Монотонный шелест листов на столах сотрудников сопровождался попеременным перестукиванием клавиш клавиатур создавая бесперебойный поток монотонной мелодии офиса. Весна только разгоралась, а солнце пекло уже достаточно сильно и то один музыкант, то другой, отрывались от мониторов, тоскливо взглядывали на солнце за окном и грустно вздохнув возвращались к своему нотному стану.
Джим очередной раз посмотрев на залитый светом подоконник поджал губы и понял что в целом ничто не мешает ему отпроситься и уйти с работы пораньше. Прогуляться по парку, а может и вовсе сгонять за город. Выполненная работа и два выходных впереди и позволяли ему такую роскошь и без особого стеснения соблазняли его, предавая мечтам о том, как можно будет снять галстук и швырнуть его в портфель, чтобы не заляпать мороженым или особо шаткой сливочной шапкой на сезонном, кофейном напитке.
Часы показывали начало третьего часа. Джим постучал пальцем по столу. Кивнув какой-то своей мысли он встал и направился к столу начальника.
- Мартин, слушай, буду честен. Можно свалю домой? У меня клиентов сегодня уже нет, отчеты закрыл, за прошлых все чеки переведены в налоговую.
Слегка лысеющий мужчина оторвался от своего монитора и исподлобья глянул на Джима. Поправив очки он снова обернулся к мониторам, что-то нашлепал по клавишам. открылась одна из тысячи таблиц и тут же потерялась среди других таких же на мониторе. Вскинув бровь Мартин снова посмотрел на Джима:
- Я вообще не понимаю, что ты тут еще стоишь, у тебя день переработок накапал. Проваливай, ты же знаешь что у нас это не оплачивается.
- Спасибо!
- Но у тебя точно сегодня никого? А, да, вижу. Все, иди, не мозоль глаза своей счастливой рожей - улыбнулся Мартин. Держать Джима он не видел смысла. Штат успел выйти из сезонных отпусков и еще не разойтись в следующие, поэтому нехватки сотрудников на день не было, да и сам Мартин бы с радостью ушел, но еженедельная планерка так просто не давала ему это реализовать.
Окрыленный Джим быстро метнулся в свой закуток, закрыл все необходимое и схватив плащ и портфель едва ли не подпрыгивая понесся на выход спешно прощаясь и желая хороших выходных.
Выйдя из бизнес центра он вдохнул полною грудью весенний воздух и закрыв глаза подставил лицо под лучи солнца. Оно незамедлительно обогрело его своим телом и подарило красные переливающиеся калейдоскопом круги перед глазами.
Проморгавшись, Уайт с довольной улыбкой двинулся к ближайшему кафетерию. Взяв один из самых причудливых и сладких напитков, мужчина терпеливо дождался очереди, попутно выясняя у знакомых не одного ли его посетила мысль сбежать с работы. К сожалению не все могли себе этого позволить, но договориться на вечернюю прогулку в бар все же удалось.
Недолго думая как скоротать время и не ехать домой, Уайт, направился в первый попавшийся кинотеатр. Приобретя не менее первый попавшийся на глаза билет он засеменил в зал. где уже должен был начаться фильм. Практически пустой зал встретил его прохладой и ароматами поп корна.
Оглядевшись, он увидел что зал в принципе пустой и, вместо своего места Джим вольготно расположился почти по центру. Вытянув ноги он приготовился к какому-то фантастическому приключению, о которой голосила афиша на входе.
Не успев даже понять как зовут главного персонажа его грубо толкнули в плечо.
- Пересядьте на свое место.
Оглянувшись Уайт увидел над собой черноволосую женщину в кожаной куртке, которая смотрела на него весьма недобро.
"Да тут пустой зал, куда хочешь, туда и садись" - возмутился про себя Джим, но вслух лишь извинился и перелез через кресло на ряд вперед. Снова его толкнули в плечо.
- Вы не на своем ряду.
- Женщина! - возмутился Уайт -Тут пустой зал, Вам мало тех мест что есть? Ваше я уже освободил.
- Просто сядьте на свое место. - Отчеканила она, не сводя своего взгляда.
- Принципиальность Вас не красит. - огрызнулся Уайт и переполз на еще на два ряда вниз, наконец невольно оказавшись на своем. Настроение было несколько испорчено и фильм моментально показался неинтересным. Но спустя пару мгновений он понял что это скорее забавное чудачество окружающих и что он действительно мог изначально сесть на свое место, поэтому быстро избавился от раздражения и вновь расслабился, радуясь тому, что его не выгнали на край ряда, который ему пробила кассир, а он по весенней невнимательности оплатил.
На середине фильма когда он вовсю подхихикивал над шутками героев, позади послышались шорохи и какие-то приглушенные вскрики.
- Ой, да ну бросьте, Вы за этим меня выгоняли? - посмеиваясь обернулся Джим и окаменел.
На него обернулась сотня горящих глаз, каждый из которых был на тонком стебельке, растущем из головы иссушенных скелетов, сидевших на креслах. Каждый из трупов был опутан слизистой паутиной, уплотнившейся и переходящей в плотные мясистые комки, перетекающие в огромную массу под потолком. Она, словно сталагнат, срослась с такой же массой по центру зала. Место, которое он освободил по требованию незнакомки, было занято вгрызающимся в эту желчь жилистым существом, со свисающими клочьями шерсти на облезлых, местами до костей, лапах, но, моргнув, Уайт понял что это та женщина, борющаяся с цепкими пальцами немых зрителей и тщетно пытающаяся выстрелить из пистолета, сжимаемого в руке, по слизистой туше.
Оцепенение начало проходить и Уайт понял, что сидит на коленках такого же трупа, который был буквально на каждом кресле. Вскрикнув он попытался вскочить, но понял что его крепко держат костлявые пальцы, а шею уже обвивает глаз на стебле.
Испытав пробирающее до костей отвращение и ужас он начал извиваться в попытках выбраться. За спиной раздался хлопок, за ним скрежещущий визг, скорее похожий на оглушительный свист. Скелет на кресле стал дергаться в конвульсиях, а стебель с глазом вытянулся в струну и задрожал. Воспользовавшись этим, Джим вскочил и понесся сквозь опутывающую проходы слизь на выход.
Безуспешно, под нарастающие шумы за спиной он дергал ручку двери, но та не желала поддаваться. Обернувшись и прижавшись спиной к выходу мужчина увидел как на потолке накренилась на один бок желто-бурая масса, визгливый свист начал стихать и окончательно смолк, когда с громким шлепком упала туча плотной слизи на кресла зала.
Чавкающие звуки, от распадающихся на лужи желчи тел в зале, перебивала кинолента с лиричной музыкой. С центральных рядов начала пробираться фигура женщины с кожаной куртке. Оказавшись в самом центре это упавшей мерзости, ей с трудом удавалось делать шаги, она ползла будто сквозь дымящееся и зловонное желе.
Выбравшись примерно по колено, женщина остановилась словно в недоумении и настороженности. Перегнулась через ряд и послышались звуки рвоты.
Джим не мог пошевелиться.
Когда незнакомка дошла до двери, она даже не взглянув на Джима, одним движением отодвинула его с дороги и бросила через плечо: