Хоцияр Людмила : другие произведения.

Стихи разных лет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Стихи разных лет

  
  
   Мне для счастья нужно так немного...
  
   Мне для счастья нужно так немного...
   Чтобы солнце било из-за туч,
   Чтоб была красивая дорога
   И надежды чуть заметный луч.
  
   Чтоб вода фонтанами струилась
   И сверкала в брызгах, как алмаз,
   Чтоб минута встречи вечно длилась
   И любовь преследовала нас.
  
   А ещё мне нужен сильный ветер,
   Захочу, и можно полететь!
   А ещё удачливые дети,
   на которых радостно смотреть.
  
   И смешные маленькие внуки,
   Сладкие от генного родства.
   И твои всё помнящие руки,
   Под ногой шуршащая листва.
  
   Мне для жизни нужно очень много,
   А для счастья - только пустяки:
   Чтоб была красивая дорога,
   И рука касалася руки.
  
  
  
  
  
  
   Истоки
  
   Я глаза зажмурю на мгновенье,
   В подсознаньи отыщу свой путь,
   И тогда свободное паденье
   Унесёт меня куда-нибудь.
  
   Я найду давно забытых предков,
   Рисовавших камнем и углём,
   Прикоснусь к смолистым гибким веткам,
   Залюбуюсь древним янтарём.
  
   Может, я услышу степь без края
   В запахах и звуках грозовых,
   В узкоглазых конниках узнаю
   Я кого-то близких мне родных.
  
   Или на песке горячем нежась,
   Я проснусь от резких криков чаек
   И увижу: синее безбрежье
   Белый парус на волне качает.
  
   В каменистой знойной Иудее
   упаду средь выжженной травы.
   Ведь не только древние евреи
   У меня замешаны в крови.
  
   Ну а если встанут минареты
   На пути извилистом, жестоком,
   Значит, свои тайные заветы
   предки передали мне с востока.
  
   По векам скользну я легкой тенью,
   Никого из древних не кляня.
   Все мы инородцы в поколениях.
   В каждом может быть моя родня.
  
  
  
   Жаркое солнце
  
   Хэйзи сан, хэйзи сан, хэйзи сан
   Что-то слышно японское в этом.
   А на деле - жара сквозь туман,
   В Вашингтоне, как в сауне, летом.
  
   Я привыкла к погоде иной,
   И ментальность имею другую
   И смотрю я с холодной тоской
   На красивую землю чужую.
  
   Мне б сейчас растянуться в песке,
   Любоваться вечерним закатом,
   Окунуться в прозрачной реке,
   Надышаться лесным ароматом,
  
   А потом пробежать босиком
   По росистой и мягкой траве,
   Проследить как летят косяком
   Птицы вдаль с вожаком во главе.
  
   Я сама в этот край залетела
   Как большая и глупая птица.
   Так уж, видно, судьба захотела,
   А теперь мне Россия лишь снится.
  
   То я вижу снега голубые,
   Замерзают от холода руки,
   То я слышу дожди проливные,
   Будто слёзы от горькой разлуки.
  
   Голос мой наподобие стону,
   Захлестнула тоска не спросясь.
   Не по детям, друзья, не по дому,
   По России, где я родилась.
  
   Не дождями отшумело лето
  
   Не дождями отшумело лето, -
   Ветром южных, ароматных роз,
   Чёрным морем голубого цвета,
   Белой пеной золотистых грёз.
  
   И зимой снега не всё сковали.
   Сквозь подернутые солнцем льды
   Мне так часто сердце согревали
   Брызги теплой, голубой воды.
  
  
  
   Утро в горах
  
   В горах на рассвете дыханье, как пар,
   А воздух - под цвет молока.
   Из моря вдруг выплыл малиновый шар
   И тронул лучём облака.
  
   Он их распушил, словно меря на вес,
   Раскрасил одно за одним,
   И розовый свет отразился с небес
   И сделал рассвет голубым.
  
   Разбуженный лес засветился теплом,
   Багрянцем покрылись стволы,
   И пляж засверкал золотистым пятном,
   Как капля янтарной смолы.
  
   Вот птицы проснулись, и эхо им вторит.
   Звенит и кружится оса.
   И там, где синь неба сливается с морем,
   Уже поднялись паруса.
  
  
  
   Новый год в Вашингтоне
  
   Мы забыть Россию не успели,
   Хоть живая нить и порвалась.
   Белые, пушистые метели
   Далеко от празднующих нас.
  
   Вашингтон не самый худший город,
   И уют подарят нам друзья.
   Новый год - хороший, в общем, повод,
   Чтоб взгрустнуть, о чём грустить нельзя.
  
   Пролетела молодость, как ветер,
   А душа осталась молодой.
   Взрослыми лишь стали наши дети
   Со своей нелёгкою судьбой.
  
