Уткнувшись ногой во что-то склизкое, Мелькас снова вспомнил об огромных рыбинах что, как он слышал, водятся в Волге и могут проглотить человека живьём.
'Это сом, или осётр?' - Испугался, но в следующий миг зарылся в это склизкое пальцами ноги и понял, что под ним не рыба. А выглянув из-за бревна, за которое держался, увидел берег поросший высокой травой.
- Доплыл! - Выдохнул он и тут же встал на ноги отпустив бревно. Воды здесь было чуть-чуть выше пояса. Мелькас побрёл, оскальзываясь по заиленному дну и у самой кромки всё же упал, так что на сам берег выбрался ползком. И не имея силы подняться, поспешил убраться подальше от воды.
- Доплыл! - Оказавшись на пологом склоне, выдохнул в небо, ощутив спиной твёрдую и тёплую глинистую землю.
- Доплыл. - Лежал, не находя сил даже для того, чтобы отпугнуть от себя комаров, которые как будто, здесь только его и ждали.
'А здесь, это где?' - Эта мысль вывела из забытья, в которое он уже готов был провалиться. Собрав оставшиеся силы Мелькас, сумев открыть глаза, увидел над собой вечернее небо. И возблагодарил Бога - создателя, найдя сполохи заката, ярко багрянившие окоём, где-то за лесами далеко за Волгой. Это означало то, что он вынесен течением на левый, нужный ему берег. Оставалось только понять куда именно. Плыл он не меньше, чем полдня. Как далеко за это время могло унести течение Волги? Этого Мелькас даже представить не мог, но понимал, что теперь он от веси Ваная, ещё дальше, чем город руссов. А значит - надо очень спешить. Сестра осталась совсем без защиты!
Встав на ноги, начал подниматься по склону. Кое-как забравшись на невысокий холм, оттуда, с высоты ещё раз осмотрелся. Увидел внизу Волгу, лес по берегам и звёздочки на темнеющем небе. Вздохнув, двинулся дальше, взяв направление навстречу течению.
Путь впотьмах, да сквозь густые травы, скоро окончательно измотал его. Ещё какое-то время он шёл через силу, в темноте с трудом держа направление и в какой-то момент обо что-то споткнувшись, хлопнулся об землю и не смог подняться. Что бы набраться сил, решил передохнуть. Какое-то время лежал без движения и сам не заметил, как смежил веки.
Проснулся от того, что изрядно продрог, проведя ночь в мокрой одежде, на голой земле, да в густой траве, которая под утро покрылась росой.
'Уснуть этак - способ простудиться'. - Вспомнились слова отца и Мелькас не на шутку встревожился. Болеть сейчас было нельзя. Моментально вскочив, огляделся. Место ночлега его оказалось рядом с поваленной берёзой. Одним из, наверное, десятков деревьев, росших на этом береговом взлобке, и однажды сломанных свирепым буреломом. Зато теперь отсюда Мелькас мог рассмотреть некоторую часть своего пути. Тщательно выбрав себе дорогу, там где подъёмов и спусков поменьше, он немедля сорвался с места. Сначала бегом, но густая трава таила коряги и острые сучья, представлявшие угрозу его босым ногам. Опасаясь их поранить, он скоро перешёл на шаг, очень жалея о своей обуви - новеньких поршнях на жёсткой подошве. Мелькас надевал их только однажды. На свадьбу сестры и было обидно, кто-то из руссов, теперь обязательно их заберёт.
'А может быть и нет. Я же сунул их под лавку, а там глядишь и не найдут!' - Мелькнула надежда и тут же пропала, когда пришло на память то облако дыма, что вчера поднялось над весью Ваная.
'Что же там стряслось? Что с моей сестрой?' - Досадуя на то, что не может бежать, хотел было обмотать ступни берестой, чтобы хоть так обезопасить их от увечий. Но отказался от этой затеи, понимая, что она отнимет много времени, тем самым замедлив его ещё больше.
'Да и ножа у меня нет. Чем я срежу бересту?'
