Лютый Игорь Юрьевич : другие произведения.

Каруга. Люди, Звери, Стены

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Описание жизни автора в племени Каруга - сны и явь


Каруга
Люди - Звери - Стены
- Ничего

  

Содержание

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Если крона дерева упирается в Небеса, то его корни достигают Ада.
   Ницше
  
   Странная у меня реинкарнация...
   Из записок Путника
  

Вместо введения

  
   На стене висела картина. Я помню из моего детства изображённого на ней себя лет пяти, в форме морячка, или что-то подобное. Кажется, были ещё и подобные фотографии форматом поменьше, где я изображён также в этой форме в этом же помещении, и с игрушками. Эмоций сильных у меня на фотографии не видно - ни слёз, ни радости, никакого напряжения, как это часто бывает на детских фотографиях, когда ребёнка заставляют фотографироваться "в плановом порядке". В принципе, обычное детское фото, если не считать одного, важного для меня и всегда интригующего и озадачивающего меня.
   Я не помню, ну совсем не помню, как я фотографировался... Напрочь!
   В детстве, помню, я даже считал, что это не я изображён, а какой-то другой мальчик. Хотя, уж очень этот мальчик походит на меня. И почему его портрет висит в нашем зале? Когда же мама говорила, что это мой портрет, и это я изображён на нём, то тогда у меня возникали мысли о том, что одежду мне нарисовали, или моё изображение поместили в незнакомый мне интерьер и пр. Сейчас, конечно, в эпоху компьютерной графики этому не будешь удивляться, но не тогда! Тогда, конечно, тоже существовали технологии вставки портрета в заготовку, но выглядело бы это гораздо грубее, тем более на портрете. Да и не в этом дело... Дело в том, что я не могу сказать, что просто не помню, просто забыл, как меня фотографировали. Это не моя черта - забывать подобные моменты. Ещё бы! Если я прекрасно помню всё, что мне снится, а тут вдруг забыл реальное событие, то есть событие из этой реальности.
  
   Таких "белых пятен" в моей биографии много. Все эти события, которых "не было" - из моего детства. Хотя, так ли это?
   Со временем, возможно, я зафиксирую подобные явления памяти, также относящиеся и к более поздним периодам своей жизни, вплоть до современности. И я, похоже, уже чувствую, что нахожусь на пороге этого этапа своей жизни. Да он уже и начался! Начался тогда, когда я об этом ещё не догадывался.
   Итак, КТО изображён на фотографиях? И ГДЕ же тогда Я?
   Ответы ко мне пришли только сейчас. Нет, это не клинический случай, интересный разве что детским психиатрам. И это не просто проблемы памяти. Психологи и психиатры могут отдыхать!
   Да, это даже не проблемы восприятия действительности. Хотя, действительность, вернее разные действительности здесь и замешаны, но в плане восприятия мира в целом и памяти, разных видов памяти всё в норме, хотя сразу может показаться иначе.
   На фотографиях действительно я, я - воспринимающий, и в полном психическом здравии для своей возрастной группы.
   В чём же парадокс?
   Парадокс здесь том, что именно в силу своей возрастной группы, пока одна моя часть учавствовала в делах моей социалицации, детсадовских мероприятиях, в то же время другая моя часть, осознающая была у каруков.
  
   Все описанные события построены на реальных фактах моей долговременной памяти, а также на сюрреальных фактах моих изменённых состояний сознания. Если понятие "реальность" определить как ТО, что Вы cейчаc читаете эти строки. Как сказал бы Азу, стоя, например, перед журналистами, и прочитав то, что о нём я написал: на любой встречный вопрос дам любой ответ... Имена и названия я перевёл с языка Каруга и транслирую по смыслу, или по этимологическому смыслу, что, по моему мнению, наиболее отражает истинную их суть, а звучание их я подчинил этому смыслу.
   События, которые я описываю, также и по времени не линейны. Точнее, я нередко затрудняюсь сказать, какое событие шло за каким, что сказано раньше чего, наконец, всегда ли мысли и интуитивные откровения повествователя идут раньше, позже, или параллельно его словам и действиям. События этой книги, можно сказать, объёмны! Но, должен же я как-то их описать привычным для нашего рассудка и ознакомления с информацией способом! И, не могу же я постоянно ссылаться на неоднозначность написанного, как бы извиняясь за нарушение синтаксиса, нарушение непрерывности привычной реальности... Одно могу сказать точно: я предельно откровенен перед читающими, честен перед самим собой, и со всей полнотой ясности мышления адекватен перед ТЕМИ, кто берётся, или возьмётся меня судить в будущем.
   Этому подчинена и структура данной книги.
   Так, сама структура описанных событий, то есть структура книги выражена в Метадействиях.
  

Первое Метадействие. Культивировение

  
   Данное Метадействие Каруга говорит об искусстве взращивания Цветов, или эмоциональных соцветий так, чтобы не выпал ни один лепесток цветка, чтобы все лепестки эмоций были яркими и здоровыми - имели свой цвет, запах и размер - и только свой.
  

Антропологическая Справка

  
   Племена Каруга (или Карука, в дальнейшем представителей племени я предпочту называть каруки, а племена всё же Каруга; аналогичная грамматика будет касаться и названий некоторых племён) мало исследовались, хотя территория их местонахождения не так уж закрыта от посетителей, не так уж непроходимы лес, горный рельеф в этом районе континента и близлежащих островов. Между племенами может быть расстояние, которое можно преодолеть от суток до трое суток "средним шагом" воина, или шагом "среднего воина", или же просто на лодке, когда это возможно. Поэтому, здесь и принято называть определённый "уровень воина" как, например, "воин средней ноги". Скорее всего, вина этой неизвестности - сам образ жизни и нравы членов этих племен. Нет, это не агрессивность, пугающая своей непредсказуемостью и дикостью. И не скрытость племён. И не уловки автора... В наше-то время... Не то, не другое, и не третье, а где-то даже наоборот.
   Труднодоступность здесь скорее внутренняя. Это - уникальность магии, практикуемого этими племенами, отсюда и та невидимая завеса над ними, такая, что вы можете пройти мимо племени и его не заметить. Или, посетить его, и не увидеть ничего необычного, даже не догадаться, что это племя уникально тем, что о нём ничего не известно. Причём, я говорю не о "среднем" путешественнике, а о профессионале антропологе - этнографе.
   Многие племена Каруга затёрты между горами и океаном, другие (немногие) живут в горах, некоторые на берегу большой реки (но и они часто посещают побережье), поэтому рыболовство - значимый промысел каруков, а в некоторых племенах и основной. Изюминка здесь в том, что добычей рыбы, разделкой, обработкой, приготовлением рыбы здесь заняты исключительно мужчины. Употреблением рыбы в качестве пищи заняты, как говорится все, но для женщины и это запрещено в три дня полнолуния, а также девять дней после своего дня рождения и девять дней до дней рождения своего мужа. Девочек и незамужних девушек это не касается. В сорок дней перед инициацией превращения девушки в женщину рыба девушкой также не употребляется. Есть, правда одно исключение, о котором я скажу позже.
  
   Интересно здесь то, что рыба, что вполне очевидно для антропологов - это центральный Женский Тотем, союзник и защитник женщины. Впрочем, рыба часто символизирует женское начало и в разных культурах мира. Столь значимые табу на рыбу (при полном отсутствии таковых у мужчин), - это не слепые ритуалы патриархального строя, направленные на принижение женщин. Считается, что женщина может легко вступать в контакт с рыбой, или точнее, с духом Матери-Рыбы, заключать с ней колдовские сделки, особенно в вышеназванных случаях и в вышеуказанные дни и, тем самым, негативно повлиять на свою семью и на всё племя в целом. Считается, что женщина действительно это сможет сгоряча сделать, даже несмотря на чувства матери, семьи и т.п. Так, с рыбой общаются только мужчины.
   Мужской тотем секретен. Известно, что ЭТО животное, возможно, наподобие медведя, возможно, наподобие волка, возможно даже, наподобие дикой кошки. Хотя, последний вариант наименее возможен, так как мужчины показывают явное пренебрежение к семейству кошачьих, в то время как показывают, напротив, уважение и благоговение перед медведями и волками. А может, такое отношение и есть скрытое закамуфлированное тайное чувство к своему мужскому Тотему, отвлекающее от него внимание нерадивых любопытствующих, прежде всего, женщин. Считается также, что женщины также могут скрывать свой тотем, но они в этом не заинтересованы в силу своей женской природы. Так, что в племени нет неравноправия, - скорее каждый занимает свою нишу прав. В племени просто нет уравниловки, или, как сказал бы Азу, вульгарного псевдоравенства.
  
   Если женщина нарушает Законы Матери-Рыбы (эти законы именно так и называют в племени), то Мать с моря насылает на племя ураганы и потопы. Кстати, старики говорят, что последние четыре поколения никто не помнит ни одного стихийного бедствия. Более того, когда стихия разыгрывается рядом, на соседнем побережье, то Мать уводит своих возлюбленных - то есть всех членов этого племени от беды. Знающие же люди говорят, что Мать посылает раз в двенадцать поколений Чистилище, дабы смыть плесень накопившихся устоев племени. Племя, конечно же, в это время стремится скрыться в горах. Правда, некоторые знающие женщины говорят, что мать посылает Чистилище раз в двенадцать поколений просто для того, чтобы сильнее сблизить племена, живущие в горах, с прибрежными племенами (действительно, женское объяснение!).
   Стоит сразу оговориться, что поколение в этом племени принято различать с интервалом сорок лет по мужской линии и тридцать пять лет по женской линии. Поэтому, мужчины стремятся брать в жёны женщин моложе не меньше, чем на пять лет. Впрочем, женщины также предпочитают выбрать себе будущего мужа согласно этому принципу.
   Так вот, трудности и основная проблема здесь в том, когда именно произойдёт Чистилище, то есть согласно каким поколениям - по женской линии, или по мужской. Короче, этого точно никто толком не знает, тем более что с данной проблемой каруки пересекаются, получается, раз в четыреста двадцать - четыреста восемьдесят лет. Такое событие, очевидно, фиксируется, но толи летописи постоянно утрачиваются, толи их неправильно интерпретируют, а скорее просто от того что, после Чистилища никому из каруков не приходит в голову оставлять подобные сведения до далёких потомков. "Не до этого", - так считают женщины-ведуньи. Пусть, дескать, потомки набираются подобной мудрости самостоятельно, а не за счёт предков... А мужчины - ведуны говорят, что точно фиксировать и бесполезно, так как время чистилища зависит от того, в каких отношениях Мать с Отцом - мужским покровителем и супругом Матери.
  
   Детский тотем - чайка. Это, как известно, птица, которая владеет всеми тремя стихиями - водой, землёй и небом. Эта птица называет имя мальчикам и девочкам, по действиям чайки также принято разгадывать и угадывать знаки, касающиеся детских судеб. По действиям чайки на берегу или на борту рыболовной лодки судят об имени и судьбе мальчика. По действиям чайки на воде судят об имени и судьбе девочки. Если, например ближайшая чайка поплыла или побежала направо, когда решалась судьба ребёнка, то это один знак, если налево, - то другой. Если нырнёт, то третий; если взлетит и улетит, то четвёртый знак; если взлетит и сразу приземлится, то пятый. Имеет значение, где именно чайка изначально находилась, - справа или слева. И имеет значение, как дышит ведун в такой момент.
   У ведуна, считается, два носа, - правый и левый. Именно эти два носа имеют решающее значение в такой "диагностике".
   С Азу как-то решил подшутить кто-то из простых каруков, он спросил, какой, дескать, у тебя сейчас нос работает, Азу?
   - Тот, с какой стороны твоя задница не дышит! - С радостью отшутился Азу, но при этом сам задал вопрос нерадивому каруку: А какая у тебя, каруп (так в простонародье называют каруков), сейчас задница работает - правая или левая?
   Карук замялся, не зная, что и ответить Азу, но Азу, похоже, и не ждал ответа, просто добавил, поставив точку в этом шуточном диалоге:
   - Там точно нет моего носа...
   Этот анекдот сначала может показаться грубоватым и вульгарным, но в нём, на самом деле, заложена суть того, как ведуны каруга манипулируют со своими и чужими действиями, предсказывают события чьей-то жизни и даже лечат. Так вот, если ведун в момент диагностики, или предсказания, или иного своего действия дышит тем носом (или той ноздрёй), который соответствует стороне, на которой происходит действие, или, находится объект предсказания, например ребёнок, о судьбе которого идёт речь, то данное действие правильное, то есть должно идти как идёт. Если же сторона не соответствует носу, то действие стоит обратить вспять, или же принципиально изменить. Имеет значение, какой нос дышит у ведуна - правый или левый. Считается, что правый нос наполняет событие силой, но и делает данное событие нестабильным. Левый же нос придаёт мягкость событию. И ещё имеет значение, какой нос дышит у того, с кем работает ведун в данный момент, но этим искусством, как мне сказали, владеют только самые изощрённые ведуны, как сказал Азу: "чернейшие из чёрных". Хочу сразу определиться с термином "чёрный", потому что сам чуть не попал в западню наших моральных стереотипов: чёрный не характеристика какой-либо морально-этической стороны поступков ведуна типа "хороший" или "плохой", "злой" или "добрый". Чёрный - это характеристика сил и энергий, с которыми работает ведун, другими словами, если говорить терминами каруга, это особые характеристики Сферы, Потока и Океана. Но к этой теме я перейду чуть позже и буду периодически её поднимать.
   Что касается имени, то имя ребёнок сам себя называет, точнее, он должен услышать своё имя от чаек. Бывает так, что дети годами не могут услышать своего имени, а бывает наоборот, - чайки дают по два и даже по три имени ребёнку: одно - для семьи, одно - для племени, а одно - тайное - для себя.
  
   Женская инициация - это превращение невинной девушки в женщину по достижению половой зрелости спустя примерно четыре месяца после первых женских циклов. Всё это время девушка ведёт особый образ жизни. Смысл этих четырёх месяцев - понять своё предназначение в жизни. Она живёт на самом берегу моря и прислушивается к советам Матери-Рыбы, а также прощается с чайками - своим детским защитником и покровителем. Чайки на прощание могут дать очень значимый совет и урок в эти месяцы. Первый месяц она питается как обычно, не соблюдая рыбный женский удерж. Во второй месяц три дня полнолуния уже запрещают есть рыбу, и она питается один раз в день. Запрет не есть рыбу также налагается и на третий и четвёртый месяцы в три дня полнолуния, а также на сорок последних дней перед инициацией. Именно Мать (и даже, возможно, чайки) запрещает ей это делать, а не людская молва и ритуалы племени! Но на третьем месяце могут возникнуть изменения, повлияющие на всю дальнейшую жизнь будущей женщины.
   В третий месяц может так случиться, что девушка получает разрешение есть рыбу в три дня полнолуния, причём в это время чайки прощаются с девочкой (для них она всё время оставалась девочкой), и именно они могут позволить девочке есть рыбу. Это особый знак, который также может привести к двуякому результату.
   Если в течение сорока дней перед инициацией, то есть в последний месяц девушка продолжает есть рыбу (очевидно, с позволения уже самой Матери, ведь чайки в это время с девушкой уже не общаются), то девушка после инициации становится чёрной ведуньей, которая не будет стремиться выходить замуж (как правило, чёрные ведуньи незамужем), хотя аскетическая жизнь её тоже чужда. Если же в течение сорока дней до инициации женщина не ест рыбу, то она станет белой ведуньей, или просто ведуньей. Чёрных ведуний не следует ассоциировать с традиционным представлением о чёрной магии, зле, насилии и т.п. Это просто - другая ипостась возможностей ведуньи, в отличие от белых, или обычных ведуний. Чёрные ведуньи могут больше, они почти в сёстрах у матери, в то время как простые ведуньи считаются любимыми дочерьми Матери. Чёрные даже могут выдавать себя за Мать, точнее, через них Мать может общаться с племенем (как правило в такие моменты чёрная ведунья находится в глубоком экстатическом трансе). Белые ведуньи являются отчасти целителями, могут учить детей, руководить праздниками и прочими значимыми событиями племени. Белые ведуньи являются также, как я понял, в определённом смысле собирателями фольклора Каруга, рассказчиками и сказочниками (достаточно сказать что данную информацию о женщинах мне терпеливо поведала в основном белая ведунья Сарга, чёрные слишком вспыльчивы для подобной передачи знаний). Белые ведуньи также помогают чёрным ведуньям совершать целительство другого уровня, действия, близкие к Матери - излечивать от смертельных болезней, тяжёлых ран, увечий, проводить женские инициации. В эти моменты белые ведуньи выполняют роль что-то вроде медсестер и пр.
   В последние сорок дней перед инициацией Мать также указывает будущей женщине на будущего мужа, или вероятного будущего мужа, или на признаки будущего мужа. Перед самой инициацией за десять дней девушка возвращается в племя и живёт обычной жизнью, кроме того, что не ест рыбу, и вообще в основном питается особыми водорослями. Она старается подружиться со своим возможным избранником, уже не как девочка, а как девушка. Это - чистые целомудренные отношения, цель которых для девушки - понять, правильно ли она поняла указание Рыбы. Отсутствие встречной симпатии со стороны юноши - знак, не являющийся ни в коей мере для девушки оскорблением. Ведь юноша также определённым образом общается со своим тотемом, а на выбор тотема не обижаются. Короче, в течение этих десяти дней все девушки, в том числе и будущие белые ведуньи, определяются со своим выбором. Сама инициация включает в себя возможность первого интимного контакта между девушкой и её избранником, но это совсем и не обязательно. Тем не менее, девушка уже в любом случае считается женщиной, даже оставаясь при этом формально невинной. Эту формальность в племени уже не рассматривают, да никому и не интересно знать интимные подробности инициации. Главное - внутренний переход. Для всех девушка уже не невинна. Хотя для самой девушки ситуация не столь однозначна.
   Если юноша и девушка избегают сексуального контакта, начиная с самой инициации и будучи заочно мужем и женой, значит, так велят их Тотемы. Запрет Тотемов может в любой момент прекратиться, и об этом в племени никто не узнает. Но запрет Тотемов может продолжаться до тех пор, пока и юноша, и девушка не станут путниками (или странниками). Путники могут перемещаться из мира женщин в мир мужчин, и наоборот, даже могут посещать мир детей. Они являются близкими и для Матери, и для Отца, и для Чайки. Говорят, что они как бы являются свидетелями взаимоотношений Матери и Отца, что-то вроде свидетелей на свадьбе. О том, что в племени появились путники, племя узнаёт в последний момент, ведь никто раньше и не подозревал о характере их интимных взаимоотношений. Для путников запрет для этих взаимоотношений прекращается, хотя такие взаимоотношения никогда и не становятся обычными. Чёрная ведунья и чёрный ведун (её аналог в мире мужчин, хотя там совсем другой характер превращения мальчика в мужчину) также могут стать путниками, если не будут стремиться вступать в интимные связи (обычно они предпочитают вступать в половые отношения друг с другом, или с вдовами и вдовцами). Это путники-одиночки, или чёрные путники. Их странствия отличаются от странствий путников парных. Их странствия - сюжеты для самых мрачных историй, которыми исцеляют женщин, страдающих бешенством матки, мужчин, страдающих неоправданными внешними страхами (страх джунглей, страх женщин, страх преследования врагом и пр.) и детей, одержимых духом Орла.
  
   Дети, одержимые духом Орла, особый случай. В нашем обществе, наверное, такому ребёнку поставили бы какой-нибудь психиатрический диагноз, как я понял, что-то вроде с эпилептоидной симптоматикой, но у каруков с диагностикой дело обстоит иначе. Да, и не больные эти дети, или не совсем больные (не знаю, как иначе выразиться). Короче говоря, иногда таким "больным" детям хватает для исцеления самих историй чёрных путников.
   Но иногда же чёрному путнику требуется взять больного с собой в путешествие по тёмным мирам. Дети, которые побывали в тёмных мирах, становятся сильными ведунами, говорят, что сами Отец и Мать их выбрали ещё в детстве. Также говорят, что в своём тёмном путешествии такие дети встречаются с Орлом, который, в Отличие от Чайки, всю жизнь будет их сопровождать как союзник вместе с Рыбой или Зверем. Таких детей часто и называют орлами и орлицами. Те же из детей, кто избавляется от наваждения Орлом во время "страшных историй", теряют свою связь с Орлом. Хотя, и этот урок не проходит даром. Они не носят имён Орла, но могут неплохо дружить и помогать орлам и орлицам, а также могут вступать с ним с семейные союзы. Хотя, орлы предпочитают семейные союзы друг с другом, но может так статься, что в племени не найдётся достойной пары для орла или орлицы, а воевать с другими племенами не велит Отец. Орёл может стать также и ведуном, и даже путником. Впрочем, даже не будучи путником или ведуном, орлиная его сущность всюду встревает как в процессы целительства, так и в процессы обучения. Говорят, что Орёл - это что-то вроде наподобие соседа для Матери и Отца, или даже его можно сравнить с крёстным, который считает себя компетентным всю жизнь вмешиваться в вопросы становления, здоровья и воспитания. В то время как Чайка - воспитатель, или даже добрая няня, которая, однако, знает свою меру и уходит по достижению ребёнком половой зрелости.
  
   Женщина и мужчина, будучи избранной друг для друга парой, проходят через особую инициацию сопрухов, которая может состояться не ранее через три месяца после женской инициации. Инициация сопрухов - аналог нашей свадьбы, хотя и не одно и то же. Прежде всего потому, что после такой "свадьбы" молодые ещё не считаются полноценными мужем и женой, впрочем, как и полноценной семьёй. Речь идёт даже не о названиях "свадьба", "инициация", "муж", "жена", "семья". Здесь очевидно, что это не те понятия, которые существуют в представлениях человека нашего привычного "цивилизованного" мира.
   После инициации сопрухов молодая женщина и мужчина становятся сопрухами, и их совместное проживание, хотя и не называется семья, но всё же имеет своё социальное общепринятое название, она так и называется - пруха. В прухе могут рождаться дети, хотя у каруков рождение детей привязывают к следующей инициации, уже инициации семьи в нашем привычном смысле. Дело в том, что после инициации сопрухов до инициации семьи проходит несколько лет. В идеале, между этими двумя инициациями должно пройти семь лет. "Семь прух", или аналог нашей "семь я". Каждый год для сопрухов подобен переживанию собственного "я", его отмечают в виде небольших семейных праздников: если в первый год на годовщину инициации сопрухов собирается относительно большое количество людей, то в последующие годы праздники проходят в основном в узком кругу, возможно, самих сопрухов. И только через семь лет проходит инициация семьи (на самом деле, как я понял, может пройти и другое количество лет, это связано с половым созреванием прежде всего девушки и самой датой инициации сопрухов). Отмечу, что для жены это, по сути, уже третья инициация после девичества, третий возрастной и социальный переход. Что же касается мужчины, то для него это может быть и не третий переход. Как я узнал, для мужчины это может быть и третий переход, и четвёртый, и даже пятый, и даже (!) всего второй переход; то есть у него, может так случиться, было всего две инициации до создания семьи - это инициация сопрухов, и инициация самой семьи. Правда, живя у каруков, я так и не смог получить какие-либо подтверждения такой схемы мужских переходов: со мной на эти темы говорили только простые каруки - охотники, рыбаки и прочие, то есть не ведуны; ведуны всегда прерывали начинаемые мной темы мужских переходов.
   Зверь вообще более таинственная "личность", чем Рыба...
  
   Рождение ребёнка для каруков более предпочтительнее именно тогда, когда проходит семь прух, то есть после инициации семьи. Каруки так и говорят: "Семьпруха наступила". Хотя, как я уже упоминал, могут быть и исключения: не могу сказать точно, но я понял, что такие исключения могут позволить себе молодые сопрухи, у которых родителями являются белые ведуны, или кто-то из родителей белый ведун - именно бедые ведуны могут позволить себе стать бабушкой и дедушкой ещё до инициации полноценной семьи у своих молодых сопрухов.
   Получается, что полноценной Семьёй Каруга молодые становятся после многолетнего совместного проживания, возможно, даже после рождения детей, уже когда им за двадцать лет, что с точки зрения здравого смысла вполне оправдано, ведь сопрухами они становятся совсем ещё, по сути, детьми (по крайней мере, девушка совсем ещё молода, муж в семье каруков почти всегда старше жены на несколько лет).
   Ещё я пересёкся с явлением повторного замужества у каруков, что в нашем мире вполне уж заурядный случай. Другое дело, у каруков... Такая семья формируется гораздо быстрее. Но это я опишу ниже, так как это совсем другие инициации, точнее, переходы Каруга.
  
   Конечно, у каруков ребёнок просто так не свет не появляется... как бы случайно, как у нас в таких случаях принято говорить: "по залёту".
   Ребёнок выбирает своих родителей ещё до зачатия. Причём, считается, ещё за три (!) месяца до зачатия. Таким образом, когда ребёнок рождается, то его существованию, по сути, уже год. Каруки уверены, что в рождённой сущности, спустя девять месяцев беременности слишком много того, что можно считать уже ранее "рождённым". Сейчас в нашем мире модно верить (а, точнее, больше говорить, чем верить), что, факт зачатия человека не есть "начало пути" этого человека; мы охотно, без излишней рефлексии используем такие понятия, как "карма", "реинкарнация", "судьба" и пр. У каруков эти понятия звучат несколько по иному, да и смысл их несколько более конкретный. Что сейчас не суть важно.
   Сейчас важно понять, что означают "три месяца до зачатия". То есть, в бессмертную душу каруки, конечно, верят, и есть у них свои "аналоги" нашим: карма, судьба, рок, бессмертие. Хотя, в этом числе и слово "вера" у них носит совсем другой смысл, да и "бессмертие" у каруков - другое "бессмертие". Это понятие - точнее сформулированное, более понятное, и менее абстрактное.
   Но обо всём этом в данной книге речь пойдёт отдельно.
  
   Чтоби избежать пока ненужных философских спекуляций на тему "карма и прочее...", давайте пока называть "кармой" (или "кармический" и прочее) всё ТО от человека, что существует за три месяца до его зачатия. (Уж наберитесь терпения, если действительно интересны ЭТИ понятия...)
   Так, вот, у каруков за три месяца до зачатия человеческая душа переходит из разряда "кармическая субстанция", или "кармическая душа" в разряд "рождённая сущность". Так мне поведали маги. Эту сущность у простых каруков, то есть "в народе" принято называть дословно "воздух родился", или буквально "ветром надуло". Хотя, совсем не в том смысле, который приписывается этой фразе в нашем современном обществе, дескать, "так получилось". "Ветер" у каруков, - это не степень вероятности, и не признак непостоянства, но Ветер у каруков - качество, признак степени свободы сущности, признак утончённости и иерархии стихий и форм существования. Отсюда и "сущность рождённая". В обычном случае эта сущность формируется вплоть до зачатия, включая и первый месяц внутриутробного развития.
   Следующая сущность в этой иерархии - "сущность оживлённая", или "сущность вживлённая". Ей приписывают "сущность огня". То есть огонь - качество сущности оживлённой, её свойство, но и более того - огонь также и САМА эта сущность. Эта сущность рождается через месяц беременности, в то время как сущности воздуха уже в это время около четырёх месяцев. Первый месяц внутриутробного развития важен для того, чтобы сущность рождённая закрепилась в эмбрионе, а не уступила место прежде времени огню. Рожденный преждевременно огонь делает человека в будущем животным (то есть уже после выхода из организма матери, что в общепринятом смысле и принимается как рождение). Именно этот смысл и вкладывают каруки, когда говорят "вживлённая (или оживлённая) сущность". Человек-животное - тот, чья вживлённая сущность поспешила, либо специально была призвана в эмбрион в начале первого месяца беременности, то есть сразу после зачатия.
   Вот на этом месте я перейду к живому повествованию своей жизни с каруками.
  

Одержимый Зверем

  
   Я столкнулся с первым морально-этическим несогласованием каруков моему мировоззрению. Это было некоторое нравственное потрясение, хотя... я и готов был к этому заранее. Но, некоторое потрясение всё же было, ведь, например, сколько не готовься к первой встрече с мертвецами (например, в морге, или же на поле брани), - потрясения не избежать. Всё равно потеряешь сознание, возможно, не в смысле "упасть в обморок и очнулся от нашатыря", а в смысле того, что сознание в таких случаях убегает, "уходит в себя", не в состоянии справиться с "новизной восприятия". Речь идёт о "новизне". В таких случаях я использую понятие "культурный шок на индивидуальном уровне", имея ввиду несоответствие приемлемых и одобряемых явлений привычной мне жизни и жизни каруков. Ещё говорят о таком явлении: "слом (или сбой) стереотипа (или непрерывности)".
  
   Меня ударили по голове в один из первых же дней моего пребывания в деревне. Да-да, именно ударили по голове, причём дубиной, да так, что у меня звёзды полетели из глаз. Хорошо, что у меня был на голове головной убор из плотного материала, наподобие войлока. Правда, винить кого-либо не пришлось, поскольку это сделал явно душевнобольной мужчина.
   Когда ко мне подбежал взволнованный шаман Азу и убедился, что со мной всё в порядке, то он, с одной стороны, сразу успокоился, и, как мне показалось, слишком уж быстро. С другой стороны, почему-то призадумался. Причём, виновник этого казуса, напавший на меня, спокойно стоял в стороне и пялился поочерёдно то на меня, то на шамана. По моему, он как-то пялился и на себя, известным ему одному способом, поскольку в его очерёдности взглядов на меня и на шамана был явный промежуток времени, когда он как бы скашивал глаза внутрь для взгляда на себя "со стороны". У меня родилось подозрение, что это тоже шаман в одной из своих "шаманских" ипостасей. Ведь есть в некоторых релиозных традициях состояние экстатического транса, когда человек не контролирует себя и свои действия.
  
   Своё подозрение я тут же и высказал шаману Азу: "Ага, это тоже шаман!", и обратился к нападающему: "Зачем Вы так?.."
   - Он тебе не ответит, - спокойно сказал Азу.
   - Он ... шаман?..
   - Нет! Конечно, - и шаман Азу рассмеялся.
   -А... кто?
   - Он - зверь.
   - В смысле, он мог меня... растерзать?..
   - Вряд ли, но ты его зачем-то позабавил. Обычно звери только пугают новичков - рычат, прыгают, ну... могут цапнуть, укусить за то, что выступает - и Азу опять рассмеялся, то есть, если называть вещи своими именами, то заржал как конь. - К тебе он применил "орудие труда" - и придурок-Азу снова заржал. - Что для него не характерно. У него посвящение Зверя, и он не шаман, а Зверь, хотя и выглядит как человек. Он - наше домашнее, вернее, деревенское животное.
   Я смутился ещё больше:
   - Он - больной. Душевно больной?
   -Он - душевно другой.
   - Послушай, Азу, я думаю, что ты понимаешь, он чём я говорю, но да, я в вашем монастыре, и, конечно, не собираюсь со своим уставом...
   - Твой устав здесь ни причём. Ты, кстати, тоже другой, как и он. Для нашего племени, а вы оба ещё и в чём-то одинаковы. Кстати.
   Неожиданно начало меняться моё состояние. Выражаясь буквально, я начал "спокойно вскипать", когда начинаешь заводиться, но при этом себя контролируешь и отдаёшь себе отчёт, что я не будешь делать глупости, брюзжать слюной и выражать явную злость к своему собеседнику. Уже потом, анализируя это состояние, я понял, что, помимо самого объяснения Азу, точнее, его манеры объяснять, меня весьма зацепило повторное использование "кстати". Я просто отдавал себе отчёт, что мне не нравится такой поворот рассуждений шамана, хотя, я и могу (и должен!) сдерживать себя хотя бы извне. Всё-таки я здесь гость, ещё не свыкся с обстановкой, и в принципе готовился к подобным "диалогам" с каруками... Ещё дома я избрал возможную тактику пребывания у каруков, я настраивался на Игру. Игра состоит в том, что я знаю, что он - Азу это видит, как я меняюсь, но я делаю вид, что я этого не знаю. Ну, прямо "контролируемая глупость" по дону Хуану!
   - Этот зверь был рождён как зверь. Если говорить тебе по порядку, то он был зачат как человек, но Пакурана решил сделать его зверем. Пакурана дал ему звериную душу раньше, чем когда приходит время для Зверя.
   Я начал (вернее, продолжил) запутываться в этой столь экзотичной теории, или философии онтогенеза по Азу. Но меня зацепило, я решил распутать этот клубок знаний до конца. А ведь я достаточно осведомлён и в онтогенезе (развитии каждого отдельного человека), и в антропогенезе (развитии человечества в целом), - и образование позволяет, и круг интересов вот уже около двадцати лет у меня соответствующий. Я не то что увлекаюсь, или интересуюсь мистикой, но, можно сказать, "живу" в мистике большую часть своей жизни, - всю, пожалуй, сознательную жизнь. Потому, и попал к карукам.
   - Азу, ты говоришь, что ему дали звериную душу раньше, чем надо. Тогда вопрос: а чего нет, когда надо?.. И что было бы, если бы он получил эту самую звериную душу вовремя,.. или позже? Или.. да и вообще! На кой, то есть зачем эта звериная душа, и что она есть??? - Я понял, что запутался в формулировках.
   - Если бы он получил звериную душу вовремя, он был бы человеком, как мы с тобой, если бы, конечно, все остальные сущности он вовремя получил (здесь я понял, что хочу перебить Азу: "Что там ещё "остальное?", но он сделал паузу сам, посмотрел на меня лукавым взглядом и... я не стал задавать свой вопрос). А что касается получить звериную душу позже, - продолжал Азу, - то такого я не знаю. Зверь всегда спешит, или приходит вовремя. Ты видел медведя, терпеливо ждущего свою жертву уже после того, как она созрела стать частью медведя? Я тоже не видел.
   - Да, я и не наблюдал за медведями, я сразу делал "ноги в руки", когда с ними встречался.
   - Правильно, именно потому, что медведь ждать не будет, когда ты решишь исход вашей встречи. А что касается звериной, или животной души, то мы её получаем после того, как всё что в нас зачали, встало на свои места внутри нашего сосуда. То есть в конце первого цикла ночного светила. Именно в течение первой луны и формируются условия для принятия зверя. Зверь приходит на второй луне, происходит вживление в душу рождённую. Рождённой душе в это время уже четыре месяца.
   Азу сделал паузу в своём объяснении, за что я был ему внутренне благодарен. Я понял, что моё предыдущее состояние агрессивности прошло. Азу продолжил:
   Если зверь пришёл раньше, - он вытесняет душу, призванную ещё за три луны до зачатия, и становится нашей животной душой. Но человеческого, как у нас с тобой, в нём нет, и вряд ли человеческую сущность можно вернуть в таком случае. Сам Пакурана считает, что всё может быть, но я не знаю...
   - Но почему Пакурана, как ты говоришь, сделал его зверем? - В этот момент я ещё хотел спросить, кто такой Пакурана, но решил отложить этот вопрос.
   - Потому что Пакурана считает, что ВСЁ МОЖЕТ БЫТЬ, - Азу ещё раз повторил предыдущую свою фразу, выделив её, - лучше ты сам спроси об этом Пакурану, только лучше не спеши, Пакурана специалист по нечеловеческому, - Азу явно сгущал краски, как мне показалось, но я всё же пока решил не говорить больше о таинственной личности Пакураны напрямую, тем не менее продолжив:
   - Что это за "человеческое"?
   - Это та сущность, которая может иметь терпение, но может быть нетерпеливой, она имеет выбор, не как зверь. Это воздух, а зверь - огонь. Эта сущность чувствует, а зверь только реагирует на то, что движется.
   - Азу, звери бывают разные, и те, что реагируют на движение, и те, что на запах, и...
   - Тьфу!.. Я говорю не о видовых отличиях, а о сущности Зверя. Не путай сам себя! Сущность воздуха, как я сказал, терпелива, в том смысле, что она помнит то, что с ней было, и даже некоторые индивиды могут помнить то, что будет.
   - Но что могло быть с этой сущностью до... неё?
   - Ты сам только что ответил на этот вопрос. Она помнит то, что было до неё. Вы в своём мире это называете Кармой. До "неё" была сущность кармическая, за три луны до зачатия. Она несёт в себе отпечаток самой же себя в других сосудах.
   Я начал понимать Азу! Неожиданно в моём сознании всё встало на свои места, правда я не спешил это "всё" раскладывать, что называется, "по полочкам", - просто боялся снова запутаться.
   - Азу, то, что ты назвал сосудом, это то, куда животное, то есть Зверь приходит, и даже может вытеснить человека, если тот не окреп?
   -Я не стал бы говорить "человека", я сказал "человеческое", ведь в человеке, - то есть в нас с тобой есть и Зверь, и не только... Каждая сущность накладывается на другую, как капустные листы. Но при этом каждая предыдущая сущность должна и окрепнуть, иначе её вытеснят другие. Тот кто тебя ударил по голове - зверь, потому что звериная сущность украла у него один месяц у рождённой сущности, целый первый месяц после зачатия... - Азу многозначительно посмотрел на меня. - То есть, зверь, или сущность вживлённая с помощью Пакураны сразу внедрилась в него, изгнав сущность врождённую. Рождённая сущность, как ещё говорят, воздушная сущность, но мне нравится говорить: "то, что ветром надуло". - И Азу заржал в свойственной ему манере!
   Я был удовлетворён разговором, но мне нужно было "остановиться мыслями" - рассортировать термины, мысленно пропустить через себя все события прошедшего дня и просто отдохнуть "по-человечески" (а то, в духе полученной информации, я начал "звереть)...
  

О Природе Роста

  
   На следующий день настала пора поговорить о следующей сущности, после "кармической сущности", после "того, что ветром надуло", и после "врождённой звериной сущности".
   Когда я спросил у Азу, насколько силён зверь в человеке из таких, какой со мной "поговорил" с помощью "дубины по моей голове", то Азу довольно строго указал мне, что не стоит упоминать человека, когда говоришь о Звере, пусть даже в образе человека, - это рождает "бессмысленные идеи гуманизма". Идеи гуманизма по отношению к тем, "кого мы не видим, а если мы кого-то не видим, - то это не значит, что его ТАМ нет". - Вот так почти дословно выражался Азу!
  
   - За этого зверя отвечает тот, кто его сотворил, или шаман, который берётся его использовать.
   - Использовать?
   - А что вы делаете с домашними животными? - саркастически заметил Азу.
   - Но... это же домашние жив... - я понял, что Азу скажет мне, что домашние животные и Звери, - одно и то же, и не закончил своей фразы, сказав только: в смысле... всё-таки ОНИ больше, чем просто животные, хотя бы по облику... то есть по "облику сосуда", как вы говорите.
   - Отчасти да - они выглядят по-другому, да и зачинали их, как нас с тобой... в "общих движениях". - Азу глупо оскалился, но показывать на себе ничего не стал, как я, однако, живо представил. - Но если уж тебе довелось родиться Зверем, то единственное, что ты сможешь в этой жизни твоего сосуда - это умереть Зверем. И всю твою жизнь тебя будут использовать - или стадо зверей, или твои инстинкты и рефлексы, или всякие люди, шаманы, прочая "нечисть". Ведь люди для животных - нечисты, - ты разве не знаешь? - Азу заулыбался (иначе его мимику не выразишь - именно "заулыбался"). - А я знаю, потому, что я - шаман, и я забочусь о нескольких зверях. - На мой мгновенный встречный вопрос Азу заочно ответил: "Но этот зверь был не мой".
  
   По аналогии с обычными домашними вопросами я вдруг обратил внимание на одну деталь и спросил у Азу: "А имена у них - у зверей есть, ведь даже у наших животных есть клички?". Азу ответил:
   - A зачем? В деревне всё просто, Войга, просто это - "зверь Азу", или "зверь, который прячется в дупле", или "Зверь Азу, который прячется в дупле". Или "зверь Пакураны который ударил Воя по голове дубиной" - и Азу отвернулся от меня, как бы давая понять, что не хочет показывать мне своих истеричных слёз смеха.
   Вообще, Азу в первые дни знакомства вёл себя довольно пошло со мной, вульгарно, я бы сказал, он постоянно намекал на низменные человеческие инстинкты, может быть, давая наглядную иллюстрация "животного" в человеке. Может быть... Ведь я действительно подумал, что Азу таков и есть всегда. Но дальнейшее с ним общение изменило моё отношение к Азу.
   Вдруг Азу стал серьёзен и продолжил разговор:
   - Зверя может вытеснить только Растение. - Азу выделил слово "растение" особой интонацией. - На второй луне в человеческий сосуд, то есть в эмбрион приходит душа Растения. Эта душа вращивается в животную душу, как животная душа вживляется в рождённую душу. Взращенная душа формируется тоже четыре месяца, как и предыдущие две души - оживлённая и рождённая человеческая. Так и получается двенадцать месяцев формирование того, кем мы выходим из сосуда матери. Для перехода из рождённого состояния в животное состояние важен первый месяц беременности, иначе родится зверь. Также, и для переходя от животного состояния в растительное состояние важен один из месяцев, точнее, пятый месяц беременности. - Азу посмотрел на меня внимательно. - Пойми, именно одна луна нужна для надстройки животной души на человеческую в течение первого месяца, и надстройки растительной души над животной в течение пятого месяца беременности. Один месяц вживления и один месяц вращивания!!! - Азу почти кричал, потому что я начал загружаться, точнее, перегружаться.
   - Я понимаю, понимаю, Азу, - стал я зачем-то оправдываться!
   - Нет! Ты не понимаешь! Ты слушаешь, а нужно слышать. Ты понимаешь головой, а нужно всем твоим сосудом, Ведь именно об этом сосуде я сейчас и говорю! Тогда молчи уж... - спокойно добавил Азу и ушёл.
  
   Своё объяснение Азу продолжил только через день (ожидание встречи, которое для меня нелегко далось).
   - Один месяц - первый - нужен для вживления, иначе Животное вытесняет из сосуда изначальную человеческую душу. И один месяц - пятый - нужен для вращивания, иначе с животной душой произойдёт примерно то же - Растение его вытеснит! (Азу нарочито выделял понятия "животное" и "растение", поэтому я пишу их с заглавной буквы).
   - А куда деваются эти месяцы - первый и пятый?
   - Отличный вопрос! Я вижу, что теперь ты меня понимаешь. Не зря мы не выделись два дня. Эти два месяца именно деваются. То есть теряются. Так, и рождаются раньше на два месяца.
   - Семимесячные дети?
   - Да, по вашему семимесячные.
   - Но, я знаю, что это вполне нормальные дети, в плане психики.
   - Конечно, ведь Зверь у семимесячных также проиграл Растению, как и рождённая душа проиграла животной душе.
   - Тогда они должны родиться Растением.
   - Правильно, но Растение не настолько агрессивно, как Животное, оно не стремится взять власть над всей психикой того, кто родился. Поэтому, рождённые семимесячные младенцы становятся вполне сносными людьми. Вполне...
   - Азу, а восьмимесячные? - я действительно стал понимать все эти хитросплетения, и следующих несколько вопросов мог задать сразу один за одним, но понимал, что лучше всё это обсуждать по-порядку. Впрочем, и вопросов, по моему разумению, могло стать меньше уже после первого обсуждения.
   - Восьмимесячные младенцы рождаются редко, кстати, это известный факт, и он доказывает сказанное мною. Тот, кто потерял первый месяц, как правило, теряет и пятый. Глупые родители, если упускают изначальную душу, которая проникает в сосуд матери, как правило, упускают и тот момент, когда у женщины округляется живот (а ведь живот у беременной женщины округляется именно на пятом (!) месяце, я вдруг вспомнил). Глупые родители! Я видел женщин в вашем мире, когда женщина искренне не знала, что она беременно почти вплоть до родов. Сосуд младенца успевает пережить все трансформации за семь месяцев, а не за девять, потому, что никто "извне" его не ждёт, или не хочет и обманывает себя, выдавая беременность за "излишний вес". Так, теряются важные два месяца перехода, которые требуют внимания родителей, которого в данном случае просто нет. Нет внимания, - нет и двух месяцев...
   Азу говорил медленно, так, чтобы информация успевала закрепиться в моём сознании.
   Он сделал паузу и продолжил:
   - Я тебе говорил, что на первом месяце у эмбриона всё, что зачали, "становится на свои места". На пятом же месяце сам сосуд становится "на своё место", то есть сменяет позицию и готовится вырасти и затем уж выйти на свет. Ты знаешь? Именно с этого времени начинает активно расти живот у женщины. Видел? И плод, кстати, уже в это время стремится перевернуться в свою позицию - головой вниз, туда..., - Азу взглядом и кивком головы намекнул - КУДА.
   Я внутренне был благодарен Азу за это чувство юмора, пусть даже не без пошлинки, ибо у меня вдруг появились тяжелые мысли по поводу "философии рождения". Азу сделал глубокий вдох, улыбка исчезла, он продолжил.
   - Если рождается восьмимесячный ребёнок, то это значит, что один из двух периодов перехода потерян. В одном случае, например, потерян первый месяц. В этом случае Зверь берёт верх над изначальной человеческой сущностью, и так доминирует все восемь месяцев беременности. Растение, конечно, сменяет Зверя через четыре месяца, но картина, в сущности, не меняется, - рождённая душа задавлена. Так, рождается Зверь. Если же пятый месяц потерян, то человеческая душа не теряется. То есть остаётся трезвое, самое творческое начало, способное сдерживать себя и менять окружающую среду под воздействием этой среды. Ты знаешь, Путник, что звери не меняют окружающую среду под воздействием этой среды? Они способны только противостоять этой среде, менять своё поведение, но не больше.
   - То есть такие восьмимесячные люди, в принципе нормальные.
   - Да, только они слишком мягкие, это сильно бросается в глаза, когда с ними общаешься. Я бы сказал, они мягкие и неагрессивные, просто никакие. По мне, уж лучше быть Зверем. По крайней мере, так ты кому-то нужен, а человек-растение кому-нибудь нужно?..
   - Кому же нужен Зверь?
   - Шаману, например.
   - Это не этично...
   Азу развернулся и ушёл.
  
   Следующий раз мы с ним увиделись лишь через несколько дней. Всё это время я общался с охотниками, рыбаками, плотниками и странными каругами, которые мне казались то колдунами, то дураками, то просто болтунами. Также, стоит отметить отдельно, я почти всё указанное время пересекался с удивительным созданием - тоже порождением племени, которое появилось у меня в доме, где я в то время ночевал, с утра следующего дня после общения с Азу, причём с самого раннего утра, можно сказать, пришло с самым рассветом. Впрочем, ещё что-либо примечательного, о чём мы говорили и как общались, мне сейчас сказать трудно, точнее, я не вижу в данный момент ничего определённо привлекающего внимание. Хотя, кое-что есть упомянуть, а именно нашу первую с ним, то есть с ней встречу.
   Это необычное создание первое из представителей Каруга, кто меня встретил на пути к Каруга...
  

Маленькая Орлица

  
   В рассказах, в литературе, в кино путников и гостей встречают по-разному.
   Когда к тебе подходит, то есть тебя встречает зрелый старец, или мудрая старуха, то это уже начало сюжета, в котором развернётся процесс длительного обучения, начало новой преемственности, мудрых контактов и всего такого, характерного для "мудрой" литературы с эзотерическим философским сюжетом или подтекстом.
   Когда путника встречает воин, то, как говориться, "быть войне" - хорошее начало для детектива, или чего-то подобного. Когда молодая женщина тебя встречает, то, скорее всего, будет с ней роман, по крайней мере, симпатии начнутся почти наверняка. Это как импринтинг - первое запечатление.
   Дети в самом начале повествования в основном встречаются в сказках... а ещё в ужастиках. Или же дети встречаются не в начале повествования. Или у меня неправильное представление о литературе.
  
   Меня встретило "чучело" в виде девчонки, настолько несуразно выглядевшей в своём деревянном чурбане с настоящими (!) ветками, что я аж обомлел. Вторая моя мысль была: "Ветки ненастоящие!" Третья мысль была чем-то связана с повеявшими на меня в этот момент ассоциациями про леших, хозяев леса и их детей, юных пионеров - защитников леса, игры тинэйджеров в соловьи-разбойники, партизан в защитных костюмах для маскировки и подобная дребедень.
   Ветки оказались самые что ни на есть настоящие. И пёнёк оказался настоящим! Никакой маскировки и обмана зрения... Я ведь пришёл днём, точнее в начале вечера, когда до темноты оставалось ещё далеко. Да и не хотел бы я пожаловать в другое время суток, даже если бы так получалось. А получилось совсем неплохо. Оказалось, что с перевала я добрался за три с половиной часа, правда, я почти бежал. Мою ношу представлял небольшой рюкзак, основной объём которого занимал лёгкий спальный мешок (путешествовал я в конце лета, поэтому ночи не должны были быть слишком холодными). Меня стимулировали хорошая солнечная погода, хорошая тропа, чрезмерное трепещущее желание попасть к каругам и красивый (особенно сверху) спуск в широкую долину, которая, как я понимал, должна была как-то соседствовать с морем. Там и оказалась деревня каруков, или одна из их деревень. Когда на тропе оказалась девчонка, деревня была где-то совсем рядом. Это я понял по тому факту, что меня встречает этот странный ребёнок. Хотя, лая собак я не услышал, и запаха дыма тоже не почуял. А она меня, похоже, именно встречала.
   Я стал разглядывать оригинальный "головной убор" первого каруга, с которым меня свела судьба. Интересно, подумал я, свершится ли примета: какое начало, такое и продолжение... Да, я ждал более романтической встречи. Хотя... Может и к лучшему. Ребёнок же невинное создание, символ начала...
   Чучело заговорило первым.
   - Привет, путник!
   - Привет... Мы знакомы? - решил я отшутиться, так как пребывал в лёгкой растерянности. Очевидно, что я вижу её первый раз, - подумал я, - может, быть она и не поняла моего юмора, тогда нужно исправлять ситуацию...
   Но Чучело меня опередила:
   - Ты, путник, не такой уж и страшный, каким был. Ты меня чуть было не побил. Хотя ты и слишком правосторонний, чем хотелось бы мне.
   - Кому хотелось бы?.. - окончательно растерявшись, я окончательно, что называется "включил дурака", понимая при этом, что меня просто "понесло", причём на автомате, ведь параллельно возник и истинный интерес к происходящему и совсем не хотелось дурковать, тем более с ребёнком. Тут я осознал, что "правосторонний" звучит как "прав", и я продолжит спектакль. - Ты хотела бы, чтобы я был не прав? В чём не прав? - И я снова засомневался в сказанном, столкнувшись с серьезным взглядом ребёнка.
   - Пойдём уж. Тебя ждёт фигура.
   - Что ждёт?
   - Фигура племени, мне самой интересно - какая. Я думаю - острая, а может другая. Ну уж очень ты правосторонний... А значит мы не одни.
   Вот оно что! - решил я, - ребёнок пытается говорить "складно", в стихотворной форме, может быть, просто учится быть поэтессой, ведь помимо прочего, и дизайнер-модельер в нём тоже пытается рьяно выйти наружу.
   - А если бы я был левосторонний? - Этот вопрос я задал уже искренне.
   - Тогда я не защищалась бы солнечного братца, и была бы рада дома остаться. - Слово "братца" прозвучало как-то фамильярно и унизительно, я даже не знаю, как правильно перевести этот термин, хотя владел я языком каруков если не в совершенстве, то, по крайней мере, неплохо. Я мог думать на этом языке, я даже мог себя с определёнными оговорками назвать "носителем языка". Мне даже снились сны, как мне казалось, на этом языке. Так вот, "братца" - прозвучало как "нерадивого братца", "братца-изгоя", "странного братца, с которым нужно быть поосторожней" и т.п.
   Я совершенно ничего не понимал в сказанном девчонкой, но меня поразила какая-то правдивость того, что она сказала - какая-то торжественная правдивость. Сейчас я пытаюсь воссоздать стихотворную форму сказанное девочкой, как могу. Но нужно добавить, что в тот момент я потерял связь между "фигурами племени" и моeй "правосторонностью", между своими целями поездки и тем, что происходило, между своей "взрослостью" и возрастом своей собеседницы.
  
   А фигуру племени я так и не понял, в смысле я не сразу понял, что это вообще такое, и уж тем более, какая конкретно фигура меня ожидала. Впрочем, и не было никакой фигуры. Ну, какую фигуру могут представлять два человека, к которым меня подвела девочка. Они сидели на берегу реки, точнее в месте устья реки, и разговаривали. Правда, разговор не то, чтобы мне был не понятен. Скорее, наоборот, очень банальным был разговор, ну никак не связанный с поэтическими "угрозами" девочки.
   -... дальше направо... - говорила пожилая женщина.
   - Там же тупик, да и ничего интересного - собеседником оказался мужчина неопределённого возраста, может старик, а может и нет.
   - Это тебе так кажется, это не твоё, а его.
   - И твоё?
   - Возможно...
   - Тогда почему Пора?
   - Потому что она и была в этом тупике, правда раньше, я встречала её там за неделю...
   - А ты там что делала?
   - Ну, не совсем там, а на повороте. Я двигалась по своим обычным делам...
   - Обдирать бедных птичек? - мужчина рассмеялся.
   - Шутник! На себя бы посмотрел... Палу потерял посреди, можно сказать, деревни, а другую палу поломал. Да как! Обира тебя теперь стороной обходит. Говорит, шея у него болит из-за тебя.
   - Обира - изгой, и я хочу его видеть в дыре. А бил я не по шее, а по вороту, да так и не угодил яму в рот. - Слово "дыра" было произнесено не совсем обычно, с ударением на первый слог. А в чём различие шеи и ворота, я до конца не понял, хотя в тот момент это и не осознал. Всё это (скорее-таки "дыра") привлекло моё внимание, но ситуация изменилась так, как будто я сам вдруг привлёк их внимание.
   Они вдруг прервали разговор и оба посмотрели на меня.
  
   Я не буду описывать сцены знакомства с разными представителями деревни. Интереснее, мне по крайней мере, не события этих сцен, а уроки, которые я извлекал из этих событий, а также из моих бесед с представителями племени. Определённую и поучительную для меня роль в этом сыграла и старая ведьма, которую я встретил в самом начале на берегу, но об этом позже.
  
   Фигура, о которой говорила Дерево (а именно так эту девочку и величают в племени), это, можно сказать, - Мандала, которую каруки строят при общении друг с другом. Причём, как я заметил впоследствии, когда стал пересматривать разные сцены общественной жизни племени, Фигуру выстраивали всегда. Точнее, фигура сама выстраивалась по мере общения. Так получалось, что сами люди, в том числе и шаманы (даже шаманы!), этим сознательно не занимались. Само мировосприятие каруков с детства формировало способность спонтанно творить Фигуру. Подобно тому, как дети проигрывают свою будущую взрослую жизнь в своих действиях (в психологии есть понятие "ролевая игра"), дети каруков, помимо обычных для нас игр в куклы, машинки (точнее, у каруков аналог машинок - кораблики, лодочки, словом, водный транспорт), войну и охоту, строят фигуры - из песка, из слов, из своих действий, и даже из мыслей. Столь витиеватая речь Дерева объяснялась с этой точки зрения стремлением Дерева строить фигуру мыслей и слов. Интересно, что взрослые уже не говорят так "складно", однако речь взрослых весьма лаконична и немногословно, воистину "краткость - сестра таланта", вернее, я бы сказал в данном контексте: "сестра магии Каруга".
  

Первые Контакты

  
   Лектор стоял напротив моря, а его аудитория располагалась напротив него, подобно аудитории в учебном заведении, хотя, если быть точным, то люди сидели на камнях полумесяцем, спиной к морю. Двое каруков сидело на пеньках, которые они же, похоже, и притащили. Я не мог позволить себе подойти к собравшимся, поскольку Азу сказал, что это Решение меня не касается. Решением у каруков называется собрание, сходка, словом все массовые мероприятия, на которых и вырабатываются разные решения.
   Наутро случилась маленькая война с соседним племенем каруков, действие само по себе необычное для любого народа, но у каруков уж слишком... Было очевидно, что собрание накануне и было посвящен этому событию. Я не ошибся в этом, поскольку собрание и утренний поход к неприятелю было глупо не связать. Но только потом. Однако, как оказалось, об этом можно было догадаться и сразу. Поскольку и в этом случае также всё началось с построения Фигуры. Поэтому, вернусь к самому собранию на берегу, то есть к Решению. Могу лишь добавить, что именно по причине начала войны и моего появления как предвестника этой войны (с точки зрения шаманом племени) меня каруки и нарекли Войгой, то есть "Несущим Войну".
  
   Как-то я высказал своё мнение Азу (речь шла о том, кто такие чужие для каруков - новички, путники типа меня, словом, пришлые в племя), что совершенно уместно не посвящать пришлых в дела племени раньше срока. Мол, "со своим уставом в чужом монастырь не ходят", нужен "испытательный срок" и тому подобное. На что Азу неожиданно для меня возразил, и получился такой диалог:
   - Никто из собравшихся на Решение и не пытался что-либо от тебя скрывать, скорее где-то даже наоборот. Многие следили за твоей реакцией стороннего пассивного наблюдателя.
   - Тогда в чём же дело, Азу?
   - А ты так ещё и не понял?
   А задумался, хотя, если честно, я лишь сделал паузу, что бы дождаться неизбежный на мой взгляд объяснений Азу... А Азу спокойно смотрел на меня и, как мне показалось, провоцировал меня на длительный диалог. Во мне прорывалась злость.
   - Ты достаточно долго в деревне, что бы это понять, или хотя бы начинать понимать. Да и не случайно же ты здесь оказался.
   "Господи, - вдруг в сердцах подумал я, - как я напоминаю себе Кастанеду! Ага! Азу, значит - мой личный Дон Хуан..." - эта мысль вызвала во мне встречную волну размышлений над иронией случившегося, но она совсем не была радостна мне, и даже не забавляла мне, что могло произойти в другой ситуации. Протест доминировал над другими эмоциями. По натуре я человек, склонный к такому юмору, и могу посмеяться над собой. Но не в этой ситуации. Эта дилемма заставила меня ещё глубже задуматься. "А почему, собственно, меня это не забавляет? Идёт процесс обучения, прямо как в нашумевших в своё время книгах Кастанеды. Тьфу ты, я - не Кастанеда! Нет, я действительно совсем не похож на этого человека, по крайней мере, на того-себя, кого сам критикует Кастанеда. И не такой уж я глупый в плане процесса обучения, как он сам о себе говорит. Да и нет у нас с Азу никакого обучения, если, конечно не считать, что мы всю жизнь обучаемся у самих себя". Попутно я вспомнил другую прочитанную мною литературу, художественно-эзотерического жанра (как я сам её обзываю), где в интересной живой манере описаны разные процессы магического обучения, претендующие на реальные события. Я вспомнил, например, одного скомороха, но этот человек ещё более не походит на меня, - уж слишком он прямолинеен там, где я гибок, и, с другой стороны, где он откровенно груб (не в смысле "грубиян", а в смысле "скользкий") в своих отговорках, там, где мне проще сказать прямо. Хотя он не столь "прост", как Карлитос, это по мне ближе. С другой стороны, о толтеках я лишь читал, хотя и достаточно глубоко читал, да так глубоко, что это, пожалуй, сыграло чуть ли не важнейшую роль в моём духовном (ох и не люблю этого слова, в силу это неоднозначности, хотя иногда оно самое что ни на есть подходящее!) развитии в определённый этап моей жизни. Да это был не просто этап моей жизни, а, пользуясь термином трансперсональных психологов, это был настоящий "духовный кризис". Или, не побоюсь сказать: "шаманская болезнь". Да, Карлос был весьма своевременен в моей жизни, да и другого быть не могло. Такова причинно-следственная связь. "На ловца и зверь бежит". Если я - зверь, ну, тогда ловец - Дух, во как! Опять громкие слова! Значит, так и есть. Если слово наиболее подходящее, значит оно верно, как бы не резала слух высокопарность сказанного или подуманного. Более того, всё что кажется высокопарным, на самом деле и является таковым, так как может быть использовано исключительно редко, так сказать, в небытовых ситуациях.
  
   Итак, Кастанеда пришёл тогда, когда был мне нужен, вместе, кстати, с трансперсональной психологией, да и не только. А скоморох этот пришёл тогда, когда я просто искал способ перейти на новый подуровень своего развития. И не более того, ведь подуровень, это - не Уровень. Зато, с этим автором я мог общаться не только через его книги, а и "вживую". Это плюс, и этот плюс также, конечно, неслучаен. На других "подуровнях", или значимых этапах моего развития были и другие книги подобного жанра (как я уже сказал, художественно-эзотерического, жанра, с моей точки зрения), хотя, если честно, я их не то что не читал, а просто считал своим долгом ознакомиться поверхностно, - просто они не привлекали столь пристального моего внимания, как книги вышеупомянутые. Хотя, справедливости ради, скажу, что я их действительно почти не читал, а лишь общался с преданными читающими, дающими мне почву для размышления. Я часто пользуюсь фразой в ответ на предложения мне почитать ту или иную книгу: "Книг хороших много, - все не перечитаешь". И это не просто отговорка...
  
   Все эти размышления крутились в моей голове, и, скажу точнее, "очень быстро крутились", поскольку Азу стоял и ждал моей реакции. Это была "лавина индульгенций". Такая моя реакция на его последнюю фразу оказалась столь философской, что от первичной ярости и след простыл. Я стоял в этой задумчивости и даже в какой-то момент забыл о присутствии Азу.
   - Похоже ты сменил гнев на заторможенность? - Азу у меня спросил после того, как я всё же отвлёкся от своего раздумья. - А ведь ты мог поступить и иначе. Например, выразить свой гнев, или поступить третьим способом, или даже четвёртым?
   - Третьим? Четвёртым? - я оставался в своей задумчивости, хотя слова Азу натолкнули меня на лёгкое стремление вернуться к гневу. Этого стремления оказалось недостаточно. Эксперимент не удался. Но вместо гнева я испытал осознание комизма ситуации. Наконец прорвался некий циничный юмор. Я улыбнулся, наверное достаточно глупо, в силу последующей реакции Азу.
   - Смотри, Войга, ты показал третью эмоцию! - Азу рассмеялся. Вполне продуктивно, если не считать, что эта эмоция у тебя в списке запасных. Хотя, нет, самая запасная, пожалуй, четвёртая. В данной ситуации. Если, конечно, она у тебя есть.
   - Азу, у меня много эмоций. И я думаю, что вероятность любой другой, хот четвёртой, хоть двадцатой, у меня равная.
   - А ведь мы с тобой говорили о войне.
   - Да, и ты меня увёл от этой темы, ловко увёл, но неумно, - я понимал, что начинаю упрекать Азу в том, что не понимаю, но свою вновь появившуюся ярость не смог подавить. Хотя, цинизм изначально в себя включает агрессивность.
   - А ведь главное - не война. Ты ведь понимаешь?
   - Да, главное не война, а манёвры... - я почти перешёл на пошлость.
   - Манёвры? А как там у вас правильно говорится... про войну и манёвры?
   - Жопа!..
   Вот тут Азу согнулся пополам от смеха, причём ко мне была ближе та его половина тела, которая и соответствовала моей последней, совсем уж несдержанной реплике.
  
   Я по природе своей - человек сдержанный, и в плане действий, и в плане слов. И даже до какого-то предела и в плане мыслей. Я до семи лет не знал, что существует явление в нашем обществе, когда какие-то слова вслух произносить нельзя. И думать неприлично. А когда я услышал эти первые слова от моих приятелей, то первое, что я сделал, - это тут же "попался", то есть испытал свои сомнения на прочность. И получил подтверждение из мира взрослых, что "такое говорить нельзя". Ну, представьте себе ситуация, когда вы приходите к соседской девчонке со своим приятелем (кстати, всем по 7-и лет отроду), и на вопрос её бабушки, зачем вам надо её видеть. Вы отвечаете столь пошло, что даже спустя не один десяток лет такое даже близкой женщине не стали бы говорить из уважения к оной. Но это ещё не всё. Когда её (этой девочки), бабушка в очень популярной (и демократичной - без ремня) форме объяснила мне (мой приятель был "в бегах"), что такое это явление - МАТ, при этом пожаловшись моему дедушке (...), я тут же вышел "практиковаться". И вернуть "долги" социуму... Поймав себе "подобного" (а на самом деле, этому пацану было не более пяти лет, мои-то сверстники были куда грамотнее меня в этом смысле), я принудил его выкрикивать "смешное" слово из трёх букв на перекрёстке двух улиц. Долго он это делать не смог, поскольку был отловлен и припроваден к родителям для справедливого наказания (да он ни от кого и не думал убегать, как и я в своей аналогичной ситуации). "Господи, как всё бренно и относительно... Я злюсь на Азу за то, что он меня испытывает на лояльность к своему племени. И он знает, что я это понимаю. А я знаю о том, что он это знает. И так далее... Я прибыл в эту деревню. Зачем? Может, потому, что я очень понимаю этих людей. Более того, я их люблю. И даже, наверное, я смог бы здесь остаться. Но зачем? Мир бесконечен. И все люди, в конце-то концов - Каруга... Но мы прячемся от этого сакрального движения внутри себя. И теряемся в его Бесконечности. И тоскуем по свободе. И, будучи томимыми этой свободой, делаем вид, что нас спасут горы, тайга, просторы океана и прочие проекции нашей суетности. Мы называем это "катарсисом", либо "стремлением к естественности", либо просто "испытанием себя на прочность", но не понимаем, почему нам этого мало. Почему в какой-то момент наступает деградация наших желаний, наших семей и отношений, нашего самосознания. Альпинисты, космонавты (в определённой степени), подводники, гонщики, полярники, словом, экстрималы вдруг в какой-то момент либо понимают, что их мир тесен и не является тем, что они искали, либо просто превращают этот мир в бизнес, и умирают в прямом, или косвенном смысле. Да какая разница, как умирают!?. Если кто-либо убедил себя, что какой-то "каруки" ему не постичь никогда, и на этой мысли повернул свой вертолёт обратно "на материк", то он умер в этот же момент.
  
   - Азу, а ведь это война - не настоящая? Ведь правда? - мой вопрос прозвучал как вывод из моего маленького просветления и умиротворения, пришедшего на смену агрессивности.
   - Сейчас ты, наконец, показал четвёртую эмоцию, которую я назвал "последней" в данном случае. Ты успокоился. И тем самым ты завершил твою Фигуру в данный момент. Ну, а что касается твоего вопроса, то говорю тебе: это война, просто потому что она оправдывает своё название - убивать и воссоздавать, Вой. Война позволяет укреплять Фигуру. Наша война.
   - Но ведь не было ни убитых, только раненые и ушибленные?
   - Могли быть и те, и другие.
   - И что делают с убитыми? Вернее,.. как к этому относятся? Разве это возможно, трупы в деревне?
   - Ты ещё скажи: "В наше время...". Нет, никто этого не желает, и никто к этому не стремится. Трупы никому не нужны. Никогда каруки не убивали сознательно. И в этой войне изгоев не было. Мне достаточно того, что Обира уже три года глаза мозолит.
   - Это тот, про которого та пожилая женщина говорила в первый день моего прихода в деревню? Так он Изгой?
   - О войне ты скоро узнаешь больше, и пусть сейчас тебя не заботит проблема умерщвления плоти, Вой. Не будь столь суеверным и моралистичным. - Азу не дал мне и рта раскрыть, видя, что я пытаюсь вставить свои возражения, подняв руку в жесте двух скрещенных пальцев - указательного и среднего и направив этот жест мне в середину лба. Слегка коснувшись кончиком среднего пальца моего лба, Азу продолжил: - Ты цепляешься за понятие "война", переведя его на ваш уклад, и совершенно пропускаешь другое понятие... А ведь это другое понятие вам мало знакомо.
   - Фигура?
   - Вот именно! Что ж, наш разговор пока закончим, - тебе надо идти к Вире, - она ждёт тебя. Ты ведь хотел поговорить о своих снах с ней, верно? Начни с темы войны.
  

О Природе Войны

  
   В какой то момент я стал понимать Фигуру Войны. Нет, война для каруков - это не какой-то мифический монстр, не гротескная метафора явления, столь распространенного в мире людей всех времён и народов (впрочем, не только людей).
  
   Война каруков начинается с Фигуры, которая выстраивается как закономерный исход периода жизни племени, вернее двух племён (каруки не воюют тремя племенами, по крайней мере, никогда не воевали). Эта война есть результат определённого состояния в племени, массового состояния, когда племя не видит выхода из набора внутренних и внешних ситуаций, и также ситуаций не только на уровне всего племени, но и отдельных его индивидов. Фигура, которая выстраивается на Решении перед войной, должна отличаться от других фигур - повседневных, фигур инициаций, праздничных фигур, мужских и женских фигур. Фигуру выстраивают люди, но, можно сказать, Фигура выстраивает людей на их собраниях. Но это есть результат сложившейся ситуации, но не её причина.
  
   Первый раз я услышал о Фигуре от Дерева, той самой девочки, которая первая из племени меня встретила на опушке леса. Конечно, в диалоге с ней я так ничего и не понял. Фигурой оказались Азу и Вира - двое колдунов, которые сидели на берегу, когда мы с деревом вышли к деревне. То есть не сами эти двое явились для меня Фигурой, а обстоятельства нашей встречи.
  
   Когда мы с Деревом подошли к двум сидящим колдунам, то Азу и Вира сидели напротив друг к другу, слегка повернувшись в сторону моря. Мы же с Деревом подошли со стороны леса, то есть с противоположной стороны, но всё же, хотя Азу и Вира на нас и не обратили внимания, но могли и заметить краем глаза. Азу сидел слева, и Вира справа. Как мне объяснили позже, это и была часть Фигуры. Другая часть - это состояние самих Азу и Виры и, самое интересное, состояния моё и Дерева. Что касается нас с Деревом, то мы подошли к сидящим так, что Дерево была справа от меня, но это была лишь тоже часть Фигуры, не отражающая как таковое наше состояние, причём каждого по отдельности. А чуть позже, в ночь прямо перед войной был такой диалог с Вирой, который и диалогом назвать трудно, учитывая специфику психики Виры, точнее, особенность её речи, которую трудно перевести даже представителям Каруга. На момент этого разговора я уже четыре дня находился в деревне, в основном общаясь в Азу. Были, конечно, и другие контакты с другими представителями деревни, в основном на бытовые темы, как мне казалось. Азу эти дни был для меня гидом, советником и, можно сказать, экскурсоводом, дающим представление о распорядке дня жизни племени и основных мероприятиях в течение года. Религиозную сторону (по совету Азу) мы пока не обсуждали, отчасти задевали культурные аспекты, но, отчасти. Как я догадывался, культурные аспекты слишком переплетаются с религиозными, поэтому тоже пока не обсуждаются. Наконец, после того знаменательного Решения, в котором племя проявило каким-то немыслимым для меня образом готовность к войне, Азу неожиданно направил меня снова к этой женщине, предупредив, однако, что бы я принимал всё сказанное Вирой как есть, ибо речь Виры "будет очевидно отличаться" от речи его - Азу. Впрочем случай с сорока семьями куруков (к которому я вернусь позже) для меня уже родил подобное отношение в Вире.
   - Знаки войны появились раньше, - это говорила Вира, старая колдунья.
   - Какие знаки, Вира?
   - Не прикидывайся! Это всё ты с упрямым Растением! Хотя... Солнце привело тебя, и Солнце привело это тупое Растение, хотя не должно было... Старая Мать (позже я узнал, что это Луна) уступила Своему мужу свою очередь, причём три раза подряд! А тут и вы припёрлись. О Мать, что нам делать! Я и раньше подозревала это Растение в том, что она - Его любимчик. А теперь я понимаю, почему этому Растению не дали члена...
   - Почему? - мне стало интересно, хотя потом я понимал, что с пожилой женщиной, тем более ведьмой, не стоило акцентировать столь деликатный момент. Впрочем, возможно, и я не правильно понял смысл термина "член". Хотя я и понимал свою глупость изначально, но моё любопытство было сильнее.
   - Потому, что он у тебя! Ха-ха, - и старая ведьма разразилась смехом, больше похожим на хрюканье со дна лужи. - Старая мать оставила его для себя. Ну-ка, признавайся, ты - любовник Этой.
   - Кто такая "ЭТА"?
   - Старая Мать, - и старуха захрюкала снова, причём этот её смех уже почти не вырывался "со дна лужи", а "тонул" в бездне бесовского экстаза Виры.
   - Послушай Вира... Знаки Войны... Старая Мать... Солнце... Какой то Муж этой Матери... - я решил задать вопросы наиболее лаконично и фрагментарно, и все сразу, поскольку понимал, что и ответы не будут сформулированы должным образом.
   - Тебя Азу ещё не научил дыханию? Все мы, и мы с Азу, и вы с Деревом дышали на войну. Мы с Азу увидели Фигуру войны. И нам стало ясно Знамение последних трёх лун. Старая Мать готовила нас э этому. И ОН не зря её насиловал три луны. Теперь мы дождались и Фигуры Племени... Ты видел Фигуру? Племя так давно не собиралось, - на Уход! Погибом (то есть серпом - прим. автора). А в Погибе Старая Мать уходит. А значит погиб племён неизбежен (я обратил внимание на то, что Вира сказала "племён", то есть речь шла не только о нашем племени, похоже). И Обира рядом тук как тут, хотя его и Азу уже "привечал", и всё племя гонит, гонит, и гнать уже нечем. А он, Обира, нейдёт. Чует добычу! И от урока своего отказывается, потрус! - Вира перевела дыхание, и добавила уже спокойнее: - А война уже идёт! И ты будешь совершать Действие со мной - сестрой Матери, дочерью Старой Матери. А Дерево будет с Азу, и только Отец будет помогать Азу и Дереву. Фигура свершилась!
   - И что теперь?
   - Ты остаёшься со мной, и будешь выступать со мной...
   - А Азу...
   - Не перебивай! Азу имеет свою роль, и Дерево имеет свою роль, кстати вместе с Азу. А мы с тобой имеем свою роль...
   - Мы?
   - Мы с тобой одинаково Мыслим, а, значит, нам с тобой и сливаться в нашем уроке. У племён свой урок.
   - Ты уже второй раз указываешь на племена, - с нами будут союзники?
   - Да, с ними мы и будем воевать.
   - Но тогда они - наши враги.
   - И враги тоже... Не перебивай! - Вира ткнула мне пальцами в лоб способом, каким это делал и Азу (я в этот момент было открыл рот, чтобы снова возразить), - Они наши враги, равно как и союзники. Равно как и мы сами себе - враги, равно как и союзники сами себе. Иначе - не было бы этой войны. Мы враги, потому что уже давно в племени нарушаются правила. Мы заВРАЛИСЬ. Мы союзники, потому что мы - племя Каруга. Мы все должны разобраться друг с другом, для того и война.
   Всё, что говорила Вира, было странно для меня, но и в чём-то было и очевидно. Смущало лишь понятие "война", а другого даже для себя я подобрать не мог, ведь Вира совершенно чётко давала понять, что это будет именно война. Неожиданно Вира почти ответила на мой немой вопрос, развеяв большую часть сомнений:
   - Каруки живут в трёх ипостасях: СВой, Решение и Война. Свой - это основное состояние каруга - это состояние, когда хочется выть на Большую Мать. У мужчин есть Зверь, точнее этот зверь принадлежит Отцу, а может это и есть Отец, который призван защищать Своих (я кивнул, давая понять, что догадался, - речь идёт о волках, или о некоем тотеме Волка). Он всегда воет на Мать, когда чувствует своё одиночество. Решение - это сборище своих, между которыми, помимо связей, возникают и дыры, но связей должно быть больше. Когда же дыр становится столько, что Решение превращается в сплошное РЕШЕТО, тогда приходит Война. Ты помнишь, как выглядело сегодняшнее Решение?
   - В виде толпы.
   - Да, если это можно назвать "толпой"... скорее, в виде круга Яр, мужского круга. А вот женщины стояли толпой. Но ты не слышал и не видел, и думаю, что и не ощущал, что там происходило! Это уже было не Решение, это была Война... - последние слова Вила произнесла, почему-то улыбаясь, затем подмигнула, - что ж, пойдём воевать.
   Я смутился.
  

