Аннотация: Героя ищут неприятности, а автор ищет критика
- ...А имени того, кто дал мне это поручение, я тебе все равно не назову. Это чужая тайна. Так что ты либо поверишь, что я не собирался обокрасть Диведа, либо нет - тут уж я ничего поделать не могу, - решительно закончил Дарл. И, прежде чем протиснуться в узкий проулок, неожиданно и фамильярно хлопнул Крикса по плечу. - Посторожишь, пока я буду переодеваться?...
- А-а... да, ладно, - растерялся мальчик.
В конце концов, не мог же Арклесс возвратиться в Академию в одежде, больше подходящей для слуги или для подмастерья из захудалой мастерской. Хотя надо признать, что со своими растрепавшимися, не подстриженными волосами, раскрасневшимся лицом и стертыми о камень грязными ладонями Димар смотрелся бы уместнее в ремесленных кварталах, чем на улицах Верхнего города. А может, дело было в том, что переодевание сказалось не только на внешнем облике лаконца, но и на его манерах, и сейчас в нем трудно было бы признать аристократа - даже с учетом того, что род Арклессов, по собственному признанию Димара, был не из самых знатных. Сейчас Дарл размахивал руками при ходьбе и смотрел по сторонам с таким наглым городским прищуром, что никто не распознал бы в нем ученика Лакона.
Крикс прислонился к каменной стене, поглядывая, не свернет ли в подворотню случайный прохожий, но улица по-прежнему была пуста, и скоро он отвлекся, размышляя о том, стоит ли верить объяснениям Димара.
Арклесс говорил так убежденно и так мало смущался, оказавшись фактически застигнутым на месте преступления, что оставалось предположить одно из двух - либо он считает Крикса полным дураком, способным проглотить любую небылицу, либо говорит ему всю правду.
Первая мысль "дан-Энриксу" ужасно не понравилась, и он решил пока остановиться на второй.
Итак. Если предположить, что Дарл не врал, то мэтр Дивед был мерзавцем, замышлявшим нечто нехорошее, а кто-то неизвестный поручил Димару разузнать об этих планах, а для этого - забраться к нему в дом.
То, что кто-то мог дать такое рискованное и ответственное поручение мальчишке, бывшему всего на три-четыре года старше его самого, казалось Криксу более чем удивительным. Суть порученного Дарлу дела тоже оставалась выше его понимания; он понял только то, что Арклесс должен был взглянуть на важные бумаги, и, вернувшись, рассказать про все, что он увидит в доме у ростовщика. Причем и Дарл, и тот, кто поручил ему забраться к Арно Диведу, прекрасно знали, что грозило исполнителю задания в случае провала. Мысль, что кто-нибудь из взрослых мог использовать ученика Лакона в таком сложном и опасном деле, просто не укладывалась в голове. С другой стороны, Крикс должен был признать, что Дарл, умевший лазать по карнизам и знавший ответ на все вопросы, начиная от происхождения Дарнторна и заканчивая Альдами, как нельзя лучше подходил для этой роли.
- Н-да, хороший из тебя дозорный, - прищелкнул языком Димар, выбираясь из проулка и придирчиво окинув взглядом сперва Крикса, а потом пустую улицу. - Выглядишь ты так, как будто спишь с открытыми глазами. Даже не хочется спрашивать, о чем ты так глубоко задумался. Это довольно очевидно. Ну так что, ты все еще считаешь меня вором?...
Сейчас, когда он переоделся в серую лаконскую одежду и пригладил волосы, став точной копией того ученика, которого Крикс встретил этим утром в парке, представить его лицемером и преступником было не в пример сложнее. Да и держался Дарл гораздо более спокойно и уверенно, чем несколько минут назад.
По-видимому, он не сомневался в том, какой ответ услышит. Это было неприятнее всего, поскольку именно сейчас Крикс понял, что уверенно ответить "нет" он все-таки не может.
- Я не знаю, - коротко сказал он, опустив глаза.
Улыбка Арклесса угасла.
- Ладно. Это, в сущности, не важно, - сухо сказал он. - Лучше не будем тратить времени на болтовню и поторопимся. Тебе давно пора вернуться в Академию.
- Да подожди. Ты не так понял! Я хотел сказать, мне очень хочется тебе поверить, но все это слишком... необычно. Не могу же я сейчас сказать, что верю тебе - а потом все время сомневаться и подозревать, что ты соврал. С друзьями так не поступают, - извиняющимся тоном сказал Крикс.