Вспомнив о ноже как о полезной утвари, Мелькас скоро подумал о нём как об оружии. Было это на краю длинного и широкого берегового луга. Выбирая дорогу посуше, Мелькас шёл по его краю, вдоль лесной опушки, пока не набрёл на старую вырубку.
О том, что перед ним именно она, Мелькас догадался по остаткам пней, сохранившимся по краям, к этому времени нечётким, из-за подрастающих молодых деревьев. Лес, мало-помалу, возвращал своё отнятое у него, когда-то, человеком. Над густыми и высокими травами, кое-где поднялись молодые деревца. Особенно в середине вырубки, вокруг торчавших из земли полусгнивших...
'Бревен?' - Удивившись, Мелькас присмотрелся внимательно и всё же не сразу сообразил, что видит остатки каких-то построек. Жилых и ещё разных хозяйственных.
'И точно! Вот изба, а вот вторая, а это скотник был, или что?'
Можно было только гадать. От некоторых построек ничего не осталось, от других только россыпь изгрызенных брёвен. Всё остальное исчезло в огне. От том, что именно в огне, Мелькас угадал по отсутствию крыш и совсем ещё не старой древесине. А значит и постройки рухнули не от ветхости, а погибли от огня.
'Но как пожар мог за раз сжечь всю весь?' - Задумался Мелькас и снова догадался. - 'Только если его устроили люди! Но кто?!' - Он обернулся к Волге. - 'Ну конечно русы! Пришли из-за реки и всё здесь разорили. Людей угнали в плен, а что не смогли забрать - сожгли!' - Подумал и вздрогнул от следующей мысли. О том, что если русские уже здесь побывали, то ведь могут и вернуться.
'Из леса выскачут и что? Уволокут обратно в город?! Но нет!' - Он решил, что теперь им не дастся. Будет сражаться с ними! Но как? Нож его остался там же где и обувь. Мелькас ощутил себя беззащитным.
'Надо поскорее покинуть это место!' - Он припустил трусцой, думая о пепелище и стараясь отогнать страх, что точно такое может найти там, где надеется встретить сестру. Ускорившись от этих мыслей, быстро оставил за спиной вырубку, миновал лес, потом где смог перебежал где нет там переплыл, неширокое русло какой-то речушки, лениво вливавшей, свои воды в Волгу. При этом только чуть-чуть подосадовал, о том, что просохшая было одежда, снова намокла при переправе, больше раздражаясь топкой почвой берега, обходя которую пришлось делать крюк и потом взбираться на небольшой пригорок.
Здесь, в тени дубовых крон, он ненадолго задержался. Чтобы отдышаться и ещё раз осмотреться. Нового при этом увидел очень мало. Насколько глаз хватало - Волга и леса. Только в одном месте, выше по течению, за рекой, над лесом, к небу поднимался крохотный дымок.
'И что там? Может уже город руссов? Значит половину я уже прошёл?' - Радуясь ощутил прилив сил, с которыми немедля возобновил путь. И тут же, с разбегу, чуть не наступил в подсыхающую кучку кабаньего помёта. Чудом разминувшись с ней, тут же увидел ещё одну кучу, а чуть в стороне ещё и ещё.
'Не маленькое стадо!' - Мелькас присмотрелся к отпечаткам копыт на земле между деревьев. - 'К тому же с поросятками! Вот бы поохотиться!' - Он, в последний раз, ел позавчера, о чём пустой желудок не давал забыть. - 'Добыть бы на ужин хоть поросёнка!' - Как употребить добычу, не имея ножа чтобы освежевать и огня чтобы приготовить? Мелькас не представлял, но не пожалел времени, чтобы отломать от дуба, не очень длинную, но толстую ветку. Взвесил на руке и пару раз взмахнул ей.
'В меру тяжёлая и, вроде бы, крепкая. Какое никакое, а всё-таки оружие. Хотя для охоты оно не годится'. - Подумал, но палку всё же оставил, вспомнив, не только о кабанах, но и о волках, что могут повстречаться. Что бы такая встреча не стала неожиданной, дальше шёл быстро, но осторожно, внимательно глядя по сторонам.
