1989 год от Рождества Христова, Пятигорск, 31 декабря, 14 часов, 10 минут
Новый, тысяча девятьсот девяностый, мы с друзьями решили встречать как обычно, на Машуке. Никогда не видели, как половина города внезапно сходит с ума и превращается в стаю бандерлогов, стреляя из всего доступного оружия и целуясь с первыми встречными? Вторая половина в это время сидит дома у телевизора, скрипит зубами и тихо завидует первой.
До него, родимого, (Нового Года, а не Машука), оставалось совсем немного - всего то десять часов. А я вот сижу одна, 31 декабря, в офисе и злюсь на весь мир. Нет, это не дело. Вздохнули - выдохнули! На все надо смотреть философски. Подумаешь, в парикмахерской очереди, а моя...Стоп! Я глянула на часы.Мне не то что бежать, лететь надо! Хотелось выть и кусаться. И шеф куда-то запропастился, работоголик недоделанный! Ну, кто же в Новый год работает? Только наша прибабахнутая контора. Я скривилась. Знаете, как она называется? Нипочем не догадаетесь! "Слово и дело"! Это ж надо...Я уныло пожала плечами.
Это вам не просто так! И чтобы где! Шеф мой, набычившись до невозможности, пафосно изрекает: " Это тебе, Маня, не носки с трусами на рынке продавать! Это, знаешь ли, работа мысли!"
Я хмыкнула. Работа мысли...Как же! Собак потерявшихся находить, да лифчики соседские... ни одного серьезного дела в нашей дефе... упс! детективной конторе отродясь не видали.
Я вздохнула и, достав пилку для ногтей, принялась наводить порядок. Пытаясь философски отнестись к потерянной очереди в парикмахерской... Не получалось...
- Мария! - гневно раздалось в прихожей. Надо сказать, что мой шеф, как и положено начинающему предпринимателю, и с учетом предполагаемых сумасшедших доходов, развернулся не по-децки. Продал двушку в хорошем районе и купил аварийный старинный особняк на центральной улице нашего города, в котором вход и прихожая были на первом этаже, а мой кабинет, точнее предбанник перед кабинетом шефа, на втором.
К слову сказать, вполне можно было расположиться и на первом этаже, но шефу казалось, что так более солидно, когда клиент долго - долго поднимается по лестнице на второй, потея от натуги и думая о гонораре столь замечательному сыщику. Ха!
Предполагаю, что народ просто тихо матерился, и уж точно не спешил отдавать свои кровные тугрики, что и явствовало из гулкой пустоты железного старинного сейфа, сиротливо маявшегося в шефовском кабинете, а так же задержки очередной зарплаты. Я вздохнула и принялась полировать ногти дальше.
- Мань, ну будь человеком! Тяжело же! - Я внимательно прислушалась и, любуясь новыми туфлями, переложила ногу на ногу. На столе.
- Если вы о той премии, что обещали мне в прошлом году, то можете засунуть ее себе в некорректное место!- Пробурчала я себе под нос. Однако спустила ноги на пол, попыталась сделать юбку чуть длиннее, махнула рукой и ушла на зов начинающего свирепеть начальства.
Андрей Николаевич, бывший работник органов, а нынче частный детектив, отрастивший не так давно ярко-рыжую шкиперскую бородку, упирался той самой бородой в какой-то огромный пакет, обхватив его обеими руками. На мизинцах болтались пакеты поменьше.
Я оторопело посмотрела на это безобразие.
- Э-э-э, ммм...Шеф, мы что переезжаем?
- Пакеты возьми! Недоросль...
Я обиделась. Мне, между прочим, уже почти восемнадцать, и первый курс института ...хм...половина курса, если быть точной, уже позади.
-Будешь ругаться - брату скажу! Он не посмотрит на субординацию...
- Ага, добавит еще, и как раз за субординацию. Ладно, перестань препираться, ребенок, забирай еду, я сегодня за вами присматриваю, моя очередь,- Андрей скинул мне пакеты, поставил на пол огромный сверток и снял дубленку, аккуратно повесив ее на вешалку.
О как! Как правило, каждый год с нами на Машуке тусовался кто-то из старших братьев или сестер. Как они говорили - приглядывали, но...Не напрягали. Я, конечно, не хочу сказать, что шеф мой большая зануда, однако после ранения, списавшего его в запас, это был первый случай, когда Андрей решил показаться в нашей безбашенной банде. Интересно!
- А в этом свертке что?- сунула я свой нос стоявший в стороне пакет, нащупав что-то кожаное.
