Нож, словно ручной, скользнул в ладонь и едва ни мурлыкнул от удовольствия - если хозяин будит среди ночи и так сжимает рукоять, значит, скоро будет кормить. За долгие годы совместного существования он хорошо научился ловить настроение своего хозяина. Он прекрасно знал, что значит это страстное объятие хозяйских пальцев. Как только к его рукояти прикасались с таким жаром, он превращался в голодного хищника, жаждущего свежей крови и алчущего чужой жизни. Он никогда еще не подводил хозяина. Он никогда не промахивался. И никогда не ломался. Хозяин его любил. И нож платил ему тем же. Каждый раз, почувствовав тепло хозяйской ладони, он льнул к ней, как кот - хищный, быстрый, гибкий и... смертоносный. Но при этом - преданный и беззаветно любящий своего господина.
Фаэнор Тринни, сжимая рукоять ножа, пристально вглядывался в темноту и пытался сообразить, что произошло, и что в связи с этим он должен сделать. Остатки сна кружились в воздухе, липли к глазам и медленно осыпались на пол, как и перья вспоротой подушки. Теряю сноровку,подумал Фаэнор -раньше, если ему приходилось рывком доставать нож из-под подушки, первым, что встречал на своем пути клинок, была плоть врага... а не беззащитное белое тело вместилища пуха и перьев, не предназначенного для такого варварского обращения.
Фаэнор напряг слух, пытаясь уловить в тишине хоть один звук, который мог бы послужить для него сигналом тревоги.
В комнате стояла тишина.
На улице стрекотали сверчки, щебетала ночная птица, где-то мяукал кот, жалуясь на свою кошачью судьбу - птица сидела высоко, на тонкой ветке, и он никак не мог ее достать. Кот был толстым и ленивым, и мяукал он не от голода, а скорее от обиды. На птицу, на возраст и на сладкую жизнь, превратившую его из ночного хищника в игрушку для соседских детей. Дети его не обижали, хозяин был добрым, еда была вкусной, а птица... сидела высоко. Она выводила свои трели, не обращая внимания на его присутствие, и упивалась свободой, чувствуя себя в полной безопасности. И она была права. Ей действительно ничто не угрожало. И кот тоже это знал. И коту было обидно.
- Ты слышал крик? - быстро спросил он так же шепотом.
Мальчишка яростно замотал головой, но потом, видимо, решив, что в темноте его почти не видно, ответил словами.
- Нет. Я спал. А что случилось?
Темнота скрывала очертания, но ужас в глазах мальчишки Фаэнор увидел очень отчетливо. И, что самое паскудное, виновником этого ужаса был он сам. Вскочил среди ночи, распорол подушку, теперь стоит с ножом наизготовку и, почти не шевелясь, смотрит по сторонам со зверским видом... Вот что можно от него ожидать?
Фаэнор прикрыл глаза. Значит, этот крик прорвался из его сна. Значит, кошмары вернулись. Значит, впереди бессонные ночи, голоса в голове, видения и прочий бред. Примите поздравления, капитан, все в порядке, вы снова сумасшедший. Госпожа Линара, конечно, очень сильная целительница, но она все же не богиня. Есть вещи, которые нельзя изменить. Слишком поздно. На улице снова мяукнул хозяйский кот, словно соглашаясь с мыслями старого воина. Фаэнор сел на кровать, опустив голову на руки. Кот никогда не поймает птицу. Фаэнор Тринни никогда не вернется к нормальной жизни. Коту мешает жир и лень, Фаэнору - боль потерь и поражений. И обоим - возраст. Тот самый возраст, когда уже ничего нельзя изменить. Когда груз прожитого опыта накапливается до такой степени, что уже давит нестерпимо, но у тебя нет сил даже на то, чтобы его сбросить. Именно этот груз и опускает плечи, сгибает спину и тянет к земле. Именно он не дает коту запрыгнуть на ветку, а Фаэнору воспрянуть духом. С этим надо смириться и не питать напрасных иллюзий.
Капитан Тринни тяжело поднялся на ноги и побрел к столику. Где-то здесь был кувшин с вином...
- Фаэнор!
Он резко вскинулся. Рука привычно сжала рукоять ножа. Нож, почуяв, что его сегодня будут кормить чем-то посущественней подушки, возликовал. Если бы у него был язык, он бы облизнулся.
Голос доносился из-за двери. И принадлежал он... Крысе?! В считанные мгновения он прикинул, что голосок у девочки был не страдающим, не испуганным, а скорее виноватым. И одновременно с этим - заговорщическим. Она не кричала, а звала в полголоса, почти шепотом, видимо, опасаясь разбудить остальных постояльцев.
Фаэнор метнулся к выходу и рывком открыл дверь.
- Что случилось? - хрипло спросил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее.
