Ночь была кошмарной, и всё по вине снов с подобной начинкой. Приснится же такое, чего и врагу не пожелаешь. Но сны не мамины пирожки, где можно заказать по вкусу и по желанию. Давненько подобное не являлось мне в грёзах. Точнее никогда такой ночной галиматьи не было. Даже триллеры померкли на фоне увиденных картин. А главное, это то, что в них не было никакой связи с событиями и делами минувших дней, и ни единого живого существа, сплошной техногенный парк. На меня наезжали, какие-то несуразные машины и непонятные механизмы, явные жертвы аборта от инженерной мысли. Они гоняли меня по всяким углам и теснили в направление, явно различимой, чёрной воронки. Она выдыхала, такую явную опасность, что я всем существом своим чувствовал от неё конец всему моему существованию. В ужасе, на краю этой бездонной дыры и своей жизни, я судорожно цеплялся за своих мучителей, надеясь, что им не хочется вместе со мной провалиться в бездну небытия.
Я трижды просыпался, и засыпая вновь, надеялся на смену темы. Это всегда помогало раньше. Но, на этот раз, я, почему-то, опять оказывался в окружении всяких бегающих железяк и конструкций. Тема не только не менялась, но продолжалась именно с прерванного кадра. Металлические твари цеплялись за меня, подминали, и рвали тело, до реального провала сознания от боли.
Наверное, я и кричал во сне, потому что в кошмарах мой голос заглушал машинный рёв и скрежет. Если сны и восстанавливают силы, то только не такие. Понятно теперь, почему случается, что люди умирают во сне. Но мне рано было, я не хотел, даже королевской смерти. Спас меня будильник, и я в первый раз был ему так благодарен, что взял в руки, не для того что бы швырнуть, а погладил и пообещал ему заменить батарейки.
На кухне уже сидел Сергей, и видимо давно. Меня, как от забот хорошей хозяйки, ждал бутерброд, и не кофейная бурда, а натуральный напиток из кофеварки. Ясно, что это требовало дорогого утреннего времени. Похоже, что он и не ложился спать. Но я на всякий случай поинтересовался:
- Ты как спал Серёга? Пока сном праведника, без кошмариков, или не мог уснуть?
- Да никак, - и он пожал плечами, - я вообще не ложился, настраивал аппаратуру и немного поэкспериментировал.
Страшные подозрения о причинах моих кошмаров помешали мне выразить ему благодарность за завтрак. А когда я посетовал на свой отдых, и рассказал вкратце о ночной битве, то в конце спросил:
- Слушай, а не твои ли дела заумные и эксперименты, меня пытали всю ночь? Такое может быть? Я, сейчас, чувствую себя так, как будто меня дорожный каток переехал, и не один раз.
- В принципе да, это может быть, - не стал он отрицать, - все приборы излучают определённый фон, а что такое сон никто не знает. Так что возможно влияние на него и электронной аппаратуры и гипнотического воздействия посторонних людей. Это общеизвестно и давно, но, не известно, как это происходит. И это, не более, чем предположения. Некоторые утверждают, что сон это такое состояние, когда души, могут расставаться со своими телесными оболочками и проникать в потусторонний мир. Отсюда и открытия, которые не смог сделать учёный в реальной жизни. Божественные мелодии, навеянные композиторам во время сна. Явления богоподобных пророков и их предсказания о чудесных явлениях.
Я не стал дальше слушать его разглагоствования.
- Так вот дружок, - и я от возмущения даже приподнялся, - даже если это только предположения, то всё равно сделай себе зарубку в мозгах и не стирай её никогда. Не смей больше проводить свои эксперименты по ночам, когда я сплю, в радиусе одного километра. Понял?
- Да понял, понял, что тут непонятного, - поспешно согласился Сергей, отстраняясь от меня подальше, - Не надо только свой недосып приписывать всем окружающим. Ты же не веришь в мои дела? Так чего валишь свои кошмары на них? Как это понимать?
- А не имеет значения, понимай, как хочешь, и не твоё дело, во что я верю, а чему не верю. Но я хочу гарантий чудесных сновидений, а не возможного явления кошмаров. Я прихожу домой отдохнуть, а не быть подопытным кроликом в твоих экспериментах.
На этом вся моя досада кончилась, и я решил сменить тему:
- Тебе, кстати, Тонечка привет передавала. И неоднократно, - соврал я для придания веса сообщению, - Хорошая девушка, между прочим, и явно ты ей не безразличен. Может, обратишь внимание, займёшься? Девушка, вполне достойна внимания. Да и у тебя будет занятие, достойное мужчины.
- С этим я сам, как ни будь, разберусь, - буркнул Сергей, - без тебя и без вашей умной Тонечки. В свахах я не нуждаюсь. Ты лучше, как освободишься, отоварь этот список, - он протянул мне заготовленный поминальник на приборы, и деньги, - и прошу тебя Вик: не задерживайся после работы, посвяти оставшиеся дни нашему делу. До сеанса их меньше чем пальцев на руке, и время не ждёт. Будут вопросы по установке серверной версии звони на мобильный. Я тоже сегодня в бегах и в заботах.
- Это какие, такие заботы у тебя вне дома? Что на паперть пойдёшь побираться?
- Лена просила помочь кое в чём бухгалтеру, а она до того тупая, что придётся не помогать, а всё делать за неё.
- Вот так, так. Я смотрю просьба Лены для тебя, как приказ. Ты с ней уже больше меня общаешься. Я, из-за твоей дури, отложил встречи до финала, а ты тут, как тут. Полон чуткого внимания и мужского участия. Я, конечно, не ревную, и не собственник Лены, но предупреждаю, что разочарования от несбывшихся надежд для мужчины порой губительны.
