Аннотация: рассказ вышел в финал БД-7 опубликован "Реальность фантастики" 2009/ 1-2
1
- Да затрахали вы своей занимательной демократией! - я старался перекричать оглушительный джинг-трек, модный в этом сезоне: мучительно-сладострастное сочетание звуков джунглей, большого города и традиционного музыкального вибратора.
- Ты че? Из-за референдума по временам года? Чудило, лето - это супер! - огромный, словно мамонт, бармен то ли убеждал, то ли успокаивал меня.
- Я ненавижу лето. Его еще Пушкин не любил! Понимаешь?
- Он тебе расскажет!
- Кто?
-Пушкин! Сам, небось, тоже за лето проголосовал, - огромный бармен многозначительно мне подмигнул и взболтал в серебристой колбе еще одну порцию водки с торчем. Я схватил его за руку:
- Порцию драга сыпани еще, ага?
Бармен нахмурил жирный в складках лоб:
- Не ага, Дым. Ты мне еще двадцать нетов за прошлый раз должен.
-Завтра. Завтра отдам все. Я завтра валю из Темплума. Перед отъездом все отдам.
Мамонт-бармен осуждающе покачал головой, украдкой от всех подсыпая в коктейль порцию драга:
- Непутевый ты парень, Дым. Темплум - это рай на земле. Здесь все под контролем. Куда тебя несет? Там, за Стеной никто за тебя не в ответе.
-У меня там бабушка живет, - сказал я.
Толстый бармен присвистнул:
- Крутая, должно быть, старушенция. Там же все это, как его...
- Непредсказуемо, - подсказал я, жадно хлебанув коктейль. Зазвенело в ушах. На несколько мгновений вырубило зрение. Вновь став зрячим, я увидел, как пот мерцающими звездочками скатывается по лицу огромного бармена. Его родство с мамонтами стало очевидным. Толстым длинным хоботом он помешивал коктейль...Впервые за весь день мне захотелось улыбаться. Я прикрыл глаза:
-Зато там нет центра климатического управления, которому больше не хрен делать, только устраивать лето круглый год.
- Десять месяцев, - уточнил мамонт.
- Не принципиально, - я попытался погладить толстый в складочку хобот бармена. Это мне не удалось. Но я спугнул стаю огненных бабочек, прятавшихся в складках барменовского хобота как в пещерах.
- У-у...- засмеялся я, наблюдая, как бабочки разлетаются по полутемному залу ресторана. Одна из них, самая большая, залетела в глубокое потное декольте крупногабаритной дамы продвинутого возраста. Я направился к ней. Столы в зале перемещались вместе со мной, пытаясь сбить меня с верного пути. В итоге я оказался где-то у входа. Дверь распахнулась. Свежий воздух оглушил меня. На пороге появился длинноволосый мужчина средних лет в модном проволочном костюме и по-модному выщипанной левой бровью.
- Господин Дымов? - строго уточнил 'проволочный', рассматривая меня как диковинного зверя. Может он тоже под кайфом? И ему чудится, что я - носорог.
- За крутым порогом столкнулся с носорогом, - сказал я и зашелся в безудержном хохоте.
-Что? - растеряно спросил 'проволочный'
- Ничего, это такие стихи. Не Пушкин, конечно...
- Пушкин? Я спросил: вы Дымов?
- Допустим, - ответил я уклончиво.
- Похож и не похож, - пробормотал незнакомец. - Если вас не затруднит, ваш идентификатор, пожалуйста.
- С какой это стати? Я ничего не должен этой долбаной Системе. И меня с ней ничего не связывает, - ответил я резко.
- Однако вы имеете при себе идентификатор. Иначе бы эта долбаная Система, как вы изволили выразиться, изолировала вас. Неправда ли? - 'проволочный' приподнял выщипанную бровь.
Я нахмурился:
- Сами то вы кто?