- Ничего, - замялась Криса, косясь на нож у него в руке, которую он тут же убрал за спину. - Ничего особенного... Просто... - девочка покраснела до кончиков пальцев, - мне приснился страшный сон.
Фаэнор подавил вздох, не зная, что ему хочется сделать больше - порадоваться за то, что с ней все в порядке, или прибить негодную девчонку.
- Крыся, - голос категорически отказывался подчиняться, выдавая с потрохами своего хозяина, какое бы безразличное лицо тот не делал, - ты сейчас первый раз меня звала? Или...
- Нет, не первый, - замотала головой девочка. - Я до этого подходила и позвала один раз, но потом услышала шаги и убежала... Ну, мало ли, что подумают, скажут, что я к вам тут... - она покраснела еще сильнее и потупила взгляд.
Фаэнор не знал, смеяться ему или плакать. Значит, все-таки не бред. Не галлюцинация. Значит ли это, что он зря себя списал со счетов?
- Крыся, - выдохнул бывший капитан, чувствуя, как рушатся навешанные им же самим оковы, и валится с души непосильный груз. - Ты меня с ума когда-нибудь сведешь. - Девочка робко подняла глаза. - Ну что я тебе сделал, скажи?
- Ладно, - махнул рукой Фаэнор. - Заходи. Рико, ты спишь? - спросил он у торчащего в углу комнаты темного куля.
- Нет, - ответил куль голосом рыжего целителя.
Девчонка попыталась сжаться в комок, но ее худенькая фигурка не обладала такими пластическими возможностями. Поэтому она просто втянула голову в плечи и... покраснела еще сильнее. Фаэнор даже забеспокоился, что ее хватит удар, и он увидит собственными глазами, что такое "умереть от смущения".
- Простите, я не знала, что вы... не один.
Из глубины комнаты донесся какой-то невнятной звук. Судя по тому, что ничто, кроме куля, там звуков издавать не могло, Тринни здраво предположил, что это хрюканье, фырканье или бульканье, принадлежит такому же умирающему от смущения целителю. Фаэнор закатил глаза. Ему живо представилась картинка - с утра приходит какой-нибудь из магов Ариона, а у него в комнате вспоротая подушка и два трупа. И вот как доказать, что их обоих настигла смерть от смущения?! Что же такое господин Тринни делал с подушкой, что двух юных созданий хватил удар?! Или подушка тоже умерла от смущения?! И доложат властям о поимке серийного убийцы, на счету которого три жертвы - девочка из города Рейнгард, целитель и подушка, уничтоженные особо странным способом. А чем вы раньше занимались, господин Тринни? Вы, говорите, воин? А ваших врагов вы тоже до смерти смущали? И как это, позвольте полюбопытствовать? Ну-ка, продемонстрируйте... Ой, теперь еще и следователь... Держите убийцу!
Фаэнор встряхнулся, понимая, что о всякой ерунде можно думать бесконечно, а девочка так и будет стоять на пороге, не смея прервать размышления того, кого, судя по ее восхищенному взгляду, возвела чуть ли не в полубоги. С этим надо было что-то делать.
- Ну, чего стоишь? - буркнул он довольно грубо. - Заходи, говорю. Раз уж разбудила.
- Я не хотела! - принялась оправдываться негодница, но в комнату все же зашла.
- Не хотела бы, не разбудила, - Фаэнор взял огниво со стола и зажег свечи. Куль худо-бедно принял очертания целителя, кутающегося в одеяло. - Что у тебя стряслось?
- Мне, наверное, лучше выйти? - робко промямлил рыжий мальчишка.
Криса смешно замахала руками.
- Нет, что вы, сидите! Ой, - заметила она рассыпанные повсюду перья. - А что это?
- Подушка, - пробурчал Фаэнор и, поймав удивленный взгляд принцессы воров, добавил, - зубами разгрыз. Во сне. Голодный был.
Она так захлопала ресницами, что ему показалось, будто она сейчас взлетит.
- Крыся, не тяни. Что случилось?
Девочка кивнула и, опасливо косясь на перья, все-таки заговорила.
- Мне снилось, что я стою привязанная к дереву... или еще к чему-то. Но привязанная. А вы бьетесь с врагами... И в вас стреляют... В спину... - голос отважной принцессы воров предательски задрожал. - А потом огонь... И... - она шмыгнула носом, - я проснулась. Вот... - подытожила девочка.
Фаэнор нахмурился.
- Крыся... - доверительно начал он, - вот ты мне скажи. Ты темный маг?
Она замотала головой.
- Значит, это просто сон, - пожал плечами Тринни. - Если б ты была каким-нибудь некромантом, у тебя были бы шансы попасть на эшафот. А так это просто твоя реакция на то, что путь предстоит если не опасный, то... Как бы это сказать... Ну, в общем, негладкий. И твое подсознание тебя запугивает.
- Я ничего не боюсь! - вскочила с места юная воительница.
