Принцесса Гипербореи. Часть 5
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Готлоб и Дорис проходят череду опасных испытаний, но с помощью своих друзей преодолевают их и выполняют свою миссию по возвращению в их мир справедливости.
|
Принцесса Гипербореи.
Часть 5.
Только для 18+
За это время наши путешественники Эллина, Фиона и Готлоб приближались к поместьям Гоара. Становилось все более опасно, и Готлоба, чтобы не выдать его раньше времени, решено было переодеть девушкой. Его одели в женское платье и туфли, под платье сделали искусственный бюст, и он перестал стричь волосы, отпуская их подлиннее. И он, со своими длинными стройными ногами и тонкой талией, вполне походил на тонкую стройную девушку, лишь с узковатыми для средней девушки бедрами.
Гоар не доверял сильным женщинам, ибо подозревал в них служанок Цереры, но Готлобу, назвавшемуся Гретой, удалось, благодаря своей красоте, наняться служанкой в поместье Гоара, помощницей садовницы.
Через несколько дней ему удалось увидеть Дорис. Садовница, помощницей которой работал Готлоб, позвала ее помочь ей срубить и убрать большое высохшее дерево, которое портило вид сада. Дорис была самым сильным человеком в поместье и откликалась на любые просьбы, когда у других женщин не хватало сил что-либо сделать. Конечно, Дорис согласилась помочь 50-летней женщине. Сняв платье, взяв в руки каменный топор, такой тяжелый, что им не мог работать никто, кроме нее в поместье, она начла методично рубить толстое огромное дерево в полный обхват руками толщиной. Готлоб наблюдал за ней, почти открыв рот от изумления: на голом животе проглядывали кубики мускулов, и все ее крупное сильное тело играло эффектной мускулатурой во время огромной силы ударов топором по дереву. Короткие, выше плеч, волосы поднимались и падали с каждым ударом. Медленно, но верно, она выгрызала постепенно плоть дерева. С нее катился пот от тяжелого изнурительного труда, но девушка не сдавалась. Она скинула с себя всю свою одежду, кроме трусиков, и под платьем у нее не было бюстгалтера. Она извинилась пред садовницей и Гретой (Готлобом):
- Очень жарко, а мужчин здесь в поместье нет, так что не судите меня строго.
Ее мускулатура играла под ее кожей с каждым ударом, а ее стоячая великолепная грудь при этом тихонько тряслась, возбуждая Готлоба свыше его сил, так что, чтобы не кончить лишь от одного зрелища и не выдать себя, ему пришлось отвернуться и уйти, чтобы остыть.
Только за несколько часов тяжелого труда ее работа, наконец, была сделана, и огромное дерево рухнуло вниз в нужном направлении. Но это было пол дела. Дорис вытирала текущий пот со лба и улыбнулась, увидев, как незнакомая тонкая очень красивая девушка смотрела на нее, чуть не открыв рот от изумления. Мышцы Дорис болели от усталости, но дело необходимо было докончить. Она передернула широкими уставшими плечами, подмигнув незнакомке. Дерево необходимо было вытащить за пределы поместья ближе к лесу. Потом его можно будет использовать на дрова. Здесь ей помогали садовница с Голобом и другими женщинами. Но все равно основной вес, основание дерева, подняла и несла на себе Дорис. Садовница громко волновалась, что деревом могут быть повреждены кусты роз, которые она выращивала 10 лет. Чтобы огромные ветви не мяли кусты роз, верхушку дерева подняли на высокой рогуле вверх, которую держали три самые сильные, после Дорис, женщины. Поэтому на плечо Дорис, когда она несла на себе основание дерева, давил почти весь вес дерева, почти 200 кг. Ее качало под этим весом, но, зная, что ее заменить здесь некому, она пронесла дерево до самой границы поместья, где только с облегчением сбросила его со своего плеча. Она обратила внимание на новую красивую девушку, выделявшуюся своей красотой и стройностью среди других служанок поместья, смотрящую на нее восхищенными широко открытыми глазами, и решила познакомиться с ней. Сама Дорис, тоже 20-летняя девушка, при росте 185 см весила 95 кг, отличаясь стройностью при своих широких плечах и мускулистых руках. Дорис, как и раньше, когда Готлоб видел ее еще подростком, была несравненной красавицей с идеальными для женщины, по меркам мужчин Спрейса, формами: плечи шире бедер и узкая талия, возбуждавшими мужское либидо. Она могла бы выиграть титул мисс красавицы на конкурсе любого уровня. Она была еще красивее нынешних мисс и вице-мисс Гиперборея, ростом 185 и 190 см, но превосходящая их в силе и красивее их. Конечно, Готлоб не мог отвести от нее своего взгляда, будучи зачарован ее красотой и силой, и она заметила, как новая красивая девушка впечатлена ею. Готлоб оказался для нее при ближайшем знакомстве необычайно красивой, веселой и умной, забавно смущающейся, и хотя тонкой, 50 кг, почти в два раза легче самой принцессы, девушкой. Девушка (Готлоб) понравилась ей и стала постепенно, день за днем, ее лучшей подругой. Потому что все в поместье, зная, что она пленница и рабыня Гоара, пользуясь ее помощью, зная, что она никогда не откажет, сторонились ее, опасаясь недовольства своего злобного владыки, хотя многие сочувствовали ей. Дорис и Грета соперничали друг с другом в красоте и, любуясь Гретой, принцесса иногда при встрече поднимала ее (его) на руки, удивляясь ее легкости, таким образом показывая, как ей приятно видеть ее вновь. Сама Дорис два года, до ее похищения, провела в обители, усердно тренируясь, с жаждой восстановления справедливости, разоблачения и изгнания с престола Минервы, и для этого Валькира даже освобождала ее от работы, которую делали обычные сестры. И Дорис стала так сильна, что могла поднимать штангу весом в 160 кг. Поэтому она, узнав из их разговоров, что Грета работала в цирке верхней акробаткой, стала из любопытства экспериментировать с ней. Она могла одной рукой поднять, и поднимала Грету над свой головой, ее 50 кг, и перекидывала ее из одной руки в другую, удивляясь и восхищаясь, как Грета может мастерски балансировать в ее одной руке. Дорис была сильна как, наверное, Валькира или даже Герника, будучи высокой и крупной почти как они. Она восхищалась гибкости и мастерству Греты, тому, что та совсем не боялась быть подкинутой ею вверх в воздух. Сама Дорис для этого снимала свое платье, под которым не было, как обычно бюстгалтера, и предлагала то же сделать Грете, но та отказывалась: сняв платье, Готлоб непременно обнаружил бы свой эрегированный член в трусах, хотя для пущей маскировки, и стягивал его дополнительной тугой тканью, не говоря уже о фейковых грудях. Чтобы не опозориться с Дорис, когда он чувствовал, что оргазм и эякуляция прямо в трусы и платье неминуемы, он извинялся перед ней и торопливо шел в туалет, где мастурбация помогала ему избавиться от давления накапливающейся спермы в семенниках. Готлоб восхищался ее силой, и глаза его горели восхищением, так что Дорис не могла остановить себя, чтобы не поцеловать прелестное личико Греты на своих руках. Она говорила:
- Грета, ты так хороша и красива, и так добра ко мне, не избегаешь меня, как другие, что будь я мужчина, я обязательно женилась бы на тебе. Ты - самая прекрасная девушка, которую я только знала в своей жизни. Ах, почему я не мужчина!
Но она весело смеялась в ответ на согласие Готлоба:
- Нет, конечно, Грета. Я - женщина, и хочу ею оставаться.
- Тогда я хотела бы стать мужчиной.
Дорис смеялась:
- Мужчина на моих руках? А что? Я была бы не прочь видеть тебя мужчиной, Грета.
Готлоб, лежа в руках Дорис, нагнулся и поцеловал ее очаровательную аппетитную грудь. Дорис улыбнулась:
- Тебе нравится моя грудь, Грета? Или ты уже играешь роль мужчины на моих руках? К сожалению, если тебе нравятся девушки, то я не лесбиянка и не могу ответить тебе взаимностью, так как ты все-таки девушка, а не парень.
Готлоб смутился и поменял тему разговора:
- Я не лесбиянка, Дорис. Но почему в поместье совершенно нет мужчин? Все работы выполняют женщины?
- Это большая тайна, Грета, но если ты поклянешься, что никому не расскажешь, то я открою ее тебе.
- Клянусь, Дорис.
- Так вот, слушай. Гоар похитил меня и заточил в этом поместье. Но прежде его люди коварно убили моего отца, короля Гипербореи, когда мне было еще только 8 лет. Королевством стала управлять моя мать, и она наняла команду детективов, которые стали расследовать странную смерть отца. Мать стала получать угрозы, и, боясь за меня, отдала меня в обитель Цереры к сестрам. Так я стала там жить и тренироваться еще с 10 лет. За это время мать вышла снова замуж. Потом расследование зашло в тупик, следы были потеряны, и матери на время пришлось смириться. Стало спокойнее, и она вернула меня к себе. Но потом, когда мне было уже 14 лет, мать смогла вновь напасть на след убийц, который вел к Гоару, и Гоар убил ее саму с помощью подосланной убийцы. Гоар смог этой убийце, Минерве, в вознаграждение придать облик погибшей матери, и она заняла место рядом с моим отчимом в статусе королевы. Никто не мог узнать подмену, но я почувствовала сразу, что это не мать. Но я испугалась, что меня убьют также, как отца и мать, и сбежала в обитель под покровительство сестер.
