Риф Людмила : другие произведения.

Пересечь границу, где замирает пустота

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Следующее обновление:02.11.2024 На протяжении пятиста лет жители королевства отчаянно, но безуспешно пытаются расселиться за его пределы. Каждые пять лет отряд из добровольцев и нарушителей порядка отправляется за границу леса с огромными деревьями, которые превышают высоту обычных в пять-шесть раз. Старший сын графа Грейн, уверенный, что ему улыбнется удача, записывается добровольцем для участия в миссии "Великое Расселение". Его младший брат - Грег, вдохновившись его действиями, решает последовать за ним. Однако сможет ли Грег убежать от родителей, которые уже потеряли одного из сыновей? Почему из-за леса нет вестей? Чем вызван необычайный рост деревьев? И почему короли на протяжении пятиста лет продолжают отправлять людей в пустоту?
  Пролог
  
  За границей леса, 495 год
  
  Теплый вечер. В километре от поселения, которое образовалось всего несколько месяцев назад, дровосек рубил поваленное дерево. Его ствол был настолько огромный, что понадобилось бы около пяти человек, чтобы обхватить. На протяжении всего долгого дня звук топора гулко разносился по лесу, пугая лесных жителей. Не смотря на усталость, дровосек так увлекся работой, что не заметил, как начало темнеть. Когда он спохватился, между деревьями было тяжело что-либо рассмотреть. Мужчина в спешке стал собирать снасти. Он сложил только часть заготовленных дров под навес и собирался забрать оставленный у поваленного дерева топор, но поднял взгляд и увидел, что из тени леса, со стороны поселения, к нему бесшумно вышел человек. От неожиданности сердце мужчины забилось с удвоенной скоростью, однако он быстро успокоился, разглядев знакомое лицо писаря.
  – Фух, и напугал ты меня, – с облегчением в голосе сказал дровосек, подходя ближе.
  Писарь ничего не ответил, лишь осмотрелся по сторонам, и направился в сторону мужчины. В поместье его размашистую походку люди безошибочно угадывали и в целом он был небезызвестен грубыми манерами движения. Однако в тот вечер он двигался необычайно плавно и легко, но напряженные мышцы лица выдавали его истинный настрой. Его приближающиеся шаги не создавали ни звука, словно его здесь и не было.
  Молчаливость и странное поведение писаря показались мужчине пугающими. Он остановился, не доходя до него пары шагов и, пытаясь звучать буднично, поинтересовался:
  – Что-то случилось? Как идут дела в поселении?
  Не успел он произнести слова, как писарь подскочил к нему, легко преодолев расстояние между ними и ловко схватил за руку. Через мгновение в правой руке писаря оказался нож, который он занес для удара. Мужчина тут же вырвал руку и отпрянул на пару шагов.
  – Это еще что за шутки? – произнес мужчина голосом, в котором слышалась нарастающая паника.
  Ответа не последовало. Угроза жизни заставила его мысли беспорядочно плясать, а его сердце пустилось в бешеный темп. Все звуки леса разом пропали. Единственное, что он слышал это стук сердца в ушах, который пульсировал, рубил топором в голове. Только одно слово отчетливо сформировалось в мыслях – «бежать». Оно горело красным пламенем перед его взором, как горели глаза напротив, готовые действовать. «Бежать, бежать к топору!» – твердил мозг, тщетно пытаясь заставить ноги сдвинуться с места. Все тело наполнилось тяжестью, и только грудь работала на износ, пытаясь ухватить как можно больше воздуха.