Незнакомец молча достал из нагрудного кармана маленький блестящий прямоугольник. Я нехотя взглянул: 'Синий сектор Правительственного Круга. Клод Жардан. Законник.' Полицейский или адвокат. Скорее всего - адвокат. Слишком гламурен для полицейского. Из кармана поношенных брюк я вынул свой идентификатор и протянул Жардану. Судя по выражению его лица, он прочел на нем то, что ожидал. А именно на карточке значилось: 'Предъявитель, гражданин Стиг Дымов, является законным, но незначимым элементом Системы. Писатель'
2
- А теперь объясните мне, какая жесткая необходимость, по вашему, дала вам право вмешиваться в мою альтернативность? Все контролирует мой психоинженер - я сделал вялый жест рукой, чтобы склонившийся в низком поклоне Жардан, наконец, разогнулся.
- Но, отец Рихард, вы, то есть нет... Дымов собрался бежать за Стену, и ваш психоинженер считает, что альтернативность пора сменить.
- И что же Дымову понадобилось за Стеной?
- Он все время повторял, что хочет уехать к бабушке.
- К бабушке? А что говорит психоинженер? Чтобы это могло значить? - у меня не было ни малейшего желания менять свою альтернативность. После нескольких дней отпуска в качестве Дымова я чувствовал себя отдохнувшим, полным сил. Какой-то необъяснимой энергией обладал этот психорелаксер.
- Ну, бабушка, в данном контексте, по мнению психоинженера, может означать, что Дымову все надоело, и он готов бежать куда-угодно...ассоциации с 'чертовой бабушкой', может быть, - неуверенно промямлил Жардан.
- Бред, - вздохнул я.
- Не меньший бред - считать, будто у психорелаксера может быть бабушка, - осторожно возразил Жардан. Я внимательно посмотрел на него. Жардан вытащил из кармана белоснежный шелковый платок и вытер выступившие на лбу капельки пота.
- Если вы что-то хотите сказать мне Жардан, говорите, - потребовал я.
- Отец Рихард, я видел вашу альтернативность, так сказать, лицом к лицу, и, рискуя навлечь на себя ваш гнев, все-таки возьму на себя смелость высказать мнение...
- Короче, Жардан, - поморщился я. Не люблю длинных предложений. Они созданы для лжи. И этим искусством я владею в совершенстве.
- Дымов опасен. Он- враг...
Я медленно поднялся:
- Вы соображаете, что говорите?
Жардан судорожно сглотнул:
- Но вы...то есть Дымов. Дымов сказал, что ему наплевать на Систему. Он слишком свободен в своих высказываниях. Он - наркоман, в конце концов. Отец Рихард - вы не можете себе позволить этот психорелаксер. Вы - главный идеолог Системы... - Жардан замолчал, втянув голову в плечи.
Законник был прав. Почему, когда кто-то прав, это всегда вызывает раздражение?
- Хорошо, - выдавил я из себя. - На следующей неделе я вызову психоинженера, пусть перекодирует чип, - инстинктивно я дотронулся до правого виска. Где-то там, обычно, я ощущал импульсы переключения на мою альтернативность.
- На следующей неделе? - переспросил Жардан
- Да, - резко ответил я
3
У меня раскалывалась голова. Развалившись в подвесном кресле, я мрачно наблюдал, как лысая толстозадая женщина сорока с лишним лет проворно и со знанием дела копается в моих вещах. Я тер виски, пытаясь вспомнить, где подцепил старую шлюху, но память оказалась ко мне великодушной.
- Вот эту хрень обязательно с собой брать? - поинтересовалась толстозадая.
Не глядя, я пожал плечами.
- Короче, я ее выкину, - тоном не терпящим возражений заключила шлюха
- Сложи только то, что считаешь нужным. И побыстрее. Через два часа у меня заказан пропуск за Стену,- я не мог представить ни одной вещи в этом мире, без которой не смог бы обойтись.
В дверь постучали и, не дожидаясь приглашения, вошел мой вчерашний знакомец. Кажется, его звали Жардан. Он деловито оглядел дешевый гостиничный номер, в котором я провел последний месяц своей жизни.
- Я уезжаю, - сообщил я на всякий случай.
- Куда? - спросил 'проволочный', неодобрительно посматривая на толстозадую шлюху.
- Вы можете ей заплатить, и она уйдет, - посоветовал я.