- Это ты так думаешь, - кивнул Фаэнор. - Но твои сны - это отражение твоих мыслей. Ты едешь в отряде человека, бросившему вызов Инквизиции, и тебе снится эшафот. Ты ввязалась в опасное предприятие, и тебе снится... всякая гадость. Ты прячешь страх в глубины подсознания, и оно тебе мстит, освобождаясь, пока ты спишь, и показывает тебе, чего ты на самом деле боишься. Я прав? - он повернулся к целителю.
Рико, только что отошедший от шока, снова в него впал после умозаключений Фаэнора - по крайней мере, это очень отчетливо читалось на его лице.
- Я что-то не то сказал? - нахмурился Фаэнор.
Рико, наконец, оттаял и улыбнулся своей кроткой улыбкой.
- Да нет, все так... Просто меня удивляет, откуда вы это все знаете.
- Господин маг, не всему учат в Академии, - подмигнул ему Тринни. - Иногда хорошо помогает логика. Или жизненный опыт.
А еще и логика, и опыт говорят, что сон действительно может быть пророческим. Особенно сейчас, когда мир играет в собственную игру, по своим правилам, недоступным простым смертным. Но об этом девочке знать необязательно.
Фаэнор протянул руку к стоящему на столе кувшину, налил вина в бокал и протянул девочке.
- Выпей, Крыся. А потом иди спать и ни о чем не думай.
Принцесса воров насупилась.
- Господин военачальник, должно быть, считает меня глупой? - с неожиданным ехидством спросила девочка.
- Господин военачальник считает тебя очень впечатлительной, - ухмыльнулся Фаэнор.
Девочка резко встала сл стула и шагнула к нему.
- Фаэнор, - ее голос зазвучал неожиданно твердо. - Если со мной что-нибудь случится, обещай, что не будешь рисковать из-за меня жизнью. Если мне суждено будет погибнуть, я хочу быть уверена, что ты будешь жив и... что с тобой все будет в порядке.
Тринни рассмеялся.
- Крыся, иди спать, - потянулся он. - Во-первых, никому ничего не суждено. Во-вторых, этот пафос тебе не идет. В-третьих, брать обещание с воина, что он останется жив, дело неблагодарное. А насчет "все в порядке" - это вообще понятие неопределенное, которое каждый понимает по-своему - сколько на свете людей, столько и "порядков". Так что... Мне, конечно, приятно, что кому-то небезразлична моя судьба, но не стоит делать трагедии там, где ее нет. У нас и так немало проблем, чтобы создавать их на пустом месте.
Девочка поджала губы.
- У меня предчувствие. Нехорошее, - отчеканила она. - И оно связано с тобой. И я не могу назвать это пустым местом.
- Крыся, если бы твои предчувствия работали, ты была бы первоклассной воровкой, - фыркнул Фаэнор. - Не обижайся, но с интуицией у тебя действительно проблемы. Иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
Крыся резко подскочила с места, словно ужаленная.
- А не думаешь ли ты, многомудрый Фаэнор, - язвительно процедила она, - что на встречу с тобой меня тоже подтолкнула моя интуиция?
Тринни только пожал плечами.
- И где ты видишь в этом противоречие моим словам? - он приподнял бровь. - Как раз это еще раз доказывает, что если у тебя и есть интуиция, то работает она явно не на тебя.
Девочка насупилась.
- Фаэнор... - шмыгнула она носом, - а почему ты со мной все время разговариваешь, как с ребенком?
- Уже спрашивала.
- Но я уже взрослая!
- Уже говорила.
- Но ты...
- Уже отвечал, - он подавил зевок, - Крыся, пей вино и иди спать. Завтра весь день в дороге...
- Я не хочу спать!
- Рад за тебя, - кивнул он. - Это особенность молодого организма. Я вот так не могу, я пес старый, битый, мне требуется полноценный отдых. Так что иди и не мешай мне восстанавливать силы перед долгой и тяжелой дорогой.
Криса от обиды даже топнула ножкой.
- Издеваешься?!
- Нет. Прошу. Если хочешь, взываю к твоему милосердию. Ты, как взрослый человек, должна понимать различия между возможностями молодого организма и... скажем так, пожилого. И, опять-таки, как взрослый человек, должна правильно оценивать свои силы. Если ты считаешь, что в пути нас ждут неприятности, нужно встречать их во всеоружии, то есть всячески подготовленным. Выспавшимся и насытившимся. Чтобы ни бессонные ночи, ни голод не влияли на твою бдительность. Сон для воина - это не блажь, это необходимость. Особенно перед битвой. Тело воина - такое же оружие, как меч, лук или нож. Его надлежит всегда держать наготове и не утруждать по пустякам. Мысль понятна?
