Я достал из сумки заранее припасенный кожаный мешочек на завязках - купил по дороге в одной из придорожных "кафешек". Больно уж вышивка понравилась - золотые птицы и синие цветы, немножко похоже на гжельскую роспись. Красивый мешочек. Теперь я положил в него "слезу Фрейи" и полученный от девушки-кошки рецепт:
   - В общем, держи. Варится зелье просто, травы нужны такие, которые в любой лавке найдешь. Того языка, на котором написано, ты не знаешь, поэтому я сейчас тебе прочитаю, ты запомнишь. И духи, если надо, подскажут. А бумажка так, чтобы что-то не пропустить. Теперь все от тебя зависит, и тебе решать. Готовь зелье. Проводи обряд с тем мужчиной, от которого хочешь ребенка. Как на время сделать старика молодым волком - не мне тебя учить.
   - А Матушка-Земля? Как я могу пойти против ее воли? - на глаза орчихи снова навернулись слезы. - Без ее милостей я - никто и ничто.
   - Не бойся, - успокоил я. - Матушка-Земля - мои проблемы. Перед ней отвечать мне. И я отвечу. Ты тут не при делах. Твоей вины перед ней нет. Проклятье же не на тебе, а на старой Апа-Шэр.
   Когда я читал рецепт зелья, Жужука кивала, как школьница-зубрилка, хлюпала носом, хлопала глазами, и было понятно, что мысли ее слишком далеко от всяких ромашек и пестроголовников. К счастью, тренированная память лекарки работала помимо воли хозяйки, и орчиха с первого раза без ошибки повторила порядок закладки трав в настой, заклинания, которые нужно читать во время вытяжки и возгонки, и что нужно делать в момент обряда.
   - А теперь - иди, - сказал я, когда Жужука закончила повторять заклинания.
   Орчиха снова всхлипнула и, кажется, собралась реветь по-настоящему.
   - Иди! - повторил я.
   Но все-таки не выдержал, обнял ее, зарылся лицом в пахнущие травами волосы:
   - Не плачь о прошлом! Я теперь - Скачущий-На-Льве, небесный всадник. Меня нет, есть только капища. Тот, кого ты видишь, уже не я... не братишка Мышкун. Понимаешь? Я тоже не совсем понимаю, но это не важно. Ты всегда можешь прийти в капище и поплакать там. А в других местах думай о будущем. Не помнишь, что ли, свои сны, о которых ты мне рассказывала? У тебя будет дочь - великая знахарка. Пусть она учится грамоте у твоего мужа. Пусть учит все языки, какие есть в мире. Это ей пригодится. Только ты не плачь, хорошо?
   - Хорошо, - кивнула Жужука. - Я поняла. Так надо.
   Ее удаляющаяся фигурка была сгорбленной и жалкой. Но там, где она проходила, вдруг вспыхивали столбы солнечного света, превращая палые листья в расплавленное золото. А потом она вовсе исчезла в сияющем мареве. А я пошел вглубь рощи. Там царил зеленый полумрак и было так тихо, что я слышал, как у меня в ушах звенит кровь.
   - Ну и что теперь? - вдруг раздался голос Матушки-Земли. - Теперь ты, лекарь, понял силу богов?
   - Теперь я пойду и напьюсь, - ответил я. - Пьян да умен - два угодья в нем.
   - Чего? - не поняла богиня.
   - Ничего. Просто присказка из одного очень странного мира, давно сожранного Хаосом... моего мира.
  
   Глава 23
   Но сначала надо было пообедать. Не знаю, как у кого, а у меня на аппетит не влияют даже любовные неудачи. Вчера мне было недосуг рассматривать "Эльфийские ушки", а сегодня я, заказав мясо с травами, сидел в общем зале и лениво наблюдал за происходящим вокруг.
   Стало понятно, почему вечером меня сюда едва пустили. Орков в "Эльфийских ушках" почти не было. В основном гномы, люди, эльфы. Причем последних не очень-то напрягали развешенные по стенам гирлянды из сушеных ушей их соплеменников. Впрочем, как я понял, украшением обеденной залы служили трофеи, добытые в войнах с эльфами Тиу. Эльфы западного побережья не считали этих маньяков-генетиков своими родственниками и относились к ним не лучше, чем представители любых других рас. А вот в отношениях между гномами, людьми и орками я не заметил особой напряженности. Орков в трактир пускали, но, кажется, им просто не было нужды сюда заходить.
   У каждого приезжего орка в Эльтуроне найдется родственник, который сочтет за честь принять гостя в своем доме. Наемное жилье нужно только пастухам, пригнавшим на продажу скот. Но эти селятся возле "овечьих рядов" - площади, где торгуют живым товаром.
   Так что в обеденном зале я приметил всего одного орка. Хорошо одетый пожилой господин неспешно беседовал с парочкой гномов, время от времени прихлебывая из глиняной кружки, в которых обычно подают травяные отвары. До меня доносились обрывки разговора, похоже, купцы обсуждали условия поставки партии металла.
   За другими столиками сидели тоже явно купцы, причем из высшей гильдии. Расы - разные, но манера поведения, замашки - общие. Уверенность в себе и неспешность, рассудительность и сдержанность, тихие разговоры, привычка выдержать паузу, прежде чем отвечать. Кстати, я почти не заметил на столах бутылок и кувшинов, значит, спиртное тут не в чести. Во время торговых переговоров нужна трезвая голова, пьют тут в основном травяные отвары. Так что, в общем и целом, "Эльфийские ушки" показались мне похожими на старомосковскую чайную - такую, какие описаны у Гиляровского.
   Действительно, бродяге-оборванцу, каким я был вчера, тут совершенно не место. Впрочем, лекарь из "ордена щитоносцев", как я нарек собственную паству, - вполне респектабельное существо для того, чтобы сидеть в одном зале с представителями купеческой элиты. Целители в Кароде ценятся весьма высоко. Даже я, не напрягаясь по поводу гонораров, походя заработал столько денег, что не знал, что с ними делать. Так что сейчас на меня внимания никто не обращал. Ну, коли у орка есть деньги и желание поселиться в местном "Интуристе" - то это его право.
   В соответствии с законами жанра и в отличие от орочьих шамниц, прислуживали в "Эльфийских ушках" не девушки, а парни, одетые в ослепительно-белые штаны и подпоясанные цветными кушаками рубахи. Натуральные половые из московской чайной, с такими же молодецкими ухватками, с перекинутыми через левую руку полотенцами, с напомаженными усиками и блестящими от какого-то масла волосами. Командовал официантами тот самый бритый красавчик с внешностью то ли отставного сержанта, то ли профессионального борца, на которого я вчера наткнулся при входе.
   Ко мне мужик по-прежнему относился с некоторой опаской, так что обслуживать решил сам. Передал на кухню заказ на мясо и вернулся к моему столику:
   - Что будете пить?
   Я с тоской еще раз окинул взглядом обеденный зал и, окончательно убедившись, что собутыльников тут не найти, сказал:
   - Немного горькой виноградной водки из Повора - малую чарку, для аппетита. И кружку холодной ромашковой воды с медом.
   Бритый метрдотель облегченно кивнул. Интересно, что бы он сделал, если бы я потребовал много пива?
   И тут меня что-то толкнуло изнутри, поэтому я жестом остановил его:
   - Простите, не знаю, как вас зовут...
   - Местон Дубовик, к вашим услугам.
   - Так вот что, Местон Дубовик, есть у меня одна просьба... Я вижу, что ты - человек надежный и честный. И заведение это мне рекомендовали как очень респектабельное. Если что, поговори с хозяином, но, думаю, он возражать не будет, это не противоречит закону...
   - Хозяин - муж моей сестры, так что я тоже могу решать, - уверенно ответил мужик.
   - Очень хорошо. В общем, я сейчас уйду. Может быть, приду вечером, а, может, не приду. Деньги за комнату я отдал на дюжину дней вперед. Если я не вернусь по истечению этого срока, то все вещи, которые вы там найдете, нужно отнести в дворцовую библиотеку. Там живет старшая жрица Скачущего-На-Льве. Ее зовут Жужука, она - жена хранителя написанных знаний и звездочета... Отдайте вещи ей, она знает, как с ними поступить.
   Дубовик с сомнением кивнул:
   - Будет сделано. Но...
   - Не беспокойся, все по закону. Имущество жреца наследует не клан, а капище. Так - у эльфов и у людей, и так у поклонников новых богов у орков.
   Теперь моя душа была спокойна. По крайней мере, если что, мои записи не пропадут. Да и артефакты, которые я, как бесполезный груз, таскаю с собой, еще послужат кому-нибудь. Теперь мне оставалось лишь аккуратно упаковать купленную накануне дорожную сумку и положить поверх нее щит и ятаган. С собой я взял лишь кошелек с мелочью и кинжал, который у орков считается не оружием, а столовым прибором.
   Пообедав, я отправился в "овечьи ряды" и ввалился в первую попавшуюся шамницу.
   Вот там было все, чего просила душа: шум, гам, женский визг, вонь разлитого пива и подгоревшего масла. Ну и, конечно, множество выпивших, полупьяных и совсем пьяных орков, которые не прочь пообщаться. Я подошел к стойке, купил кувшин местного пойла и, приметив свободный табурет, плюхнулся на него. Сидевшая за столиком парочка оборванцев взглянула на меня вопросительно. Тут я заметил, что кружки у парней пусты, и молча налил соседям.
   - Откуда ты, ага? - удивленно спросил тот, что поменьше ростом, с рябым лицом.
   - С севера, - небрежно ответил я и налил себе.
   Ответ, конечно, очень информативный: на юг от Эльтурона - море, за которым живут эльфы. Так что откуда угодно из орочьих земель будет "с севера". Но он вполне удовлетворил моих собутыльников. Действительно, зачем интересоваться всякими пустяками, если у кого-то есть деньги на выпивку и желание угостить?
   После третьего кувшина мы были лучшими друзьями. Парни оказались перегонщикам рабочих кабанов.
   Потом Рябому пришла в голову идея "оттянуться по-настоящему". При знакомстве он вроде бы сказал, как его зовут, но я сразу же забыл. Эти орки так и остались для меня Рябым и Шкафом. Приятель Рябого был похож на качка и все время молчал.
   Когда мы прикончили пятый кувшин, Рябой сказал, что ему скучно, и неплохо бы было оттянуться по-настоящему.
   - Это как? - заинтересовался я.
   - Эх, деревня! - фыркнул Рябой. - Пошли!
   И мы отправились в дыкницу.
   Наверное, это можно было считать баром, если бы не закопченные стены и еще больший, чем в шамнице, гомон. Подавали не только пиво, но и виноградный спирт. Остро пахло кислым дымом. На возвышении у стены страшная, как атомная война, орчиха, перекрикивая шум, визгливо пела что-то о вечной любви. Только этого мне сейчас не хватало! Любовь-морковь, сопли всякие... Я не выдержал и запустил в тетку подвернувшимся под руку куском мяса.
   К сожалению, не попал - кусок бифштекса шлепнулся на лысину какому-то мужику, похожему на бандита. Он обиделся и ломанулся ко мне с явственной целью объяснить, насколько я не прав. Пришлось сгрести мужика за грудки и швырнуть куда подальше. Правда, я покачнулся, и это "подальше" оказалось соседним столиком. Сидевшим там оркам это тоже не понравилось, но Шкаф, сообразив, наконец-то, что началась драка, схватил скамейку и отмахнулся от них, как от мух. Рябой встретил подоспевшего приятеля лысого классическим боксерским хуком, я заехал в челюсть какому-то красавчику в шелковом халате. Откуда парень взялся - я так и не понял, но после удара картинно рухнул и заполз под стол.
   Правда, долго развлекаться не получилось - нас вытолкали из кабака вооруженные дубинками парни. Поднявшись на ноги, мы собрались поискать более уютное местечко, но откуда-то появился лысый с приятелями. Мне мужик не понравился с самого начала, поэтому я без долгих разговоров врезал ему в ухо. Хотел добавить в челюсть - он откуда-то сбоку прилетел такой удар, что у меня зазвенело в ушах. На миг я выпал из реальности, а когда очнулся, то обнаружил себя лежащим на земле. Прямо в лицо мне летел чей-то сапог. Удалось увернуться, уцепить за ногу и дернуть. Ишь, чего удумали - бить лежачих! Это не по-честному.
   Падая, парень с глухим стуком приложился башкой о мостовую и затих.
   И вдруг раздался топот множества ног.
   Я попытался подняться, после нескольких безуспешных попыток это удалось. А кругом - никого. Точнее, на земле постанывало несколько тел, но продолжать драку никто не пытался.
   Очень хотелось пить, поэтому я, пошатываясь, отправился на поиски какой-нибудь шамницы. Ближайшая дверь показалась мне подходящей. Я пинком распахнул ее. Что-то затрещало, и я очутился в неосвещенном помещении. Из темноты на меня скалилась чья-то рожа. Пришлось врезать со всего размаха, но она только дернулась, не издав ни звука. Ладонь коснулась чего-то мокрого и липкого.
   Когда глаза притерпелись к темноте, удалось рассмотреть висящие на крюках бараньи туши. После некоторого размышления я понял, что попал не в шамницу, на бойню. Огромный сарай с низким потолком, много мяса и ни грамма спиртного. Кто-то, ругаясь, бежал из глубины помещения. На тушах плясал свет пары фонарей. Я сообразил, что эти "кто-то" наверняка не жаждут напоить меня пивом. Пришлось ретироваться на улицу.
   Потом я долго шел вдоль глухой стены. Кажется, город вымер, никто не попадался навстречу. В конце концов мне стало скучно, и я отыскал под забором местечко поуютнее. Но поспать не удалось - очнулся от того, что меня кто-то тряс за плечо. Одетая в лохмотья орчиха поднесла к моему рту флягу из сушеной тыквы:
   - Пей, Мышкун, пей, зараза, я всегда знала, что найду тебя!
   Я удивился, откуда эта баба знает, как меня зовут, но автоматически сделал пару глотков. По вкусу пойло напоминало одновременно технический спирт и ослиную мочу. Я никогда до этого не пил ослиную мочу, но пахнуть она должна именно так. Или это пахла орчиха?
   После этого я уже ничего не помню. Очнулся от ощущения, что меня куда-то несут. С трудом разлепив глаза, я не увидел ничего, кроме темноты. Потом кто-то радостно пискнул, и перед лицом у меня появился... дух познанья. Совенок. Причем - в трех экземплярах.
   Я зажмурился, думая, что у меня троится в глазах, но, когда открыл веки, совят по-прежнему было трое. После некоторого размышления я сообразил, что в свою "магическую школу" Асаль-тэ-Баукир набрал целую кучу духов познания. Штук шесть или семь. Или пять... Не помню...
   - О! Друг Учителя пришел в себя! - прочирикала птица. - Скажи, а кто такой "хреноглазый шлюхозавр"?
   - Что? - простонал я.
   - Это такое животное? - допытывался совенок.
   Точнее, этот вопрос задал второй - точная копия первого.
   - А где такие живут? - любопытствовал третий.
   - Это такой монстр, - обреченно ответил я.
   И, собравшись с мыслями, добавил:
   - А где мы?
   - В Старом городе, - хором ответили духи.
   - Тебя принесли и сказали, что только так ты можешь рассчитаться...
   - Тебя заперли в клетке...
   - А потом они пошли в другую пещеру...
   - Те, кто тебя запер, дали денег тем, кто тебя принес...
   - А мы позвали друзей...
   - Каких друзей? - спросил я.
   - Духов воздуха. Их много тут, в Эльтуроне, особенно в крепости на берегу. Шаманы подкармливают их, чтобы, когда приходят корабли работорговцев, ветер дул в другую сторону.
   Тут до меня окончательно дошло, что я медленно, слегка покачиваясь, плыву над полом.
   - А куда вы меня тащите? И зачем?
   Один из совят чирикнул неразборчиво, и движение прекратилось. Теперь у меня под спиной был жесткий камень, а надо мной закружили несколько мелких воздушных элементалей.
   - Если хочешь оставаться здесь, то оставайся, - обижено сказал дух познания. - Но я думаю, что ты не хочешь, чтобы тебя продали эльфам.
   - Продали эльфам?
   С похмелья информация доходила до меня с большим трудом. Больше всего хотелось спать. Чуть меньше, но тоже очень сильно, - пить. Поэтому я, поднапрягшись, сел.
   Голова отозвалась ноющей болью. Если учесть, сколько раз за вечер я получал по ней, то ничего удивительного. Я прислушался к своим ощущениям, пощупал ребра. Вроде бы переломов нет. Можно даже глубокий вдох сделать. Сбитые костяшки пальцев и пара шишек на голове - вообще пустяки. Отсутствие шапки и халата - тоже ерунда. Исчезли и кинжал, и кошелек с остатками мелочи, да и пояс, на котором они висели, тоже испарился. Но все это не так уж и важно. Главное - сам цел. Кажется, загул обошелся мне достаточно дешево.
   - Нет, я не хочу, чтобы меня продавали, - сказал я. - Но, кажется, теперь я могу идти сам. Так что спасибо, ребята! Я теперь ваш должник. Если смогу когда-нибудь помочь...
   - Не давай таких обещаний, Скачущий-На-Льве! - возмущенно воскликнул один из совят. - Ты же не знаешь, что могут потребовать эти духи!
   - А что? - заинтересовался я.
   - Например, освободить их от той службы, которую они обязаны исполнять. Все они - пленники шаманов, которые живут в крепости.
   - А я это могу? Вы точно в этом уверены?
   - Конечно. Ты же бог! - пропищали духи ветра. - Ты освободишь нас, им мы принесем тебе клятву верности. Мы будем первыми в твоей свите!
   От нового известия голова заболела еще сильнее, а в глазах помутилось. Вот чего не хватало для полного счастья - так это в срочном порядке укомплектовывать свиту...
   Я тихонько застонал и откинулся навзничь. В себя пришел от возобновившегося мерного покачивания. Сел, потом перевернулся и встал на четвереньки:
   - Ребят, я согласен быть хоть богом, хоть дьяволом, но только если кто-нибудь объяснит, куда вы меня несете.
   - Как куда? - удивились совята. - Конечно, во дворец. Ты сейчас нужен там.
   Час от часу не легче! Я представил себя в дворцовых покоях - такого, как есть, с битой мордой, в грязной рубахе распояской...
   - Великий Владыка при смерти! Нужен лекарь, - зачастил один из совят. - Судьба династии под угрозой! Справиться с таинственным мором, поразившим обитателей дворца, можешь только ты. Много вельмож умерло, но никто не нашел какого-нибудь колдовства...
   Потихоньку я начал различать инфодухов. Кажется, это был тот птенец, которого я видел еще в капище: чуть покрупнее остальных, самый непоседливый и болтливый. Я тяжело вздохнул и спросил:
   - И вы думаете, что меня туда пустят?
   - Конечно, пустят, - закивал совенок. - Мы уже договорились с охранниками!
   - Ладно, уговорили, языкастые, - сдался я. - Так что я должен сделать, чтобы эти ветродуи получили свободу?
   Совята ответили дружным клекотом, напоминавшим ехидное хихиканье:
   - Просто скажи: "Я дарую вам свободу и принимаю под свою руку". А если какой-нибудь шаман появится с претензиями, ты ему объяснишь, что он не прав.
   - Ладно! Фиг с вами! В общем, это самое, дарую и принимаю... Слушайте, а духов воды у вас в знакомцах нет? А то пить охота...
  
   Глава 24
   Если я когда-нибудь обзаведусь собственными апартаментами, то никогда не буду полагаться на охрану, состоящую из магических существ.
   Пару сотен лет назад, когда был построен дворец, его отделили стеной от Старого города, а в камень ограды вселили духов ужаса - поистине жутких существ, обладающих к тому же вполне развитым интеллектом. Они способны отличить своего от чужого и оценить намерения, с которыми кто-то приближается к стене. Если дворцовой служанке и ее приятелю придет в голову пособирать цветочки в самом глухом уголке парка, то ничего особенного не произойдет. Рядом с оградой они всего лишь почувствуют легкий холодок страха, который заставит искать другое место для уединения. Но если вор попытается перелезть через стену, то охранники просто выпьют все его жизненные силы. Его труп будет походить на тело того, кто умер от голода.