- А разве муж королевы, твой отчим, не заметил подмены?
- Он заметил, но он сам под пятой Гоара и служит ему, заключив с ним сделку, поскольку тот помог ему очаровать мою мать раньше, так что она вышла за него замуж, и он, таким образом, получил много власти в стране. Так вот, однажды, став достаточно сильной, я должна была выйти, чтобы начать борьбу с Минервой, отчимом и Гоаром. Гоар коварно застиг меня врасплох, обездвижил своими чарами и похитил меня, заточив здесь в этом поместье. Но он не всесильный. Церера борется с ним и другие боги. Хотя он наложил заклятье на меня, что я не могу покинуть это поместье самостоятельно, но другие боги ограничили это заклятье условием. Если меня полюбит молодой человек, и я полюблю его, и он достаточно силен, чтобы пронести меня на руках долгий-долгий путь с препятствиями, через заколдованную зону вокруг поместья, ни разу не опустив меня на землю, чтобы передохнуть, только так я смогу вырваться из этого поместья. К сожалению, я вешу 95 кг, хотя стараюсь весить как можно меньше и это все мышцы и почти ни капли жира, а я не хочу терять их, чтобы остаться сильной для борьбы с Минервой. Поэтому парень, который спас бы меня, должен быть хотя бы на 20 кг тяжелее меня, а лучше - на 30, 120 кг чистых мышц, чтобы быть способным пронести меня через все препятствия. Я уже пробовала выйти из поместья одна ночью, но получала удар током по ногам. Хотя все другие могут ходить свободно. Духи - агенты Гоара - караулят вокруг поместья и чуют меня своим нюхом. Чуют они нюхом и мужчин, и могут отличить их от женщин. Так что когда одна женщина, слуга Цереры, очень сильная, чтобы нести меня, попыталась вынести меня из поместья на своих руках, она тоже была распознана духами как женщина и получила удар током по ногам. Она упала и погибла бы, если бы я не отнесла ее на руках назад, а она была выше меня на 10 см и весила 115 кг, на 20 кг тяжелее меня. Гоар схватил ее, велел своим женщинам перенести ее в подвал, где запер ее, и я не знаю ее дальнейшую судьбу. Поэтому женщины не могут никак помочь мне выбраться отсюда. Вот поэтому он не нанимает мужчин на службу в поместье: чтобы никто из них не смог бы полюбить меня, я не полюбила бы его, и он бы не вынес меня отсюда. Тем самым Гоар обхитрил всех остальных богов, и я вынуждена остаться здесь навеки.
- Как жестоко это по отношению к тебе, Дорис. Но зачем ты ему? Почему он не убил тебя, как твою мать?
- Потому что я остаюсь единственной законной наследницей трона. Ведь король, который правит сейчас - не мой отец, а отчим. А богами владеть этой страной выдано право именно моему роду. Гоар надеется, что я рожу ему сына или дочь, которые смогут перенять право владения этой страной, и от имени наследника будет править сам Гоар.
- Разве он вступает в секс с тобой?
- По секрету, да, Грета. Я не могу противостоять ему, потому что он пользуется своим чарами, и я под их действием становлюсь как зомби, выполняя его команды. Мое тело не слушается меня. Но эти чары действуют только здесь, в его родовом поместье, куда другим богам путь закрыт и они здесь не могут противодействовать ему, поэтому он и заключил меня сюда. Но благодаря Церере, слугой которой я стала еще до попадания сюда, в позиции слабого пола, в пассивном состоянии, я не могу получить оргазма и не могу забеременеть. Это возможно только если я буду сама в активной позиции в отношении к мужчине и играть роль сильного пола. Это наложенное на меня заклятие Цереры он перебить не может. Пока он пользуется своими чарами, однако, для своего удовольствия, забираясь мне на плечи спереди и заставляя меня сосать его член. Я должна держать его толстые 110 кг. Он на 15 см ниже меня, с тебя ростом, Грета, но весит более чем в два раза больше тебя, на 15 кг больше меня. Мне приходится держать его 110 кг на своих плечах, стоя, как ему нравится, чтобы удовлетворить его страсть. Когда его ноги отрываются от земли, он лишается своих магических сил, но зато получает свойства обычного человека. И только так - высоко над землей, когда его держит на себе сама женщина, он может получить оргазм. Или ему нравится вскакивать сзади мне на спину или садиться на плечи и кататься на мне, повелевая идти туда или сюда, по всему поместью. Ему льстит, что он может кататься на самой красивой девушке в стране, на принцессе, и это доставляет ему сексуальное удовольствие. Например, он говорит: пойдем проверим, как растут мои розы, и я несу его в сад и там хожу между кустов, пока он вдыхает их аромат.
Действительно, Готлоб, как помощница садовницы, видел такое: как толстый Гоар сидел на спине стройной принцессы, обвив ее узкую талию своими толстыми ногами и понукал ее как коня под собой, с вожделением прыгая на ее спине. Конечно, Готлобу было жалко бедную принцессу, но он ничего не мог поделать. А садовница раскланивалась перед ним и показывала ему лучшие кусты роз. И потом Гоар лениво говорил:
- Ну, хорошо. Я проголодался, и теперь вези меня в столовую, но прежде - на кухню, чтобы я дал распоряжение поварам.
И Дорис, страдая от тяжести в 110 кг на своей спине, несла его на кухню, а потом - в столовую. Чревоугодие было другой слабостью Гоара, но тоже, будучи свойством обычного человека, он мог насладиться вкусной едой лишь сидя на плечах другого человека, каковым могла быть в его поместье только Дорис. Никто больше в поместье не мог держать его 110 кг на своих плечах и носить его. На своих же ногах, становясь духом, он становился нематериальным, есть не хотел и, соответственно, не мог различить вкус пищи. В результате, получая удовольствие от секса и еды, Гоар, не имея никакого сочувствия к ней, ездил на бедной Дорис под собой до тех пор, пока она не падала в изнеможении. Она была здесь как самая настоящая рабыня, хотя, чтобы она не теряла силы и могла его возить на себе, Гоар ее хорошо кормил мясом и молоком и позволял ей тренироваться для сохранения своей формы. Она сама тренировала свою силу специально рубкой дров.
Тогда Готлоб сказал ей:
- Я так люблю тебя, Дорис, ты такая красивая и добрая, что я хочу тебе помочь выбраться отсюда.
Принцесса горько улыбнулась ему в ответ:
- Ты - девушка, Грета, и никак не сможешь мне помочь, в то время как я знаю, что несколько героев пытались пробраться сюда, и все они погибли. Некоторые даже не достигли границ поместья или были убиты здесь. Один смог проникнуть сюда и смог добраться до меня, мы бежали, и он поднял меня на руки, когда мы вступили в заповедную зону. Но духи расчуяли, что хотя он мужчина, но мы за несколько минут нашего знакомства не смогли полюбить друг друга. Хотя, может быть, он и полюбил меня заранее, но я не успела полюбить его, так как за короткое время не могла узнать его хорошо. Так как такая формальность не была выполнена, то духи ударили его током по ногам. Он упал и стал умирать, и я вынесла его на руках обратно, хотя было тяжело, так как он весил 120 кг, настоящий богатырь. Гоар казнил его специально на моих глазах медленной мучительной смертью, хихикая, наблюдя за его и моими страданиями. Поэтому я пока не вижу, каким образом я могла бы выбраться отсюда.
Грета (Готлоб) была глубоко смущена и поникла головой. Дорис подняла ее голову и нежно поцеловала ее:
- Я вижу, как страдает твое сердце, сочувствуя мне, милая Грета. Как я люблю тебя за это. Ах, как я виновата, что рассказала свою тайну, заставив мучиться тебя. Я не хотела бы видеть тебя такой печальной. Извини меня за мою болтливость, Грета. Это моя беда, и она не должна быть твоей. Дело в том, что мне здесь не с кем даже поделиться своими болями, некому открыть свою душу. Но тебе одной я доверяю, хотя не хочу, чтобы ты была печальной. Забудь об этом.
Грета сказала:
- Я не об этом печалюсь, Дорис. Вернее - не только об этом.
- А что тебя еще печалит, откройся мне.
- Я люблю тебя, Дорис, всей душой. Но сможешь ли ты полюбить меня?
Принцесса нежно улыбнулась ей, нежно обняла ее и подняла ее на руки:
- Ах, что ты такое говоришь, Грета? Я люблю тебя всей душой тоже. Ты такая прекрасная и нежная девушка с доброй душой. У меня не было никогда более лучшей подруги, чем ты. Я уже говорила тебе, что женилась бы на тебе, будь я мужчина. Если бы ты, конечно, согласилась. Но если бы ты не согласилась, я бы носила тебя на руках всю жизнь и совершила бы ради тебя героические поступки, чтобы завоевать твое сердце.
- Но меня печалит другое, Дорис: смогла ли бы ты полюбить меня как мужчину, как парня? Такого тонкого и слабого по сравнению с тобой?
Готлоб, лежа в руках принцессы, обвил ее шею своими тонкими руками, хотя с небольшими бицепсами в 27 см, грустно глядя в ее прекрасные глаза.