Криса часто закивала, но по ее недоверчивому взгляду было видно, что она никак не может понять, говорит он серьезно или же просто хочет избавиться от надоедливой девчонки. Она бросила взгляд на Рико, но тот выглядел не менее растерянно, и все, что он смог себе позволить, только неопределенно пожать плечами. Фаэнор едва не расхохотался в голос, чувствуя себя кошмарнейшим чудовищем. Капитан Фаэнор Тринни - запугиватель детей! Красота! До чего же ты докатился, великий воин? Раньше нагонял страх на врагов, теперь доводишь детей до полубессознательного состояния. Правильно, всегда во всеоружии - за неимением врагов тренируемся на детях... Ариону, что ли, рассказать, пусть посмотрит, кого взял на службу...
Для довершения устрашающего эффекта он повернулся к Рико.
- А вы что не спите, юноша?
Целитель растерянно вздрогнул и, словно в качестве объяснения, сделал неопределенный жест в сторону комнаты. Фаэнор, проследив за его рукой, вынужден был с ним согласиться. Спать в комнате с сумасшедшим, разодравшим подушку в клочья, если не опасно, то, по меньшей мере, неосмотрительно.
- Да, ты прав, - вслух сказал он. - Перья здесь действительно лишние. - Вообще-то лишним для целителя в этой ситуации был сам Фаэнор, но он не стал это озвучивать, опасаясь, что мальчишка окончательно впадет в ступор и больше никогда не вылезет из-под своего одеяла, так навсегда и оставшись темным кулем с выпученными глазами.
- Давайте, я уберу! - подорвалась Криса.
- Нет, что вы, я сам! - неожиданно вскричал Рико, расставаясь со своим "защитным покровом", что Фаэнору уже казалось невозможным.
- Так, стоп! - Тринни был готов отдать полжизни за то, чтобы его окрик прозвучал не слишком грозно. - Чтобы убрать перья, нужно просто позвать горничную. Согласны? - добавил он, искренне надеясь, что они оба не лишились дара речи в очередной раз.
Герой Крадоса и сестра Короля воров с готовностью закивали.
- Тогда я ее позову! - Рико, показав себя настоящим героем, встал, аккуратно освободился от одеяла, не поднимая при этом воздушно-перьевой бури. Маг, сразу видно.
- Позвольте, я вам помогу, - застенчиво улыбнулась Криса, окончательно "добив" великого воина.
Пока Фаэнор думал, как ей объяснить, что глупее поиска горничной с просьбой убрать последствия потрошения подушки будет выглядеть только совместный поиск этой же горничной, голос подал Рико, окончательно превратившийся в героя Крадоса и полноценного мага из отряда воинствующего Магистра.
- Ну что вы, сударыня, - с обворожительной улыбкой проворковал давешний куль, расставаясь со своим нелепым прошлым, - предоставьте это мне. Поверьте, мне не составит труда справиться с возложенной на меня задачей.
Голос юного мага звучал так, будто он собрался биться с дюжиной чудовищ или же поклялся спасти прекрасную даму от полчища "восставших". Причем, биться он собирался насмерть, всех победить и умереть с улыбкой и, разумеется, с ее именем на устах. Это было очень трогательно и очень романтично. Фаэнор чуть не прослезился. Восхищенный героическом поступком юного мага, он даже не стал ему говорить, что, отправляясь в бой, тот оставляет даму наедине с совершеннейшим чудовищем, извергом рода человеческого, пожирающего на завтрак все, на что упадет его свирепый взгляд - начиная от подушек и заканчивая молоденькими девственницами.
Как только целитель сбежал... то есть, отправился на подвиги, Криса, уже несколько оттаявшая (о, эти женщины!), совершенно по-взрослому вздохнула и изрекла:
- Господин полковник, - ах да, Арион же произвел его в полковники! Это с трудом укладывалось в голове, так как отряд пусть даже из "боевых магов" назвать полком у него язык не поворачивался, несмотря на то, что по мере приближения к столице численность отряда увеличивалась - воины Света все прибывали и прибывали. - Вы, разумеется, вольны думать обо мне все, что захотите, или же не думать вообще. Но я не хочу, чтобы между нами стояло недопонимание. Я отдаю себе отчет, во что влипла, и вы, как я понимаю, тоже. Поэтому, что бы ни случилось во время марша, - боги мои, и это Крыся?! "Марша"! Если она заговорит о маневрах, атаках и ретирадах, точно придется подавать в отставку, - я хочу, чтобы вы знали одно.
- Крыся, стоп! - прервал ее Фаэнор, но не тут-то было.
Девочка подскочила к нему и, прежде чем он успел как-то отреагировать, повисла у него на шее.
- Я люблю тебя, Фаэнор Тринни, - отчетливо проговорила она и, встав на цыпочки, поцеловала его в... нос.
- Крыся, - прошипел Фаэнор, - никогда не делай резких движений и не кидайся к воину... даже с такими намерениями. Есть такая штука, как рефлексы...