Он боялся огорчить Димара, но тот вдруг развеселился - так, как будто только что услышал не вполне приличную, но все равно смешную шутку.
- Тебе никогда никто не говорил, что ты до тошноты прямолинеен?... - темно-серые глаза насмешливо сверкнули, встретившись с растерянным и все еще смущенным взглядом Крикса.
Такого младший ученик никак не ожидал.
- Я - что?! - переспросил он Дарла, начиная закипать.
- Видимо, не говорили, - уже откровенно рассмеялся Арклесс. - Интересно, сколько времени тебе понадобится провести в Лаконе, чтобы перестать все время говорить именно то, что думаешь. Ужасно неудобная привычка.
- А по-моему, ужасно неудобно постоянно говорить не то, что думаешь, - мрачно заметил Крикс. Он не терпел, когда над ним смеются. Почему-то это всякий раз напоминало ему снисходительную усмешку лорда Ирема - а это воспоминание, ничуть не потускневшее со временем, его необъяснимо раздражало. Да и то, лорд Ирем был, по крайней мере, взрослым человеком и вдобавок рыцарем, - а него его сверстником из Академии.
- Хм, да... - неопределенно отозвался Дарл, так что было невозможно понять, согласен ли он с Криксом - или больше озадачен тем, что тот сказал. Во всяком случае, вдаваться в эту тему он не пожелал, а вместо этого заметил:
- Знаешь что?... Давай прибавим шагу. Я только сейчас подумал, что, пока мы тут торчали, тебя запросто могли позвать на Испытания.
- Ох, нет!... - помимо воли вырвалось у Крикса.
Ну точно, остальные новички сейчас как раз проходят эти Испытания... А он про них совсем забыл!
- Да не переживай, - успокоительно заметил Дарл. - Никого не выгоняют из Лакона за такой пустяк, как опоздание. А нагоняя от Наставника тебе, боюсь, и так и так не избежать. Но, поскольку ментором у вас не кто-нибудь, а Хлорд, то я не очень удивлюсь, если на первый раз отделаешься выговором.
Крикса это успокоило, но только отчасти, поскольку главую причину для волнения никто пока не отменял.
- А что бывает с теми, кто провалится на Испытаниях? - махнув рукой на гордость, спросил он.
- "Провалится"?... - Дарл удивленно дернул подбородком и уставился на своего попутчика. А потом пренебрежительно махнул рукой. - Ах да! Забыл. Все новички обычно думают, что нужно будет сделать что-то очень сложное, а тех, кто не сумеет, отошлют домой.
- А что, не так?...
- Конечно, нет. Сам посуди - зачем было бы расселять вас в башне и выдавать всем одинаковую одежду, если бы на следующий день какой-то части новичков пришлось уезжать обратно?... Все, кто получает грамоту, будут учиться в Академии. Не беспокойся.
- Что, на самом деле _все_? - вопреки заверениям своего нового приятеля Крикс чувствовал, что он не будет чувствовать себя уверенно, если окажется, что хоть одна десятая приехавших в Лакон может отсеяться после вступительной проверки. Сам он вовсе не считал, что чем-то уступает остальным, но смутно ощущал, что с точки зрения Наставников из Академии он далеко не ровня Льюберту Дарторну или Афейну Рейхану.
Дарл вздохнул.
- Ну... Иногда кого-то отсылают после Испытаний, но это особый случай. Например, со мной проверку проходил один толстяк, который начинал пыхтеть и задыхаться, если нужно было пробежать вверх-вниз по лестнице. Если бы он был просто жирным, как Ралькон, то это еще полбеды, но мастера послали его к лекарю и выяснили, что он такой неповоротливый не просто от обжорства. Чем-то он болел, уже не помню чем. Какие уж там тренировки! Ну вот его и отправили домой. Если бы его родственники были поумнее, они бы просто отослали пригласительную грамоту назад, написав Наставникам, что их сын болен.
Крикс почувствовал, что у него как будто камень с плеч свалился. Если Димар прав, то ни ему, ни Лэру, ни кому-нибудь другому в их отряде не грозило исключение из Академии. Но после недавних пересудов о вступительной проверке слова Арклесса звучали неправдоподобно хорошо. И Крикс решился уточнить.
- Я все равно не понимаю... Если после Испытаний никого не выгоняют, для чего они вообще нужны?