  Писарь бросился на мужчину, пытаясь ранить ножом, но тот с силой толкнул его в грудь. Писарь не упал, но немного потерял равновесие и отступил назад под воздействием толчка. Ведомый проснувшимся инстинктом, мужчина побежал к месту, где, как он помнил, оставил топор. Он оказался у поваленного дерева и стал искать глазами образовавшийся от него пень, но, казалось, лес играет с ним – куда бы он не посмотрел, то место застилали тени, мешая что-либо разглядеть. Паника в груди стала нарастала больше и больше с каждым мгновением, проведенным беззащитным среди полумрака и неизвестности. Мужчина стал лихорадочно оглядываться по сторонам и рассматривать землю, в попытках найти спасительное оружие. И вот сбоку, в полушаге от него, практически у самых ног он заметил свой верный топор. Только мужчина собирался поднять его, как почувствовал, что что-то тяжелое прилетело в спину, выбивая из легких горячий воздух. Сильный удар сбил его с ног. Он припал на колени и выставил одну руку в землю, чтобы не упасть окончательно, а другой схватился за грудь, тщетно пытаясь уменьшить боль и восстановить дыхание. Писарь в мгновение ока оказался рядом. Он быстро отбросил ногой полено, которым метко попал в мужчину, а после и топор. Мужчина слышал, как топор с глухим звуком приземлился где-то слева, совсем недалеко. Писарь приставил лезвие ножа к его шее.
  – Я не собираюсь тебя убивать, – спокойным, ровным голосом произнес писарь, а после добавил. – Дай мне, пожалуйста, ладонь.
  «Пожалуйста» – слово тихим ужасом разнеслось по сознанию мужчины. Еще никогда он не испытывал страха от простого вежливого слова. Оно звучало пугающе, даже жутко, особенно от того, что так не подходило к давящей атмосфере леса, мертвой тишине вокруг, сковывающей боли в области груди, чувству обреченности на фоне ледяного спокойствия и к «обжигающему» лезвию, приставленного к коже.
  Писарь терпеливо ждал, пока мужчину одолевали страх и сомнения. Прошли секунды, за ними другие, но мужчина так и не выполнил просьбу.
  – Я позволю тебе уйти, только дай мне руку, – прозвучал успокаивающий, но в то же время вкрадчивый голос.
  Не находя другого выхода, мужчина неуверенно приподнял руку ладонью вверх, смотря в землю, но в действительности не видя ее. Все его существо тряслось внутри и ожидало неминуемой участи. Писарь, не теряя время, достал еще один нож, быстро полоснул по подставленной ладони, а после спрятал его. Мужчина почти не почувствовал боли. На левой руке писаря уже была свежая полоса, с которой капала кровь, которая в тенях казалась почти черной. Писарь крепко пожал раненую ладонь мужчины своей окровавленной рукой. Мужчина вскрикнул от неожиданности и боли. Он попытался вырвать руку из хватки, забыв о лезвии у шеи, и та благополучно освободилась, не почувствовав сильного сопротивления. Писарь убрал нож, что держал у его шеи.
  Мужчина почувствовал, что свободен, хотя до конца не мог поверить, что писарь все-таки сдержал обещание. На ватных ногах он поднялся и подбежал к недалеко отброшенному топору, с колотящимся сердцем схватил его и помчался прочь без разбора. Ноги не слушались, но он продолжал бежать лишь бы не останавливаться. Лес затруднял передвижение – мужчина постоянно натыкался на массивные ветки, пробирался сквозь заросли, доходящие почти до груди, а каждый шорох и звук пугали в который раз, что заставляло бежать дальше и дальше. Он потерял счет времени, но судя по тому, что он полностью выдохся, а дорогу стало различать совсем трудно, решил, что можно сбавить темп. Он перешел на шаг, но дрожащими от усталости руками кое как держал топор наготове. Его тяжесть ощущалась, как никогда прежде. Почувствовав себя в относительной безопасности, лихорадочные мысли стали понемногу отступать. И вдруг он резко остановился и осознал, что не знал, где находится. Единственный способ добраться до поселения – повернуть назад, что делать было опасно. Он прислонился к дереву и стал думать, как же лучше поступить. Однако его мысли были прерваны – сбоку раздался голос.
  – Прости, что напугал тебя, ¬– пространство заполнилось тягучими словами.
  Мужчина замер. «Дурак, какой же я дурак! Нельзя было верить ему и останавливаться… Я… покойник…» – корил он себя, бесконечно жалея, что позволил себе передохнуть. Мужчина вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть говорящего и боясь увидеть его, но никого не было видно.
  – Но не охота было нежничать и притворяться, – прозвучал голос еще раз и из-за высоких деревьев медленно стал показываться писарь, все также бесшумно выходя из теней.