Странная Война-Каруга

  
   Война каруков, - это действительно нечто совершенно иное для нас, привыкших относиться к войне скорее негативно? Это явление, именно явление каруков, не относящееся к нашему миру. А ведь не зря говорят древние сказания: "На поле Брани"! И каруки именно бранятся на войне. Поэтому я и называю это явление Война-Каруга, делая акцент на то, что это в принципе - не война, но по требованию некоторых представителей племени я вынужден называть это явление так, правда, со своей приставкой. Согласен, что это уже не Решение, то есть не мирное собрание. Это - Брань.
  
   Вира заставила меня спать. Ну, не совсем заставила... И вообще, можно ли человека заставить спать, обращаясь только лишь к его сознанию: "Спи давай!". А спать, если честно, я и не хотел. Вообще, ситуация выглядит, по меньшей мере, комичной, - меня, как ребёнка, заставляют спать. Вира мотивирует это тем, что завтра война (ничего себе так - мотивация!), говорит, что такой я "никому не гожусь", что, не дословно, конечно, но по смыслу: "сегодня с нами ты не выспишь, - а завтра РОДИНУ продашь" и т.п.
   Я так и не заснул. "Пострадав" таким образом лёжа на кушетке в доме Виры с пол-часа, а может и гораздо больше, я таки решил расслабиться. И вспомнить, или перевспоминать всё то, что я услышал от Азу к тому времени.
  
   И я увидел Азу, затем бегающих мужчин и Дерево, учавствующее в какой-то инициации, в котором дерево стояла в центре котла (последний элемент меня несколько смутил, я знал, что Дереву ничего не угрожают, её не собираются съесть, но Дерево стоит явно в центре этого события). Я подумал, что я просто что-то переставил или перепутал в этом своём сне... и в этот момент проснулся, точнее, проснулся в другом сне (впоследствии оказалось, что эта первая часть сна оказалась явью, то есть эта часть сна была взглядом в будущее).
   Вторая часть сна была другой, не количественно, а прежде всего качественно. Принципиальная разница сотояла в том, что вторая часть сна уже не была просто взглядом в будущее, но... более того. Мне приснилась информация... Она лилась потоком, сначала из уст какого-то персонажа, похоже, Азу, затем, когда я вспомнил, что я во сне, персонаж тут же ретировался, и я просто стал рассуждать вслух (впрочем, во сне рассуждения вслух подобны и не отличаются от громких мыслей). С одной стороны, я был у каруков уже достаточно времнени, чтобы начать понимать сказанное мне за эти дни; с другой же стороны, особенность ситуации и места, где я спал, я это чувствовал, сыграли свою роль, мобилизирующую и проясняющую мою память. Я понял, что рассеянность Азу и страх племени привели к войне, плюс знаки путника (то есть меня). Я, правда, не знал подробности этих выводов, просто были САМИ выводы...
   А потом полилась информация, точнее я стал рассуждать совсем уж о вещах, выходящиз за предеды прошлого и будущего. Можно сказать, чистая информация, или чистое знание о Каруга.
  
   Квадрат или полумесяц днём, круг у костра ночью. Мужчины в виде круга днём - к войне. Один из мужских ритуалов - война. Женщины в виде квадрата или полумесяца ночью - к женской инициации. Полумесяц напротив моря - простые и частые женские инициации, в виде квадрата - к рождению ведьмы. Рождение ведьмака происходит в одиночку, хотя может быть и не в одиночку, но внешнего порядка здесь не предполагается, или не замечено. Все остальные конфигурации - в основном смешанные. Всё, что становится замечено в племени и распространяется в виде невинных сплетен и домыслов - от детей. Злые сплетни - от изгоев.
   Мужчины занимаются, помимо ловли и обработки рыбы, также охотой и войной. Причём, как охота, так и война в стратегическом смысле и смысле тактическом полностью подчиняются закону Отца, диктуются самим Отцом и им управляются. Война больше похожа на игры тинэйджеров, типа "Казаки-Разбойники". Отец определяет врага, место поединка, или сражения может быть также определено, но может и нет, в зависимости от целей и уровня сражения. Перед сражением враги чаще всего сходятся на вражеский поклон, но, правда, больше всего это чаще походит на дружеские рукопожатия. Захвата территории никогда не входит в планы противников. Также охота за рабами, акты вандализма и мародёрства здесь не присутствуют. Цели войны, прежде всего "мужская игра". Это и выплеск накопившихся в рутинной жизни эмоций, и реализация определённых мужских энергий животного порядка - агрессии, и нечто, что диктуется самим Отцом и не разглашается. Скорее всего, последнее самое важное. Также в войне есть цели и генетического порядка - стремление "разбавить" кровь племени, что, кстати, очень поощряется женщинами и, как говорят ведуньи, самой Матерью (впрочем, глупо было бы, ведь Мать приходится супругой Отцу).
  
   В этой войне, в отличие от детских и подростковых игр, применяется боевое оружие, наподобие охотничьего, которым можно убить волка и медведя. Но убийство врага крайне не поощряется. Это - признак незрелости мужской силы. Врага нужно покорить, ранить, пустить ему кровь, но так, чтобы его могли выходить ведуны и ведуньи. Убить врага - всё равно, что нечаянно придавить насмерть или задушить в объятиях свою женщину, - очень незрело.... Те, кто это делает, отправляются на перевоспитание к чёрным ведунам и ведуньям. Те, как говорят, могут закопать на десять-сорок дней, или замуровать на эти сроки в пещеры. Также, если эти ведуны - Путники, то наказание превращается в сущий кошмар - такой ведун может забрать с собой в Тёмные миры. Но могут быть и другие наказание, - более прозаические или напротив, такие, о которых мужчины не говорят. Убийца, как считается, - это тот, кем овладел страх, умопомешательство (наподобие паранойи), поэтому он потерял контроль над жизнью и смертью.
  
   Не стоит думать, что каруки гуманны и ценят целовеческую жизнь, как это принято в современной Европе. Убиенный не приносит страдания в свой дом, он также не взирает на плачь близких и родственников. Скорее, к нему предъявляются даже повышенные требования со стороны близких и родственников. С ним прощаются три дня, в течение которых дают "ясно понять" следующие истины. "Раз уж ты дал себя убить этому незрелому воину, раз уж ты договорился со Странниками и раз уж ты обхитрил даже Тёмных Странников, не дав им себя схватить и вернуть, то иди. О нас не думай, рано или поздно, - ты нас ещё встретишь. И мы тебя отпускаем и тебя забываем! Отлупи пару Тёмных Странников с коридорах смерти, - просто ради профилактики, и ступай к Рыбе и Зверю. Поцелуй, пожалуйста, Чайку мы ВСЕ её помним и любим, Орлу ничего не говори...".
   Говорят, что между убитым и потенциальным убийцей заранее устанавливаются причинно-следственные связи. Будущий убийца перестает чувствовать нити жизни, которые можно даже увидеть, например, во сне. А у убиенного нить жизни значительно укорачивается, так что это невольно (т.е. бессознательно) и притягивает его убийцу. Ведь чем длиннее нить жизни, тем дальше смерть. Те, кто это видит, видят ЭТО в прямом смысле: Нить жизни уходит назад, вниз и слегка влево от живого человека - из живота. Эта нить и зовётся Жива. Те, у кого она быстро обрывается, скоро и умирают. Но те, у кого она теряется в темноте, как бы расплывается и устремляется в бесконечность влево вниз и назад, - не умрут, даже если в прямом смысле стоят на эшафоте, например "у стенки". Убийца всегда выйдет тропой как бы "случайно" на потенциального смертника. Поэтому, смертник не есть "жертва" в обычном смысле этого слова для убийцы. Просто, оба несут свои личные определённые проблемы. Эти проблемы на уровне Дрожания (Дрожание по-нашему - энергия, сила, электричество, мощь, т.е., по сути, - вибрация, способная изменить, трансформировать другую вибрацию), и в этом причина притяжения друг другу. Как говорится, "ничего личного", но для каждого отдельно это - реальная проблема собственного существования. Отчасти, война также нужна для того, чтобы эти индивидуальные проблемы обнажить тогда, когда в других условиях их не видно, или просто не видят шаманы.
  
   Победа в племени даёт возможность первыми выбирать женщину из числа несемейных, или, что лучше, девушки до инициации. Самые дерзкие воины - из числа орлов, могут взять девочку. Считается, что девочка становится также орлицей. Во-первых потому, что выбор воина такого уровня никогда не может быть случайным и продиктован Орлом, или же одобрен Отцом. Во-вторых, выбор воина-орла для девочки расценивается как выбор духа самого орла, в случае которого девочку как бы исцеляют так, как уже описывалось выше, только не страшилками, а сразу "путешествием". Словом, девочку сопровождает целитель по тёмным мирам. Орёл, хотя и очень переживает в такой момент, тем не менее, знает, что с его "выбором" ничего не случится (ну, по крайней мере, ещё никогда ни с кем не случалось). Говорят, что когда орёл волнуется за свою "возлюбленную", то он вместе с ней путешествует в качестве маленького орлика - птички. Можно понять почему он так "переживает", и какого достаётся это "птичке в аду", - путники хохочут, когда рассказывают всему племени, что видели странную грязную птицу, которая "не столько летала, сколько на скалы гадила". Другое дело, когда орёл и есть сам путник. Понятно, что это не обычный - светлый путник, ведь он пока неженат. Значит, это тёмный путник, да ещё при этом и орёл, который со своей женитьбой превратится в светлого путника (у женщин каруков, в отличие от мужчин таких превращений не существует). Боюсь, при этой смеси на скалы будет гадить сам целитель, сопровождающий девочку, который, хотя и путник, но всё же не орёл... Ситуация ещё более запутывается, когда сама избранная девочка уже является орликом, но плёмя всё же может решить провести её с путником по тёмным мирам второй раз, причём так, чтобы её сопровождал не тот, кто её избрал (например, это мог быть орёл-путник), а именно другой путник. Единственно, что в таком случае не может сделать Решение племени, так это отказать орлу-путнику сопровождать свою избранницу.
  
   Обычно, именно по этой причине, когда в племени появляется путник - орёл, не важно какого цвета - чёрного или белого, то этой проблемой занимается именно он. Хотя ждать от такого целителя - орла чего-то последовательного и гладкого, даже при условии изначальной неспецифической ситуации, не приходится. Говорят (до сих пор не могу понять - кто "говорят"), что в тёмных мирах в таких случаях случаются и драки орлов, ну почти как настоящие. Почему происходят эти драки, что, или КОГО они - то есть орлы там не поделили, - этого уже почему-то не говорят. Возможно, саму девочку...
  
   Женщина, если не захочет расставаться со своим мужчиной, также не забирается в племя победителей, но такое, что интересно, бывает не так уж часто. Хотя, победившая сторона может согласиться, чтобы и мужчина этой женщины перешёл в новое племя. Впрочем, хорошего воина также могут пригласить "сменить обстановку". Сначала, уже находясь в другом племени, он является врагом, и ему всюду плюют в спину, чтобы смыть "старый след". Ему не доверяют, и над ним стараются всюду подтрунивать. Его также все стараются вызвать на потешный поединок - до первой крови или до первой частичной потери сознания. Так, чтобы его не слишком замутузили, всеми поединками руководит чёрный ведун. Затем, когда воин начинает говорить правду и думать правду, никого не обманывая, в том числе и себя, то он принимается как полноправный член племени. Это видит и об этом также объявляет чёрный ведун. Те новые стороны боевого искусство, которые он поведает, будут интересны победившей стороне. А передать новое знание своему бывшему врагу не считается предательством, а, напротив, честью и для воина, и для его бывшего родного племени. Победителей здесь не судят, в полном смысле этих слов. Интересно, что в любом случае, и в случае победителей, и в случает побеждённых каждый понимает, что иметь свои гены в чужом племени выгодно. Никто не удерживает не красавиц, не хороших охотников и воинов. Если Отцу и Матери выгодно, чтобы человек покинул племя, значит выгодно и племени, и семье. Рано или поздно, кровь вернётся в родную семью, но обновлённая и обогащённая.
  
   Проигравшее племя также выбирает себе женщин, на тех же основаниях, что и выигравшее племя, с той лишь разницей, что им приходится выбирать, исходя из уже сложившейся субординации женщин и мужчин. Хотя, говорят, были и исключения для хороших воинов даже проигравшего племени. В конце, оба племени собираются на пир - побратание. Тяжёлая доля руководить и управлять пиром выпадает на победившую сторону. То есть, победившая сторона может сама "спонсировать" пир (вот так победители!), но может предложить и иной расклад. Но как показывает практика, именно победители хотят быть полноценными хозяевами на таком пиру, - показать тем самым своим побеждённым уже не врагам, что они не только в войне хороши, но и в мирное время.
  

Об Инопланетянах

  
   Наш разговор о сущностях в Теле, Сфере и Потоке имел интересное продолжение. Мы смотрели на морскую гладь, и Азу сравнил Море (или Океан) с природой человеческих возможностей, возможности - с действиями, действия со степенью свободы тела, тел оказалось много....
   - Почему, на самом деле, меня не взяли в поход в реальном мире, Азу?
   - Все миры реальны.
   - Я знаю, но ты знаешь, о чём я говорю. Почему в этом мире мне не поучаствовать в войне? То есть в материальном теле. Пойми, я бы хотел увидеть этими глазами эти события. Я так, я всё пропустил, по крайней мере, мне так кажется.
   - Тебе повезло, что твоя роль случилась таким способом. Столь необычная роль в войне не каждому мужчине из наших дана, тем более путнику. А ты получил то, что другой путник обычно не заслуживает. Обычно путники отсиживаются в деревне, так как их роль ограничивается наблюдение более скромных мероприятий каруков, поверь мне. Ты, пожалуй, первый на моей памяти, кто участвовал в войне, да ещё на территории Матери. Это - настоящая инициация для тебя, - посвящение. Побудь с ЭТИМ!
   - Но почему бы не в материальном виде?
   - Ну ты и загнул: "материальном виде"! Понабрался всякой ерунды в своём мире. Ты говоришь о Теле, не теле как вместилище рук, ног, глаз, ушей и прочего, а о ТЕЛЕ. Мы называем так самый консервативный мир человека, или тот мир, который вмещает в себя энергии, самые консервативные и мало текучие, отягощённый инертностью и энтропией (Азу, как выяснилось, помимо "шаманского" образования, также закончил технический ВУЗ, правда, Азу наотрез отказался говорить не только, какой ВУЗ, но и в каком хотя бы регионе он учился). Можешь называть Тело с большой буквы.
   - У вас очень образный язык, как сансткрит...
   - Другими словами, Тела действительно материальны, их биология не позволяет происходить внутренним физиологическим и другим процессам достаточно быстро и гибко. Информация на этом уровне требует закрепления, и всё равно неустойчива, зато хаос, разрушения приходят так быстро, как только Телу перестают помогать Другие (имеется в виду: "другие Тела" - моё прим.). Другие - это Сфера, Поток и Океан. Эти тела даны человеку, но сущность может иметь большее, а человек может стать этой Сущностью, то есть стать большим, чем просто человек.
   - Азу, ты говоришь о разных телах, - я решил прочитать ответную лекцию Азу, тем более, что, похоже, он к этому меня и призывал, сделав мне знак глазами продолжать. И я продолжил:
   - У нас их принято называть, если говорить о порядке от, как ты говоришь, от "консервативного" до самого "гибкого", то это после биологического тела: "эфирное тело", затем "астральное тело", затем "ментальное тело", впрочем, самые тонкие тела и у нас как только не называют: "духовное тело", "каузальное" или "причинно-следственное", "кармическое", "божественное", иногда в разных школах даже подменяют термины, или смешивают их, например индусы часто называют ментальным то, что в наших школах считают астральным, хотя сами термины европейские, а никак не индусские. И всё это - суть разные тела, разные уровни восприятия, разные миры, если хочешь. Как и то, что у нас часто говорят, что какие-то там индийские медитации неприёмлемы для "нашей души", в то время напрочь забывая, что в традиционной Индии медитации нет, то есть, нет самого термина "МЕДИТАЦИЯ", - это латынь!
   - Именно поэтому, то есть потому, что у вас так много терминологической путаницы, мы будем говорить на языке Каруга. Думаю, что лучше вложить в твою голову новые простые термины, запутаться в которых трудно, чем копаться в том хламе, с которым ты пришёл. Я знаком со всем ЭТИМ, поверь, и когда я вернулся с твоего мира, я первым делом забыл обо всём этом. Просто прими Тело, Сферу и Поток. Океан можно пока забыть.
   - Но, то есть всё же твои термина, вернее термины Каруга могут полностью соответствовать общепринятым в моём мире, пусть даже и столь запутанным?
   - Нет, и ты это поймёшь!
   - Азу, я забуду о наших терминах, я и сам понимаю это, они действительно мне часто мешают. Но ты же понимаешь, что при всём многообразии языков описания, все эти языки пересекаются и часто обозначают одно и то же. Мы же говорим об одних и тех же сущностях - людях. Наш мозг, как считается, уже 40 тысяч лет остается морфологически неизменным, то есть он не менялся, хотя меняются предпочтения людей, мораль, понятия и всё подобное в мозгу. И тела все эти тоже неизменны, и вряд ли в разных традициях есть нечто совсем иное. Или эти традиции - от ИНОПЛАНЕТЯН. - Я прямо порадовался сказанному для Азу, и подумал, что комментарии Азу, конечно, будут, но в принципе, Азу со мной согласится. Просто не может не согласиться! Особенно меня порадовала последняя моя фраза.
   - Да уж, люди неизменны, - Азу выразил радостное сомнение, если можно так назвать данную эмоцию. - Давай мы продолжим завтра на рассвете, точнее при последних звёздах этот разговор. Я вижу, - погода ночью будет звёздная.
   "Бывает погода солнечная, а бывает звёздная погода, хотя Солнце - тоже звезда".
  
   Перед рассветом мы, как и договаривались, отправились продолжать наш прерванный разговор. Я находился в деревне уж двенадцать дней и привык к подобному методу моего "ликбеза" (хотя и "безграмотности" у меня к этому времени поубавилось, как мне казалось).
   Моя изба, точнее времянка, которой, похоже, и пользовались путники вроде меня, находилась на высоком краю деревни, ближе к лесу. Азу разбудил меня стуком по косяку двери, хотя, что странно, когда я вышел, Азу только приближался к дому. "Похоже, Азу разбудил меня стуком по косяку двери, который мне приснился. Действительно, с чего это я взял, что Азу стучал именно по косяку?" - уже на ходу я соображал. Мы направились к морскому берегу, но неожиданно Азу повернул в сторону леса, и через минут десять-пятнадцать мы оказались на опушке леса, на которой произошла моя незабываемая встреча с Деревом - первым "моим" каругом.
   Какое-то время мы смотрели на звёзды, кто-то бы назвал это медитацией на звёзды, впрочем, наше созерцание и было нечто подобным с открытыми глазами. "Можно ли говорить о медитации-как-действии внутри медитации-как-образа-жизни... То есть медитация может быть техникой, ритуалом, культом, рисовкой, самолюбованием, словом, разовой методикой. Но медитация - это и образ движения, способ жизни, картина привычек, мышления, восприятия и всех других сторон нашего Бытия... Вот сейчас, мы с Азу сидим на этой поляне и медитируем. Но, само моё пребывание у каруков есть уже медитация. Сплошная медитация! Да и жизнь... Вся наша жизнь есть медитация. Причём, не как образ жизни, а именно как методика, Тотальная Захватывающая методика, как развлечение, как пойти в парк на аттракционы. Жизнь - бесконечно многомерна, с огромным количеством степеней свободы, а мы ЗДЕСЬ - на карусели, где всего-то две, ну три степени свободы, ну плюс время - чётвёртая степень. И только! Жизнь - это карусель, сознательное ограничение своей многомерности. Впрочем, сознательное ли? Аттракцион на Земле! Земля - аттракцион, а даже не парк аттракционов. Просто один аттракцион. Сколько там, нас в космосе... Сколько там меня в Космосе? А здесь только проекция этого самого Я, упрощённая до трёх-четырёх степеней свободы". Азу перевёл свой взгляд от звёзд на меня:
   - Помнишь мы говорили об эмоциях?
   - Это был разговор о войне, и ты перечислял мои реакции на твои... слова? Кажется, четыре... эмоции.
   - Ты правильно это отметил. Помнишь последнюю эмоцию?
   - Конечно: умиротворение, спокойствие. Кажется, я тогда просто устал на тебя испытывать другие эмоции.
   - А сейчас ты от чего устал?
   Действительно, я понял, что испытываю ту же эмоцию, что и в итоге того разговора. Но сейчас, точно, я ведь не устал. И сонливость прошла во время нашей небольшой прогулки. Значит, это не было результатом усталости.
   - Да! Эта эмоция не связана с усталостью.
   - Эта эмоция связана с Космосом, Войга!
   - Во как! - сейчас меня охватила некоторая эйфория. - Это была спокойная и чистая эмоция, Азу, я бы назвал её космическая тоска, умиротворение. Я сейчас, когда созерцал звёзды, вдруг подумал о смысле жизни и о роли всей Земли как планеты, вернее, нашей жизни на Земле и даже в Космосе в целом... Мы как на аттракционе в этом мире, на Земле, а там - мы другие, я - другой, и ты... Там нас больше.
   - А помнишь, чем закончился наш разговор накануне? Ведь этим!
   - Точно! Я говорил о... неизменности людей... можно сказать о противоположном тому, что думаю сейчас...
   - Нет, ты говорил именно об этом же...
   - И ты усмехнулся в конце и предложил продолжить наш разговор сейчас.
   - Люди неизменны, ты был прав, но что такое - эта неизменность?
   В конечном итоге Азу мне поведал вещи, столь необычные для Азу как жителя деревни (как мне казалось до этого), но позволяющие ещё раз понять, что Каруга - это не просто деревня, или несколько деревень, расположенных вблизи береговой линии моря и связанных с жизнью как на море, так и на реке, а также в лесу и в горах. Но Каруга - это большее, они живут на Земле, но они живут и в Космосе. И это не просто факт, относящийся ко всем жителям Земли. Это - не тавтология. Каруки имеют чёткое, конкретное, прагматическое представление о том, что они делают в Космосе. Диалога как такового не было, поэтому мне проще будет сейчас просто примерно пересказать то, о чём мне поведал шаман Каруга Азу.
  
  
   Азу объяснил мне, что каругам не чужды философские темы, как возник человек, вернее человечество, каковы взаимоотношения души и тела, что происходит после смерти, каков Разум в человеке и каковы его возможности вне человека, то есть могут ли быть другие разумные существа на Земле и в Космосе. Каруки лишь более прагматичны в этих вопросах, то есть они не философствуют, не говорят о темах, которые нельзя применить в быту и в жизни племени. Праздное философствование их просто не интересует. Интересно, тем не менее, что каругам не чужды идеи, согласно которым во Вселенной могут присутствовать иные формы жизни - инопланетяне, но и человек может перемещаться по иным мирам в Космосе, даже всё Человечество потенциально на это способно. Ведь такие идеи, на первый взгляд, очень трудно как-то использовать с реальной пользой для жизни. Да, и шизоидностью каруки, мягко говоря, не отличаются. И здесь нужно понимать следующее.
   Каруки в своих снах и других подобных состояниях общаются с разными сущностями. А коли это так, то для эффективности такого общения нужно знать ТОГО, с КЕМ общаешься - его морфологическое и другое строение, происхождение и историю возникновения, функции и задачи, особенности восприятия, поведения и прочее. Насколько это возможно. У каруков, если сравнивать устройство их общества с современным социумом, существует целый институт сущностей, как у нас существует, например, институт церкви. О сущностях мы говорили как раз накануне нашей "предрассветной медитации", вернее о Сущности (с большой буквы!) в контексте того, какие тела имеет человек и кем он может стать. Но существую и другие сущности, отличающиеся и друг от друга, и от Сущности.
   Так, бесполые сущности существуют на одиноких планетах, не имеющими спутников. Одиночки, те, что вышли из цивилизаций неоднополых, например людей, тоже могут поселиться (если им вдруг так "приспичит") на одиноких планетах, или других относительно крупных телах, не имеющих спутников. Они и становятся бесполыми, и уже рождают себе подобных сами, если захотят. В случае множественности солнц, но при отсутствии спутников (то есть когда планета вращается сразу вокруг двух или более солнц) планеты также заселяют однополые, но разных видов. Почему именно такая категоричность: однополые и всё? Просто появление третьего вида будет "неудобным" энергетически, то есть попросту возникнет конкуренция за "среду обитания". Азу, говорил, что знает одного шамана Каруга, который так и поступил, - он поселился на планете без спутника. Азу сказал, что это уникальный случай в силу того, что иногда этот шаман "приходит" в племя, чтобы учить Дерево. Это, можно сказать, учитель Дерева. На мою просьбу побольше рассказать об этом шамане, и в каком смысле и ВИДЕ этот человек мог поселиться на другой планете, Азу сразу отрекомендовал меня к Дереву, мол, пусть она и расскажет: "ей виднее".
   Те, кто ищет гармонии в поиске противоположного, существуют на планете с одним спутником. Таковы мы - люди. "Ну, об ЭТИХ ты всё знаешь" - Азу усмехнулся. Трёхполые сущности существуют на планете с двумя спутниками и одним солнцем, или двумя солнцами и одним спутником. Солнце, таким образом, даёт основу начала действия, в случае дуализма, например, это - агрессивное, активное, целеполагающее, это органы действия и, можно предположить, симпатическая нервная система. Спутники распределяют между собой основу восприятия. Чем больше спутников, тем больше и сложнее восприятие существа. У человека, например, пять органов чувств, между которыми существуют барьеры восприятия, которые исчезают только при катарсисе. При двух спутниках восприятие распределяется между двумя женскими началами и неизбежно усложняется. В случае двойных солнц, что наблюдается в нашей Вселенной реже, существо имеет два активных начала, например, одно может проявлять агрессивность и сексуальность ("любимые" эмоции Фрейда), а другое - радость и удовлетворение достигнутым. Конечно, такое разбиение эмоций условное, мы лишь оперируем человеческими активными эмоциями. Тогда, процессуальное начало (условно - женское) рождает разное (причём функционально, а не просто генетически) потомство от разных "самцов", которые и действуют как самцы по-разному (между ними в принципе не может быть конкуренции), причём, думается, что "самка" рождается только от двух генов обоих самцов. Причём, в природе нет выбора и симметрии, то есть рождение возможно только при наличии генов всех особей, а рождение каждой конкретной особи может зависеть как от влияния светила или планеты в момент совокупления, так и от последовательности совокупления, и, возможно, других факторов.
   Впрочем, на самом деле, в обществах с количеством полов, большим, чем два, не говорят о нескольких женских или мужских полах, а говорят о множестве полов, и каждый пол имеет своё название. Нет там, очевидно, и приоритета дуализма, наподобие нашего "активный-пассивный", "процесс-цель", "чёрное-белое", "органы восприятия и органы действия" и пр., то есть двойственные рассмотрения в философии, религии, жизни и других сферах жития там звучат гораздо реже, чем у людей. Мы - двойственны, и это, так сказать "сугубо наша проблема".
   Вообще, во всех приведённых конфигурациях одно- и многополости речь идёт о высших формах Разума, поскольку низшие формы отражения действительности могут присутствовать в разных вариантах и на разных планетах. Например, и однополые, и трёхполые могут быть на Земле, возьмите некоторые виды насекомых, растения и даже животных, и даже людские "ненормальности". Причём, высшие разумные формы в любой системе в своём размножении следуют непосредственно цикличности спутников планеты. Тогда и "месячные" циклы представителей женского начала (или женских начал в случае множественности спутников) трудно представить нам, имеющим достаточно простую систему биполярности планета-спутник, то есть Земля-Луна. Множественность солнц ещё сильнее запутывает картину "месячных". Поэтому, даже самая простая из сложных система с двойными солнцами так редка, что там говорить о большем количестве солнц и спутников.
   Поэтому, если поселить колонию обычных землян на любой другой системе, но аналогичной нашей земной "планета-спутник", точнее: "одно солнце-планета-один спутник", то у женщин сразу изменится картина месячных (при условии, конечно, что этот самый "месяц", точнее местная луна будет иметь другую цикличность, а это скорее всего). Точнее картина месячных сломается. Но не от стресса, как сказал бы современный физиолог, а от изменения цикла луны. Стресс здесь вторичен, то есть стресс имеет место, но это следствие, но не причина. Далее, в течение четырёх местных периодов лун цикличность стабилизируются, - сформируется новый цикл, соответствующий местной луне. Отсюда изменится картина человеческих эмоций. Луна ведь другая! Любой астролог опишет воздействие Луны на человека Земли, это будут примерно такие параметры: эмоции, потребности и запросы, черты характера и отношения к жизни, общие особенности судьбы. Но это касается лишь земной Луны! Четыре месяца определяются четырьмя основными энергетическими уровнями человека, или телами, о которых мы говорили с Азу, и, кстати, четыре сезона тоже, оказывается, есть причина такого взаимодействия. Но и эта причина есть следствие того, что в нашей системе (солнечной, конечно) четыре ближние к Солнцу планеты выделяются своей плотностью, "витальностью", то есть "жизнеспособностью". Но вернёмся к женскому началу землян-колонистов.
   Помимо вышесказанного, изменится картина беременности. Кто сказал, что женщина будет вынашивать ребёнка девять месяцев? Это зависит от количества планет солнечной системы. Даже если планет будет также девять (девять основных, астрономические открытия в последнее время не считаются), тогда и беременность будет проходить девять месяцев, но сами планеты ведь будут другие, и соответствующее влияние значит другое (опять же спросите "любого астролога"). Вывод из этого примера напрашивается такой, что при всех похожести человека-колониста и обычного землянина они становятся со временем настолько разными, что смело их можно назвать "инопланетянами" друг для друга. Даже большими "инопланетянами", чем обычные мужчина и женщина друг для друга, как иногда можно услышать от современников. Любые мужчина и женщина Земли будут более друг на друга походить, чем среднестатистический человек-колонист и землянин.
   Данная картина, напомню, самая приближенная к земным условиям. Тогда что говорить о трансформациях человеческих колонистов в условиях более сложных систем многих спутников и тем более многих солнц?!.
   Солнце даёт "свет" действия, луна формирует "отражение света" в восприятии, но какими являются этот "свет" и это "отражение света", - трудно говорить нам, знающим только свой "свет" и соё "отражение света".
  
   Из всего сказанного Азу извлёк странный для меня ВЫВОД...
   Таким образом, можно говорить без ограничения общности, что люди везде (даже в разных Галактиках) - одинаковы, но у них разное восприятия и картина поведения и действий, а также все те органы, которые у нас просто могут не замечаться, но на самом деле реально влияют на энергетические (биологические, анатомические, физиологические и пр.) стороны рождения, жизни и смерти. Я понял, то Азу в этот момент людьми уже считал не только уроженцев Земли, но и любое существо, достигшее степени разумности человека в условиях жизни на своей планете. Отличными от людей в таком случае можно считать тех, кто родился или на самим солнцах, или на спутниках планет, поскольку у последних две степени вращения - вокруг светила и вокруг планеты. Но сами люди, или гуманоиды, заселяющие планеты - ОДИНАКОВЫ... Это вывод для каруков не есть акт тотальной демократизации всех живущих на планетах. В нём каруки видят практический смысл! Смысл в следующем...
   Как не странно, но способность реализоваться, то есть получить просветление, другими словами, стать, по сути, однополым у всех существ недвуполых гораздо выше, чем у двуполых. Рождённые однополые, например, уже по факту рождению почти реализованы. Факт рождения у них для нас-двуполых - большая загадка: "ЗАЧЕМ?". Но такое явление существует, причём уже на Земле, правда в виде исключения из правил. Например, люди-гермафродиты очень талантливы в духовной сфере и, будучи не обременёнными "личными проблемами", нередко становятся главами различных орденов, сект, религий. Рождённые трёхполыми, казалось бы должны иметь "личных проблем" больше, чем человек, но нет! В обществе трёхполых существует некая гармония отношений, не подразумевающая выбора партнёров, а значит и конкуренции. Не абсолютно, конечно, но в сравнении с нами. Нет здесь и такой, как у нас проблемы лидерства, ведь каждый знает свою нишу. Трёхполые более терпеливые, им приходится относительно долго ждать "своего часа" во всём - в семье, в бизнесе, в учёбе и т.д. Нетерпение только бы придало хаос, причём больший хаос, чем у нас-людей, и цивилицация трёхполых быстро вымерла бы, просто уничтожив саму себя. То же нередко происходит у нас, но не так явно, и не так быстро. Поэтому, мы и "выбираем". Идея реинкарнации, поэтому, и приживается легче всего в мирах двуполых, так как реинкарнация означает многократность воплощений, по сути, длительный и нединамичный духовный рост. И однополые, и трёхполые не культивируют идею реинкарнации, их религии свободны от этого просто в силу непрактичности и нежизненности этой идеи. Поэтому, аналогично, и идея кармы здесь не существует. Ну, а что касается ещё "более многополых", то о них что-либо сказать почти не представляется возможным, даже помыслить трудно.
   Таким образом, двуполость - сущее наказание для того, кто хочет идти по пути духовного развития. Хуже этого наказания может быть только двуполость, где условия для просветления ещё хуже, чем у нас. То есть хуже "ложки дёгтя в бочке с мёдом" может быть только "вторая ложка дёгтя". Или "третья"...
  
   Каруга - это культивирование жизни такой, как если бы мы жили не на Земле, точнее, в том числе и на Земле. Каруки познают эти самые разные конфигурации и системы мироздания, а также схемы жития, соответствующие этим системам. Последнее, что было сказано перед тем, как мы с Азу разошлись, было следующее:
   - Пора вернуться к построению Фигуры, но на этот раз фигура будет из эмоций.
   - Это как-то связано с этим разговором? - я был под впечатлением сказанного и мне не очень-то хотелось "спускаться с Небес".
   - Это есть продолжение этого разговора и, кстати, продолжение других ранних разговорах об эмоциях. Ты помнишь?
   - Да...
   - Пришла пора "собирать цветы"...
   В тот момент я думал, что "цветы" - очередная красивая метафора Азу, но оказалось, как всегда, всё иначе и практичнее. Как и сам (или само, если говорить о явлении, сами, если говорить о племенах) Каруга - не метафора, а жизнь. Или образ жизни и мышления.
  
   Цветов оказалось не так уж и много. Но думаю, что стоит говорить о каждом таком "цветке" по-порядку. В соответствии с тем примерным порядком, какой у меня возникает по мере моего пересмотра Каруга, хотя при этом нарушается хронология моего пребывания в деревне, но последовательностью событий можно смело пренебречь и пожертвовать в пользу пересмотра, тем более что некоторые события я могу и не вспомнить, или же они мне просто неинтересны с точки зрения моего вспоминания.
  
   Каждая эмоция имеет свою фигуру, или цветок с лепестками.
  

Изгой Обира

  
   Обира сидел под кустом, так, что бы его не было видно с деревни, и играл на тумране (губной резонансный инструмент - аналог популярному варгану, алтайскому комусу и т.п.). С деревни его, конечно, можно было услышать, но, похоже, игра на этом инструменте была определённым "пропуском" для Обиры, пропуском, правда, не в саму деревню, но хотя бы к окраине.
   Я как раз возвращался со своей "прогулки", возвращался "ни с чем", поскольку так и не нашёл источника аномалии, на который мне указала Вира. Раздосадованный отсутствием искомого результата, как только я услышал звуки Обиры, я уж было подумал, что "это источник". Но это оказался всего лишь изгой.
   Не очень то я стремился с ним общаться, хотя понимал, что рано или поздно это сделать придётся, так как, коли я решил познать Каруга, значит надо познавать Каруга со всех сторон. Вообще, Обира с первой нашей с ним встречи (в день, когда меня ударили по голове, я вышел за деревню "прогуляться" и встретил Обиру) сразу ассоциировался с песком. Говорят: "песок сыплется", так вот, мои ассоциации по поводу Обиры были противоположные этому выскзыванию: у меня песок посыпался вверх, возможно, вместе с искрами из глаз. У Обиры и цвет кожи был какой-то желтоватый, как я сначала подумал, из-за увеличения желчи, но Азу в ответ на моё предположение ответил: "С желчным пузырём у Обиры всё в порядке, просто Обира есть бархан..."
   Обира начал разговор сам.
   - Грибы собирал?
   - Не совсем.
   - Искал чего-то?
   Я промолчал и пожал плечами. Обира не отставал:
   - Обычно путники здесь ищут смысл жизни, реже, случается, антропологи наведываются, ты, как я понимаю, и тот и другой.
   - Ты прав, я отношусь к своей поездке сюда как психоантрополог.
   - Копаешь "психологические кости" и называешь это... - Обира сделал паузу, давая мне понять, чтобы я продолжил его фразу. Я продолжил:
   - Духовность, если ты так хочешь знать. Как ты относишься к ТАКОМУ? - моё обращение было явно вызывающее. Я решил общаться с Обирой, раз уж так получилось. И другого тона в этот момент я придумать не мог.
   - Вот как... духовность...
   - Так как ты относишься к ЭТОМУ? - я не сбавлял обороты, ухмыляясь про себя, что, мол, сам виноват, что удержал меня.
   - Давно я не слышал этого слова. Уже почти забыл... (Обира явно лукавил, ведь не таким уж старым он был. Сколько бы лет ему не было, но "давно" не вписывалось в контекст нашего разговора, как мне казалось). Духовность, ваша пресловутая, определяется не степенью вовлечённости в дела религии или какой-то там общины, не степенью посещения культовых мест, даже не верой в Бога, Духа, Себя или Иного, даже... - Обира видимо напрягся, - ...даже не искренним желанием как вы говорите, просветления, и не искренним вовлечённым служением... Это всё не духовность, или ещё не духовность. Не соблюдение постов, не молитва, не медитация, нет! Не объединение разных начал! Не гармонизация противоположностей, ЗАЧЕМ? Даже не дела благостные, правоверные, не мысли, и даже не помыслы чистые. Не светящиеся глаза, не диеты какие-то, не прямая поза и расслабленная жопа, - меня покоробило, а Обира заржал, и мне вдруг подумалось: "Боже, как он похож на Азу, и прости меня, боже, что я слушаю ЭТО Чудовище...". - Духовность определяется ОТНОШЕНИЕМ!
   - Отношением к чему? - я так и знал, что прозвучит нечто банальное, после всего, что мне наговорил Обира, ну... так что ты (это я себе) от него ждёшь, глупо было бы!
   - Отношение - это способность нести свою НОШУ (перевод и интерпретация мои, впрочем, все диалоги я восстанавливал по памяти, так как не пользуюсь блокнотом "на ходу" - автор). Будь ты священник, нищий-попрошайка или даже бандит! Как ты двигаешься по жизни, - это и есть степень духовности, - легко или с напрягом? Так вот, духовность не прёт напролом через кусты, как пьяный лосяра, а идёт по тропинке.
   - Твоя "духовность" стремится быть лёгкой?
   - Я знаю, что ты хочешь мне сказать, думая, что наш разговор из числа разговоров: "не мечи бисер перед..."! Ты думаешь, что за всё нужно бороться, и жизнь - это борьба? А как насчёт - побеждать?
   - В твоём "лёгком" пути есть победа? Такое разве возможно?
   - Победа и есть лёгкий путь. Борьба всю жизнь, даже за какие-то духовные идеалы, неоправданна, хотя бы потому, что раз ты борешься всю жизнь, значит, ты ещё ни разу не выиграл ни одного сражения в жизни, не победил. Тот, кто победил - не стремится бороться дальше, а если он всё же стремится бороться дальше, - значит, он не победил. Ну нахрена обманывать себя!
   - Обира, ты циник, хотя, ты, наверное, не знаешь этого слова...
   - Короче, я получаю от жизни удовольствие в том виде, в каком ОНА мне даёт. Жизнь. - Обира вздохнул, глядя на мою физию. - Дурак ты путник, не то, что я. Сколько живёшь в племени, а всё дурак... Я же учился в вашем мире, и именно не кто иной, как Азу туда меня направил... в университет... Я знаю ваши глупости не меньше тебя...
   Меня охватил лёгкий шок от услышанного. Вот уж чего не ожидал! Азу? Университет? Направил? Зачем? И какая связь?
   - Отношение...
   - Подожди, Обира...
   - Не перебивай меня! Я тебе всё равно не скажу тебе сейчас об этой истории. А может - никогда не скажу. И это моё последнее слово на этот счёт сёйчас.
   - Азу тебя направил?..
   - ОТ-НО-ШЕ-НИ-Е есть - не жалеть о достигнутом, а если что-то тебе и не нравится, то - умение ждать, когда понравится. И умение достигать этого "понравилось". Без лицемерия, и без, как вы говорите, самовнушения. Рано или поздно должно получиться, и от этого нужно радоваться именно сейчас, а не тогда, когда наступит это "поздно". Здесь и сейчас! "Как я счастлив!" - говоришь ты при этом СЕБЕ, и НИКОМУ более! И даже когда придёт госпожа Смерть, отношение это - суметь её сначала отиметь так, чтобы коса запотела и чепчик потерялся...
   "М-да, а ведь "чепчик" у смерти, если уж говорить об образе, который мне навязал сам Обира, пришит "намертво" к её плащу", - об этом я подумал гораздо позже.
   - Люди борются всю жизнь, - ВСЮ СВОЮ жизнь. И тех, кто вдруг достигает каких-то там благ для общества, материальных или духовных, - не имеет в этом случае разницы, - их жизнь вдруг становится "ПОДВИГОМ" и они становятся авторитетами ЭТОЙ жизни, - религиозными или там ... светскими. А для них, на самом деле, жизнь БЫЛА просто банально мучением, и ЭТО, конечно, они никому, гад, не сообщат.... И для них это тоже - БАНАЛЬНОЕ мучение! - дурак снова заржал как полковой жеребец.
   Меня зацепили его слова, и я про себя невольно подумал: "Ох, был бы я таким дураком! Скотина ты эдакая!"
   - Ну, возьми мою жизнь, Странник, или, как там тебя называют?.. А! Войга. Ты наверняка думаешь, что я - неудачник?
   - Ты - изгой... Может быть - неудачник, раз ты сам это слово произнёс.
   - А ты - ДРУГОЙ, поэтому и тебя принимают как друга... И как дурака, - Обира заулыбался во весь рот, - в некоторых деревнях это одно и тоже. А меня у нас уже не принимают ни тем, ни другим. Даже врагов принимают, - враги врут, - их терпят, но принимают. Это закаляет, как говорят, дух... А я для них бесполезен.
   - Что ЭТО? ...закаляет дух.
   - Враги закаляют дух тем, что они всегда рядом, даже ближе, чем друзья.
   - Ну, а ты?
   - А я - ИЗГОЙ - не друг, как ты, не враг, как мануга. Впрочем, что мануга, что баруга, - все они - каруга. - Обира порадовался своему каламбуру.
   - Но... Азу говорил, или Вира говорила, - не помню, что ты мог поступить по другому, я имею в виду, - принять какой-то урок у колдунов.
   - Я не мог поступить иначе в этом случае, но я мог поступить иначе первый раз... Когда убил.
   Я понял, что у меня есть возможность спросить то, что я не мог решиться спросить до этого. Тема убийства, как мне казалась, требовала предварительной подготовки в разговоре с Обирой. Но Обира сам заговорил о своём поступке на войне, причём, как он сказал, тогда он мог поступить и иначе. Обира продолжал:
   - Я стал действительно злобным, и стал задыхаться от злости. Я потерял выносливость от того, что перестал "дышать всей грудью". Мой "камень за пазухой" сделал своё дело, и я убил... Хотя, можно было быть не злобным... Я ведь по природе своей... был всегда солнечным, - Отец меня любил всегда. Отец - Солнце, я имею в виду. И моё Солнце всегда было лёгким... Как так получилось, что оно на войне стало тяжёлым? Азу говорил, что страх сделал мою солнечную эмоцию тяжёлой. И вместо азарта войны возникла злость. Я вырвал не тот "лепесток цветка".
   - Какой лепесток?
   - Накануне войны, вместо того, чтобы готовиться и культивировать "здоровую солнечную желчь", я стал задумываться о смысле войны. Племя было против, Азу меня пытался развеселить, он постоянно прогонял от меня подальше Виру, чтобы она не пугала меня. Но я скорее хотел видеть именно Виру, но не Азу. Мои философские размышления по поводу войны стали моей тоской, даже "сладкой депрессией". Это всё привело меня к страху и затем убийству. Я убил Кету, просто потому, что ужасно его испугался, даже, похоже, обмочился от страху. Когда Кета выскочил на меня. Страх и злость рождают отчаяние, панику, даже ужас. Я убил, потому что потерял нить жизни, своей и чужой. Говорят, что ты был с Вирой на последней войне? Значит, ты видел нити жизни?
   - Нет, хотя, постой, ДА! - я вдруг вспомнил момент в нашем с Вирой участии в последней войне, который ещё секунду назад не помнил. Можно предположить, "сработал палец" по методике Виры. Интересный момент. Но об этом позже. - Я видел эти нити. Это - нити жизни?
   - Да, но не спрашивай меня о них. Мне надо самому разобраться со своими нитями жизни. Спроси Виру. Или лучше Азу. Или самого Пакурану... А мне ещё надо разобраться в другом вопросе. В который я тебя хотел бы посвятить. Может твоё профессиональное любопытство и мне поможет. Да и надо мне просто высказаться, может это сейчас самое главное для меня, - просто высказаться ТЕБЕ.
   - Да...
   - Ты готов принять? Принять тот факт, что у меня не было выбора второй раз, когда меня должны были перевоспитать маги, а я не стал, потому что у меня действительно не было выбора.
   - Я готов тебя выслушать, и... если надо, поговорить, дать своё мнение.
   Обира сделал паузу, я на какое то время снова ушёл в воспоминание "нашей с Вирой" войны, а также нитей, которые я так успешно позабыл в этом сне-на-яву. Но Обира недолго дам мне побыть со своими воспоминаниями, и вывел меня из задумчивости:
   - Конечно, можно было принять перевоспитание у магов, получить урок тоски, - Обира сокрушённо вздохнул, - но у меня вдруг снова проявился страх, уже без злости. Наверное, мне и было бы легко вернуться к этой тоске, что была до войны. Просто вернуть назад состояние. И маги вдруг стали мне предлагать то, что сами же и пытались из меня... у меня изменить. Но нет! Я стал бояться, как боялся в своё время войны. Я стал бояться последующего урока тоски. Какая там тоска, если я боюсь! Я, наверное, и убил больше от страха, чем от злости. Мне так кажется. Моя злость сыграла меньшую роль в этом убийстве. Да, злость и есть страх, только активный. И вернуться на путь тоски я уже не мог, вернее не смог. Я ослушался магов и стал изгоем. Я ослушался их второй раз, но я жалею только о том, что ослушался их первый раз. Второй раз я уже не мог их услышать и не ослушаться. Поменять свою панику на тоску! Нет. Это для меня оказалось невозможно.
   Я слушал Обиру, и невольно у меня рождались собственные ассоциации с собственными страхами и агрессией. Сравнения и воспоминания наших с Азу разговоров о природе эмоций.
   - И тут появился смех, - Обира продолжал. - Страх прошёл. Злость тоже, хотя злость и осталась, но лишь на уровне злой радости. Шаманы с этим согласились, но запретили жить в деревне. Этот смех окончательно убедил магов изгнать меня из племени. Они сказали, что если я буду жить в деревне, то буду постоянно преследуем Зверем. И могу в панике натворить бед, похуже, чем на войне, хотя сам по себе я абсолютно для племени бесполезен и безвреден. Противоречиво, конечно... Так, я стал изгоем. Я отказался от тоски, в силу своей участи, и пошёл по более трудному пути. Этот путь - трудный, потому, что он имеет побочные эффекты. Шаманы говорят, что от страха и злости я смогу избавиться, уже почти избавился, но мой смех раздавит мои истоки тела... Истоки тела - это то, что мне дали родители при зачатии... Истоки тела - это почки, их которых вырастают побеги тела. Почки получают самую первую энергию, уже при зачатии ребёнка, и эта энергия будет влиять на действия человека всю его жизнь, даже если человек накопит много энергии при самой жизни, но это уже будет другая энергия, и будет она в основном собираться в живе. И эти почки связаны с землёй. Они не просто истоки тела, они - тяжёлые истоки тела. Смех же мешает этой связи с землёй. Смех хорош во всех случаях, кроме этого. У смеха, говорят маги, слишком другая, противоположная природа. Смех лечит всё, кроме тяжёлых истоков тела, то есть почек. И я пошёл по этому пути, потому что боюсь тоски, и боюсь этих лабиринтов смерти, в которых ты, говорят, не плохо ориентируешься. Хотя ты и не заметил нитей жизни, вернее не узнал их. Это так? Может, ты мне и нужен?.. А, Путник?
   - Слушай, Обира, ты сказал о страхе перед тоской. А почему маги были против твоей тоски перед войной, и почему ты считаешь это своей единственной ошибкой. Я правильно понял? Единственной?
   - Тебе нужно разобраться с цветками настроений, вернее, с лепестками цветков настроений, но только маги хорошо в них ориентируются, и то не все. Даже Азу путается, так мне кажется, по крайней мере. Именно это даст тебе полный ответ на все вопросы, касающиеся предпочтений магами тех или иных состояний.
   - Но хоть что-то ты знаешь? - я не унимался.
   - Все каруки хоть что-то знают. Да, маги и не скрывают ЭТОГО ни от кого. С детства вбивают всякую чушь о магических переходах одного лепестка в другой. Это не ваши примитивные манипуляции, гадания с лепестками типа: "Любит - не любит...", или "сбудется - не сбудется...". Не обижайся, я и сам ничего не понимаю, но... начинаю, кажется понимать.
   - А почему лепестки... цветов, или цветков?
   Азу задумался, пытаясь что-то вспомнить, и продолжил:
   - Потому, что жизнь состоит из цветов, цветов, рождённых дрожанием Духа Отца. Или Духа Матери, толком не разбираюсь... нам всем это с детства объясняли. Это как ветер, который колышет цветы и перебирает лепестки цветов в определенном порядке. Причём, порядок может быть как взаимно поддерживающий, так и срывающий те, или иные лепестки, т.е. разрушающий сам цветок. Это только сейчас я стал понимать.
   - Объясни...
   - Нет, путник, боюсь, если объясню, то потеряю. Я ведь только стал понимать. Скажу, - и запутаюсь, и потеряю. Нет! Ты уж сам, или через других. А может, и я созрею что-нибудь объяснить по этому поводу, но потом. Если, конечно, меня от тебя не изолируют.
   - Так, в чём же дело?.. Вернее, почему тебя могут изолировать от меня, и что вообще ты должен, какие твои задачи? Или теперь ты будешь вечно так... склоняться по горам?
   - Я должен восстановить утраченные лепестки, что бы мне это не стоило, - закончил Обира, и я понял, что продолжать этот разговор не имеет смысла.
   Я также понял, что должен взять Обиру с собой к Вире. И Вира должна была бы как-то мне помочь. Хотя я сомневался, что Вира согласится, но нужно было её каким-то образом уговорить.
   1-й раз: Страх-ярость-обида-тоска-радость.
   Посезонно: Страх-ярость-радость-обида-тоска-страх-ярость-радость-обида-тоска...
  
  
   Тоска не должна быть перед войной. На саму войну, кстати, это не повлияет, но вот на лёгкие ключи, или лёгкие истоки - лёгкие и холодные, можно сказать "сверхтекучие" - текучи везде без сопротивления, пропускают любую информацию, не оставляя её в себе, как безумец, как святой. Точнее, война разрушает лёгкие источники. Война делает тяжело на душе. Война, как тюрьма, отнимает свободу, затопляет грудь и заставляет харкать кровью. Издохнуть на войне - значит забить лёгкие истоки. Это почти одно и то же. Только, война должна нести определённую злость, или ярость, а тюрьма нет. И, в тюрьме как раз должно быть тоске и томлению, а на войне (и перед войной) - нет.
  
  

О Природе Виртуальных Игр

  
   Вира стала бить меня по голове ладонью. Я только что проснулся и сидел ошарашенный её действиями, пассивно уклоняясь и жмурясь при каждом ударе. Я и проснулся от её столь странных действий. Точнее, это были хлопки по макушке головы. Испуга у меня не было, но было непонимание, сонливость и какая-то сдержанность, то ли из соображений, что я нахожусь в доме Виры, и она знает, что делает, то ли действительно от страха, точнее от опасений совершать какие-либо активные действия.
   Поворачивая головой из стороны в сторону, так, чтобы удары, точнее хлопки Виры не попадали мне по макушке, - это почему-то было весьма неприятно, - не больно, а именно как-то раздражающе противно, - я стал понимать, что заснул, полусидя на кушетке, находящейся в сарайчике, в той части двора Виры, что примыкала к склону горы. За сараем резко начинался подъём, так что задняя часть сарая была наполовину засыпана склоном, то ли специально, то ли в результате лёгкого оползня.
   Накануне Вира предложила мне присесть (или прилечь) на кушетку и принесла какой-то отвар, наверное из трав. Вира какое-то время пристально на меня смотрела, после чего попросила взять кружку с отваром в правую руку. В принципе, я чаще и держу кружки в правой руке, но в этот раз удобнее было в левой, поскольку под левой рукой стоял ящик, на который я мог бы поставить кружку в любой момент. В результате пришлось передвинуть и ящик по правую руку. Так, я пил отвар (Вира не пила) и слушал "звон горы". Вира сказала, что в этом месте гора "гудит", поэтому и построен здесь этот сарай. Да и не сарай это вовсе, а своеобразная "телефонная будка". Смысл подобных "телефонных будок" в том, что они дают возможность общаться племенам друг с другом. Связь, излишне было бы, конечно, добавлять, беспроводная. На этот раз, мы должны были, как сказала Вира, "обсудить с манугами кое-какие условия войны". В ответ на мой скепсис насчёт "необычности" этого "сарая", Вира предложила мне разглядеть "будку" при свете, утром или днём, ведь когда мы пришли в это строение, я на самом деле в темноте не разглядел, да и не смог бы разглядеть, как он выглядит. По крайней мере, мне показалось, обычно. Но раз уж мы пришли слушать в этот сарай "звон горы", я никак не ожидал, что там и засну на этой кушетке. И что Вира начнёт меня таким странным образом будить.
   - Вира, всё, всё, я проснулся, не надо меня... так колотить, - наконец взмолился я.
   - Что, неприятно, аж противно?
   "Да она знает, что доставляет мне это неприятное ощущение, или мысли читает", - понял я и немного даже возмутился:
   - Это действительно неприятно, Вира, ты что так... специально делаешь, перестань! Я проснулся, ну... почти проснулся... уже...
   Вира захохотала, причём её хохот был столь же неприятен-аж-противен, ну, прямо органически, соматически, вегетативно неприятен, чуть ли не до подташнивания.
   - Ты? Проснулся? Почти проснулся? Уже? - начала передразнивать меня Вира, издевательски гогоча, - ты спишь, дружок, только ещё об этом не знаешь...
   Внезапно я понял, что Вира сопит, вернее издаёт странные звуки, которые я почему-то и принял за смех и даже за "гогот". Эти звуки меня и раздражали, причём, как я уже сказал, органически раздражали. Это, пожалуй, можно сравнить со звуком, когда трёшь пенопластом по стеклу, или по зубам. Словом, по нервам.
   - Путник, посмотри по сторонам, где мы с тобой находимся, - прошипела Вира, её сопение действительно напоминало шипение змеи, она снова демонстративно хлопнула меня по макушке, как бы предлагая возобновить мои вращения головой, - мы должны знать, ГДЕ мы и ЧТО мы, и не терять себя, иначе наша миссия в этой войне будет проиграна...
   Я посмотрел по сторонам, и понял, что сарай Виры гораздо больше, чем он мне сначала показался. Да, это уже был и не сарай. Я оказался стоящим на ногах, и когда я это вдруг осознал, я автоматически оглянулся, чтобы посмотреть вниз на кушетку. Кушетки не было!
   "Вероятно, мы перебрались из сарая в пещеру, и вход в эту пещеру находится прямо в стене в сарая, той стене, которая переходит в склон, значит, не напрасно стена наполовину засыпана!", - понял я, хотя меня и смущал тот факт, что наше перемещение из сарая в пещеру для меня оказалось незамеченным. Впрочем, в детстве я мог "потеряться в мире". Сейчас же, в принципе, теоретически, это тоже могло произойти, тем более не без помощи колдуньи. Вира снова что-то зашипела мне на ухо, я не разобрал, что именно, если вообще у этих звуков был смысл, и я вдруг понял смысл её предыдущего комментария. Вернее, начал понимать.
   В этот момент у меня зазвенело в ушах, я почувствовал металлический вкус во рту и запах озона, пещера наполнилась красками, хотя и продолжала безжалостно томить своей чернотой. Столь яркий переход из одного состояния сознания в другое для меня был не нов, поэтому я и не растерялся, не спутался мыслями и смог его столь подробно дифференцировать. Я действительно спал!
   Вернее спал и знал, что я сплю, причём находился не просто во сне, а в совместном сне с Вирой в действительности, тесно соприкасающейся с обычной действительностью. Да, эти две действительности не просто были близки и как бы параллельны друг другу, а переходили друг в друга в сарае Виры. Вот что значит "телефонная будка"!
  
   Мы выбрались из пещеры недалеко, как я понял, от деревни Мануга.
   Сама пещера для меня была не нова. Во снах я часто, с детства блуждал по этим коридорам, забредал в тупики. Поначалу убегал от преследовавших меня созданий. В моём кержацком сознании это были, разумеется, черти, лохматые, звонкоголосые, прыткие и шустрые. И агрессивно-весёлые, а вот у меня они вызывали в начале моих "путешествий" страх, даже ужас. Я уже в детстве научился отличать страх от ужаса: страх, как говорится, "замораживает", заставляет "столбенеть", делает инертными ноги, точнее коленки. Ужас, напротив, динамичен. В ужасе бегут.
   И я бежал от преследующей меня напрыгивающе-весёлой оравы чертей и, возможно, других сущностей (в моем сознании могли быть архетипы не только христианского старообрядчества). Бежал и просыпался в поту, с бешено бьющемся сердцем, с подскакиванием с постели, с криками. Но потом я решил побегать за ними, за чертями. Это произошло не спонтанно, нет. Просто, в какой то момент я стал понимать, что происходит, потому что я стал вспоминать, чем всё это закончится в конечном итоге. Именно благодаря моим бурным пробуждениям я сумел "повернуть назад", и броситься на своих преследователей. Поначалу и в этом случае у меня был страх, просто по инерции и по привычке, но, как только черти стали от меня убегать, в весёлом же ужасе (другого эпитета подобрать не могу) вереща и отскакивая от моих пинков, как мохнатые шуганные мячики. Мой страх вдруг превратился в яростный восторг, азарт преследователя, охотника, мстителя. Ужас сменился на ярость.
   У меня появилась ИГРА, можно сказать, первая виртуальная игра моей жизни, причём игра в стиле ЭКШН. Не помню уже, сколько лет я играл в эту игру, но в какой-то момент она перестала быть экшном, черти постепенно тоже перестали появляться в коридорах моих снов. Несколько раз я видел СВЕТ в конце коридора, один раз (а скорее и не один раз) я даже вышел на СВЕТ, но, поняв, что могу не вернуться обратно, решил всё же вернуться. Хотя соблазн был. Появился странный ВЫБОР, заставляющий задуматься над СМЫСЛОМ. Игра перестала быть игрой...
  
   Именно в таком коридоре мы с Вирой и были. Я перемещался за Вирой. Как? Скорее, я летел, чем шёл. Как только я "терял себя" и переходил на шаг, или начинал биться головой о стены (интересный факт: именно ГОЛОВОЙ, хотя установить локализацию этой части тела в этом состоянии трудно, локализация относительна), что было раза три-четыре, Вира сразу шлёпала меня по макушке и "возвращала" в осознание происходящего. Вира, похоже, специально долго, как мне показалось, водила меня тёмными лабиринтами, пока у меня не сформировалось относительно устойчивое удержание этого мира. Наконец, мы вышли НАРУЖУ. Просто, в какой то момент мы свернули в один из боковых коридоров и коридор довольно неожиданно оборвался.
   Мы оказались в лесу. Причём, я знал, что реальность не изменилась, то есть я не проснулся. Лес "сиял", но одновременно это был в чём-то и "обычный" лес. Мы стояли и "слушали" лес. Деревья, хотя и были обычными, тем не менее, поражали своими размерами. Парадокс и состоял в том, что в лесу как бы появился верхний ярус, которого раньше не было, то есть не было в обычной, привычной реальности. Этот верхний ярус как бы дышал, издавая ЗВУК, который мы и слушали.
   Можно сказать, что я сразу почувствовал "вражеские позиции". Вира предостерегла меня не совершать резких движений, прыжков и громко не говорить. Впрочем, словесный контакт был необычным, если вообще можно говорить "словесный контакт". Вместо обычных звуковых колебаний мы "произносили" нечто похожее, - тоже колебание, но оно, хотя и воспринималось как слух, скорее всего, просто потому, что этого ждёшь, тем не менее, было иного происхождения. Своеобразной барабанной перепонкой, а вместе с ней и гортанью был ЖИВОТ. Именно животом мы и говорили, и слушали друг друга. Если не сказать большего... К этому выводу я бы не пришёл в тот момент самостоятельно, если бы не Вира. Она указала на наш тип контакта, вероятно, для того, чтобы я не отождествлял себя полностью с действительностью, в которой мы находились, и снова себя не потерял.
   - Я чувствую... ИХ, - передал я Вире.
   - Верно, мы у деревни Мануга, деревня под нами, но мы должны стараться быть незамеченными для их колдунов.
   - Что мы будем делать?
   - Мы будем созерцать войну из Сна.
   - А?..
   - Мы будем ВИДЕТЬ нити жизни воинов, для того, чтобы смочь вовремя подсказать воинствующему колдуну, кого стоит вывести из сражения. Ты это должен сам увидеть.
   - воинствующий... колдун - Азу?
   - Нет, Азу остался в деревне на защите, а воинствующий колдун - Пакурана.
   - Пакурана тоже во Сне?
   - Нет, воинствующий колдун находится с воинами, но он может воспринимать тех, кто во сне. Он - связующая нить миров.
   - Как он будет нас воспринимать?
   - Видеть и слышать. И даже чувствовать. Но, на самом деле у него может быть и свои способы с нами общаться. Пакурана - пришлый в наше племя. Он воспитывался в горах, и кто его знает, на что способны горные колдуны Тарапунов. Тарапуны - староверы даже по понятиям Каруга. Кроме того, Пакурана стар, - и много умеет из того, что недоступно нам с Азу.
   - Почему он покинул свою деревню.
   - Женщина, путник... Он пошёл за своей женщиной. Деревни каруков должны обмениваться своими жителями, смешивать кровь. Война, кстати, один из самых эффективных способов кровосмешения для каруков.
   Вира снова хлопнула меня по голове: "Возвращайся, ты забыл, где находишься!"
   Действительно, меня так увлекла информация Виры, что я стал принимать всё происходящее как повседневную действительность. Именно поэтому я выделяю Сон с большой буквы, чтобы обозначить его как осознаваемую реальность, с которой я СЕБЯ стараюсь не отождествлять, дабы не потеряться. И я вдруг понял, что в действительности Сна Вира другая, то есть изменился её способ поведения и общения со мной. Теперь она не была пугающе неопределённой, импульсивной, склочной колдуньей, а была чем-то похода на Азу своей манерой со мной говорить, своей последовательностью и целесообразностью действий. "Интересно, а Азу как бы изменился, будь он сейчас с нами? Нужно будет спросить у Виры", - подумал я.
   - Азу во Сне становится дураком, если ты об этом... - Вира читала мои мысли! - ты правильно подумал, мы как бы меняемся с ним местами, так что держись от него подальше во Сне, а от меня...
   Вира не договорила и резко замолчала, устремивши свой взгляд в глубину леса. Она протянула левую руку в этом же направлении, как бы указываю пальцем на нечто. Я обратил внимание, что она использует в данном случае не указательный палец, а средний. Жест получился не просто указывающий, а скорее магический(!!!).
  
   В лесу показались люди. Именно люди, а не какие-либо энергетические формы, что меня несколько удивило. Мы же во Сне!
   Они двигались примерно в нашу сторону так, что мы могли выйти им наперерез, если бы захотели к ним приблизиться. Вира продолжала стоять на месте. Я же ждал, когда мы начнём действовать, и сгорал от нетерпения узнать, кто это.
   Листва слегка колыхалась, лес "дышал", звуки людей в лесу оказались неожиданно чёткими. Или наш слух настроился на эти звуки. А наше зрение настроилось на "краски" леса, которые тоже "дышали", - было ощущение, что всё вокруг вибрирует и живёт в этих вибрациях.
   Вира вдруг приблизилась ко мне и шепнула на ухо: "Повторяй за мной". После чего она оттолкнулась ногами как перед прыжком и действительно прыгнула. И... оказалась высоко на дереве, примерно, по моим субъективным ощущениям, на высоте трёх-четырёх моих ростов. Я попытался повторить за ней, согнул ноги в коленях, изогнулся, оттолкнулся, выбросив руки вперёд... и оказался на том же месте. Причём, в обычной действительности я всё же подпрыгнул бы хотя бы на пол метра. В этой же действительности я стоял как вкопанный. Вира показала мне на живот, точнее, она положила обе руки себе на живот, давая глазами понять, что это относится к моему животу, и совершила несколько половых тазодвигательных движений, который, однако, не вызвали во мне пошлых мыслей.
   Я повторил за Вирой... и оказался на ветке, расположенной выше её на целый рост, при этом ударившись головой об верхнюю ветку. Ветка задрожала, Вира приставила палец к губам, указывая мне на тишину. Вира снова повторила свой прыжок, на этот раз с ветки на ветку, получилось как в китайском фильме, где крутые кунфуисты гонялись друг за другом и совершали похожие фантастические прыжки по деревьям. Во Сне же это не было фантастикой.
   Мы приближались к идущим людям. Расстояние оказалось большим, чем мне сразу показалось, по крайней мере, я думал, что мы за три-четыре прыжка их настигнем. Но я уже сделал семь прыжков, а расстояние сократилось только вдвое. Виру же я смог достигнуть только на пятом прыжке, вернее, на пятом прыжке я оказался с ней на одной ветке. До этого, я постоянно приземлялся выше её, а на третьем прыжке даже оказался на вершине дерева, как мне показалось. В какой-то момент меня даже охватил азарт от этих действий, и почувствовал, что значит настоящий сиддх - человек, овладевший сверхвозможностью. Правда, сиддхом я был во Сне.
   Перемещаясь таким образом, в какой-то момент мы вдруг оказались посреди тропы, по которой шли знакомые мне жители деревни Баруков, точнее воины, которые ранее и готовились идти на войну. Воины проходили мимо нас, не обращая внимания. Мы же стояли с краю тропы, уступая им дорогу. Но нас для них не было! Это я сразу понял каким-то чутьём, контакт был односторонним. Мне казалось, что если я выйду на тропу, то любой из них пройдёт сквозь меня. Как только я это подумал, Вира сразу же дала мне понять, что этого делать не стоит(!!!). Тем не менее, ситуация напоминала мне истории, где обычные живые люди не могут видеть привидения и души рядом с собой, могут только медиумы и маги, и некоторые наиболее сенситивные граждане. Короче, воины проходили мимо. Вроде бы они не разговаривали, и вроде бы они ступали аккуратно на тропу, я чувствовал их сосредоточение. Но это не была привычная тишина. Лес стал звенеть. Тропа, можно сказать, загудела. Я вдруг подумал, что подобраться к противнику незамеченным им не удастся, по крайней мере, к такому противнику, как мы с Вирой.
   Передо мной возник Пакурана. Я по инерции уж было решил и его пропустить, будучи незамеченным, но Пакурана встал передо мной. Что интересно, изменился и "звон" тропы, он почти погас, вернее, принял обычный фон леса. Пакурана впитал в себя фон группы, которую он вёл на войну, или просто вокруг него не было этого фона. Старый маг молчал. Вира стояла справа от меня, но Пакурана смотрел, смотрел именно на меня. Вдруг он стал расплываться, или размываться. Форма Пакураны стала вытягиваться, стирались очертания рук и ног, выделялась лишь что-то вроде головы, и то лишь по очертаниям шеи да сиянию глаз - двух шаров света. Впрочем, свет исходил и от живота, и от всей фигуры Пакураны. Внутри фигуры я стал различать нити, которых также было много в животе, хотя они были также везде, где-то больше, в виде целых пучков, где-то меньше. Я вдруг заметил, что Пакурана уже смотрит на Виру. Да не просто смотрит, они разговаривали... по-своему!
   Их общение я поначалу даже не заметил, увлекшись рассматриванием тела Пакураны. Маги перестали общаться, и Пакурана присоединился к своей группе, которая, как оказалась, перестала двигаться и ожидала Пакурану. Я подумал, что для них, возможно, маг-руководитель просто (или непросто) вдруг остановился и решил пообщаться с духами леса, которые, на самом деле, не духи леса, а духи племени, то есть мы с Вирой. Хотя, с какой стороны посмотреть, - теперь мы с Вирой, возможно, и духи леса тоже.
   Я перевёл взгляд на Виру, потому что нечто привлекло моё внимание и к ней. Стоит отметить, что в обычном состоянии можно одновременно удерживать в поле зрения двух и более беседующих людей без проблем, - это каждый знает, они находятся рядом с тобой, и ты их можешь видеть боковым зрением. Но не в том состоянии, в каком мы находились с Вирой. Можно было смотреть или на Пакурану, а Вира при этом терялась в нитях Пакураны, или наоборот. "Точно, нити выходят при общении!" - сделал я ещё одно открытие и удивился увиденному. Хотя, не сильно удивился, отчасти я этого ожидал. Вира предстала передо мной также в виде энергетических форм, но не как Пакурана. Форма Виры была менее плотной, хотя нити были почти такой же плотности и интенсивности, и... цвет, точно, ЦВЕТ! Цвет формы Виры был совершенно другим. Он был зелёным, в то время как цвет Пакураны был тёмно синим, почти фиолетовым, с красными сияниями. "Возможно, - подумал я, - Мы с Вирой оба зелёные, как лес, а Пакурана и воины всё же пребывают в плотном теле, да и миссия у них другая...". Эта мысль породила у меня желание перевести взгляд и на других воинов.
   Воины тоже сияли. И я также различал более плотные, чем у нас с Вирой, сферы ("точно, не зря я так подумал, Азу что-то говорил о телах - сферах"). Также были и нити, и типичная картина переплетения нитей. Но также я заметил, что некоторые нити уходили вовне, я так и не разглядел куда вовне, потому что всё вибрировало. Эта вибрация и создавала фон воинов, который почти не различался у Азу. Также цвет у сфер воинов был несколько другой - более светлый. Получалось, что за счёт фона терялось восприятие цвета, цвет как бы глушился фоном. И, что удивительно, сферы воинов я мог видеть легче, чем сферы Виры и Пакураны. Я мог видеть сразу несколько таких сфер, а сферы Виры и Пакураны я вообще сразу не заметил, - столь сильно меня привлекали, точнее притягивали их нити (это потому, что вместе со сферами Пакураны и Виры я также был поглощён их Потоком, который у обычных воинов превращался в фон, точнее гул и шум).
   - Смотри им за спины с левой стороны, - вдруг Вира возобновила прерванные диалоги, - замечай общее и различия.
   - Но я не могу понять, где спины, - мне действительно было трудно ориентироваться, гул и сияние только путали моё восприятие.
   - Со спины большая плотность, а также слева.
   - Плотность чего? - спросил я, но тут же сам догадался, что речь идёт о плотности нитей, их действительно было больше с одной стороны у всех различаемых мною фигур.
   Вира и не ответила на этот вопрос, а взлетела на ветвь дерева. Я последовал за ней.
   На этот раз я не смог даже допрыгнуть до Виры, а, слегка подпрыгнув, упал в кусты. Или на кусты. В моём нынешнем теле трудно было сказать, куда я упал на самом деле. Главное, что я понял, что мне не дали прыгнуть.
   Это был Пакурана! Просто, больше было некому в этот момент. Это я понял, а также почувствовал силу Пакураны - особый "вкус", или "запах" его нитей. Он заставил меня остаться на нижнем ярусе. Я поднял голову и посмотрел в его сторону. Но вместо его я увидел картину более впечатляющую. Передо мной стояли ФОРМЫ. Это были, без сомнения воины Пакураны, которых он выстроил в шеренгу вдоль тропы. У всех слева плотность нитей была выше, чем справа, что заставило меня понять, что все они стоят ко мне спиной. Формы колыхались, вибрировали. Некоторые были значительно выше других, и шире, что заставило меня принять тот факт, что размер физического тела и сферы непропорциональны, а зависят от другого фактора, скорее всего, энергетического (впрочем, это пустая фраза, ведь всё сущее, на самом деле, есть суть энергия). В некоторых сферах было больше фиолетового, и даже сиреневого, как у их мага-предводителя. И нити у некоторых были упорядочены и, можно сказать, "красиво сотканы", а у некоторых выглядели как заштопанный шерстяной носок - перепутаны, криволинейны, хаотичны. Причём, наибольший шум, как я тут же осознал, шёл именно от изломов нитей. И у всех я заметил "корешок" - некоторый нарост, точнее нить, уходящую назад из нижней части туловища слева.
   "Во как!" - про себя уж было подумал я, когда заметил, что у двоих воинов эта самая нить связывала их друг с другом. Пакурана поймал мой взгляд. Его сфера подплыла ко мне.
   - Что ты видишь? - прогремело во мне, и я содрогнулся от этого ГОЛОСА. Помимо связки между этими двоими, я также увидел, что от одного их них, вернее с его стороны эта нить имела также и разветвление. Точнее обрубок разветвления, который тут же почти заканчивался. И этот обрубок был грязно жёлтого цвета. Причём, если у всех воинов такой связи друг с другом не было, и нить уходила куда-то налево и терялась как бы в бесконечности. Просто расплывалась перед моим взором, то у этих двоих нить была одна, и она именно обрывалась, а не расплывалась.
   Вместо ответа Пакуране, у меня появилось спонтанно желание потянуть за этот обрубок нити. Единственное, что я опасался, так это того, что Пакурана мне это помешает. Но... я поймал себя, держащимся за этот обрубок.
   Воин охнул! По моим рукам ударило током! Холодным током... Я вдруг почувствовал смерть, причём этот ХОЛОД нельзя было как-то по-другому обозначить, иначе, чем холод смерти. На какое-то время я потерял сознание (во сне, или во Сне потерять сознание, оказывается - то же, что и в обычной реальности, смерть всегда смерть, а малая смерть - обМОРок). Очнулся я сразу же, и очнулся от того, что Пакурана неимоверным броском закинул меня на ветку, причем... аккурат рядом с Вирой. Вира, как бы для приличия, даже подвинулась, как мне показалось.
   Я охнул вслед за воином, но по-своему, и уже на ветке. Вира привстала и призвала меня за собой, сиганув (более подходящего слова здесь не подобрать) прямо в сплошные ветви находящегося перед нами дерева. Я поморщился и... сиганул за ней. Но странное дело, ветвей как таковых на моём пути не оказалось. Это были тоже нити, но другие, вероятно, нити дерева. Проверять и экспериментировать, чем отличаются нити дерева от веток, визуально, у меня не было возможности, хотя хотелось.
  
   Стоит добавить, что я постоянно находился на грани потери себя в этом Сне, потому и постоянно отвлекался на всякие веточки, ниточки, почечки, щепочки, чёрточки и всякие крючочки.... Но, стоит отдать должное выдержке и терпеливости Вире, - она всякий раз меня "одёргивала" и возвращала обратно в Сон.
  

Война Сфер и Потоков

  
   Дальнейшие события для меня были "как во сне", хотя они действительно были для меня в состоянии Сна. Но, похоже, я исчерпался уже на подходе к самой битве.
  
