Лис открыл глаза - нет, это все же был не сон. И темный уют отцовского кабинета, и ноющая боль во всем теле - все говорило о том, что случившееся вчера - реальность.
Парень еще какое-то время лежал на диване, глядя на все это роскошное великолепие адвокатского кабинета - картины на стенах, статуэтки в горке из красного дерева, глубокие кресла, обитые кожей, большой стол у окна с затейливыми пресс-папье и дорогим ноутбуком... Лис старался поверить в то, что все это дерьмо на самом деле происходит с ним и понять - как это вообще, а?!...
Старинные часы на стене показывали начало двенадцатого - день давно начался. Надо было отрывать себя от постели застеленной хрустящим белоснежным бельем и идти что-то делать со своей жизнью.
Лис вышел из комнаты и столкнулся нос к носу с отцом. Адвокат Елисеев был одет по домашнему - в синих джинсах и футболке "поло" черного цвета.
- Я шел тебя будить, - сказал он сыну. - Давай быстро в душ, потом завтракать. В двенадцать приедет наш семейный доктор. Хочу, что бы он осмотрел тебя. Тот коновал из травматологии что-то не внушил мне доверия. Где ванная помнишь?
Лис кивнул.
- Да, там Оксана положила тебе зубную щётку и полотенце.
- А где они? - спросил Лис, имея ввиду жену отца и его дочек.
- Мы решили, что им лучше побыть сегодня на даче. Вернутся вечером.
Дачей отец называл небольшой дом в пригороде, у самого моря - место, где семья проводила лето, спасаясь от городского шума и жары.
Из зеркала на Лиса смотрел парень с помятым лицом, разбитой нижней губой и фингалом во всю левую щеку. Ребра болели, голова раскалывалась. Количество кровоподтеков на теле заставляли думать о том, что тот, кто вчера его избивал, делал это со вкусом и злостью, словно желая оставить о себе след на долго.
- Конечно, выглядит пугающе, но серьезных повреждений нет, - констатировал Сергей Ильич - сухонький белобородый доктор. - Думаю, что имеет место трещина в правом ребре, но ничего страшного... До свадьбы заживёт, как говорится. ... Я обезболивающее выпишу. Но, не злоупотребляйте. Есть небольшое сотрясение, а так...
- Вы можете предположить, что произошло, опираясь на внешний осмотр? - адвокат желал знать детали.
Доктор снял очки с тонкой переносицы, откинулся на спинку глубокого кресла и задумался. Потом заговорил:
- Думаю, что его вырубили ударом по шее, вот тут, след, - доктор показал на себе. - Потом избили. Со знанием дела, кстати.
- А что с затылком?
- Возможно, это травма, в результате падения. Если бы это был след от прицельного удара, то общался бы с вами патологоанатом, а не я... Так что... Можно сказать, что отделался парень лёгким испугом.
Доктор помолчал, словно взвешивая стоит ли высказывать свою версию или нет.
- Говорите! - не выдержал адвокат. - Говорите все, что угодно, это может быть важно!
Доктор вздохнул:
- Ну, утверждать я не берусь, но, принимая во внимание тот факт, что это не просто драка... Возможно, получив травму затылочной области ваш сын не подавал признаков жизни. На долго потерял сознание. Поэтому нападавшие и решили избавиться от тела.
... Отличная формулировка..
- Собирайся, поедем, - скомандовал Лису отец, когда за доктором закрылась дверь.
- Куда?
- В полицию. Возьмём ключи от твоей квартиры. Я договорился на четыре - приедет мастер менять замки. И потом надо дать некоторые пояснения по делу, да? Нового ничего не вспомнил?
- Не вспомнил, - огрызнулся Лис. Ему не нравилось, что отец "рулил" ситуацией и он, взрослый и самостоятельный, чувствовал себя от этого маленьким беспомощным мальчиком, который ничего не решает.