- Как парня? А почему нет, Грета? Я бы не меньше любила бы тебя как парня, а даже больше. Но к чему этот странный вопрос? Или ты чародейка, и можешь перевоплощаться в мужчину? Но по заклятию, наложенному на меня, меня должен спасти обычный мужчина, не чародей.
- Но я обычный мужчина, Дорис, просто переодетый.
- Ха-ха. Не смеши меня, милая Грета. Твои пальчики такие тонкие, твои руки такие тонкие, твой стан такой тонкий и гибкий, что это звучит неправдоподобно.
- Почему неправдоподобно? Вспомни 6 лет назад, Дорис, когда нам обоим было по 14 лет. Ты тогда была выше меня на 10 см, а не 15, как сейчас. Ты брала уроки пластики и танца, и тебя учила моя мать танцовщица. Как партнера для тебя, она брала с собой меня. Мы с тобой танцевали, я в роли кавалера, а ты - моей дамы, а мама указывала тебе на недостатки и, меняя тебя, со мной показывала как правильно танцевать. Когда, наконец, у тебя стало получаться правильно, мы с тобой протанцевали танец на одном дыхании, и я сам был в восхищении от тебя. А ты, радуясь, подняла меня над своей головой, взяв меня за талию и так покружилась. Я был восхищен твоей силой. Тебе было всего 14, и ты была невероятно сильна уже тогда. Мама сказала, что обычно это мужская роль - так поднимать своего партнера. И что ты ответила? Ты помнишь?
Принцесса смотрела на него широко раскрытыми глазами:
- Я помню того красивого мальчика, с которым училась танцам. Я была восхищена его пластикой и умением танцевать, его грациозностью. Я сказала тогда, что у него такие тонкие пальчики и тонкие руки, что мне вполне можно взять на себя мужскую роль в танце. Я увлеклась этой идеей, потому что уже несколько лет до этого провела в обители, где поклялась вести себя с мужчинами в роли сильного пола, и хотела бы примерить на себе, конечно, амплуа сильного пола с парнем, и предложила попробовать, и мы попробовали: я - в роли кавалера, и он, чуть ниже меня и тоньше, в роли дамы. И я легко поднимала его в танце, восхищаясь, какой он легкий и как легко и изящно выполнял женскую роль. Он весил всего 40 кг, в то время как я тогда весила 70 кг, хотя чуть выше его, будучи довольно стройной, но уже прилично сильной после нескольких лет тренировок в обители, с приличным количеством мускулатуры. Ты, Грета, действительно похожа на него, как сестра-близнец, но постарше и повыше его.
- Но это я и есть, Дорис, просто я вырос с тех пор. Ты поднимала меня над головой еще 6 лет назад, и танцевала со мной, я - в роли дамы, приподнимая меня и в конце танца, подняв меня, поцеловала и даже посадила меня себе на одно плечо ради шутки и прикола и покрутилась так, и с тех пор я влюбился в тебя. Конечно, у меня, как простого горожанина, не было никаких шансов. Но когда я узнал, что Гоар похитил тебя, и уже погибло несколько героев, спасая тебя, я решил для себя тоже посвятить свою жизнь твоему спасению.
- Вот как? Как же тебя зовут?
- Готлоб.
- Да, да, помню, его звали именно так - Готлоб. Но... я до сих пор не могу поверить.
- Тогда засунь свою руку мне под платье, Дорис.
Дорис на мгновение остолбенела от предложения и, продолжая держать его на своих руках, рукой, поддерживающей его ноги, она залезла под его платье, где нащупала здоровенный булыжник у Греты между ног. Его член, конечно, был эрегирован, но скован тугими плавками в свернутом состоянии.
Брови принцессы поднялись от удивления, а потом на ее глаза выступили слезы от умиления к Готлобу, и она прижала его к своей груди теснее, держа его на своих руках, нежно целуя его:
- Ты мужчина? Ты настоящий герой, Готлоб, и я, наверное, недостойна тебя. Ты жертвуешь для меня своей жизнью и ты в смертельной опасности здесь, в логове Гоара. Нет, я не могу принять от тебя твою жертву. Отправляйся немедленно обратно, домой. Если кто-то узнает, что ты - мужчина, Гоар тебя казнит жестоким образом, и я не выдержу этого. Хотя я люблю тебя всей душой в любом обличье - и как девушку, и как парня, но ты не сможешь пронести меня на руках 5 километров через заколдованные земли. Ведь я вешу 95 кг, а ты - только 50. Твоя отвага достойна поклонения, но она ничего не стоит, к сожалению.
Принцесса плакала, держа на руках Готлоба-Грету, и нежно целовала его. Он соединил с ней свой поцелуй, и они слились в долгом поцелуе, замерев, оба счастливые, найдя друг в друге свою истинную половинку. К сожалению для Готлоба, все это закончилось для него сильнейшим оргазмом прямо в его трусы. Сконфуженная Дорис, чувствуя, что его трясет в ее руках, просто держала его на своих руках, прижимая его к себе, к своей голой груди. Когда он кончил и обмяк в ее руках, она виновато проговорила:
- Ой, я извиняюсь, Готлоб. Это я спровоцировала тебя. Мне так стыдно, что я перед тобой почти голая, Но я считала, что ты девушка.
Дорис уже целый год не видела мужчин, кроме Гоара, и впервые за несколько лет целовалась с парнем. У нее, конечно, были раньше романы с парнями, еще до ее второго переселения в обитель, в 14-15лет, но еще ни к кому она не чувствовала столь горячего чувства, как к Готлобу. Она отнесла Готлоба к озерцу в поместье в укромное место, где
он смог почиститься и подмыться. К сожалению, сырые трусы ему пришлось развесить на ветке, и под платьем у него сейчас ничего не было.
Она сама оделась и сказала, взяв его за руку:
- Тебя послала для меня сама Церера, ибо я должна выполнить свою женскую роль в этом мире, должна почувствовать себя женщиной, а то я постепенно превращаюсь здесь в бесполое существо. Прежде чем ты уйдешь, я хочу подарить тебе еще один сладкий оргазм, и хочу сама получить его, чтобы получить какие-то контакты с Церерой.
Готлоб с жаром обнял ее шею и широкие плечи обеими руками, а она, обвив своими руками его за талию, прижала его к себе, они встретились глазами, и уже понимали друг друга без слов. Она только прошептала, улыбаясь:
- О, я чувствую, Готлоб, своим бедром, что ты уже снова готов. Только не здесь, Готлоб. Здесь, если я вдруг громко застону, нас могут услышать, и ты погибнешь. Надо отыскать комнату, где нас никто не сможет услышать.
Она, подумав и решив, взяв его за руку, повела его по лестницам дома наверх, на чердак:
- Чтобы туда никто не лазил, управляющая прячет лестницу, но я научилась туда забираться. Правда, для этого требуется большая сила рук и пальцев, так как приходится держаться за тонкие кромки камня, с которых нога соскальзывает. Подожди пока здесь, я кину тебе потом сверху веревку и подниму тебя. Там нас никто не обнаружит.
Она страстно стиснула его в своих объятиях и поцеловала его, прошептав ему на ухо:
- Мой любимый.
От ее объятия и ее слов душа Готлоба улетела в небеса. Между тем, она повернулась и, встав на цыпочки и цепляясь сильными пальцами за кромки камня, только на руках, ибо 2 метра от пола вверх стена была совершенно гладкая и носкам ног просто не за что было зацепиться, начала подтягиваться все выше вверх, прижавшись телом к стене, пока не уцепилась за край люка. С сильным подъемом она подтянулась на руках вверх и закинула одну ногу вверх и перевалилась всем телом внутрь чердака. Через некоторое время вниз упала веревка с петлей на конце. Готлоб поставил в петлю свою ногу, и Дорис, встав в углу люка по две его стороны, так что веревка свисала свободно вниз, сильными движениями рук, перехватывая веревку, подняла его вверх и, подхватив его в конце под мышки, подняла его над люком, поставив его на ноги уже на пол чердака. Вдруг хриплый голос произнес внутри Готлоба:
- Кто тут еще с тобой, девчонка?
Принцесса быстро подняла Готлоба на руки:
- Нет никого, что-то ты ошибся, дух.
- Кхе, кхе. Почудилось. Ну ладно, смотри. Мне не нужны тут посторонние люди.
Дорис шепнула ему на ухо:
- Черт! Здесь тоже дух, я про него забыла. Но он не злой, и его можно обманывать. Если ты не будешь ступать на пол, то он будет считать, что здесь я одна, а ко мне он уже привык. Пойдем, спрячемся от него в комнатке.
Она посадила его себе на талию и, осторожно выбирая места куда поставить ногу среди разной ненужной утвари, которую обычно скупые люди забрасывают на чердак на всякий случай, пронесла его к комнате и, зайдя в нее, закрыла за собой дверь. Лечь здесь было негде. Не спуская его с себя, она сняла с себя платье и трусы. Ее глаза, и так огромные, еще больше расширились, когда она увидела здоровенный член Готлоба, после того, как она помогла ему снять с себя его женское платье. Она хихикнула:
- Вот теперь у меня нет никаких сомнений, что ты - мужчина.
Он в свою очередь помог ей снять с себя ее платье и трусики. Она прошептала ему на ухо:
- И здесь, для верности, не вставай на пол ногами. Я думаю, что я справлюсь.
- Думаешь, дух заметит это?
