Двое медленно шли по помещению, заставленному множеством различных пультов. В том, как эти двое выглядели, легко можно было определить, что они относятся к категории лиц, не имеющих постоянного места жительства. А проще говоря, эти двое были обыкновенными бомжами.
Шли они медленно и постоянно оглядывались по сторонам. Было видно, что эти двое находятся здесь без приглашения. Но если один двигался более-менее уверено, то другой отчаянно трусил и чаще смотрел себе за спину, чем под ноги.
- Слышь, Васек! А ты уверен, что здесь никого нет? - в очередной раз спросил нервный. - А то если нас здесь поймают, то костей не соберем. Все-таки военное положение объявлено.
- Слушай Мироныч, задолбал уже! - разозлился его приятель. - Сколько можно нудить? Раз я сказал, что здесь никого нет, значит, нет. Думаешь, я просто так целую неделю следил за этой шарашкой?! Здесь! Никого! Нет! Они свернули все еще три дня назад.
- А тогда мы здесь зачем? - удивился названный Миронычем.
- Да потому, что другой возможности может не представиться! - вспылил его собеседник. - Или ты думаешь, что люди каждый день теперь на митинги будут ходить?! Не-ет, другого такого случая больше не будет. Так что пошарить здесь нужно сегодня, позже они все интересное и ценное вывезут. А если тебе что-то не нравится, то проваливай! Я и без тебя справлюсь.
- Да нет, Васек, что ты?! Я это так, просто для уверенности спросил.
После этого нервный тип замолк, а Васек подозрительно глянул на него, но промолчал. Больше Мироныч темы не поднимал, но и оглядываться не прекратил. И именно поэтому он не заметил валявшейся на полу пивной крышки. Не заметил и наступил на нее. Нога вместе с крышкой заскользила по гладкому бетону, и Мироныч потерял равновесие. Чтобы не растянуться на полу, мужик попытался ухватиться за ближайшую точку опоры. Ею оказался расположенный рядом пульт управления. Грязная рука бездомного со всего маху врезалась в неизвестные кнопки и датчики и мертвой хваткой вцепилась в них.
- Ты что делаешь, идиот?!! - обернувшись, закричал Васек.
- Да я это... поскользнулся, - с трудом удержав равновесие, ответил смутившийся Мироныч. - Чуть шею не сломал!
- Баран, - процедил тот. - Пошли быстрее, не дай бог митинг разгонят слишком быстро. Тогда ты сильно пожалеешь, что не сломал.
После чего Васек развернулся и быстрым шагом проследовал дальше. Мироныч со злостью пнул пивную крышку и поспешил за ним.
Никто даже не посмотрел на пульт, за который схватился бездомный во время падения. А даже если бы и посмотрел, то вряд ли бы заметил, что несколько минут назад неподвижная стрелка прибора медленно поползла вправо.
"Давления в трубопроводе N36", - значилось чуть ниже.
***
Проснулся я от громких трелей будильника. Мерзкий дребезжащий звук с назойливостью осенней мухи забирался под череп и заставлял мозг морщиться от отвращения. Вообще, раньше будильник не обладал этим ужасным "голосом", но, пройдя через мои "умелые" руки, сильно изменился. И теперь превратился в истинное орудие пыток испанской инквизиции. Целью моего вмешательства было немного усилить звук издаваемый будильником, чтобы он мог немного глуховатого разбудить дядю. Потому что прежних сил будильника не хватало, и он всегда очень расстраивался, когда опаздывал. Мне тогда было лет двенадцать, и я очень жалел его. После очередного опоздания я задался целью помочь и, вооружившись отверткой, взялся за проклятый будильник.
Но как всегда в этой стране "хотели как лучше, а получилось как всегда". После моих не очень-то осознанных манипуляций будильник не только стал громче звонить, но и приобрел какой-то инфернальный лязг, от которого хотелось крушить все вокруг. С тех пор дядя больше никогда не опаздывал, а будильник превратился в проклятье нашей квартиры: каждый день он будил по утрам всех обитателей дома своим металлическим хохотом. Никакие часовые мастерские, никакие личные попытки не сумели вернуть его к прежнему состоянию.
Дядя, конечно, сильно разозлился, когда узнал, что я сделал с его любимым раритетом. Но было уже поздно. Да и что возьмешь с ребенка? В общем, он побушевал немного и махнул рукой. Вот только с тех пор он время от времени "подкладывал мне свинью". Как, например, сегодня. Вместо того чтобы разбудить меня по-человечески он тихонько встал, собрался и ушел. Оставив будильник рядом с моей кроватью. И теперь я отчаянно пытался нащупать его.
Попытки мои не увенчались успехом, и мне пришлось-таки покинуть такую уютную постель. Поднявшись, я с трудом открыл слипавшиеся глаза и принялся искать это механическое чудовище. Оказалось оно на тумбочке рядом с кроватью. Как раз на таком расстоянии, чтобы я не мог до него дотянуться, но зато прекрасно слышал все его адские рулады.
"Чтоб ты проржавел!" - со злостью подумал я и стукнул по выключающей кнопке.
Немного еще постояв в блаженной тишине, я усилием воли отогнал сон и направился в ванную. Ледяная вода мгновенно привела меня в чувство и освежила мою память. Теперь я вспомнил, что сам же поставил около кровати будильник, чтобы не проспать. Только ставил я его гораздо ближе. И отодвинул его, скорее всего, дядя.