   Битва была на поляне, точнее в поле, что возникло на границе леса и поля, где возделывалась какая-то культура. Я точно знал, что эта культура возделывалась, потому что у неё был особый "запах" человеческих сфер, который я начал распознавать. Чувствовалось, что люди вложили и регулярно вкладывают в это растение (думаю, что это всё же растение, - на другие варианты у меня просто фантазии не хватает) свою энергию, причём "культурно" вкладывают, потому и культура.
   Воины что-то метали друг в друга, куда-то "посылали". Что касается последнего "оружия", то я действенно чувствовал энергетические удары, исходящие непосредственно через рот, но снизу живота. Энергия "взрывалась" в некотором ядре внизу живота, и, двигаясь как-то вдоль позвоночника по задней стенки сферы, терялась в месте, расположенном выше точки между лопатками. Точнее, это место располагалось где-то между основанием головы воина и точки между его лопатками. Далее, энергия как бы растекалась по поверхности сферы, двигаясь сверху вниз, завихрялась где-то внутри сферы и... выплёскивалась из рта. Рот с точки зрения сферы представлял из себя некий клапан, который мог открываться за счёт вышеописанного потока энергии. И при выходе энергии кляп сразу закрывался. Также я заметил, что эта энергия была мутно серого, а иногда чёрного цвета. И ещё один раз я увидел, что кляп не сразу закрылся, изо рта воина (точнее того, что должно быть ртом у сферы) стала выходить грязно энергия, сначала грязно-жёлтая, затем жёлтая. Именно тогда, когда из воина стала выходить более яркая жёлтая энергия, к воину подбежал Пакурана. Пакурана стал шлёпать по губам воина, как бы призывая замолчать. Впрочем, воин и так молчал. У меня сложилась странная уверенность, что воин умирает. Затем Пакурана стал дуть на воина, сначала в рот, затем в центр груди, затем в живот. Затем Пакурана перевернул воина на живот и... довольно сильно, как мне показалось, шибанул между лопатками. Правда, у меня осталось впечатление, что в последний момент Пакурана притормозил руку, как бы для того, чтобы удар получился не физический, а воздушный. Впрочем, мне трудно говорить, бил ли действительно физический удар по телу, ведь я смотрел на сферу, а не на тело физическое. Я видел сферу, а иногда спонтанно "переключался" на тело. Моё внимание уже не было столь устойчивое, как в начале моего Сна, и когда Вире постоянно приходилось меня дёргать за нити. (Когда же я это писал, то вспомнил, что и Пакурана меня пару раз "дерганул", но как-то по-другому, не через макушку, как это делала Вира, а через центр груди).
   Вдруг я обратил внимание на то, что что-то произошло с состоянием воина. Его "клапан" закрылся, и жёлтая энергия перестала из него выходить. Также он задышал не только животом, а... ногами. Да-да, я видел как энергия входит в него через пятки при вдохе, доходит до живота, и также спокойно выходит через те же пятки, но в меньшем количестве и более мутная. Пакурана взял воина подмышки, приподнял, ещё раз пихнул между лопатками. Подбежали две сферы-воина и повели, или поволокли раненого (или больного) подальше от сражения.
   В тот момент я почему-то даже не удивился, что подбежавшие воины были не наши, а из стана противоборствующей стороны.
  
   Я поймал себя на мысли, что отвлёкся от хода сражения. Инцидент с воином, который чуть "дух не выпустил", меня надолго отвлёк от действа, которое происходило вокруг нас. Впрочем, ведь Пакурана тоже отвлёкся от битвы, правда, чуть меньше меня.
   Но то, что произошло с воином, меня действительно зацепило. И, как выяснилось, не напрасно. В дальнейшем я нашёл связь (или связь сама меня нашла) между этим воином, Обирой и теми двумя воинами, которые меня "ударили током", после чего Пакурана меня забросил на дерево. Более того, один из этих воинов и оказался воином, который действительно чуть не умер на поле брани. И, более того, именно своя же брань чуть не погубила этого воина. И, наконец, более того, оказалось, что моя миссия и заключалась в том, чтобы я всё это "увидел", и, что самое главное, - спас жизнь этому воину.
   Но все эти выводы ко мне пришли со временем. Эта странная война носила скорее энергетический характер. Лучше добавить: чисто энергетический характер, поскольку все войны, можно сказать, носят энергетический характер, но в войнах убивают, и нередко это одна из главных целей войны - уничтожить противника. У каруков противника не уничтожают, разве что какую-то часть противника. Как-то раз Азу сказал, что каруки ведут войны сфер и потоков. И я не знаю ни одного случая преднамеренного убийства противника на войне каруков, столь характерными для наших "цивилизованных" войн. Впрочем, на войне, на которой я был, вообще никто не был убит "по-настоящему".
  
   В один момент я вдруг увидел, что всё поле битвы заполнено сферами - серыми и коричневатыми, некоторые искрились красным, в некоторых были жёлтые пятна. Обычные тела я перестал различать. Между сферами метались тени - серые и грязно-жёлтые. Тени не были похожи на сферы, - они имели ломаные и совершенно ассиметричные очертания, и могли сильно менять свой размер, в то время как размер сфер как бы дрожал, вибрировал, но почти при этом не менялся. Размер теней мог "раздуваться" до размеров слона, при этом некоторые тени сливались друг с другом. Некоторые рассыпались на мелкие куски, до размера черепахи.
   Всякий раз, когда я смотрел на тень, она реагировала на меня - начинала приближаться. Поначалу я слегка оторопел от этого явления. Но, заметив, что приближающаяся тень ускорила своё приближение, выделил гнев за свою опрометчивость. Причём, мой гнев был направлен не на тень, а самого себя, но тень приостановилась. Затем я направил свою ярость непосредственно на тень - она отскочила и исчезла в хаосе сфер и других теней. Впрочем, меня не удивил этот эффект, - такую тактику взаимодействия с подобными сущностями я использовал уже ранее и много раз в своих снах детства и юности. Я также знал, что если я выделю радость, или что-то вроде любви и влечения к тени, то она тоже приблизится, "потрётся" об меня и уйдёт восвояси, - так я тоже научился делать во снах, но в более зрелом возрасте. Но этот манёвр я делать не решился, а возможно и не мог в тот момент. Ярость проще любви, точнее мобильнее.
   Сферы же, в отличие от теней, не реагировали на моё внимание. Я вызывал внимание сфер на себя, а также направлял по отношению к движущимся сферам гнев и радость, а также страх и даже что-то наподобие эротического влечения. Но тщетно. Ситуация изменилась, когда в один момент между метающимися сферами и тенями я увидел необычный цвет - фиолетовый. Приняв эту сферу за сущность Пакураны, я не удивился, когда сфера среагировала на моё внимание и приблизилась ко мне почти мгновенно (тени так быстро не приближались). Ведь Пакурана сразу меня обнаружил там, на тропе в лесу, когда мы с Вирой наблюдали за незамечающими нас воинами.
   Сфера остановилась напротив меня. Она еле слышно (или еле видимо) вибрировала. При этом её цвет менялся и, кажется, как бы искрился каким-то персиковым оттенком. Раньше этого оттенка я не замечал у Пакураны. Был другой оттенок - какой-то бирюзовый. И тут меня осенило: это не Пакурана! Вслед за этой мыслью я вдруг ясно осознал, что если передо мной не Пакурана, значил другой маг. А другим магом в данный момент мог быть маг из стана противоборствующей стороны. Я попытался отодвинуться от стоящего напротив меня. И не смог! Всё, что я мог (или что мне позволили), это созерцать сферу мага. Вдруг я увидел, что нас связывает какая-то нить, которая уходила мне в центр груди, туда, где меня ещё недавно касался Пакурана всякий раз, когда я терялся при виде раненого воина. И лёгкое ощущение было знакомое. У мага, стоящего напротив меня, эта нить-связка уходила чуть ниже груди, но всё же выше его живота. Маг явно меня удерживал и сознательно не отпускал. Но и никакой другой инициативы с его стороны, к своему облегчению, я также не испытывал. Так, мы и стояли друг напротив друга...
   Через довольно продолжительное время, как мне показалось, сфера мага начала движение вбок налево от меня. Я попытался следовать за этим движением, но не мог повернуться даже чуть-чуть. Так, маг оказался почти сзади меня. Я мог чувствовать его вибрацию, словно дыхание, сзади и слегка слева. Теперь и ощущение переместилось с центра груди в заднюю часть сердца. Но это меня не беспокоило. Можно сказать, что моё сердце не встревожилось.
   И тут я стал различать, помимо форм, также и обычные тела участников сражения. Точнее, моё восприятие вдруг различило обычные тела, - люди уже не метали что-то друг в друга, а, как мне показалось, просто толкались, падали, снова поднимались, и снова толкались. Это походило на игру "куча мала". Тела слегка светились, и между ними можно было увидеть проблески. Всё это напоминало паутину, в которой запутались сами пауки, причём, целая толпа пауков. Шум стоял неимоверный! Когда я спонтанно настроился на "волну" происходящего, то чуть не оглох. И я стал, если уж продолжать использовать радиотехнический жаргон, "менять волну", чтобы действительно не оглохнуть или не ошалеть от такой какофонии.
   Затем моё восприятие снова потеряло обычные тела и передо мной снова оказались формы. Но эти формы уже не просто хаотично перемещались, а как бы продолжали совершать действия, которые только что совершали обычные тела. Но эти действия теперь наполнились для меня смыслом, точнее, энергетическим смыслом, если так можно выразиться: формы как бы цепляли друг друга за неровности и тем самым роняли друг друга. Получилась довольно таки забавная толкотня кукол-неваляшек, правда эти "куклы-неваляшки" не отличались идеальными формами, поэтому и могли уронить друг друга. Их "неровности", которые я теперь заметил, походили на маленькие кратеры вулканов, иногда на убогие выросты, иногда просто на холмы. Чем больше был выступ, или вырост, тем легче было толкнуть другого, но и другим было легко зацепить за этот же выступ. В итоге я понял, что эти выступы скорее недостаток, чем достоинство, ведь пользы от них было меньше, чем неудобств.
   Я попробовал тоже пихнуть ближайшую ко мне форму, и... форма свалилась. Моё удивление было от неожиданности, от того, что раньше мне казалось, что я вообще не могу контактировать с формами, за исключением фиолетовых форм магов. Ещё я удивился, что я знаю, что форма, которую я пихнул, это форма соперника, а не своего воина. И знал я это по фону, который издавала форма, или по проклятию, исходящему изо рта. Стоит добавить, что в этом состоянии я воспринимал фон, но фон меня не оглушал. Получается, что воины не просто ругались на поле брани, каждый во что горазд, а совершали некоторое совместное действо, совместную БРАНЬ, которая резонировала и создавала единое воздействие на противника. И ещё я понял, что раз уж я смог толкнуть сферу противника, значит, сфера чужого мага меня отпустила. Я даже не заметил, когда маг меня отпустил и куда он исчез. Я просто увлёкся своей толкотнёй.
   Не так уж долго я толкался, пихался и пинался, потому что, увлёкшись, я можно сказать "нарвался" на сферу Пакураны и... толкнул Пакурану...
   Вообще-то нельзя сказать, что я его толкнул. Просто, был позыв слепой ярости и радости вперемешку, позыв толкать всё, что движется. Конечно, по началу я толкал всех, кто издаёт вибрации и фон противника. Но, похоже, я и на вибрации к тому времени, когда "толкнул" Пакурану, уже не обращал внимания. Вот и толкал ВСЁ, что движется. Как говорится: ...а что не движется - раскачивал и тоже толкал... Вот и нарвался!
   Короче говоря, летел я дальше, чем видел. Хотя, я уже и не видел ничего, и не воспринимал ничего, кроме боли в центре живота. "Похоже, Пакурана тоже развлекаться умеет", - это я потом подумал, когда очнулся в доме Виры, облёванный с головы до ног.
  
   - Что со мной? - ничего более умного я в тот момент спросить не смог.
   - Ты - облёван с ног до головы... - Вира идиотски улыбалась, и я уже в этот момент заподозрил, что проснулся, точнее, что мы с Вирой вышли из совместного сновидения. Ведь во сне Вира другая по отношению ко мне.
   - Эта свинья тебе ещё и в штаны насрала, - добавила Вира, и я окончательно убедился, что нахожусь в обычной реальности, и что Вира явно знает популярные анекдоты, и при этом ещё обостряет ими свою "несговорчивость" в этом - обычном состоянии сознания.
   Но всё же я замер, чтобы проверить справедливость последнего замечания Виры. Да, вира - маг, к тому же сумасшедший маг, но всё же Вира - женщина, по крайней мере, выдаёт себя за пожилую женщину. И так перед ней предстать... Я стал созерцать содержимое своих штанов, поскольку, очевидно, содержимое моего желудка было сверху моей одежды. А вот что под одеждой, точнее в штанах? Ведь известно, у желудка, можно сказать, два выхода, т.е. два способа реализации своего содержимого. Я слегка поёрзал на своём сидалище - обратная связь отсутствовала. Затем постарался принюхаться. Благо, длинный способ, похоже не сработал. Эта мысль была последней моей спокойной мыслью в тот момент, поскольку она же, похоже, посетила и Виру.
   Вира ржала, как дивизионная лошадь перед атакой бронепоезда!
   И мне захотелось выйти из сарая Виры. Тем более что нужно было освежиться, вымыться и собрать, как говорят, мысли в кучу. И разобраться с самим "сараем", точнее, посмотреть на него со стороны уже при солнечном свете.
  

Дольмены на Тропе Мага. Жизнь и Сон в Дольмене

  
   Маг Гиббара, так же как и Пакурана, оказался выходцем с гор, из племени Тарапунов. Так же как и Пакурана, он покинул своё племя очень давно, хотя и наведывается туда для "освежения истоков", как они говорят. Они оба, как мне сначала показалось, примерно ровесники, хотя никогда и не обозначают свой возраст, но это чувствуется из их способности общаться на равных во всех смыслах. И, говорят, обоих заставила покинуть свою деревню женщина. Правда, когда их спрашиваешь об этой женщине (или двух женщинах), они смеются и наигранно смущаются. Пакурана также предпочитает молчать.
  
   Гиббара приметил меня на поле брани и преподал урок, который должен был преподать Пакурана. Хотя, это лишь моё предположение. Также я предполагаю, что когда на поле брани Гибарра меня незаметно покинул, оставив меня наедине с моим слепым азартом и желанием "потолкаться", он общался с Пакураной. И на что-то меня обменял! Или на кого-то... Или просто Пакурана меня подарил Гиббаре... Или я слишком наивный, и ничего подобного на самом деле не произошло. Да кто я такой?..
   Но одно я узнал наверняка: Пакурана меня выбросил из моего сна специально, и не просто потому, что я его нечаянно "пихнул". И сказала мне об этом, вернее, дала понять Вира, которая дословно изрекла следующее: "Эти двое ГОРНЫХ до сих пор делятся, и пытаются спустить свои горы сюда, к морю. Но сначала они поднимут тебя в горы. И очередь в этом - Гиббары. А ты - мой заложник для него. Разменный мужской ЯР. Что ж, я рада, лучше я останусь с Пакураной, а ты возьмёшь у Гиббары его сказочное морское сияние. Одного я не пойму - почему ты не ИРЕНЬ". При этом Вира закатила глаза и монотонно раскачивалась, как бы находясь в трансе, хотя последнюю фразу произнесла, глядя на меня в упор.
   В этом традиционной бреду Виры, помимо мысли о том, что Я являюсь какой-то разменной монетой между двумя горными магами, я также отметил в своём сознании упоминание Вирой аналогов традиционных восточных Инь и Ян, причём я поначалу запомнил только ЯР, а то, что противостоит Яр, я не мог долго вспомнить. Но затем события позволили мне вспомнить и ИРЕНЬ. И, в плане моих спонтанных аналогий я оказался прав: каруки действительно обозначали Яр как Душу Отца, или Зверя, или некий Символ Отца-Зверя, а Ирень обозначали как ТО, ЧЕМ дышит Мать-Рыба. Но все эти догадки оправдались позже.
  
   - Гибара, так чем же мужские... склепы отличаются от женских?
   - Ты можешь говорить не "склепы", - я вижу, что тебе не нравится и это название того, что ты видишь, - говори, что думаешь и знаешь об этом явлении - "дольмены", или "телефонные будки", "домики", или даже "сортиры"...
   - Но как вы - каруки называете ИХ? Да, у нас есть подобные постройки ДРЕВНИХ (последнее слово я произнёс нарочито торжественно). Да что там подобные - точно ТАКИЕ же... Особенно у Чёрного Моря. Почти... Вход как-то по-другому. О дольменах сложилось много мнений на счёт того, зачем они нужны и кто их построил. Я считаю, что дольмены есть аналоги телефонных будок, то есть средство общения. А не захоронения, как многие считают.
   - Ты считаешь верно. Почти... - Гиббара скопировал мою же интонацию.
  
   Гиббара был, можно сказать, полной противоположностью Виры, даже большей полной противоположностью, чем Азу и Пакурана. Не в смысле противоположности мужского и женского пола, а в смысле противоположности способа суждений. Гиббара был абсолютный логик по меркам Каруга, в то время как Вира крайне "тяготела" к противоположному полюсу. Если вообще магов можно называть "абсолютными логиками". Азу и Пакурана были где-то посередине, но ближе к Гиббаре. Хотя, Пакурана вообще мало говорил. (Других, то есть не магов, и тех из магов, кого я плохо знаю, я не сравниваю.)
   - Я так понимаю, что в телефонных будках люди говорят, ну, просто заходят и говорят, - Гиббара поднял левую бровь.
   - В данном случае не просто заходят и говорят. В дольменах общаются, находясь в особом теле во время сновидения, так, как это мы делали с Вирой. Ведь именно благодаря этой нашей вылазке с вирой на войну мы с тобой и встретились. Мы находились во сне, причём в дольмене Виры. Пакурана сказал, что ты тоже находился в своём дольмене. Я только одного не пойму. Я был уверен, что ты находился, как и Пакурана, в обычном плотном теле.
   - Пакурана прав, я находился в дольмене, как и сам Пакурана.
   Я окончательно растерялся в своих суждениях и запутался. Я был уверен, что уж кто-кто, но Пакурана точно был в плотном теле на поле брани.
   - Но мы то с Вирой тоже находились в Дольмене, но на поле брани ведь мы были в этих самых телах сна? Сферах.
   - Верно, вам и не нужно было сгущать плотность самих сфер. Вире как женщине это не нужно. А ты просто не смог бы, хотя бы потому, что находился в женском дольмене, точнее в Ирене.
   Я опять услышал это слово - Ирень, но несколько в иной интерпретации. Женский дольмен назывался, оказывается, также Ирень. Можно было догадаться, что мужской дольмен назывался Яр. Получалось, что каруки воспринимают дольмен как сущность, как начало, как субстанция. Признаться, мне хотелось затронуть поглубже эту тему, но и не потерять нить предыдущей темы. Что оказалось труднодостижимым в данном случае, поскольку Гиббара продолжал:
   - Послушай, Войга, ты действительно думаешь, что средство общения - единственное предназначение Ирени?
   - Я так понимаю, теперь, что Ирень и Яр - ещё и средства передвижения в теле сна или даже в физическом теле.
   - И только?
   - А разве этого мало?
   - Ну, пойдём
  
   Я не запомнил сказанное Гиббарой в этот вечер, точнее, в тот поздний вечер. Я был слишком утомлён сказанным, не физически, а скорее это был так называемый "культурный шок", правда, в пределах меня самого как индивидуума. Я морально истощился, да и интеллектуально тоже. Уже спустя достаточно большое время по меркам моего общения с каругами, Азу поведал мне следующее о дольменах.
   Дольмены у Каруга, или Ирени и Яры (общего названия я так и не обнаружил) - средство общения, но не просто между племенами. А средство общения между мировоззрениями, например, между нами и каругами. Т.е. между людьми разных измерений!!! В этом смысле правы те, кто считает дольмены "посланием человечеству", но никакой пафосности каруки в это "послание" не вносят. Дольмены построили те, кого мы сейчас называем Индиго. Индиго, считается, дети будущего, но Индиго, на самом деле - не наши дети - это заблуждение, - а наши предки. Людям всегда хочется видеть себя старше кого-то, считать себя предками, а не потомками кому-то... Речь идёт о современном человеке, но не о людях-индиго. Напротив, индиго льстит, когда их расу считают моложе, чем она есть. Почему? Когда я задал этот вопрос Азу, то он ответил, что наша современная цивилизация таким образом включает программу смерти. Например, на традиционном Востоке, когда говорят о каком-либо своём учении, то сознательно, либо автоматически прибавляют несколько столетий, а то и тысячелетий к возрасту этого учения. Для солидности и большего авторитета, как считается? Нет! Это и есть программа смерти... По поводу Программы Смерти и Индиго Вира мне преподала несколько уроков, но о них отдельно...
   Итак, женщины-маги предпочитают оставаться в дольмене в своей Сфере, выводя наружу лишь Поток, как бы мы сказали, астральное тело. Мужчины-маги, наоборот, астральную составляющую тела сновидения оставляют в дольмене, и выводят вовне почти всю плотную cферу вместе с обычным телом. Просто, Сфера не может долго быть изолированной от обычного тела, в отличие от Потока. Сферу я бы назвал эфирным телом. Тогда возникает вопрос, есть ли смысл вообще что-либо оставлять в дольмене мужчинам-магам? А смысл есть: мужчины-маги оставляют нечто в дольмене - для "контакта". Природу этого "контакта" я до конца и не понял, хотя, что мне было "понять", не постигнув суть. Я понял то, что на контакт с астральным телом мужчины-мага, находящегося в более плотных телах вне дольмена, выходит кто-то из племени, скорее всего маг. Кто выходит (выходят женщины магши), или выходят? - мне не ответил ни Азу, ни Вира, ни Пакурана, ни Гиббара, ни... Впрочем, имя этого мага я пока называть не могу. Так, находящийся в дольмене мужчина маг, находится одновременно и в большей степени вне дольмена. И за счёт той части, что осталась в дольмене, осуществляется связь с племенем и даже с другими магами, находящимися в этот момент в дольменах. Но, что самое важное и для женщин-магов, и для мужчин-магов: и у тех, и у других: и Сфера, и Поток, и тело обычное - это три составляющие единого ТЕЛА СНА. Просто, мужщины и женщины по-разному его эксплуатируют.
   Маги говорят, что Поток - удел Зверя, его сущность, поэтому любому мужчине Поток более доступен, и поэтому магу-мужчине нужно стремиться к манипуляциями со Сферой. А женщина-маг более таланлива со Сферой, как и любая женщина. Сферу контролирует Рыба. Недаром рыбы и внешне более сферические, чем звери. Но отличает женщину-мага от любой другой женщины как раз тот факт, что женщина-маг стремится к Потоку. Дольмены на этом стремлении как для мужчин-магов, так и для женщин-магов играют важную роль вспомогательных устройств. Гиббара сказал, что Вира лукавила, выразив своё недоумение по поводу того, почему я - мужчина путешествую с Вирой во Сне. Для меня - новичка и неопытного, будем говорить, не мага, было бы смертельно опасно отправиться в путешествие из дольмена с ним - Гиббарой, или с Пакураной, или с Азу. Гиббара сказал, что моя Сфера ещё "не укомплектована", и путешествие в обычном теле по миру Сна могло бы быть для меня последним. Другое дело - такое путешествие с Вирой. Любой здоровый мужчина имеет более-менее нормальный Поток. Правда, Вира тоже взяла бы с собой в Сон не всякого Яра. Но я подошёл. Почему? - Гиббара не стал уточнять. Впрочем, я подумал также и о том, что Гиббара тоже обратил на меня внимание на поле брани. Хотя, поначалу это было для меня как-то очевидно, ведь я пришлый, и этим просто внешне отличаюсь от каруков. Возможно, и Вира поступила по этому же принципу...
  

Уроки Виры

  
   - Ты - урод и извращенец, Войга, - в этих словах Вира не показалась мне оригинальной. Совсем не показалась. Но меня всё же слегка зацепили её слова, и на это была причина. Вира не унималась:
   - Скоро по деревне будут бегать маленькие Войгули и залазить мне в Ирень. Кошмар! И зачем я вообще впустила...
   Дело в том, что я сидел на скамейке и рисовал, вернее, пытался зарисовать образ Дерева, точнее, как эта девочка выглядела, когда первый раз меня встретила. Её странный балаган на голове и плечах, манера говорить и, в конце концов, сам момент нашей встречи, меня, не скрою, зацепил, как говорится "за живое". Мне показалось даже, что она меня ждала, или её направили. Но кто? И замечание Виры, при всём моём понимании о её (Виры) неадекватности, всё же показалось мне излишним намёком. Неуместным намёком! Хотя, и "намёком" в стиле Виры.
   - Вира, я не собираюсь сеять свой генофонд здесь, - как можно спокойно и беспристрастно сказал я, - и я не для того сюда приехал, поверь.
   - Ты не только приехал, но и на своих двоих, нет, троих (!) пришёл, - Вира была в восторге от сказанного, - и не один пришёл, верно?
   - Дерево меня встретила, и я ей этим благодарен...
   - Она тоже тебе... ха-ха, бла-го-дарна... Хорошие по-дарочки, ха-ха... благи-ие...
   - Дура! Ну, хорошо, я здесь другой, но ты зря ЭТО... затеяла.
   - А ты не интересовался, где Дерево?
   - Она ушла к тарапунам, я так понял, к своему будущему мужу - знакомиться. Мне Обира так сказал.
   Вира демонстративно расширила глаза, подошла ко мне вплотную так, что я невольно отшатнулся, уставилась на меня, играя желваками по-мужски:
   - Это как так к своему мужу? Дурило, она ещё не девушка! Пусть сначала у моря посидит четыре луны. Рыбу не поест сорок дней перед инициацией! Только, знаешь, а ведь она будет есть рыбу. Будет! И, значит, не ведать ей своего мужа. Обира - враг тебе, и он тебе просто на-врал.
   - Может быть, наврал, но я и не верю так уж Обире...
   - А Дерево сейчас - у моря. И ты останешься здесь, в деревне! Навсегда!
   Меня охватил ужас от того, чем мне угрожала Вира, хотя я и понимал, что её бред не может, в принципе, просто не может быт правдой. И тем более влиять как-то на моё пребывание у каруков. Но всё же я был напуган сказанным Вирой.
   - Дерево понесло от тебя Океан, твой... Океан.
   - ?..
   - И этого достаточно, чтобы по деревне бегали маленькие прилипчивые Войгуши.
   Я прекрасно понимал и обдавал себе отчёт в том, что я никак не педофил, но всё же я обрадовался тому, что Дерево "понесло от меня" в каком-то другом смысле. Всё же я контролировал ситуацию, и также уважал Виру... Искренне уважал.
   - Зря ты расслабился, и не зря тебя многие каруки Путником зовут. Ты ведь знаешь, кто такие Путники у нас?
   - ?..
   - Знаешь! Но это сейчас и не важно. Дерево приняло тебя как Океан. Значит, моя Ирень, что впустила тебя, впустит и ребёнка Дерева. И даже я не знаю, что ЭТО значит. Дерево - Чёрное. Да даже, если бы ЭТА и была белой, ты был бы не при чём. Но ты то При ЧЁМ!.. - Вира отдалилась от меня и отвернулась, глядя на свой Ирень, что стоял в метрах двадцати от нас.
   - Вира, пожалуйста, объясни... по-своему.
   - А я тебе и объясняю...
   Дальнейшие действия Виры были следующими. Вира разделась до гола. Я не отвернулся, хотя первым моими, наверное, естественным психическим позывом, было бы и отвернуться от "обнажённой бабушки". Ага! Просто, Вира поразила молодостью и, пусть немного пошло будет сказано, свежестью своих форм и пропорций - тело было просто безупречным. Кажется, в этот момент и лицо Виры стало моложе на целое поколение. На порядок! Проделав несколько небессмысленных движений своим станом, продемонстрировав, тем самым, мне свои вторичные половые признаки в своём, да(!), совершенстве, Вира продюльферировала в свой Ирень (столь замысловатый термин "дюльфер" я подобрал из скалолазания, означающий "красиво слиняла").
   - Вира! Так... Я сейчас к тебе не пойду!
   Из убежища Виры раздались звуки, которые я могу сравнить, конечно, со смехом, или насмешками, а также женским истеричным хохотом, или хрюканьем, типичным для Виры, но, в силу своей НЕБЕСПРИСТРАСТНОСТИ к этому моменту, я просто не хочу нарушать "чистоту знания", то есть объективность повествования. Я просто старался и стараюсь говорить, что могу. А Знание, переданное мне Вирой в конечном итоге (если вообще существует этот "конечный итог" и эта "чистота знания") оказалось следующим.
  
   Я и раньше слышал разные объяснения того, почему современные дети порою так не похожи на своих родителей, в отличие от прошлых времён. Одни говорили, что души современных рожденных - инопланетяне, в то время как умирающие на Земле улетают на другие планеты. Идёт обмен душами, а здесь остаются лишь очень немногие. Другие говорят о телегении, явлении, согласно которому дети похожи на того мужчину, которого женщина любит. Третьи явление телегении распространяют и на мужчин, то есть у жены может родиться ребёнок, похожий на любовницу мужа. Причем, явление телегении также распространяется и на мир животных. Вот так!
   Вира долго издевалась над моими нервами, но в конечном итоге, хотя и не сразу, я таки смог понять, также не без помощи Гиббары, что у каруков явление телегении описывается достаточно стройной, изящной и почти завершённой теорией.
  
   Ребёнок похож на трёх мужчин в жизни матери. Физически он более всего напоминает биологического отца ребёнка, то есть того, мужчину, который и зачал этого ребёнка. Также физическое сходство может быть обнаружено и с той женщиной, к которой эмоционально привязан биологический отец ребёнка. Это сходство особенно сильно в самые первые годы жизни ребёнка и со временем вытесняются другими, более тонкими привязанностями.
   Эмоциональные реакции ребёнка, его Поток с точки зрения каруков бесспорно будет связан с тем мужчиной, которого женщина любит. Это качество особенно устойчиво в течение всего подросткового возраста ребёнка, поэтому, со временем может породить и физическое сходство. Также, и само зачатие ребёнка определяется, с одной стороны сильной и устойчивой эмоциональной привязанностью женщины. И, с другой стороны, само формирует эмоциональный план ребёнка, его жизненные потребности в энергиях извне (эмпатии, симпатии, привязанность к кому-то, способность к сильным чувствам, а также еда, вода, воздух как в прямом, так и в переносном смысле), даже если и само зачатие было от другого мужчины. При зачатии формируются энергии почкования, и эти энергии влияют на Поток более всего. То есть, сильная эмоциональная привязанность женщины влияет на эмоциональный план будущего ребёнка при его зачатии, даже если само зачатие происходит с другим мужчиной. Занинающий даёт лишь внешнее генетическое сходство, но значимая часть характера придёт со стороны любимого, а со временем возможно даже и внешнее сходство.
   Наконец, самый первый мужчина в жизни женщины повлияет на то, как ребёнок будет мыслить и разуметь, строить планы и цели, оценивать и действовать в течение всей своей сознательной жизни, особенно самой активной части жизни, первые несколько десятков лет.
   Если резюмировать сказанное, то можно говорить так, что Сферу ребёнка формирует мужчина, который зачинает, даёт семя, а также женщина, связанная Потоком с этим мужчиной. Поток ребёнка дает мужчина, связанный Потоком с матерью, а также первая женщина этого мужчины. Океан ребёнка формирует первый мужчина матери. В итоге, на ребёнка влияют три женщины и три мужчины, точнее, три женские и три мужские ипостаси, ведь в реальности эти роли могут и должны совмещаться.
  
   Колдунья Каруга отличается от простой женщины, помимо особенностей прохождения женской инициации и специфики деятельности, также и детьми. Белая колдунья имеет детей, похожих во всех трёх смыслах на одного мужчину, то есть мужа колдуньи, то есть своего отца, и саму колдунью, то есть мать. Практика Каруга не знает исключений. Иначе такая белая колдунья просто невозможна, другими словами, не состоится как белая колдунья. Таков закон единого сходства.
   Чёрная колдунья мужа не имеет, но может активно общаться во всех отношениях с чёрными колдунами, а также вдовцами. Она также может иметь от них детей. Но закон единого сходства, сходства всех трёх ипостасей матери и отца у детей чёрной колдуньи не нарушается. Как не странно, ведь и колдуны, и ведьмы Каруга в течение своей жизни могут менять стойкие эмоциональные привязанности, иметь несколько половых связей, хотя этим и не злоупотребляют. Они стараются не менять партнёров, поскольку видят в своих связях больше энергетической составляющей, чем морали и абстрактной эмоциональной привязанности, поэтому и рождение детей у них акт особый энергетический личный, а не просто символ продолжение рода Каруга. Скорее, своё предназначение они в последнюю очередь рассматривают как продолжение рода племени, а смысл жизни у таких колдунов - в магии Каруга, в котором особым образом может быть и рождение собственных детей. Находясь в племени мануков, я долгое время не мог получить этого понимания, и видел лишь противоречия в объяснениях Виры и Пакураны. Азу не хотел мне ничего объяснять по этому поводу. И лишь Тарапуны, точнее, маги Тарапунов, в первую очередь Гиббара, дал мне исчерпывающее понимание сути отношений чёрных магов Каруга.
  
   - Ты не веришь Пакуране, пришлый Войга?
   - Я... не знаю Пакурану. Плохо знаю, чтобы судить. Даже не знаю, что сказать на счёт его. Да Пакурана мало говорит вообще. А Виру не всегда понимаю. Но верю ей, просто, не всегда понимаю.
   - По поводу Виры я разделяю твоё мнение, - Гиббара улыбнулся и о чём-то задумался, как мне показалось, - Я вот по поводу Пакураны, - ты просто его боишься, точнее боишься его действий с тех пор, как вы сходили в поход на нас. Но речь сейчас идёт не об этом, не о Пакуране, точнее. Скорее о Вире, точнее о женщинах-ведьмах.
   Мне нравилось слушать, как рассуждает Гиббара, даже, возможно, нравилось больше, чем слушать Азу. Хотя Азу мне был как-то и ближе эмоционально. Но Гиббара, в таком случае, мне был ближе ментально. Так получалось, что я понимал Гиббару так, что он меня почти никогда не поправлял, в отличие от Азу. Гиббара продолжал:
   - Раз в семь лет Мать проводит инициации для колдуний, но, по сути, для всех женщин, девушек и девочек, словом, для всей женской половины племени, ведь избежать влияния таких Действ никому из женщин не удаётся.
   - Каким образом Мать это делает?
   - Через любую женщину племени, которая получает особый урок накануне Перехода Ирень.
   - Я так понял, что Переход Ирень и есть инициация женская?
   - Совершенно верно, Войга.
   - Любая женщина, ты говоришь, это, на самом деле - ведьма?
   - Чаще всего, да, Вира, например, на моей памяти была три раза такой избранной. Но это может быть и любая другая ведьма, чёрная или белая, и даже обычная женщина, молодая или зрелая, или даже старая бабка, я думаю. Впрочем, Войга, мужчин в такие тонкости женских мистерий не посвящают, да им это особо и самим не интересно. У нас есть свой Яр-Переход.
   - Тоже раз, ты говоришь, в семь лет?
   - Нет! Мужские мистерии Перехода происходят раз в восемь лет. Отец, знаешь ли, более ленив, чем Мать. Или просто не хочет лишний раз грузить своих сыновей, - Гиббара усмехнулся своему объяснению.
   - Я любопытен по своей природе, Войга, потому и знаю то, что говорю тебе. Другие, скорее всего, таких тонкостей о Переходах Ирень и не знают. Я говорю о мужчинах Каруга. Ну а Азу, конечно, много знает, но он не любопытен как я, поэтому, его бабьи действа интересуют постольку поскольку. Так вот, что самое интересное, Войга. Похоже, следующая жрица Перехода будет, как мне видится почти наверняка ... - Гиббара сделал театральную выжидающую паузу, - будет Дерево.
   Признаться я и не удивился услышанному. После того, как Вира обвинила меня в бог весь знает чём по отношению к дереву, Гиббара меня уже и не мог вы удивить, или ошеломить больше Виры. Но тема, подкинутая Гиббарой, требовала развития.
   - Гиббара, Дерево ушло к морю, потому что у неё грядут перемены... физиологические, как я понимаю. Это и есть тот особый знак, который должен быть у жрицы?
   - В её случае - да!
   - А обычно?
   - Честно говоря - не знаю, но чувствую в данном случае, что цепь обстоятельств: твой приход, война, будущее перевоплощение Дерева в женщину, или ведьму Дерева, сам факт того, что скоро должен быть женский Переход, да и многие малые знаки, вообще, весь фон, который создался вокруг дерева, есть знак. Знак того, что она и будет править женским балом на этот раз. Может быть, что появится и другая, более достойная править балом. Их - баб порою не понять. Но я буду весьма удивлён в таком случае. Мне интересно, какую роль тебе отведут они - бабы, ведь ты сыграл эту роль в жизни Дерева...
   - Тьфу ты, Гиббара, и ты о ТОМ же. Вира мне уже намекала по поводу этой "роли".
   Гиббара рассмеялся, спокойно так, истренне, не как Азу обычно ржёт в подобных случаях.
   - Я действительно не знаю, что у них на уме, и мне действительно интересно, что они предпримут по отношению к тебе. Может быть, и ничего. В принципе, Переход в данном случае - женский, нас - мужчин он не особо и касается. Мы просто уйдём на охоту. На три дня. А может и побольше.
   - ОХОТУ?
   - Всему своё время, Войга. В лесу много чего интересного. Многие из племени задержатся в горах поболее, чем на три дня. Тем более такой повод...
   - А бывают такие случаи, когда женщины уходят из племени, а мужчины остаются на Переход?
   - Переход мужчин Каруга происходит раз в восемь лет, но уже по другой причине - их "зовёт" Отец. Зовёт в горы, в леса. Поэтому они не остаются в деревне, и женщины не уходят. - Гиббара усмехнулся, - В случае мужского Перехода женщины остаются в деревне, а мужчины снова уходят. Но уже с другим настроением, не как сейчас. Сейчас мы уйдем, и настроение у нас будет весёлое и беспечное. И вернёмся мы с ещё более беспечным настроением. Знаешь, какие бабы будут интересные!.. А загадочные!.. Но когда мы уйдём на Переход, настроение у нас будет отнюдь не безаботное...
   - Какое настроение? - я спросил, потому что Гиббара сделал слишком долгую паузу, как мне показалось.
   - Разное у всех. У большинства молодых - страх, у зрелых мужчин - скорее трепет... Но главное то, с каким настроением мы возвращаемся с перехода...
   - ?
   - Это трудно передать. Океан... Могу сказать, что я чувствую себя... космонавтом.
  
   Именно здесь я понял, почему семь я, почему муж старше жены на три года, почему Зверь скрытен...
  

Живые Камни

  
   С живыми камнями я и раньше периодически пересекался, но всё "периодическое" рано или поздно заканчивается катарсисом - взрывом, возмущением сознания, "перебором" восприятия. Помню, как камни начинают двигаться, особенно, когда близко к ним подходишь. Словно тени, какие и камнями трудно признать поначалу, и лишь когда понимаешь, что эта тень тяжёлая и инертная, и твёрдая, чаще холодная, - тогда и кажется, что это всё же камни. Только - живые. Минералы ведь тоже форма существования, так почему тогда такую форму не признать формой жизни. Условно. Хотя, если они способны существовать самостоятельно, или хотя бы реагировать на твоё осознание, отражать осознание, так почему бы не признать, что у них есть и своё осознание.
   Со мной произошёл яркий пример контакта с живыми камнями, такой яркий, что я вспомнил все свои предыдущие контакты с живыми камнями, хотя возможно и менее яркие, и менее живые.
   Я подходил к дому моего приятеля, и мимо меня пронеслось нечто тяжёлое, мрачное и серое. Кажется, мимо меня пронёслась каменная глыба. У дома стоял приятель и ещё кто-то, кого я не знал, поэтому я несколько отвлёкся от этого нечто. Мой приятель же и его приятель продолжали смотреть мне за спину и буквально озвучили мои мысли: "а не к тебе ли ЭТО?" Я поспешил домой.
   Дома была моя близкая родственница, обозначать которую я бы не хотел. Она подошла к окну и вдруг резко вскрикнула: "Это уже здесь". Мне страшно было приближаться к ЭТОМУ, но другого выхода не было. За окном находилась Глыба, очень напоминающая мне знакомый надгробный камень неправильной формы. Так уж получилось, что я вложил в этот камень какую то долю своей силы, но теперь эта сила меня пугала, по сути это была уже не моя сила. Камень был живой, он пульсировал и не давал справиться с восприятием его, вернее со спокойным восприятием его. Он вызывал по меньшей мере трепет.
  
  
   - У женщин и мужчин вообще разные отношения с камнями, - мы сидели с Гиббарой на плоском камне, с которого открывался прекрасный вид на родную деревню Гиббары и Пакураны. - На этом камне немногие могут сидеть, тебя, Войга, камень принял.
   - Это камень тарапунов?
   - Тарапуны просто живут под этим камнем, и некоторые из тарапунов, да и не только тарапунов здесь бывают, но большинство Камень не принимает. - Гиббара, кажется, задумался, - тебя однако принял.
   Это был первый день "изгнания" мужчин их деревни. Точнее, мужчины сами ушли больше чем за день до начала женского Перехода, хотя могли уйти и рано утром в день Перехода. Также, и возвращаться в деревню обычно никто не спешит. Словом, все разбрелись, не знаю куда. Часть к своим близким в соседние леса (в другие деревни Каруга они не могли податься, поскольку женские и мужские Переходы выполнялись для всех каруков сразу и повсеместно). Причём, дела могли быть самые разные, как я понимал. Кто-то уходил "на Вы" - делать свою маленькую войну с противником, с которым "недовоевал" в последней войне, кто-то уходил к друзьям и приятелям в соседнюю деревню. Кто-то, более простой вариант, просто уходил с друзьями и приятелями на охоту, или просто побездельничать. А кто-то уходил один, побыть одному, подумать, или неподумать, у каруков тема медитации не особо озвучивалась, в силу магии самой жизни каруков. Я ушёл к Гиббаре, предварительно посоветовавшись с Азу. Азу сказал, что я и должен идти к Гиббаре, и что, скорее всего, мы с ним (то есть с Азу) встретимся ещё до окончания женского Перехода.
  
   - Кстати, а что у тебя с камнями? - Гиббара вдруг оживился. Этот вопрос для него что-то значил. И я вдруг вспомнил несколько эпизодов своей жизни.
   - Мне снятся живые камни... Иногда. Раньше меня это здорово пугало...
   - Это многое объясняет, - Гиббара не дал мне закончить фразу, будто сразу поняв, что я хотел сказать. И затем совсем удивил следующим вопросом, - Ты не пробовал отращивать волосы?
   - Нет, я в этом отношении достаточно консервативен... и патриархален.
   - В длинных волосах нет ничего, что указывало на, как ты говоришь, патриархальность. Я говорю прежде всего о каругах. В вашем обшестве, отчасти - да, но лишь отчасти.
   - Ну а по поводу консервативности, - продолжал Гиббара, - идея тобой правильно схвачена, только наоборот... Не все её правильно понимают и толкуют. Часто мужчины из вашего общества, приписывая женщинам так называемую "консервативность", просто пытаются оправдать собственную неполноценность перед своими женщинами, и собственные слабости, которыми их женщины постоянно тыкают, словно щенят. Да они и есть щенки, скорее всего. Хотя я и не говорю, что их женщины сами зрелые. Так вот, длинные волосы закрепляют информацию. Впрочем, сама эта информация и материализуется в длинных волосах.
  
   Далее Гиббара объяснил, что человек растёт, получает новый опыт, то есть новую информацию, положительную, либо отрицательную, который, или которая должны закрепляться в человеке на материальном плане. Причём, более материальном, чем сам человек, поскольку клетки нашего организма достаточно часто обновляются. Недаром кто-то из биологов указал, что теми, кем мы являемся сейчас, мы не были ещё где-то два месяца назад, причём не были в материальном "грубом" смысле. Просто, ТЕХ клеток уже НЕТ!
   В человеческом теле, да и не только в человеческом, самые "консервативные" части, то есть те, которые не разлагаются за несколько дней, и даже недель, месяцев, и даже лет и столетий (!), есть волосы и ногти. Так, волосы и ногти можно резать и не испытывать при этом боли, то есть в них нет нервных окончаний, или почти нет. И именно эти части, поэтому, и накапливают опыт. Неважно, какой опыт, положительный, либо отрицательный.
   Например, если в человеке скапливается много негативных эмоций, то волосы и ногти скапливают негатив. И представляют собой некий энергетический молниеотвод. Достаточно срезать хотя бы кончики волос и ногтей, чтобы "разрядиться", снять "статическое электричество". Но если срезать больше, чем просто кончики, то есть подстричься, например, то происходит чрезмерная разрядка. Но это не главное. Главное, уменьшается качество "молниеотвода", и вся "система" больше не снимает негатив, как ранее до этого. Человек, самые лучшие эпитеты для этого случая, истереет, или сатанеет. Другими словами, повышается степень истероидности и стервозности в этом случае.
  
   Здесь мне хочется добавить от себя, что сами термины "истероидности", и "стервозности", и "сатанеет" каругам не совсем подходят. Это "наши" термины. Как-то и Гиббара сказал, что каругам больше подходит слово "дуреет", в том смысле, что человек после фатальной стрижки волос становится другим. Но в нашем бешеном и противоречивом обществе больше подходят другие вышеназванные термины.
   Как-то с Гиббарой и Обирой мы выяснили, что "Истероидность" - понятие психиатрическое и обозначает степень несдержанной эгоцентричности человека, доводящие ситуации общения с другими людьми до абсурда. "Стервозность" - бытовой аналог "истероидности", качества которого бытовая магия больше приписывает в основном женщинам. А "сатанизм" - религиозный аналог "истероидности" и "стервозности". Стоит сказать, что Гиббара очаровал меня знанием тонкостей терминологии. Да и Обира тоже. "На самом деле, - резюмировал Гиббара, - все эти качества суть энергий человека, которые, в силу обстоятельств, задерживаются в человеке и не позволяют действовать привычным путём". Другими словами, с обрезанием волос человек становится энергетически другим. Ногти не оказывают столь сильного влияния на поведение, хотя и могут постепенно определять самооценку. Теперь вернусь к нашему приблизительному диалогу с Гиббарой по этому поводу.
  
   - Мужчине проще менять мир вокруг себя, потому что у мужчины нет матки. Матка консервативна. Матка, а не женщина! Длинные волосы делают мужчину не женственным, а более консервативным. Консервативность касается имеющегося опыта и информации, а также навыков. Волосы - энергетическая защита наших умений и способностей... препятствие вторжению... В традиционном обществе мужчинам просто удобнее жить с короткими волосами, а женщине удобнее жить с длинными волосами, хотя бывают и исключения. В современном обществе всё зависит от социальной прослойки.
   - А как же мода? Мода ведь изменчива.
   - Мода лишь отражает энергетические тенденции общества. Крутые парни, например, стригут волосы не потому, что не хотят быть похожими на гомосексуалистов, а просто потому, что их образ жизни не позволяет им быть инертными и мягкими. Охранники, представители правопорядка, даже политики не имеют права быть медлительными и ленивыми.
   - Тогда в современном мире всем надо подстричься...
   - Я бы так не сказал. В мире должны быть и дятлы, и тюлени. Хотя бы для жизни на Земле. - Гиббара улыбнулся своей пафосности, - Кто-то же должен сохранять достигнутый опыт и накопленную информацию? У беременной женщины, например, ситуация с волосами противоположная охранникам. Ей просто нельзя быть сумасшедшей и прыгать как белка в колесе. Она должна быть инертна, как тюлень. Её волосы - помощник и некий гарант в этом. Волосы для неё - сдерживатель кипящей энергиями матки. И, кстати, ты не упрекнул меня, в том, что мы сменили тему разговора. Или тебе так не кажется?
   Я хотел подтвердить утверждение Гиббары, что мы действительно сменили тему разговора. Но я смутно и чувствовал, что эта смена неслучайна. И также я чувствовал, что мы на самом деле и не меняли тему разговора, а просто сменили объект разговора, не меняя предмета, то есть самой темы. И ещё у меня изменилось дыхание, - у меня почему-то появилась одышка, чего раньше я за собой не замечал.
  
   - Тебе трудно говорить, да? - Гиббара тоже заметил изменения в моём эмоциональном состоянии.
   - Меня взволновало... твоё замечание... то есть, я хочу сказать... волосы - это те же камни, только на... голове... и не только. Короче...
   - Азу тебе предложил бы успокоиться, или что-либо ещё. Он - твой целитель.
   - А ты?
   - Я - твой задушевник. Запомни этот разговор и поговори с Азу, когда увидишь его. А ты его скоро увидишь...
  

Три Перевала

  
   Во второй день женского Перехода над деревней тарапунов появился Азу. Мы с Гиббарой спускались с перевала, где встречали рассвет. С самого перевала открывался прекрасный вид на долину, где и располагалась деревня тарапунов. Камень, который мы с Гиббарой облюбовали и который являл особое место силы для каруков, стоял чуть в стороне и выше от тропы, ведущей в деревню. С Камня тоже открывался хороший вид, причём как на деревню с одной стороны, так и на перевал с другой стороны. Перевал находился выше Камня, деревня получалась ниже. Недалеко от этого же камня начиналась и тропа в третью сторону, о предназначении которой я только догадывался. Я считал, что эта тропа ведет в верхнюю деревню тарапунов, где жили немногие из племени, впрочем, я понятия не имел, кто именно жил в этой деревне и почему так сложилось, что у тарапунов две деревни.
   Азу приветствовал нас с камня, когда мы с Гиббарой приблизились на несколько десятков метров. Ещё с тропы, ведущей с перевала, я заметил чью-то фигуру на этом месте силы, и даже было решил, что камень временно занят кем-то из карапунов и что, возможно, мы с Гиббарой изменим свои плани на счёт камня на этот раз. Но Гиббара, похоже, сразу понял, кто на камне, и что Азу именно нас там ожидает, но мне Гиббара сразу ничего не сказал, вероятно, решив, чтобы я сам всё понял.
   Маги поздоровались характерным для каруков образом - поднятием раскрытой правой ладони.
  
   Не знаю, показалось ли мне закономерностью, или просто случайность, но я несколько раз видел, как женщины каруки приветствовали друг друга поднятием левой раскрытой ладони. Спросить, к сожалению, я так и не догадался ни у кого, но, думается, что мужчине и женщине в таком приветствии друг друга было бы удобно даже касаться ладонями: правая мужская и левая женская ладони, но этого я просто не видел.
  
   Азу и меня поприветствовал таким же образом.
   - Я пришёл за тобой.
   - Куда мы отправляемся?
   - Ты, по крайней мере, отправляешься в нашу деревню, а я останусь в лесу.
   - Но Переход?
   - Без тебя он и не закончится, так что все женщины ждут тебя в деревне и НАША, я имею в виду мужчин, прогулка по лесу растягивается на неопределённое время, и это время зависит от тебя.
   - Я же говорил тебе, что Азу придёт ещё до того, как Переход закончится, - Гиббара действительно не был удивлённым и загадочно улыбался, - хочешь мы вместе с Азу тебя проводим?
   - Кстати, Пакурана тоже ждёт нас, но он предпочёл не нервировать своим присутствием Путника раньше времени, - теперь и Азу загадочно улыбался.
   - Пакурана? Где? Да он меня и не нервирует... Ты сказал: Путника?
   - Ты - Путник, теперь и не только в смысле, что ты пришёл в нашу деревню в качестве путника, но и теперь в смысле, что тебе доверили нечто, необычное для мужчины. Тебе предстоит Путь необычный, - Гиббара похлопал меня по плечу.
   - А Пакурана тебя не то что нервирует, ты его побаиваешься, верно, Путник? - Азу улыбался, но теперь уже не загадочно, а с издёвкой.
   - Не пугай его, а то он не пойдёт, и нам предстоит вечно болтаться в лесах, а скоро, кстати, начнутся холода.
   - Так где Пакурана? И когда мы отправляемся? - я решил, что лучшая защита есть нападение и перешёл в контрнаступление.
   - Что ж, пошли, - оба мага синхронно слезли с камня, и мне лишь оставалось последовать их примеру.
  
   Нам снова предстояло подняться на перевал, с которого мы только что спустились с Гиббарой. Деревня мануков, где меня ждала странная встреча с кем-то из женщин (но не могли же меня ждать сразу все женщины деревни...), находилась за перевалом, в стороне моря. Между деревнями была протоптана довольно хорошая тропа, по которой можно было бы даже прокатиться и на горном велосипеде, если бы он у меня был с собой (надо будет следующий раз подумать об этом!). Зимой, конечно, условия передвижения между деревнями значительно ухудшались, но сообщение, как мне дали понять, существовало почти всегда, круглый год.
  
   Этот перевал я знал более чем хорошо, ещё до того, как я пришёл к каругам. Я и сам был удивлён этому открытию, когда это вдруг понял. Это было в моих снах.
   Много раз я хаживал по этим местам, и водил группы, и путешествовал с кем-то вдвоём, втроём. Я помнил, что с одной стороны перевала подъём резкий, с другой стороны - пологий. Я помнил, что с той стороны, где подъём резкий, перевал виден с селения, или приюта, и что с этой стороны тропа, хотя и опасная, и всегда вызывала у меня благоговейный трепет, тем не менее, с этой стороны подъём красивый и даже завораживающий, так, что он притягивает. Я всегда хорошо помнил подъём с этой стороны перевала, но спуск с этой стороны пролетал мимо памяти. Так же, но наоборот, и с другой стороны перевала, с пологой стороны, мне всегда запоминался спуск, но почти не запоминался подъём с пологой стороны. С пологой стороны спуск с перевала шёл вдоль хребта в сторону другого селения, или деревни, или приюта. В саму деревню вело две тропы. Одна спускалась постепенно с перевала, другая же шла всё время по верху, и спускалась вниз уже у самой деревни. Та тропа, что спускалась вниз у самой деревни, была значительно красивее в хорошую погоду, с неё открывался вид на горы и даже на заснеженные вершины. Когда дули ветры со стоны моря, эта тропа была некомфортна. На самом перевале я всегда испытывал вдохновение и восторг, даже когда была и ненастная погода, и когда я был усталый, и когда по каким-то причинам я испытывал страх, всегда, тем не менее, у меня дух захватывало на самом перевале. Я также испытывал чувство, что я здесь много-много раз уже был, что, возможно, я здесь и родился, что это моё "место силы", и что я бы здесь и остался навсегда.
   Что ж, может и останусь, когда всё решу и раздам все долги этой жизни... Другое дело, что перевал, похоже, сам перевал выходит за границы этой жизни. Он не в этой жизни, точнее, не только в этой жизни. Смогу ли я использовать его как последнее пристанище ЭТОЙ жизни???
   На этом перевале я бывал в своих снах. С детства и регулярно.
  
   И этот Перевал оказался перевалом, соединяющим две деревни Каруга - деревню мануков и деревню тарапунов. Снежных вершин, правда, летом быть не могло, но у меня во снах могла быть и зима, и поздняя осень, и ранняя весна. Словом, перевал был именно ТОТ. Единственно, что было для меня необычным, когда я первый раз посетил этот перевал уже будучи у каруков, был тот факт, что первый раз у каруков я поднялся на перевал с другой стороны, по которой я во снах если и поднимался, то я это почти не помню. С деревни мануков подъём был относительно пологий и длинный.
   Но обратный переход был как раз для меня очень привичен. Мы отправились путем, которым я много раз ходил в своих снах. Азу шёл впереди, Гиббара сзади меня. Тропа резко забирала вверх на скалы и уходила правее, оставив с левой стороны пропасть под скалами.
   - Пакурана нас ждёт в верхней деревне тарапунов, - сказал Азу полуобернувшись, не сбавляя темпа ходьбы. Азу шёл достаточно быстро, впрочем, это был и мой наиболее предпочтительный темп ходьбы. Гиббара, например, как я заметил, ходит по горам медленнее. - В этой деревне нет женщин, там вообще почти никто... не живёт, в основном останавливаются передохнуть, но не на ночлег, поэтому мы и может туда приходить во время женского Перехода.
   - Но я предпочитаю там останавливаться и на ночлег, и даже жить там, после того, как я покинул свою родную деревню. Пакурана же родился в верхней деревне, и для него это место много значит, даже больше чем для меня. Я родился в нижней деревне, - Гиббара, говорил это, похоже, для меня. И мне действительно как-то полегчало, в том плане, что, подумал я, Пакуране нет необходимости беречь меня от себя, да и я его не боюсь, хотя из всех известных магов Каруга, с которыми мне приходилось общаться, Пакурана мне, правильнее будет сказать, наиболее неблизок, чем наименее близок. Короче, Пакурана мне в определенном смысле чужд.
   - Я думал, что верхняя деревня находится по тропе, которая начинается за Камнем и которую мы уже проскочили, - указал я, имея в виду ту самую третью тропу, начинающуюся недалеко от развилки на Камень.
   - Третья тропа ведёт в плоский мир людей.
   - Азу?..
   - Я имею в виду к вам.
   - Но в город можно попасть через мануков...
   - Теоретически, но ближе будет идти по этой тропе, и не только для тарапунов, ты это поймёшь в своё время, - Гиббара решил уточнить сказанное Азу, - там ещё один перевал, а за ним идёт спуск в город. Когда ты добирался к нам, то в лесу ты должен был видеть много развилок от основной тропы. Одна из них шла сюда, та, которая у моста.
   - А мне говорили, что к вам, то есть к Каруга можно попасть одним единственным способом.
   - Так и есть, - Азу, наконец, сбавил темп, потому что вести беседу при нашем темпе ходьбы стало трудно, тем более, что и тропа стала круче забираться вверх, - через перевал тарапунов к нам не попасть.
   - Перевал... тарапунов такой трудный... со стороны города?
   - Непроходим вообще...
   - Но такое... как это может быть? Азу, я вообще-то ходил в горы, был на Кавказе, да и не только, короче, я с детства занимался горным туризмом...
   - Пусть тебе Пакурана и объяснит, он должен уже где-то здесь нас встречать.
   - Да Пакурана вообще ничего не объясняет, почти, я не помню...
   - Он всегда ВСЁ объясняет, возможно, даже лучше чем Гиббара,... по своему..., - перебил меня Азу.
   Я предпочёл больше не продолжать этот разговор, ведь знал, что большего Азу мне не объяснит, да и трудно стало идти далее и разговаривать. Тропа то всё время медленно, но поднималась вверх. Мне стало трудно говорить. Потом, мы всё же свернули с основной тропы, ведущей на перевал, причём, своротка оказалась незаметной, просто в этом месте мы пересекали большой плоский камень, метров двадцати - тридцати в диаметре, по которому и шла тропа. В этом месте, когда идёшь по этому камню, тропа настолько ровная, что на неё просто не обращаешь внимания, двигаясь по инерции прямо. А своротка оказывается чуть в стороне, просто на камне нужно держаться правой стороны, и оказываешься уже на другой тропе, идущей в верхнюю деревню тарапунов.
   Пройдя минут десять - двадцать по этой тропе (очень трудно оценивать время, находясь в такой компании), маги остановились, оба сразу, как по команде, я почувствовал, можно сказать "спинным мозгом", что Гиббара остановился одновременно с Азу. Я же чуть было не натолкнулся на впереди идущего Азу. Азу поднял правую руку, призывая молчать.
   Я обернулся и посмотрел на Гиббару, понимая, что Азу лишнего мне действительно ничего не скажет. Гиббара же, как мне кажется, может всегда дополнить недосказанное Азу, хотя жест Азу недвусмысленно призывал всех нас молчать в этот момент.
   Гиббара молчал, я смотрел на Гиббару, Азу молчал за моей спиной. Так, мы стояли, переводя дыхание, и прислушивались, каждый по-своему, например, к шуму ветра и "шёпоту гор" (или же шуму в своих же собственных ушах), и к своему дыханию. Неожиданно кивком головы Пакурана велел мне следовать за Азу. Я и не заметил, точнее не услышал, как Азу уже двинулся дальше, но уже медленнее, крадучись и как бы продолжая прислушиваться к чему-то. Мне не оставалось ничего, как последовать за Азу. Гиббара последовал за нами, снова замыкая наше шествие.
   Как я и ожидал, деревня оказалась недалеко. Собственно, я заметил только два, или три сооружения, достаточно древних, но неразвалившихся, как я представлял было до этого. Впрочем, я не могу судить о возрасте строений и состоянии их конструкций, поскольку не проходил вглубь деревни, и у меня не было возможности приглядываться, хотя любопытство и одолевало меня. Пакурана встретил нас перед первым строением, наполовину вкопанной халабудой из камня (хотя, не могу утверждать, что это был камень, может и дерево), и мы сразу повернули в обратную сторону, в сторону перевала. Признаться, я думал, что мы хотя бы передохнём, всё-таки эта деревня не зря называлась "верхней", а нам ещё предстояло подняться выше - на сам перевал. Но я не рискнул делать предложение отдохнуть в компании трёх магов, один их которых просто может проигнорировать моё предложение, а другой... даже не знаю, что можно ждать от Пакураны в этой ситуации. Его действия на поле брани до сих пор меня несколько, мягко говоря, смущали, в отличие от действий, скажем, Гиббары. Я бы предпочёл идти за Гиббарой, но первым шёл Пакурана, а меня призвали (Азу, естественно, и "призвал") идти следом за Пакураной. Азу и Гиббара шли позади, и у меня в итоге родилось ощущение, что они собираются покинуть нашу "весёлую" гоп-компанию, оставив меня с Пакураной. Похоже, Азу всё-таки был моим "главным" шефом. Последнее слово в том, где и как мне быть (или не быть), всегда оставалось за Азу. Или почти всегда, явно или не явно.
   Но Азу и Гиббара покинули нас с Пакураной уже за перевалом, когда мы двигались по ровному каменисто-травянистому плато, по верхней тропе. Внизу раскинулась долина, сначала также из камня и травы, затем ниже появлялись кустарники, довольно быстро переходящие в лес. Долина плавно поворачивала налево, и где-то там, за поворотом была деревня мануков и море. По этому пути я ходил много раз, но именно к манугам по этой тропе я шёл впервые. Словом, Тропа была мне хорошо знакома.
  
   - Путник, - так ко мне теперь обратился Азу, - ты должен знать, что тебе уготована такая же участь, как и Пакуране. В своё время он также был призван на Великий Ирень, и без него женщины также не могли начать свой Переход. За него поручилась Вира, за тебя Дерево. И в этом - причина твоего страха перед Пакураной. Впрочем, это и не страх, ты прав.
   Азу посмотрел на долину, лежащую внизу, туда, где-то была деревня Мануга. Туда, где меня ждала, по словам Азу, "участь Пакураны". Какая участь? И почему мы так близки? И при чём здесь Вира и Дерево? Кажется, я почувствовал запах моря. И ощущение солёной влаги в воздухе вызвало у меня воспоминание... сложное воспоминание. Сначала страх, трепет... Я вспомнил сам перевал. Но страх остался за перевалом, там, где мы встретили Пакурану. Теперь же мы были здесь. И это было ВОСПОМИНАНИЕ В СЕБЕ! Это даже нельзя назвать дежавю. Мне... не то что казалось, будто я здесь и сейчас далеко не впервые, я действительно был здесь не первый раз! Даже влажный запах моря! С другой стороны, я вспомнил свою первую встречу с "моим" первым каругом - Деревом, вспомнил эмоционально. С Деревом, как мне казалось, было просто. Дальше - сложнее. И я вспомнил, что было дальше. Просто, я почувствовал себя сейчас так, как я чувствовал себя в первые дни моего пребывания в деревне мануков, в дни перед войной племён. Тогда я не мог понять, ЧТО я упустил и почему именно ТАК, понимая, что всё складывается как нельзя лучше. Но я не мог ЭТОГО понять. Именно тогда я ПОНЯЛ: "Жизнь - простая штука - трудно ЭТО понять"... Представьте две ситуации: в одной Вам объявляют, что Вы беременны, и Вы к этому ну никак (!) не готовы, но Вы при ЭТОМ не испытываете страха, а испытываете НЕЧТО; теперь представьте, что Вы выиграли огромную сумму денег, или Вам наследство, целое состояние на голову, как говорят, свалилось, и Вы при ЭТОМ не испытываете радости, а испытываете снова НЕЧТО. Так вот, это, НЕЧТО, что-то между радостью и страхом и есть ЭТО настроение. "Жизнь - простая штука, но как трудно это понять!!!". Такое настроение вызвал у меня Азу, глядя вниз в долину.
   Наконец, Азу продолжил:
   - Есть три пути, по которым попадают к каругам, или три цветка эмоций, о которых я тебе уже начинал говорить. Отличия этих цветков - в лепестках, то есть в самих эмоциях, точнее, в их взаимном расположении. Ты пришёл четвёртым путем, странным путём... поэтому ты и участвуешь в Переходе.
   - Азу, я пришёл обычно, просто пришёл к каругам. По крайней мере, в моём приходе были обычные эмоции...
   - И мы так думали сначала. Но Дерево раньше всех среагировало на этот необычный лепесток, сама того не понимая.
   - Дело в войне, или в Дереве?
   - Отчасти, но не это главное. Война закончилась, Дереву предстоит быть жрицей Перехода, это могло случиться и без тебя. Но ты... словом, твой цветок оказался... четвёртым.
   - Первый путь - путь исследователя, - Азу жестом не дал мне задать вопрос о моём "уникальном" цветке, или Пути, а предложил, наконец, присесть, не то, чтобы отдохнуть, а послушать то, что он вещал. Гиббара и Пакурана уже сидели на травяной кочке, как на табуретах, скрестив ноги, - Тех, кто приходит первым путем, приводит Рыба. Этот путь, можно сказать, пассивный. Не в том, смысле, что исследователь пассивный - ничего не делает, а в том, что исследовать приходится то, что и так знаешь, но ищешь доказательства своей интуиции. Рыба даёт цветок исследователю, в котором за незнанием, или даже страхом, ведь мы боимся, когда не знаем, страх - от неведения, за незнанием следует познавательная активность, ярость, азарт ...
   - Некая агрессия, я бы сказал, - вставил Гиббара.
   - Верно! - Азу продолжал, - Так что, не такой уж исследователь пассивным, раз он использует этот цветок, азарт и агрессивность не пассивны. Но Путь сам пассивный, потому что исследуют то, что и так знают. В этом - суть современной науки! И в этом - Цветок Исследователя. Когда к нам приходят разные этнографы, антропологи, они ТАКИЕ...
   - ?
   - Да скучные они, - Гиббара ответил на мой немой вопрос.
   - Но у них есть и свой плюс.
   - Да, они очень последовательные, им это помогает, да и они без этого не смогли бы реализовать свои научные программы. Стабильность! - подытожил Гиббара.
   - Другое дело, Второй Путь - это Путь Медитатора, или медитирующего. Таких приводит Зверь. Я, признаться, думал, что ты такой - медитирующий-обезбашенный...
   - А я думал, что ты - учёный "с башней", - Гиббаре самому понравилась игра слов - но на поле брани я передумал...
   - Медитаторы активны, даже когда они сидят в своих трансах. Я имею в виду тех, кто пришёл к каругам, а не тех, кто говорит, что медитирует, а на самом деле спит и никуда не ходит. Под лежащий камень - вода не бежит, верно? Но они и нестабильны, как исследователи, ведь у них нет программ! - Азу развёл руками...
   - Так вот, медитаторы активны по сути, внутри. Они создают то, что неочевидно, как, скажем исследователям в их науке. Медитаторы приходят к нам не в исследовательском порыве или азарте, тем более медитаторы не агрессивны. Они - созерцают, они задумчивы... Таков их Цветок: за незнанием и страхом неизвестности следует медитация и размышления.
   - И они очень обидчивы, однако, - сказал Гиббара, и все трое магов хором рассмеялись, я бы сказал, над "чем-то своим".
   - Это мы о своём, не смущайся.
   - Да он, похоже, и не смутился, - Гиббара понял мои мысли.
   - Но ты не оказался и медитатором, хотя и сидишь частенько в своих трансах. Но, если бы ты был их этих, то тебя бы с нами сейчас не было. Тебя бы просто несло в разные стороны, как Зверя. Зверь всё время что-то преодолевает.
   - А если бы ты был учёным, - продолжил Гиббара, - то тебя бы тоже сейчас с нами не было, потому что ты плыл бы себе по течению, как Рыба, в своих научных программах, и плыл бы...
   - Честно говоря, я чувствую себя отчасти и исследователем... антропологом. И, конечно, я медитирую регулярно.
   - Подожди, ты ещё не слышал о третьем пути, ты решишь, что и этот путь отчасти твой... даже по большей части.
   - На самом деле, Зверь всех приводит к каругам через свой Перевал. Этот Перевал работает только в одну сторону - сюда. Назад никто по этому перевалу не ходит. А Рыба всех уводит через свой Перевал - Перевал Рыбы. Он тоже работает только в одну сторону - отсюда.
   - Та тропа, от камня ведёт на перевал, который ведёт в мир, ты говорил, Азу, по этому перевалу не приходят к каругам.
   - Совершенно верно, это и есть Перевал Рыбы.
   - А где Перевал Зверя? Я ведь, получается тоже должен был по нему пройти?
   - Да ты по нему и прошёл. Тебе ещё предстоит вспомнить этот Перевал, весь свой Путь, которым ты пришёл к каругам. И в этом мире, и в другом мире, во всех смыслах.
   - Так я не смогу уйти этим же путём, я, в принципе дорогу запомнил.
   - Это тебе кажется, никто не уходил тем путем, той дорогой и тем Перевалом Зверя.
   - Я запутался, Зверь всех приводит к каругам, но ты говорил, что и Рыба, и ещё один путь, и что я вообще каким-то своим путём пришёл.
   - Всё просто, Войга, Зверь всех ПРОВОДИТ по своему Перевалу, но привести к Каругам может и не Зверь. Или Зверь, или Рыба, или Орёл...
   - Орёл?
   - Орёл проводит всех через перевал, по которому мы только что прошли.
   - Это Перевал Орла?
   - Да, и этот перевал, и все перевалы, соединяющие деревни Каруга. Эти перевалы, как ты понимаешь, работают в обе стороны. Можно пройти от мануков к тарапунам, а можно и от тарапунов к манугам. Все эти перевалы, проходы, тропы и есть третий Перевал, Перевал Орла. Орёл проводит всех по этим перевалам. И Орёл приводит к каругам тех, кто приходит третьим путём.
   - У него, как и у Рыбы, и Зверя два предназначения - проводить и приводить. Проводит всех, но приводит только, скажем, своих... - как всегда резюме Гиббары оказалось как нельзя кстати, иначе я бы окончательно запутался с этими тотемами.
   - Третий Путь - Путь Воина. - Азу снова продолжил. - Воинов приводит Орёл (здесь мне сразу вспомнился Кастанеда, но, слушая далее Азу, я понял, что Азу имеет в виду нечто другое, что это не "Путь Воина" по Кастанеде, и совсем "другой" Орёл). Воины всегда в борьбе. Они много достигают в жизни. В сущности, воин ПРЕВОЗМОГАЕТ жизнь... И это его как плюс, так и минус. Минус в том, что нередко, воин разрушает жизнь своей борьбой с жизнью. Разрушает почки жизни. Как не странно... Так происходит, когда Воин радуется в то время, когда в жизни его что-то начинает пугать, когда воин радуется переменам, радуется новому, особенно если это новое угрожает чему-то в жизни воина. Это - цветок Воина - за страхом следует радость.
   - В этом смысле ты не воин, - Гиббара резюмировал только что сказанное Азу. - Если бы ты был воином, то ты бы с нами постоянно боролся, и тебя тоже с нами не было бы. Вот ТАК! Не Орёл тебя привёл.
   - Так КТО же меня привёл к каругам?
   - Не Чайка, это точно! - Азу и Гиббара рассмеялись, даже Пакурана улыбнулся. Он всё это время сидел в стороне и спокойно наблюдал за нашим разговором.
   - Раз я не борюсь с Вами... - я было хотел пофилософствовать о своём загадочном тотеме и о странной догадке, которая у меня возникла на счёт "Четвёртого Перевала", как произошло нечто, что в принципе не позволило мне даже заниматься мыслительной деятельностью в этот момент. Мысли просто были мощно (другого слова не могу подобрать) вытеснены из головы! И Время остановилось! Пространство разверзлось! Я потерял сознание (!), после того, как у меня в голове вдруг ПРОГРЕМЕЛО:
   "Но ты боролся на Поле Брани... И боролся ты со МНОЙ".
   Это был голос Пакураны!
  

Инициация Ведьмы

  
   Мне приснился сон, который я много раз видел. Я сходил с Перевала. Подо мной была долина. Где-то там, внизу, были люди, было море, была суета... Но сейчас я был на хребте, Перевал был уже за спиной. И был я на этот раз не один. Впрочем, я часто бывал не один в этом Сне. На этот раз мы были вдвоём.
   Мой собеседник шёл, нет, парил рядом со мной. Я вдруг подумал, почему бы и мне не воспользоваться таким же способом передвижения, и немного разбежавшись, оттолкнулся от земли и скользнул вниз, в долину. Во сне это легко, и я это тоже знал. У меня всегда подучалось так, что, когда я пользовался таким способом "взлёта" - с разбега, как самолёт, то сначала как бы проваливаешься вниз, даже чуть не цепляешься за землю, кусты и прочее, и только затем взмываешь вверх. Самолёты, конечно, не совсем так взлетают. Другое дело, дельтаплан...
   Мы парили над равниной, как два орла. В восторге я начал делать большие петли, то взмывая вверг, то вниз, то вправо, то влево, то делая сложные полетные выкрутасы... Я был в полётном экстазе, как всегда.
   Но появился страх... Такое часто бывало, но отнюдь не всегда! Причину страха на этот раз я обнаружил в... своём напарнике. Оказалось, что он парит намного выше меня, и не просто парит, но стремительно приближается, снижаясь, прямо на меня. Его тень на земле, о ужас! оказалась чудовищных, исполинских размеров, по сравнению с моей тенью. И я... ох как боялся в этот момент посмотреть вверх на него. Он на меня давил... психологически, или энергетически, вынуждая снижаться вниз, в долину.
   Неожиданно я стал чувствовать, что теряю свои "аэродинамические" свойства - я стал снижаться, не в состоянии просто парить. Просто, я не мог лететь! Падением это нельзя было назвать, хотя, как только я об этом подумал, я стал действительно падать. Пытаясь взмыть вверх, я использовал второй способ взлёта, когда просто стоишь, расслабляешься и как бы начинаешь взлетать за счёт уменьшения веса тела, подобно воздушному шару, или вертолёту. Но я не мог расслабиться, в том-то и проблема! Я чувствовал, что меня ожидают, точнее ожидает внизу, и это не позволяло мне расслабиться.
   ВНИЗУ? Да, точно внизу. Я это чувствовал. Этот мой "напарник", или "попутчик", что так меня напугал вверху, теперь ждал меня внизу, на земле, снуя в поисках добычи.
   И добычей был я!
   Раньше я, возможно, и поборолся бы с ним. Ещё раньше, но это уж совсем в младенчестве, я бы отмораживался в страхе. Или я мог бы пойти на дружеский контакт. Это уж совсем круто по меркам КОНТАКТА. И совсем по-взрослому.
   Но я подумал о ДОБЫЧЕ. И не только подумал...
  
   ...Почему я стал добычей того, с кем шёл через Перевал. Так не бывает! В одной связке по горам с Монстрами не ходят! Тогда КТО же со мной спустился с Перевала? А ведь мы именно вместе спустились. Уже спустились. Да! Интересный СПОСОБ спуска. И ещё, кстати, КУДА мы спустились?
   Для того, чтобы нейтрализовать своего "противника", я стал "излучать сферу", то есть воспользовался особым способом взаимодействия, который я придумал ещё в детстве. Способ заключался в том, что когда я чего-то боюсь, или переживаю за кого-то, то я представляю сияющую светоносную Сферу которая пульсирует своим сиянием и отгоняет, тем самым, злые силы. В детстве этот "кто-то", за кого я переживаю, очевидно всегда был я, но в дальнейшем я стал использовать данную методику и по отношению к другим людям, причём, как по отношению к тем, за кого я переживаю, так и по отношению к самим монстрам: союзники, тем самым, спасались, а монстры, таким образом, можно сказать, "исправлялись", или нейтрализовывались. В дальнейшем я также стал накладывать пульсацию сферы, с одной стороны, на дыхание: на вдохе Сфера медленно расширяется, на выдохе излучает Свет, выбрасывает Импульс, отпугивающий беду или супостата. С другой стороны, Сфера накладывается на сияющую светоносную Пирамиду, или Гору, уходящую вверх в бесконечность. Признаться, я до сих пор не знаю более эффективного способа мобильно, быстро и просто упорядочивать и даже изменять хаотичные ситуации. Главное, хотя бы один раз это почувствовать и пережить.
  