Криса, не разжимая объятий, весело рассмеялась.
- Какие рефлексы? - она просто покатилась со смеху, и Фаэнор почувствовал себя идиотом. - Я не думаю, что на тебя так часто нападают в бою с целью поцеловать. Героический капитан Тринни, зацелованный врагами - должно быть, жестокое зрелище!
Гроза детей и подушек заскрипел зубами. Все-таки, женщина - это всегда средоточие зла и всяческой вредности, даже такая маленькая. Чем больше он жил на свете, тем больше убеждался, что его жена была исключением, неизвестно за какие заслуги данная ему на время... Наверное, по ошибке. Потому что все остальные - это сущее наказание. А Крыся - вообще кара божья. Ниспосланная всеми богами. Вместе взятыми.
Он попытался от нее деликатно освободиться, даже не представляя, как себя надо вести в подобной ситуации, но это ее еще больше развеселило.
- А подушка тоже на тебя с поцелуями набросилась? - прыснула девчонка.
- Нет, - буркнул он, распрощавшись и идеей вести себя тактично. - С дурацкими вопросами. Крыся, отцепись от меня!
Она, ничуть не обидевшись, убрала руки.
- Фаэнор Тринни, ты - тупой бесчувственный вояка, - почему-то радостно провозгласила она, - но я тебя все равно люблю.
- Рад за тебя, - Фаэнор с тоской посмотрел на розовеющее небо, понимая, что со сном придется распроститься. - Любовь это красивое чувство. Оно облагораживает. Не будешь ли ты столь благородна, что оставишь меня в покое хотя бы на пару часов?
- Сюда сейчас придет горничная, - счастливо разулыбалась Криса, не обращая внимания на его ворчание, - и ты не сможешь заснуть - даже на пару часов. Но ты можешь совершенно спокойно занять мою комнату, места там достаточно.
Фаэнор был готов выть на луну, восходящее солнце и пару не успевших растаять в рассветном небе звезд.
- Мне и тут неплохо, - фыркнул он, устраиваясь поудобнее в мягком кресле. Крыся, скройся с глаз моих долой!
- Слушаюсь, мой капитан! - весело козырнула негодница. Судя по ее радужному настроению, она находила во всем этом что-то забавное, но Фаэнор никак не мог понять, что.
Впрочем, он решил этого и не понимать. Женщины - это женщины. Понять логику их поступков невозможно. С этим надо смириться. И не ломать голову. Тем более, когда до общей побудки остается меньше двух часов. Эта мысль, как это ни странно, его несколько успокоила - причем, видимо, даже не несколько, так как он тут же почувствовал, как на глаза начинает наползать долгожданный сон. Он понимал, что это совершенно не вовремя, но отгонять его не стал, уж больно сладким оказался непрошенный гость. Засыпая, он пообещал себе, что никогда, ни при каких условиях не заселится в номер, который будет в пределах досягаемости отважной воровки. Если им придется еще останавливаться по пути, он выберет комнату в самом дальнем конце постоялого двора. Или лучше вообще в другой гостинице. Нет, в другом городе. С этой сладкой мыслью он сам не заметил, как задремал.
Но ненадолго.
Когда раздался стук в дверь, вырвавший его из мира грез, рассвет все еще занимался, а Крыся, будь она неладна, все так же торчала в комнате. Ответить он ничего не успел, но это и не потребовалось - дверь отворилась, впуская полоску света и... горничную.
При одном только взгляде на это юное всклокоченное создание, Фаэнор почувствовал себя настоящей скотиной - не нужно было обладать даром ментата, чтобы понять - девушка, как и он сам, мечтала выспаться. Торчащие из-под чепца локоны, наспех застегнутый корсаж и ничего не понимающий взгляд горничной красноречивее всяких слов говорили о том, что она еще спала бы и спала, если бы не...
Сфокусировав взгляд на том, ради чего ее сюда, собственно, позвали, девушка, вопреки ожиданиям Фаэнора, не стала причитать и браниться, а просто медленно повернулась к нему. Едва ли не первый раз в жизни он был готов провалиться сквозь землю. Девушка просто смотрела ему в глаза, а он чувствовал, как заливается краской, и думал, что все-таки есть справедливость на свете - теперь он на собственной шкуре узнает, что такое смерть от смущения. К придуманной ранее картинке воображение заботливо дорисовало еще один труп и горничную, флегматично выметающую из комнаты остатки перьев.
- Здесь... гм... - хрипло пробормотал он, - надо прибраться.
Горничная безразлично кивнула, оглядела комнату и... направилась к двери. Фаэнор был готов к тому, что она сейчас закричит в голос, побежит звать хозяина, вышибал или даже городскую стражу, но она просто протянула руку, взяла оставленный за порогом веник и снова вернулась в комнату. То ли подобные случаи были здесь делом привычным, то ли она еще не отошла ото сна, Фаэнор не понял, но на всякий случай восхитился выдержкой девушки.
