Лопарев Игорь Викторович : другие произведения.

Мир Эйо I - В поисках врат Стылой Тени

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.41*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мир пара и электричества. Мир магии. Мир, где потусторонние сущности и волшебные создания живут рядом с людьми. Кто-то их замечает, кто-то нет. Но они есть, как тот самый суслик. И да, тут нет нефти и газа - совсем нет, ну, если только газ болотный. А причиной всех происходящих событий, что, в общем то, не удивительно, выступают амбиции, политика, жажда наживы и власти, простое человеческое желание выжить - это, и многое другое. Всё происходящее вплетается в причудливый орнамент бытия.
       КНИГА ЗАКОНЧЕНА

   Пролог
   Протяжное гудение колокола городских часов на самой высокой башне ратуши славного города Энайола возвестило о том, что уже три часа пополудни. Следствием распространения этого густого, почти осязаемого, звука стал единовременный взлет с черепичных крыш и карнизов зданий, окружавших пространство Ратушной площади, нескольких сотен упитанных голубей. Птицы бестолково метались в небе над площадью, хлопали крыльями и нещадно гадили на древние камни мостовой. Гадили на немногих прохожих, имевших несчастье оказаться не в то время и не в том месте, и на мраморную скульптуру, стоявшую на высоком постаменте. К своему несчастью, скульптура, в отличие от прохожих, отчаянно сквернословивших и поспешно прятавшихся под козырьки, нависающие над подъездами, уклониться от низвергавшихся с небес продуктов птичьей жизнедеятельности ну никак не могла.
   Это было изваяние человека, одетого в свободные ниспадающие одежды. Руки его были простерты вперед, а голова увенчана то ли небольшой диадемой, то ли каким-то венком. Но точно определить характер головного убора возможным не представлялось, ибо очертания его едва проглядывали под толстым слоем птичьих экскрементов. Гуано со временем стекало вниз и засыхало причудливыми подтеками на печальном лице. И печаль эта, вероятно, проистекала именно из каждодневно крепнувшей внутренней уверенности в том, что и жизнь человека, и существование памятника суть одно -- гуано.
   А тем временем в порту Энайолы царило оживление. Как только зазвучали раскаты колокола на башне ратуши, от одной из причальных стенок медленно начало отползать сорокаметровое пароэлектрическое экспедиционное судно с усиленным для движения во льдах корпусом. Зеваки бурно жестикулировали, обсуждали, в меру своей информированности и склонности к фантазиям, технические характеристики судна и строили самые безумные предположения относительно того, зачем и куда отправляется этот красавец-корабль, зафрахтованный гильдией "Черное золото". Корабль носил имя "Инсиндизо". Именно так его нарекли, когда, чуть более года назад, судно покинуло стапеля верфи, принадлежавшей гильдии судостроителей и арматоров "Водный путь".
   Спустя полчаса корабль подошел к выходу из гавани, а по истечении еще нескольких часов, и вовсе растворился в далекой туманной дымке, скрывавшей линию горизонта...
   Глава 1
   Сезон дождей, будь он неладен, наступил. Разверзлись хляби небесные. Дождь хлещет, не переставая, уже третий день. Небо вымощено тяжёлыми тучами, чей цвет колеблется от серого до темно-серого, местами переходящего чуть ли не в черный. И тучи эти висят прямо над головой, почти физически давят и порождают депрессию.
   "В субтропиках, в частности на нашем острове Невол, - как метко выразился офицер-пилот Йорат ар Волант, прославившийся на весь гарнизон профессиональный пошляк и острослов, - есть только два времени года: это сезон дождей, когда дождь идет, не переставая, и сухой сезон, когда дождь может пойти с минуты на минуту". Скорее всего, он, конечно, эту фразу у кого-то украл, но это предположение никак не отменяет того факта, что процитированное утверждение весьма точно характеризует метеоклиматические особенности этого, всеми богами забытого, места.
   Так, грустно размышляя о непреходящей актуальности вышеприведенной фразы, лейтенант звена Королевского военно-воздушного флота Энвис фехр Ллир, закутавшись в плащ-палатку, шлепала по пузырящимся лужам по направлению к своему бунгало. Плащ-палатка была пошита из ткани с забавным названием "кротовая шкурка" и пропитана растительным рубером, что делало ее ещё более тяжелой, но непромокаемой. Сапоги же, выданные интендантом крыла две недели назад, ноги не терли, поскольку уже разносились, но и воду пока не пропускали, так как были еще сравнительно новыми. Хотя изящностью изначально не отличались, но, если задуматься, где армейская обувь, а где эстетика? А в общем-то, все было не так уж и плохо, вернее, все могло бы быть гораздо хуже. Вот если бы сапоги текли, а плащ-палатка пропускала бы воду (а случалось и такое, ведь не зря один из великих полководцев прошлого сказал, что интенданта, исполняющего должность более трех лет, можно, ни минуты не сомневаясь, расстреливать без суда и следствия).
   Сегодня она целый день провела на борту ауйр-фрегата "Косби", в состав команды которого она, собственно, и входила. И день этот был посвящен беспрерывному, рутинному и монотонному (и, невзирая на все на это, весьма тщательному и скрупулезному) тестированию систем, как дальней, так и внутренней связи красавца-дирижабля. Дирижабль был новейшим, паровым (то есть гравитацию он преодолевал за счет наполнения баллонов раскаленным паром). И системы связи были новейшими, имевшими ряд отличий (в сторону расширения возможностей и усложнения) от стандартных систем, установленных на большинстве дирижаблей, стоящих на вооружении Королевского военно-воздушного флота Меридиана и преодолевающих притяжение планеты традиционным способом - с помощью газа иланга.
   Тестирование это проводилось в выходной вовсе не потому, что у неё вдруг случился неконтролируемый приступ служебного рвения -- она бы в такую собачью погоду с удовольствием не вылезала бы из постели. Благо, проблем с желающими скрасить её одиночество, в том числе, и в горизонтальном положении, она не наблюдала. Другое дело, что чем меньше неформальных контактов с сослуживцами, тем проще в построении карьеры. А соображения карьеры имеют повышенный приоритет, по крайней мере, до момента возникновения влюбленности, способной полностью вытеснить эти самые карьерные соображения на периферию сознания. Но любви не видать что-то. Ну да ладно, удовлетворимся пока карьерой.
   Но очередной выходной оказался вполне-таки рабочим днем. Из седьмого управления разведывательного департамента Королевского министерства иностранных дел, имеющего штаб-квартиру в столице Королевства, в городе Мэхинлэт, пришла радиограмма, которая, подобно непреодолимому природному катаклизму, разрушила планы всего экипажа ауйр-фрегата "Косби" на ближайшее будущее. Поскольку экипаж ауйр-фрегата, да и сам фрегат, имели несчастье поступить в распоряжение этого управления. В радиограмме содержался недвусмысленный приказ выдвигаться немедля в северные широты. Точные координаты точки назначения и состав поставленных задач известны только командиру крыла Королевского военно-воздушного флота Кадвайлу ар Деррен (он же -- капитан ауйр-фрегата "Косби").
   Вот и бунгало показалось из-за плотной стены низвергающихся с небес водяных струй, и только сейчас Энвис осознала, насколько она устала сегодня. Остался последний рывок. Добраться до кровати. Упасть лицом в подушку. И спать. Отдохнуть надо как следует.
   Завтра предстоит суетный день...
  
   Началась вторая неделя плавания. С тех пор, как "Инсиндизо" покинул порт, море вело себя на удивление спокойно. Скорость ветра не превышала восьми метров в секунду. Волнение оставалось умеренным. Состояние атмосферы позволяло в дневное время практически постоянно наблюдать линию горизонта. Такие благоприятные условия позволяли экспедиционному судну двигаться с максимальной крейсерской скоростью, которая составляла в среднем 15 узлов (около 28 км/ч). Оба солидных медных винта, уверенно толкающих корабль вперед, приводились в движение каждый своим электромотором. Энергия на них поступала напрямую от центрального генератора, вращаемого паровой турбиной. А паровая турбина, как нетрудно догадаться, преобразовывала воду в пар благодаря компактному нагревателю.
   От успеха этой экспедиции зависело очень многое -- а именно судьба гильдии "Черное золото". Предыдущие три экспедиции выдали практически нулевой результат (а первая, так вообще себя не окупила). Нет, продажа найденных магических артефактов, антиквариата и прочих трофеев все-таки позволили худо-бедно возместить понесенные расходы по всем трем экспедициям, но заметной прибыли на выходе не наблюдалось. А гильдии для того, что бы выжить, требовались средства, и средства отнюдь не маленькие. Жизненно необходимо было сорвать джек-пот.
   Вся беда в том, что задолго до описываемых событий произошло несколько крупных неприятностей, и, как это водится, произошли они в самой неблагоприятной последовательности, хоть и были растянуты во времени.
   Все началось с того, что где-то лет двадцать пять назад начали появляться первые признаки сокращения разведанных запасов угля (гильдия добывала преимущественно газовый уголь, широко использовавшийся на транспорте). Конкретных действий по приобретению концессий на разработку новых залежей и по самостоятельной разведке перспективных месторождений своевременно предпринято не было. Это объяснялось самоуспокоенностью правления. И самоуспокоенность эта была вызвана локальным ростом цен на уголь. Ценовой всплеск позволял держать уровень доходов примерно на прежнем уровне даже при общем снижении объема добычи. Но в течение пары лет цены вернулись к предыдущим уровням, а снижение объемов отгрузки угля потребителям уже привело к необратимой потере существенной доли рынка. В тоже время, всё уменьшающиеся запасы и неуклонно ухудшающиеся условия добычи закономерно привели к росту себестоимости. Кривая доходности приобрела устойчиво-нисходящий характер.
   А потом гильдия "Братство реторты" ворвалась на рынок со своими компактными нагревателями. Это была катастрофа, хоть и тоже слегка растянутая во времени, что дало руководству гильдии возможность в полной мере ощутить и прочувствовать безысходность складывающейся ситуации.
   Промышленность ударными темпами осваивала новые возможности. В качестве локомотивов пароэлектровозы за пять лет вытеснили с железных дорог устаревшие паровозы почти полностью. Классических пароходов более не строили. Пароэлектрические силовые машины с новыми нагревателями были гораздо эффективнее хотя бы в силу того, что суда избавились от громадных угольных бункеров. Не говоря уже о существенном росте дальности и продолжительности автономного плавания. Новые перспективы открылись и перед воздухоплаванием.
   Совокупный же рынок газовых энергетических углей сократился, как бы, не вполовину. И для гильдии "Черное золото" места на нем отчаянно не хватало, ибо по причине резкого сокращения спроса и избыточности предложения, цены неуклонно снижались на протяжении долгого времени. Это очень негативно сказывалось на конкурентоспособности гильдии. А потому кривая доходности её деятельности продолжила неуклонно приближаться к позиции "на полшестого". Это усугублялось и тем, что, ещё до выхода на рынок этих треклятых нагревателей, гильдия "Черное золото", из-за просчётов правления, лишилась практически всех сколь-нибудь заметных запасов ликвидности, что исключило саму возможность инвестировать в новые направления деятельности. И до настоящего времени гильдия дотянула только благодаря тому, что реализовывала один актив за другим, направляя выручку на погашение затрат по поддержанию существования организации. В общем, эта невеселая история служит лишним подтверждением тому, что события, будучи предоставлены сами себе, имеют тенденцию к развитию от плохого к худшему.
   Последние пять лет новый председатель правления гильдии Афолабе Молефе тщетно пытался совершить чудо, то есть прекратить нисхождение гильдии в финансовое Инферно. Он крутился, как мог. Умасливал кредиторов, изыскивал средства с целью перезанять, чтобы переотдать. Поддерживал имидж гильдии на пристойном уровне. И искал источник столь необходимых сейчас финансовых поступлений, с помощью которых он смог бы сформировать новую производственную базу для освоения перспективных направлений деятельности и завоевания новых рынков. Возможность использовать банковский кредит исключалась по трем причинам: во-первых, требовался достаточно ликвидный залог, трехкратно перекрывающий своей стоимостью тело кредита и сумму процентов за весь срок пользования ссудой. Разумеется, у гильдии не было таких активов. Во-вторых - процент за пользование кредитом был поистине крокодильским. И, в-третьих - на гильдии и так уже висели значительные обязательства.
  
   Афолабе Молефе, лично возглавивший экспедицию, на результат которой он поставил все, стоял, опираясь локтями на фальшборт. Он размышлял о перспективах на ближайшее будущее, которые представлялась весьма и весьма мрачными. Время поджимало -- сроки окончательного расчета по обязательствам гильдии, согласованные с пулом основных кредиторов, неумолимо истекали. И больше отсрочек, рассрочек и прочих оттяжек не будет. Лимит доверия и терпения со стороны кредиторов гильдия исчерпала до дна. Теперь, если обязательства не будут погашены в срок -- стартует процедура банкротства и, как следствие, неизбежная ликвидация. Мало того, неминуемо обращение взысканий не только на активы гильдии, как таковой, но и на активы членов её правления. Ну и прочие неприятности, включая объявление войны некоторыми кредиторами.
   Хотя, если верить выводам гильдейских аналитиков, обрабатывавших данные по этому направлению изысканий -- шанс на успех экспедиции достаточно высок. Место, являющееся конечным пунктом назначения, очень даже не простое -- там сконцентрированы и магнитная, и, предположительно, климатическая аномалии. Кроме того, более века назад туда уже отправлялась экспедиция давно забытой гильдии, гильдии Бережливых. И не вернулась. С одной стороны, это подтверждение того, что место явно не простое, но с другой стороны, это предупреждение о ненулевой вероятности неприятных сюрпризов.
   Подготовка была проведена серьезная. Закуплено новейшее оружие и оборудование, включая несколько снегоходов. Наняты люди, которые будут обеспечивать безопасность членов экспедиции. Их не много, но они достаточно профессиональны. По крайней мере, так их отрекомендовали представители гильдии рекрутёров.
   И, кроме того, был артефакт, на который Афолабе Молефе возлагал определенные надежды. Этот предмет был найден в запасниках Императорской библиотеки, и, судя по регистрационным записям, эта вещь когда-то принадлежала той самой исчезнувшей гильдии Бережливых из города Бадда. Как его удалось унести из Имперского архива -- это отдельная история. Хотя, если бы этот предмет представлял бы для работников архива хоть какой-то интерес, то ничего не получилось бы.
   Это была небольшая плитка толщиной около двух сантиметров и размерами 20 на 30 сантиметров, выточенная из зеленого, с черными прожилками, камня. Камень был отшлифован, и на ощупь был скользким, как будто маслом смазанным.
   Афолабе даже рискнул включить в состав экспедиции свою дочь. Кроме дочери у него никого не оставалось. Жена умерла девять лет назад, Она заболела какой-то странной, похожей на обычную простуду, болезнью. И за шесть дней ее не стало.
   Дочка же, его единственная радость, закончила с отличием в этом году факультет артефакторики в Академии оккультных наук.
   С одной стороны, она может оказать существенную помощь в исследованиях. Как раз она и возилась с загадочной зеленой плиткой, но пока, правда, безуспешно. Если не считать, конечно, того, что она обнаружила интересное свойство исследуемого объекта. Если поворачивать этот камень перед глазами, то на каждой из сторон (включая все узкие торцы) возникали расплывчатые мелкие серебристые знаки, словно всплывавшие из глубины артефакта и погружавшиеся обратно мгновение спустя. Иногда, на доли секунды, эти знаки складывались в какие-то упорядоченные узоры. Но для того, что бы наблюдать эффект возникновения этих загадочных знаков, необходимо было держать плитку в руках, что бы кожа касалась камня.
   А с другой стороны, как это ни парадоксально, участие в экспедиции для дочери будет гораздо безопаснее, чем если бы она оставалась на материке, поскольку некоторые из кредиторов законопослушностью не отличались, и процесс взыскания ими долгов мог завершиться для заемщика даже летальным исходом. А уверенности в том, что удастся произвести погашение задолженности в срок, нет. Даже если бы всё предприятие завершилось бы, в конце концов, успехом, неизвестно, сколько времени ушло бы на поиски и возвращение.
   День клонился к вечеру, дневное светило Джуа уже готовилось уступить свое место на хрустальном своде Иньянге -- светилу ночному, которое уже скоро выплывет в окружении звезд на простор небес. В быстро надвигающихся сумерках уже можно было различить вдали огонь маяка, стоявшего над обрывом на восточной оконечности мыса Спящих.
   Становилось ощутимо холоднее. И Афолабе Молефе, зябко передернув плечами, начал спускаться в свою каюту. Завтра утром корабль, обогнув мыс Спящих, сменит свой курс с северо-восточного на северо-западный.

   Дочь председателя правления гильдии "Черное золото" Нтанда была невысокой, ладно скроенной жгучей брюнеткой лет двадцати пяти от роду. Вздернутый носик, чувственные губы, высокие скулы -- в общем, симпатичное, приятное лицо. И даже немного тяжеловатая нижняя челюсть смотрелась гармонично. Кожа же лица была бледноватой, и словно немного светящейся. Глаза -- яркие, насыщенного голубого цвета, выделявшиеся на лице и привлекавшие внимание даже без использования косметики. Сейчас она была одета в легкий комбинезон, который в походных условиях использовался ею в качестве домашнего халата, и толстые меховые тапочки.
   Она целый вечер, как проклятая, сверлила взглядом плитку зеленого камня, вертела её в руках. Упорно и настойчиво продолжала свои попытки хоть как то почувствовать энергетические потоки, которые теоретически должны были циркулировать по каналам внутри исследуемого предмета. С другими действующими артефактами, которые ей доводилось держать в руках, это, за малым исключением, так или иначе, удавалось. Но тут прямо тупик какой-то.
   Если честно, то и сил штурмовать неприступный артефакт уже не оставалось. День закончен и, независимо от того, выполнено ли все, что было намечено, надо укладываться спать. Завтра -- новый день, И к тому, что не удалось сделать сегодня, неминуемо добавится еще что-то. Это закон бытия.
   С этими мыслями Нтанда Молефе нырнула под одеяло и свернулась калачиком. Спать. Усталость и легкая бортовая качка способствовали скорейшему засыпанию.
   Но сам сон не принес покоя изнуренному борьбой с упрямым артефактом, уму. Сон был тяжелым, угнетающим, липким. Мозг словно зациклился на какой-то примитивной, но неуловимой мысли и тщетно метался в попытках сойти с замкнутой орбиты. Раз за разом сонное сознание промахивалось мимо очевидного, казалось бы, решения. Так ощущался, скорее всего, поиск ответа на вопрос, который так и не удалось решить ни вчера, ни неделю, ни даже месяц назад - как заставить этот камень поделиться важным секретом. Да, поиск продолжался. Казалось, уже прошли долгие часы этого невыносимого бега в призрачном пространстве кошмара, где нет ни верха, ни низа, ни времени, ни достижимой цели. И только мелькают перед внутренним взором разбегающиеся, лезущие друг на друга, словно муравьи, исчезающие и врастающие друг в друга серебристые знаки из глубин зеленого камня.
   Вдруг все закончилось, как отрезало. Пространство сна вдруг остановило свое хаотичное движение, стало статичным и прозрачным. В изменившемся сне было видно, как на лежащую на гладкой светлой поверхности каменную табличку откуда-то сверху размеренно капает темно-красная жидкость. Картинка вдруг стала объёмной и осязаемой. Появился и стал усиливаться звук падающих капель, разбивавшихся о поверхность артефакта с регулярностью ударов метронома. Жидкость стекала вниз и уже образовала густую лужицу сбоку. Последним, что Нтанда ощутила в этом потустороннем, пугающем сне, было серебристо белое сияние, вертикальным столбом поднимавшееся из глубины камня, лежащего в темной луже. Рельефный звук падающих капель и сладковатый металлический запах. Запах свежей крови.
   Внезапно вся тяжесть кошмара исчезла, словно и не было ее. Нтанда, подобно свободно падающему листу, неспешно опустилась в теплую, шепчущую что-то успокаивающее, темноту сна без сновидений.

   В щель между занавесок на иллюминаторе, сохранявших даже утром густой полумрак, снаружи таки ухитрился пробраться лучик мягкого утреннего света Джуа. Он неспешно полз по подушке, пока не достиг лица девушки. Возникшее вдруг ощущения тепла на нежной коже привело к тому, что она чуть приоткрыла веки. Затем плотно зажмурилась, забавно так сморщила носик, тихо, как то по-кошачьи, чихнула и, сладко потянувшись, проснулась окончательно. Ежедневные водные процедуры -- это само собой. Затем -- обязательная утренняя медитация.
   Снова забравшись на кровать, Нтанда привычно завязала себя в позу лотоса, выпрямила спину, добилась ощущения "подвешенности" головы и сложила на коленях кисти рук, развернув их раскрытыми ладонями вверх. Безымянные и большие пальцы замкнуты в кольцо. Язык касается нёба прямо возле корней зубов. Глаза ни в коем случае не закрывать, иначе можно впасть в глубокий транс. В этом ничего страшного нет, но с энергией в этом состоянии работать намного сложнее, по крайней мере, на той ступени познания себя, на которой сейчас находилась девушка.
   Теперь нужно очистить сознание, избавиться от фоновых мыслей, которые, помимо воли, крутятся постоянно в его глубинах, подобно серебристым неуловимым рыбкам. Обратить внимание на каждую возникающую постороннюю мысль. Оказавшись в фокусе внимания, шальная мысль растворяется, исчезает. Круги на поверхности воображаемого водоема сознания, порожденные всплеском-возникновением этой мысли, разглаживаются.
   На вдохе -- втянуть окружающее пространство и содержащуюся в нём энергию в себя. На выдохе -- выпустить обратно. Физически, кожей, ощутить это движение. Дышать медленно. Ещё медленнее, ещё глубже. Совсем медленно, предельно глубоко. Теперь аккуратно почувствовать основной энергетический центр, расположенный на два пальца ниже пупка на внутренней оси симметрии тела. Неспешное вращение энергетического шарика -- сосредоточения внутренней энергии по направлению вперед и вниз. Именно этот шарик, находящийся в каком-то ином, нематериальном измерении, но, тем не менее, привязанный к определенному положению внутри физического тела, осуществляет функции насоса, разгоняющего внутреннюю энергию по основному и вспомогательным энергетическим меридианам. Энергетическое сердце.
   Внутренним взглядом проследить за движением энергетических потоков, как они струятся, омывая тело, и возвращаются обратно в энергетический центр-средоточие, что бы опять пойти на следующий круг. Полчаса медитации пролетело незаметно.
   Ну, вот, пожалуй, и хватит -- пора выныривать из глубин своего внутреннего "Я" и возвращаться в состояние "здесь и сейчас". Но тут, перед внутренним взором упала плотная завеса, и её вниманием завладел комплекс ощущений из уже почти забытого сна.
   Серебристо белое сияние, вертикальным столбом поднимающееся из глубины зеленого камня с черными прожилками, лежащего в темной луже. Рельефный звук падающих капель и сладковатый металлический запах. Запах свежей крови.

   После завтрака начинающий артефактор опять спустилась в каюту, прикрыла дверь, зашторила иллюминаторы.
   Видение серебристого светового столба не покидало ее. Это определенно ответ. Только вот и ответ нуждается в расшифровке. Ну, собственно, никто же и не обещал, что будет легко. Опять надо думать, напрягать мозговую мышцу, как любил говаривать преподаватель искусства распознавания плетений причинно-следственных связей. Напрямую к магии и артефакторике эта дисциплина отношения не имела, скорее она способствовала упорядочиванию сознания и очень помогала в организации и рационализации мыслительного процесса, тем самым значительно повышая его эффективность.
   Итак, во сне она видела камень, кровь и свет. Причем, если попробовать интерпретировать увиденное с точки зрения как раз возникновения причинно-следственных связей, то гораздо вероятнее возникновение света из глубины камня, нежели крови. Кровь, это всё-таки субстанция, более характерная не для камня, а для живого организма. Отсюда вывод -- появление крови -- причина, а появление света -- следствие. И связующим, промежуточным звеном в цепи, предметом, на который должна воздействовать причина, и посредством чего должно проявиться следствие, является камень-артефакт. Если следовать этой логике, то нужно окропить кровью этот зеленый камень -- и возникнет свет. Ну, или произойдет какое-нибудь событие, которое сможет способствовать раскрытию тайны камня. Или камень приобретёт какие-нибудь дополнительные свойства, которые облегчат доступ к хранимой им информации. Хотя это было бы слишком просто. Практически неизбежно то, что еще придется много думать и искать варианты.
   Вот сразу первый и, наверное, самый важный, определяющий вопрос. А чья, собственно, кровь то должна быть? От правильного ответа на этот вопрос может зависеть сама возможность проведения с артефактом каких-либо действий. Итак, первая вилка возможностей -- либо любое живое существо, либо только человек. Вторая вилка -- если человек, то любой человек или именно оператор артефакта? Обе эти вилки сводятся к одной основной -- донор (жертва?) или оператор? Размышляем дальше. Если достаточно любой крови, то пойдет и животное и человек. Тут опять возникает интересный вопрос -- а нужна просто кровь, или необходима смерть жертвы? С животным то ладно -- можно особо не расстраиваться. Хотя и это нехорошо попахивает. А человек -- это, вообще, ни в какие ворота не лезет. Вернее, учудить то можно вообще, всё, что угодно. Но последствия могут быть самыми непредсказуемыми. И это мы ещё не рассматриваем морально-этический и юридический аспекты.
   Надо отметить, что магия крови, она от некромантии вовсе и не так уж и далеко. Эта магия и в обрядах некромантов присутствует, и в призывах демонов бывает задействована -- но это скорее исключение, нежели правило. Но как раз при использовании магии крови в обрядах некромантии или демонологии требуется смерть жертвы (или чаще жертв -- и, как правило, это люди). Смерть и кровь жертвенных животных же, обычно бывает задействована в шаманских обрядах, направленных на призыв духов предков, природных сущностей и духов-лоа. Это, конечно, совсем не говорит о том, что в шаманских обрядах не используются человеческие жертвы. Нет. Просто жертвоприношения животных, как правило, не применяются в работе с артефактами.
   Ага, теперь с людьми надо разобраться. Обряды, связанные с умерщвлением разумных, служат тому, что бы произвести энергетическую накачку творимых заклинаний (некромантия, некоторые другие разделы Тёмных искусств) за счет жизненной силы жертв, или привлечь демона (демонология) эманациями страдания, боли и смерти.
   И даже если в обряде с принесением человеческих жертв задействован какой-либо артефакт, то обряд этот вряд ли направлен на извлечение какой либо информации из артефакта. Скорее всего, это будет, опять-таки, либо вызов демона, либо проведение операций со значительными энергиями. Это, очевидно, не наш случай.
   Остается одно -- это вариант с оператором. Вполне себе вероятный, даже наиболее вероятный вариант. Окропление кровью оператора артефактов в магии крови используется в двух случаях. Во-первых -- это идентификация пользователя артефакта, генетическая или энергетическая, или комплексная, оценивающая сразу несколько уникальных параметров идентифицируемого лица. Но в этом случае успех маловероятен. Предположим, в артефакте уже содержатся некие шаблоны характеристик возможного пользователя или пользователей. В этом случае вероятность того, что параметры идентификационной информации, содержащиеся в крови случайно выбранного претендента на пользование артефактом, впишутся в ограничения, заданные шаблоном пользователя артефакта, весьма мала. Хотя всякое может быть.
   И, во-вторых. Это наиболее сладкий вариант. Дело в том, что у большинства артефактов, содержащих какую-либо информацию или обеспечивающих доступ к информации или операционным возможностям, помимо механизма проверки уже имеющихся допусков операторов, существует механизм обнуления этих допусков. Этот механизм используется в случае, если артефакт не используется в течение длительного времени. На протяжении этого промежутка времени имеющий допуск оператор наверняка уже покинул сей бренный мир. Тогда все имеющиеся допуски уничтожаются, и новые допуски формируются, исходя из оценки каких-то базовых критериев, которые, как правило, формируются с целью оценки физической возможности потенциального оператора полноценно работать с артефактом. Но и тут могут быть задействованы некие не вполне очевидные критерии. Например, принадлежность к какой-либо расе или народу, или ещё что-нибудь, вплоть до определенного цвета волос. Да и вообще, следует отметить, что у артефакторов древности было весьма затейливое воображение и, зачастую, весьма специфические взгляды на то, кто, вообще, достоин пользоваться их изделиями.

   - Ну, что ж, будем попробовать? - мысль эта внезапно возникла в мозгу.
   Нтанда решила, что да, хватит колебаний. Уже надо действительно что-то делать. Все, что можно было предусмотреть -- предусмотрено. И нет смысла в дальнейшем топтании на месте. В конце концов, попытка -- не пытка, как однажды мрачно пошутил один государственный деятель.
   Она достала изящный стилет, подаренный ей отцом на совершеннолетие, поставила перед собой большой бронзовый поднос, отполированный до зеркального блеска. На поднос осторожно поместила тот самый артефакт, мысли о котором ей не давали спокойно спать на протяжении достаточно долгого времени. Тонкие пальцы обхватили рукоять стилета...
   Сталь готовится упасть на беззащитную кожу запястья левой руки.
   Вот сталь пришла в движение и с лезвия клинка срывается вниз, на зелёную с чёрными прожилками поверхность, первая темно-красная капля... В воздухе появляется, и с каждым мгновением становится более явным, сладковатый металлический запах...
   Глава 2
   Род Ситоле когда то был сильным и многочисленным. Но во времена Третьей смуты, затянувшейся на более, чем двадцать лет, глава рода принял решение встать под знамена одной из сторон, претендовавшей на власть в Империи Кенин -- великого клана Нтули.
   Великий клан Нтули проиграл -- и прекратил свое существование. Все члены этого клана, включая несовершеннолетних детей, были захвачены войсками победившего великого клана Фири, доставлены в столицу Империи и принародно умерщвлены путем усекновения голов на празднике, посвященном восшествию на престол нового императора Кенин -- Чибузо Первого.
   Ситоле же, в процессе развития конфликта, были вынуждены, вслед за сюзереном, оставить сначала центральные области метрополии, где находились их основные владения, а после разгрома объединенных сил Нтули в генеральном сражении у Шипящих скал и вовсе бежать на территорию сопредельного королевства Н'Гиро. Тут с давних времен роду принадлежал небольшой участок земли, на котором стояла фактория, используемая, как база снабжения для исследовательских и торговых экспедиций на север. Кроме этого клочка каменистой земли род потерял все.
   Много воды утекло с тех пор в священной реке Самнези, многое изменилось за более, чем триста лет, прошедших с момента окончания битвы у Шипящих скал. Но время не смогло затянуть раны Ситоле. Все это время род медленно умирал.
   И сейчас захиревший род ютился все там же - на северном побережье полуострова Спящих. Осталось только два представителя рода: глава рода по имени Симба и его молодой племянник. Главе рода было уже за пятьдесят, но он был по-прежнему крепок и полон энергии. Племянник же был чуть менее, чем вдвое его моложе, и сейчас учился в столичном Императорском университете на медицинском факультете.
   На принадлежащем роду участке располагалась центральная усадьба - трехэтажное здание, сложенное из блоков песчаника, где, собственно, и обитал Симба Ситоле, немногочисленная прислуга и наемные работники, занятые в приусадебном хозяйстве и на производстве. К центральной усадьбе жались хозяйственные постройки и небольшие цеха, угольная яма, соседствовавшая с котельной и энергоузлом. Чуть поодаль возвышалась причальная мачта, к которой швартовался единственный дирижабль рода.
   Всю остальную площадь участка занимал крааль, в котором содержались тяки. Наряду со скотоводством, весомый вклад в бюджет семьи вносила и охота. Наличие дирижабля, пусть и не новейшей модели, позволяло добывать уфаву -- крупных ластоногих, обитающих на холодных побережьях безлесных, насквозь продуваемых свирепыми северными ветрами островов. Шкуры и жир уфаву ценились на материковых рынках. Шкуры животных обрабатывались тут же, тут же тушилось и консервировалось мясо тяков -- в специализированных цехах на территории усадьбы. Консервированное мясо тяков, жир уфаву и кожа -- вот эти нехитрые товары и позволяли держать на плаву утлое суденышко финансов рода.

   - Аккуратнее сгружайте, неумехи,- беззлобно покрикивал старший механик Уоссва Пегий на двух одетых в фиолетово-синие комбинезоны увальней из транспортной компании, сгружавших баллоны с газом иланга, без которого ни один дирижабль не поднимется к облакам.
   Пегим Уоссву звали уже давно, хотя родился он черноволосым. Причиной же возникновения прозвища явилось то, что однажды он неравномерно и внезапно поседел. Теперь все выглядит так, как будь то на его идеально-белую шевелюру, ляпнули несколько пятен черной краски. Столь оригинальная расцветка досталась ему после того, как изрядно наглотавшись вараги он, очевидно пребывая в беспамятстве, забрел в Урочище Каменных Хороводов -- это место такое, нехорошее, над берегом моря, в двух небольшим километрах от усадьбы. Там из огромных гладких серых валунов, неизвестно кем и неизвестно когда, выложены круги, внутри которых не растет трава и иногда по ночам загораются и пляшут холодные нездешние огни. А если взглянуть на этот участок земли с высоты птичьего полета, то отдельные валуны, канавки и окружности складываются в какие-то затейливые геометрические фигуры, слишком крупные, что бы быть распознанными непосредственно с поверхности.
   По словам Уоссвы, протрезвел он мгновенно, когда из сгустившегося ночного воздуха, в нескольких метрах от него, материализовался полупрозрачный дух-умойя и, раскрыв объятия, неспешно поплыл к нему, намереваясь, вероятно, крепко обнять, как старого друга после долгой разлуки.
   Как потом рассказывал наш потерпевший, никогда в жизни, ни до, ни после, он не бегал так быстро. И так долго. На территорию усадьбы он вполз, когда серый рассвет уже предпринимал робкие попытки разогнать липкие клочья ночного тумана. Обессилевший, грязный, и... пегий.
   Все когда-нибудь заканчивается. Вот и разгрузочные работы завершились, а баллоны с газом обрели свое место в сарайчике около причальной мачты. Фиолетово-синие сотрудники транспортной компании погрузились в кабину видавшего и лучшие времена фиолетово-синего же грузовичка, который, окутавшись облаками пара, натужно шипя и позвякивая, потихоньку двинулся по бетонным плитам дороги, уводящей его прочь из усадьбы.
   А Уоссва Пегий, широко и с наслаждением зевнув, извлек из одного из многочисленных карманов песочного цвета рабочего комбинезона увесистую связку ключей, мечтая о том, что вот сейчас он обеспечит сохранность вверенных ему материальных ценностей и пойдет вздремнуть пару часиков. Но не сложилось.

   - Не закрывай -- сейчас все равно к вылету готовиться будем, - механик вздрогнул от неожиданности и обернулся. Со стороны котельной к нему широко, размахивая руками, бодро шагал рослый пожилой человек, одетый в светлую рубаху с закатанными рукавами, серые брюки-галифе и высокие рыжие сапоги. Глава рода и по совместительству капитан родового дирижабля "Алигета" Симба Ситоле. Если бы не аккуратно постриженная шкиперская бородка и спокойные серые глаза, то морщинистое лицо его, покрытое северным загаром, очень напоминало бы тщательно вырезанную из темного дерева маску демона Пембе. Из тех немногих, сохранившихся до наших дней, масок, использовавшихся в кровавых ритуалах демонического культа Куокоа Укатили. Этот древний мрачный культ достиг пика своего могущества в середине Сумеречной эпохи, и был полностью уничтожен позднее, в эпоху Светлеющих Небес, адептами и ныне процветающей религии Мунгу Ва Утату.
   - Господин Симба, так третьего дня только причалили же, только-только разгрузились, - вежливо выразил свое удивление старший механик, хотя связка ключей, как по мановению волшебной палочки, тут же исчезла в глубинах объёмистого кармана. А это говорило о том, что Уоссва Пегий готов без каких бы то ни было возражений незамедлительно исполнить любое распоряжение капитана. И не только, и даже не столько потому, что любое промедление, если оно будет иметь место быть, чревато неприятными последствиями, а, скорее, по причине того, что старший механик, как, впрочем, и любой другой член небольшого экипажа "Алигеты", глубоко уважал своего начальника.
   - Отдых отменяется, к сожалению, - Симба оценивающе глянул на стойки с газовыми баллонами, - нужно в спешном порядке готовиться к вылету - так что, дорогой Уоссва, засучите рукава, обеспечьте рабочее давление в баллонах "Алигеты", проверьте двигатели, ну и вообще, готовьтесь... Времени у нас -- примерно до середины завтрашнего дня. И найдите старшего помощника, я буду ждать его в своем кабинете через полчаса.

   Пока Симба ожидал прибытия старшего помощника, в голове его роились невесёлые мысли о том, что пора бы уже привыкнуть к тому, что суровая реальность вносит свои беспощадные коррективы в процесс воплощения наших планов в жизнь. Так и сейчас, верный человек из приморского города Энайола сообщил, что одна из торгово-промышленных гильдий Империи снарядила и отправила экспедицию в Северные моря. Мало того, корабль уже, наверное, с неделю, как покинул порт.
   А ведь это, скорее всего, не случайность. Да, никаких предположений о том, где и как могла произойти утечка сведений о его поисках, нет. Он был предельно осторожен, но... это определенно не случайность. Тем более, вовсе не обязательно, что именно сгенерированный его поисками информационный шум явился причиной жгучей заинтересованности гильдии "Черное золото" в изучении земель, лежащих севернее самых северных пределов материка Бара. Возможно, у них есть и свои источники информации, а уж квалифицированные аналитики для обработки и интерпретации этой информации у них должны быть обязательно.
   В предоставленной этим же агентом аналитической записке упоминается о том, что гильдия эта за последние пять лет снарядила и отправила, как минимум, три серьезные экспедиции в труднодоступные уголки планеты. А это говорит о том, что поисковая деятельность проводится системно, с размахом, и, видимо, инициаторы этой активности рассчитывают в итоге получить профит, позволяющий окупить произведенные затраты и с лихвой вознаградить себя за приложенные усилия.
   Обидно будет, если наши интересы пересекутся -- в открытом противостоянии с хорошо вооруженной, полностью экипированной и укомплектованной гильдейской экспедицией, шансов почти никаких. А ведь до сегодняшнего дня все шло если и не быстро, то сравнительно гладко. И никаких конкурентов не просматривалось...
   Полгода назад он получил ответ на свой запрос из открытой части архивов податного ведомства империи. И ответ этот содержал окончательное подтверждение того, что найденные им в студенческой молодости, при подготовке работы по истории развития имперской торговли, упоминания об одной странной экспедиции, с высокой долей вероятности могут привести к обнаружению еще одного нетронутого храмового комплекса секты Милеле Нжиа. Да, никто из тех, кто полтора века назад отплыл из морского порта города Бадд - самого северного города Империи на западном побережье материка Бара, не вернулся назад. Добротный ледовый фойст "Бокари", принадлежавший гильдии Бережливых из города Бадда, так и затерялся где-то там, в бескрайних ледяных полях. А в год, следующий за годом отплытия "Бокари", грянуло крестьянское восстание, позднее названное историками восстанием Трио Блаженных. Восстание, как, впрочем, и все крестьянские восстания, ему предшествовавшие, было жестоко подавлено имперскими импи, но север Западного побережья материка был надолго превращен в пустыню. Не миновала чаша сия и Бадд, разграбленный и сожженный дотла озверевшими селянами. Но если портовый город через десяток лет хоть и с трудом, но поднялся из руин, то память о гильдии Бережливых, о ее успехах и неудачах стёрлась, как будто ничего этого и не было вовсе. Поэтому нет ничего странного и в том, что немногочисленные документальные свидетельства факта отправки ледового фойста "Бокари" на север безмолвно погрузились на самое дно пыльных имперских архивов.
   Годы ожидания ответов на осторожные запросы. Годы пристального изучения ветхих документов из немногих открытых архивов гильдий, годы кропотливого просеивания огромных информационных массивов в поисках тех немногих записей и свидетельств, что помогали пролить свет на то, какие цели ставили перед собой руководители той экспедиции и какими маршрутами они предполагали воспользоваться для достижения этих целей... Наконец-то этот этап позади. Сопоставлено и верифицировано множество событий и фактов. Мозаика сложилась.
   Скорее всего, главной целью поисков был храмовый комплекс Милеле Нжиа -- загадочной секты мистиков, хранителей невообразимых знаний. Знаний, которые, наверное, вообще не должны были появиться в этом мире. В народе адептов этой секты считали магами невероятной силы, способными утопить во всепожирающем колдовском пламени целый город, исцелить от неизлечимых болезней, летать без каких либо технических средств, убивать словом и взглядом и многое другое. В сказках и легендах эти таинственные мистики наделялись зачастую прямо таки божественной силой. Но они исчезли, ушли из мира, растворились во времени. Причем исчезли они ещё задолго до наступления Сумеречной эпохи, оставив храмы, каменные стеллы с нанесенными на них угловатыми знаками и многие другие следы своего существования. От того, что они оставили в населенных местах, остались только полуразрушенные стены. И странно было бы, если бы это было иначе -- людям свойственно присваивать или уничтожать все, что не имеет сильного хозяина, и особенно, если сделать это можно совершенно безнаказанно.
   Казалось бы, все это сказки для легковерных, ищущих чудеса там, где их быть не может. Но ведь столичная гильдия алхимиков "Братство реторты" заложила фундамент своего финансового благополучия два с небольшим десятка лет назад именно благодаря приобретению у группы безвестных авантюристов странной книги. По словам этих самых авантюристов, артефакт был ими найден в заброшенном храме, спрятанном в каменных лабиринтах экваториальной части хребта Нимх, что пересекает весь западный материк с юга на север. Переплёт этого тома был изготовлен из матового, чёрно-синего металла, а многочисленные тончайшие страницы - из гладкого материала цвета зрелого цветочного мёда. И покрыты эти страницы были какими-то схемами, чертежами и значками, удивительно напоминающими знаки на каменных плитах храмов Милеле Нжиа. Кроме того, бросалась в глаза удивительно высокая степень сохранности этой, явно антикварной, вещи, изготовленной из совершенно никому неизвестных материалов.
   Стоит отдельно отметить, что вышеупомянутые авантюристы в полном составе, то есть все пятеро, трагически погибли при внезапном пожаре столичного постоялого двора "Тембо" в ночь после совершения выгоднейшей сделки с "Братством реторты". Их тела, до неузнаваемости обезображенные огнем, были похоронены на городском кладбище. Кладбище для бедных. Расследование, проведенное столичными подразделениями фойса, установило, что причиной пожара стал несчастный случай.
   А немногим меньше, чем через два года после описываемых событий, эта гильдия алхимиков представила рынку свой новый товар, который буквально перевернул всю экономическую жизнь планеты вверх дном.
   Это был малогабаритный нагреватель. Одного нагревателя хватало на то, чтобы поддерживать непрерывную работу паровой турбины, вырабатывающей энергию для полноценной работы трехтонного электромобиля в течение суток.
   Это событие неизбежно повлекло за собой революцию на транспорте, в энергетике, и, опосредованно, практически во всех иных сферах человеческой деятельности.
   Само собой, секрет изготовления нагревателей удалось сохранять очень недолго - лишь в течении семи с небольшим лет. Затем аналогичный нагреватель был воссоздан в королевстве Меридиан Королевским алхимическим обществом. А к настоящему времени производство компактных нагревателей освоено алхимическими гильдиями шести мировых держав, являющимися признанными лидерами мировой науки и экономики.
   Но за эти семь лет гильдия "Братство реторты" буквально озолотилась. Она значительно нарастила собственные производственные мощности и, мало того, вложила весьма крупные средства в производство паровых турбин и поршневых паровых двигателей, специально адаптированных для использования компактных нагревателей. Проектно-конструкторская и производственная деятельность осуществлялась и по сей день осуществляется на производственной базе имперской гильдии "Механом". Кроме того, ходили невнятные слухи о том, что источником грандиозного размера инвестиций, полученных оружейной имперской гильдией "Ассегай" является казна все того же "Братства реторты". Но это всего лишь слухи. А вот то, что "Ассегай" развернул масштабное проектирование и производство скорострельных пароэлектрических орудийных комплексов, неотъемлемыми компонентами которых являются специализированные нагревательные элементы, произведенные "Братством реторты" - это уже состоявшийся факт.
   И, что весьма удивительно, ученый-лингвист Фарэй Илунга, расшифровавший знаки Милеле Нжиа, мировой знаменитостью так и не стал, хотя и приобрел значительный вес в академических кругах криптофилологов и труды его теперь можно найти в любой, мало-мальски уважающей себя, научной библиотеке.

   Замок, стоявший на берегу реки Дэви, видел всякое. Видел и кровавые революции, сметавшие с трона древние династии, и реставрации, возводившие на древний трон скороспелых, но харизматичных и решительных аристократов-авантюристов. Видел и опустошительные бунты городской черни, неизменно кроваво и жестоко подавляемые герцогскими дружинами, и виселицы на обочинах Форт Хеол и Долл, стоявшие чаще, чем ставят осветительные фонари. И пышные торжества в честь коронаций, и религиозные шествия, собиравшие бесчисленное количество народу -- тоже видел. Большая часть истории королевства Меридиан так или иначе связана с этим замком. Замок был древним. Плющ взбирался по его стенам, ища и находя опору на выщербленных камнях карнизов и декоративных завитушек, а красноватый гранит цоколя был затянут мягким пледом буро-зеленого мха.
   Но все такими же неприступными выглядели башни и стены королевской твердыни, окутанные вечным туманом, которым славился климат острова Кымру. И, как и столетия назад, на шпиле замковой башни, возвышавшейся над городом Мэхинлэт, полоскался государственный флаг королевства Меридиан, красный дракон на зелёно-белом поле. Да, старинный замок был своеобразным символом незыблемости королевства, символом нерушимости традиций, которые являлись становым хребтом общества островного государства.
   Напротив величественного замкового комплекса, на противоположной стороне Форт Хеол и Долл, вымощенной рыже-красным булыжником, были видны кованные ворота, за которыми можно было рассмотреть засыпанную мелким гравием дорогу, петлявшую мимо аккуратно подстриженных кустов и идеальных газонов. Дорога вела к едва заметному в глубине парка трёхэтажному зданию с многочисленными декоративными башенками и балкончиками, окружённому вековыми липами. Такие архитектурные формы были особенно популярны в последней трети эпохи Светлеющих небес. Это говорило о том, что здание тоже может похвастаться солидным возрастом, хоть и не дотягивающим до возраста королевского замка.
   Этот дом, вернее, учреждение, которое его занимало уже, без малого, двести лет, было не на много менее важным для королевства, нежели сам королевский замок. Всё дело в том, что находящееся там учреждение, это разведывательный департамент Министерства иностранных дел королевства Меридиан, от чёткой работы которого во многом зависело благополучие государства. Именно этот департамент собирал необходимую для принятия важных решений информацию. И во многих случаях этот же департамент разрабатывал и курировал ход операций, проводимых во исполнение принятых на основании собранной информации решений. Эта деятельность велась работниками управления на благо королевства и во имя продвижения вечных интересов Короны.

   Сейчас, когда дневное светило уже провалилось за горизонт, песни цикад немного поутихли, позволив звучать другим, менее громким звукам наступающей ночи. В доме номер 85 по Форт Хеол и Долл, чьи очертания терялись в сгущающихся сумерках и растворялись в прядях вечного тумана, цепляющегося за ветви деревьев, светилось тёплым, дрожащим светом только одно окно на третьем этаже правого крыла. С другой стороны стекла два мужчины, чьи лица в разной степени были изрезаны морщинами и украшены бакенбардами, сидя в глубоких креслах перед камином, являвшимся единственным источником света к комнате, вели неспешную беседу. Компанию им составляла дама, уже оставившая свою молодость позади. Но глаза её светились живым умом, что, вкупе со зрелой красотой, делало её обладательницей неповторимого шарма. Одета она была в строгий брючный костюм, пошитый из голубовато-серого лейс-твида. На ногах -- серенькие сафьяновые полусапожки.
   На столике перед ними стояла фигурная бутылка с темной жидкостью, ваза с фруктами и большая экзотическая раковина, ранее служившая домом какому-то моллюску, а теперь выполняющая функции пепельницы. Композиционное совершенство этому натюрморту обеспечивали три пузатеньких рюмки различной степени наполненности. Непрестанно двигающиеся отблески пламени, гудящего в камине, делали общую картину менее статичной, заставляя играть бликами стеклянные грани посуды и неравномерно освещая лица присутствующих.
   - Ну что ж, мейстр Герваун, вам слово, - сказал сидящий в центральном кресле старик богатырского телосложения, чья голова была покрыта копной совершенно седых, и, тем не менее, густых волос, - доложите обстановку по интересующему всех нас вопросу, - директору департамента разведки, Нейрису ар Махрет недавно стукнуло уже семьдесят один год, но голос его звучал хоть и глухо, но уверенно, без старческого дребезжания.
   Тот, к кому он обращался, был начальником отдела в составе седьмого управления, непосредственно отвечавшего за информационное обеспечение и сопровождение процесса мониторинга экономики Империи Кенин. Звали его Герваун ар Падриг. Выглядел он лет на сорок пять -- сорок восемь. Причёска его была проста и незатейлива -- ёжик темных, коротко стриженых волос, которые забавно перетекали на висках во вполне себе добротные, кустистые бакенбарды. А над верхней губой топорщились роскошные, закрученные кончиками вверх, усы. Пять лет назад он был демобилизован из состава Королевских Сил быстрого реагирования, достигнув к моменту демобилизации звания лейтенант-полковника. Причиной демобилизации послужили последствия ранения, полученного им при исполнении служебных обязанностей во время одной из заграничных командировок. Но, даже после получения солидной пенсии, позволявшей ему достойно предаваться безделью, он решил продолжить службу. Ему предложили пост начальника отдела в седьмом управлении ведомства Королевской разведки. Он с радостью согласился, сменив на этом посту мейстрес Исбайл фехр Нейвион, которая пошла на повышение, заняв должность начальника управления. Как раз она и была третьим собеседником в собравшейся компании.
   Мейстр Герваун ар Падриг пристроил тлеющую сигару на изгиб раковины-пепельницы, сложил ладони домиком перед грудью и начал свой неспешный доклад, глядя застывшими зрачками на пляску саламандр в камине.
   - По нашей проблеме. Как вы знаете, председатель правления гильдии "Черное золото" Афолабе Молефе, невзирая на катастрофическое состояние гильдейских финансов, все-таки принял решение об отправке экспедиции на Север. Насколько нам известно, он предполагает найти там заброшенный древний храмовый комплекс и разжиться раритетными магическими артефактами. При успехе предприятия ему, весьма вероятно, удастся существенно поправить финансовое положение гильдии. То есть, он пошёл ва-банк. И будет идти до конца, - начальник отдела прервал свой доклад, и, все так же глядя в огонь, отпил немного из своей рюмки, - извините, в горле пересохло,- слабо улыбнулся он.
   - Итак, продолжаю. Для обеспечения возможности воздействия на ситуацию я взял на себя смелость откомандировать в северные широты переданный в наше распоряжение ауйр-фрегат "Косби". В настоящее время он достиг самого северного пограничного гарнизона нашего Королевства на острове Пикси и там ждет дальнейших распоряжений, - мейстр Герваун опять прервал свою речь, на этот раз для того, что бы раскурить свою, почти погасшую, сигару. Затянувшись, он продолжил, - да, следует отметить, что по косвенным данным у Афолабе есть что-то вроде ключа, обеспечивающего доступ в храмовый комплекс. И если это так, то его шансы достичь желаемого заметно повышаются.
   - Спасибо, - мейстр Нейрис ар Махрет повернулся лицом к даме, - а вы, мейстрес Исбайл, что скажете?
   Мейстрес Исбайл откинулась на спинку кресла и глубоко вздохнула.
   - Вы знаете,- сказала она,- не совсем понятно, что нам со всем этим делать. Мы ведем разработку темы уже достаточно долго, а понимания того, что именно мы хотим получить на выходе, у нас до сих пор нет. Министерство так и не дало нам вразумительных директив, не так ли?
   Она вопросительно посмотрела на директора департамента. Тот, подняв рюмку и окинув её (рюмку) задумчивым взглядом, пригубил тёмный напиток и продолжил разговор.
   - Сегодня я был у министра и получил инструкции по этому делу. Почему я вас, собственно, и задержал после окончания рабочего дня,- медленно проговорил он, - инструкции достаточно расплывчатые, что, в общем-то, не удивляет. Наш министр всегда оставляет себе лазейку, что бы была возможность, в случае чего, свалить ответственность на подчинённых и тем самым облегчить себе жизнь.
   Он сделал еще один глоток из своей рюмки и продолжил.
   - Суть сводится к тому, что мы должны отобрать у Афолабе всё, что ему удастся найти, - он сморщился, как будто в рот ему попало что-то феноменально кислое,- но, если нам не удастся всё это добро присвоить, или же мы не увидим возможности это сделать, то экспедицию надо зачистить. Полностью. Чтобы возможная добыча не усилила Империю Кенин.
   - Но тогда нам проще не рисковать, а прихлопнуть их, как только мы получим такую возможность, - снова взяла слово Исбайл фехр Нейвион, - в этом случае мы практически не будем зависеть от случайностей, - нам надо будет просто обосновать невозможность гарантированно завладеть добычей. Если необходимо, мы подготовим соответствующее обоснование,- она умолкла, ожидая, когда директор Нейрис подтвердит или опровергнет правильность сказанного.
   - Вы правы. Хитрый министр возложил все риски на нас, а он, в случае удачи, будет первым у кассы, - Нейрис ар Махрет хмыкнул и ещё раз приложился к рюмке, - а мы сделаем так, что бы нам в любом случае не нагорело за то, что Империя станет владельцем неизвестного количества артефактов неизвестной силы. Как это говорят хитрые итеу,- он печально улыбнулся, - Лучше синица в руках, чем утка под кроватью. Поэтому, мейстр Герваун, организуйте ликвидацию всех наших, не в меру любопытных, подопечных. И как можно скорее. Я вижу, у вас есть какие-то вопросы? Задавайте.
   - Мейстр Нейрис, а что делать с агентурой, внедренной в состав экспедиции? - Герваун вопросительно воззрился на директора департамента, хотя и знал наверняка, что он скажет. Но ему было важно, что бы эти слова были произнесены директором. В этом случае к нему вообще никаких вопросов не возникнет.
   - Ну, разумеется, ничего, - директор департамента, в свою очередь знал, что вопрос этот прозвучит и что ему придется даже в такой мелочи брать ответственность за принимаемое решение на себя, - то есть, как мы уже решили, зачистить надо весь состав экспедиции. Вы, право, как вчера родились, - выразил он своё недовольство этим перестраховщиком,- только так мы можем быть полностью уверены, что спрятали все концы в воду. Любой выживший, независимо от степени его лояльности, это потенциальная утечка информации. Всё у вас?
   - Прошу прощения, но я хотел добавить, что помимо телодвижений гильдии "Черное золото" по этому направлению, наблюдались ещё какие-то невнятные шевеления. Но кто и зачем -- мы пока не выяснили.
   - Это не есть хорошо, но, я так думаю, проблемы следует решать по мере их поступления,- мейстр Нейрис ар Махрет явно настроился на завершение совещания,- та проблема, которая перед нами сейчас стоит, уже ждет практического исполнения выработанного нами коллегиального решения, - он устало и, в то же время, удовлетворённо улыбнулся, - а что касаемо остального, то будем предпринимать конкретные действия по мере прояснения ситуации. Мейстр Герваун, озаботьтесь подробным инструктажем ваших воздухоплавателей, что бы они образцово исполнили эту экспедицию. А вы, мейстрес Исбайл, начинайте готовить докладную записку, в которой будет содержаться обоснование рациональности принятого нами сейчас решения. Срок вам до завтрашнего вечера... Ну,- выдохнул он,- всем спасибо, все свободны.
   Глава 3
   - Разрешите? - в дверном проеме показался полноватый невысокий человек с круглым загорелым лицом и обширными залысинами на лбу.
   - Да, Гугу, проходи, не стой в дверях,- Симба поднял глаза на вошедшего и слегка улыбнулся. Приглашающим жестом показал на кресло, стоявшее с противоположной от него стороны письменного стола. Стол, кстати, размерами своими мало чем отличавшегося от полноценной посадочной площадки для одноместного мини-геликоптера,- никак, оторвал я тебя от послеобеденного отдыха?
   - Да какой тут отдых, - старший помощник немного замялся, - Уоссва намекнул, что завтра опять в дорогу. Так ведь?
   - Ага, в дорогу, причем дорогу дальнюю, - капитан оперся локтями о стол и перевел взгляд на карту, немного небрежно расстеленную на необъятной столешнице, - твоей первоочередной задачей сейчас является прокладка курса до вот этой бухточки на восточном побережье острова Холодных слез.
   - Это, если не ошибаюсь, самый северный из островов архипелага Полярной каракатицы... А дальше только ледовые поля, а на карте так и вовсе белое пятно,- Алакви заёрзал в кресле, как будто пытаясь вернуть себе только что покинувшее его ощущение комфорта, - мы полезем туда?
   - Деваться некуда, полезем, - Симба устремил взгляд внутрь себя, видимо, пытаясь поймать только что возникшую, невнятную, но потенциально важную мысль. Мгновением позже, он, вернулся к разговору, - и знаешь, наверное, следует маршрут наш проложить так, что бы о том, кто мы и куда мы путь держим, как можно меньше народу знало.
   - Что, никаких промежуточных остановок, -- начал уточнять старпом, - и над становищами олча лучше не появляться?
   - Никаких остановок. И этих рыбоедов давай беспокоить понапрасну не будем, -- подтвердил руководитель экспедиции, - запасы того, что может нам потребоваться в походе, погрузим перед стартом с наших складов. Все необходимое должно быть в наличии.
   - Ну навскидку да, все должно быть, - согласился с капитаном Гугу, задумчиво теребя мочку правого уха, - кассеты нагревательных элементов получили позавчера, а сегодня, вон, и газ иланга привезли - Пегий уже баллоны, наверное, заполнил.
   - Это замечательно. А что можешь сказать о наших недавних усовершенствованиях? - крайний вылет дирижаблем командовал старпом, а капитан как раз и занимался заказом и оплатой дорогостоящих расходников, попутно улаживая свои таинственные дела.
   - Гироскопы, полученные из Меридиана, оправдали наши ожидания -- энергопотребление мизерное, точность показаний навигационных систем заметно возросла, - воодушевленно начал докладывать старпом, - так что тут мы не прогадали. А вот дополнительная термостойкая внутренняя обшивка баллонов с интегрированной электронагревательной сеткой, на мой взгляд -- это уже лишнее. Эффект малозаметен.
   - Ну, это как раз и не удивительно, - Симба отнюдь не казался расстроенным, - ты же высоко не поднимался, да и летал только в наших широтах -- тут температура воздуха, даже на наших рабочих высотах, скажем так, не экстремальная. А вот при сильно отрицательных забортных температурах это может повысить на десять -- пятнадцать процентов подъемную силу газа иланга в баллонах дирижабля. Но продолжай -- мне интересно, как себя показали эти разрекламированные экспериментальные системы гиростабилизации поля зрения орудийных прицелов.
   - По поводу гиростабилизаторов вооружения,- старпом зачастил, стараясь поскорее донести приятные новости до командира. Словно он пытался уподобиться тем самым пулеметам, о качестве стрельбы которых зашла речь, - после крайних стрельб я обработал их результаты, сравнил с результатами предыдущих, и пришел к выводу, что эффективность огня электропулеметов повысилась на тридцать -- тридцать пять процентов, а главной курсовой орудийной спарки -- чуть ли не на 50 процентов.
   - Значит средства, все-таки, не зря потрачены -- удовлетворенно прокомментировал слова старпома капитан, - ну ладно, ты знаешь, что делать...
   - Так точно! - Гугу вскочил, как подброшенный мощной пружиной, и комично попытался вытянуться во фрунт, - Оставайтесь здоровым, капитан!
   - Иди хорошо, - улыбнулся Симба Ситоле и откинулся на спинку кресла.

