Аннотация: Фантазийный бред и детские шалости. На самом деле, всё, конечно, было совсем не так.
Охваченные обжигающим страхом люди толпились в тесноте переулков, расходящихся от сердца города. Тихо плакали дети, судорожно обнимаемые матерями, болезненно вздыхали вытащенные из огня. Все жались подальше от дымных стен, окружавших умирающий город, но никто не осмеливался выйти на площадь. Стоявшие в первых рядах с надеждой и тревогой всматривались в три одиноких фигуры, стоящие посреди пустого пространства.
"Начинаем". - Властно приказал высокий мужчина в чёрно-синей мантии, глядящий на начерченные на камнях мостовой символы. Он откинул глубокий капюшон мантии за спину, и по его плечам рассыпались выцветшие за долгие годы до седины волосы; поднял глаза, полные глубокой, истинно эльфийской печали, и посмотрел на стоявшую в нескольких шага женщину; невольно залюбовался её типично человеческой, как он считал, красотой и не заметил отчаяние в её глазах, её нерешительный кивок. Седой маг грустно улыбнулся и перевёл взгляд на стоящую рядом девушку, увидел решимость в её сине-зелёных глазах и впервые ясно осознал, что она уже не та маленькая девочка, какой была тридцать лет назад, но могущественная чародейка. Он протянул к ней руки, как когда-то давно, когда она ещё была маленькой, но та лишь склонила голову на грудь. Мужчина с трудом отвёл взгляд и сделал шаг назад, занимая означенное положение. Две чародейки повторили его движение и встали в вершинах равностороннего треугольника.
Лишь скупые вспышки вырвавшейся энергии над площадью говорили о том, что ритуал продолжается, а не закончился крахом. Когда зеленоватое переливающееся облако всплыло и осветило три тёмных фигурки, все зрители как один задержали дыхание, чтобы затем вдохнуть всей грудью полный гари воздух. В том, что решающие минуты близки, уже никто не сомневался: звуки взрывов, ранее доносившиеся с окраин города, стихли, и теперь приближающийся треск сгоревших дотла домов внушал ужас в сердца горожан. Лиловое пламя взвилось в воздух, в яркости споря с кострами пожаров, и с оглушительным воем рухнуло вниз. Земля покачнулась, когда ослепительная вспышка озарила всё вокруг.
Воздух между тёмными фигурами стал разгораться ослепительным белым светом. Промелькнули неясные силуэты, сияние наполнилось зелёным и синими цветами. Одна из фигур покачнулась и чуть не упала и начинающая проявляться картинка подёрнулась дымкой. С окраин города донесся дикий вой, ледяным пламенем окутывающий сердца горожан, но неожиданно повеяло влажным морским воздухом. Порыв ветра подхватил шляпу у кого-то из первых рядов и понёс её по спирали к центру площади, набирая силу и перерастая в ураган. Подхваченная воздухом пыль скрыла мага и двух чародеек и стала подниматься к низкому небу. Тучи ответили растущему вихрю огненными всполохами.
Миг - и ураган распался, с силой ударив в людей, отбрасывая их от площади. Тут же заголосили дети, раненные и немногочисленные животные. Седой маг сделал шаг в сияющую дневным светом полусферу портала и растворился в ней. Потекли долгие мгновения ожидания... Но вот тёмное пятно сгустилось, приобрело подобие людской фигуры и превратилось в чародея. Его черты подрагивали, но даже отсюда было видно, как он осунулся за прошедшие минуты. По его рукаву обильно струилась кровь, волосы потеряли белизну, на лице стремительно расплывался крупный синяк.
Жалкий старик, которого теперь напоминал могущественный маг Иессалонион, вздёрнул трясущиеся и плохо слушающиеся руки к чужому небу и начал беззвучно читать заклинание. Видение иного мира стало переставать дрожать, утих шум, доносящийся с той стороны, послышался шелест деревьев. Маг, прошедший через портал, стал отчётливо виден: неистовыми силами его мантия была превращена в лохмотья, вся левая рука была покрыта кровью, алая жидкость из разорванного уха стекала по шее, багровая линия пересекала бедро.
Девушка-чародейка взяла тонкими руками висевший на груди рог и коротко протрубила. Со всех сторон начали сдвигаться к порталу многочисленные горожане. Лицо каждого из них несло печать утраты чего-то большего, чем жизнь. Два старика, идущие впереди остальных, спешили поддержать семью величайших магов и помочь им в нелёгком деле. Бредущие за ними с низко склонёнными головами люди везли на телегах всё то, без чего будущее выживших не имело бы смысла: драгоценнейшие книги, могущественнейшие артефакты, картины именитейших художников. Вели молочных и мясных животных, чтобы быть уверенными, что будет возможность питаться мясом в новом, неизвестном мире. Шли женщины и дети. Последними шли мужчины, отступающие, вместо того, чтобы принять бой, пусть и последний. Угрюмые и уставшие, люди не могли пройти сквозь портал не оглянувшись назад, на павший и догорающий город, выжженный мир.