- Я ни на что не надеюсь, хотя бы потому, что знаю, что это девушка друга. А то, что она мне нравится, так это я и не скрывал. Но это ничего не значит, если нет взаимности. Её нет, и не будет. Так что успокойся Вик, она любит тебя, причём не временно, а по настоящему, и это всем очевидно, кроме тебя.
- Так уж и любит, - неуверенно пробормотал я и почувствовал, что мне это утверждение приятно, однако вида не подал, - Общение от случая к случаю, это ещё не любовь Серёга. Да мне и не нужна эта сложность. Холостяцкая жизнь мне не надоела. А женское представление о любви всегда зациклено на семейных узах. Нет уж, увольте меня от такого. Я свою свободу, не променяю ни на какую любовь. Ну что разбежались?
И мы разбежались. Оставшиеся до выходных дни я мотался между Серёгиными заданиями, работой в качестве его подсобника, и фирмой, где меня явно кадрили. Премия за Серёгину программу была действительно по-королевски щедрой. Но когда я принёс деньги домой и протянул их автору, то он сказал, что отдаёт всё мне на карманные расходы. Каково, а? Щедрость нищих не знает границ. Как плохо, что у них никогда ничего нет. Ладно, всё равно мы не запланированный гонорар вместе и проедим, или угробим на его же аппаратуру.
В пятницу я уже был на рабочем месте в родной фирме. Тут мне тоже светило обещанное вознаграждение. От прилагаемому к этому отдыха я намерен был отказаться. Хватит расслабляться, а то с непривычки и заболеть можно. Шефа не было, а когда он появился, то к нему сразу же прошмыгнул Иван, а я вынужден был ждать. Подошла Тонечка:
- Ты можешь очень долго прождать Вик. Шеф, со своим заместителем может там до позднего вечера пробыть. Так, что если что срочное, то заходи к обоим сразу. Всё равно, с некоторых недавних пор, все решения дублируются, и уже не поймёшь кто из них номер один.
- Иван заместитель? Это, когда же?
- Да уже почти три дня? - и Тонечка засмеялась, - сплотились друзья перед лицом конкурентной угрозы. Иван наплёл, что вы с Серёжей намерены открыть подобную фирму и переманить всех наших клиентов. А ты разве не заметил, что все пароли на доступ к серверу сменили, а тебе твой не сказали?
- Нет, не заметил. Да я, честно говоря, сегодня, только делал вид, что работаю, а сам сто раз разыграл пасьянс в ожидании шефа и обещанной великой премии.
- Ну, иди и получи, - засмеялась Тонечка, потрепав меня за волосы, - пока они сами тебе её не вынесли в мешке.
Я пошёл. Не люблю неопределённость, да ещё в таком жизненно важном вопросе. Остальное меня не беспокоило. Я не Сергей, и без работы не останусь. Олегова визитка была тому реальным подтверждением.
- Николай Иванович мне бы на минутку, по вашему обещанию, - произнёс я просовывая в дверь голову, чем прервал их задушевный разговор, - а то бухгалтер убежит под предлогом визита в банк, а завтра выходные. Сами понимаете, что уик-энд любит деньги.
- Какое обещание?
Последовал вопрос, но почему-то от Ивана, поэтому я и не обратил на него никакого внимания.
- Так как Николай Иванович? - настаивал я, - прикажите получить премиальные?
- Какие премиальные? - опять солировал Иван, - я же говорю, Николай Иванович, что он совсем обнаглел. Две недели проболтался за счёт предприятия. Принёс поганую программку, которую стащил у своего же сообщника, да ещё клянчит премию. А потом сегодня якобы работал, а свой пароль у меня не спросил. Значит, он взломал систему, и нам придётся думать о последствиях. От таких, как он и его друг психопат, можно ожидать любой пакости.
- Да, правда Виктор, ты это..., того..., этого..., - и шеф замешкапся с подбором определения моих скромных желаний, - Хватит тебе и одного отдыха за наш счёт, без премиальных.
- А как же насчёт ваших слёзных просьб и обещаний? - напомнил я, - вроде они были, и, причём. неоднократно с вашей стороны.
- Ну, мало ли что не скажешь, когда тебя за горло берут. Вы так с Сергеем и сделали. А потом, мой заместитель правильно говорит. Ничего особенного в вашей программе и нет, так себе, на школьном уровне и примитивно. Клиенты сразу разобрались, как с простой задачкой.
- Разжёванное всегда легко глотать, - и я пошёл в разнос, - а раз вы от меня заблокировали сервер, так может мне тогда лучше вообще вас с замом больше не беспокоить и получить расчёт?
Шеф растерянно замер с открытым ртом и перевёл взгляд на Ивана, ожидая от него поддержки своего не принятого решения. Тот наклонился к нему и что-то зашептал. Потом он же и вынес вердикт:
- Можешь оставить заявление у бухгалтера на увольнение по собственному желанию, - он сделал паузу, - Я уже дал такую команду, получишь полный расчёт, как положено по закону. Мы не будем наказывать тебя за прогулы, и давать волчий билет с записью в трудовую книжку. Надеемся, что ты это оценишь и в будущем, в другом коллективе, сделаешь правильные выводы.
- Выводы я уже сделал, - ответил я, - и вывел тебя из числа своих знакомых и порядочных людей.
Следующей была дверь в бухгалтерию. Неприятно поразил меня сочувствующий взгляд Клавдии Михайловны.
- Что не обошлось? - был её вопрос, - неужели уволили?
- К счастью да, тётя Клава.