Дым, что Мелькас заметил с пригорка, был от большой веси у Волги. При этом исходил он не от домов, а шёл откуда-то со стороны. Источник его был скрыт за деревьями, но Мелькас сумел рассмотреть, на реке у берега, небольшие лодки. После чего сделал правильный вывод.
'Рыбу они ловят и вон там коптят, а потом жрут!' - Он разозлился, подумав о том, что вот если бы не русы, то рыбу здесь ловили бы эрзя. Которые вместо этого сторонятся Волги, вынужденные жить на её притоках.
'Тех же, кто осмеливается поселиться здесь...' - Парнишке опять вспомнилось пепелище, от чего он скрипнул зубами.
Продолжая путь, из-за мрачных мыслей, даже не заметил, что шагает по лесу, с дубиной на плече и даже не глядя, что перед ним, не то, чтобы осматриваться по сторонам. Поэтому опасность, не увидел, а услышал. Угрожающий рык перед собой. Очнувшись от мыслей, замер как вкопанный, увидев на пути, оскалившегося волка.
'Откуда он здесь взялся?!' - Удивился Мелькас. - 'Неужели кинется?'
Сердце ускорилось, руки между тем, сами собой, удобнее перехватили дубину.
'Молодой и глупый!' - Оценил он зверя, после чего приободрился:
- Ничего, отобьюсь! - Сказал в глаза волку, но больше для себя, чтобы успокоить сердце и унять дрожь тела. И это удалось!
- А ну-ка, ты Серый! - Изготовив дубину для удара наотмашь, смело шагнул навстречу волку. Шагнул раз, другой, а потом замер, уловив движение слева от себя.
'Он что не один? Или их тут стая?'
Второй зверь не спешил показаться на вид. Мелькнул раз - другой среди деревьев, после чего скрылся в тени.
'И куда он делся? Со спины обходит? И что делать тогда?' - Мелькасу стало страшно. - 'А если нападут сразу с двух сторон?' - Он невольно оглянулся, присматриваясь к ближайшим деревьям. Как назло вяз, в трёх шагах от него, не имел удобных веток, таких чтобы по ним можно было вскарабкаться. Подходящие ветки были у дуба, что рос от него справа и в десяти шагах.
'Успею ли я до него добежать?' - Засомневался, но почти сразу вздохнул с облегчением. Второй зверь показался из тени, выйдя из-за дерева и встав рядом с первым.
'Глупые совсем!' - Уверился Мелькас. - 'Напасть с двух сторон не догадались. Но даже и так отбиться будет трудно. Их всё-таки двое. Надо лезть на дерево. Как до него добраться? Только не бежать, а то сразу накинутся. Отец мне про такое рассказывал. А что если вот так?'
Он двинулся в сторону дуба. Очень осторожно, всего на полшага, при этом неотрывно глядя на волков. Те, не шевелясь, наблюдали за ним. Тогда Мелькас решился почти на полный шаг, потом ещё, на этот раз решительней и шире. И сразу после этого волки оживились. Первый опять оскалил клыки, второй сверкнув глазами, припал на передних лапах при этом всем телом подавшись вперёд.
'Вот этот сейчас кинется'. - Мелькас перехватил дубинку поудобнее и готовясь отбить нападение, сам шагнул навстречу волкам.
- А-а-а! - Заорал как можно страшнее и осёкся, услышав грозный рык справа от себя. Ещё один волк стоял возле дуба.
'Матёрый'. - Оценил Мелькас размеры и стать зверя. - 'Что делать теперь?' - Бежать было некуда, а отбиться от троих... - 'Значит матёрого надо бить первым!' - Решил и повернулся к выбранному волку. И удивился от того, что тот смотрел не на него, а на молодых собратьев. Постоял, посмотрел, потом опять рыкнул, на что первый отозвался коротко взвизгнув, после чего крутанулся на месте и исчез в тени деревьев. Второй несколько мгновений не двигался, потом перевёл взгляд с парня на матёрого, после чего немедля последовал за первым.
