- Алекс, %%% %%%!!! Какого %%% ты тут %%%%%%?!! Тебя хоть на минуту можно оставить без присмотра?!
Грэм орал на меня так, как будто я отпиливал ему ногу, тупой пилой и без наркоза. Но мне было плевать на его вопли - я сам орал не менее вдохновенно. И у меня был, между прочим, повод - мне только что прострелили голову.
Правда, скоро до меня начало доходить, что люди с прострелянной головой не орут и, тем более, не думают. Это меня несколько отрезвило, но не успокоило. Я заткнулся и уставился на взбешенного Грэма, в надежде на то, что он хоть как-то прояснит ситуацию. Только вот Грэм ничего прояснять не собирался. Напротив, он ждал этого от меня. Он так же, как и я, замолчал, и теперь сверлил меня взглядом, готовый пришибить в любую секунду, если я не дам развернутый ответ на его четко сформулированный вопрос. И что-то мне подсказывало, что если я отвечу неправильно, он меня тоже пришибет.
- Идиотская ситуация, не так ли, коллега? - нарушил я молчание, понимая, что еще мгновение, и независимо от того, скажу я что-нибудь или нет, моя голова превратится в тыкву.
Коллега скрипнул зубами, сжав кулаки так, что костяшки пальцев побелели.
- Дабы избежать возможного недоразумения, - я многозначительно покосился на его высокоразвитые кулаки, - хочу пояснить, что с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, но только после того, как получу необходимую информацию от вас...
- Алекс, ты чего, сдурел?! - опешил Грэм.
- Нет. Просто жить очень хочется, - признался я, не сводя глаз с его кулаков.
Он посмотрел на свои руки. Потом на меня. Потом еще раз на руки. Выдохнул.
- Логично, - кивнул Грэм, разжимая пальцы.
Я мысленно воздал хвалу всем возможным богам, а также демонам, духам предков, зубным феям и гоблинам-шаманам - неизвестно, в чью юрисдикцию входит контроль над этим чудовищем.
- Так что у тебя тут случилось? - почти добродушно спросил он.
- Я сам не очень понял, - поежился я... Что случилось, что случилось... Спятил я, вот что случилось! Причем, кажется, на этот раз окончательно... - Дело было так... Ты вышел, ко мне пришла Красная Шапочка... То есть блондинка с подносом, принесла кофе и шоколадку. В кофе она подсыпала какую-то дрянь по приказу шефа, чтобы пациент умер, а шеф получил бабло. А потом я ее разоблачил, и она выстрелила мне в голову.
- Круто, - причмокнул Грэм.
- А ты при этом присутствовал.
- Еще круче. Умеют же люди отдыхать!
- То есть?
- Ну пока я тупо за жрачкой ходил, у тебя столько всего интересного произошло... Я думал, ты просто поспишь, как все нормальные люди, а тут такое...
- То есть?!
- Алекс, иди в задницу, тебе просто кошмар приснился.
- Что?!
- Оглох, что ли? Ты уснул, тебе приснился кошмар. Такое бывает.
- И это...
- Нет, на самом деле ничего этого не было.
- И...
- И это не было галлюцинацией. Просто кошмар.
- Но...
- Да, кошмары чаще всего бывает трудно отличить от реальности. Потому они и кошмары. Было б не похоже, их бы никто не боялся.
Я насупился. Он протянул мне какой-то закрытый стакан с трубочкой.
- А ты...
- Да, я уверен, что это был кошмар, а не галлюцинация. Ты спал. У тебя диван смят и на щеке отпечаток подушки.
Я выдохнул. Слава богу! Значит, я еще хотя бы частично вменяем... Я взял в руки непонятную грэмовскую "жрачку" и сделал глоток. "Жрачка" оказалась каким-то коктейлем. Вкусным, но непонятным.
- А нормальной еды не было? - пробурчал я.
- Нормальная еда для нормальных людей, - усмехнулся он, но все же объяснил. - Тебе пока нормальную еду нельзя. Потому будешь сосать "завтрак чемпионов" - протеиново-углеводный коктейль.
- Грэм...
- Алекс, заткнись, пожалуйста, - устало попросил он. - Пей. И приходи в себя. Быстрее.
- Один вопрос можно?
- Только один.
- Если ты понял, что мне кошмар приснился, какого хрена ты на меня орал?!
Чудовище довольно оскалилось.
- Потому что случай представился, - хмыкнул он. - На тебя поорать. Такую возможность грех упускать.
- А если серьезно? - прищурился я. Уж кто-кто, а этот монстр случая ждать никогда не будет - если захочет, и наорет, и морду набьет, ему для этого приглашений не надо. Другое дело, что он спокойный, как медитирующая черепаха, и не понимает высокой культуры ора, то есть орать просто для удовольствия или чтоб выпустить пар - не умеет. Он орет чисто функционально - или чтоб докричаться до кого-нибудь или... Ну не знаю, если случилось что-то экстраординарное.