- Дурак Николай, - наложила она резолюцию, - с кем он собирается работать? С этим проходимцем? Да он скоро и его сожрёт, и подомнёт всё дело под себя. Такие, как Иван, легко перешагивают через судьбы людей, и не задумываются, при этом, о последствиях. Он уже и в бухгалтерию залазит, хотя ему, как заму, и близко здесь делать нечего.
- Это уже ваши проблемы тётя Клава. А мне дайте листик бумаги и заработанное. Пока не отняли последнее.
Я не угадал. Мои начальники не забыли удержать отпускные за две недели.
Пробежался вдоль столов для прощального рукопожатия и с отговорками, по организации прощального ужина. Не тот был настрой, да и желание покончить с Серёгиными делами не располагали к тому. Особое внимание было уделено Тонечке. Опять я наплёл про интерес друга к ней, потому что не терял надежды свести их ближе. Слишком горячо было желание озадачить его другими заботами и самому, при этом, отойти в сторону.
- Звони в любое время и по любому вопросу. А если их не будет, то всё равно звони. Мы будем всегда рады услышать тебя.
Попросил я её на прощание.
Когда я вернулся домой то Сергей, даже подпрыгнул от радости. Но, конечно не от моего увольнения, он про это ещё не знал, а от дармовой рабсилы, что появилась раньше вечера. Когда же я, демонстративно, со стуком, поставил на стол бутылку водки, он присел от неожиданности.
- У нас, что сегодня событие, гости, или беда какая?
- Не знаю, в какую категорию это отнести, все поводы для пьянки подходят, но я уволен и мы с тобой, теперь друзья по полному кругу. В том числе и по несчастью. А это, - кивнул я в сторону бутылки, - мой взнос для вступления в общество безработных. На должность стажёра примешь?
- Нет Вик, - и Сергей убрал бутылку под стол, - оставим ритуал последствий увольнения на времена окончания моего дела с Краном. Тогда у нас будут более весомые причины и возможности.
- Как знаешь, - согласился я, - скорей бы уж. Я, пожалуй, больше тебя жду этого события. Тогда можно будет и до чёртиков нажраться, а не просто отметить. Если бы ты только знал, как ты меня достал с этим поганым делом. Но учти, я недолго буду в рядах вынужденных бездельников. В понедельник позвоню Олегам, и ряды ваши поредеют.
- Не надо никуда звонить Вик. Ты будешь работать у меня, и не за гроши. Оплата будет вполне достойной и твоего труда и наших возможностей. Ты для моего дела не просто работник, но компаньон. Это уже стало нашим делом, не только моим. Я понимаю твоё беспокойство и ценю твои заботы обо мне. поэтому я не позволю тебе быть в стороне тогда, когда дело начнёт давать отдачу. А главное, что без твоей помощи, начиная с первого сеанса, я не обойдусь.
- А на том свете мне тоже предстоит составить тебе компанию в ад?
- Не знаю, - и он пожал плечами, - но ты будешь отвечать только за свою жизнь и за свои поступки, а я ещё и за всяких богатых негодяев.
Смеяться и издеваться над его фантазиями я больше не стал. Ждать развязки осталось недолго. А тут ещё позвонил телефон.
Я уже привык не реагировать на его трели, потому что на нём, в последнее время плотно сидел Сергей. То по поискам работы, то в поисках нужных комплектующих железок и приборов. А для себя я твёрдо решил, что когда его отключат за неуплату, то восстанавливать услуги ненужного мне прибора не буду. Хватит мне и мобильника. Кому надо знают, а в справочной телефонной книге не найдут, даже назойливые распространители отравляющих лекарств.
Невольно прислушавшись к затянувшемуся разговору я понял, что Кран оказался лёгким на помин и не оставил свою затею, посчитать нам рёбра за Серёгины фантазии. Это касалось напрямую и меня, поэтому я постарался вникнуть в суть разговора. Хотя за односторонними " Да! и Нет!" это было сделать весьма трудно. Ясно стало только то, что бандит хотел ускорить развязку. Я, лично, не возражал. Раз чему бывать, того не миновать, так пусть уж будет поскорее, хоть и много, но сразу. Раньше синяки сойдут и шрамы зарубцуются. А потом, ожидание неизбежных неприятностей всегда хуже случившихся. Поэтому когда Сергей, зажал трубку и спросил свободен ли я на сегодня, я ответил быстро и утвердительно, не спрашивая в чём дело. Последнее, что я услышал, это было:
- Да, через два, а лучше через три часа мы тебя ждём. Но не забудь условия расчёта. Прекрати материться, - потребовал он, после некоторой паузы, - Дело не в твоей воровской чести, а в непременном условии для положительного результата. Твои угрозы оставь для других, если хочешь получить то, что тебе надо. Иначе я не гарантирую успеха и даже возможен летальный исход, - нагнал он жути на собеседника, и разъяснил сказанное, - не улетишь, как от кайфа, это другое. Просто, сдохнешь, как от криминального аборта. Это, кстати, очень на то похоже. Так же, на дому и по поводу избавления тебя от полного беремени грехов житейских.
Когда Сергей положил трубку, я не стал его пытать, а терпеливо дожидался добровольного и чистосердечного признания.
- Кран звонил, - признался он, как будто я только что зашёл в комнату и ничего не слышал, - он не может ждать до воскресения, у него назначена стрелка и масса мероприятий на уик-энд. У меня в принципе всё готово. Но мне нужен ассистент и им будешь ты. У меня, да и у тебя Вик выбора нет. Ты согласен?
- Ты же сам говоришь, что выбора нет.
- Это у меня однозначно. Но я знаю, что ты меня никогда не бросал в беде, то и решил, что у тебя тоже не будет. Такая уж у нас традиция. Верно?
- Верно!