'Куда это они?! Обходят, или...'
Матёрый проводил молодняк взглядом, потом ещё раз рыкнул, уже на человека и не обращая более на него внимания, никуда не спеша скрылся из виду.
Мелькас потом какое-то время стоял не в силах двинуться с места. Ему пришло в голову, то что матёрый, всё это время был рядом с ним, а он его не видел и, если бы тот напал...Парня от такого пробил холодный пот. Быть сожранным волками? В то время как сестра нуждается в защите...
Весь дальнейший путь не забывал про осторожность. Волки на глаза больше не попадались, но Мелькас, ещё какое-то время, нет - нет, да ощущал на себе их взгляды.
'Следят из-за деревьев'. - Догадался он, уверенный, что волки уже не нападут. А потом ощущение слежки пропало, отчего неожиданно сделалось грустно...
Низовской появился только под вечер. Сначала сенокосы, потом огороды, ползущее пятно коровьего стада... Потом жилище чёрных волхвов, с огромным крестом на самой верхушке, а за ним дома и дома и у реки и выше по склону, везде! И могучая твердь на Горе, размерами больше тверди Овтая, Мелькас не смог сказать насколько, такой огромной она показалась.
'Да как её вообще можно захватить? На что Пургаз только надеется?'
От места где Мелькас стоял, до города за Волгой, было не так уж и далеко и он смог в подробностях рассмотреть причалы, и возле того, что поменьше ладьи.
'Те самые!' - С какой-то мрачной радостью опознал их Мелькас.
На одном из судов он заметил людей, которые сновали по ней туда-сюда, спускались на причал, и вновь взбегали на борт. Кажется, что-то переносили. Смысл их копошения был непонятен, пока не послышался стук молотков.
'Чинят ладью'. - Догадался Мелькас и тут же ощутил прилив гнева. - 'Снова поплывут убивать и грабить, Молния в них, хоть бы ударила!'
Но небо оставалось тихим и безоблачным. Солнце, постепенно склоняясь к закату, играло лучами на речной глади, ласково напоминая о том, что очень скоро начнёт смеркаться и если у кого, есть ещё дела, то с ними самое время закончить. Наверное, люди в городе это понимали, и то здесь, то там, появлялись на улицах, спеша туда-сюда по своим заботам.
Мелькас, напрягая зрение, всматривался в каждого. Но есть ли среди них Ванай, или ещё кто-то из соплеменников он, как не старался, разглядеть не смог. В какой-то момент заболели глаза, а кроме того, ему пришло в голову:
'А сколько отсюда до устья Линды? На ладьях в город доплыли быстро, а как это будет если пешком?' - И понял, что до ночи добраться не успеет, а идти в впотьмах было небезопасно. Значит пришло время подумать о ночёвке.
'Но только не здесь'. - Покосился на город, подумав, что если он видит людей, то и они могут видеть его. - 'Лучше поберечься!'
С этой мыслью покинул опушку, ступая между деревьев по лесной тропе.
Гадюку заметил в последний момент. Когда ветка, возле которой он почти поставил ногу, зашевелилась и поползла. Мелькас, в первый момент, в страхе отшатнулся, глядя на струящуюся от него змею. Потом сообразил, что это ужин уползает и подняв дубину бросился в погоню. В три шага настиг и ударил. Хорошо попал. По тёмно-серой спинке, рядом с головой, от чего та отлетела от тела.
'И как мне её съесть?' - Задумался Мелькас, вертя в руках добычу и понимая, что с неё надо сперва как-то снять кожу. Но чем?
'Можно острым камнем'. - Мелькас огляделся, походил взад-вперёд. Нужных камней поблизости не было.
'Но они могут быть у реки!'