В кабинете следователя было душно и пахло той специфической смесью перегара, табака, дешёвого лосьена после бритья и не очень свежих носков, какая часто бывает в мужских коллективах при закрытых окнах.
Лис сидел на старом шатком стуле, скрестив руки на груди и с отсутствующим видом рассматривал корешки разноцветных папок в шкафу. Отец, в лёгкой кожаной куртке, сидел рядом и донимал следователя:
- Я надеюсь, осмотр квартиры проведен тщательно? Вы точно ничего не упустили?
- Нет. Работали не домушники, это и так понятно. Но в перчатках. Отпечатков никаких не нашли. Сейчас умные все пошли. Насмотрелись в кино, как надо следов не оставлять... А вы, Борис?
Лис поднял глаза на следователя - крупный, неопределенного какого-то возраста, с густой бородой и проседью в жестких темных волосах.
- Вы, Борис, не вспомнили ничего нового? - у следователя был низкий хриплый голос.
- Не вспомнил, - процедил Лис сквозь зубы.
Мужчина перевел взгляд на адвоката Елисеева:
- Вы объясните наследному принцу, что мы тут никого не заставляем. Пишите заявление, что нет притензий и я с удовольствием дело закрою. У меня, знаете, и без квартирных краж, хватает...
- Борис! - прошипел отец, сверля его голубыми глазами.
- Машина была, - сказал Лис. - Я сейчас только вспомнил. Шел домой и на парковке во дворе стояла машина. "BMW" черного цвета. Вся в тонировке. Модель старая. Сейчас редко увидишь... Я ещё удивился тогда...
- Почему?
- Дом не заселён полностью. Я почти все машины "в лицо" знаю. А тут незнакомая... У нас никто из других чужих не паркуется, - пояснил парень. - Две новостройки чуть на отшибе - не удобно.
- Хорошо, - кивнул следователь. - Номера?
- Нет... Вот только на зеркале... На зеркале, там висели маленькие красные боксерские перчатки. Типа аксессуар. Понимаете?
- Понимаю, - следователь кивнул и что-то пометил в небольшом синем блокноте. - А женщины? Может, какие-то случайные подруги? Не приводили никого домой в последнее время?
Лису этот вопрос не понравился, хоть он и понимал его необходимость. Может быть, если бы рядом не сидел отец, ответить было бы проще, и не давила бы эта неловкость, словно его застукали за чем-то постыдным.
- Я купил эту квартиру меньше года назад, - попытался объяснить парень. - Долго делал ремонт, обустраивал, и у меня не было желания водить в нее случайных женщин.
- А не случайных? Какие-то новые подруги с сомнительной репутацией?
- Нет у меня таких подруг, - буркнул Лис.
- Ну что ж... Тогда и вопросов у меня больше нет. Вот, моя визитка, если что-то вспомните. Да, оставьте мне свой номер для связи.
Лис продиктовал номер телефона - по дороге сюда они с отцом заехали в салон мобильной связи, где восстановили сим-карту и приобрели новый смартфон.
Ехали в машине. Отец покосился на сына, словно оценивая перспективы и спросил:
- Это ты для красного словца или в самом деле после той рыжей "оторви и выбрось" у тебя никого небыло?
- Ты зачем спрашиваешь?
- Адвокатское чутьё. Такой ответ устроит?
- Не надо лезть, ладно? - ощетинился Лис. - Не было у меня никого! Точка!
Пока мастера врезали в дверь новые замки, Лис приводил в порядок растерзанную ограблением и полицейским осмотром квартиру. Раскладывая по местам вещи и стараясь вернуть своему дому былое ощущение надёжного тыла.
- Я хотел пригласить к тебе нашу домработницу, - усмехнулся отец, попивая чай. - Но что-то подсказало, что тебя это только взбесит.
- Правильно подсказало, - ответил Лис, собирая в кучу разбросанную по полу одежду и унося ворох к стиральной машине. - Это мой дом. И я хочу делать в нем все сам!