   Все это совята рассказали мне, пока я шел по тоннелю и потом спускался по заросшему колючими кустами склону. Ночь подходила к концу, небо на востоке постепенно серело, так что, когда мы подошли к ограде, вполне можно было рассмотреть крупные необработанные валуны, из которых она сложена. С первого взгляда стена не казалась серьезным препятствием. Высотой метра три, но с кучей выбоин и щелей, за которые удобно цепляться. Кое-где камни скрывались под листьями дикого винограда, в других местах - свешивались ветви деревьев. Перемахнуть - пара пустяков.
   Однако когда появились охранники, то я понял, почему местные Владыки не опасаются за сохранность зеленых насаждений в своем парке. Больше всего "духи ужаса" напоминали дементоров из фильма про Гарри Поттера - бесформенное, переливающееся нечто, от которого веет мощью и холодом запредельных миров. Словно полощущиеся на ветру тряпки, он медленно плыли над стеной, потихоньку стягиваясь к тому месту, где стоял я.
   - Приветствуем тебя, Скачущий-На-Льве! - голос был низким и гулким. - Приветствуем и просим принять нашу присягу!
   - Чего? - простонал я. - И вы туда же?
   Но тут же попытался исправить ошибку:
   - Конечно, принимаю! Это... ребята... или как к вам лучше обращаться...
   - Называй нас архау-хо!
   - Хорошо. Я принимаю присягу архау-хо, живущих в дворцовой ограде, и обязуюсь требовать от них только тех дел, которые не противоречат законам чести. И вот мой первый приказ: несите службу так же, как несли раньше. И готовьтесь к тому, что злоумышленники захотят проникнуть во дворец через главный вход. Там может начаться бой. Тогда спросите у... вот у них, - я указал на совят, - чью сторону вам принять.
   Последнее я произнес уже сидя на стене. Несмотря на то, что вокруг меня скользило по воздуху несколько дюжин весьма и весьма опасных созданий, со мной самим ничего страшного не происходило. Даже голова почти перестала болеть. Наверное, вечно голодные архау-хо все-таки не удержались и оттянули из меня немного лишней энергии.
   Соскользнув со стены по очень удачно растущему дереву, я оказался словно в другом мире. С той стороны - сухие камни с торчащими из них колючками. С этой - сочная зелень, влажный воздух и журчание близкого ручья. Услышав звук текущей воды, я бросился в том направлении, откуда он исходил. Когда я поднес к губам ладони, полные холодной и удивительно чистой влаги, я почувствовал себя почти счастливым...
   Всегда считал, что божественность - это приятно. Сиди себе на облаке да поплевывай сверху на копошащихся в земле смертных. Наивный! Вместо этого нужно, преодолевая похмелье, кого-то спасать... а как спасать, если голова не работает?
   После того, как я напился и умылся, спать захотелось с новой силой, что не удивительно после такой бурной ночи. И вообще, при сотрясении мозга положен постельный режим. В наличии мозгов в моей черепной коробке я с недавних пор начал серьезно сомневаться, но спать все равно хотелось. Поэтому я забрался в гущу кустов у стены и уговорил духов посторожить. Для "ужастиков" - не такая уж и сложная задача. Вряд ли кому-то понадобиться именно тот конкретный жасмин, под которым я устроился. Их, жасминов, тут целые заросли, а у праздно гуляющего любителя цветочков при приближении к моей "лежке" возникнет резкое нежелание идти дальше. Дескать, ничего хорошего там, впереди, нет...
   Климат в Эльтуроне такой теплый, что сон на голой земле простудой не грозит. Солнце взошло - скоро вообще жарко станет.
   Устроившись поудобнее, я блаженно закрыл глаза. Магия в сочетании с божественными силами - вещь полезная. Несколько заклинаний должны были за пару часов привести мою физиономию в относительный порядок. Да и одежда станет чистой: По крайней мере, я надеялся, что созданное мной заклинание сработает как надо.
   Очнулся я там, где засыпал, - под кустом жасмина в дворцовом саду.
   Надо мной вперемешку с бабочками кружили мелкие "ветродуи" - отгоняли комаров. Жасмин шелестел листьями и осыпал меня лепестками. Интеллектуально озабоченные совята куда-то исчезли. Небо, как ему и положено, было бирюзово-синим, воздух напоен ароматами, а все окрестные соловьи, решив, видимо, устроить в мою честь творческое состязание, то наперебой, то по очереди выводили трели.
   И, что самое приятное, у меня ничего не болело. После ночи пьянки, нескольких драк и спанья на голой земле нормальный человеческий - или даже орочий - организм должен как-то сообщить о своем недовольстве отклонениями от правил здорового образа жизни. Но мой - молчал. Если бы я обнаружил себя в таком состоянии пару лет назад, то подумал бы, что уже умер и пребываю в раю. Птички, бабочки, цветочки...
   "Я - все-таки бог, - подумал я. - И в некоторых случаях это, наверное, хорошо".
   И вдруг мне стало так тоскливо, что захотелось если не заплакать, то громко выругаться. Я не хочу быть богом! Я вообще не хочу валяться в этих райских кустах! Орочий мир - не мой. Он мне не нужен. Да и я ему, по большому счету, тоже. Хаотическая аномалия уничтожена. Мир получил хороший пинок, и дальше будет жить по нормальным законам. Оркам тесно в степях - они пойдут на юг. Сначала перебьют свихнувшихся эльфов-генетиков, потом доберутся до их западных сородичей. Небольшой Карод превратится в империю на половину континента. Потом она развалится, а гномы изобретут пушки, и начнется новый виток истории.
   Все это было и будет - и на Земле, и в сотнях других миров.
   У Жужуки есть муж. Вот пусть он о ней и заботится. Будут у нее дети или не будут, теперь зависит не от меня. Это - не моя война. Как там сказал тот черномазый эльфеныш возле могилы Лофта? "Одним орком больше, одним меньше"? Цинично, но верно.
   А я могу вернуться на Землю. Достаточно закрыть глаза и представить ствол кривой березы в предрассветной дымке. Думаю, моих божественных сил хватит и на то, чтобы, переместившись в родной мир, натянуть на себя личину "старины СанСаныча". На Земле нет магов. Все будут видеть не орка, а человека. Это просто.
   И все же что-то не давало мне отправиться туда, где я больше всего хотел находиться. Поразмыслив немного, я вдруг понял, что это "что-то" - духи земли и ветра, давшие мне присягу. Полуразумная астральная мелочь, которая вдруг оказалась сильнее приказов Арагорна. На любых богов можно наплевать и забыть. Убьют - не страшно. А эти малыши... Они мне поверили. Они сделали на меня ставку...
   "Что ж, будем спасать мир дальше, - пробормотал я. - Только вот от кого? Вроде ничего аномального в нем не наблюдается. Где-то есть зерно Хаоса, но нет доказательств того, что кто-то собирается его активизировать".
   От размышлений о судьбах мира меня отвлекли чьи-то шаги. Я не боялся, что меня обнаружат, духи ужаса не дадут никому даже приблизиться к "моему" жасмину. Но кому это пришла в голову мысль забраться в самую глухую часть дворцового сада?
   Любопытство сгубило кошку, а меня заставило перестать страдать и прислушаться к тому, что происходит в нескольких шагах от подкустового лежбища.
   По дорожке прогуливались двое.
   У одного - тяжелые и одновременно шаркающие шаги, гравий на дорожке под его ногами хрустит так, что замолкают испуганные птицы. Так ходят очень полные люди. Или нелюди, хотя среди орков я не встречал таких толстяков, какие, бывает, попадаются на Земле.
   Второй двигался почти неслышно, его присутствие выдавал лишь легкий шелест камешков да голос - сочный баритон:
   - ...и что, она одна ходит на рынок?
   - Нет, конечно, - ответил толстяк.
   У него неприятный надтреснутый фальцет:
   - Она ходит в сопровождении полудюжины копейщиков из степных кланов.
   - Она берет товар у одних и тех же торговцев?
   - Не всегда. Отдает предпочтение лавкам, принадлежащим купцам с побережья, но таких - несколько десятков. Рыбу покупает на причале, какая лодка разгружается, там и берет.
   - Конечно, старуха наверняка что-то подозревает. А кто несет корзину с покупками?
   - Кто-нибудь из кухонных мальчишек. Они все верны няньке Владыки больше, чем самому Владыке. Она многих из своей родни пристроила во дворце, так что челядь на нее только что не молится.
   Между листьями мелькнула смутная тень. Шаги замерли. Видимо, говорящие остановились. Это кто-то из стражей стены решил, что слишком опасно разрешить болтунам подойти ближе к тем кустам, которые я уже начал воспринимать как свою временную резиденцию.
   - Очень хорошо, - задумчиво произнес красивый баритон.
   И повторил:
   - Очень хорошо. Кто их, орчат, считает? Подменить одного-двух будет несложно.
   - Но старуха - ведунья, - фальцет толстяка дрогнул. - Она может увидеть обман. Все же не зря Ивишлу выбрали когда-то няней для юного Владыки. Она - очень сильная ведунья. И, если бы ни ее травы, то Владыка давно бы пас звезды на пятом небе.
   - Ты ничего не понимаешь в колдовстве, зеленомордый! - резко оборвал его баритон. - Вы, короткоживущие, вообще не понимаете в колдовстве. Вы слишком любите своих ленивых богов, годных лишь на то, чтобы присматривать за кабанами, лезущими на свиней. Так что ты будешь делать то, что я тебе скажу. Ты поймаешь того кухонного мальчишку, который чаще других ходит с бабкой на рынок, и приведешь его ко мне в покои. А там посмотрим, кто видит, а кто - слеп, как крот. Сквозь магию крови не проникала еще ни одна ведунья. Правда, для этого придется выцедить из щенка все жидкости, какие есть в теле, но ты же сам говоришь, что во дворце развелось слишком много орчат из черных кланов. Одним больше, одним меньше...
   Услышав эти слова, я невольно вздрогнул. Только что я думал почти то же самое. Почти в тех же самых выражениях.
   А говорящий фальцетом толстяк что-то тихо пробормотал, а потом добавил испуганно:
   - Прости меня, господин мой Золотой Лист, но что-то мне не по себе здесь. Может быть, ты разрешишь мне вернуться туда, где журчат фонтаны? Говорят, стражи стены не любят, когда смертные гуляют в этой части сада...
   Ответом был только хохот. Отсмеявшись, "господин Золотой Лист", как назвал его собеседник, бросил презрительно:
   - Именно поэтому я привел тебя сюда. Я не боюсь ваших духов, а зеленомордые не любят эти тропинки. Но мы уже поговорили, и ты все запомнил. Можешь бежать, куда тебе угодно. Только не спотыкнись, упадешь - поднимать некому. Тягловых кабанов в сад не пускают.
   - Так я пошел? - неуверенно спросил фальцет.
   - Иди, - смилостивился баритон.
   Когда шаги толстяка смолкли в отдалении, вдруг раздалось шуршание листьев. Мгновение тишины - и звуки повторились.
   "Кажется, красавчик развлекается, кидая камешки в кусты", - подумал я.
   Почему я посчитал, что обладатель баритона и легких шагов - красавчик? Наверное, потому, что эльфы по определению прекрасны. А расу угадать несложно. Слова о "зеленомордых" и "короткоживущих" может позволить себе только эльф, причем - из Тиу.
   Постояв еще немного, господин Золотой Лист ушел в сторону, противоположную той, куда удалились шаги толстяка.
   Я рывком сел и потер лицо.
   Мироздание опять сыграло со мной злую шутку. Пусть впереди у орков - годы битв и тысячи тысяч смертей, но я должен сделать так, чтобы не известный мне мальчишка остался жив. Иначе я буду чувствовать себя такой же сволочью, как этот дворцовый интриган с голосом оперного героя-любовника. Да, это - не моя война. Но быть сволочью я тоже не согласен.
   Увидев, что я очнулся, духи воздуха пришли в возбуждение и закружили с такой скоростью, что поднялся ветер. Несколько малышей метнулись куда-то в направлении дворца, и через миг на ветке рядом с моим лицом возник один из "совят". Это был, кажется, "номер три" - самый неугомонный из всей компании.
   - Какие будут распоряжения, Скачущий-на-Льве? - официально спросил дух познания.
   Я немного помолчал, собираясь с мыслями, потом спросил:
   - Мне нужно попасть в дворцовую библиотеку. Я не хочу, чтобы кто-нибудь заметил, как я туда иду. У меня есть амулет невидимости, но здесь могут быть те, кто умеет проницать взглядом сквозь морок. Я не хочу, чтобы кто-то из них встретился мне по дороге.
   - Не беспокойся, Скачущий-на-Льве, - отозвался "совенок". - Те, кто владеет колдовскими силами, редко гуляют в саду. Да и немного их осталось во дворце... Следуй за мной!
  
   Глава 25
   Мне очень не хотелось встречаться с мужем Жужуки. Да и с самой орчихой - тоже. Но придется потерпеть. Во дворце мне могут помочь только эти двое.
   Духи познания, конечно, молодцы. Пока мы шли, "совенок" успел доложить мне, что "господин Золотой Лист" - посол Тиу и фаворит младшего сына Великого Владыки. А толстяк - это князь Фырхот из рода Фырхот-Синегривых, носитель седла Великого Владыки. Но особой пользы от этих сведений для меня не было. Понятно, что подслушанный мной обрывок разговора - свидетельство подготовки к новому покушению на правителя Карода. Иначе зачем бы эльфу интересоваться, где владычья нянька покупает продукты? Только что с этой информацией делать? Мне нужен был совет тех, кто хоть немного понимает в местных порядках.
   Дворец Владыки - не одно здание, а добрый десяток, они соединены между собой галереями и ажурными мостиками. Кирпичные стены первого этажа почти полностью скрыты под листьями плюща и дикого винограда. Плети вьющихся роз свешивались с балконов, цеплялись за перила мостиков, кое-где добирались и до крыши. Красиво!
   Когда-нибудь, наверное, дворцовый сад станет главной туристической достопримечательностью Эльтурона. Но для этого надо, чтобы на планете появилось само понятие туризма.
   Библиотека - высокая башня с куполом необычной для Карода полукруглой формы. Я еще вчера приметил его, потом сообразил, что это - обсерватория. Видимо, поэтому ее построили в отдалении от остальных зданий, почти у стены, отделяющей сад от Старого города, где соседние здания не загораживали небо. А мне благодаря уединенному положению дома Жужуки не пришлось блукать по тропинками.
   Вход обнаружился за шпалерами винограда. Не знаешь - не найдешь. Дверь не заперта. Видимо, кто-то из местной интеллигенции все же не прочь отдохнуть под сенью сада. Я проскользнул в полутьму коридора, который начинался за дверью, и прислушался.
   Тихий шелест. Стук, который издает, упав на пол, какой-нибудь деревянный предмет. Кто-то уронил стул? Неспешные шаги...
   Чувствуется, что дом обитаем, а его хозяева не таятся.
   Я снял амулет невидимости и, не торопясь, зашагал по коридору. Наверняка, в таком большом здании живет еще кто-нибудь, кроме старого мудреца по имени Норто-махан и его жены. Какие-нибудь слуги. Не может же Жужука сама тут все убирать?
   Так и есть - сквозь полуоткрытую дверь я увидел молодого орка, орудующего метелкой из птичьих перьев. Комната была, наверное, чем-то вроде обеденной залы: длинный низкий стол посредине, сейчас на него взгромождены перевернутые скамейки, в нишах по стенам - дорогая посуда.
   Парнишка подметал пол. Странное занятие для настоящего орка. Но я уже успел обратить внимание на то, насколько "прибрежные" кланы отличаются от степных. Даже внешне: уроженцы юга гораздо меньше ростом и не такие сутулые, у многих нет клыков, а кожа у них темная, скорее коричневая, чем зеленая. Поэтому-то их и называют "черными", а степняки презрительно - "землеройками". Может быть, это - потомки не воинов, а рабочих, которые были нужны Темному Властелину, чтобы обеспечивать армию провизией?
   Орчонок испуганно посмотрел на меня и уронил веник. Молчание затягивалось. В конце концов парнишка выдавил из себя:
   - Приветствую тебя, уважаемый гость! Но как ты пришел, ага? Дверь на галерею заперта. Кто ты?
   Я ухмыльнулся:
   - Не бойся. Я - друг. Мне нужно видеть мудрого Норто-махана.
   Парнишка уставился на меня... нет, не на меня, а на сидевшего у меня на плече "совенка".
   "Ух-ты, - подумал я. - А малыш, похоже, видящий. Значит, не слуга, а ученик..."
   - Хорошо, - кивнул орчонок. - Я провожу тебя, почтеннейший.
   Вскоре мы оказались в комнате, которая, похоже, служила библиотекарю кабинетом. Ученик махана указал мне на широкую лавку, покрытую ковром и населенную выводком парчовых подушек, и скрылся.
   Ждать пришлось долго. Сначала я сидел и слушал тишину - сквозь цветные стекла витражей не доносилось ни единого звука. Или окна выходят в какой-нибудь глухой дворцовый дворик, или комната защищена заклинанием безмолвия. Видимо, библиотекарь не любит, чтобы в его покои врывался посторонний шум. Заботится о покое? Не перевариваю конформистов!
   Настроение у меня опять испортилось.
   Сидеть и думать о том, что сейчас встречусь с мужем Жужуки, стало невыносимо. Если дать волю чувствам - сбегу, не дождавшись старика. Или, как только увижу, начну хамить. А делать это нельзя. Библиотекарь - единственный мой союзник во дворце, только на него можно рассчитывать полностью. Во многом - благодаря той же Жужуке, которая наверняка шепнет мужу нужные слова.
   Чтобы хоть как-то отвлечься, я принялся осматривать комнату.
   Кабинет махана походил на музей: книг почти не видно, зато вдоль стен - стеллажи до потолка, заполненные множеством разнообразных предметов, о назначении большинства из которых я мог лишь догадываться. Всевозможных форм сосуды из глины и металла, стекла и дерева. Шкатулки и ящички, металлические пластины с полустертыми надписями и узорами. Необработанные камни - от друз хрусталя до обычных булыжников. Или, по крайней мере, того, что казалось простыми кусками известняка и гранита. Малопонятные конструкции из связанных между собой деревянных палочек. Мотки цветной шерсти. А это-то тут зачем? Небольшие мраморные статуэтки, определенно - эльфийской работы, пожелтевшие и потрескавшиеся от времени...
   Кое-какие из предметов на полках мало отличались от земных аналогов. Мой взгляд упал на песочные часы. Два стеклянных шара, соединенные узким "протоком", серовато-желтые крупинки внутри, простая деревянная подставка. Похожие до сих пор используют кое-где в земных больницах. По крайней мере, у нас в клинике такие были, красовались на полочке в процедурном кабинете, хотя на новой аппаратуре давно устанавливают таймеры.
   Не удержавшись, я подошел к стеллажу, взял часы и перенес на маленький столик рядом с диваном. Интересно, сколько раз мне придется перевернуть колбу, прежде чем появится хозяин комнаты?
   Я уставился на струйку песка - и вдруг мне в голову пришла идея. Если и уйти нельзя, и оставаться невыносимо, то можно... перестать быть здесь. Судя по слою пыли на стекле, этими часами тут никто не пользуется. После того, как я уйду, их вернут на стеллаж. То есть ситуация, когда они стоят на маленьком столике рядом с каким-то свитком и палочкой для письма, не повториться никогда. Значит, они могут стать "привязкой" к этому месту и этому мгновению времени.
   Пока я прикидывал шансы вернуться именно в эту секунду своей жизни, примерно половина песка стекла в нижнюю емкость.
   Я закрыл глаза и представил Костер в Тумане.
   Миг - и я сижу на камне, причем на мне - не рубаха распояской, а грязный тегиляй, оставшийся в "Эльфийских ушках", откуда-то взялись щит, сумка и ятаган. Забавно: ось миров, видимо, считает, что я существую только в комплекте с этими вещами. Получается, что я не могу от них избавиться? Вот и думай теперь: кто же я есть на самом деле?
   Белк вывалился из тумана, доковылял до моего щита и прилип к умбону, как намерзшийся в дороге - к горячей печке. Выглядел зверь намного хуже, чем до похода к Оракулу. Раньше был просто худой и облезлый, как после зимней бескормицы, а сейчас походил на половую тряпку с ушами.
