Аннотация: Строй и медленно чеканивший шаг командир были беспомощны. Не нарушая порядка, они лишь мысленно могли отгонять хряка. Напряжение коллективного разума остановило Ваську в метре от генерала. Он поднял голову и беззаботно посмотрел на широкий "тыл" командующего. Заметив непорядок на плацу, из столовой уже выскочили повара и дежурные, одетые в новые, выданные для проверки халаты и колпаки, и, как стая куропаток на снегу, в обход поля зрения генерала побежали отгонять нарушителя.
Хряк военнообязанный
Жизнь военного даже в мирное время непредсказуема. Ещё вчера ты нёс службу на Дальнем Востоке, а сегодня принимаешь её в горах Средней Азии и весь твой скарб умещается в один узелок... И никто не спросит, как ты переносишь жару и не боишься ли холода.
Зам по тылу капитан Ермоленко с семьёй в составе группы советских военных специалистов на судне "Иван Франко" покидал Кубу. Советский Союз прекратил своё существование, и капитан вернулся уже в другую страну, с "комками", "бригадами" и полным хаосом.
На родине ему повезло и после непродолжительного бардака в штабе, его перевели служить на Север, где сохранялся ещё хоть какой-то порядок.
Отправив семью к родственникам на Кубань, капитан прибыл в часть. Представившись и доложившись командиру, Ермоленко наспех разместился в казарме и направился "принимать хозяйство". В сопровождении прапорщика он методично обходил склады, столовую, гаражи, осматривал технику, запасы топлива, обмундирования и другие объекты и ценности, составляющие материальное и техническое обеспечение части, запоминал лица и фамилии ответственных, делал пометки в блокноте, давал поручения.
К вечеру осмотр достиг и состоявшей в вверенном хозяйстве свинофермы. Войдя в полутёмное помещение, предварявшее вход в собственно свиную казарму, капитан застал процесс кормоприготовления. Бойкий солдатик, оставив работу у котла на кормокухне, вытянулся в струну и доложил:
- Товарищ капитан! Рядовой ..., приготовил корма для...! Готов приступить к раздаче корма!
- Ну так приступайте! - с улыбкой отреагировал капитан.
- Есть! Только Вы, товарищ капитан, не пугайтесь...
Не поняв, к чему было это предупреждение и выбросив его из головы, Ермоленко приготовился наблюдать за кормлением. Шустрый рядовой схватил два ведра и зачерпнул в них наваренную и остывшую уже в котлах кашу. Распахнув ударом ноги двустворчатые двери в цех свинофермы, солдатик влетел в помещение, разделённое на две половины широким проходом, по обеим сторонам которого размещались несколько больших клеток со свиньями. Кормушки располагались в клетках у прохода. Ловко плюхнув из ведра в кормушку слева, а потом справа, солдатик помчался к котлам. Снова зачерпнув в вёдра пахнущую хлебом кашу, он понёсся теперь в конец цеха. В это время, пробудившись от присутствия людей, звуков и запахов, означавших начало ужина, свиньи устремились по направлению к кормокухне. Так как корм достался только коллегам из первых двух клеток, остальных свиней постигла горькая обида и они подняли жуткий визг.
Рядовой подбежал к последним двум клеткам, плюхнул в кормушки кашу и понёсся обратно. Свиньи, находившиеся ближе к последней клетке, стали оттягиваться назад. Визг направился в другую сторону, заполнил собой всё помещение и достиг уровня звукового давления, производимого самолётом-истребителем. Капитан почувствовал себя тревожно, сердце ухнуло несколько раз о грудную стенку, боль пронзила голову как иглой. Стало дурно.
Солдатик, никак не реагируя на происходящее, летел за следующей порцией, которая предназначалась центральным клеткам. Челнок с вёдрами смотался туда-обратно ещё несколько раз и визг, производимый голодными животными, снизился до приемлемой для человеческого слуха величины. Свиньи жадно чавкали, прогоняли соперников угрожающим визгом, наносили друг другу удары рылом.
Вызванная резким звуком боль в голове капитана несколько утихла, способность адекватно мыслить и воспринимать окружающее вернулась к нему. Теперь предупреждение рядового не выглядело нелепым и бессмысленным. Ермоленко смотрел на опавшие бока животных, царапины на лопатках и шеях, нанесённые зубами других свиней в борьбе за корм, на лохматых авитаминозных поросят.
- Сколько голов? - зло спросил капитан, выйдя на улицу.
- 423! - отрапортовал прапорщик.
- Почему свиньи голодные?