- Переночуешь сегодня у нас, - не вопрос, а повеление. - Я отложил все встречи. Отвезу тебя с утра в банк, что бы ты уладил дела с картами. Потом поедем выберем тебе новый матрас.
Это было странно, но грабители не только перевернули все вверх дном, но и зачем-то изрезали в лапшу матрас на кровати.
- Не пойму зачем это было делать! - Лис был по настоящему расстроен - матрас был очень хорошим, ортопедическим. У него часто болела спина от долгой работы за ноутбуком, и матрас выручал.
- Или они думали, что ты зашил туда деньги, или здесь что-то личное.
- Кто-то ещё хранит деньги в матрасе?! Все же на картах... У меня на картах, на депозите... На электронных кошельках.
- Ты проверял, кстати? Карты-то заблокированны, а электронные кошельки? Сейчас доступ ко всему с телефона. Не боишься?
- Нет. На моём стоял пароль для включения, и функция, которая после 10 неудачных попыток стирает все данные... Так что...
- А геолокация?
-Вчера же ещё с полицией смотрели, - Лис пожал плечами. - Да на хрен это всё! Не хочу! Хочу выбросить из головы и ... На работу отвезешь меня завтра? Надо будет как-то объяснять, почему я не укладываюсь в сроки.
- В твоём ноутбуке были все рабочие проекты? Я сказал своим помощникам - они будут прочесывпть скупки и объявления о продаже с рук.
- Все корпоративные проекты сохраняются на удаленный сервер. А вот "левые" проекты придется начинать с начала...
- Никогда не думал, что ты из раздолбая превратишься в трудоголика, - отец рассмеялся. - Когда ты разбил машину и я узнал, что ты был под наркотой, я готов был тебе голову оторвать! Думал - все! Толку не будет! А ты молодец. Кстати, за руль так и не садился с тех пор?
- Нет... Но я хотел машину купить. Уроки вождения брал, что бы вспомнить что к чему... С Глебом в салон ездили смотреть и на тест-драйв, - разоткровенничался вдруг Лис. - А тут - это...
- Давай я помогу? Знаю, тебя просто воротит от моей помощи, особенно материальной, но мне будет приятно.
- Не надо. У меня есть. Зарабатываю я хорошо, трачу мало. Так что... Просто придется немного отложить. Не до этого. Сейчас с этим вот разобраться, - Лис показал взглядом на разгром в квартире, - и работать.
Отец кивнул, допил чай и отодвинул от себя чашку.
- А знал кто-то о твоих планах? Ну, о том, что ты такой бережливый и у тебя есть крупная сумма?
- Нет. Ну, кроме Яна и Глеба. Но им на хрен не надо, сам знаешь.
- Да, да, - рассеянно пробормотал адвокат, постукивая пальцами по столу. Его сын явно не договаривались что-то и мириться с этим адвокат не собирался.
Лис не любил новую жену отца и своих сводных сестер. Поэтому семейный ужин за круглым, ярко освещённым столом в просторной уютной кухне, был для него настоящей пыткой. Пусть девочки (семь и четыре) вели себя просто идеально, Олеся была милой, как и подобало матери семейства, о чем-то болтала, стараясь разогнать напряжение, Лис мучился.
Олеся была полной противоположностью его матери - не яркая, тихая, чуть располневшая после вторых родов. Она была занята домом и детьми, являясь в глазах Лиса самой настоящей клушей. Он не представлял, как его отец мог жениться на такой женщине. И не мог простить, что слишком быстро - и года не прошло после самоубийства матери, а он уже шел в ЗАГс с этой. Уже тогда адвокат Елисеев имел обширную практику и весьма хорошие перспективы. Овдовев, он стал завидным женихом, но от чего-то выбрал Олесю - тихую и невзрачную секретаря судебного заседания. Конечно, Лис подозревал ее в корысти - успешный адвокат и она - молоденькая серая мышь с мизерной зарплатой. Лис протестовал, как мог, против этого союза. Подростоком он вытрепал мачехе и отцу все нервы - пропадал из дома, приходил пьяным, под наркотой, тащил домой каких-то бесстыжих девиц... Демонстрировал, что ему плевать на все и всех. Немного перебесился когда Олеся забеременела старшей - Надей. Понял, что ничего не изменится, что все на самом деле серьезно и ... Отцу будет легче отказаться от проблемного сына, чем от новорожденного младенца, который ещё не успел испортить ничего в своей маленькой жизни.