   Мы ещё всё ищем и гадаем,
   Жить хотим без страха и оков,
   Мы ещё к себе не примеряем
   Маски пенсионных стариков.
  
   В этот тёплый новогодний вечер
   Я хочу для всех нас пожелать,
   Чтобы чаще были наши встречи,
   Скоро ведь придётся уезжать.
  
   Кто домой, путями кто иными,
   Кто-то, может, приживётся здесь.
   В будущем году в Иерусалиме ! -
   Тост такой еврейский древний есть.
   Б. П.
  
   В наряд волшебный гения одетый,
   Зажатый временем в кромешной мгле,
   Он был ребёнком, женщиной, поэтом,
   Свечой, зажжённой на его столе.
  
   Придавленный суровым, жёстким веком,
   Лишь чистотой своих душевных сил,
   Он жил не иудеем и не греком,
   Звездою яркою в созвездии светил.
  
   Как Гамлет, выходящий на подмостки,
   В пересеченьи судеб и эпох,
   Своей судьбы он слышал отголоски
   И понял мир, как человек и бог.
  
  
  
   Эллада
  
   Я окунулась в море с головой,
   Волна накрыла, к берегу качнула,
   Ажурным кружевом меня одел прибой,
   И солнце нити золотые протянуло.
  
   Светло от легких белых облаков,
   Пронизан воздух сладкой тишиной,
   В волшебном разноцветии цветов,
   Как колдовство, цвет моря голубой.
  
  
   И никуда не хочется спешить.
   Преплетенье лености и неги.
   В Элладе древней я б хотела жить,
   А в этот мир лишь совершать набеги.
  
   Настроение
  
   И зачем я себя принуждаю,
   Приспособиться к жизни хочу,
   За чужою игрой наблюдаю
   И чужою монетой плачу?
  
   Изменяет природа привычки,
   Всё иное: ментальность, язык.
   И слова обжигают, как спички,
   Если с детства ты к ним не привык.
  
   Я привыкла к туманным рассветам,
   К посиделкам под яркой луной,
   И к снегам, и к дождливому лету,
   И к весёлым капелям весной.
  
   Говорят, что в Париже теплее,
   Но меня встретил ветер и дождь.
   Парижане спешат по аллеям,
   Унимая холодную дрожь.
  
   Тянет сыростью прошлого века,
   За окном облетает каштан.
   Для кого-то Париж - это Мекка.
   Для меня лишь тоска и обман.
  
   Ночь в Париже
  
   Мне уснуть не даёт тишина.
   Голова тяжелеет от мыслей.
   Вот в окно заглянула луна.
   Колдовским всё наполнила смыслом.
  
   К непогоде мерцает звезда.
   Ветер рвёт серебристые тени.
   В берегах взбунтовалась вода.
   И огонь запласал на поленьях.
  
   Пароходы в тумане ревут.
   За окном- лишь каштан облетелый.
   До страны, что прекрасной зовут,
   Мне совсем никакого нет дела.
  
   Мушкетёрский роскошный мундир
   Только в детстве мы с радостью носим,
   А взрослеем, и смотрим на мир
   С азиатским прищуром раскосым.
  
   Один день в Копенгагене
  
   Ничего не изменилось
   В старом датском королевстве.
   Я внезапно очутилась
   То ли в сказке, то ли в детстве.
  
   Красный цвет от черепицы
   Будоражит память смутно.
   За окошками - бойницами
   И не страшно и уютно.
  
   Пешеходные гулянья,
   Гулкий ритм от барабанов.
   И волшебное сиянье
   От рассвеченных фонтанов.
  
   В небе шпили, как солдаты,
   Купола - подобно шлемам,
   Ночь - что жаркие объятья,
   Утро пахнет свежим хлебом.
  
   Приготовлены поленья,
   Хоть вовсю бушует лето.
   И другое поколенье
   Тоже всё увидит это.
  
  
  
  
   Осень в Херванте
  
   Ко мне подбирается осень
   Листвой золотистых берёз,
   Стволами светящихся сосен,
   Беззвучным полётом стрекоз.
  
   Ко мне подбирается осень
   Прохладной озёрной водой,
   Ночными обильными росами,
   Туманною утренней мглой.
  
   И небо, как яркая просинь,
   И красных рябин бахрома...
   Ко мне подбирается осень.
   Какою же будет зима?
  
   Качается ветер в деревьях,
   Ответ растянул на века.
   И легкой надломленной тенью
   Сквозь солнце плывут облака.
  
  
  
  
  
   Ночью я опять лежу без сна
  
   Ночью я опять лежу без сна.
   Тени прошлого, как вехи встали.
   За окном раскинулась весна,
   В узел собрала мои печали.
  
   Я давно не меряюсь с судьбой,
   В сердце лишь храню переживанья.
   Знаю я, приходит за весной
   Лето в изумрудном одеяньи.
  