- Может заметить. Однажды я брала сюда свою другую подружку, она уже не работает здесь, к сожалению, поднимала ее на веревке так же, как тебя сейчас, но не для секса, конечно, а просто для экскурсии. Так дух расшумелся, ему не понравилось, что я привела кого-то еще. Стал ронять какие-то предметы и фыркать нам в уши, и было немного страшно. Тогда я сказала, что ему показалось, что кто-то еще пришел, и подняла ее на себя, посадив себе на бедро, и он успокоился, поверил. И я показала ей интересные места на чердаке. Пока я не снимала ее с себя, пока она сидела на мне, дух вел себя тихо. Она была потяжелее тебя, средней комплекции, 65 кг, тяжелее тебя на 15 кг. По сравнению с ней ты как легкое перышко ля меня.
- Это интересно, что он не видел ее. Значит, у духов совсем другие органы чувств, нежели у людей?
- Конечно. Если один человек сидит на другом, они воспринимают его как один объект. Хотя есть разные духи, по-разному устроенные.
Она чуть расставила свои ноги, он потрогал рукой ее промежность, она была сырая, да и трусики ее, которые он помогал ей снять ранее, уже промокли от сока. Она сказала:
- Я хочу подарить тебе оргазм, Готлоб, но теперь намеренно. Хочу почувствовать себя женщиной. Гоар нарушил мою девственность, но еще ни с кем из мужчин я не вступала в половую связь в роли сильного пола и по своей инициативе. Поэтому до сих пор я не считаюсь полноценной служанкой Цереры и хочу сейчас прекратить это и стать ее полноценной слугой.
Она выпятила вперед свою промежность, и он, сидя на ее талии, вставил свой член в нее. Дорис, прикрыв глаза, громко вздохнула: "А-ах". Когда Гоар пытался трахать ее, она ничего не чувствовала кроме неудобства от чувства постороннего предмета в себе. Сейчас она впервые в жизни почувствовала внутри себя мужской орган, вызвавший в ней сладкие судороги. С 13 до 15 лет она была окружена парнями, мечтавшими о дружбе с ней, и она дружила с несколькими из них, делая иногда им блоу-джоб на своих руках, но сохраняла свою девственность. С 15 до 17 лет она жила в обители, где не было мужчин, и последние три года - в поместье Гоара, где их тоже не было. Поэтому Готлоб был ее первым настоящим мужчиной в роли слабого пола с ней. Страсть накатывалась на нее волна за волной, и она все яростнее, почти в бессознательном состоянии, поднимала и опускала все тело Готлоба, держа его почти одна все его 50 кг на своих руках, хотя часть своего веса он пытался снять с ее рук, повиснув не ее плечах и шее. Но он не мог отказать себе в удовольствии, нагнувшись, обрабатывать своим языком ее грудь, как одну, так и другую, помогая себе также и рукой, активно стимулируя ее и доводя до исступленного состояния, иногда не отказывая себе схватить ее толстые тугие бицепсы, сейчас - в тяжелой работе, поднимая и опуская его тело, 40 см в объеме, на 13 см толще, чем у него самого. Готлоб изо всех сил сдерживал себя, чтобы не кончить раньше времени, хорошо, что он пол часа назад уже кончил. К счастью, Дорис не долго было надо, чтобы достичь своего первого в жизни оргазма, который потряс ее своей силой, и он кончил вместе с нею, успев вознести короткую молитву Церере. Дорис, тело которой сначала одеревенело от сковавшего ее оргазма, а потом обмякло, старалась держаться на ногах, чтобы не уронить на пол Готлоба, который, так как руки принцессы уже не держали его, стиснул своими ногами ее талию, и руками - ее шею, вися на ней, его обмякший член выпал из нее, и его сперма вытекала наружу и текла по ее мускулистому бедру. Чтобы устоять на ногах, она прислонилась спиной на старый комод, стоявший рядом, положив на него часть своего веса и веса Готлоба. В его голове прозвучали слова Цереры в ответ:
- Хорошо, Готлоб. Мне нравится твое поведение. Ваш обоюдный оргазм порадовал меня. Здравствуй, Дорис, ты одна из моих самых верных слуг и остаешься преданной мне. Не падай духом. Поздравляю тебя с первым оргазмом в роли сильного пола и статусом полноценной моей служанки.
Дорис, держа на себе своего любимого мужчину, слышала ее слова, и могла только прошептать:
- Спасибо, Церера, за поддержку.
Силы понемногу возвращались к ней. Она, обнимая Готлоба, только шептала, сладко целуя его:
- Готлоб, ты подарил мне первый оргазм в жизни! О, как я счастлива! Теперь я знаю, что это такое, и теперь мне легче будет дальше терпеть мою участь.
Они, отдохнув и почистившись, для чего они не нашли ничего подходящего как только собственные языки, для чего ей пришлось поднимать Готлоба вверх, а потом перевернуть его вниз головой, чтобы он облизал ее мокрое бедро и сырые гениталии, в процессе чего она начала достигать нового оргазма, и Готлоб услужливо довел ее до него, так что ее сотрясло вновь, и после этого ей пришлось отдыхать вновь. Смеясь и тихонько хихикая, чтобы не раздражать духа, они надели опять свои женские платья, опять он - сидя на ее талии, но уверенно как профессиональный акробат. Его платье - настолько узкое в плечах и талии, что могло бы налезть на нее разве что в возрасте 10-12 лет. Несмотря на отсутствие сил, душа Дорис пела от ее первых в жизни сразу двух оргазмов и от контакта с самой Церерой. Она прошептала ему:
- Ты первый мужчина, подаривший мне оргазм, и даже два сразу. До сих пор я не знала, что это такое.
Одевшись, она вынесла осторожно его из комнатки, потом - к люку и спустила его на веревке вниз, вновь на одних бицепсах держа и опуская вниз все его 50 кг. Затем, убрав веревку, осторожно спустилась сама, сначала повиснув на руках на краю люка, а потом - цепляясь пальцами за выемки камня в стене, и за метр до пола спрыгнула вниз, потрясся своими уставшими бицепсами. Готлоб с восхищением помассировал их ей своими тонкими пальцами. Глаза Дорис счастливо блестели:
- Вау! Никто еще не массировал мне руки со времен обители, и тем более - ни один мужчина, а от мужчины это вдвойне приятно.
Готлоб уже был научен массировать уставшие бицепсы Эллине и Фионе, и сейчас применил свое умение к Дорис, млеющей от удовольствия. Она хотела проследовать вниз, но он остановил ее:
- Подожди, Дорис. Я хотел бы поделиться с тобой одной идеей, на которую ты меня случайно натолкнула.
- Что такое, Готлоб?
- Что если попробовать обмануть духов в заколдованной зоне тоже, как ты обманула этого духа здесь на чердаке?
- Их невозможно обмануть, Готлоб. Они более сложно сделаны и чувствуют разных людей. Они чувствуют меня и чувствуют мужчину, и даже чувствуют, люблю ли я его или нет. Эти условия мне рассказала Церера, и когда парень, который нес меня, упал подо мной, и я вынуждена была сама нести его обратно, она рассказала мне почему: потому что я не выделяла флюидов любви к нему. А это входит в условие моего спасения.
- А ко мне, как ты считаешь, ты бы выделяла эти флюиды?
Дорис обняла его и поцеловала:
- Конечно, Готлоб. Я люблю тебя всем сердцем, как не любила еще ни одного мужчину. Беда, однако, в том, что ты не сможешь пронести меня 5 км на своих руках. Ты даже не сможешь оторвать меня от земли.
- А ты могла бы пронести меня 5 км?
- Конечно. Но какой это имеет смысл?
- Попробуй переодеться мужчиной, чтобы выйти отсюда. Духи достаточно глупы, чтобы их можно было легко обмануть. Они будут чувствовать тебя и мужчину, то есть меня, но могут не понять, кто из нас кого несет на своих руках. Ты достаточно сильная девушка, чтобы пронести меня на руках требуемое расстояние. Нам можно только обмануть духов. Если и это не поможет, я буду искать другой вариант, хотя пока не вижу ничего другого более эффективного.
Дорис была поражена его предложением:
- Но что если они не глупы и разберутся, что именно я несу тебя, а не наоборот?
- А ты восторгайся по дороге, какой я сильный и спрашивай, смогу ли донести тебя. А я буду восклицать, какая ты легкая и буду обещать тебе донести тебя.
Глаза Дорис горели от восхищения умом Готлоба, но его идея была слишком дерзкой и рискованной. Они разошлись в разные стороны, чтобы другие слуги, потеряв их, не начали искать их. Готлоб - к садовнице, помогать ей, Дорис - на кухню помогать носить тяжелые ведра с водой и рубить и колоть дрова для печи самым тяжелым каменным топором, управляться с которым было под силу здесь в поместье только ей. Все служанки Гоара были примерно средней для женщин горожанок или крестьянок Спрейса силы, так как он не доверял сильным из-за того, что они могли оказаться служанками Цереры, одна из которых уже пыталась вынести Дорис из его поместья на своих руках. Дорис могла бы не помогать никому, так как ее обязанность здесь была только ублажать сексуальные прихоти Гоара, но считала для себя правильным помогать другим людям. А обеды и ужины готовились кухарками не только для Гоара, но и для всех его служанок. А заодно она тренировала свою силу и выносливость.