- Главным образом для того, чтобы Наставники присмотрелись к своим будущим ученикам, - пожал плечами Дарл. - Кажется, именно так сказал ваш мастер Хлорд. Ну а кроме этого они еще нужны затем, чтобы проверить, нет ли среди новичков потенциальных магов. У нас их называют Одаренными. Во время Испытаний каждый должен первым делом побывать у ворлока - это такой особый маг, который сам не может колдовать, но сразу видит, если Дар есть у кого-нибудь другого. Их еще иначе называют видунами. Говорят, что если ворлок смотрит на тебя, он сразу видит твои мысли.
- Как это?... Что значит - видит мысли?! - Крикс почувствовал, что он совсем не хочет встретиться с человеком, способным сразу же понять, о чем он думает. Было в этом что-то противоестественное... все равно что оказаться перед кем-то совершенно голым - только хуже.
Арклесс легкомысленно отмахнулся от его вопроса, явно не придав тревоге Крикса слишком большого значения.
- Да откуда же мне знать? Такая у них магия - заглядывать в чужие мысли. Ты скорее всего даже не почувствуешь. Самое легкое из Испытаний, ничего не нужно делать самому. Ты просто входишь к ворлоку и отвечаешь на его вопросы... Он посмотрит, пальцами пошевелит, а потом скажет мастерам, кто Одаренный, а кто нет. И все. Плевое дело!
- А что потом бывает с теми, у кого нашелся этот... Дар?
- Да ничего особенного. Просто приглашают им наставника из Круга магов, чтобы развивать способности, которые увидел ворлок. Это, кстати говоря, большая редкость, так что Одаренные в Лаконе на особом положении. Даже Наставники к ним реже придираются, хотя вообще у них не принято кого-то выделять. Просто магики полезные, с ними никто не хочет ссориться. Вот, например, в отряде у мастера Элпина есть двое Одаренных, и один из них - с задатками целителя. Не очень серьезными, но кровь остановить или зубную боль убрать - всегда пожалуйста. Сам понимаешь, к нему пол-Лакона ходит. Правда, если Дар у человека очень сильный или редкий, Совет Ста может совсем забрать его к себе. Полноценными магами разбрасываться глупо. Мне всегда хотелось знать, чему их учат. А ты как к магии относишься, "дан-Энрикс"? А?... Не хочешь оказаться будущим Великим магом?
- Не хочу, - решительно ответил Крикс. - И из Лакона уходить не собираюсь.
Дарл только хмыкнул, выражая откровенное пренебрежение к его словам.
- Да если что, тебя и спрашивать не станут. Но ты не волнуйся раньше времени. Последний парень с ярко выраженным Даром был в Лаконе, кажется, лет пятьдесят назад... а то и больше. Их ужасно мало. Хотя, - Арклесс плутовато усмехнулся, - Если вспомнить все, что с тобой произошло, можно поверить, что ты правда Одаренный. Они все везучие, как будто бы им фэйры ворожат. И ты такой же.
- Ничего подобного. Мне никогда раньше не везло, - возразил Крикс, и удивился. В самом деле - разве он когда-то чувствовал себя везучим, если не считать последних нескольких недель? Пока он жил у Валиора, говорить о каком-то особенном везении не приходилось. Сколько раз он шел домой после очередного столкновения с Катти и его шайкой, глотая злые слезы и чувствуя себя беспросветно несчастным - и не сосчитать. И дома тоже не всегда все было гладко. Валиор частенько был не в духе, и тогда сердился и ворчал на всех подряд, но на приемыша - в первую очередь. Старший брат Вали, несмотря на их приятельские отношения, нередко развлекался, изобретательно и зло подшучивая над Безымянным, а стоило тому послать назойливого братца к лесным фэйрам и перешагнуть порог их хижины - приемыш слышал, как ближайшие соседи повторяют гнусности по поводу его происхождения, нисколько не стесняясь мыслью о его присутствии. И даже Фила иногда сердилась и во всеуслышание называла Безымянного сорвиголовой, задирой и лентяем. Хотя, разумеется, бывали и хорошие, удачливые дни - но ничего похожего на то, что началось после приезда доминантов. С той минуты, как он увидел четырех мужчин, стоящих посреди болота в зыбком свете факелов, жизнь дрогнула и понеслась неведомо куда. Это было похоже на весенний праздник, когда в озеро с откоса сталкивают огненное колесо, сплетенное из веток ивы и обмотанное промасленными тряпками. Поначалу оно совершенно неподвижно; его держат двумя длинными шестами, вставленными между спиц, потом подходят с факелом и поджигают - а шесты выдергивают и толкают колесо, которое, разбрасывая искры и шипя, несется вниз, вниз, вниз, и с громким плеском падает на воду.