   В жарких красках буйственный размах,
   Запах солнца от смолистых сосен.
   В легких туфлях на босых ногах
   Подошла и улыбнулась осень.
  
   В длинной жёлтой юбке с бахромой,
   В красных бусах, с золотистым телом,
   Осень дарит трепетный покой,
   Сладкий миг перед дорогой белой.
  
   И когда хрустальный перезвон
   В низком зимнем небе растворится,
   Я уверую, что это сон,
   Что дорога к богу только снится.
  
  
  
  
   Как пугают горестные сны
  
   Как пугают горестные сны!
   Хоть бы явь мне радость открывала,
   Чтоб капель из солнечной весны
   И зимой в душе моей звучала,
  
   Чтоб друзья не уходили в тень,
   И для встреч чтоб не было преграды,
   Чтоб деревьев золотая сень
   Нам казалась раем а не адом.
  
   Сколько боли в рвущей всё разлуке,
   Злых обид в простом непониманьи!
   Пусть согреют ласковые руки,
   Светлыми придут воспоминанья.
  
   И когда своё возьмёт природа,
   Зимним холодом дохнёт с разбега,
   Это будет только время года,
   С ёлкой, солнцем и пушистым снегом.
  
  
  
   Я всё придумала сама
  
   Я всё придумала сама
   И всё сама разрушу,
   С чужой одежды бахрома
   Не согревает душу.
  
   Как трудно быть самим собой,
   Когда всё в мире зыбко,
   И ты свой ад и рай земной
   Скрываешь за улыбкой.
  
   Всегда лишь "файн" или "Окей",
   Ты прячешь свою боль.
   Но всё становится трудней
   Играть нам эту роль.
  
   Когда тебе за пятьдесят,
   Так хочется покоя,
   Но все проблемы, что стоят,
   Берутся только с бою.
  
   С азов всё надо начинать,
   А жизнь всё жёстче, круче,
   Ты снова должен доказать,
   Что ты один из лучших.
  
   А ты сейчас совсем один.
   И что всего больней,
   Что, доживая до седин,
   Теряем мы друзей.
  
   И в детях тоже есть пробел,
   У них свои заботы,
   Ты остаёшся не у дел,
   Но ты привык работать...
  
   Уходит из под ног земля.
   Ты понял, подытожив:
   Играет свита короля.
   И королеву тоже.
  
  
  
  
   Сны
  
   Я ненавижу самолёты
   И обожаю поезда
   С их ненавязчивой заботой
   И разговором допоздна.
  
   Уютом тестых помещений,
   Внезапной близостью людей,
   И сном, дарящим сновиденья
   Из жизни будущей моей.
  
   Читаю я роман английский
   Про быт таинственных масонов.
   Попутчик, что сидит так близко
   Мне улыбается смущённо.
  
   Мне нравятся его манеры,
   Он интересный и седой.
   Купе качается размерно,
   Притушен свет над головой.
  
   Мы тем глубоких не касались,
   Простой ответ, простой вопрос,
   И долго долго целовались
   Под перестуканье колёс.
  
   Но ничто не длится навсегда.
   Время пусть залечивает раны.
   Только в бесконечность поезда
   Не приходят поздно или рано.
  
   За окном приблизился вокзал,
   Вместе мы последние минуты.
   Мой попутчик что-то мне сказал,
   Что-то я ответила как-будто.
  
   Сон прерывается мгновенно,
   В окно вливается рассвет.
   Попутчик мой из сновидений
   Знаком мне много, много лет.
  
   Давно когда-то он приснился,
   Во сне меня околдовал,
   Но этот сон так долго длился,
   Что настоящей жизнью стал.
  
   Нам жизнь даётся в ощущеньях,
   В взглядах, радующих нас.
   И смена наших настроений
   Лишь отраженье чьих-то глаз.
  
  
  
  
   И снова я играю роль
  
   И снова я играю роль.
   На этот раз - поэта.
   Вся человеческая боль
   Мне отдана за это.
  
   Могу любовь я предсказать
   С провиденьем гадалки,
   Могу всю жизнь перемешать,
   Из гордой сделать жалкой.
  
   Ведь я, как всякий водолей,
   Умею ворожить,
   Но мой талант - не для друзей,
   С ним очень трудно жить.
  
   Друзья спешат узнать судьбу
   И просят погадать.
   Я сердцем слышу их мольбу,
   И мне легко солгать.
  
   Я предскажу им полный дом
   И светлую дорогу,
   Детей, родных, друзей кругом
   И внуков очень много много.
  
   Они не будут горевать,
   Что стары и седые,
   Они нужны будут опять,
   Как в годы молодые.
  
   Я вижу радость и успех,
   А жизнь сама проверит.
   Гаданье сбудется для тех,
   Кто в это очень верит.
  
   Я верю в это волшебство.
   Судьбу друзей я знаю,
   Но на себя уже давно
   На картах не гадаю.
  