Горничная меж тем повернулась к Рико.
- А вы, сударь, маг? - лениво спросила она.
Мальчишка вытянулся по струнке, словно на плацу и уже открыл рот, но Фаэнор его перебил.
- Нет, - небрежно бросил он. - Это мой ученик.
- Чему ж вы его тут учили? - в голосе девушки мелькнуло просыпающееся ехидство.
- Ножи метать, - фыркнул Фаэнор, стараясь не обращать внимания на покрасневшего целителя.
Горничная приподняла бровь, оглядывая мальчишку с головы до ног. Тот никоим образом не походил на ученика воина, и чтобы понять это, вовсе не обязательно было быть экспертом. Достаточно было иметь глаза.
Глаза у девушки были. Большие. И не только глаза. Со всем остальным у нее было тоже все в порядке. Настолько, что растрепанный вид ее ничуть не портил, даже наоборот, придавал ей особенное очарование. Платье на ладной фигурке сидело бы безупречно, если бы не перекосившийся корсаж, пуговицы на котором были застегнуты не все и не так. Однако именно эта небрежность делала ее совершенной - глядя на нее, так и хотелось в ней что-то поправить, переодеть, перезастегнуть... Рико смотрел на нее, как завороженный, и Фаэнор понимал, что мальчишка сейчас готов выполнить любой приказ этой богини постоялого двора.
- Ну и как? - с усмешкой спросила горничная, и ему понадобилось пару мгновений, чтобы понять, что она спрашивает о метании ножей. - Получается?
- Как видите, не очень, - грустно ухмыльнулся капитан Тринни. - Простите, что пришлось вас побеспокоить. Да, я возмещу ущерб - за подушку и... за то, что вас разбудили.
- Да ладно... - вздохнула она, - это моя работа. А насчет подушки - спасибо. Я скажу хозяину, это припишут к счету, - она снова повернулась к Рико, огорченно надув губки. - Жалко, что вы не маг. Побрызгали бы водичкой, проще было бы. А то мне еще за водой идти...
- А хотите, я вам помогу? - тут же вызвался мальчишка.
Горничная подарила ему милую улыбку, показав соблазнительные ямочки на щеках, но тут же потупила глазки.
- Негоже господам ведра-то таскать, - проговорила она таким бархатным голосом, от которого даже Фаэнора бросило в жар.
- Вот именно! - неожиданно "подержала" горничную Крыся, бросив на капитана свирепый взгляд. - Тут полотеры есть, если надо будет, принесут. А нам всем лучше из комнаты выйти, чтоб девушке не мешать. Так ведь?
О боги, она еще и ревнивая!
Но смысл в ее словах есть, да еще какой. Мальчишку надо как можно скорее оградить от чар этой растрепанной соблазнительницы, пока он не выболтал все, что можно и нельзя.
Фаэнор, конечно, не страдал мнительностью, и вовсе не думал, что горничная непременно должна быть подослана Светлейшим Лотаром или Святейшим Гарондом, что по сути одно и то же, но, в отличие от желторотых юнцов, после первой кулачной драки мнящих себя бывалыми воинами, знал, что осторожность лишней быть не может. Тем более, на войне. Это господа маги могут соваться везде со своей волшбой, забывая о том, что они, вообще-то едут тайно, и что Лотар заинтересован в том, чтобы их ненаглядный Арион не только не успел к сроку, но и вообще никогда не доехал до Эвенкара - да это и понятно, их в Академии учили чему угодно, только не строевой подготовке. Темные, они-то еще хоть с мертвяками бьются, да и об осторожности всегда помнят, так как у кого-кого, а у них, учитывая их теплые отношения с Инквизицией, военное положение никогда не заканчивается. А эти... они-то воинами чуть ли не вчера стали, да и то, чисто из идейных соображений, а подготовка у них, конечно, та еще... Так что кому, как не Фаэнору Тринни заниматься обеспечением безопасности грозной армии страшного и ужасного мятежника, который сам так и норовит раскрыть свое инкогнито, причем, делает это по несколько раз на дню?
Уже почти сроднившийся с ролью запугивателя подушек, Фаэнор, повернувшись к Рико, грозно рыкнул:
- Рыжий, кыш из комнаты, не слышал, что ли, что говорят?