- Одежда, - лаконично ответил шеф, и вежливо оттер меня к лестнице.
Я возмущено хмыкнула и процокала каблуками по старому мрамору лестницы к холодильнику.
- Кстати, ребенок, у тебя еще есть время навести красоту. Потом переоденешься и возвращайся в офис, у нас встреча в восемь часов. Мой учитель попросил задержаться, - невнятно прозвучало из кабинета.
Я застыла с бутылкой минералки в руках. Нет, ну надо же?!
Андрей появился в дверях. В синих глазах выплясывали ламбаду чертики.
Я поставила бутылку в холодильник, четко, по-военному повернулась на каблуках, приняла характерную позу руки в боки и набрала воздуху...
- Поедем на моем харлее, ты за рулем,- предвосхитил взрыв эмоций мой умнющий шеф. И бомба не взорвалась...
- Вот так всегда, вы с братом просто веревки из меня вьете,- пробурчала я. И скромно потребовала деньги на в парикмахерскую. Хоть видом обалдевшего шефа насладилась и то дело...
Через некоторое, довольно продолжительное время, причесанная и наманикюренная, сменившая деловой прикид на кожаные штаны и косуху, с рюкзачком за спиной, я открывала дверь в наш особняк. Немного задержалась на крыльце, кинув взгляд вверх. Чистое ночное небо подмигнуло яркими звездами. Мда...Снега как не было, так и нет. Я философски пожала плечами. Ну и не надо, а то пришлось бы снегоход добывать...
Тихонько поднялась по лестнице. Заглянула в неплотно прикрытую дверь...Вот черт! Опоздала, посетитель уже сидел в кабинете шефа, утонув в "гостевом" кресле, а на столике перед ним стоял бокал с коньяком и нарезанный лимончик. Ого!
Я скинула косуху, рюкзак и невозмутимо постучала в дверь.
- А вот и моя помощница, - обрадовано прокомментировал мой приход шеф.
Я зашла и... Машинально сделала книксен. Почему спросите? Сама не знаю. Дядька в кресле напоминал слегка подстриженного Гендальфа. Только в элегантном костюме и без посоха. Его с успехом заменяла трость с серебряным зверем на набалдашнике. И когда он поднял на меня свои добрые и проницательные серые глаза, в горле у меня пересохло, что-то пискнуло, и я еще раз стремительно присела. Дела...
- Ну, надо же! - хлопнул себя по коленке Андрей,- вы, Мастер, произвели впечатление на эту негодяйку. Мастер, это Мария, мой боевой товарищ, помощник и секретарь. Маша - это мой учитель истории, Сергей Аркадьевич, Мастер.
- Присядь, дитя - укоризненно посмотрел на шефа дядька. - Приступим к делу, коим обеспокою вас. Сегодня наступает девятьсот девяностый год второго тысячелетия. Сегодня откроются Врата в то время, где тысячу лет назад был утерян ключ от них, а я остался заперт в вашем времени.
Я сосредоточенно жевала лимон. Неплохо, однако, сохранился дедулька. Однако, почему бы ему не пойти туда не зная куда самому, благо знает, где потерял вещицу? И куда это пойти? В девятьсот девяностый? Мама дорогая! Я посмотрела на шефа. Ишь, глазки горят, борода встопорщилась - боец! Не присмотри за тобой, обязательно вляпаешься! Что мне потом братец скажет?
- Мастер, давайте по порядку. Маша, возьми блокнот, записывай. Значит, вы утверждаете, что в полночь наши Врата на горе что-то этакое изобразят, и можно оказаться в девятьсот девяностом году?
-Не просто в это время, но и в том месте, где находится ключ,- старик пожевал губами, посмотрел на потолок, и добавил,- во всяком случае, недалеко.
- Далее, Мастер, а почему я? Я ведь не особо верю во все эти параллели во времени и так далее...
- Андрюшенька,- всплеснул руками дедулька,- ты единственный частный детектив в городе, не в милицию же мне с этим идти! А мне нельзя, нарушим пространственно-временной континиум, компренде?
Последние слова мне показались смутно знакомыми...Ну, конечно! Фильм о мотавшихся туда-сюда во времени профессоре и Майкле Фоксе...
- Да и вряд ли ты будешь крутить пальцем у виска старому учителю, - усмехнулся Мастер,- во всяком случае, попробуешь что-нибудь сделать. Чай, одежду приготовил уже? Я так и думал... У тебя будет два часа для того, чтобы найти ключ, потом портал закроется. Другой вопрос, как удержать молодежь подальше от Врат...