   Я выбрала поэта роль,
   Дела мои плохи...
   Но для меня чужая боль -
   Не только лишь стихи.
  
  
  
   Как Моцарт музыку писал
  
   Как Моцарт музыку писал,
   Так я пишу стихи.
   Они основа всех начал,
   Начало всех стихий.
  
   Среди несчастий и разлук
   Молись или кричи.
   Они, как отражённый звук
   Моей больной души.
  
   Я лёгкость воздуха взяла,
   С землёй соединила,
   Озёра горные влила,
   В них чувства растворила,
  
   И в этот сказочный коктейль,
   Как по осколкам льда
   Вошли и ветер и метель,
   И яркая звезда.
  
   Но за какие-то грехи
   Мой рок меня нашёл.
   Я не могу писать стихи,
   Когда мне хорошо.
  
  
   Осень
  
   Необычаен осени приход!
   В жемчужных каплях светится роса,
   Плеснула голубым на небосвод
   И сделала багряными леса.
  
   Мешает краски с ветренной серьёзностью,
   Вплетает в травы жёлтую канву,
   И красными рябиновыми гроздьями
   Унизывает тёмную листву.
  
   Всё кажется до боли невозможным!
   Ка жаль мне уходящее тепло.
   Людское счастье призрачно и ложно,
   И хрупко, как звенящее стекло.
  
   На смену тёплым, ярким краскам лета
   Придут дожди с холодной пеленой.
   И не на все вопросы есть ответы,
   И есть душа, щемящая тоской.
  
  
   Ностальгия
  
   Земля вся в красках опадающей листвы,
   Осенним золотом охвачены деревья.
   Я чувствую дыхание Москвы
   И днём, и даже ночью в сновиденьях.
  
   Чудесна вашингтонская пора,
   Когда чуть шауер, чуть клауди, чуть санни.
   В москве берёз застывшая кора
   Усиливает дальность расстояний.
  
   Дыханье перехватывать вдруг
   От чувства непонятного волненья,
   Когда смотрю, как чайки, сделав круг,
   Над храмом пролетают белой тенью.
  
   Октябрь здесь красивей и теплей,
   Становишься моложе вдруг годами.
   Я вспоминаю белых голубей
   В Москве над золотыми куполами.
  
   И площадь всю из красных кирпичей -
   Живую памать прошлых поколений,
   И огоньки немеркнущих свечей -
   Ушедших душ земное отраженье.
  
   Друзья нашли другие берега
   И привыкают к новому без стресса.
   Но как забыть глубокие снега,
   Дома в деревне, пахнущие лесом?
  
   И шелест чуть привянувшей травы,
   И запах сена, уводящий в детсво,
   Как будто он замешан на крови
   И предками оставлен нам в наследство.
  
   Томящий зной средь чуткой красоты,
   Где каждый день - как памятная веха.
   И звон малиновый, плывущий с высоты
   И ветром разносящийся ,как эхо.
  
   Я призвала на помощь ворожбу,
   Костёлы, храмы, церкви, синагоги,
   И картам я доверила судьбу....
   Но лишь в Россию выпали дороги.
  
  
   Я часто вижу сны цветные
  
   Я часто вижу сны цветные,
   Далёкий берег и прибой,
   Тела, от солнца золотые,
   Быть может, это мы с тобой.
  
   Зелёный лес над синевою,
   Холодных сумрак серый цвет.
   Быть может, это мы с тобою
   Встречаем утренний рассвет.
  
   Потом песок лучисто-белый,
   Дыхание, словно на бегу,
   Дурманный запах лилий белых,
   Внезапный сон на берегу.
  
   Тропа над бухтой меньше метра,
   Зной, раскалённый от камней,
   Сады, звенящие от ветра,
   И запах моря и полей.
  
   И это лёгкое беспечье,
   Когда со счастием на ты,
   И время, длящееся вечно,
   Сиянье солнца с высоты.
  
   И жёлто-розовые тени
   В закатных белых облаках,
   И дым смолистый от поленьев
   На наших лицах и руках.
  
   Я память уложила в строчки,
   А чувство только возросло,
   И я желаю нашей дочке,
   Чтобы, как нам, ей повезло!
  
  
   Два поэта
  
   Янтарные бусы Марины
   И их разговор до рассвета, -
   Вот всё, что судьба подарила
   При встрече великим поэтам.
  
   Они были очень похожи,
   И звали одну из них Анной.
   Другую - годами моложе-
   Во всём признавали ей равной.
  
   Умом и талантом богаты,
   И бог здесь не стал мелочиться,
   Рассветы свои и закаты
   Они подарили столицам.
  
   Одна над Невою царила
   И стала несчастным сестрою,
   Другую Елабуга скрыла,
   А раньше - владела Москвою.
  