- А если серьезно, то... Наверное, просто с перепугу, - признался он. - Иду со жрачкой, слышу - ты орешь, как будто тебя убивают. Влетаю - ты сидишь, за голову держишься, и продолжаешь орать, а в глазах такой ужас... И никого нет.
Ага. Сначала он решил, что меня мочат, потом - что я спятил. В принципе, и то и другое не далеко от истины - я спятил, и мне привиделось, что меня замочили...
- Алекс, это был сон, - почему-то повторил он.
- Да я понял уже...
- Понял, но не поверил.
Я махнул рукой. Ну, не поверил. Потому что уже давно перестал верить в собственную вменяемость. Но дело не в этом. А в том, что... этот громила действительно за меня испугался?! Эх ничего себе! Бывают же сюрпризы!
- Так, все, - решительно заявил я, отставляя пустой стакан из-под "завтрака". - Теперь это все уже неважно. Это было в прошлой жизни, и та моя жизнь закончилась. Выстрелом в голову. И не стоит к этому больше возвращаться. Надо возвращаться к работе. Я в душ и в операционную. Ты со мной?
- В душ? - приподнял он бровь.
- Не-не, спасибо, там я как-нибудь сам. Я и так накосячил сегодня, еще не дай бог мыло уроню...
- Соображаешь, - он опять оскалился. - А говоришь - спятил, голову снесли!
- Грэм, я псих, а не дебил. Ты как врач должен видеть разницу... Господи, что было в этом коктейле? У меня уже в ушах звенит от собственного трепа!
Он как-то странно на меня посмотрел... да нет, что там посмотрел, просто вытаращился - дико и обалдело, как будто я неожиданно заговорил на марсианском или каком-нибудь бетельгейзерском языке.
- То есть... Обычно ты молчишь? - выдавил из себя он.
- Нет, обычно я не молчу. Но делаю это не столь интенсивно.
- У тебя просто шок. Это пройдет.
- Отлично! - всплеснул руками я. - Вот свезло так свезло! Это я про пациента. Все врачи от него отказались, и единственный, кто согласился его оперировать - это обдолбанный психопат, с анемией и в состоянии шока! Мне одному кажется, что в этой ситуации заверения шефа, что за него возьмется лучший врач клиники, звучит несколько натянуто?
Грэм кивнул.
- Да, натянуто, - не стал спорить он. - Но если ты не будешь его оперировать, натянуто звучать будешь ты. И натянет тебя шеф.
- А если буду, то натянут всю клинику! Хотя... - внезапно успокоился я, - когда меня это останавливало? Группен секс? Йа-йа, натюрлих! Скажи ребятам, пусть готовят операционную, я быстро. Вискаря только вмажу для полного катарсиса и поехали.
Грэм опять хмыкнул, но уже как-то более естественно. И вышел.
Отлично!
Я не глядя протянул руку и включил музыку. Грохнули ударные, взревели басы, забилась в истерике скрипка, душераздирающе взвыла электрогитара. Все-таки я и правда маньяк - все это безумие, способное взорвать мозг нормальному человеку, меня успокаивает. Хорошо, что у меня в кабинете стены звуконепроницаемые. Вообще, надо признаться, у меня в больнице самый роскошный кабинет. Его и кабинетом назвать нельзя - скорее, комната отдыха. Здесь есть душевая, туалет, диван, кресла, столик, бар, музыкальный центр... И стены как в студии звукозаписи. Прямо VIP номер в отеле. Только без джакузи и лоджии с видом на океан.
На самом деле все это - не мои придури. Во время операции я сильно выдыхаюсь. Не знаю уж, как это все объясняется с точки зрения здравого смысла, но энергии я затрачиваю очень много. Поэтому мне надо хотя бы полчаса, чтобы придти в себя - восстанавливаюсь я, кстати, тоже быстро. Но для этого мне нужны условия. Особенные. Исключительно комфортные. Шеф это понял и без разговоров мне их предоставил. Да, такой кабинетик стоит недешево, но на мне не экономят - я приношу больнице львиную долю дохода и заменяю несколько дорогостоящих аппаратов. Причем, я намного дешевле и проще в эксплуатации. Поэтому мне прощается многое. Я это знаю и нагло пользуюсь. Ну а кто бы не пользовался? Хотя не так уж и нагло - на самом деле, я неприхотлив. Да что там, я почти аскет!