   Мне стало стыдно. Ну и сволочь же я! Перестал ощущать "пассажира" в тот момент, когда шагнул в телепорт. В долине Оракула было не до него... и, главное, потом ни разу о нем не вспомнил!
   - Я сделал свое дело, а в долину... в долину мне хода нет, - недовольно проскрипел зверь.
   Он по-прежнему беспардонно читал мои мысли.
   Но я ответил вслух:
   - Все равно - прости. Надо было как-то тебя отблагодарить.
   - Сейчас отблагодаришь.
   Зверь отлип от щита и приказал:
   - Положи!
   Я пристроил "кулачник" горизонтально. Белк уселся на умбон и выдохнул:
   - Хорошо!
   Постепенно он начал приобретать нормальный вид. В смысле - нормальный для сумасшедшей белки... Шерсть становилась гуще, глаза заблестели.
   - Где это тебя так потрепало? - поинтересовался я, чтобы поддержать беседу.
   - На краю миров, - Белк неопределенно махнул лапой. - Думаешь, только вы, смертные, ищете решение?
   - Нет, - я покачал головой. - Знаю, что без тех же Хранителей этот веер миров долго бы не продержался.
   - Каждый на своем месте...
   Белк еще немного понаслаждался текущей из щита энергией и тяжело вздохнул:
   - Век бы так сидел... Родиной пахнет.
   Белк вдруг поднял голову и пристально посмотрел на меня:
   - Что, зеленый? Думаешь: сейчас мелок, так, значит, всегда таким был? А известно ли тебе, что именно я вас, орков, создал? Дал вам разум и законы чести, научил быть сильными и мудрыми? Я! Без меня вы оставались бы бессмысленными мартышками...
   Выглядел он комично... но я поверил сразу. Тут, в Тумане, о таких вещах не врут.
   Мне стало жалко зверя... или мага... или древнего властителя... Вот тебе и "мультяшка"! И одновременно пришло твердое убеждение в том, что его сказка еще не кончилась. Века, проведенные на Оси миров, изменили его душу этого существа.
   - И ты ни о чем не жалеешь? - спросил я, уже зная ответ.
   - Жалею, - ответил Белк. - Но что-то изменить уже не в силах.
   - Но...
   Я замолчал, прислушиваясь к своим ощущениям. Кажется, я все-таки имею право это сказать:
   - Ты мог бы сейчас стать богом в нашем общем мире. Мне всегда казалось, что среди тех, кому поклоняются в степи и на побережье, нет Хранителя.
   Белк в упор посмотрел на меня - и ничего не ответил. Промолчал.
   И молчал еще долго.
   Я ждал. А куда спешить? Сам дозреет...
   - Ладно, - в конце концов нарушил тишину зверь. - Поговорим об этом после... когда-нибудь. Сейчас это не важно.
   Я не знал, что ответить, но изобразил максимальное внимание. Понятно, что "мозголом" меня искал не для того, чтобы поностальгировать о былом величии. Что-то ему надо. Или не ему, а еще кому-то, а зверя используют как курьера.
   Белк, как всегда, прочитал мои мысли:
   - Да, не моя проблема. Нет, не Арагорна. Бери выше! В общем, перестань гадать и слушай. Значит, так: здесь, в Тумане, есть свои правила, которые никому не разрешено нарушать.
   - Знаю, - отозвался я. - Например, ни Арагорн, ни Артас не имеют права уничтожать чужих "попаданцев". Так? Иначе бы тогда, на арене, Хранители бы за меня не заступились.
   - И это - тоже. И еще одно правило: тот, кто избран Стабилизатором, должен сам сделать свой выбор. Его можно попытаться обмануть, но нельзя подчинять его сознание.
   - А где грань? - хмыкнул я. - На Земле придумана куча методов, с помощью которых можно без всякой магии превратить человека в зомби. Те же религиозные ритуалы...
   - Я говорю именно о магии, - перебил меня Белк. - Ваши фанатики... если я правильно понял, о ком ты... в общем, у них всегда есть выбор: верить или не верить. Да, ты вспомнил какую-то цитату о свободе воли... правильно! Тут, в тумане, - то же самое. Никто не имеет права лишить "попаданца" свободы воли. Собственно, этим вы, земляне, и ценны. Особенно уроженцы твоей страны.
   - Понятно, - кивнул я. - Нарушение, как я думаю, тоже карается?
   - Да. Но ты спросил о грани. Бывает, нет полной уверенности в том, что же произошло.
   - А выпытать у подозреваемого? Тоже нельзя?
   - Именно так. Но можно проверить. Провести эксперимент. Пошли...
   И Белк прыгнул в Туман. Я сделал шаг за ним - вокруг меня закружился вихрь. Состояние полета длилось лишь мгновение, но я отчетливо понял, что за этот миг мы оказались очень далеко от Костра.
   Здесь была обычная для Оси миров каменистая пустыня, тонущая в белесой дымке, и несколько валунов на небольшом возвышении.
   - Спрячься и жди, - приказал Белк. - Мне нужно уйти, чтобы избежать петли времени.
   Я не успел ничего ответить, как мой сопровождающий исчез. Не оставалось ничего другого, как распластаться за камнями.
   Через некоторое время я понял, почему Белк притащил меня именно сюда. Туман истончался над круглой ровной площадкой, покрытой мелкой щебенкой. Этакий "глаз" в бесконечном белесом море. И почва здесь необычная, отличается от нагромождений камня, руин или нерожденных миров, обычных для Тумана. Слишком ровная площадка, слишком одинаковые по размеру куски гравия.
   Присмотревшись, я понял - это место похоже на... дверь. Или - окно. В общем, некое отверстие, наглухо задраенное, но, если надо попасть на Ось миров, то ломиться лучше в него, а не сквозь стену.
   Вскоре мои догадки подтвердились. Посреди площадки постепенно проявилось лежащее тело. Точнее, не совсем проявилось - контуры его были слегка размыты, а цвета блеклыми, словно оно само соткано из уплотнившегося тумана. Но в то же время вполне можно разглядеть пропорции и черты...
   Сначала мне показалось, что на камнях, раскинувшись крестом, лежит мальчишка-подросток. Одежду не разобрать толком: широкие штаны, рубаха, бесформенная куртка... Широкоскулое лицо искорежено болью. Зеленоватая кожа. Глаза закрыты.
   Присмотревшись, я понял, что передо мной - худощавая девушка. Молодая орчиха. Причем явно - раненая. В Тумане видеть потоки энергий и магические плетения гораздо проще, чем в проявленных мирах. С грудной клеткой у недопроявленного тела - более чем непорядок. Обычно с такими дырками в легких долго не живут...
   Однако, к моему огромному удивлению, тело зашевелилось и приподняло голову. Девушка с удивлением посмотрела на отверстие в собственной оболочке и обессилено откинулась, снова закрыв глаза. Однако она не потеряла сознание. Пальцы рук слегка пошевелились, и вокруг раны возникла сетка магической вязи. Однако очертания тела стали менее конкретными, словно оно растворяется в тумане, одновременно оставаясь лежать на прежнем месте. Белесая муть вокруг площадки зашевелилась, заскользила тонкими лентами и, что самое удивительное, начала заполнять дырку в груди раненой.
   Я медлил. Понятно, что Белк притащил меня сюда не просто так. Но что я должен сделать? Лежащая на камнях девушка, кажется, сама неплохо справляется со своей проблемой. Конечно, самолечение - не лучший вариант. Но ощущения, что раненая вот-вот должна развоплотиться, у меня не возникало. Кажется, она сама знает, что делает, а я призраков еще ни разу не врачевал. Что делать? Разве что поделиться с ней энергией...
   Но предпринять что-то я не успел. О появлении нового действующего лица предупредил ударивший в ноздри болотный запах. Именно так воняли твари, выгонявшие меня навстречу тому негру с выбеленной известкой мордой и шрамом через всю щеку, который с первой встречи затаил на меня злость. Было это давно, но испытанное отвращение, которое вызывал этот гнилостный дух, запомнилось накрепко. Поэтому я замер, стараясь вжаться в камни и стать как можно незаметнее. Засунул под живот щит, который мог выдать меня недовольным свечением, и сделал вид, что меня тут нет. Старый прием, освоенный еще на Земле. Никакой магии, просто перестаешь быть - и тебя обычно не замечают.
   Сначала мне показалось, что это - Арагорн, только зачем-то перекрасившийся в блондина. Те же черты лица, та же фигура. Правда, одет слишком элегантно. Кажется, такие пиджаки с атласными отворотами назывались смокингами. Не хватает только трости и цилиндра - и готовый денди пушкинских времен. Арагорн же к нарядам равнодушен, не любит он модников...
   Болотная вонь после появления красавчика исчезла, потянуло каким-то мажорским одеколоном. Что-то такое пряно-волнующее...
   Получается... получается, что это - антипод моего "мастера", его "сыночек", созданный по образу и подобию, глава местных сил Хаоса - Артас.
   Придя к такому выводу, я вообще попытался сжаться в точку, не имеющую ни линейных размеров, ни цвета, ни запаха. Даже дышать перестал. Хотел активировать "купол тишины", но вовремя опомнился. Тут, на Оси миров, любое проявление магии гораздо заметнее, чем одинокий и ничего не значащий орк, притворяющийся ветошью.
   А небожитель тем временем склонился над лежащим на камнях телом и принялся делать руками какие-то пассы. Что самое удивительное: я понимал, что он творит! То есть не все, конечно, но часть - вполне. Вот он осторожно добавил силы в истощенную энергетическую оболочку, вот - заровнял в ней дыру, потом принялся завязывать какие-то плетения возле правого бока. Тоненькие нити энергий струились и переливались, превращаясь в почти понятную конструкцию. Похоже на фильтр... да еще настроен на определенные типы веществ! Лихо!
   - Хюльда, - негромко сказал Артас.
   Девушка открыла глаза, уставившись на лекаря. Тот, видимо, как большинство обитателей Тумана, без труда читал чужие мысли, поэтому ответил на не услышанный мной вопрос:
   - Сможешь. От любого спиртного будешь трезветь, от гномьего курева - получать бессонницу, дурное настроение и прилив рационального мышления. Цени, детка, возможности Хаоса. Еще не забыла заказ на мастера спорта по бегу? Я его выполнил - до сих пор никто из тех, с кем ты не хотела встречаться, тебя не догнал.
   - Кто же тогда меня приколол, как поросенка? Или мне только почудилось? -проворчала девушка.
   Голосок у нее слабый, с хрипотцой, но звучит нагло. Даже Артас немного опешил:
   - Кхмы...
   Однако бог Хаоса быстро пришел в себя и принялся трещать, как сорока:
   - А разве ты не хотела? Не знаю, с какой стати, но это событие было тебе чем-то дорого, и я решил не вмешиваться. Так что винить можешь исключительно себя. Кстати, уже лучше? Вот то-то, Арагорн сказал бы: "Детка, ты сама впуталась - сама и выпутывайся, я и так сделал для тебя все, что смог!"
   Тело зашевелилось, полупрозрачная девушка с трудом приподнялась, села, покачнулась, но все-таки нашла в себе силы встать на ноги:
   - Вроде.
   И, подумав, добавила:
   - А плотное тело тоже восстановилось?
   - Нет, конечно, - бог Хаоса состроил брезгливую гримасу. - Я не могу лезть на Ирайю так явно только ради того, чтобы тебя подлатать. Но теперь твоя рана уже не смертельна. Эфирное тело в порядке, даже претерпело некоторые улучшения, какие - сама определишь, рассказывать долго, а плоть... нарастет плоть, и шрама не останется.
   - Неужели? - а девица явно не испытывала к антиподу Арагорна особого пиетета. - А как же плешь и шрам у Дерека? Ах, да, еще его пустая глазница.
   - Этого неудачника? - отмахнулся Артас. - Ну, с сапфиром он не расстанется по доброй воле - слишком многое в его службе завязано на артефакте, а вот шрам и плешь - это следствие местных понятий о красоте. Еще не ясно? Ах, да... Внешность, слишком точно соответствующая каким-либо стандартам, в цивилизованной части континента - признак пошлости и плебейского вкуса. Богатое купечество заказывает у целителей коррекцию внешности как бы ни чаще, чем лечение подточенного излишествами здоровья, но красивые по земным меркам лица среди них встретишь реже, чем у селян. Зато характерных, отточенных, с запоминающимися чертами хватает. Знать оригинальничает, нанимая как жизнюков, так и магов иллюзий, и результат, зачастую, просто ужасен. А те, кто хочет и может показать хороший вкус, меняют внешность так, чтобы она в какой-то мере отражала нетривиальную суть их безусловно глубокой и сложной натуры. Дерек же просто ненавязчиво напоминает императорской семье их неоплатный долг и собственную незаменимость. Доиграется... Кстати, хочешь занять его кресло? Нет? Жаль... Да, это я к чему тебе говорю: когда будешь в столице - не смей лепить из себя "гламурное кисо", сие есть признак плебея. Да, придется поехать, ибо у тебя передо мной теперь кое-какие долги завелись, и как отработать, я объясню. Пока не торопись, лечись, отлеживайся, отдыхай...
   Артас балаболил, как заведенный. Думается, девушку в данный момент меньше всего интересовали особенности моды на какой-то там Ирайе. Но орчиха стояла, уставившись на него, словно загипнотизированная. А бог, заговаривая своей пациентке зубы, делал пассы руками. Вокруг тела незнакомки обвилась тонкая, почти незаметная, сеть, задрожала, выгибаясь узорами, и вдруг исчезла. Или я перестал ее видеть? Наверное, это - тот уровень магии, до которого мне пока - как до Китая раком...
   Полюбовавшись на ошеломленную болтовней девушку, бог Хаоса кокетливо сделал ручкой - и "зеленая" исчезла, провалившись в камень, словно тот внезапно превратился в лед и сразу же растаял.
   - Никуда не денешься, - с насмешкой произнес Артас, глядя на то место, где только что стояла незнакомка.
   И, не спеша, походкой праздношатающегося бездельника, направился к границе плотного тумана.
   Подождав немного после того, как бог скрылся из вида и унес с собой все запахи, я решился пошевелиться. Но не тут-то было! Оказалось, я по макушку засыпан камнями. Интересно, как это мне удалось так зарыться? Или это - подарок местных Хранителей? Кому-то надо было, чтобы я увидел всю сцену с начала и до конца, и Артас не сумел меня ощутить - вот и замаскировали под местный ландшафт. Что ж, выбираться из могил в последнее время стало для меня уже привычным делом. Поблагодарив мысленно того, кто обо мне позаботился, я растолкал камни и выбрался из укрытия.
   Теперь нужно было понять, что делать дальше. Как определить, связал ли бог Хаоса свободу воли этой девушки, или последняя его конструкция предназначена для каких-то иных целей? Алена рассказывала о "печати Хаоса", которая немного изменяет восприятие и подтачивает волю изнутри. Однако на саму Алену эта "печать" мало повлияла... по крайней мере, на ее взгляды на противостояние сил в Веере миров...
   Значит... значит надо разобраться на месте. В мире... Хюльды, кажется? Похоже, что Артас, закончив "чинить" эфирное тело раненой, назвал ее по имени.
   Так что мне одна дорога - на эту самую Ирайу. К сожалению, мое появление в чужих мирах не всегда воспринималось "попаданцами" с радостью. Большинство почему-то начинало ревновать свои вотчины к чужакам. Так что лучше подготовиться ко всяким неожиданностям. Поэтому я пробормотал заклинание "каменной кожи", закинул за спину щит...
   ...Приземлился, как всегда, на четвереньки. Отшиб коленку. У "каменной кожи" есть премерзкое свойство - она не защищает от слабых, не опасных для жизни воздействий. Не сдержавшись, ругнулся, и лишь потом быстро осмотрелся.
   Комната в деревянном доме. Две кровати. Стол. На окне - занавески. На улице - день. На кроватях - тела. На одной - давешняя девушка, на другой храпит бородач с ногами в лубках. Девушка не спит, полусидит на подушках и лупает на меня глазами. На одеяле перед ней - грифельная доска. Видел подобное в музеях.
   Вдохнула. Выдохнула. Нахмурилась. Что-то сказала... Интонация - как у школьной учительницы. Типа, в угол ставить собралась. Вот кабанья задница! Тут язык другой! Хотя в Тумане эта глазастая болтала по-русски. Да и Белк говорил, что попаданка с Земли. Значит, поймет.
   - Привет, коллега! - как можно дружелюбнее сказал я.
   Позитивчик - он всегда неплохо действует. Если попаданка, то сообразит, что я - такой же брат по несчастью. Да и вполне может оказаться коллегой: себя же "штопала" вполне профессионально.
   - Сам ты калека, - среагировала девица. 
   Ага! Классно! Острит - значит не будет пытаться убить. Но раздражать пока не стоит, лучше рассмешить:
   - Если только на голову, зато целый, а вот ты...
   - А я почти в порядке, - гордо вздернула подбородок, дескать, дырка на половину груди - пустяки и дело житейское.
   Я не удержался от улыбки:
   - Если это - порядок, то я - китайский летчик. 
   - А что? И летчик - прилетел ведь? И китайский - глазки узенькие. 
   Отлично! Есть контакт! Шутки-прибаутки, значит, сдуру никакой гадостью кидать не будет. Ни магической, ни физической. Так что мне можно спокойно встать и осмотреться.
   Девушка поняла мой взгляд по-своему и сказала:
   - Да ты на койку присядь, не стесняйся. Свой же.
   Ух, ты! Вот это степень доверия! Значит, можно будет нормально пообщаться. У большинства попаданцев после первых дней в иномирье начинается классическая паранойя, они от каждого встречного ждут подвоха. А эта... этой вроде бы уже досталось по полной программе, без божественного вмешательства вряд ли бы жива осталась. Но не боится совершенно незнакомого орка...
   Я аккуратно присел на краешек койки.
   - Тут у нас, правда, одно тело из подгорных валяется, - продолжила девушка извиняющимся тоном, словно назвавшая гостей хозяйка, которую те застали в процессе домывания полов перед торжеством. - Но оно еще долго спать будет.
   А вот "тело из подгорных" - это интересно. Гном? Я подошел поближе ко второму пациенту. Похоже, у парня множественные переломы ног. И лечат его... лечат его исключительно магией. Прищурившись, я попытался разобраться в энергетических потоках, пульсирующих вокруг поврежденных участков тела. А ведь здорово кто-то придумал! Похоже на "аппарат Елизарова", только не из стальных спиц, а из жестких потоков силы! Надо будет попробовать сделать похожее.
   Впрочем, я не за этим сюда лез. Видимо, цивилизация на этой Ирайе - техно-магическая, причем порядком ускакала вперед по отношению к моему Кароду.
   - Под танк попал? - пошутил я.
   Хотя шутки - шутками, а тут вполне что-то подобное может водиться.
   - Под собственного голема, - ответила девушка. - Нас тут малость подбили. Это тело со своим подельником под гору какую-то дурь возит, так их разбойники решили раскулачить, а я под раздачу попала, заодно.
   - Ясно...
   На самом деле мне ничего ясно не было. Кроме одного: если состояние спящего гнома опасений не вызывало, то девушка ощущалась как... наверное, лучше всего для этого подходит словосочетание "не совсем живая". Не то оживший покойник, не то кандидат в покойники. Такие могут быть уверены, что живы - как любое другое существо из мяса и костей, - но они немного ошибаются. По себе знаю - противное состояние. О нем временами забываешь, шутишь, смеешься, но нет-нет, да накатывает ощущение того, что ты не имеешь права существовать в окружающем тебя мире. Помогает только зелье "универсального целителя", сваренное на Истинном огне.
   Моментально забыв о задаче "исследовать девицу на предмет влияния Хаоса", я начал прикидывать, как быстрее привести ее в нормальное состояние. "Универсальный целитель" - это раз. Стимулятор иммунитета - два. Магия - магией, а дырку в легких ей заращивать придется. Плюс, если она магичка, то существует хитрая травка... ластарра - если на языке горных эльфов. В степи не растет, к сожалению, зато попалась на рынке в одном из городишек по дороге в Эльтурон. Ластарра помогает впитывать энергию из окружающего мира. Настойкой обычно поят орчат, родившихся слишком слабенькими. Шаманы ее не используют - духи могут обидеться на неожиданную конкуренцию. А вот на Востоке, в городах магов, бывает, глупцы "подсаживаются" на нее, как на наркотик. Много нельзя... да и вряд ли на Ирайе есть что-то подобное. Так что сейчас девушке не повредит.
