Дух Петровича едет Веной,
Плачет смерть на груди собаки.
Всё кинологи среди чучел
и какие-то жуткие страхи.
Там навалом забитых окон,
и за ними летают ступы...
О, смотри этот шпиц
этот шпиц, прокусивший Петровичу губы.
Этот шпиц, этот шпиц,
полный смерти, мольбы и вины,
у Петровича ж страшные сны! 

Я прибью, я прибью, я прибью,
я прибью тебя там, на стене,
после вывешу шкурку в окне...
и в укромности спиц не уловишь,  
и в том танце, что любит Петрович...
Так порадуй послов
этот шпиц с перебитым хвостом.

Есть три шпица в зеркальном зале,
что  так нагло его искусали.
Смерть играет на балалайке
ну, не шпицы, а вздорные лайки,
испугавшиеся Хозяйки...  

А над городом - тень клубится...
Вот смотри, этот шпиц, этот шпиц,
на рука умирающий шницель.

Я убью, я убью, мой мучитель,
я убью  тебя, ты беззащитен,
и на крыше, где детство мне снится,
и когда ты завоешь, убийца,
а за нами, на ртутной поляне
тоже шпицы на звёзды визжали,
и боялись, не зная стыда...
И смотри, этот шпиц,
этот шпиц...Я его утоплю навсегда!

Я тебя утоплю в Дунае
в карнавальном наряде реки,
в домино из стекла и стали.
Как темны твои плавники!..
А потом накачанной дланью
я у шпица прерву дыханье
в линотипах и проводах,
некрологи сложу перед дверью -
пузырями дыханья сверю
свой невиданный детский страх...