Однако идея Готлоба не выходила из ее головы. У нее была проблема как найти мужскую одежду, поскольку мужчин в поместье вообще не было, кроме Гоара, и то - наездами, так как основное время он жил в столице с Минервой. Она торопилась, так как он мог прибыть в поместье в любой момент с помощью телепортации, на которую требовались, конечно, его магические усилия, но на которые он не скупился ради того, чтобы отдохнуть в своей усадьбе и потешиться с Дорис. Она боялась, что во время очередных таких утех она может невольно выдать себя и Готлоба, поскольку Гоар мог читать ее мысли.
У Готлоба же появилась другая проблема. Чисто женское поселение сделало из некоторых служанок лесбиянок, которые в отсутствии мужчин научились получать любовь и оргазмы друг с другом. А та притягательность для женщин, которой его наградила Церера, никуда не делась, когда он переоделся женщиной. Несколько из служанок, особенно - лет 30-40, уже приставали к Готлобу, то нежно обнимая его, то целуя, а то и поднимая его на руки, флиртуя с ним. В другое время он был бы не прочь пофлиртовать с ними в ответ, ибо все они были симпатичны и обаятельны, сами предлагая ему играть с ним роль сильного пола, поднимая его в их романтических отношениях, но сейчас, играя девушку, он боялся быть разоблаченным, поэтому специально отпугивал их своим шипением и угрозами пожаловаться главной дворецкой, которую все побаивались. Вот и сейчас, когда садовница дала ему задание, и он подвязывал розы, которые падали на землю, 30-летняя Бетси подкралась к нему сзади и со смехом подняла его себе на руки, играя с ним. Она нежно смотрела на него, держа его в своих руках, явно желая целоваться:
- Ах, Грета! Я без ума от тебя! Ты такая красивая, и у тебя нет парня. Я хочу быть твоим парнем и носить тебя на руках. Потрогай мою грудь, какая она тугая и заманчивая, и ждет твоих ручек и языка, которые бы поласкали ее. А я хочу поласкать твои груди и твою киску.
Держа Грету на руках, Бетси умудрилась расстегнуть на своей груди платье, чтобы показать свою аппетитную грудь. Если бы недавно Готлоб не кончил с Дорис, он бы сейчас мог кончить непроизвольно с Бетси, прямо в ее руках, выдав себя. Она была не намного тяжелее его, 60 кг при росте 167 см, чуть ниже его, и была довольно стройной, с тонкой талией, будучи в то же время довольно сильной, может быть, чуть сильнее среднего для женщины ее параметров и, во всяком случае, сильнее Готлоба, что давало ей право играть с Гретой, как она считала, роль сильного пола. Готлоб был вынужден собрать свою волю, чтобы нахмуриться и обматерить Бетси, назвав ее грязной свиньей, чье место только на заднем дворе в свинарнике, и отвесил ей пощечину. Бетси была шокирована его поведением, изменилась в лице и выбросила Грету из своих рук, так что та упала на землю, ударившись головой о ствол дерева:
- Ты, проститутка, тут без году неделю, а смеешь повышать голос на меня. Да я тебя сейчас прибью, сволочь, за такие слова.
Готлоб всерьез испугался, поскольку она была сильнее его и действительно в горячке могла прибить его. Голова от сильного удара кружилась, и в глазах потемнело. Но на крик прибежала садовница и остановила Бетси:
- Не трогай ее, она подружка Дорис.
- Дорис здесь никто, пленница, рабыня Гоара.
- Но она может в ответ прибить тебя.
Мысль о такой возможности отрезвила Бетси, и она, чертыхаясь, ушла.
Садовница обратилась к Греете (Готлобу):
- Что у вас произошло?
- Она стала приставать ко мне с сексуальными предложениями и подняла меня на руки. Она мне вовсе не нравится, и я послала ее к черту.
- Она била тебя? Давай я тебе помогу подняться.
Готлоб стонал от боли в голове, перед глазами еще летали мурашки. Садовница, Изабель, подняла его с легкостью на руки, несмотря на свои 50 лет.
- Твой рабочий день все равно закончен с этим, не волнуйся, ты не тяжелая, я отнесу тебя в твою комнату.
Она отнесла Готлоба в дом для прислуги, Готлоб молчал, только обняв Изабель за плечи и положив свою голову ей на плечо, когда она несла его. Она занесла его в его комнатку и уложила его на постель:
- Ты, пожалуй, самая легкая девушка тут в поместье, хотя повыше той же Бетси.
Дорис за это время, нарубив дрова для приготовления ужина, решилась на отважный поступок, решив, что Готлоб послан ей самой Церерой и ей следует доверять ему. Он явно любит ее, и она решилась, если что, умереть вместе с ним, но не быть сексуальной игрушкой Гоара здесь до конца своей жизни. Все равно другого пути выбраться отсюда, кроме предложенного ей Готлобом, она не видела. Она украла штаны и рубашку Гоара из одежды, которая никак не пряталась, ибо никому не была нужна до сих пор, кроме самого Гоара, а она знала место хранения его одежды, поскольку он сам заставлял ее одевать и раздевать его, и перешила их на скорую руку под свои параметры. Хотя штаны и рукава оказались коротковаты ей - его руки и ноги были короче, чем у нее, но не критично, и в плечах рубашка была тесновата, но тоже не критично, и она, примерив свою новую одежду, была довольна. В темноте не видно, что она не с ее плеча. Для надежности она украла и пару обуви у Гоара, чтобы не выдать себя женскими туфлями, но его башмаки не налезали на ее крупные ступни. Пришлось одет собственные туфли. Ее сердце стучало от ощущения опасности. Боясь, что может выдать себя не нарочно, или что внезапно может прибыть сам Гоар, она решила бежать прямо этой ночью, так как кажется, что ее силы после нескольких часов вполне восстановились, да она и не тратила их особо, кроме того, что долго держала на себе и на руках Готлоба. На кухне в этот день она тоже много не работала, экономя свои силы.
Только после 12 ночи для верности, когда уже все давно уснули, она прокралась к комнате Готлоба и поскреблась в нее. Готлоб еще не спал, так как никак не мог уснуть, переживая события дня, сильно возбудившие его, и переворачивался с бока на бок, вспоминая Дорис и прокручивая вновь в памяти события с нею. Поэтому он услышал тихое шуршание в двери и догадался, кто бы это мог быть. Он открыл дверь, и Дорис проскользнула внутрь:
- Тсс... Я готова, мужская одежда у меня с собой, переоденусь за пределами поместья, чтобы здесь, если кто случайно увидит меня в мужской одежде, не поднял шум. Надевай свое платье, любимый, пойдем. Я боюсь, что настолько волнуюсь, что могу, если еще провести здесь день, выдать себя, или может внезапно прибыть Гоар, который может прочитать мои мысли.
Готлоб тоже переживал за это. Случай с Бетси заставил его опасаться разоблачения в любую минуту, и он быстро собрался, натянув на себя свое платье и надев женские туфли.
Они тихо вышли из дома и осторожно прошли к забору 3-метровой высоты. Она подняла его, и он без проблем спрыгнул вниз на другой стороне. Следом в сильном прыжке она сама уцепилась за край и перевалилась на ту сторону, за пределы поместья. Охраняемое духами, оно не нуждалось в человеческой охране. Только две охранницы обычно дежурили у въезда в поместье, поэтому по дороге им идти было нельзя. Здесь Дорис, привыкнув к темноте, развязала свой узелок и достала мужскую одежду, засунув свое платье взамен. Она переоделась и тихо вознесла молитву Церере, чтобы та помогла ей. Она проговорила:
- Свобода или смерть. Готлоб, готов ли ты к смерти? Если нет, то мы вернемся обратно.
- Готов, Дорис. В твоих объятиях, вместе с тобой, такая смерть будет светлой.
В ответ она поцеловала его:
- Я люблю тебя, Готлоб.
- И я тебя люблю, Дорис.
Было тихо, и она подняла Готлоба на руки, нежно поцеловав его:
- Обними меня руками покрепче и прижмись ко мне теснее, чтобы духи видели, что ты меня любишь.
- Но ты меня так возбуждаешь, Дорис, что я могу спустить по дороге прямо на твоих руках.
Она улыбнулась, держа его на руках:
- Это не страшно. Лучше перестараться, чем недостараться.
Она понесла его, и через некоторое время они услышали фырканье и принюхивание, какие-то невнятные переговоры на птичьем языке. Духи разнюхивали, что это она, и что рядом мужской дух, и что оба выделяют флюиды любви друг к другу. Очевидно, мужчина несет на руках женщину: все было так, что подпадало под то исключение, когда они не должны были вмешиваться. Дорис испугалась и сказала:
- Я боюсь, Готлоб, достаточно ли ты силен. Сможешь ли ты донести меня?
- Ничего, Дорис. Ты легкая и я справлюсь. Ты в моих руках как пушинка.
Неизвестно, мог ли бы подействовать на духов такой примитивный обман. Как собаки, они еще долго сопровождали их и, чтобы подавить страх перед ними, Дорис и Готлоб страстно целовались по пути, чтобы флюиды их любви друг к другу были очевидны для них. В конце концов, они так увлеклись, что забыли о духах, и Готлоб залез своей рукой под рубашку Дорис, щупая ее восхитительную грудь, и уже почти встал на неостановимый путь к оргазму, но вовремя одумался: что если духи заподозрят, когда он испытает оргазм, по этой детали, что мужчина на самом деле - на руках женщины, а не наоборот? Но Дорис продолжала его жарко целовать по дороге, выражая свою страсть, показывая невидимым духам свою любовь к нему, боясь повторения прошлого сценария, когда духи расчуяли, что у нее не было чувств к парню, несшему ее на руках, и ударили по его ногам, так что ему пришлось упасть, выронив ее из рук, и впоследствии погибнуть.