   На столе обнаружились подходящие кружки. Делать правильную настойку некогда, но "универсальный целитель" настолько же универсален и как растворитель. За пять минут вытянет из сухой травы все, что нужно. А пять минут у нас, думаю, будет. Нужно же все-таки поговорить по поводу Хаоса. Посмотрим, как незнакомка среагирует на новость о том, что ее пытаются сделать марионеткой:
   - Ладно, местные дела, сама разберешься. Я вот чего... Тебя блондинчик перевербовать решил - на чувстве благодарность за лечение. Гон это. Он тебя еще пометил, как собственность.
   К моему удивлению, к новости девушка отнеслась совершенно спокойно:
   - Да. Знаю. Его запах постоянно чувствуется. А ты, вообще, кто и с кем?
   Ух, ты! Оказывается, она кое-что может! И, естественно, пытается понять, кто тут объявился. Я бы на ее месте тоже не удержался от расспросов. Поэтому ответил туманно:
   - Кто я - сложно. Если скажу, что доктор, поверишь?
   - А что лечишь? Излишнюю самоуверенность?
   Молодец, постаралась замаскировать опасения шуткой. Поэтому я ответил в том же тоне:
   - И ее тоже... Но и дырки в теле могу.
   - Это уже интереснее, - наморщила лоб, словно всматриваясь во что-то, мне не видное. - А блондинчика откуда знаешь?
   Ну, молодец! Интересно, а кем она на Земле была? Похоже - не ниже следователя прокуратуры или еще какой-нибудь такой конторы. Хотя и домохозяйки такими прокурорами порой бывают...
   - Пересекались... и с ним, и с его слугами.
   После знакомства с кучей существ, за километр чуявших вранье, я предпочитаю не лгать. Конечно, официально нас с Артасом никто не знакомил. Но я о нем наслышан, да и обо мне, думаю, ему докладывали, потому что битва в "Колизее" должна была в божественных кругах вызвать небольшой скандальчик. Так что... пересекались наши дорожки. И попробуйте докажите, что это - неправда!
   Но девушка сама почувствовала, что взяла немножко неверный тон, и начала оправдываться:
   - Ты уж извиняй - не я к тебе, а ты ко мне пришел, поэтому мне сложно доверять тебе просто так, сразу.
   Выходит, Хюльда магически ложь не распознает. Это хорошо! Я успокоился и занялся зельем. Выбрал кружку почище, смешав травы, залил "универсальным целителем".
   Раненая с интересом наблюдала за моими манипуляциями.
   - По-старинке, значит, - прокомментировала она. - Препаратами... я от них отвыкла уже. Тут больше энергуйство в ходу, даже хирургические вмешательства часто им заменяют.
   Я взглянул ей в лицо. Она меня боится. Это, конечно, нормально, учитывая мою внешность и то, как я появился. Да и собственные физические возможности полутрупу уверенности не придают.
   Поэтому я принялся рассказывать о себе:
   - Ладно, не доверяй. Хотя все просто. Я - тоже попаданец. Арагорн - это имя тебе должно быть известно - нанял лечить один мир. Мир почти в порядке, заодно выясняю, где причина. Причина - даже не блондинчик, его, кстати, Артас зовут, а нарушение целостности данного конкретного веера миров. А ты... ну, случайностей не бывает, если доктору показывают почти труп, то это - намек.
   Девушка поняла по-своему:
   - Ясно. Попугать, значит, решил. А за мной - во всяком случае, оба этих гребаных неоргана так утверждают - смерть ходит. Такая конкретная, разве что не с косой... намекает, что зажилась. И вот не знаю: верить, не верить? Ну, где там твоя мешанина, или скипятить надо?
   - Не, кипятить не надо...
   Я долил в кружку из фляги, снова перемешал. Пока болтаем - вытяжка будет готова. Да и тема интересная. Ощущение "не совсем живого" я впервые осознал в темнице Лофта. И Арагорн говорил, что именно этот таинственный бог умудряется делать все неоднозначным. И что земляне, которых миры выбирают в качестве "стабилизаторов", в этом сродни именно Лофту. Психи мы по божественным меркам...
   Поэтому я решил разочаровать девушку:
   - Смерть - господин серьезный, но ходить по пятам... не, не в смерти дело. В безумии бесконтрольных случайностей. У тебя, видимо, со знаком минус. В итоге - да, помереть недолго.
   - Ну, я пока от нее бегаю, - с долей хвастовства сказала раненая. - А что ты там о "веере" накопал?
   Муть в кружке осела, жидкость слегка потемнела. Кажется, уже можно пить. Я протянул посудину больной:
   - Пока для аппетиту.
   - Давай, что ли, - совершенно спокойно ответила "попаданка" и потянулась к зелью.
   Удивительно! Или не боится, что отравлю, полностью доверяет, или играет с тем самым "господином Смерть"... Или все вместе взятое. Я подал кружку, занялся составом для гнома. Тут - проще: "целитель" плюс немного "добрых травок", как говорят бабки. На Земле бы назвали иммуностимуляторами:
   - Это - бородачу.
   А девица тем временем принялась изучать напиток: накрыла кружку ладонью, прищурилась, вслушиваясь в свои ощущения. Похоже, все-таки эта "попаданка" получила способности магички весьма высокого уровня, так что надеется распознать яд или что-то еще, вредное для здоровья. Не обнаружив ничего подозрительного, сделала глоток и скривилась, словно плохого самогона хватанула:
   - Ну и гадость. Чисто - абсент.
   Я улыбнулся. Вот что значит - отсутствие соответствующей тренировки! Парни-попаданцы пили, крякали да нахваливали. Хотя без закуски с непривычки, пожалуй, проглотить сложно. Вкус у "универсального целителя" бронебойный.
   - Гадость, да, - согласился я. - Но печать Хаоса - не страшно, хаоситы не мерли. Проверено.
   - Знаешь, я как-то этой "печати" не шибко боюсь, - упрямо мотнула головой девушка. - Проблема в другом - мне из-за этой метки и от Ары бегать придется. А как это сделать - вопрос.
   Вот тут я не на шутку удивился. Хотя... подозреваю, что уверенность в том, что за случайность будут спрашивать как за серьезную провинность - это влияние того самого измененного восприятия, о котором говорил Белк. Или - последствия прошлого, земного, опыта?
   Я постарался успокоить девушку:
   - Бегать? Зачем? Он не дурак. Игра идет и за пешки.
   Мне вспомнился наш с Арой разговор у костра в мастерском лагере. И правило о свободе воли. И я продолжил уже более уверенно:
   - Понадобишься - выдернет к себе. А пока ты тут, видимо, приманкой... надо думать...
   - Ладно, пешки тоже, бывает, мат делают, а то еще бывает - рраз! - и вместо шахмат шашки стоят, а там - все равны, все прыгают одинаково. А еще бывают Васюки, где нужнее кулаки.
   Ух, ты, как расхрабрилась! Лежит на кровати забинтованный до самого клюва воробей и грозит небожителям! Конечно, магичка она, может, и сильная, но одной колдовской крутости для того, чтобы встать наравне с богами, слишком мало.
   Чтобы не обидеть насмешкой, помотал головой:
   - Прыгать одинаково - и не мечтай. Пока - кишка тонка. Это я к лечению от лишней самоуверенности. Дело не в этом. Дело в том, что блондинчик этот - неправильный. И вообще все в этом веере неправильно. И виноват не блондинчик, а внешние обстоятельства. Так что... в общем, если даже ты станешь местным богом, никто особо не почешется.
   Раненая уставилась на меня, даже рот приоткрыла. Видимо, ее мысль о такой перспективе не посещала. Да и видно, не особо обрадовала:
   - А я не этого хочу. Давай, кстати, сверимся - что ты называешь "веером", и как рассматривать Туман: это мир неорганов или что-то еще?
   Интересно! Поведение у девушки, несмотря на невыгодное положение и рану, уверенное. Нет, не наглое, а именно уверенное, как у человека, знающего себе цену. Тот, кто на Земле ничего не значил, получив нахаляву сверхспособности, становится высокомерным и одновременно трусливо-подозрительным. Любому незнакомцу пытается показать, что крут немерено. И одновременно боится, что этот встречный-поперечный вдруг окажется настолько силен, что на его фоне не покрасуешься. Как вспомню того же паладина Кира... Достал он меня, пока к Оракулу шли, до самых печенок. Такое ощущение было, что ему гораздо важнее наступления Хаоса и будущего Веера миров то, как он выглядит по сравнению с Игорем или со мной.
   Потом я наехал на Арагорна: дескать, каким местом тот думал, когда выбирал такого Стабилизатора. Бог от досады даже шутить перестал, серьезно объяснил про то, что выбор не его, а мира...
   А эта орчиха - сильная магичка, но при этом не пытается блистать на фоне окружающих. Такое может быть только в одном случае: если на Земле была не юной дурочкой, а человеком, имеющим неплохой опыт в нестандартных ситуациях. Арагорн ее при переносе наделил такими магическими возможностями, чтобы социальный статус в иномирье стал не ниже, чем был на Земле. На этой своей Ирайе не так уж давно, с другими попаданцами почти не общалась... Но после ранения оказалась не в канаве и не в солдатском госпитале. Лечится во вполне приличной обстановке, причем местный целитель - большой искусник. Значит, статус у орчихи тут уже достаточно высок.
   И, похоже, она из той породы, что ради знаний готова притворяться пай-девочкой.
   Я улыбнулся:
   - А! Так ты ваще нулевая! Туман - это ось миров... Хумгат, как у Фрая. Место, где миры еще не реализованы. А оттуда во все стороны идет по нисходящей... восемь тонких миров - разной степени плотности - и потом проявленные миры. Ну, типа как тут. Все проявленные миры получаются вроде нанизаны на Туман... Я сильно гоню?
   - Да нет, - девушка нахмурилась, пытаясь представить тот косноязычный бред, который выдал.
   И тут же поразила меня, заставив почувствовать себя неучем:
   - Я по плотности и степени ограничений смотрела - оно не выше астрала, как бы не ниже... Я там явно в сновидческом теле ходила, а оно - средней плотности между эфирным и астральным... ментал - вообще без-образен, как и верхний астрал... остается - низ. Я на Земле сновидчеством увлекалась, и за пределы астрала нос высовывала, правда - не часто.
   Мдя... Оказывается, девица на Земле была эзотерически весьма подкованная. Хорошо, если не "практикующая ведьма в пятом поколении", как в рекламах пишут. Хотя нет, не похоже. У тех интонации обычно более обволакивающие. Любительница. Но с эзотерической интоксикацией... или, похоже, все-таки с реальным опытом.
   - Угу... - не удержался я от того, чтобы подковырнуть ее. - Начитаются Кастанеды, потом лезут куда попало... недолго ко мне в психушку угодить... Туман - он практически без-образен. Проявленное - только вокруг тех, кто туда попал. Прослойка типа... Ну и обитатели проявляются, если энергии хватит. А с энергией там напряг. Попаданцы за счет своей там себя вообще материальными ощущают. Ты... ну да, опыт сновидения, так что тебе материализовываться не понадобилось.
   Взглянула недоверчиво, но продолжила так, словно о каких-то банальностях разговор, вроде кулинарных рецептов:
   - С моим опытом, я, даже если напрочь свихнусь, снаружи буду выглядеть благопристойно. А вот насчет отсутствия энергии - это очень напоминает именно кастанедский мир неорганов, которые живут только за счет того, что в соседних мирах уворовали. И именно это кажется мне шибко странным. А в ментале... там ты просто становишься потоком мысли... и там свободно, мысль на мысль откликается, это как... явление резонанса. Понимаешь, я на нашей, безмагичной Земле умудрилась несколько раз вылезти. Почему бы этому здесь не получиться?
   Половину того, что говорила девушка, я не понимал. Но одна идея показалась верной:
   - Вот я и говорю - неправильный веер. Какие-то свойства сохраняются, то есть найти того, кого знаешь, без проблем. Подумал - и вот он... К Костру опять же попасть - без проблем... Но эта проявленность... она какая-то ненатуральная. Раньше я думал, что это - ради попаданцев, чтобы они не рехнулись... в общем, лично-персональные глюки попаданцев, которые создают видимость чего-то проявленного. Но зачем? Потом один Оракул подсказал, что этот веер миров был изменен извне...
   И тут она меня снова удивила:
   - Обидно. Я ни разу не попадала к Костру. Ты - первый чело... гуманоид, которого встретила. И то - не там. В Тумане как будто - от всего отрезана, и дурная бесконечность... А Оракул этот не сказал, как именно его изменили?
   - Сказал. Сделали... ну... как бы игровой площадкой... и ради зрелищности все эти навороты устроили. А костер... интересно... а у водопада была?
   - Нет. Только туман. Один раз - назгулотаджики. Один раз - бомж в ватнике. Два раза - Ара. Два раза - парень с коротким широким носом и шрамом на щеке. Один раз - этот ваш Артас. А, да, еще один раз - какая-то драная зубастая скотина, еле от нее убежала.
   То есть, похоже, в этой попаданке тоже есть какая-то неправильность. Обычно Костер - это первое, что видят те, кого в иномирье перенес Арагорн. Сначала попадают в тот мир, который выбрал их Стабилизатором, но стоит хоть раз забраться в Туман - Костер их притягивает. А орчиха перезнакомилась с кучей обитателей Оси миров, но так свой выбор, видимо, и не сделала. Зато Хранителей видела... и от ужаса не поседела. Еще и обзывается...
   - Назгулотаджики? - расхохотался я. - Хорошо ты их... Хранители они... Бомж? С папироской?
   - Кажется, со мной говорил без нее... - задумалась, вспоминая. - Или что-то в углу рта торчало, вроде, спичку жевал. Скажи, а что у него на ногах, а?
   Я пожал плечами:
   - Кирзачи.
   - Сходится. Значит, источник информации, хотя бы, вовне. А то неорганы любят воздействовать на наши собственные воспоминания и сформировавшиеся образы, чтобы что-то нам, типа, передать, а на самом деле - не сказать ничего такого, чего ты и сам не знаешь.
   Вот молодец! Я пока до идеи иллюзий дошел, чуть головы не лишился... Просто информации у нее пока немного.
   - Недоверчивая ты... Это хорошо. Неорги, кстати, эти при желании - вполне себе орги... Что, на Земле не встречала? Не глюки же были на Земле...
   Тут я наконец-то сообразил, что нужно выяснить. Пока все встречавшиеся мне земляки говорили, что превратились в своих персонажей на игре, на которой мастерил Арагорн. Исключение - Игорь, но он тоже играл, только на придуманном нашим "порядочным" богом компьютере. Близнецы обмолвились про мастера Артаса. Они - почему-то попытались врать про игру, но важно одно: персонаж на Земле определяет судьбу попаданца.
   Поэтому я спросил:
   - Да, слушай, у меня к тебе вопрос... я все пытаюсь понять, что мне не нравится. Расскажи, как в попаданцы попала?
   - Сама пришла, - девушка явно удивилась такому повороту разговора. - А не нравится - от меня Конторой пахнет. Дерек так напрямую и спросил: КГБ? Но могу поклясться - нет! не КГБ, не ГРУ и не какая-то другая спецслужба, кроме Конторы здесь, на Ирайе, но от той я пока что успешно бегаю. Хочешь, даром своим поклянусь? Это серьезная клятва, таким тут верят, и не зря, что я не имею ни к каким шпионам никакого отношения, а эта вонь - издержки воспитания.
   Я хмыкнул... Не знаю, кто такой Дерек, о котором и Артас болтал, и вот она теперь, но на сотрудника каких-то органов, внутренних или внешних, Хюльда похожа. Но сейчас это не важно. Да хоть бы и ФСБ - какая разница?
   - Не в шпионстве дело. У меня ощущение, что ты здесь лишняя. Говоришь: сама пришла? Арагорн не упрашивал и на пинках не гнал?
   - Я на Земле уже умерла, - девушка говорила абсолютно серьезно. - Мою тушку закопали. Ара, сцуко, на сорок дней выпивать ходил. У меня неплохой опыт и знания, и я так думаю, что меня сюда не зря перетащили, поскольку Ара сказал: что-то на Ирайе протухло, что - не знаю, ищи. Я ему наполовину верю, потому что сама чую - не то. Бегала, замазывала по мелочи, пока не нарвалась на ржавое копье. А теперь думаю - не замазывать надо было, а искать.
   "Значит, все сходится, - обрадовался я. - Хюльда - не стабилизатор. Но и не разрушитель, как креатуры Артаса. А вот кто?"
   - Тоже вариант, - согласился я.
   И постарался объяснить ей то, что сам еще толком не понимал. Пусть думает:
   - Понимаешь, есть некий закон соответствия. Арагорн в попаданцы не кого попало тащит, а тех, кого проблемные миры сами выбирают. Иногда это такие уроды... в смысле - попаданцы, а не миры. И попадать никуда не хотят на самом деле. Девушку одну знаю - она только и знает, что хныкать "мама, хочу домой"... но мир вокруг нее крутится. Или хаоситы - бывают нормальные люди, но вот так получается, что вокруг них - полный дистрой. А замазывать... не, если можешь - почему и нет. Жить проще, когда сзади несделанных дел не осталось. А вот что искать... и, главное, зачем?
   Это "зачем", видимо, волновало и мою пациентку. Она вдруг нахмурилась и начала рассказывать медленно, словно через силу:
   - Я на Земле, там... понимаешь, нас учили не выживать, а спидометры выжимать. Отец методично делал из меня винтик, "идеального гражданина идеального государства"...
   Судорожно вздохнув, скривилась от боли, но продолжила - уже чуть более отстраненно:
   - Но не получилось ни винтика из меня, ни идеального государства из СССР. По вполне объективным причинам. Все это нормально, идеалам место в голове, а не в реале, но, видать, неправильные идеалы были, раз так быстро сдались! Перестройка, развал. Производство, наука - гибнут. Я попробовала встать поперек этой машины разрушения - ей похрен, меня смело. Действовать надо было гораздо раньше. Что потом? Для себя жить не умею. Для родины? А ее теперь нет, есть сброд агрессивных шавок. Не религиозна, стяжательством не страдаю. Я потерялась. А нашлась - на Ирайе. В общем, тут - моя вторая родина, и вторая семья... и я хочу, чтобы они жили! Понимаешь, мать знает, что настоящая Хюльда мертва, и говорит мне: "Ты - тоже моя дочь!"
   Вот как... Похоже, для нее это все - гораздо больше, чем игра. Мне в реальность иномирья долго не верилось, а она взялась за дело всерьез.
   - Счастливая...
   Я мельком взглянул девушке в лицо.
   Похоже, она чуть ли ни до слез расчувствовалась. Значит, говорить обо всех этих вещах ей действительно тяжело... но нужно выговориться. Поэтому я не стал успокаивать, а подбросил ей тему для размышлений. Будет думать о других - меньше по поводу своих недоделанных на Земле дел будет вспоминать:
   - Хотя, ладно, я не о том. Я о том, что не мир тебя выбрал, а ты его приняла - как второй шанс. Кстати, есть один мужик - не знаю, жив ли на Земле или мертв... полутрупом был на Земле. А в своем Зелен Логе получил все, что хотел. Но и его Ара убалтывал... А ты - сама на голову свалилась... вот и пристроил по возможности с пользой. А бомж тот, Наблюдатель, мужик не глупый. Если заинтересовался - то знает, что делает. Может, ты корни проблемы найти сможешь. Да, а урод со шрамом... должок за ним передо мной. Если решит опять появиться, скажи, что орк Мышкун кланяться велел...
   - Если он появится... по морде, конечно, не двину - силенок не хватит, а напомню хорошо, в последний раз в тумане он только икал и ничего мне возразить не мог, - пообещала Хюльда и вдруг опять перескочила на свою эзотерическую терминологию:
   - Я что думаю - ментал-то один на всех, и если нам всем в него вылезать...
   Я кивнул. А что? Восьмое небо, как шаманы ментал называют, действительно - общее. Получается интересная система. И непротиворечивая. Можно поискать в этом направлении.