- Кормов не хватает, товарищ капитан. Денег в части нет на это. Со столовой взять нечего - аппетит у солдат хороший, ничего не остаётся. Выкручиваюсь, как могу. То у нефтяников выпрошу просрочку, то с рынка загнившие овощи привезём. Перебираем, да варим. Комбикорм уже два года не видели.
На следующий день капитан доложил командиру о проделанной работе, о состоянии принятого хозяйства. Свежий и опытный взгляд нового зама по тылу быстро выявил недостатки и достижения в управлении материальной и технической базой части. Капитан сделал ряд предложений по улучшению управлением хозяйством. Отдельно остановился на свиноферме:
- Надо сокращать поголовье до количества, которое сможем нормально прокормить. Мяса получим столько же и его хватит для того, чтобы обеспечить столовую.
- Капитан, Вы же понимаете, что, если отправим на убой свиней, нам с Вами головы тоже поснимают? Как Вы обоснуете сокращение поголовья?
- Давайте объясним, как есть, нет кормов, средств на это нет!
- Получим ответ: "Изыскивайте" и взыскание. Так что, капитан, выкручивайся без убоя.
"Без убоя. - С горечью думал капитан. - Как можно сократить так, чтобы без убоя? Их же 423 рыла! И с каждым днём рождаются новые. А ведь точно! Надо, чтобы не рождались! Как они вообще плодятся без жратвы?". Мозг капитана, кажется, нащупал решение: "Убой нельзя, а свиную рождаемость снизить никто не запрещает!".
Ермоленко и прапорщик пришли на ферму, когда свиньи, уже привыкшие к недокорму, удовлетворились половинным пайком и вели себя спокойно, так, что можно было разговаривать в цеху без особого напряжения голосовых связок.
- Сколько свиноматок? - Капитан быстро выяснял обстановку в свином войске.
- 22. - отвечал прапорщик.
- Сколько приносят?
- В среднем 11-12, но есть и такие, что и по 14 и даже больше.
- Это в среднем 15-20 поросят в год?
- Нет, выдают по два опороса в год, так что, считайте 22-24. Сохраняем поросят хорошо. Следим.
- А хряков сколько?
- Один. Вон сидит.
Небольшой, такой же поджарый как остальные свиньи, хряк, окликаемый по старой русской традиции Васькой, после ужина был в хорошем расположении духа, вылизывал кормушку, обнюхивал и грыз клетку, пол, в общем, занимался обычной хрячьей рутиной. Поводов для беспокойства не было: желудок не пустовал, соперников он никогда не знал, подруги сидели в соседних клетках и хряк по запахам и звукам определял их местонахождение и чем они заняты в этот период их жизни.
Васька был жизнерадостным и любил людей. Солдатики, которые кормили его и чистили клетку, отмечали это и относились к хряку с уважением и любовью. Неизвестно, знал ли Васька, что состоит на военной службе и вносит неоценимый вклад в дело сохранения обороноспособности великой державы, но служил он всегда на совесть. Время от времени к нему приводили подруг, он внимательно ухаживал за ними, тщательно нажёвывал пену, делал знаки внимания, сначала осторожные, потом более уверенные. Даже самые капризные дамы не могли устоять перед его обаянием и настойчивостью.
Он не был Казановой и не гордился своими мужскими победами. Возможно, производитель просто подчинялся инстинкту, который заложила в него природа, но хочется думать, что Васька был из тех мужчин, которые хорошо понимают женщин и относятся к их чувствам с глубоким уважением.
Всё это "внимательное отношение в женскому полу" оборачивалось проблемой для капитана Ермоленко - свиноматки с поражающей регулярностью приносили большой приплод. Однако просто отправить Ваську "в отставку" товарищ капитан не мог.
Перед профессиональным праздником всех военных сухопутных и флотских формирований в часть прибыл генерал с проверкой и поздравлениями. Ермоленко тщательно подготовил свои объекты к проверке. Весь личный состав кроме дежурных, занятых в столовой и других объектах материально-технического обеспечения, был построен на плацу. Командир, отдав команды солдатам и офицерам, строевым шагом направился к генералу. И с каждым его шагом лицо его становилось бледнее. Строй также охватило напряжение - за спиной товарища генерала, совсем нестроевым шагом брёл Васька. Шёл тоже к генералу, но, очевидно, не для доклада.
Строй и медленно чеканивший шаг командир были беспомощны. Не нарушая порядка, они лишь мысленно могли отгонять хряка. Напряжение коллективного разума остановило Ваську в метре от генерала. Он поднял голову и беззаботно посмотрел на широкий "тыл" командующего. Заметив непорядок на плацу, из столовой уже выскочили повара и дежурные, одетые в новые, выданные для проверки халаты и колпаки, и, как стая куропаток на снегу, в обход поля зрения генерала побежали отгонять нарушителя. Их появление было надёжно скрыто высоким сугробом, набросанным вдоль дороги, ведущей из казармы в столовую. Однако перед выходом на плац сугроб стал заметно ниже. Повара попадали на снег и поползли по-пластунски.