- Это как раз не вопрос, Мастер,- деловито сказал Андрей и принялся накручивать диск телефона.
Ясно, ребятам звонит, сейчас оцепят гору. Я задумчиво постукивала карандашом по блокноту...
Что-то не поняла, он что, один собрался? Ты, у тебя...Минуточку, граждане! Мы так не договаривались! Я кашлянула. Никакой реакции. Я кашлянула громче.
- Даже не думай!- оторвался от телефонной трубки шеф.
- Шеф!- Патетически начала я,- ты не прав! И вообще, сам говорил, что напарник - это святое, а сам...Это же страшно интересно! - На секунду задумалась и решила таки пустить слезу.
-Витька меня убьет,- пробормотал, явно сдаваясь, Андрей.
-Ты не волнуйся, Андрюша, так и должно быть,- загадочно улыбнулся старик.
1989 год от Рождества Христова, 31 декабря, 23 часа 30 минут, Пятигорск .
- А то! - Хмыкнула я, осторожно надевая на белокурые спиралевидные кудри вторую каску, - ехали!
И мы помчались. Благо новогодняя ночь на удивление была теплой, а дороги сухими...
1989 год от Рождества Христова,31 декабря, 23часа 47 минут, Пятигорск.
- И что, теперь ждем?- Я легко спрыгнула с Харли.
- Видимо да. Ребята не будут волноваться?
-Хм...Сначала будут, а потом мы к ним присоединимся,- решительно отмела я все возражения, - смотрите, шеф, начинается!
Андрей подтянул к себе поближе сверток с одеждой, потом прижал меня к себе...
А тем временем наши обычные и хорошо знакомые с детства Врата стали творить совершенно несусветное... Сначала что-то звонко лопнуло, словно струна на гитаре, потом вспыхнул яркий белый свет, заливая все вокруг лунным серебром...
Мы переглянулись и, обнявшись, шагнули в мерцающий портал...
990 год, судя по всему...Непонятно где...Непонятно, сколько времени, но видимо 24.00...или около того...
Мы сидели в самом настоящем сугробе. Честное слово! По уши в снегу. На небольшой поляне, недалеко от таких же каменных Врат. Только кроме нас двоих здесь не было никого... Легко шумел в кронах столетних дубов ветер и кристально чистое небо подмигивало ярчайшими звездами...
- Наверное, прибыли,- поднялся шеф и поставил наручной таймер на обратный отсчет. - У нас с тобой, малышка, 119 минут на все про все...
- Знаете, шеф...- задумчиво сказала я, - мне кажется, что у нас гораздо больше. Вы ведь, конечно, не читали, что иногда время течет по-иному? Главное постараться не напортачить в прошлом, а то будет, как у Бредбери...
- У кого? - непонимающе поднял глаза Андрей.
- Необразованный вы человек, шеф. Эффект бабочки! Наступишь куда-нибудь в сторону, скажем на лягушку замерзшую, а у нас будет уже не перестройка, а очередное монгольское нашествие,- снисходительно похлопала я его... хм...ну, куда достала, - или китайский мандарин вместо президента.
- Скажешь тоже! Ладно, давай выбираться из сугробов, да двигаться надо, а то замерзнем.
Андрей развернул карту, набросанную Мастером. Покрутил фонарик, прилаживая, чтобы было видно...
- Смотри, через километр должна быть деревня или хутор. Дойдешь?- Оценивающе глянул на меня.
- Я полагаю, что сначала надо глянуть в твой сверток.
В свертке нашлись теплые вещи и две пары лыж, непонятно как попавшие туда. Правда, лыжи какие то...маловастые. Фигня... Пойдет! Это вам не Красной поляне рассекать. Судя по обалдевшему взгляду шефа, он туда их явно не клал. Я с благодарностью вспомнила серые глаза Мастера. Деловито приладила лыжи и глянула на шефа. А посмотреть было на что. Волчья доха на его широких плечах смотрелась как влитая. Богатырь! Одно смущало - рыжая шкиперская бородка в обрамлении волчьей же мохнатой шапки смотрелась весьма необычно. Я вздохнула, поправила волосы под косматым лисьим малахаем, одернула почти невесомую серебристую шубку. Не совсем стильно, но тепло. И мы потихоньку двинулись навстречу необычному Новому Году.
Деревня Малые Дубки, недалеко от реки Клязьмы, Студень-месяц...Корочунъ-поворотень...