   - То есть, первая задумка - наладить связь между всеми попаданцами, - продолжила Хюльда. - которые этого хотят... а может, и не только попаданцами, но и продвинутыми аборигенами наших миров, и сваять сеть. Ты программеров среди наших-закинутых встречал?
   - Не, - я с сожалением пожал плечами. - Офицер спецназа один был, манагер еще... но парень толковый, девушка... слушай, я ее не спросил про профессию... кошка - вроде на учителя училась... еще - школота в перьях, фотограф, еще два совсем кутенка... в общем, не встречал...
   - Тогда придется мне.
   "Вот и хорошо, - обрадовался я. - Такие, как Хюльда, долго не горюют. Подкинуть им задачу поинтереснее - и забудут о всяких страданиях".
   А она, словно извиняясь, продолжала:
   - Я, вообще-то, занималась соплами, но проги приходилось писать. Начинала - поверишь - с фортрана и битья перфокарт. Ладно, главное - алгоритм, а машинный язык мне здесь не поможет, вместо него рунический строй. Офицер спецназа... интересно, хотя бывший сисадмин был бы полезнее. Но нету... Остальные - хорошо было бы встретиться, поговорить самой, да я еще попробую с дварфами потолковать - они тут самые инженерно образованные парни.
   Я снова мотнул головой:
   - Игорь - мужик серьезный, но он женился. Потерянный для общества человек. Это как раз тот, который трупом в госпитале на Земле был. Женился на иномирской принцессе, радуется жизни.
   Но Хюльда уже зажглась своей идеей:
   - Если всем свартчокан наметится, ну, то есть, писец, пойдет, как миленький. А остальные смогут быть хотя бы пользователями.
   Я не стал спорить, хотя пока не понял, на какую авантюру она решила подбивать народ, ведь обеспечить попаданцам систему связи - это не "идти" куда-то:
   - Пойдет... Богдан - тоже. Он хоть и манагер, но... в общем, на Земле ему драйва не хватало. И... знаешь, думаю, хаоситскую кысу можно на подвиги сподвигнуть.
   Хюльда хотела еще что-то спросить, но вдруг встревожилась:
   - Ладно, я тебя ощутила хорошо, так что, если вдруг интересную, чужую мыслю словишь - причувствуйся: не мной ли пахнет. А остальных - попробуй заинтересовать идеей, и подумай, как бы мне с ними пересечься.
   Я хмыкнул - быстра малышка! С места в карьер команду собирать взялась. Надо чуть притормозить:
   - Ого! Даже так? Это что-то новенькое и неизвесстное... Ладно... да, а тебя как зовут? В смысле - как звать? Хьюльда вроде? Или я не расслышал, что Артас говорил?
   - Называй Хюльдой, мать, мне, правда... - тутошняя мать! - другое имя дала, но пока его придержу в загашнике... а ту, что земное имя носила - похоронили, и точка! Мой дом теперь - Ирайя. Да и сам назовись, как хочешь, чтоб я тебя звала.
   - Да как хочешь. Можешь - Мышкун, а можешь Сан Санычем. Остальное... сложно. Посмотрим. Главное - понять, куда и зачем лезть. Хрю... Хюльда - так Хюльда. В общем, мне теперь проще, я координаты этого мира знаю. И... вот еще...
   Если бы она не сказала, "мой дом - Ирайа", то, может быть, я бы и не решился. Пока мы болтали, я думал, что отрицательные случайности можно попробовать нейтрализовать. Об остальных попаданцах заботятся те миры, которые выбрали их Стабилизаторами. Берегут от падения кирпича на голову. Смягчают последствия попаданческой дурости. У Хюльды нет этой мистической связи с ее миром... но попытаться-то можно! "Хитрая" травка ластарра тянет энергию из земли. Постепенно все "тонкие" тела мага гармонизируются с ритмами земли...
   Я поискал, во что налить раствор.
   - В сидоре, - неожиданно сказала Хюльда.
   - Что? - не понял я.
   - Под моей кроватью мешок, в нем фляжка.
   - Даже так? - удивился я, вроде не телепат она...
   - Ага, с полувзгляда. Или думай потише, или говори погромче, а то две контузии подряд - глуховата стала, - съехидничала девушка.
   Я забрался под койку, нашел флягу, сыпанул в нее ластарры и налил "универсального целителя":
   - Прибери это... в ближайшие три дня - пей по вечерам. Может, истинное пламя и на печать Хаоса повлияет, не знаю. Но выздоровеешь быстро. И... в общем, вот, держи на будущее.
   Заговоренная ромашка - не такой уж большой дефицит, вернусь в Карод, на базаре куплю. Поэтому не жаль отдать весь запас:
   - Просто антисептик. Почти готовый, только заварить кипятком.
   - Хорошо, попробую, - деловито кивнула Хюльда.
   И вдруг посмотрела так, что мне стало не по себе:
   - Знаешь, Мышкун, вот почему мне такие хорошие лю... в общем, гуманоиды встречаются, а?
   Я не знал, что ответить. Забормотал какую-то патетическую чушь:
   - Эээ... видимо, нужна зачем-то... если не этому миру, то вееру вообще. Говорю же - тут случайностей не бывает. Я как о тебе узнал? Туманная нежить подсказала, что Артас на того, кого Арагорн позвал, собирается заклятия ставить... А нежить... она разная, но все строятся перед Наблюдателем. Может, это он и заварил на этот раз кашу, у него на тебя виды...
   - Слушай, Мышкун, - вдруг нахмурилась Хюльда. - Сюда сейчас целитель придет, мне перед ним опасно "родней" светиться, еще прогонит. Ты же знаешь - зеленокожих мало где любят. Давай уж подосвиданькаемся.
   Я прошептал заклинание "поиска". Так и есть - приближается кто-то живой, не очень крупный, самка... совсем близко... Что ж, значит, не стоит компрометировать мою новую знакомую. Видимо, чужие мужчины, если не считать спящих гномов, в одной комнате с девушкой, - это неприлично.
   Хихикнув напоследок, помахал ручкой и представил Костер.
  
   Глава 26
   Возвращаться к Истинному пламени - проще всего. Оно - вечно...
   А вот Арагорн со свитой тут бывает только по большим праздникам. В последнее время я вообще его с трудом выловить мог. А сейчас возле огня расселась целая компания. Ара - на камешке. Асаль-тэ-Баукир - в любимой своей позе сфинкса, уставившись на пламя. Черный Белк - у него где-то в районе задних лап, но развалился так же вальяжно. Собакоголовый бог на соседнем с богом Игры камешке. Прописался он тут, что ли? В прошлый раз молчал, пока мне Арагорн за слишком шустрых мертвецов вставлял, так что я так и не понял, кто он такой.
   Меня, как всегда, выбросило носом в землю. Не успел подняться, Арагорн сдвинул брови:
   - Ну, и?
   Вот так! Ни "здравствуй", ни "как дела"... Видимо, его божественный статус противоречит элементарной вежливости.
   - Что: и? - из вредности я решил прикинуться дураком.
   Встал на ноги, осмотрелся, помахал рукой мертвым магам, кивнул молчаливому гибриду и только потом снова взглянул на бога Порядка:
   - Мастер, ты напои, накорми, в баньке попарь, тогда и спрашивай!
   Ара дернулся, но понял, что злиться должен только на себя, и улыбнулся по-голливудски широко:
   - И - это значит, что мы все ждем твоего рассказа. С девицей познакомился? Как она тебе - понравилась? Хюльда - полукровка, сгодится тебе и как орку, и как человеку.
   Мне такой фривольный тон не понравился:
   - Она не в том состоянии, чтобы я на женские прелести внимание обращал. Так что давай без дальних заходов. Да, познакомился. Да, пообщался. Да, видел, что твой клон вытворял. Артас вплел ей в ауру какую-то вязь. Паутина - не паутина, сетка - не сетка. Что такое - не знаю. Как работает - не знаю. Как выглядит - помню. По поведению Хюльды не заметно, чтобы она была под контролем Хаоса. Все?
   Арагорн похлопал в ладоши:
   - Все. По полочкам разложил. Тебя регламент подгоняет, что ли? Мог бы поведать историю...
   - Отстань от парня, - услышал я за спиной.
   Обернулся - точно, Наблюдатель, только у него из здешней фауны такой прокуренный голос:
   - Хюльда - это вполне реальный шанс покончить с теми глупостями, которые тут творятся... по твоей вине, кстати, Игрок! Так что перестань дурачиться и попроси своего друга вспомнить те плетения, которые делал Артас.
   Арагорн скривился, словно у него заныли зубы, но сказал:
   - Прошу.
   Я прикрыл глаза и постарался как можно подробнее восстановить в памяти виденную картину. Вот Хюльда, точнее - ее сновидческое тело, - с трудом поднялась на ноги. Артас балаболит что-то про моду на романтичные шрамы... Вокруг фигуры, выглядевшей слегка размытой, струятся, переливаются, извиваясь и выстраиваясь в правильные узоры, серебристо-серые нити...
   Не знаю, сколько я провел в состоянии транса. Когда очнулся, боги по-прежнему сидели вокруг костра и пялились на меня, словно я мог сообщить им какую-то великую истину.
   Первым прервал молчание Арагорн:
   - Теперь ты убедился? - спросил он Наблюдателя.
   - Да, - кивнул мужик. - Артас нарушил правила. И, кажется, в данном случае он был лишь пешкой. Это - не его плетения. Ты по-прежнему хочешь рисковать, оставляя Хюльду в Ирайе?
   - Не уверен...
   - Возвращай ее туда, откуда взял.
   Арагорн покачал головой:
   - На Земле она мертва.
   - Я про то и говорю, - Наблюдатель вопросительно взглянул на собакоголового молчуна. - Она же твоя, Ан. Твоя - с самого начала. Вы заигрались, ребята.
   - Ты одобрил, - впервые подал голос тот, кого назвали Аном. - Я приму любое решение. Если считаете нужным - заберу ее и отведу в чертоги Великой Смерти. Хюльда достойна.
   Пока боги болтали, мои мысли скакали, как сотня кошек, которых везли в китайский ресторан, но грузовик перевернулся, и они вырвались из клеток.
   Собакоголовый... Ан... Анубис? Не может быть! Хотя - почему не может? Я - лекарь, а древнеегипетский бог с головой шакала не только заведовал кладбищами, но был хранителем лекарств и ядов... Можно сказать, коллега.
   - Стоп, стоп, господа!
   Я шагнул вперед - так, чтобы оказаться между тремя умниками, рассуждавшими о моей пациентке как о какой-то досадной проблеме.
   - Погодите, так дело не пойдет! Хюльда - жива. И будет жива. Потому что... Потому что я так хочу!
   - Что?
   - А то! Я лечил Хюльду. Теперь я отвечаю за то, чтобы она жила. Вреда от нее не будет - я это знаю. Для Веера Миров будет только польза. Если кто-то против, то - через мой труп. Понятно?
   Повисло молчание. Обычно в такие моменты слышны какие-нибудь посторонние звуки, на которые обычно не обращают внимания. В Тумане звуков нет вообще.
   - Ну, ты даешь! - расхохотался вдруг Наблюдатель. - Ты вообще соображаешь, что говоришь? И кому?
   - Вполне. Хюльда - шанс этого Веера Миров. Ты сам сказал. Я только сейчас понял, что показал Оракул. Дерево, скрепляющее камни. То, что и живое, и мертвое, и на нем держится мир. Понятно?
   - Даже так? - задумчиво протянул Арагорн.
   - Именно так, - ухмыльнулся я. - Великая Смерть подождет.
   Человек с головой пса дернулся, словно от удара, и сверкнул на меня глазами:
   - Но за это заплатишь ты. Хюльда не будет твоей, пока ты не умрешь.
   Кажется, у меня началась истерика. Я заржал ему в морду:
   - А мне не привыкать! Что, я ни разу не умирал? И девушек на мой век хватит!
   Но Ан вдруг стал спокойным и серьезным:
   - Нет. По-настоящему ты еще не умирал. Ты всего лишь изменился и стал слугой двух Великих сразу. Если бы не это, я бы убил тебя, когда ты начал говорить. И в этом вы с Хюльдой полностью подходите друг другу. Но твоей она не будет!
   - Подумаешь! - фыркнул я.
   - Идиот, - пробормотал Наблюдатель, и я вывалился из Тумана.
  
   Глава 27
   Все мои блуждания по Оси миров длились не дольше, чем нужно песчинке, чтобы упасть в нижнюю колбу часов. Теперь время снова сдвинулось с места, тонкая струйка текла на дно стеклянного шара, превращаясь в крохотный холмик.
   Постепенно мысли успокаивались.
   Собственно говоря, кто такая эта Хюльда? Одна из сотен пациенток. Не знаю, что на меня нашло. Нахамил богу смерти и лекарского искусства. Да не какому-то мелкому божку вроде меня. Похоже, этот Ан - мой настоящий патрон в этом Веере Миров. А я - что-то вроде его локальной аватары. Хотя аватары, наверное, не хамят своим богам... Впрочем, кажется, ничего страшного не произошло. Ан наложил запрет на отношения с Хюльдой. С другой стороны, они что, до этого поженить нас с ней хотели? Нашлись селекционеры! Так что так даже лучше.
   От созерцания песка меня отвлекли шаркающие шаги. Я поднял голову: на пороге застыл низенький сухощавый старик. Он смотрел на меня, я разглядывал его.
   Морщинистая кожа коричневатого оттенка - похоже, выходец из прибрежных кланов. Нос такой маленький, что, будь щеки чуть полнее, утонул бы в них. А вот глаза... Глаза пронзительно-черные, словно дед из колодца глядит, а колодец тот глубиной - до чертогов старых гномских королей, что таятся в самом сердце земли.
   Но это видно, только когда он смотрит тебе в глаза. В остальном же - старик как старик. На улице мимо пройдет - не заметишь. Никакой придворной роскоши, никакой величавости. Волосы спрятаны под традиционный в Кароде полосатый платок, но повязан тот не как обычно у крестьян - на манер банданы, а намотан чалмой. Темно-синий халат подпоясан черным шелковым поясом с вышивкой. Низ правого рукава - в чернильных пятнах. На ногах - мягкие туфли без задников.
   В конце концов старик коротко кивнул и произнес:
   - Приветствую тебя в доме, право жить в котором даровано мне Великим Владыкой! Приветствую тебя, кем бы ты ни был: названным братом моей жены или богом, принявшим земной облик...
   Я чуть не икнул от удивления. Вроде я еще не представлялся, а дед без труда сумел вычислить меня! Похоже, мой новый родственничек, Норто-махан, кое-что может. Что ж, тем лучше. Не придется ничего объяснять и бродить вокруг да около.
   - Ты - муж сестры, значит - брат. И зови меня так, как зовут братья: Мышкун, - ответил я, приподнимаясь с лавки, чтобы поклониться, как положено при встрече с близким.
   - Не беспокой себя, гость! К чему между равными по рождению излишние знаки почтения? - старик пододвинул поближе к столику табуретку и сел. - Я прикажу принести угощение, и ты расскажешь о том, что привело тебя в мой дом.
   Не знаю, как и когда Норто-махан отдавал приказы, но служки с подносами появились сразу же после того, как он занял место возле низкого столика, на котором стояли песочные часы. В ресторанах официантов приходится ждать гораздо дольше. Новоявленный зять - телепат? Впрочем, мне сейчас незачем от него таиться, главное, не вспоминать о прошлом, чтобы не бросить тень на Жужуку. Думать о ней с нежностью можно - нет ничего странного в том, что брат и сестра привязаны друг к другу. Она-то, возводя капища в мою честь, наверное, не скрывала особого отношения. Но контролировать мысли, разговаривая с Норто-маханом, думаю, все же придется.
   Это не сложно: после разговора с Оракулом прошлое казалось мелким и не значимым.
   Служки быстро освободили столик от письменных принадлежностей и водрузили на него вазы с фруктами и сладостями, кувшины, чаши - все, что нужно, чтобы достойно принять гостя.
   - Разве желание навестить родню - не важная причина? - спросил я, улыбаясь. - Когда семья роднится с мудрецом - польза всему клану.
   Дед оказался равнодушен к лести, поэтому ответил вопросом на вопрос:
   - Ты, которого степняки называют богом, пришел посоветоваться со мной?
   Пришлось состроить серьезную физиономию и сразу же начать с главного:
   - Узнал я, что Великий Владыка недужен. Пока лечение не приносит пользы...
   Норто-махан нахмурил брови:
   - Разве богу не достаточно пожелать, чтобы усилия лекаря увенчались успехом?
   - Не всегда. Причина не внутри, а вне больного. Лекарь способен исцелить рану, но он не остановит кинжал, наносящий новую.
   Сказав это, я уцепил с блюда спелый персик и принялся высасывать нежную мякоть. В степи с витаминами напряженка, так что я собирался отвести душу, налегая на ранние абрикосы и черешню. А тут - на удивление - на столе были те фрукты, чья пора еще не наступила: и персики, и сливы, и яблоки летних сортов - небольшие, светло-желтые и сочные настолько, что прикосновение к ним оставляло вмятину, а на просвет они казались прозрачными.
   Старик молчал. Жаль, что со мной не увязался никто из мозголомов - было бы интересно узнать, что творилось в голове моего зятя. На сколько ходов вперед он просчитывает ситуацию?
   Наконец, он пристально взглянул на меня:
   - У Великого Владыки много воинов, и ни один кинжал не коснется его кожи. Но я знаю, о чем ты говоришь. Здоровью вредит не только острая сталь. Чем я могу помочь тебе, родственник?
   Ну, дед! Ну, умница!
   В этот момент у меня отлегло от души. И я вдруг простил Жужуку. Такой интеллект многого стоит.
   Поэтому я расслабился и отбросил околичности:
   - Сегодня я гулял по дворцовому саду...
   Норто-махан и бровью не повел. Действительно - ерунда какая: гуляет бог по саду Владыки, охраняемому с максимальной тщательностью... Как проник сквозь ограду? Какая разница? Он - бог. Что делал в саду? Цветочки нюхал. Всем известно: дворцовый сад - самый прекрасный в Кароде, и где еще богу наслаждаться красотами природы, как ни здесь?
   - И случайно услышал разговор двоих, - продолжил я. - Разговаривали эльф по имени Золотой Лист и князь Фырхот из рода Синегривых...
   У старика дернулась щека. Похоже, Норто-махан испугался. Интересно, чего? Поговорим об этом потом. А пока я продолжил:
   - Эльфу зачем-то понадобился один из кухонных служек, мальчик из черного клана. Я хочу увидеть, что будет делать с ним эльф. Ты покажешь мне, как попасть в покои посланника, чтобы тот не заметил гостей.
   Старик с ужасом уставился на меня:
   - Как я могу это сделать?
   - Библиотека - то место, где хранятся всевозможные записи, в том числе - те, что оставляют строители...
   В комнате снова повисла тишина. Норто-махан смотрел на меня испуганно и... просительно. Дескать: "Родич, дорогой, пожалей, не втягивай меня в эти игры!" Но я не поддался умоляющему взгляду. Хотя в чем-то дед прав - не стоит болтать о таких вещах во дворце, где самые сильные маги служат далеко не Владыке. Поэтому я достал из сумки амулет "купола тишины" и положил его на столик:
   - Знаешь, что это?
   Норто-Махан прищурился, рассматривая магические плетения, потом поднял одну бровь и понимающе кивнул.
   Демонстративно щелкнув над амулетом пальцами, я активировал его:
   - Теперь нас не услышит никто из смертных. Даже долгоживущих. Все-таки я - действительно немножко бог, в этом моя сестренка права.