Дорис пришлось идти 3 километра, два часа по темному лесу, по бездорожью, продираясь иногда сквозь густые кусты и переходя через канавы, и все это в полной темноте, время от времени стискивая тело Готлоба в своих руках и жарко целуя его. Он подбадривал ее и старался больше своего веса положить на ее плечи, чтобы было полегче рукам. Ее сердце упало, когда они подошли к пропасти. Далеко внизу журчал ручей, который даже не было видно в темноте, но берег был отвесный.
- Впереди пропасть, Готлоб.
- Надо искать выход, Дорис. Я понесу тебя вдоль пропасти, может, найдем какой-нибудь мост.
И Дорис пошла вдоль края пропасти, оба вглядываясь в темноту в надежде увидеть мост или хотя бы перекинутое дерево. Прошло пол часа, прежде чем они натолкнулись на туго натянутый канат, который даже не видели в темноте, и Дорис чуть не упала из-за этого. Они решили переправляться по этому канату, потому что Дорис и так уже начала уставать, и было неизвестно, будет ли что-то дальше, что даст им возможность переправиться.
Готлобу пришлось, как обезьянке, перелезть на спину Дорис, обвив ее тело руками и ногами. А она взялась своими руками осторожно за канат и повисла на нем, проверяя его прочность. Канат провис под ее тяжестью, но держал их обоих. И она пошла вперед, перебирая руками по канату, и скоро ее ноги потеряли под собой опору. Противоположной стороны не было видно в темноте. Сколько предстояло им так перебираться? Сердце Готлоба замерло от страха. Он представил себе бесконечный канат, силы Дорис когда-нибудь кончатся, она сорвется, и оба они полетят вниз в пропасть под радостное потирание рук Гоара. К счастью, сейчас работали другие мышцы рук Дорис, и она энергично переставляла руку за рукой, идя так дальше и дальше. Она уже прошла расстояние, которое проходила раньше не раз, которое было между Большой землей и обителью, ее руки начали серьезно уставать. Когда она прошла два таких расстояния, в ее сердце стал закрадываться страх. Ее силы уже кончались, и она еле-еле передвигала свои руки, пальцы могли в любой момент не выдержать и разогнуться. Ее предплечья горели от боли и уже были как деревянные. А вездесущие духи уже похихикивали вокруг, ожидая их падения. Но Готлоб успокаивал ее, вселяя в нее веру, и она шла из последних сил. Она стала уже реветь, чувствуя, что на последующем шаге руки разожмутся, и они полетят в пропасть, когда ее ноги вдруг почувствовали спасительную землю. Она выполнила, пересиливая себя еще два перехода руками, чтобы быть уверенной, что спрыгнет на твердую почву, а не на зыбкий край пропасти, который тут же осыпется вниз, как только она спрыгнет на него. И в следующий раз пальцы таки не выдержали и разогнулись, уже не держа ее, и она упала, так что ее сердце упало в пятки, но, к счастью, она стояла на твердой земле. По ее лицу уже текли слезы, но испытание еще не был закончено. Духи еще летали рядом, шушукаясь и посмеиваясь над ними.
Ей пришлось опять взять Готлоба на руки, ее уже вконец убитые руки. Но она боялась, что условия будут нарушены, если он останется у нее за спиной. А условием было то, что она должна была нести его на своих руках всю дорогу.
Но, наконец, их путь был пройден. Духи, это было слышно, перестали сопровождать их. Она с честью выполнила мужскую задачу. Ей хотелось кричать и прыгать от радости вместе с Готлобом на своих руках, но она еще боялась духов, летающих где-то совсем рядом, за их спинами, и руки и ноги ее были уже вконец убиты этим испытанием. Она от усталости легла на траву, положив рядом Готлоба, счастливая. Рассветало, наступал новый день.
Счастливый Готлоб, лежа рядом, ласкал ее сильное, смертельно уставшее тело и целовал ее. Она попросила его:
- Помассируй мои уставшие мышцы, ты так это хорошо умеешь.
Готлоб с энтузиазмом, не прекращая восхищаться ее силой и делясь своими впечатлениями от их приключения, стянул с нее мужскую рубашку, треснувшую в плечах, и начал массировать ее мускулистые руки, плечи, а затем перешел к груди и бюсту. Он нежно целовал ее аппетитные груди, сидящие на широком мускулистом торсе. Сейчас, когда страх уже не сковывал его, его член под его платьем вновь встал в полную силу. Пол часа энергичной работы, так что Готлоб выбился из сил почти как сама Дорис, и Дорис была уже более свежа. Они весело щебетали друг с другом, оба ощущая прилив счастья. Солнце уже показалось над горизонтом, осветив их, и для обоих это казался лучшим днем их жизни. Весело болтая и шутя, Готлоб, сняв с нее штаны, помассировал и ее тугие мускулистые бедра и как бы невзначай - и место, закрытое трусиками. Не в силах побороть свою похоть, он, лаская ее, лег всем своим телом на ее тело, массируя руками ее раскинутые в стороны руки, ее бицепсы. Дорис откликнулась на его ласки, и они сомкнули свои губы в долгом страстном сладком поцелуе, закончившемся тем, что Готлоб стянул с себя и с нее трусы и вошел в нее. Он старался не спешить, чтобы подарить ей новый оргазм, и Дорис получила его. Прикрыв глаза, она громко стонала и дергалась под Готлобом. Стиснув руками его ягодицы, она с остервенением двигалась ему навстречу, выгибаясь и поднимая в процессе все его тело. Вместе с ней кончил и Готлоб.
Сильные чувства обоих помогли опять создать контакт с Церерой, и в их головах, когда оргазм сменился сладким упоением, прозвучал ее голос:
- Ты славно выполнила свою миссию, Дорис, миссию сильного пола в отношении твоего любимого мужчины. Поздравляю тебя. Теперь соединитесь с Эллиной и Фионой и следуйте в обитель. Но будьте осторожны: Гоар будет взбешен и начнет ваши поиски. Поэтому, Дорис, на всем протяжении до обители тебе не стоит одевать женское платье, в котором тебя могут узнать не только простые люди, видевшие тебя раньше, но и агенты Гоара. Девушка ростом 185 см слишком бросается в глаза. И тебе, Готлоб, пока лучше не раскрывать, что ты мужчина, а оставаться рядом с Дорис в женском платье. Духи Гоара тонко чувствуют флюиды любви. Если Дорис будет чувствовать к тебе любовь, то если ты будешь в мужской одежде, это может заставить их заподозрить в Дорис женщину. В женском платье же, Готлоб, если ты будешь питать любовь к Дорис, это только подтвердит для духов Гоара, что она - мужчина. Так вы лучше собьете их с толку.
Они пообещали Церере так и сделать.
- Вау! Зря несла с собой свое платье! А так жалко выбрасывать!
Но, размахнувшись, Дорис закинула в кусты подальше свой узелок с одеждой. Они отошли подальше, нашли уютное место и, обнявшись, улеглись поспать хоть пару часов до восхода солнца. Они безмятежно уснули, обнявшись: она - сильно устав, а он - после испытанного оргазма.
На другой день они дошли до близлежащего городка, и Готлоб нашел Эллину и Фиону там, где они расстались. Дорис и Эллина были знакомы и по-сестрински крепко обнялись друг с другом. Эллина не могла остановиться от радости и пустила слезу:
- Дорис! Вся обитель горевала, когда Гоар похитил тебя. Теперь для нас наступил день радости.
И Эллина подняла принцессу, тяжелее ее самой на 18 кг, на руки и покружила ее:
- Я готова быть твоей слугой и служить тебе, принцесса. Я считаю тебя единственным законным правителем страны.
- Хорошо, Эллина. Нам надо добраться до обители сначала, чтобы вздохнуть свободно. Пока же нам грозит еще опасность. Поэтому я должна пока играть роль мужчины, и меня нужно соответствующим образом постричь и одеть. Сможешь мне помочь? Соответственно Готлоб пока будет оставаться в женском платье.
Она рассказала ей, что это совет Цереры, и Эллина согласилась. Они придумали ей мужское имя Элвис, а для Готлоба было оставлено Грета. Для мужчины у Дорис были широковаты бедра и крупновата задница, но плечи были истинно мужской ширины. Грудь же они вынуждены были ей стянуть тугой повязкой, чтобы она выглядела более плоской. На рынке они подобрали ей подходящие мужские штаны, рубашку и туфли. Но еще пришлось купить длинную тонкую куртку, которая бы закрывала ее женские формы: талию и по-женски чуть выдающиеся бедра и ягодицы.
Дорис рассказала Эллине, что Готлоб предложил ей поменяться их ролями, и она 5 километров сквозь заколдованную зону несла его на руках. Эллина была восхищена, щупая толстые бицепсы Дорис:
- Вау! Дорис, ты сильна.
- Не забывай, Эллина, что я два года тренировалась в обители, и Валькира даже освободила меня для этого от будничных работ.
- Да, ты как принцесса была освобождена.