   Глубокий вечер. Старший помощник Гугу Алакви ушел уже давно, дабы незамедлительно приступить к исполнению полученных указаний. Под толстым чечевичным стеклом мерно тикает висящий на стене механический хронометр, заключенный в круглый медный корпус. Он бесстрастно отмеряет, как капля за каплей истекает время дня сегодняшнего и неминуемо надвигается день завтрашний со всеми его заботами и неизбежными неожиданностями. Настольная лампа создает приятный полумрак, который охватывает все пространство кабинета, за исключением небольшого освещенного пятна на потолке и яркой круглой лужицы электрического света на полированной столешнице, непосредственно под бахромой, свисающей с нижнего края плотного тканевого абажура. В круге света лежит несколько листков пожелтевшей бумаги с какими-то корявыми записями и новомодный самопишущий прибор, стилизованный под хвостовое перо птицы тауси. В правом дальнем углу стола поблескивает полированной бронзой угловатого корпуса электрорасчетчик, созданный на островных мануфактурах королевства Меридиана. Прибор, безусловно, полезный, но чрезмерно дорогой.
   Вдоль боковых стен помещения, теряющихся в этих искусственных сумерках, едва угадываются, благодаря размытым неверным бликам, стёкла массивных книжных шкафов. За ними притаились шеренги разнокалиберных томов, выдающие себя только едва заметным мерцанием тусклой позолоты на кожаных корешках.
   Дым ароматной курительной смеси висит в замкнутом пространстве кабинета чуть ли не осязаемыми пластами. Причудливые формы, порожденные движениями воздуха, неспешно сменяют друг друга, плавно клубясь и перетекая из одной в другую. На какие-то ничтожные мгновения в струях дыма угадываются хищные образы фантастических зверей, тут же сменяемые призрачными деревьями, находящимися в процессе трансформации в столь же призрачные и зыбкие силуэты устремленных ввысь башен, на месте которых уже угадывается что-то еще...
   Глава рода Ситоле устало развалился в глубоком тяжелом кресле, покрытом велюровым чехлом темно-вишневого цвета. Глаза прикрыты. Правая рука периодически подносит к губам мундштук трубки с длинным, слегка изогнутым чубуком и чашей из дерева мзейтуни, украшенной мастерски вырезанной на ней физиономией криво ухмыляющегося чёрта-исихого. И когда мундштук касается губ, грудная клетка медленно поднимается, вдыхая терпкий, с цветочно-ягодными нотками дым. С выдохом он устремляется вон из легких, что бы тут же вплестись в плавающие по кабинету косматые дымные жгуты и добавить свой аромат к запахам дорогой кожи и мореного дерева стенных панелей.
   Пальцы левой руки, покоящейся на подлокотнике, без приложения избыточных усилий, но надежно, держат бокал, форма которого напоминает нераспустившийся цветок шиповника. Бокал до половины заполнен жидкостью красно-коричневого цвета. Это выдержанный на протяжении двух десятилетий в дубовых бочках спирт, полученный путем двойной перегонки перебродившего сока плодов и-апула.
   Капитан приоткрыл глаза, приподнял бокал и поднес к лицу. Слегка качнул хрустальный бутон - и его содержимое омыло тонкие стенки сосуда. Аромат фруктового сада поплыл по кабинету, смешиваясь с запахом курительной смеси...
   Вдохнуть этот бесподобный букет, пригубить напиток, неспешно покатать по ротовой полости. Ещё и ещё. Насладиться процессом впитывания волшебной жидкости прямо в слизистую оболочку. Поймать ускользающее послевкусие. Затянуться. Выпустить дым, закрыть глаза и откинуться на спинку кресла.
   Завтра предстоит суетный день...
  
   По мере того, как тяжёлые капли срывались вниз и разбивались о поверхность артефакта, стенки его приобретали все большую и большую прозрачность, А внутри этой каменной таблички начал проявляться светящийся молочно-белый сгусток. Пространство света вскоре заняло весь объем артефакта, а когда о поверхность камня ударилась очередная капля крови, в потолок помещения уперся сияющий столб физически ощутимого света.
   И пространство каюты, размылось, поплыло клочьями и лоскутами оболочек поврежденной реальности. За вихрем этих мельтешащих обрывков все более четко обрисовывались стены. Ограниченная стенами площадь представляла собой октагон диаметром около двадцати метров. Стены были сложены из кубических блоков темного плотного камня, с гранью около восьми метров. Они поднимались ввысь, теряясь вверху во мраке. Внизу же, в самом центре зала лежал бронзовый поднос, на котором покоилась эта самая табличка. Как раз благодаря свету, которым она сейчас была наполнена и различались стены и каменный пол. Реальность стабилизировалась.
   Нтанда, как была в комбинезоне и тапочках, так и стояла перед этим подносом, сжимая в правой руке стилет. Кровь из пореза на левой руке более не капала. Мало того, порез закрылся. Да и не до него было.
   Взгляд девушки прикипел к артефакту. А с ним продолжались какие-то неспешные метаморфозы. Световой столб исчез, но на смену ему появился более сфокусированный луч -- однако, не успев появиться, он тут же трансформировался в плоскость, подобную экрану, размерами примерно 2 метра на метр с небольшим. Повис этот экран прямо перед глазами незадачливой любительницы экспериментов с непрогнозируемыми последствиями. На экране начали появляться изображения. Они мгновенно сменяли друг друга, как будто кто-то очень быстро и небрежно листал огромный альбом с цветными иллюстрациями. Сознание девушки даже не успевало выхватить что-либо осмысленное из этого калейдоскопического мелькания цветных пятен и размытых силуэтов. Трудно сказать, насколько долго это продолжалось. Нтанда уже не совсем уверенно себя ощущала. Она погрузилась в какой-то странный транс, в котором была только она и эти мелькающие невнятные образы.
   И вдруг все мгновенно прекратилось. Опять проявилось пространство каюты, И деревянная обшивка её стен заменила собой громадные камни из недавнего виденья. На столе стоял поднос, где в небольшой лужице крови отмокал артефакт. Голова просто раскалывалась от внезапно нахлынувшей боли.
   Нтанда положила на стол стилет, который она так и сжимала в правой руке и бросила взгляд на хронометр, стоящий на столе. С момента, как она приступила к этому эксперименту, прошло чуть меньше, чем шесть часов. И тут, после всех этих чудес и странностей, у неё вдруг возникла мысль, потрясающая своей обыденностью и приземленностью -- а не осталось ли на камбузе после обеда, который она таки пропустила, еще чего-нибудь, что можно было бы укусить? Ибо есть, вдруг захотелось, как перед смертью.

   Прибрав следы своего эксперимента, она вызвала стюарда, попросила принести что-нибудь съедобное. Съедобное было доставлено оперативно и в достаточных количествах. Праздник желудка начался. Так, что там у нас, под этой крышечкой? Ага, острый мясной супчик. Так, копчёности, колбаска, что там еще плавает? Все? Так быстро? Ладно, а под этой крышечкой что? Ага, стейк с тушёными овощами. Хочу-хочу-хочу. Ну вот. Теперь очередь вот этих вот маленьких эклерчиков. Ну, какие ж они действительно маленькие то оказались, одно расстройство. Да и не много их было, если честно. Эх, как же все приятное и хорошее быстро заканчивается то.
   Вот, не заметила сама, как и этот маленький праздник закончился. Только приятное чувство сытости осталось. Но оно тоже пройдет. А вообще, если по большому счёту, то всё пройдет, да. Кстати, и головная боль, которая мучила ее перед едой, тоже как-то незаметно рассосалась.

   Поднялась на палубу, огляделась. Отец, как обычно, стоял у фальшборта и смотрел на струи забортной воды.
   - Отец, кажется, у меня что-то начало получаться, - несмело сказала она, - дело с мёртвой точки сдвинулось.
   - Замечательно, молодца, - Афолабе Молефе обернулся и задал вполне ожидаемый вопрос,- и что же тебе удалось сделать с этим булыжником? - и из формы вопроса следовало, что артефакт, на который первоначально возлагалось столько надежд, сильно утратил популярность и председатель правления гильдии "Черное золото" стал гораздо скромнее в своих желаниях.
   - Я провела обряд активации этого, как ты выразился, булыжника, - она решила пока не акцентировать внимание на подробностях произошедшего, - в результате артефакт, как мне кажется, произвел загрузку какой-то информации в мое сознание. Какой именно, пока не поняла. Надо разбираться.
   - А как ты поняла, что он загружал информацию? - он про себя сделал пометку, что ничего, собственно, пока не выяснено, и конкретный результат пока не достигнут, - и как ты думаешь извлекать эти данные уже теперь уже из своей головы?
   -Как поняла? В процессе активации, у меня перед глазами мелькали какие-то картинки и образы. Мелькали с такой скоростью, что осознать ничего конкретного я не успевала. И продолжалось это почти шесть часов, - и, вспомнив о головной боли, она добавила -- да, сразу после этого голова стала болеть невыносимо. Скорее всего, из-за того, что в нее теперь впрессованы большие объёмы не пойми чего. Притом без моего согласия, - выдав эту тираду, она даже губки надула, выражая тем самым свою обиду незнамо на кого, за такое не куртуазное с собой обращение.
   - А что касается извлечения этих знаний, - она посмотрела на небо и на скользящие по нему облачка, - буду медитировать, ну и пытаться разобраться вообще, - она опять замялась, но мысль всё-таки завершила, - по-всякому.
   - Картинки, говоришь, мелькали, - Афолабе задумался на секунду, потом, глянул на дочь и скомандовал, - а пойдем-ка ко мне, посмотрим кой на что.
   Они спустились в его каюту, треть площади которой занимал письменный стол. Пока Нтанда стояла в дверях, ожидая того момента, когда её глаза адаптируются к полумраку каюты после солнечной палубы, отец извлек из одного из шкафов полотнище плотной бумаги, видимо для прочности и износостойкости ещё и наклеенной на ткань. Это была карта северных областей материка Бара.
   Расстелив ее на столе, он подозвал Нтанду.
   - А вот эти картинки ничего не напоминают тебе?
   Нтанда сначала непонимающе смотрела на карту, потом в ее глазах мелькнула тень узнавания.
   - Что-то подобное я, скорее всего, видела, вот только это была не карта, я видела все эти острова, как бы с большой, очень большой высоты. Сейчас так высоко, наверное, ни один аэростат не рискует подниматься. Только тут у тебя, мне кажется, не все, - она начала уже более осмысленно вглядываться на территории, изображенные на карте.
   - Это самая точная карта, которая на сегодняшний день нам доступна,- сказал Афолабе, - покажи-ка, а лучше вот тебе карандаш, дорисуй недостающее. Сможешь?
   - А давай, - Нтанда потянула руку за предлагаемым карандашом, - рисовать нас тоже, вроде как, учили.
   И она деловито приступила к совершению географических открытий, то есть к изображению недостающего на карте, к северу от острова Холодных слез в архипелаге Полярной каракатицы, небольшого клочка суши. И гораздо севернее отметки, стоявшей на карте на восточном берегу этого острова.
   Отец внимательно следил за движениями карандаша в руках дочери. И когда она закончила, наклонился над картой и задал вопрос, ответ на который и так был очевиден.
   - Так там севернее еще остров?
   -Да. И нам, как следует из информации, предоставленной мне артефактом, именно туда, - сказала она уверенно.
   - Это дальше, чем я рассчитывал -- отец нахмурился, - наши аналитики предполагали, что нам не надо будет продвигаться дальше вот этой отметки, - он указал на восточное побережье острова Холодных слез.
   Нтанда долго стояла у карты, но смотрела не на нее, а как бы внутрь себя. Потом вытащила из пальцев отца карандаш, который тот задумчиво вертел, и уверенным движением нарисовала крестик в центре нарисованного ею же острова.
   - Тут. Нам надо идти сюда. Нас ждут Врата Стылой Тени и то, что за ними, - она приложила к вискам ладони и охнула, как от боли,- Только не спрашивай, что это за Врата такие. Не знаю я. Знаю только, что они есть и нам их не миновать. Пап, я к себе пойду, надо отлежаться. И голова опять, как будто по затылку дали чем-то тяжёлым.
   - Иди. Отдыхай, конечно, - сочувственно произнес отец, - но если вдруг что-нибудь станет проясняться, постарайся сразу меня извещать об этом, - он запнулся, но почти сразу продолжил, - и никому ни слова о том, что ты смогла сделать. Это действительно важно. Критически важно.

   До каюты своей она едва доковыляла.
   Голова опять раскалывается. И безумно хочется спать. И в голове, как будто что-то ворочается, стучится изнутри о кости черепа, порождая эту самую мигрень.
   - Теперь ждать, пока и это пройдет. Но какие её годы, дождется, - мелкие беспорядочные мысли порхали в сознании Нтанды, опасаясь что-нибудь задеть своими крылышками, что бы не вызвать очередной всплеск чудовищной боли,- и не поздно ведь ещё, едва стемнело. А ноги уже не держат. Но ладно, еще набегаемся. А сейчас спать.
   Девушка бросила взгляд, в котором содержалась целая гамма эмоций, на пластинку зелёного камня с черными прожилками, заботливо оттертую ею от её же собственной крови. Лежит себе на прикроватной тумбочке, каменюка. Как будто бы ничего и не было.
   - Ладно. С камнями потом, всё потом,- сказала она сама себе, забираясь под одеяло,- отвлечься надо, поспать надо,- и, бросив ещё один взгляд на артефакт, продолжила, убедительно так, но непонятно, к кому обращаясь,- и снов не-на-до. Ни-ка-ких.
   Проснулась ночью. Всё вроде бы нормально. Удалось всё-таки чутка спокойно поспать, без мистики, хоррора и прочих остросюжетных кошмаров. Через несколько секунд после того, как глаза открылись, сообразила -- пить. На столе должен был стоять графин с водой. И тут она ощутила какую-то неправильность, что-то было не так. Ну конечно, в каюте не темно, хотя должно было бы быть. Причина -- вот она, на тумбочке, распространяет слабое свечение, с лёгкими, травянистого цвета, нотками. Лежит себе, камушек, светится. Ну, дело то житейское. Хотя, если камушек светиться начал, то от греха его надо положить так, что бы видно его не было, всем тем, кто мог войти в каюту. А лучше, что бы вообще никто не видел, так оно понадежнее будет. Во избежание, так сказать, ненужного ажиотажа. И для профилактики от возникновения глупых вопросов у излишне любознательных индивидуумов.
   Она вылезла из-под одеяла. Не утруждая себя поиском тапок, прошлепала к столу. Долго и с наслаждением пила из горлышка графина. Приличным девушкам оно, конечно, не пристало так вульгарно себя вести. Так никто же не видит, можно и расслабиться. На обратном пути прибрала светящийся камушек в тумбочку и забралась обратно в кровать.

   Закрыла глаза, успокоила дыхание, начала погружаться в сон. И тут началось то, чего она опасалась. Засыпание обернулось погружением в сердце вьюги. Вокруг нее вращались струи воздуха, несущие какую-то ледяную крошку. Холода, правда, не чувствовалось. Это хоть и странно, но возражать против отсутствия неприятных ощущений было бы глупо. Когда горсть этих снежинок проносилась мимо лица, обострившееся внимание выхватило интересные детали. То, что крутилось в воздухе, было очень похоже на снежинки, но таковыми не являлось. Это были те самые серебристые знаки. Странные, надо сказать, знаки. Нечто среднее между угловатыми символами, которые оставались на древних камнях покинутых храмов Милеле Нжиа и иероглифами многочисленного и древнего народа Чжоужэнь с восточного материка.
   Но вот метель стала утихать, и серебристые знаки осыпались на серебристую же поверхность равнины, по которой теперь шла Нтанда. Воздух был наполнен влагой до предела. Клочья белой дымки проявлялись уже на расстоянии метра, а метрах в пятнадцати-двадцати стояла уже плотная стена морозного тумана, непроницаемая для взгляда. Девушке казалось, что она заключена в полусферу из грязно-белой ваты. И полусфера эта двигалась вместе с ней. Где то, на границе восприятия, послышался далекий детский плач. Прямо перед девушкой, на высоте около трёх метров от земли, белая стена начала колебаться, обрывки дымки отделялись от нее и отлетали прочь от эпицентра возмущения. А спустя секунду из этого места, совершенно бесшумно и странно медленно, мерно взмахивая широкими крыльями, вылетела огромная полярная сова, как будто материализовавшись из клочьев тумана. Её янтарные глаза буквально на мгновение скользнули по лицу девушки. Этот взгляд вызвал массовый забег мурашек по ее спине. Причем по габаритам своим, мурашки эти, судя по ощущениям, сильно превосходили размерами даже тропических муравьев-людоедов. Пока Нтанда стояла на месте, сражаясь с внезапно нахлынувшим безотчётным страхом, сова, все так же мерно взмахивая крыльями, исчезла в противоположной туманной стене, оставив после себя только призрачные звуки удаляющегося детского плача.

   Во сне время течет по своим законам, а потому, как много его утекло до той поры, когда перед девушкой показалась все более расширяющаяся прогалина в туманной стене, она вряд ли сказала бы. И в открывшемся пространстве было видно, что снежно-серебристая поверхность равнины резко заканчивается, и дальше -- скудная желтовато-зеленая щетина редкой травы, на которой скупо разбросаны уродливо перекрученные карликовые деревья. Прямо впереди, на границе, разделявшей серебристо-белую и желто-зеленую поверхности, на расстоянии двух метров друг от друга стояли два трехметровой высоты обелиска. В основании своём каждый из обелисков имел квадратное сечение, примерно метр на метр, и плавно сужался, переходя в конус заострённой вершины. Материалом, из которого были вырезаны эти столбы, был плотный темно-серый камень с черными прожилками. Она окинула взглядом пространство, которое уже не было скрыто в тумане. Желто-зеленая поверхность имела форму круга диаметром около четырех километров. На границах этого круга, с интервалом примерно километр стояли пары каменных обелисков -- братья-близнецы тех, что Нтанда видела перед собой.
   На противоположной стороне круга находилась скала, чьи склоны почти отвесно уходили ввысь, теряясь в низких грязно-серых облаках. На передней грани скалы на уровне земли зиял широкий чёрный провал, по бокам которого так же стояли уже описанные обелиски.
   Она вдруг поняла, что цель их путешествия находится во тьме этого провала. Попробовала пройти между обелисками и приблизиться к провалу. Но продвинуться не смогла. Воздух стал материально-вязким, и пройти сквозь него никаких бы сил не хватило бы. Она попробовала обойти обелиски. Результат тот же. Тут она бросила взгляд на поверхность сначала правого, а потом и левого обелиска. И только сейчас, приглядевшись, увидела на поверхности стоявшего слева от нее каменного столба углубление, по габаритам своим идеально подходившее для того, что бы туда можно было уложить заподлицо один вредный камушек, который сейчас освещал внутритумбочное пространство в её каюте.
   Информация усвоена. Решение задачи, которая еще даже не была надлежащим образом сформулирована, найдено. Камень нужно брать с собой. Без него нечего и пытаться.
   Девушка снова ощутила себя падающим листом, а это значило, что наконец-то можно отдохнуть по настоящему, вплоть до того момента, когда утро даст старт очередному этапу большого забега, называемого, по какому-то недоразумению, жизнью.

   Утром все было, как обычно. То есть умывание со всеми сопутствующими процедурами, легкая утренняя зарядка. И обязательная медитация, прочистка энергетических каналов, нормализация тока в них энергии. В общем, все те действия, которые способствуют окончательному пробуждению организма. Затем стюард принес маленькую чашку крепко заваренного напитка из прожаренных зёрен буна и стакан холодной воды, такой холодной, что аж зубы ломило. Буна был горьковатый, как она и просила. Горький она и любила, и если и с кислинкой -- то с очень слабой, символической. Горечь напитка бодрила, обостряла чувства и заставляла глаза раскрываться шире. И для того, что бы вкус напитка не ослабевал, после каждого глотка его следовало запивать водой. Вода смывала все вкусовые ощущения с языка. Тогда вкус последующего глотка был таким же объемным и интенсивным, как и предыдущий.
   За завтраком в кают-компании собирались все, кроме вахтенных. Народу за столами рассаживалось много. Она негромко сказала рядом сидящему отцу, что появились некоторые новые данные. Он одобрительно хмыкнул, и так же негромко сказал, что минут через пятнадцать после окончания завтрака ждёт ее на палубе.
   Перед выходом на палубу она все-таки накинула бушлат. Ветер, по сравнению со вчерашним днём, заметно усилился, да и похолодало. Волны за бортом обзавелись пенными шапками и увеличились в размерах. Экспедиционное судно приближалось к цели.
   Когда она поднялась на палубу, отец уже стоял у фальшборта, как обычно. Нтанда подошла к нему и начала излагать то, что увидела в своем сегодняшнем сне. После того, как она рассказала о поле с пожухлой травой, обрамлённом обелисками серого камня, отец согласно кивнул.
   - Да, в процессе изучения архивных записей мы пришли к выводу, что там существует какая-то климатическая аномалия. Значит, так оно, скорее всего, и есть. Так как сны твои, это не что иное, как часть всплывающей в твоем сознании информации, переданной тебе артефактом,- а потом он задал вопрос, который предвосхитил, в какой-то мере, продолжение ее рассказа, - а что-нибудь по поводу трудностей доступа в твоем сне не просматривалось? А то в изученных нашими аналитиками записях были какие-то невнятные намеки на вероятность возникновения проблем.
   - Ты знаешь, да. Когда я во сне попыталась ступить на траву -- меня что-то не пускало, воздух сгущался, уплотнялся и, как бы, выталкивал меня.
   - Плохо. Я надеялся, что это всё-таки будет не так,- он был явно расстроен, причем серьёзно так расстроен, и, словно разговаривая сам с собою, спросил, - и как бы нам теперь с этим справиться то?
   Нтанда, почему-то понизив голос, выдала следующую порцию информации, которая прибавила отцу оптимизма.
   - Я почти уверена, что наш артефакт и есть ключ, открывающий проход к Вратам, которые расположены на этом заросшем травою пятачке посреди снежных полей.
   - Почему почти?- тут же спросил мгновенно пришедший в себя председатель правления гильдии.
   - На поверхности обелиска была ниша, как раз по его размерам. То есть я предполагаю, что эта ниша и есть своеобразная замочная скважина, а сам артефакт -- подходящий к этому замку ключ. Во сне этого камня со мною не было,- она виновато опустила глаза, - и поэтому проверить это своё предположение экспериментально я не могла. Но то, что артефакт с самого начала выдаёт информацию именно по этому месту, косвенно доказывает, что он и является ключом для прохода туда.
   - Понятно, ну, у нас все равно нет больше ничего, что могло бы нам помочь, задумчиво сказал Афолабе, - и, наверное, так оно и есть. Если учесть, что экспедиция, отправленная гильдией Бережливых, не вернулась, а артефакт пылился в архиве...
   - Значит, они так и не проникли за обелиски, даже если туда и добрались, закончила за отца эту мысль девушка,- а настойчивые попытки проникнуть туда без ключа могли привести к активации каких-то защитных механизмов или магических конструктов.
   - Вот они и не вернулись, - резюмировал Афолабе.
   -И, отец, во сне была полярная сова, большая такая, она пролетела мимо меня, в это же время я слышала плач ребенка. И очень не по себе мне было. Очень. Что бы это могло быть?
   - Не знаю, дочь, не знаю, - нахмурился отец,- но в таком деле мелочей быть не должно. После выгрузки спросим у местных, у олча. Все равно стартовать будем от их становища. Они там сейчас должны уфаву заготавливать. Про полярных сов они, наверное, больше нас с тобой знают.

   Вторая неделя плавания подходила к концу. Корабль приближался острову Холодных слёз. И, по всей видимости, нужно будет бросать якорь в одной из бухт восточного побережья острова. И надолго, поскольку уже сейчас приходилось уворачиваться от совсем не маленьких льдин, то и дело пытающихся попробовать корпус "Инсиндизо" на прочность. Пока удавалось избегать столкновений, но уже однозначно становилось ясно, что дальнейшее продвижение на север осуществимо только по суше, ну или по льду. Так что, достигнув подходящей бухты, корабль встанет на якорь, и будет ждать возвращения сухопутной экспедиции.
   После того, как Нтанда увидела сон с совой, она получила передышку. То есть с того дня не было никаких снов, связанных с предстоящим переходом. Возможно, пока у неё не возникало вопросов, информация, поселившаяся в её мозгу, и не пыталась пробиться к её сознанию. Это её вполне устраивало, так как позволяло высыпаться.
   Надо отметить, что с момента пробуждения артефакта тот продолжал испускать мягкое свечение, так что из тумбочки девушка его не извлекала. Во избежание. Кроме того, она отметила небольшое, но неуклонное повышение качественного эффекта традиционных медитаций. Она стала лучше ощущать свои основные энергетические каналы и получила возможность, правда, пока слабую, ощущать "чудесные" энергетические каналы, концентрируя свое внимание на некоторых узловых точках, находящихся на этих каналах. Из теории она знала, что лекари могли поправлять состояние здоровья своих пациентов, воздействуя на эти точки. Воздействие на эти точки практиковалось, так же, и в боевых искусствах, и даже некоторые заплечных дел мастера использовали эти точки в своем нелегком труде.
   Что же касается Нтанды, то она, как артефактор, должна неуклонно развивать свою энергетическую структуру для взаимодействия с артефактами. Надо сказать, что взаимодействие с артефактами, как правило, сводилось к их зарядке. В современном мире секреты изготовления и тонкой настройки артефактов были утеряны. Потому так ценились артефакты древних в рабочем состоянии, которые, как правило, попадали на рынок благодаря археологическим изысканиям. Отдельная проблема состояла в распознании функционала найденных артефактов и механизма приведения их в действие. Единой методики не существовало, но и тут развитая энергетическая структура организма давала дополнительный шанс на успех. Хоть и небольшой совсем.

   Корабль углубился в бухту и, расталкивая корпусом мелкие льдины, двинулся по направлению к северному пляжу, усеянному поверх галечника более крупными округлыми камнями. На южном пляже бухты находилось лежбище уфаву. Корабль к ним не приближался, а потому ластоногие и не обращали на него никакого внимания. Видимо, вид пароэлектрохода никаких опасений у них не вызывал. Непуганые совсем.
   За каменистым пляжем начиналась плавно повышающаяся снежная равнина. На расстоянии примерно двух с половиной километров от бухты равнина заканчивалась. Далее громоздились базальтовые скалы, на склонах которых устраивали свои гнезда многочисленные чайки. Недалеко от скал дымились костры охотничьего становища кочевого народа охотников и рыболовов, народа олча.
   "Инсиндизо" приблизился к берегу настолько близко, насколько позволяла осадка судна, то есть берег был метрах в десяти-пятнадцати. Якорная цепь заскрежетала по бронзовой окантовке клюза, и, спустя несколько секунд, якорь плюхнулся в густо-зеленую воду. Всё. Приплыли. Дальше ножками.
   На палубе началась возня, предшествующая сходу на берег. Матросы готовили к спуску на воду шлюпку. Боцман уже прикидывал, как бы побыстрее сгрузить на берег два четырёхместных гусеничных снегохода. Первой отвалила шлюпка с матросами, отправившимися собирать плавник, в изобилии валявшийся на пляже. Крупные просолённые бревна вполне годились для изготовления широкого трапа, по которому было бы возможно переправить технику и грузы на берег.

   Как только якорь оказался под водой, с мостика спустился радист. Он только что получил от капитана координаты точки нахождения судна для отправки их в офис гильдии "Водный путь", являющейся хозяином корабля. Он быстрым шагом протопал по коридору и скрылся в помещении радиорубки. Там, угнездившись на свой, привинченный ножками к полу, стул, он быстро повернул несколько рубильников и нажал пару кнопок на пульте перед собой. Одел наушники.
   Покрашенный в шаровый цвет корпус радиостанции, занимавшей всю поверхность стены, украсился желтыми и красными огнями индикаторов. Загудели трансформаторы. Начал наливаться зеленым круг главного индикатора готовности станции, размером с имперский ранд. Время ежедневного сеанса связи только начало свой отчет, и на отправку короткого сообщения его было более, чем достаточно. Но радист Абидеми Джума торопился. Он выставил частоту передачи, вынул из кармана листок с текстом радиограммы и приступил к её отправке. Писк сигналов кода Гёрке зазвучал в наушниках. По окончании передачи Абидеми переключил станцию на приём и дождался подтверждения приёма сообщения.
   Но вместо того, что бы выключить станцию и пойти пропустить кружечку пива (поскольку якорь брошен, то появились некоторые послабления для команды), он опять переключился на передачу, изменил несущую частоту, и отправил радиограмму еще раз. И дождавшись, наконец, сигнала о подтверждении приёма второй своей радиопередачи, он начал выключать аппаратуру.
   Даже его жена не догадывалась, что реальным отправителем ежемесячных переводов, которые он получал в отделении имперской почты, был отнюдь не его дядюшка Земба, хотя таковой и существовал в природе. Средства эти имели своим источником бюджет седьмого управления разведывательного департамента Министерства иностранных дел Его Королевского Величества Гаррета II, короля Меридиана. Статья бюджета, по которой проводились расходы, называлась "финансирование заморской агентуры".
   Глава 4
   Пока экипаж судна занимался своими делами по обеспечению выгрузки экспедиционного оборудования и всего прочего, что могло бы понадобиться при обустройстве временного лагеря, Афолабе и его дочь отправились в стойбище олча. Находилось оно у подножия скал, ближе к южной оконечности бухты. Через час неспешной ходьбы по заснеженной каменистой равнине они уже могли почувствовать запахи человеческого жилья.
   Охотились олча самым незатейливым образом. От стада уфаву на южном берегу отгонялись "холостяки", то есть молодые самцы, возрастом от двух до четырёх лет. Их гнали по направлению к цехам разделки. И там же, поблизости, находилась площадка, отведенная под бойню. Уфаву загоняли на эту площадку и просто забивали дубинами. Черепа у них сравнительно непрочные, так что многим хватало одного-двух ударов по голове. Затем туши грузили на волокуши и оттаскивали в разделочные цеха, где и происходила дальнейшая их обработка. То есть снималась шкура, очищалась от мездры, в это же время с тушки срезался жир, её потрошили, разделывали, срезали мясо. Для того, чтобы шкуры не портились, и их можно было бы без потерь доставлять к месту последующей обработки, они консервировались в соляном растворе.
   Вся эта деятельность осуществлялась на довольно солидном расстоянии от становища, и, при этом, с подветренной стороны. Так что запахи бойни и разделочных цехов до стойбища не долетали. Сейчас рабочий день заготовителей был в самом разгаре, так что в становище оставались только больные, пара дежурных охранников и старейшина с шаманом, которым невместно было возиться с уфаву - они осуществляли общее, стратегическое, можно сказать, руководство всей заготовительной партией.
  
   Когда Нтанда с отцом уже подходили к ярангам лагеря, навстречу им выдвинулся тщедушный шаман. Был он уже в преклонном возрасте, седой, тощий, со сморщенным обветренным лицом. Но держался с достоинством. В качестве приветствия он издал гортанный крик и кинул в сторону приближающихся визитеров несколько камней. Не попал, хотя, похоже, попадать и не собирался. Броски были, так сказать, весьма символическими. Чуть позади него шёл еще один, весьма пожилой олча, видимо, один из старейшин. Он, по просьбе тойона, скорее всего, осуществлял организационное обеспечение заготовительной экспедиции. Тогда как шаман больше окормлял заготовителей духовно, то есть, защищал охотников от козней злых духов и обеспечивал содействие со стороны добрых. В меру своих сил и способностей, разумеется. Старейшина тоже окатыш кинул. С тем же успехом.
   Нтанда вопросительно посмотрела на отца. Тот ей ответил успокаивающим взглядом, мол, всё по плану, все так и должно быть. Подошли поближе. Старейшина схватил Нтанду за руку, а шаман проделал то же самое, но уже с Афолабе. И повели их прямо через костёр. Благо, обувь была на толстой подошве, да и огонь был невысоким. А кульминацией приветственно-ритуального действа стал обмен верхней одеждой. Нтанда и её отец стали счастливыми обладателями добротных кухлянок, а представители принимающей стороны обзавелись зимними бушлатами.
   В общем и целом, знакомство прошло на ура, в полном соответствии с традициями. После окончания приветственных церемоний гости проследовали за хозяевами в просторную ярангу, где и должна была состояться беседа, ради которой Афолабе Молефе с дочерью, собственно, и пришли в стойбище. Нтанда, шедшая последней, с интересом воззрилась на сушёного ерша, болтающегося на веревочке над входом в ярангу и решительно шагнула внутрь. Все чинно расселись вокруг очага, сложенного в центре чоттагына,на низеньких табуреточках. Над очагом висел объёмистый котелок, в котором что-то кипело и булькало. Хозяева предлагали пройти в полог. Но гости отказались, мотивируя это тем, что сейчас не особенно холодно, и, пока готовится что-то на огне, то есть и огонь, а, стало быть, и тепло.
   Старейшина, судя по бросаемым искоса на Нтанду заинтересованным взглядам, в молодости был ещё тем ходоком, да и состарившись, он, видимо, не до конца утратил интерес к противоположному полу. Внешность его говорила о бурно прожитой молодости, а раскатистое имя, которым он представился, Выргыргылеле, наверное, тоже могло бы многое рассказать сведущему человеку. Шаман же попросил называть его просто, Тынэвири. Говорили олча вполне нормально, хотя некоторая неправильность в речи всё-таки ощущалась.
   -Уважаемые,- взял тяка за рога председатель правления гильдии, - мы прибыли на Север с исследовательскими целями. Тут у нас будет промежуточная база, а экспедиция пойдет дальше, - он окинул взглядом собеседников, и, убедившись в том, что они его слушают, продолжил,- и нам была бы очень интересна информация о том, что находится севернее этого острова.
   - Море. Лёд и вода под ним, однако, - лаконично ответил Выргыргылеле, всем своим видом показывая, что тема скользкая, и для него неприятная.
   - А за морем? - продолжил настаивать любознательный Афолабе.
   - Плохие там места, однако, - поддержал шаман старейшину с труднопроизносимым именем.
   - А всё-таки? Чего там такого, что делает эти места плохими? Дикие звери? Труднопроходимые тропы?- недоумевал вопрошающий.
   - Тейнгычыт, однако,- значительно произнес шаман.
   - Неужели туда людям совсем хода нет? - задала свой вопрос Нтанда, отбросив со лба отросшую за время пути чёлку, чем и спровоцировала почтенного Выргыргылеле еще на один сальный взгляд. Шаман же сохранял серьезность, поскольку предмет разговора явно сместился в сферу его компетенции.
   - Чтобы идти туда, надо сначала с Пегитген говорить, янра кэлъет говорить, защиту просить, однако, - не поскупился на слова Тынэвири, - амулеты есть, но говорить надо, подарки надо для янра кэлъет, для олча надо, - завершил длинный спич меркантильный шаман. Но, с другой стороны, если подумать, так даже смерть не бесплатна -- она стоит жизни.
   - А какие подарки порадуют духов, какие подарки хотят олча? - взял в свои руки переговорную инициативу председатель правления гильдии,- мы готовы к необходимым расходам, и нам бы ещё проводника бы...
   - Олча пять стальных ножей надо -- вот таких, - староста скрюченным перстом, украшенным распухшими от артрита суставами, указал на добротный охотничий нож, висящий на поясе Афолабе,- три винтовки, и десять цинков патронов, - Выргыргылеле решил, что гулять, так гулять. В кои-то веки удача привалила -- духи послали глупых большеглазых людей, готовых за смерть свою ценные вещи отдавать, пользоваться случаем надо, однако.
   - Для духов оленя надо,- деловито дополнил сказанное старейшиной шаман,- если нет у вас, продать можем, однако.
   - Сколько и чего? - Афолабе уже начал всерьез подозревать, что эти два олчи сейчас его, натурально, по миру пустят.
   - Две винтовки, однако, - сказал шаман, довольно жмурясь, - и пять цинков.
   - По рукам, - подвёл черту под торгом председатель правления.
   - Мудрейший, - обратилась Нтанда к шаману, - а не можешь ли ты сказать, что значит то, что во сне я увидела большую белую сову и детский плач услышала?
   - Плохой знак, однако, озабоченно произнёс Тынэвири, - ангъяка встретить можешь. Тут не оплошай -- сталью отогнать можно. Стали он боится. А свинца не боится, однако. Можно собачью кость сломать и в огонь бросить. Умрёт тогда совсем,- шаман прикрыл глаза, вздохнул, и закончил мысль,- но завтра камлать буду, для вас у духов защиту просить буду.
   - И, все-таки, - Афолабе снова привлек внимание стариков, - проводника бы нам.
   - Охотникам скажу, однако. Если согласится кто, завтра утром пришлю, тогда договаривайся, - подвел черту под разговором Выргыргылеле, и снова, будто невзначай, мазнул взглядом по лицу Нтанды. Какой сладострастный старикашка... Однако.
   Очаг уже еле теплился, всё, о чём имело смысл говорить, было обговорено, все решения приняты. Афолабе Молефе и его дочь, попрощавшись с олча, повлеклись неспешно в сторону лагеря. Ещё много чего надо было сегодня сделать.
  
   С первыми утренними лучами солнца появились и заботы, запланированные на день грядущий. Ну, и внеплановые тоже. Как же без этого, без этого не никак.
   Нтанда высунула нос из пухового кокона спального мешка. В палатку сквозь неплотно занавешенный вход просачивался слабый, но бодрящий, запах свежезаваренного буна. Это мотивировало ее на то, чтобы покинуть тёплые и уютные глубины спальника и отважно броситься в неумолимо накатывающую волну занимающегося дня.
   Одевшись, она выглянула из палатки и увидела, что отец и ещё два охотника-олча сидят на брёвнах вокруг костерка. Отец попивает буна из своей именной полуведёрной кружки. Охотники курят короткие трубки, набитые чем- то ядрёным, до них далеко, метров пять, а от специфического запаха курительной смеси в носу аж свербит.
   -Ч-ч-чхи! - прозвучало приветствие Нтанды, - и доброе утро, - сказала она, солнечно улыбнувшись окружающим, после чего поинтересовалась - а где тут буна наливают?
   - Доброе, - улыбнулся отец, - буна вон, за тем бревном стоит, только-только сварился, так что не зевай. Она не заставила себя просить дважды, достала свою, тоже не маленькую, кружку и наполнила ее ароматным напитком.
   -А присоединиться к разговору можно?- она вопросительно посмотрела на отца.
   -Да, кстати, познакомься, это Вуквукай, а это Кмоль -- когда Афолабе называл имена охотников, те поочерёдно поворачивались к Нтанде. После чего он обратился уже к охотникам, - а это моя дочь, Нтанда,- На этом процедура знакомства благополучно завершилась.
   - Итак, - он снова повернулся к дочери, - давай я расскажу тебе то немногое, о чём мы тут успели поговорить, пока ты сны смотрела.
   Нтанда не стала ничего говорить, просто сконструировала вопросительно-заинтересованную мордаху.
   - Эти достойные люди выразили свое принципиальное согласие сопровождать нас до того самого острова. Но дальше его берега идти отказываются. Они считают, как бы это сказать по корректнее то, - он задумчиво наморщил лоб, но быстро отыскал нужную формулировку, - возникающие риски излишними, вот.
   - Ну, это не страшно, там, по моим прикидкам не более 15-ти километров до цели остается, - прокомментировала это Нтанда, лыжи нам в помощь.
   - И второе. Они в один голос утверждают, что добраться до северной оконечности острова Холодных слез на снегоходах мы не сможем. Местность проходима только для нарт с собачьими упряжками. Слишком много камней, пересечённая местность, ну и вообще, так себе дорога.
   - А нарты с собаками мы где возьмём?- тут же последовал вопрос дочери.
   - Они сказали, что за дополнительную плату нам их предоставят, - успокоил ее Афолабе, дело за малым, - сторговаться, - и он кисло улыбнулся, - понимаешь, меня беспокоит не стоимость вещей, которые они просят, меня беспокоит, в достаточном ли количестве они у нас имеются.
   Участия в воспоследовавшем торге Нтанда не принимала. Она потягивала буна, щурилась на бледное северное светило и слушала голоса торгующихся, особо не вникая в смысл произносимых слов, пропуская их мимо сознания. В общем, пребывала в такой приятной полудрёме.
   Договорившись обо всем, охотники поднялись, попрощались и убыли восвояси. Отец же обернулся к дочери и бесцеремонно прервал ее утреннюю нирвану.
   - Вот, договорились, - сказал он, - значит, делаем так. Сейчас потихонечку собираем всё необходимое, уминаем рюкзаки, увязываем багаж. И незадолго до захода солнца охотники подъедут на своих собачьих упряжках и заберут нас вместе с багажом в становище. Там мы и заночуем. А общий старт будет завтра.
   - А зачем нам туда сегодня выдвигаться?- поинтересовалась Нтанда.
   - Ты забыла, что у нас сегодня вечером камлание на удачу и прочие церемониальные мероприятия?- он удивлённо вскинул брови, - да у тебя память, действительно, девичья, как я погляжу.
   - Пап, ну чего ты издеваешься то? - тут же последовала защитная реакция - губки слегка надулись, - я ещё ведь и не проснулась толком.
   - Ну так просыпайся уже,- благодушно произнёс Афолабе, - времени у нас не так много, а дел - выше головы, Вот, ты займись упаковкой всего необходимого, список у тебя должен быть, мы его позавчера с тобой составляли. И, это, лыжи не забудь взять. Четыре пары с универсальными креплениями. А я пойду, скажу охране нашей, что бы завтра с утра выдвигались в становище олча.
   - А сколько охраны будет? Их же у нас там четыре человека предполагалось. Боюсь, что все мы на двух собачьих упряжках и не уедем.
   - Возьмем двоих, Изока и Мози,- сказал Афолабе, посмотрел на дочь, - ну что, начнём?
   - Да, ответила Нтанда. И предстартовая суета началась.
  
   День прошёл в хлопотах. Наконец подъехали охотники, те, что были с утра. На их нарты было погружено оружие и боеприпасы, которые пойдут в уплату и охотникам, и шаману, а так же имущество, которое понадобится в путешествии на север. Минут через двадцать Нтанда и её отец были уже в становище олча, а ещё через пятнадцать минут шаман пригласил их в ту же ярангу, где велись переговоры.
   В яранге, помимо Нтанды, Афолабе и шамана была еще молоденькая девушка-олча. В очаге горел огонь, дрова весело потрескивали и разбрасывали искры в полумраке чоттагына. Рядом с очагом стояла медная жаровня, большая плошка, заполненная какой-то тёмной жидкостью и ещё какая-то посуда, содержавшая, по-видимому, необходимые для проведения обряда ингредиенты. Чуть в глубине стоял деревянный истукан, изображавший голого по пояс, пузатенького, улыбающегося во весь свой немаленький рот, дядьку на коротких ножках и с развесистыми ушами.
   Шаман приступил к вводному инструктажу приглашённых, то есть Афолабе и Нтанды.
   - Оленя мы в жертву принесли уже. Духи приняли жертву,- довольным голосом возвестил шаман, - олень быстро умер. Хорошо умер. Хорошо упал.
   - А что нам делать сейчас? - поинтересовалась Нтанда.
   - Ничего не надо. Сидите. Я сам с духами говорить буду, - произнося эти слова, шаман поставил на огонь жаровню и бросил на неё горсть сушёной травяной смеси. Над жаровней взвился голубоватый дымок и в воздухе разлился терпкий, с ягодными нотками и явной кислинкой, дым. Помощница шамана в это время разливала по маленьким чашечкам какой-то мутный отвар темно-оранжевого цвета из жестяного закопченного чайника. Затем она передала чашки Нтанде, Афолабе и шаману.
   -Пейте, однако, чего смотреть то?- скомандовал шаман.
   Нтанда отпила немного. На вкус отвар был, как мёд с перцем, были и ещё какие- то составляющие, но пряный привкус и сладость мёда явно преобладали.
   Отвар был, как оказалось, не такой уж и горячий, а потому выпили его быстро. Шаман бросил ещё одну горсть трав на жаровню. На этот раз вкус дыма был другим, горько-полынным с нотками хвои. Шаман отставил уже раскалившуюся жаровню от очага в сторону, вглубь помещения. Его ассистентка начала что-то напевать себе под нос, постукивая в свой бубен. Дымились травы на жаровне и голова у Нтанды начала медленно кружиться. Она обратила внимание на то, что отец начал потихонечку раскачиваться в такт звукам, издаваемым бубном девушки-олча. Глаза его были полуприкрыты. Шаман же выглядел бодрячком. Мастерство не пропьёшь. Он взял ту самую большую плошку с тёмной жидкостью, окунул туда свой, не особенно чистый, палец и провел им по лбу и щекам Нтанды, которую, как это ни странно подобная бесцеремонность ни капельки не возмутила. Чувствовала она себя легко-легко. В голове было пусто. Лишь звуки бубна отдавались в ушах.
   Полосы тёмной жидкости украсили лица всех присутствующих. Шаман взял в свободную руку свой бубен и выплеснул из плошки, которую он продолжал держать во второй руке, все содержимое в очаг. Угли зашипели, и стали быстро тускнеть. К запахам трав прибавился запах жжёной крови жертвенного оленя, которая и была в этой самой плошке. Плошку шаман отбросил. Свет, исходивший от гаснущих в очаге углей, становился всё слабее. Тынэвири ударил в бубен и издал низкий, протяжный, вибрирующий горловой звук. Как будто перекликаясь с ним, высоким звонким голосом что-то пропела-прокричала его ассистентка. И под звуки двух бубнов, сплетавшихся в один монотонный, первобытный ритмический рисунок шаман продолжил свою гипнотическую рычащую песню на непонятном древнем языке. Его ассистентка ритмически вскрикивала, постепенно разгоняя темп. Шаман тоже успевал и ритмически ухать, и издавать вибрирующие горловые звуки, и вдохновенно бить в бубен. Все эти звуки сливались, расходились в стороны и опять сходились, плясали, плавились и трансформировались в нечто невообразимое. Нтанда вдруг поймала себя на том, что она ясно слышит, помимо потусторонней песни шамана, мечущейся в замкнутом пространстве яранги, шум ветра, волчий вой, крики чаек, шелест листьев, шуршание и шипение морской волны, облизывающей галечный пляж... Слышит скрипучие, пугающие голоса потусторонних сущностей, витающих вокруг в темноте.
   А потом она, взмахнув руками, будто крыльями, взлетела. Внизу проносилась снежная поверхность ледяного поля, кое-где украшенная причудливыми торосами, в полыньях стыло блестела чёрная вода. Потом под ней проносилась тундра с конусами игрушечных чумов и пасущимися внизу стадами крохотных оленей. У неё перехватывало дыхание от восторга и упоения скоростью и высотой. От набегающего ветра слезились глаза...
   - Однако хватит, - как сквозь вату, донёсся до неё голос Тынэвири, - хорошо всё. Помогут духи вам. Но вы и сами не плошайте. Духи тому помогут, кто сам себе помогает, однако
   Нтанда хлопала ресницами, стараясь переместить сознание из красочной иллюзии, порождённой первобытным колдовством, в материальный мир. А может это и не иллюзия была вовсе? Кто знает...
   День закончился. Однако.
  