- Да... странно это все, - сказал Крикс несколько минут спустя, поскольку Дарл все это время шел с ним рядом молча, не мешая его размышлениям. - Хотелось бы мне знать, чем это кончится. Валиор - я тебе про него еще не говорил... он был моим отцом. Приемным. Ну так вот, он часто повторял - кто слишком много радовался вечером, тот будет плакать утром. Понимаешь, он ведь тоже был везучим. Воевал в Иллирии и даже не был ранен, получил награду... а потом лишился денег, повредил колено и ушел со службы.
Арклесс покивал - то ли сочувственно, то ли задумчиво:
- Ну что ж, бывает. А вот присказка про вечер и про утро мне не нравится: уж слишком мрачно, на мой вкус. На твоем месте я бы так не говорил. Еще спугнешь удачу.
У Хлорда с самого утра было на редкость отвратительное настроение.
Чем больше он об этом думал, тем меньше ему нравилась идея совместить обычную проверку новичков у ворлока с допросом Крикса, на котором настоял Ратенн. Это предложение с самого начала внушало младшему Наставнику сильное отвращение, но сейчас, отправив подвернувшегося под руку лаконца за мальчиком, Хлорд почувствовал почти непреодолимое желание немедленно пойти к Ратенну, разорвать их договор и, если будет нужно, окончательно рассориться с Советом - но добиться, чтобы его нового ученика оставили в покое.
По долгу службы сталкиваться с ворлоком - всякий раз одним и тем же, из года в год приглашаемым в Лакон для Испытаний - Хлорду приходилось редко, но и этих немногочисленных встреч вполне хватало, чтобы мастер испытывал к ворлокам и ворлокству глубокую и неискоренимую неприязнь. В самом деле, трудно было представить что-то более отталкивающее, чем существа, предпочитающие темноту дневному свету, с их особенными, неподвижными и тусклыми, как у глубоководных рыб, глазами, и такими же глубоководно-рыбьими манерами. Во всяком случае, лениво-плавные движения их длинных пальцев в те моменты, когда какому-нибудь ворлоку случалось выполнять свои обязанности на глазах у младшего Наставника, всякий раз напоминали Хлорду о плавающих в небольшом бассеине Лакона карпах, так же вяло шевелящих плавниками. А их безучастный, будто бы остекленевший взгляд, направленный куда-то вглубь себя, его невероятно раздражал. И все же, если бы способности ворлоков ограничивались только их умением почувствовать задатки к магии - иначе называемые Даром - у ребенка или (ценой более серьезного усилия) у живущего обычной жизнью взрослого, предубеждение Наставника едва ли выросло бы до таких размеров, как сейчас. Но кроме тех услуг, которые они оказывали мастерам Лакона, ворлоки были способны влезть в чужие мысли и в чужую память - одним Высшим ведомо, как именно.
Ворлоков часто привлекали для допросов в Адельстане, и даже мастер Хлорд, переступая через свою неприязнь к "бледноглазым", должен был признать, что такой способ милосерднее (да и надежнее), чем применявшиеся на Нагорье или в Аварисе пытки. Но это не означало, что допрос у ворлока вполне безвреден. Собственно, даже наоборот. Самым печальным Хлорду представлялось то, что даже соблюдение общеизвестных правил никогда не делало итог допроса менее непредсказуемым. Никто, даже сам видун, не мог заранее сказать, как это будет - просто потому, что слишком многое зависело от человека, попадающего к ворлоку. Кто-то сразу позволял коснуться своих мыслей и наутро уже забывал, что в его чувствах и воспоминаниях недавно шарил посторонний взгляд. Другие после окончания допроса чувствовали головную боль - от легкого покалывания в висках до куда более серьезных приступов, способных уложить в постель на несколько часов и даже дней. А третьи вообще оказывали ворлоку такое бешенное и отчаянное сопротивление, что для продолжения допроса их приходилось либо напоить, либо заставить подышать парами твисса и люцера. Один знакомый рыцарь Ордена как-то сказал Хлорду, что такое поведение совсем необязательно зависит от виновности подозреваемого или от его желания скрыть правду. Просто кто-то слишком остро ощущает вторжение ворлока в свое сознание - и сопротивляется этому даже помимо воли, точно так же, как глаз человека против воли закрывается, если ему в лицо летит какой-нибудь