- А вот скажи мне, дед, правда ли, что Володимер-князь богов наших отринул и протащил среброусого Перуна на кобылице своей по Киеву-городу, хуле и поруганью подвергая?- Худой и обдерганный, словно собаки драли, мужичонка-приживала, непонятно откуда взявшийся в степенных Дубках, явно хлебнув лишнего, хохорился и вызывающе топорщился на степенный люд. А добрые люди, собрались попить доброй медовухи, да поглазеть на отроков, дурака валяющих... А на что еще Корочун? Самую долгую ночь прогнать-проводить, да на утрене Даждьбогу поклониться...Если лик свой явит...Строптив и грозен дедушко Даждьбог... Прогнал Морену туманом закутанную - и ладно! И чего гневить богов-то?
- Правда...Видоков множество великое ...- причмокнул губами седовласый волхв,- отринулся Солнышко наше Красное от богов, щурами названных...Слаб человече... А может и дальновиден...
Ну, да князю - князево, а нам предками данное... Щурами завещанное... Чти богов и честь свою блюди! И живи по Правде...
- Дедко, а правду - ли говорят,- робко спросил светловолосый парень, годов пятнадцати,только вступивший в возраст мужей, видать первый год сидевший со взрослыми,- что Добрыня -богатырь крестил в веру нового Бога мечом?
- Врут, Малкович, мыслимо ли...- Волхв поперхнулся,- нельзя кровью русичей богатыря изгваздать. Он же князем супротив ворога поставлен! Да и дядька он князю...Нишкни, дурень!
Парнишка стушевался, покраснел и попытался сделаться невидимым...
- Пришлые! Вороги пришли!- Звонкий голосок Любочада прозвенел над начавшимся действом. И тишина окутала замершую деревню. Даже глупые девки перестали смеяться...
Ждан Вышатич, вытягивая шею , смотрел на реку, ожидая увидеть вражью лодью, однако на Клязьме было тихо... Да и откуда было взяться ворогам... Разве что из песен? Тьфу-ты, заполошные!
Но на подворье уже отряхивался от снега, смеясь, громадный рыжий витязь в волчьей дохе, синие глаза которого пробежали по лицам и остановились, цепко смотря именно на него...
Староста слегка поежился...Княжьи люди?
Второй был тонок в кости, одет в лисьи меха, да и вообще...Юн больно. Но высокомерный взгляд светловолосого мальчишки выдавал по меньшей мере отрока из малой дружины. С родней из варяжских конунгов, не меньше. А викингов князь всегда привечал... Ладно, не в такой уж мы и глуши живем....Видать, дядька с отроком заплутали. Что ж, приветим, гость в дом - радость в дом...
- Мир дому сему! - поклонился в пояс рыжебородый. Его подопечный так и не сняв лисий малахай, выставил правую ногу и гневно зыркал на всех.
Рыжебородый насупился и отвесил легкий подзатыльник неслуху. Тот хрюкнул что-то на своем языке, но неловко поклонился.
- Мир и тебе, добрый человек! - степенно ответил волхв, - Присядьте , добрые люди, до нашего костра, проводите с нами самую долгую ночь, порадуйтесь, что Морена - смерть уходит, да встретьте Корочун с нами! Или может быть,- волхв прищурился,- Йоль?
Мальчишка вбил острый локоть в грудь дядьке и звонко ответил девчоночьим голосом:
- Спасибо тебе, Старейший, за привет и ласку! Верно говоришь, разные у нас боги, но все они велят праздновать время, когда Тьма и Холод становятся меньше, а Свет и Солнце больше... Дозволь обогреться у вашего костра... Мы с добром и миром пришли...
Староста успокоился. Не может быть плохого от одного урманина, улыбка- то у него вон какая, добрая, и мальчишки. И махнул рукой Доброгневе, покорми, мол! А та и рада, тут же наложила каши , да немного поколебавшись, кинула в мису княжича яркой ягоды, что берегла до весны пуще глаза... Что не побаловать мальчишку-то? Чай свой такой же...
А парни тем временем разошлись: уже и воин в кольчуге бьет- побивает своих, да в ведро студеное сует... Ох не к добру... Прости внуков своих неразумных, Стрибог!
А волхв не смотрит, все толкует с мальчишкой пришлым, гляди ж ты! Оберег достал, что-то показывает, да руны рисует на снегу...
И никто не увидел, как из леса волчьей сворой вытекли темные тени....
И никто не вскрикнул: " Пришлые!"
Потому как пришли на Клязьму воины князя Володимера Красно Солнышко...
В аккурат на Корочун- ночь...
А пришли они крестить в веру новую, в бога нового, незнакомого...
А спрашивать не стали богатыри Володимера...Крестили водой студеной и мечом булатным...Видать, недосуг было спрашивать...