   Вересковое поле, по которому свежий юго-западный ветер гонит сиренево-розовые волны с кое-где заметными карминными всплесками, уходит вниз. Вернее, гладкая, округлая туша ауйр-фрегата "Косби" не спеша, по мере наполнения баллонов, находящихся внутри оболочки, горячим паром, поднимается над поверхностью острова Пикси.
   - Позади последняя промежуточная стоянка. А впереди -- секретная миссия, снежные северные пустоши и полная неопределённость,- такие, примерно, мысли проносились в голове лейтенанта звена Королевского военно-воздушного флота Энвис фехр Ллир, начальника службы связи ауйр-фрегата. Она стояла у иллюминатора и смотрела на очертания удаляющегося острова Пикси и окружающую его морскую поверхность. Но спустя непродолжительное время она могла наблюдать только густеющие облака, которые, по мере подъёма дирижабля, затягивали видимую панораму всё более и более плотной серо-белой пеленой.
   Вчера днём она приняла и передала капитану шифрограмму из штаб-квартиры седьмого управления разведывательного департамента. А сегодня днём они уже покинули расположение гарнизона острова и двинулись навстречу неизвестности.
   По складу характера своего была она достаточно нелюдима, хотя необходимый уровень своей социализации в коллективе выдерживала. Про неё, наверное, в характеристике написано что-нибудь вроде этого: характер дистимный, с сослуживцами поддерживает ровные рабочие отношения. Безукоризненно выполняет свои служебные обязанности. Лояльна Королевскому дому. Физически развита. Не замужем. В связях, её порочащих, замечена не была. Детей нет. Неоднократно поощрялась командованием за образцовое несение службы и достижения в освоении новой техники.
   Но это наши предположения.
   История её жизни, как впрочем, и у большинства населения планеты, оригинальностью не блещет. Отца она не знала вообще, в её метрике было указано, что отцом являлся некий Ллир ар Бледри. Мать пропала без вести, когда ей было десять лет. Вышла из дома в канун Калан Гайаф и не вернулась обратно. Полиция в поисках особо не усердствовала. Пропавшая не была богата или знаменита, так что были проведены рутинные розыскные мероприятия, и, поскольку результата они не принесли, дело отправилось в архив. От матери остался потрёпанный дневник (который Энвис по причинам, даже ей не до конца понятным, возила с собой всюду, куда бы судьба её не забрасывала), и, прочитав который, она пришла к выводу, что мама была сильно не в себе. Дело в том, её мать свято верила в достоверность многих сказок, из тех, что рассказывала дочери на ночь. Записи в дневнике обрывались незадолго до даты её рождения, видимо с какого-то момента мать решила, что дальнейшее уже не так важно для неё. Остальные родственники придерживались, кстати, именно той точки зрения, что мать её была хоть тихой и неопасной, но всё-таки сумасшедшей. Но порою перешёптывались о том, что та действительно могла и уйти в холмы. А говорит это о том, что они вполне допускали и то, что была она всё-таки в своем уме. Просто она имела счастье (или же несчастье?) связаться с волшебным народом Тилвит Тег. И, надо отметить, что позднее некоторые события уже собственной жизни Энвис породили у неё мысль о том, что всё, может быть, не так уж и просто, и не стоит отбрасывать даже подобные безумные предположения. Ведь может статься, что это и не сказки вовсе, а еще одна из малозаметных граней нашего бытия.
   Родственники её сами едва сводили концы с концами, и ещё один лишний рот они бы просто не прокормили. Так она оказалась в детском доме. После того, как закончилось ее пребывание там, она вышла во взрослую жизнь со скудными подъёмными, не имея востребованной специальности и реального жизненного опыта в равнодушном и опасном мире. Хотя, надо отметить, что годы, проведенные ею в детском доме, вселили в нее стойкое недоверие как к человечеству в целом, так и к каждому отдельному человеку, в частности. И эта недоверчивость в некоторой степени облегчила ей жизнь.
   Про образование и говорить не стоит -- среднее с очень большой натяжкой. Помыкалась по различным конторам, работала уборщицей, прачкой, фасовщицей, продавщицей. Да кем только не работала. Но с самого начала она поставила перед собой цель достичь приемлемого социального статуса. Что бы уважать себя и получить возможности дальнейшего развития. Почти сразу после того, как Энвис оказалась предоставлена сама себе, она решила связать свою жизнь с армией. И не потому, что она была воинственной от природы, а потому, что это обеспечивало бы ей пусть и небольшой, но стабильный, доход и принадлежность к серьезной структуре. Поэтому она поставила перед собой задачу подготовиться к экзаменам на соискание должностей в Королевских Вооружённых Силах, замещаемых военнослужащими, подписавшими срочные контракты. Требования к претендентам на замещение подобных должностей рядового и унтер-офицерского состава были вполне себе гуманными. Денег обещали не много, но форма, котловое довольствие, проживание в казарме, все эти блага предоставлялись за счет казны. Так что для нее вариант был вполне себе подходящий, тем более, возможность карьерного роста теоретически неограниченная. Образование, необходимое для продвижения по карьерной лестнице можно было получить в учебных учреждениях и центрах, относящихся к тому же военному ведомству и, что немаловажно, за счёт королевской казны. Нужно было, правда, получить соответствующие рекомендации отцов-командиров, но это уже от неё зависело.
   И к своему двадцатилетию она смогла достойно подготовиться к экзаменам. Она их даже сдала. Сдала на отлично. И была зачислена на службу в Королевский корпус связи на должность оператора систем коммуникации. Она взяла хороший старт. Теперь надо было выдержать темп и не оступиться.
   Затем последовал длительный период обучения, сначала в Учебном полку Королевской армии, затем в 11-м полку связи. После этого, она, как это говорится в армии, тащила службу в различных провинциальных и колониальных гарнизонах на протяжении чуть более, чем десяти лет. Дослужившись до звания штаб-сержанта и заручившись необходимыми рекомендациями командования, подала документы для дальнейшего обучения с целью получения офицерского звания. Прошла по конкурсу, была зачислена в Королевскую военную академию. После трёх лет обучения в стенах военной академии и успешной сдачи выпускных экзаменов ей было присвоено первое офицерское звание "лейтенант" и она была направлена для прохождения дальнейшей службы в Учебный полк Королевской армии в качестве инструктора. Служба в этом полку особенно ничем примечательна не была, разве что бытовые условия и уровень снабжения серьезно отличалась в лучшую сторону от условий в удаленных колониальных гарнизонах. По истечении трех лет службы в Учебном полку Энвис фехр Ллир перевели приказом Министра обороны в состав Королевского военно-воздушного флота начальником службы связи ауйр-фрегата "Косби" с присвоением звания "лейтенант звена". И вот она уже в течение почти трёх месяцев добросовестно несет службу на занимаемой должности. В силу приобретённого жизненного опыта и особенностей своего характера, ни с кем из сослуживцев она близко не сошлась, не взирая на то, что будучи красивой женщиной (надо сказать, что в свои тридцать восемь лет она выглядела так, что иным двадцатипятилетним было завидно), получала от представителей противоположного пола большое количество знаков внимания, диапазон которых колебался от продолжительных восхищенных взглядов до недвусмысленных и весьма непристойных предложений. И не сказать, что бы она была недотрогой, нет. С девственностью своей она рассталась достаточно давно и без сожалений. Дело в том, что одной из установок, позволявших ей относительно быстро карабкаться по карьерной лестнице, был принцип чёткого разделения личного и служебного. Иными словами -- никаких интрижек на службе. Некоторые женщины исповедовали диаметрально противоположный подход к построению карьеры, и даже иногда добивались успеха. Энвис же считала для себя принятую ею практику выстраивания отношений оптимальной. А связи на стороне никоим образом не влияли на ее служебную жизнь. Были эти связи, все, как одна, непродолжительными и мимолётными. Никто в душу ей пока так и не запал.
   Это был ее первый боевой поход. С момента начала своей, пока очень короткой, службы в Королевских военно-воздушных силах, она участвовала только в трёх непродолжительных учебных вылетах, где экипаж выполнял стандартные учебно-тренировочные задания и отрабатывал действия в рамках типовых тактических схем. Волноваться было, вроде как, не о чем, вся аппаратура тщательнейшим образом проверена, всё работает, как часы. Да и вообще, их ауйр-фрегат был новейшим дирижаблем модели АА-25 "Аларх Ди". И вооружён был отменно. Действительно, он имел в запасе 200 штук 22-х фунтовых алхимических фугасных анемолитов, задняя часть верхней полусферы контролировалась одной 12,7 мм электропулемётной установкой, а передняя часть -- спаркой 23 мм пушек Mark-V, такая же спарка и две электропулемётные установки того же калибра контролировали заднюю часть нижней полусферы. Передняя же часть этой же полусферы контролировалась двумя электропулемётными установками калибра 14,5 мм и курсовой спаркой 37 мм пушек Class S. Гондола имела интегрированную в силовую конструкцию лёгкую броню, державшую пули калибром до 12,7 мм включительно на расстоянии от 100 м. и защищавшую машинное отделение с энергоустановкой, ходовую рубку и радиорубку. Обе мотогондолы с мощными электромоторами, были так же защищены бронёй.
   Чудо передовой военно-инженерной мысли, в общем.
   Но Энвис фехр Ллир было всё равно как-то не по себе. Она вглядывалась в раскинувшуюся метров на сто ниже бугристую плоскость сплошной серой облачности, замечая вдалеке редкие всполохи молний, пронизывающие неповоротливые туши быстро темнеющих туч.
   - Это значит, что сейчас будем подниматься ещё выше, - подумала она. Действительно, надо уходить от грозы и, заодно, найти подходящий воздушный поток, который доставит дирижабль до цели с минимальными затратами энергии. Но, время идти в рубку. Сейчас должен быть сеанс связи и надо слушать эфир.
   Сеанс связи она таки не проворонила и приняла срочную шифрограмму от информатора с позывным Соунид.Она тут же понесла листок со столбиками цифр капитану ауйр-фрегата командиру крыла Королевского военно-воздушного флота Кадвайлу ар Деррен. Постучавшись в капитанскую каюту и услышав предложение войти, открыла дверь, зашла внутрь, встала по стойке "смирно" и поднесла к правой брови руку ладонью наружу.
   - Ну, что там у вас? - Командир крыла развернулся на крутящемся кресле, что бы обратить лицо на вход в каюту. Был он невысокого роста, плотного телосложения мужчиной в возрасте около 50-ти лет. Седеющие волосы были тщательно уложены, пышные бакенбарды переходили в ухоженную шкиперскую бородку. На левой щеке под глазом -- белая, почти незаметная ниточка старого шрама. Вместо мундира на капитане фрегата был одет штатный технический комбинезон, окрашенный в цвет индиго. Видимо, так ему было комфортнее.
   - Только что получена шифрограмма от Соунида,- отрапортовала Энвис и протянула капитану левую руку с зажатым в пальцах листком шифрограммы.
   -Давайте,- устало молвил капитан, забрал листок и, разворачиваясь обратно к рабочему столу, буркнул, - можете идти.
   Энвис лихо повернулась на сто восемьдесят градусов, ну прямо как на занятиях по строевой подготовке. Её толстая коса, цвета зрелой пшеницы, достававшая до середины спины, взметнувшись от резкого поворота, и описала небольшой полукруг. Но капитан этого уже не видел, не видел он и того, как она покинула капитанскую каюту. Он уже был полностью поглощён расшифровкой полученной радиограммы.
   Энвис же, закрыв за собой дверь, отправилась в радиорубку. Сейчас она сдаст вахту своему подчинённому, капралу Блейту ар Ивар и отправится спать. Уже скоро. И всё-таки ей было не по себе, что-то пугающее притаилось в ближайшем будущем. Пугающее и неотвратимое. И это заставило ее нервничать, поскольку всегда после появления подобного ощущения случалась какая-нибудь значительная неприятность. А сейчас это ощущение было сильным и рельефным, как никогда. Ладно, надо сдавать вахту и отправляться спать. Как это говорится, один утренний час стоит двух вечерних. Может к утру весь негатив и рассосётся.
   Ночь прошла беспокойно. Сон был прерывистым, тревожным. Что-то определенно снилось, причем что-то гнетущее, давящее. Страшное. За полчаса до подъёма, буквально задыхаясь, она всё-таки вынырнула из тёмных глубин тягостных сновидений, вся мокрая, как мышь, сплошь покрытая холодным потом. Но, лёжа на холодной, пропитавшейся насквозь этим же потом простыне, вспомнить, что же именно ей снилось, она так и не смогла, как ни старалась.
   Когда она вышла из душевой, где долго соскребала со своей кожи липкую грязь ночного кошмара, она почувствовала себя уже немного лучше, но именно немного. Заступать на вахту только через двенадцать часов, поэтому время привести себя в относительный порядок у неё было. Будучи офицером, она могла заказать с камбуза завтрак непосредственно в каюту. Этой своей привилегией она сегодня и решила воспользоваться, так как появляться в кругу сослуживцев, собирающихся на завтрак в кают-компании, со своей слегка помятой, вследствие плохого сна, физиономией, она не пожелала. Да и видеть никого не хотелось, если честно.
   Чашка горячего буна всё-таки помогла глазам окончательно раскрыться. И в мыслях появилась некая ясность, пусть и относительная. После завтрака она решила всё-таки попытаться понять происходящее. Уж очень ей не понравилось ощущение, появившееся вчера и до сих пор её не покинувшее. Ощущение надвигающегося ужаса. Ощущение приближения какого-то фатального события, которое вот-вот произойдёт. Она подозревала, что благодаря именно этому ощущению она пережила сегодня прямо таки незабываемую, бурную, в плохом смысле этого слова, ночь.
   Нечто похожее, хотя и не так интенсивно, она чувствовала примерно за день до того, как ей пришлось средь бела дня убегать, сломя голову. Улепётывать, что было сил, по узким улицам родного провинциального городишки Тарвайна, спотыкаясь на скользких камнях загаженной мостовой, от двух пьяных, но довольно резвых бандитов, которые вознамерились предаться плотским утехам с сочной фигуристой девчонкой. Разумеется, наличие её согласия на это их беспокоило в самую последнюю очередь. Ей было тогда пятнадцать лет и она была уже в неплохой физической форме, что обеспечило ей возможность поддержания приличной скорости до того момента, когда она, задыхаясь, ворвалась таки в дверь своего, с позволения сказать, детского дома. Захлопнула её перед носом ближайшего преследователя, задвинула засов и, для верности, навалилась на неё спиной, стараясь отдышаться. А эти придурки лупили кулаками по дубовым доскам добротного дверного полотна и непристойно ругались. Но все это прекратилось, как только появился наряд полиции, за которым успел сбегать сторож (он же истопник, он же грузчик и подсобный рабочий), благо полицейский участок был через два дома вниз по улице.
   И ещё был в её жизни момент, который сопровождался похожим ощущением. К тому времени она уже проходила обучение в Учебном полку Королевской армии. В один из жарких летних дней пришла её очередь отправиться в увольнение. Такой случай отдохнуть от муштры и сменить, хоть не на долго, обстановку никак нельзя было упускать. Хотя с самого утра ей не давало покоя это самое ощущение. Энвис одела чистенькую, выглаженную парадную форму, водрузила на голову форменную чёрную шляпу с высокой тульей в виде усечённого конуса, перекинула через плечо форменный плед и вышла за ворота военной части. Она еще с вечера приняла решение съездить в ближайший городишко, просто побродить по его улицам и, может быть, посидеть в кафе, посмотреть, чем торгуют в местных магазинчиках, в общем - развеяться. Во исполнение принятого решения она двинулась на остановку омнибусов, что бы добраться до города. А беспокойство, мучавшее её с самого утра, и не думало ослабевать, напротив, оно уже переросло в тихую панику. И только усилием воли она заставила себя двигаться в направлении остановки. Добравшись туда, она присела на скамейку, что бы унять дрожь в коленках и преодолеть накатившую вдруг слабость. Голова кружилась. Перед глазами плыли какие-то размытые круги. Но, вот подъехал омнибус. И она не смогла подняться со скамейки, как ни старалась! Ноги её не слушались. В глазах вдруг потемнело, и она потеряла сознание. Очнулась она буквально через две минуты. Омнибус ушёл. Но и это болезненное, тревожное состояние и физическое недомогание наконец-то покинули Энвис, словно уехали на том самом омнибусе, лишив её своего общества. Теперь она чувствовала себя вполне прилично. Дождавшись следующего омнибуса, она прошла в салон, оплатила кондуктору проезд и села у окна. Омнибус тронулся. За окном мелькали деревья. Вдруг скорость упала, посмотрев вперёд, она отметила, что на дороге образовалась пробка. Транспорт неспешно полз по единственной оставшейся полосе. А Энвис из окна увидела стоящий на встречке длинномерный грузовик с какими-то бетонными конструкциями в кузове. А под его высоким бампером можно было разглядеть смятый в гармошку и перекрученный омнибус, на который ей не удалось сесть...
  
   Глава 5
   Утренние лучи Джуа упали на траву запущенного газона, раскинувшегося у входа в усадьбу. По бетонке, к козырьку над парадным входом, который подпирали две пузатые колонны с облупившейся штукатуркой, бодро подкатил забрызганный грязью кэб. Кэбмэн , не покидая водительского места, извлек из металлического портсигара толстую самокрутку и чиркнул спичкой о сидение. Спичка сначала зашипела, выдала порцию сернистого дыма, а затем уже и разгорелась. Кэбмэн, не торопясь, раскурил самокрутку, от продуктов горения которого першило в носу и слёзы наворачивались.
   В это время дверь пассажирского отделения открылась, и оттуда, на гравий площадки перед входом в усадьбу, выбрался молодой мужчина лет тридцати. Роста он был среднего, комплекции самой заурядной, одет был в студенческий мундир Императорского университета. На стоячем воротнике серого мундира блестели, золотой нитью вышитые, петлицы медикуса. Первым делом он расплатился с кэбмэном, который в процессе расчёта за оказанные услуги продолжал с видимым удовольствием, вдыхать и выдыхать клубы едкого дыма. Затем он деловито протопал к багажному отделению и извлёк из его глубин объемистый саквояж, изготовленный из жёлто-коричневой кожи. Ухватив, как следует, этот самый саквояж, двинулся к крыльцу. Но не успел он поставить ногу на первую ступеньку крыльца, как входная дверь открылась, и оттуда позёвывая, вышел Симба Ситоле, собственной персоной. Видимо только-только поднялся. Увидев, кто оказался виновникам шума, прервавшего его утреннюю дрёму, он заулыбался и стал медленно спускаться с крыльца, на ходу раскрывая объятия.
   Сообразив, что родственные обнимашки неизбежны, молодой человек поставил свой саквояж на гравий, и сам двинулся навстречу.
   - Рад тебя видеть, Адио, студент прохладной жизни, - пробасил Симба, одновременно проверяя в своих объятиях крепость костей племянника и интенсивно похлопывая его по спине,- Но, я рад, что ты всё-таки прибыл, чтобы принять участие в нашем походе, не смотря на то, мой вызов ты получил только вчера утром. Пошли, позавтракаем, заодно и расскажешь мне о своём житье-бытье.
   Подошедший слуга, выполнявший, по совместительству, функции дворецкого, забрал саквояж и уволок его в дом. А дядюшка с племянником начали движение к беседке, стоявшей под кронами небольшой тисовой рощи возле левого крыла здания усадьбы. Распоряжения насчёт завтрака Симба передал через того же слугу.
   Утро было безветренным, а потому в беседке было вполне комфортно. Они расселись вокруг стола, и, продолжили разговор.
   - Ну, я вроде уже писал о том, что с интернатурой я уже успел в этом году разделаться, экзамены все сдал. Теперь нужно будет ещё пару лет в ординатуре учиться. Зато потом можно будет и свою практику открывать. Вот.
   - А проблем с поступлением в ординатуру ты не ожидаешь?
   - Проблем с этим вроде как не предвидится, с научным руководителем я в хороших отношениях, да и к вступительным экзаменам в основном готов, тем более, что время на подготовку ещё будет, - поскольку Адио сидел как раз лицом ко входу в беседку, то он заметил, что вдалеке уже показалась фундаментальная фигура служанки, которая толкала в их направлении тележку с подносом, уставленным всяческими тарелками и судками, - а, кстати, чего это такая спешка с вылетом то? Ведь собирались только месяца через полтора- два?
   - Да, получены сведения, что конкуренты у нас образовались. Я надеюсь, что они пока о нашей конкуренции не догадываются, а то совсем уж кисло будет, - задумчиво произнёс Симба, - но в любом случае надо поторапливаться.
   Служанке осталось преодолеть последние метры до ожидающих еды мужчин. В воздухе уже отчётливо различался запах крепко заваренного буна, и ещё множество запахов, тоже весьма соблазнительных. Разговор прервался. Сначала еда выгружалась с подноса на стол, а потом наступил момент, когда, наконец, можно было приступать к поеданию всех этих вкусностей. Минут пятнадцать в беседке было тихо, если не считать стука столовых приборов по тарелкам.
   - Летим уже сегодня? - спросил Адио.
   - Да, нечего тянуть, Симба попивал буна, и, одновременно, набивал курительной смесью свою трубку с чёртиком, вырезанном на чаше, - нас всё готово, припасы должны до полудня погрузить, газ уже вчера закачали, сегодня перед взлётом еще чутка давление поднимем, и можно двигаться.
   - Хорошо, значит, от безделья страдать некогда, ухмыльнулся племянник.
   - А когда ты тут от безделья то страдал? - если что, то работа то тут всегда найдется, вот,- он прервал свою речь, чтобы раскурить трубку. Выпустил несколько больших клубов дыма, полюбовался на скалящегося чёртика на чаше, и продолжил, - И да, я возлагаю на этот поход большие надежды.
   - Ты всё еще мечтаешь возродить былую родовую славу?- поинтересовался племянник.
   Да, и надеюсь, что нам удастся вернуть из небытия наш род. В результате экспедиции у нас появятся средства, и, возможно какие-то эксклюзивные знания, если повезёт, конечно. Тогда мы сможем основать гильдию и постепенно наращивать капитал. В соответствии с Императорским указом, тебе можно иметь столько жён, сколько ты способен прокормить, - он заговорщически посмотрел на племянника и продолжил излагать свои стратегически-матримониальные планы, - вот мы тебя и женим, - он хихикнул,- неоднократно.
   - Дядь, ты это брось, я тут и одной то обзаводиться, - он замялся, подыскивая нужное слово, - опасаюсь пока.
   - А что это ты такой, осторожный то? - с подковыркой поинтересовался Симба, никак уже обжёгся?
   - Ну, не сказать, что сильно обжигался,- покраснел Адио, -но иногда, хоть и не часто, ощущение того, что меня цинично поимели, возникает. Но и я тоже, не подарок. Тоже иногда, как бы это сказать помягче, не упускаю случая злоупотребить предоставляющейся возможностью.
   - Что возможности, хе-хе, используешь, это хорошо. Но, я, кроме того, надеюсь, что к вопросам доверия, и многочисленных рисков, возникающих в процессе построения отношений, в том числе и с дамами,- дядя задумчиво поглядел на проплывающие в синеве неба облака, будто вспоминая что-то, - ты теперь относишься гораздо серьёзнее. Хотя, судя по твоему высказыванию, ты таки многое осознаёшь, и выводы из происходящего делаешь постоянно.
   - Ну, разумеется, наступать на грабли вновь и вновь, занятие, мало того, что болезненное, так оно еще и не способствует дальнейшему развитию,- а развиваться надо, иначе съедят.
   - Это ты правильно заметил, съедят, и как звать не спросят. Но, кто не рискует, тот и не выигрывает, а нам с тобой, по большому счёту, и так уже терять нечего, - Симба вдруг, тряхнул головой, словно отгоняя какой-то морок, - ну ладно, хватит об этом. Сначала надо всё-таки добиться хоть какого-то успеха. Так что ты пока, действительно, до середины дня побездельничай, а я пока присмотрю за финальными приготовлениями, чтобы не упустить чего-нибудь важного и нужного.
   На этом завтрак был закончен. Дядюшка пошёл присматривать за погрузкой и осуществлять общее руководство, а племянник пошел слегка вздремнуть, поскольку сегодня пришлось подниматься затемно.
   Студент отделения общей терапии медицинского факультета Имперского университета Адио Ситоле решил не бездельничать, а потратить время с пользой. Он укладывал рюкзак. Что касается одежды, аварийного набора выживания и прочего стандартного снаряжения, то это все уже было уложено до него, теми, кто осуществлял предварительную подготовку к походу. Ему нужно было сделать самое важное, а именно сформировать аптечку, которая должна быть всегда с ним. Он вывалил из саквояжа на покрывало, устилавшее кровать, всё его содержимое. Большую часть этого содержимого составляли различные баночки и коробочки, содержавшие всяческие пилюли, порошки и мази. Отдельно выделялся большой кожаный несессер. В нем лежал набор хирургических инструментов. Хирургом он был весьма посредственным, поскольку акцент на его отделении делался на методы терапии. Но, конечно, необходимым минимумом умений по полевой хирургии он владел на вполне приличном уровне. Вот из саквояжа появился еще один несессер, поменьше. В нем были уложены, помимо всего прочего, шприц, наборы для инъекций. Ну и конечно, несколько упаковок перевязочных средств, жгуты, хирургические тампоны. И самое ценное. Самозаряжающийся магический артефакт, останавливающий кровь при ранениях, и кроме того, оказывающий при этом антишоковое воздействие средней интенсивности. Окинув взглядом немаленькую горку совершенно необходимых вещей и страдальчески вздохнув, он принялся уминать всё это богатство в большую плоскую непромокаемую сумку со множеством отделений. Умяв, взвесил её в руке. Отметил про себя, что не пушинка это, совсем не пушинка. Пристегнул эту сумку снаружи к рюкзаку, для удобства переноски, ну и чтобы не забыть при погрузке. Рюкзак то он по любому возьмёт. А вот теперь и вздремнуть не грех.
  
   Процесс старта этого эпохального похода в северные широты прошёл как-то скомкано. Ни тебе оркестра, ни тебе толпы провожающих. Просто отвязали швартовочный конец и начали не спеша возноситься к небесам. В общем то, экспедиция была хорошо подготовлена, всё было продумано до мелочей. Но по ощущениям лёгкой прогулки не ожидалось.
   Адио, едва поднявшись на борт и бросив рюкзак в свою каюту, отправился на мостик, где капитан распоряжался стартовыми маневрами, хотя, если честно, то пилоты бы и без него бы хорошо управились.
   - А, племяш. Ну, как ощущения от начала полёта? - поинтересовался Симба.
   - Да нормально, летим, не падаем же,- Адио активно крутил головой, осматривая ходовую рубку, и спросил указывая на пустое кресло, -а тут кто сидеть должен?
   - А тут место стрелка, контролирующего переднюю часть нижней полусферы сидит, когда в этом надобность возникает. Видишь, кресло вынесено немного вперёд, и находится в центре стеклянного колпака, таким образом, вся передняя полусфера в поле зрения. Управление - вот этими двумя рычагами с гашетками, охотно пояснил Симба, - кстати, а что это ты, оружие ещё не получал?
   - Нет, а что, это необходимо прямо вот сейчас?
   - Потом времени может не хватить. Ты же знаешь, всё случается вдруг, Симба на секунду задумался, потом утвердительно мотнул головой, словно отвечая самому себе, - так что топай к главному механику, он у нас по совместительству еще и оружейник и вообще, на все руки мастер, у него и получи оружие и стандартный боезапас. Ну и проинструктирует он тебя, если что.
   - Хорошо, тогда двину я к нему вооружаться.
   - Давай, удачи тебе,- напутствовал Симба племянника.
  
   Адио спустился по короткой лесенке на галерею, которая пронизывала всю гондолу и упиралась в дверь машинного отделения. Здраво рассудив, что механик там и должен быть, он подошёл к этой двери и нажал дверную ручку.
   Войдя в отделение, он, практически нос к носу столкнулся с Уоссвой Пегим, который и был, как мы знаем, тем самым главным механиком. Не узнать его было трудно, а потому, изложив свое дело, он последовал за механиком, который выскочил на галерею вошел в ближайшую к рубке дверь. Адио последовал за ним. Он оказался в комнате, заставленной стеллажами, на которых лежала масса всего, что могло понадобиться механику. Ну и оружейнику. Большую часть пространства занимали различные запчасти, как в упаковке, так и без оной. А у дальней стены прятались ящики с боеприпасами, винтовками и еще какие-то многочисленные коробки, коробочки, ящички и прочие ёмкости и упаковки. Уоссва хорошо ориентировался в этом тесном складе. А потому сразу нашёл то, что нужно, и теперь передавал это всё в руки Адио. Была передана винтовка, несколько подсумков, несколько пачек патронов и еще одна увесистая коробка. Взяв всё это в охапку и поблагодарив старшего механика, он отправился в свою каюту, разбирать подарки.
   Начал с винтовки. Это оружие ему было знакомо. Добротная магазинная винтовка, разработанная гильдией "Ассегай", М 98k. Прицельная дальность -2000 метров, пятизарядная. Таскать с собой ее по тесным помещениям дирижабля, смысла, конечно, не было, а потому он пристроил её в оружейный шкаф, который был предусмотрительно смонтирован в углу каюты. Туда же определил и подсумки, предварительно переложив в них патроны из упаковок. А теперь надо вскрыть тяжёлую коробочку. Сказано - сделано. Тут находилось еще одно изделие этой же гильдии. И тоже, весьма и весьма приличное, Дядя не поскупился на экипировку, да. Это был пистолет, модель C-96. Коробчатый магазин, находившийся под ствольной коробкой, впереди спускового крючка, вмещал 10 патронов солидного калибра 7,63 мм. Прицельная дальность - до 500 метров, хотя прицельная планка предусматривала стрельбу аж на 1000 метров. При этом, если пристегнуть деревянную кобуру, которая шла в комплекте к задней части рукоятки пистолета в качестве приклада, пистолет становился короткоствольным карабином. И тут у Адио назрел вопрос. А зачем тогда ему винтовку дали, если ограничиться можно было бы одним этим пистолетом? Он подумал и решил, что дядя, планируя экипировку, исходил из простого принципа, что лучше больше, чем меньше.
   Зарядил магазин пистолета, поставил на его предохранитель, а затем уже пристроил кобуру с пистолетом на свой поясной ремень. Встал, посмотрел на себя в зеркало, видимо привыкая к тому, что он теперь вооружён и очень опасен. Критически улыбнулся этим своим мыслям и отправился опять на мостик.
   Дядя, как и ожидалось, пока оставался там, где Адио его и оставил. Сейчас он смотрел на карту, где старпом обозначил их предполагаемый курс. Сам старпом стоял тут же и давал пояснения по поводу нюансов прокладки этого самого курса.
   - Смотри, Гугу, вот в этом месте нам, наверное, следует забрать мористее. На этих побережьях олча любят в это время года уфаву заготавливать. И вглубь Острова скользких камней не стоит тоже смещаться - там их становища также могут быть, а потому - только над морем будем на этом участке пути двигаться.
   - Хорошо, капитан, я это откорректирую курс, - согласился с поправками старпом, - а в остальном, нормально?
   - Вроде как да, только я ведь тебе тогда не всё сказал, ну, что бы не пугать, раньше времени, - Симба хитро так глянул на Гугу Алакви, и ткнул карандашом в карту много севернее острова Холодных слёз, - на самом деле, нам сюда нужно попасть.
   - Ну, я ж не такой пугливый, как кажусь,- ухмыльнулся Гугу, - а курс проложим, что ж его не проложить то. Только вот тогда получается, что мы проходим немного восточнее острова Скользких камней, и километров через 100-150 - там уже на месте будем ориентироваться, поворачиваем на запад, и идем в точку назначения, даже не заходя в зону видимости острова Холодных слёз. Пойдёт такой курс?
   - Принципиальных возражений нет - работай, но не затягивай, нам добираться туда не так уж и далеко.
   На том и порешили.
  
   Полёт, тем временем, продолжался. И до обеденного перерыва Энвис занималась рутинными служебными делами, а именно надзирала за тем, как её подчиненные проводят обязательные регламентные работы. Это помогало немного отвлечься от нарастающего беспокойства. Когда наступило время обеда, она проследовала в кают-компанию, где совершенно без всякого удовольствия, почти не чувствуя вкуса, закидала в себя полученную на раздаче еду и, затем, направилась в каюту. У нее оставалось еще пара часов перед тем, как она должна была заступать на ежедневную вахту в радиоузле.
   Она пыталась заснуть, но сон не шёл. Ощущение паники всё нарастало. Беспокойно поворочавшись в постели около часа, и поняв, что поспать так и не удастся, поднялась. Сама не зная, зачем, извлекла из встроенного шкафа средних размеров рюкзак и начала складывать в него свои личные документы, набор первой помощи, и несессер с вещами первой необходимости. Немного подумав, вынула из оружейного ящика кобуру со своим табельным пистолетом производства гильдии "Уэлби и Сын" Mk VI с магазином барабанного типа на шесть патронов и ещё пару пачек патронов к нему. Тоже сунула в рюкзак. Хоть она и не любила стрелять из него, так как из-за сильной отдачи, возникавшей вследствие использования мощного патрона (.455), болело запястье, но, пусть будет. Рюкзак оставила на полу у входа. Глянула на часы. Через каких-то двадцать пять минут она должна принять вахту в радиорубке.
   Сразу после того, как она заступила на вахту, посыльный принёс от капитана листок, покрытый столбиками цифр. И как только посыльный скрылся за дверью, капитан связался с ней по внутренней связи и произнёс всего несколько слов:
   - Отправьте в головную контору, как только начнется сеанс.
   - Есть,- едва успела ответить Энвис, до того, как капитан дал отбой. Шифрограмма была незамедлительно отправлена, и подтверждение о её получении было получено. На всём протяжении этой длинной вахты она продолжала напряжённо вслушиваться в эфир, если наступало время какого-либо сеанса связи. Но в наушниках слышалось только легкое потрескивание атмосферных разрядов. Ей казалось, что эта тишина - тоже знак того, что надвигается какая-то катастрофа. А то, что сейчас всё спокойно, так это не более, чем затишье перед бурей.
   Так эта вахта прошла, в бесплодном ожидании. Ничего не происходило и беспокойство нарастало. Когда Энвис, сменившись, уже шла по направлению к своей каюте, она поймала себя на том, что ею уже почти овладело безотчетное желание бежать куда-нибудь, сломя голову, всё равно куда, лишь бы отсюда. Оказавшись в стенах собственной каюты и призвав на помощь весь свой рационализм, всё-таки заставила себя унять панику и начать готовиться ко сну. Ведь не зависимо от того, что произойдёт (если произойдёт) завтра, выспаться то, все равно было бы не плохо.
   Но, ожидаемо, сна не было ни в одном глазу. Энвис пристально изучала потолок каюты. В голове метались беспорядочные мысли. Совершенно неожиданно для себя, она начала вспоминать строки дневника матери и это немного отвлекло её от необходимости борьбы с паническими всплесками, да и сами они, как будто немного утихли.
   Мать ее, Блодуэн ферх Рис, была красива. Среднего роста, с волосами цвета тёмной меди, гармоничной фигурой и ярким лицом, тонкие черты которого были украшены немногочисленными, но очень милыми веснушками и большими, сияющими мягким внутренним светом, серыми глазами.
   Она была девушкой из простой семьи. Мать её, бабушка Энвис, возилась со своими многочисленными детьми, братьями и сёстрами Блодуэн. А отец, не разгибаясь, вкалывал в забое, стремясь прокормить это немаленькое семейство. Получив неполное среднее образование, она пошла работать. Ей повезло устроиться няней в приличный дом. Так что она, помимо того, что обеспечивала свои минимальные потребности, еще и могла иногда подбрасывать какие-то средства для матери и младших.
   Но основные события в её жизни, т.е. события, описанные ею в дневнике (это был не совсем дневник, а скорее, заметки о произошедшем) начались меньше, чем за год до рождения Энвис. Записи вносились крайне нерегулярно, скорее всего, по мере возникновения особо ярких впечатлений или после того, как в жизни Блодуэн происходили какие-нибудь значительные изменения. Течение этих событий описано достаточно подробно, но у читающего возникает стойкое впечатление того, что это всё-таки сказка. Дело в том, что значительная часть описываемого в дневнике происходит в земле Тир-Нан-Ог. А эти земли населены волшебным народом Тилвит Тег, представители которого, хоть и вступают в контакт с людьми, но очень редко. Хотя с другой стороны, всё может быть.
   А началось всё с осеннего праздника Калан Гайаф. Праздник в безвременье. Праздновали его три дня, причём, старый год заканчивался вместе с днём, который празднику предшествовал, а новый год начинался, только когда истекал третий, последний, день празднования Калан Гайаф. В эти дни вуаль между мирами людей и призрачными землями волшебного народа истончается, и люди могут попасть в земли Тир-Нан-Ог, а Тилвит Тег и другие волшебные создания, населяющие эти земли - проникнуть в мир людей.
   Народные гуляния, посвященные этому празднику, как всегда проходили на большом выгоне, который с востока ограничивался старой крепостной стеной города Тарвайн, где она, собственно и жила, а с другой стороны высились пологие холмы, поросшие травой и диким маком. Вечером первого же дня праздника двадцатилетняя Блодуэн с подругами отправилась туда, чтобы как следует повеселиться.
   Городской выгон встретил их шумом многолюдного сборища, разноголосыми криками и пламенем костров, бросавших дрожащие отблески на лица обступивших их людей. Закружился калейдоскоп праздника. Вот они с подругами, собравшись вокруг дощатого стола, в компании с какими-то совершенно незнакомыми людьми стучат пинтами, наполненными славным куру "Удар по Черепу" пивоварни гильдии "Брэйнс", что в городе Кадиффе. Звон кружек тонет в криках собравшихся: "Якид Да!". А вот они уже с визгом кружатся на бешено вращающейся карусели. Развеваются яркие ленты, которыми украшена карусель, а лица людей и огни, находящиеся за пределами деревянной площадки карусели сливаются в одно большое, беспорядочно двигающееся, размазанное яркое пятно. В конце концов, группа девушек оказалась около одного из костров, где расположился оркестр. В состав оркестра входила крота, пибгорн, две тройных арфы и волынка. Играл оркестр от души. С десяток пар танцевали "Красный дом Кадиффа" . Девчонки не долго скучали в одиночестве. В течение, буквально, пяти минут их повыдергивали из тени, где они стояли, наблюдая за всеобщим весельем, и они, одна за другой закружились в танце.
   Блодуэн танцевала с рослым, широкоплечим парнем. Двигался он очень легко и, можно сказать, грациозно. Волосы его, цвета спелой пшеницы, были перевязаны в хвост, который опускался примерно до середины лопаток. Нос с легкой горбинкой. Густые брови, а в глазах то и дело вспыхивали голубые искры. И она провалилась в эти глаза. Всё остальное, происходившее этим вечером, слилось для нее в один яркий, счастливый сон. Когда она, уже ближе к полуночи, пришла домой, она могла вспомнить только отдельные эпизоды этого волшебного вечера. Вот они с Ллиром (так звали парня), стоят, взявшись за руки, и смотрят, как несколько парней и девушек, обувших туфли с деревянными подошвами, танцуют Клокшо, выбивая замысловатый ритмический рисунок по деревянному помосту. А собравшиеся в круг зрители ритмично хлопают в ладоши, иногда даже заглушая пронзительные звуки волынок. А вот она с визгом прыгает через костёр...
   В общем, вечер пролетел незаметно, оставив после себя ощущение всеобъемлющей радости. А на следующий день ей надо было помочь матери - она очень просила посидеть вечером вместо неё с детьми. Поэтому они с Ллиром условились встретиться не на следующий день, а через день, в последний вечер праздника.
   Следующий день прошёл в ожидании продолжения праздника. И ожидание завершилось. Наконец наступил долгожданный вечер, последний вечер великого осеннего праздника Калан Гайаф. Освободившись от дневных забот, Блодуэн, как на крыльях, полетела к условленному месту встречи. В последний вечер люди веселились особенно энергично. Вся площадь выгона была заполнена народом, пляшущим, пьющим пиво и напитки покрепче, смеющимся, в общем, радующимся жизни по всякому. Она с трудом пробилась сквозь завихрения и водовороты людского моря к тому павильону, около которого была назначена встреча. Оглянулась. И не увидела его. Сердце неприятно вздрогнуло, и в голове пронеслась паническая мысль: "А вдруг он не придет?" Но он пришел. Она почувствовала, как её талию обхватывает сильная рука. И его губы прошелестели, щекоча ухо: "Здравствуй, красавица, я скучал по тебе". Обернувшись к нему, она только и смогла, что выдохнуть: "Я тоже". И жадно впилась губами в его лёгкую улыбку. Причём, она сама от себя такого не ожидала. Голова приятно закружилась, ноги едва не отказались держать её, и по животу разлилось тепло. Она опять, как будто погрузилась в состояние полусна, в котором были только приятные ощущения, и радость буквально обволакивала её со всех сторон. Они танцевали, дурачились, прыгали через костры, целовались. Потом, как она смогла вспомнить, они, взявшись за руки, медленно пошли по мягкой траве вдаль от веселящейся толпы, по направлению к окутанным предутренним туманом холмам.
   В её памяти сохранились только фрагменты этого пути. Она помнит, как они подходили к холму, а перед их лицами порхали маленькие человечки, ростом не больше трёх дюймов, с волшебными фонариками в руках. Мужчины носили клетчатые свободные брюки и забавные кафтанчики, а миниатюрные женщины были одеты в переливающиеся перламутром длинные платья. Головы маленьких дам венчали чёрные шляпы в форме усечённого конуса. Их крылья, похожие на крылья стрекозы тоже переливались перламутром. И всё это воспринималось ею без всякого удивления, словно она знала, что так оно и должно было быть.
   В другом фрагменте её воспоминаний она, держа Ллира за руку, входит мягко светящийся проём в склоне холма. И они продолжают свой путь по дорожке, усыпанной мельчайшим белым ракушечным песком, а на обочинах этой дорожки ровными рядами высажены пятнистые каменные розы.
   Потом в памяти отпечатался эпизод, как они, по-прежнему держа друг друга за руки, входят большой зал. Ряды колонн - это вековые скальные дубы -
   чьи кроны и образуют потолок этого странного зала, упираются в противоположную стену, полностью покрытую плющом. А прямо перед ними, у этой живой стены стоит высокий трон, созданный из волшебной, слегка фосфоресцирующей древесины. Что это за дерево, Блодуэн не знала. Она никогда ничего подобного не видела. На троне сидела босая женщина, одетая в снежно-белое платье. В её волосах цвета платины сверкали изумрудного цвета камни тонкой серебряной диадемы. И эта женщина была ослепительно красива.
   - Приветствую тебя, моя королева, - произнёс Ллир и поклонился. Блодуэн помимо своей воли повторила это его движение.
   - Я рада видеть тебя, сын мой. И кого же ты привёл с собой к нам из мира людей?- спросила она ровным голосом.
   - Королева Морканта, эту девушку зовут Блодуэн. И я хочу, что бы она стала моей женой.
   - А сама то она согласна на это? - слегка приподняла брови королева, и тут же обернулась к Блодуэн и задала вопрос непосредственно ей,- ну так как, ты согласна стать его женой?
   - Да, моя королева,- Блодуэн произнесла эти слова, не сомневаясь ни в том, что она хочет выйти замуж за этого человека, ни в том, что женщина, сидящая на троне, действительно её королева.
  
   Свадьба тоже, прошла как во сне. В сознании её чётко отпечатался только один эпизод. Вот они с Ллиром стоят перед троном королевы Морканты. Королева, встав над ними, возлагает на их головы диадемы из лучащегося внутренним светом серебра.
   - Богиня-мать Ригантона благословляет ваш союз. Теперь вы муж и жена, - мягко улыбаясь, провозгласила королева. После этих слов она надолго остановила свой взгляд на Блодуэн, и продолжила, - Блодуэн, я дарю тебе долгую юность. Я не могу подарить вечную юность, это не в моих силах. Но теперь время не будет оставлять своих разрушительных следов на твоем лице и теле почти до самой твоей смерти. И жить ты будешь заметно дольше. Но, если тебе что-то досталось сверх того, что было дано при рождении, то и ты должна пожертвовать чем-то. Налагаю на тебя гейс. Ты не должна ни при каких обстоятельствах пить воду из фонтана с золотыми рыбками, который находится в этом зале. Если ты нарушишь это условие, то будешь на десятилетие отлучена от Тир-Нан-Ог.
   После всё опять слилось в один счастливый сон. Они с Ллиром кружились в танце, смеясь, поднимали кубки, наполненные терпким красным вином, принимали поздравления гостей.
   А потом была ночь. Ночь любви и нежности. Незабываемая, неописуемая ночь. За ней последовала череда дней, заполненных новыми заботами. Дней, на протяжении которых Блодуэн знакомилась с жизнью королевского дома этого небольшого королевства, населённого Эллилон, частью большого и разнообразного народа Тилвит Тег. Радужный сон продолжался уже более двух месяцев.
   Всё закончилось внезапно. Просто она выпила стакан воды из графина, стоявшего в её комнате. В глазах вдруг стало темно. Завыл ветер, сквозь звуки ветра пробивался какой-то невнятный потусторонний шёпот. Сознание медленно угасло. Блодуэн провалилась в безвременье.
  
   Очнулась она туманным утром, лёжа на жесткой траве. Увидела опустевшие павильоны на лугу, где еще несколько часов назад гремел праздник. Вдалеке, сквозь кружева, сплетаемые туманом, проглядывала серая стена города Тарвайн. Она с трудом поднялась и, на негнущихся ногах, медленно побрела по направлению к дому. Сказка кончилась. А в начале июня родилась Энвис.
  
   Утро. Ходовая рубка ауйр-фрегата "Косби". Хронометр показывает время - 05: 33. В рубке, кроме двух пилотов, находятся капитан и его старший помощник. Дирижабль двигается в восточном направлении.
   - Судя по показаниям приборов, мы уже почти на месте, мейстр капитан, - доложил старпом.
   - Отменно,- прокомментировал его слова лейтенант-полковник, - что внизу видно?
   - Облачность низкая, видимость плохая, - старпом запнулся, но всё же продолжил докладывать обстановку, - десятью километрами севернее нас видно бухту. В восьми километрах от нас и южнее бухты - становище туземцев, а около северного побережья бухты стоит корабль.
   -Очень хорошо,- капитан пристально посмотрел на старпома,- пройдем километров на пятнадцать дальше, сохраняя текущий курс. Затем развернёмся, и будем заходить на цель с востока, со стороны Джуа, хотя светит Джуа из-за слоя облаков, так себе, прямо скажем. Цель - судно, стоящее в северной части бухты. Приготовьте три дюжины анемолитов к сбросу. Как развернётесь, давайте экипажу сигнал "К бою". И вызовите на мостик мейстра Садурна ар Осуаллт, нашего командира боевиков. Я сейчас ненадолго спущусь к себе и вернусь. Действуйте!
   Глава 6
   Сигарообразная туша "Косби" неспешно плыла над облаками. Выход в исходную точку, откуда должна начаться атака, планировался минут через пятнадцать-двадцать.
   Колор-сержант Садурн ар Осуаллт, начальник прикомандированного отделения коммандос, вошел на мостик и тут же отрапортовал командиру крыла о своем прибытии.
   Вольно,- скомандовал Кадвайл ар Деррен, одобрительно посмотрев на сержанта. Тот был невысокого роста и сухощавого телосложения. На чисто выбритом, загорелом лице доминировал нос, выдающийся, надо сказать, по сравнению с прочими чертами его лица. Все они терялись на его фоне. Волосы - коротко стриженные, светло-рыжие, и такого же цвета брови и ресницы, а потому, если не смотреть в упор, то казалось, что бровей с ресницами и вовсе нет. Одет он был в полевой комбинезон цвета хаки.
   - Итак, колор-сержант, ваша задача будет простой, - продолжил капитан, - после того, как мы завершим бомбометание и полностью подавим огневые точки корабля, если таковые там окажутся, вы, с вашими людьми, высаживаетесь и полностью зачищаете берег. Сигнал на высадку получите дополнительно, а пока готовьтесь. Никто не должен уйти.
   - Есть, - коротко ответил колор-сержант,- разрешите идти?
   - Идите, - произнеся это слово, командир крыла развернулся к первому пилоту, - мейстр Инир, как долго нам еще до выхода на исходную?
   - Минут десять, мейстр капитан, ответил первый пилот, не отрывая глаз от приборов.
  
   В главном коридоре гондолы фрегата раздался пульсирующий звук баззера боевой тревоги. Раздался топот множества ног, обутых в армейские сапоги. Это экипаж, четко и без излишней суеты, занимал свои боевые посты. Расчёты орудийных и пулеметных турелей карабкались, что бы занять места в прозрачных колпаках огневых точек.
   Внимание экипажу, боевая тревога, - раздался голос старпома по громкой связи, - десятиминутная готовность. Боевые расчеты артсистем и пусковой установки анемолитов получат инструкции по внутренней связи в течение пяти минут. Остальным - занять свои места согласно боевого расписания.
   - Ну, вот оно и началось, кажется,- подумала, снедаемая беспокойством, Энвис, занимая своё место за пультом систем связи,- Но лучше, все-таки, ужасный конец, чем ужас без конца,- и бросила взгляд на свой рюкзачок, незаметно устроившийся за дверью поста связи.
  
   Несущий вахту на мостике "Инсиндизо" помощник капитана даже не успел толком среагировать. Всё произошло в мгновение ока. Прошло всего лишь несколько секунд, как дорожки всплесков на поверхности тёмной воды, которые протянулись от внезапно вывалившегося из серых туч серебристо-серого дирижабля, достигли кормы корабля и расцвели разрывами тридцатисемимиллиметровых снарядов. А мгновением позже разум помощника угас, так как пушечный снаряд взорвался буквально у него под ногами. Он даже не успел понять, что умер.
   Пушки и пулемёты фрегата продолжали рвать корпус "Инсиндизо". Дирижабль снизился до ста пятидесяти метров и завис над кораблем. Из гондолы дирижабля горохом посыпались сферы анемолитов, что бы, достигнув палубы корабля, вспухнуть багрово-дымными шарами. "Инсиндизо" стал крениться на левый борт, внутри корпуса что-то лопалось и взрывалось. Над кораблём поднялся столб жирного чёрного дыма. Со стороны лагеря на берегу раздалось несколько беспорядочных винтовочных выстрелов. Дирижабль медленно, как бы нехотя, проплыл метров пятьсот вглубь суши, в сторону от лагеря и начал снижаться. По верёвочной лестнице, сброшенной вниз быстро, но без суеты, спустилось около десятка фигур, одетых в белые маскхалаты. Дирижабль снова поднялся метров на сто пятьдесят и двинулся в сторону лагеря, разбитого командой "Инсиндизо" на берегу. В том же направлении по каменистой почве, припорошенной снегом, умело маскируясь за камнями и неровностями, перебежками, начали свое продвижение коммандос.
   Над лагерем всё повторилось. Сначала ауйр-фрегат разбросал над лагерем чёрные шары анемолитов, а потом щедро добавил из всех стволов. Временные строения, которые успела возвести команда "Инсиндизо", разлетались пылающими обломками. Всё, что могло гореть - горело. Те, кто был на земле и кто не погиб в первые секунды налёта, начали было даже оказывать некоторое сопротивление. Часть из них открыла винтовочный огонь по пулемётным гнёздам дирижабля, а несколько человек попытались занять оборону от подходивших по берегу подчинённых колор-сержанта Садурна ар Осуаллт. Но силы были слишком неравны, и сопротивление, только-только начавшее было организовываться, было подавлено в самом зародыше. Стрелки в пылающем лагере замолкали один за другим.
   Один из снегоходов, единственный, чудом уцелевший в этом аду, завелся и начал движение в сторону лагеря олча. Но спустя, буквально, несколько секунд, водитель, пытавшийся спастись таким образом, кулем осел в водительском кресле, настигнутый пулей одного из подчиненных сержанта. Снегоход слепо уткнулся в очередной сугроб и заглох. А дирижабль опять двинулся к чадящему корпусу корабля. Коммандос производили контроль на территории лагеря. Затем они двинулись на корабль в поисках выживших. Приказ был однозначен - никто не должен был уйти.
   После зачистки палубы и внутренних помещений корабля колор-сержант поднялся на борт дирижабля для доклада.
   - Разрешите?- спросил он, открывая дверь на мостик.
   -Да, сержант, заходите,- Кадвайл ар Деррен внимательно посмотрел в его бесцветные глаза, - докладывайте.
   - Мейстр командир крыла, приказ выполнен, - отрапортовал колор-сержант,- на корабле и в лагере все гарантировано уничтожены. Выживших нет.
   - Очень хорошо,- выразил своё удовлетворение капитан, - что-нибудь ещё?.
   - Среди трупов отсутствуют тела председателя правления гильдии "Чёрное золото" Афолабе Молефе и его дочери,- и невозмутимо добавил, - по всей видимости, на момент нашего нападения они отсутствовали как на корабле, так и на территории лагеря.
   - И где они могут быть? Ваши предположения?
   - Есть два варианта, либо они каким-то образом затаились в окрестностях лагеря, либо находятся в стойбище аборигенов неподалёку.
   - Логично, - руководитель миссии на несколько мгновений задумался, но потом продолжил,- Поступим так. Вы, со своими людьми, выдвигаетесь к стойбищу аборигенов и выясняете, не находятся ли наши клиенты там, а я сделаю облёт близлежащих пустошей. От нас на снегу они не спрячутся. После выполнения намеченных мероприятий встречаемся тут же, около лагеря экспедиции через полтора часа.
   - Есть. Разрешите выполнять?
   - Да, занимайтесь, - капитан перевёл свой взгляд на первого помощника, - а вы командуйте облётом ближайшей территории, и обеспечьте наблюдение. Как только наши клиенты попадут в поле зрения, приступайте к их элиминации, не дожидаясь дополнительных команд. Вопросы?
   - Никак нет, мейстр капитан,- первый помощник вытянулся по стойке смирно и поедал глазами грозное начальство.
   - Тогда приступайте, я в каюту. Как только появятся новости - докладывайте.
  
   Нтанда и её отец неспешно пили буна, сидя у костерочка в стойбище олча. Они довольно неплохо выспались после сеанса черной магии, который для них устроил шаман вчерашним вечером, и теперь коротали время в ожидании прибытия охранников, Изока и Мози. Тогда их маленькая исследовательская группа сможет начать свой путь к таинственному храму. Все пока шло по плану.
  
   Но грубая реальность не замедлила цинично перечеркнуть эти самые планы. Да, стоит только расслабиться и поверить в иллюзию того, что ты контролируешь происходящее, как всё идет кувырком.
   Внезапно, со стороны лагеря экспедиции, скрытого за ярангами становища, донеслись взрывы и частая стрельба чего-то крупнокалиберного, в эту какофонию вплетались и редкие щелчки винтовочных выстрелов. Отец и дочь обменялись недоумёнными взглядами, вскочили, и как можно быстрее побежали к ограде стойбища, что бы увидеть, что все-таки там происходит. Их глазам открылась картина происходящего, повергнувшая их в ступор. Над "Инсиндизо" завис большой дирижабль без опознавательных знаков и бодро осыпал его сферическими бомбами, обстреливал из бортовых орудий и пулеметов. Из недр корабля поднимался столб чёрного дыма. При виде происходящего Нтанда буквально впала в прострацию. Афолабе так же пребывал, мягко говоря, в недоумении. На его глазах разворачивались события, о вероятности которых он даже и не предполагал. Что называется, сюрприз. Всем сюрпризам сюрприз. Но, надо отдать ему должное, на осмысление случившегося времени он тратить не стал, а перешёл непосредственно к реагированию на возникшую чрезвычайную ситуацию. Придя в себя, он схватил Нтанду за руку и повлек ее вглубь становища.
   - Нам надо срочно переговорить с шаманом,- бросил он на бегу, - и быстро-быстро выезжать. Наша задача, это оказаться как можно дальше за как можно более короткий промежуток времени.
   - А кто это, зачем это? - Нтанда пыталась получить хоть какую-то информацию для того, что бы начать понимать происходящее.
   - Кто это точно - не знаю, а вот ответ на вопрос "зачем" мне кажется вполне очевидным, -выдохнул Афолабе, не забывая резво перебирать ногами, - этот кто-то, не желает, что бы мы достигли своей цели. И, что является самым прискорбным для нас, обладающий реальными возможностями, что бы нам в этом помешать. И не просто помешать, а прекратить наше с тобою существование. Так сказать, радикально решить проблему. Так что не сбивай дыхание. Всё потом обдумаем, когда и если окажемся в безопасности.
   - Хорошо.
   Вот и яранга шамана. Тот уже тоже выскочил наружу. Непривычные звуки его так же здорово обеспокоили. Афолабе оставил дочь около яранги, а сам бросился к шаману. Нтанда, продолжая пребывать в каком-то странном оцепенении, отсутствующим взглядом наблюдала за тем, как её отец, бурно жестикулируя, что-то объясняет шаману, машет в сторону лагеря. В голове её было звонко и пусто. Видимо, такова была защитная реакция её мозга на накативший стресс.
   После двадцатиминутной беседы с шаманом Афолабе вернулся к дочери и кратко изложил результаты переговоров.
   - Олча возмущены действиями чужаков. И это хорошо. Охотники, с которыми мы договорились, будут готовы к старту минут через пятнадцать. Больше времени последние приготовления у них не займут, благо нарты мы нагрузили ещё вчера, - он перевёл дыхание и продолжил, - так что мы сейчас цепляем на себя рюкзаки, хватаем винтовки, патроны фляги и все прочее, что необходимо повесить на себя, и двигаемся к нартам.
   - А эти? - Нтанда неопределённо махнула рукой в сторону лагеря, имея ввиду, видимо, то, что агрессивные визитеры могут и их отъезду воспрепятствовать. Тем более, что звуки боя к этому времени, уже начали стихать, и до них доносились лишь редкие пулеметные очереди и отдельные винтовочные выстрелы.
   - Олча их задержат, -обнадёжил её отец.
   Более не мешкая, они рысцой поспешили к месту, где стояли нарты, подготовленные к походу. Охотники уже запрягали ездовых собак. До отправки оставалось всего ничего.
   Тынэвири и Выргыргылеле, тем временем, обсудив создавшуюся ситуацию, уже инструктировали группу хмурых олча, вооруженных свежеприобретенными винтовками. Пристреляли их, кстати, сразу по получении, так что эти средства огневого поражения были вполне себе готовы к применению. Получив инструктаж, группа страховки убыла для подготовки и занятия позиций. А шаман и старейшина не спеша пошли к краю становища.
  
   Наблюдая за тем, как охотники спешно пристёгивали к постромкам своих пушистых ездовых собак, Афолабе про себя отметил, что выстрелы стихли. Значит, скоро и сюда явятся гости, уже конкретно по их души. Это наиболее вероятное развитие событий. Было не по себе, хотя в жизни его были и не менее волнующие моменты. Он пока гнал от себя мысли о том, что корабль уничтожен, и о своевременном возвращении говорить уже не приходится. Значит гильдия всё. Без вариантов. Да и сама возможность возвращения под вопросом. Да и как возвращаться. И куда? Ладно, об этом потом. Сначала надо избежать прямой и непосредственной угрозы жизни, буквально свалившейся им на головы.
  
   Отделение коммандос выдвинулось по направлению к стойбищу туземцев. Через полчаса осторожного продвижения колор-сержант увидел, как от группы конических кожаных палаток, которыми, собственно, и был заполнен лагерь, отделилось две фигуры. Эти два туземца совершенно безбоязненно шли навстречу его отделению. Один из туземцев вскинул руку в жесте, призывающем остановиться приближающихся коммандос.
   Колор-сержант с трудом подавил в себе гнев, порожденный сознанием того, что какие-то дикари смеют препятствовать ему, представителю нации, которая веками несла культуру и цивилизацию в самые отдаленные закоулки мира Эйо. Он остановился. Солдаты отделения рассыпались редкой цепью за его спиной.
   -Немедленно дайте нам возможность произвести обыск вашего стойбища, выкрикнул он.
   - Уходите, - негромко и бесстрастно произнес один из туземцев.
   Мутная волна ярости затопила мозг сержанта. Более не было смысла цацкаться с этими дикарями. Он вскинул вверх руку со сжатым кулаком. Четверо коммандос, из числа стоявших за его спиной, вскинули винтовки. Но выстрелить никто из них так и не успел. Во лбу каждого из них внезапно образовалось еще по одному, не предусмотренному природой, отверстию, и они упали на снег сломанными куклами. Ветер донес от кажущихся далекими, скал, запоздалые звуки выстрелов. Оба туземца, застывшие статуями перед ним, бесстрастно пялились на него. Садурн ар Осуаллт бессильно скрежетал зубами. Сейчас он ничего не мог сделать с этими грязными дикарями. Но это сейчас. Необходимо доложить обо всем командиру крыла, и тогда они, с огневой поддержкой дирижабля, разметают этот гадюшник по брёвнышку. Дикари ничего не смогут противопоставить всесокрушающей мощи королевского ауйр-фрегата. Он развернулся к своим людям.
   - Отходим к лагерю. Возьмите тела.
  