Тогда Лис заявил, что хочет жить отдельно. Все, казалось, выздохнули с облегчением, когда он переехал в маленькую квартиру в спальном районе. Очень на долгое время общение с отцом свелось только к деньгам. Деньги стали мерилом отцовской любви.
После гимназии Лис поступил на юрфак - этого хотел отец, а сам он ничего тогда не хотел, кроме как тусоваться и прожигать жизнь. Потом была авария - Лис любил покурить травы и гонять по трассе. Скорость, адреналин и оглушительная музыка из динамиков спортивного автомобиля... И непонятно откуда взявшийся на дороге цементовоз. Лис помнил это ощущение ужаса и невозможности ничего изменить. Лобовое столкновение, из которого спасло чудо и подушки безопасности. Машину смяло, как банку Кока-Колы. Лиса доставали из салона несколько часов, вырезая из груды искореженного металла. На память об этом дне остался уродливый рубец на боку - печать и свидетельство глупости. Лис его ненавидел и стеснялся. Поэтому секс предпочитал в кромешной темноте, без прилюдий и так, что бы партнёрша меньше елозила руками по его телу.
Та авария что-то изменила внутри. За те несколько мучительно-страшных часов, что он провел в искореженной машине, Лис серьезно задумался о своей жизни и о том, на что ее тратит.
Так он распрощался с наркотиками и больше с тех пор не садился за руль. Закончил ненавистный юрфак и поступил в архитектурный - ему всегда нравились здания, было интересно как это сделано. Учеба неожиданно захватила - это было то, что по настоящему нравилось и Лис чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Поэтому проблем с работой у него небыло - ещё во время учёбы его приметила крупная строительная фирма. С первыми хорошими заработками необходимость в финансовой помощи отца отпала и Лис постарался свести все контакты с ним и его семьёй, к минимуму - дни рождения, вот, пожалуй, и всё. Сейчас, оказавшись вновь зависимым от помощи родителя, парень чувствовал себя связанным по рукам и ногам. И желал лишь одного - что бы все быстрее "утряслось" и жизнь вошла в привычную колею.
Лис постарался побыстрее закончить ужин и выйти из-за стола, буркнув Олесе: "Спасибо". Ушел в кабинет. Лег на диван и тупил в новенький смартфон, вспоминая пароли от соцсетей и проверяя почту.
В дверь постучали. Заглянул отец.
- Как себя чувствуешь? Устал?
- Есть немного, - ответил Лис, надеясь, что его оставят в покое после такого ответа.
- Может, выпьем? - вдруг предложил отец. - У меня есть виски, коньяк, бурбон, вино.
Лис хотел отказаться, но вдруг понял, что хочет. Немного алкоголя, что бы избавиться от гнетущего напряжения внутри.
- Коньяк.
- Хорошо, - кивнул отец. Он достал из горки два низких бокала и бутылку дорогого коньяка. Налил по немногу - что бы насладится вкусом и освободить голову от проблем.
Отец и сын устроились в низких кожаных креслах у маленького круглого столика.
- Давай выпьем за то, что бы ты стал чаще бывать в моем доме, но по более счастливым поводам, - Александр Андреевич улыбнулся.
Лис молча кивнул и повертев бокал в пальцах сделал глоток - напиток приятно обжёг горло и теплом разлился по телу.
- А что, ты у следователя сегодня для красного словца сказал, что одинок или так и есть?