Ответил я, и, не сговариваясь, через смех, мы затянули с ним старую пиратскую песню.
- Мы спиной к спине у мачты, против тысячи вдвоём.
После такого боевого настроя прошли в комнату, занятую Сергеем. Правда эта комната сейчас была полностью занята не им, а всевозможными его приборами и датчиками.
- Твоя роль, довольно таки, простая Вик, но незаменимая. Ты будешь не просто статистом , а ключевым участником, в определённый момент, - начал он введение меня в тему, - Когда я создам астральный коридор и войду в транс, то не смогу что либо сделать иного здесь. Меня, кроме телесной оболочки, просто не будет. Тогда ты должен включить компьютер со всей подключенной аппаратурой, и запустить вот эту программу, - он её продемонстрировал, - Ничего сложного, если ты уловишь нужный момент, просто, на каждый клик жми команду "Да!". И вот что Вик, - добавил он после продолжительной паузы, - прошу тебя, чтобы не случилось, ничего не предпринимай и не выключай, пока не увидишь, что моё сознание возвращается. Будь готов ко всему, но самого страшного не произойдёт, если ты это условие выполнишь. Позабудь про всякую жалость и желание помочь. Этим ты только погубишь всё дело. Обещаешь?
- Обещаю.
Не задумываясь, ответил я. Мне легко это было сделать, потому что я был на сто процентов уверен в том, что самое страшное произойдёт только после фиаско этой аферы, а мне не придётся вообще, что-либо включать и выключать. За суетой проверки всех соединений время летело быстро и на улице уже стемнело, когда раздался звонок в дверь, и последовавшие затем удары. Явно, это была мелодия пинков.
Кому было так некогда, мы знали, и я пошёл открывать, пока дверь, вообще, не сняли с петель.
Да, это был он, наш кандидат в праведники. Вежливо, не здороваясь, он пропустил вперёд себя своих "шнурков", которые бесцеремонно осмотрели все углы моей квартиры. Когда я понял, что они намерены остаться и после таких мер безопасности, то тоже включился в Серёгину игру.
- Посторонним, на время сеанса, нахождение в квартире запрещено, - и опережая возможное возмущение добавил, - Они своим присутствием будут создавать ненужный фон и помешают всему сеансу. Так что вели им быть на улице в машине. Если, конечно, не очень нас боишься.
Добавил я, и это всё решило так, что в прихожей остался только Кран и кейс в его руке. От него пахло "капустой", которая уже, видимо, стала закисать и просилась наружу. Как жаль, что нам её не суждено было увидеть, а тем более отведать. Приглашения моего и разрешения пройти в комнату не потребовалось. Кран прошёл, по хозяйски, мимо меня, как мимо пустого места. У меня заныло под ложечкой.
- Не станет ли моя квартира разменной картой в итоге этой шулерской игры? - подумал я, - Вот это будет прекрасный фокус, но факиром, похоже, будет Кран, а не Серёга. Так и придётся тогда срочно искать даму, но не для сердца, а для жилья. Или снимать дачу у Ленки. Вот этого точно, что не хотелось бы. Шкурные интересы, даже вынужденные, гасят всю искренность чувств и страстей с обеих сторон.
Пришлось следовать за клиентом, который бесцеремонно прошёл к Сергею, которому процедил сквозь зубы:
- Привет!
Сергей, всё ещё занятый своей настройкой, молча кивнул, и показал ему место на старом диване. А когда Кран, вопреки этому, уселся на стул у компьютерного стола, то он бросил свои дела и одёрнул криминального авторитета, как последнего нашкодившего школьника.
- Я показал тебе куда сесть? Вот там изволь и сидеть.
- Да отстань ты. Какая разница, если мне здесь хочется сидеть, а не на вонючем твоём диване, так я и буду здесь сидеть.
- А разница сейчас большая, - не отставал Сергей, - и во всём. Или слушай и выполняй всё без своих рассуждений, или забирай свой кейс и вали туда, откуда пришёл. Сейчас и здесь, всё имеет значение до мелочей. Каждое слово и движение имеет определённый смысл и последствия. Ты пришёл не на тусовку и не на стрелку, где можешь гнать свои понты. Сейчас, и здесь, буду командовать я, а там, как тебе захочется.
Мне, показалось, что я услышал скрип прокуренных зубов Крана. Но бросив злобный взгляд на нас, он, всё же пересел, а я, поняв, что все мосты сожжены окончательно, получил неожиданный приступ веселья и кураж. С улыбкой, на грани дерзости, прикидывал, во сколько сломанных рёбер нам эта строгость обойдётся. Но так как их количество строго ограничено, то было и утешение. Когда-то всё должно закончиться.
- Деньги принёс?
Кран кивнул на кейс, который поставил между ног.
- Покажи, - скомандовал Сергей, - а ты Вик проверь, нет ли там, в пачках, пустышек.
Кран раскрыл чемоданчик и предоставил мне возможность дотронуться до туго набитых пачек. Но Серёга явно блефовал. Тоже мне, нашёл детектор. Да я и понятия не имею, как отличить бумажный рубль от деревянного, а не то, что фальшивку доллара от настоящего. Но с видом знатока, я, всё же, поковырялся в ворохе чужой валюты. Никаких чувств и дрожи в руках у меня это не вызвало. Как будто дела с миллионами я имел каждый день. Потом Сергей приступил к инструктажу нашего необычного клиента.
- Повторять не буду дважды, да и не смогу во время сеанса. Поэтому усваивай всё сразу и до мелочей. Тем более, что ничего заумного, даже для тебя, не будет. Во первых расслабься, но не внешне в виде развязной позы, а внутренне раскрепостись, и не бойся ничего.