Я принял душ, оделся, тщательно вымыл руки, надел стерильные перчатки. Открыл свою "шкатулку с драгоценностями" или то, что люди обычно называют аптечкой. Но у меня назвать это аптечкой язык не поворачивается - в этой "шкатулке" каждый "драг" имеет очень большую ценность. Если не по меркам драгдилеров, то для меня лично. А также для моих пациентов и для всей клиники - одним словом, для тех, кто заинтересован в моей вменяемости. Я нашарил пару коробков своего любимого успокоительного, рассовал их по разным карманам - я теперь без запаски никуда! - и сразу почувствовал себя лучше. Что ни говори, а в затяжном прыжке для меня главное - не чувство свободного полета, а парашют за спиной и твердая уверенность в том, что в нужный момент он обязательно раскроется. Хотя чувство свободного полета мне тоже нравится. Но... В общем, видимо, я не экстремал. Ну что ж, у всех свои недостатки.
Теперь осталось выпить чашечку кофе и спасти того бедолагу, что ждет не дождется, пока "лучший врач больницы" мозги в порядок приведет. Я включил плитку, налил в турку воды, насыпал кофе. Из автомата, конечно, быстрее, но мне не надо быстро, мне надо, чтобы голова заработала.
Интересно, почему мне приснилась именно эта блондинка, которую я встретил у автомата? Да еще и в такой оригинальной роли...
Сон, это все сон. И что пациента хотят убить - это сон, и что шеф в этом замешан - тоже. Все хорошо. Никто меня не травил, не подставлял, и голову мне никто не простреливал. И вообще у меня все в порядке. И я не псих...
Я не псих...
Кофе готов. Я, в принципе, тоже. Пару глотков этого божественного нектара, и я человек - прямостоящий, прямоходящий и даже временами разумный. Вот так на примере одного глотка кофе можно проследить синтез двух теорий - эволюции и сотворения. А также убедиться в том, что я действительно быстро восстанавливаюсь.
Итак, я восстановился и эволюционировал в какое-то непонятное чудовище, которым, собственно, и являюсь. Вот и чудненько. Значит, кому-то сегодня опять повезет... Вот и посмотрим. Один взгляд в зеркало - просто чтобы убедиться, что толпящийся в коридоре народ не будет падать в обморок от моего вида, а то кардиология у нас не резиновая... Да нет, вроде все в порядке, ну так, на взгляд человека неискушенного... психиатрией. Ну и ладно. Выключаем музыку. Ваш выход, маэстро!
Джбэнь! Я с шумом распахнул двери своего кабинета. Народ привычно шарахнулся, как стая испуганных голубей, но тут же снова вернулся к своему мерному курлыканью. Надо будет спросить у шефа, что тут за столпотворение, а то вдруг у нас и правда эпидемия, а я не в курсе...
Белой чайкой подлетела ко мне какая-то медсестричка, хорошенькая-прехорошенькая!
- Алекс... - неужели и правда ко мне? Ну надо же!
- Я тоже тебя хочу, но давай попозже, у меня операция, - не сбавляя ходу, ответил я.
- Так я насчет операции! - захлопала она ресницами, не отставая от меня ни на шаг.
- Тебе она не нужна, ты и так красивая.
- Вам просили передать, что все готово, ждут только вас.
- Как трогательно! Как приятно, когда тебя ждут! Ну тогда придется туда идти, а то я уже в баню собрался, даже халат надел...
- Простите, я не понимаю...
- И это прекрасно!
Джбэнь! Я распахнул дверь операционной. Какое-то у меня сегодня нездоровое пристрастие к шумному распахиванию дверей. А что, по-моему, эффектно. Как во дворце. Длинные-длинные коридоры и двухстворчатые двери. И вот так идешь из зала в зал, и - джбэнь! джбэнь! джбэнь! - все двери распахиваешь... Круто. Всегда так мечтал сделать... Наверное, у меня комплекс Наполеона. Только чудно как-то он выражается. Надо будет Нику порадовать новым симптомом...
- Доброе утро, господа! - ослепительно улыбнулся я. - Простите за опоздание, я тут ненароком чуть было не окочурился намедни... А у вас как дела? - обратился я к пациенту.
Парень удивленно заморгал, прямо как та птичка-медсестричка в коридоре - ну надо же, я и представить себе не мог, что у них может быть что-то общее... Ну кроме детей, имущества и венерических заболеваний.
- Так, понятно, - кивнул я. - Опустим прелюдию, перейдем к сути.
- Подождите! - почему-то остановил меня он.
- Да жду я, жду, чего вы так орете, как будто я вас резать собираюсь? - я снял одну перчатку и коснулся его запястья, со стороны это выглядело, как будто я пальпирую его пульс.
Так, что тут произошло во время моего отсутствия? Ага, опухоль обозлилась, подросла - совсем чуть-чуть, но все-таки - и активировала метастазы. И почки скоро откажут. Великая депрессия продолжается, народ безмолвствует, узурпатор сходит с ума и бесчинствует. Это плохо. Но поправимо. Это хорошо.