- Не хочу что бы ты вмешивался в мою личную жизнь, - честно признался Лис. - Хотя, так и есть..
- Быть не может, - благодушно улыбнулся адвокат. - Мой сын, красавец, трудяга и умница не может найти себе подругу?
- Не хочет, - ответил "трудяга и умница" и сделал ещё глоток из бокала. Ему не хотелось обсуждать с отцом свою личную жизнь. Тем более, что это была неудачная личная жизнь.
Но, отец словно не замечал лёгкого раздражения в тоне сына:
- Да, женщины сейчас пошли избалованные... Я насмотрелся, поверь. Ко мне тут одна приходила на консультацию. Любовница очень крупного бизнесмена. Хотела узнать - как составить брачный контракт так, что бы после развода ей выплачивалось пожизненное содержание, но ребенка можно было бы не рожать. Ей двадцать. А она уже хищница.
- Бывает, - ответил Лис. - Но я для таких мелковат. Слава богу...
- Знаешь, почему я женился на Олесе? - вдруг спросил отец.
Лис не ожидал откровенности и ему стало любопытно - в самом деле - почему?
- Она была полной противоположностью твоей матери. И... Я сразу понял, что Олеся это именно женщина для жизни, для семьи, если хочешь.
- А мама для чего была? - нахмурился Лис.
- Она .... Она просто вскружила мне голову. Яркая, красивая, веселая, острая на язык... В нее сложно было не влюбиться... Но, с такими женщинами хороши короткие романы, что бы на всю жизнь запомнилось, а я, дурак, полез жениться, - адвокат тихо рассмеялся и покочал головой.
- И... И в чем же была проблема?
- Во всем. Она... Она была не для семьи. Ей нужно было кружить головы, блистать в театрах, производить впечатление в гостях! Генеральская дочь! Избалована до невозможности! - адвокат вздохнул. - Ну, и проблемы с алкоголем.
- Что? - Лис впервые слышал такое о своей матери.
- Ты не помнишь, конечно, - Елисеев старший подал плечами. - Да и скрывали мы от тебя, как могли... Но все эти истории про "мама болеет" и "мама в командировке" это было про алкоголь. Когда я на ней женился, то не подозревал, что все на столько серьезно. А вот ее родители знали, но не сказали ни слова. Хотели спихнуть проблемную дочку замуж.
- Почему вы не развелись, если она была такой невыносимой?
- Развод!? Что ты?! Твой дед прямым текстом сказал мне - или неси свой крест до конца, или не быть тебе адвокатом. А с его связями это было довольно просто устроить...
- Тоесть, ты "продался" за адвокатскую карьеру? - усмехнулся Лис с презрением.
- Я боролся за адвокатскую карьеру, - поправил его отец. - И за тебя, раз на то пошло. Потому что тебя бы у меня тоже забрали. А какое будущее было бы у моего сына с матерью-алкоголичкой? Дед тогда уже был плох - стрессы на службе, постоянные проблемы с твоей матерью... А твоя бабушка была самым беспомощным в бытовом плане человеком, какого я знал. Поэтому, выбор очевиден, разве нет?
Лис вдруг вспомнил, он не любил вспоминать свое детство, это было его "внутреннее табу" - слишком много скандалов между матерью и отцом, постоянно какие-то чужие люди - няни, домработницы, водившие его в школу, делающие с ним уроки, готовящие обед... А мама, она осталась в памяти то ослепительно красивой, с золотыми волосами и синими глазами, сующей ему шоколадные конфеты в блестящих бумажках, то самосвал, то железную дорогу... Или... Или она была мертвой. Пугающе-бледным телом в остывшей ванне с пахнущей железом розово-красной водой...
Но сейчас он вдруг вспомнил ее другой - всклокоченной и помятой, с припухшим лицом и совсем чужой, пугающей тёткой, не замечающей его, рыщущей по всей квартире в поисках "бутылочки", потрошащей его копилку, в которую он собирал на велик...