предмет. Но, конечно, иногда желание закрыть от ворлока свое сознание бывает и осознанным. Тот же рыцарь объяснил Наставнику, что, если ни люцер, ни опьянение не помогают, а узнать от человека правду очень важно, ворлоку приходится рискнуть и все-таки сломать защиту этого подозреваемого. Беда в том, что после этого тот может запросто сойти с ума. В тех случаях, когда насильно проникать в чужие мысли пробует неопытный или неосторожный ворлок, это даже неизбежно - именно поэтому отбором видунов для службы Ордену обычно занимается верхушка Круга магов и Совета Ста. И все бы хорошо, но дело в том, что даже после самого умелого допроса у преступника на некоторое время отшибает память, так что он становится беспомощнее пятилетнего ребенка. А поскольку повседневная забота о заключенных Адельстана целиком и полностью лежит на рыцарях Ордена, прибегать к подобным мерам там терпеть не могут, - мрачно заключил знакомый Хлорда. Мастер поначалу ничего не понял - но потом представил себе заговорщика, забывшего, где он находится, и неспособного самостоятельно одеться или донести до рта кружку с водой или хотя бы ложку каши - и сочувственно вздохнул. И правда, рыцарям и их помощникам не позавидуешь. А вот видуны, способные лишать людей воспоминаний или даже доводить до сумасшествия, были Хлорду отвратительны, сколько бы его не уверяли, будто они служат благой цели и нередко помогают оправдать несправедливо обвиненных. Стоило Наставнику представить, как какой-то рыбоглазый стал бы рыться в его мыслях - и его буквально передергивало от омерзения. Хваленое "прикосновение", позволяющее ворлоку дотронуться своим сознанием до разума другого человека, представлялось ему скользким и холодным, будто рыбья чешуя, и всякий раз, сопровождая ворлока в отведенную для Испытаний комнату, мастер ловил себя на том, что безотчетно втягивает носом воздух, словно ожидая ощутить неуловимый запах тухлой рыбы.
Пятнадцать относительно спокойных лет, проведенных в Академии, Хлорд вел настолько устоявшуюся и прозрачную для чужих взглядов жизнь, что большинство его поступков, да и мыслей, безо всяких ворлоков все время были на виду - не у других Наставников, так у его же собственных учеников. Того, что называют частной жизнью, у мастеров Лакона просто не было, и в этом отношении они превосходили даже доминантов - несмотря на принятые в Ордене обеты нестяжательства, безбрачия и самоотречения. Но в прежней, не связанной с Академией жизни у Хлорда оставалось много такого, о чем он бы никогда не стал бы говорить не то что с посторонним - даже с близким другом. И тем неприятнее было осознавать, что кто-то может силой или магией добраться до его воспоминаний, выпотрошив его память, словно кролика, попавшего в силок.
А теперь видун получит разрешение копаться в голове у Крикса, и - что бы ни говорил Ратенн, - никто не может знать наверняка, чем это кончится.
Хлорд нервно прошелся взад-вперед по галерее. Беда в том, что остальные мастера - в первую очередь Ратенн и Вардос - примирились с его вызывающим поступком только потому, что в глубине души надеялись: оставшийся в Лаконе из-за прихоти Хлорда
мальчишка на поверку окажется вором и обманщиком, которого можно будет с чистой совестью выставить вон из Академии. А потом злорадно упрекать мастера Хлорда в непростительной наивности и слепоте. Возможность наконец поставить зарвавшегося младшего Наставника на место соблазняла многих, и вполне понятно, почему: ведь Хлорд довольно часто позволял себе почти демонстративно поступать наперекор решениям Совета, что, конечно, не могло не раздражать всех остальных.
Вчера собрание Наставников напоминало растревоженный пчелиный улей: все были возбуждены, перебивали друг друга и сходились только в одном: поступок Хлорда - просто блажь, которая заслуживает безоговорочного осуждения, а этот Крикс, которому он покровительствует, более чем подозрителен. Единственными менторами, не присоединившимися к хору возмущенных голосов, были его сосед и старый друг, Талгвир, и старший мастер Элпин, сохранявший, к радости Хлорда, благожелательный нейтралитет. Но даже они не поддержали бы его, начни он возражать против допроса мальчика у видуна.