   ...Я обнаружил себя сидящим в комнате, очень напоминающей мне верхнее жилище Виры, точнее, то строение (обычное определение "жилище" здесь с трудом подходит), которое находилось выше по склону, над домом Виры, и которое я определил как дольмен.
   Именно с этого строения я "уходил" на войну Каруга.
   Я сидел на маленьком табурете и медитировал, когда услышал голос Виры:
   - Многие думали, что ты - исследователь... ведь Дерево и есть путь исследователя. - Вира пристально посмотрела на меня. - Но ты оказался не исследователем, а потому и Дерево скоро перестанет быть Деревом. Ты, Путник, срубил Дерево...
   Эти слова с трудом доходили до меня. Не потому, что их говорила Вира... Нет. Я с трудом ориентировался, ГДЕ Я, точнее, где я - я понимал. Я не мог понять, КАК я здесь оказался. И не продолжается ли мой сон? Хотя... если бы ЭТО был сон, то Вира говорила бы иначе - более понятно и связанно, как всегда во сне Вира говорит. Короче говоря, что было: я был на перевале с Азу, Гиббарой и Пакураной. Затем у меня был СОН, в котором я спускаюсь с... Точно! С Пакураной, который меня всё же напугал (Азу таки был прав относительно моих страхов Пакураны). И в этом сне я смог победить страх медитацией. И я... в итоге оказался у Виры в дольмене, находящийся в медитации... Уже далеко не на перевале, а внизу, в деревне...
   - А где... Пакурана? - я обратился в темноту, в которой всё же угадывался силуэт Виры. А может и не Виры... Надеюсь... Снаружи было светло, и свет проникал в отверстие входа.
   - Ты же знаешь, что Пакураны здесь быть не может, потому что женский Переход ещё не завершён.
   - А я? ...могу? И как я сюда попал?
   - Тебя Пакурана привёл. И себя тоже привёл... второй раз.
   - Но ведь я - мужчина... А Пакурана - как привёл? - я стал теряться в своих вопросах, уж слишком много было несоответствия действительности и того, что говорилось.
   - Действительно? Мужчина? Такой же, как и Пакурана. - В этой фразе Виры не было насмешки...
   - Ну и?..
   - Он может быть проводником в таких случаях. Он привёл тебя в деревню, и ушёл себе восвояси... в лес.
   - А другие могут? - я прекрасно понимал ненужность этого вопроса, и что Пакурана в чём-то особенный, что всё же он может входить в деревню во время женского Перехода, не как другие. Впрочем, как и я... тоже могу. У меня закралась некая догадка нашей с Пакураной схожести, о которой мне уже кто-то говорил. Или намекал. Да, вспомнил. Азу говорил... уже за Перевалом. Я также вспомнил, что именно голос Пакураны заставил меня... потерять сознание, затем был сон, затем я оказался здесь. И во сне меня сопровождал Пакурана. Не трудно догадаться, что именно Пакурана был во сне со мной и привёл меня в дольмен Виры. А сам ушёл. Да уж, Пакурана, как сказал Азу, умеет "объяснять" более доходчиво, чем другие.
   - Ты и сам догадался. Пакурана не просто так ушёл от своих. А к манугам так и не пришёл. Он такой же, как и ты - Путник...
   - А ты?..
   Вира посмотрела на меня так, что я решил дальше не продолжать, да и зря начал... Впрочем, Вира сама продолжила.
   - Я пригласила Пакурану, не по своей воле, точнее, по своей, но не одна. Одна бы не смогла, да и не захотела бы... - Вира, похоже, терялась в том, как сказать и что сказать, путалась, но всё же пыталась мне нечто объяснить. - ОН (не Пакурана) устроил всё так, и у меня просто не осталось выбора...
   Вира вдруг собралась с мыслями, я это сразу заметил по изменившемуся выражению её лица, и добавила уже совершенно другим тоном:
   - У Дерева тоже не осталось выбора. Потому ты здесь. И поэтому вы схожи с Пакураной. Только по этому! КТО-ТО должен был тебя призвать. Дерево тебя и призвало. Но скоро и она станет не Дерево.
   - А кто?
   - Ты сам ЭТО скоро узнаешь. Готовься! Сегодня ночью будет Переход.
   - Вира, так КТО же ... ЭТО, КТО пригласил меня и Пакурану... вместе с тобой и с Деревом пригласил?
   - Мы называем ЕГО Пустотным Пришельцем. Больше я тебе ничего не скажу. Жди ночи и не уходи отсюда НИКУДА... - И Вира ушла. Просто, не договорив, встала и покинула дольмен.
   Я остался один.
  
   Я много чего хотел спросить у Виры, как мне казалось. Но когда я попытался для себя сформулировать, что я хочу ещё узнать от Виры, то понял, что, в принципе, в скором времени я получу ответы на все интересующие меня вопросы: кто такой этот пришелец, Кто будет Дерево, что будет на Переходе, что требуется от меня. Сейчас от меня требовалось ждать, не выходя из своего убежища. Я, правда, не знал, что я должен здесь делать до ночи, или, кстати, вдруг я захочу в туалет - что мне делать??? (По поводу последнего: у меня в жизни было мало проблем, это - одна из них. Честно). Но и эти "насущные" вопросы решило ТО состояние, с которым я здесь и оказался - я просто продолжил свою медитацию. Правда, медитация изменилась: она оказалась более динамическая, в том смысле, что я уже не чувствовал себя расслабленно-умиротворённо, скорее, активно-умиротворённо, даже радостно-умиротворённо. Я просто наслаждался тем моментом, в котором оказался, приняв, действительно (!) ВСЁ, как оно САМО пришло, как ЕСТЬ. Как здесь и сейчас, что и является сЧАСтьем. Я так понимаю.
  
   Всё хорошее проходит быстро. Это не просто старая истина - это, если хотите, квантовая физика, один из принципов Единого Поля, в котором стираются временные и пространственные различия и субъект становится объектом познания. Субъект становится самим собою и не замечает разрушающего действия второго закона термодинамики - энтропия идёт вспять, мысли уходят в состояние неизменного вездесущего блаженного, ты становишься бессмертным... на какое-то время (сат-чит-ананда на санскрите). И само время тоже... становится бессмертным. И даже сама СМЕРТЬ становится бессмертной - просто МЕРА становится самою собой. И именно поэтому ВСЁ ЭТО проходит быстро!
  
   В дольмен вошла Вира - я это просто почувствовал и стал выходить из своей медитации (глупое сочетание "своя медитация" - а чья же она ещё (?), но так часто говорят толи в силу удобного словосочетания, толи в силу самолюбования...). В дольмене было совсем темно, то есть за дольменом было темно, хотя мои глаза и различали силуэт Виры. Просто, я медитировал с открытыми глазами, и мне не нужно было долго настраивать зрение. Радость медитации до сих пор не покидала меня: я играл с потоками энергий вовне меня, подобно тому, как играют с мыльными пузырями; и я играл с потоками энергий внутри меня, как... как с пластилином. Впрочем, мыльные пузыри и пластилин были для меня в этой медитации - одним материалом. Я - ИГРАЛ!
   Наверное, поэтому, я и пропустил момент, когда в дольмене я оказался не один. Так получилось, что мой материал, будь то мыльный пузырь, или пластилин, или ещё что вдруг стал... больше, причём БОЛЬШЕ не в количественном смысле, а в качественном - появилось как бы ещё одно измерение себя. Представьте, что ВДРУГ Ваше тело из трёхмерного стало четырёхмерным. ЭТО и произошло...
   Впрочем, силуэт Виры... изменился... Я это также понял, выходя из медитации, и я вдруг понял, что передо мной кто-то другой, или другая Вира, или я во сне, или...
   - Пойдём, нас ждут, - это была Дерево! - Только не называй меня больше Деревом, идём же!
   Я встал с низкой сидушки, легко встал! Отметил, что даже ноги у меня не отекли, да и другие телесные реакции, например, туалет... Врёмя прошло действительно быстро, не только психологически, но и физиологически!
   Мы вышли из дольмена. Я хотел ещё раз посмотреть на это сооружение Виры. Когда я вышел из него в первый раз, после, или во время Войны Каруга, дольмен меня поразил схожестью с другими подобными сооружениями, из-за сравнения с которыми я и назвал эту каменную постройку "дольмен". Хотя, слово "постройка" здесь звучит, хотя и справедливо, но нелепо по меркам того, как и что принято строить в современном мире. Дольмены Каруга, правда, отличались от тех, что я видел воочию раньше, хотя я и знал (я видел фотографии), что дольмены бывают разные. В общем, это было каменное сооружение, цельно каменное или плиточное, я так и не рассмотрел, почему и хотел ещё раз это сделать, но ВХОД у этого сооружения был не круглой, или не округлый формы, да и размеров вход был иных, нежели то, что я видел раньше. Вход был вертикальной щелью между двумя частями стены. Если стена состоит из плит, то вход должен быть просто пространством между двумя стенами фасадной стороны. Если дольмен монолитный, или хотя бы полумонолитный, то стоит отдать должное изощренности строителей дольменов (о которых мне каруки так ничего конкретно не сказали, но кое-что намекнули...). Но, в том то и дело, что я не рассмотрел конструкцию дольмена в первый раз - меня сильно торопила, вернее, шпыняла Вира.
   На этот раз я снова не увидел дольмена, потому что было просто темно... Что не удивительно, ведь Переход должен был состояться в ночь. Дерево (или как её там положено теперь звать?) взяла меня за правую руку, точнее, как я не сразу заметил, она подала мне конец какого-то шеста, за другой конец которого она держалась сама, идя справа и чуть спереди меня. Меня вели как слепого! Шест, как мне представляется, был метров пяти, или даже шести (впрочем, может и четырёх...).
   И я ослеп!
   Когда впереди тебя (я обращаюсь к мужчинам) вдруг, ты замечаешь, что идёт обнажённая девушка, к которой ты относишься... ну как старший брат - тут невольно закроешь глаза. Это потом я подумал, а "была ли вообще ТА обнажённая девушка", ведь было относительно темно, можно и глаза не закрывать, сославшись на то, что "не видно"...
   Но я закрыл глаза и тем самым ослеп.
   И когда я открыл глаза, то...
   Все бабы (слово "женщины" тут просто не подходит) деревни были голые! (Лучше бы я в первый раз не закрывал глаза. Может, и пронесло бы... Что-то я совсем "заговорился"...).
   И началось чудное действо!
  
   Действие происходило на берегу моря. Последний факт только прибавил фантазий... Как романтично! Всё... (И сейчас мне трудно описывать то, что происходило, что уж говорить тогда - тогда моё восприятие просто зашкаливало). Ко мне подошёл НЕКТО...
   ...когда ко мне подошёл "студень", моё "торжество разума" совсем дало сбои, да и "романтики" в душе поубавилось. (Уже потом я анализировал "своё поведение", если так можно выразиться, что тогда мне действительно было не до романтики, учитывая, что, во-первых, я не спал, во-вторых, я это знал, знал, что не сплю, то есть всё происходило в реальности, и я это отслеживал, и, в-третьих, пожалуй самое главное, я не мог двигаться... вообще не мог...).
   Нельзя сказать, что этот "студень" был одет, но он не был и гол. Он был Энергией. Наверное, этот факт меня и сковал, как сковывает тело всякий раз перед тем, как провалиться в сон. А вот женщины были ... все в ветках и траве... одеты, как Дерево в день нашей встречи. Уже не голые. Более того, я также различал и обычную одежду на них, под ветками. Они были одеты! (Как я позже подумал: я сначала оказался "озабоченным сукиным сыном", увидев женщин голыми, на самом же деле женщины Каруга здесь "ни при чём").
   Одета оказалась и Дерево. Странно то, что у неё не было и времени на раздевание и на одевание, ведь она шла со мной, держась за шест. Её одежду составлял балахон, а обилия травы и веток, как на других женщинах, я не обнаружил. Также я отметил, что всё действо освещалось только светом звёзд и рождающей луны. Полнолуние должно было свершиться только дня через два. Студень взял у Дерева шест, да, действительно взял, я стал различать что-то вроде кисти руки, и повёл к группе женщин. Я проследовал за ним, держась за свой конец шеста. Причём, мои движения (я двигался!) были весьма необычны. Точнее, не сами движения, а движущая сила - движущая сила исходила не от меня, а от Студня, передавалась мне по шесту и превращалась в мои движения. Я посмотрел на свои ноги (мало ли что!) - ноги передвигались, что уже несколько меня успокоило. Впрочем, я и не чувствовал страха, но некоторая тревога у меня была.
   Так, мы вошли в центр стоящих женщин, женщины при этом расступились. Ветки, торчащие у них над головой, делали их несколько глуповатыми, точнее, я подумал, что не их самих ветки делали глуповатыми, а само действо становилось каким-то несерьёзным. Оглянувшись по сторонам, я отметил и необычность того, как они стояли. Одни стояли ближе, другие дальше, но все женщины стояли рядом друг с другом, а не как попало. Да, они стояли квадратом! Я также заметил среди женщин знакомых, и женщин, мне не знакомых, а также женщин из других племён. Помимо мануков, здесь были и баруки, и тарапуны, и представительницы других племён, где я не бывал, пока не бывал. Ночь была удивительно светлой! Дерево, оказалось, шла следом за мной. Теперь она стояла справа от меня, а Студень - спереди нас с Деревом на расстоянии шеста. Я вдруг заметил, что шест исчез. Скорее всего, я его отпустил, когда оказался в центре женщин, и его просто унесли (мне просто нужно было как-то объяснить факт исчезновения шеста, как и многие другие факты).
  
   Студень стал "проявляться". Когда я увлекался чёрно-белой фотографией, то процесс появления на фотобумаге изображения примерно выглядел также. Только, сейчас это "изображение" появлялось из студня, и оно было в объёме. Тёмный силуэт появлялся из белого студня. Он стоял лицом к морю, левым боком к нам с Деревом. Наконец, Студень поднял обе руки. Женщины также подняли обе руки и дружно провозгласили:
   - Ты пришёл из Пустоты!
   - Ты пришёл из Пустоты! - услышал я голос Дерева рядом с собой. - Ты пришёл за мной!
   - Я пришёл к Тебе. - Студень, очевидно обратился к Дереву, при этом не поворачиваясь, а по-прежнему глядя в море. Я стал различать его черты лица в профиль. Черты, скорее бисексуальные, чем мужские, или женские, да и голос его оказался, лишённым явных половых оттенков. Я даже не понял, на чей голос он больше походил - на голос молодого человека или девушки, или же на голос престарелого человека. Очевидно, из-за того, что у меня звенело и свистело в ушах. Впрочем, в глазах у меня тоже мерцало, поэтому я так и не смог запечатлить профиль Пришедшего-из-Пустоты.
   - Принесите мне свои семейные очаги! - на этот раз Пришедший-из-Пустоты обратился к окружившим нас женщинам (хотя, слово "окружившим" здесь как-то не подходит, ведь они стояли квадратом).
   Женщины стали поспешно расходиться по своим домам. Остались только несколько пришлых из других деревень, но и они сделали несколько шагов к морю и уселись, глядя в сторону моря, как мне показалось. В нашу сторону, по крайней мере, и в сторону Пришедшего-из-Пустоты они не смотрели. Я почему-то тоже старался не смотреть в его сторону. Страха у меня не было, просто появилась некоторая отрешённость, а Студень стал как бы воплощением моей отрешенности. Поначалу я глазел на уходящих женщин, затем на оставшихся, затем со мной заговорила Дерево:
   - Присядь, - и она сама уселась рядом со мной. Я сел, повернувшись к ней лицом, так, чтобы не смотреть на Пришедшего-из-Пустоты, на которого я и так не смотрел. Хотя, краем глаза я и продолжал улавливать его мерцания. Возможно, поглядев на него, я не хотел уловить что-либо новое в его облике. Мне хватало того, что и так есть. По крайней мере, я не только не чувствовал страха, но и тревога, которая по началу была, также рассеялась. Осталась чистая отрешённость.
   - Они пошли за огнём? - Я взглядом указал на уходящих, которые, на самом деле, уже все скрылись в темноте.
   - Нет, семейными очагами.
   - А разве ЭТО не огонь?
   - Семейный очаг - результат огня. Это - пища, которую готовили несколько дней назад, тогда, когда всем стал ясен мой удел.
   - И когда?..
   - Восемь дней назад.
   - Такая старая пища? Вы же не едите старой еды.
   - Для тела старая пища, действительно вредна, но для духа - наоборот. Для Духа старая пища может быть как смертельна, так и целительна. В данном случае пища, приготовленная в день, когда ко мне явился Пустотный Пришелец, такая пища несёт Силу, необходимую для нашего Перехода и моего посвящения. Сейчас я не просто жрица Перехода, я также посвящаюсь.
   - А я?
   - Ты мне нужен для моего Перехода, не спеши и давай помолчим.
   Окончание нашего диалога позволило мне обратить внимание на то, что меня сразу как-то насторожило - Дерево перестала говорить в полустихотворной форме, её речь заметно изменилась, я бы сказал, "выпрямилась". Дерево менялась (и переставала быть Деревом). Обстановка также менялась. Я снова обратил внимание на происходящее вокруг.
   Женщины начали возвращаться. Они несли с собой кастрюли. В кастрюлях, как я понимаю, была пища, или "пища силы". Я обратил внимание, что на некоторых уже не было "ветвистой маскировки", некоторые же пришли по-прежнему с ветками, клочками травы и листьями, вдетыми (или вшитыми) в одежду.
   Мне дали спички. Я даже несколько растерялся. Вдруг вспомнил старую индийскую притчу об отрешенном человеке (вернее, аскете), который вспыхнул в гневе на своего ученика, и тот указал ему, что не может далее проходить у него обучение, поскольку "видит огонь", а огонь не к лицу святому человеку.
   - Ты должен развести огонь ЗДЕСЬ, - говорила Дерево.
   - Где?
   - Ты должен выбрать место. Без тебя этого никто не сделает... Быстрее же! - последний призыв заставил меня вскочить, как утром иногда приходится вскакивать по будильнику, и броситься...
   ...куда - я даже не знал, поэтому я остановился, почти натолкнувшись на Пустотного Пришельца. Впрочем, его это совсем не потревожило. Он сидел в позе "по-турецки" и смотрел на море.
   Признаться, я было хотел развести сей костёр у него под боком, дабы проверить его "материальность", но вдруг понял, что "женщины мне не простят" - это в лучшем случае... Такая шутка меня несколько развеселила и даже расслабила.
   Я обошёл "нашего гостя" и развёл костёл перед ним и чуть правее него, так, чтобы не мешать ему смотреть на море. Всё это время я старался на него не смотреть. С правой стороны же у меня получилась чисто механически - мне было удобнее его обойти по часовой стрелке так, чтобы не пересекаться с его взором и не пересекать свой взор с ним.
   Костёр вспыхнул, как у истинных туристов "от одной спички". Впрочем, тут нечего гордиться, погода была безветренной и дожди прошли давно. Со стороны берега дул лёгкий бриз, который только помог огню разгореться. Хотя... этот самый "бриз" дул, на самом деле, со стороны Пришельца, но я философски решил на этом факте "не заморачиваться" - пусть ОН мне и помог - хорошо! Мне подносили дрова, я их подкладывал в огонь. В итоге, передо мной пылал почти "пионерский костёр", который заставил меня держаться в метрах четырёх от огня. Пришёлец сидел в метрах трёх, но, похоже, его это не смущало - ветер то дул с его стороны... Я, так получилось, оказался почти за его спиной, периодически подкидывая дрова.
   - Принесите мою ПИЩУ! - голос принадлежал Дереву, но этот знакомый мне голос был изменившимся, властным, даже каким-то неземным.
   Две крупные женщины (из племени тарапунов, мне и раньше они казались несколько гротескными и пугающими - смесь бандерши-сутенёрши и Бабы-Яги) принесли огромный чан и поставили передо мной. Чан оказался справа от Пустотного Пришельца. Затем, все по кругу начали сносить к чану и сливать содержимое своих кастрюлей в чан. Действие происходило против часовой стрелки, что оказалось мне необычным, но ведь ЭТО женский Переход... Я, правда, не заметил, КТО первая принесла свой "семейный очаг", просто, я был шокирован изменившимся голосом и интонацией Дерева (?) и всё старался её "рассмотреть", не поворачиваясь к ней воочию лицом. Она где-то была прямо за моей спиной и чуть слева, как мне казалось, но я никак не мог (или не хотел) просто это проверить "простым" поворотом головы. Наконец, круг завершился, свои "семейные очаги" слили все. Да, и чан уже видимо оказался наполненным.
   - Ждите Свары! - снова заговорила Дерево (?). На этот раз, я почувствовал её справа от себя.
   Мне оставалось только сидеть и медитировать. Так прошло некоторое время. Такая Тратака (медитация на огонь), когда от тебя зависит не ясно ЧТО, заставила меня вдруг посмотреть на Пустотного Пришельца. Да не просто посмотреть, а повернуть голову в его сторону, то есть "посмотреть в упор"...
   - Тебе пора... - голос был явно Дерева (?), и говорила она, находясь у меня на этот раз прямо за спиной (?), но вот говорил, по крайней мере, я чувствовал его дыхание и лёгкий поток с его стороны, и даже видел шевеление его губ - говорил Пустотный Пришелец...
   В моих руках оказались листья. Дерево оказалась с права меня. Я не отследил этого, ведь я смотрел на Пустотного Пришельца влево. Ко мне пришло понимание того, что от меня требовалось. Я поднялся на ноги. Вместе с Деревом мы установили чан прямо на догорающие дрова. Угли были весьма жаркие, нам поспешно пришлось одёрнуть руки. Мы снова сели чуть позади ми слева Пришельца. На этот раз, Дерево (пока - Дерево, это я уже стал понимать) сидела справа от меня. Она же и заговорила:
   - Не думай, что твоя роль была лишь в том, чтобы разжечь огонь, хотя и в этом тоже...
   - ?
   - Пустотный Пришелец... приходил ко мне с детства. Один раз, точнее, первый раз, когда умерла моя бабушка, точнее, она ушла к тарапунам - так надо было... и не спрашивай. Другие разы, всякий раз, когда я видела смерть кого-то, или перед стихийным бедствием... вообщем, когда я должна была передать эту весть племени. ТАК было несколько раз в моей жизни. Также, когда... перед твоим приходом. И после войны... недавно, восемь дней назад. Это уж было слишком! Почти два раза подряд. (Дерево опасливо оглянулась на Пришельца, как будто он должен был её пожурить за это "слишком"). Так часто ОН не приходил... раньше. Так вот, он и сказал, что я буду Жрицей грядущего Перехода и ТЫ будешь Оракулом!
   - Ора...кулом?
   - Ну, ты же знаешь, что это... ТОТ, кто вещает! - её интонация стала снова неожиданно-властной. - А я при этом стану Чёрной Птицей!
   - Ты...
   - Так называют детей Орла, решивших стать тёмными.
   - Вира?..
   - Вира - тоже Чёрная Орлица, но у неё другой Покровитель. Мой... сейчас сидит справа от тебя....
   Я посмотрел на Пустотного Пришельца и отметил, что он в этот момент смотрел прямо на меня - меня это даже слегла вспугнуло (то есть "немного напугало").
   - Теперь ОН и к тебе будет приходить, - "оповестила" меня Дерево, и я подумал: "...мать её так"...
   - Я...- только смог я произнести.
   - Твоё РЕШЕНИЕ, Путник! - "Бывшая" Дерево встала во весь рост (признаться, она показалась мне несколько выше своего обычного, привычного мне роста), я понял, что должен тоже встать и вскочил...
   На этот раз я чуть не захлебнулся собственным дыханием - настольно сильным было моё удивление и восхищение!!!
   Пустотный Пришелец стоял и светился... Он также "пустотно звенел", если можно ТАК назвать моё ощущение в ушах. ОН также... да, от него исходил запах Озона, и он был вкуса горько-сладкого металла (???)... ОН дышал... он дышал СВОБОДОЙ И СОВЕРШЕНСТВОМ!!!
   - Твоё РЕШЕНИЕ! - Вторил Пришелец.
   Я быстро подхватил чан, взяв его левую ручку - правую подхватила бывшая Дерево. Варево кипело! Даже не знаю, как ТАК быстро смог закипеть столь полный чан, ведь мы, как я разумел, говорили и ждали не так уж и много. Может, древесина "термогорючая"?..
   Но ЧАН кипел... Аж свистел от термодинамического напряжения! Закон Бойля-Мариотта просто "вибрировал" своей Песней Торжества! Мы с трудом и поспешно опустили Чан на некотором расстоянии от костра. Руки жгло, несмотря на какие-то странные толстые лохматые листья, которые мы использовали как прихватку.
   - Прочитай! - Услышал я на этот раз первоначальный услышанный мной голос Пустотного Пришельца.
   Я заглянул в чан, - просто, в этом положении "стоя" мне ничего больше не оставалось делать. Там было слово. И Слово было - ИМЯ...
   Имя было... как пена на вареве... как облака на небе... как трещина на земле.
   Это было Имя!
  
   ВИРНА !..
  
   И я провозгласил: "Вирна!" ...просто, наверное, даже дюжий нигилист, тупой материалист, или даже полный дурак на моём месте ничего (!) не смог бы сделать иного. Я, кажется, что-то говорил ещё, но признаться, я этого не помню, а на мои уговоры позднее повторить мне, что я вещал, так никто и не поддался. Даже Вирна.
   Женщины ничего не сказали. Они сначала молча слушали меня, затем также молча поклонились в ноги новой магине. Женщины по одной, по очереди подошли и поклонились. Спешки не было: одна уходила, другая подходила. Как я понял, женщины подходили в порядке определённой иерархии Каруга, которая так и осталась мне до конца неведома. Я - стоял в стороне и смотрел на новую магиню, чёрную магиню Каруга. Или попросту - чёрную ведьму.
   Бывшая Дерево теперь - Вирна.
  

Вирна

  
   - Рыбу у нас готовят только мужчины.
   - Да, я как-то забыл об этом, - признаться, я слегка слукавил Вирне, но я искренне подумал, что на Переходе, или к Переходу рыбу могут готовить и женщины.
   - Нет, то, что было в Сосуде, было - мясо и вино. Мясо готовилось на особом вине, изготовленном на Растении Зверя.
   - А что за мясо?
   - Мясо может быль любое, главное, чтобы зверь бегал, я хотела сказать, передвигался ногами, и ещё важно, чтобы мясо при варке не сжималось, как это обычно происходит, а расширялось.
   - Как это достигается, Вирна, я люблю готовить? - меня действительно заинтересовал технологический вопрос обработки мяса, ведь свойства мяса при термической обработке - сжиматься, мясо не рис и не хлеб, чтобы расширяться при готовке.
   - В этом и суть такой пищи - пищи силы, во-первых, нужно вложить всё своё внимание и понимание того, к чему и для кого пища, и как скоро она пойдёт в употребление. Сарга - она из другого племени - говорит, что пищу нужно совместить с событием. И ещё, это мясо должно быть совместимо с вином и растением, из которого сделано вино. Сарга говорит, что когда мясо при готовке теряет сферу, потому оно и сжимается, но чтобы мясо не сжималось, нужно как можно больше удержать сферу и придать также сферу от себя, тогда мясо и не уменьшится, а ещё и увеличится.
   - Это... что за растение?
   - Вы называете это - волчья ягода. Мы называем это растение Яр. Важно, чтобы животное было убито около этого растения и завалилось при смерти на Яр-растение, особая удача, если животное завалится прямо на Яр-дом, то есть на дольмен по-вашему, но только на дольмен-Яр. Ведь в теле животного и содержится суть его сферы, при смерти сфера уходит, Яр способен остановить сферу. А особые также действия мага. Такие действия не у всех получаются, и не всегда.
   - Но ведь все женщины... из нашей деревни вылили свои Семейные Очаги в общий котёл.
   - В этот раз все, и это хороший знак. Впрочем, Котёл Посвящения всё равно был бы наполнен Пищей Силы. Поверь. Каруки не сомневаются в своих действиях, особенно накануне Переходов. На то они и Переходы.
   Я задумался, вспомнив то, как у нас готовят накануне больших и главных Праздников. Да, это чем-то напоминает священнодействия каруков. И Праздничная Еда становится некой Пищей Силы. Особенно когда всё "правильно" делать и не стесняться ритуалов "колдовства над едой". Нужно будет с мясом попробовать также... Только вот как быть с волчьей ягодой?
   - Значит, волчья ягода - это Растение Зверя? - меня порадовала сама возможность использовать в своей будущей практике то, что растёт почти везде в лесах и мало кого интересует.
   - Да! Иногда в таких случаях также используют и другую ягоду, растущую на побережье, растение Обох - так называют и Зверя, и Рыбу, когда они вместе.
   - Мать и Отца?
   - Лучше говорить: Зверя и Рыбы. Не путай! Ты же знаешь разницу.
   - Прости, я действительно это знал, но спросил. Для профилактики, так сказать.
   - Профилактики? Ты болен? Или боишься заболеть?
   - Ладно, я понял... - я несколько смутился.
  
   Вот уже почти с месяц, как привыкал не только к новому имени своего "первого Каруга", но и к её новой манере общаться со мной. Она, можно сказать, была "моей совестью" - говорила всё то, что я думал, но скрывал говорить; знал, но умалчивал; видел, но притворялся слепым.
   Меня также сразу поразила её осведомлённость по поводу разных магических знаний каруков. Похоже, Вирна давно готовилась к своему главному Переходу. И знала, что он свершится. Хотя, все каруки много чего знают. Ведь недаром, в разговорах каруки часто называют себя магами, или колдунами, или шаманами в тех случаях, когда готовятся к своим посвящениям, обрядам, мистериям, когда делают свои Фигуры, словом, во время всех различных Переходов. Короче говоря, бытовая магия у каруков выведена в разряд осознаваемых действий и ясного понимания, что эти действия магические.
   С Вирой же я почти не виделся. Её мне заменила Вирна, бывшая (в "девичестве") Дерево. Даже, поначалу я пытался объяснить это общностью Перехода и Инициации их обоих, одинаковой их ролью в жизни деревни и, возможно, меня, и даже созвучием и схожестью их имен: Вира и Вирна! Я только не хотел, чтобы Вирна была такой же невыносимой, как Вира.
   Молодая ведьма часто уходила в горы, как мне объяснил Гиббара, "на своё место", и я в это время в основном общался с Гиббарой или Азу. Я стал путешествовать сам по местам каруков. Однажды, когда я ждал Азу, чтобы сходить к тарапунам, вместо Азу из дома Азу вышел Пакурана и сказал мне: "Ты знаешь, куда идти...". Признаться, я ждал от него "чего-то" большего, но и этой фразу мне хватило, чтобы я ушёл на Перевал Орла, не оборачиваясь почти до самого перевала, сам. Так, из деревни Мануга я сам отлучался только к деревне тарапунов Тарапа, если не считать того, что я также несколько раз уходил за деревню общаться с Обирой. Всё остальное время, мне кто-то, да составлял компанию. Компания Вирны и Гиббары мне была самая предпочтительная, а Вирны, помимо прочего, и приятная. Слава Отцу и Матери, а также Орлу, она не становилась "такой же", как Вира! Она изменилась по-своему, для меня до сих пор приемлемым образом. Впрочем, и каруки ко мне стали относиться по-другому, как к своему, и даже, как мне показалось, как к колдуну. Чего, правда, не скажешь об Азу и Пакуране (Пакурана, стоит всё-таки отдать ему должное, со мной наконец заговорил "по-человечески").
   И я таки для себя вывел несколько определений своего отношения к магам Каруга. Я вдруг как-то подумал, сидя на Перевале Орла, что Пакурану больше подходит называть его именно - магом, Азу - шаманом, а Виру - колдуньей, а Гиббара был, чёрт его побери, - просто волшебником. Вирна мне стала космической сестрой.
   Хотя, по сути, у самих каруков этой разницы не было, да и все эти определения не использовались, или использовались редко, в основном во взаимоотношениях с пришлыми, такими, каким был я по Перехода.
  
   Как-то раз я сказал Вирне о том, кто для меня все маги Каруга, в том числе и она. По поводу Азу, Гиббары, Пакураны и Виры она ничего комментировать не стала, только задумалась ненадолго. А вот по поводу себя уверенно заявила, что космическими взаимоотношениями нас наделил Пустотный Пришелец, который является нашим Отцом для обоих, поэтому, мы и есть брат и сестра, и что я должен к этому относиться именно так реально, а не в общечеловеческом смысле, который я имел в виду сначала. Я не стал с ней спорить об этом "общечеловеческом смысле", скорее, согласился. Действительно, я как-то упустил Пришедшего-из-Пустоты, ведь он то нас и "сроднил" изначально.
   Следующий раз, когда я сидел на Перевале и думал об этом разговоре с Вирной, я также вспомнил свой переход с Азу, Гиббарой и Пакураной, также я вспомнил наш последующий "полёт" с Пакураной, а также то, что мне сказал тогда Азу о трёх перевалах Каруга и их покровителях, и, наконец, я вспомнил свои мысли по поводу моего "четвёртого перевала". Признаться, я быль столь потрясён тем, что вспомнил и тем, что понял, что не стал спускаться к тарапунам, как задумал ранее, а стал спускаться обратно к манугам. Мне нужно было срочно увидеть Вирну! Как я мог на столь долго об ЭТОМ позабыть? Конечно, тогда на перевале меня "выбил из колеи" Пакурана, затем был женский Переход, затем возвращение мужчин в деревню и этап "примирения" мужчин и женщин (три дня мужчины и женщины друг другу как бы "притираются", говорят, что после мужского Перехода, когда мужчины также возвращаются в деревню этап "притирки" может быть и гораздо дольше - до десяти дней). Но потом-то я мог вернуться к "четвёртому перевалу", хотя бы в своих мыслях! Впрочем, мои мысли о моей "звёздной сестре" Вирне на перевале и вернули меня в конечном итоге к мыслям о "четвёртом перевале". И то не сразу, а с её подсказки! Ох, как не сразу...
   Я не знал, где сейчас Вирна, но я чувствовал, что моё стремление её увидеть и приведёт меня к ней. В конце концов, мы - космические брат и сестра!.. В деревне её могло и не быть, ведь когда я уходит несколько часов назад из деревни, она также исчезла несколько ранее. Обычно она пропадала на время от суток до трёх суток. Куда она уходила - моя "сестрёнка" предпочитала меня не информировать, а Азу порекомендовал её "интенсивно не расспрашивать". Она сама незаметно уходила и также незаметно возвращалась на следующий день, или через несколько дней. Так могло быть и на этот раз. Но мне нужна была сейчас именно ОНА!
  
   На тропе стояла Вира. Тропа была относительно ровная и у меня также было преимущество в высоте, так что Виру я приметил ещё издалека. Спутать с кем-то другой её было трудно: на ней был её излюбленный чурбан и что-то вроде казацкой бурки. Да и поза... и отношение ко мне (другая женщина деревни меня, скорее всего, поприветствовала и ушла, или вообще "не заметила бы"). Вира держала что-то вроде корзины для грибов.
   Приблизившись, я понял, что так и есть - это корзина, сплетённая из веток и жёстких морских водорослей, такую я как-то видел у Виры в её основном доме (меня ещё тогда заинтересовала конструкция корзины и материал, из которого корзина была изготовлена: вроде обычная плетёная корзина округлой формы с несколько вытянутым конусообразным дном, но вот причём здесь водоросли?). Вира меня дождалась, и на мой немой вопрос, который мог означать всё, что угодно (я и сам не знал, что спросить), просто выдала мне другую корзинку, которая у неё оказалась внутри первой. "Моя" корзинка оказалась аналогична её корзине - тоже наполовину из водорослей, только поменьше.
   - Пойдём, прогуляемся. Может, ЧТО найдём... - Вира кивнула головой в сторону от тропы.
   Взяв "свою" корзину, я тут же спохватился, вспомнив то, куда и зачем я шёл (признаться, Вира несколько застала меня врасплох своим появлением). Следующим моим действием была попытка вернуть ей корзину, но Вира только... слегка хлопнула меня по макушке, нежно так, не как во время Войны, и указала глазами в корзину. В корзине была ещё корзина - трётья, такая же наполовину из водорослей. В третьей корзине, я сразу же убедился, больше ничего не было.
   - Сообразим на троих? - Вира подмигнула.
   - А кто будет третьим? - от случайно получившейся шутки мне стало весело.
   - Твой Пустотный Пришелец.
   Мне уже не было весело, но появился трепет. Вира прошла вперёд меня, разговаривая, не оборачиваясь, из-за спины. Я пошёл за ней, прислушиваясь к ней и к своему трепету. Эта эмоция всегда давала мне неординарные решения и приводила к самым необычным поступкам.
   - А я думаю, ну зачем мне три корзины? - рассуждала сама с собой Вира, - ведь почти случайно, захватила! (Вира хихикнула) Ну, одну дала бы... Гиббаре, одну - Пакуране (странно, что имя Азу она не упомянула, ведь логичнее в деревне мануков дать одну из корзин именно Азу). Так нет же! Путник-Войга на тропе. Ты здесь зачем? (Это она спросила как бы у меня, но ответить не дала). Сам пришёл. Выскочил прямо не меня! Чуть не сшиб! (Никого я и не сшибал, да и кто кого ждал-то на тропе?)
   Так Вира бубнила сама с собой долго, даже не знаю, сколько времени прошло и, тем более, куда мы ушли. У меня и не возникло ни разу желание как-то сориентироваться, где мы. Пока, Вира не произнесла фразу, которая наконец-то меня "остановила":
   - А! Наверное, на свой Перевал ходил? Уже вернулся?
   Вот тут и у меня возник вопрос. Что имеет в виду Вира, говоря про мой "свой Перевал":
   - Какой такой "мой перевал", Вира?
   - Это не мне тебе отвечать. Да мы почти и пришли.
   Я огляделся. Похоже, мы забрели в сторону, куда я не разу не ходил ни с кем, тем более сам. В сторону, противоположную от перевала, которым я пришёл к каругам (который Азу называл Перевалом Зверя). Это я понял по взаимному расположению Солнца, горного рельефа и голубизной моря, сливающегося с небом. В этой стороне, кума мы забрели, за горой где-то внизу начиналась дельта реки, впадающей море, на которой жило ещё одно племя Каруга. Это племя (название сейчас я не помню), хотя и находилось относительно недалеко, не за горным перевалом от мануков, как, например, в случае тарапунов или баруков, как-то так и не сложилось у меня навестить - повода не было, да и "никто не приглашал".
  
   Мы неожиданно вышли к дольмену. Он находился на небольшом пригорке (наподобие большого кургана, хотя я сомневаюсь, что это был курган), но из-за сложности рельефа увидеть его можно было только в последний момент - он как бы выпрыгивал перед взором на расстоянии метров пятнадцати, окруженный несколькими деревьями. Дольмен оказался большой, больше дольмена Виры и других, которые я видел не только у мануков, и, не побоюсь сентиментальности, красивый. Сказать, что "что-то меня в нём притягивало", означало бы слукавить. Он был красивый просто с эстетической точки зрения - большой, симметричный, гордо находящийся на холме, окруженный пятью также симметрично (!) расположенными деревьями, с большим двором в виде каменный ровных прямоугольных глыб, и на фоне синего неба - что ещё нужно перечислить, какой был красивый этот дольмен? (Последний погодный признак, хотя и временный, но, думаю, без него красота этого дольмена не уменьшится, а скорее всего просто изменится).
   На дольмене сидела старуха, это было ясно по позе - она сидела спиной к нам, согнувшись, на другом конце дольмена, вероятно, свесив с него ноги, или подобрав их под себя на самом краю. Вира поприветствовала дольмен взмахом левой руки, затем, подойдя к дольмену вплотную, прижав свою корзину между ног и дольменом, подняла обе руки и приложилась ладонями и лбом к дольменной плите. Я просто коснулся дольмена лбом, мысленно поприветствовав его, как я всегда это делал и с другими дольменами. Трепета, правда, сейчас в моей душе было на порядок больше. И сложного чувства восторга вместе с преданностью к именно этому дольмену. Дольмен показался тёплым, также было ощущение, что он ощутимо вибрирует так, что в глазах заискрилось. Такая гамма ощущений заставили меня несколько задержать прикосновение к дольмену.
  
   Когда я поднял голову, старуха уже не сидела на дольмене. А из самого дольмена... вышла...
   ...Вирна!
   Спрыгнуть с дольмена, обежать вокруг его и переодеться она просто не успела бы физически, даже если бы и переодеваться не нужно было! Пробежать по самому дольмену - я бы услышал и почувствовал!
   Я невольно посмотрел вдоль стены дольмена, из-за которой могла выйти пожилая женщина, скорее всего, ведьма из каруков, мне пока незнакомая.
   - Здравствуй, Путник! - радостно поприветствовала меня Вирна (после Перехода и своей Инициации Вирна и многие каруки называли меня Путник, некоторые, в том числе и Вира - Войга-Путник).
   - Здравствуй, Вирна, - я взглянул на Вирну и перевёл взгляд на другую сторону дольмена, ожидая, что всё же старуха выйдет.
   Вирна поймала мой взгляд, Вира, похоже, тоже, поскольку она и взялась его прокомментировать:
   - Ты кого-то ещё ждёшь?
   - Там... была ещё женщина... пожилая.
   - Ты уверен? - Вира не унималась.
   - Я видел - она сидела сверху, - я начал о чём-то смутно догадываться.
   - Это был Пустотный Пришелец, - Вирна подключилась к нашему разговору.
   - Он - Дух дольмена?
   - Можно так сказать, но он не обычный Дух дольмена он - больше, чем просто Дух дольмена, да, и этот дольмен - больше, чем просто дольмен.
   - Я почувствовал ЭТО.
   - Ты и почувствовал, и увидел. Просто интерпретировал свои чувства по привычке.
   - Наверное, а что видела ты, Вира? - я был уверен, что Вира мне ответит, что не видела старуху, а видела ЧТО-то, Нечто или КОГО-то другого.
   - То же, что и ты - старуху сзади, или старика - сзади не разберёшь, только сидела она, или он не на краю, да и не сидела вообще, а стоял в центре, точнее выглядывал из верхней дыры.
   - Это - вертикальный дольмен, или, точнее сказать, трёхмерный дольмен, - Вирна решила вмешаться в объяснения Виры, - В нём есть и отверстие сверху, в которое Он и входит, и спереди, их которого вышла я, и снизу, как у других.
   - Я не видел, или не замечал отверстий снизу у других дольменов.
   - Это необычные отверстия, как и сверху отверстия необычные. Они предназначены для Потока, а не для обычного тела.
   В этот момент Вира встала, сделала несколько шагов в ту сторону, откуда мы пришли, затем остановилась и обернулась, посмотрев на меня:
   - Только не ложи ЭТИ корзины на землю, они для этого не предназначены. Объясни ему, - Вира посмотрела на Вирну, после чего повернулась и ушла, больше не сказав ни слова.
   Я посмотрел на корзины, оставшиеся у меня в руках. Действительно, просто поставить на землю такую корзину не удастся, а положить, как выяснилось, нельзя.
   - Это сосуды для Потока. Их используют для удержания Потока в пище. Помнишь, во время Перехода женщины принесли свои семейные очаги в таких корзинах?
   - Да, а сейчас они зачем нужны?
   - Ведьмы используют их в таких целях, но всегда, а не во время женских ритуалов.
   - А сейчас они зачем? - Я не унимался, потому что во время нашей "прогулки" с Вирой по лесу, Вира, как мне показалось так и не использовала свою корзину, то есть ничего в неё не положила. Я тоже было настроился собирать что-либо, грибы, или какие-нибудь ягоды, но так и не имел возможности с Вирой это сделать. В итоге, я просто принёс пустые корзины, одна вложенной в другую. Получается, что одна корзина - моя, а другая - для Вирны. Но зачем?
   - Пригодятся, разве ты не питаешься?
   Как я понял в объяснениях Вирны по поводу использования этих странных корзин и их функциональных и технологических особенностей, корзины являли собой некий "подарок Рыбы", впрочем, не единственный. Водоросли, из которых корзины состояли больше, чем на половину, позволяли пище не портиться, но, даже более того, пища в таких корзинах не только не портится в биологическим смысле, но и долго почти не изменяется в энергетическим смысле. Каждая пища имеет "свою сферу", которая может быть как жизнеутверждающей, так и жизнеразрушающей, независимо от биологических свойств продукта. Так, продукт может быть формально съедобным, и иметь изначальную (так сказать, "врождённую") сферу также благоприятную, но в пищу принимать его шаман Каруга, возможно, не станет из-за вредного воздействие данной пищи на человеческую Сферу. Например, на обычных городских рынках каруки покупают не сами продукты, а внимание продавца. Поэтому, и торговаться понапрасну никогда с продавцом не станут (если, конечно, процесс торговли-общения не нужен самому продавцу).
  
   Сфера - это то что у нас принято называть биополем, или аурой, или иногда эфирным телом, или просто энергетикой. Но извне сфера растения может быть существенно изменена, например, природными аномалиями, или человеком. Сферу животного, например, извне изменить труднее, потому что животное перемещается в пространстве и всю энергию воздействия перекладывает на свои движения, то есть на поток. Животное можно дрессировать, но менять энергетику животного трудно. Со временем дрессировки, или даже в процессе смены нескольких поколений энергетика животного также меняется, как происходит в случае выведения новых пород. Но это со временем... А что касается воздействия энергетики на человека, то здесь ситуация ещё сложнее и требует ещё большего времени (если, конечно, человек не болен и не находится на уровне сознания животного или растения). Под внешним воздействием человек меняется не сколько энергетически, или в поведенческом смысле, но человек сам в состоянии изменить само воздействие, сам фактор воздействия, самого воздействующего. Человек не привык слепо подстраиваться на воздействие.
  
   Итак, Вирна продемонстрировала мне знание основ психического отражения у растений, животных и человека. Так вот, к сказанному следует добавить, что особые водоросли, из которых частично состоят корзины, удерживают Сферу продукта, или того, что находится в корзине, на длительное время, и тем самым, не позволяют содержимому "энергетически портиться". Корзинами пользовались женщины Каруга, хотя, как я понял, мужчинам совсем не возбранялось ими пользоваться, но из мужчин только шаманы и иногда воины ими пользовались. Другие мужчины, или в других случаях корзинами почему-то как бы "брезговали" пользоваться. Я так понят Вирну.
   Класть корзину на землю нельзя, потому что теряются данные энергетические свойства корзины. А форма корзины полностью отражает Сферу самих водорослей, поэтому корзины не делают другой, более удобной для хранения формы. Корзина должна висеть на дереве, или, в крайнем случае, на деревянном штыре, но не на гвозде, и уж, тем более, не валяться на земле или камнях. Ещё я узнал от Вирны, что иногда для удобства наименования такие корзины называют "корзины Ирень".
   Второй материал, из которого корзина может состоять, может быть разным, в зависимости от частного предназначения корзины. Например, в корзину для сбора грибов могут вплетать лозу, забирающую грязную энергетику (думаю, что-то вроде осины), но это совсем не обязательно и зависит от самих грибов. Когда Вирна посмотрела на выданные нам корзины, она сказала, что в той, что побольше (то есть "моей") такой очищающий материал и содержится.
  
   Но всё это я узнал в течение примерно суток, что общался с Вирной в лесу. В тот момент, когда Вира нас покинула, мы повесили свои корзины на указанные Вирной две ветки, провисающие над двориком дольмена, и разговор был примерно следующий:
   - Я пришёл, потому что меня зацепили твои слова о том, что Пришедший-из-Пустоты (я посмотрел на крышу дольмена, хотя увидеть саму "дырку", или что там вместо неё было, я не мог - дольмен был высотой выше меня - под два метра) - наш с тобой "звёздный отец".
   - Или - "звёздная мать", он приходит и в виде женщины, но это и не важно, он - и то, и другое.
   - Меня привел к каругам Пришедший-из-Пустоты?
   - Да... Он наделил тебя всем необходимым для того, чтобы ты прошёл по своему пути и пришёл к каругам.
   - Мой путь - четвёртый перевал? - рискнул я спросить у Вирны, ведь она, хотя и знала о моём разговоре с Азу на перевале Орла, она не знала самой моей догадке о "четвёртом перевале".
   В конце концов, этот термин никто и не использовал. Азу лишь говорил о "четвёртом пути", которым я прошёл. Это были лишь мои мысли о "четвёртом перевале", которые я толком и озвучить тогда не успел из-за Гиббары. Вот и я об этом также успешно забыл почти на месяц. Возможно, и правильно. Я уже целый месяц ходил Путником у каруков, и стал к этому привыкать. Вспомнить о "четвёртом перевале" чуть раньше означало бы для меня вернуться в прошлую свою ипостась в глазах каруков и совершить, возможно, какие-нибудь преждевременные и глупые действия, связанные с моей гордыней. Недаром кто-то сказал (кажется, Борхес): "Пока жива память - живы и грехи". Но не сейчас! Сейчас - я сам "сжился" со своей новой ролью Путника, и готов был к новым событиям, которые мне могла подсуетить "судьба-Каруга". И вот, похоже, настал мой час эту роль проявить.
   Что-то промелькнуло над крышей дольмена. Я отошёл чуть назад, приподнялся на небольшой выступ в виде камня, торчащего у дольменной изгороди (вероятно, камень был отколовшейся частью этой изгороди). Никакой дыры я, конечно, не смог бы увидеть со своего положения, даже если бы эта дыра была полметра в диаметре, но вот, когда я заглянул вдоль верхней плиты, в этот момент с плиты вспорхнула маленькая птичка, причём из самого центра. Как подтверждение моих мыслей о "моёй роле"!
   - Тебе стоит самому проверить, что там находится, иначе ты так и будешь "кидаться на Него".
   Я не стал уточнять, на кого "кидаться", хотя понимал, что это скорее всего Он..., то есть Дух дольмена. Я полез на дольмен. По моему мнению, это было проще сделать сзади дольмена, где он ниже в силу самого рельефа, но, когда я забрался на него, Вирна меня уже ждала сверху.
   - Это дольмен моей бабушки, точнее, прабабушки. Теперь он - мой.
   - Она тоже была Черной Орлицей?
   - Нет, она просто была чёрной ведьмой. Мой случай - редкий для каруков, хотя бы из-за тебя. Когда-то в детстве ко мне пришла болезнь, точнее, сама смерть в виде существа в чёрном капюшоне. Меня долго лечили, пока не поняли, что это существо было - не смерть, а Пустотный Пришелец. Свою же часть этой истории ты знаешь.
   Я решил внимательно осмотреть крышу дольмена. Дыры с полметра в диаметре, очевидно, не было, и вообще не было никакой сквозной дыры, что и дала ранее понять Вирна, но была ниша, а в ней вогнутость, то есть вогнутость в выпуклости. В итоге, этот знак походил на ложную пробку дольмена, полметра в диаметре, только на крыше. Я убедился, что обычной пробки там действительно не было, только имитация. Но это было только первое впечатление о том, что я увидел.
   "Астральная дырка" дольмена прабабушки Вирны, или ложная пробка имела прорези в виде трёх закрученных линий. Линии закручивались по часовой стрелке, начинаясь каждая в своём секторе пробки. Три сектора могли поделить пробку, очевидно, на равные стодвадцатиградусные части. Но, если ещё подробнее приглядеться к "пробке", то просто дух захватывало от увиденного!
   Сектора была, на самом деле, хотя и равные, но непохожие друг на друга. Все три они изображали какою-то Сущность, или Зверя, похожего на Дракона, закрученного по часовой стрелке. Но, по отдельности, одна часть была закрученной по часовой стрелке шеей этого зверя, другая - закрученными по часовой стрелке лапами, третья - закрученным по часовой стрелке хвостом, или задними лапами. Такова была астральная Пробка дольмена Вирны!
  

Тайна Четвёртого Перевала

  
   - Ты спросил о четвёртом перевале. - Вирна решила продолжить ранее прерванный диалог.
   - Да, я отвлёкся на какую-то маленькую птичку, хотя, глядя на ЭТУ Пробку, удивляюсь, - я действительно задумался, - почему это была маленькая птичка, а не...
   - Этот?.. - Вирна показала на спираль изображённой Сущности.
   - Нет, это было бы слишком... Пусть уж лучше маленькая птаха, чем этот дракон. Так что ты мне хочешь ответить по поводу Четвёртого Перевала?
   - Твой путь к каругам прошёл по Четвёртому Перевалу. Ты прав! Здесь изображён этот путь, - Вирна снова показала глазами на Пробку, - а также здесь изображен пустотный Пришелец.
   - Зверь?
   - Нет, не Зверь, и не Рыба, и не Дракон, как может показаться. Ты не туда смотришь, вернее не на ТО. Его сущность - пустота, сама спираль нашего развития.
   - Трёхмерная... Спираль?.. Дольмен ведь, как ты говорила, трёхмерный, и спираль разделена на три сектора... - сущность дольмена в моём мозгу всё усложнялась и усложнялась.
   - Дело не конкретно в этом изображении. Твой мозг всегда различает ненужные детали. Этот дольмен стоял до Прихода Его-Пришедшего-из-Пустоты. Он его подстроил под себя - даже достроил. А изображение здесь уже было - он только линии довёл до совершенства... Выровнял площадку, посадил деревья, - на мой изумлённый взгляд Вирна дополнительно прояснила, - семена принёс, не руками же посадил. Ненужные детали, Путник!
   - Он приходил и к твоей прабабушке?
   - Приходил, но, кажется, у них ничего не получилось... с контактом. Он ждал меня... и строил ТО, что ты сейчас видишь... и чувствуешь.
   - Он мог и другой дольмен выбрать?
   - Нет! Но давай об этом в следующий раз. Пойдём прогуляемся! - Вирна легко соскользнула с дольмена и направилась к своей корзине.
  
   В этот день мы "прогулялись" с Вирной по лесу. Мы пошли в сторону, противоположную деревни Мануга, вверх по склону. Хребет здесь как таковой уже не чувствовался, гора снижалась к морю, до которого, однако, по прямой было ещё далековато (по крайней мере, если бы мы пошли к морю в тот же день напрямик от дольмена Вирны, то, уверен, шли бы мы с полдня, минимум (!). По дороге мы собирали грибы, наподобие опят, растущих на сваленных крупных деревьях. Я не проявлял инициативы сбора, просто собирал, в основном полагаясь на знание Вирны - просто спрашивал и рвал (каруки не пользуются ножами, а по-разному выкручивают грибы, эти мы выкручивали, как указала Вирна, против часовой стрелки). Я собирал эти "опята", а Вирна, как я заметил, помимо "опят", какие-то и другие грибы. Вирна ещё, как мне показалось, и какую-то траву собирала. Тогда я не захотел спрашивать у неё, что это за другие грибы и что за трава, и даже не стал интересоваться этим. Не до этого было.
  
   Когда мы вышли наверх, то есть самую высокую точку на том склоне, куда поднимались, Вирна посмотрела на обратную сторону склона:
   - Там Камполы, - просто сказала она.
   - Что это за племя?
   - ...Камполы, или... просто плавуны. Их деревня стоит в дельте реки. Но я не могу тебя просвещать по этому поводу, хотя ты мой и брат...
   - ? - я задал немой вопрос.
   - Азу, или Гиббара, или... Пакурана... - Вирне явно понравилась шутка с Пакураной, - она засмеялась звонко и "воздушно", как-то с придыханием...
   - Пойми, это должно быть чисто мужское объяснение.
   Это я понял сразу.
  
   Вечером, даже скорее всего ночью, сидя на крышке дольмена, Вирна поведала мне историю, почему именно Трёхмерный Дольмен выбрал Пустотный Пришелец. Как пояснила Вирна, она и раньше могла начать столь интересующее меня объяснение, но "я дышал всё это время не тем носом".
   Пустотный Пришелец пришёл из мира, где существует планета, без спутника, именно поэтому он и бесполый. По поводу обсуждения этой личности в своё время Азу меня и отсылал к тогда-ещё-Дереву, но только сейчас мы вернулись к этой теме c сейчас-уже-Вирной.
   Когда Вирне было три года, Он и пришёл в первый раз, правда, в виде болезни. С другой стороны, как ещё мог на такую сущность отреагировать меленький ребёнок? И как могли интерпретировать "бред" маленького ребёнка взрослые, пусть даже и каруки?
   И её лечили. Проводником в тёмный мир был Пакурана (!), который и дал ей имя Дерево. Раньше у неё имени не было, что не так уж часто и бывает у детей каруков. На мой вопрос, неужели Чайка не могла дать хотя бы на время имя маленькой девочке, Вирна ответила, что "не Чайке учить Орла". Пакурана - один из самых старых и опытных Путников, он брат Виры, как я являюсь братом Вирны, но история их "братства-сестринства" другая. Другими словами, у них нет такого "отца-матери", как у нас Вирной. Их объединил, как это не странно звучит, "магический брак", то есть они магические муж и жена. Вирна потребовала от меня, чтобы я не относился к этому понятию "пошло", не эротизировал понятие "магического брака": "это совсем другие отношения, они начались ещё до взросления Виры, когда она заболела и Пакурана, будучи молодым чёрным путником, взял её в тёмные миры, но они там оба потерялись...". Дальше Вирна объяснять ничего не стала, сославшись на то, что мне всё ЭТО могут рассказать сами Вира и Пакурана...
   Итак, Пакурана никак не ожидал, ЧТО, вернее КТО стоит за болезнью девочки. В то время он был не просто самым смелым тёмным путником, понятие "смелость" здесь не совсем подходит, лучше сказать, что он был самым находчивым и гибким тёмным путником у каруков. Пакурана попытался смело вступить в "сговор со смертью" для вызволения "из плена" маленькой девочки, и "смерть" согласилась в на встречу в уловном месте в одном из тёмных миров. Это была тёмная равнина с одним деревом. Вход в эту равнину, точнее в этот тёмный мир "смерть" назначила через дольмен Виры. Пакурана пришёл "вовремя", он долго прождал "смерть", понимая, что ему не выбирать, и что здесь ему диктуют условия игры, а ему всего лишь нужно "выкупить" девочку. Уже тогда, сидя под деревом, он стал понимать, что девочка будет тёмным путником-орлицей, или Чёрной Орлицей. Если выживет. Просто, не было другого способы "обменять" девочку - обмен мог быть только на её свободу.
  
   Хочу добавить, что не стоит сравнивать сей факт с нашими религиозными догмами. У каруков смерть - не дьявол, не искуситель, а некая Мера, Верховный Судья, или даже Воплощённая Карма, которая приходит ко всем, но чем раньше она придёт, тем лучше. Другими словами, чем раньше твоя карма воплотится в Тебя и в Тебе, тем лучше для Тебя же. Поэтому и сам факт "сговора со смертью" или "обмена на свободу" - скорее достоинство и дар, нежели порок, опутанный суеверием.
  
   И тут с Пакураной заговорило дерево, под которым он сидел. В принципе, в тёмном мире говорить и заговорить может ЧТО угодно; именно ЧТО-угодно, а не КТО-угодно, очень редко, когда бывает КТО. Пукарана изначально посчитал, что дерево есть просто энергия, или попросту чья-то сфера, что обычно и встречается в тёмных мирах. Дерево, стоящее в центре пустыни было просто необходимо в тёмном мире не как элемент декорации, или продукт чьей-то бурной фантазии, а как энергетический ориентир, "точка отсчёта"; и более того, подобные ориентиры просто необходимы для "удержания мира", как "точка опоры", как упор. Помните знаменитое высказывание Архимеда: "Дайте мне точку опоры - и я переверну весь мир". Именно таким "упором", или "опорой" и должно было быть дерево, или столб, или скала, или что угодно "выступаемое"; магу в тёмном мире всегда нужна некая энергетическая опора, иначе есть опасность, что его "унесёт потоком миров". Такое бывает с некоторыми.
   Когда дерево заговорило с Пакураной, он принял это на счёт "изощрённости Смерти", мол, Смерть поставила непростую "говорящую" упору в качестве шутки над ним, или просто для "нескучного времяпровождения". Пакурана попытался нейтрализовать дерево простой манипуляцией перемещения центра сферы дерева на себя. Ведь если объект мира несамостоятелен, им можно манипулировать - формой, размерами, цветом и прочими факторами. Но Пакурана не смог даже пошевелить дерево! Дерево смеялось над Пакураной и одновременно его успокаивало, издевалось и просило "просто пообщаться как с равным".
   Вот тут-то он и понял, что дерево небезлично, то есть это не просто сфера, но персональная Сфера. Обычное дерево оказалось Деревом, то есть КЕМ-то. Его насторожил тот факт, что он не смог этого раньше отследить, хотя должен был, но Пакурана тут же успокоился мыслью, решив, будто САМА Смерть его "провела за нос" - это, в конце концов, не так уж и обидно и даже полезно. Но тогда рушились его планы по поводу девочки. Он чувствовал, что девочки нигде нет! Раз девочки нет, значит Смерть её уже не отдаст. Это было плохо для Пакураны как для мага и путника. Но более того, это означало бы, что Пакурана не смог договориться со Смертью, а чёрным путникам ох как нужны такие договоры!
   Пакуране ничего не оставалось делать, как продолжать вести беседу с деревом. По крайней мере, как думал Пакурана, раз девочки ему не видать, то хотя бы просто пообщается со Смертью и получит от неё любой другой более ощутимый дар или урок. Известно, что Смерть просто так не приходит и просто так ни с кем не заговаривает. Конечно, надежда на то, что девочку Смерть всё же отдаст, была, но, в принципе, для каруков, тем более для тёмного (или чёрного) путника Пакураны факт возвращения или невозвращения девочки в деревню был вопросом почти бытовым (даже не философским). Главное, поддерживать контакт со Смертью, а как - детали не столь важны. Диалог Пакураны и дерева, точнее, как думал сам Пакурана, "смерти" был примерно следующим:
   - Ты забрала девочку, она могла быть Путником, если бы я её вернул в наш мир.
   - Ей нужно сначала повзрослеть и пройти инициации.
   - Она бы прошла...
   - Она пройдёт...
   - Но её же нет здесь!
   - Она здесь!
   - Но... здесь ты и я, я не чувствую её...
   - Ты "смотришь" не туда.
   - ? - Пакурана не знал что сказать.
   - "Посмотри" везде
   - Но я не могу "смотреть" на тебя, и поэтому я не могу смотреть везде.
   - А ты "посмотри".
   В этот момент, похоже, Пакурана понял, что Смерть и его заберёт, ведь нельзя "смотреть" на Смерть! Если, конечно, не спешишь умереть. А Пакурана был, хотя и не молод уже, но никак не мог предвидеть собственную смерть. И на дерево он весь диалог старался не смотреть. А маги всегда должны собственную смерть предвидеть!
   И Пакурана "посмотрел"...
  
   Что-то произошло в тот момент, когда Пакурана поворачивался к "дереву" лицом. Пакурана заметил лишь лёгкое движение вверх, вибрацию наподобие дрожания горячего воздуха.
   Перед ним стояла потерянная девочка. С тех пор она стала называться Дерево.
  
   Вирна не скрывала, что получает истинное удовольствие от рассказа о том, как в трёхлетнем возрасте провела Пакурану. Конечно, не без помощи Пустотного Пришельца. Вести диалог с Чёрним Путником в трёхлетнем возрасте никто не смог бы. Тем более, запомнить сказанное. Вирна пояснила, что целый месяц после её Инициации она восстанавливала все события своего общения с Пришедшим-из-Пустоты, начиная со своей "болезни". Она уходила в горы к своему Ирень именно с этой целью. И это был наказ Его. И она далеко не всё восстановила в своей памяти до сих пор. Вирна также призналась, что ждала меня дней через десять, но мои известные действия всё расставили по-своему. Впрочем, как Вирна пояснила, принципиального сдвига событий не предвидится. Всё, как говорится, "идёт по плану" (какому такому "плану", она объяснять не стала, чем напомнила мне Виру).
   Пустотный Пришелец научил девочку быть деревом, основным искусством здесь был простой сдвиг центра сферы. Ребёнку пришедшая однажды сущность сказала, что "такая игра" ей пригодится в жизни. И играть так она будет до серьёзного события, которое произойдёт, когда она станет взрослой. Сущность не пряталась за обликами людей или животных. Но трёхлетняя девочка совсем не испугалась этой сущности, поверила и это явилось гарантом и доказательством правильности её дальнейшего пути. Эти "уроки как быть деревом", которые она получала от Пустотного Пришельца, и были сутью болезни девочки. Каруки, очевидно, интерпретировали потери сознания маленького ребёнка, температуру, бред и сильные галлюцинации как болезнь одержимости Духом Орла.
   Но дело было не совсем в Орле. Точнее, как объяснила Вирна, Орёл привёл Пришедшего-из-Пустоты, или же Пришедший-из Пустоты через Орла пришёл в девочке. Так получилось, что её ` путь теперь был связан лишь косвенно с Орлом, в основном, с Пустотным Пришельцем. Этот путь и можно считать как чётвёртый путь, или "четвёртый перевал". Три пути обычные, которые правят действиями каруков и которые приводят к каругам странников вроде меня, подвластны Зверю, Рыбе и Орлу (если, конечно не считать того, что все дети приходят по пути Чайки - но это как бы "нулевой путь"). Так, четвёртый путь оказался необычным даже для каруков, скорее непривычным.
  
   - У меня с Пакураной только сейчас... стал находиться общий язык. - Рассказ Вирны меня впечатлил. Я, кажется, стал лучше понимать этого мага.
   - Я тоже думаю, что он отнёсся к тебе, как ко мне из-за Пустотного Пришельца. Знаешь, а ведь он единственный, кто в тебе сразу распознал моего "звёздного брата", другие ведь маги так не думали.
   - Да, и Азу, и Гиббара думали, что я пришёл обычным путем к каругам, то есть меня привёли или Зверь, или Рыба, или Орёл, - я снова вспомнил разговор на Перевале Орла.
   - Пакурана всё-таки самый... искушенный маг каруга.
   - Так он был другим до... твоей "болезни"?
   - Говорят, что - да, он был другим, Вира так говорит. Поэтому, Пакурана долго не общался со мной после моего "выздоровления", точнее, он общался...
   - ...примерно как со мной, - я подхватил мысль Вирны.
   - Примерно как с тобой до Перехода. Хотя он и сейчас говорит в основном через Виру. И я также, как и ты, его... сторонюсь, - Вирна смущёно посмотрела на меня, как провинившаяся девочка.
   - Ты тоже считаешь, что я его боюсь?
   - Нет, конечно! - Вирна возмущённо воскликнула, - я же его не боюсь, а я уверена, что по отношению к тебе и ко мне... Паккурана вызывает одинаковые эмоции.
   - А Виру устраивает, что она вынуждена говорить за него?
   - Ты же знаешь Виру, она ничего не будет делать, если ей не нравится. К тому же она маг, и они в связке с Пакураной неплохо дополняют друг друга. Думаю, что история с Пустотным Пришельцем и ей много чего дала. Ведь именно через её ирень Пакурана ходил на встречу с Ним, а мог через свой яр. Ты, действительно, спроси у неё по этому поводу, мне самой интересно.
   - Что спросить? - я запутался.
   - Ну, ты уже забыл? Спроси, ЧТО у них с Пакураной и почему она меня к нему ревнует?
   - Вирна?!.
   - Это шутка, просто нам пора отдыхать. Мы исчерпались, похоже.
   Я хотел было возразить Вирне по поводу "отдыхать" и продолжить наш разговор, тем более, что в последней "шутке" Вирны была и немалая доля правды - мне действительно было бы интересно побольше узнать об отношениях Виры и Пакураны, и о Пустотном пришельце тоже.
   Но в это раз мы залезли в спальные мешки и заснули до утра.
  
   Мне приснился сон, что я голый. Совершенно голый! И стоял я в окружении Виры, Вирны и Пакураны. Вира ржала, как ЭТО она умеет делать, только на этот раз особо издевательски... Пакурана молчал и молча как бы "подпитывал" и явно тем самым поддерживал Виру, вдохновлял, я бы сказал, и я чувствовал, что Пакурана ржёт вместе с Вирой. Вирна же пыталась меня оправдывать, что, мол "он не виноват - так получилось". А Я пытался понять, с одной стороны, "почему ТАК получилось?", с другой стороны, я просто пытался как-то прикрыть свою наготу. И "допытался" до того, что вдруг осознал, что пытаться прикрывать нечего (!), то есть пытаться прикрыть больше СОВСЕМ НЕЧЕГО в прямом смысле этого слова, не в переносном, если вообще понятие "смысл" здесь возможно употреблять. Причём, я не чувствовал себя кастрированным (так что дедушка Фрейд отдыхает!), а чувствовал бесполезность своего занятия - если нечего прикрывать, то зачем чего-то стыдится вовсе... Но, что самое главное (!), я знал, что сплю и что это сон, и что после этого сна мои эмоции изменятся, но НИЧЕГО не мог сделать - ни сменить сон, ни выйти из него, ни тем более воздействовать как-то на окружающих. Я был полностью гол и беспомощен.
  

Пустотный Пришелец

  
   Наконец, я смог продолжить разговор, который мы прервали в прошлый раз на дольмене Вирны. С тех пор я несколько раз порывался "проводить" Вирну до её ирени, но она всякий раз просила перенести нашу прогулку, оставив меня на попечение другим каругам или самому себе. Сам посещать её ирень я не мог - это я знал наверняка. И вот, наконец, свершилось!
   Однажды Вирна пригласила меня с собой "за грибами". Она даже выдала мне корзину-ирень. И разговор о Пришельце продолжился ночью на крыше дольмена-ирени, в той же атмосфере, что и в прошлый раз, около десяти дней назад. Я отметил, что и внутреннее состояние у меня почти полностью идентичное прошлому. На этот раз я отметил, что дышу, как говорят каруки, "левым носом", то есть левая ноздря у меня сильнее проводила воздух - при вдохе охлаждалась, при выдохе нагревалась. Прошлый раз я этого не отследил - привычку нужно иметь. Разговор получился такой:
   - Давай о Пустотном Пришельце...
   Вирна меня прервала, указав в темноту за мою спину (вот, собственно и весь "разговор").
   Я стих и повернулся. Что-то промелькнуло в темноте, не то тень, не то какое-то свечение, не то чьё-то колыхание. Ветра не было, ночь была спокойной, но движение я явно уловил. Двигался Он (это, без сомнения, был Пустотный Пришелец - я это чувствовал) как бы вокруг дольмена против часовой стрелки, двигался то стремительно, рывками так, что у меня аж мурашки по коже пробегали, то надолго останавливался. Наконец, движение стихло, и я обнаружил, что Он стоит напротив нас, точнее Он остановился напротив нашего взора. Мы молчали, созерцали друг друга. Все трое. Он - был Свет, точнее, лёгкое сияние с фиолетовым отливом. В другое время и при других обстоятельствах можно было подумать, что это просто блик луны, её отражение от воды. Но дело был не в воде, воды рядом не было, да и луна была в другом секторе неба, уходящая луна. Свет вибрировал, мерцал, двигался, принимал формы и распадался. Мой трепет окончательно уступил место сначала радости, потом спокойствию, торжественному космическому спокойствию, вселенской тоске, я бы сказал. Я почувствовал, что моё дыхание изменилось, и я стал дышать "другим носом" - правым.
   В следующий момент я увидел того Пустотного Пришельца, то есть тот его образ, который я видел на женском Переходе. Только, теперь у него не было волос, хотя и в прошлый раз я не запомнил, какие волосы у него были; помню только, что на Переходе голова Пришельца не была такой лысой, как сейчас, или же она была чем-то покрыта. Сейчас он был похож на буддистского монаха, или монахиню. Он и сейчас оказался повёрнутым к нам в профиль, как на Переходе. Вирна была справа от меня, что отчасти странно, ведь только что Вирна была слева. Я огляделся, присмотрелся по сторонам. Дольмен, точнее Ирень изменился. Мы были на крыше какого-то храма, и был день. И этот храм мне был знаком с детства...
   Столь сильные изменения, очевидно, дали мне понять, что я заснул. Мы все "спали", точнее, изменили мир восприятия. Вирна также заснула, это было очевидно, иначе её не было бы сейчас рядом со мной, ведь она мне не снилась (!) - ОНА была рядом со мной. Пришелец же просто "проявился" у нас в совместном сновидении, стал более воспринимаем.
   - Мы будем говорить на равных! - указал мне Пришелец, повернувшись лицом. Такого ЕГО, точнее его ГЛАЗ, я ещё не видел, даже когда Он стоял на Переходе и "звенел озоном". Его глаза сияли белым, и они были бездонны как тьма - и это всё, что я могу сказать. Свет и Тьма!
  
   ...И я стал бесполым. Точнее, это был уже не я, а мы вместе с Вирной слились, но воспринимать себя я продолжал, как СЕБЯ, то есть моя ПЕРСОНА осталась, просто Вирны рядом не было, но она стала как бы частью моего восприятия, моим шестым органом чувств. Да, именно шестым органом чувств, а то, ЧТО раньше было шестым органом чувств, мой разум - стал седьмым. Именно Разум перестал быть шестым чувством, а стал седьмым. Я явно чувствовал именно такие изменения в моём восприятии. И я ощутил "на своей шкуре", почему женское начало есть органы чувств, а мужское - органы действия.
   Действующий я остался Путником, а чувствующий я стал Вирной.
   Но это был ОДИН Я! Я думал о себе, я мог говорить как обычный Я. Ещё я подумал, что Вирна во мне не стала "пятым элементом", и не являлась для меня "пятым элементом", как в известном кинофильме, а Вирна сохранила СВОИ четыре элемента. В этом смысле ничего не изменилось ни для меня, ни для Вирны. Изменилось лишь восприятие себя. Я только убедился, что себя нужно принимать ЛЮБЫМ - в этом суть любви! Себя в себе, или себя в другом человеке - принимать ЕГО любым. Никакой философии и никаких сантиментов - только восприятие!
   Я также вспомнил сон, который приснился прошлый раз мне-Путнику и мне-Вирне на этом же месте, когда я был гол и у меня отсутствовали половые признаки. Моё состояние сейчас очень напоминало этот сон, только не было растерянности.
  