   Старик посмотрел на меня еще более испуганно, пожевал губами и вдруг заговорил - быстро, почти захлебываясь словами:
   - Никто не спрашивал про эти записи с тех пор, как покойный Эвэш-махан взял меня в свой дом служить и учиться. Кому нужно это старье? Но три года назад господин Золотой Лист тоже вдруг захотел посмотреть планы дворца, оставленные строителями. Я сказал, что их нет. И никогда не было. Ведь здания возводили долго, лет сто, наверное, сначала одни работали, потом другие. И что строили разные зодчие, и эльфы, и пленные люди, и гномы... Новый дворец закончили строить лишь две сотни лет назад. Есть расписки за потраченные материалы и бумаги про еду для каменщиков. И запись про то, как пригнанные на строительство рабы восстали и сожгли бараки, и убежали к морю... Господин Золотой Лист сказал, что все орки - идиоты. Потом в библиотеку несколько раз пробирались воры, но я спрятал все, что касается строительства, так что невозможно найти, даже если сотня солдат будет обыскивать этот дом весь день. Потом однажды меня опоили и отвели в какое-то странное место. Похоже, оно где-то в Старом городе. Там незнакомый шаман долго ворожил надо мной, требуя рассказать, где я спрятал планы дворца. Но тогда Жужука уже жила в моем доме, и она дала мне снадобье, которое на время стирает память. Когда я понял, что меня похитили, я проглотил эту волшебную смолу. Шаман долго плясал вокруг меня, а потом сказал кому-то, кого я не видел, потому что лежал связанный: "Ничего не получается. Вы перестарались со своим зельем подчинения. Сейчас его разум похож на разум больного младенца. Он ничего не знает и ничего не скажет, даже если очень захочет. Я не уверен, что он вообще помнит слова". Тот, кого я не видел, приказал раздеть меня и выкинуть тело в канаву. Когда меня хватятся во дворце, то пойдут искать и, в конце концов, найдут тело. И не удивятся. Мало ли что случилось со стариком? Может, удар на улице хватил, а воры обобрали дочиста и бросили. Они думали, что я ничего не понимаю, но из-за волшебного зелья Жужуки я все слышал и запоминал, хотя не мог двинуть ни рукой, ни ногой, а мой дух был похож на дух безумца.
   Выговорившись, Норто-махан облегченно вздохнул.
   - А больше господин Золотой Лист не спрашивал про карты? - уточнил я.
   - Нет.
   - А Жужуку?
   - Конечно, нет. Господин Золотой Лист, как и многие, считает, что она - простая степнячка, которая хороша лишь тем, что ее брат - один из вождей Волчьих Всадников. К ней многие сватались, ведь у Всадников сейчас сила, и породниться с вами полезно. Но ее брат выбрал меня. И еще ее считают немного безумной за то, что заставляет молиться какому-то шаману из степи. Но многие простецы молятся...
   Теперь настал мой черед облегченно вздыхать. Молодец Жужука! Пусть ее считают бабой-дурой и чокнутой - так безопаснее.
   - А что с этими планами на самом деле? Они есть?
   Старик кивнул:
   - Гостевой дом, в котором живет господин Золотой Лист, построен еще до того, как возводился дворец. Пятьсот лет назад, после окончания войны с высокими эльфами. На побережье океана, наверное, можно найти тех, кто помнит строительство. Но не среди Тиу. Высокие эльфы были честны и предусмотрительны. Они оставили записи о том, как поддерживать охранные заклинания и заклинания "прохладного дома". Эти свитки написаны на всеобщем. Но есть еще несколько документов на староэльфийском, видимо, для тех, кто захочет что-то изменить в планировке. Долгоживущие были уверены, что мы, зеленокожие, никогда не научимся строить, и поэтому, если понадобится, призовем их мастеров.
   - И? - поторопил я старика.
   - Я могу понять записи на двадцати языках - практически всех, на которых говорят в обитаемом мире. Даже узелковое письмо южных дикарей. В тех записях, что сделаны на эльфийском, есть указания на тайные ходы...
   - Так все-таки: можно попасть в покои этого господина Золотого Листа, или нет?
   - Да, - опять кивнул Норто-махан. - Правда, я не уверен, что правильно разобрал эльфийские заклинания, запирающие эти проходы...
   Пятьсот лет назад высокие эльфы умели делать бумагу. Правда, Норто-махан сказал, что это - особым образом обработанная кора дерева линт, но с виду листы ничем не отличались от вощеной бумаги, которую хозяйки подстилают на противень, когда готовят в духовке что-то особо парадное: чуть желтоватые, плотные, полупрозрачные, тихо шуршащие при прикосновении прямоугольники. И, что самое приятное, нанесенные на них коричневой краской знаки ничуть не потускнели от времени. Правда, для меня эти письмена мало отличались от китайской грамоты. Однако Норто-махан, принеся стопку листов, оставленных эльфами, начал нараспев читать: "Камень стены, камень и снова камень, вверх и вниз, а здесь - листва стучится в стекло, обрамленное медью, стеклянные стены, медь и каменный свод..." Я заглянул старику через плечо: одинаковой длины строчи, ни пробелов, ни точек, ни запятых, ни абзацев... То и дело повторялся значок, с которого текст начинался, и который, как я понял, обозначает "камень известняк". И - ничего похожего на схему или вообще какой-нибудь рисунок.
   - И сколько таких листов? - пряча разочарование, спросил я.
   - Двадцать. Хотя в последней строке написано, что листов двадцать и еще один, который будет.
   - А почему ты заключил, что тут речь идет о тайных ходах?
   Норто-махан лукаво взглянул на меня:
   - Эльфы - прекрасные рисовальщики, но когда им нужно передать месторасположение тех или иных предметов в пространстве с максимальной точностью, они всегда пишут на староэльфийском, в котором каждый знак - целое слово, которое может быть и цифрой, и названием предмета. На четвертом и шестом листе часто встречается знак "запертый проход".
   - Уроды, - ругнулся я.
   Если бы я не был когда-то землянином двадцать первого века, то вряд ли бы сумел понять, что означают эти сплошные строчки символов. Они напомнили что-то смутно знакомое... Для того чтобы сообразить, где я видел похожее, мне потребовалось минут двадцать. В конце концов до меня дошло: если открыть в текстовом редакторе графический файл - получается такая же самая абракадабра из повторяющихся групп знаков...
   - Мне сложно прочитать, не имея в руках того самого, двадцать первого, листа, - я решил проверить родича на сообразительность, а себя - на то, насколько моя догадка правильна. - Прикажи принести его.
   Норто-махан лукаво улыбнулся, кивнул. Правда, позвать кого-нибудь из слуг, не вставая из-за стола, деду не удалось. На его лице проскользнуло недоумение, он досадливо взглянул на амулет "купола тишины" и, встав, направился к двери. Крикнул что-то в коридор - и через миг в кабинете появился мальчишка с пачкой чистых пергаментов в руках.
   Через пару часов у меня в руках был вполне сносный план Гостевого дома. Сложнее всего было сообразить, что описание дано "в объеме". Каждая группа знаков описывала часть здания по вертикали - от крыши до подвала, словно кому-то пришло в голову нарезать дом, как торт, на узкие "столбики" с квадратным сечением и перечислить, как чередуются слои: крем - бисквит - орехи - джем.
   Я чертил, заполняя каждую строчку в соответствии с описанием: "камень - камень - застекленный проем - снова камень...", завидуя той скорости, с которой работает даже самый простенький компьютер. Он-то считает любую картинку за секунды! А тут расширение - грубее некуда, один "пиксел" - сантиметров в двадцать, а то и больше: дверь не может быть уже восьмидесяти сантиметров... а знаки "порог" и "над порогом" повторялись на одном "уровне" в разных "столбцах" по четыре раза.
   Заполнив чистый пергамент несколькими десятками рисунков, я облегченно вздохнул:
   - Какое счастье, что эльфы не додумались до векторной графики!
   - До чего? - навострил уши мой зять.
   - До той системы описания объемных предметов, которую я не знаю.
   - Но о ее существовании знаешь? - не успокаивался родственник.
   - Потом, - отмахнулся я и уставился на рисунки.
   Теперь было понятно, что в стенах Гостевого дома множество пустот. Видимо, строители, создавая систему вентиляции, надеялись не только на магию. В перекрытиях прятались трубы, достаточно широкие, чтобы пробраться по ним, встав на четвереньки. Кое-где внешние стены были лишь видимостью, тоненькими переборками в половину кирпича. В подвале было отмечено несколько "запертых дверей". Норто-махан сказал, что это - вовсе не двери в привычном понимании, а некие участки стен, в которых магическим образом можно открыть проход. Из подвала, точнее, из одного из закоулков, отделенных от остальных помещений добротной стеной с парой таких же "запертых" проходов, несколько лестниц вели на оба этажа и на чердак.
   - Как ты думаешь, дорогой родственник, где господин Золотой Лист принимает гостей? - задумчиво спросил я.
   - Я знаю точно: вот здесь, - Норто-махан вынул из кучи листов тот, что соответствовал уровню пола первого этажа и ткнул в один из больших квадратов. - Сюда приходят гости.
   Кивнув, я взглянул на уровень чуть повыше. Есть! В одной из стен - ниша. От нее проход ведет вглубь дома, в аналогичную нишу в коридоре, соединяющем несколько комнат и заканчивающемся лестницей в подвал. Но еще одна из стен этого каменного "мешка" - некий "закрытый" проход. Метра три он идет рядом с первым, а потом упирается в стену... Я взял планы соседних уровней. Правильно, это - не тупик, проход резко загибается вверх, и там сливается с широкой вентиляционной трубой.
   Интересно, господин Золотой Лист в курсе того, что стены эльфийской резиденции похожи на изъеденное древоточцами бревно? И, если в курсе, все ли ходы изучил? Судя по тем усилиям, которые он потратил на поиск планов, кое-что ему известно, но он не уверен, что знает все хитрости дома, в котором живет.
   - Думаю, можно рискнуть, - произнес я вслух.
   Норто-махан испуганно взглянул на меня, но ничего не сказал.
   - Что бы ни случилось, ни тебя, ни Жужуку я в это дело вмешивать не буду, - ответил я на невысказанные мысли родственника. - От вас же я хотел бы лишь обычного гостеприимства. И...
   Я попытался поточнее сформулировать то, что мне было нужно:
   - У тебя, дорогой родственник, есть ученики. Из каких они кланов?
   Старик перечислил несколько ничего не говорящих мне названий.
   - А из какого клана кормилица Владыки?
   - Она с Побережья Желтых Скал.
   - Кто-то из твоих парней - из того же клана? Так?
   Старик кивнул:
   - Айраш. Он - родственник мудрой Ивишлы. Она привезла его с побережья во дворец. Сначала он работал в саду, копал землю и собирал сухие листья. Однажды я заметил, что он разговаривает с духами воздуха, просит их не играть и не мешать ему работать. Мальчишка оказался Видящим. Если бы остался в клане - стал бы шаманом. Я взял его в свой дом и научил грамоте...
   Норто-махан задумался и продолжил, не дожидаясь, когда я задам вопрос:
   - Да, он встречается с родичами.
   Я кивнул, сделав вид, что не заметил оплошность телепата:
   - Прикажи ему узнать, кто из его юных земляков чаще всего ходит с Ивишлой на базар. И пусть этот твой Айраш предупредит поварят об опасности. Пусть мальчишки приглядывают друг за другом. Если кто-то пропадет из виду - пусть сразу бегут к нему. Кого-то из слуг хотят использовать против Владыки. Причем метод, каким от него добьются послушания, вряд ли понравится любому живому существу. Я не знаю, что такое магия крови, но постараюсь узнать...
   Старик слушал, отщипывая от грозди синеватые, подернутые седым налетом виноградины. Но на последних словах его рука замерла в воздухе:
   - Не нужно этот делать, родич! Это - очень нехорошее знание! Я читал...
   - Даже так? - перебил его я. - Значит, мне нужна та книга, в которой ты читал о магии крови. Мне нужно знать, с чем я столкнусь.
   Норто-махан обреченно кивнул и вдруг нахмурил брови.
   Я проследил за его взглядом - он уставился на амулет "купола тишины" так, словно несколько часов назад не рассматривал его, разбираясь в магических плетениях.
   - Да, - кивнул я. - Эта вещица - немного не такая, как делают маги.
   Действительно, Асаль-тэ-Баукир ради интереса поэкспериментировал с доставшейся мне в наследство от земных "артефактов" безделушкой, превратив в универсальный экран. Мне тоже стало любопытно, как мертвый маг плетет заклинания, и я добавил своих. В результате получилось нечто мощное, но порой "показывающее характер" и начинавшее изменять магические потоки и внутри купола, и по его границам.
   - Придется снова выйти за дверь и позвать парнишку, - добавил я. - Уверен, что все твои ученики притаились где-нибудь неподалеку - нет более любопытных существ, чем малолетние грамотеи.
   Мой зять кисло улыбнулся и поднялся:
   - Заодно прикажу принести какой-нибудь еды посытнее, чем фрукты.
  
   Глава 28
   Когда все распоряжения были отданы, а шурпа из баранины и смешные треугольные пирожки с грибами и мясом съедены, меня отвели в одну из "гостевых" комнат. После расшифровки плана эльфийской резиденции у меня началась паранойя, так что я чуть ли не обнюхал все стены и устроил допрос вовремя подвернувшемуся под руку духу познания. Тот созвал консилиум с участием парочки мелких домовых. По его итогам оказалось, что стены моей комнаты - честный известняк, облицованный снаружи керамикой, под потолком есть несколько вентиляционных отверстий, но сквозь подходящие к ним трубы может проникнуть разве что мышь. Об использовании грызунов в роли шпионов духи не слышали. Я почти успокоился и улегся на лавку, шириной не уступавшую хорошей тахте, и погрузился в переплетенный в темную кожу фолиант, который принес один из учеников Норто-махана.
   - Здесь - то, что переведено на понятный тебе язык, о, мудрый из степи, - мальчишка с поклоном отдал тяжелый том и удрал, не ожидая дальнейших распоряжений.
   Попавшая мне в руки книга была первой в этом мире, более или менее системно описывающая местную магию. То, что знала старая Апа-Шер, было лишь обрывками информации. Мертвый маг Асаль-тэ-Баукир умел так много, что я до сих пор слабо представлял, на что он способен при благоприятных обстоятельствах. Но его магия основывалась на абсолютно иных традициях. Так, например, в его мире разумных природных духов почти не встречалось. Мозги имелись только у самых мощных, вроде душ огня - фениксов. Да и то там можно было говорить скорее не о разуме, а о сложных эмоциях, как у собак или обезьян. Идея же пообщаться с более мелкими энергетическими структурами в родном мире Асаль-тэ-Баукира была не более продуктивной, чем на Земле - попытка поговорить с пультом управления микроволновки. Нет, конечно, каждый автолюбитель не раз материл систему зажигания или коробку-автомат. А толку? В ответ - тишина. Правда GPS-навигаторы болтливы и даже пытаются притвориться мыслящими существами, но пока у них это плохо получается.
   В мире орков, наоборот, астральная мелочь сновала повсюду, и большинство из этих крохотных и мало на что способных созданий отличалось повышенной общительностью. Поэтому в орочьем мире духов используют и шаманы, и некоторые маги, и лекари. Но - не эльфы Тиу.
   Не те традиции.
   Мелкие природные духи - народ беспокойный, бестолковый, недисциплинированный, необязательный и ненадежный. У них свое представление о добре и зле, команд они не понимают вообще, если что-то и делают - то ради собственного удовольствия.
   По-настоящему подчинить природного духа нельзя. Можно связать договором. Но и в этом случае рискованно ждать от бестелесной твари полного повиновения. Он может банально забыть о собственном обещании. О времени у микро-элементалей понятия тоже совершенно свои, отличные и от орочьих, и от человеческих. То, что они должны сделать по договору, конечно, сделают. Вопрос - когда. А бывает, духи, обидевшись на "связавшего" их шамана, начинают выполнять приказания с буквальной точностью, и результат получается как в том анекдоте про глуховатую золотую рыбку и настольный теннис.
   Еще сложнее вопрос взаимной выгоды. В большинстве случаев духи соглашаются служить шаману в обмен на толику его жизненной энергии. Конечно, они прекрасно обходятся и без разрешения. "Ночные кошмары" вытягиваю энергию живых существ без всяких договоров. К тому же многим духам годятся в пищу и изначальные силы стихий. Но добровольно отданная жизненная энергия - это для них что-то вроде лакомства. Именно ее обычно требуют в плату за помощь. Так что возможности шамана ограничены его собственной физиологией. Бывали случаи, что слишком жадный до власти "повелитель духов" помирал от истощения.
   В общем, нет более неподходящего кандидата на роль раба, чем бестелесная тварюшка. Но эльфы Тиу других отношений с иными расами не признают. Любое существо, кроме соплеменника, для Тиу - или враг, или раб. Поэтому в магии южных соседей астральной мелочи уделяется минимум места. Точнее, есть заклинания, направленные на изгнание духов, но ни одного - на взаимодействие с ними. Зато эльфы научились создавать искусственные астральные структуры и наполнять их квази-жизнью. Существуют эти "программы" недолго, но по мощности превышают любых "ветродуев", даже тех, которых "прикармливают" шкиперы рыбацких лодок, чтобы обеспечить себе постоянный попутный ветер. А уж с той мелочью, что вытаскивала меня из подземелий Старого города, эльфийских "астральных големов" лучше и не сравнивать.
   Я оторвался от чтения и задумчиво уставился на забранное декоративной решеткой отверстие под потолком. За ним - узкая щель между двумя каменными блоками, по которой гуляет сквознячок. Тут, в Кароде, летом жара за тридцать держится сотню дней подряд. Даже орки научились строить так, чтобы крыша защищала не только от дождя, но и от зноя. Точнее, своровали у более развитых народов идею системы естественной вентиляции. Если верить эльфийским планам, такая же, точнее, гораздо более сложная и эффективная сеть воздушных каналов есть в Гостевом доме. А где сквозняк - там и "ветродуй". Пусть хиленький, способный разве что перо поднять, но он есть. Даже если господин Золотой Лист позаботился о защите своей резиденции от домовых и прочей бестелесной нечисти, то "ветродуев" вряд ли изгнал. Прогони духа - и вместо освежающих воздушных струй получишь затхлую вонь. Да и вряд ли высокомерный эльф страдает паранойей до такой степени, чтобы опасаться такой мелочи. По природе своей существа они безвредные... были. До тех пор, пока я о них не вспомнил...
   С участием духов воздуха мой план оказывался более чем выполнимым...
   Призванные на помощь "совята", получив задание, исчезли, и через миг вокруг меня теснились сотни "ветродуев", слетевшихся на призыв духов познания. Не знаю уж, что им обещали мои помощники, но вся астральная эскадрилья жаждала немедленных действий. Я активировал "купол тишины" и принялся раздавать поручения. Если хотя бы треть летучей мелочи сделает то, что обещала, то господин Золотой Лист очень удивится происходящему. Еще меня радовало, с какой готовностью "ветродуи" отправлялись выполнять мои просьбы. Все-таки статус бога кое-что, да значит. Тем более что обычно боги не общаются так запросто с рядовыми астрального мира. Интересно, какие слухи обо мне идут среди бестелесных сущностей?
   Я спросил об этом у одного из "совят", когда все мои "солдатики" в конце концов разлетелись.
   - Разные, - серьезно ответил дух познания. - Но все больше вранье.
   - Ну и хорошо, - подумал я вслух. - А пока можно подремать до вечера...
  
   Глава 29
   Разбудил меня Айраш. Парнишка поскребся под дверью:
   - Мудрый из степи, учитель спрашивает, будешь ли ты ужинать?
   Я взглянул в окно. Солнце уже село, но бледно-зеленое небо еще не остыло. Темнеет в Кароде быстро. Не пройдет и получаса, как оно станет бархатно-лиловым, покрытым россыпями звезд. Поэтому я встал и приоткрыл дверь:
   - Нет, парень. Передай учителю, что я вернусь к полуночи. Буду очень благодарен, если немного еды, оставшейся от ужина, принесут в эту комнату.
   Я думал, что Айраш поспешит передать мою просьбу, но он продолжал переминаться с ноги на ногу в коридоре.
   - Что еще?
   - Прости меня, мудрый из степи, но я беспокоюсь...
   Мне пришлось пригласить парнишку в комнату и активировать "купол тишины".
   - Теперь нас никто не услышит - ни живые, ни духи. Говори.
   - Учитель сказал, чтобы я предупредил молодых слуг из моего клана, чтобы они присматривали друг за другом. Он сказал, что им грозит опасность. А я слышал, что вы говорили о втором ненаследном князе Фырхоте Синегривом...
   - Подслушивать нехорошо, но продолжай...
   - Больше из вашего разговора я ничего не слышал. Но у толстого Фырхота есть младшая жена. Ее зовут Луноликая Лютара. После обеда она прислала служанку к мудрой Ивишле. Попросила дать ей лекарство. Это зелье помогает от женских болезней. Его нужно принимать свежесваренным. Если оно простоит дольше, чем от обеда до заката, то потеряет силу. Поэтому его не готовят впрок. Мудрая Ивишла сказала служанке, что приготовит лекарство, но нужно подождать. И чтобы та шла к хозяйке, а лекарство принесет один из дворцовых слуг. Когда лекарство было готово, Ивишла позвала Курама и отправила его в дом Фырхота...