Рыжий халейг нахмурился, глянув в сторону леса:
- А это что?
Покрасневший от выпитой медовухи староста перевел взгляд на въезжавший в деревню отряд. Побледнел почти до синевы... Охнул и растерянно посмотрел на волхва. Тот, опершись на плечо пришлого княжича, встал навстречу пришлецам. Даже костер словно побледнел...
Первый всадник, в добротной броне ( на рать собрался что ли?), сурово спросил:
- Поди знаете, что вера у нас теперь в нового бога? А прежних богов отринуть надобно? Нет боле Перуна, Стрибога и Даждьбога... нет ни Яви, ни Нави, только бог Единый! Так князь повелел!
- Князю - князево , а богам - богово! А только нам предками завещано - богов чтить и почитать... - Прозвучал в тишине надтреснутый голос старого волхва.
Воевода устало вздохнул:
- Князь повелел всей Руси в купель пасть. И бога нового принять. Супротив слова княжьего идете, темнота!
- А ты догони, воин!- задорно прозвучало из толпы. - Небось, самому окунаться в Студень не охота?
Воевода всмотрелся...Девка что-ли? Все одно едино. Князь сказал - либо купель, либо на меч принять. А воевода от своего слова еще не отступался.
- Ну что, принимаете Бога, али как? - посуровев, сказал воевода, оглянувшись на дружину. Мелькнула мысль, что мала дружина. Всего - то семь воев.. Да только супротив кого?! Супротив этих? И он вытащил меч.
- Либо в Клязьму, либо к щурам, один сказ!
*****
Ах, как плясал рыжебородый халейг!...И ведь оружным не был...
А староста, забыв про свое дородство, схватил слегу и надсадно хэкал, бивши по конским грудям, стараясь попасть по княжьим воинам...
Малое было село Дубки, небольшое, поди пяток дворов насчитай...Одни девки рождались...Да два мужика...
Первым пал кузнец Межамир, пронзенный насквозь каленой стрелой, но двоих княжьих воинов взял с собой в Ирий... Да только кто их пустит туда, убогих? А пришлый мужичонка - приживала вытащил ту стрелу, и откуда силы взялись?, да воткнул ее в горло леворукому мечнику, хрипя разрубленной грудью...
Девки визжали, кидая в ноги воям бочонки с медом и падали, рассеченные надвое вострой саблей узкоглазого дружинника...
Только что принявший имя ученик Межамира схватил топор и раскроил надвое белоголового подручного воеводы, и тут же захлебнулся кровью, пронзенный насквозь добротным урманским копьем...
Так и застыл у дверей общинного дома, навечно охраняя его...
- Прими бога, волхв! - На лице воеводы содранный шмат кожи закрыл глаз, превращая лицо в маску Чернобога.
А старик, словно курица-наседка, прикрывая руками несмышленых детей, таращивших глазенки, закрывая их своим немощным телом, толкал их спиной к спасительному лесу, одно бормотал:
- Бегите, спасайтесь, лес-батюшка не выдаст!
И тут перед волхвом вырос рыжий урманин. Шапка сбита, весь в крови, только синие глаза яростно горят на избитом лице...
Княжич метнулся к дядьке:
- Не оставлю тебя!
- Машенька, уводи детей, - ласково прикоснулся урманин к лицу княжича.
Умирающий староста хмыкнул:
- Надо же - девка!
- Иди девонька, возьми, боги помогут! - Волхв снял с груди оберег и отдал...Белокурой девчонке с испуганными глазами, а вовсе не княжичу...
- Андрей!
Воевода вздел меч...
И встретился взглядом с синими глазами урманина. Безоружного. Стоящего насмерть.
И тут же мир опрокинулся навзничь...
Умирающий воевода невольно прошептал:
- Прими меня в свою дружину, Бог Грозы...
На белом снегу рябиновыми гроздьями алели капли крови, и ярко горел одинокий костер. Малых Дубков больше не было. В месяце - августе 990 года на реке Клязьме был заложен город Владимир.
*****
1990 год, июль, Пятигорск.
В старом особняке было по- прежнему тихо. Не суетились клиенты, не несли денег... А Марии это было совершенно безразлично. Она лихорадочно штудировала под руководством Мастера 990 год ... Где остался Андрей...Живой! Он жив! Шептала она как молитву.
Она записалась в исторический клуб и стала первой в мечном бою...
И доставая из сейфа серебряный оберег старого волхва, сжимала его в ладонях и тихо плакала. До открытия Врат оставалось всего полгода...Целых полгода...