   И мы стали говорить на равных с Пришедшим-из-Пустоты, поскольку Пришедший-из-Пустоты тоже был бесполым.
   - Теперь ты двуполый, - как бы вторил моим мыслям Пришедший-из-Пустоты.
   - Бесполый?
   - Бесполость и двуполость суть не одно и тоже, но в твоём случае можно и так помыслить, ведь восприниматься бесполость и двуполость может одинаково. Двуполость в конечном итоге легко становится бесполостью, это происходит как само собою разумеющееся. Но не наоборот, точнее наоборот гораздо труднее! Всё дело в вопросе: зачем?
   - А ты... какой?
   - Правильный вопрос! Я - бесполый, не как ты. И хотя мы сейчас в чём-то похожи, но мы и отличаемся. Всё дело - в пути.
   - А как я?..
   - Ты говоришь от лица молодого мужчины-мага и ещё более молодой женщины-мага. Сейчас я говорю о биологической молодости. Но ты, на самом деле, и сейчас не один, а значит твоя двуполость - иллюзорна и временна.
   - Но как я, то есть "мы" ТАК смогли?
   - Ты, я имею в виду вас обоих, должен быть сейчас внимательным, и тогда ты узнаешь ответ на этот вопрос и другие, более важные и нужные тебе-вам вопросы.
   Я понимал, что означает внимание, которое от меня потребовал Пришедший-из-Пустоты - это больше, чем просто внимание, больше, чем настройка на предлагаемое мне восприятие, больше, чем сдвиг центра сферы (и точки сборки по Кастанеде). Пришедший-из-Пустоты предлагал какой-то обмен, сделку. И моё внимание было часть этой сделки, причём, я чувствовал, что раз само слово "сделка" ни в одном из своих синонимов Пришедший-из-Пустоты не употребил, значит, это была не просто "сделка", а нечто большее, что я и должен был внимать. Далее был диалог, переходящий в монолог Пустотного Пришельца, причём, Пустотный Пришелец обращался то ко мне двуполому, то только к Путнику, а иногда и к Вирне, но для того, чтобы не запутаться (я ведь говорил за двоих), я представляю эту "сложную беседу" просто как диалог.
   - Ты узнаёшь этот Храм, не правда ли? Ты здесь часто бывал. - Храм был древний, без современных атрибутов какой-либо религии и с относительно плоской крышей так, что на ней можно было сидеть.
   - Да, с детства, в детстве чаще, хотя это мне просто может казаться, что в детстве чаще, другое восприятие. Но знаешь, храм часто менялся, всякий раз хоть немного был другим...
   - Но восприятие этого Храма осталось с детства, согласись. Восприятие ребёнка изменилось, да. Поэтому, и сам храм меняется, раз меняется "архитектор". Но восприятие храма, не важно - ребёнка или взрослого, восприятие САМОГО храма ведь осталось?
   - Да, и что характерно, - я призадумался, сделав паузу, - в Храме внизу всегда был... вход, в подвал, в подземелье, иногда в катакомбы, иногда в "коридоры смерти". В этих "коридорах смерти" были черти, иного названия этим сущностям не поободрать. Конечно, ребёнком я их мог бы назвать по-другому, да и они могли выглядеть под стать восприятия меня-ребёнка. Иногда сам Храм был таким, что прямо на крыше храма (!) был вход-дыра в подземелье. Залазишь на крышу, подальше от этих страшных сущностей, а крыша вдруг, оказывается, чуть ли не на земле находится, при этом Храм под землю не проваливался и никуда не исчезал.
   - Ты был там внизу, спускался?
   - Меня всегда туда тянуло, поэтому и ВХОД всегда так рядом оказывался. Ребёнком я туда, наверное, как бы случайно попадал - был страх и ужас. За мной гонялись ОНИ, и я просыпался весь в поту. А вот уже взрослым я стал специально осознанно туда забираться, я научился гоняться за ними, просто выделял ярость и начинал их пинать, бить кулаками, наваливаться на них, чтобы "раздавить", причём, сквозь эту злость, ярость всегда пробивался детский страх и ужас. И это было особенно острое ощущение - маневрировать между страхом и агрессией, манипулировать этими эмоциями. Страх ИХ притягивает, а моя ярость заставляет их бежать от меня.
   - Ну а Цель... осталась?
   - Какая цель?
   - Ты спускался ребёнком туда, как ты говоришь - как бы случайно, затем ты спускался туда взрослым - цель то была, на самом деле одна...
   Я призадумался. Действительно, по логике вещей, цель должна была быть одной. И она точно была одна... Вспомнил!
   - Да, в конце коридора, точнее, в конце одного из тоннелей был Свет! И я даже выходил на этот Свет несколько раз...
   - Ну и?
   - Там была радость и блаженство. Вечный кайф!
   - Ну и?
   - Я возвращался, потому что у меня ещё здесь были дела... у взрослого. А ребёнком я возвращался... тоже. Ведь к Свету ещё нужно быть готовым, тогда его и принимаешь полностью. А у меня всегда были дела... здесь.
   - Или ты возвращался, потому что Свет ты уже прошёл раньше, да и всегда сможешь пройти, в любое время. А вот этот мир другой, хотя и грубоватый?
   Пришедший-из-Пустоты не дал мне ответить на этот вопрос, ведь вопрос действительно был риторический (впрочем, как и все его вопросы - ответы были заранее известны). Он продолжил:
   - Однажды мы с тобой и познакомились где-то на грани между тьмой ми светом. Это была не совсем гармоничная встреча, не совсем осознанная для тебя - шаманская болезнь всегда шокирует всех, в том числе и тебя, ведь ты ещё ребёнок, а взрослые считают, что ты умираешь. А для меня это был знак моей судьбы...
   - Твоей судьбы? - я понял, что сейчас узнаю нечто интригующее, что давно хотел узнать и в чём давно нуждался., с тех пор, как первый раз встретил Его.
   Я молчал и слушал.
   - Моя судьба - Каруга, ещё больше чем твоя судьба - Каруга. Я родился в одном из племён каруков, ещё до рождения старейшего из ныне живущих каруков...
   ... Также, как и ты я заболел в детстве, и моя болезнь не имела внешнюю видимую причину, я был здоровым ребёнком. Все думали, что я умру, и я тоже так думал - что умираю. Маги меня провели по тёмным мирам, и я стал орликом. Но так до конца и не излечился, можно сказать. Когда я прошёл свою инициацию, то, неожиданно для себя и других, я не стал чёрным путником, хотя по всем раскладам Каруга, должен был быть...
   ... Что-то произошло в тёмных мирах, когда меня по ним проводили. Но я не в состоянии ЭТО был вспомнить, очевидно - ведь я был малым ребёнком. Маг, который меня провёл по тёмным мирам, не был Орликом, но, говорят, что это был очень сильный Путник, который знал многие тайные закоулки тёмных миров. Никто так и не узнал, куда он меня водил, потому что ко времени моей Инициации он уже ушёл. Говорят, что он сразу ушёл, а его яр потеряли, то есть никто, в том числе и его последователи, так и не смогли найти его дольмен...
   ... Итак, я не стал чёрным путником, но... обычную жизнь каруга я также не принял. Я стал аскетом и ушёл из деревни. Хотя, сказать, что "я стал аскетом", это ничего не сказать; уже тогда в детстве, и этот факт я помню хорошо, я мечтал о том, чтобы был бесполым; точнее, даже не мечтал, а представлял себя бесполым, можно сказать, вспоминал себя бесполым сейчас - вспоминал своё будущее. Я просто не понимал, зачем мне нужны мои половые признаки. Изгоем я, правда, также не стал, хотя хотел, чтобы меня изгнали за ЧТО-нибудь. Но колдуны как бы забыли обо мне, ВСЕ закрыли на меня глаза, чего-то ожидая - это я позднее понял...
   ... И что-то однажды меня просто "выкинуло" из деревни, более того, я ушёл от каруков...
   ... Я стал скитаться по городам и везде, где жили люди плоского мира. Не каруки. Меня сажали в тюрьму за бродяжничество, били и бросали животным на потеху. Потеха была в том, что хивотные меня не рвали и даже не пытались укусить - они меня лизали, и это почему-то было всем смешно. Однажды я спас человек от зверя, который мог убить этого человека. Человек оказался очень влиятельным человеком. Так, я стал жить у него в доме...
   ... дом был очень большой. Там было много комнат, целых два этажа и много слуг. Слуги меня уважали и не понимали - я чувствовал страх непонимания. Я лечил слуг, хозяина и его относительно большую семью - у него были две или три жены и много детей, хотя я не знаю, кто на самом деле были эти женщины. Я также лечил его друзей и даже соседей. Спектакли с животными, где я с ними говорил и играл, также были. По поводу оплаты я всех отсылал к хозяину, хотя я был свободен уйти в любое время, и поэтому мог брать сам оплату и даже, думаю, обогатиться на этом. Но это был не мой удел. За это меня ещё больше не понимали и боялись.
   ...Однажды хозяин предложил посвятить меня в его веру. Я не имел ничего против, потому что я НИЧЕГО не имел и не хотел иметь. У меня также не было принципа ни-во-что-не-посвящаться. Сначала, мне предстояло пройти через церемонию посвящения. Меня привели в храм. Там было много людей и все ко мне очень трепетно относились. Когда началась церемония, я... попал к каругам, просто, меня "занесло" в один из тёмных миров, где я уже бывал в детстве. Причём, я начал вспоминать, что со мной происходило в то время, когда я был болен и когда меня проводили по этому миру. Тёмный мир, оказалось, выходил наверх, что было необычным, по крайней мере, я о таких "выходах" раньше и не ведал. И не помнил их, хотя за детскую память я ручаться и не могу.
   ... ТАМ было огромного размера помещение, которое снаружи могло быть только огромного размера храмом - в те времена других крупных зданий с залами таких размеров не строили. Но я так и не узнал, каков был снаружи этот храм. Я полетел вверх, ощущение было вдохновляющее, меня стало тянуть ещё выше. Я пробил потолок, точнее, пролетел сквозь него. Помню, что можно было просто вылететь через отверстие в самом верху купола, но я предпочёл более трудный путь через сам потолок. Хотя, вероятно этот путь был не более трудный, ведь кто знает, как бы я пролетел сквозь это отверстие, ведь не всякие ворота легко проходятся. Я даже не стал смотреть вниз, когда я вылетел в то, что можно назвать "небом", и я сразу оказался в Космосе. Меня стало тянуть дальше, но не просто, куда бы то ни... Я притягивался к планете, которую знал...
   ... И я знал, что цена этого притяжения - моя бесполость. Впрочем, если быть честным перед самим собой, эта цена для меня ничего и не значила. У меня никогда, по сути, и не было пола. Телесные проблемы меня не очень-то волновали. А вот моя новая планета для меня ВСЕГДА много стоила. Это был мой дом. Мой НОВЫЙ дом.
   ... Я не знаю, что пережило моё тело в той церемонии, куда меня пригласил мой хозяин. Может, я умер для всех и меня похоронили, может, я просто исчез, а может я просто встал и ушёл, как зомби, ничего не помня и не осознавая... самого этого перехода я не помню...
   ... Но этот Переход состоялся. И вот я стал бесполым.
   ... Получив свою новую долю, я, можно сказать, относительно утратил "прописку" в родной дом, где я родился. И из которого убежал. Это усложняет совершить новый переход - просто, я хочу восстановить и свою старую долю. Чем больше долей, тем больше интересных и экзотичных возможностей и шансов на успех в каждом новом переходе. Бесполость позволила мне постичь мир, совершенно непохожий на Землю. Это мир почти бесконечных возможностей. Земля - это мир двуполых, где возможностей несопоставимо меньше. Если бы я стал двуполым, а потом бесполым, то у меня было бы два этих мира. Ты спросишь меня, тогда зачем мне вообще Земля, если возможности моего мира бесконечны? И я скажу тебе, даже если ты меня и не поймёшь: мне нужно ЭТО просто для разнообразия, как моя невинная прихоть, как глупость. Путей много, но когда я встретил тебя, я понял, что могу быстро перейти на следующий уровень опыта быстрее. Благодаря твоей доле... Я почти бессмертный по вашим меркам, и ваше время для меня - мгновение. Но раз уж ты появился в моей доле, значит, я сокращу и это мгновение...
   ... чтобы ты меня лучше понимал, скажу, доля - это по-вашему карма.
   ... Итак, мне нужна твоя карма, вернее часть её, как "прописка" к Каруга, это сделает мой путь интереснее и откроет мне ещё одну тропу в другие миры - эту тропу ты хорошо знаешь, хочу знать и я. Я же предлагаю тебе свой мир...
  
   Утром мы сидели с Вирной на ирени и вспоминали то, что было ночью. Вирна дополнила пересказанное мною, что уже удивительно, я был уверен, что у нас одна информация. Хотя, кое-что она могла сказать и раньше, просто ждала подходящего момента. Всё-таки надёюсь, что мы слышали и поняли одно.
   Из слов Вирны, Пустотный Пришелец выбрал именно этот ирень неслучайно.
   Для Пустотного Пришельца, как он сказал, получить "прописку", другими словами, постоянное "право на жительство" на Землю трудно. Но временно и ограниченно он может посещать Землю. Дольмены, как оказалось, неплохая "гостиница" для Пришедшего-из-Пустоты. И самые удобные для него условия в тех дольменах, которые наиболее точно отражают энергетическую конфигурацию Земли. У каруков дольмены наиболее подходящие, они целые, они "живые", и, главное, по словам Пришельца, они "в сфере", другими словами, у них есть ТЕ, КТО о них заботится, кто ими пользуется, кто знает им цену. Дольмены Каруга - яр и ирень - функциональны! Современные мистики и псевдомистики говорят в таких случаях, что "дольмен рабочий", это верно по смыслу, но, в большинстве случаев поклонение дольменам, наделение их собственными именами и вымышленными мистическими свойствами, даже "охристианизирование" дольменов, а также массовые паломничества к дольменам и всякая другая подобная "мода" делает понятие "рабочий дольмен" спекулятивным, пустым и бредовым.
  
   Итак, дольмены являются неким средством связи, а также транспортным средством, или, как сейчас модно говорить, энергетическим порталом в другие миры. Правда, те, кто так говорит, зачастую и не представляет толком, что это за "портал", и уж тем более не может реально воспользоваться таким сооружением. Каруки же пользуются. В этом я впервые убедился во время войны Каруга, когда мы с Вирой, а также другие маги активно перемещались с помощью дольменов, причём, способы такого перемещения оказались разные.
   Дольмены имеют канал перемещения в виде дырки, в виде проёма или в виде особого знака. Какой именно канал - дырка, проём или знак - зависит от магической культуры строителей дольмена. Дольмены Каруга - яр и ирень имеют каналы в виде проёма и знаков, дырок каруки, или те, кто строил дольмены Каруга, что характерно, не используют.
   Размещение канала определяет мир, в который предстоит пройти по этому каналу. Таким образом, количество каналов на дольмене определяет количество миров, путь в которые открывает дольмен, а количество миров, в свою очередь определяет количество Инициаций. Каждая Инициация может задавать множество переходов, или малых инициаций. То есть, каждый мир имеет одну Инициацию, можно сказать, с большой буквы, но частных инициаций с малой буквы может быть множество, например, у каруков это - переходы, посвящения, решения. Человечество на Земле имеет три Инициации, в силу строения и специфики современной жизни на Земле - сама Земля, атмосфера и Космос. Другими словами, Земля, атмосфера Земли и Космос задают способы жизни на Земле высшим разумным обитателям - их всего три - мы передвигаемся по земле, летаем в атмосфере и уже начали летать в Космос. Четвёртое измерение для человечества пока недоступно, в смысле - недоступно в коллективном массовом использовании.
   Поэтому, и в дольменах может быть один, два, или три канала.
   Пустотный Пришелец выбрал себе ирень с тремя каналами. Один канал - центральный образован проёмом, или входом в дольмен как таковым. Этот канал явный, и в него может пройти обычное тело человека. Есть дольмены с круглыми явными отверстиями, но эти отверстия предназначены не сколько для тела, как часто думают, сколько для сферы или даже тела сна, то есть более тонких тел. Тело сна может быть сферой в самом простом варианте, или в сложном варианте тело сна может быть Слиянием - тем, что достигают маги. Очевидно, что строители дольменов яр и ирень и строители дольменов с круглыми отверстиями принадлежали к разным культурам. Другие каналы яр и ирень могут быть как на крыше - в тёмные миры, так и в полу, и эти каналы неявные, то есть они энергетические, предназначенные для других тел. В тёмные миры также могут уводить каналы, расположенные в стене дольмена, примыкающей к склону горы, как в случае ирени Виры, с которого мы "отправлялись" на войну. Но ирень Виры имеет только два канала. Пустотный Пришелец же выбрал именно дольмен Вирны из-за верхнего канала - в Космос, или в Пустоту. В дольмене Вирны также имелся и канал в нижние миры - в полу, что делало её дольмен полностью соответствующим энергетической карте современной Земли.
   Единственно, что изменил Пришедший-из-Пустоты в дольмене Вирны - конфигурацию верхнего канала, не сам орнамент, он остался неизменный и отражал как раз три мира на теле изображено Зверя (!). Пустотный Пришелец не тронул Знак-орнамент, также не тронул составляющую Потока канала, но изменения, внесённые Пришельцем, коснулись составляющей Сферы канала. То есть, канал также имеет три составляющие - внешний знак, сферу и поток, как у человека. Для Пустотного Пришельца сфера канала оказалась неудобной, он её и изменил под себя, но гарантировал, что для магов Каруга эти изменения даёт только преимущества, они ускоряю выход по этому каналу, или, говоря современным языком, как бы форсируют канал - канал Вирны получился с форсажем.
   Вирна объяснила, что сфера человека закручена сверху против часовой стрелке, как спираль, или как резьба, поэтому у большинства людей волосы на макушке закручены по часовой стрелке, и младенец рождается, проходя по родовому каналу, закручиваясь против часовой стрелке, поэтому волосы и закручены против этого родового вращения. Когда Пришедший-Из-Пустоты стал бесполым, его сфера утратила эту "резьбу" сверху. В ирени Вирны этой резьбы теперь также нет, что делает канал прямым, а не закрученным против часовой стрелки, как раньше. Нужно только научиться им пользоваться, что и обязался сделать Пришелец для меня и для Вирны. От нас же требовалось, как я понял, показать Пришельцу, как мы будем ЭТО делать.
   Вероятно, наш способ выхода из дольмена и даст ему новый опыт и вернёт ему символическую "прописку" Каруга. Поэтому, Пришедший-из-Пустоты и разговаривал не просто со мной и с Вирной, а объединил нас сферами, сделав из нас тем самым двуполое существо. Когда-то он смог сделать себя однополым, не проходя эту стадию двуполости, что обычно проще - обычно маги (мужчина и женщина) достигают сначала гармонии яр-ирень, сами или с помощью кого-то, и лишь затем приобретают целостность Себя. Но Пустотный Пришелец сократил своё развитие как мага на целый Этап! Возможно, на не одно десятилетие! Он пришёл к однополости "напрямую" - без двуполости, без объединения с кем-то! И теперь он "навёрстывал упущенное" с помощью меня и Вирны.
  
   - И что теперь нам делать, Вирна? - если честно, то я почувствовал себя, как чувствовал Кастанеда в девятой своей книге.
   - Он придёт, когда посчитает нужным, когда мы будем готовы. Помнишь, он говорил, что заранее сам будет нас предупреждать о каждой следующей встрече?
   - Да, - я действительно вспомнил этот момент, - он говорил, что за сорок дней - не меньше, а может и раньше, он будет приходить по отдельности к тебе и ко мне и звать на это место.
   - Так что готовься, на это уйдут годы, - Вирна спрыгнула с ирени и подбежала к ветке, на которой висели наши корзины-ирени, - пойдём, мне нужно до ночи быть в деревне, да и ты, думаю, за три дня проголодался.
   - Думаю, что десятилетия, а не просто годы!
   В этот раз мы действительно отсутствовали в деревне целых три дня. Одна ночь общения с Пустотным Пришельцем, и ВСЁ (!) остальное время, потраченное на оперативный пересмотр полученного опыта, обсуждение и просто "приход в себя". Мы просто не могли себе позволить покинуть дольмен, пока не восстановим ТО, что могли забыть при переходе в обычное состояние сознание. Или пока не истощимся от воспоминаний, или от обычного чувства голода.
   Или пока до нас не дойдёт, что юношеская идеалистическая формула "вспомнить всё здесь и сейчас" всё равно неизбежно уступит место зрелому осознанию неизбежности действия закона: каждый катарсис имеет свой срок.
  

Сорок Сороков и Суть Наркомании

  
   Уже много месяцев спустя, находясь не у каруков, а в своих обычных командировках, так сказать, в мире общепринятой "научной парадигмы", я вернулся к понятию трёх Инициаций человечества, которое я сразу до конца не понял в силу спутанности терминологии каруков. Путаница возникает по причине, прежде всего, наличия синонимов, использования одних и тех же слов в разных контекстах. На самом деле синонимичность, то есть одинаковость звучания терминов сами каруки объясняют просто: те явления, которые одинаково обозначены - одинаковы по сути, даже когда речь идёт, например, о корзине, древней археологической постройке, социальном устройстве и фундаментальном философском начале.
   Мне всегда помогали в понимании, помимо фактора времени, такие обстоятельства, как жар и движение. И высокая температура тела, и движение в поезде, как я разумею на своём опыте, вносят ещё одну временную и нестабильную "степень свободы" в энергетику человека, прежде всего, в терминологии каруков - сферу.
  
   Итак, что касается Инициаций, то я понял, что каждая Инициация имеет свои сроки перехода, свои циклы. На Земле у современного человечества таких циклов три. Первый цикл - три дня - задаёт сферу человека, сфера отражает саму землю. Второй цикл задаёт поток человека и отражает атмосферу и солнечную систему. Хочу отметить, что атмосфера Земли определяет и биосферу, и экосферу, и всю ноосферу. Цикл потока может варьироваться от семи до двенадцати дней. Третий цикл задаёт океан человека и отражает весь Космос. Он может варьироваться от месяца (то есть лунный цикл) до двух месяцев. Чем длиннее срок, тем больше он может варьироваться в той, или иной культуре или традиции.
   Например, очень популярны в современном мире такие сроки океана - месяц, сорок дней, сорок девять дней. Месяц - это лунный женский цикл, цикл ирень, в году их двенадцать. Сорок дней - солнечный цикл яр, в году их девять, можно говорить, что сорок дней - это истинный срок, другими словами, сорок - срок. Три цикла яр равны четырём циклам ирень - приблизительно сто двадцать дней есть цикл гармонии яр-ирень, или цикл обох. То есть, фазы мужских и женских циклов совпадают через сто двадцать дней! Другой пример - цикл потока может в разных культурах также называться неделя и иметь как семь дней в неделе, так и девять дней в неделе и даже больше.
   Четвёртое измерение в массе человечеству пока недостижимо, иначе человечество уже вышло бы в далёкий Космос. Каруки считают, что пока нет критической массы человечества, четвёртое измерение и будет оставаться уделом одиночек. Критическая масса человечества - это, как мне объяснил Обира, количество людей, живущих современными технологиями, то есть живущие, прежде всего, в современных странах. Человечеству не нужно бояться перенаселённости, ибо истинная перенаселённость явится некоей "искрой", благодаря которой родятся гении, а значит появятся новые гениальные открытия и произойдёт скачкообразный Переход земной науки на новый уровень. Смена научной парадигмы в конечном итоге приведёт к смене технологий. Это и будет четвёртая Инициация людей и соответствующий четвёртый срок, цикл этой Инициации.
   Эта демографическая искра, как мне объяснил Обира, есть, с одной стороны, результат положительной, то есть истинной перенаселённости человечества, с другой стороны, эта искра произойдёт за счёт массового свершения инициации лунных циклов. Лунные циклы, иначе месячные циклы, определяя женский механизм зачатия и деторождения, станут не просто уделом одиночек и "свободы выбора", а в конечном итоге массовым переходом - четвёртой Инициацией человечества. До этих пор лунный цикл есть частная женская инициация, которую проходят все здоровые женщины, даже когда они этого сознательно не хотят. Сейчас лунные циклы задают отчасти и ограниченно океан человека и отражают Космос, точнее, какую-то часть Космоса. В будущем, когда свершится четвёртая Инициация, лунные циклы также будут задавать и следующее тело человека и отражать Космос, который предстанет перед человеком с точки зрения этого нового тела. Обира сказал, что, возможно, то, что сейчас каруки называют океаном, всего лишь море, или даже озеро. Возможно, только новое тело человека сможет называться Океаном. Сроки, цикличность этого нового тела будет порядком большая, чем, скажем, сорок или сорок девять дней, или два месяца. Это будут, образно выражаясь, сорок сороков...
   Сейчас же некоторые люди открывают четвёртое измерение спонтанно или неосознанно. Обира привёл распространённый "живой" пример из современной жизни. Таким примером является вредная привычка и зависимость, такая как наркомания. Ведь речь идёт о людях, живущих ещё одними циклами, или сроками, а Инициация этого цикла определяется тем, каков этот мир, куда они регулярно "забредают". В случае вредной зависимости, например, такой срок - около двадцати дней, то есть половина цикла Океана. Пагубность наркомании, с точки зрения сказанного, состоит в том, что срок этой Инициации меньше цикла океана. Обира заявил, что мир, где цикл будет больше срока океана, не будет губительным для человека. Таким образом, наркомания есть четвёртое измерение неудачной энергетической конфигурации современного человека, или ложное четвёртое измерение.
   Столь интересные познания законов демографии Обира объяснил своим близким родством с женщиной-магом, которую, как он сказал, я не знаю и о которой я не слышал и вряд ли услышу, поэтому он и не будет называть мне её имя и что-либо большее о ней говорить.
   Уже когда я посетил каруков не один раз, спустя почти три года, Вирна раскрыла мне эту "тайного" близкой родственницы Обиры, о которой, как всё же оказалось, я всё же слышал и раньше. Изгой Обира и на сей раз оказался не совсем прав...
  

Через Промежуточный Мир

  
   Я снова возвращался к каругам.
   В душе было странное чувство от предчувствия скорой встречи с людьми, которые были для меня чем-то, или кем-то больше, чем просто родные и близкие. Не друзья и не враги, хотя чуть того и чуть другого было в этом чувстве, в каждом из них. Я не испытывал не страха и ни радости, ни трепета, ни восторга. Ни даже ожидания чего-то, что скоро свершится.
   Я двигался по тропе, как и в первый раз своего визита к Каруга, и вспоминал ТЕ свои чувства в самый первый раз. Но переживания этих чувств ко мне больше не возвращались. Я был как бы свидетелем своего состояния здесь и сейчас.
   Двигался я пешком, как и в прошлый раз, хотя мог и воспользоваться горным велосипедом, и даже мотоциклом. Но не хотел. Волка, как говорится, ноги не только кормят, но и ублажают. Мои ноги меня ублажали тем, что я начинал чувствовать приближение "СЕБЯ к себе". Вот это чувство у меня, пожалуй, всегда возвращалось по мере приближения к каругам. Ноги давали мне пищу для ума, если умом считать нечто, находящееся в солнечном сплетении, пищу огненную, если огонь обратить не вверх, что для огня более естественно, а вниз, к земле. Нога - это огонь наоборот.
   Впрочем, был ещё способ визита к каругам - сон. Я знал два пути к каругам через сон - через тёмные нижние миры и через промежуточный слой между темными мирами и средним миром. Последний вариант стоит упомянуть отдельно.
  
   Все эти годы, что я проживал между визитами к каругам (считая и "нулевой", то есть во сне, когда я в первый раз попал к ним) мне часто снился сон, о том, что я двигаюсь к каругам на поезде. Всё было бы банально - ну, сон как сон, поезд как поезд, можно было бы "посмотреть" (в смысле нафантазировать во сне) что-то и побогаче, если бы не один фактор.
   Поезд шёл по высокой насыпи. Местность уже узнавалась - холмы, которые скоро перейдут в горные хребты, лес, переходящий в редколесье и наоборот. Сумерки. Точнее, ранние сумерки. Я не помню, чтобы время суток было другое. Ранняя осень, может, даже бабье лето. Этот сон мне обычно снится на растущую луну. Один раз только помню, что луна оказалась светлая, новолуние, то есть, как ещё говорят, месяц только родившийся. Но этот сон оказался необычный.
   Неожиданно поезд сошёл с рельсов, хотя правильнее будет сказать, что рельсы кончились, а поезд просто продолжал идти. Но это не явилось аварией и движение не остановилось. Скорее наоборот... Движение моего ПОЕЗДА приобрело неожиданно другое качество. Во-первых, я смог смотреть на движение поезда со стороны, и, таким образом, я был то в поезде, то вне поезда. (Уточню один факт: сон был сразу осознаваемый, и я мог его покинуть в любой момент - теоретически, поскольку я никогда этот сон не собирался покинуть и не покидал, даже тогда, когда ОН у меня вызывал трепет и даже страх - и сон, и сам поезд). Во-вторых, поезд стал живым. Если ранее рельсы как бы сдерживали его движение, то, сойдя с рельсов, поезд "пошёл в разнос" как животное, отпущенное на свободу. В процессе такого "бега" менялась очень странно траектория движения поезда. Поезд еже не двигался равномерно прямолинейно. Он, подобно змее, начинал делать резкие зигзаги, аж подпрыгивал в своём "беге", и снова зарываюсь в землю. При этом земля разлеталась в разные стороны, подобно взрыву, нисколько не замедляя движение поезда, а только "раззадоривая" его больше.
   Неожиданно и всегда мы оказывались в каком-то лабиринте помещений, подобных брошенным залам замка, иногда больше напоминающих брошенные заводские цеха. Но всё же это был не завод или фабрика, а именно жилые, пусть и заброшенные большие помещения. По ощущениям они также напоминали храм, мой храм в нижние миры, но масштабы и расположение самих помещений всё же заставляли думать о большом замке двух - трёх этажей. Этот факт и помог мне понять, что я нахожусь не в нижних мирах, а в пограничном слое между нижними миррами и средним миром.
   Теперь мы неслись по залам замка, петляя по коридорам, огромным залам, буквально взлетая на верхний этаж, и не один этаж, и также резко, часто в повороте "падая" по степеням на первый этаж. Прямо мы не двигались, хотя часто и можно было. Я часто видел прямой проход по залам, но поезд вдруг резко мог повернуть влево или вправо, или взлететь на верхний этаж... Впрочем, я сам был отчасти инициатором этого "ралли". В этих залах и коридорах было также сумеречно, как и во вне, только свет сумерек становился красноватый, под кирпич, как тёмное золото, а не серый и зелёный, как раньше. Этот "бег" проникал внутрь меня - я испытывал азарт гонщика, "угнавшего поезд" - порою смесь ужаса и радости одновременно, особенно тогда, когда соскакиваешь с этого поезда, быстро осматриваешь какой-либо зал справа или слева в стороне от движения, трудно сказать зачем, а потом снова на ходу запрыгиваешь на поезд, или в поезд. Рождается ощущение, что, несмотря на то, что можешь двигаться с поездом параллельно, тем не менее, в силу такого непрямолинейного и быстрого движения поезда, можешь его потерять. И что тогда? Этого я не проверил, потому что всегда успевал за ним, порою нагоняя поезд уже вне замка.
   Вне замка поезд всегда соскакивал с каменного обрыва, не высокого - это была гряда скал высотой до пяти метров. Но всё же прыгал-то поезд с этого обрыва! Затем врывался в землю, пропахивал несколько метров, возможно, и до сотни метров, не теряя при этом скорости, за затем каким-то образом... оказывался на своей железнодорожной колее...
   И я оказывался у Каруков... Просто поезд вдруг исчезал, исчезали также рельсы, словно я о них просто забывал или терял из виду. Но местность уже не менялась. Я оказывался в лесу вблизи деревни Каруга. Не вылезал из пещеры или дольмена, как в случае путешествия по тёмному миру, а именно оказывался сразу на поверхности, "сойдя" с поезда, вернее, "потеряв" поезд.
  
   Так вот,
   Как-то Пришелец мне "намекнул" на то, что он неоднократно меня "доставлял" к каругам способом, мне весьма привычным. То есть, я так перемещаюсь в своих "обычных" командировках. И ещё Пришелец, указал, что этот способ полностью соответствует технологической - часто доминирующей - части моего ума. Это по поводу истинной природы этого "поезда"...
  

Сарга

  
   Когда я подошёл к деревне мануков, меня встретила Вирна. Встретила, как говорится, "на том же самом месте и в тот же час". Да, как в первый раз, когда меня встретила девочка, которую в племени звали странным именем Дерево. Вирна стояла посреди той же самой поляны. Кажется, и освещение поляны, небо, и состояние растительности не изменились. Только прошло время, и Дерево стало Вирной, а я чувствовал себя уже не туристом-исследователем-непонятно-чего, а Путником, ну... или Войгой-Путников.
   Вирна не дала мне времени на ностальгию и оборвала наступающее тоскливое ощущение дежавю.
   - Нам нужно быть в другой деревне завтра к вечеру, - она даже не поздоровалась и не спросила меня о моей степени усталости, а я всё-таки добирался три дня.
   - Так... я ещё не пришёл? Здравствуй, Вирна. - Такой "программы" я не ожидал, хотя и знал, что эта моя "встреча" с каругами будет чем-то необычной.
   - Привет, Путник, ты ведь - путник, значит ты ещё не пришёл. Ты никогда не придёшь до тех пор, пока ты - путник. - Исчерпывающее объяснение Вирны, кто я такой и ЧТО здесь делаю...
   - А... поздороваться с манугами я могу? - Я застыл в нерешительности, понимая, что этот мой вопрос может повлечь за собой какой угодно ответ даже от Вирны.
   - Сейчас ты можешь поздороваться только с Пакураной, он в деревне, - Вирна наконец-то привычно улыбнулась мне - слегка прищурившись и приподняв подбородок так, что казалось, будто она улыбается небу, при этом она как-то по-особенному задерживала дыхание на вдохе.
   - Тогда уж лучше пойдём, вряд ли он меня ждёт.
   - О! Пакурана, возможно, единственный, кто ждёт тебя всегда...
   Мы медленно шли по поляне, направляясь вдоль склона так, что деревня Мануга оставалась внизу и правее. Впрочем, пока что мы в любой момент могли начать снижаться и оказались бы через пятнадцать минут в деревне. Но Вирна вела такой тип разговора, за которым угадывалось её нежелание менять наш курс. Вирна и не собиралась вниз.
   Вирна рассказывала о женщине, которая научила её, как сказала Вирна, "многое чему". Я уже слышал об этой женщине от Вирны. Это ТА, кто обучил Вирну, точнее Дерево готовить пищу, напитки, а также иметь дело с особыми растениями Яр и Ирень, ведь помимо употребления в пищу некоторые растения могли использоваться иначе, например водоросли вплетались в корзины-ирень. Именно благодаря этой женщине не только Вирна, но и другие "те, кого я знаю" (так витиевато и выразилась Вирна) владеют знанием не только каруков, но и современными дисциплинами как научными, так и паранаучными. Я понял, что эта женщина была своеобразным педагогом у каруков, "сельской учительницей". Вирна подтвердила мою догадку. Она сказала, что эта женщина имеет традиционное высшее образование именно как педагог и психолог. Более того, эта женщина также является и белой ведуньей-путником. Она имеет мужа и детей, и даже внуков, и занимается врачеванием у каруков, а также выполняет кое-какие функции в подготовке к различным инициациям и переходам. Вирна указала, что не стоит путать врачевание и целительство, которым занимаются чёрные колдуны Каруга, они же проводят и сами инициации. Но на вопрос, а в чём же действительно ЭТА разница, Вирна сказала, что Сарга (так звали эту женщину - белую ведунью) сама мне расскажет, тем более что нам нужно поберечь свои силы на подъём и далее идти молча.
   За нашим разговором я не заметил, как мы отдалились от деревни уже на порядочное расстояние. Деревня мануков осталась где-то позади и внизу, и теперь мы шли по лесу, незаметно миновав открытое пространство. Мы также пересекли тропу, ведущую на перевал, по которой я много раз хаживал к тарапунам, и уже начали подъем на склон, на котором где-то находился "Бабушкин Ирень" Вирны. Я всё же решил задать вопрос:
   - Мы идём к твоему иреню?
   - Да, мы там перекусим и заночуем.
   Далее мы шли молча.
  
   Деревня камполов находилась в дельте Большой Реки (которую каруки так и называли). Сама дельта тоже была немалая, такая, что там могла разместиться не одна деревня каруков, такая, например, как деревни мануков или тарапунов. Деревня раскинулась на возвышенностях, дома в основном стояли на вершинах холмов, покрытых лесом. Некоторые дома стояли на лысых холмах, и были заметны мостки, соединяющие эти холмы. Видно было, что в некоторое время пространство между холмами заполняла вода Большой Реки, для этого мостки и служили. Но и сейчас я заметил, что некоторые холмы вода всё же разделяла, и там были мосты побольше. Так, деревню разрезали несколько проток Большой Реки. В общем, камполы стояли в низине, можно сказать, на воде, и в их жизнь постоянно вторгалась вода. Правда, не Венецию деревня комполов не походила, скорее на сказочный игрушечный мирок, где на каждом холме располагалось по маленькому королевству. Мосты и мостки создавали, или усиляли эту "игрушечность" мира камполов.
   Мы стояли на склоне хребта, и деревня камполов была перед нами во всей своей необычности. Даже само слово "деревня" как-то совсем не подходило, я бы сказал: "мир камполов". Нам следовало отдохнуть перед последним, как я понял, переходом. Мы уже спускались часов пять с хребта, хотя это расстояние можно было преодолеть и в два раза быстрее. Просто, Вирна собирала какие-то травы для Сарги. Признаться, мне уже не терпелось оказаться в деревне.
   Раньше, самое дальнее, куда мы с Вирной добирались, была сама вершина хребта и противоположный склон, где и располагался её ирень - "Бабушкин Ирень", как я его окрестил, и Вирна была не против этого названия. И Вирна всякий раз отказывалась спускаться с другой стороны хребта, только лишь упоминала об этой деревне в дельте реки. С самой вершины хребта, правда, не было видно деревни камполов, поскольку хребет изгибался и закрывал дельту Реки. Да и деревня располагалась достаточно далеко. Поэтому я так и стремился эту деревню увидеть. И время, похоже, настало.
   - Впечатляет? - Вирна поймала моё настроение, что, впрочем, было вполне закономерно.
   - Да, таких деревень я ещё не видел, и не только у каруков. Даже по телевизору...
   - Плавуны - самое молодое племя каруков, и это выделяет их из общей среды каруков, как, пожалуй, и тарапунов тоже выделяет. Но тарапуны, напротив, самое старое племя. Эти два племени в чём-то противоположны...
   - Плавуны - это камполы? Как правильнее называть?
   - Да, у них странная история приключилась с этим названием "камполы", не каждый их так называет, многие предпочитают называть их просто плавуны. - Вирна встала (до этого мы сидели на бревне) и снова продолжила движение, спускаясь напрямик в дельту. - Тебе, думаю, Сарга расскажет, попроси её.
   - А она точно?..
   - Она не Вира! Путник, белые ведуньи отличаются от чёрных, ты это сразу почувствуешь... Идём!
  
   Сарга, действительно, разительно отличалась от Виры, да и всех колдунов Каруга, с которыми мне раньше приходилось общаться. Правда, ранее о белых ведуньях я только слышал. Даже Вирна, не смотря на то, что она была необычной чёрной ведуньей (в силу нашей с ней сопричастности к Пустотному Пришельцу), по сравнению с Саргой казалась сущим демонёнком, или, лучше сказать, демоницей (всё никак не могу отвыкнуть от детского образа Дерева)!
   Уже перед домом Сарги Вирна предложила рассказать историю о неком Камполине, которую любят рассказывать в деревнях каруков и которая приключилась с Азу. Я, естественно, согласился. Мы притормозили у двора. И Вирна поведала мне.
   Азу когда-то был простым охотником, хотя некоторые и считали его "недоделанным магом", потому что ему с детства суждено было быть магом, но он почему-то пошёл в "простые охотники". Как-то раз он провалился в яму Камполина - это, по слухам, временное пристанище, где Камполин может долго пребывать, по весне и по осени, как говорят в народе. Азу не на шутку испугался, мало ли, КТО здесь в яме, уж лучше бы кто другой, но не Камполин. И его страхи сразу же подтвердились - жилище явно было обитаемым - Азу увидел большое помещение и чуть ли не мебель и другие предметы убранства в этом помещении. Но, самое ужасное, к нему подошёл маленький камполин и уставился, глядя прямо в глаза. Вообще, стоит уточнить, что про маленьких камполинах никогда не упоминалось в местном фольклоре Каруга, тем более о "личное жизни" камполинов и способах их размножения. Многие каруки думали, что Камполин - это божество, значит, почти бессмертен, и, значит, размножаться ему недосуг. Когда малыш улыбнулся Азу, то Азу, весь в холодном поту, спросил у малыша: "Папа дома?". "Нет!", - сказал детёныш. "А мама?", - глупее вопроса Азу придумать не мог, просто вырвалось автоматически, и Азу сразу пожалел о своём втором вопросе, холодный пот при этом уже стал холодить его ниже пояса. "Нет!" - таким же тоном ответил камполёнок и застенчиво отвернулся. И тут Азу "осмелел", в животе у него потеплело и ноги "разморозились". Или же просто ему стало всё равно, и он решил подерзить перед своей смертью; он замахнулся на камполёнка, показывая при этом, что именно ОН - Азу хозяин положения, произнеся: "Ах ты, ПАДЛА!". Камполёнок же при таком "отношении" к себе неистово завопил: "Дедушка!!!". Так охотник-Азу и умер, и родился маг-Азу...
   Я рассмеялся, подумав, что, действительно, нужно будет рассказать Азу про то, как над ним смеётся народ. Но вдруг осёкся, когда сущая демоница-Вирна пояснила сказанное, добавив: "Знаешь! Эту историю теперь про тебя рассказывают"...
  
   Дом Сарги был огромен по меркам каруков, по крайней мере, я таких раньше не видел ни в одной деревне Каруга. Он стоял на большом лесистом холме, в центре. Две трети периметра холма огибала протока Реки шириной метров до пяти, и был мост через эту протоку (это я увидел ещё с хребта). Вокруг дома были деревья, и только в нижней часть холма приютились какие-то небольшие строения. Дом больше походил на сельский клуб, или сельсовет, в котором был длинный коридор и ряды комнат по обе стороны этого коридора. Коридор заканчивался большим залом, из которого выходили, помимо коридора, ещё пять дверей, за которыми, как я подумал, могли быть как комнаты, так и другие коридоры, а также и выход наружу.
   Сарга встретила нас в зале. Когда я проходил по коридору, ведущему в этот зал, то услышал, что из одной комнаты раздавался звук флейты. Звук больше походил на урок музыки, чем на просто игру, музыкант постоянно сбивался и мелодия рвалась. Сарга была стройна, высока, красива, её серые длинные волосы были распущены и ниспадали ниже плеч, женщине было лет шестьдесят, но об этом можно было судить только по выражению глаз и по самим глазам, а также по моему заочному знакомству с ней, поэтому я сразу отбросил вопрос, связанный с её возрастом. Сарга была настолько обаятельна, ещё не проронив ни слова, что, я бы сказал, просто за те первые несколько секунд, что я её видел, повинуясь первому впечатлению от её образа, сразу почувствовав ту ауру её дома и ауру её самой, я бы сказал, что Сарга излучала Добро! Причём, слово "Добро" я неслучайно написал с большой буквы, это - Добро как энергия, но не как моральный принцип её мыслей, слов и поступков.
   Сарга сидела на диване, стоящем в углу зала, но, когда мы вошли, она встала, сделала несколько шагов в нашу сторону и протянула мне руку.
   - Здравствуй, Путник, меня зовут Сарга, да ты это знаешь... Как вы добрались?.. - Сарга посмотрела на Вирну. Вирна, улыбаясь, просто пожала плечами, что я бы интерпретировал как "благополучно".
   - Здравствуйте... - пришлось мне вступать в разговор.
   - Называй меня на ты, так мы быстрее подружимся. Мы ведь не враги, верно?
   - Да, Сарга, у тебя слишком большой дом...
   - ...Чтобы иметь врагов? О да! Но я бы сказала, что меня просто большая семья, и каждый имеет своё место в этом доме, даже изгои.
   Мне как-то сразу вспомнился изгой Обира, и тут же я вспомнил о том, что Обира не захотел называть имя родственника, точнее родственницы, которая, как сказал Обира, "передала (ему, то есть Обире) много знаний". Я еже захотел задать свой следующий вопрос об Обире, но Сарга меня опередила:
   - Но давай не будем об изгоях, Путник! Признаться, для меня это больная тема.
   Последнее Сарга сказала так легко и непринужденно, как бы играючи словами, что я бы не сказал, что для неё существовала в этот момент какая-либо "больная тема". Но я не мог не повиноваться этой её просьбе. Сарга же продолжала:
   - Пойдём, я покажу тебе твою комнату. Вирна, ты можешь тоже отдыхать до вечера, не так уж много времени осталось. - И Сарга повела меня к одной их дверей зала.
   За дверью оказалась лестница на второй этаж, которая также вела и вниз, вероятно, в подвал. Я уже было по инерции настроился на то, чтобы подниматься вверх, но, к моему удивлению Сарга повела меня вниз. В этот момент я, можно сказать, "вспомнил, что я у каруков", и даже подумал о том, что Сарга, несмотря на кажущуюся обаятельность и "человечность", тем не менее, такая же коварная и непредсказуемая ведьма Каруга, хотя и белая.
   Пройдя два лестничных пролёта вниз, мы подошли к двери, всё это время Сарга молчала, хотя и оглянулась пару раз на меня, как бы поддерживая молчаливый, но всё же "живой" контакт глазами.
   За дверью было светло! Это первое, что меня удивило, ведь мы должны были оказаться в тёмном подвале! Свет, оказалось, поступал от окон - подвал, на самом деле, был полуподвалом, или цокольным этажом, освещаемом довольно большими окнами, расположенными от потолка на добрую треть стены вниз. Также освещалась и сама лестничная площадка, по которой мы спустились, но в ней окно было гораздо уже, хотя и расположено было также у потолка, поэтому и создавалось впечатление, что подвал должен был быть слабо освещённым. Но самое большое удивление я испытал при виде того, что было в этом помещении.
   Это был бассейн размерами где-то четыре на четыре метра! Вода подавалась в бассейн естественным путём. Дом стоял на источнике!
   - Ты можешь искупаться здесь. Вода здесь тёплая, а зимой даже бывает слишком горячая. - Сарга передёрнулась всем телом, продемонстрировав тем самым реакцию тела в таком "слишком горячем" источнике. - Можешь смело пользоваться мылом - источник здесь сильный и вода быстро обновляется. Вся деревня стоит на источниках. Я тебе потом расскажу интересную историю про нашу деревню, а сейчас пойдём наверх.
   Наверху Сарга расположила меня в комнате, окна которой выходили на север. Сарга почти сразу ушла, предложив мне отдохнуть. Поздним вечером мы должны были встретиться.
   Я и сам чувствовал себя уставшим, также хотелось вымыться, тем более, что в таком бассейне грех было не вымыться. Признаться, я еле сдержал себя, чтобы не раздеться и броситься в бассейн ещё когда Сарга его мне показывала. Но прежде чем спуститься вниз, я решил рассмотреть, что же за окном, тем более, что когда я отдохну, будет уже темно и ничего за окном я уже не увижу. Дом-то высокий, и я нахожусь на втором этаже дома, стоящего на холме, то есть увидеть можно было много чего.
   Самое примечательное, что было у меня за окном, оказался канал, выходящий из-под дома, чуть в стороне от окна. Источник действительно был сильный, даже в этом канале можно было купаться, он был около метра шириной. Канал был забетонировал. Метрах в двадцати от дома я увидел ещё один благоустроенный бассейн, образованный этим же каналом. Затем шло понижение, поросшее деревьями. За деревьями можно было разглядеть только горизонт и дельту Реки, уходящую за горизонт. Это я видел и с хребта. Удовлетворившись увиденным, я решил отдыхать.
  
   Меня разбудила Вирна. Она стала колотить по стене из соседней комнаты. Наши комнаты оказались рядом. Через три минуты Вирна уже стояла у моей кровати (которая больше походила на деревянные нары, шириной такие же, как и длинной) и "предложила" следовать за ней. Я поспешно оделся, и мы спустились в зал.
   Сарга сидела на том же диване, на котором она сидела и несколько часов назад, когда мы вошли в этот зал. Но на этот раз она не встала нас встречать, а просто предложила нам сесть напротив неё на кресла.
   - Как ты отдохнул? - вопрос Сарги касался только меня.
   - Хорошо.
   - Только мне пришлось его будить, - Вирна решила это дополнение необходимым.
   - Ты заметила, как он расположился? - на этот раз вопрос касался Вирны.
   - Да, он спал вдоль потока, головой к окну.
   - Это правильно, - Сарга посмотрела на меня и улыбнулась. - Потому ты и проснуться не смог сразу же, верно? Вина застала тебя врасплох.
   - Когда Вирна вошла, я уже не спал, только действительно вставать сразу не хотелось. Усталость...
   - Когда я зашла, ты спал как убитый, тебя унёс поток, и тогда я решила тебя разбудить, я стала стучать по стене.
   - То есть, Вирна, ты заходила два раза?
   - Да, Путник.
   Я пожал плечами, не зная что комментировать по этому поводу. Вирна тоже замолчала. Странный разговор. Ситуацию спасла Сарга, хозяйка дома и хозяйка положения.
   - Ты спал в комнате приезжих. У этой комнаты особое расположение, она стоит прямо над потоком, вытекающим из истока.
   - ? - немой вопрос "прозвучал" как от меня, так и от Вирны, скорее, Вирна просто решила меня поддержать, дабы ещё сгладить ситуацию.
   - Всякий, кто ложиться вдоль потока, стремится к очищению и познанию нового. Это качество важное для восприятия тебя самими камполами. Они ценят интерес к ним, - Сарга задумалась.
   - Как и все каруки это ценят, - Вирна дополнила Саргу, - Сарга говорит о тех, кто ложится вдоль потока головой к окну, то есть туда, куда поток вытекает.
   - Да, Вирна, это верное дополнение, - Сарга продолжала, - Если бы ты лёг головой в противоположную сторону, и тоже вдоль потока, но навстречу ему, то ты проявил бы свой характер...
   Сарга посмотрела на Вирну, ища как бы дополнение. Вирна снова дополнила:
   - Как бы пришёл со своим уставом в чужой монастырь.
   - Я всегда стремлюсь спать головой к окну...
   - Тем не менее, ты лёг не просто к окну, но от потока, это важно, - продолжала Сарга.
   - А если бы он лёг головой поперёк потока? - Вирна решила постоянно дополнять Саргу.
   Похоже, эта тактика объяснения мне сути данного явления, была единодушно принята обеими ведуньями, чёрной ведуньей молодой и белой ведуньей более зрелой. Далее пошёл диалог обеих. Сарга как бы разговаривала с Вирной, периодически обращая на меня внимание, смущённо улыбаясь при этом.
   - Тогда он пошёл бы против нас, правда, я думаю, что он в этом случае здесь бы и не оказался.
   - Головой к потоку?
   - В обоих случаях.
   - А головой к потолку?
   - Почему тебе интересно именно это расположение?
   - Так лёг Обира, ты говорила...
   - Так он лёг только накануне его изгнания! Он знал, что он уходит, потому и лёг так.
   - Так что это означает?
   - Головой к потоку? Ты хочешь знать, что означает лечь головой к потоку?
   - Да!
   - Активный протест. Просто активный про-ти-во-...
   - А если головой от потока, тоже поперёк, но от-потока, значит? Это...
   - Да! Пассивный протест, попросту, наплевательское отношение ко всем и всему.
   - Это худший вариант?
   - Для него - да!
   - То есть, Обира создал себе не самый худший вариант?
   - Считай, да, но, Вирна, ты пришла ведь не с Обирой, верно?
   - Да, Путник... со мной, - тут и Вирна посмотрела на меня, - ты правильно лёг, Войга.
   - А вы... комнату мне правильную предоставили. - Я решил немного съязвить.
   - Это - лучшая комната и всех, Путник, - Вирна воодушевилась, - только не часто тебе придётся здесь спать, поверь, сколько бы ты здесь не находился и сколько бы ты этого не хотел.
   - Верно, - Сарга продолжила, - эта комната особая, в ней отдыхают во время или после переходов, прежде всего, психологических переходов. Запомни свои ощущения в этой комнате, Путник.
  

Пересмотр Состояний

  
  
   Я надолго запомнил свои ощущения в этой комнате. До тех пор, пока эти ощущения не вытеснил другой опыт, опыт, который я сразу и не оценил. Но который именно Сарга и Вирна позволили мне снова пропустить через себя, спустя несколько лет после этого опыта, между моим первым посещением каруков и..., впрочем не важно, сколько раз я приходит к каругам и покидал их. Не один раз, далеко не один... Но здесь лучше по-порядку.
  
   Как-то, находясь на отдалённом острове в мире камполов (язык не поворачивается назвать и этот остров "деревня камполов"), мы с Вирной вдруг повели наш разговор о Сарге. Прошло около четырёх дней моего пребывания в их деревне. За это время Сарга меня обаяла, Вирна была при Сарке воплощением смирения и праведности (правда, на знаю "какой" праведности), вся деревня камполов чем-то напомнила мне мою "стихию детства" - те, места, где я родился и вырос: дельта реки (ну, почти дельта), размеренная "своя" жизнь жителей, некоторая оторванность от "соседей", близость воды... и вода, вода, вода... Но, если так можно выразиться, "вода без сырости" - люди живут на воде в условиях стерильности и сухости. И физической сухости, и "психологической" - ничего не гниёт, ничего не разлагается. Я не могу обвинять других каруков, чтобы у них сто-то "гнило и разлагалось", - нет! Дело не в этом. Просто "темп жизни" у камполов был, что ли, более текучим, как свежая чистая вода, в то время, как и у мануков, и у баруков, и у тарапунов, насколько я уже смог понять, жизнь текла не как вода, а как... жизнь не текла, а проходила как жизнь дерева: рождение, созревание или даже горение, смерть. Кто-то скажет, что так проходит жизнь абсолютного большинства людей "горение и смерть". Нет! Я говорю не о горении как хаосе, а о горении как заданном заранее высвобождении энергии. Это та же разница, как, с одной стороны, горение в костре - действительно типичный вариант "сгорания" талантливых и активных людей в современном мире; и с другой стороны, горение как a пучке направленной энергии лазера. Каруга - это не костёр, каруки - это мощный лазер. А камполы оказались одновременно и горячим лазером, и потоком прохладной чистой воды. Эти два качества они в себе и совместили. Как? Холодный лазер, что ли...
   Этот вопрос и привёл к нашему с Вирной разговору.
   Разговор пошёл о Сарге. Ничего удивительного, если не считать того, что первые три дня у нас не было просто времени о ней говорить. Сарга увлекла нас своей школой, своими уроками музыки, рассказами о своих учениках и "житейской мудростью", то есть, как это говорят: "бытовой магией". О "высшем" как-то и не говорилось, даже не было желания. Все были довольны собой, окружающими, жизнью в частности и жизнью вообще, работой и неделанием. Действительно, в белой маги побеждают ВСЕ! Меня даже несколько напугало это "счастье".
   - Сарга, на самом деле, здесь не родилась, Путник. - Вирна прокомментировала моё заявление о том, что я бы хотел родиться в этой деревне.
   - Да, я даже об этом и не думал. Я говорю о себе.
   - А думаешь о ней.
   - Да, пожалуй... - я призадумался, - у Сарги есть что-то общее с Обирой?
   - Также, как и со мной.
   - Обира - твой брат? Я имею в виду - родной брат?
   - Обира - изгой.
   - Ну, вы же с обирой - дети Сарги?
   - Обира - изгой, - возмущённая Вирна решила стойко держать оборону, - я - тёмная ведунья и чёрная птица, ты - чёрный путник, Сарга - белая. Мы не можем быть с Обирой братом и сестрой хотя бы потому, что Обира относится к другому колену каруга.
   - То есть к другому поколению? - я понял, что хочет мне сказать Вирна, но решил так просто не сдаваться, - Я вижу, что он старше тебя, но мало ли что, Сарга - здоровая женщина, она способна и ещё родить...
   Вирна взорвалась таким смехом, что я сам не мог не рассмеяться. Правда, взрыв смеха Вирны был на несколько порядков сильнее моего смеха. Она смеялась, что называется, "от души", искренне, по-своему типично, но теперь она просто не могла смеяться как обычно с придыханием. Она глубоко дышала, почти задыхалась от смеха! И когда же она согнулась пополам, можно сказать "задохнулась-таки", у меня вдруг сменился мой смех тоской. Мне показалось, что если я чего-то не понял об Сарге, или что-то не хочет мне сообщить Вирна, так это, в конце концов, не имеет значения. Накатила тоска. Вид дельты реки и островов, уходящих в стороны моря, всё менее и менее покрытых растительностью (мы выбрали высокий берег одного из островов, так что было видно многое с этой стороны острова), только усилил это чувство. И у меня защемило сердце от этой тоски.
   Относительно успокоилась и Вирна. Она озорно посмотрела на меня, толкнула своим левым плечом (она сидела справа от меня), в её глазах продолжали играть огоньки. На удивление, её толчок повлиял на моё сердце, хотя и пришёлся с правой, то есть с другой стороны - сердце перестало щемить
   - А ты не гинеколог случайно, или тайный сексопатолог, Войга? - Вирна снова не унималась.
   - Я ваш лечащий врач патологоанатом, - эта злая шутка у меня была давно припасена на подобный вопрос, если честно.
   - А! Ну тогда ты знаешь о нас действительно больше, чем мы сами. Тогда ты видишь, что мы с Саргой действительно близкие родственницы, а Обира нам никто...
   - Теперь никто?.. - сказал я, почти надрываюсь, но не от смеха, как Вирна ранее, а от неожиданно подкатившего кашля. Кашель шёл от лёгких, но я не был болен ни простудой, ни тем более другими лёгочними недугами. Было такое ощущение, что я подавился воздухом. другой стороны, рят в настоящем времени, чтобы не засорять уста.
   - Успокойся, Путник. Обира проклят, в этом нет морали, просто о нём не говорят в личном времени, тем более в настоящем времени, чтобы не засорять уста. Можно безлично, но зачем?
   - Проклят? В личном времени?..
   В этот момент мы заметили, что к нам направляется моторная лодка, скорее всего рыбаков. Впрочем, это не имело значения, но возымело действие - наш разговор прервался. Я даже вздохнул с облегчением, кашель сразу прошёл, вздохнула, кажется, и Вирна. Я посмотрел на Вирну, Вирна посмотрела на меня. Разговор был действительно исчерпан. Да и наша прогулка тоже. Мы стали спускаться к воде, где стояла наша байдарка.
  
   С Вирной мы добрались до основной деревни только к ночи. Для путешествий по миру камполов нам одолжили байдарку, после того, как мы отказались от моторной лодки (что уже было удивительно для меня (!), каруки охотно пользовались подобными средствами и "благами" цивилизации, но они как бы этого "стеснялись", поэтому никогда не предлагали мне ничего подобного, даже поощрили моё нежелание воспользоваться мотоциклом по пути к манугам).
   Далее был серьёзный разговор в доме Сарги. Разговор на тему проклятия, точнее проклятий. На мой вопрос, что значит Обира проклят с точки зрения каруков, Сарга попросила меня вспомнить битву мануков и баруков, когда я первый раз приехал к каругам. Сарга сказала, что это вспоминание мне и позволит понять, кто такой Обира, и что есть такое проклятие.
   Я и не забывал те события. Я вспомнил моё видение энергий, которые исходили от воинов на поле брани, точнее я помнил сферы воинов, вперемешку с их обычными телами, а также тёмные потоки энергий изо рта, и жёлтый поток умирающего воина, и действия Пакураны. Я всё это рассказал Сарге. Вирна тоже слушала, раскрыв рот, хотя, мне казалось, что я ей раньше всё это уже рассказывал. Но когда я это ёй заметил, то Вирна сказала, что я мог про войну рассказывать тогда разве что Дереву, но никак не Вирне.
   Сарга не стала перебивать нашу лёгкую перебранку. С утра что-то не так у меня заладилось с Вирной - всё время состояние "вялотекущей войны", или "задушевной ссоры". Когда же я замолчал, сделав вынужденную паузу в своём рассказе о войне - воспоминания потерял, а Вирна тоже решила ничего не говорить, тогда Сарга подключилась сама.
   Сарга всё это время молчала, но вдруг задала неожиданный вопрос Вирне (хотя мы все и молчали, но я лично никак не ожидал вопроса от Сарги):
   - Ты была справа?
   - Да, до сих пор я справа, - Вирна как-то с укором посмотрела на меня.
   - Справа?.. - это был мой незаконченный вопрос...
   Действительно, я вдруг чётко осознал, что весь сегодняшний день Вирна была справа от меня, причём, когда мы находились в байдарке, Вирна была сзади, но всякий раз, даже когда ей было неудобно, как-то неестественно, она намеренно держалась справа от меня. Я это отметил для себя однажды, но так и не успел спросить на счёт этого, а потом просто забыл - в тот момент мы не стояли на месте.
   - В вашем обществе женщины слева - зачем? - Сарга на этот раз посмотрела на меня.
   - Это - дань аристократическим манерам, Сарга, я так думаю.
   - Эти манеры ведь создавались неслучайно, да, Путник?
   - Они отражали степень развития общества в тот момент... И так и прижились... до сих пор. Думаю, что они оправдывают патриархальность традиций - женщина стоит слева. В это много смыслов можно вложить...
   - Да уж, - Сарга засмеялась, - можно, например, "пойти налево", а можно просто поставить женщину туда, где Луна...
   - Луна?
   - Женщина - Луна, она-женщина использует лунные циклы Ирень. - Сарга сделала паузу.
   - Мужчина - Солнце, это циклы Яр, - я воспользовался паузой и сказал не сколько то, что я знал (хотя нечто подобное я уже и слышал), сколько просто продолжил мысль Сарги, продолжил по аналогии.
   - Путник! - Сарга сделала относительно большую паузу, - Такое общество не просто ставит женщину "на своё место" - и, формально, "там" её и место - слева. Но такое общество таким образом и защищается от женщин.
   - Как?
   - Женщина, которая стоит справа для мужчины - да (!), это именно ЖЕНЩИНА! - Сарга посмотрела на Вирну.
   - Поэтому она, - Сарга перевела взгляд на меня, а затем кивком указала не Вирну, - так и вела с тобой.
   - А он... - возмутилась Вирна, - он сам всё провоцировал.
   - Вирна, - тут я решил вовлечься в разговор, - ты меня действительно сильно цепляла сегодня весь день. Я, наверное, тоже тебя, но я не мог ничего с собой поделать. И у меня были сильные смены эмоций, настолько сильные, что аж сердцу неприятно стало в какой то момент, и дыханию, а у меня сердце здоровое, и лёгкие, вот я и разозлился на такой переход, и на тебя, и на себя...
   - Да, потому что он был слева от тебя, а она - справа от тебя. - Сарга поочерёдна смотрела на Вирну и на меня. - Так, вы оба стремились быль активными по отношению друг к другу, и цепляли всё время друг друга. А с эмоциями своими с Азу разбирайся - он специалист по эмоциональным переходам. Только подробно запиши все свои переходы, считай эту рекомендацию, как рекомендацию от Азу.
   - Путник, тебе Азу не рассказывал о сварах? - Сарга, похоже, снова решила сменить тему разговора.
   - Нет, хотя, да... можно говорить, что он показывал мне, что такое свара на примере... там у мануков ссорились муж и жена, а мы это увидели.
   - Ну вот, видишь как хорошо!
   - Мне Азу говорил, что свара бывает разная. - Я понял, что от предыдущей темы мы, на самом деле, не далеко ушли.
   - Да, но это уже к нашему разговору не относится, главное пойми - любая свара, где задействованы мужчина и женщина такова, что мужчина стоит слева от женщины, а женщина справа от мужчины.
   - Так а что будет, если наоборот, как... в светском обществе - женщина слева от мужчины - свары не получится?
   - Можно сказать, что свары не получится. Там где свара слаба, можно говорить, что её просто нет. Ваше светское общество убрало свару, а вместе со сварой и силу взаимоотношений. Видишь, в этом есть и плюсы, и минусы. Я тебе скажу даже больше, как мать многих детей: самое лучшее противозачаточное средство - ваше светское общество, женщина, которая слева от мужчины, не родит - только не принимай это буквально, пожалуйста!
  
   Этой же ночью, точнее уже под утро, находясь в своей комнате, я задумался над сказанным. (Мне выделили комнату, окна которой выходили на ту сторону, с которой мы пришли с Вирной, таким образом поток, выходящий из-под дома, оставался где-то слева, комната Вирны была в противоположном конце дома, то есть от неё поток был справа). Снова пытаясь вспомнить подробно ту сцену, которую мы лицезрели с Азу, сцену ссоры между женщиной и мужчиной, я вспомнил другую сцену, более грандиозную по масштабам Каруга, да и по общему эмоциональному фону.
   Я мысленно перенёсся к событиям "военного времени", точнее "послевоенного".
  
   Война между манугами и баругами, в которой и я участвовал, закончилась тем, что все собрались в деревне баруков. Точнее, у края деревни баруков собрались большинство воинов мануков (некоторые просто вернулись к себе в деревню) и жители деревни баруков. Сборище было на высоком берегу моря.
   Для меня на тот период времени это была вторая деревня каруков, которую я посетил. Точнее, все не сразу собрались на краю деревни баруков. Перед этим сборищем, которое также называлось Решение, у меня были почти сутки на ознакомление с местом - почти весь день (война закончилась утром) и ночь. Уже к полдню войско мануков как-то рассосалось по деревне, можно говорить "по гостям" у своих врагов, что меня очередной раз удивило и позабавило - вот так "враги"! Может, как я в шутку заметил одному из воинов мануга, который не спешил "рассосаться", все разошлись "просто позавтракать". Он серьёзно кивнул в ответ... Тогда я ему заметил старую истину:
   - Завтрак съешь сам, обедом поделись с другом, а ужин отдай врагу.
   - Да, это так, - подтвердил уже немолодой воин.
   - А если у меня одни враги? - Я действительно почувствовал в какой-то момент себя врагом в "стане" Каруга, будь то мануки, или баруки, или ещё кто... Меня ВСЕ бросили... Все наврали!
   Воин посмотрел на меня серьёзно. Странно, я ожидал, что он посмотрит на меня скорее недоумённо. Но, похоже, его вполне устраивал мой ответ.
   - Что ж мне тогда делать, - я не успокаивался, - накрывать вечером целую поляну?
   Вот теперь воин слегка смутился, похоже, он не совсем понял слово "поляна". Или ещё что...
   - Нет, вечером тебе ничего накрывать не придётся.
   - А где ВСЕ? И что теперь будет дальше? И когда?..
   - Пойдём, вечером тебе ничего накрывать не придётся, - фраза была сказана уже дважды.
   - Тебе ночевать есть где. Можешь также погулять. А утром будет завтрак. Там... - и он указал пальцем куда-то на другой край деревни, а затем предложил кивком головы следовать за ним, как я понял, к месту моего отдыха, где мне предстоит также и заночевать.
  
   Мне предложили заночевать в доме у пожилой женщины, причём со мной вызвался ночевать в этом доме, как сказал воин, сам (!) колдун Гиббара, с которым, можно сказать, я и "познакомился" на поле брани, совсем недавно. Старуху-хозяйку мы почти и не видели (она встретила нас на пороге, а затем ушла), поэтому я сразу и не запомнил ни её саму, ни её имени. Похоже, она сторонилась мага Гиббары. Воин, который меня привёл в её дом, также сразу поспешил уйти, как мне подумалось, по той же причине, что и старуха. Я, признаться, тоже побаивался того, кто меня потряс на поле брани, что естественно - в одном доме ночью "с врагом", да ещё и с магом, да ещё, как я тогда справедливо подозревал, с чёрным ведуном. Но позже сами мои опасения не оправдались, Гиббара оказался гораздо общительнее в смысле взаимопонимания, чем все каруки, которые мне до сих пор встречались, даже маг Азу, которого я тогда считал чуть ли не своим личным "проводником Каруга". Но это я понял позже. Сейчас же я решил продолжить свой нахождение на свежем воздухе, хотя и срывались редкие капельки дождя. И поэтому я не спешил возвращаться в дом, стараясь найти кого-нибудь найти из "наших", хоть самого Пакурану.
   Но "наши" будто растворились в деревне. В какой то момент я увидел и даже узнал одного из воинов мануга, который выходил из-за кустов, подтягивая штаны, но когда я его окликнул, он поспешил скрыться между домами. Я даже не понял, в какой из домов он шмыгнул. Я стал лихорадочно заглядывать за углы всех строений подряд, и жилых и нежилых, за деревья, под кусты, под овраги, прислушиваться к звукам рядом с дверями, при этом не решаясь войти ни в одну из дверей, даже заглянуть было... не хотелось. Так, я хотел догнать "союзничка", да и надавать ему по его упругой каругской шее, а затем даже, возможно, и "жёстко" выпытать у него, где Пакурана и "все" остальные. Но я снова остался один. И в растерянности пошёл в сторону моря.
   Деревня баруков Баруга, в отличие от деревни мануков Мануга, располагалась прямо над морем. В этом месте в море обрывались высокие скалы, так что непогода и бушующее море деревне не угрожали. Почти не угрожали... Если от деревни мануков к морю нужно было идти напрямую метров пятьсот, то от деревни баруков нужно было идти к морю эти же пятьсот метров, но уже не напрямую (напрямую до моря было метров тридцать-сорок, но круто вниз), а в сторону, где в одном месте скалы понижались и уходили в море. Но по высоте над уровнем моря, думаю, обе деревни стояли одинаково. Мысли текли как бы сами по себе. Я задумался. Затем, глядя на сливающийся горизонт моря и небо - сверху и снизу, ощущая за своей спиной мир людей, пусть столь и необычный мир Каруга, я испытал нечто - сначала мир людей за моей спиной и мир горизонта море-небо слидись воедино в одно большоё жёлтое безмерное (или внемерное) пространство. А затем жёлтый цвет исчез, и одной большой волной на меня накатила какая-то безликая тоска, взрывающаяся просто бесконечностью! Я то ли стал падать вниз, то ли, наоборот, взлетел в Космос. Может, это была усталость последних троих суток, может... просто может.
  
   Я продолжал одновременно и удивляться происходящему, и теряться. Я запутался в том, что хорошо, а что плохо, какие эмоции у каруков являются положительными, а какие отрицательными, и какая моя роль во всём этом, хотя бы, что я должен делать и как.
   Но на меня не обращали внимания и просто позволили (если не сказать "заставили") быть свидетелем происходящего.
   Итак, на утро на высоком берегу деревни баруков собрались почти все жители деревни баруков и часть деревни мануков. Помимо воинов мануков, в деревне оказались также и многие женщины деревни мануков. Впрочем, у них был целый день, чтобы прийти, хотя, как я понимал, они должны были сначала узнать, что победили свои, и уж затем отправиться к баругам на Решение. Но как они узнали так быстро? Ведь сообщить им мобильно с момента, когда решилась победа, то есть рано утром накануне, не мог никто, я был в этом почти уверен. Думаю, ту снова постарались маги. Даже воин быстрой ноги не смог бы быстро пересечь расстояние между деревнями не быстрее чем к вечеру дня победы. И что из того, если бы кто-то всё же это сделал? Тогда женщины баруга шли бы всю ночь на Решение, в темноте, по лесу? И к утру они уже пришли. Быстро! Очень быстро. Нереально!.. Значит, они отправились раньше, но каким образом они узнали, что победили свои.
   Конечно, может быть объяснение, что в любом исходе войны Решение должно было состояться у баруков. Но, как мне сообщил маг Гиббара, ночью в доме у старухи, Решение Войны всегда (!) происходит в деревне проигравшей стороны, на утро, спустя не менее суток после победы. А пир победы, в котором участвуют опять же обе сражающиеся стороны, происходит в деревне победившей стороны... Обычно победа наступает утром, тогда Решение происходит спустя сутки - так просто удобнее, чем если бы победа произошла вечером. Да и трудно, - как сказал Гиббара, - побеждать вечером, - голова тяжёлая...
   С Гиббарой и его сообщением о закономерностях исходя войны - другая загадка! Я хорошо помню то, что мне объяснил Гиббара о победе в войне и решении. Я помню, что мы с ним говорили в доме у старухи, самой которой не было. Помню сам разговор. И Всё...
   И ВСЁ! Я больше ничего не помню о том, как я провёл ночь в этом доме старухи, где был также и Гиббара. Всё! Вероятность того, что мы могли говорить с Гиббарой не в доме у старухи, или вообще я разговаривал о победе не с Гиббарой, я почему-то однозначно исключил. Я совершенно чётко знал, ТО, что знал...
   Высокий берег деревни баруков, море далеко внизу, моросящий дождь и пустая, почти вымершая деревня за спиной, а также нереализованное желание покурить - это всё что я помню из дня прошедшего. А затем уже день наступивший - тот же берег, то же море внизу, та же деревня за спиной, но уже не безлюдная.
   Там стояла группа женщин, по большей части старух и, я бы сказал, ругались безбожно, что-то крича в нашу сторону. Другая группа женщин явно помоложе стояла в стороне от "грубиянок" и смотрели в нашу сторону, спокойно разговаривая. Среди этой группы были и прибывшие женщины мануга. Ну, и основная группа жителей обоих деревень, воины, мужчины и женщины, старики и дети расположилась на самом обрыве. Больше никто не ругался, и вообще все вели себя необычайно тихо и спокойно, за исключением группы ругающихся женщин и старух, которые, кстати, стояли дальше всех от Решения, происходившего на обрыве.
   А то, что со мной было между этими событиями, я не помню. Даже то, где и как я спал, хотя и помню разговор с Гиббарой. Просто, в какой то момент я понял, что наступил день следующий и я вовлечён в очередное мероприятие каруков.
  

Пересмотр. О природе проклятий

  
   Решение было в разгаре (опять же, не помню, как оно начиналось!). Между разными категориями присутствующий каруков, то есть мануков и баруков происходили странные, я бы сказал, способы обмена сообщениями, действий и чего-то неявного, на уровне энергообмена. Уверен, Азу указал бы мне на Фигуру Решения. Да! Действительно, с особой Фигуры война началась, и какой-то особой Фигурой война заканчивалась. Сказать "ритуал" в данном случае было бы - не выразить всёй полноты информации, которую я получал, присутствуя на Решении. Не особый ритуал, а именно "Фигура", причём с большой Буквы.
   Жители двух деревень расположились напротив друг друга так, что обрыв и море были с одной стороны обеих групп, а деревня с другой. Только по разные стороны от каждой группы. Гости, то есть мануки находились слева от деревни, если стоять лицом к морю. Баруки были соответственно справа. Пакурана, Гиббара стояли спиной к деревне. Чуть позже для магов принесли длинную деревянную скамью и меня тоже пригласили к ним присоединиться, хотя первой моей реакцией было "постоять в стороне". Но маги настояли, особенно Гиббара. Группа мануков располагалась правильным полумесяцем так, что выпуклость такого полумесяца как бы слегка окружала баруков. Баруки стояли более хаотично, не толпой, но и не столь правильной фигурой, возможно в силу того, что они были побеждёнными. Действительно, мануки как бы слегка окружили баруков, хотя враждебности не было вообще. Скорее даже наоборот. Все присутствующие были, я бы сказал, положительно возбуждены, непрерывно разговаривали, чему-то радовались, подшучивали друг над другом и как бы даже подтрунивали друг друга. И мануки, и баруки.
   Только в тех случаях, когда из кампании победителей, то есть мануков выходит кто-либо в направлении баруков, обе кампании разом как-то замолкали, возникала пауза всего этого галдежа и приходило настроение трепета. Именно трепет. Я заметил, что во время таких пауз изменялись и глаза всех участников, все также замирали, кажется, даже прекращали и дышать, точнее дыхание становилось медленным и тяжёлым. Это чувствовалось во всей массе каруков, по обе стороны поляны, и у побеждённых, и у победителей.
   Все замирали.
   Выходили воины мануков и забирали женщин баруков. Это первое, что я понял, и даже решил, что смысл этого Решения состоит в пленении женщин побеждённых, причём, спокойном и даже как-то "цивилизованном" пленении. Никто никого не убивает и не насилует, а смерть на такой войне считается почти несчастным случаем, или нарушением Закона войны. Позже я понял, что на этом решении происходят и ещё более "цивилизованные" и необычные действия.
   Женщины, которых забирали, не ругались, не сопротивлялись, не убегали. Ругались те, кто сгруппировались ближе к деревне, возможно, даже и не ближайшие родственники "пленённых", как я предположил в последствии. Ещё одна группа, стоящая в стороне, как мне поначалу казалось, просто молчала, потом я увидел, что они о чём-то переговариваются. Вообще, действия примерно были следующими. Например, воин мануга подходит к баругам и указывает на сидящую женщину. По идее, должен быть какой-то протест со стороны этой женщины. Но нет, протестуют только женщины и старухи, те, что стоят отдельно поодаль. Протест выражался в громкой импульсивной брани, которую выплёскивала эта группа, как мне показалось, совсем бессистемно, то есть предсказать их моменты возмущения было почти невозможно. Периодически до меня доходили достаточно понятные чётко произнесённые выражения, обозначающие весьма интимные стороны жизни человека, не принятые для коллективного озвучивания, а порой обозначающие такие интимные детали, которые можно было бы признать просто гротескными для внешности и нереальными для поведения любого человека со среднестатистическим уровнем невротизма. Короче говоря, по меркам современного общества, женщины ругались весьма грубо.
   Женщина молча вставала и толпа баруков расступалась, пропуская её "на выход". Она даже голову не опускала и не казалась обречённой. Была торжественность, драматичность, но не обреченность! Или другой случай: женщина встала, не дождавшись того, как на неё укажут. Значит, как я подумал, или они с воином заранее договорились, благо, для этого был целый день и ночь (!), или же она сама себя предложила "в плен", и воин не стал далее выбирать, то есть просто облегчила ему задачу, а себе, возможно, и участь. В двух случаях женщина встала не одна, и перешла в другой лагерь она также не одна. В одном случае, это была женщина с ребёнком. Мне сразу показалось, что я её уже видел. Как потом я выяснил, её муж ранее погиб и она, по сути, уже жила у мануков, так что я действительно её видел в деревне Мануга. В другом случае встала целая семья, состоящая из женщины, её мужа (!) и ребёнка. Женщина перешла к "новому мужу" - она молча пошла перед ним в лагерь мануков, "старый же муж" пошёл позади нового. Мне подумалось, что старый муж может нанести удар в спину новому мужу (с такой-то обиды!), но ничего этого не произошло. В лагере мануков женщина села рядом с новым своим мужчиной, а прежний её мужчина, как не странно, нашёл себе сразу и новую женщины. Точнее, она сама нашлась: когда он подходил к толпе мануков, женщина сама вышла ему навстречу; как-то складывалось такое впечатление, что они все четверо также заранее договорились. Ребёнок же сразу как-то потерялся в толпе ребятишек мануков, негромко играющими чуть подать за спинами своих (я их сразу и не заметил, только когда к ним присоединился новый соплеменник). Два раза, наоборот, вставал воин баруга и забирал женщину мануга. Таким, образом, не только победители имели возможность забирать женщин (и не только женщин...) у побеждённой стороны. Мне пришлось по ходу такого Действа пересматривать свои выводы по поводу всего этого Решения. А в одном случае женщина-мануга даже отказалась идти за воином, и все спокойно (!) к этому отнеслись, даже воин не слишком огорчился и не казался растерянным. (Позже я узнал, что могло так случиться, что другая женщина могла встать и предложить себя, но так не произошло, значит, скорее всего, он сам уйдёт к баругам или даже совсем в другую деревню, хотя и этого не обязан делать. Так однажды ушёл Гиббара от тарапунов к баругам).
   Руководства извне как такового у всего этого процесса не было, почти не было. В нескольких случаях Гиббара сделал ничего не значащие реплики, скорее шуточные, думаю для того, чтобы веселить толпу и сглаживать паузы молчания и трепета. Один раз, например, он "попросил" ругающуюся группу женщин "отойти подальше", причём, попросил в их же манере обращения. Ругачи не отошли, а, кажется, приблизились ещё ближе. Пакурана вовсе молчал. Я тоже, хотя я молчал не так, как Пакурана. Я чувствовал, что он активно вовлечён в действо, не менее активно, чем Гиббара. Я хотел увидеть нити, связывающие его с толпой, но, как не старался, перейти в это состояние, в каком я был на поле брани, так и не смог. Уверен, что если бы я смог перейти, то такие нити я увидел бы и у Пакураны, и у Гиббары. Я ещё раз оглянулся на группу, которая ругалась, заметил, что некоторые даже активно жестикулируют, машут кулаками в нашу стороны, да и не только кулаками, усмехнулся тому, как я раньше не обратил внимание на эти жестикуляции... И тут "я поехал". Именно я "поехал", а не "крыша" моя - я "поехал" в недавнее прошлое, и не только - ко мне стало приходить некоторое понимание происходящего. У меня зазвенело в ушах, цвета перед глазами вдруг стали яркими, как череда непрекращающихся вспышек, и я вспомнил вечерний разговор с Гиббарой. И не только с Гиббарой, что самое интересное, у нас был и третий собеседник, вернее собеседница.
  