Целитель совершенно естественно распахнул огромные глазищи и, виновато улыбнувшись девушке, выскочил из номера. Крыся последовала за ним, но в дверях остановилась, многозначительно глядя на Фаэнора. Он нехотя поднялся с кресла, бурча что-то о том, что даже в старости не видать ему ни покоя, ни почтения к своим сединам, чем несказанно повеселил горничную - девушка, изо всех сил пряча улыбку, заговорщически ему подмигнула. Крыся это заметила и приняла позу "женщины-чайника", уперев руки в боки. Фаэнор буркнул: "Ну все, иду, иду, не шипи", - и все-таки вышел, с обреченным видом смертника. Криса ничего не ответила, но взгляд ее был крайне выразительным, и фраза "старый кобель" читалась в нем очень отчетливо. Едва Фаэнор переступил порог комнаты, девчонка захлопнула дверь с такой силой, что капитан Тринни даже забеспокоится, что возмещать ему придется не только стоимость подушки, но и двери. И стены. И, возможно, самой гостиницы.
Крыся, к ее чести, едва дверь закрылась, сменила гнев на милость, подчеркивая всем своим видом, что вся эта сцена была разыграна исключительно ради горничной. Она ничего не говорила и просто ждала указаний от своего капитана, готовая выполнить любое его требование. Выдворенный из номера Рико переминался с ноги на ногу и смотрел на Фаэнора преданным взглядом собаки, не понимающей, за что ее побил любимый хозяин.
Фаэнор заскрипел зубами от досады. Вот хорошо Ариону - он магистр, весь такой из себя мятежный, и никто к нему не привязывается. А тут возись с этими малолетками... Хотя Рико, как раз, к Ариону вполне модно отправить - мальчишка в своем кумире души не чает, а молча благоговеть не умеет. Вот пусть с ним и помучается...
- В общем, так, - подытожил Фаэнор. - Раз уж поспать не получится, предлагаю всем пойти помыться и - завтракать, пока в харчевню народу не набилось.
Криса приподняла бровь.
- Это где ж вы тут мыться собрались? Банщиков-то вы разбудите, с вас станется, но пока они баню затопят, уже точно ехать надо будет.
- Так мы без бани, - пожал плечами Фаэнор. - Рико, пойдем к колодцу, польешь на меня.
- А хочешь, я полью? - вызвалась негодница.
- Не хочу. Мой ученик сейчас будет проходить курс молодого бойца. А ты пока проследи, чтоб горничная все дела поделала. И, кстати, прикажи ей банщиков растолкать. Его Светлость наверняка как проснется, возжелает помыться по-человечески.
- Так он же и так может! - возразила Криса.
- Вот именно! - рявкнул Фаэнор, злясь на бестолковую девчонку, на Магистра и на свою судьбу, по велению которой ему приходится решать такие бытовые вопросы и объяснять прописные истины. - Только если он тут баню растопит, - заговорил он тихо, чтобы никто, кроме этих двоих юных бестолочей его не слышал, - то париться будет в уже Инквизиции - думаю, там ему будут рады оказать ой какой теплый прием. И похлещут как надо, и огонек разведут, и еще много чего интересного покажут.
Криса сконфуженно засопела. Рыжий целитель тоже - хотя капитан отчитывал девчонку, Рико заливался краской вместе с ней, видимо, он придерживался того же мнения, что и она.
- Так, ну чего встали? Крыся, задание получила? - Девчонка отрывисто кивнула. - Выполняй. Рыжий, за мной.
Глядя, как юный герой кидается выполнять его приказания, Фаэнор почувствовал нечто вроде укола совести. Даже окатывать его ледяной водой расхотелось - мальчишка бросался на все с такой готовностью, что пользоваться его самоотверженностью было бы просто свинством.
Капитан понял, почему Арион так высокомерно держался со всеми, не приближая к себе никого. Магистр был резок со всеми одинаково, но он ни от кого ничего не требовал и никогда ничего не приказывал. Перед решающим боем он был готов распустить всех по домам и идти драться в одиночку. Он это и сделал. Просто никто никуда не ушел и его не отпустил. Арион не наслаждался властью, ему претила преданность верящих в него людей. Потому что он знал, что каждый из них в любую минуту с радостью отдаст за него жизнь. И он старался каждую из этих жизней сохранить, отталкивая всех от себя. За это его и любили. Все прекрасно понимали, почему он так себя ведет, и бросались в любую авантюру, стараясь закрыть своими спинами обожаемого повелителя. И это его бесило еще сильнее.
Фаэнор все это понял сразу, как и то, что сам, так же, как и они, попал под чары этого резкого и вздорного мага - чары, для которых не нужно волшебство. И сейчас он твердо отдавал себе отчет, что сам стал одним из этих безумцев, которые перегрызут горло любому, кто посмеет поднять руку на этого гордеца. Он знал, что расшибется в лепешку, лишь бы эта белоснежная мантия так и осталась белой, не опаленной костром, не обагренной кровью, не вывалянной в грязи и не залитой слезами прекраснейшей чародейки.
С такими мыслями он и подошел к колодцу. Рико, не дожидаясь приказания сурового капитана - вернее, полковника - бесстрашно бросил ведро в каменное логово ледяного зверя, и принялся отчаянно крутить ворот.