Командир, затягивая, как только можно, своё приближение к генералу, всё же достиг его расположения, отдал честь и начал доклад:
- Товарищ генерал! - бодро начал он.
- Хрууу! - послышалось за спиной генерала.
Ветер дул генералу в лицо и к великому облегчению капитана относил от его слуха обращение хряка. У командира свело челюсти. Уже совсем не помня себя, сквозь зубы он выдавил доклад.
- Товарищи ..! - обратился к строю генерал. Васька сделал шаг к нему, обнюхал полы генеральской шинели и стал внимательно слушать командующего.
- Поздравляю вас с ... - Слышал командир сквозь пелену, окутавшую сознание.
- Ура! - Грянул строй.
- Хруу! - Ответил Васька и почему-то взвизгнул.
- Ура! - Строй ко всеобщей радости заглушил его визг.
Бригада поварского спецназа к тому времени уже пробралась к позициям противника, но ввиду непосредственной близости врага к товарищу генералу, начать операцию не могла.
- Ура! - едва сдерживая улыбку, глядя на засаду поварских маскхалатов за спиной у генерала, прогремели солдаты и офицеры в строю в третий раз.
- Молодцы! Бравые у тебя ребята! - обращаясь к командиру, похвалил строй генерал. Васька тоже остался доволен построением. Он не спешил уходить, повернулся задом к генералу, опустил рыло в снег и занялся понятным одному только его свиному разумению делом.
Дали команду "Разойдись!". Строй покинул плац. Командир повёл генерала обедать. Васька, видимо решив присоединится, зашагал следом. Улучив момент, когда старшие офицеры скроются за сугробом, поварской десант приступил к активной фазе операции по нейтрализации противника. Быстро развернув прихваченный с собой кусок брезента, они ловко отсекли хряка и направили его в сторону фермы. Васька, очевидно, уже замёрзнув на холоде, возвращался домой без сопротивления.
После обеда генерал, разомлевший от хорошего впечатления, произведённого воинской частью, усаживаясь в машину, напутствовал командира:
- Часть у тебя хорошая, Андреич. Марку держи! Офицерам и солдатам благодарность, особенно сегодняшнему моему адъютанту.
- Не понял, кому, товарищ генерал? - Удивился командир.
- Тому, который меня на построении сопровождал. Нелёгкая у него служба! - Улыбнулся генерал. - В штабе расскажу, какие у тебя тут "орлы" служат! А поваров в спецназ можно оформлять!
Машина генерала скрылась из виду, а на командира спустилась волна стыда и неуправляемого бессилия, его лицо загорело и пошло пятнами, ноги стали ватными. Добравшись до штаба, командир обрушился на зама ругательствами:
- Ты что мне устроил! Весь округ теперь будет над нами смеяться! Может быть теперь Ваське форму пошить? Да ты у меня всю жизнь будешь свиными войсками командовать!
Капитан, привыкший за годы службы к суровому обращению командиров, реагировал на гнев спокойно, доложил о причинах участия хряка в построении, и, решив обратить ситуацию в свою пользу, предложил избавиться от Васьки.
- Делай, что хочешь, но, чтобы его не было! - Гремел командир. - Но так, чтобы хряк в хозяйстве был! - командира ещё изрядно потряхивало от пережитого. На следующий день он успокоился, и они в кругу офицеров за праздничным столом весело вспоминали эту историю в деталях.
Однако приказ есть приказ: избавиться от хряка, но так, чтобы хряк был! Всё равно, что "пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что"...
Выручил капитана звонок директора подсобного хозяйства нефтяников, который предложил племенной обмен в формате "хряк-на-хряк". Ермоленко не ждал от такой рокировки изменения ситуации, но на обмен сразу согласился. Ваську списали "в запас", погрузили на машину и отправили к новому месту жительства. Тем же рейсом в часть прибыл "новобранец" - размером с полгрузовика, тяжёлый, неповоротливый, с пятнадцатисантиметровыми клыками и суровым взглядом новый хряк. Заглянув в фургон, товарищ капитан понял, что его проблема решена.
И в самом деле новый постоялец не отличался активным поведением, больше любил лежать, относился к службе через пень-колоду, за что не раз получал от зама по тылу поощрения. Через полгода свиное поголовье сократилось вдвое. А Ваську и его участие в параде ещё долго вспоминали в части.