   Как всё хорошо начиналось!
   Дни празднично, шумно летели.
   Как счастливо, страстно влюблялись,
   Как горько потом сожалели.
  
   Все боли, тревоги и слёзы
   Сквозь сердце они пропускали,
   И чем неумеренней дозы,
   Тем ярче стихи их звучали.
  
   И пусть нашу душу не точит:
   Вот если б жалеть и лелеять...
   Поэт, даже если захочет,
   Счастливым он быть не умеет.
  
  
   М. Ц.
  
   От одиночества, от боли,
   Тоской расставленных сетей,
   Стихи рождаются, как море
   Всё разрушающих страстей.
  
   Вот слово, как живое встало,
   И фраза, память вороша,
   Уводит автора к причалу,
   Где спит поэзии душа.
  
   И мёртвой хваткой, обжигаясь,
   В кольце из мечущихся строк,
   Поэт, с поэзией сливаясь,
   Не будет больше одинок.
  
   Небрежно отстранив невзгоды,
   Не взвесив за и против шансы,
   Поэт, как человек природы,
   Живёт в космическом пространстве.
  
   Друзья, как водится, предали,
   Нет денег, комнаты, не сыт,
   Всё это так. Но есть и дали,
   Куда не проникает быт.
  
   Где можно от потопа Ноя,
   Вживаться в ремесло своё,
   Где отступает всё земное,
   И вечность входит в бытиё.

   Будто кот, серый сумрак подкрался
  
   Будто кот, серый сумрак подкрался,
   Обволок, убаюкал, увёл.
   Чей-то стук осторожный раздался,
   Кто-то в комнату тихо вошёл.
  
   И сейчас же заплакали скрипки,
   Обнажая рассказ о былом.
   И кривились, сверкали улыбки,
   Растворялись за тёмным окном.
  
   Канделябры устало дрожали,
   Притушив голубые огни,
   И куда-то, как сны, исчезали
   Песни первой, далёкой любви.
  
   Настроение 2
  
   Пять часов. По дому бродят тени.
   И кривится за окном луна.
   Я лежу счастливая от лени,
   От того, что дома не одна.
  
   На душе легко от светлых мыслей,
   Сока свежих ягод на губах,
   От шуршанья золотистых листьев,
   От грибного запаха в лесах.
  
   Мне тепло, уютно в этом доме,
   Ночь мне дарит радостные сны,
   Я лежу в блаженстве и истоме,
   Будто вся в предчувствии весны.
  
   Небо засветилось алой краской,
   В серой мгле растаяла луна.
   Я не сплю, я вслушиваюсь в сказку,
   Что таит ночная тишина.
  
  
   Лето в Париже
  
   Мы Париж исходили ногами,
   По бульварам, по рю, авеню,
   Этот город был создан богами
   Для туристов, художников, ню.
  
   Зелень бронзы, поблёкшая краска,
   И слияние судеб, как рок.
   Вот Родена посмертная маска,
   Вот Шагала последний мазок.
  
   Ах, как было здесь весело летом!
   Город жил разноликой толпой.
   И мешалися тени со светом,
   Блики солнца с водой голубой.
  
   Мы влюбились в бульвар Сан-Мишеля,
   В его шумный, богемный наряд,
   В переулки Берси и Равеля,
   В Люксембургский чарующий сад.
  
   Перед древнею башней Сен_Жака
   Мы застыли, забыв про дела.
   Словно тень из глубокого мрака
   К нам история тихо сошла.
  
   Всем известный бульвар Капуцинок
   Знал своих мушкетёров в лицо.
   Здесь за смелость дарили мужчинам
   С королевским алмазом кольцо.
  
   Мост искусств, Нотр Дам, Трокадеро,
   Вечный город любви и свобод.
   Спят в земле короли, робеспьеры.
   Всё забыл, всё простил им народ.
  
   Я себя ощущаю, как дома,
   В этом городе снов и мечты.
   Я была с ним по книгам знакома,
   А теперь я с Парижем на ты.
  
   Как уютны мансарды и крыши,
   Как чудесно над Сеной бродить!
   Я хотела б родиться в Париже,
   Я хотела б в нём юность прожить.
  
   *О.М.
   Я люблю свою горькую землю,
   Напоённую страхом и светом.
   Я волшебному голосу внемлю:
   Не легко быть в России поэтом.
  
   Жизнь качает на жёстких качелях,
   Не смягчает паденье и взлёт,
   Поднимает на лебедях белых
   И швыряет, как камни об лёд.
  
   Провода накалились от мысли,
   Почернело у птицы крыло,
   Золотистых коней бог мне выслал,
   Стало в сердце, как в храме, светло.
  
   Я бы мог затеряться в просторах,
   Не бередить уставшей души,
   Как животные прячутся в норах,
   Раствориться в метельной глуши.
  
   Но я весь, словно птичие трельи,
   Мне не выжить в холодной стране.
   Перезвон Петербургской капели
   Пусть напомнит живым обо мне.
  