"Жестокий век - жестокие сердца", - ни к селу - ни к городу вдруг вспомнил я и бодрым шагом двинулся на кухню.
Здесь меня дожидался завтрак, который мне еще предстояло приготовить. Щелкнув электрическим чайником, я привычно поставил на газовую плиту сковородку и зажег под ней огонь. После этого я отрезал два куска хлеба и принялся намазывать их маслом. Когда это важное дело было закончено, я разбил два яйца на раскалившуюся сковородку и налил себе чаю. Дождавшись, когда белок застынет, а желток приобретет полужидкую консистенцию, я выключил газ и снял сковороду с плиты. Теперь можно было приступать к завтраку. Бутерброды прошли на ура, с чаем тоже проблем не возникло, а вот яичницу пришлось отдирать от сковородки чуть ли не зубами. Дело в том, что я в очередной раз забыл полить масла и яйца прижарились намертво.
- Горбатого могила исправит, - вслух заметил я и бросил сковородку в раковину - отмокать.
Теперь можно было отправляться на митинг. Пройдя в прихожую, я переобул тапочки на ботинки милитаристского уклона и, немного подумав, одел куртку. Не то что бы на улице было холодно (май - месяц на дворе), но в последнее время люди стали крайне настороженно относиться к людям, имеющим Хранителя. Осуждать их за это было бы глупо - все-таки в нападениях учувствуют только такие. Но выставлять Хранителя напоказ было бы еще больше глупостью. Поэтому когда передо мной стал выбор: или париться в куртке, или быть забитым камнями, то думал я недолго.
Выйдя из подъезда, я двинулся в сторону ближайшей остановки. И хотя шел я медленно, стараясь не перегружать организм, но все равно сильно запыхался. К счастью, автобус пришел одновременно со мной, и я смог передохнуть пока еду. Кроме, меня в салоне находилось еще десять человек. Три молодых парня, две девушки и пятеро пенсионеров. Вместе они что-то оживленно обсуждали, но я не обратил внимания что именно. Вместо этого расплатившись с кондуктором, я уселся на свободное место и погрузился в свои мысли.
"Как это могло произойти? - думал я.- Ведь хранитель задумывался как средство, чтобы спасать жизни, а не отнимать их. Почему люди уродуют все, к чему прикасаются?! Почему электричество стали использовать для убийства преступников? Почему обезболивающее морфий превратилось в наркотик?! Почему Хранитель стал синонимом террора и агрессии?!! Почему люди все используют во вред другим?!!!"
Я думал и не находил ответов. На протяжении всего своего существования люди уничтожали друг друга, и каждое новое открытие пытались приспособить для причинения вреда себе подобным. И все это ради чего? Ради эфемерной власти? Ради презренных денег? Для чего все это?! Вопросы рождали новые вопросы, а ответы почему-то не спешили приходить. Я сидел погруженный в свои мысли и с каждым новым вопросом все больше мрачнел, все глубже уходил в себя.
- Главная площадь, - объявил кондуктор и я, чертыхаясь, вскочил с места.
- Из-за этих идиотских мыслей чуть остановку не пропустил, - буркнул я себе под нос и заспешил к двери.
Так же подниматься стали и другие пассажиры. Похоже, направлялись они туда же куда и я. Когда автобус остановился, я вышел и двинулся в сторону собравшейся толпы. Людей собралось уже прилично, так что я мог быть уверен, что до мэра мы докричимся. Хотя с другой стороны отряды ОМОНа вокруг выглядели несколько подозрительно.
"Ладно, раз уж пришел, то покричу лозунги вместе со всеми. Авось легче станет".
Я подошел к организаторам, получил в руки транспарант и отправился гулять. Делать пока было нечего, так что я принялся ходить по площади и рассматривать людей. А их здесь собралось очень много и главное с каждой минутой становилось все больше, а места все меньше. Появились давка, склоки, крики, суета. Вместе с простыми людьми прибывали и наряды милиции. У меня даже мелькнула мысль, что их со всего города собрали.
"Впрочем, - я окинул взглядом собравшуюся толпу. - Похоже, здесь собрался ВЕСЬ город. Как бы чего не случилось, а то..."
Но закончить свою мысль я не успел. На дорогой иномарке подъехал мэр и начал что-то говорить в мегафон. Что именно он втирал людям, я не разобрал, потому что жара, давка и неимоверно тяжелый транспарант крайне отрицательно сказывались на моем здоровье. Тело налилось свинцом, дыхание из груди вырывалось с хрипами, по лицу струился обильный пот. Через несколько минут у меня начало темнеть в глазах, и я понял, что еще немного и я труп.
Перехватив транспарант левой рукой, правую я сунул руку под куртку и нащупал на левой руке Хранителя. Поискав пару секунд пальцами нужную кнопку, я щелкнул переключателем и вновь взялся за транспарант обеими руками. Через пару минут слабость отступила, и я смог оглядеться по сторонам - не видел ли кто моих действий. К счастью, все были увлечены речью мэра и на меня не обратили и капли внимания.
А еще они не обратили внимания на медленно плывущий к толпе плотный зелено-желтый туман. Глядя на него, я испытывал ощущение смутной тревоги. Что-то связанное с этим туманом у меня вертелось на краю сознания, но я никак не мог сообразить что именно. Ветер усилился, и туман ускорил свое продвижение. Еще несколько секунд я выглядывался в него пытаясь сообразить, что же не так и вдруг понял.
- Не может быть... - вырвалось у меня и транспарант выпал из рук, огрев при этом кого-то по голове.