Соваться на открытое место не хотелось, но желание, хоть чем-нибудь, утолить голод, быстро перевесило все опасения. Мелькас решительно повернул к берегу. Но не обратно, по тропе, по которой шёл, а напрямик через лес, чтобы сократить путь. И всё равно идти пришлось, дольше чем он рассчитывал. Может потому, что заплутал в сумерках, а может быть здесь лес раскинулся обширней. Он уже не был уверен в верности выбранного направления, когда впереди и немного слева, блеснуло между крон зарево заката. Обрадовавшись найденному выходу из леса, Мелькас поспешил прямо за солнцем, торопясь в свете последних лучей, поскорей отыскать нужные камни.
Продираясь сквозь густой и колючий подлесок, вынужден был всё время смотреть себе под ноги. Поэтому, оказавшись на открытом месте, с запозданием заметил, что он здесь не один. Сразу трое стояли у крайних деревьев, видно уже поджидая его. Потому что стоило только рвануть обратно в лес, Мелькас тут же был схвачен и брошен на траву. Уткнувшись лицом в листы подорожника, он только успел вскрикнуть от боли и рот, в тот же миг, был заткнут тряпицей. А уже в следующий миг, Мелькаса подняли на ноги и с криком на языке руссов:
- А ну ты, пошёл! - Заставили бежать куда-то вдоль опушки. И он побежал. Глядя только под ноги, как ему велели, ощущая боль в связанных запястьях и с одной бешено бьющейся мыслью:
'Плен! Снова плен!' - Заполнявшей сердце страхом и отчаянием.
Впрочем, бежать пришлось недолго. Скоро Мелькаса подхватили под руки и бросили на спину лошади между холкой и седлом, в которое вскочил один из похитителей.
'Куда это мы?' - Удивился парнишка. Он думал, что его гонят к лодке, чтобы отвезти обратно за Волгу. Вместо этого он тёрся носом об шкуру лошади в такт её бега, сначала вдоль леса, а затем вдруг направо... Уносясь от реки всё дальше и дальше, Мелькас удивлялся такому повороту и не мог понять, что он может значит.
'Куда это они? Что они задумали? Что хотят сделать со мной?' - Ни на один из этих вопросов, у него не было даже догадок. А потом лошадь остановилась, его с неё стащили и бросили на землю, на этот раз в заросли сныти. Лежать в них было неудобно, но Мелькас, опасаясь пошевелиться, терпел лезшие в лицо стебельки и листья. Один из похитителей был всё время рядом и кто его знает как он отнесётся к лишнему, на его взгляд, движению пленника.
'Ещё ткнёт копьём!'
Пришлось точно также, как и вчера, лежать изображая всем видом покорность. И ждать. Ждать своей судьбы, или удобного момента. Лежать пришлось довольно долго, а момента для побега так и не представилось. Но вот вокруг него немного разъяснилось, от пламени разведённого невдалеке костра и Мелькас услышал рядом с собой шаги. Затем его подхватили с земли и подтащили костру, поставив рядом с ним на колени.
- Не дёргайся! - рыкнули над ухом устрашающе, хотя он 'дёргаться' даже не думал, стоя на коленях со связанными за спиной руками. Зато теперь он мог оглядеться и рассмотреть своих похитителей. Которых оказалось не менее пяти. Один занят был костром, один рассёдлывал лошадей, один прихватив копьё и лук скрылся за кустами, должно быть сторожить, ещё тот который всё время за спиной и ещё один. Его не было видно, но слышались шаги, где-то за гранью света и тени.
'Проверяет насколько безопасно это место. Ну точно - на ночёвку тут решили встать'. - Догадался Мелькас и предположил, что вот этот пятый, скорее всего, самый главный из пятерых. И полностью уверился в своём предположении, стоило 'пятому' выйти к костру.
- Кто ты и что делаешь на этом берегу? - Спросил он на языке руссов, глядя на пленника сверху вниз, касаясь своей бородой его носа.
- Я Мелькас, сын Казяя - попятившись, но упёршись в воина, что стоял за за спиной - ответил пленник на языке эрзя, чем удивил вожака похитителей.