   Море
  
   Зелёное море играло,
   Волной отмеряя свой бег,
   А солнце вдруг с неба упало
   И снова подпрыгнуло вверх.
  
   Тут ветер решил порезвиться,
   Нырнул в глубину, хоть кричи,
   И начало море искриться,
   Глотнув золотые лучи.
  
   А люди смеялись и пели,
   Как в старом красивом кино,
   И брызги, как птицы летели
   И падали снова на дно.
  
  
  
   Мне улыбаются мужчины
  
   Мне улыбаются мужчины.
   Под взглядом дружественной ласки
   Мои заметные морщины
   Все изчезают, словно в сказке.
  
   И время будто вспять метнулось
   Туда, в сокольническую осень,
   И сердце тоже обманулось,
   Забыв, что мне не двадцать восемь.
  
   Незримо падает рутина.
   Лёд отчужденья быстро тает.
   Чужой, ненужный мне мужчина
   Так много взглядом предлагает.
  
   А я стою с улыбкой вялою,
   Не старая, не молодая.
   Глаза, как будто льдинки талые,
   И прядь волос ужк седая.
  
   Я судьбу испытывать не стану
   И себе не буду ворожить.
   Пусть нежданным будущее станет,
   Что по жребию должно мне быть.
  
   Пусть дорога будет в бесконечность,
   Пусть дорога будет в никуда,
   И прохожий, сделав шаг навстречу
   Взглядом уменьшает мне года.
   Перелёт
  
   Самолёт завис, как будто птица,
   Тяжесть неба давит на висок.
   Мы летим, а солнце не садится,
   Потому что путь наш на восток.
  
   Вот уже мы видим очертания
   Белых зданий, крыши, как подковы.
   Мы ещё в плену воспоминаний,
   Мы ещё сдаваться не готовы.
  
   Древний мир лежит, как на ладони,
   Жёлтою, загадочной звездой.
   Сказочные мифы не затронут
   Сердца, заболевшего тоской.
  
   Не смогу забыть я на чужбине
   Прелесть подмосковных вечеров,
   Горьковато-сладкий вкус рябины
   И тепло смолистое костров,
  
   Серебро реки, как будто в дымке,
   И глухое уханье совы,
   Мягкие, прохладные тропинки,
   Запах свежескошенной травы.
  
   Небо на Востоке ярко синее,
   Жар от солнца, словно от огня.
   Море голубое и красивое,
   Только это всё не для меня.
  
   Нахожу я радость теперь в малом:
   Окунуться в солнечной реке,
   Отдохнуть среди берёз усталою,
   Говорить на русском языке.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Чёрный мир
  
   Я живу в заколдованном мире.
   Только чёрная краска кругом.
   Вниз скользнули чугунные гири,
   Время встало за чёрным окном.
  
   Чёрный свет в затемнённой квартире,
   Чёрный жар, чёрный ветер и дождь.
   Я живу в удивительном мире:
   Правда чёрная, чёрная ложь.
  
   Звёзды в чёрном опущенном небе,
   Свежесть чёрной волны на виске,
   По-змеиному вьющийся стебель,
   Как верёвка чернеет в песке.
  
   Словно тени на сказочном пире
   Опустилися в знойной долине.
   Я живу в расколовшемся мире,
   Только в чёрной его половине.
  
  
   Сказка
  
   Я рисую всё чёрною краской,
   Исчезают мечты и покой....
   Я придумаю чудную сказку -
   Чёрный цвет превращу в голубой.
  
   Алой краской раскрашу я горы
   С золотитым оттенком зари.
   Ярко-синим я сделаю море,
   Жёлтым светом зажгу фонари,
  
   Расбросаю я лунные пятна,
   Изумрудною станет трава,
   От лилового запаха мятного
   Закружится моя голова.
  
   И под музыку, песню и пляску
   Заглушу свою боль и тоску.
   Я придумаю чудную сказку:
   Тель Авив превращу я в Москву.
  
  
  
   Я теперь живу без расписания
  
   Я теперь живу без расписания,
   Ненавидя быт свой и кляня.
   Буквы из священного писания,
   Словно камни давят на меня.
  
   Окружают люди меня странные,
   Каждый - сумасшедший или плут.
   Говорят, что землю, богом данную
   Никогда арабам не вернут.
  
   Тычут пальцем в записи из торы,
   Призывают к вере праотцов.
   Многие мошенники и воры
   Выдают себя за мудрецов.
  
   И висят законы Моисея,
   Как кандалы на умах людей.
   Ждут евреи, что придёт мессия
   И взывают: "Слушай, Исраэль!".
  
  
  
  
  
   Мне показалось, я привыкла
  
   Мне показалось, я привыкла
   К необычайной синеве,
   К прохладным рощам эвкалипта,
   К зелёным теням на траве.
  