- Да ты чё братан в натуре, - возмутился бандит, - это я, да что бы тебя боялся? Да не в жисть! Это меня весь город боится до трясучки. А ты туда же, тоже мне авторитет нашёлся. Не наглей дохляк, а то пожалеешь, и не раз, за то, что так с Краном себя ведёшь. Давай, вызывай своих чертей, или кого там ещё? Тогда и посмотрим кто кого испугался.
- Не меня ты опасаешься, я человек смирный и ты это знаешь. Я к тому это говорю, что неизвестная процедура и действие. всегда человека напрягают. И ты, кем бы ни был, тоже не исключение. Это раз.
Следующее: я тебе дам скальпель, и ты сделаешь небольшой надрез в любом месте тела. Удобнее наверно будет в районе кисти руки.
- Это ещё зачем?
- Затем, что мне нужно немного твоей крови. Но так, что бы ты сам её дал и добровольно. Тоже самое, я сделаю и сам. Кровь нам будет нужна, как самый лёгкий и доступный источник всей жизненной информации. Не зря же, все жертвоприношения приносились путём пролитием крови на алтарях. Таким способом мы попытаемся сменить закодированную в ней информацию. Твои достоинства попытаемся сменить на мои недостатки.
Сергей при этом нашёл в себе мужество засмеяться, но мы его не поддержали.
- Но, это же больно. И мы, фокусник, так не договаривались, речь шла про бабки, так вот они.
Возмутился Кран, а я только тогда и улыбнулся. Оказывается, когда дело касалось самого себя, это подобие человека вспоминало про боль. Может, если бы почаще было, так он и другим сочувствовал? А так, притерпелся, как мясник. Который со временем привыкает из любого живого существа делать туши. И нет у него, в такие моменты, даже элементарного сочувствия.
- Дальше, - продолжал Сергей, - наложим на ранки датчики, и забудь, что умеешь разговаривать. Что бы не произошло, не смей ни охать, ни ахать. Это и тебя касается Вик, - обратился он ко мне, - начальная стадия таинства состоит из речевого контакта и поэтому любой ваш звук может смазать весь сигнал.
- Вот так вошёл человек в роль, - подумал я про друга, - но талантливый человек, во всём талантлив. Просто не было у него необходимости такой срочной проявить себя на этом направлении. А теперь, когда приспичило, так любой спектакль готов разыграть. А вот я бы так не смог, да же если бы очень захотел. Жаль, что этот спектакль никто кроме нас не видит, и он изначально провальный, а артиста, вместе со статистом, скоро будут катать по сцене пинками. Интересно на сколько действий и актов хватит нас?
Однако мысли Сергея текли в другом направлении:
- Вик осмотри квартиру и выключи все приборы из розеток.
- Да вроде бы всё выключено, - ответил я подумав, - кроме твоей аппаратуры и лампочки в прихожей.
- И её выключи, - приказал Сергей, - а телефон, а звонок?
- И это тоже, - удивился я, - тоже мне нашёл помехи.
- Выключи непременно, а умничать будешь потом. Не хватало нам, что бы в любой ответственный момент, кто либо позвонил.
Пришлось идти выполнять. А как же иначе, если хочешь подыграть такому любителю реальности. Даже в такой игре мошенника, он хотел всё сделать по честному. С телефоном вопросов не было. На его проводе было с десяток скруток и первая попавшаяся мне в руки предоставила ему отдых. Сложнее было со звонком, там вольтаж был посильнее и я покрутился перед ним в растерянности, пока не догадался тюкнуть рыбацким топориком по проводу перед входной дверью. Так я и вернулся назад с топором в руке.
Это подбросило К;рана с дивана и он мгновенно выбросил вперёд свою правую руку, в которой был уже пистолет. От неожиданности рука у меня разжалась автоматически, топор упал с грохотом на пол, а я, без команды, сделал классическое "Hende hoh".
- Ты что охренел? - только и смог пробормотать я, - это я провод от звонка рубил. А ты уже видимо и спишь с пистолетом.
- Убери.
Последовала команда, и я пинком вышвырнул топор из комнаты за порог.
- Однако нервный ты очень, - заметил я, переведя дух, - и резкий на ответ.
- Потому и живой ещё, - ответил бандит, успокаиваясь и убирая пистолет, - При моёй работе, по другому, нельзя. Иначе, на первой же стрелке завалят, если почувствуют, что задремал, или дал слабину.
Сергей, при этом, не обратил ни малейшего внимания на происшедшее. Мне даже стало обидно. На друга наставили пистолет и чуть не пристрелили в своей же квартире, а ему хоть бы что. Интересно, сколько ещё раз подобное произойдёт сегодня?
- Руки то опусти, - разрешил Кран со смехом, - или ногами будешь помогать и работать.
Действительно, он был прав, с опущенными руками было гораздо удобнее. Когда они медленно возвращались на своё привычное место и мимо лица, то я заметил, что пальчики заметно дрожали.
- Вот так то, - подумалось мне, - как ты не хорохорься, а тело открыто говорит, что боится и хочет жить без боли и без лишних дырок.
Сразу и срочно захотелось закурить. Но я, не желая нарваться на грубость со стороны Сергея, пересилил это желание настолько, что сел рядом с бандитом на диван. А тот начал со старых своих фантазий.
- Если всё пройдёт, как говорит твой подельник, - и он кивнул в сторону Сергея, - то я вам такую клиентуру организую, что можно будет запускать конвейер. Вы у меня будете жить во дворце, и кататься, как сыр в масле, и ни одна лиса вас не сожрёт.
- Только без меня, пожалуйста. Хватит с меня и одного раза. Да и специальность у меня другая. А здесь я просто за неимением другого ассистента.