Лис залпом допил остатки коньяка и придвинул бокал отцу:
- Ещё.
Адвокат Елисеев многое повидал в своей практике и умел читать людей, как открытые книги, получше любого психолога. Сейчас он видел, что какие-то внутренние иллюзии сына рухнули, и появилась правда. Горькая, как лекарство...
- Почему она это сделала?- Лис задал отцу вопрос, терзающий его все это время - почему его мать бросила их и покончила с собой, вскрыв вены в ванной?
- Она... Как тебе объяснить? Эйфория от алкоголя у нее сменялась жесточайшими депрессиями... И в такие моменты она часто угрожала, что с собой что-нибудь сделает... Была какая-то драма в ее прошлом. Она не рассказывала, но, - адвокат вздохнул, ему было неприятно ворошить прошлое, но, если это приблизительно его к цели, если поможет выстроить доверительный диалог с сыном...- Твоя мать была влюблена, очень сильно. Правда, ей тогда было лет 15, а он был гораздо старше. Военный, офицер. Кажется, он был адъютантом ее отца. Конечно, и речи не могло быть о том, что бы они были вместе. Его понизили в звании и выслали куда-то на Дальний Восток. Не знаю, что там случилось. Знаю, что он погиб и твоя мать так никогда и не смогла прийти в себя...
- История для сериала, - фыркнул Лис.
- Я любил твою мать. И понимал, что между нами нет взаимности. Что... Тебя она назвала в его честь, - адвокату это было неприятно, хотя прошло столько лет. - Когда ты родился все изменилось. Я даже думал, что мы можем быть счастливой семьей... Но - нет...
Адвокат замолчал, провел ладонью по лицу, словно стараясь стереть эти неприятные воспоминания. Глоток коньяка. Пауза и, глаза в глаза:
- Я очень старался, что бы все это тебя не касалось. Мне жаль, что ... Что все так вышло.
...вернулся домой из гимназии и нашел ее в ванной. Моя мать вскрыла вены в ванной и я не нашел... Очень жаль... Так вышло... Лицемерие и обман...
Лис впился зубами в нижнюю губу. Было больно.
- И ее смерть была очень кстати, да?- парень с издёвкой смотрел на отца. Потому что отец был виноват! В том, что ОНА умерла, что Лис ее нашел, что отец не смог дать ему нормальную, как у всех, семью. С мамой и папой, с походами на карусели, в кино, в театр, с выездами на пикники, с гостями, днями рождения и именинными тортами.
- Я не горевал, - признался адвокат. - Я слишком устал от всего этого. Скрывать от всех, от друзей, от учителей в школе, от соседей... На работе скрывать... Переживать за тебя. За нее. За то, что она может бросить тебя и уйти, и вернуться через неделю! За то, что можно приехать с работы, а дома притон!
- И поэтому ты стал запирать ее? - фыркнул Лис. - Запирать одну в квартире, до самого вечера, как собаку?
- Не осуждай меня! - жёстко ответил Елисеев. - Ты не знаешь в каком аду жили мы все! А с ее смертью мы получили право на нормальную жизнь! Все мы!
- Ты! - поправил Лис. - И ты женился на Олесе. Сразу! Можно было с похорон в ЗАГС!
- Да, что в этом такого?!- воскликнул Александр Андреевич. - Я хотел нормальной семьи! Хотел рядом женщины, которая бы заботилась обо мне, о тебе! С которой можно расслабиться, с которой можно было говорить!... Я знаю, что ты о ней думаешь - охмурила адвоката! Вышла за деньги! Знаю! Но все не так! Я долго ее уговаривал. Ей не хотелось что бы за спиной сплетничали, - Елисеев старший усмехнулся. - Бесприданница, разница у нас десять лет. Да ещё и жена моя покончила с собой... Еле уговорил... И, в общем, не жалел ни дня! Она заботится о доме, обо мне, о детях... Она тебя терпела в моменты, когда мне хотелось тебя прибить... Она оказалась идеальной женщиной для жизни. Я с ней только понял, что такое семья, забота, доверие. Я расслабился. Потому что знаю - я могу пропадать на работе, а дома всегда будут здоровые ухоженные дети, вкусный обед и свежие глаженные рубашки.