Хлорд прекрасно понимал, что в сложившейся ситуации разумнее пойти навстречу остальным. Но то, что накануне выглядело сносным и вполне приемлемым, сегодня, при ближайшем рассмотрении, вдруг показалось мастеру предательством. Как ни крути, но, когда он вмешался в судьбу Крикса, вырвав мальчика из той среды, к которой тот принадлежал с рождения, и самовольно поставил его в один ряд с наследниками знатных рыцарских родов Империи, он должен был взять на себя ответственность за все последствия подобного решения, - а уж никак не отступаться от него, предоставляя ничего не подозревавшему мальчишке расхлебывать заваренную мастерами кашу.
Конечно, вероятность, что с Криксом случиться что-то неприятное, была невелика. Слегка коснуться его разума, увериться, что он сказал всю правду о себе - вот, собственно, и все, что поручалось ворлоку. Никто не требовал от видуна по-настоящему копаться в его мыслях и воспоминаниях, а уж тем более насильно добиваться от него каких-либо признаний. Но для Хлорда это было слабым утешением. Он злился на себя за то, что уступил другим Наставникам, и чувствовал себя непоправимо виноватым перед Криксом - даром, что тот даже ничего не знал.
- Наставник Хлорд... - растерянно окликнули его, и мастер обернулся. Перед ним стоял тот самый паренек, которого он отправлял за Криксом. Но он был один. - Я был в Рейнсторне, мастер. Крикса нет.
- Как "нет"? - с оттенком раздражения спросил Наставник. - Ты спрашивал у остальных, где он?
- Спрашивал. Никто не знает. Говорят, последний раз его видели на завтраке, - доложил мальчишка.
На завтраке?... А ведь прошло уже не меньше двух часов.
- И никого не удивило, что его так долго нет? - Хлорд недоверчиво поморщился.
- Но, мастер! Все решили, что вы сами... то есть что его забрали на Испытания.
- А, ну да. Все время забываю, что начало Испытаний никогда не удается сохранить в тайне дольше часа. Жаль. Ратенн расстроится.
Хлорд замолчал почти на целую минуту, глубоко задумавшись - но не об испытаниях, как могло показаться его собеседнику, и даже не о том, куда пропал один из его новичков.
Гвалт на собрании, вкрадчивый тон Ратенна, и почти неслышный, шелестящий голос ворлока были слышны Наставнику, как наяву, хотя на галерее было тихо.
Мастер вспоминал, как лицо Крикса озарилось недоверчивой улыбкой, когда Хлорд сказал ему, что хочет взять его в Лакон. Да и после, заполняя ученическую грамоту, мастер близоруко наклонился над пергаментом, но, даже не видя лица Крикса, ощущал его восторженный, горящий взгляд.
Сейчас воспоминание об этом отзывалось в нем глубоким отвращением к себе. До сих пор Хлорд никогда не предавал доверия своих учеников.
От этой мысли пахло тухлой рыбой.
- Так я пойду?... - с надеждой уточнил стоявший рядом с ним подросток, видя, что Наставник на него уже не смотрит - а точнее, смотрит словно сквозь него.
Это было опрометчивым поступком. Хлорд действительно забыл о собеседнике, но теперь пришел в себя и удивленно поднял брови.
- Куда?... Я, кажется, поручил найти и привести сюда Крикса из моего отряда. А не вернуться и сказать, что в башне его нет. Сходишь в другие башни, спросишь, не появлялся ли он там. Потом возьмешь кого-нибудь из своего галата и осмотришь парк.
- Но это же очень долго!... - рискнул возразить лаконец.
- Не беспокойся, если он найдется раньше, чем ты закончишь, я пошлю кого-нибудь тебя предупредить, - "великодушно" сообщил Наставник. - Или у тебя какие-нибудь неотложные дела, из-за которых ты не можешь выполнить мое задание?
- Нет, мастер, - упавшим голосом ответил тот.
- Прекрасно. Ну, иди.
В другой момент Хлорд непременно попытался бы представить, какими словами мысленно ругает его старший ученик, которому такое поручение в свободные от тренировок и учебы дни Сбора должно было казаться просто возмутительным. В самом деле, не особенно приятно обходить весь парк в поисках потерявшегося новичка в то время, когда остальные отдыхают, ходят в город или изобретают еще какие-нибудь развлечения, более менее (но чаще менее) сочетавшиеся с правилами Академии.