   Наконец собаки пристегнуты, и можно занимать свои места, как это принято говорить, согласно купленным билетам. Нтанда на негнущихся ногах подошла к экзотическому транспортному средству. Пристроив свой объёмистый рюкзак, бессильно опустилась на свое место в нартах. Её отец только примерился последовать её примеру, как раздались звуки нескольких выстрелов, прозвучавших на значительном удалении от становища. Ответных не последовало. Отсюда можно было заключить, что конфликта с неизвестными избежать не удалось, но первая попытка агрессора пройти на территорию стойбища окончилась неудачно. Глупо было бы ожидать, что они на этом остановятся. В следующей попытке, наверняка, будет задействованы все имеющиеся в их распоряжении средства, включая дирижабль и его огневую мощь. Как олча собираются с этим справиться, имея только лёгкое стрелковое вооружение, Афолабе не представлял. Хотя, надо сказать, что шаман, обозвавший дирижабль облачным китом, никаких страхов и сомнений не демонстрировал, что немного обнадёживало.
  
   После того, как пришельцы отступили, Тынэвири быстро проследовал в свою ярангу, вызвал ассистентку, и где-то минут сорок оттуда доносились приглушённый рокот бубнов, голоса, прочие, сложно идентифицируемые звуки, какие-то завывания и свист ветра. Шло камлание. И, надо сказать, что немногочисленные, проходящие мимо олча, старались преодолеть отрезок своего пути, проложенный непосредственно около яранги шамана, как можно быстрее, чуть ли не бегом. На их плоских лицах, обычно бесстрастных, в эти мгновения отчётливо проступали признаки того, что они испытывают сильнейший страх, если не сказать, ужас. И ужас этот был напрямую связан со звуками творившегося камлания. Никто из олча не хотел иметь никаких дел с теми духами, с которыми сейчас разговаривал их шаман.
  
   Примерно через час дирижабль, совершив облет территории, вернулся к разрушенному лагерю экспедиции. Капитан принимал доклад. Лицо его застыло безжизненной маской. Он потерял людей. Не из его команды непосредственно, прикомандированных, но это все равно плохо. Кроме того, цель миссии так и не достигнута.
   - Я вас услышал, сержант. Поступим следующим образом. Мы по воздуху выдвигаемся к их становищу. Вы, со своими людьми, следуете по поверхности метрах в пятистах позади нас. После того, как будет нанесен бомбовый удар по туземцам, задача коммандос - произвести окончательную зачистку. Акцентирую ваше внимание на том, что все члены экспедиции гильдии "Черное золото" должны быть уничтожены. Во что бы то ни стало и чего бы это ни стоило. Выдвигаемся через сорок минут. Мы дадим перед началом движения зеленую ракету.
   - Мейстр капитан, -второй пилот, сняв наушники, поднялся из кресла, наблюдатели докладывают, что от лагеря дикарей в северо-северо-западном направлении стартовали две собачьи упряжки.
   Командир крыла на секунду задумался.
   - Сначала показательно разберёмся с дикарями. Они должны ответить за смерти солдат Его Величества. А этих догоним по воздуху потом. На снегу они будут заметны, как тараканы на обеденном столе. Сержант - план остаётся без изменений. Выполняйте.
   - Понял. Разрешите идти?
   - Идите, и подготовьтесь, как следует. Мы не должны облажаться,- всем своим видом капитан давал понять, что решения приняты, цели обозначены, сроки определены, и теперь надо просто готовиться к выполнению поставленных задач надлежащим образом.
  
   От дирижабля отделился яркий зеленый огонёк и по дуге устремился к земле. Дирижабль пришел в движение. Начался финальный этап операции.
  
   Наконец камлание завершилось. Из яранги на ватных ногах выбралась девушка-ассистентка и, пошатываясь, побрела к себе. Тырэвири лежал на шкурах, прикрыв глаза и тяжело дыша. Видно, не просто ему дался этот разговор с духами. Но долго разлёживаться ему не пришлось.
   - Почтенный Тынэвири, - боязливо побеспокоил его юноша, принёсший, по всей видимости, какие-то известия.
   - Что тебе? - скрипучим голосом поинтересовался шаман.
   - Охотники, следящие за пришельцами, передают, что облачный кит начал движение в нашу сторону, однако.
   - Помоги мне подняться, - приказал шаман представителю подрастающего поколения, и, опершись о его плечо, встал на дрожащие ноги.
   Постояв несколько секунд, он медленно пошел по направлению к краю становища, откуда был лучше всего виден разгромленный лагерь экспедиции.
  
   У границы становища шамана уже поджидал Выргыргылеле.
   - Что сказали духи? - сразу поинтересовался он.
   - Духи помогут нам, в обмен на те души, которые сможет сегодня забрать ветер, - ответил шаман, - пришельцы сами виноваты. Это наш берег. Мы не позволим им нарушать порядок, установленный Великим Предком.
   - Хорошо, тогда будем ждать, -Выргыргылеле нежно погладил висящий на поясе новый охотничий нож - недавно полученный от Афолабе,- если они осмелятся атаковать, то духи покажут свою силу.
   Шаман, казалось, обратился в статую. Он видел, как морда облачного кита, развернувшаяся в их сторону неуклонно приближается. Воздушный зверь, несущий в своих недрах море злого огня, угрожал смертью ему и всем тем, кто находился в становище. Он бесстрастно смотрел за тем, как эти самоуверенные большеглазые злые люди идут за своей неминуемой смертью. И, наконец, шаман глубоко вздохнул, вытащил из поясной сумки собачье ребро, которое мало того, что было абсолютно чёрным, так оно ещё и исходило тёмной призрачной дымкой.
   Он с минуту вглядывался в эту вещь, потом медленно и торжественно поднял руки над головой и с видимым усилием переломил эту косточку. На первый взгляд, после того, как чёрная кость с сухим треском сломалась, а затем и обломки ее истаяли чёрным дымом, ничего не произошло. Но шаман почувствовал, что в тонком мире духов началось движение, беззвучный визг разлился по сопредельной реальности. И тучи в небе уже здешнего, реального мира, начали приходить в движение. Духи пришли, чтобы явить свою мощь.
   А Тынэвири бессильно упал на снег.
  
   Как только "Косби" преодолел примерно половину расстояния до становища дикарей, прямо над ним тучи начали стремительно наливаться фиолетовым. В их толще пробегали всполохи атмосферных разрядов. Вся эта масса сине-черных, каменно-тяжелых, набухших стихийной угрозой, облаков, начала постепенно ускоряющееся вращение вокруг вырастающего из неё туманного щупальца зарождающегося смерча, тянущегося к земле. А с земли, из вьюжных завихрений, навстречу ему тянулось точно такое же. Жуткое завывание ветра заглушило все остальные звуки. Над берегом бухты сгустилась вязкая тьма, изредка разрываемая холодным блеском беззвучных молний.
   Энвис фехр Ллир действовала, как сомнамбула. Она с остановившимися, неподвижными, глазами поднялась со своего рабочего кресла, стоявшего перед стойкой с аппаратурой. Рваными, но точными, движениями надела форменный бушлат, водрузила на плечи прятавшийся за дверью рюкзак и, не обращая на недоумённые взгляды подчиненных никакого внимания, вышла из помещения радиорубки в коридор, который шел по всей галерее. Бессильно привалилась к стене галереи недалеко от люка, ведущего наружу. Силы оставили ее.
  
   Воронка смерча, опускавшаяся из туч, встретилась с извивающимся хлыстом бешено вращающегося воздуха, поднимавшегося от поверхности. Колонна смерча, образованная несущимися по восходящей спирали, низко, с переходом в инфразвук, гудящими жгутами уплотнившихся воздушных струй, окончательно сформировалась. Следуя этой же спирали, в воздухе, в облаках снежной пыли, смешанной с мелким мусором, проносились обломки веток, небольшие камни и бревна. Стихия неуклонно надвигалась на воздушный корабль. И избежать столкновения ней уже было невозможно. Первый пилот до боли вцепился побелевшими пальцами в штурвал. Ему казалось, что это единственная возможность как то зафиксировать себя в пространстве, и не стать частью раскручивающейся кошмарной карусели.
   Дирижабль нырнул носом в находящуюся в непрерывном движении стену смерча. И стал его частью. Расширившаяся и ставшая намного мощнее воздушная колонна с лёгкостью закрутила тушу ауйр-фрегата. Те, кто не успел ухватиться за что-нибудь, наглухо принайтованное, к конструкциям, летали по помещениям и отсекам, ударяясь о них, подобно камушкам внутри погремушки.
   Энвис фехр Ллир вцепилась в штурвал на люке, как в спасение души. Всем телом прижалась к холодной поверхности. Это помогло ей избегать травмирующих соприкосновений со стенами, потолком и полом галереи. Хотя уже изрядно подташнивало от такой тряски.
   Апофеозом этого локального апокалипсиса явился взрыв крюйт-камеры фрегата. Скорее всего, в результате тряски произошла самопроизвольная детонация анемолита, снаряженного для бомбометания. Взрыв крюйт-камеры повлёк за собой нарушение целостности обшивки дирижабля, которая тут же извергла из себя струи раскаленного пара. То, что когда то было красавцем-дирижаблем, продолжая беспорядочное вращение в трёх плоскостях, с нарастающим ускорением устремилось к земной поверхности.
  
   Вот Энвис ощущает себя держащейся за штурвал люка, а уже через доли секунды её меркнущий рассудок фиксирует то, что она находится в свободном падении, и, как в замедленной съёмке, твёрдая поверхность берега неумолимо приближается к ней. Вспышка боли во всём теле. Темнота.
   Глава 7
   Садурн ар Осуаллт, сидя на почти белом плавниковом бревне, не отрываясь и не моргая, вглядывался в бледные языки пламени чахлого костерка, разведенного его подчиненными. Всего их, считая и его, осталось только четверо. Своего пятого товарища ему пришлось самолично застрелить, что бы избавить от мучений. Лопасть одного из воздушных винтов дирижабля, отброшенная взрывом, вскрыла бедняге живот, вывалив внутренности наружу. У Пирса не было ни единого шанса выжить, будь тут даже классный хирург. Чудо мог бы, наверное, совершить только высший целитель. Они, по слухам, могли и с того света вытащить. Магия. Но откуда такому взяться в этих диких снегах? И что самое поганое, так это то, что сознания Пирс не потерял, и следил безумными глазами, как сержант достаёт из кобуры пистолет. Садурн так и не понял, показалось ему или нет, что в помутневших от боли и ужаса глазах раненного мелькнуло выражение какого-то болезненного облегчения, когда тот увидел, что палец сержанта на спусковой скобе пистолета побелел от прикладываемого усилия. Сухой щелчок выстрела, и боль покинула Пирса. Вместе с жизнью. Да. Приходится и так. Иногда.
   Из многочисленной команды ауйр-фрегата остались в живых только они. Филипп, Овит, Уриен и он, Садурн ар Осуаллт, колор-сержант Королевских вооруженных сил. И возложенная на них миссия ещё не выполнена. А Садурн был упрямым малым. И сейчас он прикидывал, что и как следует сделать, что бы выполнить приказ. В памяти его всплыли слова погибшего в процессе выполнения их миссии командира крыла: "Акцентирую ваше внимание на том, что все члены экспедиции гильдии "Черное золото" должны быть уничтожены. Во что бы то ни стало и чего бы это ни стоило". Да, именно так, чего бы это ни стоило.
   С того места, куда они отползли после катастрофы, не было видно ни разрушенного лагеря экспедиции, ни кожаных палаток лагеря аборигенов. Садурн надеялся на то, что и их убогий костерок не видно. Сильно маскироваться смысла не было - он планировал в ближайшее время начать погоню за теми двумя собачьими упряжками, которые ушли в северном направлении незадолго до их провальной атаки на становище этих грязных рыбоедов. По счастливой случайности, один из снегоходов, тот, на котором пытался удрать один из членов экспедиции, остался цел. Как с этим аппаратом обращаться, знал каждый из них. Их хорошо тренировали и натаскивали. В том числе учили, как управлять любыми средствами передвижения. Филипп с Овитом приволокли из лагеря экспедиции кое-какие припасы. Кое-что удалось извлечь и из остова упавшего дирижабля. Жаль, что не было возможности провести полноценный осмотр всего, что имело смысл осмотреть. Аборигены пока не высовывались, но нагрянуть могли в любой момент. А если учесть, то, что их много, и с огнестрелом обращаться они умеют, как бы, не лучше самих коммандос, то лучше не рисковать. Того, что приволокли - должно хватить. Оружие есть. Компактный нагреватель для снегохода есть. Нашли даже пару запасных. Оружие есть. Несколько цинков патронов для их штатных винтовок "Эфнилд" нашли и прибрали к рукам. Так что всё уже было. Теперь надо было окончательно определиться с направлением. А для этого был Уриен (если попросту - то Ури) - он до того, как попал в команду Садурна, был королевским егерем. Так что теоретически след найти мог.
   Сержант отправил его и Овита искать следы этих двух собачьих упряжек, а сам с Филиппом приступил к паковке запасов на снегоход и прочим приготовлениям к отъезду. И что-то ему говорило, что надо бы поскорее.
   Где то часа через три следопыт с сопровождающим вернулись. Сержант с некоторым облегчением выслушал их доклад. Следы были найдены. Значит нужно отправляться, покуда дикари их не прищучили прямо тут, у костерка. Паровая турбина потихонечку разогналась и вышла в рабочий режим. Коммандос погрузились в транспортное средство, водрузили на свои носы очки с затемнёнными стёклами, чтобы не страдать от снежной слепоты, и отправились в неизвестность.
  
   К вечеру дня, когда призванные духи одержали победу над облачным китом, шаман наконец очнулся от забытья. Он был еще очень слаб, но силы на то, что бы произнести несколько слов, все-таки нашел.
   - Позови Выргыргылеле, - прохрипел он сидящей неподвижно около его ложа девушке. Та молча поднялась и почти бегом бросилась выполнять полученное приказание. Надо сказать, что после вызова столь могущественных духов и столь эффектного и, надо сказать эффективного их воздействия на агрессоров, и без того высокий авторитет шамана взлетел на недосягаемую высоту. Старейшина подошел через несколько минут, как будто ожидал где-то неподалеку.
   - Никто не покидал лагерь, как я говорил? - начал с вопроса шаман.
   - Да, никто не выходил. Все хорошо поняли твои слова о том, что духи могут на некоторое время задержаться тут,- усмехнулся старейшина, - и прихватить с собой излишне любопытных в свой мир.
   - Это хорошо,- с явным усилием выдохнул шаман, - теперь можно. Пусть охотники обыщут все вокруг хорошенько. Меня не трогайте некоторое время. Надо прийти в себя. Много сил потрачено, однако, - он медленно закрыл глаза.
   Старейшина не стал терять времени. Он вызвал старших охотников, и деловито нарезал им сектора осмотра местности, не забыв напомнить о том, что кто-нибудь из большеглазых людей мог и выжить, а потому стоит глядеть в оба и не забывать о безопасности. Спустя пять минут в яранге снова остались только спящий шаман и неподвижно сидящая рядом с ним девушка-ассистент.
   А охотники деловито и целеустремленно рылись в груде обломков того, что раньше было вершиной передовой технической мысли. Они, подобно муравьям, сновали и вокруг этой кучи, тщательно осматривая каждую пядь земли на предмет чего-нибудь полезного или интересного. Все были при деле. На территории лагеря росла гора вещей, найденных на месте крушения. Оружие, хозяйственные принадлежности, перекрученные куски металла и еще что-то... Все, что могло представлять хоть какую-то ценность или могло послужить сырьем для изготовления чего-нибудь нужного, бережно поднималось и транспортировалось в лагерь.
   В какой-то момент в лагерь въехали нарты, влекомые восьмеркой пушистых собак. На волокуше кто-то лежал. Охотник, пригнавший нарты, лихо спрыгнул на снег и быстрым шагом подошел к старейшине.
   - Выргыргылеле, мы, однако, нашли кое-кого живого,- бодро отрапортовал он.
   - Сейчас посмотрю,- буркнул старейшина, погруженный в сортировку и оценку пригодности для дальнейшего использования доставляемых охотниками материальных ценностей.
   Он заставил себя отвлечься от прибывающего богатства и направился к нартам. Под меховым пологом на нартах лежала женщина со светло-желтыми волосами. Видно было, что она без сознания. Дыхание было неглубоким и прерывистым.
   - Как то выжила, однако, - удивленно хмыкнул Выргыргылеле, осматривая потерпевшую,- Положите в тепло, пусть женщины присмотрят за ней. А как Тынэвири придет в себя, то пусть он посмотрит,- отдал он распоряжение стоящему рядом охотнику, - Может она нам тут, хе-хе, и пригодится.
   И снова с головой погрузился в оценку и учёт вновь прибывающих находок. Огнестрельное оружие, боеприпасы, инструменты, а так же ножи он велел складывать отдельно. Раскладывая однородные предметы по кучкам.
  
   Дирижабль летел на километровой высоте над холодным морем. Где то слева по курсу, в морозном тумане, начала обозначаться какая-то суша. По мере продвижения вперед, в предрассветной дымке, стал заметен столб дыма, поднимающийся в небо. Источник дыма пока было невозможно разглядеть, но сам по себе дым, тем более, заметный на таком изрядном расстоянии, был предметом, мягко говоря, необычным, а потому требующим разъяснения. Первый помощник решил, что не стоит брать на себя излишнюю ответственность и принимать решение, идущее вразрез с ранее полученными указаниями, а именно - к острову Холодных слёз не приближаться. А потому решил просто доложить обо всём увиденном капитану, благо идти то было совсем недалеко.
   Симба Ситоле, сидя в кают-компании, не спеша обдумывал информацию, содержавшуюся в докладе первого помощника. Чутьё говорило ему, что стоит пересмотреть свое решение, и повернуть к побережью острова, что бы установить причину этого рукотворного явления. Так как явление это могло напрямую повлиять на ход их экспедиции. И информация, которая могла быть получена при исследовании источника дыма, вполне способна значительно конкретизировать и откорректировать имеющиеся планы. Не стоит забывать и о возможных конкурентах, и внутри у него крепла уверенность, что сейчас он сможет значительно прояснить ситуацию, что, в свою очередь, окажет существенное влияние на исход всего дела.
   - Значит так, Гугу, давай-ка поднимемся километров, эдак, до трёх. Ну, что бы глаза никому не мозолить понапрасну, - начал он формулировать план действий на ближайшее будущее,- И изменим курс - на этот дым. Надо бы посмотреть, что там такое. Ведь ты понимаешь, что даже если все олча близлежащих островов одновременно соберутся в одном месте и закурят свои трубки, то такого столба дыма они ну никак не смогут создать. А значит, что произошло нечто экстраординарное. А потому мы должны знать о случившемся как можно больше. Ибо это может отразиться на нас. Прямо или косвенно, так или иначе.
   - Понял, - Гугу Алакви был немногословен. И вовсе не по причине природной молчаливости. Просто он не выспался из-за того, что совершенно не мог дышать. Простудился минувшим вечером, когда выходил на открытую галерею. И результат - забитый нос. Пустяк, но весьма неудобный пустяк, - Разрешите идти?
   - Иди,- ухмыльнулся Симба, наблюдая страдания помощника,- и после вахты прими стаканчик вараги , да обязательно с перцем.
   - Слушаюсь, - чутка повеселевший помощник бодро хлюпнул носом и двинулся выполнять распоряжения начальства. В первую очередь, конечно о смене высоты полёта и курса движения. А во вторую очередь и поручение про стаканчик. Благо с вахты он сменится уже скоро.
   Объёмистая туша дирижабля начала забирать левее, одновременно заметно поднимаясь выше...
   Через пару часов источник дыма стал отчетливо различим. Симба, стоя на ходовом мостике, вглядывался в береговую линию. Да, источник дыма - это вот та куча изломанного дерева и перекрученного металла, бывшая когда-то кораблем. На берегу, непосредственно напротив корабля, темнели какие-то пятна, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся порванными и частично сгоревшими палатками. Кроме них снежную поверхность усеивал разнообразный мусор помельче. В общем, все выглядело, как после побоища. Но, следовало отметить, что движение в этих обломках тоже наблюдалось. При рассмотрении через оптику стало ясно, что это олча, деловито разбирающие завалы и приватизирующие всё, что на их взгляд стоило приватизировать.
   Кроме того, было видно, что они вытаскивают из-под завалов тела тех, кому очень крупно не повезло, и на нартах отвозят к куче горючего материала, собираемого другими олча неподалёку. Вдалеке был виден и лагерь олча. Не смотря на расстояние и высоту, их большие кожаные палатки, которые они называли ярангами, было вполне неплохо видно. И, что интересно, между разгромленным лагерем на берегу и становищем олча возвышалась еще одна куча металлического, с посторонними примесями, мусора, где, так же активно, копошились олча.
   -Да,- подумал Симба Ситоле, - это мы удачно зашли. Похоже, тут произошли какие-то события, знать о которых как можно больше жизненно необходимо. И, возможно, все планы вообще придется кардинально пересматривать.
   С олча, чьими охотничьими угодьями являлось это побережье, он был, в общем-то, знаком. И знаком достаточно неплохо. А потому он принял решение сначала переговорить с ними, а потом уже планировать и свою деятельность, применительно к изменившимся обстоятельствам, разумеется. Капитан двинулся на ходовой мостик, где и отдал подчиненным соответствующие распоряжения. Дирижабль, под негромкое гудение мощных электродвигателей, постепенно снижаясь, поплыл по направлению к стойбищу охотников.
  
   Напряженная деятельность охотников без перерыва продолжалась до тех пор, пока не стемнело. И всё говорило о том, что с наступлением утра она возобновится. Кроме того, надо было предать огню трупы тех, чьи души забрал ветер, и тех, кто был убит до этого. Поэтому утро обещало быть насыщенным. Но утро принесло не только ожидаемые и запланированные заботы. Когда небо посветлело, то охотникам, стоявшим на страже лагеря, стало видно, что над бухтой, прямо над остовом полузатонувшего корабля, завис еще один облачный кит, правда, поменьше размером.
   - Старейшина, там еще один облачный кит, - приговаривал посыльный, тщась растормошить старейшину, который, видимо досматривая какой-то особо приятный утренний сон, блаженно улыбался и сладострастно причмокивал.
   - Что тебе, какой кит?- начал невпопад задавать вопросы сонный старейшина, грубо выдернутый в реальность из мира сладостных грез.
   - Там, в бухте, облачный кит, однако, - посыльный размахивал руками, видимо, считая, что так все будет гораздо доходчивее и понятнее.
   Надо отдать должное Выргыргылеле, он не долго пребывал в замешательстве. Быстро приведя себя в порядок, он, вслед за посыльным, поспешил к окраине лагеря, что бы своими глазами увидеть, из-за чего опять поднимается переполох.
   Бросив взгляд на бухту и на дирижабль, зависший над ней, он заметно успокоился.
   - Не волнуйтесь. Я знаю тех, кто летает на этом облачном ките. Эти люди не причинят нам вреда. Напротив, может мы даже получим выгоду, - произнеся эти слова, старейшина задумался над тем, как продать этим визитерам право демонтажа некоторых деталей с обломков облачного кита, которого духи столь безжалостно уронили на заснеженные камни. Они ведь наверняка заинтересуются какими-нибудь железками.
   - И сложите костер. Пора придать огню тела пришельцев,- поставил новую задачу старейшина.
   - Костёр уже складываем,- отрапортовал посыльный, и, осчастливленный очередными драгоценными руководящими указаниями, рысцой унесся прочь.
   На пустоши около лагеря росла гора из веток и брёвен, принесенных прибоем на берег. От разрушенного лагеря экспедиции, от остова дирижабля понемногу потянулись нарты, везущие тела погибших, которые затем укладывались среди веток на возводимом погребальном костре.
   Тем временем, облачный кит, паривший до этого над остовом корабля, начал неспешно двигаться в сторону охотничьего лагеря олча, постепенно снижаясь. И, когда дирижабль приблизился почти вплотную к границе лагеря, из открывшейся в гондоле двери выпал сверток веревочной лестницы. Когда же этот свёрток полностью развернулся, то по извивающейся на ветру лестнице ловко спустились несколько человек, одетых в добротную тёплую одежду.
  
   - Дядя, я так понял, тут произошло нечто экстраординарное,- обратился к капитану Адио, вслед за ним поднявшийся на мостик,- иначе курс бы ты менять не стал бы, - пояснил он ход своих мыслей.
   - Именно так, - ответствовал глава рода,- и что-то подсказывает мне, что всё произошедшее имеет к нам самое непосредственное отношение. А потому мы сейчас поговорим с этими милыми плосколицыми ребятами в кухлянках.
   - А они станут с нами разговаривать?- выразил свои сомнения племянник.
   - Станут,- успокоил его Симба,- я неоднократно имел дела с этим племенем. Половина винтовок, что у них есть, получена ими от меня,- он усмехнулся, видимо вспоминая какие-то весёлые моменты прошлого. Но, надо сказать, не даром. Да, совсем не безвозмездно. Так что, готовься к высадке. Заодно тебя и познакомлю с местными буграми, так сказать.
   Высадку они произвели спустя полчаса, когда приблизились к лагерю олча на достаточное расстояние. Симба и Адио, спустившись по веревочной лестнице, двинулись к становищу. От становища к ним выдвинулись два олча.
   - Ага, неразлучная парочка, Тынэвири и Выргыргылеле, - ухмыльнулся Симба, - этим старым прохвостам, Адио, палец в рот не клади - отхватят по самое плечо, - назидательным тоном обратился он к племяннику.
   - Учту, - дисциплинированно отозвался тот.
   Встреча состоялась. Можно сказать, что аж на высшем уровне. Высокие договаривающиеся стороны проследовали в большую ярангу, служившую резиденцией старейшины Выргыргылеле. Где, за трапезой из изящных северных яств, таких, как строганина, варёное оленье мясо и прочих даров скупой северной природы, провели обмен информацией. Излишне говорить, что прозвучали все дежурные заверения в вечной дружбе и были заключены, как это модно сейчас говорить, новые рамочные соглашения о предстоящих товарных обменах и прочих других формах взаимовыгодного сотрудничества.
   Получивший информацию о чудом выжившей женщине, которая, по всей видимости, была членом экипажа загадочного дирижабля, уничтожившего почти всю экспедицию гильдии "Черное золото", Симба пожелал посмотреть на нее своими глазами.
   И высокие договаривающиеся стороны, продолжая неспешные деловые переговоры, переместились в другую ярангу, где на ложе из шкур и лежала пострадавшая. Она была без сознания. Адио, произведя поверхностный осмотр, сказал, что ничего фатального с ней, как это ни странно, не случилось, и что она, скорее всего к концу дня начнёт приходить в себя. Несколько переломов - но на них уже наложены шины, так что угрозы жизни нет. Хотя перемещать ее куда-либо явно нежелательно. А увидев ее одежду, явно форменную, Симба Ситоле слегка напрягся.
   - Адио, узнаешь форму? - обратился он к племяннику.
   - Если я не ошибаюсь, то это форменный комбинезон Королевского Военно-Воздушного Флота островного королевства, правильно?
   - Да, ты не ошибаешься, но, обрати внимание, мы с тобой форму эту узнаем по фактуре ткани и покрою, но совершенно не наблюдаем никаких знаков различия, - он многозначительно посмотрел на племянника,- а значит это, что островное королевство глубоко сунуло свой длиннющий нос в это дело. И это была их тайная операция. Учитывая все, что нам рассказали олча, прямо здесь и сейчас у них нет ресурсов и средств воздействия на ситуацию, но в перспективе они могут здорово нагадить. Радует одно - о нашем участии в этом деле они пока не знают. И, ты знаешь, мне очень хочется, что бы так впредь и оставалось.
   - Понятное дело,- согласился племянник.
   - А потому я попрошу олча придержать эту даму у себя до нашего возвращения, а мы, по достижении основной цели нашего путешествия вернёмся за ней. То, что отпускать её обратно нельзя, я надеюсь, ты понимаешь. Так что, поговорим с ней, а потом примем решение. Я так думаю, что тут всё-таки возможно достижение разумного компромисса.
   - А что мы будем делать с другими уцелевшими во всём этом замесе? - спросил Адио.
   - Ну смотри, у нас есть отец и дочь Молефе. Они потеряли всё, что могли потерять, а потому разговаривать с ними будет достаточно просто. Тут компромисс, я бы сказал, неизбежен. И, что самое приятное, будет компромисс этот достигнут с большим перевесом в сторону удовлетворения именно наших интересов. Что же касается того, что, по словам олча, за ними предположительно увязалось несколько выживших коммандос, которые в момент крушения дирижабля были на земле, то тут надо вести себя очень осторожно. Эти ребята заточены на то, что бы выживать любой ценой. И любой же ценой выполнять поставленные задачи. А потому, при столкновении с ними никакие компромиссы не достижимы - я так думаю. Если кто-то из них уйдет, то за нами, рано или поздно, придут склонные к радикальным решениям незаметные люди, разговаривающие с островным акцентом. А потому, если мы их встретим, то их надо будет уничтожить. Это без вариантов.
   - Согласен, - Адио посмотрел в глаза Ситоле, - тогда нам необходимо немедленно выдвигаться, что бы успеть войти в контакт с Молефе, до того момента, как их догонят коммандос. Мне кажется, что у них всё-таки есть что-то, чего нет у нас. Что-то мы упустили. Уж очень уверенно они стремятся к цели, даже потеряв всех своих людей. Похоже, у них есть полная уверенность в успехе. А ты же ещё хотел что-то демонтировать с разбитого дирижабля. Мне кажется, что времени на это у нас уже нет.
   - Скорее всего, ты прав, племяш,- Симба нахмурился, - мы не имеем права сейчас терять время. Уж слишком дорого эти потери могут нам обойтись. Поэтому поступим так. Я сейчас переговорю с олча и по поводу нашей дамы, и по поводу оборудования, которое мы хотим демонтировать, а ты дуй, наверное, на борт, и отдай все распоряжения о подготовке к старту. Я бы хотел, чтобы к моему прибытию всё уже было готово.
   - Будет сделано,- улыбнулся племянник.
  
  
   Через три часа непрерывного движения перед группой колор-сержанта возникло первое препятствие - россыпь серых валунов, через которые на снегоходе перебраться было проблематично. Собачьи упряжки как то просочились сквозь - возможно, что-то переносили на руках, но с их транспортом подобный фокус не пройдёт. Следовало двигаться в объезд. Повернули налево и еще пару часов ехали вдоль тянувшейся справа пустошью, густо засеянной серыми гладкими валунами. Затем валуны как-то закончились, и появилась возможность возобновить движение по первоначальному азимуту. Но, поскольку от становища аборигенов удалились уже изрядно, было решено встать на ночлег. Поставили палатку. Повесили простейшую сигналку по периметру лагеря. Приготовили наваристый мясной суп из консервов и мелко нарезанной колбасы. Поужинали, и немного посидев у костра и распределив ночные дежурства, отправились отдыхать. Разговор всё равно не клеился. Они, хоть и крепкие ребята, но от шока еще не отошли. Передовая техника оказалась бессильна перед древним шаманством. Может, пора уже постричься в монахи культа Тринадцати Поводырей и приобрести, как выяснилось, очень полезную специальность экзорциста или магоборца? Ну, дабы искоренять богопротивное колдунство и изгонять бесов язычества. Во имя распространения культуры и торжества цивилизации, так сказать.
   Тот, кому не повезло стоять первым (а это был Ури) встал и начал бдительно вглядываться в сереющую муть вокруг лагеря. Надо сказать, что солнце в это время года уходило за горизонт, но, если так можно выразиться, не глубоко. Полноценная ночь не наступала, а на некоторое время на снежную равнину опускалась полутьма, которая часа через три опять сменялась дневным светом. Но с каждым днем светлое время будет сокращаться, а полутьма постепенно трансформируется в полноценную тьму, которая будет занимать большую часть суток. И только медленно развевающиеся, подобно флагам, полотнища холодного северного сияния в мрачных небесах будут ронять скупой потусторонний свет на снежную равнину.
  
   Ночь закончилась. Коммандос погрузились на снегоход и продолжили свой путь. Им необходимо было закончить выполнение возложенной на них миссии, а именно уничтожить всех, кто подлежал уничтожению, но по какой-то прихоти судьбы пока избегал этой участи.
   Колор-сержант, занимавший в снегоходе место, расположенное справа от водительского, внимательно осматривал однообразную поверхность заснеженной равнины сквозь затемненные очки. Бдительности нельзя терять. Минут двадцать назад они потревожили полярного медведя, проехав, буквально, в пяти метрах от его лежки. Просто не заметили. Зверь так органично сливался с ландшафтом, что стал заметен только после того, как сам себя обнаружил, с обиженным ревом устремившись в погоню за их механическим транспортным средством. Минут десять медведь преследовал их, постепенно отставая. И это хорошо, что отстал в конце концов. Не по себе становилось от одной мысли о том, что мог бы и догнать.
   Спустя несколько долгих часов монотонного движения снежная поверхность впереди стала совсем ровной. Скорее всего, они сейчас выезжали на берег замерзшего моря. Снегоход затормозил. Ури, выскочивший на снег первым, приступил к осторожному осмотру местности. Через пятнадцать минут он издал удовлетворенное хмыканье. Подошедший Садурн увидел, как тот носком сапога выгребает из-под снега черные угли. Тут был лагерь беглецов. И наличие кострища это подтверждает. Угли совсем свежие. А это значит, что двигаются они в правильном направлении, и неминуемо настигнут свою жертву.
   Но, раз уж тут кострище, то, наверное, стоило бы и отдохнуть, поскольку впереди - неизвестность. По крайней мере, на карте, которая лежала у сержанта в планшете, севернее береговой линии, на которой они сейчас и находились, простиралось одно большое белое пятно. А это значит, что дальше не ступала нога цивилизованного человека и впереди - совершенно неизведанное пространство. Несколько будоражила мысль о том, что раз туда стремятся такие, в общем-то, не простые люди, как руководство гильдии "Черное золото", то это значит, что возможно где-то там, за этой равнодушной, сверкающей снегом, равниной скрывается немаленький приз. Достойная награда за риск, размеры которой можно только предполагать. И эта мысль дополнительно мотивировала на выполнение приказа. Ну, разве что, торопиться не стоило. А стоило, как раз, дать преследуемым возможность привести погоню к этому призу. Проворачивая в мозгу эту мысль, колор-сержант даже слегка улыбнулся. Улыбнулся недобро и хищно. Мыслью этой с подчинёнными он делиться покуда не стал. Всему свое время. Да, всему свое время.
  
   Глава 8
   Тихое поскрипывание снега под полозьями и убаюкивающе-легкое покачивание скользящих по белой скатерти замерзшего моря нарт навевало сонную дрёму, И, что удивительно, хоть на крайней ночевке все и выспались, глаза пассажиров сами собой закрывались, не смотря даже на то, что мороз ощутимо пощипывал открытую кожу лица. Но полусонное состояние отнюдь не мешало Нтанде и ее отцу обсуждать создавшуюся, надо сказать, совсем не простую ситуацию.
   - Судя по всему, те, кто на нас напал, имели своей целью именно разгром нашей экспедиции,- вещал ровным голосом Афолабе,- и, скорее всего, это дело рук одной из разведслужб государств-конкурентов империи Кенин, подданными коей мы имеем счастье состоять. Это, так сказать, наши уважаемые международные, прости, Господи, партнёры.
   - Пап, а почему ты так думаешь, может это наши кредиторы?- поинтересовалась Нтанда.
   - Ну, это весьма маловероятно,- уверенно возразил председатель правления гильдии "Черное золото",- как раз именно они, в первую очередь, и заинтересованы в успехе нашей экспедиции. В крайнем случае, они могли бы напасть на нас на обратном пути. Тогда можно было бы рассчитывать на хоть какую-нибудь добычу. Но и это тоже маловероятно - этим самым они уничтожили бы даже гипотетическую возможность взыскания долгов с нашей гильдии, которые, в этом случае, автоматически трансформировались бы в их прямой убыток, поскольку стоимость имеющихся на текущий момент гильдейских активов покрывает, хорошо, если одну шестую имеющейся совокупной кредиторской задолженности. И совсем не факт, что мы возвращались бы с чем-то настолько ценным, что перекрывало бы риск потенциальных потерь. Так что это не они. Определённо не они.
   - А зачем это тогда, нашим, как ты выразился, уважаемым международным партнёрам?
   - Ну, давай начнем с того, что это не я так выразился,- Афолабе иронично хмыкнул,- это официальная риторика нашего МИДа. Хотя ни один из представителей внешнеполитического ведомства нашей Империи не питает никаких иллюзий относительно этих самых партнёров. Что Королевство Меридиан, что Империя Аррагон, спят и видят, как бы пакость какую-нибудь сотворить. Да и кроме них хватает доброжелателей. Так что, это кто-нибудь из них подсуетился.
   - Но я не понимаю, зачем. Какое мы с тобой имеем отношение к межгосударственным отношениям и прочей международной подковёрной грызне?
   - Тут, я так думаю, наши с тобой личности роли не играют. Кто-то, совсем не глупый и очень хорошо информированный, получил сведения о наших поисках артефактов. А мы с тобой, как я уже говорил, граждане Империи Кенин. И, если мы находим что-нибудь действительно значительное, то автоматически усиливается именно Империя Кенин, так как находка окажется там. А они, судя по всему, посчитали, что мы действительно можем найти что-нибудь, что может значительно увеличить вес нашего государства. И решили таким нехитрым способом предотвратить потенциальное усиление оппонента, коим наша богоспасаемая Империя и выступает для многих государств в рамках Большой Игры.
   - Что за Большая Игра?- Нтанда бросила на отца вопросительный взгляд,- Я, как сейчас выясняется, крайне далека от политики и животрепещущих проблем современности. Просвети уже.
   - Термином Большая Игра принято обозначать длящуюся веками и не прекращающуюся ни на минуту борьбу значимых в масштабах мира сил за мировое господство. Положительного результата пока не добился никто. И, как я не без оснований предполагаю, то желаемый результат ни для кого из участников этого тараканьего забега недостижим. Недостижим ни в ближайшей, ни в среднесрочной перспективе. Но нам с тобой от этого не легче.
   - Это точно. А можем мы хотя бы предположить, кто это за нами так охотится? Кого нам следует опасаться?
   - То, что произошло, явно указывает на то, что опасаться нам надо всего. Шарахаться от любой тени. Прятаться и перемещаться по открытому пространству только перебежками,- Афолабе слегка улыбнулся, невесело так улыбнулся,- утрирую, конечно. Но совсем чуть-чуть. Теперь паранойя для нас с тобой - это не болезнь, а очень полезное качество, направленное на повышение вероятности нашего с тобою выживания в этом до крайности жестоком мире.
   - Ну, ты так и не ответил, кто именно, в первую очередь, заинтересован в том, что бы мы прекратили своё существование. Я, знаешь ли, еще слишком молода, что бы отправляться на встречу с предками.
   - Ну, я тоже туда не особенно тороплюсь. К предкам мы всегда успеем. Как показывает практика, туда не опаздывают, - невесело пошутил Афолабе, - а кого опасаться? Ну, начнём с наших, так сказать, самых уважаемых партнёров. Во-первых - это Королевство Меридиан. Хотя, по факту, это империя. Много колоний, мелких и крупных. Алмаз короны этого королевства - это, несомненно, Гиндао. Большая, густонаселенная территория, полностью находящаяся под контролем метрополии. Пряности, металл, прочие колониальные товары, включая зёрна буна, и листья камелии, питьё отвара из которых сейчас входит в моду. Номер второй - это, мною, также, уже упомянутая, Империя Аррагон. Основной соперник Королевства Меридиана по контролю за морскими торговыми путями. Сейчас они значительно сдали свои позиции, но всё еще весьма сильны и обладают немаленьким флотом. И обширными колониями на Западном материке. Хотя и тут их владения за последний век подсократились изрядно.
   - Ага, спасибо. А кроме них?
   - А кроме них можно поименовать целый ряд стран, да и не только стран, а, скажем так, крупных организаций, которые могут быть заинтересованы в том, что бы то, что мы с тобой собираемся извлечь на свет из недр древней истории, на этот самый свет никогда бы не попало.
   - Это какие же такие организации?
   - Ну, начнем с крупного торгово-транспортного консорциума торговых гильдий и приморских городов юга нашего материка.
   - Это ты про Союз Хансу?
   - Да, именно про него. Сильный союз. Большие возможности. Отменный торговый флот, и не только торговый. Случись что, под умелым руководством этот флот может доставить большие неприятности и военно-морским силам какого-нибудь государства средних размеров и могущества. Все эти вольные города, коих достаточно много, и торговые гильдии, очень даже успешно конкурируют с гильдиями нашей Империи. И собираются и впредь расширять сферу своего влияния, в том числе и за счет гильдий Империи Кенин. А потому заинтересованы кровно в ослаблении этой самой империи. Есть еще воинствующая церковь Тринадцати Поводырей, которая, к счастью, на территории Империи и многих других стран запрещена. Запрещена она в силу того, что пытается претендовать, помимо власти духовной, еще и на власть мирскую. Пока им удалось организовать лишь одну карликового размера теократию, но начало, так или иначе, положено. В общем, наш император их не приветствует. Совсем не приветствует, да. Эти ребята ведут агрессивную миссионерскую деятельность на протяжении уже трёх веков, и заметно потеснили многие, до недавнего времени, весьма популярные церкви и культы в борьбе за паству. Особенно, подчеркну, в борьбе за любую паству, не только за платёжеспособную, богатую и влиятельную. За любую. И одним из основных постулатов этой религии является полное неприятие волшебства, колдовства, магии и всего, что может быть противопоставлено могуществу церкви Тринадцати Поводырей и конкурировать с ней в борьбе за души людские. Ну и за кошельки, как же без этого то,- усмехнулся Афолабе,- Чудеса, это, согласно их канонам, прерогатива исключительно божественная, а все остальное - от Лукавого. И есть у них такой орден - "Меч предстоятеля", о котором, если и говорят, то вполголоса. Вот не принято упоминать это почтенное объединение рыцарей церкви всуе. Ибо орден этот как раз и занимается борьбой за избавление человечества от искуса поганого колдунства. Принципиально подходит к организации этой самой борьбы. И в средствах достижения поставленных целей орден сей себя не ограничивает никоим образом. Любое деяние морально и допустимо, если совершается к вящей славе Божией. Вот, это наши с тобой наиболее вероятные недоброжелатели.
   - Впечатляет. И что мы будем делать теперь?
   - Хороший вопрос,- Афолабе сделал паузу, после чего продолжил,- Начнем с того, что нам сейчас особенно необходимо добраться до этого храмового комплекса. При том, что на нас уже открыли охоту именно из-за нашего стремления туда. Ибо именно там мы можем обрести ресурсы для построения нашего будущего. Сейчас, я думаю, ты отдаёшь себе отчёт в том, что гильдия наша приказала долго жить. И возвращаться в Империю нам ну никак нельзя. И будет нельзя еще очень и очень долго. Скорее всего, нам вообще нельзя будет туда возвращаться. Никогда. Ибо там нас будут ждать неприятности, и не просто неприятности, а неприятности крупные. Разнообразные и многочисленные. Ждать и искать нас будут как отдельные люди, так и целые коллективы, мечтающие отобрать у нас все, что удастся, а нас прикончить самым затейливым образом. Согласна?
   - Ну да. Тут не поспоришь.
   - Рад, что ты это осознаёшь. Нам придется где-то начинать новую жизнь. Сменить всё, что можно сменить. Имена, документы, внешность.
   - Внешность? Не знаю, как тебя, а моя внешность меня вполне устраивает,- Нтанда попыталась оспорить эту очевидную и необходимую меру безопасности. Ибо женщина. И дух противоречия в ней неистребим.
   - Ну что ты так волнуешься то?- Афолабе примирительно-успокаивающе посмотрел в глаза дочери,- я ж не сказал, что всё испортим. Я лишь сказал, что мы всё изменим. И непременно в лучшую сторону.
   - Ага,- крайне скептически среагировала Нтанда,- а про то, что лучшее, это злейший враг хорошего, ты не слышал?
   - Ну, так или иначе, но нам придётся радикально, елико это возможно, снизить возможность нас идентифицировать.
   - К сожалению да. Всё я понимаю. Но поспорить то?- заметно поникла Нтанда,- а что ещё?
   - А вот не знаю. Всё зависит от того, что мы там найдём. От этого зависит и образ наших действий. И величина и качество ресурсов, которые мы сможем использовать. В общем, наше будущее там. Как ты сказала, за Вратами Стылой Тени.
   - Это я так сказала?
   - Да, а ты не помнишь?
   - Припоминаю что-то подобное. Но название этих самых врат мне сейчас решительно не нравится. Не оптимистичное оно. Совсем.
   - Тем не менее, наше будущее именно там. Там наш с тобой самый главный шанс на выживание, - Афолабе хотел завершить дискуссию. Цели он добился. Дочь из ступора вывел. В курс проблем ввёл. Теперь есть смысл просто идти вперед. И будь, что будет.
   - Согласна. Других приемлемых вариантов не просматривается,- Нтанда жалобно хлюпнула носом, но все таки взяла себя в руки,- это не шибко здорово, но всё-таки лучше, чем если бы никаких вариантов и вовсе не было бы. В нашем случае и один вариант - это богатство.
   Отец с дочерью переглянулись, а затем устремили свои взоры вперед, где, пока еще очень далеко, в мареве снежной дымки начали проявляться какие-то нагромождения то ли камней, то ли ледяных глыб. Похоже, это был берег того самого неизвестного острова. Цель путешествия становилась всё ближе.
   Нарты, влекомые упряжками пушистых голубоглазых собак, наконец-то достигли берега земли, которой на картах не было. И тут Нтанде и её отцу предстояло сменить средство передвижения. Как это было договорено, суеверные олча остаются на этом берегу, разбивают лагерь и ждут их возвращения. А они, навьючив на спины все необходимое, должны встать на лыжи и продолжать движение в направлении предполагаемого местонахождения искомого храмового комплекса. И, поскольку северный день уже приближался к своему финалу, решили продолжить путь завтра, а сейчас заночевать, отдохнуть, насколько это возможно, и морально подготовиться к предстоящему рывку. Поужинали, и забрались в пуховые спальные мешки. Завтрашний день должен будет во многом определить их будущее на много, много дней вперёд.
  
   С наступлением утра, после горячего буна, плотного завтрака и недолгих сборов, они встали на лыжи и двинулись навстречу неизвестности. В лагере остались только два охотника-олча, которые будут их ждать тут на протяжении десяти дней, и, если не дождутся, то снимутся и отправятся обратно. И это тоже надо было иметь ввиду, поскольку самостоятельно выбраться из этих, богами забытых, снежных пустошей шансов у них не было. Так что следовало уложиться в обговоренные сроки. Это было жизненно важно. Нтанда про себя отметила, что сейчас цена любой, даже, казалось бы, самой незначительной ошибки или небрежности может оказаться очень высока. Можно даже сказать, что смертельно высока, и это вовсе не будет преувеличением.
  
   - Итак, уважаемый Тынэвири, что мы, всё таки, решим относительно того железа и прочих обломков, лежащих на берегу?- Симба взглянул в честные глаза шамана, и понял, что сейчас придется отчаянно торгововаться,- Мы бы хотели забрать кое-что из этого, совершенно бесполезного для вас, хлама, за соответствующее вознаграждение, разумеется.
   - А мы хотим рыболовных крючков три килограмма,- начал нудным голосом перечислять свои хотелки шаман, загибая палец на левой руке,- из них два килограмма тройных, номера 3/0, 1/0, 2, 4 и 6 - по 400 грамм каждого номера, и килограмм одинарных, номер 20. А еще мы хотим три металлических бидона с теплоизоляцией по 40 литров каждый,- загнул второй палец шаман, - и еще мы хотим...
   В общем, монолог заслуженного шамана, затянувшийся более, чем на 10 минут, содержал детальный перечень желаемого. Надо отдать ему должное, что стоимость всех перечисленных материальных ценностей была много меньше стоимости тех узлов и агрегатов, завладеть которыми собирался Симба. Предполагаемый обмен обещал стать вполне себе взаимовыгодным. Единственное, что омрачало радость Симбы по поводу наклёвывающейся сделки, так это то, что некоторых позиций из обширнейшего списка желаемого сейчас не было в наличии на борту. А это значит, что придется возвращаться к зимнему стойбищу этого племени, чтобы довезти недостающее и окончательно завершить сделку. Ещё хорошо, что продолжительная история отношений с шаманом и старейшиной позволяла говорить о том, что часть причитающегося олча товара поступит позже. Так или иначе, высокие договаривающиеся стороны ударили по рукам. Симба Ситоле попросил шамана пока не трогать останки дирижабля и корабля до их возвращения, так как для проведения демонтажа уцелевших деталей просто не было времени. Надо было стартовать незамедлительно.
   И был еще один вопрос, уладить который надо было сейчас. Та самая дама, доставленная в лагерь охотников в бессознательном состоянии. И тут шаман удивил Симбу. Как оказалось, дама им попалась весьма не простая, хотя с виду и не скажешь, женщина, как женщина. Да, красивая, но что с того. Красотой то многие не обделены. А вот Тынэвири рассказал, что во время осмотра пострадавшей заметил, что мелкие духи вокруг неё так и вьются, ведут себя странно. Как будто привлекает она их чем то. И, что тоже стоило бы отметить, из людей, находившихся на борту дирижабля она единственная, кто выжил. И мало того, что она выжила. Она отделалась парой переломов и всё. Даже ушибов внутренних органов нет. Хотя и падала она, не сказать, что с маленькой высоты. В общем, интересная во всех отношениях дама. И да, при ней рюкзачок был. А в нем, помимо табельного оружия, личных вещей и всякой прочей мелочи были документы. Их то Симба Ситоле и забрал, что бы в дороге изучить как следует, и понять, как себя с этой женщиной вести и что ей предлагать. Шаман же заверил его, что олча с незнакомкой расстанутся без особых сожалений. Особенно если им, ну, просто в качестве подарка, передадут оптику для винтовки. В количестве трёх штук. Симба Ситоле, в ответ на это меркантильное поползновение шамана, хмыкнул, буркнул что-то о запрете на торговлю людьми, но в конце концов заверил почтеннейшего Тынэвири, что оптика будет ему передана прямо сейчас. Благо, на складе у Уоссвы этих прицелов числился аж целый десяток. В общем, все вопросы были принципиально улажены, пути и сроки реализации достигнутых договоренностей согласованы, и можно было считать, что этот участок организационной работы полностью отработан - и дело теперь за исполнителями.
   После того, как Уоссва Пегий отгрузил со склада охотникам, которых незамедлительно прислал шаман, все материальные ценности, причитавшиеся им согласно вручённого ему Симбой Ситоле списка, причин оставаться на берегу более не было. Дирижабль начал потихоньку набирать высоту, готовясь к последнему рывку на Север.
   В кают-компании у большого стола сидели Глава рода и его племянник. Перед ними стояла большая бутыль тёмного вина, бокалы и грандиозных размеров хрустальная пепельница. Симба Ситоле курил свою неизменную трубку со смеющимся чёртиком, а Адио дымил сигариллой, произведенной в одной из тропических колоний империи Аррагон. Оба они с неподдельным интересом изучали документы женщины, выжившей при крушении дирижабля.
   - Та-ак, - протянул задумчиво капитан,- это не рядовой, это нам с тобою целый начальник связи попался. Что мы из этого факта сможем извлечь, я пока не знаю, но само по себе это не плохо. Раз наша будущая гостья офицер Военно-воздушного флота Королевства Меридиан, то это говорит о том, что она определённо не глупа - откровенных тупиц и идиотов там не держат. А что это значит?
   -Что?- подыграл ему племянник.
   - А значит это то, что она должна уметь воспринимать разумные доводы и, что самое важное, принимать правильные решения. Кроме того, она не является сотрудником разведки, а является просто членом экипажа переданного в распоряжение разведки воздушного судна, то есть двойного дна у нее, скорее всего нет. Но тут надо будет всё равно присматривать за ней- мало ли что.
   - То есть, если я правильно тебя понял, мы сможем договориться с ней, не прибегая к каким-либо чрезвычайным мерам воздействия?- Адио затянулся, прикрыл от удовольствия глаза и сделал глоток сухого вина из бокала, стоявшего перед ним,- кроме того, я так понял, что в своём деле она является специалистом, а это значит, что сможет приносить пользу на том участке работ, который мы сможем ей предложить.
   - Да, если мы предоставим ей работу по её профилю, зря свой хлеб она есть не будет. И да, смотри - в её анкетных данных указано, что отец, хоть и значится в метрике, реально в её жизни не появлялся,- Симба всё глубже погружался в анализ изучаемых документов,- А мать пропала без вести достаточно давно. Она - круглая сирота, получается?
   - Ну, если это так, то вообще замечательно. В этом случае родственники её разыскивать точно не будут. Поскольку их нет, просто-напросто.
   - Что касается розысков, дорогой мой Адио, то не родственников следует опасаться,- Симба воздел указательный палец вверх,- а любознательных следователей, которых МИД Его Королевского Величества Гаррета II совершенно точно запустит по следам пропавшего дирижабля. Эти парни не успокоятся, пока не разнюхают всё, что только возможно. И я не побоюсь предположить то, что им удастся разнюхать даже кое-что сверх возможного. Это чертовски въедливые ребята. И дело свое знают туго.
   - Тогда у нас очень мало времени, дядя. Для того, чтобы спрятать улики и сбить ищеек со следа, нам следует вернуться к месту происшествия как можно скорее. Я так думаю, что у нас не более двух недель за всё про всё.
   - Как бы даже и не меньше, - вздохнул капитан и пригубил вина,- понимаешь, нам надо донести до наших друзей-олча то, что в их интересах прибрать всё, что там, на берегу, может валяться. Разумеется, после того, как мы заберем то, что хотим демонтировать с того, что осталось и от дирижабля, и от корабля.
   - Боюсь, что всё зачистить не удастся. Ни мы, ни олча не располагаем необходимыми силами и временем.
   - Да, но это не отменяет необходимости убрать те следы, которые можно убрать,- Симба задумался на секунду, после чего продолжил,- а олча предложить сделать так, что бы о том, что на берегу были именно они, было бы догадаться невозможно. Хотя они и сами до этого додумаются. Но напомнить будет не лишним.
   - Ну да, хорошо ещё, что мы там не наследили.
   - Ага, теперь наша задача, не наследить при демонтаже оборудования,- Симба глубоко затянулся, выпустил колечки дыма, и, не отрывая от них взгляда закончил мысль,- в общем, надо будет делать всё быстро и аккуратно. Очень аккуратно. Справимся, конечно.
   Еще десяток минут они шуршали бумагами Энвис фехр Ллир - так звали эту женщину-офицера. Наконец капитан открыл потрёпанную тетрадку, которая лежала вместе с документами.
   - Смотри-ка, племяш, - он удивлённо поднял брови, - тут что-то вроде дневника. Записи от руки. И писала это не наша подопечная, а некая Блодуэн ферх Рис. И какое отношение она имеет к нашей Энвис, интересно?
   - Ну, судя по тому, что тетрадка хранится вместе с документами,- предположил Адио,- это писал какой-то достаточно близкий ей человек. Может быть, эта тетрадка - память о пропавшей без вести матери?
   - Вполне возможно,- согласился Симба, - тогда, получается, Блодуэн ферх Рис это её мать. Я так и не привык к тому, что в Меридиане принято указывать не родовое имя после личного, а личное имя отца, а потому зная имена, трудно установить наличие или отсутствие родства между их носителями. Блодуэн ферх Рис - это значит Блодуэн, дочь Риса - не больше и не меньше. А кто к какому роду принадлежит - это постороннему человеку не понятно.
   -Да, неудобно конечно,- усмехнулся племянник, - но это не самая большая наша проблема.
   - Полностью с тобой согласен,- улыбнулся в ответ дядя,- Но я думаю, что эту тетрадку стоит изучить более вдумчиво. Информация лишней не бывает. Тем более в таких вопросах.
  