   В доме, или лучше было бы назвать это жилище изба, было трое. Я, маг Гиббара, с которым мы вошли в дом уже после полуночи и старая женщина, хозяйка этой избы. Старуха сидела молча в углу так, что её почти не было видно, да и освещение избы этому способствовало. Мы с Гиббарой ели мясо какого-то дикого сильного зверя, как мне это сам сказал Гиббара ещё на берегу, которого он сам и приготовил. На мой вопрос, кто убил этого зверя, Гиббара ответил, что зверь сам выскочил во время войны на воинов, и это был сигнал сразиться со зверем. Причём, это был также сигнал заканчивать войну: Отец способен сам приходить в виде Зверя и управлять сражениями. Так всё и произошло. Я заметил, что смущён тем, что воины убили Зверя, то есть Отца, получается. Гиббара сказал, что мой вопрос очевиден, и ответ прост: воины убили просто зверя, но не Зверя-Отца, но, съев мясо этого зверя, мы приобщаемся также и к cиле и мудрости Отца. Так, непринуждённо у меня сразу наладился контакт с Гиббарой, и закрепился, как говорят, через желудок. Почти в русле старой истины про путь к сердцу (если убрать некоторые детали).
   Но, и я был достаточно голоден, не евши целые сутки, и Гиббара не мог не приготовить этого зверя искусно. Мясо казалось великолепным, в нём чувствовался вкус дикой природы и сила того тотема, который вложили в него каруки, мужского тотема. Поужинав, Гиббара сам предложил продолжить наш разговор. Я был не против, более того, вопрос к Гиббаре давно вертелся на кончике моего языка. Признаться, как только мы вошли в это довольно мрачное помещение, вопрос сразу у меня и возник, но на сытый желудок, да ещё после "такого" стола я и сам готов был начать разговор. Это нельзя было назвать диалогом, поскольку в нём принимала участие и старуха, хоть и мало, почти неявно. Разговор был примерно следующим:
   - Гиббара, я видел тени и сферы на поле. И видел как воины бросались... энергией, какой-то энергией... Возможно, изо рта. Что это они делали?
   - Они исторгали проклятия. Также как и завтра, ты увидишь, только делать это будут женщины. Воины это делали, как это могут мужчины, а бабы будут - по-женски.
   - Зачем?
   - И причина тоже и у тех, и у других одинаковая, точнее, природа проклятия одинаковая. Я должен тебе рассказать об этой природе, потому что ты этого заслужил - ты спас жизнь воину, хотя и не понимаешь как. Пакурана тебя использовал как своего помощника, но ничего не объяснил. Что ж, в этом весь Пакурана, хотя он часто прав, как и в данном случае.
   Гиббара сделал паузу, посмотрев на меня. Я тоже молчал, зная, что Гиббара сейчас продолжит. Обязательно продолжит - я это знал! В отличие от Азу, такой уверенности у меня никогда не было при разговорах с Азу, тем более с Вирой.
   - Ты притягиваешь к себе воинов своей сферой, и не только воинов. Ты - как клей, клей для сфер. Точнее, твоя сфера - клей. И, заметив это, Пакурана знал, что если кто-то из воинов и не сможет закрыть свой кляп, то это произойдёт именно рядом с тобой, и Пакурана сможет вовремя этому воину помочь. Так и случилось, верно?
   - Да, что-то вроде того и случилось, если не считать того, что я только сейчас это начинаю понимать, и то, благодаря тебе.
   - Но ты же ведь увидел этот кляп, верно? - Пакурана мягко засмеялся, его глаза оставались при этом спокойными.
   - Да, а почему я - клей? И что это такое? Я понимаю, что я - какой-то энергетический клей, но - это как? И что?
   - Честно говоря, не знаю, да особенно и не стремлюсь пока. Видишь ли, к нам - каругам просто так посторонний человек не попадёт. Пройдёт мимо - но не попадёт. Знаешь старую шутку Азу, которую он однажды принёс с города. Однажды Отец решил познакомить самого лучшего охотника-каруга с самым лучшим охотником из города. Для того, чтобы понять, кто из них лучше как охотник. Для этого он призвал их друг к другу. Охотнику-каругу приснилось, что ему на тропе, ведущей в город через три дня встретится самый лучший зверь в его жизни. А охотнику из города сначала друзья-охотники рассказали, затем также приснился сон, что он очень спешит на какую-то охоту, и, наконец, утром он получил сообщение, что на тропе видели редкого зверя, шкура которого очень дорогого стоит. Итак, оба охотника поспешили на охоту в назначенный день, отложив все свои дела. Охотник-каруг шёл по тропинке в город, а навстречу ему шёл по той же тропинке охотник с города. Они оба шли навстречу друг другу, не сворачивая, не делаю шага в сторону, оба смотрели только вперёд, боясь просмотреть свою удачу. Ибо иначе охоты не состоялось бы.
   - Ну и? - На этот раз я не выдержал паузу Гиббары.
   - Они не встретились - просто не пересеклись... - и тут Гиббара снова рассмеялся, но уже на этот раз весело и озорно, и в глазах его появился смех.
   - Не судьба, - автоматически добавил я, что-то вспомнив.
   - А ведь ты как-то попал суда... Но давай вернёмся к кляпу. - Гиббара серьёзно посмотрел на меня.
   - Да... - в этот момент я уже подумал, что подобный анекдот я точно слышал, Азу, очевидно, также его услышал в городе и переделал для своих. Неплохо, даже оригинальнее, чем оригинал.
   - Не cуди так строго Азу, Войга... - Гиббара укоризненно посмотрел на меня. - Кляп! Кляп перекрывает поток проклятий и регулирует тем самым силу воина.
   - А для не воинов, женщины, например?
   - Пойми. Я говорю не только о воинах-мужчинах, которые недавно сражались друг с другом, но в том числе и о них тоже. Я говорю о тех, кто может сражаться. Воин стремится сражаться и побеждать, жертва же только борется, вернее пытается бороться, открывая свой кляп для потока проклятий. Но... - Гибара почему-то похлопал себя по коленям и при этом выразительно посмотрел на меня. - Но жертва не может закрыть кляп обратно. Это ТО, что ты и увидел на поле брани. Нерадивый воин чуть не помер, просто потому, что чуть не выпустил весь свой дух через открытый клапан.
   - Клапан, - я неуверенно попытался связать сказанное Гиббарой с человеческой анатомией, - в горле? И кляп... тоже?
   - Да! Именно в горле, откуда и исторгаются проклятия на врагов, то есть на тех, кто нам врёт.
   - А как его закрывать? - мне явно понравилась эта тема, столь актуальная в нашем современном мире. Ведь я и ранее задумывался о природе проклятия. Мир бизнеса - агрессии и радости
   - А-а-а! Вот это ТО, что и стоит научиться делать перед тем, как пойти на войну. На любую войну, Войга, я вижу опять старый вопрос у тебя в глазах, не только ТУ войну, на которой ты только что был. Ты думаешь, почему тебя прозвали именно "ВОЙГА"?
   Я действительно уже связал сказанное Гиббарой со своим прозвищем у каруков, которое дали мне Азу и Вира, или кто-то из них.
   - ? - это был мой вопрос глазами.
   - Спроси у Азу... Честно.
   - Не каждый может закрыть кляп, но каждый должен уметь.
   - Уметь проклинать?
   - Не только, уметь также давать клятву. Клятва даётся в тех случаях, когда нужно наложить заклятие на то, что ты обязуешься сделать или добиться. Механизм тот же, что и в тех случаях, когда ты заклинаешь врагов. В обоих случаях ты выпускаешь энергию Кля. Вопрос только в том, какая ЭТО энергия. Но, и в обоих случаях клапан должен сразу же закрываться, иначе и твоя сила выйдет вместе с заклинанием. Если твоя энергия выйдет - тогда тебе достанется только кляча - зверь, который тебя повезёт в твой последний путь.
   - Хилая лошадь?
   - Не обязательно лошадь. И уж тем более не обязательно хилая... - Гиббара рассмеялся, в углу закряхтела старуха, тоже, вероятно, выражая свой неподдельный интерес к теме. - В вашем мире скупятся даже на последнее путешествие, провожая в ЭТОТ путь на хилых лошадёнках. Не должно так относиться к смерти! Верно, старая мать?
   Старуха снова закрипела, похоже, с удовольствие соглашаясь.
   - Когда проклинаешь, проклинай из ядра. Те проклятия, или заклинания, которые рождаются в ядре, могут закрывать клапан. Ядро находится в животе, в самом центре большого клубка. - И Гиббара положил свои руки на живот, на уровне пупка, возможно, чуть ниже, обращая моё внимание.
   - Большой клубок - это кишки?
   - Да, это кишечник. У женщины это - матка.
   - А если не из ядра?
   - Если ты выразишь клю не из ядра, то ты не сможешь закрыть кляп.
   - Откуда тогда можно выразить клюю?
   - Из груди - легче всего, но и опаснее всего.
   - Как закрывается кляп?
   - Когда ты проклинаешь, или заклинаешь, то ты делаешь вдох, собираешь энергию ядра, и затем выдохом эту клю выводишь. Затем ты замираешь, чтобы кля закрепилась вовне. Это очень важный этап, пауза как маленькая смерть - замри. Затем же, после маленькой смерти, ты должен закрыть свой кляп, чтобы дальше кля не выходила. В этом случае ты делаешь глубокий вдох в ядро и выдохом зарываешь клапан. Используй при этом все жилы и замки своего тела. Кля никогда не возвращается обратно, запомни ЭТО. И клапан за клёй всегда остаётся открытым. Поэтому, ты должен уметь закрыть этот клапан. Иначе, выйдет твой Дух.
   - ? - я не смог сразу найти анатомические аналоги в современном языке, понимая лишь, что жилы могут быть связаны с сухожилиями, а замки...
   - Напрягая и расслабляя своё тело, ты используешь жилы тела и замки. - И Гиббара указал двумя раскрытыми ладонями, касаясь средними пальцами друг друга на уровень своей промежности, затем на нижнюю часть грудной клетки. Также Гиббара демонстрировал напряжения и расслабления. Я понял, что речь идёт о работе диафрагм и отчасти работе мышц и сухожилий, примерно повторяя за Гиббарой его действия.
   - Да, тут нужна тренировка. - Я немного устал от непрерывных напряжений и расслаблений.
   - Конечно, главное не перенапрягаться. - Гиббара же выглядел, напротив, слегла возбуждённым.
   - Гиббара, я видел сферу Пакураны... и твою тоже, вы также проклинаете? Как и другие воины? Я имею ввиду успешные воины.
   - Не совсем, как ты говоришь, у успешных воинов, проклятие рождается в другом ядре. Не в большом клубке, и не в матке, а вот здесь, - и Гиббара положил себе обе ладони на верхнюю часть живота, над пупком. - Это место особое, именно здесь рождается настоящее ядро у мастеров. И цвет этого ядра особенный, и кля особенная. Ты должен помнить этот цвет.
   - Я лишь помню, что у тебя и Пакураны, а также, возможно, ещё у некоторых воинов цвет был, - я задумался, - более яркий, больше фиолетового, красного, - я посмотрел на Гиббару с надеждой, что он меня дополнит...
   - Да! У нас могут быть тёмно-красные, фиолетовые, сиреневые, и другие подобные оттенки, у немагов, например, часто жёлтые, но всегда прозрачные или даже сияющие, а у воинов, у которых ядро внизу живота, цвета в большей степени грязные, серые, или грязно-жёлтые и мутные в силу несовершенства их кли. Поэтому, обычные воины редко проклинают и дают клятвы, они не должны этим злоупотреблять в силу своего несовершенства. Мужчины редко проклинают, по этой причине. Это должно касаться и обычных мужчин в вашем мире. Другое дело - воины. На войне без проклятия нельзя - без "правильного" проклятия. Ярость исходит из ядра - только так. Кстати, злость и агрессия могут истощать и даже убивать, потому что обычно не из ядра.
   - А откуда... злость?
   - Из головы, - и Гиббара похлопал себя по макушке, - из мозга. И отсюда, - и Гиббара похлопал себя по груди.
   Я подумал о том, насколько деликатен Гиббара, ведь и Азу, и Вира, и Пакурана обычно долбили меня по различным частям тела, в том числе и по голове. Правда, Гиббара удерживал меня на поле боя, но не физически, а нитями, энергетически. Впрочем, тут я понял, что плохо знаю Гиббару и поспешил продолжить:
   - Так как сделать это новое ядро, или переместить старое наверх?
   - Нужно научиться думать по-другому, не головой, а именно этим местом, - и Гиббара снова указал на верх живота. - Это должен быть твой - нижний мозг, если хочешь.
   Я задумался. И попытался представить, точнее вспомнить, как бы я проклинал другого человека. Нужно было его ненавидеть, чтобы проклять. Нет! Этого вспоминать я не хотел, тем более сейчас. Тогда я взял "положительный" эквивалент проклятия - клятву. Когда я клялся последний раз. Себе? Или кому-то? Скорее, себе. Я не помню, чтобы я кому-то клялся вообще, по крайней мере в сознательном возрасте. Должна быть "взрослая" клятва, а не детские наивные "сотрясания воздуха". А может.... Как раз детские клятвы и есть самые истинные, как говорит Гиббара, из "нижнего мозга", ведь "верхний мозг" ещё толком и не работает... Нет! Всё-таки клятвы себе, в первую очередь. Эти клятвы я точно давал, и я их помню, причём в возрасте, когда нервная система и "верхний мозг" только сформировались. По отношениям, например к женщинам, точнее, к девушкам. Да! Самая насущная в этом возрасте тема...
   Из моей задумчивости (слава богу!) меня вывел Гиббара (точнее, слава Гиббаре!).
   - Ты ещё пересмотришь только что сказанное, и не раз, поверь!
   - Гиббара, а как женщины проклинают, ведь у них тоже, как я понял ядро перемещается? Но сначала в матке. Точнее, они тоже не должны злоупотреблять клятвами? Но ведь матка - это не кишки...
   - Проклинают женщины, которые родили... Только кто создал, - может и отнимать, просто имеет на это ПРАВО! Неродившие не должны проклинать, - им же хуже станет.
   - То есть, она также может умереть, неродившая, если проклянёт?
   - Случай с воином, который ты увидел - это случай с воином. Но суть та же. Что неродившие, что нерадивые воины - они, о сути, проклинают самих себя. Вот почему у каруков молодые никогда друг другу не клянутся ни в чём, и никогда не проклинают друг друга, это, по меньшей мере, крайне неприлично. И опасно...
   - Нерадивый воин... что баба неродившая... - неожиданно проскрипело из тёмной части избы. Признаться я не ожидал, что старуха вообще что-то членораздельное может сказать. Я вдруг вспомнил, как Гиббара назвал эту женщину, и понял почему именно так: "старая мать".
  
   Итак, глядя на бранящихся женщин и вспоминая ночной разговор с Гиббарой, я мысленно резюмировал сказанное и увиденное.
   Проклятие формируется "нижним мозгом". Нижний мозг есть у тех, кто родил, и кто его САМ создал, что одно и тоже, но просто мужчины и женщины начинают по-разному. Но нижний мозг имеет свой общий орган действия - главный из всех, и мужчин, и женщин. Это - рот. Изо рта и идёт проклятие, когда вынимается кляп. Так, проклинать может тот, кто этот "кляп" может вытащить безболезненно для себя, так, чтобы потом поставить на место. Иначе, выйдет вся Кля, а вместе с ней и Дух. Для этого и развивается ядро. Те, кто может после проклятия поставить кляп на место - воин духа, по-сути, взрослый воин. Родившая женщина является также таким воинов, правда, пассивным. Но проклинающая родившая женщина становится уже активным воином духа. Главное, что бы она была осознанным активным воином. Думаю, что женщины-маги могут проклинать, не рожая, у них свой путь, схожий с путём мужчины-мага.
   Именно проклятие разрушает лёгкие истоки. Тот, кому не дано проклинать, но, тем не менее, берётся за проклятие, начинает задыхаться от своего же проклятия. Сущность кляпа в том, что кляп - некий энергетический клапан на выход, но не на вход. В это же сущность клятвы. Клятву не забирают обратно. Особым дыханием можно и нужно этот клапан закрыть, и здесь участвует именно ядро.
   В этом же сущность клячи - она вёзёт только в одну сторону. Ещё НИКТО не возвращался на кляче обратно с кладбища.
  

Кавала. Семья вне Брака

  
   В конечно итоге, не дождавшись окончания Решения, этого столь необычного для современного человека процесса, а может просто оттого, что я физически устал сидеть на скамье и вспоминать, да ещё тупо глазеть по сторонам, ещё и напрягаться в попытках увидеть некие нити, или что-то подобное (пусть даже сидя на одной скамье рядом с магами), а может оттого, что мои воспоминания заставили меня сделать то, что я сделал. Я просто встал и пошёл. Ноги сами повели меня к группе стоящих поодаль. Правда, подходить к тем, кто вопит и оскорбляет всех подряд, даже и понимая отчасти, что есть их брань, я не рискнул. Я подошёл к тем, кто спокойно стояли и, как мне показалось изначально, спокойно переговаривались. Лёгкий ветерок дул со стороны моря, то есть от основного действа в сторону деревни, поэтому разобрать, что они говорят, было трудно.
   Но они пели! Это я понял, подойдя к ним почти вплотную. И пение очаровывало, или, как говорят, заволакивало. Пели тихо и протяжно, иногда с эмоциональными переходами, подобными редким всплескам воды в колодце. Мне понравилась возникшая в сознании метафора с колодцем. Я остановился и прислушался. Так я стоял рядом с поющими людьми несколько минут, стараясь смотреть в другую сторону, в сторону моря, но слушая я в это время именно их. И тут моя метафора "с колодцем" пополнилась новыми впечатлениями: эти эмоциональные всплески вызвали небольшую вспышку жёлтого света перед глазами на фоне тёмного колодца. Пение в свою очередь вызывало состояние лёгкой тоски, я бы даже сказал, сугубо личной тоски, не глобальной, чего-то интимно недосказанного, даже сентиментального. Казалось, что, глядя на Решение, будучи свидетелями происходящего, эти люди чего-то переживают заново. Я тоже невольно вспомнил случай из своей жизни, даже не один случай, а сразу несколько, неважно каких, но объединённых этой эмоцией. Дети в таких случаях обижаются, а взрослые задумываются - так бы я мог охарактеризовать эту эмоцию. Но надолго задуматься обо всём этом мне не дали.
   Ко мне обратилась молодая женщина, которую я уже видел в деревне мануга и которая, очевидно, прибыла с другими женщинами делегации мануга. Остальные продолжали петь, но меня поприветствовали - несколько женщин мануга, прибывших недавно, и несколько баруга, которых я не знал, кивнули мне головой. Эту женщину я хотя и видел, но ни разу общаться мне с ней не довелось, впрочем, я общался далеко не со всеми представителями мануга. Видел её несколько раз с двумя детьми и с мужчиной, вероятно, мужем и отцом этих детей.
   - Это песня тебя притянула... - не то спросила, не то утвердила женщина, - ты ведь тоже пришлый, верно?
   - Тоже?.. - я стремился одновременно и вслушаться в пение, и поддержать контакт с этой женщиной.
   - Я из баруков, и сейчас вспоминаю свою прежнюю жизнь в этой деревне. - Эти слова окончательно мне отвлекли от песни и переключили полностью мой интерес на собеседницу. - Так же, как и сейчас, я перешла к мужчине из другой деревне, и также на Решении после войны. Мне хочется рассказать тебе это, ты ведь не против, Войга?
   Кавала - так представилась эта женщина - предложила мне сесть на сваленное дерево, которое оказалось позади всей этой группы и немного в стороне, и поведать мне её личную историю, которая, по словам Кавалы, должна мне отчасти раскрыть суть происходящего Решения. Точнее, ту часть Решения, которая касается случаев, подобных случаю с Кавалой.
   - В той войне победили баруки, и я ушла к манугам.
   - Очень странный размен, ведь победили, как ты говоришь баруки, а тебя забрали побеждённые, - в этот момент я отметил для себя, не сообщая однако свои мысли Кавале, что Кавала - красивая женщина, не смотря на свои годы, а в молодости она должна была быть ещё привлекательной, что ещё более нелепым в моих глазах делало уход Кавалы к побеждённым - ведь победители должны "снимать сливки" со своей победы, но не наоборот...
   - В войне нет побеждённых. В игре могут мыть побеждённые, но игра - это только часть войны.
   - Но как так, произошло, что именно ты ушла?
   - У меня есть сестра. Она была замужем, но её мужа убил воин мануга... Это случилось на прошлой войне. Этот воин теперь в изгнании из всех деревень. Но я должна была перейти на сторону мануга. Такова Фигура Войны.
   Снова эта "фигура"! В такой интерпретации я ещё этот термин не встречал. Я думал, что Фигура - это лишь некий ритуал расположения племени на совете: в разных случаях жизни Каруга - разная и Фигура. Я не стал расспрашивать у Кавалы смысл этой новой интерпретации "фигуры", тем более, что до сих пор все подобные разъяснения мне давали маги-мужчины, и я сомневался в компетенции Кавалы по этому поводу. Но по поводу воина в изгнании у меня появился встречный вопрос к Кавале:
   - Обира?
   Кавала задумалась, вероятно пребывая в нерешительности по поводу ответа, потом мельком взглянула на группу женщин, стоящую (и сидящую) в нескольких метрах от нас. Я понял, что она пытается понять, слышали ли это имя другие и дал ей понять глазами, что сожалею, что так громко произнёс это имя. Наконел, Кавала решилась ответить:
   - Да...
   - Ты не хотела уходить из своей деревни? - Я решил быстро сменить тему, давая возможность Кавале забыть о присутствующих.
   - Нет, конечно! То есть, конечно же хотела! Нежелание не может быть в таких случаях. Такая жертва у нас никому не нужна. Я сама решилась на этот шаг. К тому же моей сестре нужно было побыть без меня. И мне тоже.
   - Так... твоя сестра здесь?
   - Да. Ты видел женщину с ребёнком на Решении? Только что их забрал воин мануга. - Кавала просияла.
   - Это была твоя сестра... Так теперь и она будет мануга!.. - меня вдруг охватила радость, то ли из солидарности с этой женщиной, то ли просто от того что мне показалось, что "я ВСЁ понял"...
   - Да! Теперь мы нужны друг другу. Мы обе теперь - мануга.
   Далее последовал достаточно сумбурный диалог, в котором радостная-Кавала объясняла мне-радостному особенности семьи Каруга. Нам даже пришлось вообще покинуть Решение и уйти в деревню в родной дом Кавалы и её сестры, потому что наши возбуждённые и громкие реплики начали привлекать слишком много внимание других женщин, все постоянно на нас оглядывались, давая понять, чтобы мы не мешали основному событию.
  
   В доме было чисто, уютно и безлюдно. Последний факт был очевидным, ведь вся деревня была в этот момент на берегу. Также видно было, что в доме живут люди, присутствуе которых чувствовалось бы в любом доме или квартире, будь то деревня каруков или современный мегаполис. Как только заходишь в такой дом или квартиру, чувствуешь особую ауру умиротворения и какой-то завершённости, или даже свершённости, но без отчаяния и страха перед смертью, без попыток судорожно свататься руками за ТО, что уже недоступно. Это были очевидно - пожилые люди, зрелые пожилые люди. В таких домах можно медитировать - есть, чему поучиться... Я понял, что уход сестёр из этого дома был правильным решением.
   Мы сели за стол, Кавала предложила мне чай и я охотно согласился - мне не хотелось никуда спешить. На столе стояла ваза с цветами, и я вдруг подумал, как необычно это видеть в деревне, где цветы растут на каждом углу. Впрочем, я не был в подобных домах каруга. В основном мне приходилось бывать и жить у магов и в семьях с детьми - у магов цветов, служащих украшением дома, в принципе не могло быль - я был в этом уверен, ну, разве что целебные травы для просушки; у семейных каруков цветов я просто не помню, потому что в домах, где есть дети, как правило, привлекают внимание игрушки, детская одежда и прочее.
   Пока Кавала готовила чай, я рассматривал другие достопримечательности убранства этого дома, точнее основной комнаты. В принципе, рассматривать было и нечего - всего по-минимуму, но всего и в меру, ничего нового, но всё в хорошем состоянии. И запах, в доме стоял запах умиротворения - что-то между запахом ванили и корицы, и ёщё сахара-рафинада. Удивительно, что в доме пожилых каруков стоял такой же запах, который я прекрасно знал и ранее, с детства.
   Чай оказался - "ностальгический". Я почувствовал, что и Кавала испытываем то же настроение, что и я:
   - В этом доме живут только ваши родители. Да?
   - Да, мы с сестрой уже - мануки, а родители наши - баруки.
   - Но сестра... Она ведь только сегодня перешла к манугам.
   - Ты мог её и раньше видеть в деревне Мануга... думаю, что и видел уже.
   Я понял, что Кавала права - эту женщину я видел и раньше.
   - Да... Похоже видел... - я вопросительно посмотрел на Кавалу.
   Кавала отхлебнула чай. Я последовал её примеру, приняв таким образом паузу. Сделав несколько глотков, мы продолжили диалог:
   - Савва - так зовут сестру - ушла к манугам спустя три месяца после меня. Как-то она пришла ко мне посмотреть, как я живу, но в итоге осталась в доме у того воина, который сегодня и забрал её окончательно. Ты видел на Решении. С тех пор она редко появлялась здесь, только чтобы навестить родителей. Впрочем, мы почти всегда сюда вместе наведываемся.
   - Родители вам рады? - мой вопрос был банальным...
   - Они рады, но если ты думаешь, что им без нас плохо, то так, пожалуйста, не думай. Им хорошо, иначе я тебя не привела бы в этот дом.
   - Да, наши старики чаще сетуют на одиночество. - Я понял, почему я задал предыдущий вопрос.
   - Потому, что они старики. А наши... - Кавала, похоже, подбирала термин, - ...наши старые... пожилые люди... им преклоняются, и они знают себе цену, цену своей жизни и своей смерти. Поэтому, и радуются своим летам. У нас вообще не принято говорить о летах, а говорят у нажитой мудрости. Поэтому, в этом доме так хорошо. Если бы мы с сестрой не оставили этот дом, здесь не было бы так.
   - Но ведь сестра уже была замужем?
   - Савва была замужем, но фактически жила в этом доме без мужа. Это было не совсем по нашим правилам. Здесь ей было лучше, чем в доме мужа. В чём-то Обира разорвал этот порочный круг, хотя его никто не оправдывает, пока он сам себя не найдёт.
   Тема изгоя Обиры меня интересовала, но в то время я и не знал, что спрашивать. Поэтому, задал другой вопрос, относящийся ко всем.
   - В той войне победили баруки?
   - Да, но ты же понял относительность наших побед и поражений.
   - Знаешь, Кавала, эта твоя фраза абсолютно относится и к нашему миру... и к нашим войнам, где гибель людей просто неизбежна.
   - Я знаю, но в нашем мире такие, как Обира - редкость, хотя наши маги к ним относятся как к чистильщикам Каруга.
   - Но ваши маги сами и гонят их - чистильщиков, - я вспомнил, как к Обире относились в деревне Азу и Вира.
   - Да уж, сами рожают, сами и гонят...
   Последняя фраза Кавалы меня чем-то даже всколыхнула, я уж собрался задать ей целую кучу вопросов по поводу "тех", кто "рожает и гонит" чистильщиков каруга, как сразу получил ответ на все эти вопросы... Кавала выразительно посмотрела мне в глаза, сказав:
   - Это относится ко всем каругам. Мы все - родственники - считай так, Войга...
   - Тогда, расскажи, что у вас за война...
  
   На следующее утро я рассказал Сарге и Вирне свои воспоминания. Вирна ни разу не о чём не спросила, впрочем, она и не вела наш разговор. А вот Саргу заинтересовала моя встреча с Кавалой, или сама Кавала. Мне и самому захотелось вспомнить тот день Решения, и было приятно в частности вспомнить общение с Кавалой.
   Мы просидели с Кавалой часа три, пока, глядя за окно, не поняли, что Решение, похоже, закончилось - за окном появилось много народу, и мы решили к ним присоединиться. В течение остатка дня я ещё несколько раз видел Кавалу и её сестру с мужем, а также их родителей, но продолжить общение так и не удалось. Но за то время, пока мы с Кавалой находились в доме её родителей, я много рассказывал о себе - по просьбе Кавалы, Кавала рассказала мне многое из своей жизни, жизни своей семьи и семей своих друзей. Впрочем, слово "друзья" Кавала не употребляла, но говорила часто "другие". Когда я спрашивал о жизни каруков вообще, то Кавала охотно шла мне на встречу, но при этом уточняла, что рассказывает только то, что знает, и лучше уж мне обратиться к магам, с которыми я и так общаюсь. Пожалуй, общение с Кавалой дало мне то, что маги дать не могли, или просто не хотели - Кавала преподала мне картину быта простых каруков, точнее, каруков-немагов. Но, если уж сравнивать "простого" каруга с человеком моего мира, то есть мира, из которого я пришёл, то человек-каруга рядом с ним казался бы весьма искушённым магом, мог стать в глазах обычного потребителя даже колдуном.
   Каруки не были потребителями. Как сказала Сарга:
   - Наша жизнь - движение, поэтому мы и кажемся какими-то магами, Маги, конечно, у нас есть, но это совсем другие "маги".
   Я решил уточнить:
   - В чём разница, по твоему мнению.
   - О! Азу тебе сейчас преподал бы урок!
   - А ты... преподашь?..
   - Ваши "маги" стараются удивить. Это, по сути, и делает их магами, только - "игрушечными магами", потому что они стоят на месте, как игрушки. Их мир стоит на месте. Когда-то люди считали, что Земля плоская и Солнце вращается вокруг неё. Пришли астрономы и удивили людей тем, что сказали, что Земля круглая и вращается сама вокруг Солнца. Этих людей посчитали колдунами и сожгли, хотя, даже они сами не считали себя магами.
   - Удивить - это мягко сказано, - я с улыбкой представил, как были "удивлены" церковные отцы, и за это своё "удивление" сожгли Коперника. И не только его. Но подумал, что игрушку сжечь действительно можно, даже если она сама этого и не хочет. Стало не смешно.
   - Когда мы удивляемся, мы теряем восприятие, - Сарга продолжала, - принятие делает восприятие устойчивым. Наши маги тем и отличаются от ваших, что им всё равно, удивляешься ты или нет. Даже, где-то и... наоборот. Никто из каруков не заинтересован в том, чтобы ты лично удивлялся. Поверь!
   - Но... То Решение, о котором мы начали разговор, меня удивило.
   - Что тебя удивило? - мне показалось, Сарга явно хотела продолжить тему Кавалы.
   Пока Сарга ждала от меня ответ, я подумал: "Действительно, Сарга - хороший педагог, её объяснения просты и красивы, они как-то завораживают и не напрягают. Пожалуй, объяснения Сарги ни к чему не обязывают, как в случае с другими магами, даже сейчас я не спешу ей ответить на вопрос. И при этом объяснения Сарги точны и, ещё раз можно отметить - красивы".
   - Кавала назвала странной нашу войну, да?
   - Да, что-то такое она сказала.
   - Может тебе покажется странным, или даже подменой понятий, но я хочу сказать тебе, что война Каруга - это универсальный бракоразводный процесс... - Сарга выжидающе посмотрела на меня.
   Я ожидал любого объяснения по поводы войны от Сарги, но такое... Впрочем, я вообще не ожидал, что Сарга будет говорить о войне, ведь она сразу повела наш разговор о семье Кавалы. И вот, странным образом разговор о войне, можно сказать, "упёрся" в разговор о семье.
   - Это, конечно, оправдывает отсутствие убийств на этой войне. И даже смерть бывшего мужа сестры Кавалы... У нас в семьях тоже жертвы бывают. Но, Сарга, как-то уж очень необычно для бракоразводного процесса...
   - Ну, чтобы быть справедливой по отношению к тебе, скажу, что война Каруга - не только бракоразводный процесс, но по большому счёту - это именно ТАК!
   - Война в любом случае призвана расставлять всё по местам, Сарга.
   - Может. Очень может быть, но, согласись, Путник, ваши войны иногда только ВСЁ запутывают и даже загоняют в тупик развития целые народы и даже цивилизации.
   - Но, для бракоразводных процессов, и подобных процессов применять понятие "война" и такие походы, как этот... ну, не знаю - не знаю...
   - А все войны, Путник, из-за ЭТОГО, и совершаются в вашем мире: кто-то на кого-то обиделся, кто-то кого-то не понял, кто-то в чём-то сомневается, или кому-то завидует, чего-то сравнивает... Прям дети малые! - умилённо подчёркнула Сарга.
   - Да, но... - я понял, что Сарга права, и удивился, на самом деле, "безобидности" нашего похода к баругам и этой потешной "войны-Каруга", по сравнению с результатами "обычных" войн. Но дело тут не в "безобидности", и не в "потешной" войне Каруга.
  

Жизнь на Карачках

  
   Весь остаток этого дня я прошлялся по островам камполов. Вирна сначала сопровождала меня, но, встретив какую-то свою подругу, или просто хорошую знакомую, предпочла меня оставить. Впрочем, возможно, это был лишь предлог, точнее знак (магам Каруга, да и не только магам, как я понял, не нужен предлог в таких случаях) - я и сам не нуждался в компании Вирны в этот день. Я дышал морским воздухом камполов, медитировал на высоких берегах Большой реки, размышлял.
   С одной стороны, как мне сразу показалось, войны каруков в чём-то несерьёзны и игрушечны, и своё название "война" не оправдывают в глазах обычного современного человека. С другой стороны, Война-Каруга - взрослая война, потому что решает "взрослые вопросы" и расставляет всё по местам, а наши войны - от инфантильности, психологической незрелости, озабоченности своей персоной, свойственной младшему школьному возрасту и растущим подросткам. Как сказал один диктор радио: "...дебиловатым юнцам".
   И, наши обычны войны построены на агрессии, поэтому они в принципе не решают наших проблем, а Война-Каруга - на... каком-то азарте, а азарт - это не только агрессия, вернее, агрессия может иметь в ней место, но агрессия здесь совсем не первична. Первична, если хотите, радость! Радость похожа на агрессию, поэтому и хорошо сочетается с агрессией, обе эмоции тёплые, даже горячие. Но радость - выше, тоньше и легче агрессии. Выше - даже не в переносном смысле, вернее, не только в переносном, но и в прямом: Азу как-то указал, что радость находится в нашей сути, то есть в сердце, а агрессия находится в нашей печке, то есть в печени. А сердце у человека находится однозначно выше печени, если, конечно, человек не предпочитает передвигаться всегда на карачках, как собака. Человек, живущий агрессией, а не радостью, как сказал Азу, по сути, живёт как собака, то есть на четвереньках, в психологическом смысле. Ведь у собаки сердце и печень находятся на одном уровне, и не только сердце и печень (понятно, что не только у собаки, но собака всё-таки - друг человека, она рядом, её проще представить, поэтому с ней эффективнее приводить подобные аналогии)... Только голова чуть выше всего остального.
   Политика всегда рядом с экономикой. То же можно сказать и о современном бизнесе, который подобен современным войнам и неизбежно сопровождает войны. Редко когда причиной войны являются лишь амбиции - это уж совсем какое-то ребячество - даже не младший школьный возраст, а совсем уж дошкольный, генитальная фаза по Фрейду... Обычно, война не решает человеческих проблем (в силу незрелости человеков-воюющих), но она всегда кому-то выгодна с экономической точки зрения. Так, бизнес должен быть построен на радости в первую очередь, и агрессии во вторую. Агрессия тоже необходима, но во вторую очередь. Без агрессии невозможен ни бизнес, ни тем более война. Но радость... Радость кажется неочевидной в бизнесе, и тем более на войне. Но радость и являет собой квинтэссенцию и правильного бизнеса, и Войны с большой буквы, как у каруков. Тогда, такая агрессия становится продуктивной, священной яростью.
   Все гениальные бизнесмены и политики, в первую очередь - радостные люди! Все те, кто постоянно озабочен, все неудачники в бизнесе или политике - агрессивны, вспыльчивы, бестолковы в своей изначальной сути. Посмотрите, например, на "великих скандалистов"... "Великими" их сделала радость, но отнюдь не агрессия, которая просто находится на фасаде. Агрессию проще увидеть, но радость - суть. Я уж не говорю о других категориях "великих" - "от великих посвящённых" до "великих параноиков"... Везде суть - радость.
  
   Сарга уточнила мне детали того, что я и так понял по поводу семьи Каруга. Получается, что семейный развод у каруков требует баланса сил по линии обоих супругов, некой причинно-следственной пропорции, где супруги не разводятся, пока не обретут оба (!) другую пару. Таким образом, Война Каруга и последующее Решение являются ничем иным, как универсальным СУДилищем, расставляющим всё по местам в тех случаях, когда тихо и спокойно решить проблему невозможно, а если и возможно, то просто нельзя. На Войне-Каруга не просто выплёскиваются накопившиеся застойные энергии непримиримых супругов, но и решаются их личные проблемы. В итоге, также происходит психологическая перестановка в племенах, обогащается генофонд деревень. То есть Война-Каруга заменяет наши традиционные ссоры, разборки, оскорбления друг друга, даже увечья и убийства (вот где идёт "настоящая" война), а Решение может быть одновременно и бракоразводным процессом и своеобразным сватовством, и даже, как оказалось в дальнейшем, и началом свадьбы. Решение есть своеобразный ЗАГС, причём не ЗАГС-учреждение, а ЗАГС-действие. Действо!
   Сарга сказала, что пример семьи Кавалы, хотя и не типичный, но регулярно и часто повторяющийся. В качестве регулярного и типичного примера семью Каруга Сарга привела мне свою судьбу.
  

Камполин

  
   Молодое племя камполов отвоевало Саргу у мануков. Камполы было самое молодое племя каруков, образовавшееся в дельте Большой Реки. Составляли деревню камполов выходцы из других деревень Каруга. Почему люди решали покидать свои племена, для меня так и осталось загадкой. Сарга, да и не только Сарга - все, кого я спрашивал по этому поводу, говорили, что Большая Река притягивает некоторых каруков так, что они образуют стихийные поселения на её берегах. По началу это рассматривалось как само собою разумеющееся - рыбаки часто облюбовывают "свои" места на берегу и почти селятся на них, часто живут подолгу и также подолгу отсутствуют у себя дома и в деревне. Но когда рыбак забирает всю свою семью из деревни и не очень-то спешит вернуться в деревню, в итоге вообще наведывается, можно сказать, только в гости - здесь речь идёт уже о добровольном отшельничестве. Причём, это явление приняло массовый характер. Создавалось впечатление, что что-то, или кто-то заманивал и держал эти семьи на берегу Большой Реки. Сарга очень деликатно намекнула на Камполина, на которого указавал как-то и Гиббара, правда в другом контексте. Гиббара говорил, что Камполин - хозяин мест, расположенных по берегам Большой Реки. Камполин, как говорят, собрал всех каруков с берегов Большой Реки и поселил, или привёл в дельту, образовав тем самым деревню камполов.
   Жители других деревень каруков долго не могли принять камполов, но сказать, что каруки не любили камполов нельзя, так как любовь у каруков понятие текучее - сегодня не любишь, а завтра, возможно, наоборот. Именно не принимали! Даже скорее, не принимали самого Камполина. Про него ходили слухи, что Камполин - не животное, поэтому не может быть мужским тотемом, то есть Камполин не Зверь, не воплощение Отца. Но камполин и не человек. Хотя камполин и является хозяином берегов Реки, но защитником каруков не является, словом, никто толком и не знает, кто такой Камполин. Скорее, он что-то вроде демона, или перерождения мужского тотема, где-то между тотемом, животным, и человеком. Гиббара сказал, что Пакурана зовёт Камполина Живущий-на-Карачках, некоторые простые охотники также повторяют Пакурану. Когда я спросил Гиббару, зовёт ли он сам так Камполина, он ответил, что нет, не зовёт, потому что сам часто бывает на берегах Реки и не рискует обидеть Камполина - мало ли что у того на уме. Пакурана, похоже, не опасается этого, а те из простых каруков, которые повторяют за Пакураной, сами на Реку стараются не ходить.
   Когда камполы основали деревню, появилась необходимость связаться с другими деревнями, так сказать, "заявить о себе". Говорят, что на первом же, ну, или на втором Решении камполы решили "сказать манугам "Вы", то есть пойти войной на мануков. Так, Сарга и оказалась в деревне камполов, и рада была своему выбору. (Подразумевается, что война камполов и мануков носила аналогичный характер, что и война, на которой был я, то есть между манугами и баругами).
   Сарга вышла замуж за Тая. Я был несколько обескуражен тем, что узнал, что на момент свадьбы Сарга была совсем девочкой, находящейся в предпубертатном возрасте. Я слышал и ранее от Виры, что такое бывает у каруков, и даже мне говорили, что на Решении у баруков, на котором и я присутствовал, девочек-подростков забирали воины (я, похоже, отсутствовал в этот момент), но всё же для меня такой расклад был диковат. У обычного современного человека сразу в таких случаях возникают мысли о педофилии и извращении. Но, как мне дали понять Азу и Вира, и сама Сарга, педофилии здесь не могло быть и в помине. Вира даже пыталась зацепить меня, сказав, что "...в вашем мире живут или моралисты, или извращенцы, что одно и тоже, потому что моралисты всячески пытаются отыметь извращенцев, а извращенцы, в свою очередь, пытаются всячески быть хорошими... даже мужчины и женщины у вас или моралисты, или извращенцы по отношении друг к другу, но по-очереди, потому что по-очереди имеют друг друга"...
   История с Таем и Саргой вышла следующая.
   Сарге, когда она была подростком, приснилось, что она гуляет по лесу. Лес был незнакомым, что удивило Саргу, потому что в незнакомый лес детей одних не отпускают. Поначалу Сарга испугалась, вернее, хотела испугаться, но не смогла. Страха совсем не было. Ей даже показалось, что она знает где она находится, и куда возвращаться домой. То есть, не сторону света, где находилась её родная деревня Мануга, а то, что, куда бы она не пошла - она найдёт свой дом. Вдруг в лесу показались люди. Они шли по направлению к её дому, к манугам, это Сарга просто знала. Эти люди прошли мимо Сарги, но никто не обратил на неё внимание. Только один молодой воин остановился, подошёл к девочке и указал жестом в другую сторону. Сарга поняла, что он хочет показать ей сторону, куда возвращаться домой, но он ошибался. Она знала, что именно эти люди, в том числе и этот воин, идут к её дому. Она сказала ему, что пойдёт за ними, только не сейчас. Он наконец заговорил, и сказал, что она может гулять сколько её вздумается, но идти ей всё равно придётся именно в обратную сторону. И пошёл догонять своих. Сарга осталась одна в недоумении. И проснулась.
   Когда Сарга проснулась, она была больна. У неё была лихорадка, галлюцинации - она слышала шум леса из своего сна и даже периодически его видела, и она не могла повернуть шею влево. Через день позвали Пакурану, тогда уже молодого, но опытного чёрного Путника. Как только Пакурана увидел, что девочка действительно не может повернуть шею в левую сторону, он сразу изменил своё отношение к Сарге и её сну - поначалу он отнёсся к болезни девочки спокойно. Через день Пакурана повёл девочку по тёмным мирам. В одном их тёмных миров они вышли наверх, к Большой Реке. Пакурана в какой то момент резко остановился и приказал девочке сесть и не оглядываться. Впрочем, оглянуться она и сама не смогла, потому что у неё шея не поворачивалась, теперь, похоже и в правую сторону, но уже - от страха. Сзади к ним кто-то подошёл тяжёлой поступью и остановился в нескольких метрах. Сарге казалось, что она даже слышит его дыхание. Сарга видела краем глаза, или просто почувствовала, что Пакурана поприветствовал Этого. Как поприветствовал, этого Сарга сказать уже не могла, да и не запомнила - от страха она уже чуть ли не теряла сознания. Уже спустя многое время, когда Сарга вспоминала этот значимый эпизод своей жизни, она пришла к выводу, что сознание она не потеряла только от любопытства. Страх оказался слабее любопытства. Впрочем, этот же факт и сыграл свою роль в её судьбе - Сарга увидела Орла и стала орликом.
   Пакурана некоторое время общался с тем, кто был за спиной у Сарги. Как выяснилось позже, это был Камполин. Факт встречи ребёнка с Камполиным (хотя, она его так и не увидела) означал, что Сарге суждено будет жить в деревне камполов. Кроме того, Камполин передал Пакуране, что камполы через четыре месяца пойдут войной на деревню Сарги, то есть на мануков. Пакурана должен был передать эту весть манугам, дабы они готовились.
   Так Сарга, будучи ещё ребёнком сыграла свою роль для жителей двух деревень, для всех каруков в целом, и для себя лично. Четыре месяца означали, что пройдёт четыре женских цикла, за которые она превратиться в девушку, а у будущего избранника пройдёт ровно три мужских цикла. Только так, они подготовятся к своему переходу. Будущим избранником Сарги стал молодой воин комполов, с которым Сарга встретилась в лесу во сне накануне своей болезни.
   Тай был также орёл, правда, пока не путник. Он также узнал о встречи со своей будущей избранницей из сна. Хотя, он и не мог путешествовать по тёмным мирам, в силу того, что он не был путником, но он мог общаться с Орлом, который и передал ему весть о его будущей судьбе. Примерно в это же время плавуны узнали, что пора готовиться к войне. Узнали от Камполина, но как - об этом не знал даже Пакурана. Скорее всего, предполагал Пакурана, камполы сами по началу не знали, с кем будут воевать и когда, и только история с Таем, вернее, история его сновидения и встречи с Орлом указала им, когда совершать Решение Войны.
   Впоследствии, и Тай, и Сарга стали белыми путниками, что позволяло им заниматься белым ведовством и целительством, а также помогать тёмным целителям. Но в реальности, по пути ведовства пошла только Сарга. Тай не любил находиться в тёмных мирах и сторонился помощи в исцелении людей. Даже своей жене он не был помощником в её деревенской целительной практике. Тай любил строить и преуспел в этом - достаточно было посмотреть, какой дом он отстроил на источнике. Можно сказать, что Тай в совершенстве владел магией строительства.
  
   В эту же ночь, под влиянием истории Сарги, мне приснился сон, точнее я был в сновидении.
   Я проснулся в своей комнате в доме Сарги. Я встал с кровати. Посмотрев на кровать, я увидел себя лежащего. Я понял, что сплю, и в это мгновение моё тело снова оказалось на кровати. Я снова встал с кровати. На этот раз на кровати меня уже не было, но я продолжать быть в сновидении. Я продолжал спать, но во сне я был пробуждён так, что мог двигаться в обычном теле. Что-то вроде осознаваемого лунатизма. Я подумал, хорошо, что я соединил эти два тела - плотное и тело сферы, иначе я не смог бы далеко отойти от кровати - лежащее на кровати тело просто так не отпустило бы - я это уже много раз проходил.
   Выйдя из комнаты, я направился было в комнату Вирны, но меня привлёк чей-то голос, находящийся в общем зале на первом этаже. Голос был сильный, не громкий, а именно, можно сказать, голос "излучал Силу".
   В зале били двое - Сарга и Пакурана. Пакурана сидел спиной ко мне, Сарга посмотрела на меня, но перевела взгляд снова на Пакурану. Пакурана говорил, что уже было для меня необычно. Я слышал и ранее голос Пакураны, но сейчас я как будто слышал его впервые и по-другому. Я понял уже когда спускался по лестнице, что разговор шёл о Камполине, точнее о той самой первой встречи Сарги и Камполина, когда Сарга была совсем девочкой:
   - Ты слышала его дыхание?
   - Да...
   - А знаешь, почему, ведь он огромного роста, как два моих, - Пакурана обернулся, посмотрел на меня и снова отвернулся.
   Сарга пожала плечами:
   - Возможно, потому, что Камполин громко дышит.
   - Не совсем. Потому что он всегда становится на карачки, чтобы слышали его дыхание. Так, Камполин заявляет о себе. И так он располагает к себе, хотя и не является обычным защитником.
   - Поэтому ты и называешь его Живущим-на-Карачках?
   - Да, но ты сможешь его называть так только, если ты сможешь его увидеть, точнее, если он позволит тебе себя увидеть. До тех пор зови его только Камполин!
   - А он... он действительно так живёт... на карачках?
   - Вот это ты и должна сама увидеть. А до тех пор ты можешь только гадать. И ты правильно сделала, что не назвала его так второй раз.
   - А что было бы?
   - Можешь только гадать, но я говорю тебе то, что знаю. Живущий-на-Карачках - странное существо, мне иногда кажется, что он такой же изгой для Зверя, как наш Обира для нас.
   - Почему? Их, Обиру и Камполина что-то связывает. Обира был на Реке?
   - Я видел Обиру несколько раз здесь, скорее всего, он приходит посмотреть на тебя...
   - Он не разу не подходил ко мне, - Сарга тяжело вздохнула, - я даже не знала, что он здесь был, хотя что-то чувствовала.
   - Так вот, мы несколько раз вместе с Обирой ночевали на берегу реки...
   - ...и что? - Перебила Сарга, похоже, удивившись сказанному.
   - Обира всегда ел раков, каких-то рачков, живущих в реке, и на мои предложения есть со мной мою пищу, категорически отказывался, ссылаясь на Камполина. Похоже, Живущий-на-Карачкх обязал Обиру питаться рачками.
   - Всегда?
   - Нет, конечно, только когда Обира на Большой Реке. Конечно, ещё он может есть растения, и облизывать камни. Потому что и растения и камни есть. А рак пятится назад, - последние слова, я вдруг понял, были сказаны для меня.
   - А ты что скажешь по этому поводу, Путник? - на этот раз Пакурана прямо обратился ко мне, слегка повернув голову.
   - Камполы тоже едят раков. Думаю, что рак - пищевой Тотем здесь. - Странно, я был уверен в сказанном только что самим же собой, хотя никогда не видел, чтобы тут кто-то ел раков. Я и про раков-то первый раз здесь услышал.
   Я сел в свободное кресло и, тем самым, присоединился к компании Сарги и Пакураны. Сарга сделала вздох облегчения, похоже, она просто расслабилась после того, как я перестал стоять за спиной у Пакураны. Она, очевидно, знала о наших отношениях и сама тоже "осторожно-уважительно" относилась к Пакуране.
   - И только? - Пакурана снова обратился ко мне, взглянув в глаза.
   - Рак заставляет ползать на карачках...
   - И это делает нас похожими на Камполина, - задумчиво сказала Сарга, - но в своём естественном состоянии мы ходим прямо.
   - То есть по отношению к ракам мы тоже стоим на карачках. - Я удивился столь необычному и очевидному открытию.
   Вдруг я почувствовал, что просыпаюсь. Я не хотел этого, поэтому стал сопротивляться пробуждению. Я вскочил и стал делать какие-то пассы, которые были ведомы только мне в этот момент, то есть, если бы меня попросили их воспроизвести в обычном состоянии, я не смог бы... Пассы помогали непроснуться, но и отвлекали от остального действия сна. Я знал по опыту, что толк от них небольшой, часто они сохраняли сон, но неумолимо переносили в другое сновидение. На этот раз меня стало тянуть вверх, на второй этаж. Я чувствовал, что это Пакурана не хочет, чтобы я проснулся в зале, и делает всё, чтобы я оставил их с Саргой вдвоём. Да, я и сам не хотел бы пробуждаться в зале, но я не хотел и просыпаться вообще. Но всё же пробуждение было неизбежным.
   Я почти влетел на второй этаж, но вместо того, чтобы повернуть от лестницы вправо, где была моя комната, меня почему-то занесло налево, где была комната Вирны. Я пролетел комнату Вирны, и решил проследовать к своей комнате, не поворачивая назад. Мне предстояло пересечь коридор, где была комната над потоком источника. Так, мне предстояло два раза повернуть направо, чтобы оказаться у своей комнаты. Я помню как я повернул один раз, но затем осознание стало меня покидать, и я проснулся.
  
   Я оказался на своей кровати, на которой и спал. Признаться, я было подумал, что всё это моё ночное приключение просто банально мне приснилось, и я вовсе не путешествовал по дому, и не общался с Саргой и Пакураной в зале на первом этаже.
   Я встал, потянулся, сделал Приветствие Солнцу. За окном поднималось Солнце над горизонтом, немного сбоку, с правой стороны. Я открыл окно, чтобы вздохнуть свежего воздуха. Под окном шумел поток. Тело немного подламывало, и ему нужно было, чтобы окончательно пробудиться. В голове были воспоминания о сновидении, разум был, скажем так, несвободен. Сделав несколько утренних дыхательных упражнений, я окончательно проснутся...
   ... и замер... мысль била ключём, как тот самый поток под окном: ТАК не должно было быть... я не так должен был проснуться... здесь я спал в прошлый раз... я просто перепутал, или не смог дойти по коридору. Вслух же я произнёс, разговаривая сам с собой:
   "Я ведь не здесь засыпал с вечера... то есть я всё-таки не смог повернуть второй раз направо..."
  
   Утром оказалось, что Сарга отсутствует, поэтому пролить свет на моё ночное приключение пока не мог никто. У дома, рядом с бассейном я встретил Вирну, которая мне передала предложение Сарги продолжить нам с Вирной речную прогулку. Вирна попросила меня подготовить байдарку и вещи на несколько дней. Именно эти дни, как сказала Вирна, Сарги не будет дома. На мой вопрос, с кем ушла Сарга, Вирна ответила, что рано утром Сарга зашла к Вирне в комнату попрощаться на время и передать мне привет, никакие встречные вопросы Вирна задать Сарге не успела, потому что была сонной. Поэтому и не знает, с кем и куда та ушла. Пока я буду готовиться к нашему путешествию - собирать байдарку и упаковывать в неё вещи и продукты на время нашего путешествия, Вирна сказала, что будет занята. Она сослалась на какие-то свои дела и ушла. Мне ничего не оставалось, как идти в мастерскую к Таю, где хранились походные вещи. Хотя и, мне не терпелось увидеть Саргу как можно раньше.
  

Игры Страха и Происки Славы

  
   Мы находились в дельте Реки втроём. Первый день. На берегу протоки между высокими, но редкими деревьями мы поставили палатку. Ещё вчера, как оказалось, никто из нас троих и не подозревал, с кем ему предстоит общаться все эти дни. Даже о том, что нас будет трое я, по крайней мере, узнал уже, так сказать, "на месте". Никто толком и не знал, что мы здесь делаем. Конечно, были "официальные формулировки", куда мы отправились, но мероприятие было настолько загадочным и неопределенным, что я не мог толком поручиться, чем всё это кончится. Формулировка была: "прогуляться, но не только"...
   - Я думаю, у нас подобралась интересная компания, - Вирна посмотрела в след Обире, скрывающемуся за кустами.
   - Почему ты меня не предупредила, что с нами будет Обира? - Я, впрочем, и сам знал ответ.
   - Да я и сама не думала, что он будет, но когда узнала, что он здесь сам часто появляется, вдруг подымала, что мы с ним обязательно рано или поздно встретимся. Так и получилось...
   С Обирой мы встретились у опушки леса, как только отплыли от деревни. Что-то предопределённое было в его появлении: казалось, толи он нас поджидал, толи они договорился с Вирной, или же, как скорее всего и произошло, наша встреча была в конце концов просто неизбежно. Наша - значит всех троих вместе. Обира что-то делал, стоя по колено в воде. Я сразу вспомнил разговор о раках, и мне сразу захотелось проверить свою догадку: ловит ли Обира сейчас раков или нет. Я предложил Вирне подплыть к Обире, она с задумчивостью посмотрела на меня, потом незаметно усмехнулась, как мне показалось, и согласилась. Так что инициатором того, что с нами на байдарке оказался Обира, получился я... Благо, и байдарка у нас была трёхместная, и место в ней было. Всё складывалось как специально, знаки, как говорится, благоволили. А тут ещё и Вирна сама призналась, что когда то подумала о подобном раскладе...
   - И всё же вы с ним родственники, или вас связывает какие-то другие события...
   - Посмотришь, как ты к нему тянешься, - Вирна на этот раз усмехнулась открыто, - так и о тебе можно сказать то же самое.
   - ?
   - Ну, не "тянешься", Путник, так постоянно в разговорах к нему возвращаешься, интересуешься им...
   - Да, Обира вместе с вами, магами, интересен в общении. Как и некоторые из обычных каруков. Долма, например (Долма был наш повар в походе на баруков, да и не только в походе, мне нравилось с ним говорить о тонкостях "мужской кухни").
   - Вот и для меня, считай, что так же.
   - Короче, компания у нас подобралась что надо... Пойду, тоже прогуляюсь.
   Я увидел, что Обира уже возвращается к палатке и решил также отойти по нужде, правда, направившись слегка в другую сторону, чтобы не общаться с Обирой - ещё успею "наобщаться". Да и, пусть пообщаются вдвоём Вирна и Обира, мне показалось, что им это нужно. До сих пор, в течение почти всего дня мы общались только втроём, проплыв несколько часов в байдарке по бесконечным протокам и озёрцам. И теперь, разбив наш небольшой лагерь на невысоком берегу, могли себе позволить и размяться, и справить естественные потребности, и просто прогуляться по небольшому леску, занимавшему остров.
   На байдарке справлять естественные потребности, мягко говоря, трудно, тем более в нашей компании. Когда Обира сказал в шутку, что мы с ним можем подержать Вирну за руки, пока она будет ЭТО делать, она не растерялась и также предложила нам свои услуги, пока мы будем справлять "другую" свою потребность, причём она особо выделила, что мы можем подержать её за руки, но она затем может своими руками "подержать" нас сразу обоих. Слово-действие "подержать" было особо выделено, так и хотелось досказать: "благо, есть за что"... Но я сдержался. Я знал, что дело вовсе не в деликатности ситуации; как раз Вирна не стала бы смущаться и стесняться, если бы на самом деле подобная ситуация возникла, или была бы возможна. Дело в другом: каруки не справляются в воду, прочем, как не справляются и на огонь, впрочем, как и в сторону Солнца. Как и не плюют и не сморкаются - все эти действия, по мнению каруков, отнимают Сферу.
   В метрах пятидесяти от берега, куда я направился, начинался уже густой, но относительно невысокий лес. Именно там и можно было скрыться с глаз. Когда я отошёл на расстояние, достаточное, по моему разумению, чтобы реализовать цель моей небольшой прогулки (а я действительно решил не торопиться с возвращением к лагерю - пусть Вирна с Обирой поговорят вдвоём), я вдруг почувствовал ЧТО-ТО необычное. Некоторое чувство страха... У этого "что-то" сразу же обнаружилось и внешние проявления - исчез гнус (который не очень-то и мешал), стала необычно тихо, даже ветерок прекратился и замолкли птицы. Как только я отметил эти факты, страх также немного поубавился. Но как только я вспомнил то, о чём мы говорили в байдарке, страх накатил с новой силой, да так, что я решил вернуться к лагерю, не выполнив своих мелочных планов.
   А в байдарке речь шла о том, что когда рядом Камполин, то становится необычайно тихо, исчезает гнус, накатывает страх и так далее, словом всё то, что со мной и произошло.
   Когда я вернулся в лагерь, Вирна копалась в палатке, Обира ковырялся с костром, стоя на коленях. Я сразу рассказал моим спутникам причину моего поспешного возвращения из леса, переведя остатки своего страха на юмор, что, дескать, "и в воду нельзя, и в лесу не позволяют"... Обира спокойно прокомментировал, не реагирую на мою шутку, что скорее всего так и есть - я почувствовал рядом Камполина. Вирна, не вылезая из палатки, спросила о подобных ощущениях Обиру, ведь он отлучался до меня, но Обира сказал, что он уходил не в глубь острова, а вдоль берега, поэтому ничего такого, что было со мной, с ним не было.
   В течение всего оставшегося вечера я про себя отметил, что никто из нас троих так и не стал далеко отлучаться от лагеря, приходилось по нужде ходить, как говорится, за ближайшие кусты, а другим при этом поворачиваться спинами. Шёпот страха (иначе нашё чувство не назовёшь) в течение всего вечера мы переводили на шутки, по моему примеру, особенно когда кто-то отходил от костра. Помню момент, когда Вирна заметила, что "наши хи-хи давят на почки, поэтому мы и бегаем"... На что Обира сказал: "Да, нижний лепесток вдруг лёг сверху, потому ТАК и получается". Я подумал, что с ЭТИМИ "лепестками" нужно разобраться. Ещё, кажется, Вира говорила, что Обира должен мне что-то объяснить по этому поводу. Впрочем, должен ли?.. Он много раз указывал на какие-то лепестки эмоций, но толком ничего из сказанного Обирой я тогда не понял. Тогда я и не хотел этого понимать, сейчас, похоже, уже созрел. Вирна и Обира же не стали эту тему продолжать, сославшись на то, что сами до конца этим предметом не владеют, да и не горят желанием сейчас об этом говорить больше. Мы говорили о жизни в городе и вне города, и об особенностях быта каруков. Впрочем, ничего существенного в этот вечер для меня больше не прозвучало.
  
   Самое главное произошло ночью, точнее, во второй половине ночи, уже под утро.
   Я неожиданно проснулся от того, что КТО-то подошёл к палатке. Подошёл и остановился... Я даже вздрогнул в тот момент, когда проснулся, но дрожь была внутренняя, от страха, тело же онемело. Я ожидал, что тот, кто подошёл, сейчас заговорит. Но ОН молчал... Вдруг совершенно ясно я осознал, что со мной одновременно проснулись Вирна и Обира. Просто, пришло осознание этого по мере того, как включался мой мысленный аппарат. Так, мы лежали втроём и ждали, что будет дальше. Время - остановилось. Заговорить пока никто не решался, и даже пошевелиться, похоже, тоже. В какой-то момент оказалось более комфортным просто закрыть глаза и ждать. Но, по мере того, как страх уступал место рефлексии, и глаза, напротив, захотелось открыть, и как-то разрядить всю эту ситуацию. Дыхание стало легче, причём у всех троих (кажется, мы и дышали все трое в унисон). Лежать и ждать в замороженном состоянии уже не хотелось.
   В палатке было относительно светло, фонариком можно было не пользоваться, и это прибавляло смелости и уверенности. Наконец, я тихо произнёс:
   - Слышали?..
   - Это... он? - после некоторой паузы ответила Вирна.
   - Да, - ответил Обира то ли мне, то ли Вирне.
   - Где он? - спросила Вирна.
   - Рядом с палаткой... встал, - я сказал то, что сам слышал, хотя очевидно это же слышали и другие. Просто, нам нужно было как-то продолжать разговор, заявлять, так сказать, о себе, брать инициативу на себя, выдавливая страх таким образом. Даже захотелось петь, но я сдержался.
   На какое-то время мы замолчали, но для меня очевидно уже выстраивались мои будущие действия. Я настраивался на них. Я понял, что эти действия никто, кроме меня не сделает, и даже не предложит. Нужно было что-то уже делать, какие-то уже активные действия...
   Я медленно присел... затем также медленно вылез из спальника... затем переместился к выходу из палатки. Сделав некоторую паузу, перевёл дыхание. Следующим моим действием было резко расстегнуть молнию, откинуть полог и высунуться наружу, чтобы посмотреть. Последний элемент был самый отчаянный и должен был вытеснить некоей яростью остатки страха. Мне в жизни часть помогал принцип в подобных ситуациях: "будь что будет, но я посмотрю на НЕГО". Сделать всё это медленно у меня не хватило бы Духу - нужна была именно агрессивность. Это нужно было сделать на одном дыхании!
   Выдохнув страх, я поделал перечисленные действия в считанные две-три секунды.
   ...Рядом с палаткой никого не было...
   Я чувствовал выжидающее дыхание Вирны и Обиры за моей спиной. Я не знал, точнее не мог спонтанно подобрать тон, в каком мне заговорить с моими попутчиками - облегчение или же разочарование. С точки зрения моей, так сказать, шкуры (да и не только моей) я, очевидно, расслабился; с точки же зрения познания я крайне разочаровался.
   Но второе взяло верх над первым. И не только, как выяснилось, у меня. Спустя несколько секунд я с сожалением произнёс:
   - Никого нет...
   - Ушёл? - Вирна было показала радость от развязки этой ситуации, но как-то неубедительно - в глазах тоже чувствовалась какая-то несвершённость.
   - Может... посидим около палатки, костёр сделаем, - предложение Обира было очень кстати.
   Спать никому уже не хотелось. Всё равно было ощущение, что ОН где-то рядом. Впрочем, как говорится "у страха глаза велики", но страх страхом, а то, что кто-то подходил к палатке и останавливался рядом с нами, то, что мы все от этого неожиданно проснулись и почувствовали одно и то же - этот факт был наверняка. В конце концов, страх просто так не появляется, тем более сразу у трёх спящих людей.
  
   Следующий день прошёл без этого ощущения страха. То есть он ни разу ни у кого не появлялся, разве что только в виде воспоминания о пережитом ночью. Мы продолжили наше путешествие по дельте Реки. На этот раз мы решили найти какие-нибудь следы пребывания человека в старые времена и сделать свой лагерь там же. Искать долго не пришлось, даже появился выбор. В тех местах, где мы плавали, было много остатков пребывания людей ещё задолго до появления здесь современных каруков. К археологии у нас особого интереса не было, в частности, к быту, но нам был интересен дух этих людей, шаманский дух.
   Вечером мы сидели у костра рядом со старым городищем на высоком берегу очередной протоки или речушки. Впрочем, речки, протоки и озёра в этих местах взаимно переходили друг в друга. Само место было впечатляющим, отличающимся от предыдущего, если не считать городища, высоким берегом. В какой-то момент у меня появилось интересное предположение, и я сразу же его озвучил:
   - Может, Камполин не очень-то любит места, где раньше жили люди? Ведь это не те каруки, которых он привел в дельту Реки, значит, эти люди к нему могут и не иметь отношения...
   - А может и наоборот, - поддержал эту тему Обира. - Камполин знал этих людей, но сейчас не хочет к ним возвращаться.
   - Как ты, да? - Язвительно спросила Обиру Вирна.
   - Да, как я. - Таким же тоном ответил Обира.
   Похоже, они так и не пообщались вдвоём, когда я ненадолго покидал наш лагерь и, похоже, к этому и не стремились. С Вирной мы тоже почти вдвоём не общались. Мы общались, в основном, все втроём, поочерёдно забирая инициативу.
   - Похоже, Войга-Путник тоже не шибко стремится к своим, да? - Обира решил и меня подключить к этой теме.
   - И да, и нет, Обира, у меня есть друзья, которых я всегда рад видеть, но которых могу годами и не видеть. Сейчас у меня период жизни, когда я действительно не очень-то и стремлюсь вернуться.
   - Но он не изгой! - Вставила свою реплику Вирна.
   - Да. Но, у нас и нет изгоев в вашем смысле, - я решил вступиться за Обиру, убедившись про себя почти окончательно, что Вирна и Обира родственники, потому что в этой перебранке они стали друг на друга похожи, я бы сказал, физически. И интонации, которыми они пользовались по отношению друг к другу, были по моим ощущениям, близко родственными, не исключено братско-сестринскими.
   - А что, или кто по-вашему есть друзья? - Обира продолжал разговор со мной, игнорируя Вирну.
   - Это те, кто другие, Обира. И какими бы они другими не были, ты их всегда готов такими и принять.
   - А что, есть и другие, то есть бывает иначе?
   - Есть те, кто тебе приятны, и только поэтому ты с ними общаешься.
   - А с друзьями разве не так?
   - Друзья не требуют от тебя эмоций, ни приятных, ни неприятных, а приятели требуют. Как и неприятели. Смотря какая эмоция.
   - Мне кажется, друзья тоже требуют эмоций, Путник, - Вирна подключилась к этой теме.
   - Это у женщин так, - на этот раз Обира решил подстегнуть Вирну.
   Вирна бросила на Обиру взгляд, я бы сказал, гневно-снисходительный.
   - Приятели приходят и ухотят, Вирна, а друзья остаются, какими бы они не становились другими. У нас так. Друзья по отношению друг к другу - путники. Вечные путники...
   Оба каруга задумались, ничего не комментируя. При этом Вирна смотрела куда-то сквозь меня, Обира опустил голову. Я тоже на какое-то время задумался, но сразу же ко мне пришли некоторые мысли по этому поводу, и я решил продолжить. Эта тема давно мною прорабатывалась, и сейчас получила некоторую развязку, наподобие ментального катарсиса.
   - В нашем мире много искушений... Впрочем, это не просто искушения. Возможно, не стоит так называть блага. Но есть блага, к которым стремятся все у нас, если, конечно человек не психически больной. Например, деньги, или вообще материальные ценности. Но это не самое фатальное искушение. О деньгах и так много говорят, и много учат, что с ними делать и как к ним относиться, и как их зарабатывать, и как тратить. Я согласен, что к деньгам нужно относиться лишь как к мерилу отношений... между приятелями. Потому что деньги рождают эмоции этих отношений. Поэтому, когда денежные отношения возникают между друзьями, вот так именно друзья и проверяются, друзья они или лишь товарищи... Друзья - это больше чем товарищ или приятель... Когда уходит друг, остаётся лишь оболочка, в худшем случае лишь знакомый, или даже враг. Впрочем, это говорит лишь о том, что друга и раньше не было в помине.
   Я выдержал паузу, в надежде, что последуют комментарии моему монологу. Но Вирна и Обира молчали, призывая тем самым меня продолжать эту спонтанную лекцию.
   - Другое искушение - общение между полами. Но это тоже носит материальный оттенок, только не денежный, а скорее биологический, хотя и деньги не исключаются. А вот друзья вне биологии, как и вне денег. Друзья не будут делить женщину (я посмотрел на укоризненный взглад Вирны), или мужчину (Вирна улыбнулась и опустила глаза). Точнее, если даже возникает, например, любовный треугольник, друзья не буду друг на друга выплёскивать лишних эмоций. Как и в деньгах - раздела не будет, точнее, как у нас говорят, разборок не будет...
   Тут я вспомнил о Решении после войны мануков и баруков, в котором я присутствовал. Я вспомнил, как происходил переход женщин и мужчин из племени в племя и сам задумался. У меня возник вывод, который я сразу же поспешил озвучить:
   - Впрочем, у вас между мужчинами и женщинами на Решении такое происходит, что я бы сказал, что вы все друзья по отношению друг к другу. Поэтому, такого понятия, как дружба у вас и нет.
   - А мне в чём-то нравятся ваши законы. - Сказал Обира, и я почувствовал, что он не лукавит и не играет на этот раз с Вирной.
   - Вот поэтому ты и - изгой. Тебе нужны эти эмоции-между... между тобой и кем-то. Тяжёлые эмоции убийства, - отпарировала Вирна.
   - Почему именно тяжёлые? - Искренне возмутился Обира? (Тему убийства он обошёл).
   - Потому что твоя агрессия тяжёлая, любая агрессия тяжёлая. Смени лепесток эмоции! Лёгкость! Продолжай, Путник... - Вирна решила оборвать свою же тираду.
   - Ну, и есть ещё одно сильное искушение... - На этот раз я подумал, с чего начать, точнее продолжить следующую подтему. Меня несколько отвлекла склока каруков. - Стремление к власти.
   - Тоже с эмоцией-между? - вставила Вирна.
   - В принципе - да, но власть уже не требует материальности, хотя и не исключает. Но всё же власть может и противоречить материальной выгоде, и даже требует отказа от материального и биологического, порою отказа от личной жизни, интимной и материально обеспеченной.
   - Всё же не вижу разницы между властью, деньгами, сексом и прочими ценностями, если честно, - признался Обира.
   - Да, отчасти, потому что власть тоже проверяет, кто друг, а кто так, знакомый, временный попутчик. Вообще, все эти ценности переходят друг в друга, но на новом уровне и витке вовлечённости. Поэтому, можно говорить, что это разные вещи, но из одной жизни, из одного, так сказать, теста. Эмоционального теста...
   - Из какой жизни? - Поинтересовалась Вирна.
   - Из обычной светской жизни... моего мира, или ещё как говорят: суеты.
   - Ну так... власть. - Я решил сразу продолжить. - Когда приходит некая известность, тем более слава, то многие старые... или не очень знакомые пытаются перейти в разряд друзей. Так, по крайней мере, им кажется, или хочет казаться. Я уж не говорю о циниках, которые намеренно идут выгодные знакомства, называя, точнее обзывая дружбой. Я говорю о тех, кто стремится, как они говорят: "поближе познакомиться со мной или моей семьёй", "дружить семьями" и т.п.
   - Ты это пережил?
   - Нет. Я никогда не стремился к власти. Даже избегал её, когда была возможность и предложения - а такое у меня было - так вот, я смотрел на других людей, много смотрел и анализировал, пытался понять и представить, что было бы, например, если бы я встал на более высокую социальную ступень. Или более конкретно: как повёл бы со мной в этом случае тот или иной приятель, решил он бы стать моим "другом" в кавычках или нет. И я вдруг понял, что мне было бы неприятно, или лучше сказать - чуждо принимать этого человека в свои друзья, тем более что это и невозможно. Раз не был другом - так и не станешь...
   - И всё же я не согласна с тем, что во всех этих, как ты говоришь, искушениях в случае с друзьями не должно быть эмоций. Или я не понимаю, кто такой у вас друг. - Вирна глазами показала явную озабоченность данным вопросом.
   - Давай так, - я немного сам запутался во всей этой дискуссии, - я сказал в самом начале, что друзья не требуют эмоций, а всякие там приятели, товарищи, недруги и прочие обязательно ждут и требуют от тебя эмоций. Я имел в виду грубые явные эмоции. Между друзьями существуют обязательно тонкие и поэтому самые стабильные эмоции, такие, которые неизменны, как бы не изменялись поверхностные и грубые эмоции.
   Вирна, наконец, согласно кивнула головой. Обира думал о чём-то своём. Вдруг меня осенило:
   - Слушай, Обира, а от тебя отвернулись кто-либо, когда ты стал изгоем?
   - Я как раз думаю о славе, точнее о славе наоборот, или негативной славе, такой вот известности, как в моём случае, - Обира поднял на меня глаза.
   Я и Вирна, оба мы выжидающе посмотрели на Обиру.
   - Но вы-то сейчас со мной. - На Вирну Обира не смотрел, хотя говорил и о ней.
   - Мы - другое дело, - задумчиво сказала Вирна, но как-то не очень убедительно.
   Чувствовалось, что и Вирна, и Обира несколько смущены тем, о чём говорили. И я решил продолжить озвучивать своё недавнее открытие. В течение этого вечера сидя у костра, и в палатке перед сном (в какой-то момент Вирна сказала как отрезала, что она хочет спать и чтобы мы с Обирой "замолчали") а также, можно сказать, весь следующий день в байдарке мы продолжали эту тему. Ветра не было, и погода позволяла нам говорить, не повышая голоса и почти не оборачиваясь (впрочем, я сидел на заднем месте байдарки и мне таким образом в любом случае не надо было бы оборачиваться). Не берусь сейчас воспроизвести наши монологи, диалоги, и разговоры на троих, а привожу суть сказанного.
   Человек изначально готов к тому, что в какой-то момент станет известным в положительном смысле, как в случае прихода славы к человеку, или в отрицательном смысле, как в случае с Обирой. Подобное притягивает подобное. Обира сказал, что даже в каком-то смысле получил облегчение, когда оказался изгоем, не потому что убил, а потому что, как он говорит, "всю свою жизнь ждал", когда можно будет оторваться от коллективной жизни каруков. Для него это было почти неизбежно, весь вопрос только состоял во времени и причине, точнее поводе для того, что бы с ним произошло то, что произошло - изгнание. Мы говорили о предрасположенности, предначертании и предназначении, но не в смысле неизбежности, предопределённости и фатальности событий. Степень свободы есть, но она предполагает всё равно подобие, другой путь, но ведущий к тому же. Возможно, был бы лучше, если бы Обира не убил, а ушёл бы каким-либо другим способом. Но каким? А возможно, что было бы ещё хуже. Когда происходит событие, благодаря которому человек становится в чём-то известным, человек остаётся собой же, каким был и до известности. Мы не меняемся. Если говорить на языке рока, или кармы, как действия к своему предначертанию, то наша карма при переходе к известности не меняется. Так, кажется и на первый взгляд, и так, отчасти, и есть на самом деле. Отчасти. Верно по той части, что за тот короткий промежуток, что мы стали известны, мы действительно внутренне не изменились. Кто знает, пройдет Срок, то есть дней сорок - и ВСЁ, возможно, изменится. А может и нет! Действие свершилось, потому что оно уже было заранее как некий узел судьбы, не фатальный узел, но ощутимый, который просто так не перерубишь, но нужно или пройти, или развязать. И сам факт свершения этого действия является началом нового витка жизни, новых изменений. Но это будет потом... В момент свершения мы не меняемся, меняется только наша жизнь в данный момент времени. А рок, или карма остаются такими, какими и были, только уже отчасти в прошлом. Но лишь отчасти.
   Что же тогда меняется и что остаётся неизменным?
  