   Уже и ветер из пустыни
   Не режет острою тоской,
   И речь гортанная отныне
   Уже не кажется чужой.
  
   Под небом место здесь святое,
   Молись любым своим богам.
   Но что-то есть а стране такое,
   Что делит душу пополам.
  
   Во мне всё так перемешалось,
   Так жизни нить переплелась,
   С Россией я уже рассталась,
   И здесь уже не прижилась.
  
  
  
   Память
  
   Я обожаю запах мяты
   И холодок росистых трав,
   Полянки, где растут опята,
   Где можно лечь, к земле припав,
  
   И слушать время и пространство
   Сквозь гул пульсирующей вены.
   Я обожаю постоянство
   И ненавижу перемены.
  
  
  
   Иерусалим
  
   У каждого есть свой Иерусалим,
   Свой Рим, свой Рубикон и свой Мессия.
   Что снится нам, о чём порой молчим
   В стихах прорвётся словом "ностальгия".
  
   У каждого есть свой Иерусалим,
   Своя семья, свой дом и свое детство.
   И как мы жизнь прожить свою хотим,
   Заложено в нас предками в наследство.
  
   У каждого есть свой Иерусалим,
   Свой горизонт и белые страницы,
   И выбирая путь, идти каким,
   Мы доверяем только интуиции.
  
   Но если ты не веришь ни во что,
   Душа твоя, как осень, коченеет,
   И завернувшись в старое пальто,
   Ты чувствуешь, что всё в тебе немеет.
  
   И кажется, что всеми ты гоним,
   И некуда бежать от дней тоскливых,
   Ты потеряла свой Иерусалим....
   А бог, как люди: любит лишь счастливых.
  
  
  
  
   Армения
  
   Я под вечер видела Армению
   В заходящих солнечных лучах
   Горы фиолетово-сиреневые
   Отражались в красных облаках.
  
   Вдоль дороги золотились рощи,
   Источая нежный аромат,
   А земля была сухой, как мощи,
   Каменистой, неживой на взгляд.
  
   Откликалось эхо голосисто
   И метались птицы в тишине,
   И тропа была прямой и чистой...
   Но вела не к храму, а к войне.
  
  
  
  
   Московская весна
  
   Вот я приехала в Москву.
   Мои Сокольники под снегом.
   И прошлогоднюю листву
   Не видно под застывшим небом.
  
   Кружится снег, как лёгкий пух.
   Свет фонарей неровный, тусклый,
   И ловит восхищённый слух,
   Что говорят вокруг по-русски.
  
   В России пальмы не растут,
   Холодный день полгода длится,
   Цветы не круглый год цветут,
   И не поют зимою птицы.
  
   Но никогда в чужой дали
   Весны такой я не встречала,
   С теплом, идущим от земли,
   С желаньем всё начать сначала,
  
   С огромным небом голубым,
   Внезапным острым вдохновеньем,
   Со снами, зыбкими, как дым,
   С рассветом, пахнущим сиренью,
  
   И освежающим дождём,
   Дробящим зимнее ненастье,
   С горячим солнцем, что так ждём,
   И беспричинным детским счастьем.
   Сон
  
   Опять я не смогла придти
   На наше первое свиданье,
   Опять смешалися в пути
   Дороги, люди, расставанья.
  
   Я вижу маленький вокзал,
   Где мы ещё не повстречались.
   Ты ничего мне не сказал,
   И мы ещё не целовались.
  
   Всё безнадёжность и тоска,
   Бесцветность неба и растений,
   Пред серым храмом из песка
   Стою я, преклонив колени.
  
   И только моря нежный стон
   И первозданность скал нагая
   Мне говорят, что это сон,
   А жизнь реальная - другая.
  
   В ней красок всех не перечесть,
   От звуков некуда нам деться....
   Но что-то в сновиденьи есть,
   Что заставляет сжаться сердце.
  
  
  
  
   Мягким светом падают снежинки
  
   Мягким светом падают снежинки,
   Тают у мальчишки на губах,
   Голубые, тоненькие льдинки
   Огоньками вспыхнули в глазах.
  
   Чуть скользит дорога под ногами,
   Звёзды засияли в вышине...
   Уходило детство не годами,
   Срозу оборвалось, как во сне.
  
   Музыка дешёвого оркестра,
   Звон бокалов, пьяный дым застыл,
   Говоришь, что очень интересно,
   Прошлое давно уже забыл.
  
   Не всегда же быть тупым и серым.
   Джаз полезен тоже для души.
   Брать от жизни надо полной мерой.
   В общем, все дороги хороши.
  
   Жизнь не сказка, жизнь намного строже.
   Память времени замедлит бег,
   И еогда-нибудь ты вспомнишь тоже
   Очень чистый падающий снег.
  