Я с трудом отнял руку, сделал глубокий вдох. Закрыл глаза. Рука скользнула в карман за таблетками, я открыл пузырек, но в последнюю секунду передумал - черт знает, как они на меня подействуют со всеми этими капельницами! Перед операцией лучше не рисковать. Попробую "вынырнуть" без них.
Можно и не "выныривать", но... Глубокое погружение хорошо, когда нужно выявить проблему. Когда нужно войти в мир тела пациента и понять, чем живет каждый его орган, каждая клетка. Но чтобы устранить неполадку, погружение не нужно. Это лучше делать извне. Такое состояние, в отличие от погружения, то есть полного отстранения от внешнего мира, я называю дрейфом. Это когда так же видишь чужое тело насквозь, видишь все проблемные участки, но сам при этом остаешься снаружи. То есть, живешь обычной жизнью с той лишь разницей, что на тебе как будто рентгеновские очки. Ну не совсем рентгеновские, но типа того. Чаще всего, прикасаясь к человеку, я сразу впадаю в режим дрейфа, автоматически. В этом режиме я вижу так только того, кого касаюсь, а вот если сразу ухожу в погружение, то потом какое-то время вижу так всех. И еще из погружения трудно вынырнуть. А это риск. Если пациент умрет, а я вынырнуть не успею - впаду в кому. По молодости-неопытности такое было...
- Алекс, ты здесь?
О, я слышу голос Грэма! Отлично! Значит, я "вынырнул". Можно открывать глаза. Кто-то протянул стакан воды. Я взял, выпил, вернул обратно, даже поблагодарил на радостях.
- В раковину окунуть? - любезно предложил Грэм.
- Не, не надо, - просипел я, потом откашлялся и заговорил уже практически человеческим голосом, - я сегодня уже наплавался, спасибо.
- Доктор, а что-то не так? - забеспокоился пациент.
- Да бог с вами, что тут может быть не так! - хмыкнул я. - От вас же просто так все врачи отказались... Для смеха...А так у вас все в порядке... Потому вы и здесь. У нас вообще особенная хирургия, мы режем исключительно здоровых людей.
- Да нет, простите, я не то имел в виду... - смутился пациент. - Я понимаю, что я болен...
- Это радует, - кивнул я. Все возмущенно на меня уставились, и мне пришлось уточнить, - в смысле, радует не то, что вы больны, а то, что вы это осознаете. Это говорит о вашей вменяемости, что исключает много неприятных симптомов. Что вы так смотрите, ваша болезнь далеко не самая паскудная, бывает намного хуже.
- Это радует, - в тон мне хмыкнул он. - В смысле, радует не то, что бывает много паскудных болезней, а то, что все они не у меня.
Я прищурился. А чувак молодчина.
- Вы все сказали? - уточнил я. - Мне очень приятно с вами поболтать, но прямо сейчас я занят - надо одного разговорчивого типа спасать. Не возражаете?
- Нисколько, - вздохнул он. - Я просто хотел спросить... У вас все в порядке, доктор?
- А, вы вон о чем! - я искренне удивился. - Да, спасибо, все отлично, а почему вас это тревожит?
- Ну как вам сказать...
- Никак не говорите. Но если хотите денег дать - давайте, мне сразу же станет лучше.
- Просто у вас вид бледный...
- Ой кто бы говорил! Да ладно, спасибо за заботу, все хорошо. Это я просто вида крови боюсь. Пара капель - и я в глубокой отключке. Я ответил на ваш вопрос? Теперь можно я поработаю?
- Да, разумеется... Но вы...
- Прекрасно. Теперь усыпите его и приготовьте скальпель, зажим и...
- Зачем?
- О боже, я начинаю завидовать тем, кто работает в морге, - простонал я. - Там тихо и никто не спорит. Усыпить вас, чтоб вы не болтали, а зажим - мне для ушей, чтоб я не слышал, как вы будете орать, когда я вас резать буду, а наркоз не подействует!
- Не беспокойтесь, это он так шутит, - пояснил какой-то женский голос из команды. - У нас даже примета есть, если Алекс улыбается - значит, сегодня никто не умрет.
- Очаровательно. Ставки на мою улыбку не делали? Давайте меня в китайскую тюрьму отправим, к смертникам, вот и посмотрим, как это работать будет!
- Алекс, не обижайтесь, - вкрадчиво промурлыкал женский голос, - просто мы уже давно с вами работаем и успели изучить, что если вы улыбаетесь...
- Так, все, хватит! Я вам что, Мона Лиза, мою улыбку изучать? У нас тут не Лувр, а операционная. Так что прекратили трындеть и слушаем меня внимательно...
Я начал раздавать всем указания, стараясь не смотреть на кивающие в такт моим словам анатомические пособия. А потом Ника удивляется, почему я не помню имен тех людей, с которыми работаю... Да я в лицо-то их не помню! Ну, то есть, я их очень хорошо помню и различаю, но... по другим признакам. Именно потому, что чаще всего я их вижу без лица...