   - И что? - нетерпеливо перебил я.
   - С тех пор никто не видел Курама, - парнишка вопросительно взглянул на меня.
   - Ты сказал об этом Норто-махану?
   - Да. Учитель велел сказать тебе.
   Кажется, Фырхот переиграл меня. Поступил примитивно, но именно такого примитива никто не ожидал. Как выглядит ситуация со стороны? Слуга послан хозяйкой с поручением. Вместо того чтобы сразу же вернуться и доложить о выполнении, исчезает куда-то на весь вечер. Ночью... или утром его видят снова. Естественно, слуга ведет себя необычно - он боится наказания. О том, где был, молчит. Или соврет что-нибудь... Мало ли что может заставить мальчишку задержаться в городе? Но Курам - один из земляков старухи, она считает его чем-то вроде своего порученца. Мальчишка будет наказан, но потом все вернется к прежним порядкам, и он будет повсюду следовать за Ивишлой.
   Я прикинул, сколько времени могло пройти. Вряд ли парень разбирается в женских зельях, но, если судить по опыту общения с Апа-Шер, на приготовление состава нужно часа два. Курам должен был отдать заказ - вряд ли жирный орк посвятил в свои планы младшую жену. Женщина тоже не должна ничего заподозрить. Значит, мальчишка попал в руки Фырхота часа три-четыре назад. После этого князь должен привести Курама к эльфу.
   - Как далеко от Гостевого дома стоит дворец Синегривых? - спросил я мальчишку.
   - Совсем рядом, в квартале Властителей. Надо лишь пересечь улицу и пройти по площади, - ответил он. - Это в сторону берега, где сады и песчаная дорога...
   Я отмахнулся. Подробности мне были не нужны. Главное ясно. Здания не связывает потайной ход. По крайней мере, его не было на плане. Значит, Фырхот должен придумать что-то, что позволит ему незаметно доставить мальчишку к "заказчику". Так что, кажется, время у меня еще есть, но нужно поторапливаться.
   Я не стал надевать халат и сапоги. Щит, сумку и ятаган тоже оставил в комнате. Прицепил к поясу кинжал и кивнул ученику Норто-махана:
   - Будь добр, проследи, чтобы без меня в эту комнату никто не заходил. Принесут ужин - поставь его на стол, но больше ничего не трогай - это очень важно! Очень прошу! Не надо убирать, не надо даже постель поправлять. Ты понял? Теперь открой дверь... так, хорошо...
   Пристроив на подоконнике виноградинку так, чтобы она упала, как только кто-то попытается открыть окно, я вышел в коридор. Придется немного поиграть со временем - если я вернусь, то вернусь тогда, когда виноградина окажется на фоне ночных созвездий, поднимающихся над горизонтом в полночь.
   Дворцовый парк утопал в тени, но ночь еще не набрала силу. Поэтому пришлось воспользоваться амулетом невидимости. Впрочем, "ветродуям" это не мешало следовать за мной. Благодаря усилиям моих "совят", вокруг дворца роились стаи мелких духов. Листья деревьев трепетали, словно по ним прокатывалась невидимая волна. Время от времени то один, то другой дух шелестел о том, что творится в Гостевом доме.
   Отыскав оранжерею, примыкавшую к тыльной стене эльфийской резиденции, я огляделся. Древние записи говорили о том, что где-то здесь должна быть "закрытая дверь". Еще в темнице Лофта Асаль-тэ-Баукир обещал мне, что я сумею овладеть искусством магического зрения. Но разбираться в энергетических потоках оказалось гораздо сложнее, чем видеть духов. Другие вибрации, поэтому нужны другие навыки. Получалось у меня не очень хорошо, особенно при дневном свете. А вот в темноте я хоть что-то, но видел. И, главное, все чаще удавалось сообразить, что означают те или иные светящиеся полосы. И вот теперь мне удалось различить на уровне фундамента тускло мерцающий прямоугольник, словно нарисованный тонкими линиями. Я приложил руку к камню... точнее, к иллюзии камня.
   "Открывающее двери" заклинание было в эльфийских бумагах. Прошептав несколько слов, я ощутил, как твердая поверхность под пальцами превращается в пустоту. Дверь не просто "открылась", исчез кусок фундамента, на его месте теперь темнела дыра.
   Древние строители знали свое дело. Не представляю, для чего был нужен этот потайной ход в оранжерею, ведь из Гостевого дома в дворцовый парк ведет вполне официальная галерея. Может быть, кто-то думал о возможности тайных встреч... Не важно. Но ход был.
   Правда, не особо комфортный. Пришлось сначала пробираться по подвалу, потом карабкаться по вентиляционной трубе на уровень второго этажа. Оказавшись в доме, я активировал "купол тишины". Глубоко ошибаются те, кто считает, что орки при желании не умеют передвигаться тихо. Но не для эльфов. Те могут услышать, как мышь крадется под полом. А я, вопреки имени, все-таки - не мышь.
   Соблюдая все возможные предосторожности, я добрался до ниши в стене приемной господина Золотого Листа. "Ветродуи" нашептали мне, что там сейчас сидят и сам хозяин, и "толстый гость", а больше никого живого нет.
   Сквозь декоративную переборку, отделявшую нишу от комнаты, пробивался луч света. Я приник к "глазку". Так и есть - комната как на ладони.
   Роскошная комната... Кажется, ни на стенах, ни на потолке не было ни одного клочка размером хотя бы в ладонь, не изукрашенного драгоценностями. Про мозаичный пол, занавеси на окнах и мебель можно вообще не упоминать. Куда там земным "новым русским" с их золотыми унитазами!
   Мельком осмотрев интерьер, я сосредоточился на двух фигурах у накрытого стола. Раньше я только слышал их голоса, но сейчас без труда понял, кто из них - кто. Синегивый - толстый орк в парчовом халате. На голове - сложная конструкция, гибрид из чалмы и высокой бобровой шапки, вроде тех, что носили русские бояре. Морда - самая противная, какую можно придумать. Жаба жабой.
   Эльф, наоборот, был прекрасен. А какие еще эльфы бывают?
   Я видел его лицо в профиль... Жгучий брюнет, синевато-смуглая кожа, нос чуть с горбинкой, сочные лиловые губы. Длинные, как у зайца, уши. Роскошные волосы собранны в высокую прическу и перевиты нитями жемчуга. В общем, земные девушки, увидев такого красавчика, должны от восхищения падать в обморок. И одет господин Золотой Лист так, словно сошел с обложки женской фэнтези. Не знаю, как называется расшитый золотом жилет до пят и бело-голубая, похожая на кучевые облака, ткань, пошедшая на рукава. В русском языке, наверное, нет таких слов. В орочьем - тоже. Такое существует только в воображении девиц, тоскующих о принце на белом коне.
   Я уловил лишь окончание разговора.
   - ...ты не веришь моему слову? - интонации хозяина дома были не то, чтобы раздраженные, скорее удивленные.
   - Что вы! - закудахтал в ответ орк. - Я лишь хочу знать заранее: когда? Мне же нужно предпринять некоторые действия...
   - Не раньше, чем через дюжину дней, но не позже, чем к началу сбора мандаринов. Такой ответ тебя удовлетворит?
   - Конечно, конечно! Я не знаю, как выразить свою благодарность!
   - А теперь иди! И позаботься, чтобы у тебя были свидетели, которые подтвердят твое присутствие на ужине у твоего родича...
   Синегривый поспешно вскочил, поклонился и, пятясь, исчез из поля зрения.
   Эльф продолжал сидеть у стола, время от времени прихлебывая что-то ярко-рубиновое из тонкого бокала. Даже не привстал, чтобы попрощаться, ограничился коротким кивком.
   Прошло немного времени. Мне не было видно входную дверь, но духи познания контролировали и это помещение, и соседние. Дежурный "совенок" доложил о том, что в комнату вошел раб, и через миг я увидел его. Пожилой человек, одет достаточно чисто, но просто.
   Раб что-то сказал эльфу, тот кивнул:
   - Очень хорошо! Теперь я поднимусь в лабораторию и прошу меня не тревожить. К полуночи приготовь постель. Да, та молоденькая "светлая", которую купили третьего дня, уже научена манерам?
   - Да, господин, - раб поклонился.
   - Сегодня она будет мне прислуживать.
   - Да, господин, - как попугай, повторил раб.
   - Хорошо, иди!
   Теперь мне нужно было выполнить две задачи: вытащить мальчишку и допросить эльфа. "Ветродуи" разведали, что маленький орк находится в одной из комнат второго этажа. К сожалению, в ней не было никаких потайных дверей, а обычная, ведущая в коридор, заперта. Правда, есть выход из системы вентиляции в одной из ниш неподалеку от нее. Именно туда я и направился.
   Решетка на выходе из воздуховода оказалась иллюзией. Так что через пару минут я уже стоял за портьерой, оглядывая коридор через щелочку между тканью и стеной. Эльф прошел мимо меня, ничего не заметив. Конечно, любое поисковое заклинание могло обнаружить изменение в структуре стен, но кому придет в голову искать врагов в собственном доме? К тому же мысли господина Золотого Листа сейчас наверняка заняты предстоящим колдовством.
   "Магия крови" - сложное и болезненное для объекта волшбы действие. В итоге получается абсолютно послушный зомби. При этом он выглядит как живое существо и сохраняет его знания, манеры и привычки. Однако все его действия теперь подчинены единственной цели - выполнить приказ хозяина. Чтобы превратить живого в послушный инструмент, маг тратит достаточно много усилий. Важнее всего точность и тщательность, с которой производятся все процедуры. В общем, решаются на "магию крови" очень немногие. Одна ошибка, один миг потери контроля во время превращения - и получается что угодно, от трупа до безумца, кидающегося на все, что движется. Так что эльф, проходя по коридору, не мог думать ни о чем, кроме предстоящей работы. А в таком состоянии по сторонам не оглядываются. Именно на это я и рассчитывал, выбираясь из потайного хода.
   А эльф между тем, слегка повозившись с ключами и пробормотав несколько слов на незнакомом мне языке, принялся отпирать дверь в конце коридора. Если верить плану, за ней находится довольно большое помещение без окон. Его стены сложены не из дерева или камня, а из какого-то странного материала, о котором мой зять сказал, что это - что-то вроде застывшего клея. В общем, идеальное место для лаборатории.
   Замок довольно долго не поддавался усилиям эльфа. Наконец господин Золотой Лист распахнул створку, сделал шаг внутрь комнаты и щелкнул пальцами. В открытый проем полился золотистый свет. От волнения у меня вспотел лоб. Получится или нет? Только бы он не захлопнул дверь!
   Но "ветродуи" сработали четко. Эльф захрипел, схватился за горло и бессильно упал на бок. В несколько прыжков я добежал до неподвижного тела и для верности добавил ногой по затылку, потом быстро связал красавчику руки и ноги и влил в рот несколько капель зелья паралича.
   - Можете вылезать, - шепнул я, нагнувшись к лицу моего пленника.
   Из ноздрей эльфа с хихиканьем вывалилось несколько "ветродуев".
   - Чисто сработали, ребята! - похвалил я их.
   Эльф сделал несколько хриплых вздохов, но в себя не пришел.
   "Вот и ладушки, - подумал я. - Поспи пока, а то еще мысленно колдовать начнешь - что мне делать?"
   На мысль о боевом использовании астральной мелочи меня натолкнуло описание "антидуховых" заклинаний. Я исходил из того, что посланник короля эльфов - далеко не самый слабый маг в лесном королевстве. Я не мог противопоставить ему ничего - ни силу, ни магию. Да и устраивать магические поединки посреди города - не самое гуманное занятие. Но, как говорится, в любых правилах есть своя "дырка". "Защитные купола" и "разрывающие плети", которыми пользуются в Тиу, направлены на внешнее пространство. Бьют, не разбираясь, по площадям, поражая и живых, и астральных сущностей.
   Однако без воздуха не может жить никто. Засунуть "защитный купол" в собственную глотку невозможно - это остановит дыхание. То же самое - со всякими "плетьми", "стенами" и прочей магией, они лишь добавят ожог слизистых...
   Дюжина "ветродуев", осмыслив то, что я им предлагаю, пришла в восхищение. Видимо, эти маленькие непоседы сами не очень-то жалуют темных эльфов, но не могли придумать способа, как тем напакостить. А мысль была простая: духи воздуха способны остановить его движение по любой трубе небольшого диаметра. Трахея и бронхи - тоже трубки...
   Наш план сработал - задохнувшийся эльф потерял сознание. Без кислорода мозги не работают ни у кого. А дальше - все просто.
   Я мельком осмотрел лабораторию. Интерьер комнаты, на пороге которой теперь валялся господин Золотой Лист, был не менее роскошен, чем в его "приемной". Правда, заметны и отличия - столы из какого-то темного полированного материала, заставленные стеклянными емкостями разных размеров, свисающие с потолка цепи, на которых покачивались куски чего-то вроде частей коровьих туш или коротких бревен, шкафы с книгами. Впрочем, вдаваться в детали было некогда. Даже клинически любопытные "духи познания", просочившиеся вслед за мной в лабораторию, не совали носы по углам, а с чириканьем вились над каким-то темным свертком. Я оставил эльфа и осмотрелся. Что ж, паранойя хозяина оказалась мне на руку. Помещение отлично защищено, рабам приказано не беспокоить хозяина. Значит, немного времени есть.
   Сверток оказался связанным и замотанным в кожи мальчишкой. Пацан был без сознания, но мне удалось, развязав, быстро привести его в чувство.
   - Тебя зовут Курам? - спросил я, когда мальчишка открыл глаза.
   - Да, - пискнул он.
   - Не бойся, ты уже в безопасности. Расскажи, как ты попал сюда?
   - Я... я не знаю... А где я?
   - В Гостевом доме. Расскажи, что помнишь!
   - Я отнес лекарство для госпожи Лютары в дом Синегривых. Я отдал склянку Миетте, личной служанке госпожи. Она сказала, чтобы я заглянул в кухню - там для меня приготовили сладкое. Я спустился на первый этаж и пошел в сторону кухни. Больше я ничего не помню.
   "А ведь старуха не зря выбрала мальчишку порученцем, - подумал я. - Он получил по голове чем-то тяжелым - шишка на затылке такая, что ее трудно не заметить. Потом провалялся полдня завернутым в вонючие шкуры. Да еще, кажется, после того, как пацан от удара потерял сознание, ему сунули под нос что-то вроде эфира, поэтому он не сразу пришел в себя. Но, очухавшись, докладывает четко и ясно, прекрасно поняв, что от него требуется!"
   - Сейчас ты встанешь и пойдешь к мудрой Ивишле, - сказал я. - Проводником тебе будет вот это огонек.
   Я зажег "светлячка" - этой нехитрой магии меня научил один знакомый гном - и попросил "ветродуев" с его помощью показать мальчишке путь к выходу в оранжерею. Пацан с опаской смотрел на меня - для тех, кто не обладает талантом "видящего", я общался с пустым местом. Впрочем, любой орченок знает, что шаманы могут говорить с духами.
   - Когда ты придешь к мудрой Ивишле, ты расскажешь ей о том, что произошло, - продолжил я. - Ты скажешь, что тебя спас Скачущий-на-Льве. Пусть помолится Матушке Земле и ее верному слуге...
   - Слуге? Точно - слуге? - перебил меня мальчишка.
   Я удивился:
   - Да, слуге. А что?
   - Я слышал, как женщины спорили: можно ли молиться Скачущему-на-Льве, и не будет ли это изменой Матушке Земле! Но ведь слуга - он всегда слушается господина и делает то, что велит господин, ведь так? Значит, можно молиться Скачущему-на-Льве!
   "Только юных теологов мне сейчас не хватает", - ругнулся я про себя.
   А вслух сказал:
   - Можно, можно! Матушка Земля не обидится.
   - А еще говорят... - начал Курам.
   Но я оборвал его:
   - Видишь огонек? Иди за ним. И быстро!
   Проследив за мальчишкой, пока он ни скрылся за портьерой в коридоре, я подхватил тело эльфа и вытащил из комнаты. К счастью, дверь можно было захлопнуть. Теперь рабы будут долго ломать голову над тем, куда же подевался хозяин. Побеспокоить его решатся не раньше утра. И еще пройдет какое-то время, прежде чем найдется кто-то, у кого хватить решимости выломать дверь в лабораторию.
   А мне пора сваливать...
   Я перекинул тело эльфа через плечо и прошептал заклинание. Если Арагорн не врал, то совместный перенос возможен, хотя расход энергии на дополнительную массу возрастает пропорционально квадрату массы ноши. Да еще нужен физический контакт...
   - Черт! - вырвалось у меня, когда я ощутил удар о камни.
   Действительно, геометрически растет не только потребность в энергии, но и импульс... гасить который мне пришлось собственными коленями и локтями. Хорошо хоть не носом!
   Сообразив, где верх, а где низ, я уселся на камни и огляделся.
   Тело господина Золотого Листа откатилось по щебенке метра на два. А на меня с удивлением взирали Асаль-тэ-Баукир и сам Арагорн. Встреча с последним в мои планы не входила, но и помешать особо не могла.
   - Это что за явление? - как всегда, насмешливо спросил бог-Игрок.
   - Нарисовался - фиг сотрешь, - добавил мертвый маг, наворовавший из моих мозгов кучу земных приговорок.
   - Привет! - я вяло помахал рукой.
   - И утром три привета! - продолжил Асаль-тэ-Баукир. - Зачем ты это приволок?
   - Да вот... хотел его допросить как следует, а времени нет. Так что помоги, будь другом! - я жалостливо посмотрел на мертвого мага. - Я в долгу не останусь!
   - Так... Я не понял, - процедил Арагорн. - Ты сваливаешься, как снег на голову, и нагло прерываешь мои размышления о вечном. Ты не удосуживаешься даже достойно меня приветствовать и попросить извинения. Ты беспокоишь моего божественного спутника, требуя от него выполнения какой-то работы, и при этом не интересуешься у меня, можно ли обратиться к нему с просьбой! И кто ты после этого?
   Я почесал в затылке и совершенно искренне ответил:
   - Наверное, хам. И всю жизнь таким был - ты же меня не первый день знаешь!
   Бог-Игрок расхохотался:
   - Урод ты, Саныч!
   - Ага, - согласился я. - А для тебя у меня есть еще одна инфа от Оракула.
   - Наконец-то понял, что нужно доложить о проделанной работе?
   Я поднялся на ноги и, дурачась, вытянулся по стойке "смирно":
   - Докладываю по форме: был произведен рейд к объекту, носящему название "Оракул". В экспелиции участвовали: король Зелен Лога, известный на Земле как капитан Ракитин, паладин бога Локалиса, на Земле - Кирилл Огнев, зануда первостатейная, и два странных существа, некто Алекс и Сандра, завербованные богом Артасом. Земную фамилию не сообщили. Близнецы на вид лет семнадцати-восемнадцати, парень и девушка. У меня подозрение, правда, неподтвержденное, что эти сопляки могут стать в том мире, в который попали, чем-то вроде драконов. Ну, или на что там у них фантазии хватит. О судьбе участников рейда после посещения Оракула информации не имею.
   - Даже так, - задумался Арагорн. - А ты зачем туда поперся?
   Я чуть помедлил - мне порой самому себе не удается объяснить, зачем я что-то делаю. А уж постороннему. Но отвечать надо. Поэтому я пожал плечами:
   - "Ангелы" покоя не давали. Ну, те, которые Лофта украли. Они... в общем, мне казалось, что они чем-то важны для всего Веера миров и для каждого конкретного мира. Вот и захотел узнать, что же это за звери такие. Оракул уверен, что это - подручные тех богов, которые тебя в этом веере миров заперли. Но действуют они без санкции свыше, на свой страх и риск.
   - Интересно это - зачем?
   - Оракул болтал что-то странное. Дескать, скучно им...