Но сейчас Наставнику было не до праведного возмущения ученика, свободным временем которого он так бесцеремонно и решительно распорядился. Он задался вопросом - где сейчас может быть Крикс? Разумеется, он поручил поискать его в других башнях или в парке, но скорее для очистки совести. Что ни говори, для новичков естественно держаться вместе. Если бы Крикс оставался в Академии, он бы сейчас сидел бы в башне с остальными первогодками и слушал байки о вступительной проверке. Может, даже внес бы свою лепту, выдумав очередную страшную историю. Хлорд тяжело вздохнул. Раз его не нашли в Рейнсторне, значит Крикс, скорее всего, вышел в город - несмотря на недвусмысленный запрет Наставника.
Вовремя, нечего сказать.
Конечно, обследовать лаконский парк тоже было в порядке вещей, но уж, во всяком случае, не в одиночку. А Лэр, живущих с Криксом в одной комнате, все еще был на Испытаниях. Так что в правильности своего предположения Хлорд сомневался мало.
"Представляю, что начнется, если кто-нибудь из менторов увидит его за воротами, - подумал Хлорд. И тут же возразил на эту мысль - Ну хорошо, а что начнется-то?... Смешно сказать, но хуже уже некуда".
Почему-то эта мысль его внезапно успокоила. И в самом деле, в свете последних событий такая мелочь, как отлучка первогодка из Лакона, вряд ли могла сильно впечатлить кого-нибудь из мастеров. Пусть даже этот первогодок был тем самым чужаком и возмутителем спокойствия, о котором со вчерашнего дня неустанно толковали все Наставники и даже многие ученики. Что ни говори, но после всколыхнувшей Академию драки простолюдина и Дарнторна возмущение Ратенна из-за нарушения его излюбленного правила выглядело бы настолько несерьезно, что это почувствовал бы даже сам Ратенн. Что ни говори, а появление этого мальчика со странным именем нарушило что-то в отлаженном и почти безупречном механизме правил, предрассудков и условностей, борьбой с которым младший мастер Хлорд сперва невольно, а потом все чаще - полностью осознанно - занимался все последние пятнадцать лет. Ратенн не так уж сильно ошибался, заявив, что он разваливал порядки в Академии. Уважая дисциплину и традиции Лакона, мастер Хлорд, однако, не терпел придирчивого педантизма опытных Наставников, из-за которого жизнь в Академии время от времени казалась ему вязкой, как болото.
Что ж, теперь это болото перебаламучено, как никогда. И интуиция подсказывала мастеру, что теперь стоячая водица предсказуемо-размеренных лаконских будней еще долго не затянется привычной ряской. Хлорд негромко хмыкнул. Он уже давно перестал мерять длинными неровными шагами каменные плиты галереи, а теперь, вернувшись в зал скриптория, служивший ему кабинетом, мягко притворил за собой дверь. Будь что будет. Именно сейчас он ощущал, что совершенно не жалеет о своем поступке... Даже несмотря на ворлока. Нет, даже несмотря на ту тоскливую беспомощность, которую ему сегодня довелось почувствовать впервые в жизни.
Оно того стоило.
Определенно.
Обратная дорога до Лакона показалась Криксу не в пример короче их прогулки к Разделительной стене. Он попрощался с Дарлом у ворот, и, промчавшись через парк, влетел в прихожую Рйенсторна. Крикс надеялся подняться в свою комнату, умыться и, если получится, изобразить, что все время находился здесь, но в тот момент, когда он с разбегу штурмовал крутую лестницу их башни, кто-то схватил его за рукав. Крикс оступился и не полетел носом на ступеньки только потому, что державший его за рубашку парень был выше и значительно сильнее, а сейчас вцепился в новичка, как клещ.
- Ты, должно быть, Крикс?... - спросил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
- Да, я Крикс. И что? - спросил он вызывающе, поскольку тон лаконца и то, как он вцепился ему в руку, ему очень не понравилось. Мелькнула даже мысль о Дарнторне и о его дружках, но додумать ее мальчик не успел.
- Быстро к Наставнику, придурок, - прошипел над ухом старший ученик. - Тебя ищут уже битый час.
Он развернул "дан-Энрикса" обратно к выходу и сильно толкнул в спину, так что тот невольно перепрыгнул через несколько ступенек. В другой раз Крикс бы не потерпел такого обращения, но сейчас ему было не до этого.
Его ищут! "Уже битый час"!... Конечно, это из-за Испытаний. Арклесс снова оказался прав.