Все-таки репутация - сильная вещь. Уж не знаю, какая репутация сильнее, лучшего хирурга или отмороженного психа, - но уже давно в операционной со мной никто не спорит... Ну, то есть до операции - могут, но во время - никогда. И - вообще никогда никто не спорит на медицинские темы. Я имею в виду свою команду, тех, кто мне ассистирует.
А может, еще потому, что Грэм - тоже сильная вещь. И если репутация в зубы не даст, то Грэм - может. А еще у него тоже - определенная репутация. И это чудовище вместе со своей чудовищной репутацией почему-то на моей стороне. Причина этого явления для всех загадка (как и для меня, впрочем, тоже), но с этим приходится считаться. Это как знаете, когда приходишь в глухую деревню, а местные жители тебя предостерегают, так и так, увидишь облезлого кота, не пинай, а то ночью придет из лесу большой зеленый медведь, ворота снесет, капусту сожрет, овец задерет, коров отдерет, на грядке нагадит, никто с ним не сладит... И вроде понимаешь, что никаких зеленых медведей не бывает, но кто-то же жрет капусту и гадит на грядках! А вдруг он?! Да хрен с ним, с этим котом, хоть он, скотина такая, мышей не ловит, но зато постоянно жрет вашу сметану... Много ведь все равно не сожрет, а прогонишь... Бред, конечно, но вдруг правда?! Ладно ворота, их починить можно, да и грядки почистить, но ведь перед коровами реально неудобно будет... И кота трогать перестают. Несмотря на то, что он продолжает жрать сметану, а мыши - подгрызать ваши крупы. Следующий этап - к коту все преисполняются благодарностью за то, что уже давно никто не ломает ворота и не портит скотину... И финальный аккорд - кот становится талисманом, он - тот, то охраняет народ от зеленого медведя!
Вот у нас то же самое. Почти. Правда, благодарностью ко мне вроде бы никто еще не преисполнился, но зато уже не трогают. И никто не спорит. По крайней мере, когда Грэм рядом. Нет, все-таки его репутация круче моей!
Итак, я раздал указания, потом снял вторую перчатку и... дело пошло.
В одной руке я держал скальпель, вторую просто прикладывал к месту разреза. Всеми правилами это категорически запрещается, но мне можно - это снимает боль и останавливает кровотечение. Не знаю, как это работает, но - работает, проверено. Если бы я мог еще резать рукой, вообще было бы супер. Скальпель делает очень тонкие разрезы, но он все же несовершенен... Это предмет, предмет инородный, он не чувствует... Но пока мне его заменить нечем.
Очень удобно оперировать, когда видишь, что нужно удалять, а что, напротив, нельзя задеть ни в коем случае. И видишь не на приборе а так, невооруженным глазом. Причем, так точно, как ни один прибор не покажет... В такие моменты я собой горжусь и не считаю себя психом. Ради таких моментов я и работаю. Да что там, ради таких моментов я готов не просто работать, а вкалывать сутками, без перерыва на обед и сон... Но, как показала практика, лучше этого все-таки не делать.
Моя команда работала слаженно. Они четко выполняли мои указания и, главное, не мешали мне делать то, что я делал. Я удалял поврежденные ткани, устранял "заторы" в аорте, чистил вены и полости... Инструменты сменялись у меня в руках, как... как даже не знаю что. Сказал бы, как ножи у кулинара или как препараты у алхимика, но я был быстрее. Скальпель, зонд, зажим, шприц, снова скальпель... Я истреблял вражеские войска с методичностью маньяка-убийцы, и кайфовал от этого невероятно. Все-таки я действительно маньяк... Нормальные люди так не работают... Да уж, не просто так ребята подметили - если Алекс во время операции улыбается, значит, сегодня никто не умрет... Сейчас я был готов не просто улыбаться, а прыгать от восторга. Меня удерживало только то, что, прыгая, операцию будет проводить неудобно.
Враг был разбит, его армия уничтожена. Вся. Я водил руками по разрезам, соединяя края - не знаю, поможет это ему или нет, но обычно после этого швы быстрее затягиваются. Хотя может, мне это просто так кажется... Но нет, тогда придется признать, что все остальное мне тоже кажется, а это не так. Потому что я не псих...
В ушах привычно зазвенело. Я выругался сквозь зубы. Этого еще не хватало! И ведь не остановишься сейчас...
Кто-то добрый поднес мне к носу нашатырь. Молодчина какой! Или какая, не суть важно.
- Алекс, ты как?
Я кивнул. Обнаружил прямо перед собой стакан воды - о, мне не только нашатырь поднесли! - выпил, вернул. Не, команда у меня действительно что надо, грех жаловаться. А свои силы надо учиться распределять, а то добром это не кончится.
- А почему вода? - спросил я, возвращая стакан. - Нет бы спирту предложить или еще чего вкусного... Прям как не медики, честное слово!