- Зато три года в поместье Гоара, Эллина, кроме того, что возила его 110-кг тушу на себе, я выполняла всю физически тяжелую работу, ибо кроме меня там жили только средние по своей силе женщины. Это позволяло мне сохранять мою спортивную форму и, надеюсь, я не стала слабее за эти три года.
Эллина, проверяя ее, затеяла с ней дружескую борьбу, но молодая девушка, выше ее на 15 см и тяжелее на 18 кг, без большого труда справилась со своей старшей подругой, поймав ее и подняв ее на свое плечо:
- Как, сдаешься, Эллина, или хочешь, чтобы я обязательно тебя припечатала лопатками к земле?
Эллине пришлось сдаться, но она только смеялась тому, с какой легкостью Дорис справилась с ней.
Для Готлоба, для езды на лошади купили женские бриджи, и, с длинными волосами и с фейковой грудью, даже в штанах он походил все равно на красивую стройную девушку.
Готлоб прошелся своим легким шагом, чуть виляя бедрами и прогибаясь. Женщины были восхищены его пластикой. Дорис сказала:
- Еще 6 лет назад, Эллина, я училась у него пластике и танцам. Так мы впервые познакомились. Грета! Как кавалер, приглашаю тебя на танец. Как 6 лет назад!
И она галантно подошла к нему, предложив ему свою руку, и Готлоб принял ее чисто по-женски. Они стали танцевать, Дорис припевала в танце, ведя его, и Готлоб был послушен в ее руках, мотая подолом платья и длинными пышными волосами. Они исполнили танго, и когда Дорис опрокинула его, поддерживая его спину, он, лежа на ее подставленной руке, задрал вертикально вверх и даже дальше эффектно свою ногу, демонстрируя свою гибкость. И во время танца он изгибался всем телом, своей тонкой талией, виляя бедрами, вызывая восторг Дорис, в один момент подняв ногу вертикально вверх, прижав ее к своему телу. После танца она спросила его:
- Как ты так научился роли дамы в танце? Ты можешь давать уроки молодым девушкам.
- О! Не забывай, что мои родители - оба профессиональные танцоры. И мама учила меня с детства разным танцам. В том числе ей нравилось танцевать со мной, ведя меня как свою даму, и она научила меня для этого женской роли в танце. Я начал выступать на сцене с ними с 12 лет. Но, будучи тонким и стройным, мама посчитала, что я буду лучше смотреться в роли девушки. Она одевала меня в женское платье, и я танцевал с ними так: отец - в роли кавалера, и мы с мамой - в роли его двух дам, и мама иногда вела меня тоже в роли кавалера, поднимая меня в танце. Но потом стала подрастать моя младшая сестра, младше меня на 2 года, и мы выступали уже как три дамы с одним кавалером отцом или как две пары, когда я переодевался парнем и танцевал с сестрой как своей дамой. Поэтому я с детства одинаково могу танцевать как в роли кавалера, так и дамы.
Дорис в ее мужской одежде вполне смотрелась крепким сильным парнем красавцем и стала входить в мужскую роль, будучи единственным "мужчиной" в их компании, подняв на руки и галантно посадив на коня, когда они отправились в путь, не только Грету, но и Фиону и даже Эллину. Шутливо играя перед ней роль кавалера-мужчины, она подняла ее на руки и смогла поднять 77-кг женщину бережно над головой, посадив ее на коня, поскольку могла поднимать 160 кг на своих тренировках ранее. Эллина смеялась:
- О, Элвис! Ты настоящий благородный мужчина! Так я в тебя влюблюсь.
Но Эллина была в душе опечалена: сейчас Готлоб-Грета был душой и физически только с Дорис-Элвисом, которая, будучи моложе, сильнее и красивее Эллины, полностью завладела его сердцем, и Эллина осталась одна, без своего мужчины, а ей бы хотелось при себе, как днем, так и ночью, иметь мужчину.
Но их спокойное путешествие шло недолго. Агенты Гоара смогли их выследить, и один из его колдунов посетил главу провинции, по которой они продвигались. К его неудаче, тот был занят операцией по ликвидации разбойников и отсутствовал в городе. Но его принял его молодой сын, 23-летний Остин, который замещал отца. Колдун рассказал ему:
- По вашей провинции следуют опасные преступники. Чтобы избежать поимки, одна из женщин переоделась мужчиной, а один из мужчин, наоборот, женщиной.
Но молодому Остину не хотелось заниматься этим делом, так как все войска и полиция были задействованы далеко в другой стороне в операции против разбойников, а сам он планировал прекрасно провести время в компании своих друзей и подруг на природе. При росте 195 см и весе 110 кг он был красавцем и одним из сильнейших среди всех аристократов провинции. Его молодая 20-летняя жена соответствовала ему, будучи одной из самых крупных, красивых и сильнейших среди девушек их города и провинции. К сожалению для него, она не отвечала его сексуальному аппетиту, и его мысли часто были заняты сексом. Вот и на этот раз он больше думал о том, сможет ли он спровоцировать сегодня кого-то из сильных девушек бросить ему вызов, так как сам он, будучи тяжелее их всех, этого сделать не мог. Поэтому он сказал колдуну:
- У меня нет сейчас под рукой каких-то полицейских сил, чтобы задержать их, да и неизвестно вообще, говоришь ли ты правду.
Но колдун улыбнулся ему:
- О, мистер Остин. Я смогу предоставить вам свидетельства моей слов.
С этими словами он достал из своей сумки магический шар и стал колдовать над ним. Вскоре на шаре появились какие-то изображения, и Остин смог разобрать, что на опушке леса находятся крупный парень и стройная тонкая девушка. Парень обнимает девушку, и они сладко целуются. Остин с любопытством наблюдал продолжения событий. Вот они стали раздеваться, и неожиданно парень оказался крупной сильной и красивой девушкой, а девушка, наоборот, тонким стройным парнем. Чувствуя предрасположенность Остина к сексу, колдун стал незаметно, пользуясь, что все внимание того было привлечено к событиям, отражаемым в шаре, воздействовать на его либидо. По мере того, как Дорис снимала свою одежду, демонстрируя свое безупречное сильное мускулистое тело, орудие Остина в его штанах напрягалось все больше и больше. Вот пара стала снова ласкаться, и девушка легко подняла парня на руки, а потом и пристроила его, держа на своих руках, к своей промежности. Девушка совершала секс стоя на своих ногах, держа парня на себе, обхватив своими ладонями его задние полушария и двигая всем его телом взад и вперед и по кругу, все больше и больше поддаваясь своей страсти. Либидо Остина параллельно росло все больше и больше, пока он не поймал себя на мысли, что сам приближается к оргазму. Столь сексуальной девушки он еще не встречал ни разу в жизни. Он усилием воли отвел от шара свой взгляд, чтобы не кончить прямо в свои штаны. Колдун вкрадчиво навязывал ему:
- Это самая красивая из сильнейших девушек Гипербореи, мистер Остин. Но она преступница, и ничто не будет за то, что если кто-то возьмет ее силой.
Широкие плечи, бицепсы и красивое лицо Дорис не выходили из головы Остина, и он сказал:
- Хорошо, колдун. Я сам займусь этой персоной, так как чтобы взять такую девицу в плен, находящаяся у меня под рукой стража не подходит. Она их просто раскидает, судя по тому, с какой легкостью она орудует этим парнем в своих руках.
Колдун в мыслях потирал руки: если Остин, на 10 см выше ее и на 15 кг тяжелее ее, возьмет ее силой, в роли сильного пола, то окажется, то принцесса нарушит законодательство Цереры и будет сломлена психологически. Ее воинственный настрой пропадет. Кодун заметил:
- Но с нею идет еще одна сильная женщина, которую следует учитывать, так как она тоже способна разметать вашу стражу, господин Остин.
- Она тоже хороша собой?
- Да, конечно. Сильна и красива, но постарше той девицы, пониже ее и послабее.
- Отлично. Я возьму с собой своего приятеля, который справится с нею. Твое дело привести нас к ним.
- Да, конечно. Вот тебе компас, который будет тебе указывать направление на них.
Остин, не желая терять время, послал гонцов к своему приятелю и приказал приготовиться своей охране к поездке. Через час 8 человек на лошадях выехали галопом из города и поскакали по сельской дороге.
В это время Дорис, завершив очередной сладкий контакт с Готлобом, вознеся перед оргазмом короткую молитву Церере, когда уже все было кончено, и она лежала на траве, млея от пережитого оргазма и обнимая в своих руках тонкое тело своего друга, услышала опять голос своей богини. Церера сказала ей:
- Я рада, что ты, Дорис, практикуешь роль сильного пола в сексе с Готлобом. Но мне хотелось бы видеть от принцессы более достойных подвигов на этой ниве. Готлоб сделал свое дело, и его заслуги будут учтены. Но ты должна демонстрировать свое преимущество перед более сильными мужчинами. Для настоящей принцессы пристало брать себе партнеров крупнее себя самой. Видя это, я была бы более удовлетворена тобой.
- Но где, Церера, я найду себе такого партнера, если я вынуждена скрываться от агентов Гоара?
- Скоро тебе представится такая возможность. Готовься и постарайся не расстроить меня. Он будет крупнее тебя и равен тебе по силе.