- Ну, как знаешь, - согласился Кран, - была бы голова, - и он снова кивнул на Сергея, - а помогайло, мы ему завсегда найдём.
Он говорил об этом, как о давно решённом вопросе, где нужно только его согласие и желание. Тем временем Серёга закончил свои настройки, и подошёл к нам. В руках у него был лист бумаги.
- Надо подписать предварительный договор, - пояснил он, - слова и пустые обещания в таком деле не имеют силы и значения. Именно по такому случаю и сказано, что написанное не вырубишь топором.
- А что там за туфта написана? - спросил, ленясь читать, Кран, - вот времена пошли, и к чертям нужно обращаться только в письменном виде и через регистратуру.
- Там написано только то, о чём мы с тобой и договорились устно. Я добровольно, и отдавая себе полный отчёт о последствиях содеянного, принимаю все твои деяния, которые несовместимы с божьими заповедями. Делаю это из корыстных побуждений и за полученную от тебя плату в два миллиона американских серебренников. Правильно?
- Да вроде бы и правильно, - согласился, после некоторого раздумья, бандит, - только давай уточним по деньгам. Я думаю, что тебе за глаза хватит и одного лимона. Да за такие бабки, любой мой кореш, отсидит с превеликой благодарностью срок, хоть по мокрухе. Так что соглашайся на половину и я подписываю.
- Хорошо, - согласился Сергей, - половина, так половина. Тогда и заповеди наполовину. Это будет по честному, даже по вашим понятиям. Ты что себе выберешь? Не убий, не укради, или не пожелай? Можешь оставить любые, потому что конечный результат по искуплению грехов на том свете, будет однозначным и одинаковым. Ну что, кроить и выгадывать будешь?
- Нет! - глухо буркнул бандит, - только я смотрю, на жидёнка ты сильно похож. А толкуешь о наших христианских божьих заповедях. Как то не вяжется это.
- Лучше быть вообще безбожником, но чтить и соблюдать заветы божьи, чем таким христианином, как ты, - не растерялся Сергей. - Для всех народов и религий человеколюбивое начало едино, потому оно и божье. А если его трактуют в другой последовательности, и облачают в разные слова, то смысл от этого не меняется и един для всех. И даже для евреев, которые, кстати, и породили христианство. Или ты что-то против этого народа имеешь личное?
- Да нет, - ответил растерянно от такой отповеди Кран, - нормальная братва. Нашенская, одним словом. А по части стрельбы по конкурентам и дележа пирога, так чеченцам фору могут дать. И вообще при наших делах рожи значения не имеют, прежде всего, бизнес и доля. Ладно, давай авторучку, и покажи, где надо ставить закорючку.
Сергей протянул бандиту скальпель. Я быстро встал и пошёл на своё место к компьютеру. Чужая боль во мне вызывает подобное ощущение. Когда я заставил себя обернуться, то кровавая сцена уже заканчивалась. Сергей приложил к ране датчик и закрепил его бинтом. Потом он подошёл к журнальному столику, зажёг несколько восковых свечей. Это в поисках их я обегал все окрестные церкви. Не стало натурального товара даже там. А он сказал, что это непременное условие успеха сеанса. А когда я, втридорога, выторговал этот дефицит у одного попа, то Сергей ещё и на зуб их попробовал. Казалось бы, какая разница, при каких свечах мы будем биты?
Потом он внимательно, пересмотрел, стопку листов со своими записями. Убедившись, что всё на месте он приступил к личному членовредительству. Стекающие капли крови Сергей собрал на салфетку и положил её на, такую же, но с кровью Крана. Так же, без обработки свежей раны. он закрепил и себе медицинский датчик. Потом медленным взглядом обвёл всю комнату, как бы пересчитывая все многочисленные проводочки и приборы. Видимо, посчитал он и нас, потому что задержал на мгновение своё внимание на каждом.
- Всё! Внимание и полная тишина.
Несмотря на полную уверенность, что наш сеанс, это элементарная афера, тем не менее, я почувствовал напряжённость и неведомое ранее беспокойство. А тут ещё на улице разыгралась бурная гроза. Сполохи причудливых молний, бесшумно чертили видимый клок небосклона за окном. Так что я приписал свои неприятные ощущения природному буйству.
Сергей уткнулся в свои бумаги. Вскоре последовало тихое, невнятное бормотание, которое хотя и нарастало по силе звука, но было недоступно для понимания. Начались и неожиданные, непонятные телодвижения и жесты, над кровавыми тряпочками. Это, кажется, колдуны и прочие мошенники называют пассами. Через полчаса. не затухающего Серёгиного желания получить миллион, стали возникать и проскальзывать в мои уши дикарские визги и вскрики.
- Не хватало, что бы соседи вызвали милицию, - с опаской подумал я, - хотя было бы здорово в плане последствий. Я ещё бы пару фортелей дополнительно выкинул, для того что бы нас загребли в отделение наверняка. Нам сейчас лучше в ментовке суток десять пятнадцать провести, чем среди учеников Склифасовского, после битья Краном. В первом случае, когда ни будь, да выйдешь сам и без костылей. А вот во втором случае, и это самое реальное, могут просто вынести, да только вперёд ногами.
Почему-то, невольно захотелось подвывать Сергею, жаль слов его песен я не знал, да и было ли это словами. Потом поймал себя на мысли, что хочется рассмеяться, особенно когда Сергей начал махать в непонятном ритме, головой вверх-вниз. Очень было похоже на позы и попытки лошади отмахиваться от мошкары в жаркий летний день. Но это было в глубине сознания, а мышцы лица не слушались. Зато до меня дошло, что я и сам невольно трясу, под возникший такт, в нарастающем ритме своим подбородком.