   Бог-Игрок уставился, словно у меня, как минимум, на лбу выросли рога. Посверлив пару минут взглядом, задумчиво произнес:
   - Заканчивай с той падалью, которую приволок, потом сядете с Асаль-тэ-Баукиром и ты по деталям вспомнишь весь разговор с Оракулом. Я не хочу, чтобы получилось, как всегда: один идиот говорит загадками, второй половину не понимает, половину перевирает. Вспомнишь даже не до слова - до каждого вздоха!
   Я молча кивнул. Кажется, время болтать и дурачиться закончилось.
   - Найдешь меня, - бросил Арагорн мертвому магу и растворился в тумане.
   Асаль-тэ-Баукир лениво поднялся и обнюхал тело:
   - Чем ты его накачал?
   - Вытяжка из крапчатого эрхала с отваром флоренцы.
   - То-то у него в мозгах полных кавардак... Антидот есть?
   Я полез в сумку. Как всегда при перемещении на Ось миров, мои вещи таинственным образом оказались при мне. В том числе - оставшаяся еще с игры аптечка в стальной коробке, в которой имелся шприц. Я берег его как зеницу ока, хотя иногда и использовал. Вот и сейчас я заранее, еще до выхода в сад, наполнил противоядием.
   После укола эльф застонал и открыл глаза. Асаль-тэ-Баукир придавил лапой тело посланника Тиу и уставился ему в глаза. Господин Золотой Лист немного подергался, потом обмяк и затих. Через какое-то время мертвый маг презрительно фыркнул и повернулся ко мне:
   - Буду качать тебе блоками, разбирайся сам, что к чему. Мне в эту выгребную яму лезть неохота...
   Я замахал руками:
   - Погоди! Давай сначала я тебе повторю разговор с Оракулом. А то, думаю, после прикосновения к сознанию этого господина я буду немного не в себе.
   Лев с сомнением взглянул на моего пленника, но согласился:
   - Как знаешь. Давай!
   Я принялся детально вспоминать все, что было около Оракула.
   После того, как Асаль-тэ-Баукир вытащил все, что хотел, из моих мозгов, его морда приобрела задумчивое выражение:
   - Интересно: получается, что энергетический потенциал каждого отдельного Веера миров - величина не постоянная?
   - При определенных условиях выходит что и так. В общем, утомляй этими божественными заморочками Арагорна. Он - бог опытный, пусть у него голова болит. А мне сейчас знания этого эльфа нужны.
   - Погоди, - прервал меня мертвый маг. - Давай сначала решим, что ты с ним дальше делать будешь.
   Я слегка опешил. Честно говоря, я не задумывался, что делать с господином Золотым Листом после того, как вытяну из него всю информацию. Можно просто дать пинка и оставить в Междумирье. Сдохнет с голоду - превратится в мозголома, которых тут - целые стаи.
   - Я могу стереть ему память о том, что с ним произошло, - продолжил Асаль-тэ-Баукир. - Тогда и его исчезновение никого не всполошит, и тебе будет проще - ты же будешь знать его как облупленного...
   - Было бы неплохо...
   Я задумался, но потом разочарованно покачал головой:
   - Нужно заменить ему воспоминания за последние сутки, начиная с утра. То есть он должен помнить, что разговаривал с Синегривым, но вот привел тот мальчишку или нет - уже не помнить... Точнее, нет! Лучше всего убедить нашего красавца в том, что он начал делать из пацана зомби, но тот помер из-за какой-то оплошности. Слуги унесли тело. Тогда следующим шагом эльфа будет найти еще одну жертву...
   - И это даст тебе время, чтобы придумать что-то, что не даст ему возможности напакостить Великому Владыке. А что тебе не нравится?
   - Просто я не знаю, как вернуть эльфа в его лабораторию. Я могу вернуться лишь к моему зятю - сделал для себя "привязку"... А в Гостевом доме сейчас может творится что угодно...
   Лев насмешливо фыркнул:
   - Все время забываю, что ты - не маг, а полное недоразумение. И бог ненастоящий... Вернуть эльфа туда, откуда взяли - самое простое, что может быть. Ну-ка, развяжи красавца!
   Я послушно разрезал веревки. Господин Золотой Лист никак не реагировал. Сложно было сказать, ощущал ли он что-то вообще. Асаль-тэ-Б аукир сосредоточился на лежащем теле и стал нараспев читать заклинание. Не такое сложное, как можно подумать - просто возвращение предмета туда, где ему положено быть в соответствии с физическими законами, без учета магии. Тело зашевелилось, задрожало, стало полупрозрачным и в конце концов совсем исчезло.
   - А теперь давай готовь мозги, - со злорадной ухмылкой произнес Асаль-тэ-Баукир.
   Так дерьмово мне не было ни разу в жизни. Даже когда в восьмом классе меня изметелили наркоманы и забрали плейер. Я очухался в луже собственной крови, натекшей из носа, и хотелось волком выть - так было обидно и жалко плейера. Так плохо мне не было и тогда, когда я подцепил воспаление легких, а мама была в командировке, и я двое суток валялся дома, пока не догадался позвонить Берку. Даже когда меня убивали твари Хаоса, я чувствовал себя гораздо комфортнее...
   Господин Золотой Лист ненавидел. Всех орков, всех людей, всех эльфов, в том числе и Тиу. Ненавидел и боялся. Но орков - особенно сильно. От одного взгляда на зеленые лица и клыкастые рты его тошнило. Он недоумевал, как Великий Темный Властелин позволил жить таким тварям, как орки. Он не понимал, почему все орки разом не перережут себе горла, поняв наконец-то, насколько они отвратительны. Поэтому он считал орков тупыми - хуже свиней. У свиней нет разума, а у орков вроде должен быть... Но при этом они, орки, не понимают, насколько они противны. Они смеют жить и даже радоваться жизни!
   Впрочем, себя господин Зеленый Лист тоже ненавидел. Он считал себя недостаточно прекрасным. Он чувствовал себя не идеальным. У него было множество недостатков, и он больше всего боялся, чтобы кто-то узнал о них. А еще он хотел, чтобы им все восхищались. Но сородичи плевать хотели на него, а орки ненавидели. Он точно знал, что орки его ненавидят - даже те слизни, которые перед ним пресмыкались. Эти были отвратительнее остальных...
   А еще он ненавидел жизнь за то, что вынужден жить в Эльтуроне, полном этих грязных тварей. За то, что он не способен создать идеальное, поэтому его не взяли в Главный Круг, и он вынужден выполнять приказы тех идиотов, которым повезло. Твари из Главного Круга - хуже орков, они смею приказывать, ничего не понимая ни в политике, ни в примитивных расах. Они не выходят из Сердца Леса, они окружили себя красотой, которой не достойны, и отдают идиотские приказы тем, кто все знает гораздо лучше, чем они, но не умеет себя подать так, чтобы все пали перед ним ниц... Но господин Золотой Лист никогда не позволит себе заискивать перед толпой, даже если это - толпа соплеменников...
   Очнувшись, я обнаружил себя лежащим на щебенке. Кажется, меня только что вырвало...
   С трудом поднявшись, я трясущимися руками достал флягу с универсальным целительным зельем и, не чувствуя вкуса, сделал несколько больших глотков.
   - Что, пробрало? - участливо спросил Асаль-тэ-Баукир.
   - До печенок! Знаешь, я подозревал, что психи - несчастные люди. Но чтобы настолько... У господина эльфа классическая социофобия с паранойей в придачу. Смещенное восприятие... Не, если вернусь в родную психушку, буду при первом же подозрении на такое прописывать антидепрессанты. Так жить - свихнуться недолго!
   Лев захохотал. Выглядело это довольно забавно: короткие всхлипы, фырканье и подвыванье. Я тоже развеселился и смог спокойнее думать о той информации, которой владел господин Золотой Лист. Для стимуляции мыслительной деятельности пришлось как следует почесаться. Но в конце концов я все-таки уцепил несколько важных воспоминаний:
   - Больше всего напрягают две вещи. Первая - несколько раз эльф мельком видел антропоморфных существ, покрытых бурой чешуей. Причем не где-то, а в лесу Тиу. И, что важно, эмоционально они не воспринимались им как отвратные, хотя на мой неизбалованный орочье-человечий взгляд, - мерзкие создания. Но господин Золотой Лист думал о них как о новой ступени совершенства. И второе - два смутно знакомых персонажа: красотка в черном и красном и негр с выбеленным, как у Майкла Джексона, лицом. Какого хрена эти полубоги делают на вверенной мне планете?
   - Что? Сказка и Шут знакомы эльфу? - теперь Асаль-тэ-Баукиру было уже не до смеха. - Но это же...
   - Что это? - заинтересовался я. - Или обитателям этого тумана запрещено появляться на тех планетах, где есть Стабилизаторы?
   - По идее, они просто не могут этого сделать, если не активировано Зерно Хаоса. Или если мир не захвачен Хаосом... Тогда на нем начинают действовать несколько иные законы. Наблюдатели, конечно, стараются изолировать такие миры, чтобы зараза не расползалась, но не всегда получается. Про изоляцию твоего мира я не слышал, да и ты вроде не ощущаешь трудностей при переходе.
   - Значит - Зерно. Сколько этой дряни в моем мире еще осталось? Знать бы...
   - Один канал не очень опасен. К тому же, кажется, тебе удалось сделать реальность более пластичной...
   - Как? - удивился я.
   - Ну, это тебя спросить надо, - фыркнул Асаль-тэ-Баукир. - Ты же - как Иван-дурак, что-то творишь, а что - сам не знаешь. Гораздо интереснее, почему Шут самолично к твоим темным эльфам заявился. Таких миров, как твой, в Веере - двенадцать на дюжину. Если бы был осевой или в точке равновесия, то что-нибудь значил, а так - обычный окраинный мирок без особых претензий.
   Я задумался. Особенности "моего" мира по-прежнему оставались для меня темным лесом. Слишком мало информации о структуре Веера. А вот вероятность появления Храма Хаоса в Тиу достаточно велика. Эти чокнутые генетики с южного побережья - идеальные проводники Хаоса. Фанаты изменчивости и трансформации. Непонятно вообще, зачем Хаос пытался прорваться в других местах. Хотя, может быть, я далеко не все знаю о Тиу, и законы там жестче, чем в гномской торговой гильдии. Скорее всего, именно так - ведь удержать толпу мизантропов от того, чтобы они не перегрызли друг другу глотки, может только очень сильная и стабильная власть.
   - Точно! - воскликнул я. - А я-то все удивлялся, что это длинноухие в последнее время зашевелились! Столетьями сидели в лесу и не дергались. Рабов захватывали - и все. У людей даже обычай возник - сплавлять преступников к эльфам. И казне доход, и воровать-убивать меньше охотников, из леса не возвращаются. А тут южане что-то засуетились... Но все равно странно. Неужели подручные Артаса лично инспектируют все храмы Хаоса?
   - Думаю, что нет, - Асаль-тэ-Баукир тоже задумался. - Ладно, вали в свой оркостан, трепаться можно до бесконечности. Как найти - знаешь.
  
   Глава 31
   Малолетние умники - самые непредсказуемы существа в мире. Я попросил Айраша позаботиться, чтобы в комнату, где я собирался ночевать, никто не заходил. Но это вовсе не означало, что надо изображать из себя цепного пса. По крайней мере, я так думал, отдавая распоряжения. Однако, вернувшись в дом зятя именно в тот момент, когда над горизонтом взошла звезда Муртыс, я обнаружил мальчишку спящим под дверью. Причем - изнутри комнаты. Конечно, пока он тут, никто физически не сможет ни открыть дверь, ни попасть внутрь. Но зачем такие предосторожности?
   Я разбудил ученика библиотекаря и прогнал досыпать в более комфортных условиях. Ужин был на столе - пацан четко выполнил все распоряжения. Поболтав ложкой в тарелке с остывшей шурпой, я нехотя пожевал мяса. К моему удивлению, последние события лишили меня аппетита. Никогда бы не поверил, что орк откажется от вареной баранины. Но, оказывается, и такое случается! Жирное мясо не лезло в горло. Пришлось ограничиться сыром с зеленью, запив их легким вином.
   Аппетит портили воспоминания господина Золотого Листа и размышления о том, как подобраться к Великому Владыке. Одновременно мне нужно было понять, что представляет из себя третий сын правителя Карода - полукровка по имени Лувинэль Смотрящий в Даль.
   Со старшими принцами все более или менее понятно. Была у кародского императора Обороя любимая и единственная жена. Родила ему двух сыновей. Наследник - Ырхой-Бык. По слухам, хороший боец, настоящий богатырь, но робкий командир. Так что мой названный братец Гырбаш с его талантом полководца оказался как нельзя кстати. Второго сына, Раррыха-Рябого, по традиции растили для более мирных занятий. Таланта видящего у принца не открылось, но его все равно на несколько лет отправили в обучение к шаманам. Те заразили Раррыха тягой к путешествиям. Он объехал все океанское побережье - от гномских королевств до горных эльфийских княжеств, преуспев на дипломатическом поприще. Но три года назад принц Раррых погиб, причем при очень странных обстоятельствах.
   А вот третий принц - приемыш. Тридцать лет назад орки сильно потрепали флот Тиу. Карод закрепился на Якорном острове и сумел высадить десант на южное побережье. Орки захватили и разграбили несколько "висячих городов" и освободили пару тысяч рабов. Владыка Оборой показал себя не только умелым воином, но и толковым политиком. Он понимал, что для сил покорения всего Лесного королевства нет, и поэтому постарался воспользоваться плодами победы сразу, до того, как эльфы организуют сопротивление. Орочье войско осадило эльфийскую столицу, но одновременно Оборой начал переговоры. Он предложил Владыке Тиу вполне разумный компромисс: орки уходят, уводя освобожденных рабов. За это эльфы должны пригнать на берег еще три тысячи невольников-кародцев и не препятствовать их переправке через море. А в дальнейшем обязуются не нападать на поселки северян.
   Для гарантии мирных намерений Владыка Тиу должен отдать Владыке Оборою одного из своих детей. Любое нарушение договора - и заложник отправится на пятое небо.
   Переговоры шли долго. Камнем преткновения оказалось то, что у Владыки Тиу не было сыновей. Но, по эльфийскому этикету, отдать в заложницы дочь - все равно, что сразу же прирезать ее. В окружении чужеземцев порядочная девушка должна немедленно покончить жизнь самоубийством. Казалось, это - тупик. Но шаманы нашли выход: Оборой может провести с эльфийкой обряд "названного отцовства" - вроде того, что сделала со мной старая Апа-Шер. Тогда она может считаться, что находится не среди чужаков, а рядом с родней.
   На том и порешили. Орочий Владыка привез в Эльтурон "дочь", которая была старше не только его сыновей, но и его самого. А через несколько месяцев эльфийка, которую звали Лист Кувшинки, родила. Причем не эльфа или полуорка, а непонятно кого. Шаманы, покамлав над малышом, сообщили, что в том есть и человеческая кровь, и сильфская. Оборой с запозданием понял, что хитрецы Тиу обвели его вокруг пальца. Эльфы спихнули "порченый товар". Кто был отцом мальчика, так и осталось в тайне. Вероятно, Оборой и кто-то из ближайшего его окружения, та же старая кормилица, что-то знали, но за пределы дворца это "что-то" не ушло.
   Вскоре возобновились набеги работорговцев на рыбацкие поселки. Владыка Карода хотел казнить эльфийку, но сообразил, что это ничего не изменит. Связь с не-эльфом по законам Тиу - преступление, которое карается смертью. Владыка Лесного королевства наказал распутницу точно так же, как люди продают эльфам своих преступников. Девушка была приговорена еще до того, как кародцы осадили столицу Тиу. Отдавая Лист Кувшинки в заложницы, эльфы и не собирались выполнять условия договора.
   Из чувства противоречия или по каким-то еще причинам Владыка Оборой не только не отправил названную дочь на пятое небо, но постарался обеспечить ей максимальный комфорт. Именно тогда в Эльтуроне появились многие модные сегодня нововведения вроде висячих клумб или горячих бассейнов. Лист Кувшинки несколько лет прожила в Кароде, потом Оборой выдал ее замуж за одного из эльфийских княжичей с побережья. А полукровка, названный Смотрящим в Даль, остался при дворе.
   По орочьим законам мальчик считался внуком Обороя. Шансов занять престол у него практически не было: если оба сына Владыки умирали бездетными, то престол наследовали родственники по мужской линии. У Обороя были младшие братья, а у тех - сыновья. Да и вряд ли бы командиры крупных отрядов и высшие сановники стерпели, чтобы на престол взошел тот, в ком нет ни капли орочьей крови.
   Так что заинтересованности в гибели Великого Владыки и названных братьев у полукровки, похоже, нет. Максимум, на что он мог рассчитывать, - это роль первого советника при Владыке - хоть Оборое, хоть его наследнике. А с учетом того, что эльфы, даже полукровки, живут гораздо дольше орков, то у парня был реальный шанс быть "серым кардиналом" в течении нескольких поколений. По большому счету, ему вообще никого не нужно убивать, достаточно подождать немного, пока приемный отец и братья не умрут от старости, а воспитанный полуэльфом наследник будет послушен ему, словно родному отцу.
   Единственный, кто теоретически мог бы составить на какое-то время конкуренцию полуэльфу - покойный Раррых. Но если у парня имеются в наличии хотя бы среднего качества мозги, то он не может не понимать, что эта смерть ему только вредит. После гибели Раррыха к приемышу сразу же начали относиться с подозрением. Если бы второй принц умер в Эльтуроне, то полукровка мог оказать под следствием. Но бродяга ушел на пятое небо, когда возвращался из горных эльфийских княжеств, на ничейной территории, от которой до Карода - многие и многие дни пути. Нападение каких-то странных "черных людей" вряд можно было подготовить, не покидая столицы. Поэтому Смотрящего в Даль никто тревожить не стал. Хотя разговоры ходили всякие.
   К тому же, если верить тем же торговцам, от которых я получил большую часть информации о дворцовых делах, то второй принц был простым парнем с большим шилом в заднице. Отважный, обаятельный настолько, что умудрялся очаровывать даже гномских королей, чья подозрительность вошла в поговорку, честный (насколько это возможно для дипломата) и неглупый. Но - не больше. Раррыха нельзя было назвать прожженным интриганом или большим хитрецом. По крайней мере, те торговцы, которые знали его лично, а таких было на удивление много, принц в путешествиях не чурался простого народа, вспоминали, прежде всего, о том, как тот был верен слову.
   А еще гномы говорили о том, что втроем принцы составляли неплохую команду. Ырхой занимался армией, Раррых - внешней политикой, Лувинэль Смотрящий в Даль - податями, строительством кораблей и торговлей в городах. И никто никому не мешал. Но в последние годы, особенно после смерти второго принца, что-то разладилось. Война с Тиу требовала все больше средств, в самом Кароде то и дело вспыхивали бунты, экономика приходила в упадок. Был ли в этом виноват полукровка?
   Преодолевая отвращение, я снова погрузился в воспоминания господина Золотого Листа. Работа с чужими знаниями - непростое занятие. Тут, как в Интернете: главное - знать, что спрашивать. Иначе можно завязнуть, переживая вместе с хозяином украденных мыслей каждый его день с начала до конца. К моему удивлению, мне не удалось отыскать ни одного намека на то, что Смотрящий в Даль как-то особо относился к родине своей матери. Кародцы считали, что посланник юга - любимец младшего принца, но орки слишком большое значение придают голосу крови. Золотого Листа и Смотрящего в Даль связывали лишь интересы торговли. А Господин Золотой Лист ненавидел полукровку за то, что тот по законам юга не должен жить, не имеет праваосквернять землю своим присутствием. Смотрящий в Даль - живое свидетельство падения одной из принцесс самого великого из правящих домов континента. Ведь отцом парня был, как это ни отвратительно, раб. Пленник из человеческих земель. Промелькнул образ: распятое на стволе дерева тело извивается от боли, на нем уже почти без кожи, вместо нее - тучи каких-то насекомых, методично выгрызающих кусочки плоти. Лица не разобрать - сплошная кровавая маска, волосы грязны настолько, что невозможно определить их цвет. И мысль эльфа: "Грязь и гнусь, к ЭТОМУ противно даже прикасаться, не то, чтобы любить ТАКОЕ".
   Я вынырнул из чужих воспоминаний и судорожно влил в себя чарку вина.
   Нет, пора заканчивать с экспериментами! Так и самому можно свихнуться!
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"