Женщине нельзя кататься на лыжах. И на борде нельзя. Женщин нужно вообще не пускать на склоны. Вывесить табличку перед подъемником "женщинам входа нет" и поставить парочку амбалов с рентгеновскими очками на пуленепробиваемых физиономиях, чтобы отсматривали злостных нарушителей, пытающихся протащить женщину на гору в рюкзаке, чехле для снаряги или во фляжке для коньяка.
Женщина и лыжи это не просто катастрофа. Это катастрофа вселенского масштаба. Апокалипсис. Полная задница.
Они бывают разные, но четко можно проследить три разных типа.
Первый - это запуганная рассказами о "страшных лавинах, сломанных черепах" нервная пляжница, которая всю свою сознательную и неосознанную жизнь грелась на теплом песочке и плескалась в прибрежных водах теплых морей. Она боится подъемников, темных сосен, упершейся в бок чужой лыжной палки. Она ни за что на свете не встанет "на эти ужасные скользкие штуки". Ее нужно держать за ручку, снимать на руках с креселки, грудью прикрывать от лыжников и бордеров. После 3 литров выпитого глинтвейна, в глубоком анабиозе, ее все-таки ставят на лыжи, держа с двух сторон и подпирая сзади. Но она все равно умудряется упасть лицом вперед, сломать себе руку, не забывая при этом стрелять глазами по сторонам и падать в обморок при виде "интересных типов". Пляжница привозит домой гипс, фото с зажмуренными глазами на фоне серой стены и мужа, того самого "интересного типа", который с этой минуты может поставить на горах крест. Так теряются великие герои склонов, прижатые к мягкому креслу нежной забинтованной ручкой.
Второй тип - веселая хохотушка, радостно вскрикивающая при виде каждого знакомого лица. Она бодро барахтается в снегу, лихо пьет коньяк и даже сама таскает свое снаряжение. Но кататься сама она не может. Неизвестно почему. Ей нужно, чтобы вы всегда были рядом, и чем больше вас будет, тем лучше. Каждый спуск продолжается по нескольку часов, потому что упав в очередной раз она долго и весело смеется, потом пьет ваш коньяк, потом что-то возбужденно рассказывает. На очередном бугре она падает, и все начинается сначала. Все попытки сбежать от нее оборачиваются полным провалом. Она находит вас в кафе, на креселке, на трассе, под наддувом, в лавине, которую вы сорвали в надежде скрыться. Катуха превращается в пытку, вы мрачнеете, подумываете о нехороших вещах, а она хохочет. Хохочет, черт бы ее побрал!
Но это все мелочи. Есть женщины и похуже. Причем вы могли считать их милыми, любящими, нежными, женами, матерями, подругами. Вы глубоко заблуждались! Они увидели лыжи, вдохнули адреналин белого холодного порошка, и в их головах сгорел синим пламенем важный предохранитель. И они тут же забыли все. Борщ, глаженые мужские рубашки, важное совещание в понедельник, день рождения близкой подруги. В их глазах теперь горит сумасшедший огонек гор. Когда они пролетают мимо, обдавая тяжелой снежной волной из-под канта, вы с завистью провожаете их взглядом. И с этой минуты они перестают быть женщинами. Они теперь лыжники и бордеры. Товарищи. Братья.
В первом случае теряется свобода. Во втором кайф. В третьем ЖЕНЩИНА.