На Дежавю, как на Игле

  
   Когда мы вернулись в деревню камполинов через несколько дней, в деревне был Азу. Обира нас оставил перед деревней. Как объяснил Азу, ему нужны были целительные услуги Сарги, поэтому она и отсутствовала накануне нашего отъезда, а причиной визита Азу к камполинам был я... (Мне подумалось вдруг, что ночной "визит" Пакураны тоже был как-то связан с отсутствием Сарги, но поднимать эту тему с Азу мне не хотелось). Азу был уверен, что мне захочется с ним поговорить (в этом он был прав), но Сарга как бы в шутку обмолвилась, что причиной присутствия здесь Азу была также и Вирна - Азу не мог не интересоваться возможностями молодой колдуньи, с которой ему предстояло жить в одной деревне, а контактировать с ней до этого момента, после её Перехода ему так и не довелось. Вот он и решил форсировать события. Короче говоря, Азу предложил мне и Вирне отправиться с ним на прогулку. Вирна поначалу было отказалась от предложения Азу, сославшись на то, что ей надоело спать в палатке, но Азу её уговорил, точнее успокоил тем, что в палатке нам спать не придётся.
  
   Нашей целью, как оказалось, был дом, находящийся на хребте. Точнее, небольшое строение охотников (или магов...), которое проще назвать избой без прихожей. Из всего интерьера в нём оказался ... сундук, который также можно было использовать и как кровать, и как стол, и как шкаф. Крышка этого сундука была плоской, так, что он походил на нары с открывающейся крышкой. В сундуке оказались свёрнутые одеяла и матрацы, причём, само дно сундука также покрывал матрац, что навело меня на мысль, что внутри сундука также можно отдыхать или спать, или что ещё..., значит, эта изба явно не охотничья... Сверху сундук был обит металлом, что совершенно нетипично для обычных лежанок (что и позволило мне назвать его именно "сундуком"). Три человека могли поместиться, потеснившись на этой лежанке, не считая места на полу и внутри. В комнате было слишком чисто для охотничьих строений, впрочем, у каруков и в охотничьих избах я не замечал мусора и неприятного запаха - пахло всегда травами. Какими-то травами пахло и здесь. Вместо стульев стояли аккуратные три (!) пня, которые я даже сначала и не заметил - они стояли в оставшихся двух углах комнаты, сундук занимал почти всю стену и добрую треть помещения. Было и небольшое окошечко напротив двери.
   В первый вечер нашего пребывания в этом домике Азу сразу по прибытию буквально заставил нас с Вирной готовиться ко сну, сославшись на "нашу" усталость (которую мы с Вирной не очень-то и чувствовали). Мы с Азу распожились на полу, Вирне Азу указал на сундук. Вирна захотела было тоже лечь с нами на пол, но Азу был непрекословен, как и с тем, что мы должны ложиться, а не ходить и не сидеть. Я сначала подумал, что сейчас мы уляжемся, а Азу уйдёт, задумав проделать с нами какую-то свою хитрость, но Азу также залёз в свой спальный мешок. Это ещё больше интриговало. Я почувствовал, что наверху Вирна напряглась, лёжа на своём сундуке и даже сам немного напрягся. Но обстановку разрядил сам Азу, спросив нас, как мы спали последние ночи в дельте Реки, уточнив, что его волнует, что мы чувствовали во сне и как просыпались, с какими эмоциями.
   Я, естественно, вспомнил ту ночь появления Камполина у нашей палатки. Об Обире я решил сам не начинать разговор, подумав, что пусть Вирна начинает, если хочет; у неё больше права это сделать, как мне показалось. Вирна молчала, и я решил начать рассказывать именно про эту ночь, стараясь не упоминать Обиру. В конеце концов, если Азу спросит нас, кто снами был, я так и отвечу - Обира. Но почему-то мне казалось, что вопреки стандартной логике лудей задавать этот вопрос, Азу не спросит. Азу действительно не спросил, но очень подробно стал выяснять какие чувства мы (не указывая, кто это "мы", или "вы") испытывали до появления Камполина, во время, после и в последующие дни вплоть до состояния сейчас. Получился удобный и незаметный переход с троих "нас" на двоих "нас". В итоге, я расслабился полностью психологически, и уже не чувствовал начального напряжения, будучи уверенным, что и Вирна также расслабилась. В избе было темно и свежо, похоже, вентиляция была хорошо продумана - без духоты подобных охотничих строений, но и без сквозняков от открытых дверей и окон. Так, я и заснул. Мои сновидения не отличались осознанностью, или сносвидетельствованием, но была ясность того что произошло за последние несколько дней и ночей, и не только - я вспомнил ещё кое-что... Во сне я выполнял пересмотр всего ЭТОГО, поэтому мне и не нужно было постоянно ловить себя на том, что я сплю - меня полностью поглотил процесс пересмотра. И в данном случае ясность- это способность просто не задавать себе вопросов по поводу спишь ты или не спишь, что обычно происходит в осознаваемом сне - некая озабоченность самим сном. Когда есть ясность - осознание уже не нужно.
   Проснувшись, я нёс в себе некую завершённую картину происходящего, эта картина была уже встроена в меня. На какой-то момент я даже испугался, что забуду эту Картину, эту объёмную нелинейную логику системы, и попытался понять, что меня испугала. Вспомнил! Эпизод пожожего сна, только тогда я действительно забыл Картину, остался только результат. Но сейчас я помнил не только результат, я помнил всё, или почти всё. Испуг снова сменился ясностью.
   Теперь, описывая то, что я вспомнил, я понимаю, почему я также вспомнил и тот сон, где я "забыл" Картину. Просто, я должен начать именно с того сна.
  
   Я проснулся в состоянии ясности, или, если сказать по-другому - радости от того что я ПОНЯЛ! А понял я, ни много - ни мало, математическую модель фундаментальных переходов в развитии человека. Точнее, физико-математическую модель. Я понял, почему во всех мировых религиях, и не только в мировых, да и не только в религиях существую переходы: первый переход три дня; второй переход варьируется в пределах, семи, девяти и даже десяти и одиннадцати дней; и третий переход сорок и сорок девять дней. Я проснулся с формулой этих переходов! Но когда попытался её написать, то отвлёкся сам не понял на ЧТО... и не смог написать. В течение всего дня, даже тней трёх (снова трёх !) я пытался использовать весь свой интеллектуальный багаж, то, что мне дало образование и самообразование, чтобы получить заново уже полученный во сне результат. Я использовал теорию рядов, формулу золотого сечения, астрономические параметры светил солнечной системы, параметры фундаментальных уровней атомов, просто подбирал математические формулы; я получал одновременно и обнадёживающие результаты, но и одновременно понимал, что я свою теорию "высасываю из пальца"; я тут же оправдывал себя в том, что ВСЕ теории, вся научная современная модель (да и не только современная) также "высосаны из пальца (также или по-другому, но "высосаны из пальца" - а в это я искренне верю, поскольку в своё время увлёкался методологией науки)... Короче говоря, я не добился конкретной формулировки, почему именно существуют эти переходы, тем более, что есть некоторый разброс параметров в разных религиях. Но и добился одновременно ясности понимания, что я вплотную приблизился к этим формулам. Или просто ясности. Потому что это состояние самодостаточное - оно не требует объяснения, в отличии от того же осознания, и уж тем более знания. Когда я что-то знаю, мои вопросы носят форму, знание формы, и отвечают в основном на вопросы КТО, ЧТО и СКОЛЬКО. Когда я начинаю ЧТО-то понимать, вопросы усложняются, появляется осознание содержания и появляются новые вопросы ПОЧЕМУ, КАК, ЗАЧЕМ и прочие. Когда же мне стало ясно - вопросы исчезают.
   Так, я подготовил себя к новому уровню понимания и ясности. А также к новым подобным снам и открытиям во снах и бодрствовании.
  
   Рано утром, лёжа на полу в магической избушке, я удерживал это состояние ясности так, чтобы когда я встал, оно осталось, и я смог бы его описать и развить для Азу и Вирны, а также и на бумаге. Азу и Вирна, похоже, ещё спали. Как только я об этом подумал, Азу напомнил о себе:
   - Что же ты вспомнил?
   - Щас... потом скажу, как только буду удовлетворён... сам своим вспоминанием, - я не мог ничего вразумительного ответить Азу, поскольку пребывал ещё в состоянии "вялотекущего пересмотра" и сна одновременно.
   - Давай я тебя удовлетворю : раз и навсегда. - При этих словах Азу я окончательно "проснулся".
   - Не-е-ет, лучше нераз, и всегда, - здесь Вирна подписалась под тем, что она не спит и что она "в курсе всех дел".
   - Это похоже на... дежавю какое-то, - почти яростно воскликнул я и только потом, поймав себя на этой ярости, уже спокойно, удивляя отчасти самому себе, добавил, - действительно дежавю, но только с каким-то кайфом, и от раза к разу всё больше хочется... Ты права, Вирна - нераз и всегда!
   - Поговорим об этом, - спокойно сказал Азу и мне показалось, что эту фразу я тоже уже слышал.
   Так, лёжа, кто на полу, кто на сундуке, мы стали рассказывать всё, что нам приснилось. Вирна, оказалось, тоже видела подобные сны, хотя, снами в привычном смысле этого слова наше состояние-во-сне назвать трудно. Но ясность - это и есть данное состояние-во-сне. На следующий день на сундуке уже возлежал я, на третий сам Азу. На четвёртый снова Вирна, но Азу предложил её лечь головой в другую сторону. В течение этих дней, исключительно по вечерам и исключительно перед сном, мы собирали объёмный витраж Судьбы из мозаики наших состояний (который Азу, правда, назвал Роком, но согласился и на понятие Судьба, и даже на понятие Карма). Днём мы занимались разными занятиями, но Азу требовал, чтобы мы почти не разговаривали до вечера, даже когда встречали в лесу кого-то из каруков.
  
   В ту ночь, когда мы с Вирной и Обирой проснулись от толчка страха при появлении Камполина, мы сменили страх на разочарование, что, по словам Азу, было продуктивно: страх легко вытесняется задумчивостью и разочарованием - это правильное расположение лепестков эмоций - задумчивость покрывает страх. Менее продуктивно, но вполне возможным было бы, если бы мы заменили страх на облегчение, что тоже было бы вполне возможным. В этом случае радость облегчения как бы третирует страх, нижний лепесток эмоции, как сказал Азу, как бы ложится сверху. Эта вторая ситуация губит тяжёлые истоки тела, то есть почки. Но в той ситуации мы повели себя первым способом.
  
   Азу также поведал некоторые особенности "анатомии" каруков, о которых я уже слышал, кажется, от Гиббары и от Обиры. Азу объяснил, что есть два истока тела: лёгкие истоки тела и тяжёлые истоки тела. И те и другие холодные, потому и истоки? Но один исток мокрый, тот что тяжёлый, а один сухой, тот что лёгкий. И есть также два огня - лёгкий и тяжёлый. А посередине - земля, Азу похлопал себя по верху живота, показав нам где земля. Истоки текут вниз от земли, правда тот, что лёгкий, как бы течёт над землёй, но вниз. А огни горят, очевидно вверх. Только один из огней - тот что тяжёлый, горит снизу, с ног, даже из-под земли, но наверх.
  
   На пятый день я уже предвкушал свою ночёвку на сундуке, причём думал, что как и в случае с Вирной, Азу мне укажет лечь головой в другую сторону. Но в этот день грянули изменения в нашем времяпровождении. После завтрака, Азу попросил нас с Вирной никуда не отлучаться. Мы находились рядом с избой. Я делал заметки в тетради, которую всегда носил с собой для заметок, но которой, признаться, редко пользовался (на этот раз, решил "сбросить" с памяти всё то, что накопилось за эти дни). Вирна ковырялась с корзиной ирень. Подошёл Азу и буквально озвучит то, что я записывал:
   - Встреча с Камполиным позволила вам "пройти Рок Камполина".
   Странная фраза... Но, как раз вчера вечером Азу что-то намекал по этому поводу. Мне показалось очевидным (для себя, очевидным) спросить Азу:
   - Что было бы, если бы мы "не прошли Рок Камполина", вернее, каким образом мы не смогли бы этот рок пройти?
   На это Азу поднялся (он до этого момента сидел на пороге) и подошёл к склону холма так, что обе деревни каруков - Мануга и Кампола - оказались симметрично - справа внизу Мануга, а слева внизу Кампола. Правда, Кампола была почти вдвое дальше, чем Мануга, а склон, ведущий в Мануга, был заметно более резким. Но Камполу было лучше видать с нашего места, так как деревня располагалась больше на открытой местности дельты реки; с тропы, по которой ходят от деревни к деревне и по которой прошли несколько дней назад мы в Вирной, например, не было видно ни одной из этих двух деревень. За эти три дня я, можно сказать, разведал почти всю эту местность, даже нашёл тропу от избы на перевал к тарапунам.
   - Ты бы потерял связь с камполами и, возможно, окончательно запутался бы во всех каруках. - Азу смотрел вниз, чуть в сторону Кампола, как будто кого-то там увидел. Я также неволько заглянул за плечо Азу.
   - Я говорю о лепестках эмоций, который вы испытали, вы все втроём (об Обире мы так и не говорили все эти дни, по крайней мене при мне прямо не говорили, но уже было очевидно, что Азу имеет в виду именно Обиру), у вас получился цветок эмоций, а все цветы эмоций растут на поле ирень. Именно рок ирень позволяет пройти.
   - Что пройти? - я посмотрел на Азу и перевёл взгляд на Вирну.
   - Пройти в данном случае рок Камполина, то есть исчерпать встречу с ним, почти исчерпать. Возможно, теперь нескоро Камполин появится на вашем пути, в отличие от того же Пришедшего-из-Пустоты.
   - Понимаешь, Войга... Путник, цветы эмоций не растут на поле яр, - Вирна решила помочь Азу с объяснениями, и мне даже показалось, что Азу посмотрел на неё с благодарностью, хотя я был уверен, что Азу объясняет нам обоим. - Точнее, поля яр вообще нет, есть рок яр. Но его не пройти. - Теперь вирна посмотрела на Азу.
   Всё же Азу объяснял нам обоим, иначе Вирна не замолчала бы. Азу снова продолжил своё объяснение:
   - Рок яр даже не пережить, Вирна и Путник, рок яр - это мера, считайте, что смерть. Если бы вы сменили страх на облегчение, то вы сгорели бы все трое... сгорели бы верхним огнём, тем огнём, что в сердце.
   - Это плохо? - Вирна не удержалась от вопроса
   - Смотря для чего... Для того, чтобы полностью пережить отношения и понимание Камполина - да, это было бы плохо - вы бы просто потеряли с ним контакт, и кто знает, как он повёл бы себя с вами далее, особенно с Обирой. Но вы тем самым, кстати, вы двое, помогли Обире тем, как расположили лепестки эмоций. Вы помогли Обире в его роке. А то он снова пошёл бы по новому кругу рока ирень. А он давно застрял на этом поле.
   - Застрял? - Вирну явно волновала судьба Обиры.
   - Да, он совершил переход по пути рока яр (я отметил для себя, что Азу не говорил про убийство воина, которое совершил Обира, а называет то, что тот совершил как бы безлично - переход), но дальше не смог пройти виток рока ирень, который следует за переходом яр, то есть не смог вырастить цветок эмоций, правильно расположить лепестки. Он просто не был готовым к своему переходу.
   - Убийству?.. - спросил я аккуратно, решив проверить свои мысли.
   - В данном случае - да, впрочем, переход всегда означает смерть, и не важно, какая именно смерть... Ты не думай с позиции морали, Путник! Иначе запутаешься. Мораль - суррогат истинной Мощи, Силы, ты же знаешь. Именно поэтому многие убивают, забыл - ЗАЧЕМ они это делают. Вспомни они про свои Моща - и перестали бы убивать...
   Азу встал и пошёл вниз, на ходу кинув через плечо:
   - У меня появились дела внизу. Побудьте ещё здесь хотя бы день-два. Внизу встретимся...
   Правда, Азу не сказал, ни куда он пошёл "вниз", ни где и когда мы встретимся. "Низ" у него обычно означал любую из деревень Каруга.
   Уже на следующий день с утра мы поняли, что сегодня мы уйдём. Правда, ни в одну из деревень возвращаться нам пока не хотелось. Но место, куда нас привёл Азу четыре дня назад, было явно место Азу, и оно нас не то что бы выгоняло, но, скажем так: "холодно к нам отнеслось", как только Азу ушёл. Или же мы просто ассоциировали эту избу только с Азу, и не могли принять тот факт, что в этом месте Азу с нами нет. Как бы то ни было, но мы решили перейти в "бабушкин дольмен", то есть в дольмен Ирень. Тем более, что именно сейчас нам обоим показалось, что мы вплотную подошли к искусству использования вертикального канала дольмена Вирны.
   Настал новый этап общения с этим дольменом и, возможно, с Пришедшим-из-Пустоты!
  
   На этот раз мы находились на дольмене два дня, Вирна ночевала на крыше, мне захотелось постелить свой спальник внизу в стороне от дольмена, но в дворике, слишком отдаляться всё же не хотелось. Так мы могли и разговаривать, и побыть по одному со своими мыслями. А мысли приходили весьма интересные, и за два дня мы смогли кое-что "собрать" из последних разговоров с Азу. Не считая самого первого вечера, когда мы поднялись с деревни на магическую избушку (я бы назвал этот вечер "нулевым") и когда мы немного поговорили о наших приключениях в дельте реки, у нас было три вечера, посвященные, я бы сказал, вопросам "теории и практики судьбы", или рока. Практикой судьбы, правда, как таковой мы не занимались, Азу только упоминал о ней, но и теория оказалась достаточно "рабочей", такой, которая способна перевернуть многое в отношении к своим действиям и поступкам.
  

Рок и Судьба. Карма-Йога

  
   Рок, или карма подобны вектору - у него есть длинна и направление. Каруки, по словам Азу называют эти части: рок яр и рок ирень. По сути, точнее, в моём понимании, это - условно - мужская и женская части кармы. Сюда же подходит и определение "судьба". Многие бы поспорили на счёт того, одинаковые это понятия или разные (это я о себе сужу), если не определить их по Каруга, точнее, доопределить. Но язык объяснения использую отчасти свой, потому что точно вспомнить то, как нам объяснял Азу трое вечеров подряд, да ещё непосредственно перед сном мне представляется пока трудноосуществимым. Но буду стараться... Азу объяснял тремя этапами, каждый вечер выдавая определённую информация, которая закреплялась во сне. Утром он просил нас выполнять упражнение которое назвал: "Океан замыкается на Сфере" - нужно средний палец левой руки прижать к пупку. Правда, как сказал сам же Азу, сделать это нужно автоматически, почти не просыпаясь, что сделать поначалу почти невозможно. Просто, установка делается с вечера. Но только со временем это начинаешь делать, поначалу же мы с Вирной делали это только когда уже пробуждались.
  

Первый вечер. Направления Кармы

  
   Когда говорят "рок", считают что-то неизменное, статическое, какую то норму, меру. Отсюда "урок", "порок", "срок", "впрок", и даже "смерть", а также другие понятия и словообразования. Но по Каруга, это всего лишь часть рока, точнее, рок яр. Например, когда приходит слава, принципиально не меняется НИКОГДА рок яр, об этом мы как раз несколько дней назад говорили и с Обирой. Эта статическая часть кармы не сама карма в целом, а лишь часть её, но важная часть, подобная направлению вектора. Это направление неизменно. Это и есть, можно сказать, предопределённость, судьба, провидение. Когда я сделал вывод из объяснения Азу, что эта часть кармы фатальна, то он попросил меня не использовать этого слова. Вот примерное его объяснение (при этом он сел и, кажется, смотрел на Вирну): "Фатальность касается рока тех людей, которые и рок яр, и рок ирень считают неизменными. Это - рабы своей судьбы, потому что в первую очередь они сами так думают. И жалеют себя при этом. Эти люди, можно сказать, больны своим роком, своей кармой, как вы говорите, или же просто оправдывают свои проступки неизбежностью кармы. Что, впрочем, одно и то же - больны или так думают... жалость и слабость. Карма, рок не неизбежны, только отчасти. Другая часть меняется..." Азу также добавил, что таким образом не меняется карта Океана. Я зацепился за слово "океан", тем более, что понятие "Океан" Каруга для меня уже что-то значило, и предложил в таком случае считать рок яр также вертикальной частью кармы, Вирна также добавила: глубинной вертикальной частью кармы - Азу согласился с нами.
   Другое дело, сам Океан - он меняется. Из моих многочисленных диалогов с Азу (да и не только с Азу) я понял, что Океан - это тончайшее из тел в терминах Каруга. Если говорить о Сфере, Потоке и Океане, то Океан есть тело мыслей, ментальное тело. Тогда получается, что карта Океана - это что-то вроде устоявшейся неизменной манеры данного человека мыслить, отражающей его рок яр, нечто вроде глубинной привычки. Когда я употребил слово "привычка", то Вирна решила высказаться: "...если это и привычка, то это - привычка не вчерашняя, и не позавчерашняя, и даже не из детства. Эта привычка из самой нашей сути, если хочешь, из другой нашей жизни, или жизней". Азу резюмировал слова Вирны: "Это - привычка-до-нас...".
   Океан отражает горизонтальную часть нашей кармы, поверхностную часть, которая называется рок ирень. Можно сказать, что Океан и является этой частью. Ведь то, как мы мыслим и есть наш рок, причём мы меняемся, меняется и наш Океан, и в этом есть наш рок, точнее, та часть рока, которая изменчива и может нами же изменяться. Океан также отражает энергетическую карту нас самих. Говоря несколько клиническим языком, можно сказать, что эта связь психосоматическая: наши мысли воздействуют на состояние тела, и наоборот, мы мыслим исходя из состояния нашего тела, хотя сам уровень мышления (то есть карта Океана) остаётся неизменным. И уровень сознания остаётся неизменным.
   Если рок яр уподобить неизменному направлению вектора, то рок ирень есть длинна вектора, изменяемая длинна. Это - горизонтальная часть нашей кармы, динамическая по своим проявлениям, экспрессивная по сути. В жизни человек проживает события, ситуации, которые есть реализация кармы - так говорят чаще всего. С точки зрения каруков, человек в жизни реализует рок ирень. А то, что чаще у нас называют рок, или судьба, каруки называют рок яр.
   В этот вечер мы довольно рано уснули, да даже то, что было сказано, нам потом с трудом пришлось вспоминать. Всё-таки сказывалась усталость от перехода. Но и эта беседе была более чем продуктивна. За ней последовало продолжение, которое я ждал весь следующий день, шляясь по горам. Теперь более подробнее.
  

Второй вечер. Рок Ирень

  
   Нельзя сказать, что проживая свою жизнь, обычный обыватель реализует свою карму. Это касается только людей с простой кармой, точнее с простым роком ирень. То есть, речь идёт о простой горизонтальной карме. Азу для иллюстрации попросил нас представить ладонь (показать он не мог, так как было достаточно темно, да и не удобно в лежачем положении). Ладонь, расположенная горизонтально, подобна карме этого человека. Азу сказал, что у людей с простым роком ирень и линии на руке меняются по мере реализации их кармы. Жизнь таких людей простая, незамысловатая и счастливая. Они действительно способны жить "здесь и сейчас", даже не зная этой формулировки, не вовлекаясь в различные философские и эзотерические течения мысли и даже не занимаясь какими-либо практиками саморазвития. Им всё это просто не нужно. Конечно, они могут чем-то и заниматься, идти по какому то пути к себе - тогда у них всё сразу получается, их не одолевают сомнения на выбранном пути и не бывает противоречий. Им завидуют и братья по вере (или по разуму), и даже те, кто их обучил или инициировал. О них часто говорят: "Занялся и сразу... получил просветление". Я попросил Азу уточнить по поводу просветления, Азу ответил, что "так говорят", но те, кто так говорят, отчасти правы. Отчасти потому, что подобный феномен может касаться людей и сложной кармы, но об этом позже. Если у человека карма простая, точнее, горизонтальная карма простая, то они действительно быстро и легко получают просветление. Другое дело, таких людей почти нет, особенно в наше время. Раньше их рождалось много в каждом поколении, но с приходом цивилизации, точнее доминирующих материальных ценностей, дефицита времени, ростом больших городов и технократического стресса такие люди едва ли рождаются в каждом поколении, не говоря уже о религиях, сектах и прочих религиозных образованиях. Горизонтальная карма современного человека многократно сложная, но достигать периодические временные просветления, или как сейчас говорят "инсайты", или прозрения современному человеку дано. И столько раз в жизни он получит такие маленькие просветления, сколько витков горизонтальной кармы он может пройти в течение одно своей жизни.
   Здесь мы подошли к важной части нашего разговора, и Азу намеренно сделал паузу. Я был молча благодарен ему за это, поскольку я хотел задать сразу множество мгновенно появившихся вопросов, но эта ментальная каша просто ввела меня в познавательный ступор. За меня спросила Вирна:
   - Рок ирень идёт витками?
   - И... а рок яр... тоже? - это вопрос задал уже я.
   - Я отвечу на вопрос Вирны, а твой вопрос, Путник, мы обсудим позже.
   Далее Азу объяснил, что рок ирень, то есть горизонтальная карма современного человека состоит их витков прохождения. Когда человек реализует виток, он получает что-то вроде просветления, но такое ощущение скоро проходит, потому что наступает новый виток, на другом вертикальном уровне, то есть на другом уровне вертикальной кармы, или рока яр.
   - Как реализуется рок яр? - спросили мы с Вирной почти одновременно.
   - Рок яр не реализуется никак! - Азу снова сделал паузу, но не дождавшись вопроса ни от меня, ни от Вирны, продолжил, - точнее это понятие не подходит для рока яр, реализовать можно только рок ирень, а рок яр можно принять или не принять.
   "Потому что это - Рок..." - эта фраза мне особенно запомнилась, Азу не стал снова уточнять, что рок у каруков понятие двойственное, но и так было совершенно ясно, что Азу имеет в виду - рок яр неизменен, но всё же его можно принять или не принять, то есть всё же не так жёстко, как у нас в обычном мире, мире плоском.
   - И всё же почему раньше когда-то люди могли это сделать за один виток, я всегда думал, что растут технологии, растёт и осознание людей, несмотря на растущий стресс? - я не унимался.
   Далее Азу стал объяснять достаточно витиевато, но, по мере объяснения я стал понимать его. Азу сказал, что сам факт того, что люди дожили до наших дней в плоском мире, говорит о том, что они запутались в своём роке. Причём, имеется в виду не только человечество (что я сначала и понял), а человечество, состоящее из каждого отдельного человека, дотянувшего до наших дней. Азу отказался переводить разговор в русло других жизней, или как говорят, других реинкарнаций, что было бы нормальным с моей точки зрения, ведь речь шла о каждом отдельном человеке, прожившего всю историю человечества до наших дней. Азу сказал, мы понимает идею других жизней слишком буквально, упрощаем её до примитивизма, такого же плоского, как и мир, в котором мы живём.
   Можно говорить о том, что мы перерождаемся, но не сами по себе, а мы перерождаемся друг в друга, и таким образом много берем друг от друга, и от жизни к жизни. Но, усложняя свой Океан, мы теряем возможность его реализовать, реализовать свой рок ирень. И тогда получается так, что мы не можем и принять Карту Океана, то есть рок яр. И так, с каждым поколением людей появляется всё больше и больше индивидуумов с нереализованным ранее кем-то океаном, но с новыми уровнями этого океана, которые тоже предстоит реализовать уже им. А это сделать ещё труднее, и, таким образом, они ещё больше запутываются и не могут принять своею карту океана, рок яр.
   Хотя, Азу не стал скрывать, что с развитием тончайших современных технологий человек где-то и компенсирует эту ситуацию запутанности в своей судьбе, но это происходит не повсеместно. Азу лишь согласился, что современного человека, вернее, некоторых самых развитых его представителей, здорово спасает тот факт, что современные технологии часто меняются, а с ними просто вынужден меняться и специалист, что позволяет ему пройти не один виток рока яр. Если это хороший специалист, не просто ремесленник, но художник своего дела, мастер. Но об этом мы поговорим позже.
   В итоге, Азу посмеялся над моим настойчивым желанием всё же добиться от него - Азу признание других жизней современного человека:
   - Нет-нет, Путник, я настаиваю, что нельзя сказать: "я в прошлой жизни", правильнее сказать: "моя часть в прошлой чьей-то жизни", или постой, даже так: "моя какая-то часть в чьёй-то какой-то прошлой жизни" - и Азу рассмеялся так, что Вирна, лежавшая в этот вечер на полу, прижалась в этот момент к моему сундуку (точнее к сундуку, на котором я возлежал), вероятно, чтобы Азу, лежавший на полу у стены, её ненароком не лягнул от смеха.
   Как не странно, именно благодаря последним словам Азу, я понял...
  

Третий вечер. Рок Яр

  
   В третий вечер Азу снова вернулся к року ирень и жизни современного человека. Расхожее мнение, что достаточно, родиться, пройти все этапы взросления, получить образование, завести семью, вырастить детей, внуков, стать хорошим специалистом и дожить до пенсии, чтобы затем отдохнуть от прожитого и получать радости пенсионера, словом, полная жизненная реализация своей кармы - эта идеализация только для тех, кто имеет простой рок ирень, то есть почти ни для кого в наше время. Такие люди действительно блаженны, обладают настоящим видением будущего и способны к другим чудесным явлениям, потому что у них всё есть, что им нужно. Они всё реализовали в своей жизни. Они уже мертвы в смысле "пришли к своей мере", к "внутреннему миру". Таких трудно встретить сейчас, но они есть. Впрочем, подобное притягивается к подобному...
   С другой стороны, ясновидением, например многие могут обладать эпизодически. Кто? И когда? Азу сказал, что их случай ещё не просветление, но частичное и временное. Хотя, в момент своего такого прозрения такой человек и чувствует себя блаженно, может ясновидеть, чревовещать и прочее. Внешне, в общении, этот человек не отличается от полностью реализованного человека из первой ситуации, отличие лишь временные.
   Но внутренние отличия весомые!
   Отличия эти - в роке яр, то есть в векторе, в вертикальной карме, в карте океана.
   Отличия уже со временем чувствуются. Со временем магические, или чудесные возможности иссякают, потому что человек заходит на новый уровень рока ирень. Здесь несколько случаев.
   Самый простой и гармоничный случай: человек заканчивает своё предыдущее дело, легко самоустраняется из него и переходит к новому занятию. В понятие "дело" входит ВСЁ, что угодно - и работа, и хобби, и знакомые, и даже друзья, и даже семья. Нет-нет, не обязательно всё перечисленное. Ровно ТО, что меняется легко. Лёгкость перехода - критерий. То есть, человек ничего не ломает, ни от чего не отказывается, ничего не бросает, не кидает, не предаёт - всё происходит естественно, ненавязчиво и необратимо!
   Дугой случай - раб очарования: человека очаровывают внезапно появившиеся возможности, человеку льстит то, что окружение начинает его чуть ли не боготворить, этого человека слава покупает с потрохами и... человек не хочет идти на следующий виток рока ирень, то есть не принимает рок яр.
   То есть, об этом уже говорилось в первый вечер, слава не меняет человека в том плане, что не позволяет ему принять рок яр, точнее, только мешает. Особенно положительная слава. Людская молва только усугубляет этот случай. Человек когда-то прославился своими сверхнормальными возможностями, стал известен, сплотил вокруг себя опредёлённых поклонников и учеников (хотя, в таком случае реально учиться нечему, ведь у каждого такого "ученика" своя личная история), но когда его возможности ушли, его слава просто не отпускает его самоустраниться, хотя легче было бы ему самому именно так поступить. На этой славе он ещё долго может действовать в русле своей прежней возможности, которая уже его покинула, но об этом другие узнают не сразу. Но уходить надо. И чем раньше, тем лучше! Тем более что в таких случаях ВСЕГДА (!) именно рок яр, или как говорят "Судьба" предоставляет этому человеку ВСЕ инструменты и возможности ЛЕГКО совершить этот переход и избавиться от старого витка рока ирень, от старой кармы, от славы.
   Случай с "известностью" Обиры, или его негативной славы более лёгкий, чем если бы Обира прославился в народе в положительном смысле. Но он пока не может принять и свой случай, свой рок яр.
   Третий случай - страх смерти. Точнее, страх перехода, страх изменений. В этом случае человек проходит пик своей реализации, точнее реализации этого периода, который дал ему в итоге опыт маленького просветления. Но не может отказаться от того этапа, который и привёл его к этой реализации. Причём, в отличие от опыта славы, в этом случае или не было этой славы, или слава была, но человек её смог пройти и не зациклиться. Ему дорог сам опыт предыдущей жизни, точнее, он не может отказаться от прожитых лет, не может и не хочет. Точнее, боится, и его можно понять - он не знает, что дальше, а ведь он уже, например, не молод. Да и не солидно, как он себя уверяет. Ведь придётся жизнь начинать как бы сначала, и новый период жизни связан, буквально, со смертью старой жизни. А это уже - маленькая смерть самого себя. Да, маленькое просветление тоже есть маленькая смерть. Он пережил уже просветление, но смерть старого не может принять, как и не может принять рок яр. Хотя, как и в других случаях, жизнь ему предоставляет возможности легко это сделать. Легко сделать, но трудно это понять.
   В таком случае радость просветления неизбежно сменяется состоянием некоторой озабоченности собой, задумчивостью, некоторой агрессии на себя, обиды на себя.
   А вот здесь далее, в свою очередь, множество вариантов. Но вот что важно: опыт следующей радости будет нескоро, и это уже будет другая радость, не столь глобальная, как при реализации периода, маленькая радость, но и её достичь придётся нескоро. Относительно нескоро.
   Азу сказал, что нам с Вирной предстоит самим перебрать эти несколько вариантов, исходя из полученного знания о лепестках эмоций.
   Также Азу порекомендовал нам "на досуге" разобраться ещё в одном варианте. Но это вариант нельзя назвать четвёртым, лучше нулевым (Азу по своему обыкновению назвал этот вариант "никакой"), потому что в этом варианте человек вообще не получает реализации своего периода, то есть даже не проходит рок ирень. Это случай, когда человек зацикливается на своих лепестках эмоций, точнее, на каком-то одном, или двух, или... Не важно, главное, что даже реализации периода не может достичь, затягивая свои житейские проблемы и проблемки и потакая своим личным слабостям. Это случай современного потребителя.
   Но такой случай самый распространенный среди людей плоского мира.
  

О кармических узлах и болезнях, а также о шаманской болезни

  
   На дольмене Вирны мы пересмотрели все три вечера с Азу в его избушке, и я составил что-то вроде письменного отчёта для самого себя. Интересно, что всё ЭТО мы умудрились сделать за один вечер и утро следующего дня, так что к вечеру следующего дня мы наговорились и уже готовы были на следующее утро возвращаться в деревню мануков. Но ночью, лёжа напротив дольмена и размышляя о следующем дне (интересно, застанем ли Азу мы в деревне, или ещё кого из магов...) я вдруг понял, что буду уговаривать с утра Вирну задержаться, хотя она уже намедни высказалась, что устала "от всего этого" и хочет возвращаться в свою деревню, в свой дом.
   Вирну я и уговорил... и не уговорил одновременно. Она сказала, что: или я могу остаться один, а она уйдёт; или же мы останемся лишь до раннего вечера, а потом всё же пойдём, так, чтобы ночью или к утру вернуться в деревню. Так и сказала: "...я больше не хочу просыпаться в лесу".
   С утра я решил не терять времени и хотя бы отчасти выполнить рекомендации Азу - рассмотреть "нулевой" вариант, связанный с роком ирень, а заодно "покопаться" в лепестках эмоций. И начал я с обращения к Вирне:
   - По сути, жизнь есть проработка рока ирень. - Это было, скорее, утверждение, а не вопрос.
   - И принятие рока яр. - Это было снова моё утверждение после молчания Вирны.
   - И так виток за витком... - я не унимался, как бы сам с собою разговаривая, при этом всё же обращался к Вирне. Вирна пока молчала.
   - Слушай, Вирна, а ведь существуют ещё, так называемые, кармические узлы.
   - Кармические узлы у тех, кто не прорабатывает, - Вирна таки включилась в диалог.
   - Как же "не прорабатывает"? Я так понял, что экспрессия рока ирень позволяет его быстрее реализовать. - Я сел напротив Вирны, так чтобы она не прервала диалог, поскольку она только что порывалась куда-то уйти.
   - Но здесь есть и другой момент, эта "экспрессия" может и зациклить на кармических узлах, когда человек, казалось бы, реализовывает свой рок, но на самом деле потакает своим слабостям. Что вообще такое кармический узел, Путник?
   - Проще зациклиться на том, что умеешь, хотя уже не получаешь от этого удовольствия. Не получаешь именно потому, что стоишь на месте. Это и есть кармический узел.
   - Я поняла тебя. Это просто случай сложного рока ирень, то есть считай обычный случай. У всех так, почти...
   - Ещё есть кармические болезни. - Я решил вспомнить всё, что мы упустили и не обсуждали с Азу.
   - А ещё какие болезни? - Вопрос Вирны был явно саркастический, но я решил к нему отнестись серьёзно, делая скидку на то, что Вирна действительно устала и морально, и физически за последние дни.
   - Думаю, что кармическая болезнь - это разновидность кармического узла. Но не одно и тоже. Узел может и не быть болезнью, хотя, безусловно, болезнь духа. Точнее, слабость духа.
   - Например? - Вирна, похоже, заинтересовалась этой темой.
   - Например... - мне пришлось задуматься, как-то с ходу ничего в голову не приходило, - например, человек много раз женится, причём на одном и том же типе женщин, или выходит замуж... Я таких людей много знаю.
   - Да уж, действительно "болезнь духа"... - Вирну позабавило моё сравнение, она развеселилась.
   - Или посещает, ездит отдыхать в одни и те же места, хотя хочет сменить место отдыха. - И тут меня "попёрло" - в голову пришло сразу много примеров. - Или посещает одни и те же мероприятия. Или общается с одними и теми же людьми, с которыми уже ему общаться не интересно, я не говорю о друзьях.
   - Друзья в таком случае тоже "кармические узлы", - Вирна смеялась.
   - Нет, помнишь, мы говорили тогда, с Обирой по этому поводу?
   - Да, ну и что?
   - Друзья могут меняться в соответствии со своим роком ирень, но они всегда остаются друзьями.
   - Почему?
   Вот здесь я сам задумался. Действительно, почему? Вирна, благо, ждала и не мешала мне думать. Наконец, я нашёл что ответить, прежде всего, себе, и поэтому стал записывать свою находку. Затем продолжил:
   - У друзей один рок яр, но разные рок ирень. То есть в судьбе есть что-то общее - рок яр. А разные там приятели и товарищи теряются, потому что у них и рок ирень разный, и рок яр разный. И с мужем и женой также - могут расходиться, но могу и жить весь свой рок яр.
   - Тогда и работа?.. - Вирна поймала мою же следующую мысль.
   - Нет, работа материальна - работа поэтому и меняется каждый виток рока ирень, - это в идеале, конечно, для тех сто способен принять рок яр.
   - А если работа нематериальна?
   - Тогда она духовная. А духовная работа, так сказать, не оплачивается... деньгами. Мы ведь всю свою жизнь будем двигаться к себе, все витки рока ирень, но каждый виток - по-разному.
   - Это мы, да, возможно, а другие?
   - Другим кажется, что проще крутиться на этих кармических узлах, хотя они сами с этим высказыванием никогда не согласятся, чем идти внутрь себя. Программы! Социальные установки не дают.
   - Или просто слабость духа.
   - Что одно и тоже.
   - Так, Путник, какие ещё болезни бывают? - Вирна решила-таки получить ответ на этот вопрос, от которого мы как-то незаметно ушли. - Думаю, что любая болезнь есть кармический узел из твоих рассуждений.
   - Это болезни ирень - я бы так назвал - да, все от кармических узлов. Даже сезонные разные простуды, грипп - тоже. Просто, осень и весна стимулируют определённые эмоции, лепески эмоций, вот так и получается, но это отдельная тема. Короче говоря, есть ещё духовные кризисы, когда человек реализовал предыдущий виток рока ирень и настала пора смерти. А новый виток ещё не наступил, просто нужно дождаться.
   - Но ведь мы говорили, что когда реализуется старый виток, то новый сам приходит, причём легко!
   - Да... - я тоже чуть не запутался, но на этот раз быстро нашёл ответ, - Это в случае естественной реализации. Но ещё можно форсировать рок яр, и это случай более болезненный.
   - Как это?
   - Просто проходить все лепестки эмоций быстро, стремиться сразу в вертикаль, уменьшить горизонтальные проработки, точнее, сжать их...
   - ? - Вирна ждала продолжения.
   - Только на этом пути можно умереть, что с точки зрения духа одно и тоже. Но на этот раз я говорю: физически умереть. Умереть, не выдержав духовного кризиса.
   - Это - шаманская болезнь, - на этот раз Вирна утверждала.
   - Да! Или болезнь яр.
   - А в чём она выражается, давай определять.
   - Теряется ясность восприятия, сомнения появляются... Нужно быть одержимым, чтобы всё это пройти. Но и быть осторожным. То есть, на этом пути можно не просто так - взять и умереть, а, например, погибнуть от несчастного случая, или, например, чем-то внезапно заболеть и умереть. Думаю, что такой случай от какой-либо кармической болезни, которая почти неизбежна, то есть сильный кармический узел на пути горизонтальной проработки.
   - Так его можно пройти, то есть избежать такой смерти? Или, получается, что в любом случае умрёшь.
   - Нет, умрёшь только в случае форсированного пути рока яр. Если бы человек пошёл мягко, то, например, заболел бы и выздоровел. Так что не всегда есть смысл форсировать яр. Да и трудно это, не для всех. Далеко не для всех.
   Я вспомнил недавнюю смерть от несчастного случая моего друга. Было бы нормальным сослаться на непредсказуемость жизни, особенно в некоторые моменты для любого человека... Но только не для этого человека! Он стремился к одному - бессмертию, и не просто стремился, он много делал для этой цели и, самое главное, он много достиг и умел. Но что-то упустил... Или я что-то упустил, размышляя о нём. Я продолжил:
   - Вот смотри, Вирна, рядом с человеком с реализованным витком роком ирень - человеком с ясновидением в данный момент может быть человек высокого уровня духовных практик, одержимый своим путём, но в данный момент нереализованный на этом витке рока ирень. Но при этом уровень сознания первого, то есть, этого, скажем так, "предсказателя и волшебника" может быть гораздо ниже, чем того, кто молчит и ничего в данный момент не может предсказать ни себе, ни другим. У одного океан, то есть рок ирень, то есть сознание будет очень сложным, сложное сознание, и уровень сознания, то есть рок яр очень продвинутый, глубокий, но он будет не в выигрышной ситуации по сравнению с тем, у кого простое сознание и неглубокий уровень океана, то есть уровень сознания. Так часто бывает. Везёт простакам. А тем, кому многое дано - приходится всю жизнь скитаться и метаться.
   - Так, подожди. Говорилось же, что сейчас у всех сложный рок яр, почти нет людей с быстрой реализацией. Нет простаков!
   - Простаки те, у кого лёгкий виток рока ирень. И которые его растягивают на всю жизнь. Но это не значит, что у них больше нет витков ирень. Просто следующий будет в другой жизни, если можно так выразиться. А те, кто форсирует свой яр, не удовлетворены своим витком ирень и хотят прожить не одну жизнь в одном, скажем так, биологическим носителе, теле, который, впрочем, тоже сильно меняется с каждым витком.
   - Как ты думаешь, Путник, а как часто можно так "умирать" символически?
   - Смотри, мне нравится термин "Океан", я тебе отвечаю на твой вопрос, только по-порядку, для себя. - И я начал снова "по-порядку":
   - Наше Я, по мнению каруков, или, как они говорят, наша полная карта рока состоит из этих двух карт - карты Океана и самого Океана. Океан может и меняться, как и вся карта энергетическая. Это и есть динамическая часть, или карта нашей кармы. Карта же океана, или рок яр, или вертикальная карма - это ментальное поле, или мировоззрение, которое неизменно, как глубина океана, но может совершенствоваться каждые сорок-шестьдесят дней, то есть углубляется уровень сознания. Ведь энергетическая карта меняется, а изменение соматические влияют и на мышление, но количественно, не качественно. И наоборот: думая о себе, мы начинает себя и чувствовать себя телесно по-другому. Конечно, такая смена - сорок-шестьдесят дней - очень быстрая, для этого нужен сильный стимул, сильное воздействие. И так, получается, до девяти раз (именно: ДО!) в году. Но в реальности, конечно меньше. Раньше, несколько сотен лет назад этого не было, потому что не было технологий, которые так часто менялись. Раньше как было: родился в семье плотника, стал плотников, умер плотником - и такая закономерность в любом ремесле. А сейчас ремёсел уже и не осталось, потому что они постоянно обновляются и даже одни возникают, а другие исчезают навсегда. Так и сам носитель профессий, то есть человек - постоянно вынужден умирать. Речь, конечно, идёт о тех, КТО принял свой удел, свой рок яр. То есть, постоянно принимает. Воистину - рок ирень - это Доля, то есть часть жизни.
   Мне вспомнился каламбур, отражающий этот процесс: "Как-то раз я Будду спрашиваю, я ему говорю: будешь, а он мне говорит : буду...". Нет, даже так: "Как-то я человека встречаю. Я ему: будешь? Он мне: буду! Я ему: А ты КТО? А он мне: Будда...".
   Вирна улыбнулась на этот каламбур и продолжала меня слушать. Но я почти выговорился, для себя, в первую очередь, лишь добавил:
   - Вот что имел в виду Азу, когда говорил о том, что современный человек живёт слишком долго в плоском мире, это его запутало в его судьбе, но всё же один момент его спасает - сами современные технологии. И то хорошо!
   - А почему именно сорок-шестьдесят дней, а не тридцать-шестьдесят, или месяц-два - так ведь привычней? - Вирна задала вопрос, на который у меня давно был ответ, но я не думал, что Вирна задаст этот вопрос.
   - А потому что, год делится на девять, это особенности нашего восприятия, и слуха и зрения, и психики в целом, ведь и календарь у вас, календарь Каруга сорокадневный, а не месячный. Месяц - всего лишь подцикл рока ирень, другое дело - сорок. Дело не в шестидесяти, а именно в сорока днях... это - этап минимального перехода рок яр.
   И тут я подумал, откуда я действительно знаю, что у каруков внутригодичный цикл ("месяцем" его, по-определению, не назовёшь) сорокадневный? Я знал, что в некоторых языческих культах эта особенность построения года есть, да и не только эта особенность (в году девять таких циклов, а каждый цикл состоит их девятидневных недель).
   И вспомнил случай с Вирой, ещё в первые дни своего первого приезда.
  

Сладкие Угрозки, или Духовный Шантаж

  
   Старая ведьма как-то раз здорово провела меня. Она видела, что я делаю записи в свою тетрадь (что я, признаться, делал реже, чем хотелось бы в то время, боялся что-либо забыть, но времени и просто возможностей записывать просто не представлялось, или просто Кастанеду вспоминал) и попросила оказать ей одну "услугу". Я сразу заподозрил нечто неладное, ведь Вира никогда до этого не говорила со мной таким заискивающим тоном (скорее наоборот), а тут на тебе... Но у меня не было в тот момент ни сил, ни возможностей ей отказать.
   Она сказала, что я должен посетить сорок семей каруга, обычных семей охотников, рыбаков, плотником и прочих ремесленников, словом, простых людей, а не магов. При себе я должен иметь свою тетрадь и ручку, чтобы записывать. Я должен буду посещать эти семьи каждый день, но за один день я должен буду посетить не больше трёх семей, и то, не раньше чем через три дня после начала моих посещений каруга. Делать это я должен буду для того, чтобы боги Каруга меня приняли и у меня был успех на моём поприще.
   И я начал в этот же день. И где-то целую неделю я работал на "принятие" меня богами кароков. Встречи оказались в чём-то однотипные - жизненный уклад каруков был, я бы сказал, правильный и в то время для меня во многом странный. С другой стороны, встречи были и разные, как разные люди и семьи, живущие пусть и одним укладом, тем более, что я старался посещать семьи представителей разных профессий и ремёсел. Меня сразу поразил тот факт (хотя я это и не сразу понял), что ремесленниками этих людей в определённом смысле и не назовёшь. В смысле, что эти люди старались развивать свои ремесла, они были в этом смысле художники своего дела, но не ремесленники. Причём, все: никто не был окончательно удовлетворён и не кичился тем, что он умеет. Все имели также по множеству, я бы сказал, хобби, которые они активно применяли и в своём ремесле. Так, например, рыбак мог "разговаривать" с рыбами посредством каких-то плотницких приспособлений, сделанных самолично, прямо из своей лодки; плотник, в свою очередь знал, какие звери и птицы ранее облюбовывали то или иное дерево и использовал это в своей охоте. Охотник знал, как строить охотничью избу с такими философскими подробностями, что любой эзотерик голову себе бы свернул, его послушав. Например, именно от этих самых ремесленников каруга я неоднократно слышал в той, либо иной форме, что ремесло нужно развивать каждые сорок дней... И я ломал себе таким образом голову, переходя от семьи к семье, все эти дни. Больше, чем с одной семьёй в день я и не думал знакомиться, даже этого было многовато. Была бы моя воля, я бы каждую семью осваивал дня два-три с перерывами, но мне нужно было, как я тогда думал, "выполнять волу богов Каруга".
   День примерно на восьмой в семье смотрителя берега (есть и такое ремесло у каруков, что-то вроде лесника, заботящегося об особых, не только экологических свойствах берега!) я повстречал Азу. Азу как-то сразу на меня странно и с лукавством, что-ли, посмотрел, о чём-то своём подумал и заявил:
   - Ты решил составить перепись населения Каруга, Войга? Под каким номером я у тебя? - при этом Азу серьёзно смотрел на мою тетрадь, а смотритель улыбался, не в состоянии скрыть своих эмоций.
   Признаться, я не был уверен, что Азу в курсе того, что я делал. Я на это просто надёялся, но как-то не хотелось мне это проверять, показывать тем самым, как Вира надо мной пошутила. Я даже не знал, что ответить Азу, но и Азу не спешил продолжать разговор. Не спешил и смотритель. И жена смотрителя, которая курутилась на кухне. Мне пришлось отвечать на вопрос Азу:
   - Вира мне... советовала обойти семьи каруков.
   - Много семей?
   - Да нет, немного.
   - Думаю, сорок, - смотритель попал в точку.
   - Да! - я решил, что меня выручили и что можно часть разговора перенести на смотрителя. - Вы же не возражаете?
   - Нет... раз советовала... - сказал смотритель и больше почти не проронил ни слова.
   - И ты не находишь этот "совет" (Азу выделил это слово) ...глупым?
   Признаться, меня удивило слово, которое использовал Азу: "глупым". Скажи он: "странный", "необычный", или "сложный", ещё куда не шло, но "глупый"...
   - Ты ведь пришёл к карукам, столько прошёл, столько готовился только для того, чтобы так глупо проводить время. Глупо не в том смысле, что посещаешь сорок семей каруков, а в том, что так глупо поставлена задача?..
   - Я хотел у тебя спросить об этом раньше, но я тебя не видел. Других я не знаю, только Дерево, а Дерево...
   - Вот к ней бы и обратился.
   - Я не думал...
   - Или ты посчитал, что проще так глупо проводить время, чем поговорить с девчёнкой, пусть даже и весьма странной на твой взгляд?
   - Нет, но эта... задача не противоречила... сильно не противоречила и моим планам... Но хорошо, что я тебя хоть сейчас встретил, я ведь только начал выполнять ЭТО, так сказать...
   - И что ты думаешь по поводу этой задачи Виры?
   Я действительно не знал, что и думать об этой "задаче" Виры. И рассказал Азу подробности этого дела. Он молча выслушал. Смотритель тоже молчал, жена смотрителя присела рядом с ним и тоже слушала (я заметил, Вира и её действия не могли не вызывать интереса у женщин каруга). И, к моему удивлению, ни Азу, ни смотритель на этот раз не подали признаков иронии. Высшушав, Азу задал вопрос:
   - А тебе эта задача ничего не напомнила? Я имею в виду, в твоём мире тебе ни разу не ставили подобных задач?
   - Подобных?..
   - Я имею ввиду не таких же задач, типа "обойти сорок семей"... или "обойти тридцать семей", или другое количество семей, дело не в этом... - Азу задумался, - но твоё отношение к задаче, или ТО, КАК поставлена эта задача? Твои подобные ощущения, или похожее отношение к задаче...
   Задумался и я... Что-то крутилось в моей голове. Какое-то воспоминание, или воспоминания. "Меня обманывали подобным образом, я это чувствую... Или же пытались обмануть... Но я не поддался... Не поддался? - спросил я себя. - Точно! Не поддался." Я посмотрел на Азу с намерением ему сообщить о своём открытии. Вот только я так и не вспомнил, кто и как конкретно меня пытался обмануть. И я промолчал. "О! А почему именно обмануть, - я снова задумался, - ведь речь не шла об обмане. Даже о шутке Азу не говорил. Он говорил о задаче. Но я понял это как ТО, что речь шла именно об обмане. И я знал, что понял Азу правильно!" "Вира меня обманула! Не в том смысле, что её информация была заведомо ложной - информация о божествах Каруга, которые должны меня якобы принять, если я сделаю обход этих семей каруков - а в том, что этот путь "принятия меня божествами" строился на суеверии, страхе перед божествами. В самом деле! Эти божества могли меня принять и без столь нелепой задачи. Возможно, этот путь для таких, как Вира. Но не для меня! Я ведь и так попал к карукам, значит, меня отчасти УЖЕ приняли божества Каруга. Вира обманула меня в том, что дала мне свой путь, не самый лучший для меня, или чей-то ещё, словом, чужой путь, совсем не мой!"...
   В доме висела тишина, только жена смотрителя молча вышла на кухну и, похоже, что-то перебирала из сыпучих продуктов.
   И я вспомнил! И поведал Азу (а заодно смотрителю и его жене) свои воспоминания:
   - Ещё в детстве в наш почтовый ящик, где я жил, часто приходили письма со странным для меня в то время содержанием. "Странным" не в количественном смысле - содержание было как раз предельно логически понятно для любого нормального подростка - а в качественном. Речь в этих письмах шла, по сути, об угрозе в мягкой форме, это был своеобразный шантаж. Настоящий, я бы сказал, "духовный шантаж"! - я перевёл дыхание и посмотрел на Азу, подумав, что в своём повествовании как-то зашёл с другой стороны, возможно, нужно было сразу с сути дела.
   Азу и смотритель с интересом слушали, жена смотрителя снова перестала суетиться на кухне (и так было понятно, что она была участником разговора и до этого момента, молчаливым участником, это, впрочем, и не скрывалось). И я продолжил:
   - В письмах писалось, что я должен, точнее, получатель данного письма должен разослать его сорока товарищам, были и другие количества "товарищей"... Но главное, нужно было переписать довольно объёмное письмо и разослать. Тексты писем были по-сути одинаковые, там были какие-то общечеловеческие ценности, честно говоря, не помню подробностей, потому что я их никогда не переписывал и не рассылал. Во мне всегда был протест той угрозе, которая в них содержалась. Причём, угроза была почти открытая, и иногда и явная. Там было сказано, что если ты не разошлёшь, то с тобой будет как-то плохо, будет ХУДО! Или в более мягкой форме: если ты не разошлёшь, то благодать на тебя не снизойдет. Или ещё в более мягкой форме: если ты разошлёшь, то с тобой будет всё хорошо, причём степень этой "благости" часто связывалась с количеством переписанных и разосланных писем.
   Азу согласно кивал головой. Видно было, что я "попал в точку". Я продолжал:
   - Именно категоричность, такая "мягкая категоричность", впрочем, пыли рассылки и пожёсче, меня всегда и отталкивала. Дело было даже не в омкости задания, а именно в угрозе, бессознательной и даже сознателной угрозе. И многие боялись и писали переписывали и отсылали, хотя чаще всего и боялись другим в этом признаться. ...а ведь, Азу, в наше время горазго проще рассылать, и переписывать от руки не надо. И сейчас такие варианды ходят по разного рода электронной почте, только рассылка получается проще.
   - Ну и?.. - Азу улыбался.
   - Я и сейчас не пересылаю, но сейчас я отношушь к тому, что я не пересылаю более осознанно. Мне неприятно, что многие мои знакомые мне перенаправляют такие письма, да и не только мне.
   - И как ты относишься к таким знакомым? - Азу продолжал улыбаться.
   - Я, скажу честно, - я подумал, как сформулировать то, что хотел сказать, - ...я не всегда терпеливо реагирую на такие письма.
   И тут Азу рассмеялся, Смотритель ограничился улыбкой, вероятно, стараясь меня не обидеть. Но мне, напротив, и самому было весело.
   - Я действительно не стараюсь себя сдерживать в своём гневе в таких случаях, особенно когда эти люди со мной в хороших приятельских отношениях. Считаю такие письма подставой, я бы сказал, духовной подставой, западлом невежественным, сладким дерьмом, пержитками духовного материализма, страшилки для обывателей... - мне было весело, но к радости примешивался ещё и гнев, а с ним красочные эпитеты, описывающие суть "явления", так и рвались из меня.
   - Что ж, - Азу несколько смирил своё веселье, - Вира тебе придала урок, но согласен, что он тебе ещё пригодится.
   Я понял, что моя "перепись населения Каруга" окончилась.
  

Программа Старения и Смерти

  
   Сейчас, спустившись в деревню, я был полон намерения "отдать долг" Вире. Для меня это значило поделиться своими последними открытиями, поблагодарить Виру за урок с сорока семьями и передать привет от Вирны.
   Прошло достаточно много времени с этого случая "духовного шантажа" с сорока семьями, но я ниразу не возвращался к нему, потому что не знал, как к этому относиться. Перед тем, как встретиться с Вирой, с её эксцентричным характером, которого я уже не сторонился, а, можно сказать, принял "со всеми её потрохами", я решил подвести итоги, свои "итоги Каруга". Для себя я сразу определил следующее: я уже не раз навещал каругов, определил для себя разные пути посещения каруков, хорошо ориентировался в "географии Каруга", и стал у них в чём-то своим человеком; мне даже имя дали новое и я прошёл своеобразную инициацию, связанную с этим именем; я узнал и навестил за всё это время четыре племени каруга, в чём-то совершенно разных племени, но все Каруга; у меня появились стойкие отношение со многими представителями племён, отношения разные, но я не могу и не хочу называть их привычными именами "друг", "учитель", "знакомый" и так далее. Пожалуй, пока это самое главное, в будущем я дополню эти выводы, и так немало...
   Встретиться с Вирой для меня было долгом самому себе, который я неожиданно почувствовал в лесу перед тем, как покинуть бабушкин ирень Вирны. Вирна, к моему удивлению, также неожиданно почувствовала нечто подобное и отправилась... в другую сторону - назад к Сарге, то есть в Камполу. Где был Азу, и кто из нас двоих с Вирной с ним встретиться первый, мы оба не знали. Возможно, Азу не было ни в Камполе, ни в Мануга. Но мне была больше нужна Вира, а Вирне - Сарга. Так, мы и разошлись, даже не договорившись, где и когда вновь встретимся.
  
   И я не прогадал. И попал очень вовремя к Вире.
   Вира встретила меня у своего ирень, того самого, для меня "легендарного", с которого я попал на войну мануков и баруков в свой первый приезд. Признаться, со всей своей первоначальной решимостью встретиться с Вирой, сказать ей, что теперь "я другой", что теперь я "ВСЁ понял", и что я теперь чуть ли не каруга, я вдруг опешил, как только пересёк невидимую черту её владений (забор, точнее оградка, которая у каруков не имеет замков, но как бы указывает на принадлежность владения и формально делит деревню на "ячейку общества Каруга" у Виры отсутствовал вовсе, впрочем, некоторые маги-мужчины, как я понял, и дома фактически не имели). Но подойдя к ирени, моя нерешительность рассеялась, и я искренне готов был снова с радостью видеть Виру.
  
   Подходя к ней, я подумал, хорошо, что я не попал сразу в деревню мануков в этот свой приезд, и хорошо, что Вирна меня вовремя перехватила и мы с ней направились сразу в Камполу. Кто знает, как встретила бы меня Вира, если бы не Вирна. А теперь... Вира сама лично вышла меня встречать! Она даже не стала скрывать этого факта, первое, что сказав мне: "Я тебя жду с самого утра!" (очень даже в своём стиле, ведь на самом деле, я и пришёл утром). Затем, не дав мне ответить, она пригласила меня присесть на камень, покрытый рогожкой, стоящий у боковой стены ирени. Сама она села на другой камень, стоящий чуть в стороне от стены иреня.
   - Ты принёс человеческий дух, Путник, - продолжила Вира уже сидя на камне. Она тоже не скрывала своей радости, и мне это несколько льстило.
   - Я был у Сарги, - неодиданно для себя ответил я, не думая вообще начинать разговор с Вирой о Сарге.
   - Она тебя облагородила.
   - Да, - я не понял точно, что имела в виду Вира, но всё равно чувствовал, что согласен с ней.
   - Теперь ты будешь умирать красиво, - не сказать, чтобы совсем неожиданный поворот разговора.
   - Да. - Снова ответил я, затем мне вдруг захотелось, чтобы Вира уточнила, - а если бы не Сарга?
   - Сарга? Только Белые могут научить умирать красиво, мы только тебя портили.
   Сказав "мы", я понял, что Вира имела в виду, помимо себя, также Азу, Пакурану и Гиббару. Я также подумал о Вирне - но мне не хотелось думать, что и Вирна меня как-то "портила".
   - А Вирна? - Спросил я и добавил, - Она, кстати, сейчас у Сарги.
   - О Вирне я уже сказала тебе, говоря о тебе. У вас была общая инициация. Ты пришёл передать мне привет от Вирны?
   - Да, - я несколько смутился тем, что Вира сама начала с последней моей цели визита к ней. Впрочем, чему было удивляться, разговор и так шёл пока для меня благополучно, точнее легко (я надеялся на более тяжёлый вариант разговора, впрочем, не очень на этот раз его опасаясь).
   - Вы говорили с ней о смерти?
   - Да, - я понял, что, по-сути, мы действительно говорили несколько последних дней с Вирной и Азу о смерти. Ведь понятие "рок" подразумевает "реализацию", то есть смерть во всех своих пониманиях. Но об Азу я решил пока не упоминать, рано или поздно всё равно придётся...
   - Мы говорили о роке яр и роке ирень, - продолжил я и решил "наступать", - и ещё о сорока... днях.
   - О! Чувство меры.
   - Чувство меры?
   - Сарга не плохо поработала с вами, привив вам чувство меры.
   - Вообще-то... это Азу нам... говорил, - решил уточнить я.
   - Азу говорил, а Сарга привила. Я жё сказала тебе, что Азу не может тебе дать того, что Белая.
   - Чувство меры... - я не мог отпустить только что сказанную метафору Вирны, пожалуй, что-то не мог до конца понять, - подожди, дай понять...
   - Понимай, - Вира сделала вид, показывающий, что готова ждать моего "прихода понимания" хоть весь день.
   - Понял! - я почувствовал, что ухватил идею и решил этого чувства не терять.
   Вира раскрыла было рот, чтобы как-то прокомментировать мою последнюю, достаточно эмоциональную реплику, но я её перебил:
   - Ты говоришь о чувстве меры как о программе смерти! ДА? То есть о программе, из-за которой мы быстрее стареем, если она в нас просто заложена, и если программа смерти как-то устраняется, прорабатывается, то мы начинаем жить реально дольше. Эта программа - это набор бессознательных установок и внутренних устоявшихся убеждений...
   Я посмотрел на Виру, ожидая от неё как всегда протестной реакции - Вира не любила подобных заумных речей и чуждых ей терминов из моего мира. Но Вира снова поступила терпимо (я уже стал привыкать к её новой "лояльности" по отношентю ко мне), сказав лишь:
   - Да, это и есть чувство меры.
   - Только не Сарга, как ты говоришь, "привила" нам это чувство, а ты по большей части, - я продолжал наступать на Виру, не сколько приняв её "лояльность", сколько почувствовав её слабость в данной ситуации. - Ты хотела вовлечь меня в авантюру с этими сорока семьями, что по-сути и есть... то есть усиляет программу смерти, или чувство меры по-твоему. Такие подставки училивают "чувство меры", другими словами, как у нас это называется, "программу смерти".
   - Но если бы не Сарга, мы бы сейчас с тобой не говорили об этом, верно?
   - Но и Азу!..
   - Азу, я тебе уже говорила, всего лишь действующий маг, как и я. А Сарга - маг, который прививает, благодаря которому ты воспринимаешь. Понятно? Она - воспринимающий маг...
   - Понятно, просто ты необычно используешь слова, я согласен с тобой. - Я понял, что Вира права, и мой "наезд" на неё потерпел поражение. Вира смогла меня не только "удивить" своим теперешним отношением ко мне, но и убедить в своей правоте. Ранее я, когда с ней не соглашался (а это было почти всегда), но чувствовал, что спорить бесполезно, я начинал просто уходить от спора или молчал. Теперь же Вира меня убедила, по-своему, не как Азу или Гиббара, но даже как-то более, я бы сказал, "органически".
   - Белые маги мало что делают, они не столь активны как мы, чёрные, но им это и не нужно. Но они по-своему учат воспринимать миры, осязать и понимать ТО, что мы, чёрные проделываем с тобой. - Вира сделала паузу. - Потому они и белые. Хотя, у вас, я знаю, наоборот, их некоторые считают чёрными, а нас - белыми (я внутренне согласился и кивнул головой Вире)... Потому что их восприятие оказывается в конечном итоге сильнее наших действий... Действия на виду, и восприятие скрыто внутри. Так что тогда белое и чёрное?
   В какой то момент я стал понимать, что слышу уже не Виру, а голос внутри себя. Голос, скорее, Виры, хотя "другой" Виры, уж точно не мой голос, а также не голос никого другого из знакомых мне... кроме Виры, пожалуй. Другой Виры... Я вдруг вспомнил, что когда-то слышал (ещё в ранней юности), что в чёрной магии побеждает сильнейший, а в белой магии побеждают все, но как ЭТО связать с действием и восприятием? Ведь, если ТЕ, КТО действуют - чёрные, а ТЕ, КТО воспринимают - белые, странно - я бы даже наоборот переставил "цвета" - именно по действиям судят о человеке, а не по словам, и уж тем более не по его восприятию... В словах можно утонуть и запутаться, в восприятии много тайных мест, ведь не зря говорят "душа в потёмках" - это, думаю, о тайниках восприятия. Но не успел я ВСЁ ЭТО до конца додумать и оценить, что есть чёрное и белое, как Вира неожиданно сделала жест рукой куда-то вверх, явно обращаясь к моему вниманию...
   - Вот, например, Путник, посмотри на этот лист...
   И Вира, подняв руку, указала мне на падающий перед нами одинокий листок. Погода стояла тихая, казалось, почти безветренная, но достаточно ветреная для того, чтобы задерживать падения этого листа. Лист падал, но постоянно как бы зависал в невидимых и неощущаемых воздушных потоках. На несколько мгновений повисла тишина... Вира смотрела на лист, смотрел и я. Тишина как бы проникла внутрь меня, и мне даже не хотелось её нарушать.
   Звук возник внутри меня, точнее в ушах, даже, точнее, в центре головы... Свист! Это был давно знакомый мне свист... сначала тоном ниже, но затем всё выше и выше... наконец, свист уходил внутрь меня.
  
   Азу стоял возле меня.
   Я понял, что всё же я выиграм небольшой спор с Вирной о том, кто первый из нас встретит Азу. Понял и "пропал"... вместе со свистом.
   То есть, Азу сидел внутри иреня всё то время, пока мы с Вирой разговаривали снаружи. Я пропал снаружи и оказался внутри дольмена. Я подумал, что скорее всего я встал и вошёл внутрь на "автопилоте", также я оценил роль в этом Виры - она просто с помошью листка ловко отвлекла моё внимание внутрь меня и позволила мне тем самым оказаться в дольмене, независимо от моей воли. А Азу всё это время только и ждал этого.
   Я встал и решил выйти из строения Виры, просто для того, чтобы убедиться, что Вира осталась снаружи. Но Азу меня остановил. Теперь он, казалось, сидел справа от меня, но я не мог, или не хотел поворачивать в его сторону голову. Он сказал, что "сейчас не самый подходящий момент встречаться с самим собой". Он также добавил, что такая "встреча" только усилит мою "программу смерти". И тут у нас начался диалог, в течение которого у меня уже не было желания покидать ирень, даже было определённое нежелание, такое, что даже если бы меня маги попросили выйти наружу, я бы и не согласился. Почему? Не знаю, но страха точно не было. Зато, случился ещё один свист, но теперь он был не просто слышен внутри головы, но был осязаем, он проходил вдоль позвоночника, но также был и в голове. Позвоночник вибрировал, но это также был и звук. Я вдруг подумал, что этот звук-вибрация и есть Свара. Это не было непрятным, но не то что приятным, это было более того... Это было - жизнеподдерживающе. Наш диалог с Азу был примерно следующий:
   - Наша сфера постоянно приземляется нами же, - Азу говорил односложно, но понятно.
   И мои ответы, точнее, реплики были на удивление простыми и понятными, хотя в своём обычном состоянии я бы такие фразы не породил - казалось, что говорю не я, но другой Я.
   - Сфера приземляется и мы начинаем стареть... - говорил я.
   - Да, ты понял, всё дело в лепестках эмоций... - сказал Азу.
   - Именно страх заставляет нас стареть, он опускает нашу сферу вниз, ориентирует её с лёгкости на тяжесть...
   - А также и злость - она тоже тяжёлая... - Азу лишь добавлял к сказанному мною.
   - То есть, программа страрения связана напрямую с лепестками эмоций. Это - тяжёлые истоки и тяжёлый огонь...
   - Почки и печень и порождают чувство меры...
   - Ты понял и ЭТО... - Азу смотрел куда- то в сторону, я вдруг поймал себя на том, что ни разу ещё за весь разговор не видел его лица. Но и повернуться к нему, как теперь оказалось, я не мог - Азу сидел чуть правее меня и отчасти передо мной.
   - Как?.. - Азу словно прочитал мой вопрос к нему, и я вдруг почувствовал, что могу слегка к нему повернуть голову, градусов на пять-семь. Тем не менее, Азу сидел ещё достаточно сбоку меня, я больше повернуть голову к нему я не мог. Но, самое интересное, этот факт "неповорота головы" не был для меня ни пугающим, ни странным. Я начал понимать и чувствовать одновременно, что чем больше мы с Азу приближаемся к какой-то истине в ходе этого диалога, тем больше у меня будет поворачиваться голова в его сторону. Правда, что это за истина, я пока (естественно!) не понимал.
   - Страх и злость опускают сферу вниз, и тело начинает неизбежно быстрее стареть... - Я понимал свои же слова по ходу их произнесения. Мне захотелось вскочить и схватить свою тетрадь, чтобы записать сказанное мною же, но я не мег ЭТО сделать, потому что даже не знал, где эта тетрадь находится, и чувствовал, что НЕЧТО во мне сопротивляется ЭТОМУ действию.
   - Это приземлённость... - сказал Азу после паузы.
   - Это общее согласие - стареть и умирать... - в этом диалоге и я не спешил.
   - Это нельзя избежать...
   - Но можно облегчить сферу и тем самым облегчить смерть...
   - Как?.. - Снова вопрос Азу.
   - Смерть будет лёгкой...
   - Потому что жизнь станет лёгкой... - Я чувствовал, что Азу улыбается при этих словах, хотя и не видел его.
   - Потому что сфера бедет стремиться вверх за счёт лёгких лепестков эмоций...
   - Как?..
   - Отказаться от прямых установок смерти.
   И вот тут наш диалог достиг кульминации, это я сразу почувствовал на энергетическом уровне - я наконец посмотрел на Азу. Моя голова была повёрнута прямо, и Азу сидел передо мной. Хотя, ещё несколько мгновений назал я воспринимал Азу сидящим справа, да так, что я не мог на него посмотреть в упор. Но теперь Азу сам каким-то образом передвинулся (или я повернулся) и сидел, нет, уже стоял передо мной у противоположной стены помещения иреня - в метрах двух.
   Я тоже встал (точнее оказался стоящим) и...
  