- Так ты что, из наших? Как назвался, сыном Казяя - вожак перевёл взгляд на караульщика - Твой сынок, что ли? И когда ты брат успел? - Сам хохотнул над своей шуткой и Мелькас наконец-то сообразил, отчего лицо вожака, отмеченное жутким шрамом, начинавшимся на левой щеке и через висок уходящим под волосы, показалось ему таким знакомым.
- Я сын Казяя. - повторил он, следя за тем, чтобы голос не дрогнул, выдав нахлынувшее облегчение. - Того Казяя, что сын Кемая, а не который твой младший брат. - Он кивнул за спину и добавив твёрдости в голос, поприветствовал вожака похитителей - Добрая ночь, Ардат сын Виряса! - И увидев недоброе удивление в глазах собеседника, несколько поспешно продолжил. - Вы не единожды гостевали в тверди моего инязора Овтая. А я раньше там жил и видел вас, а вы меня. Но только вы меня не запомнили.
- Да и где запомнить каждого мальца?! - Сидевший у костра поднялся и чуть припадая на правую ногу, подошёл и встал рядом с вожаком. Смерил парня взглядом, от пяток до макушки, поскрёб пятернёй в косматой шевелюре, после чего кивнул и осклабился:
- А ведь похож! Ну точно похож. - И объяснил покосившемуся на него вожаку. - На Казяя похож, ну тот, что сын Кемая. Да ты должен его помнить! Года три назад, мы с тобой и с сыном Овтая, здорово так побили мокшан. Один из них тебя ранил в лицо, так вот того, кто тебя ранил, копьём заколол тот самый Казяй. Вспомнил? А этот парень его сын.
- Сын? - Вожак смотрел на Мелькаса с сомнением. - Ну может и похож. Казяя помню, я за ту помощь его одарил... - И немного помолчав, вдруг пригнул голову, почти сравнявшись ростом с Мелькасом, и глядя в упор сощурил правый глаз. - А ну скажи, чем я его одарил!
- Мечом. - Без запинки ответил Мелькас. - Прямо после боя, снял со своего пояса и отдал ему. И сказал, что будешь рад, вместе с отцом снова выйти на битву. - И замолчал, понимая, что всё что было нужно он уже сказал и глядя на вожака с ожиданием. А тот ещё несколько мгновений всматривался в лицо парня.
- Слышишь, Пуртай - обратился к стоявшему рядом - а ведь он не врёт! И снова посмотрев на пленника, наконец ответил на его приветствие - И тебе, Мелькас, сын Казяя, хорошего и доброго завтрашнего дня! - И уже караульному - Развяжи ему руки! - И снова к парню. - Будь нашим гостем! - Указал рукой на костёр. - Разделим с тобой тепло огня, хлеб и мёд, а ты нам расскажешь, как здесь оказался.
Мелькас сев у костра на указанное место, стал рассказывать о своих приключениях. Он хотел начать с позавчерашней злополучной ночи, но Ардат остановил его, покачав перед собой указательным пальцем.
- Начни с того, как в вы в своей тверди, узнали о набеге руссов!
- Как? - Перепросил Мелькас, немного удивляясь, что спрашивают об этом и встретив требовательный взгляд вожака, пожал плечами. - Прямо среди ночи приехал Овтай. Всех баб, да мужиков, старых, да малых, ещё до утра выгнал из тверди. А сам остался там. Вместе с сыновьями, да с теми мужиками, кто был способен к бою. И мы с сестрой ушли, а наш отец остался. Он ведь, ты это знаешь, был воинов Овтая.
- И ещё каким! - Покивал Ардат и тут-же уточнил. - Это было в ночь перед приходом руссов? - И получил утвердительный ответ, повернулся к соседу справа - Слышал, Пуртай? Овтай домой ехал из стана Пургаса. Не меньше половины ночи на дорогу. Когда же это он о набеге узнал?
Пуртай, лежавший перед костром на конском потнике, перед тем как ответить недолго подумал, а потом выдал многозначительно:
- Ты лучше спроси 'как и от кого'! Помнишь о чём твой отец говорил?