- Вот повод для смеха нашему клиенту. Иной реакции и не могло быть. Интересно, как он умудряется при этом сдерживаться?
Подумал я, и, не переставая отбивать ритм подбородком о грудину, посмотрел в сторону Крана. Увиденное поразило меня больше, чем Серёгины потуги, изобразить из себя пожирателя чужих грехов. Видимо, атмосфера необычности и ожидание мистики во время подготовки, его проняла гораздо больше чем меня. Оказывается, что сейчас, мы для него уже не существовали и были не видимы. Он закатил глаза под лоб, пытаясь там что-то высмотреть, а из полуоткрытого его рта обильно текла слюна. Совсем, как у полного, великовозрастного идиота, с гладкими, без единой извилины, мозгами. Он уже не сидел, а сползал с дивана на пол.
- Ну и чёрт с тобой, - подумал я, - поваляйся пока немного в отключке.Тем более, что Серёга на этот случай никаких инструкций не давал, а инициатива подсобника наказуема.
Более того, увиденное, даже обрадовало меня. Оно давало надежду на то, что мы сегодня отделаемся малыми потерями. Можно будет зацепиться в неудаче, за вину от самого клиента. Свалить надо всё на потерю сознания бандитом, а потому мол, и не вышел наш номер. Факир в этом случае не причём. Сам виноват, из-за своей хлипкой психики, а повторение невозможно по опасным для него последствиям. Да и навряд ли, он согласится на дубль. Унесёт свой миллион? Да и чёрт с ним, он всё равно чужой, а мы к таким деньгам непривычные. Зато мы останемся при своём здоровье, а Сергей навсегда избавится от своих иллюзий и фантазий.
Однако, что-то стало мне зябко, и отдельные части тела стала охватывать неуёмная дрожь, а в комнате происходило что-то непонятное.
Первый сигнал о том, что мы вытворяем не богоугодное дело, противное природному естеству, дали свечи. Несмотря на то, что все окна и двери были закрыты, язычки их пламени метались во все стороны, как при сквозняке. Ини выросли до неимоверных размеров газового факела. Но при этом, касаясь бумаг, и других предметов не причиняли им вреда и не воспламеняли. Это был какой-то неестественный, неживой огонь, как и свет от него. Меня охватило физическое оцепенение. Хотя Сергей и говорил, что я буду нейтральным наблюдателем, но оказалось, что и я, за долгие дни общения с ним, поддался его уверенности в успехе обмана. Иначе, как объяснить мои галлюцинации?
- Когда же это кончится?
Задавал я себе этот вопрос неоднократно, но тот, кто мог бы мне на него ответить, совсем потерял разум. Это, видимо от своего запредельного желания переписать свою и чужую жизнь заново и получить миллион.
- Дурак ты всё-таки Серёга, - подвёл я черту деяниям друга, - хоть и талантливый, но всё равно дурак. Я конечно не ожидал и этих фокусов от тебя, но то, на что ты замахнулся неосуществимо. Это непосильное дело не удавалось даже богам и пророкам, потому-то они за него и не брались никогда. Не хотели выглядеть неудачниками, а потому делали только то, что более реально, попроще и понятно для разумения публики. Зачем звать гору, которая всё равно не придёт, лучше самому к ней сходить. Но, что это?
Сергей вскочил из-за стола, запрыгнул на него и оказался в круге столбов холодного пламени взбесившихся свечей. Похоже. что он вообще с ними сроднился, потому что их совместные движения стали абсолютно синхронными. Толи он повторял их наклоны и прыжки так умело, толи они подстраивались под его шаманскую пляску.
- Всё! - решил я, - если это не транс, и не время для моей роли, то следующим этапом этой чертовщины может быть, только смерть друга. Пора и мне сказать свою реплику..
Трясущимися руками я начал набирать программу. Вот оно последнее "Enter". Я надеялся, что за ним всё прекратится и последствия разборок с бандитами мне уже казались желанным, радужным финалом.
Больше я не мог сделать ни одного движения. Это было полной судорогой всего тела, только без болевых ощущений. Меня, как бы отстранили от дальнейшего участия, разрешив немое присутствие. Но что то включилось, после моего входа в программу и начала работы многочисленных приборов. Потому что в комнату стала заползать темнота. Именно заползать и ощутимо, потому что все углы по периметру прямоугольника квартиры потемнели. Потом темнота стала густеть и поползла равномерно в сторону пляшущего на столике Сергея. Удивительно, но теперь и понятно, почему мрак так любит углы? Не потому, что ему там легче затаиться, а потому что ему удобнее оттуда выбраться в любом направлении. Это сейчас и происходило у меня на глазах. Эта темнота расползалась и медленно пожирала свет во всех известных измерениях, продвигаясь к намеченной цели. Свет лампы и свечей её не смущал и не беспокоил. Вот одна её часть дошла до окна, покрыла его собой и я видел сверкающие молнии, только в виде причудливых нарисованных чёрточек, без обязательных зарниц и сполохов. Когда верхняя часть мрака дошла до лампочки на потолке, то свет от неё прекратился. Она не погасла, видна была нить накаливания. Но света от неё не стало. Более того создалось впечатление, что она впитывает возникшую непобедимую темноту, и только сгущает её. Создавался обратный эффект от электрической энергии.
Валявшийся у дивана бандит, был уже поглощён абсолютной темнотой. Я безвольно и обречённо ждал, когда мрак сожрёт и меня. Я был на пути его дороги к Сергею, и поэтому это казалось неизбежным. Но этого не произошло. Видимо мы с компьютером были не интересны этому наваждению, и, ограничив нас небольшим кругом, оно поползло к Сергею. Участь лампочки постигла и свечи. Но они в отличии от неё мгновенно и одновременно погасли, как задутые, одним мощным выдохом.