К давешней галерее, по которой его накануне днем тащили старшие, он прибежал уже основательно запыхавшимся. Крикс уже собирался дернуть дверь скриптория, когда она открылась прямо перед его носом, и на пороге появился сам Наставник Хлорд.
Взгляд, которым он смерил раскрасневшегося, тяжело дышавшего ученика в другой момент, наверное, показался бы Криксу странным. Но сейчас он его просто не заметил.
- Мастер Хлорд, я... - Крикс уже собрался попросить прощения, но понял, что это довольно глупо. Его ведь пока никто ни в чем не обвинял. Поэтому он сбился и закончил - Мне сказали, вы меня искали.
- Верно, - холодно ответил Хлорд. - Ты давно должен быть у ворлока. Когда Испытания закончатся, я буду рад услышать, где ты все это время пропадал.
Крикс растерянно и виновато посмотрел на мастера.
- Я просто...
- Объяснишь потом... если сумеешь. А пока - пошли со мной. Первое испытание проходит в Северном крыле. Когда ворлок тебя отпустит, никуда не уходи: я за тобой зайду.
- Да, мастер.
Они быстро шли по коридору, и Криксу приходилось приложить усилия, чтобы не отстать. Мастер шел, не оборачиваясь, и мальчик не мог отделаться от глупого желания проверить - заметит ли Наставник, если он вдруг остановится?...
- Кто-нибудь успел рассказать тебе, в чем суть вступительной проверки? - внезапно спросил Хлорд. - Я имею в виду правду, а не байки, которыми обычно потчуют друг друга новички.
Крикс припомнил, что, по словам мастера, обсуждать вступительные Испытания не принято, и решил на всякий случай умолчать о Дарле.
- У нас в башне обсуждали Испытания, - сказал он самым невинным тоном. - Но я же не знаю, правда это или нет.
- Не морочь мне голову, - негромко хмыкнул Хлорд. - Я примерно представляю, как ведут себя те новички, кто принимает россказни об Испытаниях всерьез. Пока что лучше всех держался твой сосед, Юлиан Лэр, но он все-таки успел наслушаться гораздо меньше остальных. И даже Лэр довольно сильно волновался. А вот ты выглядишь так, как будто предстоящая проверка тебя вообще не занимает. Ну так что?...
- Да, мастер, - сдался Крикс. - Один старший ученик сказал мне, что на первом Испытании нам даже ничего не нужно будет делать. Ворлок просто смотрит на того, кого к нему приводит, и говорит, кто Одаренный, а кто нет. Это же правда?...
Мастер Хлорд необъяснимо помрачнел, но все-таки ответил:
- Правда, как ни удивительно. Обычно старшие ученики делают все от них зависящее, чтобы до полусмерти напугать вас перед Испытаниями. Это многолетняя традиция, которую пока никто не нарушал. Не знаю, кто тот ученик, который рассказал тебе про ворлока, но тебе стоит поблагодарить его, когда вернешься. Видимо, ты его чем-то сильно... впечатлил.
- Он думал, что я тоже Одаренный, - поделился Крикс с Наставником.
- Что ж, может быть, - рассеянно ответил Хлорд. - Направо, Крикс... Мы, собственно, уже почти пришли. Вторая дверь по коридору.
- Уже можно заходить?...
- Да, тебя ждут. Вот только...
Хлорд запнулся. Крикс остановился в двух шагах от двери, глядя на Наставника. Ему вдруг показалось, что тот выглядит усталым и почти больным.
- Послушай, Крикс, - проговорил Хлорд как будто через силу. И, как будто бы опровергая самого себя, надолго замолчал.
Если бы Крикс знал его немного дольше, он бы обязательно встревожился - уж слишком это было непохоже на обычную манеру разговора младшего Наставника. А сейчас он просто удивленно посмотрел на Хлорда и рискнул заметить:
- Я не понимаю. Что-нибудь случилось... мастер?
Крикс был озадачен. Еще несколько минут назад Хлорд говорил обычным деловитым тоном, даже выбранил его за опоздание, а сейчас весь его вид выражал какое-то мучительное и тревожное сомнение. И что-то еще, совсем уж непонятное.
Пожалуй, лучше всего подошло бы слово "безнадежность".
Посмотрев на Крикса с этим странным выражением, и ничего не отвечая на его вопрос, Наставник вяло указал ему на дверь.
- Иди. Пожалуй, я пока останусь здесь и подожду, когда ты выйдешь.