   Заснеженная ледяная равнина монотонно убегала назад под ведущей гусеницей снегохода. И всё так же сверкала. В морозном мареве вдали начали проявляться контуры каких-то скал. Точно сказать было пока нельзя - расстояние скрадывало детали и смазывало зыбкие контуры. Но по мере приближения некоторые подробности всё-таки начали проявляться. Взгляд колор-сержанта вдруг остановился на причудливой ледяной глыбе, очертаниями своими напоминавшей древний парусник. Он легонько стукнул Филиппа, управлявшего снегоходом, по плечу и жестом показал ему, что надо будет подъехать к этому образованию. Сержант решил осмотреть странный объект.
   При ближайшем рассмотрении это действительно оказалось кораблем, построенным много лет назад. Над ним даже возвышались невысокие обломки двух мачт. Скорее всего, его затерло льдами южнее, а сюда корабль попал, дрейфуя вместе с ледяным полем, в которое он прочно вмерз. Попытка исследовать внутренности корабля-призрака успехом не увенчалась, так как все проходы во внутренние помещения были забиты плотно слежавшимся снегом и льдом. При внешнем осмотре тоже почти ничего выяснить не удалось, разве что на обшивке высокой кормовой надстройки обнаружилось написанное архаичным шрифтом на языке Кенин название судна - "Бокари" и название порта приписки - Бадд. Слова эти Садурну ар Осуаллт ничего не говорили. О корабле с таким названием он не слышал. А поскольку взять тут нечего, ну если только оторвать на дрова несколько досок обшивки, то интерес к находке он потерял.
   Теперь его заботило другое. Никаких следов присутствия других людей они тут не увидели. А это значит, что они ушли в сторону от маршрута беглецов. Хотя, может быть, это не так уж и плохо. На этом берегу их следы должны быть. И сильно в сторону они не должны были отклониться, а потому была возможность, организовав тут базовый лагерь, не спеша искать след. И, разыскав его, планировать дальнейшие действия. Садурн продолжал держать в голове необходимость соблюдать осторожность, дабы не спугнуть раньше времени преследуемых. Они должны вывести его и его людей к призу.
   Поэтому он с Филиппом взялся за организацию базового лагеря, а Ури с Овитом отправились на поиски пропавшего следа и тех, кто должен был его оставить. Разумеется, перед тем, как двинуться на выполнение поставленной задачи поисковики были хорошенько проинструктированы педантичным сержантом, который хотел избежать случайностей и накладок.
   Глава 9
   Овит и Ури вернулись уже ближе к ночи. Их размытые силуэты проявились на фоне сгущающихся сумерек, когда в котелке, стоявшем на походной плитке, как раз закипало аппетитное варево из мясных консервов и сублимированных овощей, щедро приправленное возбуждающими аппетит специями из Гиндао. Плитка, как это не трудно было догадаться, выполняла свои функции, опять-таки, благодаря компактному нагревателю. В их положении это было особенно важно, поскольку огонь разводить не стоило из-за опасности быть обнаруженными. Лишним подтверждением этого утверждения явился и доклад Ури, который сообщил, что таки нашёл лагерь беглецов. И немалую роль в том, что преследуемые были обнаружены, сыграл именно запах дыма от небольшого костерка, на котором они готовили ужин. Это помогло следопытам локализовать лагерь среди нагромождений камней и ледяных глыб, усеивающих берег, оставаясь незамеченными, хотя до лагеря было каких-то сто метров. Ури так же нарисовал на снегу примитивный чертеж обнаруженного лагеря и прилегающей местности. Он отметил, что у него, после визуального исследования стоянки и временных построек, уже возведенных на этой стоянке, создалось стойкое впечатление, что лагерь этот разбит не на один день. И, что главное, так это как раз то, что Афолабе Молефе с дочерью были там, в лагере. Там же находились ещё и два аборигена, которые выполняли функции проводников и сопровождающих. Это было ожидаемо.
   Колор-сержант Садурн ар Осуаллт крепко задумался. Сейчас ему предстояло принять решение, продолжать ли скрытное преследование, или попытаться захватить одного или обоих Молефе, с тем, что бы допросив их с пристрастием, выяснить местонахождение приза и особенности дороги к нему. И тот и другой вариант имели свои плюсы и минусы. Если продолжать преследование, то есть риск быть обнаруженными с непредсказуемыми последствиями, зато, в случае успеха, эта дорога гарантированно выводила к призу. Обоих Молефе сержант не был склонен рассматривать, как серьезных противников. А вот туземцы, как показало недавнее столкновение с ними на берегу, способны преподнести массу сюрпризов. И, если они обнаружат преследователей, то могут возникнуть большие проблемы. Гораздо более надёжным выглядел вариант с внезапным нападением. В этом случае шансы на успех значительно повышались, поскольку вероятность успешного устранения рыбоедов без потерь со стороны коммандос была намного выше. Но оставалась вероятность того, что информацию о цели путешествия добыть не удастся, либо вследствие гибели её носителей в стычке, либо из-за возможного упорства при допросе. Ибо допрашиваемый вынужден будет рассказать что-то. Но, как знать, все ли важные детали удалось выяснить? Хотя, ничто не мешало разделаться с ними уже после того, как они выведут их на место. Главное, поддерживать в них иллюзию того, что им удастся остаться в живых. Тогда ими можно будет манипулировать. Ведь человек всегда склонен надеяться на лучшее, даже если логика говорит о том, что все будет настолько плохо, насколько это возможно. При этом, можно использовать их и в качестве минного трала при продвижении к цели. В этом случае основная задача, ликвидация обоих Молефе, будет всё равно выполнена. А приз, ну что ж, это возможный бонус, но его может и не быть, все зависит от обстоятельств. Хотя, конечно лучше, если он будет, да.
   Такие примерно мысли циркулировали в мозгу сержанта, покуда он сам неспешно поглощал сытную, горячую и пряную смесь мяса и овощей. По окончании ужина Садурн принял решение. Да, вариант внезапного нападения выглядел предпочтительнее. Значит, так тому и быть.
   Следующие полчаса специалисты по спецоперациям посвятили проработке плана нападения. Всё осложнялось тем, что незаметно вплотную подойти было почти невозможно. Собаки. Они могли учуять и поднять шум. Решили, что идущие в первых рядах Овит и Ури, уже знакомые с местностью, выберут позиции для стрельбы и постараются снять обоих аборигенов не подходя вплотную. Ури сказал, что там есть место, как будто самими богами предназначенное для оборудования снайперской лёжки. Огромная плоская скала, метров на пять возвышающаяся над снежным полем. С этой точки лагерь будет, как на ладони. И места хватит для обоих стрелков. Филипп же будет следовать за ними в десятке метров позади. И, соответственно, будет страховать их около скалы, охраняя подступы к ней. А замыкать боевое построение будет сам сержант, который будет находиться ещё чуть поодаль. Ещё некоторое время посвятили уточнению деталей и последовательности действий. После чего отправились ко сну. Выход на исходные решили осуществить часам к десяти-одиннадцати утра, так как долгая дорога вымотала всех изрядно, и надо было восстановиться. Кроме того, все опасаются внезапного нападения именно в час перед рассветом, а в светлое время суток немного расслабляются. Да и преследуемые, судя по тому, что сказал Ури, никуда особо не торопились. Глупо, если все сорвется из-за накопившейся усталости. Лучше лишний часок поспать, а потом провести операцию на высоком профессиональном уровне, без досадных накладок. Так что решили нападать уже ближе к середине дня.
   Оставив дежурить в первую смену, как всегда, следопыта Ури, коммандос забрались в палатку, внутренности которой отапливались приборчиком, основной деталью которого был все тот же компактный нагреватель. Без лишних телодвижений упаковались в спальные мешки и почти одновременно заснули.
  
   Кмоль, обходивший лагерь и расставлявший охранные амулеты, выданные ему шаманом перед началом поездки, присел рядом со своим коллегой Вуквукаем. И довел до него результаты своего обхода.
   - Однако, кто-то вокруг лагеря ходил. Двое.
   - Значит, нас догнали,- Вуквукай поднес к губам корявенькую трубку, затянулся, выпустил дым и прикрыл глаза, - нападут, однако.
   - Точно, нападут,- согласился с ним Кмоль, завтра нападут, думаю я.
   - Однако, да,- не стал спорить Вуквукай,- если утром не нападут, перед рассветом, то нападут позже. Но обязательно нападут.
   - Встречать надо, однако,- озвучил Кмоль нехитрое свое соображение.
   - Однако да,- выразил Вуквукай свою солидарность с собеседником,- их не много, думаю я, не меньше двух, но не больше пяти.
   - Почему думаешь так?- поинтересовался Кмоль.
   - Было бы их больше, напали бы сразу.
   - Так как встречать будем?- возвратился Кмоль к обсуждению насущного.
   - А откуда бы ты напал?- ответил вопросом на вопрос Вуквукай. У непредвзятого слушателя, если бы таковой тут присутствовал, могло бы возникнуть вполне логичное предположение относительно того, что, видимо, и среди народа олча затесались итеу. Ведь ответ вопросом на вопрос - это их национальный стиль ведения диалога.
   - Я бы напал со стороны, в которую дует ветер, - Кмоль изрек очевидную для всякого здравомыслящего олча истину.
   - Да, тогда собаки не унюхают,- согласился с ним Вуквукай, сделав вид, что банальности в словах собеседника не заметил, а откуда у нас будет ветер дуть в конце ночи и утром?- продолжил он диалог.
   - С юга, однако,- ни секунды не думая, ответил Кмоль,- тут всегда ветер дует с юга, на этом острове.
   - Да, а с севера как раз большая плоская скала недалеко,- продолжил свои размышления Вуквукай,- так думаю я, что близко подходить не будут они, попробуют нас издалека подстрелить. Со скалы. Удобно с неё стрелять. А мы с тобой им мешаем только. Им наши большеглазые попутчики нужны. Так думаю, однако. И, значит, нападут, когда светло будет, так стрелять легче. Но на стороже надо быть всё равно. Даже ночью.
   - Так что делать тогда будем?- задавая этот вопрос, Кмоль однозначно признавал, что он является менее опытным, а потому перекладывает тяжесть принятия решения на своего товарища.
   - Я знаю, что делать. Ты охраняй, через половину ночи сменю. Охранять буду, думать буду, как лучше. Поспишь, а там разбужу тебя. Расскажу, что делать,- выдав эту тираду, Вуквукай поднялся и сообщил,- спать пойду, однако.
  
   Ночь прошла спокойно. Рано утром Афолабе и Нтанда покинули лагерь, Вуквукай, незаметно сопровождал их около километра. Убедившись, что они вышли далеко за пределы зоны видимости лагеря, вернулся обратно. Надо отметить, что в глазах Вуквукая, манера передвижения на лыжах обоих Молефе оставляла желать лучшего. Лыжи постоянно зарывались носами в снег, Нтанда пару раз вообще упала, нелепо размахивая лыжными палками. В общем, Вуквукай пришёл к очевидному выводу, что дорога займёт у них, навскидку, втрое, или даже вчетверо больше времени, нежели они предполагали первоначально. Было бы большим достижением, если бы они, при таких-то скоростях, добрались бы засветло до цели.
   По возвращении он, не мешкая, снабдил Кмоля, остававшегося на время его отлучки на хозяйстве, исчерпывающими инструкциями. Всё было ясно. Что делать, зачем делать и как делать. Охотники приступили к исполнению задуманного.
  
   Силовые установки мерно гудели, вращая винты, упорно толкавшие дирижабль вперёд. Внизу раскинулась, сколь хватало глаз, бесконечная снежная равнина замерзшего моря, сверкающая в скупых лучах северного светила.
   Симба Ситоле и его племянник сидели в кают-компании и прихлёбывали утренний буна, заедая его маленькими круглыми печеньками.
   - Итак,- изрёк Симба,- мы, скорее всего уже приближаемся к побережью того самого, отсутствующего на карте острова, где и должна находиться цель нашего путешествия.
   - Да, и, я так думаю, нам уже пора готовиться к активным действиям, дядя,- развил мысль главы рода Адио,- скорее всего, мы уже очень скоро столкнёмся либо с отрядом Молефе, либо с группой коммандос, выживших при столкновении островитян с олча, либо с теми и с другими одновременно, либо...
   - Ага,- улыбнулся Симба,- вариантов, как это обычно в таких случаях бывает, масса. Но к действиям перейдём, я так думаю, когда увидим, так сказать, конкретную область приложения наших усилий. Мы с тобой обговорили уже, как мне кажется, все основные варианты развития событий и наметили наши возможные действия. И меня особенно радует то, что все наши конкуренты уже значительно ослабили друг друга, а мы пока потерь не понесли, а потому имеем явное преимущество. Это не значит, что надо расслабляться. Отнюдь. Напротив, нам надо следить за тем, чтобы имеющееся сейчас у нас преимущество не было утеряно. Ну да ладно. Это все очевидно. Мне же интересно твое мнение о той тетрадочке, из вещей дамы, выжившей при крушении дирижабля островитян, вернее о том, что в ней написано.
   - Надо сказать,- Адио смешно наморщил лоб, видимо, формулируя мысль,- что я склонен очень серьезно воспринять всё, там изложенное, не смотря на то, что при первом ознакомлении всё это очень похоже на волшебную сказку.
   - Аргументы?
   - Начнем с того, что она, как мы уже раньше с тобой отмечали, выжила при крушении. И при этом получила минимум травм. Более никто, кроме нее, не выжил вообще. Это может быть объяснено везением. Огромным, я бы даже сказал, невозможным, везением. И не забывай, что ей повезло еще и в том, что её нашли. А ведь могла тихо замёрзнуть в сугробе, так сказать, не приходя в сознание. Отбросило то её довольно далеко. То есть ей, как минимум дважды, очень крупно повезло за сравнительно небольшой промежуток времени. И цена этому везенью высочайшая - жизнь. Но к этому моменту мы еще вернемся.
   -Хорошо, первый аргумент принят, хотя он, гммм, не бесспорен, так скажем. Повезти может каждому, ну, или не повезти,- выразил Симба свое мнение.
   - Хотя,- задумчиво продолжил он,- один раз, это случайность, два раза, это совпадение, три раза, это уже система. А два раза у нас уже есть...
   - Следующий аргумент,- продолжил Адио, - слова шамана о том, что поведение духов вокруг нее аномально, если так можно выразиться о поведении потусторонних сущностей. Я склонен доверять Тынэвири в этом вопросе, так как он практически всю свою сознательную жизнь с этими самыми духами и общается, едва ли не больше, чем с людьми, его окружающими.
   - Это да, это аргумент, -выразил свое согласие капитан,- мало того, общение его с духами иногда способно оказывать вполне себе реальное воздействие на события и объекты мира материального, как в этом имели несчастье убедиться представители Военно-Воздушного флота Его Королевского Величества Гаррета II,- усмехнулся он.
   - Аргументов более не видно, но, тем не менее, если мы вернемся к обсуждению сверхъестественного везения Энвис фехр Ллир, мы можем прийти к интересным выводам.
   - Интересно, что ты там углядел,- заинтересованно проурчал Симба, забрасывая в рот последнюю печеньку из ажурной вазочки, стоявшей на столе. После чего приступил к ритуалу набивания курительной смесью своей трубки, с чаши которой угрожающе-весело скалился чёртик,- ты продолжай мысль, не тяни.
   - Так вот, что такое везенье?- озвучил Адио вопрос.
   - Везенье - это везенье,- хмыкнул капитан, посчитав прозвучавший вопрос риторическим.
   - Вообще то, везеньем, как это у нас говорили на лекциях, принято считать одно или несколько случайных событий, которые приводят к положительному результату.
   - И что из того?
   - А то, что из всего спектра возможных вариантов развития событий при реализовавшемся везении срабатывает именно благоприятный вариант. И если везенье имеет повторяющийся характер, то мы можем уже говорить о том, что общая вероятность реализации благоприятных сценариев развития событий для того, кому везёт, повышенная. Что мы и наблюдаем в нашем случае.
   - Хммм, интересно,- Симба сделал первую затяжку,- продолжай.
   - Таким образом, нашей даме определённо везёт. Причём так, не по детски, везёт. Очень даже по взрослому. Возможные причины? Я вижу одной из причин её "сказочное" происхождение. Кровь.
   - То есть? Расшифруй.
   - Тот факт, что в её жилах течёт, предположительно, кровь волшебного народа Тилвит Тег, может напрямую влиять на вероятности наступления событий, в той или иной степени благоприятных для носителя этой крови, или...- тут Адио устремил помутневший взгляд полуприкрытых веками глаз вверх, задумчиво причмокнул губами, демонстрируя глубокую степень задумчивости. Судя по всему, его прямо вот сейчас посетило какое-то неожиданное, и, похоже, важное соображение.
   - Ну хватит меня интриговать, говори уже,- посмеиваясь, поторопил племянника капитан.
   -Вот только сейчас мне пришла в голову мысль о том, что влияние крови может быть не прямым,- начал формулировать посетившую его мысль Адио,- а опосредованным.
   - Это как так?
   - А так, что кровь не влияет на вероятности наступления тех или иных событий напрямую, пояснил Адио, а влияет она на благорасположение астральных сущностей, проще говоря, духов, к своему носителю. И они уже воздействуют на вероятности, исходя из интересов носителя этой самой "сказочной" крови, как они эти интересы понимают. В данном случае сохранение жизни - это явный приоритет.
   - Постой-ка,- Симба аж подобрался,- если это соображение верно, то наша Энвис, при обретении некоторой сноровки в общении с духами, сможет оказывать воздействие на степени вероятностей наступления тех или иных событий. Так получается?
   - Получается, что так,- согласился с очевидным Адио.
   - Это же золотое дно,- радостно произнес Симба Ситоле,- и теперь одной из наших задач становится обретение влияния на носителя, как ты выразился, "сказочной" крови. В нашем случае нужна общность интересов. Откровенно манипулятивные методы воздействия использовать нельзя ни в коем случае. Тут нужно полное доверие и взаимопонимание. В этом случае наши возможности становятся если не безграничными, то близкими к тому.
   - В общем-то, я согласен с тобой,- произнёс Адио,- но, я считаю, что нам стоит соблюдать осторожность, и для начала полностью изучить вопрос. Ведь то, о чём мы сейчас говорим, не более, чем предположения, сделанные на достаточно фрагментарном материале. И даже если мы попали в точку в наших рассуждениях, то могут быть факторы, о которых мы и не подозреваем, но так же оказывающие серьезное влияние на рассматриваемые процессы и возможности. Могут всплыть самые различные ограничения.
   - Разумно,- согласился Симба,- тем более, что если в схеме задействованы духи, то тут надо будет учитывать и их мотивацию, ограничения, налагаемые на них их традициями, их природой, системой их взаимодействий друг с другом, с астральным пространством, в котором они обитают и с материальным миром. В общем, просто не будет. Но тут и Тынэвири нам в помощь, хотя, во сколько его услуги и консультации нам выйдут, мне даже представить страшно. Уж очень он и друг его, Выргыргылеле, меркантильные ребята. Да, сложностей, при ближайшем рассмотрении возникает масса. Но, - глубоко затянувшись, а затем, выдохнув большое облако ароматного дыма, и, как бы подводя черту под обсуждением, капитан назидательным тоном изрёк,- дорогу осилит идущий.
   Как раз в тот момент, когда эта, без всяких сомнений, оригинальнейшая и глубочайшая сентенция была озвучена, ожила переговорная трубка.
   - Капитан, говорит мостик,- заговорила она голосом Гугу Алакви.
   - Слушаю тебя, Гугу,- незамедлительно откликнулся капитан.
   - На горизонте просматриваются нагромождения камней, ледяных глыб и скальные образования. Мы подходим к береговой линии неизвестной земли.
   - Усилить наблюдение. Обо всём замеченом незамедлительно докладывать.
   - Есть, капитан, - подтвердив принятие команды, переговорная трубка затихла.
   - Ну что, есть смысл, наверное, не спеша готовиться к высадке?- задал вопрос Адио.
   - Да надо приготовиться, похоже, что скоро начнётся самое интересное,- Симба Ситоле подмигнул племяннику, выбил трубку и поднялся из-за стола, - пойдем.
   И кают-компания опустела.
  
   Дневное светило Джуа едва-едва приподнялось над горизонтом. Садурн ар Оссуалт, дежуривший в предрассветные часы, устроил побудку личному составу. Личный состав дисциплинированно поднялся и приступил к утренним процедурам, правда, без особого энтузиазма. Умывание снегом, затем легкая разминка, после чего, опять-таки, легкий - завтрак. Но вот утренний ритуал позади, пора собираться и идти выполнять намеченный план. Неторопливо экипировались, тщательно закрепили все необходимое на перевязях амуниции. Попрыгали. И выдвинулись для выполнения миссии.
   По мере приближения к лагерю беглецов, скорость передвижения отряда постепенно снижалась. Идущие впереди Ури и Овит крутили головами, стремясь уловить малейшие признаки затаившейся возможной угрозы. Даже если ты нападаешь на приют для сирых и убогих, всё равно, надо быть готовыми к любым неожиданностям. Но все было тихо. Только едва слышно поскрипывал снег под ногами. Оружие взяли наизготовку, ведь тишина могла в одно мгновение смениться грохотом выстрелов. Никаких иллюзий по поводу аборигенов коммандос не питали, признавая их достойными, безжалостными и сильными оппонентами.
   Но пока все протекало в соответствии с разработанным планом. Уже в поле зрения появилась та самая плоская скала, на которой предполагалось оборудовать огневую точку. До неё оставалось не многим более двадцати шагов.
   Внезапно сугроб, стоявший слева от тропы, буквально взорвался, разбрасывая вокруг комья снега и снежную пыль. А на том месте, где он только что был, материализовалась фигура туземца, который к моменту, когда коммандос осмыслили его факт его появления, уже успел проткнуть грудь шедшего чуть впереди Ури острогой с зазубренным костяным наконечником. Поскольку удар был направлен снизу вверх, острога вошла в верхнюю часть живота следопыта, проткнула диафрагму, и, разорвав несколько крупных кровеносных сосудов, вошла глубоко в лёгкое. Невнятно булькнув, Ури осел в снег, обильно орошаемый красным. А туземец ушёл перекатом за большой серый валун, лежавший неподалёку. Пуля, выпущенная Филипом из его "Эфнилда" выбила только небольшую щербинку на гладком боку прочной каменюки. Филипп успел сделать только один выстрел, так как в это же мгновение с правой стороны тропы возникла фигура еще одного аборигена, который сразу же, в момент своего появления, дёрнул спусковой крючок новенькой самозарядной винтовки FSK.15, оружия скорострельного, и для этих мест весьма экзотического. С расстояния в пятнадцать метров промахнуться было невозможно, и Филипп получил пулю в шею. Кровь из разорванной артерии щедро выплеснулась на снег. Далее раздалось два винтовочных выстрела практически одновременно. Пришедший в себя и обернувшийся на звук выстрела Овит выстрелил навскидку в дикаря, убившего Филиппа. Но и тот успел нажать на спуск своего оружия. В результате Овит получил пулю в грудь, а пуля, которую он успел отправить в недолгий полёт, вошла в правый глаз олча. Оба упали на снег и застыли без движения.
   Под грохот выстрелов Садурн сорвал с пояса гранату, дёрнул шнур тёрочного запала, и бросил ее навесом за тот самый валун, где притаился абориген, атаковавший их первым. И вовремя. В тот момент, когда граната исчезла за валуном, оттуда, как чёртик из шкатулки, выскочил этот самый рыбоед. Взрыв гранаты на долю секунды опередил выстрел, который всё-таки успел сделать туземец. Правое бедро колор-сержанта взорвалось болью. Нога подломилась и он неловко упал на бок, сильно приложившись плечом о прятавшийся в снегу небольшой камень.
   Но осколки гранаты, разорвавшиеся в полуметре от ног аборигена, всё-таки сделали своё дело. Олча упал лицом вниз, и стало видно, что его кухлянка на спине разорвана в мелкие клочья и обильно пропитана кровью. Он был буквально нашпигован осколками. А валун послужил для Садурна чем-то вроде экрана, защитившего его от последствий разрыва гранаты. Все эти драматические события заняли всего несколько секунд. И за эти мгновения колор-сержант потерял своих последних подчинённых. Все они погибли на его глазах.
   Но надо было и о себе позаботиться. Нога болела. Убедившись, что его товарищи и оба олча безвозвратно мертвы, и ещё раз пожалев о том, что глава гильдии "Черное золото" опять избегает уготованной ему участи, так как в теперешнем своём состоянии сержант не рискнул бы нападать на кого-либо вообще, даже на обитателя сиротского приюта. Он распорол штанину и приступил к беглому осмотру, который показал, что крупные кровеносные сосуды и кость не задеты. Пуля прошла навылет, и выходное отверстие было не таким уж и большим. Это радовало. Садурн наложил на пострадавшую конечность тугую повязку, благо индивидуальный перевязочный пакет был с собой. Сверху обмотал ногу шарфом, который совсем недавно принадлежал бедняге Овиту, чтобы мороз не мог пробраться к открытой коже сквозь разрез на штанине. Кровавое пятно, расползшееся по ткани маскхалата, под белым шарфом было практически незаметным. Это было хорошо, маскировка почти не нарушена.
   В наступившей тишине он обратил внимание на то, что в ушах появился какой-то назойливый шум, сродни жужжанию крупной мухи. И, если в начале перевязки жужжание это было едва слышным, и Садурн списывал возникновение его на последствия близкого разрыва гранаты, то к моменту завершения перевязки звук этот заметно усилился. Узнавание заставило колор-сержанта вздрогнуть. Это был звук работающих электромоторов. Для того, что бы подтвердить или опровергнуть возникшее подозрение о том, что сюда заявился ещё кто-то, он, превозмогая стреляющую боль в ноге и двигаясь боком, как краб, забрался на верхушку той самой скалы, которой так и не случилось стать огневой точкой, что бы осмотреть окрестности. Худшие его ожидания оправдались. Жужжание в ушах оказалось все-таки не следствием лёгкой контузии от взрыва, на что он не переставал до последнего момента надеяться, а звуком двигателей дирижабля, который был еще относительно далеко, но уверенно держал курс на лагерь тех, кого он преследовал. Судя по всему - это была еще одна группа участников этого забега, вышедшая на финишную прямую последней. И, всё выглядело так, что именно они и снимут самые жирные сливки.
   Как это ни печально, но сейчас он пребывал далеко не в лучшей своей форме. Полностью отдавая себе в этом отчёт, он принял единственно верное решение - уходить. И уходить, по возможности, не оставляя следов. Если его не обнаружат, и не будут подозревать о его существовании вообще, то у него остаётся немаленький шанс всё-таки выполнить возложенную на него миссию. Но потом. В любом случае, некоторое время у него есть. Скорее всего, приз уже рядом, но на то, что бы его забрать, потребуется время. И люди с неизвестного дирижабля, скорее всего, будут участвовать в деле. Ну не могли они появиться тут просто так, типа, мимо проходили. А за это время он сможет оправиться от раны, пусть и не полностью. И, в зависимости от обстоятельств, наметить пути выполнения задания.
   Он неуклюже отступил по старым следам к широкой россыпи разнокалиберных камней, которая уходила примерно в направлении их лагеря. И пока он идёт по этим камням, его след найти практически невозможно. Сжав до хруста зубы, он двинулся в путь. Следовало уйти как можно дальше, что бы с дирижабля его не заметили.
  
   - Адио, готов к выходу?- поинтересовалась переговорная трубка в каюте Адио Ситоле голосом капитана.
   - Так точно,- браво отрапортовал студент-медик, взваливая на плечо винтовку.
   - Ну тогда подходи на мостик, скоро вниз пойдём.
   Адио ещё раз оглядел себя критическим взором. Всё, вроде как взял, ничего не забыл. Все пристёгнуто, привязано, приторочено, ничего не болтается. Можно двигаться. И он покинул каюту.
   На мостике царило оживление. В зоне видимости появился не только берег, но и лагерь, находившийся непосредственно на берегу. Но никаких движений в лагере не наблюдалось. Он выглядел пустым. Хотя из вытяжки яранги, стоявшей там, в небо поднимался едва заметный дымок.
   - Гугу, организуй пару-тройку человек, пусть высадятся и посмотрят, что там к чему в лагере,- Симба выдал первые руководящие указания,- Но аккуратно. Без излишней агрессии. Но пусть начеку будут. Мало ли что. А мы сверху подстрахуем.
   Первый помощник тут же разразился перед переговорной трубкой командами. И через пять минут из галереи потянуло холодом. Это открылся люк наружу, что бы выпустить досмотровую команду.
   Четыре человека бодро ссыпались по верёвочной лестнице и, взяв винтовки наизготовку, начали осматривать лагерь и прилегающие территории.
   Через минут пятнадцать по лестнице, быстро перебирая конечностями, вскарабкался старший досмотровой команды, плотный усач невысокого роста с обветренным лицом.
   - Ну, Бохлэйл, докладывай, Симба обратился к вошедшему на мостик человеку.
   - Капитан, мы осмотрели лагерь. В лагере никого. В ста метрах от лагеря обнаружено пять трупов. Свежие. Еще не остыли.
   - Вот как? И чьи же трупы?- капитан был очень неприятно удивлён. У него возникло серьёзное опасение, что оба Молефе пали жертвой нападения выживших коммандос, а это бы серьезно осложнило бы достижение основной цели экспедиции, так как с некоторых пор Симба возлагал большие надежды на сотрудничество с председателем правления гильдии "Черное золото". А в том, что появление трупов около лагеря, это следствие боевого соприкосновения с коммандос, он ни минуты не сомневался.
   - Среди трупов два трупа охотников олча и три трупа неизвестных, одетых в форменные маскировочные халаты.
   - Что-нибудь помимо обнаруженных трупов?- Симба Ситоле незаметно выдохнул. Его худшие опасения пока не подтвердились. И это уже неплохо.
   - Буквально в ста метрах к востоку от лагеря обнаружены следы, предположительно, двух лыжников, уходящих в северном направлении.
   - Ещё что-нибудь?- Ситоле стремился получить максимум информации, необходимой для принятия решения.
   - Более ничего.
   - Хорошо, сейчас мы с Адио спустимся, оглядим место и примем решение о наших дальнейших действиях,- известил Симба окружающих о своих немерениях,и, обращаясь к докладчику, скомандовал,- вы с нами.
  
   Спустившись вниз, они быстрым шагом прошли к месту разыгравшейся трагедии. После непродолжительного осмотра капитан скомандовал произвести экспресс- похороны, то есть завалить камнями тела павших, что бы хищники их не растащили по косточкам. Далее он скомандовал собрать оружие, отвязать и отпустить ездовых собак и, дав на все мероприятия час, поднялся на борт воздушного судна. Адио хвостиком следовал за ним.
   Снова сев за стол в кают-компании они приступили к осмыслению полученной информации.
   - Итак, у нас налицо следы нападения островитян на лагерь, разбитый остатками экспедиции гильдии "Черное золото". По счастливой случайности, лица, в контакте и сотрудничестве с которыми мы заинтересованы, не пострадали. Они покинули лагерь раньше того, как произошло нападение.
   - Да, но нам предстоит их еще догнать. И было бы не плохо, если бы мы прямо сейчас этим бы и занялись.
   - Племяш, ну не будь ты таким торопливым то,- успокаивающим тоном произнёс капитан, - ребята внизу закончат, поднимутся на борт, тогда и тронемся. Скорость у нас будет по любому выше скорости лыжников-непрофессионалов.
   - Это да,- согласился Адио,- но хочется же скорее.
   - Всё произойдет в свое время. Скажи мне лучше, видели ли мы трупы всех участников нападения? Как ты думаешь?
   - Скорее всего, это были все. Так удачно друг друга поубивали. Хотя, мы не знаем же, сколько коммандос выжило. Но, в то же время, следов, уходящих от места сражения, не обнаружили. Единственный вариант, что кто-то из них в нападении не участвовал. Ну, или один из участников, уходя, качественно замёл следы.
   - Да, такие возможности со счетов сбрасывать не стоит,- согласился с ним капитан,- хотя, с другой стороны, при столь незначительной численности они должны были бы обеспечить максимальный численный перевес. Так что участие в состоявшемся налёте, скорее всего, принимали все.
   - Наверняка ничего утверждать нельзя. А потому нам стоит быть настороже, кто-то мог выжить и уйти.
   - Ну что ж, с этим утверждением трудно спорить,- улыбнулся Симба.
  
   Дверь в кают-компанию открылась, и порог переступил уже знакомый нам усач.
   - Капитан, мы закончили. Ваши приказания выполнены. Все наши на борту,- усач на одном дыхании выложил всё, что хотел сказать.
   - Замечательно, отдыхайте пока,- он посмотрел на лишнюю винтовку за плечами усача и добавил,- только сначала собранное оружие и прочие найденные ценности сдайте Пегому на склад.
   Затем Симба щелкнул тумблером переговорной трубки.
   - Эй, на мостике, капитан говорит.
   -Мостик слушает.
   - Стартуем через пять минут. Курс на север. Высота - триста метров. Скорость - сорок километров в час. Не торопимся. Внимательно осматриваем поверхность. Как поняли?
   - Вас понял. Приступаю к исполнению.
   Гугу Алакви тут же начал озадачивать подчинённых, жать кнопки и щелкать тумблерами на пульте и вообще, развил кипучую деятельность. Воздушное судно возобновило своё движение на север.
  
   Афолабе Молефе, замыкавший маленькую колонну исследователей, снова наблюдал, как Нтанда падала. Её нога, в который уже раз, подвернулась, и она с тихим стоном свалилась в снег. Ну, кто же мог подумать, что лыжи, это такой неудобный способ передвижения, в самом-то деле? Когда она смотрела на лыжников со стороны, ей все казалось простым и выполнимым. А на практике всё оказалось куда как сложнее.
   Она, натужно сопя, завозилась в снегу, высвобождая обувь из лыжных креплений. Если вставать, не освободившись от лыж, то это вообще, требует от неё прямо-таки запредельных усилий. Она не без труда поднялась, подняла глаза на отца, и тут взгляд её, уже направленный в небо за его спиной, остановился, и на её лицо наползла тень ужаса. В качестве ответа на вопросительный взгляд Афолабе она выдохнула только одно слово.
   - Дирижабль.
  
   Глава 10.1
   Пока лопасти винтов ритмично кромсали холодный воздух, и воздушный корабль неспешно плыл на малой высоте на север, а наблюдатель, стоявший на его мостике, ощупывал взглядом заснеженную поверхность, Симба Ситоле с племянником пили в кают-компании буна и обсуждали свои дальнейшие действия.
   - Ну, в течение нескольких часов мы их найдём, уверенно молвил Симба, попутно выдыхая дым,- некуда им деваться.
   - В том, что мы их найдём, я тоже не сомневаюсь,- согласился с ним племянник, прихлёбывая буна из кружки, исходящей ароматным паром,- только опасаюсь я, что они могут, нас увидев, от страху глупостей каких-нибудь натворить.
   - Согласен,- задумчиво протянул Симба,- нервишки-то у них сейчас, как струны натянуты, аж звенят, наверное. Страху они уже натерпелись сверх всякой меры. Да и потеряли почти всё.
   - Они ещё даже не в курсе всех своих потерь,- Адио затянулся аррагонской сигариллой, распространявшей густой вишнёвый запах.
   - Ну да,- хмыкнул капитан,- они же теперь полностью лишены возможности вернуться не только в империю, а даже в становище олча. Проводники то погибли.
   - Они об этом ещё не знают,- продолжил Адио,- но мы их обязательно обрадуем.
   - Разумеется,- согласился с ним дядюшка,- только вот, мне кажется, что совсем уж прижимать их к стенке не стоит.
   - А почему?- удивился племянник. Он то полагал, что они сейчас, пользуясь бедственным, практически безвыходным, положением конкурентов, выпотрошат их, обдерут, как липку и по миру пустят.
   - Понимаешь, у меня такое ощущение, что кусок, который мы сможем отхватить по результатам всего этого нашего похода, нам будет очень трудно проглотить,- начал издалека Симба,- да, мы что-то там, несомненно, найдём...
   - Разумеется, найдём,- Адио собирался продолжить фразу, но Симба его опередил, задав, на первый взгляд простой, но повергнувший племянника в ступор, вопрос.
   - А ты уверен, что мы поймём, что именно мы нашли?
   - То есть как?- выразил Адио своё непонимание.
   - Мы идём туда, где никого не было сотни лет. Мы не знаем вообще, с чем нам предстоит столкнуться,- Симба глубоко затянулся, а Адио показалось, что в этот момент чёртик-исихого, вырезанный на чаше дядюшкиной трубки, скорчил ему особо глумливую гримасу, словно надсмехаясь над его непредусмотрительностью и некомпетентностью.
   - Вот лежит какая-нибудь,- Симба задумчиво глотнул буна и продолжил,- какая-нибудь штуковина, а мы и не знаем, надо её брать или нет, можно ли её вообще трогать. И зачем она может понадобиться. И для чего.
   - Понял тебя,- признал свою неправоту Адио,- и что ты предлагаешь?
   - Я предполагаю, что будет иметь смысл предложить им сотрудничество,- Капитан снова затянулся, трубка издала шипяще-шкворчащий звук и исторгла большое облако дыма,- причем сотрудничество равноправное.
   - А что это ты решил такую щедрость то проявить?- удивился Адио, поскольку Симба прежде в склонности к альтруизму и прочему гуманизму замечен не был.
   - Мои соображения таковы,- Симба начал неспешно излагать свои резоны,- они вышли на информацию о храмовом комплексе, смогли её обработать, смогли определить, куда надо двигаться. И это заняло у них в несколько раз меньше времени, чем у меня. О чём это говорит?- и сам же ответил на свой вопрос,- а говорит это об их профессионализме и компетентности.
   - Кроме того,- Симба продолжил мысль, - обрабатывая эту информацию, они попутно получили знания, которые могут здорово пригодиться в работе с находками. И это не говоря уже о том, что Афолабе - это очень умный, знающий человек. И, что вообще удивительно, его считают еще и порядочным человеком, даже не смотря на то, что он является руководителем гильдии с, мягко говоря, неоднозначной репутацией.
   - Даже так?- выразил своё удивление Адио.
   - Кроме того, его дочь, Нтанда, которая его сейчас сопровождает, закончила с отличием в этом году факультет артефакторики в Академии оккультных наук,- Симба посмотрел на племянника, хлебнул уже остывшего буна из кружки и закончил мысль.
   - И главное - им некуда идти, а потому на наше с ними общее дело они будут пахать, как паровые культиваторы, не за страх, а за совесть. Не забывай, события, которые довели их до края, будут им аукаться еще очень долго, и в одиночку они просто не вытянут, даже если у них будут ресурсы. А у нас есть какая-никакая, а родовая структура. Карликовая, конечно, если уж начистоту. Но есть всё-таки.
   - Понял. То есть, они принесут гораздо больше пользы, если будут добровольно сотрудничать с нами, так?
   - Да, при любом другом решении те проблемы, которые у них неминуемо возникнут, будут для них фатальны. И, кстати, это позволит нам протестировать их на вменяемость и здравомыслие.
   - И как же?
   - А мы предоставим им выбор,- усмехнулся Ситоле,- и если Афолабе сможет выбрать правильное решение, то мы организуем очень плодотворную совместную деятельность. И очень многого добьёмся, уж поверь.
   - А если нет?
   - А если нет, то, мы определённо что-то всё равно получим, но гораздо меньше, чем в случае правильного ответа,- Симба выколотил трубку в пепельницу, при этом казалось, что чёртик на чаше недовольно сморщился.
   - А Афолабе?
   - А Афолабе просто лишний раз подтвердит справедливость максимы о том, что жадность порождает бедность. И вообще, в этом случае он будет сам себе злобный дятел. Но, мне почему то кажется, что ответит он правильно.
  
   Они продолжали ещё курить и обсуждать какие-то второстепенные мелочи, когда с мостика сообщили, что в пятистах метрах по курсу замечены двое лыжников.
   - Ну, вот и нашлись, потеряшки, удовлетворённо хмыкнул Симба,- пойду готовиться к спуску.
   - А я?- Адио тоже хотел принять участие в первом контакте.
   - А ты посмотришь на всё с высока, то есть с мостика,- улыбнулся глава рода,- если я пойду один, явно не вооружённый, то вероятность того, что они чего-нибудь учудят, снижается до приемлемых величин.
   - В общем-то, да, не сообразил,- расстроился Адио.
   - Ладно, я пошёл одеваться, а ты иди на мостик, осуществляй общее руководство. Пока я внизу, ты - за старшего,- хохотнул Симба, и покинул кают-компанию.
  
   Услышав от дочери, что за его спиной в высоте парит смерть, принявшая обличье дирижабля, председатель правления гильдии "Черное золото" не стал сразу оборачиваться. Он лихорадочно пытался оценить ситуацию. Их снова нагнали. Скорее всего, это те, кто преследовал их и напал на лагерь. Если это так, то всё кончено, трепыхаться смысла нет. Правда, есть еще исчезающее малая вероятность того, что это какой-то другой дирижабль. Но это уже за гранью возможного, если исходить из имеющейся информации и трезво оценивать ситуацию.
   Но теперь-то терять уже, вроде как, и нечего, ну, разумеется, кроме жизни. Уже оборачиваясь, он с сожалением, густо замешанным на обречённости, подумал, что дочь спасти вряд ли получится. Но, пока мы живы, у нас есть хоть какие-то возможности влиять на ситуацию, пусть и очень небольшие. И, даже если это те, кто осуществил нападение на их лагерь, то можно попробовать поторговаться, главное, грамотно себя вести. А там, глядишь, что-то и начнёт вытанцовываться.
   С этой мыслью он завершил неуклюжий разворот на своих широких лыжах. Не свалился только чудом, в последний момент заметив, что наступил одной лыжей на другую. Щурясь из-за бледных лучей зимнего дневного светила, бьющих прямо в глаза, посмотрел на дирижабль.
   Это был другой дирижабль! Определённо другой. Меньше. И, кроме того, у этого обшивка газовых баллонов была матерчатая, а у того металлизированная. На душе стало, ну, не то, чтобы совсем спокойно, но уже терпимо. Ощущение неминуемой скорой гибели отступило. Хотя тревога осталась. Он прекрасно осознавал собственную уязвимость, и уверенности это осознание не добавляло.
   - Нтанда. Это не тот дирижабль, что разгромил наш лагерь. Ещё побарахтаемся.
   - Пап,- жалобно промяукала дочь в ответ,- сделай что-нибудь,- выражение её лица, поза, тембр голоса, всё выражало крайнюю степень душевного опустошения. Ещё чуть-чуть, и она просто потеряет сознание и упадёт. Лишится чувств, просто от невыносимого ощущения безысходности и бессилия. Отец, хоть и стоял спиной к ней и не видел выражения её лица, но по голосу понял, что она находится на пределе.
   - Доча, держись,- Афолабе старался, как мог, транслировать оптимизм и уверенность в завтрашнем дне. Вернее даже не в самом дне, а в том, что завтрашний день для них таки всё же наступит. Получилось, по правде говоря, весьма так себе. Но уж как сумел.
  
   Он уже почти успокоился, когда люк на галерее снизившегося до высоты в тридцать метров дирижабля распахнулся и из него вывалился разворачивающийся в падении рулон верёвочной лестницы. По ней не спеша начал спускаться человек, одетый в длинную, до середины бёдер, куртку на меху, пушистую меховую же шапку и толстые штаны. Весь этот ансамбль органично завершали унты, надежно оберегавшие ноги от холода.
   Когда до поверхности снежной равнины оставалось около полутора метров, человек этот с хеканьем спрыгнул вниз, приземлившись на полусогнутые ноги. После чего не торопясь двинулся к застывшим, подобно соляным столбам, Афолабе и Нтанде. По мере его приближения, становилось понятно, что возраст его был около пятидесяти и рост заметно выше среднего. Лицо подходившего к ним человека отдалённо походило на лица олча. Оно, как и у всех пожилых олча, было покрыто специфическим северным загаром и изрезано глубокими морщинами, но на этом сходство и заканчивалось, поскольку олча не носят шкиперских бородок. Да и серый цвет глаз у олча не встречается. И, надо отметить, что взгляд этих серых глаз был до странности молодым, цепким и даже насмешливым. В общем, глаза выглядели заметно моложе лица их хозяина.
   Человек остановился, не доходя до Афолабе, который стоял немного ближе и, как бы, заслоняя собой дочь.
   - Если я не ошибаюсь, то имею честь видеть перед собой председателя правления гильдии "Чёрное золото" Афолабе Молефе и его очаровательную дочь Нтанду,- говоривший сделал паузу и направил на Афолабе выжидательный взгляд. Не дождавшись ответа, он улыбнулся и задал наводящий вопрос, - Ну я же не ошибаюсь, не?
   - Нет, вы не ошибаетесь,- с трудом выдавил из себя Афолабе. Он впервые в жизни видел этого человека, впервые в жизни видел дирижабль, который завис в воздухе за его спиной. Но человек этот, тем не менее, знал, кто он, Афолабе, такой есть. И никаких предположений пока не возникало. Но человек вёл себя неагрессивно, и это вселяло робкую надежду на то, что, может быть, всё не так уж и плохо на самом деле.
   - Ну, тогда позвольте мне отрекомендоваться,- смеющиеся глаза говорящего опять прошлись по лицам оторопевших Молефе. Он явно наслаждался ситуацией,- я Симба из рода Ситоле, но, поскольку род мой давно лишился своих владений, дворянин я чисто номинально, если так можно выразиться. Безземельный.
   В голове Афолабе, который хоть и не был дворянином, но историю Империи Кенин изучал достаточно прилежно, всплыло и начало оформляться какое-то расплывчатое воспоминание об этой фамилии.
   - Простите, а вы имеете какое-нибудь отношение к тем Ситоле, которые выступали на стороне великого клана Нтули во времена Третьей смуты и после краха своего сюзерена просто растворились во времени и пространстве?- сам от себя такого не ожидая, произнёс Афолабе.
   - Да, я прямой потомок тех самых Ситоле,- Симба удивлённо посмотрел на него, - признаться, не ожидал, что ещё кто-то помнит подобные преданья старины глубокой. Но к делу,- взгляд его стал чуть более серьёзным,- мы рискуем банально замёрзнуть, если будем продолжать наше, несомненно, приятное общение вот на этом самом месте. А потому настоятельно предлагаю вам и вашей дочери воспользоваться нашим гостеприимством. Я надеюсь, что вы найдёте достаточно приятным пребывание на борту моего родового, если так можно выразиться, дирижабля "Алигета". Там и поговорим. А обсудить нам нужно многое. Очень многое.
  
   Поднимались на борт долго и мучительно. Всё началось с того, что Нтанда, с превеликим трудом вскарабкавшись метра на три, простонала, что боится высоты, и лучше замерзнет насмерть тут, на снегу, чем поднимется еще хоть на метр.
   Пришлось делать ей обвязку, организовывать страховку, цеплять всю эту конструкцию к крюку паровой лебёдки и поднимать её наверх, как тюк с поклажей. А ещё она просила завязать ей глаза. Но Афолабе отказал ей в этой просьбе, мотивируя свой отказ весьма спорными, на её взгляд, утверждениями о том, что, мол, страданиями душа совершенствуется и, что всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. Так что она их просто сильно зажмурила, аж до боли в ресницах, хотя ресницы и болеть то не могут, а вот, поди ж ты, заболели. В конце концов, зарёванную Нтанду всё-таки подняли на борт. Девушка совсем расклеилась. Видимо, испытания последних дней нанесли сильный ущерб её представлениям о дружелюбии окружающего мира. А о грандиозном ущербе, понесённом её нежной нервной системой, и упоминать даже не стоит.
   Афолабе Молефе вскарабкался по извивающейся лестнице самостоятельно, надо отдать ему должное, хоть и не без труда.
   Когда все оказались на борту, дирижабль сдвинулся чуть в сторону, к ближайшему скоплению камней, где и был закреплён швартовочный конец. Тем временем, Нтанда уже заселилась в предложенную ей небольшую каюту. Скинула тёплую одежду и переоделась в домашний комбинезон. Ещё по инерции хлюпая носом и всхлипывая, на слегка заплетающихся ногах, направилась к умывальнику, что бы хоть кое-как привести себя в порядок и смыть с физиономии дорожки, оставленные пролитыми слёзами, ну и прочие следы недавно проявленной слабости. Она взяла сама с себя страшную клятву впредь не допускать подобных позорных проявлений. В конце концов, она отважная искательница приключений, или где?
   За плеском воды и собственным фырканьем она не услышала, как дверь в каюту тихонько приоткрылась, и туда заглянул отец, явно обеспокоенный её состоянием. Услышав звуки, свидетельствующие о проведении водных процедур, Афолабе вошел в каюту и уселся в одно из двух глубоких кресел, привинченных к полу по разные стороны от низкого столика. На его столешнице были видны выемки под посуду. Видимо для того, что бы она, посуда, не сползала со стола во время возможной качки. Он устало откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и, слегка прикрыв глаза, замер в ожидании того момента, когда дочка закончит плескаться и войдёт в комнату.
   Но вот звуки падающих струй стихли, и вошла Нтанда, посвежевшая и заметно успокоившаяся.
   -Пап, а что это, ты тоже решил тут поселиться?- она даже нашла в себе силы пошутить.
   - Не паникуй, доча, - Афолабе оценил шутку и отметил с удовольствием, что истерика миновала,- гостеприимные хозяева предоставили мне отдельные апартаменты тоже. Хотя, надо сказать, что, как и твои, излишним простором они не отличаются. Всё-таки это дирижабль, а не круизный лайнер.
   - Как наши дела?- задала уже долго мучавший её вопрос Нтанда.
   - Предварительно, скажем так, не плохо,- осторожно начал Афолабе,- но точнее можно будет характеризовать наше с тобою положение после разговора с высокой принимающей стороной,- он тяжело вздохнул и продолжил,- я сейчас получил информацию, что наши проводники погибли в стычке с людьми, преследовавшими нас от побережья острова Холодных слёз. Наши олча, похоже, ценой своих жизней избавили нас от всех преследователей. По крайней мере, такие выводы сделаны после изучения места происшествия, правда, весьма поверхностного изучения. Вовремя мы с тобой, надо сказать, ушли. Ещё бы часик задержались, и стали бы участниками ещё и этих событий.
   - Повезло нам,- прошептала слегка побледневшая Нтанда.
   - В общем, мы сейчас кругом зависим от людей, которые нас подобрали,- подвел итог Афолабе,- но, похоже, они в нас заинтересованы, и сильно нас прессовать не будут. С моей точки зрения добровольное сотрудничество с нашей стороны будет наиболее продуктивным для всех, тут находящихся. Скоро пойду говорить с Симбой Ситоле, руководителем этой экспедиции. И что-то мне подсказывает, что сейчас он как раз работает над формулировкой предложения, от которого мы с тобой отказаться не сможем.
  