   Оказалось, что я стою у ирени снаружи, там, где я сидел и беседовал с Вирой. На этот раз Виры не было. Но я чувствовал её в лесу, находящимся вверх по склону. Она была не одна и скем-то, казалось, разговаривала. Возможно, второй человек был Азу. В этот момент я решил не привлекать внимания магов к своей персоне - у меня появилось иное желание. Я решил присесть, привести свои мысли "в порядок" и осмотреться. Моя тетрадь лежала на импровизированной кампенной скамье, и мне захотелось записать только что "воспринятое" мною.
   Я сразу начал с последнего, что я помнил из своего диалога с Азу: "Отказаться от прямых установок смерти". Далее мои мысли были лишь отчасти фрагменты диалога с Азу, но по большей части это были мои собственные размышления о сказанном.
  
   Первое, что я подумал, как не странно, была пенсия. Точнее, не моя пенсия, а пенсия вообще, как социальное явление. Правда, у каруков я ни разу не слышал этот термин и ничего подобного, да и мне до пенсии в настоящий момент было рановато. Но как часто в нашем мире тебя спрашивают: "А ты подумал о пенсии", или "ты думаешь о пенсии". Короче говоря, пенсия у меня в этот момент однозначно ассоциировалась как элемент программы старения и смерти, причём, значимый и весомый элемент, как бессознательная и даже отчасти сознательная установка на смерть. Подготавливая себя к пенсионному возрасту, мы неминуемо запускаем программу старения и смерти.
   Кто-то скажет: "старость и смерть неминуема..." - вот здесь и суть происходящего. Люди говорят о старости, а подразумевают отсутствие сил, немощность. А ведь пенсия отражает не сколько старость и смерть, сколько немощность. Человек думает о том, что в старости он будет слаб! И как только эта слабость начинает о себе заявлять, человек тут же начинает её для себя оправдывать и готовится к тому, чтобы её воспользоваться "сполна", он говорит себе: "Вот уж на пенсии отдохну". Спрашивается, "отдохну" от чего? От жизни?.. И, как показывает статистика, как только человек выходит на пенсии, процесс старения и немощности начинает ускоряться, многие пенсионеры быстро стареют в первый же год своего "отдыха". Стареют и вскоре умирают от старости и болезней, которые появляются букетом, как всплеск именно в годы пенсии. Вот где программа смерти торжествует!
   Достаточно вспомнить философскую истину: "Рождение - Начало Смерти". Подобные истины могут усилять, но могут и ослаблять программу смерти. Всё зависил от контекста сказанного, то есть от того, легко или тяжело мы относимся к таким изречениям. Например, фраза: "Жизнь - это сон и дыхание смерти" о многом говорит...
   Да! Старение и смерть неминуемы. Но пусть это будет длительный процесс набирания мудрости, а не ускоренного разложения плоти. Нет никакого естества, чтобы уже к сорока быть слабым и инертным, а к пятидесяти-шестидесяти годам при выходе на пенсию быстро состариться и увянуть. Издохнуть...
   Долго живут на пенсии те, прежде всего, кому есть чем заняться, причём заняться с удовольствием! Эта мысль позволила меня вспомнить лепестки эмоций каруга, о которых мы так много говорили с Азу в последнее время. Удовольствие. Радость...
   Так, я записывал свои мысли, и мои мысли не текли последовательно, а "выплескивались" одновременно во все стороны. И я записывал - что придёт, стараясь хоть как-то создать линейность и последовательность изложения...
   ...программа старения и издыхания в мире плоском включается в тот момент, когда человек останавливается в пространстве достижений, в пространстве степеней свободы, в пространстве достижений степеней свободы. Сначала человек приучается к новому движению. Он увлечён, в нем искра новизны, азарт. Затем он соревнуется с другими в своём достижении. Победа часто заставляет быстрее издыхать, потому, что не даёт стимула дальнейшему развитию и расхолаживает. Поражения заставляю искать другие каналы побед. Если человек всегда терпит поражение (полный неудачник), то это тоже, в конце концов, заставляет остановиться...
   Люди составляют завещания. Это тоже страх преждевременной или неожиданной смерти. Да, мы не можем знать свои СРОКИ. Но мы можем быть уверенными в завтрашнем дне. А там, думаю, и до знания своего срока недалеко.
   Люди составляют страховки. Тоже страх. Страх потери человеческой формы. Своей привычной формы. Люди страдают от увечий, в отличие от животных. Увечия приносят человеку моральное страдание. Животное может страдать только от боли, пока боль есть. И только! Но человек растягивает и трансформирует эту боль на всю жизнь, зная, что теперь он стал ближе к полному распаду, гиению, смерти.
   О смерти как о лишь мере речь уже не идёт. Только гниение. Это тоже чать этой фатальной программы.
   Слава и известность тоже есть смерть. Причём и в смысле "слава - мера личности", и в смысле "слава - итог жизни". Не зря ведь гордыня традиционно осуждается в религиях.
   Также осуждается стремление к роскоши как самоцель, праздный образ жизни и любовь вкусно поесть, то есть чревоугодие. Это тоже элементы программы смерти, но уже биологичесике, а не психологические и не социальные.
   То есть программа многослойная.
   И отдельные элементы этой программы могут быть многоуровневые. Так, например, деторождение. Начинается деторождение с стремления к получению сексуального удовольствия и заканчивается к стремлению к продолжению своего рода: "оставить после себя след"... "Дети - символ бессмертия", - сказал мой приятель. Да, но ведь моё личное Я при этом стирается, даже память стирается рано или поздно.
   Хотя, с другой стороны, дети эмоционально положительно заряжают родителей и раскрывают возможности вертикальной кармы. Кто-то сказал: "Бог даёт ребёнка - Бог даёт и НА ребёнка!" Да, дети просто притягивают достаток в семью, и меняют родителей в сторону лёгкости лепестков эмоций. А это уже удлиняет жизнь родителей, то есть снижает действие программы смерти. То есть всё зависит от конкретного отношения родителей к своим детям, от ответа на вопрос: "Зачем вам дети?", опять от того, легко или тяжело человек относится к своим родительским обязанностям.
  
  
  
   Три урока
   Рок Азу - объяснил
   Рок Пакурана - привёл к карукам, то есть с его помощью Пустотный Пришелец
   Рок Гиббара - инициировал, по сути
   Урок Виры - духовное западло... - испытывает постоянно
   Вирна и Сарга на это указали
  
   Принцип ритуала - кто последний ел из котла, тот его и моет;
   Принцип моралиста - кто первый ел из котла, тот его и моет;
   Принцип каруга - кто ел из котла, тот его и моет
  
   Сарга - из другого племени, белая ведунья-путник, мать Обиры, учила Вирну готовить и готовила к Переходу. Сестра Виры (?).
  
   Страх-тоска-обида -радость-агрессия - нетипичный расклад
   Мануки, баруки, тарапуны, Камполы (Плавуны)
  
   Медитация, или неделание делает нашу смерть просветлением, и может омолаживать и удлинять жизнь. Но это уже не обязательно. Всё зависит от изначального долга, то, что мы называем КАРМОЙ. Впрочем, главное - первое. Когда смерть становится просветлением, то долгая жизнь - не подарок, а так, побочный эффект, которого может и не быть. Лучше умереть счастливым и свободным и достичь при этом просветления, чем долго и мучительно жить в страдании и темноте сознания.
  
   Слава - эфирная, как лава, это - сфера; речь - астральная, как река, это - поток
  
   Каждый раз чувствуешь, что ЭТО уже было
   За счёт медитаций и процедур омоложения
   Но карма вертикальная не меняется
   Всякий раз "возвращаешься назад"
   И по новому кругу (противоположность дня сурка)
  
   Вот такая Карма-Йога (такое название учению Азу о Роке присвоил я, ибо вижу термины эти наиболее подходящими).
  

Живот, Пустота и Свара

  
   Ночь я провёл в ирени Виры. Ночи в это время года стояли тёплые, в ирени можно было переночивать на сухой траве в земляной нише. Можно было и рядом, я сделал свой выбор однозначно - в ирени! Вира и Азу больше не показывались, и необычных переходов в пространстве и в сознании я больше не фиксировал. Словом, всё это время я находился в обычном сознании (для моего восприятия). Когда стемнело, я ещё некоторое время записывал при свете фонарика, который у меня был всегда при себе, думать и впоминать я предпочитал в темноте.
   Неожиданно меня стало клонить ко сну. Что не удивительно - ведь предыдущая ночь была бессонной, а мой переход под вездействием Виры в дольмен, общение с Азу, и переход обратно к моей тетради я не считаю сном в смысле "отдых". Но у меня не было никакого желания отправляться спать куда-либо в деревню, где я обычно останавливался у каруков (хотя искушения, признаюсь, были). Дело даже не в этикете (карукам чужды условности), и даже не в нежелании... Дело именно в том, что я решил ночевать в ирени Виры.
   С Азу я встретился на следующий день. Он сам меня нашёл там, где мы с ним в последний раз и "общались". Я открыл глаза тогда, когда он подходил к дольмену, но решил, что негоже, чтобы Азу меня "застал в постели". Я вскочил, и находу выполняя дыхательные упражнения пробуждения, вышел из дольмена, будучи уверенным, что именно сейчас Азк подходил к дольмену Виры снизу, то есть со стороны деревни.
   Но Азу уже (или давно) находился несколько выше тропы снизу, он не подходил к ирени, а сидел на траве и смотрел на меня. Я понял, что мой план "невнезапности" провалился. (Ещё я подумал о том, что Гиббара никогда не стремился меня так подловить, как Азу).
   Нисколько не комментируя моё поведение (а было видно, что Азу это заметил и как бы тонко усмехнулся моим "дёрганьям") Азу предложил мне прогуляться.
   Мы вышли к месту над деревней, которое я узнал. Когда-то на этом же месте мы были свидетелями семейной сцены молодых каруков, стоит сказать, очень поучительной сцены. Хотя, тогда степень "поучительности" я тогда не мог оценить так, как сейчас. Сейчас для меня многое прояснилось и дополнилось. Благо, совсем недавно я перечитывал мои относительно старые заметки по поводу этой сцены. Я стал снова вспоминать.
  
   Мы стояли с Азу на окраине деревни и наблюдали за сварой молодой семьи: молодая женщина лупила своего молодого мужа палкой по спине и громко причитала о своей нелёгкой женской доле. Молодой человек умело подставлял спину, похоже, так, чтобы не было больших травм. Видно было, что он понимает и разбирается в "своём деле" - искусстве боя палками. При каждом ударе он издавал звук "Ха-м", и подставлял другую часть спины. Женщина не унималась и, похоже, только сильнее заводилась. Она кричала, что он изменник и плохой отец их ребёнка. Мужчину, похоже, это совсем не тревожило. Но и уходить от побоев он не собирался. Кажется, он принимал эту сцену как тренировку своих боевых возможностей прочности тела. Только один раз он выкрикнул что-то вроде "Дура".
   Зрелище семейной распри, несмотря на свою кажущуюся банальность или обычность, тем не менее, почему-то завораживало. Более того, я поймал себя на том, что никогда ранее не любовался подобным, более того, я в принципе не склонен любоваться подобными сценами. Но не этой...
   Что-то в этой сцене меня "цепляло", причём "цепляло" не за "живое", как говорят в смысле негативных эмоций: обида, агрессия и прочие. А именно "цепляло" за нечто позитивное. Меня весьма вдохновляло увиденное, вдохновляло и заставляло чему-то учиться, что-то постичь в этой сцене.
   Но пока я размышлял, события разворачивались следующим образом. Женщина, похоже, снова попала своим "орудием распри" куда-то по больному, или запрещённому месту своего мужа. Похоже, случилось это после того, как он, кажется, посмотрел в нашу с Азу сторону, увидел нас и замешкался. Боль отвлекла его взор и от нас и... Он сделал интересный, я бы сказал "пасс" - схватил свою жену за задницу, точнее за верхнюю часть ягодиц, в район поясницы, и... Трудно передать увиденное мною. Молодой муж "повёл" свою суженую за зад, даже более того, - он повёл её принуждённо, поскольку она пыталась сопротивляться, но почему-то не могла. За дверью дома они скрылись с глаз.
   Я не буду лукавить, что не знал об этой "хватке" раньше. Знал и применял её на "практике". Но чтобы я мог ТАК манипулировать женщиной, будто отключил полностью её волю, схватил за нерв, управляющий ногами и одновременно отключающий руки, локти, голову, словом все те части тела, которыми баба могла сопротивляться... Такого я не предполагал. У меня получалось неплохо, как я считаю, но совсем уж несравнимо меньше.
   - Что ж, концерт окончен, ты увидел НЕЧТО, ну и пойдём на наш камень поговорим об этом, согласен? - Азу повернулся, и я последовал за ним к полюбившемуся и приглянувшемуся нам ранее старому Иреню - бывшему обиталищу жившей когда-то колдуньи.
   Ирень стоял всего в километре - полутора километров от деревни по прямой, но чтобы добраться до него, нужно было перелезть через небольшой скальный хребет. Была и дорога, в обход, но мы никогда не пользовались этой дорогой, я сам как-то разведал этот путь. Получалось, что идти по дороге почти втрое длиннее, поэтому по скалам получалось, хотя и медленнее передвигаться, но всё же быстрее достичь конечного пункта.
   - Сопрухи могут быть связаны Зверем, как эти двое... - Азу начал разговор, как только я облокотился на потолочную плиту этой постройки. Азу сидел сверху плиты.
   - Зверем?
   -Да, это встречается наиболее часто, особенно у молодых пар. У них много энергии почкования, - самой сильной в молодости, ты знаешь - Азу подмигнул мне лукаво...
   - Сексуальной?
   - Да, вы так называете эту энергию. Но звучит неправильно. Когда так произносишь - секс, - то невольно делаешь вдох после произнесения. - Азу снова произнёс, выделяя каждый звук: с-е-к-с. - Так вот, это произнесение делает ваш с-е-к-с ущербным, особенно для мужчин - Яр ущемляется, а это неправильно.
   - В звериных парах, - Азу продолжил, - можно по-вашему сказать, секса действительно больше, чем Середины, чем Души.
   Мне показались несколько надуманным размышление о звучании слова секс, но я не стал спорить с Азу, тем более что меня больше интересовала информация о семьях.
   - Эти пары как-то связаны с мужским тотемом и не связаны с Рыбой?
   - Скорее нет, чем да. Мужской тотем, Зверь участвует в отношениях таких пар. Рыба тоже участвует в этих же отношениях. Рыба тоже в этом смысле - Зверь, только женский. С одной стороны, и Рыба и Зверь участвуют в любых отношениях каруков. Но в данном случае речь идёт о звериных отношениях, а не об отношениях именно со Зверем. "Звериные", значит, дикие, эмоциональные, страстные, агрессивные...
   - Словом, не дружеские, - я воспользовался паузой Азу.
   - Да, именно так.
   - То есть, такие отношения не гармоничные?
   - Не совсем так, вернее, совсем не так. Гармония в отношениях между мужчиной и женщиной - это гармония между Яром и Иренью, то есть между Отцом и Матерью.
   - Между Зверем и Рыбой?
   - Отец находится в Звере. Мать принимает форму Рыбы, но Отец не только Зверь, Мать не только Рыба. Не одно и то же!
   - Гармония...
   - Не перебивай! - Азу посмотрел на меня так, что мне стало жутко и реально страшно. Как будто моей жизни угрожала опасность. И тут я вспомнил анекдот, который как нельзя бы лучше подошёл бы к началу нашего разговора: два психолога опаздывают на трамвай, один в сердцах восклицает "Ну вот, не успели!", другой на это и говорит: "Что ж, поговорим об этом"... Мне сразу "полегчало", в том смысле, что страх перед Азу исчез. Но, моя лёгкость сразу же улетучилась, как только я осознал, что... У меня неожиданно (как мне показалось) расстроился желудок.
   Как только я решил проблему с желудком, я снова уселся на своё место на дольмене. Азу тупо улыбался. Я и сам чувствовал себя засранцем. Но больше всего я боялся, что у меня снова неожиданно расстроится желудок. Не то, чтобы боялся. Нет! Я был зол на себя и Азу!
   - Думай, думай над тем, что я тебе говорю, и не позволяй ни злости своей, ни глупости беспечной в данный момент взять верх над страхом... Думай!
   Я задумался над тем, что Азу сказал мне последнее. И с трудом смог вспомнить содержание последних слов Азу до моего страха. Злости у меня в этот момент уже не было и подавно, хотя ещё несколько секунд назад я начинал потихоньку вскипать. А вот что-то вроде, как сказал Азу, "глупости беспечной", у меня была. Я снова вспомнил анекдот про психологов, который, кстати, мне пришёл в голову сразу, как только Азу предложил мне "поговорить об этом". И эта "глупость", или "беспечность" мне не давала думать и вспоминать. Но я всё же вспомнил... Азу это увидел и продолжил:
   - Звериные отношения могут быть очень даже гармоничные. Это отношения, в которые Мать и Отец обоюдно вкладывают много страсти и животной любви. В негармоничных звериных отношениях чего-то, вернее кого-то меньше, либо Яра, либо Ирени.
   - И что из того? - мой страх, да и моя беспечность окончательно уступили место беседе.
   - Родится тот, чьей энергии больше, выйдет излишек энергии.
   Я уставился на Азу, потому что не совсем понял последнее сказанное.
   - Если в отношениях больше Яра, то рождаются мальчики, если Ирени - рождаются девочки. В гармоничных звериных отношениях рождаются и мальчики и девочки. В исключительно гармоничных звериных отношениях рождаются мальчики и девочки по-очереди.
   - А разве это не так во всех ОСТАЛЬНЫХ отношениях? - я уловил какую-то путаницу в сказанном Азу, поэтому выделил слово "остальные".
   - А какие отношения ты ещё знаешь? Мы ведь говорили пока только о звериных, верно?
   Я задумался, и в этот момент поймал себя на том, что беспечность снова мне мешает нормально думать. Причем эта беспечность носит характер радости над тем, что Азу якобы запутался в своих объяснениях.
   - Продолжим. - Азу серьёзно на меня посмотрел и я "вернулся" к мыслям о разговоре.
   - Звериные отношения находятся в Животе. Другие отношения в парах между мужчинами и женщинами - находятся в Пустоте. - Азу сделал выжидательную паузу и. Я не знал, что сказать, но кое-какие мысли по этому поводу у меня начали формироваться. - Пустота находится в груди, это вселенская пустота. Там властвует бесконечная прохлада и всего лишь одна горячая звезда - Сердцевина пустоты.
   Азу посмотрел вверх, и у меня родилась мысль, что Азу как бы пытается разглядеть Вселенную, одновременно зная при этом, что со своей позиции человека, смотрящего вверх, это физиологически невозможно. Но Азу стоял и смотрел. Я невольно поймал себя на том, что тоже стою с задранной головой и смотрю вверх в никуда. Так прошло довольно длительное время, если сравнивать это время с темпом нашего разговора. Вдруг мне стало весело, причём лёгкость того состояния, в котором мы находились с Азу, осталась. Посмотрев на Азу, я увидел, что он уже смотрит на меня и тоже улыбается.
   - Вот в этом и есть Сердцевина Пустоты... Не находишь? И такие отношения уже не контролируются напрямую Зверем и Рыбой, но контролируются Отцом и Матерью.
   - Зверь есть в Отце, Рыба есть в Матери. Я правильно понял тебя? Азу?
   - Можно и так сказать. Отец входит в Зверя. Мать - в Рыбу. В Животе. Но сами Отец и Мать - в Пустоте, то есть в груди. Живот полон энергии почкования. Это - тяжёлые энергии человека, поэтому дети и рождаются по принципу "что лишнее". Излишек энергии Зверя - родится мальчик. Если излишек энергии Рыбы - родится девочка.
   - А в случае гармонии Рыбы и Зверя родятся оба, или по очереди будут рождаться мальчики и девочки, - я скороговоркой повторил то, что понял по этому поводу.
   - Да, Войга, и тебя запутал тот вопрос, что разве может быть иначе!
   - Да, Азу.
   - В случае гармонии между Отцом и Матерью в Пустоте мальчики и девочки тоже будут рождаться по очереди. Разница не в этом случае... Отношении, которые рождаются в Пустоте - не животные, но уже человеческие, это именно "отношения как таковые". И в Пустоту приходит то, чего не хватает в этой пустоте. Это как в вакууме - вакуум засасывает, всасывает в себя. - Азу снова посмотрел вверх, но продолжал смотреть на Азу, хотя этот жест, или манёвр Азу и мне передал настроение, я бы сказал "переживание Пустоты". Затем Азу посмотрел на меня, и мне снова передалось изменение в нашем настроении - появилась лёгкая радость. Азу продолжил:
   - В Пустоте также как и в Животе, отношения могут быть негармоничные, в тех случаях, когда или больше Отца, или Матери. Тогда рождаются или одни девочки, или одни мальчики, но уже не по принципу "чего в избытке", а по принципу "чего не хватает". Ведь живот должен быть переполнен энергией почкования. Секс и сбрасывает эти энергии. И ссора, точнее свара между мужчиной и женщиной, которую мы с тобой увидели, сбрасывает эти энергии. А ведь заметь, эти двое были безупречны в своей сваре. Свара - это безупречная ссора. В случае звериных отношений. В случае же человеческих отношений, или отношений как таковых Свара - Душа. Вот почему бездушными считаются те, кто поступает всегда по-звериному.
   - Как Обира?
   - Обира временно потерял душу, то есть запутался в своём Животе и не может подняться в Пустоту, но не будем о нём. Обира всё же обладает душой. - Азу перевёл дыхание и продолжил после паузы.
   - Если Отец доминирует в человеческих отношениях, то рождается девочка, то есть та, кого не хватает. Если доминирует Мать, то для уравновешивания энергий в такой семье нужен мальчик. Энергии Пустоты всасывают. Энергии Живота сбрасывают излишек.
   - А третий вид семьи, то есть отношений?..
   - Истинная Свара - Дух. Или Океан у нас, у каруков. Но это - идеализация. Таких отношений нет... Почти нет. - Азу коварно улыбнулся. - И слава Богу, точнее Океану! Там мы точно все утонули бы добровольно.
   - Так что же сделал этот молодой муж со своей женой? - я вспомнил о начале нашего разговора, вероятно потому, что прежняя тема оказалась неожиданно исчерпанной.
   - Басак зацепил Кару за Свару! - Азу наконец заржал в своей необычной манере, и я даже несколько облегчённо вздохнул, зная, что наш разговор на ЭТОМ уже традиционно заканчивается. Я начал уставать, а Азу, похоже, это понял. - Да, Войга, их Свара находится в животе, у мужчины она, правда выступает спереди, а у женщин сзади. Вот почему единственный способ общаться для таких - цеплять друг друга за выступающую Свару. Сейчас утро, и Басак одержал верх, но придёт ночь, и Кара точно на нём отыграется. Это её время - вечер и ночь. И они счастливы, Войга! По-своему... Поверь - они счастливы.
  
   Азу сидел на краю косогора и смотрел туда же, куда и я. Возможно, он тоже вспоминал этот случай нескольколетней давности. Всё это время, что мы молчали, я сидел прямо на траве, подложив по себя рюкзак. Внизу, как и прежде, был, двор, дом во дворе, а какая-то также хозяйственная постройка, летняя кухня, несколько плодовых и хвойных деревьев. Видно, что хозяева поддерживают двор в чистоте, свойственной, впрочем, всем семьям каруга. Но во дворе сейчас никого не было (хотел бы я снова увидеть эту парочку!).
   - Думаю, что Басак и Кара сейчас на Решении по поводу предстояшей зимы, - угадал мои мысли Азу.
   Меня совершенно не интересовало это Решение (хотя, возможно, в другой раз я и заинтересуюсь). У меня возник другой вопрос, и я спросил у Азу:
   - Наверное, у них уже дети?
   - Да, но тебя другое волнует.
   - Вчерашний разговор о программе старения...
   - Басак и Кара постарели не так сильно, как ты можешь подумать, Путник, - Азу оторвал своё взгляд от деревни и посмотрел на меня, прищурившись.
   - А дети включают программу старения? - я задал вопрос, который был последним пунктом моих вечерних записей, причём пунктом, как я понимал, незавершённым.
   - Смотря от кого дети. И смотря у кого дети. Помнишь о чём мы тогда говорили? - Азу сделал паузу.
   - Помню, речь шла о... звериных отношениях и о человеческих, и о самой чистой сваре отношений.
   Неожиданно я подумал, точнее понял то, что лежало на поверхности, но прежде я просто не мыслил в этом ключе, даже когда вчера вечером делал записи:
   - То есть программа старения и смерти существует в семьях, где отношения на животном уровне, то есть на уровне просто "любовников", там просто дети приносят старение родителям. А те, дети, которые родились в семье, где родители понимают друг друга как истинные друзья, то и дети ослябляют программу старения и смерти.
   - Можно сказать и так. Дети могут быть носителями скорого старения и смерти, но могут быть и как символ бессмертия, даже больше чем как символ, я бы добавил: как полигон для пересмотра. Пересматривая своё детство, возвращаешь утраченную непосредственность, радость жизни и лёгкость, всё ТО, ЧТО необходимо для ухода от чувства меры. И для принятия вертикального рока.
   - А Кара и... Басак?
   Азу не ответил на этот вопрос. Он снова посмотрел вниз. Моё внимание тоже привлекла собака, бегающая во дворе. Собака подбежала к краю изгороди и смотрела в нашу сторону. Я подумал, могла ли она почувствовать нас, или просто увидела нас стоящих на холме, или вообще случайно посмотрела в нашу сторону. Я решил, что скорее всего, второе... Неожиданно Азу снова заговорил:
   - Животные умирают теми же, кем и родились.
   - То есть они не несут программы смерти, в них не заложена?..
   - Наоборот! Они несут идеальную способность умереть - тем, кем и родились. В отличие от нас. Мы рождаемся одни, а умираем другие.
   - Так у них есть это "чувство меры"? - я отметил про себя, что Азу не любит пользоваться понятием "программа" и решил перейти на термин каруга.
   - Я бы сказал, что чувство меры писано для животных, а мы, то есть люди им пользуемся. - Азу говорил, улыбаясь.
   - Понял! Чувство меры, или программы смерти находится в нас на животном уровне. - Я решил чётко резюмировать сказанное.
   - Можно и так сказать, но не забывай, что растения тоже умирают.
   Об этом, признаться, я тоже подумал, и не знал, как вписать растения в картину смерти, поэтому ждал ответа от Азу. Благо, Азу не стал испытывать моего терпения, и продолжил:
   - Старение и смерть начинается, по-сути, с растений, но животные явно чувствуют смерть, старение же животным неведомо. А вот человек уже чувствует и старение, и смерть. Отсюда именно человеку свойственно то, что мы, каруки называем "чувство меры".
   - Но всё же начинается оно с животных, ты сказал, Азу.
   - Да, потому что этот пёс прибежал и внимательно слушает то, что мы говорим, значит, он неравнодушен, - поначалу непонятно было, шутит Азу или серьёзен, Азу глазами указал мне за спину и уже не смог сдержать свой характерных смех.
   Я же оглянулся, и мне ничего не оставалось, как присоединиться к Азу. Пёс, как не старанно, тоже присоединился к нашему веселью, видно было, что он весьма доволен нашей компанией. Собака радостно виляла хвостом и улыбалась характерно по-собачьему, при этом к нам она подходить не решалась, что не удивительно (я заметил, что животные никогда не подходят к магам без приглашения, Азу при мне никогда к себе животных не подзывал).
   - А я серьёзно, Путник, - вдруг заявил Азу, - эта собака не думает о старении, но она чувствует, что мы думаем об этом. И она знает, что ей рано или поздно это пригодится...
   - ...в другой жизни? - Я знал, что эту тему маги не любят, но всё же спросил на волне нашего веселья.
   - Да какая разница... Эта собака - знак, говорящий о многом. Только домысливай сам... и заметь, животные в основном меньше нас живут, в своей короткой жизни страдают лишь от телесной боли и, уверяю тебя, очень легко умирают. Даже те, кого приручили мы, люди.
   - А действительно, - я подумал о том, что домашние животные ведь могут страдать от потери хотяина, - домашные животные...
   Азу не дал мне договорить, да я особенно и не сопротивлялся, потому что хотел, чтобы Азу сам завершил эту тему. Азу и договорил:
   - ...похожи на нас в наших же проблемах только потому, что мы им ЭТО привязываем сами. Человек буквально впихивает свою сферу, и даже свой поток в своих животных, потому что считает их своими. Была бы возможность, человек и океан запихнул бы в пса или корову. Только не получается, да что там говорить - у некоторых людей и с океаном связь неналажена. Но сферу и поток дать домашним животным можно. Вот животные и становятся похожими на нас. И это только доказывает то, что чувство меры присутствует в животных сполна.
   Азу встал, размял суставы и, предложив мне "пообщаться с псом", пошёл по направлению к деревне. Собака же, словно почувствовав, что самое интересное закончилась, побежала по направлению к своему дому. Так, я остался наедине со своей тетрадью, подумав, что Азу, скорее всего, специально именно для "этого" меня и оставил одного. Мне же оставалось подвести игог нашему разговору и дополнить мои вчерашние вечерние записки.
   Как только я начал записывать, я сразу вспомнил и ночной разговор (точнее, разговор во сне) с Саргой и Пакураной. Кое-что в объяснении Пакураны для меня я тогда не понял. Пакурана говорил о том, что Обира может "лизать камни" и есть растения, но почему - этот вопрос Пакуране я не задал. Хотел задать Азу, но разговор об Обире в последнее время у нас так и не получился. Сейчас кое-что стало проясняться.
  
   Итак, Программа начинается с биологического уровня, животные наиболее подвержены Программе, поэтому именно животные есть некий эталон Программы, её фундамент: они в основном меньше живут, легче умирают, не страдают от самой Программы. Можно сказать, что животные есть "проводники" Программы, даже "сверхпроводники": их бытиё есть сама Программа, их карма - чистая отработка Программы, т.е. рожденное животное уже реализовано в силу своего рождения. Так, их сущность - "быстрее прожить". Тем не менее, основные пункты этой программы на животном, или биологическом уровне следующие. С одной стороны, фактор снижающий действие программы, хотя фактор и тяжёлый, потому что состоит из тяжёлых лепестков эмоций - это страх боли, а также и возможная агрессия на болевые факторы, стремление выжить. С другой стороны, это фактор, уже явно усиливающий программу смерти, потому что построен на тех же тяжёлых эмоциях животных - инстинктивное стремление к продолжению рода во всех его поведенческих проявлениях, а также в большинстве случаев забота о потомстве.
   Растения ещё не достигли должного реагирования на Программу, человек уже прошёл этот уровень в своём развитии. Человек постиг старение.
   Таким образом, чувство меры состоит из программы смерти как таковой и осознания процесса старения, а также двух компонент, растительной и минеральной. Эти два компонента - факт рождения и роста для растений и факт просто существования для минералов. Можно эти два факта тоже считать программой рождения и роста, и программой существования. Но удобнее всё же их обозначить как необходимый фундамент для самой Программы, то есть ТО, без чего программа смерти невозможна - растения под воздействием внешнего мира меняют себя - тянуться к солнцу, реагируют на холод и тепло, влагу и сухость, растут. Минералы живут сами по себе, пока внешняя среда сама их не разрушит. Животные уже включают саму программу смерти, и это включение однозначно, поэтому животные и есть эталон Программы. Человек включает и программу старения, которая начинает действовать неразрыно связанной с программой смерти. Критерий силы действия этой программы для человека - те же тяжёлые лепестки эмоций - тяжёлый огонь и тяжёлые истоки - агрессия и страх.
  
   Когда я всё это записал, мне показалась картина смерти завершённой. Но, как это всегда случается, я ошибся. Была ещё одна тема смерти, которая возникла при других обстоятельствах. Но об этом чуть позже.
  

Водный Город Камней

  
   Сарга для меня оказалась не просто белой ведуньей. Я долго думал, что только чёрные ведуны Каруга могу определить пути, по которым попадают в племена каруков, и регулировать всё пространство мира Каруга. Мне казалось, что белые маги существуют только внутри самих деревень, и не выходят за границы Каруга, поскольку их семейный уклад просто этого не позволяет. Но для меня Сарга оказалась своеобразной "навигаторшей", указавшей мне ещё один Путь Каруга, путь в племя плавунов, то есть камполов. Причём, не в переносном смысле, а в прямом (если вообще уместно различать "прямые" и "переносные" пути в данном случае).
  
   Как-то я увлёкся декоративными камнями. Нет ничего интересного (как и плохого - хорошего) чем бы то ни было увлекаться, главное, по моему убеждению, не отождествляться полностью с предметом пристрастия, другими словами, слишком серьёзно не принимать своё хобби или увлечение. Принимать как игру типа "а чем же ещё заниматься в этой жизни?..".
  
   Я был в Городе. Я знал, что я в Городе. Мне не хватало ясности, чтобы выйти из этого города в любой момент. Было только простое осознание происходящего. Так что, когда появлялись мысли ЭТО сделать, выйти из города или сменить декорации, такие мысли или запутывались в желаниях (самых разнообразных желаниях!), либо я о них сразу забывал, либо я просто "физически" не мог покинуть этот город - не хватало энергии. Я был во сне. Мне снился Город, и я знал это. И всё, пожалуй...
   Я знал, где находится магазин декоративных камней. Камни, как забытое наваждение, однажды мною слегка пережитое, как минерализованная прихоть, просто гады какие-то, меня влекли (точнее, гадом был я, подобно змее, стремящийся спрятаться между камнями). Во сне любые влечения обостряются так, что наяву никогда не переживёшь, даже те, которые и испытал когда-то давно и поверхностно! Я прекрасно понимал гномов и знал, кто такие гномы. Я много общался с таким типом людей и понимал, что именно архетип гнома в них и присутствует, как, например, существует архетип лешиев, русалок, эльфов, да и многих других "сказочных" персонажей. Я шёл в этот магазин камней, со мной был кто-то из моих знакомых. На самом деле, это был образ такого спутника. Этот образ постоянно менялся, и я уже научился принимать его не как персону, а как просто энергию "озабоченности", слоняющуюся за моей персоной. Типа союзник, которого я сам когда-то и создал.
   Покупки как-то не получались, да и не нужны мне были эти камни по большому счёты, просто привычка. Тем более, что ведь сами камни остались ТАМ, в привычном плотном мире, а здесь, в мире сновидения - это Привычка (пусть даже и с большой буквы), и я это понимал, хотя периодично ей и увлекался. Слишком уж камни были великолепны, просто все как один коллекционные. Идеальные щётки раухтопаза, совершенные "как во сне" друзы аметистов, идеальные "пальцы" чистейшего горного хрусталя, да ещё двухсторонние, огромные кубы и небольшие кубики пирита, яшма ну просто "произведение искусства", например, пестроцветная казахстанская, или тагильский агат "Шайтанский Перелив", или калмыцкий белый яшма-агат, какие-то мексиканские минералы, перуанские, много, много чего ещё...
   И я покидал этот магазин с чувством совершённого пересмотра.
   И тут Вода!...
   Много воды. Вода была на улицах. Не текла, просто БЫЛА. Улицы плавно уходили под воду. И что главное! Город "утопал" и "выходил" из воды, как будто так и должно было быть. Он не был затоплен. Город жил двумя жизнями - вода и суша.
   Город ТАК и строился изначально! Город и чистая, стоячая Вода...
  
   Как-то раз я был свидетелем катастрофы. В обычном мире. Пошёл сель и перекрыл горную реку. Река упёрлась в стихийную плотину и заполнила город до второго этажа домов, расположенных в нижних районах этого города. Улицы города также уходили под воду и выходили из-под воды на противоположном "берегу" этого города. Но это была стихия! Вода и грязь, а также человеческий мусор и нечистоты. Несчастье и гибель людей!
  
   Но мой Город, то есть Водный-Город-Камней-из-моих-снов так и был "построен" изначально...
   Я легко входил в воду и плыл по воде. Я знал, что там, куда я плыву, есть ещё магазин камней, и не один. И я знал, что там, в другом магазине камней я снова ничего не приобрету. А какой смысл? Эти камни мне никогда не принадлежали, и я не смогу их как-то перетащить в реальность, чтобы скудно насладиться новым приобретением, потакающему моей "осознаваемой глупости", моей Игре. Но я всё равно туда плыл снова и снова пережить ТО, что и так знал.
   Я знал, куда плыть. Я плыл по улицам, поворачивал, куда надо, иногда шёл по дну, иногда нырял, чтобы ускорить передвижение. Со мной плыли мои "сопровождающие" союзнички, точнее мои "бока", как я их однажды назвал. Или Боки. Просто, они всегда были сбоку и чуть позади меня. В воде было абсолютно комфортно, не так, как было бы, если бы я плыл по затопленному катастрофой городу - кто знает, что там под водой... Но здесь было изначально так задумано, вода была чистая, поэтому я плыл комфортно и спокойно.
   Я просто плыл...
   Когда я выходил из воды, то сырости и мокроты одежды не ощущалось. Я был как бы СУХ! И я входил в магазин камней, и снова повторялась история с покупками. Просто, покупок не было. Иногда "продавец" мне заявляла (или заявлял) что именно сегодня магазин работает в режиме музея, продажи нет! Зато, можно "бесплатно" посмотреть камни. И я смотрел, наполняя свой взор впечатлением красоты минералов, которые сотворила Земля много-много веков, тысячелетий назад. Я зрел...
   И я пересматривал узревшее...
  
   Да, музей... Был и Музей. Именно с большой буквы Музей! Не просто музейчики-магазины. Музей, который был нескольких этажей, четырёх-пяти, с высоченными потолками, как в настоящих музеях мира. Почти Эрмитаж. Но не Эрмитаж! Его залы заполняло освещение цвета меди, или как в храме - цвет тёмного золота. И в его залах, на всех этажах было ЧТО посмотреть. Ох, было!
   Это не был музей камней. Это был - Музей Пересмотра, я бы сказал: Храм Пересмотра. Там были вещи, с одной стороны, самые обычные - домашняя утварь, экспонаты войн, заводские предметы технологической гордости, краеведческие редкости и ветхости. Много подобного! Но, с другой стороны, все эти вещи вызывали трепет, самозабвенное чувство какой-то сакральной принадлежности, и желание обязательно УКРАСТЬ! Конечно, я старался много раз что-либо украсть, но у меня никогда ЭТО не получалось... Всякий раз, из-за тёмной портьеры появлялся ЛИК Смотрителя, он смотрел на меня осуждающе-вызывающе и при этом коварно (именно коварно!) улыбался, дескать: "право, оставь баловство, не гоже полагаться на ТАКОЕ вымирание...".
   Стоит сказать, что этот Музей всегда мне снился отдельно, я его видел вне других снов (в том числе и подобных снов о промежуточных мирах Каруга). Никогда я не видел сон-Музей после другого сна, и никогда после Музея мне ничего, ничего (!) больше не снилось в эту же ночь. Но я знаю, Музей был в этом же городе камней. То есть в Городе! Какая-то моя часть, когда я находился в Городе, запоминала, где расположен Музей, но, стоя перед его фасадом, я уже не мог в него войти. Только в другом сне! Даже Поезд ни разу меня не смог доставить в Музей, Поезд мог только "коснуться" его стен своими вагонами... Или я мог увидеть Музей на ходу, но не мог при этом покинуть Поезд.
   Просто, в очередном сне я сразу появлялся в музее. Прямо в одном из его залов. Причём, как правило, почему-то не на первом этаже. Та часть сна, которая этому моему "появлению" могла предшествовать, скорее всего оставалась неосознанной, "за кадром".
   В музее все экспонаты были живые, даже какие-то табакерки, старинные ручки и карандаши, пепельницы и отвёртки, амулеты на руки, шею и другие части тела, телескоп и парабеллум, портупея и кувалда. И тени двигались, фигуры средневековых рыцарей оживали, но не перемещались, портреты улыбались. ВСЕ просто смотрели на меня... И не было страха. Было чувство благоговения и восторга! Восторга от контакта, от прикосновения... От осязания Смерти...
   ... и снова, и снова мирское примитивное желание "чего-нибудь" украсть. Причем, всё равно - ЧТО!.. Смерть ВСЁ простит! Интересно, но однажды я чуть было не украл кувалду... Зачем? Она и достаточно тяжёлая, неудобная - карман оттягивает... С украденной кувалдой я почти спустился на первый этаж, чтобы выйти из музея, но пришлось выбросить кувалду за портьеру - я почувствовал опасность. Вот уж не знаешь и где потеряешь - где найдёшь, но и что "найдёшь". И, главное, зачем? Впрочем, и без кувалды я не смог выйти из Музея, как никогда не мог его покинуть. Я сразу просыпался...
  
   А дальше, из Города Камней я выходил за город, где была река. Вода Города и наполнялась этой рекой. Хотя в самом Городе вода и была стоячая, то за городом она текла. Иногда я просто выплывал из города сразу в реку, и лишь затем выбирался на берег. Река была не широкая и не узкая, не бурная горная, но и не спокойная равнинная, с берегами и пологими, и крутыми, где можно было перейти вброд, но были и крутые перекаты, пороги и даже бушующий водопад. Город оставался позади, и я был охвачен новым сюжетом.
   Теперь минералы можно было не приобрести в магазине, а найти под ногами. И не только минералы. Опыт... Именно новый опыт заставлял меня наконец-то забыть о минералах.
   Настоящие "минералы" - это опыт каменного мира и мира воды, где минералы выдавливаются землёй, отбрасываются, отдаются людям, так их алчно жаждущим, как подачка "Христа-ради". И этот Опыт во сне постигается напрямую...
   И я шёл вверх по течению... За городом сразу меня влекло перейти реку, затем повернуть налево, пройти вдоль берега реки сначала по заболоченному участку, затем углубиться в сторону от реки в лес, идти какое-то время по лесу, и снова выйти к реке, где возвышались скалы. Там где-то был лагерь и... кто-то, или некто, к кому я стремился. Я заходил в этот лагерь, но там все куда-то спешили, не глядя на меня. Я и лиц не помню. Или же другой вариант сюжета: я помню, как я бродил по высокому берегу этой реки, и эти, к кому я так стремился, проплывали вниз по течению, на плотах, или байдарках, или катамаранах. Они сняли лагерь, не дождавшись меня (если они вообще меня ждали). И я не мог к ним спуститься, берег был уж очень крут, а прыгать вниз я не хотел. Приходилось возвращаться вниз по течению. Но они уплывали. Хотя, пару раз я прыгал, или падал вниз, но вынужден был или сразу просыпаться, или взлететь, не долетая воды, и лишь затем, налетавшись и позабыв обо всём другом, просыпаться. Летать над водой чревато забывчивостью, река "уносит" и "разносит" мысли - это я давно понял.
   Другой "способ" возвращения вниз по течению - монстр... Монстр подстерегал меня ещё в лесу после болота, перед тем, как выйти к реке и скалам. Он таился за деревьями и неожиданно выскакивал на меня. Хотя, я всегда чувствовал его заранее, так, что нередко и не дожидался, когда он выскочит. Впрочем, его "выпады" не были эффективны в любом случае, поскольку я мог многими способами его нейтрализовать. Да, и не боялся я его, ведь знал о нём заранее всегда и научился с подобными сущностями снов бороться очень давно. Монстр, таким образом, был жалким пережитком моих ранних снов, жалкой попыткой взять своеобразный реванш. Но, стоит сказать, монстр меня всё же как-то мобилизировал в этом лесу. Он или задерживал меня в лесу, или же вынуждал просыпаться. Из-за него же мне приходилось спускаться вниз быстрее, почти без оглядки, а иногда даже возвращаться, так и не дойдя до лагеря у реки, если я чувствовал, что слаб и с ним не справлюсь...
  
   Уже гораздо позднее я узнал, что это был Кампол, или Камполин, от имени которого и произошло название плавунов - камполы.
   Кампол возвращал меня вниз, как когда-то вернул и направил вниз одно из племён каруков. Целое племя! Мне с самого начала следовало идти вниз по течению реки, или направо, а я упрямо шёл вверх - налево, как только оказывался вне Города. Почему?
   Думаю, стремление вернуться к истокам событий своего существования, к тому, что я не смог взять в Музее Пересмотра. Одного я не учитывал тогда - то, что река течёт из прошлого в будущее, но я много-много раз уже взял то, что хотел в верховьях этой реки. И всё, что я действительно хочу взять там, уже давно внизу по течению. Но я упорно стремился идти вверх и налево. Я очень запутал себя тогда!
   Сарга предложила мне пойти вниз по течению реки. Но Сарга также и указала, чтобы я стремился ТАК создать реальность этого сна, чтобы можно было идти вниз по течению и направо. Тогда, как указала Сарга, рано или поздно я сам замечу, что река повернёт в другую сторону. И так много раз направо и много раз налево. Сколько? Это зависит всецело от меня самого. Но, в любом случае получится так, что я буду идти к камполам. Это будет ещё один путь промежуточного мира!
  
   Странно, что всё это мне указала белая ведунья Каруга. На что сама Сарга (когда я ей так заявил) сказала, что это не странно - только этот единственный путь, на самом деле, она и знает. Зато, знает хорошо, досконально, как свой родной дом (её дом, стоящий на источнике, по моему мнению, такое же нагромождение загадок и "поворотов", как и сам Путь к камполам).
  

Защитники Жизни - Посланники Смерти

  
   Азу был на Решении. Когда я закончил писать, решение ещё не закончилось, но я решил не присоединяться к решению, хотя мог - мой статус каруга уже позволял мне это. Я спустился с горки и сидел на скамье у одного из домов деревни, ждал Азу и невольно задумался над своими дальнейшими действиями. Похоже, этот мой визит к каругам исчерпался, пора возвращаться в мой мир. Правда, в этот раз я так и не видел Гиббару, а хотелось бы пообщаться.
   На улице показались люди. Похоже, Решение закончилось. Что характерно, дети на большинство решений Каруга не приглашались, только после прохождения особых ритуалов взросления, что тоже называлось решениями. Я сразу увидел Басака и Кару. Они тоже заметили меня и направились ко мне. Ну вот, - подумал я, - заодно и узнаю о результатах решения, не прибегая к помощи Азу. Простые люди и расскажут просто.
   Мы поздоровались как каруки: с Басаком хлопнули друг друга раскрытой поднятой правой ладонью, с Карой тоже, но она, как женщина хлопнула по моей правой ладони своей левой. Стоит сказать, с женщинами приветствия получались довольно интимные - невольно приходилось близко приближаться лицом к лицу, а иногда и касаться друг друга передними частями тел. Поначалу мне было неловко, но потом привык и, не скрою, часто было весьма приятно так "здороваться".
   Басак и Кара рассказали мне о своей жизни. Басак любил море, но также часами пропадал и в столярной мастерской. Причём, свою потребность в лодке он давно выполнил, но любил делать лодки для других и самому испытывать их. Кара подтрунивала над дним, говорила, сейчас он и мне будет "настойчиво" предлагать в подарок лодку. Басак было сказал, что мне не нужна лодка, потому что я маг, но потом всё же не удержался и действительно предложил "последнюю модель" - мы с Карой взорвались хохотом. Басак улыбался и, казалось, был несколько смущён.
   Около года назад них родисся мальчик и, несмотря на то, что дитю ещё и года не было, у него была уже целая флотилия маленьких лодочек. Кара занималась тем, что, помимо воспитания своего ребёнка, также брала на воспитание других детей до трёх лет. У них в доме был что-то вроде семейного детского садика, точнее, яслей. Меня удивил тот факт, что она всех сама кормила грудью, и молока хватало всем троим самым младшим, другим двоим старшим грудное молоко уже было не нужно. Словом, жизнь молодой пары была нескучной и интересной.
   Наконец, я спросил о прошедшем Решении. И получил неожиданный ответ. Оказывается, на Решении шла речь обо мне. Точнее, в том числе и обо мне. Басак был более сдержан и отдал инициативу Каре. Кара пояснила:
   - Горцам нужна помощь. Тарапунам. Да и всем каругам, на самом деле. Но мы не можем тебе объяснить всё это, и не должны. Азу тебе расскажет, что ты должен будешь сделать...
   Кара замолчала и посмотрела через моё плечо. Я обернулся. К нам подходил Азу. Молодая пара дружно поприветствовали Азу (хотя и должны были видеться с ним на Решении) и поспешили домой.
   Азу занял опустевшее место на скамье и сразу приступил к делу. Я сразу понял, что дело не требовало отлагательств, причём Азу был необычно серьёзен, что также контрастировало и с его недавним настроением на холме:
   - Решение ещё не закончилось, думаю, и завтра ещё не закончится - много вопросов, которые нужно решить. Впрочем, как всегда, когда гововишься к зиме. Тебя просят привести Вирну. Думаю, только ты сможешь это сделать.
   - Когда мне отправляться? - я был озадачен поворотом событий.
   - Сейчас, зайти к Каре и Басаку, у них пообедаешь - они уже знают об этом - и отправляйся.
   Теперь я понял, что Басак и Кара не приветствовали меня при приближении Азу, а поспешили приготовить для меня обед. Я действительно напрасно не пошёл на Решение, мог бы узнать о своём деле и побольше.
  
   Вирну я встретил на следующее утро.
   До встречи с Вирной я решил отдохнуть на хребте в магической избушке Азу, на сундуке, как мне этого и хотелось, но один, что было необычно. Точнее, непривычно. Я намеревался проспать оставшиеся три часа до утра и утром спускаться к плавунам.
   Но как только я заснул, мне приснился сон, который я с очевидностью для себя расценил как сон силы. Во сне нас было в этой избушке трое. Нетрудно догадаться, что первыми двоими были я и Вирна. Но третий! Третий был не Азу, а - Пришедший-из-Пустоты... Он оказался в сундуке, чем несказанно меня напугал. Но успокоила меня Вирна, точнее её присутствие рядом с сундуком на полу. Она спокойно сказала, что "это свои". Поему-то я сразу понял, что это не Азу, и в следующее мгновение я уже знал, что это Пустотный Пришлец. Он вынудил нас с Вирой выйти из избы до того, как сам вылез из сундука.
   Далее, он научил меня странным действиям. Именно научил, потому что я несколько раз повторял одни и те же движения, пока он меня не освободил от этих повторений. Я учился... ходить в тумане. Просто, особым образом скашиваешь глаза и смотришь как бы сквозь веко - за угол глаза. При этом передвигаться нужно прыжками, не поворачиваясь туловищем по направлению движения - поворачивается только голова, причём, поворачивается влево. Это движение несколько похоже на атаку представителей семейства кошачих - очень грациозный, дерзкий и красивый способ передвижения во время атаки. Вот только способ видения необычный - глаза, по сути, смотрят внутрь самой головы, в сторону определённого участка мозга, а там, в этом участке что-то вроде перископа, как на подвожной лодке, только необычного перископа, встроенного в голову смотрящего.
   Затем, в какой то момент, который я не отследил, Путотный Пришедец неожиданно куда-то исчез, сказав мне: "Не уходи пока"... Я только уловил эту фразу.
   Так я и проснулся - с этой командой в сознании. Было уже утро. Проспал я не намеченные три часа, а только два. Причём, я знал что делать дальше. Мне не стоило никуда уходить. Я напрямую перенёс последнюю команду Пришельца не свои последующие действия, точно зная, что я абсолютно правильно делаю, поступая таковым образом. Какое-то время я занимался собой - медитировал, делал телесную и дыхательную гимнастику и вспоминал то, чему меня научил во сне Пришедший-из-Пустоты. Спать, что характерно, не хотелось - во сне я получил заряд силы. А упражнение Пришедшего, несмотря на то, что туман мне пришлось представлять, прикрывая глаза, ещё больше меня зарядило. Я решил для себя регулярно возврящаться к этой практике, и был уверен, она мне обязательно пригодится в реальности Каруга.
   В какой-то момент я понял, что нужно выходить на основную тропу между двумя деревьями каруга, избушка стояла чуть в стороне. Как только я вышел на тропу, то мне ничего не оставалось, как присесть на пне, обративштсь лицом в сторону деревни плавунов. Именно там была Вирна.
   Вирна появилась через две минуты! Задание Пустотного Пришельца я выполнил. Теперь осталось выполнить задание Азу.
  
   В деревне мануков, куда мы с Вирной добрались ранним вечером, второй день шло Решение. Мы оба собрались присоединиться к нему. Но нам навстречу вышел Азу и сказал, что я должен идти отдыхать, потому что для меня готовится необычная миссия. Вирна пошла на Решение, Азу проводил её несколько десятков метров, что-то объясняя, затем повернулся и снова направился ко мне. Я в растерянности ждал Азу, не зная, что и предположить по поводу моего "отдыха" и моей "миссии" - очевидно, что отдых нужен был и Вирне, но, с другой стороны, я мог и подождать с отдыхом ещё некоторое время и пойти на Решение с Вирной. Что за спешка! Азу подошёл ко мне и вызвался проводить меня в дом Кары и Басака, где я и должен был отдыхать. Я молча последовал за Азу, он молча шёл впереди и даже не пытался со мной заговорить.
   В доме никого не было - взрослые, очевидно, были не Решении, а детей, как я понял, куда-то временно переместили.
   Я сразу лёг на кровать, приготовленную для меня, а Азу устроился на стуле напротив. Наконец, я почувствовал усталость, всё-таки ночь почти не спал, а пройти пришлось немалое расстояние. Однако, уходить Азу не спешил, и наконец обратился ко мне:
   - Решение закончилось, все вопросы касательно зимы каруга решены, но один вопрос не решён. Сейчас в племени один изгой. Ты знаешь его - это Обира. На зиму изгои или покидают каруга и уходят в ваш мир - в таком случае они, как правило, не возвращаются, хотя и могут формально, их никто не погонит с леса, главное, чтобы в деревню не заходили. Или же их может приютить любая из деревень, на окраине им отдают какой-нибудь дом, может даже специально для них его строят. Такой вариант поощряется, потому что он может привести к реабилитации изгоя. Но такой вариант имеет и другую сторону - деревня, приютившая изгоя, подвержена риску, когда Мать и Отец перестают помогать деревне - рождаются больные дети, люди начинают ссориться, неохотно собирают Решения. То есть, ситуация с зимовкой изгоя в деревне и благородная, и опасная одновременно для жителей деревни.
   - А изгой может перезимовать зиму отдельно в лесу - там ведь есть и охотничьи избы, и пустые целые деревни? - Я присел на кровати.
   - Это третий путь изгоя, самый сложный для него, но и самый благородный для него, этот путь - сильный шаг к реабилитации, хотя и не есть ещё сама реабилитация.
   - А что есть реабилитация изгоя каруга? - я задау Азу резонный вопрос.
   - Это пока к делу не относится, поверь! - Азу, кажется, на этот раз не решил уйти от ответа, я чувствовал, что он действительно сжимает время на объяснения. Азу продолжил:
   - Обира ушёл в город в сторону Перевала Зверя. Это подтвердила Вирна только что, и тем самым окончательно прояснила твою роль в этом деле. (Стоит сказать, что с Вирной по дороге мы почти не разговаривали, не было сил и времени, поэтому я и не был в курсе того, какую весть на Решение несёт Вирна).
   - Всё-таки он выбрал второй путь... - начал было я, но осёкся.
  
   Я вспомнил, что на Перевал Зверя не ходят в город, только из города к каругам ходят по Перевалу Зверя. Обратно - только через Перевал Рыбы. Я вспомнил, как я возвращался домой первый раз. Я упустил из внимания этот факт, а никто мне напомнить не смог, точнее не успел.
   Всё произошло следующим образом. В какой-то момент пребывания у каруков я, можно сказать, исчерпался и вдруг неожиданно (даже для самого себя, для меня не характерна такая импульсивность) решил возвращаться домой. Быстро собравшись, попрощавшись только с Вирной (точнее, с тогда ещё Деревом), я покинул деревню каруков и направился в сторону перевала Зверя. Тропа в сторону перевала Рыбы начиналась на тропе в сторону деревни тарапунов, недалеко от перевала Орла. Однако, Дерево мне не напомнила, точнее не указала на тот факт, что мне стоит идти именно на перевал Рыбы. Почему: я так и не спросил, да и не должен был в силу своего неведения.
   Где-то на второй половине пути я попал в сильный туман, долго блуждал в неведении, где я нахожусь. Заснул я в полной дезориентации, причём мне всёже казалось, что я выйду к берегу моря, потому что в своих блужданиях в тумане я держался всё время левее, как я был уверен, в сторону моря. Но каково же было моё удивление, когда я проснулся утром. Тумана не было, и я был прямо под перевалом... Рыбы. Рыбы! Словом, там, где я по моим расчётам ну никак не должен был оказаться, но именно через Перевал Рыбы, как выяснилось позже, я и должен был покинуть каруков...
  
   Об этом происшествии я упоминал только один раз Азу в свой следующий приезд, и именно он меня попросил пока не разбираться с Деревом, не спрашивать её, почему она меня не проинформировала о перевалах. Главное, - сказал Азу, - что я благополучно выбрался от каруков.
   - ...итак, Обира решил попытать судьбу. Даже здесь он решил быть изгоем, - я продолжил свои мысли.
   - Обира не столь везучий, как ты. Он много раз доказывал, что у него слабые защитники. Зная об этом, мы должны отправить за ним того, у кого защитники сильные. - Азу прямо смотрел мне в глаза.
   - У меня сильные защитники, потому что я пришёл к Каругам по четвёртому пути?
   - В том числе. Скажу более того, у тебя два защитника.
   - Что это? Или кто?
   - У вас в плоском мире, то есть в обычном мире, откуда ты пришёл к Каруга, их могут называть "ангелохранители", или просто "хранители".
   - Что делает защитник, или мой ангелохранитель? - я был заинтригован.
   - Он делает тебя более свободным в выборе пути во всех смыслах этого слова: "Пути"! - подчеркнул Азу, и продолжил, - только такие, как ты могут связать свои действия с так называемой "свободой выбора", - Азу на несколько секунд задумался, и продолжил:
   - Кто-то скажет ...мол, этим людям в жизни позволено безнаказанно много того, чего другим карма, то есть рок яр не позволяет, заставляя их неминуемо расплачиваться за свои ошибки. И он будет прав! Обира же почти всегда расплачивается.
   - Ты сказал: рок яр?
   - Защитник и формируется роком яр. Защитник находится в вертикальных событиях, или переходах нашей жизни. Но именно в этих же переходах и возникают изгои каруга. Изгой каруга всегда пытается изменить вертикальную карму. Но по-сути изгой - тот, кто отвергает вертикальную карму. Горизонтальную же карму многие меняют и должны менять по мере своих возможностей, это вполне социально...
   Азу остановился, дав мне возможность переварить сказанное. А в этот момент стал понимать, что поспешил с выводами относительно завершённости моих записей о программе смерти. Нужно будет дописать, но не сейчас. Азу видел моё состояние и сказал:
   - Короче говоря, Обира поэтому и стал ДУРАКОМ - себе и другим. Словом, дурак. Таков Обира...
   - Но давай о тебе, - продолжил Обира после некоторой заминки, медленно, с остановками, чётко давая мне наказ, - тебя разбудят ночью, кто и во сколько, пока не знаю - и ты найдешь Обиру... и решишь ситуацию.. ситуацию Круга. Карукам не нужен тяжёлый рок ирень в случае, если Обира сгинет на перевале Зверя!
   После этих слов Азу встал и вышел. Я тотчас провалился в глубокий сон.
  
   Меня разбудила ночью Вирна. Хозяев дома так и не было, похоже, они временно для меня пожертвовали своим домашним комфортом. Да, и не только для меня, поскольку Вирна намеревалась лечь спать прямо на моё место. А меня, получается, отправить на перевал. После того, как я встал с кровати, а Вирна заняла моё место, Вирна посмотрела на меня усталыми глазами и сказала:
   - Ты должен покинуть деревню и оказаться к рассвету у поляны с трёмя большими деревьями. Ты должен помнить это место.
   - Да, я помню, это где-то треть пути.
   Вира пожала плечами, похоже, она этот путь знала меньше, чем я.
   - Время у тебя есть, ещё часа четыре-пять будет темно.
   - Сколько же я спал? Так мало...
   - Там на поляне и отдохнёшь. Там, между этими деревьями есть тропинка, и по ней несколько минут хода до избушки. Ты найдёшь.
   - Я не знал это, спасибо, что сказала, я смогу там и отоспаться?
   - Да, если это возможно.
   - В смысле? - До меня только теперь стало доходить, что этот путь необычный, и значит всё, что с ним связано, в том числе и отдых, тоже может быть необычным, если не сказать опасным. Я ещё раз вспомнил про туман.
   Вирна подтвердила мои опасения:
   - Иди, не так-то просто спать там тому, кто пришёл с этой стороны. Ведь там отдыхают спустившиеся с перевала. Говорят, только ТОТ, кто построил эту избушку, может там отдыхать всегда, когда ОН этого захочет. Остальные - по-разному. Тебя ведь не зря туда направляют. Может, и отдохнёшь, я надеюсь. Ты должен. Счастливо, Путник. Увидимся!
   - Увидимся, - я не знал, что ещё сказать Вирне, но хотелось спросить, КТО построил избушку. В конце концов, просто как-то побольше попрощаться, но я не мог. То ли усталость, то ли сработала специфичность всей этой ситуации, в которой я оказался. Нужно было идти. Я встал со скамьи и сделал несколько шагов к выходу.
   Уже в самый последний момент я вдруг, можно сказать, неожиданно даже для себя самого спросил Вирну:
   - А почему ты меня в прошлый раз не предупредила, что на перевал нельзя зайти с этой стороны?
   Вирна посмотрела на меня задумчивым вглядом, и ответила неожиданно (точнее, ответ был для меня неожиданным):
   - Меня тогда Азу просил тебя не предупреждать. Я ведь была Деревом... - вот так, получается, она снова "перевела стрелки" на Азу...
   После чего Вирна легла и закрыла глаза. Усталость догнала её окончательно. Зато я после её последних слов окончательно проснулся. Я вышел из дома. Нужно было поторопиться успеть до рассвета к назначенному месту.
  
   Я шёл и думал, "громко думал", сначала чтобы не уснуть на ходу, а потом просто потому, что мысли были настолько "громкие", что "тише" их думать мне не представлялась возможным. Я не хотел пока думать о цели моего путешествия, и его особенностях. И начал думать о том, что вижу (или не вижу, но смог вы видеть, будь сейчас светлое время суток). Дорога, точнее широкая тропа светилась, ночь была звёздная, хотя луна была явно в ущербе. Короче говоря, было достаточно светло, чтобы я мог относительно быстро передвигаться. Рюкзак у меня был удобный и лёгкий - одноместная палатка, лёгкий спальный мешок и несколько предметов нижней и верхней одежды, хлеб и копчёный сыр на три дня - всего вес был килограммов семь-восемь. Фонарь у меня был в кармане, но я им старался не пользоваться, он только слепил и не давал никаких преимуществ передвижения, скорее наоборот. Мысли были примерно следующими.
   Между деревней и опушкой леса в направление перевала, куда я стремлюсь, довольно большое расстояние. С этой стороны деревни лес начинается только через километра три. Но деревню и из леса видно ещё за насколько километров до открытого пространства, потому что начинается склон, а деревня оказывется ниже тропы. Правда, не ночью, конечно. Поэтому, мне и нужно отдалиться на то расстояние, с которого не будет видно деревни, когда рассветёт. Именно так я понял данные мне Вирной и Азу указания. И дело даже не в избушке, о которой я первый раз услышал, а именно о том, что мне нужно отойти от деревни так, чтобы её не видеть. Странно: что за избушка?.. Вероятно, в этом есть какое-то сакральное значение - с этого направления деревня не должна быть за спиной, хотя бы в поле зрения. Так, возможно, у меня появляется шанс взойти на перевал Зверя с этой стороны. Хотя, возможно ли "обмануть" Зверя тем, что я покину деревню в темноте, ведь не видеть деревни глазами совсем не означает, что деревни нет, более того, я то знаю, что она у меня за спиной. Знаю! Знаю и даже вижу лёгкое свечение деревни у себя за спиной. Это известный феномер - тропа всегда светится. Кто-то пытался это объяснить тем, что фосфор каким-то образом выбывается обувью из земли, поэтому тропа и светится. Вряд ли... У почвы в разных регионах разный химический состав, но светятся тропы везде! Люди всегда пытаются подогнать действительность под свою мыслительный реальсность, под ту парадигму, в которой человек живёт. И им всегда ЭТО удаётся, даже когда они несут окружающим откровенный бред! Если человек не верит в энергию, которые он же сам и излучает и оставляет на тропе, в терминал каруга - Сферу, то это совсем не значит, что Сферы нет... Это только то значит, что у такого человека нет мужества, а чаще просто сил впихнуть Сферу каким-либо образом в свою парадигму мышления. Не то, что Сфера не впихивается, как им на первый взгляд может показаться, а ТО, что они не хотят это делать - сил не осталось. Да и, возможно, придётся отказаться от прежних ментальных достижений. Но ведь светится? Светится! (Я даже остановился и стал присматриваться к дороге и пространству позади себя).
   В какой-то момент мне показалось, что я вижу и очертание строений, даже слышу лай собак и голоса людей. Мне вдруг показалось, что я и запахи деревни улавливаю. Да-да, я явно почувствовал запах свежеиспечённого хлеба! Затем запах сена, запах домашних животных...
   И в этом момент мне показалось, что со стороны деревни за мной кто-то идёт!
  
   Первая мысль была о том, что Азу сам решил меня сопровождать, или кого-то послал. То есть не было страху, было что-то вроде лёгкого удивления, смешанного с озадаченностью: зачем, мне и так хорошо...
   Я стал ждать и присматриваться, кто же меня будет сопровождать. И чем больше и стоял и ждал, тем больше приходил страх - оттого что, кроме страха, больше никто не появился и появляться, похоже, не собирался. Но ведь я чётко видел свечение фигуры и её движение в мою сторону! Я четко различал человеческую светящуюся форму! И даже слышал звук приближающихся шагов с этой стороны.
   Далее, я действовал как всегда в подобных случаях.
   Сначала какое-то время стоял скованный страхом. Страх, как известно, замораживает, ноги немеют, колени слабеют. В этом я много раз убедился на своём личном примере. Правда, коленки у меня никогда не тряслись, это тоже общий признак страха, но не для меня, иначе бы я так и не перешёл ко второй ступени своего поведении в случае страха.
   И вот, вторая ступень произошла! Для меня она выражаласть в том, что я резко поворачивался в сторону своей цели и решительным шагов уходил. В данном случае источник страха остался за спиной. Лучше бы, конечно, он был спереди, или хотя бы сбоку. Но выбора у меня не было. Как показала практика, такое поведение меня ещё никогда не подводило? Ни во снах, ни в изменённых состояниях сознания, ни даже в обычной реальности. Причём, так я обычно поступал и поступил сейчас почти автоматически. Какая-то искра ярости возникала внутри меня, и я начинал действовать. Действовать, повторяю, автоматически. Промедление, раздумывание и вообще всякая рефрексия здесь было неуместным и только потакало бы страху.
   Я шёл и чувствовал мурашки между лопатками, как чей-то динамический взгляд. Что неплохо, потому что эти "мурашки" не стояли на месте. Они начинали двигаться вверх и вниз. Когда они двигались вниз, они придавали активность ногам, я только начинал быстрее идти. Когда же они шли в голову, моя ярость вспихивала ещё сильней, и тоже подгоняла меня. Прежде всего, ярость на себя за мой страх, и далее ярость на сам предмет страха. В следующий момент я вдруг понимал, что уже и позабыл, с чего всё началось, то есть как возник и как развивался этот страх. И в этот же момент, почти, началась следующая, условно третья фаза моих действий.
   Ярость становилась радостью. Просто, становилось легко на душе и приходила радость. Недаром каруги назавыют ярость тяжёлым огнём, а радость лёгким огнём. Именно лёгкость позволяла ярость стать радостью. Огонь как бы поднимался вверх, в сторону лёгкости.
   Я продолжал идти, но уже легко, без внутренней оглядки назад. А внешне я мог остановиться, оглянуться назад и посмеяться "в лицо" своему преследователю. И думал. Мысли тоже были часть радости, они были такие же лёгкие. Я подумал, что не всегда действую таким же образом, как сейчас, на самом деле. То есть, нельзя сказать, что я действую сознательно. И не всегда всё происходит также, как и сейчас. Иногда радость приходит сразу вслед за страхом, фазы ярости нет. Сразу, получается, лёгкий огонь из страха. Но это не всегда так случается, всё же проще действовать из страха в ярость, а уж затем в радость.
   А бывает, что до радости так дело и не доходит. Страх переходит в ярость и далее ситуация, которая привела к страху, сама собой раскручивается, завершается. Тяжёлый случай! Именно потому "тяжёлый", что радостью ситуация не заканчивается. После того, как ситуация реализуется, остаётся "осадок" - гнев, злость, взвинченность, тяжёлая неусидчивость, скандальность. И, как обратная сторона ярости, сексуальность, что не всегда, как говорится "к месту" (в боевиках часто показывают интимные сцены сразу после сцен драки и сражений). Всё-таки радость более удобна, и безопасна для себя и окружающих ("добрые сказки-боевики").
   Таковы были мои мысли. Далее, я обратил внимание и подумал, что мой прежний объект страха не исчез. Он появлялся, как мне казалось, то сбоку, то впереди меня, причём неоднократно, но он уже не был "объектом" страха, а скорее неким "прохожим", или моим "попутчиком", или даже "сопровождающим". Я даже подумал, что это действительно сопровождающий от Азу, некая энергетическая форма, и мне стало ещё легче на душе. Даже если и не от Азу, а скажем, от Виры, или даже Вирны, или Гиббары, да хоть от самого Пакураны! Какая разница, кто и зачем его послал за мной. Я продолжаю свой путь!
   И вот, я уже подошёл к лесу. Вскоре я войду в лес, и когда деревня скроется из виду и наступит рассвет, считай, я свою задачу на данный момент выполнил. А там будем разбираться с перевалом. Точнее, сначала с избушкой, потом с перевалом и Обирой, или Обирой и перевалом - не знаю с чем раньше. Разберусь! Вот только поспать нужно до всех этих "разборок" в избушке... если она вообще есть.
   В то время, пока я поднимался на довольно крутой подгорок, и рассвело. Рассвело неожиданно! Просто, не было сил на внимание к рассвету. А когда я поднялся, чтобы передохнуть, я понял, что уже светло. Мой "попутчик", будь то человек или энергия, так и не проявился, точнее, пропал, а возможно, это были лишь мои галлюцинации, навеянные каругами (усталость склонна искать объяснения, помимо ранее сделанных выводов). Впрочем, галлюцинации тоже вид энергий, только спроецированных мною наружу. Впереди тропа шла уже по относительно ровной местности, где поляны чередовались с поросшими деревьями участками. Подъём, конечно, был, но он был почти незаметен, и не чувствовался после преодолённой мною крутизны. А далеко впереди снова начинался подьём, но он был, как я понимал, уже за избушкой. Обычно, когда спускаешься с перевала и буквально "скатываешься" на это ровное место, избушку просто "пролетаешь" мимо, не замечая - я понял, что именно так и было со мной, когда я шёл к каругам всякий раз. На этот раз мне предстояло пересечь это полуоткрытое место и где-то там, у леса обнаружить избушку.
   Как не странно, её я нашёл ещё не доходя до того метса, где надеялся. Довольно резкий подъём начинался в километрах трёх-четырёх впереди от меня, хотя, рельеф уже стал более крутым (когда спускаешься с перевала, этих деталей просто не замечаешь). Это странное строение стояло не то, чтобы на тропе, но к нему шло чёткое ответвление всторону левее от главной тропы, если спускаться с перевала. Отдохнув на развилке троп, я решил проверить, что это за тропа, уходящая вправо, и сразу, в метрах двухстах и обнаружил то, что искал.
  
   И вскоре вспомнил то, что давно ожидал вспомнить, но не в этот момент и не в этой ситуации. В таких случая общая усталость играет роль также и катализатора воспоминаний. Сначала я даже связи между событиями и не увидел, но память выдала содержание забытого, спрятанного в бессознательном до поры до времени.
   Помню, как я с ужасом взирал на свои побитые ноги, побитые толи из-за мозолей, толи из-за какой-то болезни кожного происхождения. Раны были впечатляющие, порою мне казалась, что я останусь без пальцев, как минимум. Помню, что почему-то не мог ни к кому обратиться за помощью, хотя и лекари, как мне кажется, были доступны. Хотя я не могу ручаться за моё "кажется". В какой-то момент проблему с пальцами ног прекратились. Где и как - я тоже не помню. Я даже подумывал искать информацию о людях, умерших от подобного недуга с пальцами, или просто известных этим недугом. Мало-ли как мне эта напасть передалась. Может, их-моя карма?.. А может, всё-таки нашёлся лекарь у каруков, который меня излечил, точнее, помог мне излечиться.
   Странное воспоминание! И причём здесь ноги? Но моя память и не стремилась искать объяснений, а продолжала лихорадочно подсовывать мне воспоминания в виде коротких обрывочных моментов и даже целых условно завершённых сюжетов.
   Например, ещё одно воспоминание ворвалось в моё сознание, окончательно прояснившее казалось бы неявную связь между самим этим воспоминанием и ситуацией, в которой я оказался. Я вспомнил, что когда блуждал в тумане, пытаясь подняться на перевал Зверя в первый раз, я видел в тумане строение, но так и не решился к нему подойти, подымав, что лучше я пережду туман в палатке. Но это ещё не всё. Причина, почему я не стал даже подходить к этому строению (как я сейчас понимал, это и была данная избушка) - вот что было главное в моём воспоминании! Причина состояла в том, что я был у этой избушки в своих снах, и эти сны были пугающими. А вот что именно меня пугало, я так и не вспомнил. Возможно, тот факт, что это были одни из первых моих снов, связанных с каругами, так называемые сны-"приглашения", возможно, во сне я был не один, возможно, я также пытался подняться на этот перевал. А, возможно, была и совсем другая причина - в какой-то момент мне показалось, что я вспомнил две избушки, находящиеся на небольшом удалении друг от друга, но которые нельзя одновременно посетить - всё время оказываешься или на перевале, или под ним. В итоге, я не стал ломать себе голову над этой реальной дилеммой и прибавил шагу по направлению к избе.
  
   Внутри помещения были только две вещи - скамья, которая выполняла функцию кровати (что мне и нужно было в данной ситуации), и ещё одно вещь, на которую я даже не обратил внимания - слабое освещение еле выхватывало эту вещь на фоне тёмных стен, плюс моя усталость. Но, когда я лёг и закрыл глаза, я понял, что что-то осталось в моём восприятии, что-то, что моё внимание выхватило и не хотело отпускать.
   Я открыл глаза и огляделся, лёжа на скамье. Моё внимание привлек какой-то крупный и плоский гобъект, висящий прямо надо мной. Мне пришлось встать, чтобы понять, что это такое. Я ожидал увидеть какую-то картину. Просто, на что-либо другое в этот момент у меня фантации не хватало, вопрочем, и вдругое время, если бы я увидел нечто подобное, я решил бы, что это какое-то изображение на тонкой фанере без рамки.
   Да! Это было изображение, но какое! Когда я посмотрел на него, у меня не осталось вопросов по поводу воспоминания, связанного с побитыми пальцами ног. Также, я понял, что к вечеру, после своего отдыха я выйду из этой избы и благополучно одолею перевал. Точнее, одолеем вместе с Обирой, который идёт за мной, но пока на глаза не появляется, возможно, он и не знает, что идёт за мной, принимая меня за кого-то (или, возможно, нечто) другого. Потому что ТО, что я увидел на картине, я уже видел, как минимум, в двуй ипостасях, это была третья ипостась увиденного мной на картине. Первая ипостась была, я бы сказал, физиологическая - пальцы ног сжигал песок во время нагрузки при подъёме вверх. А вторая ипостась была связана с самим образом Обиры, точнее, моими ассоциациями, связанными с этим человеком в самый первый день знакомства с ним.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   7
  
  
   227
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"