- И спасибо за это вашей домработнице, - поддел Лис.
- Домработница приходит два раза в неделю.
- И что? Она же не работает, Олеся твоя.
- Нет, но проснуться раньше всех, приготовить завтрак, отвезти детей в садик, в школу, купить продукты, приготовить обед, забрать детей, отвезти на кружки, в бассейн, сделать кучу дел по дому. Это не работа? Это такой же труд, даже более тяжёлый, потому что нет здесь больничных, отпусков и зарплат.
- Ну да, - кивнул Лис. - Зато есть семейный бюджет, отдых за границей два раза в год, и возможность купить что душа пожелает.
- Да, - подтвердил отец. - Я делаю для нее то, что должен и немного больше.
- Идеальны отношения, да? - немного разозлился Лис.
- Да, - кивнул отец. - Я бы хотел, что бы и у тебя такие были. Что бы ты понял, на сколько это важно и что в этом и есть счастье.
- У меня уже от тоски сводит челюсти!
- Нет, не придуривайся, - не поверил Елисеев старший. - Не пытайся меня обмануть! Я же вижу, что ты нагулялся, что перебесился, и что игры в холостяка скоро тебе станут не интересны!
- Серьезно? - рассмеялся Лис.
- У тебя есть одна проблема - ты никогда не умел выбирать себе баб. Постоянно тебя тянет на каких-то паскудных девок! То армянка та, с вечно недовольной миной... Я, честное слово, обрадовался, когда узнал, что она ушла от тебя! Скатертью дорога, как говорится. Потом рыжая эта оторва... Дрянь, у нее на лбу это было написано!... Неужели нормальных девчонок нет?
- Есть, - Лис усмехнулся. - Только я для них оказываюсь слишком идеальный.
- Это как?
Похоже, коньяк наконец начал действовать по назначению и между отцом и сыном завялась более-менее доверительная беседа.
- Так, - Лис допил вторую порцию коньяка.- Меня недавно бросили с формулировкой "мы слишком разные люди"... Тоесть вчера все было хорошо, мы ходили в кино и она выглядела вполне счастливой, а сегодня она заявляет "у нас все равно ничего не получится"... По телефону... Так оказывается даже более гадко...
Адвокат насторожился:
- Давно это было?
- Нет. Буквально в... В четверг. Да.
- И до этого все было гладко?
- Идеально было.
- А что за девушка? Давно вы знакомы?
- Помнишь Яна?
- Да, как же забыть дружка твоего! Уж сколько раз я его отмазывал! - усмехнулся отец.
- Ну вот, меня познакомила с ней его Ника. Они работают вместе. В смысле Ника с Алей.
- Аля? Это от какого имени?
- Алевтина.
- Хм, редкое имя, - задумался адвокат. - А фамилия?
- Да, не знаю я.
- И что же? Долго вы были вместе?
- Неделю, наверное... Не считал.
- И она бросила тебя накануне нападения? Не странно?
Лис покочал головой. Он боялся думать об этом в таком ключе.
- Ну, странно. Но, это...- он замолчал, потому что память вдруг бросила в лицо воспоминание - парень в черной кепке надвинутой на глаза... Парень на набережной
... Привет, Ляля!..
И тот, возле дома, за секунду до удара. Нет, может, все иначе, может быть все гопники ходят в кепках, надвинутых на глаза... Может,... Красные боксерские перчатки на лобовом стекле ...
... Он был боксер, мой бывший...
- Надо завтра вечером съездить поговорить с ней, - Лис смотрел на отца. - Она заканчивает где-то в шесть.. Я знаю, ее адрес.