   Глава 10.2
   Вечер неумолимо наползал на искрящиеся в последних лучах Джуа снега. Тени от ледяных торосов и каменных глыб, разбросанных по поверхности безымянного острова, заметно удлинились. Тьма, словно ощутив очередной прилив энергии тёмной стороны бытия, начала сгущаться у подошв причудливых каменных образований. Если же излишне пристально вглядываться в эти, ежеминутно густеющие и наливающиеся пугающей чернотой, пятна, разбросанные по, пока ещё празднично-белому, снежному покрову, то начинало казаться, что они живут какой-то своей, странной и непонятной жизнью, балансируя на зыбкой грани противоречивого единства неявного внутреннего движения и кажущегося внешнего покоя. И по мере того, как лучи слабеющего северного светила растворялись в прозрачном морозном воздухе, тени обретали силу. Они разрастались, перекраивая пространство под потребности сущностей, обитающих во мраке полярных ночей. Потусторонних сущностей, чьи дороги проложены в самых густых тенях. Наступала ещё одна холодная ночь в вечной череде таких же холодных ночей. Время ночных хищников и злобных духов, ищущих свои жертвы на просторах стылых равнин. Очень скоро остров окончательно погрузился в темноту. И лишь на высоте примерно ста метров над его поверхностью светилась тёплым янтарным светом прерывистая гирлянда иллюминаторов дирижабля "Алигета", словно плывущее в толще вязкого холодного мрака волшебное ожерелье, выпавшее из кармана проходившего мимо рассеянного великана.
   За толстым стеклом одного из этих иллюминаторов, в просторной каюте, за большим столом сидели двое мужчин и вели разговор, от которого зависело очень многое, как для них, так и для людей, их окружавших. На столе стояла неизменная пепельница, объёмистая пузатая бутыль лёгкого тёмно-красного вина и пара простых стеклянных бокалов.
   - Итак, уважаемый,- начал разговор Симба Ситоле,- позвольте, я изложу своё видение ситуации. И, наконец, поясню, откуда я тут, такой информированный, появился. Ведь, если я не ошибаюсь, то наше появление стало для вас полнейшей неожиданностью. Так ведь?
   - Да,- согласился Афолабе Молефе, который и был вторым собеседником.
   И Симба перешел к неспешному изложению истории вопроса. Начал он с того, что, будучи еще зелёным студентом Торгового Колледжа, при подготовке курсовой работы по истории развития имперской торговли, наткнулся на любопытные архивные документы, очень заинтересовавшие его. И, не смотря на то, что когда он вознамерился сходу распутать историю возникновения этих документов, его первоначальные усилия не увенчались успехом, он не опустил рук. Он лишь пришел к выводу, что тайна этих пожелтевших бумаг, будучи разгаданной, сможет круто изменить его жизнь. И он, занимаясь насущными вопросами организации собственного бизнеса и возведения материальной базы для возрождения клана, продолжал регулярно уделять и этому направлению толику своего внимания. Неспешные исследования и возня в архивах дали свои плоды, хоть и годы спустя.
   - Вот так я пришёл к выводу о том, что где то севернее острова Холодных слёз, самого северного острова архипелага Полярной каракатицы, есть земля. Земля, отсутствующая на современных картах, земля, на поверхности которой, ну, или под поверхностью, могут крыться самые необычные вещи и знания, скрытые от людей долгие века.
   Этой фразой капитан "Алигеты" завершил вступительную часть разговора, обещавшего быть весьма долгим. Он отхлебнул тёмного густого вина и потянулся к трубке. Физиономия чёртика на чубуке довольно скалилась в ожидании того мгновения, когда из трубки повалит густой дым, который, видимо, будил в его памяти смутные, но сладостные воспоминания о дымной атмосфере преисподней.
   -Да, наши изыскания тоже привели нас к выводу о том, что где-то в этих краях находится храмовый комплекс, принадлежавший, предположительно, адептам секты Милеле Нжиа,- из осторожности Афолабе решил пока не хвастаться наличием артефактного камня, который, скорее всего, является ключом, открывающим дорогу к храму.
   - И вы, проводя эти изыскания, наивно полагали, что клады и затерянные сокровища более никого, кроме вас, не интересуют?- Симба с хитрым прищуром посмотрел на председателя правления, уже, наверняка, почившей в бозе, а некогда весьма солидной и влиятельной, гильдии,- и что ваши поиски информации о них, останутся незамеченными заинтересованными лицами?
   - Да, мы, к сожалению, пренебрегали информационной безопасностью,- согласился Афолабе,- а это, как оказалось, и предопределило незавидную судьбу нашей экспедиции,- печально констатировал он.
   - Ну, предположим, экспедиция продолжается, и, я надеюсь, что предлагаемые нами условия сотрудничества, которые я вам изложу несколько позже, вас вполне устроят,- Симба глубоко затянулся, выпустил струю дыма в потолок каюты и продолжил,- но даже я, с моими, в общем-то, скромными, возможностями смог узнать о старте вашей экспедиции из порта Энайолы. И именно потому незамедлительно отправился в дорогу, хотя планировал сделать это позже на месяц - полтора.
   - Ну, как оказалось, это было к лучшему,- горько усмехнулся Молефе.
   -Возможно. Но, помимо нас с вами, какой-то информацией теперь обладает и разведывательный департамент Министерства иностранных дел королевства Меридиан. Проследили они вас. А это плохо. Очень плохо.
   - Вы полагаете, они продолжат охоту за нами?- встревожено спросил Афолабе.
   - Они, без сомнения, постараются выяснить, что произошло с их людьми, посланными на миссию по вашему уничтожению,- сформулировал Симба совершенно очевидную для него мысль,- И, кстати, я же вам так и не сказал, что наш общий знакомый, шаман по имени Тынэвири, уничтожил дирижабль островитян. Вернее, он призвал духов, которые сделали для него всю тяжёлую и грязную работу. И качественно так сделали. Выжила только одна женщина из команды. Она сейчас отлёживается в становище олча. Под плотным присмотром. Она, кстати, по моему мнению, стоит того, чтобы уделить ей дополнительное внимание, но это потом, на обратном пути. Кроме неё, выжили только коммандос, находившиеся в это время на земле. Но те всё-таки погибли, но уже позже, в стычке с вашими проводниками.
   - Ай да шаман, ай да старый чёрт,- негромко выразил Афолабе свое удивление и восхищение.
   Так вот,- продолжил Симба,- островитяне, несомненно, так или иначе выяснят причину гибели своих людей и, выяснив это, постараются довершить начатое. Просто, чтобы другим неповадно было становиться поперёк дороги у разведывательной службы Его Величества Гаррета II. И единственное, что сможет их остановить, это...
   - Вы считаете, что остановить их всё-таки возможно?- задал вопрос слегка обнадёженный Афолабе.
   - Да, но это совсем не так просто,- медленно произнёс Симба,- остановить их сможет только угроза гарантированного нанесения им неприемлемого ущерба. Например, пожертвовать ещё одним дирижаблем будет для них уже непозволительной роскошью. Ведь в этом случае уж очень много придётся объяснять в вышестоящих инстанциях. Проще будет сделать вид, что вообще ничего не было. Ну, не то, чтобы совсем ничего, технику то списывать всё равно придётся. И пропажу людей как-то объяснять. Но ведь можно и какую-нибудь аварию задним числом придумать, или ещё что-нибудь сообразить. Там ребята ушлые и скользкие служат. Вывернутся, если прижмёт.
   - Но мы не располагаем такими возможностями,- Афолабе вновь погрузился в неприятные мысли.
   - Безусловно. Но вы с дочерью сейчас не одни. Хотим мы того, или нет, но так уж складывается, что в одной лодке с вами оказался и род Ситоле. Не скажу, что род мощный, Но, кое какой материальной и кадровой базами, в отличие, хе-хе, от вас, род обладает.
   - Но этого всё равно мало.
   -Конечно,- легко согласился Симба, - но мы идем туда, где мы сможем обрести и какие-то материальные ценности, магические артефакты, и, что самое главное, эксклюзивные знания, а возможно и технологии, которые позволят нам кратно увеличить наши возможности.
   - Как же хочется верить в то, что ожидания наши обмануты не будут,- Афолабе выразил ну, совсем уж осторожный оптимизм.
   - Так вот,- продолжил Симба,- у меня есть основания полагать, что вы владеете информацией по конечной цели нашего предприятия в значительно большем объёме, нежели я. С другой стороны, ваши ресурсы исчезающее малы, и, будучи предоставлены сами себе, вы неминуемо погибните, причём, достаточно быстро, согласны?- Симба пристально посмотрел в глаза Афолабе.
   - Да, я не буду отрицать того, что мы с дочерью владеем еще кое-какой информацией,- Афолабе не отводя взгляда, пригубил из своего бокала и продолжил,- так же бессмысленно спорить о том, что наши ресурсы исчерпаны чуть более, чем полностью. И без всесторонней поддержки нам не выжить.
   - Хорошо, что я не ошибаюсь в своих предположениях, а вы трезво оцениваете создавшуюся ситуацию,- Симба говорил медленно, тщательно подбирая слова. Афолабе понял, что следует ожидать того, что скоро ожидаемое предложение будет сформулировано и озвучено.
   - Афолабе Молефе,- продолжил Симба Ситоле всё так же медленно,- я, будучи главой рода Ситоле, предлагаю вам и вашей дочери равноправное сотрудничество. Равноправное сотрудничество не только в деле добычи артефактов и прочих ценностей из храмового комплекса, к которому мы все стремимся, но и в последующем использовании того, что добудет наша экспедиция. Нашими основными целями я вижу минимизацию наших проблем, как уже возникших в связи с нашей экспедицией, так и могущих возникнуть по её завершении. Кроме того, мое предложение о сотрудничестве распространяется на совместное использование трофеев экспедиции, с целью повышения ресурсной базы совместного предприятия, а так же с целью расширения возможностей и обеспечения безопасности каждого из нас.
   - Заманчиво,- Афолабе, будучи коммерсантом, решил всё-таки уточнить, правильно ли он понял слова Симбы Ситоле,- то есть, вы предлагаете создать общество с полной ответственностью, выражаясь юридическими терминами. И учредителями этого общества выступает ваш род, в вашем лице и в лице вашего племянника с одной стороны, и моя семья, в моём лице и в лице моей дочери с другой стороны. Так?
   - Да, вы правильно всё поняли. Единственное, на чём бы я хотел акцентировать ваше внимание, так это на том, что в дальнейшем состав членов общества может быть расширен за счет лиц, включение которых в состав участников общества принесёт обществу пользу. При этом пользу, превышающую совокупность возможных потерь каждого из учредителей, которые могут возникнуть в связи с уменьшением удельного веса их доли в уставном капитале общества. Ну и само собой, включение новых лиц в состав участников общества должно быть одобрено всеми его членами без исключения. Я так вижу основные принципы организации нашего предприятия.
   - Принципиальных возражений нет. Формулировки выглядят вполне корректными. По возвращении в места, где вместо уфаву и северных медведей обитают юристы и нотариусы, нам следует положить все наши договорённости на бумагу и заверить надлежащим образом. И не потому, что мы не доверяем друг другу, а для того, что бы максимально исключить возможность возникновения каких-либо разногласий в будущем.
   - Разумно, поддерживаю,- Симба пыхнул своей трубкой, запустив к потолку каюты очередное облако дыма, и сделал хороший глоток из бокала, - я, в общем-то, всё с Адио уже обговорил. А вам, наверное, следует поставить дочь в известность о достигнутых нами сейчас договорённостях. После чего, я так думаю, было бы правильным провести встречу уже в полном составе, с участием и Нтанды, и Адио. Ну, что бы полностью легитимировать учреждение нового союза, как вы на это посмотрите, Афолабе?
   - Полностью согласен. Сейчас пойду, изложу дочери, к чему мы пришли, а завтра уже можно будет провести финальную встречу, если так можно выразиться.
   Они посвятили еще немного времени обсуждению образа действий после того, как их визит в недра храмового комплекса будет завершён. Но только в общих чертах. Так сказать, набросали план крупными мазками, после чего всё-таки решили, что пора и честь знать.
   - Ну, доброй ночи,- Симба поднялся из кресла и двинулся на выход.
   - Доброй ночи, - Афолабе последовал за ним. Кают компания опустела. Освещение было выключено, и ещё одна бусина в парящем на высоте ожерелье огоньков погасла. И над снежной равниной стало ещё немного темнее.
  
   - Доча, ты не спишь ещё?- Афолабе осторожно приоткрыл дверь в каюту дочери.
   - Ага, заснёшь тут, я вся извелась уже в ожидании- услышал он негромкий голос Нтанды, доносившийся из дальнего кресла, на которое она забралась с ногами и укрылась толстым пушистым пледом,- хотя, надо сказать, что тут всё-таки намного уютнее, чем в палатке.
   - Ну да, в палатке так не угнездишься,- улыбнулся отец, усаживаясь во второе кресло поудобнее.
   - Ну, рассказывай, пап, как там у вас всё прошло, не томи,- Нтанду аж распирало от любопытства. Мало того, что от этого разговора многое зависело. Ей же ещё и просто любопытно было.
   - Ты знаешь, я даже не надеялся на столь благоприятный исход,- начал Молефе,- нам предложено полностью равноправное партнёрство. С образованием общества с полной ответственностью. И учредителями этого общества будем мы с тобой и Симба Ситоле с племянником.
   - Пап, так это же замечательно,- Нтанда довольно улыбнулась.
   - Но, доча, расслабляться всё-таки не стоит,- Афолабе решил таки добавить заметную ложку дёгтя в небольшой бочоночек с мёдом,- не забывай, что проблемы с нашими преследователями не сняты. Симба сказал, что это наверняка были представители спецслужб островного королевства, так что в будущем мы с ними, скорее всего, еще столкнёмся,- он сложил ладони домиком перед грудью и продолжил, другое дело, у нас будет время подготовиться и построить стратегию противодействия. Улаживать эту проблему нам придётся еще очень долго и мучительно. Но, хвала богам, не прямо сейчас.
   - А прямо сейчас что?
   - А прямо сейчас, когда мы почти у цели, нам нужно проникнуть в тот самый храмовый комплекс, куда мы, собственно, и старались добраться. И от того, что мы там найдем, и что из найденного сможем унести, будет в очень высокой степени зависеть наше будущее. Ну, разве что, еще очень многое будет зависеть от того, насколько грамотно мы потом сможем использовать найденное.
   - Это понятно,- ответила Нтанда,- но, если быть честными, хотя бы перед собой, мы толком ещё не разобрались даже с тем камушком, с которым у нас связаны основные надежды на успех.
   - Это да, но, план действий будет следующим,- Афолабе устало прикрыл глаза,- после того, как мы выберемся из храмового комплекса, надеюсь, что не без добычи, дирижабль опять двинется к стойбищу олча на острове Холодных слёз. Там у Симбы есть дела на пару дней, он хочет кое-что демонтировать с остатков корабля и с остатков дирижабля, который разнёс наш лагерь и утопил наше судно.
   - Так этот дирижабль всё-таки уничтожен?- вскинулась Нтанда,- а как это удалось, и кто это сделал?
   - Ты не поверишь, но тот самый старик-шаман, над которым мы с тобой посмеивались, вызвал духов, которые и организовали крушение дирижабля островитян. И, по словам Ситоле, выжила только одна женщина из команды. Она сейчас находится в становище олча. На неё у Симбы тоже какие-то планы имеются.
   - Это хорошо, что с дирижаблем покончили, значит, прямо сейчас охотников за нами тут не осталось?- спросила Нтанда с надеждой в голосе.
   - Похоже, что нет, успокоил её Афолабе и продолжил,- так вот, после того, как Симба завершит свои дела, мы постараемся максимально незаметно достичь поместья рода Ситоле, которое расположено на мысе Спящих, вдалеке от оживлённых торговых путей и больших городов. И вот там-то мы уже начнём вдумчиво работать над теми находками, которые нам, хммм, еще только предстоит сделать.
   - Ну ладно, доча, пора уже и отдохнуть,- Афолабе устало улыбнулся,- завтра планируется встреча всех основателей нового общества, включая и тебя, и племянника Симбы, так что отдыхай, завтра тебе надо быть в форме. Спокойной ночи тебе.
   - И тебе, пап, спокойной ночи,- сонно улыбнулась Нтанда.
   Ещё один день закончился.
   Глава 11.1
   До своего лагеря колор-сержант доковылял уже ближе к вечеру. Рана на правой ноге саднила нещадно. Первым делом, добравшись до своих запасов, он начал подготовку к очередной перевязке. Теперь, когда была возможность вскипятить достаточное количество воды для того, что бы как следует промыть рану, всё можно было сделать, как следует.
   Пока плитка нагревала воду, сержант аккуратно срезал заскорузлые от крови клочки одежды вокруг раны. И, после того, как закипевшая вода слегка остыла, приступил к обработке. Промыл рану, освободился от пропитавшихся кровью дырявых штанов. Затем хорошенько облил края раны спиртом, входившим в набор для оказания первой помощи при ранениях, не жалея ни спирта, ни себя. Скрежетал зубами от боли. Чуть не раскрошил. Но он обязан в течение одного-двух дней вернуть себе способность хоть кое-как передвигаться. Надо доделывать дело. А роль спирта в деле дезинфекции трудно переоценить. Так что надо терпеть. А в качестве финального штриха сделал инъекцию какого-то экспериментального препарата, изготовленного то ли из экзотической чёрной редьки, толи из травы зверобой, толи вообще, из плесени. Как заверил его интендант, отвечавший за материально-техническое обеспечение экспедиции, передавая ему перед отправкой эти ампулы и баночки с заживляющей мазью, препарат этот раны обеззараживает очень хорошо. Так что, вкалывая этот препарат, Садурн подумал, что вреда не будет, хотя старому, доброму и не один раз проверенному спирту он доверял гораздо больше. Ну, вот с обработкой и покончено, теперь смазать рану заживляющей мазью, наложить чистую повязку, и дело сделано.
   Теперь, наконец-то, можно озаботиться ужином и поужинав, отходить ко сну. Уже через сорок минут сержант, не поленившийся раскидать, не смотря на свою ограниченную подвижность, по территории небольшого лагеря несколько сигнальных приспособлений, на случай незапланированных визитов каких-нибудь незваных гостей, спал, забравшись в пуховый спальный мешок.
  
   ,Утро встретило его бледным светом Джуа, просвечивающим сквозь ткань палатки. Поворочавшись внутри спального меша, он с радостным удивлением отметил, что рана ведёт себя вполне прилично. Это обнадёживало.
   Не мешкая, приступил к утренней перевязке. При смене повязки, тщательно осмотрел и входное и выходное отверстия. Заживляющая мазь делала свое дело. О том, что рана стянулась, речи, конечно, не было. Но не было и признаков воспаления, что было, само по себе, замечательно.
   После перевязки плотно позавтракал, и снова забрался в спальный мешок. Пока он спит, вся энергия организма, равно как и заживляющая мазь, работают на восстановление его здоровья. Большие надежды он возлагал на мазь для заживления ран. Разработана она была штатными алхимиками и магами секретного алхимического отдела департамента. Да, был и такой. В его функции входила разработка и мелкосерийное изготовление ядов, медикаментов, боевых стимуляторов и прочих химико-магических соединений и присадок, вплоть до взрывчатых смесей с уникальными свойствами, для многочисленных и разнообразных потребностей департамента разведки.
   Поговаривали, что при разработке этого уникального рецепта были использованы некоторые магические технологии, позаимствованные у Тилвит Тег. Да, мазь эта могла творить, ну, если не чудеса, то что-то с чудом сопоставимое. Чистую рану, типа той, что была у него, мазь могла полностью затянуть меньше, чем за неделю. Но беда то, как раз, в том, что нет у него этой недели. Нужно быстро найти своих клиентов, которым таки посчастливилось от него оторваться. Но далеко они не ушли, так подсказывала ему его чуйка.
   Лёжа в спальнике, он уже всерьёз рассматривал возможность совершения небольшой вылазки после обеда. Но не пешком - он трезво оценивал свои возможности, и прекрасно отдавал себе отчёт в том, что пешком он сейчас способен уйти крайне недалеко, ну и при этом, затратить на это очень много времени. Он планировал использовать снегоход. Разумеется, очень осторожно, чтобы не обнаружить себя раньше времени. В общем, пообедаем, а там посмотрим по своему состоянию, решил он. А пока, раз есть возможность - надо поспать. Колор-сержант, как и любой бывалый солдат, умел не только наедаться, но и высыпаться впрок. Чему он и посвятил сейчас своё вынужденно свободное время.
   Поспав часов пять, он проснулся. Приготовил обед и набил желудок, простой, но калорийной, походной снедью. Благо в этом он сейчас мог себя не ограничивать совершенно. Припасов на него одного хватало с избытком, по его расчетам, более, чем на два месяца. За это время он уж всяко выполнит своё задание. Хотя он понимал, что устранить он сможет только одного фигуранта. Времени на второй выстрел у него, попросту, не будет. Ему придётся очень резво уходить от дирижабля, который, наверняка, бросится за ним в погоню, после того, как он предпримет попытку выполнения задания. При таком раскладе очень важным становилось то, что информацию о состоянии дел необходимо было донести до руководства разведывательного департамента. Поэтому, он должен после устранения одного из клиентов сосредоточиться на том, что бы добраться до острова Кымру и доложить о результатах экспедиции.
  
   Самочувствие было в норме. Можно попробовать совершить небольшую вылазку. Используя лыжную палку в качестве костыля и подволакивая раненную ногу, он проковылял к снегоходу. Так или иначе, но каждый его шаг отдавался в ране вспышками боли. Хотя терпеть было можно.
   Добравшись до снегохода, он тяжело плюхнулся на водительское сидение. Продумал, как будет управлять транспортом, будучи, фактически, одноногим. Очень неудобно, но, что поделать. Сдвинул рычажок инициации работы компактного нагревателя в положение "Включено" и расслабился в водительском кресле. Прошло десять минут, и стрелка манометра, показывающая давление пара незамерзающей водяной смеси, ушла в зелёную область шкалы. А это говорило о том, что можно трогаться.
   Колор-сержант нажал на педаль акселератора ступнёй здоровой ноги и аккуратно, на низкой скорости, вывел снегоход из лагеря. До заката оставалось ещё около четырёх часов, а потому, как он думал, времени было более, чем достаточно. Ну, по крайней мере, для первой, рекогносцировочной вылазки.
   Он ехал на средней скорости чуть более двух часов, лавируя среди скал и беспорядочно расположенных нагромождений серых камней, присыпанных снегом и украшенных причудливыми наледями. И уже когда, если по уму, то надо было бы уже разворачиваться назад, чтобы успеть в лагерь засветло, он заметил в сером небе на северо-западе от себя какую-то точку, висящую в сером небе. Достал плоскую, отливающую бронзой, коробку оптического бинокулярного дальновизора и приложил его окуляры к глазам. Да, это был тот самый дирижабль. И то, что он тут, говорит о том, что он тоже как то вовлечён во все эти события. И, кроме того, с высокой долей вероятности, можно ожидать того, что и председатель правления гильдии "Чёрное золото" с дочерью где-то тут, поблизости.
   Оглянувшись вокруг, и отметив для себя несколько заснеженных скальных обломков, за которыми можно было бы спрятать снегоход от наблюдателей, находившихся на воздушном судне, он развернул свой транспорт по направлению к лагерю. На сегодня хватит.
   По прибытии приготовил ужин и с аппетитом поел. Пока всё идет хорошо. Весь завтрашний день он решил отдыхать и набираться сил. Поскольку, раненная нога после интенсивных нагрузок ныла и всячески напоминала о себе.
   А вот послезавтра, ну, с поправкой на самочувствие, конечно, можно и продолжить разведывательные действия.
   С этими мыслями он забрался в спальник, и с чувством глубокого удовлетворения от хорошо проделанной работы, быстро заснул.
  
   День, который Садурн сам себе отвел на ничегонеделание, прошёл в полусне. Он только спал и ел, ел и спал. И организму это пошло на пользу. Теперь, ковыляя по лагерю и опираясь на лыжную палку, с которой он уже успел сродниться, сержант почти не испытывал болевых ощущений в повреждённой конечности. Да, обильная и калорийная пища, многочасовой здоровый сон и, прямо таки волшебная, мазь вместе сотворили чудо.
   А, поскольку здоровье, судя по ощущениям, позволяло, то надо было осмотреть как следует место стоянки дирижабля и выработать план действий.
   Он снова оседлал снегоход и, уже гораздо увереннее, проследовал к тому месту, откуда в прошлый раз наблюдал воздушный корабль. Теперь путь до этой точки занял у него чуть более полутора часов. Да, не зря говорится, что самая короткая дорога, это та дорога, которую знаешь.
   Прибыв на место, колор-сержант, не теряя времени, замаскировал свое транспортное средство, встал на снегоступы, и, не торопясь и оберегая раненную ногу, начал медленное продвижение к месту, где был пришвартован дирижабль. Поскольку он надел свежий маскхалат, то опасений быть обнаруженным с дирижабля у него не было. С такого расстояния рассмотреть белое на белом практически невозможно. А белым он был с ног и до головы, вплоть до того, что лицо было скрыто и капюшоном, и обмотано белым шарфом, так что оставалась лишь узкая щель, через которую он смотрел на окружающий мир. Винтовка так же была тщательно обмотана белой матерчатой лентой.
   Он шёл около трёх часов. Дирижабль в небесах был теперь гораздо ближе. Сержант решил осмотреть окружающую местность на предмет ориентиров. Затратив немало усилий и несколько раз ощутив взрывы боли в раненной ноге, он вскарабкался на скальный обломок, который возвышался над снежным полем метров на семь. С него можно было осмотреть округу, и, что особенно ценно, этот обломок прикрывал его своим гребнем от любопытных взглядов с борта дирижабля. Надо сказать, что место это находилось на значительном удалении от объекта наблюдения, и только наличие в распоряжении сержанта оптического бинокулярного дальновизора позволяло ему надеяться на то, что он получит желаемую информацию.
   Когда он устроился на своей импровизированной лёжке, его портативный хронометр показывал, что полдень едва минул. И прошло часа полтора, прежде чем под дирижаблем началось какое-то шевеление. По лестнице спустилось несколько человек, причём, один из них спускался как-то совсем уж неуверенно. Потоптавшись под лестницей и обсудив на протяжении минут пятнадцати что-то, несомненно, для них важное, они двинулись к группе каких-то объектов, то ли ледяных, то ли каменных.
   Побродив минут двадцать следи этих странных сталагмитообразных глыб, они проследовали чуть дальше, где из снежной поверхности торчала скала, очень издалека смахивающая на большую двузубую вилку, поставленную на попа и устремившую оба свои острия в пасмурное небо. Высоту этих зубьев Садурн определил на глазок, сравнивая её с ростом копошившихся вокруг неё фигурок исследователей, и составила эта высота, по его предположениям, около трёх метров.
   Исследователи продолжали тесниться вокруг этой скалы, обмахивали, зачем-то с нее снег и, вообще, вели себя как-то странно. Одна из фигурок, самая маленькая из всех, сняла с себя игрушечный рюкзачок и добыла из его недр что-то очень похожее на большую книгу в твёрдом переплёте и приложила её к одному из зубцов этой самой вилки. А вот дальше случилось нечто неожиданное. Пространство за двузубой вилкой дрогнуло, пошло волнами и радужными разводами. В этой цветной круговерти возникали и исчезали полупрозрачные призраки стройных сосен, устремлявших свои вершины в небо, раскидистых лиственных деревьев и даже какие-то растений, здорово смахивающих на гигантские хвощи. Через несколько секунд это возмущение пространства сошло на нет. И вместо продолжения ничем не примечательной, однообразной снежной равнины раскинулась обширная область, свободная от снега и покрытая чахлой тундровой растительностью. Хотя, в этом климатическом поле подобное было невозможно. Тундра простиралась гораздо южнее. В глубине вновь открывшегося пространства, около противоположного его края, была видна точно такая же двузубая вилка, возвышавшаяся около скопления скал, отвесно уходящих вверх на десятки метров. При этом, все пространство неверно подрагивало и плыло в каком-то мареве, имевшем своим источником явно не чрезмерный нагрев земной поверхности.
   Но на этом сюрпризы не закончились. Маленькие фигурки исследователей, потоптавшись около этой самой двузубой вилки ещё около десяти минут, втянулись на территорию, свободную от снега, гуськом проходя между зубьями. Затем они продолжили свои топтания и размахивания руками, что вероятно, являлось следствием того, что там спорили до хрипоты. И вот, когда все успокоились, самая маленькая фигурка подошла к зубцу вилки, но только уже с той стороны, и протянула к нему руки. И опять замелькали цветные пятна, пространство поплыло и деформировалось. Сквозь мельтешение этих цветных разводов взгляд сержанта, усиленный дальновизором, выхватил маленькую фигурку, держащую в руках нечто, очень похожее на книгу в твёрдом переплёте.
   И когда этот астральный вихрь утих, перед взглядом сержанта опять предстало ровное заснеженное поле, протянувшееся до горизонта. И на нём - никого.
   - Морок,- только что и смог прошептать потрясённый сержант,- только Тилвит Тег тут не хватало. Хотя вересковых холмов тут, хвала богам, не видать.
   Но больше никакой чертовщины и аномальщины не наблюдалось.
   И то, что произошедшее произвело на колор-сержанта неизгладимое впечатление, совсем не отменяло того, что при всём своём удивлении он остался трезвомыслящим рационалистом. Он немедленно начал проведение предварительного анализа увиденного с точки зрения обеспечения задачи, стоящей перед ним.
   Первое. Никто из четверых, скрывшихся, в конце концов, за пеленой морока не нёс с собой видимого оружия. А если бы они решили отправиться в неизвестность, то, наверняка навьючили бы на себя всё, включая винтовки, рюкзаки, литров по сто каждый, набитые до отказа. И при этом бы ещё и каждый их карман был бы заполнен всякими полезными вещами. Ничего этого Садурн не наблюдал. У них на четверых был всего один маленький рюкзак. А это значит, что сейчас он наблюдал процесс рекогносцировки на местности, разведку путей, ведущих к цели. Верность его выводов, в которых он был на девяносто девять процентов уверен, должна быть подтверждена их скорым возвращением.
   И второе. Это вход. И теперь он знает, где он. Значит, надо искать место поближе к этому входу, метрах в пятистах. Что бы можно было произвести хотя бы один точный выстрел, когда они выйдут обратно. И надо будет подготовить пути отхода. И всё продумать. Скорее всего, его подопечные совершат свой финальный бросок завтра с утра. И у него за всё про всё будет от, предположительно, восьми часов до нескольких суток, в зависимости от того, сколько времени у них уйдёт на исследование и ограбление этой аномалии. Ведь под этим мороком наверняка скрывается что-то очень ценное, иначе, зачем он вообще тогда понадобился?
   Покуда он додумывал эту мысль, над снегом опять пронёсся хоровод цветных пятен и цветных эфирных потоков. Четверо исследователей вышли из промежутка между зубьями каменной вилки. А через минуту целостность снежной равнины была снова восстановлена. Садурн ар Осуаллт мысленно похвалил себя за правильные выводы, и поспешил добраться до своего снегохода, пока взгляды всех воздухоплавателей на дирижабле прикованы к карабкающимся по полощущейся на ветру верёвочной лестнице исследователям.
   Надо приготовиться к тому, что бы провести, как минимум трое суток в снегу, в непосредственной близости от дирижабля и быть при этом в постоянной готовности выполнить задачу, ну хотя бы частично, а потом ещё и благополучно унести ноги. Он включил нагреватель и занял водительское кресло. Впереди было много работы.
   Глава 11.2
   Совещание только началось, а у Нтанды уже слегка кружилась голова от дыма курительной смеси, регулярно извергаемого трубкой Симбы Ситоле, и густого вишневого запаха сигариллы, тлевшей в пальцах его племянника. Хорошо, хоть отец чрезмерно не злоупотреблял курением, хотя иногда в охотку тоже мог побаловать себя, любимого, сигарой, свернутой аборигенками тропических колоний Королевства Аррагон на своих смуглых бёдрах, смакуя при этом крепкий выдержанный ираму из винокурен, расположенных там же и принадлежащих знаменитой гильдии "Матусалем", возглавляемой братьями Кампес.
   Сейчас Афолабе скромно довольствовался тёмным сухим вином, которое ему щедро плеснул в бокал Адио, племянник Симбы. Кстати, именно он, Адио, сейчас и выступал.
   - Прежде чем начать обсуждение того, что нас, предположительно, ожидает в финальной локации нашего путешествия, я хотел бы заострить внимание всех присутствующих на том, что мы обнаружили непосредственно перед входом в эту локацию.
   - Ты, наверное, о тех несчастных, которые замёрзли буквально перед этим самым входом?- Капитан "Алигеты" вопросительно посмотрел на племянника,- я думаю, что мы все придерживаемся того мнения, что это члены экспедиции гильдии Бережливых, обратившиеся в ледяные статуи у финальной черты. Другое дело, почему они замёрзли - это открытый вопрос - рядом под снегом покоятся их припасы, в том числе и запас угля, достаточный для продолжительного обогрева. Они не поленились притащить даже уголь с собой. Основательные ребята были, надо отдать им должное. Но всё равно почему-то замёрзли.
   - Я готова высказать своё предположение о причинах их гибели и его обоснование,- сама удивляясь своей смелости, произнесла Нтанда, вклиниваясь в разговор,- и ещё,- она немного замялась, стрельнув глазами в Адио, отчего тот даже слегка порозовел,- у нас с Адио есть предложение.
   - Любопытно было бы выслушать вариант решения этой загадки,- улыбнулся Афолабе,- ну и предложение, разумеется, тоже.
   - Да, я тоже с удовольствием послушаю нашу молодёжь,- поддержал его Симба, ехидно улыбаясь - не всё же нам, старикам, идеи и предложения генерировать. Кто-то же должен прийти нам на смену.
   - Ну, тогда я начинаю, - Нтанда решительно задвинула своё смущение в самый дальний угол сознания и приступила к изложению, - Начнём с того, что при попытке поместить ключ к аномалии в его гнездо нас удивил тот факт, что эта ниша на обелиске была уже занята. Занята, визуально, точно таким же камнем. Но это был не артефакт, а просто камень. В то время, как истинный артефактный ключ по каким то причинам остался на материке, и, мало того, ещё каким-то образом попал таки в имперские архивы.
   - Согласен, весьма загадочно,- Симба Ситоле уделил Нтанде умеренно-скептический взгляд, пригубил свой бокал и откинулся на спинку стула, - И?
   - Давайте по порядку,- продолжила Нтанда, - то, что артефакт остался на материке, а на север поехала его копия, имеет, скорее всего, одно, наиболее правдоподобное объяснение, а именно, - она сделала театральную паузу и окинула интригующим взглядом всех присутствующих, - а именно то, что артефакт подменили с целью похищения. Подменили настолько искусно, что факт подмены так и не был раскрыт.
   - Почему ты так думаешь? - заинтересованно произнёс Афолабе.
   - А потому, что все замёрзли, - победно улыбаясь, ответила докладчица.
   - Это как так? - удивился он.
   - Дело в том, что, как это уже было отмечено, замёрзли члены экспедиции "Бокари" не потому, что не было топлива,- Нтанда приступила к подробным объяснениям, - значит, произошло это по другим причинам. Я думаю, все обратили внимание на то, что покрытые льдом фигуры как будто застыли мгновенно. Секунду назад это были живые люди, они двигались, дышали, говорили. А спустя мгновение - это уже безжизненные ледяные статуи.
   - Точ-ч-чно, - протянул Симба, - у меня тоже сложилось такое же впечатление.
   - Я думаю, что они были заморожены. Мгновенно. И произошло это вследствие того, что в нишу был вставлен поддельный ключ,- Нтанда завершила предложение и стала ждать реакции собравшихся.
   - То есть, ты предполагаешь, что сработала магическая защитная система, установленная на дальних подступах к храмовому комплексу, - Симба Ситоле устремил взгляд внутрь себя, задумчиво наморщил свой, и без того иссеченный глубокими морщинами, лоб, отчего его сходство с маской злобного демона Пембе обострилось до невозможности,- пожалуй да. Учитывая то, что с точки зрения системы имела место попытка несанкционированного доступа, это предположение выглядит наиболее логичным и непротиворечивым,- он перевёл глаза на Нтанду, широко и улыбнулся,- поздравляю, благодаря вам эта задача, предположительно, решена.
   - Спасибо, - Нтанда смущённо заулыбалась,- но я уже долго говорю, даже в горле слегка першит, - она негромко кашлянула, словно подтверждая свои слова,- поэтому позвольте, я передам слово Адио, как своему содокладчику по следующему вопросу, - и, садясь на место, потянулась за бокалом.
   - Следующим вопросом у нас, если я не ошибаюсь, - капитан перевёл взгляд на племянника, - значится ваше, совместно выработанное предложение, так ведь? - спросил он, по-прежнему не отводя взгляда от Адио.
   - Да, - подтвердил новый оратор,- именно наше предложение я и хотел бы сформулировать, но сначала, - он покосился на Нтанду, и та ободряюще ему кивнула,- позвольте мне сказать несколько вводных слов.
   - Ну, молодёжь, ну заумная какая, - ёрнически прокряхтел бывший глава гильдии (или глава бывшей гильдии?), - ни слова в простоте, - и демонстративно воздел очи горе.
   - Для начала - вопрос, - улыбнулся Адио, - заметил ли кто, кроме Нтанды, что-либо необычное при осмотре тех ледяных изваяний, в которые превратились члены экспедиции "Бокари"?
   Афолабе и Симба переглянулись, сконструировали физиономии, выражающие различные степени удивления и заинтересованности, и пристально уставились на докладчика. Тот, посчитав этот продолжительный взгляд ответом на свой, в общем-то, риторический вопрос, продолжил:
   -Всё дело в том, что одна из фигур, а именно, единственная сидящая среди всех отличается от прочих.
   - Это чем же таким она отличается то? - недоверчиво поинтересовался Симба.
   - Достаточно пристально вглядеться, и можно заметить, что кое-где, подо льдом, покрывающим замерзшего, пробегают маленькие и блёклые лилово-голубые огоньки, - племянник немного запнулся, видимо подбирая сравнение, - как будто сеть электрических разрядов малой мощности. На этот феномен указала мне Нтанда, - и он слегка поклонился в её сторону. На скулах Нтанды заиграл предательский румянец смущения и она, дабы на этом особо внимание окружающих не концентрировалось, скроила нарочито самодовольную физиономию и картинно задрала нос в потолок. Глядя на этот демарш, все остальные участники совещания дружно улыбнулись, но каждый улыбнулся своим мыслям.
   - Так вот, Нтанда предположила, что это какая-то магия. И мы, то есть я, как врач и она, как артефактор, немедленно приступили к дополнительному изучению конспектов по артефакторике и терапевтической магии. И пришли к выводу, - он тоже сделал паузу, показав этим самым, что тоже не чужд некой театральщины, - что это есть явные признаки воздействия стазисного поля, на того, кто сейчас скрывается под слоем льда. А о чём это говорит?- Адио сделал ещё одну паузу, но уже не театральную, а для того, что бы отхлебнуть вина. Афолабе же и Симба с немым вопросом воззрились на докладчика.
   - А говорит это о том, что время для этого человека остановилось в момент погружения в стазис. И он жив.
   - Как это?- не выдержал Афолабе, будучи человеком, достаточно далёким от магии, даже не смотря на то, что дочь у него - артефактор.
   - Пап, просто, стазисное поле, это, как бы тебе объяснить то, сдвиг в сторону от нашего временного потока, - Нтанда говорила медленно, стараясь тщательно подбирать слова, - на мельчайшие доли секунды, но не вперёд или назад, а в сторону, то есть мы продолжаем видеть человека, но он уже не с нами. Он вырван из потока времени. Он в безвременье. И все процессы в его организме застывают.
   - А что, и так бывает?- продолжил излагать свои сомнения отец,- ну, хорошо. Если он в безвременье, то как мы его оттуда достанем то?
   - Ну, в стазис то этот человек погрузился не потому, что ему так захотелось. Самостоятельно человек такой фокус проделать не в силах, - Нтанда отчего-то разволновалась и сделала ещё один хороший глоток терпкого и густого вина, дабы промочить пересыхающее горло и слегка успокоиться, - а впал он в это состояние потому, что активировал на себя соответствующий артефакт. Надо отдельно отметить, что подобных артефактов, действующих, сейчас в мире известно всего два. Так что артефакт сам по себе уже окупил все наши затраты и сделал нас очень обеспеченными людьми.
   -Ага,- в зрачках Афолабе промелькнул проблеск понимания, значит, для того, что бы выдернуть этого человека из стазиса, нам надо его очистить от снега и льда и деактивировать артефакт. Так?
   - Да, - Нтанда облегчённо выдохнула, ей таки далось донести свою точку зрения до слушателей, - в этом то и состоит наше с Адио предложение. И да, артефакт находится вне стазисного поля. Он просто проецирует это поле, сам оставаясь вне его. И поле исчезнет, если артефакт будет деактивирован. Либо штатным порядком, либо из-за истощения запаса маны, - она перевела дух после произнесения такого количества слов и снова глянула на Адио.
   - Мы предлагаем поднять на борт "Алигеты" эту глыбу льда, растопить и выяснить, кто или что там внутри. Самостоятельно выйти из стазиса невозможно. Мы же, прежде, чем деактивировать артефакт, тщательно изучим, кто там подо льдом прячется. Ну и наметим варианты действий, на случай, если мы будем деактивировать этот артефакт, - закончил мысль Адио.
   - Звучит разумно,- высказал свое мнение Симба, и опять посмотрел на племянника,- тогда, как мы поступим?
   Наверное, - начал Адио,- я возьму пару человек и спущусь за этой ледышкой. Мы её на борт поднимем и положим куда-нибудь в уголок, размораживаться. После чего будем готовиться к завтрашнему походу, - он посмотрел на Симбу, ожидая одобрения предлагаемого образа действий.
   - Так ты предлагаешь оставить эту ледяную статую размораживаться, а самим отправиться приключениям навстречу? - усмехнулся дядя.
   - Ага. Как раз к нашему возвращению разморозка и завершится, - Адио затянулся сигариллой, - ну так что - пойду я вниз?
   - Иди, - согласился Симба, - а людей возьми у Уоссвы - он разберётся с кандидатурами.
   И Адио, еще раз пристально взглянув на Нтанду, скрылся за дверью кают-компании.
  
   Минут через сорок с галереи опять потянуло морозным воздухом. Это Адио и один из сопровождавших его членов команды вскарабкались на борт. Они проследовали в каморку, где любил прятаться от мира Уоссва Пегий. А спустя еще минут десять послышалось урчание приводных механизмов паровой лебёдки - ледяная статуя поднималась на борт.
   Ледяное изваяние приняли на борту дирижабля бережно, с надлежащим почтением. И решили разместить во владениях Уоссвы, в большом корыте, обычно использовавшемся для консервации шкур уфаву в соляном растворе. А пока Адио и его подручные перекантовывали эту глыбу льда в корыто, в помещение тихо вошли все участники недавнего собрания.
   - Ты смотри, действительно, если приглядеться, то можно заметить какие-то огоньки, - тихо произнёс Симба.
   - Адио, а что вы так возитесь то с этим, - Нтанда несколько секунд подбирала слово, - айсбергом то?
   - Ну, осторожно стараемся, чтобы не повредить, - натужно прохрипел тот, принимая самое деятельное участие в попытке перевалить вышеупомянутый айсберг в корыто.
   - А чего бояться то?- поинтересовалась Нтанда, а затем пояснила, - его хоть бей, хоть взрывай, хоть со скалы скидывай. Если человек в стазисе - то он не подвержен влиянию. Никакому. Он не здесь.
   - Ты хочешь сказать, что мы можем просто сколоть этот лёд, - Адио недоверчиво посмотрел на неё, - без риска нанести какой-либо вред человеку внутри?
   - В общем-то, да, - ответила Нтанда, - но всё равно, некоторую осторожность следует соблюдать, дабы артефакт не повредить. Я уже говорила, что он один уже окупит всё, связанное со всеми нашими затратами на организацию всех наших экспедиций. Вещь безумно редкая и поистине бесценная. Обидно будет, если мы его испортим.
   - А почему такая, запредельная ценность то? - задал вопрос Симба Ситоле, - редкий - понимаю, а вот реальная ценность то в чём?
   - Время для спасения жизни, - пояснила Нтанда истину, с её точки зрения абсолютно очевидную, - даже абстрагируясь от этого случая с заморозкой. Предположим, в сражении воин получает ранение, при котором он, без неотложной помощи, оказанной высшим магом - целителем, гарантированно умрёт в течение пяти минут. Может такое случиться?
   - Безусловно, согласился капитан, - такое сплошь и рядом случается.
   - А если тяжело раненного погрузить в стазис, то мало того, что он получает неограниченный запас времени, что бы дождаться квалифицированной помощи, он ещё и надёжно защищен от всех травмирующих воздействий, пока находится в стазисе.
   - Да, Нтанда, вещь действительно бесценная, - Симба признал её доводы весомыми.
  
   - Ну так что, рискнём? - Афолабе с прищуром оглядел всех компаньонов.
   - А давайте попробуем, - согласился с поступившим предложением Адио, - до невозможности интересно, кто там внутри.
   - Согласен, нечего тянуть, - присоединился к ним Симба.
   - Вы только это, - Нтанда слегка опешила от оперативности, с которой было принято столь не простое, с её точки зрения, решение, - с артефактом аккуратнее всё-таки, - она внимательно посмотрела на глыбу льда, - артефакт, скорее всего, находится в руках замороженного человека на уровне его груди или живота.
   - Добро, - принял сказанное к сведению капитан и зычно крикнул во тьму галереи, - Уоссва, давай-ка, волоки сюда молоток и зубило.
   Сказано - сделано. Не прошло и пяти минут, как в дверях материализовался Уоссва Пегий, державший в руках увесистое зубило и увесистый же молоток. Он молча протянул оба эти орудия Симбе.
   Тот, рисуясь, поплевал на ладони, принял из рук механика инструмент и примерился для нанесения первого удара. Раздался звон молотка по шляпке зубила, и первая трещина прочертила лёд. Затем дело пошло веселее. Удар следовал за ударом. Широко по помещению разлеталась ледяная крошка. Отвалился большой кусок льда, открыв спину сидящего. На открывшемся участке обнаружилась добротная парка, где под прочной тканью "кротовая шкурка" скрывался утеплитель из пуха полярных птиц. Но эта одежда тоже промёрзла, а потому была безнадёжно испорчена, поскольку утеплитель свалялся в комки. Ну, в конце концов, одежда - это не главное.
   Где-то клочки одежды отваливались от тела вместе со льдом, в который они вмерзли, обнажая смуглую гладкую кожу, по которой волнами пробегали лилово-голубые огоньки стазисного поля. И ещё спустя двадцать минут, сидящая на коленях фигура была полностью очищена ото льда. Это была женщина. Не старая. Но конкретный возраст определить было пока сложно. Следует отметить, что стазисное поле наголо её побрило. Все волосы остались во льду.
   - Вот вам ещё один способ прикладного применения артефакта, - хихикнула Нтанда, - эпиляция. Стопроцентное удаление всех волос при абсолютном обезболивании.
   - А что, это востребовано? - живо поинтересовался её отец.
   - Ещё как, - откликнулась дочь, - правда, в нашем случае клиентка еще и причёски лишится. Не каждая женщина на это пойдёт. Так что этот вариант применения остаётся под вопросом, - снова хихикнула она.
   - Да, чтобы не повредить артефакт, предлагаю на полчаса прерваться, пусть остатки льда естественным образом растают, - предложил Адио, - а мы тем временем покурим, и слегка освежимся, ну, а потом продолжим.
   На том и порешили.
   Глава 12.1
   - Ну что? Как эту штуку деактивировать то? - поднял глаза на Нтанду Адио.
   Они стояли непосредственно перед сидящей на коленях смуглокожей женщиной. Лицо её было неподвижно и безмятежно. Глаза закрыты.
По лицу её, да и по всей поверхности тела, периодически пробегали лиловые огоньки стазисного поля. На уровне солнечного сплетения она держала испрещённый какими-то значками, отдалённо напоминавшими головастиков, желтоватый, словно сделанный из кости индлову, цилиндр, сжимая ладонями его торцы.
   - Адио, знаешь, давай-ка прикроем ее чем-нибудь, а то очнется она в незнакомом месте, среди незнакомых людей - это однозначный шок. А если ещё она обратит внимание на то, что одежды на ней нет ну, совсем никакой, то шок может и в панику перерасти. А кто его знает, что она в панике может натворить. Мы же не знаем, на что она способна то, - Нтанда посмотрела на Адио, и тот, кивнув, вышел из помещения.
   Не прошло и трёх минут, как он появился в сопровождении Симбы и Афолабе. В руках он нёс плотный плащ на меху. Видимо, это была первая подходящая вещь, которая попалась ему на глаза. Женщину-найдёныша завернули в этот плащ, предусмотрительно оставив доступ непосредственно к артефакту.
   - Я так думаю, что артефакт должен деактивироваться нажатием вот на тот белый выступ, который расположен примерно посередине, - Нтанда указала на деталь артефакта, о которой шла речь.
   - Ну, нажимай уже, не томи, - поторопил её Симба.
   - Сейчас нажму, - согласилась Нтанда, - только, давай-ка, Адио, встань сзади неё, а вы, - произнесла она серьёзно в адрес Симбы и Афолабе, - встаньте с каждой стороны от неё, мало ли, деактивирую я артефакт, а она не сразу очнется - свалится, ударится, запаникует. Оно нам надо?
   Логично,- отозвался Симба, занимая место справа от сидящей, - всё, мы готовы, жми кнопку!
   Нтанда глубоко вздохнула, сделала шаг вперёд. Обхватила пальцами левой руки артефакт, который показался ей необычно тёплым, а пальцами правой ладони нажала на тот самый выступ, который действительно оказался своего рода кнопкой. Выступ ушел вниз, слившись с поверхностью артефакта. Одновременно все, находящиеся в комнате, услышали отчётливый щелчок. Сидящая вся как то обмякла и начала заваливаться на левый бок. Руки её бессильно упали, а артефакт остался в руках у Нтанды.
   Афолабе подхватил женщину, не дав ей окончательно свалиться на пол.
   - Вроде как дышит, - прозвучал во внезапно наступившей тишине, хриплый от волнения, голос Адио. Ну да, не каждый день приходится участвовать в пробуждении человека, выпавшего из течения времени на полторы сотни лет.
   - Надо её где-нибудь положить, - озвучила Нтанда очевидное.
   - В медицинский изолятор - там есть две койки, - среагировал Симба, - давай, за руки, за ноги, потащили, - скомандовал он присутствующим мужчинам.
   Дважды себя просить они не заставили. Через три минуты женщина, извлечённая из стазиса, уже лежала под простынёю на одной из двух кроватей изолятора. Адио, как врач, сразу отметил трепетание ресниц.
   - Похоже, приходим в сознание,- негромко сказал он.
   Нтанда, уже собравшаяся было уходить, задержалась и присела на стул, стоящий у второй койки, обратив свой взгляд на лежащую. А та, тем временем, с явным усилием разлепила веки и устремила взгляд расфокусированных черных глаз в потолок.
   - Вы можете говорить? - негромко спросила её Нтанда.
   Та, к кому она обращалась, с явным усилием перевела взгляд на звуки голоса, издала натужный хрип, а потом, с явным трудом просипела:
   - Наверное, да. Где я? Пить.
   - Сейчас, - Нтанда посмотрела на Адио, и тот без слов отправился на поиски воды.
   - Вы на борту экспедиционного дирижабля.
   - Дирижабль, что это?
   - Это воздушный корабль.
   - Так мы летим. Люди научились летать без магии?
   -Да, улыбнулась Нтанда, - пока вы тут изображали ледяную статую, наука на месте не стояла.
   Вернулся Адио с пузатым графином в руках и стаканом.
   Он налил воды в стакан и, поставив на тумбочку графин, поднёс к губам лежащей воду, другой рукой осторожно приподнимая её голову. Та неуверенно, словно забыла, как это, глотать, начала пить. Выпив с полстакана, глазами показала Адио, что бы он опустил её голову обратно на подушку.
   - Теперь полегче? - участливо поинтересовалась Нтанда.
   Лежащая кивнула.
   - Скажите, пожалуйста, кто вы? Мы нашли вас в глыбе льда там, около входа на запретные земли, лежащие перед Вратами Стылой Тени.
   - Вы знаете про Врата, - лежащая прикрыла глаза, - и не боитесь, что вас постигнет такая же судьба, как и моих товарищей?
   Печальная улыбка украсила её лицо.
   - Я была нанята гильдией Бережливых в качестве мага для участия в экспедиции к Вратам, - говорящая сделала глотательное движение и продолжила, - моё имя - Амади, Амади Джума, я стихийный маг третьей ступени Постижения, - и взглянула на Адио. Тот всё понял и снова потянулся к стакану с водой. Но на этот раз она сама приподнялась на локте, а другой рукой взяла стакан из рук Адио. Рука слегка подрагивала, но это не помешало её уверенно осушить ёмкость.
   Напившись, она, в свою очередь, задала вопрос:
   - А какое время прошло с тех пор, как, - она слегка замялась, - наша экспедиция погибла?
   - Прошло около полутора сотен лет,- сообщил Адио.
   - Мне, оказывается, повезло, - грустно улыбнулась Амади, - по моим расчётам маны в накопителях артефакта было на сто пятьдесят - сто пятьдесят пять лет поддержания стазисного поля. Так что я была близка к превращению в ледышку, И если бы не вы, то лет через пять-десять это бы неминуемо произошло.
   - А что, вообще, произошло с всеми вами там, у обелисков? - задала Нтанда давно мучавший её вопрос, ответ на который должен был подтвердить или опровергнуть верность их умозаключений.
   - Всё произошло очень быстро, - было видно, что самой Амади эти воспоминания особого удовольствия не доставляли, - Рунако, руководитель экспедиции, не доверял никому. Камень-ключ был у него. И по его словам, магическая экспертиза, проведенная имперскими магами, подтвердила, что это действительно артефактный ключ, - она отвлеклась от повествования, - дайте ещё воды.
   Выпив с удовольствием ещё стакан живительной влаги, она продолжила:
   - Так вот, он взял камень и положил его в нишу, предназначенную для ключа. И ничего не произошло. Потом я уловила тихое потрескивание. Как будто крошилось что-то хрупкое. Оглянувшись, я отметила, что мы находимся на снежной поверхности, а вокруг нас неуклонно сужается кольцо из больших ледяных кристаллов. И почувствовала я неладное. Кроме того, открытой кожей лица я ощутила, что температура, и без того невысокая, начала быстро падать. На мое счастье, артефакт стазиса поручили нести мне. И когда кристаллы льда добрались до одного из охранников, Тафари, сомнений у меня не осталось. Иней мгновенно покрыл его одежду и лицо. Меньше, чем за секунду, Тафари стал ледяным истуканом. Я опустилась на колени и активировала артефакт, сжав ладонями торцы. И выпала из временного потока. Вот и всё.
   - Да, мы предполагали, что всё так и произошло, - Адио посмотрел на Амади, - и мы предположили, что настоящий ключ был подменён и похищен еще перед стартом.
   - Да, это всё объясняет, согласилась магесса, - Рунако магом не был, а потому подмену распознать не мог. И, как я уже говорила, он патологически никому не доверял. А поскольку никто из членов экспедиции, кроме него, не имел доступа к ключу, то и подмена так и не была обнаружена. А когда поддельный ключ оказался в нише, то счет пошёл на секунды, и изменить что-либо было уже невозможно.
   Теперь она посмотрела на Нтанду.
   - А как вы думаете преодолеть эту преграду? Неужели ключ таки оказался у вас?
   - Да, ключ у нас, - Нтанда устало прикрыла глаза, и у нас есть уверенность, что это тот самый ключ, который был похищен у вашего руководителя. Я его активировала - это не просто ключ, это своеобразный справочник, накопитель информации, обучающий артефакт и, наверное, это ещё не все его функции. Кроме того, мы его опробовали - он работает. И мы проходили за обелиски. И это говорит о том, что нам не придется, - она улыбнулась, - замерзать, как вам.
   - Если так - то я иду с вами, - Амади сделала это заявление уже достаточно уверенным, ничуть не дрожащим, твердым голосом.
   - А вы уверены, что сможете?- Адио с недоверием посмотрел на неё.
   - Да, - ответила магесса, - после стазиса восстановление функций организма происходит очень быстро. К утру я буду полна сил. Ну, разве что, - она смущённо улыбнулась, - всё такой же лысой, как коленка.
   - Это хорошо, но есть ещё два человека, чьё одобрение необходимо, для того, что бы вы могли составить нам компанию в этой, несомненно, интереснейшей экскурсии.
   - Ну, пожалуйста, - Амади просительно посмотрела в глаза Нтанды, - я так стремилась туда. Это шанс для меня вырасти, как магу. Там должны храниться уникальные знания.
   - Хорошо, - Нтанда успокаивающе посмотрела на магессу, - мы обсудим это с остальными участниками. О принятом решении сообщим утром. Так что, отдыхайте, набирайтесь сил. Спокойной ночи вам, - теперь обращаясь к Адио, она произнесла, - пойдем к старикам, Адио, обсудим результаты.
  
   Уже стало традицией, что любое совещание в кают-компании сопровождалось задымлением, да таким интенсивным, что хоть топор вешай. Симба Ситоле попыхивал своей неизменной трубкой. Чёртик, вырезанный на её чашке, как всегда, довольно скалился и посвёркивал глазёнками. Адио курил свои вишнёвые сигариллы. И даже Афолабе решил составить извергающим дым соратникам компанию, раскурив духовитую Аррагонскую сигару. В соответствии со сложившейся традицией же, на столе стояла двухлитровая оплетённая бутыль тёмного и густого сухого вина. Ну и бокалы, как же без них.
   Нтанда с удивлением отметила про себя, что глаза её не слезятся, хотя пласты дыма выглядели настолько плотными, что, казалось, их можно нарезать дольками с помощью столового ножа.
   - Итак, наша гостья изъявила желание составить нам компанию? - Симба вопросительно воззрился на Адио, - а, по твоему мнению, стоит ли нам в этом идти ей навстречу?
   - Ну, она отрекомендовалась, как маг третьей ступени Постижения, - начал Адио, - и, я так думаю, может быть вполне полезна, поскольку никто из нас полноценным магом не является. Мы много не знаем, и можем просто пропустить что-нибудь ценное.
   - Логично, - согласился Симба, затем он перевел глаза на Нтанду и задал вопрос уже ей, - А третья ступень Постижения - это насколько высокая квалификация?
   - Не самая высокая, разумеется, но, если полторы сотни лет назад магов было гораздо больше, и третья ступень означала крепкого середнячка, то теперь,- Нтанда задумалась, но, спустя несколько секунд продолжила, - это уже уровень чуть выше среднего. У нас в Академии преподавали маги с третьей и четвёртой ступенями Постижения. У ректора была шестая ступень, но это уже уровень Архимага. Говорят, раньше были маги седьмой и даже восьмой ступеней Постижения. Может и сейчас есть, в каких-нибудь секретных имперских структурах, но о них никакой информации нет, кроме невнятных слухов сомнительной степени достоверности.
   - Ага, значит, польза от неё может быть весьма ощутимая, - резюмировал Афолабе, - а как мы с ней отношения строить будем?
   - Я думаю, что делать её полноценным членом команды сейчас преждевременно, - начала, было, Нтанда.
   _ Ну, с этим никто и не спорит, улыбнулся Афолабе, - это же очевидно. Но как то же отношения надо оформлять. Ни одного живого альтруиста я за свою жизнь так и не встретил. То есть - каждый преследует какие-то свои цели. И, скорее всего, гостья наша исключением не является.
   - Да, согласилась Нтанда, - она говорила о том, что ей нужны знания.
   - Ну, все мы идём туда за знаниями, - Симба решил снова включиться в обсуждение, но, я хочу, что бы вы все понимали разницу между знаниями, как таковыми, то есть информацией, и носителями этой информации. Иными словами, мы можем предоставить ей допуск к носителям информации для изучения этой самой информации, но сами носители остаются нашей собственностью.
   - Я полностью согласен с такой постановкой вопроса, - присоединился к нему Афолабе.
   - Ну, тогда есть смысл составить контракт, где за выполнение обязанностей мага экспедиции она получает доступ к носителям информации, содержащим материалы по стихийной магии, - подвёл черту Адио.
   - Да, на этом варианте и остановимся, - Афолабе посмотрел на Нтанду, - Нтанда, не уходи никуда, на тебя, как на единственного члена нашего сообщества, имеющего отношение к магии, будет возложена почётная обязанность - внятно сформулировать основные обязанности мага нашей экспедиции. Для контракта. Справишься?
   - Конечно, справлюсь, пап, - Нтанда устало улыбнулась.
   - Ну, а мы постараемся сформулировать всё остальное,- Афолабе посмотрел на Симбу. Тот же, в свою очередь, кивнул в знак согласия.
  
   Примерно через полчаса контракт был готов, и даже отпечатан на портативной пишущей машинке в двух экземплярах.
   - Ну что, на боковую? - задал Симба всем присутствующим, судя по их усталому виду, риторический вопрос.
   - Да, завтра предстоит тяжелый день, - согласился с ним племянник.
   Участники экспедиции разошлись по своим каютам, мечтая поскорее заснуть, ибо завтра предстоял действительно тяжелый и весьма насыщенный день.
  