Всё! Сергея не стало, потому что не стало слышно и звуков. Никаких силуэтов, полутеней и намёков на присутствие чего либо, или кого-то. Я сидел недвижимо при свете монитора, не видя абсолютно ничего за пределами оставленного нам светлого пространства. Когда я решился пошевелиться и протянул руку, окунув её в мрак, то кисть просто пропала. Я не только перестал её видеть, но перестал и ощущать. Поспешное движение назад вернуло ёё, и больше экспериментировать я не стал.
- Будь, что будет, - решил я, как будто от моего решения, что-то сейчас, и здесь, зависело, - буду ждать, как велено Сергеем, смены ситуации.
Сколько это продолжалось я не знал, потому что полная темнота съедает и время. Никто никогда не мог определить точно, сколько он находился во мраке. Одному это казалось вечностью, другому кратким мгновением. Догадливости посмотреть и засечь время на мониторе у меня не хватило. Не до того было.
А кончилось это так же неожиданно, как и началось, но буквально мгновенно. Как будто дали иное напряжение в лампочку.
Сергея на столе не было. Там вообще никого и ничего не было, кроме бросающегося в глаза белого листа бумаги. Я начал догадываться, какого именно. Когда я обернулся, посмотреть на место, где раньше валялся Кран, то увидел, не библейскую, но не менее красочную картину.
На раскидавшемся навзничь бандите лежал поперёк мой друг. Это напоминало своеобразный крест. Датчики с их ран были сорваны, а стекающие капли крови, соединяясь, образовали одну общую лужицу. Несмотря на первый порыв, бросится к Сергею на помощь, я сдержался, и стал ждать появления команды на последнюю часть инструкции.
Первым подал признаки жизни Кран. Это выразилось в том, что его глаза приняли нормальное положения и вернулись из залобного места. Видимо всё, что хотел и что он там имел, то уже увидел. Теперь он неподвижно, как фригидная жена, любовался запущенным потолком моей квартиры. Вскоре ему это занятие надоело и он начал шевеления остальными частями своего тела. Первыми были попытки освободиться от навалившегося Сергея. Это ему удалось, и он скатил его тело в сторону лужи крови. Мне показалось, что при этом Сергей застонал, но я стал ждать других, более верных и явных сигналов, что он тоже возвращается к жизни. Кран, тем временем. вскарабкался на диван и принял сидячее положение.
Он тупо смотрел на реку с неестественно чёрным пятном свернувшейся крови, на лужу, ставшую тоже чёрной, и наконец выдал первые слова:
- Вампиры, какие-то. Вы что извращенцы, что ли? Вот идиоты! Ладно я пойду пока, но это я вам припомню.
Он приподнялся с дивана, а вместе с ним в здоровой руке поднялся и кейс, с нашим гонораром.
Это вернуло мне дар речи, а Серёга явно зашевелился.
- Поставь на место, - проявил я решительность, - если не хочешь чтобы всё оказалось пустыми хлопотами, а договор недействительным.
Как ни странно, но это подействовало на бандита, и он воспринял мою угрозу, как реальную. Кейс брякнулся на пол, как совсем недавно топор из моей руки.
- Ладно, - согласился Кран, но с явной злобой, - пусть пока останется здесь. Но через неделю я вернусь. И молитесь заранее, если что будет не так.
- Не забудь принести вторую половину.
Напомнил я ему, явно наглея от того, что расправа отсрочена.
- Не забуду!
Ответил бандит, но так, что я готов был отдать ему и оставленный миллион, если бы он был моим, а не Серёгиным.
Он, шатаясь, пошёл на выход, буквально по стеночке, а я занялся другом. Первое, что мне пришло на ум, так это вернуть его в сознание, путём физического воздействия. Оплеуха, отвешанная ему в медицинских целях, была явно увесистой. Это стало ясно и по звуку от щеки и по реакции пациента. Его стон, был для меня, как смех здорового человека.
- Жив, значит здоров!
- Не трогай больше меня, дай немного времени, просто отлежаться.
Произнёс он шёпотом, а я не стал настаивать на продолжении процедур. Иногда их отсутствие, более эффективнее в деле сохранения здоровья.
Оставив его на полу, из-за боязни сделать что ни будь не так, я направился к эпицентру событий, к многострадальному журнальному столику. Даже мебель у нас оказалась вовлечённой в Серёгины фокусы. Там, как я и думал раньше, лежал лист бумаги с дурацким договором между ним и бандитом. Место запачканное их кровью было залито причудливым пятном воска. При особой фантазии, можно было рассмотреть и странный узор, который состоял из неведомых знаком, типа арабской вязи. Но мне было не до фантазий.
- Сергей, - окликнул я друга, - всё, ваш договор недействительный.
- Почему? - и он даже сел на луже запёкшейся крови, - не может такого быть. Я же всё сделал правильно.
- А вот смотри, ваши подписи кровью, заляпаны воском, - и я протянул лист ему, - Так что надо было парафиновые свечи брать, они тугоплавкие.
Сергей выхватил листок у меня из рук, покрутил его, и неожиданно, разулыбался.
- Врёшь Вик! А точнее, ничего ты не понимаешь. Всё на своём месте, и так как положено. Это печать, а договор принят и заверен. Теперь эта бумажка ни к чему, а в мироздании произошли нужные перестановки и перемены.
Я не стал ничего уточнять и насмехаться, как обычно. Другу нужен был покой и время на восстановление психики. Повёл я его помыться и самолично уложил спать. Да он и не возражал, теперь у него не было иных идей и срочных дел. Остальное подождёт до завтра.