- Жить будет, - констатировал Грэм.
- Конечно будет, у него выбора нет, - я почти обиделся. - Я что, зря тут над ним колдую?!
- Да я не про него, я про тебя.
- А со мной-то что случится...
- Ребят, дальше без нас, мы на десять минут выйдем, если что звоните, - распорядился Грэм и решительно повернулся ко мне. - Пошли.
Я попробовал на него бестолково потаращиться, но то ли у меня это получилось невыразительно, то ли слишком бестолково, но Грэм моего намека не понял.
- Сам пойдешь или опять будем кататься?
За годы совместной работы я научился понимать, когда он не шутит. Это пришло не сразу. Но после нескольких ситуаций с приблизительно таким текстом: "Алекс, если ты сейчас не заткнешься, то получишь кулаком в челюсть", я начал рабираться в его итоннациях, улавливая малейшие изменения обертонов его голоса, как высокочувствительный радар.
- Не-не-не, я сам, - поспешил заверить его я. - Только руки помою...
Я тщательно вымыл руки, насухо вытер, надел перчатки. Потом снял их и хорошенько умылся, борясь с непреодолимым желанием засунуть голову под кран. Но я молодец, я себя пересилил. Вытер лицо, руки, снова надел перчатки, новые... Так вроде лучше.
- Наплескался? Теперь пойдем воздухом подышим.
Черт, где я успел накосячить? А что я голову-то ломаю! Выйдем, спрошу. Не прибьет же он меня без объяснений!
Хотя... Если шеф приказал ему устранить меня и пациента, то...
Стоп-стоп-стоп! Алекс, у тебя паранойя. Ты не просто псих, ты...
- Если ты сейчас опять скажешь, что боишься меня...
- Ты мне врежешь, я знаю, - не дал я договорить Грэму, пока он не придумал еще какой-нибудь радикальный способ излечения испуга. - Грэм, ну ты тоже странный такой! - не выдержал я. - Ты себя в зеркало видел? Чтобы тебя не бояться, надо быть слепым и глухим дебилом, лишенным инстинкта самосохранения! А я не дебил. И я косячный. И я допускаю, что у даже самого наиинтеллигентнейшего человека всегда найдется повод набить мне лицо. А так как ты общаешься со мной больше всех, у тебя этих причин больше, чем у всех, вместе взятых.
Он остановился около лестницы.
- Голова кружится? - деловито поинтересовался он.
- Немножко.
- Глубже дыши. И не болтай. Полегче станет - говори, дальше пойдем.
- Грэм, я могу идти, - попытался возразить я.
- Ты и трое суток без перерыва работать можешь, - скривился он.
Черт, какая же я свинья! Человек обо мне заботится, а я его непонятно в чем подозреваю! Действительно, за такое бьют по морде...
- Грэм, я мудак, - признался я, горестно садясь на ступеньку.
- И что?
- Нет, ты не понял. Я правда мудак. Мне приснился сон...
- О, это надолго. Давай про сны на улице поговорим, а то мы тут на полдня застрянем.
- Мне приснился сон... - упрямо продолжал я. - В этом сне я понял, что пациента хотят убить...
- Ты уже рассказывал.
- Нет, ты дослушай. Что его хотят убить, и меня тоже - чтоб подстраховаться... И что шеф в доле...
Грэм достал из кармана телефон и кого-то набрал.
- И вот сейчас я подумал, что ты меня нарочно вытащил из операционной...
- Чтобы прибить? - флегматично улыбнулся он. - Сон в руку. Есть такое желание. Скажу больше, оно меня уже несколько лет не покидает - с тех пор, как стал с тобой работать. Ада, занята? - спросил он в трубку. - У меня на столе коктейль стоит. Залей кипятком, размешай, накрой крышкой и принеси мне. Я на лестнице, около третьей операционной. Только быстро, это срочно, - он выключил телефон и убрал в карман. - Вот видишь, какой изощренный способ я избрал для твоего убийства.
- Ага, ты прям Мориарти... Или Калигари... Нет, ты - Доктор Зло! А я мудак...
- Тогда уж Человек-Мудак, - фыркнул Грэм, - ну, как антагонист Доктора Зло.
- Грэм, я серьезно! Я вот даже с этой девушкой во сне вел себя как мудак!
- С какой? Которая тебе пулю в лоб всадила? - он достал сигареты и закурил, не обращая внимания на запрещающий знак. - И как ты себя с ней вел? Мозгами забрызгал? Действительно, мудак...
- Грэм! Я вел себя с ней как мудак до того, как она всадила мне пулю!
- Ну тогда становится понятно, почему она это сделала, - так же флегматично заметил он.
- Грэм!
- Ну чего ты разорался, тут я.
- Ничего, - обиделся я. - Я тебе рассказываю...