   Утро нового дня. Сегодня они прикоснутся к тайне. Так думал каждый из участников экспедиции.
   Амади, проснувшись, обнаружила на прикроватной тумбочке аккуратно сложенное бельё и комбинезон. Одевшись, она присела на кровать, поскольку, она не знала, куда идти дальше. Комната, в которой она находилась - это было единственное помещение на борту этого, как там его называли ей? Ага, ди-ри-жаб-ля, вот. Она улыбнулась, нелепое какое-то слово. В дверь постучали, что, в общем-то, приятно удивило магессу. Хозяева явно были весьма деликатны.
   - Войдите, - крикнула она.
   - В дверном проёме возникла улыбка Нтанды, а вслед за улыбкой и сама Нтанда вошла в комнату.
   - Доброе утро, Амади, как спалось? Как себя чувствуете?
   - Доброе утро, спалось замечательно. Только вот умыться бы.
   - Ах, я это упустила совсем, - всплеснула руками Нтанда, - умывальник и туалет тут, за боковой дверью.
   - Тогда я воспользуюсь этими благами цивилизации, с вашего позволения, сказала магесса и исчезла за этой самой боковой дверью.
   Спустя минут десять, посвежевшая и довольная, Амади вернулась к Нтанде.
   - Ну, что, пойдем в кают-компанию, буна попьём, и познакомишься со всеми?
   - Конечно, пойдём.
   Когда они вошли в кают-компанию, мужская часть экспедиции была уже в сборе. Нтанда взяла процесс знакомства в свои руки.
   - Итак, уважаемые господа, имею честь представить вам мага третьей ступени Постижения Амади Джума, - Нтанда почему-то улыбалась. У неё было прекрасное настроение. И это было заразительно. Глаза всех присутствующих потеплели. На лицах появились лёгкие улыбки.
   - Очень приятно, Симба Ситоле, хозяин этого дирижабля и руководитель нашего похода, - представился капитан.
   - Я его племянник, а зовут меня Адио, - Адио чувствовал себя слегка виноватым, ведь ни он, ни Нтанда вчера не представились, хотя и могли бы, - и по совместительству врач экспедиции.
   - Да, мы с Адио вчера не представились, прошу нас простить, - Нтанда еще раз улыбнулась, - а зовут меня Нтанда. А это мой папа, - она показала взглядом на отца, и зовут его Афолабе Молефе.
   - Ну, вот мы и познакомились, - удовлетворённо произнёс Симба, - а потому предлагаю испить буна и вообще, позавтракать.
   - Да, Амади, обратился он к магессе, - как вы себя чувствуете? Есть ли уверенность, что вы выдержите путешествие сквозь Врата Стылой Тени? Мы посовещались, и пришли к выводу, что имеет смысл взять вас на эту, гммм, вылазку.
   - Спасибо, - улыбнулась магесса, - вы не поверите, но так хорошо я себя очень давно не чувствовала. Я готова ко всем приключениям и испытаниям, которые ожидают нас за Вратами.
   -Тогда ознакомьтесь с этим документом, - Симба протянул ей свежеотпечатанный контракт, - тут сформулированы основные положения о наших с вами взаимоотношениях на период исследований храмового компаса, и, если возражений нет, то и подпишите сразу. А про дальнейшие взаимоотношения поговорим после возвращения. И да, не забывайте про буна. Он у нас сегодня удался просто выше всяких похвал.
   Глава 12.2
   - Ну, что ж, - улыбнулась Амади после изучения предложенного ей для ознакомления документа, - я готова подписать это соглашение и немедля приступить к исполнению своих обязанностей.
   - Очень хорошо, - Симба, не скрывая своего удовлетворения, так же поставил свою подпись, - тогда, я считаю, что вам стоит немедля приступить к сборам всего, что вам может понадобиться в процессе нашей вылазки. Разумеется, мы можем предоставить вам только то, что сейчас имеется физически на складе экспедиции. И, если вы не возражаете, я перепоручу вас заботам нашего главного механика, который, к тому же и отвечает у нас за хранение и выдачу материальных ценностей,- он выглянул в приоткрытую дверь и громко крикнул в глубину темной галереи, - Уоссва, подойди в кают-компанию.
   Практически сразу послышался приближающийся звук шагов, и через минуту в дверном проёме возникла оригинальной расцветки причёска Уоссвы Пегого. Ну и под ней - он сам, собственной, как это принято говорить, персоной.
   - Вот, это наш главный механик, Уоссва Ндиди, прошу любить и жаловать, - сказал он Амади, сопроводив свои слова размашистым движением руки, как бы указывая на механика, - а это новый член нашей экспедиции, Амади Джума, - продолжил он, уже обращаясь к Уоссве, - ну, ты в курсе истории её появления на борту.
   - Очень приятно, - почти хором произнесли Амади и Уоссва, глядя друг на друга.
   - Уоссва, бери даму, и экипируй её, нам скоро выступать, а она если и готова к этому, то пока только морально, - ухмыльнулся он.
   - Будет исполнено, командир, - Уоссва, улыбнувшись одними глазами, повернулся к Амади и предложил ей следовать за собой. И они удалились по направлению к складу.
   - Предлагаю пока разойтись, и по моему сигналу, ориентировочно минут через сорок, собираемся тут же, в кают-компании, полностью экипированными и готовыми к приключениям, - Симба произнёс эти слова почти торжественно, - р-р-разойдись! - нарочито по-фельдфебельски прорычал он. Все участники встречи заулыбались и разошлись по своим каютам, дабы заняться последними приготовлениями перед стартом.
  
   Через час с небольшим все пятеро участников экспедиции в неизведанное уже стояли внизу, среди скорбных ледяных статуй, бывших когда-то людьми.
   - Ну, Нтанда, давай, банкуй, не тяни, - то ли попросил, то ли скомандовал Симба Ситоле голосом, слегка охрипшим от волнения. Нтанда, вертевшая перед этим в руках ключ-камень, набралась решимости, подошла к левому обелиску и положила его в нишу, которая в точности соответствовала форме камня. По обелискам пронёсся вихрь полупризрачных зеленовато-голубых огоньков, и пространство, как и в прошлый раз, пришло в движение. Ежесекундно возникали радужные вихри, мельтешение различных образов, начиная от силуэтов деревьев и каких-то причудливых растений, заканчивая зыбкими призраками, имевшими облик огромных, никогда ранее не виданных животных. И если те, кто уже присутствовал при открытии ворот днём ранее, хранили относительное спокойствие и невозмутимость, поскольку знали, чего ожидать, то Амади чуть ли не повизгивала от волнения и восторга.
   Наконец, возмущения тонких энергий сошли на нет. Взглядам собравшихся открылся большой участок земли, покрытый чахлой ломкой травой и перекрученными карликовыми деревьями. Симба Ситоле, как руководитель сделал первый шаг в пространство за обелисками. За ним потянулись остальные. Пройдя через эти ворота, все опять остановились, и дисциплинированно подождали, пока Нтанда возьмет из ниши, расположенной с внутренней стороны левого обелиска точно такой же камень, как тот, что послужил им ключом для попадания внутрь периметра.
   - Ты уверена, что нам нужно брать этот камень? - недоверчиво спросил её Афолабе.
   - Да, пап, - ответила девушка, - видишь, перед входом непосредственно в пещеру, где и располагается, по нашим прикидкам храмовый комплекс, стоят такие же обелиски? - она не стала ждать ответа и продолжила, - так вот что-то мне подсказывает, что это аналог уже пройденных нами ворот, и для них тоже потребуется ключ. И, скорее всего, ключом является этот камень. Я ощущаю внутри него движение энергии, так что, скорее всего да, это артефакт-пропуск, который откроет нам путь дальше, вглубь скалы.
   Вытянувшись в колонну по одному, искатели приключений осторожно двинулись по направлению к скалам, высящимся вдалеке. Там их ждали Врата Стылой Тени.
   Отправляясь сюда, они решили, что достаточно ограничиться парой винтовок на всех. И сейчас винтовки висели за плечами Симбы и Афолабе. Так же Симба прихватил с собой пяток гранат с тёрочным запалом. Ну, так, на всякий случай. Кроме того, все, кроме Амади, которая отказалась от огнестрельного оружия, были вооружены мощными пистолетами С-96. Так же у всех были стальные охотничьи ножи, а у Афолабе и Адио на поясах были приторочены удобные топорики. А о том, что все были снабжены электрическими фонариками, мотками прочной веревки, и кучей других нужных мелочей просто излишне говорить. Ведь если хорошенько порыться в рюкзаках, которые собирал Уоссва, то, наверное, можно было найти, вообще всё, что угодно. В общем, экспедиция была экипирована с расчётом на самые различные неожиданности. И Афолабе, вдобавок ко всему, тащил за собой небольшую колёсную платформу, но которую были сложены запасы воды, провиант и свёрнутая палатка. Ведь не факт, что удастся управиться за один день, поэтому, могла возникнуть необходимость в оборудовании базового лагеря непосредственно у Врат или за ними.
   Похрустывали под ногами сухие травяные стебли и мелкие веточки. Где-то поодаль слышались редкие голоса птиц, звучавших тягуче и как-то тоскливо. Иногда из-под ног быстро порскал перепуганный лемминг. Над головой низко плыл сплошной, тяжёлый облачный покров. В общем, обстановка была так себе, унылая была обстановка, прямо скажем. Но отряд неуклонно приближался к следующей группе обелисков. И когда до обелисков было уже рукой подать, стало видно, что за ними находится широкая, тёмно-красного камня лестница, спускающаяся еще метров на десять ниже уровня обелисков. И вела эта лестница к тёмному, высотой около пятнадцати метров и шириной метров пять провалу в скале, что возвышалась теперь прямо перед ними. Скала уходила отвесно вверх, и вершина ее терялась в серой дымке месива беременных дождём туч. Провал в скале манил своей загадочностью. Тьма этого провала, казалось, самостоятельно ворочалась между многотонных каменных стен, в надежде их раздвинуть и заполнить потом собой всё отвоёванное у камня пространство. Но скала стояла незыблемо, как скале, собственно, и полагается. Под покровом этой квази-живой тьмы скрывались Врата Стылой Тени, к которым так стремились те, кто сейчас стоял перед серыми обелисками.
   Нтанда быстро проделала, ставшую уже привычной, операцию укладки камня в нишу. В глубине провала в скале замерцали желтоватые огоньки, обозначая контур прохода. Но между этими слабыми огоньками продолжала лениво ворочаться тьма, а потому, что бы понять, что находится под этим покровом, следовало подойти вплотную. Нтанда, опять же, уже привычно прошла между обелисками и в недоумении застыла с обратной стороны. Скоро компанию ей составили и все остальные члены экспедиции.
   Всё дело в том, что на обратной стороне обелиска не было ни ниши для камня, и, как нетрудно догадаться, и самого камня. В левом обелиске, на том месте, где должна была бы располагаться ниша с камнем, на уровне груди просто находилась узкая прямая щель, по краям которой быстро пробегали изумрудные огоньки. И как только Афолабе, шедший замыкающим, перешел на внутреннюю сторону обелиска, из этой щели с шуршащим звуком выдвинулся край какой-то полупрозрачной пластины, шириной около пяти сантиметров со скруглёнными углами. Нтанда, во все глаза следившая за происходящим, протянула руку и вытащила целиком эту пластину из щели. В длину пластина была сантиметров семь, а толщина её составляла около полутора миллиметров. Внутри пластины проглядывали какие то золотистые дорожки, полосы и геометрические фигуры, складывавшиеся в какой-то непонятный, но упорядоченный рисунок из взаимно параллельных и перпендикулярных линий. И на поверхности той стороны пластины, которая оставалась в толще обелиска, покуда Нтанда её не извлекла оттуда, была то ли нарисована, то ли протравлена золотистая стрела.
   Члены экспедиции молча взирали на этот странный предмет.
   - Мне кажется, начала Нтанда неуверенно, - что эта штука теперь заменит нам камень в качестве пропуска, - она прикрыла глаза, лицо её исказила лёгкая гримаса, свидетельствующая о не совсем приятных ощущениях.
   - Да, точно, - продолжила она уже гораздо увереннее, - это ключ к Вратам. А за вратами каждый из нас сможет получить свой индивидуальный ключ для доступа во внутренние помещения. Единственно, что полный доступ будет только у моего ключа. У других ключей будут ограничения - они не смогут открывать двери с красной подсветкой щели для ключа.
   - А откуда ты всё это знаешь? - спросила её Амади, глаза которой, казалось, заметно увеличились от удивления.
   - Это часть информации, полученной мною при активации камня-ключа.
   - Да, как нам не повезло, что Рунако не выпускал этот камень из рук, а в результате всё равно его потерял, - понурилась Амади, - а ведь дай он его мне для изучения, может быть и я смогла бы его активировать, и тогда всё пошло бы по другому.
   - Ну, сделанного не воротишь, - философски изрёк Симба, - да и заплатил он за это, гмммм, высокую цену. Так что давайте не будем грустить об упущенных некогда возможностях и сделанных ошибках, а двинемся всё-таки вперёд.
   И они начали спуск по направлению к темнеющему впереди входу. Первой шла Нтанда, как самый информированный член экспедиции. На шаг позади неё компактной группой следовали все остальные. Последним шли Афолабе и Адио. Они пыхтя и покряхтывая, кантовали со ступени на ступень грузовую платформу с припасами. Когда группа искателей приключений подошла вплотную к провалу, темнеющему в скале, то стало отчётливо видно, что короткий трёхметровый коридор между стен заканчивается каменной стеной, гладкая полированная поверхность которой отражала бегущие по её периметру желтоватые огоньки. Нтанда уверенно подошла к левой стене, и тут все увидели, что именно она искала, А искала она такую же, как и на обелиске, щель, только по краям её бежали не изумрудные, а красные огоньки. Она сноровисто, как будто это действие было для неё привычным и повседневным, всунула полученную из обелиска пластину стрелкой вперёд в светящуюся щель.
   В глубине скалы раздалось тихое, на грани слышимости, гудение, и полированная каменная поверхность, преграждавшая вход, пришла в движение. Сначала образовалась тонкая щель между левой стеной входного коридора и уползающей в толщу правой стены полированной плитой. Эта щель начала медленно, но плавно и без рывков, увеличиваться под непрерывное, едва слышное, гудение мощных неведомых механизмов. За открывающейся дверью было абсолютно темно. Наконец полированная плита полностью скрылась в правой стене. Теперь, кстати, можно было оценить её толщину. И она впечатляла - метра два, а то и побольше.
   Как только звуки работы приводных механизмов затихли, Нтанда вошла в открывшийся проход, и, едва она переступила некую невидимую границу, пространство, располагавшееся за каменной дверью, залил мягкий золотистый свет. Девушка повернулась к правой от входа стене и полностью вынула из щели, обрамляемой красными бегущими огоньками, только-только появившуюся полупрозрачную пластину-ключ.
   Остальные тоже потянулись за ней. И, как только, переступивший порог последним, Афолабе и влекомая им грузовая платформа оказались внутри, опять в толще стен раздался рокот, и плита поползла обратно, что бы снова перекрыть вход. Тем временем, все с нескрываемым интересом оглядывали помещение. Это был круглый зал, высота стен которого составляла около четырёх метров. Стены плавно переходили в полусферический потолок. Как раз на границе потолка и стен располагались панели, излучавшие этот волшебный, приятный для глаз, свет. Материал, которым была облицована вся поверхность этого зала, не был известен никому из присутствующих. Не металл, не дерево, не ткань и не кожа. Какие-то панели светло-серого цвета из странного материала. Поверхность панелей при касании ощущалась, как тёплая, слегка шершавая и немного мягкая.
   - Минутку внимания, - Нтанда окинула взглядом обернувшиеся к ней лица спутников, - сейчас будем создавать пропуска, - и она подошла к едва заметному прямоугольному выступу стены около метра шириной и высотой метра полтора. При более пристальном рассмотрении становилось заметно, что на этом выступе в ряд располагались два отпечатка левой руки, за каждым из которых можно было разглядеть щель для пластины-ключа.
   - У меня останется уже полученная пластина, а вот вам нужно будет получить собственные ключи, - Нтанда начала бодро излагать предлагаемую последовательность действий, - вы по очереди подходите, и прикладываете левую руку вот к этому отпечатку, - она указала на второй отпечаток.
   - И после того, как ощутите укол в безымянный палец, из второй щели покажется ваша индивидуальная пластина-ключ. Но прикладывать руку нужно только после того, как я приложу свою к первому отпечатку, - она обвела всех присутствующих вопросительным взглядом, - всем всё понятно?
   - Ну, я, кажется, всё понял, - улыбнулся Афолабе, давай, доча, с меня и начнём.
   Нтанда кивнула, вставила пластину в щель около своего отпечатка, приложила туда левую ладонь и посмотрела на отца. Тот приложил ладонь ко второму отпечатку, и через полминуты вокруг второй щели заиграли изумрудные огоньки, и оттуда показался край полупрозрачной пластины. Афолабе вынул её из щели и пристально осмотрел. Помимо стрелки, как на пластине Нтанды, на поблёскивающей поверхности можно было рассмотреть затейливый, чем-то похожий на жука, иероглиф.
   - Да, я забыла сказать, что использовать в качестве ключа можно только свою пластину. А отличить её от других можно по иероглифу, на неё нанесённому, они у всех будут разные, - пояснила Нтанда.
   Дальнейшие процедуры обретения ключей прошли гладко. Все были обеспечены полупрозрачными пластинами.
  
   - Странно как-то, - молвил Адио, задумчиво разглядывая свежеполученную пластину, - не похоже это всё на архаичный храмовый комплекс.
   - Согласен с тобой, племяш, - поддержал его Симба, - это больше похоже на нечто футуристическое, созданное гораздо более развитой цивилизацией, нежели наша.
   - Ну да, - присоединилась к обсуждению Амади, - вспоминаются легенды о катастрофах, чуть не погубивших наш мир в незапамятные времена и о древних цивилизациях, этих катастроф не переживших.
   - Достоверной информации об этих эпохах у нас всё равно нет, - протянул задумчиво Афолабе, освободившийся, наконец, от своей тележки, пристроив её под стеной, - так что открывается широчайший простор для воображения и построения различных теорий.
   - Ну да, мы шли в неизвестность, - улыбнулся Симба, - и пришли, куда хотели, в неизвестность. Так что ничего странного, всё закономерно. Так или иначе, нам необходимо по максимуму исследовать все здешние закоулки, и унести всё, что может представлять для нас прикладное значение. По крайней мере, всё, что мы сможем утащить физически.
   - Согласен, дядя, - поддержал его Адио, - теории будем строить потом, за бокалом хорошего вина, а сейчас нужно двигаться вперёд, навстречу приключениям!
   И все, как по команде, обернулись к единственной, металлически блестящей, двери в помещении, которая находилась в аккурат напротив входного дверного проёма. Слева от нее, как бы приглашая, светилась красными огоньками приёмная щель пластины-ключа.
   Глава 13.1
   - Так, давайте, не смотря на наличие ключей, ходить компактной группой, - Симба обвёл присутствующих пристальным взглядом, - а то места незнакомые, и мало ли что...
   - Логично, - вторила ему Нтанда, - тем более, ключ с полным доступом есть только у меня, а остальные ключи мы сможем использовать только для осмотра помещений, куда у этих ключей открыт доступ. Никто не возражает?
   В разговоре образовалась продолжительная пауза.
   - Ну что ж, - Симба Ситоле широко улыбнулся, - молчание - знак согласия. Тогда порядок следования будет следующим: первыми идём я и Нтанда, затем Адио и Амади. А замыкать наш строй будет почтенный Афолабе.
   - Хорошо, - выразил свое согласие Афолабе.
   - Ну, тогда двинемся, - Симба посмотрел на Нтанду, и та шагнула по направлению к блестящей металлом двери, готовясь воспользоваться ключом. Вот щель, обрамлённая красными огоньками, поглотила пластину, и дверь втянулась в правую стену. Нтанда решительно шагнула в темноту за дверью. И темнота почти сразу же сменилась уже знакомым, мягким желтоватым светом. Дверь вернулась на место, как только Афолабе, следовавший замыкающим, шагнул за порог.
   Все пятеро стояли около двери в пятне света, источаемого потолочными панелями. Их мягкое сияние освещало около десятка метров широкого коридора. Серо-стального цвета матовое покрытие стен и потолка вполне гармонировало с матовым же, тёмно-серым, почти чёрным, совсем чуть-чуть пружинящим, полом. Напольное покрытие почти полностью скрадывало звуки шагов, да и вообще, вокруг царила полная тишина. Ни звука не доносилось из темноты коридора, лежавшего перед исследователями. Воздух же был вполне свежим, без малейших намёков на затхлость.
   - Пошли, - Нтанда двинулась вперёд. Остальные последовали за ней. И, по мере продвижения отряда, панели освещения выхватывали из темноты всё новые и новые метры этого, казалось, бесконечного пути. В то же время, уже пройденные метры снова начинали погружаться во тьму за спиной Афолабе, идущего последним. Абсолютную тишину нарушали только звуки дыхания и шорох шагов.
   - Адио, - Симба на ходу обернулся к племяннику, - фиксируй, наверное, на бумаге наш пройденный путь. Пусть что-то типа карты у нас будет.
   - Карта есть у меня в голове, - сказала Нтанда, услышав слова Симбы, - но я не знаю, что именно кроется за поясняющими надписями на ней, я пока не понимаю эти знаки. Хотя и надеюсь, что это понимание ко мне придёт со временем, - с улыбкой сказала она.
   - Да, метров через сто будет дверь в правой стене, - продолжила Нтанда, - и, судя по тому, что она обозначена красным цветом, к ней подойдёт только мой ключ.
   - Замечательно, - ответил Симба с улыбкой, - вот и проверим качество твоей внутренней карты.
   Примерно через минуту во тьме, за пределами светового пятна, забрезжили слабые красные искорки. Еще через полминуты стало ясно, что это светится приёмная щель около двери.
   - Да, вроде бы карта годная, - Ситоле обернулся к Нтанде, - ну, открывай, посмотрим, что там за дверью.
   Дверь бесшумно втянулась в стену. Отряд переместился в помещение. Мягкое сияние осветительных панелей, проснувшихся от многовекового сна, пролилось на, уже ставшие привычными, серо-стальные панели стен небольшой комнаты. В каждой из трёх стен помещения (в четвёртой располагался вход) виднелись двери с приёмными щелями, подсвеченными голубыми огоньками.
   - Так, не торопимся, исследовать проходы будем по очереди, как договаривались, - напомнил Симба об утверждённом порядке прохождения, - и, опробую-ка я, заодно, свой ключик.
   С этими словами он скормил пластину-ключ синегубому рту приемного устройства в левой от входа стене.
   Дверь, как всегда, бесшумно ушла в стену. Симба перешагнул порог. Янтарный свет осветил комнату площадью около двадцати квадратных метров. Две стены, левую и противоположную входу, занимали ажурные стеллажи из лёгкого синеватого металла. А в дальнем углу, у правой стены, метра на полтора над полом возвышалась стопка одинаковых полупрозрачных красноватых квадратных плит, толщиной около десятка сантиметров. Такие же плиты лежали на стеллажах. Лишь на одной полке находилось несколько небольших закрытых белых ящиков. У этой же стены, ближе к входу, стоял небольшой, занимавший объём около половины кубического метра, приземистый агрегат. Этот загадочный, оплетённый бронзового цвета трубками, аппарат поблёскивал тёмно-желтыми металлическими поверхностями, с вкраплениями фрагментов золотистого и изумрудного цветов. На его верхней поверхности выделялись три густо-синих клавиши, на каждой из которых было выгравировано по золотистому значку-иероглифу. Кстати, такие же золотистые значки красовались на крышках немногочисленных белых ящичков, сложенных на стеллажах.
   - Нтанда, ты не знаешь, что это за механизм? - спросил Адио, - было бы любопытно узнать, насколько он может быть нам полезен.
   - Пока не знаю, Адио, - Нтанда смешно наморщила лоб, демонстрируя крайнюю степень задумчивости, и продолжила, - наверное, надо будет осмотреть остальные комнаты этого сегмента и, может быть, тогда я получу какую-то подсказку и смогу вытащить из памяти недостающую информацию.
   - Ну, тогда, может быть, двинемся дальше? - Симба не стал терять время и уже открывал дверь, но теперь для того, что бы покинуть помещение.
   Вторая дверь вела в такую же комнату. Две стены также были заняты стеллажами. На полках были аккуратно сложены белые ящики разных размеров, которые наши исследователи уже видели. Кроме того, на стеллажах лежало немного других, медового цвета контейнеров, значки на крышках которых были густо-красного цвета. У правой стены стоял ещё один загадочный механизм, имевший форму полутораметровой колонны квадратного сечения, цвета старой бронзы. Верхнюю поверхность этого аппарата венчала сферическая конструкция диаметром около метра, образованная ажурным, платинового цвета, плотным проволочным кружевом. Рядом с агрегатом стоял бочкообразный густо-синий предмет, из верхней поверхности которого в боковую стенку уже описанного агрегата уходил толстый жгут плотно сплетённых прозрачных нитей, отливавших всеми цветами радуги. Визит в эту комнату ясности, надо сказать, не добавил.
   Третья комната была занята стеллажами, на половине поверхностей которых теснились многочисленные ящички медового цвета, уже встречавшиеся в только что покинутом помещении. Остальное полезное пространство стеллажей было занято синими контейнерами, которые были раза в полтора больше медовых. Их крышки также были украшены загадочными значками-иероглифами, но уже изумрудного цвета. Адио взял со стеллажа один из желтовато-коричневых ящичков и начал задумчиво вертеть его в руках. И в какой-то момент раздался негромкий щелчок, и крышка ящичка откинулась, словно подпружиненная, открыв взорам исследователей внутренности контейнера. А там, в восьми выемках, сделанных в толстом листе пористого, светло-коричневого и с виду мягкого материала, покоились серые, испускающие слабое сияние, кристаллы в форме правильного икосаэдра.
   - Я... я знаю, что это такое, - раздался немного дрожащий голос Амади Джума.
   - И что же это? - сразу откликнулся Симба Ситоле.
   - Это портативные накопители манны большой ёмкости, - Амади нервно облизнула разом высохшие, видимо от волнения, губы и продолжила, - и они полностью заряжены, - вообще то, редкость большая.
   - Точно, - Нтанда присоединилась к разговору, - насколько я помню, нам на лекциях говорили, что секрет их изготовления утерян давным-давно. И сейчас используются только те, что сохранились до нашего времени.
   - Да, - подхватила Амади, - и заряжали их у нас только, если так можно выразиться, вручную. То есть маг-артефактор, не ниже третьей ступени Постижения, должен был затратить массу времени и сил, что бы зарядить такой кристалл. Я вот артефактором не являюсь, а потому просто не умею заряжать подобные кристаллы. Магов, способных на это, можно, наверное, пересчитать по пальцам двух рук, настолько их мало.
   - Ну, я смогла бы зарядить, нас учили этому, - задумчиво протянула Нтанда, - только, сколько бы времени у меня ушло бы на это...
   - А можно от теории к практике перейти? - хитро прищурив левый глаз, Афолабе Молефе взглянул на дочь.
   - Это как? - с недоумением отозвалась та.
   - А очень просто, - Афолабе взял из открытого контейнера один кристалл и подбросил его, - сколько может стоить такой, полностью заряженный, накопитель?
   - Несколько тысяч золотых рандов, - ответила Нтанда, - а то и десяток тысяч.
   - Ага, - улыбнулся Симба Ситоле и с нотками горечи в голосе добавил, - теоретически мы несметно богаты.
   - Почему теоретически, дядя? - недоуменно спросил Адио, уже прикидывающий, сколько может стоить весь объем найденных накопителей.
   - А потому, Адио, что стоит нам только выбросить на рынок сколь-нибудь значительный объём подобного товара и засветиться, - нарочито нудным тоном начал пояснять Симба, - как на нас начнут охотиться все, начиная от имперской Ассоциации магов до разведок и магических объединений всех государств, которые хоть что-то из себя представляют. Об интересе со стороны остальных мощных производственных и торговых гильдий я даже и не говорю. Это само собой разумеется. "Меч предстоятеля", опять таки, неизбежно интерес проявит, - оратор сделал небольшую паузу, дабы перевести дух, и продолжил, - так вот, каждая из этих многочисленных организаций, узнав о наших, более, чем скромных, возможностях противостоять силовому давлению, придёт к логичному выводу о том, что всё это богатство можно просто-напросто отнять. Профит перевесит любые издержки, связанные с нашим возможным сопротивлением. Нас порвут на лоскуты. И очень быстро порвут.
   - И что тогда делать? - Адио, скрепя сердце, прекратил бесперспективные попытки оценить возможную прибыль от реализации находок, - как нам извлечь пользу из этого всего?
   - Надо всё забирать с собой, разумеется, - начал излагать свои прикидки Симба, - но на рынок стоит выбросить лишь несколько единиц, и не более. С целью возмещения уже понесённых затрат и формирования источников финансирования предстоящих исследований. Накопители нужно будет поставлять на реализацию только через длинные цепочки подставных лиц. Для того, чтобы установить источник поступления этих раритетов на рынок отследить было бы практически невозможно. А основной областью приложения наших сил должна стать разработка путей использования источников магической энергии в более сложных изделиях, например в изготовлении магических артефактов. Как ты думаешь, Нтанда, потянем? - он отвёл взгляд от Адио и глаза его начали искать начинающего артефактора.
   Но, как выяснилось, покуда дядя и племянник строили планы на будущее, Нтанда уже полностью выпала из реальности. Она неподвижно сидела в позе лотоса прямо на полу, целиком и полностью погрузившись в себя. И лишь едва угадываемое движение глазных яблок под неплотно сомкнутыми веками, дрожание густых ресниц и лёгкие, хаотические сокращения мимических мышц на слегка побледневшем лице свидетельствовали об интенсивной внутренней работе. Разговор сам собою увял, поскольку все поняли, что как раз сейчас Нтанда извлекает из подсознания сведения, способные дать понимание того, а что же именно сейчас было найдено. И для продуктивного продолжения начавшейся дискуссии стоит немного потерпеть и дождаться поступления дополнительной информации.
   Наконец глаза Нтанды распахнулись, и заинтересованные взгляды всех присутствующих прикипели к её лицу.
   - Ну что вы все смотрите на меня, как будто я вам денег должна? - спросила Нтанда, устало улыбнувшись.
   - Доча, - Афолабе решил взять на себя инициативу, - ну, расскажи уже, что-нибудь у нас прояснилось относительно сделанных находок?
   - Пап, ну дай хоть в себя прийти, - Нтанда посмотрела на отца с лёгким осуждением, - сейчас всё расскажу. На самом деле всё очень и очень интересно, но вот насколько полно мы сможем воспользоваться предоставляющимися возможностями - это вопрос. Мне представляется, что потребуется приложить немалые усилия к тому, что бы получить наибольшую отдачу от использования наших приобретений.
   - Ну, то, что никто не обещал, что будет легко, мы все помним, - заметил Симба Ситоле, - но, всё-таки, расскажи нам, что тебе удалось прояснить по поводу всего этого.
   И Нтанда, вздохнув, перешла к изложению полученной информации.
   - Начнем с того, что всё, что мы обнаружили в этих комнатах, - это комплекс по созданию накопителей маны. Как портативных, так и стандартных. Непосредственно сами накопители изготавливаются из тех загадочных красных полупрозрачных плит, которые мы нашли в первом помещении с помощью там же находящегося механизма. Загружать в механизм можно не только целые плиты, но и мелкий бой этих красных кристаллов. Органы управления этим аппаратом предельно просты. Там есть синие клавиши, нажатие каждой из которых настраивает агрегат на изготовление малых, средних или больших накопителей. Вид накопителей - портативные они будут или стандартные, определяется положением рычага, находящегося около приёмного отверстия, куда подается плита или более мелкие фрагменты сырья. Из этого сырья агрегат и формирует правильные кристаллы корпусов аккумуляторов. Минерал, служащий в качестве сырья, кстати, можно добыть в одном из прибрежных баронств. Это, если мне память не изменяет, баронство Триассо, государствообразующая торговая гильдия которого является членом союза Хансу.
   Нтанда сделала паузу в повествовании, отстегнула от широкого кожаного пояса флягу, и сделала жадный глоток.
   - Ага, значит нам, помимо прочего нужно будет как-то прибрать к рукам месторождения этого минерала? - подхватил Симба Ситоле, - ибо без этого мы не сможем наладить производство накопителей манны. А очень хотелось бы.
   - Сейчас добыча не ведётся, так как никому этот минерал не нужен, - откликнулась Нтанда.
   - Но, если мы начнем добычу, - продолжил развивать мысль Симба, - то неминуемо появятся любопытные, желающие узнать, а зачем это мы добываем бесполезные камушки в товарных количествах. Значит, нужно будет подумать о правдоподобном объяснении.
   - Так, ну, я продолжу, с вашего позволения, - артефактор снова взяла инициативу в свои руки, - Уже изготовленные, но еще не заряженные манной накопители сложены в белые контейнеры и промаркированы иероглифами, соответствующими виду накопителя. В тех, что поменьше, сложены портативные, а в тех, что размером побольше, размещены стандартные аккумуляторы. А механизм с проволочным шаром сверху, стоящий во второй посещённой нами комнате - это не что иное, как зарядное устройство, с помощью которого мана извлекается из окружающего пространства, концентрируется и закачивается в заряжаемые накопители, которые, кстати, при этом меняют свой цвет с красного на серый. Скорость процесса зарядки во многом зависит от плотности и интенсивности магического поля вокруг зарядного устройства. Но это уже из области физики магических полей, и говорить об этом сейчас нет смысла. И, наконец, третье помещение, где мы, собственно, сейчас и находимся. Это склад готовой продукции. В находящихся тут контейнерах лежат уже заряженные накопители. В тех, что медового цвета - портативные, а в синих - стандартные.
   - Доча, - Афолабе решил подвести черту под сказанным, - получается, мы сейчас становимся владельцами уникальной технологии и аппаратуры, позволяющей наладить производство по этой технологии?
   - В общем-то, да, - подтвердила Нтанда, - но нам придётся изрядно попотеть, что бы это всё у нас заработало.
   Глава 13.2
      - А что приводит в действие те механизмы, что мы тут нашли? - задал Адио изрядно волновавший его вопрос.
      - Источниками энергии, приводящими в действие эту аппаратуру, являются стандартные накопители маны большой ёмкости. По три на каждый аппарат, - Без запинки ответила Нтанда. Видимо, информация, извлечённая из подсознания, окончательно усвоилась и нашла своё место в памяти девушки, - а теперь их есть у нас, - добавила она довольно.
      И тут Нтанда протянула руку к отцу со словами:
      - Дай-ка мне эту штуку.
      Афолабе сначала недоумённо глянул на дочь, но, быстро поняв, чего она от него хочет, протянул ей заряженный накопитель, который до сих пор машинально вертел в руках. Нтанда же, завладев накопителем, извлекла из одного из своих карманов уже знакомый нам артефакт-генератор стазисного поля и ловко нажала на какой-то, едва заметный, выступ на его поверхности. Часть кожуха артефакта сдвинулась в сторону, открыв гнездо, в котором лежал красноватый правильный икосаэдр почти разряженного накопителя. Она вытряхнула кристалл себе на ладонь и вставила вместо него серый, полученный от отца.
      - Ну, вот так оно поглавнее как-то будет, - тихо и задумчиво, как бы про себя, сказала она.
      - Так, ну, мы выяснили, что у нас тут, - Симба Ситоле окинул взглядом собравшихся, - само собой, забирать будем всё на обратном пути. И, как бы несколько ходок делать не пришлось бы. И это - только начало, но начало весьма обнадёживающее. Двигаемся дальше?
      Ответом ему был нестройный хор голосов, выражавший согласие с тем, что да, надо идти дальше.
      Пятеро исследователей снова двинулись по коридору навстречу неизвестности.
      - Коридор минут через пять приведёт к тройной развилке. Отнорки, которые уходят влево и вправо, оканчиваются сравнительно небольшими помещениями. А вот центральный проход ведет в огромный круглый зал, - озвучила Нтанда информацию, которую смогла извлечь из схемы комплекса, - и там еще вокруг него какие-то комнаты. И некоторые из них тоже, надо сказать, не маленькие.
      - Предлагаю сначала исследовать боковые ответвления, - тут же отозвался Симба, - а зал с прилегающими территориями оставить на сладкое.
      - Поддерживаю, - согласился с ним Афолабе из-за спин идущих впереди, - надо использовать время с максимальной пользой.
      Те пять минут, что потребовались исследователям, на то, чтобы добраться до анонсированной Нтандой развилки, были посвящены исключительно целеустремлённому движению. Никто ни о чём не говорил, видимо, опасаясь сбить дыхание, или, что более вероятно, пытаясь осмыслить масштабы уже сделанных находок и то, как они могут повлиять на дальнейшее течение событий.
      Наконец, впереди показалась та самая тройная развилка. Нтанда решила, что начинать надо с правого прохода, по той причине, что он был равен центральному по ширине, но заметно шире левого.
      После того, как дверь уехала в стену, исследователи зашли во вновь отрытое пространство. Это был предбанник, метров трёх шириной и метра четыре в длину. У стен, на различной высоте, висели в воздухе прямоугольные платформы со слегка скруглёнными углами. Площадь каждой платформы на глазок составляла около двух с половиной квадратных метров. С торцов этих платформ свисали закреплённые на шарнирах Т-образные ручки, поперечная планка которых уступала по длине продольной раза в четыре, и была покрыта какой-то, с виду эластичной, оплёткой. На левом сегменте каждой поперечной планки было видно выступающее рифлёное ребро регулировочного колёсика.
      - Нтанда, а это что такое? - спросил Адио, указывая на парящие в воздухе платформы.
      - Адио, похоже, это приборы, которые заметно облегчат нам жизнь на обратном пути, - Нтанда удовлетворенно улыбнулась и продолжила, - это парящие транспортные тележки. Надо будет посмотреть уровень заряда в их аккумуляторах, если нужно, заменить. И можно использовать по прямому назначению.
      - Замечательно, - просиял Адио. Он, наверное, уже представлял себе, как они в руках носят кристаллы накопителей к дальним обелискам, - и, если тут находятся транспортные тележки, то, скорее всего, мы пришли на склад, - и он зажмурился, как домашний икати, нашедший бесхозный тазик сметаны.
      - Склад? - как ни далеко стоял Афолабе, и как бы тихо ни говорил Адио, но волшебное слово таки достигло ушей старого гильдейского функционера, - тогда это замечательное место для того, чтобы слегка порезвиться, - и, кстати, пальцы на его руках начали непроизвольно совершать хватательные движения
      Все остальные согласно закивали. Ведь склад, это одна из основных целей экспедиции.
      Форма двери в следующее помещение отличалась от конфигурации уже пройденных исследователями дверей. Она представляла собой круг, чуть утопленный в противоположную от входа стену. И приёмная щель ключа светилась красным, так же, как и у двери в предбанник. Нтанда вставила пластину ключа в щель. Пару секунд ничего не происходило, потом поверхность круглой двери разделилась едва заметными трещинками на три равных сегмента, и эти сегменты с лёгким шипением, указывающим на работу мощных гидравлических приводов, ушли в стены. Путь был открыт. Исследователи чинно, не создавая пробок, переступили через комингс. Именно это слово пришло в голову Симбе Ситоле. Видимо, по ассоциации с круглыми герметичными люками массивных переборок, разделяющих отсеки на военных кораблях. На потолке, который оказался вдвое выше, чем в уже осмотренных помещениях, зажёгся тот же мягкий янтарный свет. Осветительные панели моментально избавили от темноты помещение площадью около двухсот квадратных метров. Метрах в четырёх от двери и до дальней стены тянулись ряды двусторонних стеллажей, поднимавшихся прямо под потолок. На их полках лежали различные предметы всевозможных размеров, и, зачастую, причудливых форм. Ящики, контейнеры, какие-то баулы, коробки... Чего там только не было. А у стены, в которой был проход в предбанник, справа и слева от дверного проёма стояли конструкции, очень напоминавшие оружейные стойки. И в каждом гнезде этих стоек покоились предметы, отдалённо напоминающие жезлы, огнестрельное оружие или не похожие вообще ни на что, но, тем не менее, имевшие весьма грозный вид.
      Оглядев всё это несметное техномагическое богатство, Симба не удержался от тихого, протяжного свиста, выражая тем самым целую гамму чувств, нахлынувших на него. Тут и удивление, и предвкушение, и любопытство, и жажда обладания...
      - Это мы удачно зашли, - только и произнёс он. После этих слов все, как один, обратили свои взоры на Нтанду.
      - Ну, доча, давай, руководи исследованиями, - сказал наконец-то совладавший с эмоциями Афолабе, - ты артефактор, тебе и карты в руки.
      - Тогда не торопитесь, постойте некоторое время спокойно, отдохните, и ни-че-го не трогайте, очень вас прошу, - улыбнулась девушка, - а мне в справочнике поковыряться надо.
      И она опять приняла позу лотоса, удобно угнездившись прямо на чуть пружинящем полу около оружейной стойки, стоявшей слева от входа.
      Минут десять Нтанда сидела в позе лотоса, а все остальные переминались с ноги на ногу, иногда окидывая жадными взглядами помещение склада. Наконец Нтанда зашевелилась. Открыла глаза. Выражение лица у неё было совсем не безмятежное.
      - Как же голова то болит, - устало сказала она, поднимаясь с пола.
      - Ну, доча, рассказывай, что удалось установить, - Афолабе аж подпрыгивал от нетерпения, - что забираем, что оставляем на потом? Хочется уже что-нибудь затрофеить, а то ведём себя, не как отважные мародёры-исследователи и расхитители гробниц, а как, извините за выражение, забитые приютские дети на благотворительной экскурсии в столичный музей императорских реликвий.
      - Давайте тогда с этих оружейных стоек и начнем, - Нтанда еще не окончательно пришла в себя после болезненного обращения к справочнику, - что бы далеко не ходить.
      Все начали с повышенным интересом разглядывать предметы на стойках. Нтанда, тем временем, сняла со стойки полуметровый жезл, древко которого было диаметром чуть более трёх сантиметров. Его покрывал фиолетово-чёрный материал, похожий на толстую тиснёную кожу со сложным фрактальным рисунком. Восьмигранное навершие жезла было сделано из золотисто-коричневого металла. Оно было сантиметров двадцать длиной, и диаметр его был раза в два больше диаметра древка. В одной из граней навершия темнела узкая щель, чуть не доходящая до его торцов. Стык же навершия и древка покрывало толстое рифлёное кольцо из того же металла золотисто-коричневого цвета. Противоположный конец древка завершался массивным шипом, хищно блестевшим полированной сталью.
      - Выглядит стильно, - задумчиво молвил Ситоле, - и загадочно. И для чего это можно использовать? Только не говори мне, что это прибор создан исключительно для ударов по голове и последующего безжалостного перфорирования металлическим шипом тушек оглушённых оппонентов. А то я расстроюсь.
      - Ну, можно, конечно, и по голове, - хихикнула Нтанда, невзирая на ещё не покинувшую её головную боль, - а вообще - это магический жезл, который после зарядки магом может быть использован любым человеком, и не обязательно магом. И, при этом, заклинания, которые маг закладывает в хранилище жезла применяется мгновенно, без затрат времени на каст. Но жезл рассчитан только на простейшие заклинания, требующие лишь физического прицеливания. То есть срабатывают они либо там, куда направлен жезл, либо имея этот жезл, как эпицентр срабатывания. Обеспечивая оператору защиту от воздействия применяемых заклинаний, разумеется. Маг может использовать его, таким же образом. И, кроме того, направляя своё собственное заклинание через этот жезл, он может его усилить. Насколько сильно, не скажу. Информация есть, но до неё надо ещё дойти, забрать, а потом долго её разбирать и усваивать.
      - То есть это как, дойти? - Симба вопросительно покосился на артефактора.
      - Самый узкий коридор развязки ведёт во что-то типа библиотеки-информатория. Там много информации, и, в том числе, и об этих, и о других жезлах.
      - Туда обязательно надо попасть, - выразил своё мнение Адио.
      - Если я правильно поняла, то этот жезл может усилить заклинания мага, - Амади прямо таки излучала заинтересованность, - а как с ним обращаться?
      - Подойди, объясню, насколько смогу, - Нтанда ещё и жестом показала Амади, что надо подойти.
      Минут десять девушки шептались, вертели в руках предмет обсуждения, крутили какие-то кольца, щёлкали малозаметными деталями.
      - Только, видишь, ничего не происходит, - Нтанда, после очередного нажатия на одну из управляющих клавиш на древке, повернула рифлёное кольцо под навершием по часовой стрелке. В торце навершия открылось отверстие, куда надо было вставить накопитель маны. Гнездо под кристалл, ожидаемо, пустовало.
      - Ага, чтобы оно заработало, надо будет вернуться в хранилище кристаллов и вставить заряженный, - Амади слегка расстроилась. Ну как же, вот она, новая игрушка. А батарейки в комплект не входят. Обидно.
      - Амади, поскольку ты маг, то тебе, наверное, будет гораздо интереснее более совершенный посох, - Нтанда посмотрела на Амади, после чего перевела взгляд на уже более длинный посох, покоившийся в стойке в полутора шагах от неё.
      - А что, тут есть ещё что-то более эффективное? - с нотками радостного удивления поинтересовалась магесса и устремила вопросительный взгляд на собеседницу.
      - Да, полюбуйся на этот посох - Нтанда уже извлекла посох, о котором завела речь, из стойки, и приняла нарочито величавую позу, опираясь на этот артефакт, - функционал у него тот же, но ёмкость накопителя для магических конструктов, то есть заранее заготовленных заклинаний, раз в пять больше, чем у маленького посоха. Да и коэффициент усиления творимых заклинаний заметно выше. Управлять этим посохом может только маг и он, так же, как и более простая модификация, с которой мы уже познакомились, требует зарядки кристаллами маны.
      Амади долго и неотрывно смотрела на этот красивый, хищно и даже немного футуристически выглядящий артефакт.
      - Хочу, - наконец выдавила она из себя громким и хриплым шёпотом. Уже без дополнительных приглашений подошла к Нтанде, после чего опять последовал сеанс пристального изучения и ощупывания артефакта, клацанья различными кнопками и клавишами и прочими сопутствующими действиями.
      - А нам, доча? Неужели нет ничего, что могло бы порадовать людей, далёких от магии? - Афолабе обратился к дочери, явно подразумевая то, что неплохо бы продолжить знакомство с различными предметами, стоящими на стойке.
      А как же первые жезлы? - Нтанда с деланным возмущением во взгляде и голосе обратилась к отцу, - или вам мало?
      - Да, - подхватил эстафету ёрничества Адио, - хошь, не хошь, а маловато будет.
      - Ненасытные какие, - проворчала Нтанда, поддерживая тем самым создавшуюся атмосферу лёгкого веселья, - вот, что вы скажете про это?
      Она указала на предмет, отдалённо напоминающий короткий кавалерийский карабин, но с каким-то невообразимым обвесом, пистолетной рукояткой, странным продолговатым вздутием на цевье и целым комплексом медных, бронзовых и латунных колечек на месте прицельной планки. Странность этой конструкции подчёркивалась ещё и тем, что в торце ствола, откуда теоретически должна была бы вылетать пуля, было лишь двухсантиметровое узкое углубление, на дне которого загадочно мерцала полированная грань тёмно-красного кристалла.
      - Выглядит эта штука, конечно, занятно, - Симба Ситоле взял загадочный механизм в руки, и теперь вертел его, скептически разглядывая с разных ракурсов, - а что она может, и как ей пользоваться?
      - Эта магический метатель энергии, - Нтанда немного запнулась, формулируя мысль, - действует, как обычный карабин, то есть, для выстрела необходим заряд. Их тут может быть несколько.
      - Что-то обоймы, ни магазина, ни даже барабана я тут и не наблюдаю, - возразил Симба.
      - Магазин размещён в цевье, перезарядка осуществляется сдвигом вот этой выступающей части цевья по направлению к спусковой скобке и возвратом её в исходное положение. В результате этой манипуляции заряд попадает в пусковую камеру. А зарядка - тоже просто - вот тут, на цевье есть подпружиненная шторка - туда просто вдавливаются унитары.
      - Ага, интересное решение, никогда такого раньше не видел, - Симба уже другими глазами смотрел на этот метатель, - и какова ёмкость этого магазина?
      - Пятнадцать зарядов, - с готовностью ответила Нтанда.
      - Очень, очень даже неплохо, - похвалил Симба и тут же выдал следующий вопрос, - а дальность какая?
      - Дальность около двух тысяч метров, но тут есть некоторые скрытые преимущества перед нашим кинетическим оружием.
      - Какие же?
      - Дело в том, что тут из ствола никакие пули не вылетают. Реализован совершенно иной принцип. В казённой части размещён генератор излучения. Так что, после того, как нажат спуск, магическая энергия, содержащаяся в унитаре, трансформируется в энергетический импульс. В стволе размещён искусственно выращенный драгоценный камень, кристаллическая решётка которого задает направление истечения импульса, - Нтанда прервала свою речь и приложилась к горлышку фляги.
      - Рассказывай, интересно же, - шутливым тоном поторопил её Симба.
      - Продолжаю, - улыбнулась Нтанда, - импульс распространяется в пространстве со скоростью света, так что при стрельбе по движущейся цели упреждение не нужно брать. Гравитация и ветер никоим образом не влияют на траекторию. То есть импульс движется исключительно по прямой. И куда целишься, то туда и попадаешь. И убойную силу импульс гарантированно сохраняет на протяжении двух тысяч метров, причём, независимо и от влажности воздуха. А убойная сила такова, что выстрел легко прожигает десятимиллиметровый стальной лист.
      - Ага, это действительно стоящая вещь, - Симба нежно погладил цевьё излучателя, - а откуда брать унитарные заряды?
      - Тут тоже всё просто, - Нтанда обернулась и посмотрела в глубину склада, - там на второй полке третьего слева стеллажа стоит несколько портативных приборов для изготовления и зарядки унитаров для этих излучателей. Сырьё - те же самые красные кристаллы, которые идут на изготовление магических накопителей.
      - Замечательно, - Симба был явно доволен, - берём!
   Глава 14.1
      - Так, только давайте, брать всё будем на обратном пути, а то нам много мест ещё надо посетить, а если мы нагрузимся, как вьючные тяки, то эта задача станет трудновыполнимой.
      Произнося эти слова, Нтанда взяла какую-то странную полупрозрачную лиловую пластину, размерами десять на пятнадцать сантиметров, и толщиной около сантиметра. На одном из узких торцов пластины располагались многочисленные контактные площадки сине-фиолетового цвета.
      - А что это ты прихватила такое интересное, - ревниво спросил её Афолабе, немного раздосадованный тем, что ему не удаётся что-нибудь прихватить с собой, вот, чтобы прямо сейчас, а Нтанда что-то таки взяла.
      - А это, папа, ведомость, в которой указано, что именно и где именно лежит - Нтанда загадочно улыбнулась, - не побоюсь этих слов, в этой волшебной пещере.
      - Вещь, безусловно, нужная, но зачем её с собой тащить то? - Афолабе пытался досконально понять всё, как и подобает председателю правления гильдии, - вот ведь, на стене, терминал для просмотра, - и он показал на небольшой экран на стене с расположенным немного ниже приёмным гнездом под информационный картридж и встроенной в стену панелью ввода, что была покрыта рядами сенсорных кнопок, на каждой из которых красовалось по значку-иероглифу.
      - Ты уже научился понимать смысл этих кракозябриков? - насмешливо спросила его Нтанда, и не дожидаясь ответа, продолжила, - а я рассчитываю на то, что в информатории мы найдём возможность сделать вразумительный перевод и распечатать результат. И, таким образом, досконально изучить содержимое склада за кратчайшее время.
      - Разумно, - согласился Афолабе, - так что, направляем сейчас стопы свои в информаторий?
      - Да, - согласилась Нтанда и обвела всех присутствующих вопросительным взглядом, - надеюсь, никто не возражает?
      - А, может, вернёмся ненадолго на склад накопителей? - робко поинтересовалась Амади.
      Зачем она собралась туда возвращаться, было ясно всем. Её новая игрушка нуждалась в батарейках.
      - Ну, тогда, пусть и Адио один излучатель прихватит, - Сказал Симба, - а, кстати, унитары, готовые к применению, тут, на складе есть?
      - Пожалуй, так и сделаем, поддержала Нтанда желание соратников довооружиться, - а унитары... Сейчас я вам пару подсумков принесу.
      Она тут же растворилась в пространстве за стеллажами, но, меньше чем через минуту, появилась вновь. В руках она держала два продолговатых, с виду, изготовленных из тёмно-коричневой кожи или ей подобного материала, пузатых подсумка.
      - Держи, - сказала она, протягивая их Адио, улыбаясь, - в каждом - по шестьдесят унитаров, на первое время, определённо, должно хватить. Заряжай.
      Адио дважды просить себя не заставил. Сноровисто приторочил оба подсумка к поясу и быстро заполнил магазин своего излучателя.
      - Ну, давайте тогда быстренько, все вместе, до зарядной и обратно - тут Симба опять подпустил в голос фельдфебельских ноток, - шагом марш!
  