  Писарь не спеша направлялся к мужчине, как будто и мысли не допускал, что тот может скрыться от него. Его поступь сильно исхудала, с того момента, как дровосек встречал его в поселении последний раз. Однако его плечи распрямились, и он престал горбиться. Он легко ступал по земле босыми ногами. Его взгляд излучал безмятежность и уверенность.
  – И прости за удар поленом ¬– мне нужно было тебя остановить, – буднично произнес писарь и, казалось, пожал плечами.
   Неестественная вежливость и снисходительность начали вызывать в мужчине злость. Он осмотрел писаря и заметил, что превосходит того в силе. Однако он изрядно устал ¬– едва мог сделать пару взмахов топором. Мужчина сильнее сжал двумя руками древко топора, тем самым вызвал боль в раненной ладони. «Один верный удар ¬– и я спасен», – думал он. Все его тело напряглось и готовилось совершить роковой удар. Нужно было только подгадать удачный момент.
  Писарь двигался к мужчине, оставалось с десяток небольших шагов.
  «Только один удар, ¬– отчаянно и с надеждой мысленно молил мужчина. – Всего один точный удар».
  Один шаг, другой – писарь был почти у цели, но вдруг остановился в паре шагах от него, удивленно вскинув брови.
  – Неужели, ты надеешься… – начал писарь.
  Чувство отчаяния снова застало мужчину врасплох. Стоило ему увидеть проблеск надежды на спасение, как он тут же погасал. Почему кто-то пытается отобрать его жизнь? Он, как и любой человек, не без греха, но не настолько мерзавец, чтобы заслужить быть убитым. Мысли пронеслись в голове мужчины за мгновение. И не теряя больше ни секунды, он понял, что нужно действовать, пока писарь не верит в его решимость.
  Мужчина сделал глубокий вдох и из последних сил ринулся на ненавистника, занося топор. Тот быстро увернулся, не получив ранений, и с силой толкнул мужчину в ведущую руку, тем самым выбивая топор. Мужчина, найдя себя безоружным, бросился бежать в сторону поселения, гонимый чувством опасности и возбужденности. Однако его попытка убежать была похожа на бегство подстреленной лани, в боку которой зияла рана от стрелы охотника. По протоптанному пути двигаться было легче, но с каждой секундой, мужчина чувствовал, что прилив энергии его покидает. Не в силах больше бежать, он рухнул у подножья дерева, кое как прислонившись к нему спиной. Высокая трава лезла ему в лицо, царапая. Ему не хватало воздуха, а картинка перед глазами становилась все более нечеткой. Температура его тела поднялась, а сам он ощущал холод. Мужчина пребывал в лихорадке. Он ничего не видел, кроме замыленных пятен, и все-таки пытался найти наощупь увесистый камень, беспорядочно водя рукой по земле. Ничего не найдя подходящего, мужчина бросил попытки и безжизненно опустил руки на ноги. У него не осталось мыслей, и он отдался пожирающей лихорадке. Вокруг себя он лишь изредка слышал шорохи то ли от ветра, то ли создаваемые обитателями леса.
  Через какое-то время, находясь на краю сознания, мужчина открыл глаза и увидел, как одно из пятен перед его взором стало больше. Мужчина смотрел на него, не сводя болезненных глаз. Оно становилось все ближе и ближе, а после замерло, заполнив чернотой все пространство. Знакомый голос раздался жутко близко, выделяя каждый слог:
  – Ты – последний.
  Мужчина еле улавливал смысл сказанных слов, но их звук проникал в каждый миллиметр кожи, оставляя вмятины. Мужчина уже не пытался бежать или оттолкнуть его. Слабость по всему тело едва позволяла сохранять сознание. Чувствуя, что вот-вот потеряет его, он произнес слабым, прерывистым голосом последние слова:
  – Зачем? Как же… наше… великое дело?
  Умиротворенная тишина. Мужчина успел подумать, что не получит ответ, перед тем как отпустить остатки сознания. Однако голос все-таки ответил даже почти ласково, так как будто разговаривает с маленьким несмышленым ребенком: – Есть дело поважнее, чем «Великое Расселение».
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"