- А я слушаю. И даже отвечаю. Чего тебе еще надо? Чтоб грехи отпустил или в челюсть двинул?
Я насупился. Действительно, чего я до него доколебался? Он и так со мной весь день носится, как мать с дитем, вон даже режим кормления какой-то разработал... А мне тут каяться приспичило. А с другой стороны, с кем ни бывает? Ну, приспичило, и что? И вообще, у меня нервный срыв и психоз, обострившийся на почве переутомления. Так что мне можно.
- Грэм, дай сигарету.
- Не дам. Тут курить запрещено. Знак видел?
- Но ты же куришь!
- Ну иди на меня пожалуйся, - ухмыльнулся он.
Я закрыл глаза. Все-таки надо было выпить таблетку... Хотя нет, вот все закончится, тогда...
- Ну что, отдохнул? - спросил Грэм, убирая окурок в пустую пачку. Я кивнул. - Тогда гулять.
Он все же помог мне подняться, но пошел я сам. Правда, держась за перила и немного пошатываясь, но все-таки... Вообще болеть иногда забавно - любое простое действие превращается в настоящий подвиг. И вроде спускаться пришлось недолго - всего один лестничный пролет, но я за это время почувствовал себя альпинистом. Это было прикольно. Но обратно все же поедем на лифте.
Свежий воздух привел меня не просто в чувство, а в чувство неописуемого восторга. Это было для меня настолько нетипично, что я сначала даже решил тут же позвонить Нике и записаться к ней на прием или хотя бы внести эту реакцию в перечень странных симптомов, проявившихся за сегодняшний день. Но потом понял, что просто давно не выходил на улицу и... соскучился, что ли! Я набирал полные легкие воздуха, потом выдыхал его и испытывал какое-то нечеловеческое наслаждение от этого увлекательного процесса.
- Ваш коктейль...
Это кто тут?!
- Спасибо, - оу, каким голосом с ней Грэм разговаривает! Оу, как при этом у нее ускоряется кровообращение! Любовался бы и любовался! Вот у них все гораздо лучше, чем у Ники с ее Ромео. - Знакомьтесь, это...
- Не-не-не, я на улице не знакомлюсь, - перебил его я. - Но за еду-питье спасибо, добрая девушка, пожалела убогого...
- А это Алекс, убогий, - скрипнул зубами Грэм. - Надеюсь, вы поладите.
- А это обязательно? - спросил я, принимаясь за... как называется этот прием пищи? Пусть будет "второй завтрак".
- Нет, но мне так будет спокойнее. Ада будет работать у нас...
- В хирургии?! - чуть не подавился я.
- Нет, %%%, в булочной, - так же флегматично ругнулся он.- Конечно, в хирургии. А что, ты против?
- Конечно, против!
- Почему? - искренне удивился он.
- Почему?! - не менее искренне удивился я его вопросу. - Ты слышал, как ее зовут?! Ада! Доктор Ада! Да ей только в морге работать можно с таким именем! Доктор Ада! Ты представь, пациент очухивается, а над ним рыжая телка, у нее в одной руке скальпель, в другой зажим, все в кровищи, он такой в ужасе: "Где я? Кто вы?" - А она ему: "Я доктор Ада!". Да это еще хуже, чем Доктор Зло!
Доктор Ада неожиданно рассмеялась - как ни странно, не зловеще, а нормально так, по-человечески...
- Где очухивается? - приподнял бровь Грэм. - В морге? При вскрытии?
- Что? - не понял я. - Да нет, в морге как раз никто не очухивается. Поэтому ей туда и надо. Чтобы исключить контакт с живыми людьми.
- А я не знала, что у вас тут так весело!
- Да у нас тут... Даже слов не подобрать, как смешно, - вздохнул Грэм. - И с каждым днем все смешнее и смешнее.
- Грэм, я серьезно!
- Две минуты назад ты мне так же серьезно каялся, что ты - мудак. И что по-свински вел себя с девушкой - во сне!
- Грэм, это другое!
- Конечно, другое. Эта девушка в отличие от той, что во сне - настоящая. И если она тебе снесет голову, ты уже не проснешься.
- Да послушай же ты меня!
- Ну? - он ухмыльнулся, скрестив руки на груди.
- Я серьезно, нельзя пациентов подвергать такому стрессу! У нас кардиология переполнится! Все показатели взлетят по сердечникам и коматозникам!
- Да ладно, с тобой же не взлетели, - фыркнул Грэм. - Тебя послушать, так ни тебя, ни меня к больнице близко подпускать нельзя.
- Ты и я - исключения. Подтверждающие правила. Мама, я больше не хочу ням-ням, - я протянул ему пустую тару из-под коктейля. Он взял, выбросил в стоящую рядом урну.
- Алекс, не гунди, Ты уйдешь в отпуск, а мне надо с кем-то работать. А из тех, кто остается, толковых ребят раз, два и обчелся.