   Но вернуться прошлое не может,
   Хоть проси прощенья без конца.
   Жизнь на сказку иногда похожа,
   Только без счастливого конца.
   Ничего мне не осталось
  
   Ничего мне не осталось
   От родителей моих,
   Только мамина усталость,
   Что хватило на двоих,
  
   Только папина забота
   И боязни толстый пласт,
   Что уволят вдруг с работы,
   Местком комнаты не даст.
  
   Я вегда жила под грузом
   Комплексующих проблем,
   Быт казался мне обузой,
   Так хотелось перемен.
  
   И когда время настало,
   Жизнь пошла вдруг на подъём,
   Видно, старою я стала
   И живу вчерашним днём,
  
   Экономлю, где придётся,
   Ужимаюсь до поры,
   Будто жизнь только начнётся,
   А она бежит с горы.
  
   Не могу я измениться,
   Не могу другою стать.
   Надо во-время родиться,
   С веком в ногу чтоб шагать.
   Солнечный зайчик
  
   Без стука он ворвался в дом
   И закружился над столом,
   Потом скользнул по стенке вниз
   И перепрыгнул на карниз,
  
   Забрался молча на диван,
   Залез за чем-то в мой карман,
   Вот заиграл под потолком
   И очутился за окном,
  
   Без страха врезалсяя в трамвай,
   Хоть был тот полон через край,
   И прямо с заячьей сноровкой
   Он выпрыгнул на остановке,
  
   Бежал вперёд, не унывая,
   Прохожим лица освещая,
   Но вдруг разбился шутки ради
   И заискрился в каждом взгляде.
  
   Меня домой уже не тянет
  
   Меня домой уже не тянет,
   И на чужбине мне не жить.
   В какой далёкий полустанок
   Меня захочет приютить?
  
   Какое счастье я открою?
   Каким богам я поклонюсь?
   Хочу узнать, чего я стою,
   К чему действительно стремлюсь?
  
   И почему мои печали
   Под стать шекспировским страстям
   Как будто душу разорвали
   И разбросали по камням?
  
   И вечно, вечно я в тревоге...
   Во сне я вижу поезда
   И бесконечные дороги
   И неспокойные года.
  
  
  
   А.Г.
  
   Он был очень русским по песням
   Не хотел уезжать на Запад
   И ни страхом не взяли, ни лестью-
   Только слёзы от злости капали.
  
   А потом наступили на горло,
   Или -или -вопрос поставили.
   Чтоб не смог сторожить он мёртвых,
   Его силой в Париж отправили.
  
   Он там пел о России песни,
   О её голубых просторах,
   Как хотел он быть с нею вместе,
   А его клеймили позором.
  
   У кого нам искать ответа
   И к какому взывать мессии?
   Не нужны Росии поэты,
   Но поэтам нужна Россия.
  
   И оставьте свои затеи,
   Не позорьтесь пред белым светом.
   Он родился в России евреем,
   А ушёл любимым поэтом.
  
   Я не могу писать стихи...
  
   Я не могу писать стихи
   Не потому, что я счастливая.
   Мои любимые грехи
   Меня внезапно вдруг покинули
  
   А я в них черпала сюжеты,
   Не предавала их забвению.
   Простые, детские куплеты
   Вдруг становились откровением
  
   Ушли грехи-воспоминания,
   Остались белые страницы.
   Клубятся облака туманные,
   Скрывают близкие мне лица.
  
   Путь в прошлое заманчив, горек,
   И наступает час расплаты.
   Осенний лес и синий город,
   И жёлтый ветер, рвущий платье.
  
  
   (Июнь 2004)
  
  
   Ненастная погода
  
  
   Деревья качаются, ветер их кружит,
   Как руки, сгибаются тонкие ветки.
   И то, что казалось и важным, и нужным,
   Теперь уже кажется глупым и мелким.
  
   Лишь серые капли, и дождик по окнам,
Не слышно ни криков, ни песенок птичьих.
   Спускается небо туманами плотными,
   И в сердце проникла тоска безразличия.
  
   Как трудно мириться с ненастной погодой,
   Как сны беспокойные часто приходят!
   И что это? Только слиянье с природой,
   Иль грустная старость уже на подходе?
  
   Июль 2004
  
  
  
   Барселона
  
   Деревьев зелёная крона
   И улиц бурлящие реки
   Всё это моя Барселона
   Моя, но, увы, не навеки
  
   Вокруг всё, что вижу - прекрасно
   Подобно мозаике танцев
   Сливаются знойные краски
   С весёлой улыбкой испанцев
  
   Испанцы беспечны, как дети,
   Хоть были и войны, и Франко.
   Встречают на море рассветы,
   Сидят в ресторанах и парках.
  
   Над городом флаги по праздникам реют,
   Дрожат от орекстров церковные своды.
   Испанцы давно уже в бога не верят.
   Всего им милее покой и свобода
  
  
  
  
   1
  
  
   2
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"