Странный знакомец достал из кармана золотой и кинул шлюхе. Шлюха сделала неуклюжий реверанс в мою сторону и удалилась.
- Однако, она не до конца уложила мои вещи, - заметил я, помассировав виски. - Если вас не затруднит...
- Господин Дымов, куда вы уезжаете? - строго уточнил 'проволочный', прервав меня на полуслове.
- К бабушке.
- И где живет ваша бабушка? - продолжал занимательный для себя разговор Жардан.
- У меня, наверное, дежа вю, - усмехнулся я. - Но этот диалог мне что-то напоминает.
- Мне не до шуток, господин Дымов. Ваш пропуск за Стену у меня. Но вы его получите только в том случае, если дадите мне адрес, по которому вас можно будет найти.
- Найти зачем?
- Вы с ума сошли, что ли?! - взвился проволочный. - Когда Система предъявляет требования, никто не спрашивает - 'зачем'!
- Да пожалуйста, - я пожал плечами и на клочке бумаги написал безумному адвокату адрес бабушки.- Можете даже приехать в гости...
Возле дверей Жардан обернулся:
- Один вопрос, Дымов. Уже лет пятьдесят в Системе никто не читает книг...
- Какой вопрос то? Не понял, - я усмехнулся.
- Вы - бесполезный человек, Дымов, - 'проволочный' почему-то злился.
- Нет. Я бесполезный член Системы.
Уходя, господин Жардан хлопнул дверью.
Я достал из-под подушки толстую рукопись, положил в дорожную сумку. Завтра, сидя в старомодных удобных креслах, мы с бабушкой будем греться возле самого настоящего камина, ведь там, за Стеной сейчас зима. Я буду читать бабушке свой новый роман. Мы не будем торопиться. Мы будем читать не спеша. Обсуждая и споря. 'Уже лет пятьдесят в Системе никто не читает книг'...Моя бабушка читает. А за ваши тупые вопросы послала бы вас на хрен, господин Жардан.
4
Я чувствовал себя таким усталым, что чуть не заснул в лифте, поднимаясь на двадцать второй этаж резиденции Религиозного Совета. Но отдыхать было некогда. Сегодня, после доклада в Правительственном Круге, я должен выступить с ежемесячной проповедью по мобильному радио Темплума. Много лет, каждый месяц, я заранее и очень тщательно готовлюсь к этой проповеди. Повторяю ее в эфире слово в слово, не допуская ни малейшей импровизации. Импровизация не допустима, когда не веришь в то, что говоришь. Но по-другому разве можно? В конце концов, проповедь - это не исповедь. Народу нужно вдалбливать идеи Системы. К черту эмоции. Их у толпы навалом. Идеи - вот, что связывало во все времена мыслящую часть человечества и толпу, вежливо именуемую народом. Идеи - мысли интеллектуалов, брошенные народу как кость. Обглоданные и обслюнявленные примитивными инстинктами они становятся тотемами толпы, они возвышают ее в собственных глазах...
Стоп. Неуместные мысли перед выступлением. Не хватало сбиться в прямом эфире. Я открыл файл с текстом проповеди...
'Не меньший бред - считать, будто у психорелаксера может быть бабушка' - эта фраза Жардана вновь и вновь всплывала в моем сознании, не давая сосредоточиться. В кармане лежал мятый обрывок бумажки, на котором я, будучи Дымовым, написал адрес бабушки. Завтра. Завтра я поеду туда, чтобы убедиться - все бред, небытие, фантом...И через неделю Дымова не станет. Никуда негодная альтернативность. Асоциальная, выходящая из под контроля...
'Не меньший бред - считать...'. Ну а если не бред? Что если она есть? Реальная, с ласковыми морщинистыми руками, голубыми, не поблекшими от старости глазами. Что тогда?
Выстрелы в виске. Перед глазами - калейдоскоп картинок. Непрошенные воспоминания. Бессмысленная жизнь. Но какая яркая. Прости, Дымов. Это ведь твой выбор...
Я вздрогнул. Вытащил из кармана измятый листок, что не давал мне сосредоточиться на проповеди. В верхнем ящике стола нашел зажигалку...