Фаэнор смотрел на этого мальчишку и думал, что он вот кидается в бой по первому зову и без оного, а ведь у него впереди вся жизнь... Да и вообще, видел он что-нибудь в жизни, кроме Академии и... боев, в котором погибали его друзья и те, с кем он едва успел побрататься... и подвалов инквизиции... Из которых его и, главное, его уже, пракчески, братьев вывела белоснежная мантия, мелькнув ослепительным боевым знаменем, открыв дорогу к новой жизни... и новым боям.
- Рыжик, - тихо спросил Фаэнор, - а у тебя хоть девушка есть?
Парнишка удивленно моргнул, едва не уронив ведро обратно.
- В смысле? - в сотый раз за это утро краснея, спросил он.
- Ну в прямом, - в сотый раз за это утро злясь на себя, ответил Тринни. - Девушка, женщина, возлюбленная, я не знаю, как еще это назвать! Есть?
- Да ничего, - махнул рукой смущатель юных героев. - Просто... - и запнулся. В самом деле, а что ему сказать? Просто хотел узнать, что тебе будет вспомнить, если ты так и не доедешь до Эвенкара? Да кто ж такие вещи говорит?! Тем более таким молодым, идейным и героическим? - Просто... Да так, просто спросил. А то едем вместе, деремся вместе, а друг о друге ничего не знаем. Даже поговорить не о чем.
- А, - счастливо заулыбался парнишка, - понятно. Ну вообще... Была, - неожиданно признался он. - В Академии. Но у нас с ней как-то не особенно заладилось, - замялся Рико. - Она такая... Как бы это сказать... Ей нужен сильный маг, который там... скалы разбивает, наводнения останавливает или мертвяков упокавает... В общем, герой. А я всего лишь целитель... Пока общий курс был, мы с ней встречались, а потом, как я выбрал специальность, как-то... Ну не то чтобы расстались, но...
- Так а ты, что, не герой, что ли?! - опешил Фаэнор. - Да ты теперь всем героям герой! О тебе же в Крадосе песни слагают! Баллады! С продолжением! Про две битвы, инквизицию и счастливое избавление, да еще примыкание к отряду борца за свободу и справедливость! - Капитан завелся не на шутку, изливая всю скопившуюся злость на совершенно неизвестную ему капризную малолетку из Академии. - А в Хорране и подавно! Это в столице о той битве пока не знают, но и в Хорране, и в Рейнгарде уже наверняка скоро начнут не то что песни петь, пьесы ставить! И легенды передавать из уст в уста, потому как подобной той битве вообще в мире не было! Да она локти кусать от досады будет! Что такого героя проглядела!
Малыш еще сильнее засмущался, но в глазах светилось абсолютное счастье.
- Вы... правда так думаете? Или просто меня утешить хотите?
- Я думаю? Да я уверен! - совершенно искренне взревел Фаэнор. - Героя ей подавай! Цаца какая! И правильно, что вы расстались! Как со всеми геройствами закончим, подберем тебе достойную девушку.
- Да не надо мне подбирать, - рассмеялся Рико.
- Как это не надо? Ты хоть представляешь, сколько появится на тебя охотниц? Они ж на тебя вешаться будут пачками! Надо будет это проконтролировать. Нам всякие стервы да хищницы не нужны.
Рико чуть ли не светился от счастья.
- Спасибо вам, господин полковник! - тихо, но очень отчетливо, с чувством проговорил он.
- Погоди благодарить, я еще не начал отсеивать, - усмехнулся Фаэнор, смягчившись.
Мальчишка замотал головой.
- Нет, правда, спасибо. Вы очень добрый человек. Очень, - повторил он.
- Я не добрый, - возразил Тринни. - Это ты просто во всех людях хорошее видишь. Даже в той стерве из Академии.
- Она не стерва!
- Вот и я о чем говорю. Ты хоть, надеюсь, не из-за нее на подвиги подался? Ну, там, чтоб ей доказать и все такое...
- Нет, - светло улыбнулся паренек. - Не из-за нее. Из-за себя. Я и не подавался никуда. Просто... Я хотел делать то, что могу, и чтобы это приносило пользу. Быть там, где я полезнее всего.
- Отличный принцип, - уважительно кивнул Фаэнор. - В этом и кроется основа героизма. Только не многие это понимают. Ты молодец.
- Спасибо, - парень сиял, как восходящее солнце. - И все-таки вы действительно очень добрый человек. И сильный. И не спорьте. Я целитель, я вижу не только тело, но и душу. И еще я вижу, что у вас все будет хорошо.
- А ты настырный и занудный. Хватит болтать, доставай уже ведро, мыться будем, - буркнул Фаэнор, клятвенно пообещав себе, что никогда больше не будет откровенничать с магами. Тем более, с целителями. Которые так много видят и так много понимают. И которые так похожи на его сына...