- А зачем ты тогда работаешь с бестолковыми?
- А зачем я работаю с психопатом?
- Я классный врач, - принялся я загибать пальцы, - ты меня психопатом не считаешь, сам сказал... и потом, тебя заставляют. Зав. отделением и, собственно, босс. Я ответил на твой вопрос? Развернуто? Теперь ты отвечай на мой. Зачем ты работаешь с бестолковыми врачами?
- Они не бестолковые, поморщился Грэм.
- Ты сам их так назвал.
- Нет, я сказал, что толковых ребят мало.
- Значит, остальные бестолковые.
- Но ты же сам с ними как-то работаешь!
- Мне они не мешают. Как ассистенты они бесценны. Они исполнительные и точные. Большего от них мне не надо.
- Как интересно, - подала голос Ада.
- Да. Мне не нужны инициативные и амбициозные ассистенты, - отчеканил я. - Мне нужны те, которые не задают вопросов и четко выполняют мои указания. Но у него, - кивнул я на Грэма, - другие представления о сотрудничестве. Поэтому с ним вы может и сработаетесь. Но не со мной. - Я повернулся к сверлящему меня взглядом мастодонту. - Если ты вывел меня сюда, чтобы в неформальной обстановке познакомить с Доктором Ада...
- С доктором Адой, - поправил меня он.
- ...думаю, мы уже достаточно познакомились, - я пропустил его замечание мимо ушей. - Пошли дальше работать.
- Я тебя вывел, чтоб ты там в обморок не грохнулся, - пробурчал он. - Он просто вида крови боится, - пояснил он Аде. Та округлила глаза, но промолчала.
- Да, а она случайно подошла. После того, как ты ей случайно позвонил.
Он прищурился.
- Ладно, пойдем, - вздохнул он. - Пока там твои бесценные ассистенты парня не угробили.
- Если бы они его угробили, ты бы это уже услышал. И увидел. Ассистенты бы позвонили, и шеф бы прибежал. Все там нормально будет.
- Вы так уверенно говорите, - приподняла бровь Ада.
Я сделал глубокий вдох. Досчитал до пяти. Потом выдох. Потом еще раз досчитал до пяти. И повернулся к Грэму.
- Мы с ней не сработаемся, - повторил я.
Грэм снова тяжело вздохнул. Ада сжала его руку - незаметно, но чувствительно, мол, не переживай, я не обиделась, ты здесь не причем, это он мудак, представляю, каково тебе с ним работать, могу только посочувствовать, так что не бери в голову, встретимся после операции, заодно все обсудим, и про работу тоже поговорим, и не расстраивайся - независимо от того, буду я тут работать или нет, это никак не скажется на наших отношениях, и я тебя хочу, прямо здесь и сейчас, но понимаю, что тебе надо идти, ну всё, до встечи, целую... Вот примерно так она пожала ему руку.
- Вам помочь? - спросила она меня елейным голоском.
- Нет, спасибо, я на машине, - кивнул я на Грэма.
- Хрен тебе, - фыркнул он. - Машина на ремонте.
- Тогда помочь. Давай, становись на четвереньки и поехали...
- Поздно, вы уже отказались, - очаровательно улыбнулась Ада и, развернувшись на каблучках, упорхнула в больницу.
- А если бы я сразу это сказал, ты б согласилась? - прокричал я ей вслед.
Из дверного проема показалась изящная женская ручка, довольно профессионально демонстрирующая неприличный жест. Грэм заржал. Ручка изобразила поклон и исчезла под наши дружные аплодисменты.
- Как она тебя! - прищелкнул он языком, когда убедился, что она ушла.
- Красотка! - искренне восхитился я. - Во всех смыслах.
Грэм непонимающе на меня воззрился.
- Что?! Она что, тебе понравилась?!
- А тебе что - нет?! - теперь я ничего не понял.
- Да нет, мне-то как раз она очень... но ты же так резко против нее высказался!
- Я высказался не против нее, а против ее работы в нашем отделении, - уточнил я. - Это разница.
- Алекс...
- Так, план действий такой, - перебил его я. - мы сейчас идем в операционную, потом я иду отдыхать в свой кабинет, а через час ты ко мне приходишь, и мы все обсуждаем. Или не приходишь, и мы ничего, соответственно, не обсуждаем. Но в любом случае - не раньше чем через час после завершения операции.
- Она завершилась - мы вообще-то вышли, когда все уже было сделано.
- Не все, - улыбнулся я, чувствуя, как меня снова накрывает. По всему организму разливалось тепло, в ладонях приятно покалывало. Настроение катастрофически повышалось, причем, так быстро, что я уже не мог сидеть на месте. Еще чуть-чуть, и я начну петь, плясать, летать - ну, по крайней мере, пытаться это сделать. - У меня еще кое-что осталось.