Моментально Дорис была мобилизована и стала ждать предстоящих событий. Кровь уже горела в ее жилах. В городке, из которого они недавно вышли, они наблюдали на базарной площади борьбу двух молодых крупных парней, закончившейся победой одного из них под приветственные крики окружающих. Победитель получил призовые деньги и торжественно смотрел на окружающих, кичливо сгибая руки в локтях, показывая свои крупные бицепсы. Он выкрикнул:
- Есть еще кто желающий сразиться со мной?
Вдруг Эллина, стоящая в толпе выкрикнула:
- Я желаю!
Толпа охнула и зашумела, услышав женский голос. Организатор поединков тут же провел Эллину на расстеленные на земле маты. Он согласовал между соперниками все условия и объявил толпе:
- Женщина на 10 см ниже и на 5 кг легче своего соперника. Оба соперника выразили согласие с правилом, что победитель будет иметь секс с побежденным на своих условиях.
Толпа зашумела и стала толкаться, так как задние хотели лучше рассмотреть события на борцовском ковре. Эллина сняла с себя платье и туфли, оставшись в нижнем белье, как и ее соперник. Силы соперников были примерно равны, но Эллина была чуть сильнее и, благодаря практике как в цирке, так и до него, опытнее. Она очевидно, несмотря на то, что была полегче соперника, была более уверена и, наконец, провела успешный прием и бросила соперника на ковер, где после длительного, но безуспешного его сопротивления, придавила его лопатками к земле. Организатор объявил победу Эллины, а толпа шумела от неожиданного результата. Эллина, тяжело дыша, поднялась и помогла подняться своему сопернику. Ниже его на 10 см, но не уступающая ему в ширине плеч и толщине рук, женщина чуть присела, обняла его торс и подняла его себе на плечо. Она понесла его твердой походкой в направлении, указанном ей организатором, в стоящее рядом здание. Поднявшись со своей тяжелой ношей на крыльцо, Эллина обратила внимание на компанию подростков, снующих рядом, повернулась и позвала:
- Элвис! Можно тебя попросить?
Дорис, завороженно следящая за своей подругой, сейчас достойной кисти живописца с завоеванным ею мужчиной на своем плече, немедленно подошла к ней. Эллина сказала ей:
- Эти наглые подростки явно хотят подсмотреть меня во время процедуры. Побудь со мной, чтобы им не пришло это в голову.
И Дорис вошла вслед за Эллиной с ее парнем на плече в здание. Дорис была возбуждена эффектной победой подруги, и ее трусики смокли от выступившего сока. Она бы хотела быть на ее месте, взять достойного девушки воительницы мужчину в равном поединке. Эллина заставила его сделать ей блоу-джоб, и он, встав перед ней на колени, сделал его достаточно хорошо для того, чтобы женщина затрепетала от экстаза и громко застонала. В награду и видя его твердый стояк, она потом положила его и оседлала его член сверху, получив второй оргазм, но и дав одновременно ему неплохое утешение. Еще неопытная в сексе Дорис с жадностью впитывала все подробности.
Позднее, когда они уже выехали из городка, Эллина объяснила свой поступок:
- Я женщина, и не могу долго обходиться без секса с мужчиной. А Готлоб последнее время занят только тобой, Дорис. Я не могу брать его силой, поскольку он легче меня. Но тот мужчина мой соперник был тяжелее меня, и я была соблазнена мыслью о сексе с ним.
Дорис завидовала ей, поскольку Эллина взяла силой мужчину, крупнее самой себя, что достойно настоящей воительницы. Сейчас, после сеанса разговора с Церерой, Дорис нетерпеливо ждала, что ей тоже улыбнется случай помериться силой с более крупным, чем она сама противником мужчиной. Поскольку она сама была крупной девушкой, такой случай был для нее редким.
Целый день они ехали без всяких происшествий, когда вечером их нагнал отряд всадников и окружил их. Наши путешественники выхватили свои дубинки, готовясь к бою, но силы были явно не равны: не только их было в два раза больше, а средних размеров мужчин Дорис и Эллина могли бы разметать, но среди них были два богатырски сложенных парня, явно равных им по силам.
Их противники тоже держали наготове свои дубинки, и самый крупный парень предложил им:
- Предлагаю не дергаться и сложить оружие. Вы арестованы для выяснения ваших личностей. Есть подозрения, что вы совершили преступление. Я представитель власти этой провинции.
Дорис, сейчас в мужской одежде, ответила:
- Мы не совершали никакого преступления. Вам придется отпустить нас.
Парень, а это был Остин, ответил ей, ухмыляясь:
- А почему тогда у тебя, парень, женский голос и женское лицо?
- Не ваше дело. Это не преступление. Я буду драться.
Эллина тоже с готовностью ответила, что будет драться. Остин, между тем, с вожделением осматривал Дорис. Ее юное лицо вблизи еще больше поразило его своей красотой, а ее стройная сильная фигура только еще больше разжигала его сексуаьный аппетит и желание помять ее мускулистое тело в своих руках, в борьбе одолеть ее и овладеть ею. Все-таки, он был воспитан в рыцарском духе и желал бы овладеть ею по правилам. Он сказал:
- Хорошо. Я дам вам возможность избежать ареста, но с условием.
- Каким?
- Ты, поскольку я тяжелее тебя на вид и не могу сделать тебе вызов, бросишь мне сам этот вызов. Я приму его и, если ты окажешься женщиной, ты должна будешь дать мне удовлетворение на моих условиях. Кроме того, само собой ты будешь арестована.
- Так. А если я одолею тебя?
Остин улыбнулся:
- Тогда, соответственно, условия будешь диктовать ты и будешь освобождена от ареста.
- Я согласна.
Дорис этим ответом непроизвольно выдала себя, что она женщина, и Остин поймал ее на этом ответе с удовольствием: значит, колдун, который указал им дорогу, не врал ему. Но тут выступила Эллина:
- Как насчет меня? Я не собираюсь сдаваться просто так.
Дружок Остина, уже похотливо рассмотрев всю ее сильную фигуру, не замедлил с ответом:
- Как тогда насчет того, чтобы тебе бросить вызов мне с теми же условиями?
Эллина внимательнее рассмотрела своего потенциального соперника: это был молодой, тоже, как и его друг, 23-летний, аристократ, с сильной и крепкой фигурой, крупнее не только ее самой, но и того парня, которого она буквально вчера победила на базарной площади. Адреналин стучал в ее жилах: она могла не одолеть его, но если бы победила, то это была бы более достойная и желанная победа. И она согласилась.
Шесть стражников окружили Готлоба и Фиону, а две пары соперников спешились, разоружились и разделись до нижнего белья. Дорис стянула с себя мужскую рубашку и оказалась в перетягивающей ее грудь, чтобы сделать ее по возможности более плоской, куске ткани. Остин осклабился, представляя себе, как он срывает с нее эту ткань, чтобы обнаружить за ней аппетитный бюст.
Перед поединком они назвали друг другу свои параметры. В одной паре Дорис ростом 185 см и 95 кг должна была бороться с Остином 195 см ростом и 105 кг весом, на 10 кг тяжелее ее, на три года старше. В другой паре Эллина ростом 170 см и весом 77 кг должна была бороться с Патриком ростом 187 см и весом 90 кг, на 17 см выше ее и на 13 кг тяжелее, на 10 лет младше ее. Его преимущество в весе, при равенстве сил, Эллина могла компенсировать только более богатым опытом борьбы и сноровкой.
Их поединки, поскольку силы оказались примерно равные, к неприятному удивлению парней, длились довольно долго, в течение которых оба они без обиняков сорвали со своих соперниц их верхнюю часть нижнего белья, и сейчас женщины боролись топлесс. Это было неприятно им, но не критично, поскольку в обители они всегда друг с другом боролись в таком, более удобном для них, виде. Парни начинали недоумевать, злиться и даже паниковать из-за того, что не могли справиться со своими более легкими соперницами, и стали совершать грубые ошибки. Обе они удачно воспользовались их ошибками, совершив эффектные броски. Первой свою победу одержала опытная Эллина, стиснув под собой своего противника и дождавшись, когда он полностью выдохнется после отчаянных попыток перевернуться под нейкогда он полностью выдонется после аками, совершив эффектные броски. Первой свою победу одержала опытная Эллина. лоской, ином 1. Его более крупное тело билось и крутилось под ней, выгибалось в дугу, пытаясь сбросить ее, но она правильно расставила свои ноги по бокам, используя их в роли рычагов, предотвращающих переворот, и с силой стискивала кольцо своих рук вокруг его плеча и шеи, все сильнее и больнее пережимая его шею своим предплечьем, так что его лицо покраснело от недостатка кислорода и натуги. В конце концов, его силы кончились, тело обмякло в ее руках, и он вынужден был сдаться ей. Продолжая держать его в своем крепком объятии, тяжело дыша от только что оконченной напряженной борьбы, ее грудь приплюснута к его груди, она склонилась над ним, так что ее губы были в сантиметре от его губ, и ее нос касался его носа:
- Тебе придется удовлетворить меня, не так ли, мой мальчик? Скажи, что я нравлюсь тебе, а то я обижусь.
С этими словами она освободила одну свою руку и просунула ее между их телами, чтобы пощупать его промежность. Она была удовлетворена тем, что обнаружила твердый кол в его трусах, и не отказала себе в удовольствии помять его своей рукой, вызвав его глубокий стон. Она продолжала наслаждаться его бессилием в своих руках: