и Осень оседает на ветках
и убивает во мне всё, что ветрено,
что живо ещё оставалось,
пока всё вокруг было талым
и сыпалось в контурах.
и я живу в теле, к которому
запретила другим прикасаться.
в теле моих эмоций как станций
на пути у вагонов Питерского метро.
и голову кружит при спуске в нутро,
и тебя лишь и представить,
но не увидеть по-старому.
кажется, всё исчезнет наутро,
когда я проснусь в руках, как в окурках.
когда я проснусь, уже будет под вечер.
и если ничто не вечно,
то я буду любить до первого,
когда не потеряюсь во Времени.
доверия нет и меры нет ничему:
когда ты отвернёшься, я точно умру.