- Об этом не сейчас - Поморщился вожак и перевёл взгляд на Мелькаса. - А что с твоим отцом? Он ведь бился с руссами?
- Да. - Голос парня дрогнул. - Он после боя умер. Как был ранен я не знаю. Я его больше так и не видел. И даже не был на могиле. Знаю только где она...
- Значит, когда-нибудь, побываешь! - Заверил его Ардат и повернулся к младшему брату, устроившемуся у костра слева от него.
- А ты чего разлёгся?! Накрывай на стол! Сегодня твой черёд. Мясо не забудь из своего мешка, да подай-ка мне медовуху!
Заполучив в руки вместительную баклажку, он опять обратился к Мелькасу:
- Здесь недостаточно, чтобы достойно почтить память храброго воина, но пусть его душе станет чуть-чуть светлее. - Сделав несколько глотков, он отдал мёд Пуртаю, тот, отхлебнув, передал Казяю. Мелькас пил последним, как самый младший. Помня о коварстве хмельного, постигшем его на свадьбе сестры, ограничился глотком, который закусил хлебом и копчёной олениной, разложенными Казяем на чистом рушнике. При этом старался жевать не торопясь, так будто бы не испытывал голода, но который всё равно одержал победу, над попыткой парня выглядеть достойно. Мелькас умял значительную часть снеди на 'столе', а заметил это только с навалившимся, вдруг, ощущением сытости и некоторой неловкости под взглядами остальных. После чего продолжил рассказ.
- Почтить отца как следует не было возможности. Но Теяна, как это и положено дочери отца ушедшего в тоначи, соблюла шестинедельный калямс.
- Как ты говоришь сестру твою зовут? - К костру подошёл парень, который ухаживал за лошадями. - Теяна, ты сказал? - И успехнувшись посмотрел на Казяя. - Не та которой грезит наш Киж?
- Та самая! - Засмеялся Казяй. - Он уже уши мне прожужжал - Дурачок! А ведь и видел её всего пару раз...
- Ты поел? - Ардат строго взглянул на младшего брата. - Если поел, то пойди смени Кижа! Пусть он отдохнёт, а ты посторожи! - И уже обращаясь к вновь подошедшему. - А ты Маресь, ешь да ложись спать! Сменишь Казяя на вторую полночи. Кижу доверить пока не могу. Молодой, ещё сморит его. Сам знаешь, как оно спится под утро.
- Как скажешь. - Пожал богатырскими плечами Маресь подсаживаясь к костру на место Казяя. - Так что там про Теяну? - Напомнил Мелькасу.
- Почти сразу после калямса, к ней посватался Ванай. Сын старосты деревни и человек Пургаса, он ещё... - парень замялся не зная, как бы поточней описать свояка.
- Мы его знаем. - Переглянувшись с Пуртаем, поморщился Ардат - Ну, а что сестра?
- А что же ещё?! - Удивился Мелькас. - Согласилась! И скоро он на ней женился.
- Кто на ком женился? Это вы про что? - Вышел к костру с копьём в руках совсем ещё молодой парень.
- Новости обсуждаем, плохие для тебя. - Отозвался Маресь устраивая оленину на куске хлеба. - Теяна твоя замуж вышла.
- Опять ты свои шутки шутишь?! - Вздохнул парень, снимая с плеч лук и колчан и укладывая их на конское седло рядом с собой. - Ещё не надоело?
- Да какие шутки? Вот он - её брат! - Возмутился Маресь и ткнул пальцем в Мелькаса - Свадьбу, говорит, богатую сыграли. И не гляди, что весна на дворе...
- Потом поговоришь про свадьбу! - Строго повысив голос, прервал его Ардат. - А ты давай, продолжай дальше!
И Мелькас рассказал обо всём, что с ним случилось. От свадьбы сестры и до этого ужина. Ардат и его люди слушали внимательно, но услышав про устье Линды, Пуртай неожиданно усмехнулся, с видом превосходства посмотрел на Мареся и явно собирался что-то сказать, но сдержался встретив строгий взгляд Ардата. Дальше слушали не перебивая, до тех пор пока Мелькас не повёл речь, о разорении их деревни. Тут немедленно вспыхнул спор, о действиях Чувтяя, начальствовавшего над воинами, что охраняли весь. Маресь его крепко ругал за долгие сборы и нерешительность. Пуртай тоже ругал, но за другое.
- Не надо было на руссов идти! Что ему сказал Пургаз? Оберегать весь и работников. Ну вот и заперся бы в веси, да так глядишь и уберёг бы.
Ардат, в этот раз, не спешил их разнять, с интересом прислушиваясь к доводам спорщиков, которые иссякли только тогда, когда речь пошла о пленении. С этого момента слушали внимательно, перестав жевать и затаив дыхание. Даже почти не шевелились. Только когда дошло до побега, и о том, как руссы пытались помешать, жестоко расправляясь с восставшими пленниками, Киж, горячась, подскочил на ноги.
- Эх! Вот бы им скопом на них навалиться...
Остальные тут же его утихомирили, со всех сторон сердито на него зашикав. Дальше слушали в полном молчании, нарушенном Пуртаем только для того, чтобы возблагодарить добрых речных духов, и саму Хозяйку Лесов:
- Вирьава, значит, добра к тебе, раз отвела диких зверей!
- Волки были сытые, вот и не напали. - Незамедлительно возразил Маресь и встретившись с осуждающим взглядом Пуртая, усмехнулся, самодовольно, и приосанился, вольно расправив могучие плечи. Всё это не осталось незамеченным Ардатом и он, опередив уже открывшего рот Пуртая, поспешил разрешить назревающий спор:
- Вирь-ава послала сытых волков. Это значит, что ты ей задолжал. - Он со значением посмотрел на Мелькаса, а тот услышав о таком долге, с опаской оглянулся на ближайшие деревья, так будто опасался увидеть там Хозяйку.
- Ты ведь знаешь, чем её можно отблагодарить? - Продолжил вожак и Мелькас в ответ кивнул.
- Знаю. - И тут же добавил неуверенно. - Но у меня ничего нет...
- Это пустяк! - Отмахнулся Ардат - Я дам тебе всё нужное. - Радушно улыбнулся на первом слове и многозначительно покивав, заметил - лучше быть должным мне чем Вирьаве.
Мелькас кивнул в ответ, соглашаясь с тем, что лучше не быть должным Хозяйке. А уже позднее, устраиваясь ко сну на конском потнике, он под храп Мареси, заглушавший бубнёж споривших о чём-то Ардата и Пуртая решил, что надо одарить и Бога-прародителя.
'Инешкипаз меня вырвал из плена. Не оставил меня их чёрным волхвам. А потом прислал на помощь сына Виряса'. Вспомнил как Ардат уточнил у него:
- Ты идёшь в ту деревню у устья Линды? - И получив ответ, улыбнулся. - Как щедры к тебе боги. Нам по пути! Мы ведь тоже туда направляемся!
А от Мелькаса не укрылись удивлённые взгляды Пуртая, Мареси и Кижа, устремлённые на вожака. И тогда он сообразил, что путь их лежал совсем в другую сторону. И поменять его Ардат решил буквально только что.
'Что его заставило? Боги надоумили?' - Задумался теперь Мелькас лёжа на боку и глядя в рдеющие угли. Ничего путного на ум не приходило, и он махнул рукой - важнее было то, что остаток пути он проделает в обществе настоящих воинов. И завтра наконец-то попадёт туда, где сможет узнать о судьбе сестры.
'А может быть и саму её встречу'. - Мелькнула робкая надежда, которую он тут же подкрепил молитвой, обратившись к покровительнице всей земли эрзянской. Он жарко жарко просил Мастораву, о том чтобы она уберегла Теяну, но очень скоро начал сбиваться. Мысли путались, прыгая с одного на другое, пока перед его взором не возник храм руссов, потом вожак волков, вдруг заговоривший голосом отца, что-то очень важное, но Мелькас не слышал, уже падая в объятия богини сна и ночи.