      До склада готовых накопителей добрались быстро. Там времени потратили минимум, забрав один синий контейнер с изумрудным иероглифом на крышке. Продвинутый посох Амади, похоже, был весьма энергоёмким, поскольку гнездо в навершии было рассчитано на стандартный накопитель большой ёмкости, самый мощный и вместительный, если так можно выразиться. Один накопитель вставили в посох. А контейнер с оставшимися Амади забросила в свой рюкзак. Дальше решили двигаться уже в информаторий, не заглядывая на склад.
      Все пятеро бодро зашагали по коридору в направлении библиотеки, ярко иллюстрируя всем своим видом и целеустремлённостью превосходную степень внезапно охватившей их тяги к знаниям. Через четыре с небольшим минуты они уже стояли в предбаннике информатория. Материал стен и пола был тот же, что и везде. А в самом информатории они обнаружили три ряда полутораметровой ширины столов, за каждым из которых располагался такой же ширины уютный и мягкий диванчик. На столах лежали тёмно-серые плоские коробки со сглаженными рёбрами, размером 20х40х10 сантиметров и с гнёздами под инфокартриджи, под такие же, как и прихваченный Нтандой со склада. Около каждой лежала замысловатая конструкция, напоминавшая собой шлем с полупрозрачным зеленоватым забралом. Шлем не был сплошным, он состоял из различных отдельных элементов, таких, как медные и бронзовые трубки, разноцветные жгуты проводов, разъёмы. Всё это крепилось на плотное основание из переплетения широких кожаных полос, которое и сообщало этому причудливому головному убору форму.
      - Пожалуйста, не трогайте пока ничего, и, наверное, рассядьтесь на диванчики - Нтанда произнесла эти слова, и прошла к невысокому подиуму, на котором, также стоял стол, но более массивный, нежели столы в зале. Прибор, возлежавший на его столешнице, так же отличался от остальных большим размером и наличием внешних деталей различной конфигурации и цвета. Шлемообразная конструкция, лежащая на этом столе, выглядела на порядок сложнее остальных, сверкала, медью, серебром, бронзой и золотом. И вообще, формой своей напоминала не шлем, а, скорее, высокую тиару, сверкающую драгоценным металлом и огранёнными камнями.
      - Я сейчас посмотрю, что тут и как, а вы подождите, пока я вернусь, Нтанда улыбнулась и неслышно проскользнула на диван за этим столом, осторожно водрузила замысловатую конструкцию в виде тиары себе на голову. Густо-фиолетовое забрало закрыло её лицо сверху и до середины. Она совершила руками какие-то манипуляции на грани прибора, которая была обращена к ней и откинулась на спинку диванчика. Раздался тихий, на пределе слышимости, гул. По тиаре побежали разноцветные огоньки. На забрале, закрывавшем глаза Нтанды, замелькали пурпурные блики и красноватые отсветы. Все, находящиеся в помещении, старались двигаться как можно меньше, и, казалось, дышали через раз. Волнение было вполне объяснимо. Немного погодя станет доступен для изучения и понимания еще один большой сегмент массива знаний, не доступных в этом мире пока более никому, кроме них.
      Наконец гул затих, и Нтанда с протяжным стоном стянула с головы замысловатую конструкцию.
      - Давайте я минут пять просто посижу тут, - сказала она хриплым шёпотом, страдальчески прикрыв глаза, - голова болит, сил нет.
      Остальные члены экспедиции, хоть и слегка оживились, но по-прежнему дисциплинированно соблюдали тишину и продолжали оставаться на своих местах.
      Время сочилось по капле. Но, всё когда-нибудь заканчивается. И Нтанда, наконец, приоткрыла один свой, изрядно покрасневший, глаз. Обвела взглядом сидящих соратников, через силу улыбнулась, и произнесла:
      - Сейчас я попробую распечатать ассортимент ценностей, хранящихся на уже знакомом нам складе. Пока будет идти распечатка, ещё попробую отдохнуть, - она, поймав сочувствующие взгляды, ещё раз улыбнулась, - и не спешите мне сочувствовать, я-то уже к этому привыкла. А вот вам только предстоит познакомиться с этими незабываемыми ощущениями. Но без этого никак, поскольку быстрое обретение знаний, пусть и небольших, процесс, как оказалось, весьма болезненный.
      Она вставила в гнездо инфокартридж, принесённый со склада, набрала что-то на панели ввода и снова откинулась на спинку дивана, блаженно прикрыв глаза.
      Секунд через пять ожила еще одна коробка, стоящая на столе, за которым сидела Нтанда. На её фронтальной поверхности замигал изумрудный огонёк, и из едва заметной щели начал неспешно выползать тонкий лист медового цвета. Покинув принтер, лист упал на стол. А вслед ему уже показался край другого листа, повторявшего его путь. И так продолжалось довольно долго, покуда изумрудный огонёк на панели не погас. На столе к этому времени покоилась уже небольшая стопочка золотисто-медовых листов.
      Нтанда нехотя открыла покрасневшие глаза.
      - Адио, там переведённый список предметов, находящихся на складе, снабжённый их краткими характеристиками, - артефактор, слабо улыбаясь, посмотрела на Адио, - бери для изучения и использования. Но учти, в инфобанках здешней системы перевода нашёлся только очень архаичный вариант языка Империи Кенин, так что, придётся немного напрячься, выясняя смысл напечатанного.
      - А теперь самое важное. Та информация, которая тут содержится, совершенно бесценна, уникальна - она поднесла к губам флягу, сделала несколько больших глотков, и продолжила, - и у нас не так много времени. так что, мы можем опробовать систему, закачав в мозг информацию из одного инфокартриджа каждый. Всё остальное - уже дома. Кто что хочет узнать в первую очередь? - она снова обвела взглядом присутствующих.
      - Мне интересны методики энергетико-магического воздействия на организм и психическое состояние человека, - откликнулся первым Адио.
      - Ага, что-то подобное тут есть, - Нтанда обернулась к стеллажу, на бесчисленных полках которого теснились инфокартриджи, вытащила один из них, и протянула его подошедшему Адио вместе с янтарными листами складского списка, - и подожди пока пробовать, раздам всем картриджи, потом расскажу, как пользоваться терминалами.
      Амади, ожидаемо, попросила что-нибудь из стихийной магии. Огненные заклинания, лучше всего. И получила "Огненная магия. Теория и практика. Начальный уровень". Симба Ситоле попросил что-нибудь из сферы сопряжения магии и механики. Нтанда снабдила его начальным курсом "Метаморфозы магической энергии и их использование в инженерном деле. Вводный курс". Афолабе Молефе, к удивлению Нтанды, попросил для себя курс по работе с информацией. Нтанда нашла для него "Начала инфомагии". Далее, она рассадила всех за столы, проследила правильность того, как они надели шлемообразные конструкции. После чего активировала терминалы. Помещение наполнилось тихим гудением, а девушка, пользуясь случаем, вернулась к своему дивану и снова, прикрыв глаза, откинулась на его спинку. Так прошло полчаса.
      Нтанда, уже без усилий, открыла глаза, и с лёгкой улыбкой наблюдала, как её товарищи со стонами и кряхтением стягивают с голов шлемы инфосистемы. Ещё минут пятнадцать ушло на то, что бы члены экспедиции, не привычные к подобному информационному насилию, хотя бы относительно, но пришли в себя. Наконец, все смогли, не кривясь от боли, произносить слова и моргать, не рискуя ощутить очередной приступ мигрени.
      - Нтанда, - подрагивающим голосом обратилась к артефактору Амади, - это точно был начальный уровень?
      - Да, - подтвердила та, и тут же уточнила, - ну, по крайней мере, на инфокартридже было написано именно так.
      - Значит, моя третья ступень Постижения, это даже не начальный уровень, - потрясённым голосом сказала Амади, - как оказалось, нас учили только разрозненным кусочкам, как ремесленников. А сейчас я увидела систему. Даже пока не саму систему, а её общие контуры. Зато, какая перспектива роста, - она закатила глаза, показывая тем самым необъятность этих самых перспектив.
      - Ага, узнал массу нового, а ведь учился же чему-то, - включился Симба в обмен мнениями, - новый взгляд на магию, это для меня не удивительно, поскольку о магии у меня представление, даже менее, чем поверхностное. Но инженерному делу и механике-то меня в колледже худо-бедно, но, всё-таки, учили. А тут, всё совсем по-другому, - немного растерянно, как показалось Нтанде, закончил капитан.
      - Непостижимо, у нас про это вообще ничего нет, - шептал потрясённо Афолабе, как бы про себя, но слышали это все, - это для нас совершенно новая область знаний о месте информации в мироустройстве. Если мы овладеем теорией этой области знаний, и сможем применять положения этой теории на практике, то мы будем вне какой-либо конкуренции вообще! Мы будем недосягаемы ни для кого!
      - Ага, всех впечатлило, - удовлетворённо резюмировала Нтанда, - тогда давайте обсудим, как и что мы будем отсюда изымать. Я хочу обсудить этот вопрос именно сейчас по той причине, что недавно сообразила, что самое безопасное место для хранения бесценных, найденных тут предметов и знаний - это именно тут. К этому комплексу никто, кроме нас подойти не сможет. Ключ один. И он у нас. И активирован он исключительно на меня. Это с одной стороны, но, с другой стороны, я - человек. А каждый человек смертен. Случиться может всё, что угодно. Поэтому я предлагаю продублировать ключ. Мы можем создать еще одну копию. Следующую же копию мы сможем создать только через пять лет. Таков протокол безопасности комплекса. И новый ключ активируется при его изготовлении. Данные того, на кого активация будет производиться, считываются с полученной тут пластины-ключа. Информация, которая будет содержаться в созданном ключе, станет доступна после того, как персона, для которой прошла активация ключа, окропит его своей кровью, - она сделала небольшую паузу, видимо что-то обдумывая, а потом добавила, - но всё-таки кое-что придется и с собой забрать, что бы организовать обучение. Придётся делать копии некоторых инфокартриджей.
      - Поддерживаю твои соображения, Нтанда, - подхватил тему Симба Ситоле, - и предлагаю создать ключ немедля, и активировать его на Адио.
      - Я, в общем-то, хотела предложить то же самое, - улыбнулась Нтанда.
      - Так, - Адио обвёл всех нарочито тяжелым взглядом, и едва сдерживая смех, с явным акцентом, присущим представителям неприкаянного народа итеу, произнёс, - а меня вы решили не спрашивать?
      - Почему? Вот мы и спрашиваем...- точно с таким же акцентом откликнулся Симба, сопроводив эти слова глумливой гримасой.
      Пару минут все смеялись. Тем временем Нтанда подошла к высокой стойке. На этой стойке, так же, как и на стойке при входе, было видно два отпечатка левой руки, возле каждого из которых находились приёмные щели для ключей-пластин. Одна светилась красными огоньками, а вторая - синими. Девушка нажала одну из клавиш на лицевой панели. Прибор начал издавать шуршащие звуки и ритмичные пощелкивания. Она вопросительно посмотрела на Адио, и тот, послушно подойдя поближе, пристроил свою левую ладонь в нишу-отпечаток и в свою очередь посмотрел на Нтанду.
      - Так, пока ничего не делай, - Нтанда наморщила лоб, уясняя последовательность своих действий, - вставишь ключ-пластину только после того, как я вставлю свою. И не отнимай руки от панели, какими бы ни были твои ощущения, пока я не скажу. Хорошо?
      - Хорошо, - чуть хрипло отозвался Адио, - он с некоторым удивлением вдруг поймал себя на том, что не на шутку разволновался.
      Нтанда, тем временем, пользуясь встроенной клавиатурой, напечатала целую строку загадочных символов, последовательно высвечивающихся по мере их набора, на экране, расположенном чуть выше.
      Но вот предварительные действия завершились, и Нтанда, приложив свою левую ладонь к панели, вставила ключ-пластину в гнездо, подсвеченное красными огоньками. Адио, дисциплинированно дождался, пока её пластина исчезнет в приёмной щели, вставил свою пластину в щель, призывно сверкавшую синими искорками. Шуршание и щелчки стали гораздо громче. В воздухе разлился специфический запах озона, как будто рядом только что ударил атмосферный электрический разряд. С тихим свистом из поверхности фронтальной панели выехала неширокая полочка. Адио вздрогнул. Он ощутил сильный укол в подушечку безымянного пальца. И, похоже, оттуда каким-то образом был произведен забор заметного количества крови, так как голова у него сильно закружилась, а в ушах начал нарастать звон.
      Пока Адио пытался анализировать свои ощущения, на появившуюся полочку из еще одного открывшегося отверстия выехал ключ-камень, во всём, кроме цвета, абсолютно идентичный тому, что Нтанда оставила в нише входного обелиска. Камень был цвета венозной крови, весь исчерченный чёрными прожилками.
      - Ну, вот и всё, - облегчённо сказала Нтанда.
      Адио же ничего не сказал, он просто сполз по стеночке на пол. Видимо, сказалось волнение и внезапная кровопотеря. Но никто даже толком встревожиться не успел, как веки его дрогнули, и он открыл глаза.
      - Эк меня приложило-то, - слабо улыбнулся он.
   Глава 14.2
      Адио неуверенно поднялся на ноги и привалился к стене. Судя по всему, ему было необходимо немного времени, для того, чтобы окончательно прийти в себя.
      - Доча, а какие планы у нас теперь? - Афолабе явно хотел продолжения волнующей череды открытий.
      - А теперь, я думаю, есть смысл наведаться в самое большое помещение, - сказала Нтанда серьёзно, - но там - только посмотреть. Мы еще не готовы пользоваться имеющейся там аппаратурой. А из этого зала проще всего попасть в ангары, где стоит техника. Вот с ней стоит ознакомиться поближе.
      - Техника? - переспросил Симба, - я обоими руками за то, что бы осмотреть её со всем возможным тщанием. Веди же нас! - и тут же улыбнулся, оценив то, как напыщенно прозвучали последние, сказанные им, слова.
      - Ну, если никто не против, то пойдём потихоньку, - Нтанда оглянулась на Адио, - Адио, а ты уже способен двигаться то?
      - Ну, если потихоньку, то ногами перебирать в среднем темпе смогу, но не быстрее, голова всё ещё кружится, - Адио осторожно подтвердил свою готовность к продолжению экскурсии.
      - Ну, тогда в путь! - провозгласила девушка, и пятёрка исследователей покинула информаторий, начав движение по центральному коридору, в конце которого и находился главный зал. Вскоре впереди стали заметны зеленоватые отблески на стенах коридора, и, по мере продвижения группы по направлению к главному залу, зелёное свечение становилось ярче и насыщеннее. И, наконец, в поле зрения появились входные ворота. Да, именно ворота. Арку ворот перекрывала лиловая пелена силового поля, наполняя пространство лёгким гудением. А по арке сверху вниз и в обратном направлении с различной скоростью бежали цепочки светящихся всевозможными оттенками зелёного иероглифов. Движение их подчинялось какому-то сложному алгоритму. Однако, игнорируя гонки загадочных значков, взгляды всех исследователей скрестились на небольшой области стены, светящейся красным - на щели приёмного устройства для пластины-ключа.
      Нтанда медленно, и даже, наверное, немного торжественно, вставила пластину в приёмное устройство. Гудение смолкло, лиловая пелена, препятствовавшая проходу, истончилась и растаяла. Впереди открылось пространство огромного зала, куполообразный потолок которого поднимался на десятки метров над уровнем пола. И, что интересно, панелей освещения не было видно, но зал был равномерно освещён, только у основания стен ворочались густые тени. Казалось, что призрачный всепроникающий голубоватый свет просто потихоньку просачивается сквозь поверхность стен. Справа и слева от входа шеренгами сидели, сверкающие сталью и бронзой, механические псы. Каждый из них был размером с матёрого тяка. Оптические датчики в глубоких глазницах лобастых голов угрожающе светились красным.
      Притихшие исследователи, нервозно озираясь, шли под прицелом бесстрастных взглядов охранных механизмов. Но, видимо, наличие пластин-ключей у каждого из путешественников, позволяло не возбуждать излишнего внимания со стороны этих безмолвных стражей главного зала.
      - Уфф, - выдохнул Симба, - вроде как прошли.
      - Ага, прошли, - подхватил полушёпотом Афолабе, - но, как то, пугающе это выглядит. Вот сейчас набросятся и порвут.
      - А ты, пап, не провоцируй, - Нтанда, тоже изрядно понервничавшая, хоть и знавшая из справочника об этих механизмах, - и будет тебе счастье.
      - В поместье бы таких пёсиков, - мечтательно продолжил Симба, - штук, эдак, пять.
      - Пока, наверное, не стоит пытаться их контролировать. Слишком мало мы знаем обо всём, об этом - серьёзно возразила артефактор, - Вдруг нарушим невзначай протокол безопасности, а это чревато непредсказуемыми, но, непременно, неприятными последствиями.
      - Да, согласен, - откликнулся Симба, - но помечтать то...
      - Ну, если только помечтать, - улыбнулась Нтанда, - кстати, посмотрите, видите эти круглые подиумы, из которых поднимаются столбы голубоватого света?
      - Да, а что это? - Адио, наконец, оторвал свой взгляд от впечатляющих механических псов.
      - Это порталы для мгновенных перемещений в иные пространства, - пояснила Нтанда, - но, для того, что бы ими пользоваться, нужно овладеть огромными массивами информации. И о самом принципе перемещения, и о тех местах, куда ведут эти порталы. Скорее всего, те, кто построил всё это, - девушка сделала круговой жест рукой, - однажды ушли через эти пространственные врата куда-то вовне. Так что, если мы и сможем когда-нибудь воспользоваться этими порталами без угрозы для жизни, то произойдёт это совсем не скоро. Слишком много надо изучить и понять.
      - Зато, какой стимул для развития, - воодушевлённо воскликнул Адио. Он, как раз проходил в непосредственной близости от одного из подиумов, пристально осматривая детали этого сооружения. И, надо же такому было случиться, левая его ступня неловко подвернулась, и он завалился непосредственно на подиум, погрузившись в столб голубоватого света. Как только Адио окунулся в это холодное сияние, тело его, словно утрачивая вес, начало медленно подниматься вверх. Молодой человек, лишённый точки опоры, мог только беспорядочно сучить ногами и размахивать руками. Действия эти были совершенно бесполезны и никоим образом не изменяли его незавидного положения в пространстве. Неспешное вознесение продолжалось.
      Но, надо отдать должное Нтанде, она быстро совладала с секундной растерянностью. Девушка сорвалась с места, и, бегом преодолев три метра, отделявшие её от взлетающего Адио, прыгнула. Подобно пушечному ядру, она врезалась в парящую тушку медика, и, спустя полсекунды, они уже катились по полу с противоположной стороны от коварного подиума. Адио, проморгавшись, только и смог, что прошелестеть:
      - Спасибо. Сам не понимаю, как оно так получилось.
      - Да не за что, - откликнулась Нтанда, - хорошо всё, что хорошо кончается. А тут нам таки удалось избежать проблем, - и устало улыбнулась.
      - Я еще чутка поваляюсь, - еле слышно взмолился Адио, распростёршись звездой на упругом полу и страдальчески прикрыв веки.
      - Да, племяш, сегодня явно не твой день, - посочувствовал ему дядя.
      Поняв, что продвижение на некоторое время прервано, члены экспедиции опустились на пол, кто где стоял. Афолабе и Симба потянулись к своим флягам, а магесса продолжила исследовать свой посох изучающим, цепким, и, в то же время, восторженным взглядом. Нтанда же опять завязалась в позу лотоса, используя вынужденную паузу с пользой, погрузившись в свой внутренний справочник.
      В некотором отдалении, издавая едва слышное шипение гидравлических приводов и лёгкое металлическое позвякивание, прохаживались два механических пса, цепко исследовавших окружающее пространство своими рецепторами в поисках нарушителей.
      Вдруг один из подиумов, расположенный метрах в ста пятидесяти от места спонтанного привала, начал издавать странные, визгливо-скрипящие звуки. В колонне голубоватого света, поднимающегося из этого подиума, вдруг образовался грязно-розовый сгусток света, пронизываемый тонкими, ветвящимися зеленоватыми молниями. Около минуты он увеличивался в размерах, покуда не стал по ширине равным сияющему столбу. К этому моменту оба механических пса были уже непосредственно около этого подиума. Их "взгляды" были устремлены на пульсирующее розовое пятно, окутанное в сетью зеленоватых разрядов. Вдруг этот розовый сгусток с громким хлопком разлетелся на ошмётки, и с подиума сошел странный механизм. Высотой он был метра три. Опирался этот монстр на пару металлокерамических "ног", имевших по два сустава каждая. То есть, как бы, "коленями назад". Эти опоры крепились основаниями своими к блестящему металлом бочкообразному корпусу, имевшему множество мелких деталей, как металлических, так и сделанных из каких-то иных материалов, напоминавших керамику. На верхнем торце корпуса, примерно посередине, между двумя чёрными коробчатыми контейнерами, располагалась сравнительно небольшая шарообразная конструкция. Она была буквально усеяна большим количеством желтоватых оптических датчиков, смотревших на окружающий мир через изменяемые диафрагмы. Не прошло и секунды, как все оптические датчики сфокусировались на стоящих в двух десятках метров от подиума робопсах. Коробчатая конструкция на левом плече непрошенного гостя немного довернулась, и из отверстий, ставших заметных на переднем торце этого контейнера вырвалось четыре небольших сигарообразных предмета, оставлявших за собой шлейф чёрного дыма с огненными прожилками. Эти предметы с весьма приличной скоростью устремились к псам-стражам. Метра полтора не долетев до сторожевых механизмов, снаряды расцвели ослепительно-белыми хризантемами взрывов, натолкнувшись на тончайшие голубоватые стенки пузыря защитного поля, внезапно окутавшего стражей. Более агрессор не успел предпринять ничего. Еще не успели окончательно осыпаться искрами огненные шары разрывов, как из раскрывшихся пастей стальных охранников вырвались жгуты густо-фиолетовых лучей, оплетаемых ломкими веточками лиловых молний, и расплескались флуоресцирующими кляксами по металло-керамической броне бочкообразной туши враждебного агрегата. Тот внезапно застыл, боковые манипуляторы, щерящиеся отверстиями стволов и украшенные смертоносными лезвиями, безвольно обвисли, а спустя пару секунд мощные нижние опоры подломились, и тяжеленная махина с лязгом обрушилась на пол всем своим немаленьким весом. Механические псы тут же потеряли всякий интерес к этой груде, уже безжизненного, металла и вернулись к патрулированию вверенной их заботами территории. Зато откуда-то из теней, клубившихся под стенами зала, выползло несколько сравнительно небольших полусферических механизмов, которые деловито проследовали к поверженному гиганту. Достигнув цели, они распустились целыми кустами всевозможных манипуляторов. Весело затрещала электрическая дуга. Роботы приступили к разделке добычи охотников. И через пятнадцать минут на чёрном полу не осталось ни одного фрагмента чужеродной конструкции. Полусферические автоматы всё разобрали, а полученный металл и демонтированные узлы и механизмы утащили в неизвестном направлении, растаяв в тенях под стенами зала.
      - Однако, - протянул, весьма впечатлённый увиденным, Симба Ситоле, - а тут, оказывается, жизнь кипит.
      - Не могу не согласиться с такой формулировкой, - поддержал его Афолабе, - и, со своей стороны, выражу осторожное желание как-нибудь дистанцироваться от этого, гммм, кипения.
      - Да, это было бы разумно,- Симба посмотрел в сторону Адио, - племяш, ты как себя чувствуешь то?
      - Ну, я себя чувствую, - кисло улыбнулся Адио, - по крайней мере, двигаться уже способен, хоть и не быстро.
      - Ну, тогда встаём, - Нтанда, очнувшись от транса, пружинисто поднялась с пола, - и двигаемся, пока под раздачу не попали.
      Возражений не последовало, и исследователи, приняв уже привычный походный порядок, двинулись вслед за артефактором.
      Вскоре маленькая процессия оказалась у стены зала, в которой можно было различить очередной круглый люк и ореол красного света, обрамляющий приёмную щель ключа-пластины.
      Переступив через высокий комингс, исследователи оказались в огромном ангаре. Освещение, хоть и было, но далеко не такое интенсивное, как в других помещениях комплекса. Стоявшие в ангаре многочисленные механизмы отбрасывали причудливые тени. И механизмов было много. Разных.
      Первыми бросались в глаза, стоявшие неподалёку от входа, которым воспользовались путешественники, каплеобразные туши, обшитые толстым полированным металлом.
      Симба Ситоле, как зачарованный, смотрел на эти огромные, метров восьми в длину и метров трёх в самой высокой своей точке, механизмы. На передней, самой широкой части корпуса, с каждого бока находились металлические же полусферы, из которых высовывались спаренные стволы весьма солидного калибра. При ближайшем рассмотрении на броне, покрывавшей грозный агрегат, то тут, то там, можно было заметить небольшие башенки, вздутия и углубления, щели, забранные толстым кварцевым стеклом. От этих машин прямо таки ощутимо веяло скрытой мощью. Под бронированным брюхом, если нагнуться, можно было разглядеть два параллельных блока широких гусениц, благодаря которым и перемещался этот всесокрушающий монстр.
      - Так вот что пытались воспроизвести инженеры "Ассегая", - тихо произнёс Симба, проводя пальцами по полированной броне, - их наводящие ужас на врагов Империи бронеходы, это, оказывается, всего лишь неуклюжие, и при этом сильно уменьшенные копии. А оригинал, вот он, перед нами.
      - Да, впечатляет, конечно, - Адио тоже с восторженно блестящими глазами жадно разглядывал боевые машины, - но, к сожалению, с собой мы их увезти сейчас не сможем.
      - Не сможем, - грустно согласился Симба, - но, мы же еще вернёмся сюда. Вернёмся более подготовленными.
      - Конечно вернёмся, - выразил свою уверенность Афолабе, - тем более, что тут есть, за чем возвращаться.
      - Безусловно, есть, - подхватила Нтанда, - кстати, гляньте-ка сюда, что это такое, интересно?
      Взгляды группы устремились сначала на неё, а потом перекинулись на механизм, на который указывала рука девушки. А указывала она на эллипсоидный формы корпус, опирающийся на три шасси. Одно в передней части и два - по бокам, в задней части корпуса. Сверху к этому корпусу крепилась двухэтажная конструкция, каждый из этажей которой представлял собой четыре длинных лопасти, крепившихся к валу, который выступал из крыши корпуса. Передняя часть аппарата сверкала панорамным остеклением. С боков же выступали двухметровые пилоны, предназначенные, вероятно, для крепления какого-то дополнительного оборудования. Назад же выдавался ещё один решётчатый пилон, бывший заметно длинне, нежели боковые, и заканчивавшийся небольшой вертикальной плоскостью с трехлопастным пропеллером.
      - Похоже, это действующий летательный аппарат тяжелее воздуха, - как бы, сам не веря своим словам, сказал Симба, - я слышал, что нечто подобное пытаются разрабатывать гильдии Империи, Королевства Меридиан, Аррагона и некоторых других государств. Даже присутствовал как-то на испытаниях опытного имперского образца. От земли он оторвался, метров сто пролетел, после чего опять опустился. Хотя, это значит, что принципиально используемое техническое решение имеет право на существование. Теперь требуется всесторонняя доработка, и будет создан действующий летательный аппарат. Но очень не скоро.
      - Хотя, надо сказать, выглядел он совершенно по-другому, - продолжил Симба своё повествование, - тот аппарат должен был использовать подъёмную силу набегающего воздушного потока, ударяющегося в наклонную поверхность крыла. Эти разработки стали возможны после появления компактных нагревателей. Но, даже учитывая то, что компактный нагреватель избавляет от необходимости таскать с собой большой запас угля, габариты виденного мною перспективного образца были гораздо больше. И был он не намного меньше нашей "Алигеты". А размах крыльев, так вообще, был вообще более двух десятков метров. Но, там использовался пар. А тут, похоже, двигатель напрямую использует магическую энергию, за счёт чего и достигается значительное сокращение массы аппарата и заметно увеличивается доля возможной полезной нагрузки. Что-то было об этом в изученном мною материале об использовании магии в технике и механике. В общем, будем разбираться, - Симба обвёл взглядом своих соратников, - нам есть, над чем работать.
      - Ага, - ехидно прокомментировал Афолабе, - причём, направлений настолько много, что аж глаза разбегаются.
      - Ну, больше, это не меньше, - примирительно сказала обычно молчавшая Амади, - кстати, вон стоит нечто похожее, только гораздо меньших размеров, - и она указала посохом на забавный стеклянный пузырь с креслом внутри, из верхней части пузыря выступал вал, к которому крепились четыре длинных лопасти. Эта стеклянная кабина стояла на паре полозьев, а сзади крепился не особенно длинный ажурный пилон с небольшим пропеллером сбоку.
      - А вот это мы сможем и с собою прихватить, - довольно промурлыкал Симба.
   Глава 15.1
      - Кстати, а никто не задавался вопросом, сколько времени прошло с момента нашего старта? - задавший этот вопрос Афолабе обвёл всех вопросительным взглядом, - я вот посмотрел на свой хронометр, и понял, отчего мне так зверски хочется есть. С момента нашего завтрака прошло уже более десяти часов!
      - Да, сейчас уже самое время слегка подкрепиться, - Симба Ситоле явно решил не провоцировать обострение гастрита ни у себя, ни у своих спутников, - и вообще, пора, наверное, устраиваться на ночь.
      - Тогда пойдём ко входу, - предложила Нтанда, - у нас там и спальные принадлежности, и провиант, и вообще, всё, что необходимо для полноценного отдыха таких самоотверженных искателей приключений, как мы.
      Минут через сорок, все пятеро, внезапно осознав, насколько они устали и проголодались, уже суетились вокруг походной плитки. Манящие запахи готовящегося жаркого плыли по воздуху. В глубокой сковороде тушились овощи. В какой-то момент голодные взгляды скрестились на шкворчащих, истекающих соком, аппетитно подрумянивающихся нежных стейках, и, на мгновение показалось, что это мясо будет безжалостно слопано, вот прямо сейчас, полусырым. Но самодисциплина исследователей оказалась на высоте. Они совладали со своими инстинктами. Хотя уже никакие волевые усилия не могли прервать начавшийся, и с каждой секундой набирающий интенсивность, процесс выделения желудочного сока.
      Но, так, или иначе, пища наконец-то достигла нужной степени готовности, и наступил, давно предвкушаемый всеми без исключения, праздник желудка. Минут пятнадцать тишину прерывали только тихие звуки, сопровождавшие тщательное пережевывание пищи и негромкий стук столовых приборов. Когда первый приступ голода был отбит, все ощутили, как глаза сами собой начинают закрываться, и теперь приходится делать над собой значительное усилие, чтобы не заснуть прямо там, где сидишь. Не сговариваясь, путешественники разложили на пружинящем полу свои спальные мешки, и, пожелав друг другу спокойной ночи, провалились в омут сна. И, уже всего через пять минут, только блаженное посапывание нарушало тишину древнего комплекса.
      Адио тоже спал. Но, видимо, сказалось общее нервное перевозбуждение, нараставшее у него на протяжении всего этого, отнюдь не простого, и насыщенного новой информацией дня. Он видел сон, что для него было делом, в общем-то, не совсем обычным. Обычно он спал, как раз, без снов. Но сегодняшняя ночь оказалась в этом плане особенной. После недолгого периода забытья, последовавшего сразу после быстрого засыпания, Адио ощутил, что он, как бы, поднимается вверх, как это было совсем недавно, когда он, оступившись, упал в столб загадочного света, исходивший из подиума в большом зале, бывшем, по всей видимости, своеобразной узловой станцией, перекрёстком пространственных троп. Заброшенной, но всё еще работоспособной станцией, о чем свидетельствовала и стычка робопсов, охранявших зал, с агрессивным механизмом, прибывшим извне. Так вот, ощущения спящего Адио недвусмысленно говорили о том, что приключение продолжается. Через короткий отрезок времени, ощущение подъёма сменилось ощущением медленного покачивания и вращения. А ещё через несколько секунд, ему показалось, что он резко опустился. Но, это падение не закончилось ударом о какую-либо поверхность. Он просто завис в пространстве. Некоторое время Адио пребывал в недоумении и ожидании. Но ничего не происходило. Он не чувствовал никакого движения. И тогда он открыл глаза, продолжая спать.
      Перед его взором открылся полутёмный зал со стенами, обшитыми панелями, потемневшего от старости и дыма, дерева. А дым в этом зале исходил из горящих факелов, закреплённых в держателях, расположенных на несущих столбах. Коптили и толстые желтоватые свечи, коими были обильно уставлены деревянные же обода подвешенных к поперечным потолочным балкам светильников.
      Своего тела Адио не ощущал. И, скосив глаза, увидел руки, расслабленно лежащие на коленях. И это были не его руки. И не его колени. Кисти рук, которые открылись его взгляду, были сухими, жилистыми, и покрытыми желтоватым загаром. Костяшки пальцев скрывались под толстыми мозолями и навевали мысли о непрерывных и напряжённых тренировках в искусстве кулачного боя. А выше запястий руки были закрыты просторными рукавами, грубая ткань которых была окрашена в цвет индиго. Тот, в чьем теле пребывал бесплотный дух Адио, сидел на коленях на плотной, пружинящей циновке, сплетённой из стеблей неизвестных растений.
      Метрах в четырёх, прямо перед ним, так же, на коленях сомкнутых ног, сидел лицом к нему весьма колоритный дед с полуприкрытыми глазами. Одет он был в тёмно-багровую куртку из слегка поблёскивающей ткани со стоячим воротником. Одежда застёгивалась не на пуговицы, а на небольшие палочки, вдетые в длинные петли из ткани, пришитые к другой стороне куртки. На ногах - просторные штаны из той же ткани. Голову его украшали густые, снежно-белые волосы, собранные сзади в конский хвост. Седые усы свисали чуть ли не до середины груди. Брови были заплетены в забавные косички. Сидел старик прямо, и голова его, казалось, была подвешена на невидимой нити к потолку. На стене, что была видна за его спиной, висел тёмно-багровый же, треугольный вымпел, на поверхности которого было вышито золотой нитью нечто вроде креста с широкими и на концах скруглёнными поперечинами, вписанного в круг. С наружной стороны круг окружала цепочка угловатых, вышитых той же нитью, рун, а по краям вымпела свисала золотистая бахрома. Танец бликов и теней от многочисленных факелов и свечей рождал иллюзию лёгкого движения вымпела, словно он полоскался на слабом ветру.
      Волна спокойствия и безмятежности затопила Адио с головой. Он вдруг почувствовал, как при вдохе, словно открываются маленькие ворота в ладонях и ступнях, и через них некая энергетическая субстанция проникает внутрь его тела, концентрируясь внизу живота. При выдохе же энергетический поток, движение которого сопровождается лёгкой щекоткой, пробегает вверх по позвоночнику, раздваивается, преодолев три четверти расстояния до шеи, и уже двумя ручейками движется через плечевые суставы по внешней стороне рук, чтобы истечь в окружающее пространство с кончиков пальцев. Через несколько дыхательных циклов Адио с удивлением почувствовал, что ладони его (или не его?) рук начинают легонько покалывать невидимые иголочки, и, одновременно, появляется ощущение того, что вокруг кистей рук возникает область ментоловой свежести.
      Всё закончилось довольно внезапно. В какой-то момент старик, сидящий перед Адио, резко поднял веки, и, устремив тяжелый взгляд своих угольно-чёрных глаз прямо вглубь сущности Адио, чуть шевельнул губами.
      - Вон! - словно набатом громыхнуло в мозгу медикуса. Он физически ощутил мощный толчок, который, буквально, выбил его из тела, в которое он, если так можно выразиться, вселился. И вообще, из того пространства, в котором он находился.
      Адио, мгновенно вылетев из сна, снова открыл глаза. И увидел, уже ставший привычным, серый потолок. Вот так и закончился этот странный сон. С минуту посмотрев в потолок совершенно безучастным взглядом, Адио снова закрыл глаза, и, на этот раз заснул, как обычно, без снов.
      А как бы он удивился, если бы узнал о том, что Нтанда тоже присутствовала в этом странном зале. С тою лишь разницей, что находилась она в другом теле, и, благодаря тому, что была знакома с медитативными техниками гораздо лучше него, полностью спряталась за стеной сознания девушки-реципиента. И, как следствие, не была замечена и грубо изгнана, как Адио. Ей удалось сполна насладиться глубокой медитацией и ощущением движения энергетических потоков. Она не помнила, как покинула этот зал. Просто растворилась в токе энергий, в какой-то момент и вовсе потеряв своё "я" во сне, а проснулась уже утром, вместе со всеми.
      Да, наступил новый день. И в воздухе разлился запах свежезаваренного буна, способствующий скорейшему пробуждению. В течение пятнадцати минут все члены экспедиции восстали ото сна и приступили к легкому завтраку. После завтрака решили сразу не покидать место стоянки, а наметить план дальнейших действий.
      Первым слово взял Симба Ситоле, обращаясь к племяннику:
      - Ну как, Адио, ты ещё не изучил список содержимого склада?
      - Пока нет, дядя, только же проснулись, - ответил Адио, - но сейчас и изучим, составим список того, что потенциально можно будет прихватить с собой. Тем более, тут надо принимать коллегиальное решение, поскольку важно знать потребности каждого из нас.
      - Логично, - согласился с предложенным алгоритмом Симба, и, обращаясь уже ко всем, спросил, - соратники мои, готовы ли вы к обсуждению?
      - К обсуждению того, чего бы утащить с собой, мы всегда готовы, - выразил общий настрой Афолабе, хотя, может быть, эту мысль озвучил не сам Афолабе, а его внутренний хомяк. Но, так, или иначе, приступили к обсуждению. Слово опять взял Адио.
      - К сожалению, я понимаю далеко не всё, что тут написано, качество перевода оставляет желать лучшего, - он сделал небольшую паузу, - но, кое-что я, кажется, понял правильно. Вот, например, пункт, который сформулирован следующим образом: носимый индивидуальный прибор генерации сферического защитного поля, - он оторвал взгляд от списка и обратился к магессе, - Амади, я правильно понял, что это нечто вроде защитного артефакта?
      - Да, ты понял всё совершенно правильно, - улыбнулась она, - и вещь это крайне полезная, я хочу сказать.
      - Ну, я тоже так думаю, - подключилась к разговору и Нтанда, - и, Адио, а там еще есть какие-нибудь позиции, похожие на эту?
      - Сейчас, - немного растягивая гласные, задумчиво пробормотал медикус, снова углубляясь в список.
      - Ага, вот, - он снова начал зачитывать пункты списка, - переносной генератор защитного поля среднего радиуса действия в сборе, - взгляд его перескочил через несколько строк, - и вот ещё, комплект стационарного генератора защитных полей, - и тут в скобочках приписка: семь мест.
      - Переносной комплект - это, наверное, защитное поле для небольшого полевого лагеря, - предположил Симба, - а вот стационарный комплект, это нечто более солидное, для обеспечения безопасности стационарных объектов. Очень, очень нужные вещи.
      - И вот еще, - продолжил Адио, по уши погрузившийся в изучаемый список, - генератор защитных полей для движущихся конструкций.
      - А это, наверное, для транспортных средств, - предположил Афолабе.
      - Тут ещё много пунктов, в которых упоминаются системы формирования зоны доступа, системы раннего оповещения, датчики движения, датчики напряженности магического поля и еще каких-то полей, датчики обнаружения скрытых магических воздействий, локализации очагов магической активности, - Адио самозабвенно перечислял пункты списка, которые его заинтересовали.
      - А вот и специально для меня, - он довольно улыбнулся, - переносной комплект медицинских артефактов первой помощи, и вот ещё, малый комплект походного лазарета с возможностью проведения реанимационных мероприятий.
      - Как-то много тут всего, - Афолабе потрясённо смотрел перед собой, - как же мы потащим всё это?
      - Ну, кое-что мы, несомненно, утащим, у нас полупустые карго-отсеки на "Алигете" - успокоил товарища Симба, - а если понадобится, то еще и от некоторых излишков можно будет избавиться.
      - Давайте, всё-таки, ранжируем ценности по степени их ценности, - вклинилась в обсуждение Нтанда, - я считаю, что самым первым по важности и самым необходимым является обучающий аппарат с максимально возможным количеством информационно-образовательных кассет. Знания - вот что имеет, на мой взгляд, первоочередной приоритет.
      - Это неоспоримо, - согласился Симба, - и да, по моим прикидкам, мы можем рассчитывать на то, что будем способны прихватить с собой около трёх десятков тонн дополнительной нагрузки. Точнее нам скажет Уоссва.
      - Ага, обучающий аппарат с комплектом кассет, я думаю, потянет тонны на две, - задумчиво прикинула Нтанда.
      - И мои медицинские комплекты, - вскинулся Адио, - они жизненно необходимы, - ибо здоровье не купишь! Весить всё, что я собираюсь взять, по моим прикидкам будет около четырёх тонн.
      Ага, вот уже мы и около шести тонн набрали, - улыбнулся Симба, - я хотел бы прихватить тот небольшой летающий механизм, что мы видели в ангаре, с виду весит он не так уж и много, до тонны, мне кажется. Итого, семь тонн есть.
      - Зарезервируйте сразу ещё тонн десять под совершенно необходимый груз, - безапелляционно заявила Нтанда.
      - Это что же это такое будет за груз? - заинтересовался Симба.
      - Вы, я смотрю, под наплывом новых впечатлений уже подзабыли о нашей первой и, на мой взгляд, важнейшей находке, - Нтанда осуждающе посмотрела на соратников, - кристаллы накопителей манны и аппаратура для их изготовления и зарядки.
      - Да, виноват, упустил из виду, - не стал спорить Симба, - принимается безоговорочно. Итак, из предполагаемых тридцати тонн уже с семнадцатью определились. Еще предложения есть?
      - Излучатели, - напомнил Афолабе, - те, что типа карабинов. Ну и аппаратура для изготовления и зарядки унитаров.
      - Это ещё тонны две - три, - прикинул Адио, - и да, там есть ещё какие-то излучатели, тут написано, что портативные. Наверное, что-то типа наших пистолетов. Тоже надо взять, я так думаю.
      - Надо, - Согласился Симба, - ещё плюс три тонны, итого уже двадцать.
      -Ага, тогда давайте и жезлов прихватим, - Амади не могла не обозначить свою заинтересованность в орудиях магического труда, - это тонна будет всего то.
      - Двадцать одна тонна, - с бесстрастностью механического расчётчика озвучил Симба уже зарезервированный вес и продолжил, - кроме того, считаю необходимым взять генераторы полей, как индивидуальные, так и, хотя бы, один стационарный и, наверное, парочку переносных. И на этом формирование списка закончим. Там, если останутся возможности, то интересной мелочёвки наберём без труда.
      - Да, тут ещё много интересного, согласился Адио, - например, левитационные артефакты различной мощности.
      - Это тоже надо, - Симба страдальчески сморщился, после чего с надеждой добавил, - может Пегий что-нибудь придумает?
      - Может и придумает, он дядька хитрый, - согласился Адио.
      - Ну, давайте прервёмся, аппетит, как известно, приходит во время еды, - усмехнулся Афолабе.
      - Тогда пойду я разбираться с инфокассетами, - сказала, поднимаясь с пола, Нтанда, - или нет, давайте сначала перетаскаем сюда, на выход содержимое комнат с накопителями манны. Ну и аппаратуру, там находящуюся.
      В ответ раздались нестройные голоса, выражающие согласие с тем, что да, пора бы уже начинать формирование груза на вынос.
      - А давайте ещё оптимальнее поступим, - предложил Адио, - давайте зайдём сначала на склад и заберём оттуда мелочёвку. Ну, посохи, индивидуальные генераторы полей, излучатели. Погрузим это всё на парящие транспортные платформы, утянем сюда, а потом, уже с платформами, пойдем мародёрить склад накопителей манны?
      - Давайте, - согласилась Нтанда, - так действительно, будет рациональнее, да и быстрее.
      Исследователи выдвинулись по направлению к складу. А через час у выхода уже возвышалась горка всевозможных материальных ценностей, рыночную стоимость которых даже, обладавший весьма смелой фантазией Афолабе, предположить не осмеливался.
      - Начало положено, - с удовлетворением провозгласил Симба Ситоле, - глядя на кучу этих техномагических полезностей, - теперь надо все упаковать, увязать, погрузить, и довезти до поместья. А там уже решим, как этим добром распорядиться.
   Глава 15.2
      Сутки Садурн ар Осуаллт не смыкал глаз, и, отнюдь, не потому, что страдал бессонницей. Он проделал титанический объём работ. Он, соблюдая максимальный режим скрытности, сделал несколько рейсов, благо рана ноге уже почти затянулась и напоминала о себе, разве что, постоянным зудом, свидетельствующим об ускоренном заживлении. Колор-сержант доставил к выбранной позиции всё, что было необходимо для создания временного укрытия и обеспечения своего существования в этом укрытии на протяжении недели. Мало того, он разведал и, где это было необходимо, дооборудовал, все возможные пути отхода после выполнения миссии. Обустроил укрытие и огневую точку. Всё это было совершенно незаметно с дирижабля, болтавшегося на высоте примерно сотни метров в полукилометре от избранного им места. Эти лопухи так ничего и не заметили. То есть, совсем ничего! Законная гордость переполняла сержанта. Он сделал это! Он полностью готов к заключительному аккорду миссии. Осталось то, всего-то на всего, хорошо прицелиться, совершить меткий выстрел и уйти от возможной погони.
      А теперь - только ждать. Ждать настороженно и внимательно. Ни в коем случае не расслабляться. Расслабиться можно будет потом, в каком-нибудь Мэхинлэтском пабе. В компании разбитных и сговорчивых девчонок, под виски и пряное жаркое. Разумеется, только после обстоятельного и исчерпывающего доклада обо всём том, что произошло на этих холодных берегах. Но ладно, помечтали, и хватит. До всего этого еще и дожить надо. А сейчас нужно занимать позицию. Те, кого он преследует, сейчас находятся на территории, огороженной двузубыми обелисками. Его основная задача - это не упустить момент их возвращения и устранить Афолабе Молефе. Девчонку тоже надо было бы, если по хорошему. Но возможности для этого, скорее всего, не будет. Да и она, скорее всего, ведомая. Взята с собой исключительно потому, что и оставить-то её не на кого. Остальные - тоже не факт, что владеют всей полнотой информации. Но донести сведения до лиц, принимающих решения, обо всех без исключения вновь возникших фигурантах, теперь его прямая обязанность. С этими мыслями он поудобнее устроился на лежанке. Примерно в восьмистах метрах перед ним высился обелиск, который послужил входными воротами для этих искателей артефактов. И через него они должны будут возвращаться. Так что ему остаётся только ждать.
      Минул день, а с наступлением темноты, сержант здраво рассудил, что если подопечные и будут выходить, то только с утра. А потому, сержант, выставив свой хронометр на подачу сигнала за двадцать минут до рассвета, переполз в своё основное убежище. Оно было расположено тут же, рядом, в недрах большого сугроба, привалившегося к огромной ледяной глыбе. Тут у него располагался мини-лагерь. Плитка, она же - обогреватель. Спальный мешок. Склад емкостей с водой и продуктов. Всё было предельно просто и максимально функционально. Разогрев заранее приготовленное овощное рагу с консервированным мясом домашней птицы, он быстро закидал в себя эту пищу, после чего забрался в спальный мешок и забылся сном.
      Утро для него началось с вибрации хронометра. Глаза открылись сами. Конечно, он ещё бы поспал бы. Но надо занимать позицию и ждать появления клиента. Наскоро позавтракав, Садурн ар Осуаллт придирчиво осмотрел свой верный "Эфнилд", и, убедившись в превосходном состоянии оружия, отправился на боевой пост.
      На протяжении дня ничего не происходило. Колор-сержант даже успел приготовить обед и пообедать, не забывая, правда, каждые пять минут возвращаться на свой наблюдательный пункт, что бы оценить обстановку. Дирижабль всё также болтался над головой. Ветер тихо завывал в лабиринтах ледяных глыб и нагромождениях серых камней. Ничего не оставалось, как продолжать ждать и смотреть во все глаза.
      Блёклый шарик Джуа уже готовился скатиться в снежную муть, клубившуюся у линии горизонта, когда наметилось некоторое движение. Усталый взгляд сержанта отметил, что пространство опять поплыло, и в воздухе начали мелькать какие-то призрачные силуэты. Он быстро приложился к фляге, пристегнул её к поясу и углубился в регулировку оптики прицельного приспособления своей винтовки. К моменту появления цели в секторе стрельбы он должен быть полностью готов.
      И, наконец, движение призрачных струй усилилось, и за обелиском проявилась поверхность, покрытая тундровой растительностью. Непосредственно возле обелисков, с той стороны, высился больший штабель каких-то ящиков, тюков, коробок, и прочих непонятных вещей различной конфигурации.
      - Да, - с сожалением подумал сержант, - добыча большая, да и стоит, наверное, безумных денег. Но сейчас это не его добыча. Хотя, если удастся доложить обо всём об этом, то возможна премия, и не маленькая, - тут он отогнал от себя мысли о возможных гипотетических бонусах, ибо надо дело делать, не отвлекаясь на бесплодные мечты. Через проход между обелисками - близнецами стали выходить члены экспедиции. Садурн с удивлением отметил, что их не четверо, а пятеро. Пятой была женщина среднего роста и средней же комплекции, опиравшаяся на какой-то причудливый, то ли шест, то ли посох. Наконец, все пятеро оказались на небольшом пятачке, непосредственно перед обелисками. Краем сознания сержант отметил, что дочь Молефе практически не видно за силуэтом этой неизвестной женщины. Афолабе Молефе же, был как на ладони. Он стоял почти в анфас по отношению к колор-сержанту и что-то обсуждал с пожилым высоким мужчиной, чьё морщинистое лицо украшала ухоженная шкиперская бородка с сильной проседью. Но вся эта информация, относительно сопутствующих деталей, оставалась на периферии сознания Садурна ар Осуаллт. Само же его сознание было занято лишь одним - процессом подготовки к выстрелу. Наконец паучок прицельных линий надёжно пристроился на левой стороне груди ничего не подозревающего председателя правления гильдии. Задержав дыхание, сержант плавно нажал на спусковой крючок. Сухо щёлкнул выстрел.
      В этот момент Симба Ситоле, в процессе разговора, слегка хлопнул Афолабе по плечу. Поэтому пуля, покинувшая доли секунды назад ствол "Эфнилда", ударила Афолабе Молефе не в сердце, а немного выше. Рана всё равно была смертельной, только окончательная остановка сердца произойдёт не сразу, а минут через пять.
      Смертельно раненный Афолабе только начал оседать в снег, а колор-сержант уже начал без излишней спешки и суеты реализовывать план своего отхода. Он оставил винтовку около лёжки - сейчас это был просто бесполезный лишний вес. Если придётся воспользоваться оружием, так у него в кобуре на поясе ждёт своего часа верный пистолет производства островной гильдии оружейников "Уэлби и Сын" Mk VI. Поднимаясь, он сгрёб ладонью левой руки лямку рюкзака, куда был заблаговременно упакован комплект вещей первой необходимости, как то: сухпай, перевязочные материалы и медикаменты, патроны, кое-какие теплые вещички. Уже на ходу забросил его на плечо. Фляга с водой болталась на поясе. Прополз мимо входа, который был пробит наружу. В этот миг метров на сто сзади и метров на двести правее полыхнула беззвучная багрово-оранжевая вспышка, на миг окрасив снежную равнину в игривые розовато-жёлтые тона. Сержант, отметив про себя с удовлетворением, что никто пока так и не понял, откуда именно прилетела пуля, углубился в тоннель, загодя прорытый в толще слежавшегося снега. Ход был высотою около полутора метров и достаточно широк для того, что бы невысокий человек средней комплекции мог передвигаться в нём, пусть и слегка пригнувшись, но достаточно быстро. Пробежав метров пятьсот по тоннелю, колор-сержант остановился около снегохода, который стоял в расширяющемся конце тоннеля. Расчет его был прост. Даже если подвергшиеся нападению исследователи мгновенно преодолели состояние замешательства и сразу начали анализировать происходящее, то это вовсе не значит, что они сразу верно определят направление, с которого был произведен выстрел. Далее, для того, что бы его догнать, им потребуется минимум минут десять на то, чтобы хоть кто-то из них поднялся на борт дирижабля и отдал соответствующие распоряжения. Паровые установки воздушного корабля тоже требовали, как минимум, пятнадцати минут времени на то, что бы выйти в рабочий режим. И только после этого могла начаться погоня, как таковая. Это при условии, что они всё-таки выберут верное направление. Но, надо учесть, что на руках у них либо труп, либо, что тоже очень вероятно, из-за этого похлопывания по плечу, тяжело раненный. А это тоже здорово снижает возможность быстрого и рационального реагирования. Так что запустить свой снегоход он сможет гораздо быстрее, чем они там решат, что, вообще, следует делать в первую очередь. А если учесть, что минут через пятнадцать Джуа провалится под горизонт, его шансы уйти от погони приближаются к ста процентам.
      Стрелка манометра уже сдвинулась в зелёный сектор шкалы, а это значит, что давление пара в котле снегохода стало достаточным для того, что бы начинать движение. Колор-сержант не стал терять времени и, крепко сжимая штурвал, нажал педаль акселератора. Тонкая стена рукотворной снежной пещеры без сопротивления подалась под напором ожившего механизма. Снегоход, окружённый облаком снежной пыли, эффектно вырвался на снежную гладь, с каждой секундой всё глубже и глубже погружавшуюся в густеющие сумерки. Прожектор Садурн включать не стал, чтобы не демаскировать себя еще больше. Бросив взгляд через плечо, он убедился, что дирижабль продолжал безвольно болтаться в высоте, хотя какая-то букашка упорно карабкалась по верёвочному трапу и была уже близка к тому, чтобы оказаться на галерее. Это значило, что у него в распоряжении не более, чем пятнадцать минут.
      Утопив педаль акселератора в пол, он стремительно удалялся от места проведения акции, стараясь оставить между собой и возможными преследователями как можно большее расстояние. Раствориться в тенях среди ледяных торосов. Затеряться на просторах обледеневших полей, погружающихся во тьму полярной ночи. Исчезнуть.
      Полтора часа он двигался по радиусу большой дуги. Сначала снегоход уносил его строго на север, но, постепенно, курс его менялся. Сержант начал забирать всё западнее, а теперь движение шло уже в направлении юго-запада. Признаков преследования не было. А это значит, что если он ещё и не оторвался от преследователей совсем, то имел, по крайне мере, большую фору. Это успокаивало. Всё шло по плану. И если так всё и будет идти, то часа через полтора он будет уже в базовом лагере, разбитом его группой недалеко от затёртого льдами древнего судна.
      На протяжении следующих тридцати минут ничего экстраординарного не происходило. Садурн правил уже почти строго на юг. Единственное, что его настораживало, так это то, что погода начала портиться. То тут, то там на поверхности стылой пустыни возникали снежные завихрения. Порывы ветра неприятно касались открытой кожи лица, словно грубая наждачная бумага. Да и темнота, и без того уже достаточно густая, продолжала сгущаться.
      Вдруг снегоход содрогнулся от сильного удара. Видимо, везенье колор-сержанта подошло к концу. Его транспорт всё-таки на полном ходу напоролся на крупный камень, скрывавшийся под снегом. И, как следствие, сломаны рулевые тяги, порвалась и слетела гусеница. Таким образом, продолжать движение можно было только пешком. Не сказать, что произошедшее сильно обрадовало сержанта, но и поводов для паники он не видел. Лыжи были запасены в грузовом отсеке снегохода, а пешком до базового лагеря он планировал добраться из этой точки часа за два. Так что неприятно, конечно, но не более того. Сержант встал на лыжи, включил фонарик, типа "коногонка", закреплённый спереди на лбу, и продолжил свой путь. Но погода продолжала ухудшаться. Всё усиливающийся ветер швырял горстями в лицо колючую снежную крупу. Свистел и завывал. Крутящаяся в холодном воздухе снежная взвесь сильно ограничивала поле видимости. Теперь уже в десятке метров что-либо разобрать было совершенно невозможно, не смотря на то, что фонарик продолжал исправно светить и бороться с тьмой в меру своих возможностей.
      Для того, что бы переставлять ноги, приходилось прикладывать всё больше и больше усилий. В какой-то момент сержант поймал себя на том, что хоть ветер и продолжал драть кожу лица с прежним энтузиазмом, звуки, которые он издавал, как бы размазывались и отступали на второй план, словно бы тонули в вате. А потом он услышал, как откуда-то издалека приближаются звуки детского плача. Сержант весь подобрался. Детский плач в ледяной пустыне? Это даже не смешно, это дико и противоестественно. Он нервно оглянулся, и извлёк из кобуры пистолет. Продолжая напряженно и внимательно мониторить окружающее пространство, взвёл курок. На фоне все усиливающегося детского плача, переходящего уже в надсадный, захлёбывающийся крик, щелчок взводимого курка прозвучал угрожающе-сюрреалистично.
      Вдруг сзади, в непосредственной близости от сержанта, раздалось мягкое хлопанье больших тяжёлых крыльев. Развернувшись на пятках, он увидел, как в широком луче его фонарика, метрах в семи от него, из снежных струй соткалась огромная полярная сова, гротескно-медленно летящая прямо на него. Янтарный блеск её неподвижных глаз не обещал ничего хорошего.
      Сержант вскинул руку с пистолетом и без колебаний выстрелил. Огромная птица на мгновение застыла в воздухе, и вдруг беззвучно вспухла облаком ледяной крошки, снежных хлопьев и бело-голубых перьев, беспорядочно закружившихся на ветру. И когда этот ком из хаотически кружащихся перьев и снега повис в воздухе, из него выпало нечто прозрачно-синее. Сфокусировавший на этом свой взгляд сержант с изумлением осознал, что видит ледяного младенца. Синегубый рот на голове злобного монстрика разошёлся, выплёскивая в окружающее пространство пронзительный крик голодного ребенка, и, заодно, демонстрируя сержанту двойной частокол острейших иглообразных зубов. По младенчески, пухлые, но налитые нездешней силой, конечности маленького чудовища напружинились, как перед прыжком. Грянувший вслед за этим выстрел отбросил синюшное тельце мерзкого кадавра метра на полтора назад. Но этим произведённый выстрелом эффект и ограничился. Монстрик издал обиженный всхлип и снова оскалился, перебирая конечностями. Теперь он двигался по дугообразной траектории вокруг колор-сержанта, низко припадая к снежной поверхности. Сержант же, не осознав толком, что его стрельба не оказывает должного эффекта, еще дважды нажал на спусковой крючок. Глухо грохнули два выстрела. Каково же было его удивление, когда он увидел, что выпущенные им пули просто застряли где-то в середине этого странного сине-ледяного чудовищного младенца. Младенец, тем временем, всё-таки, выбрал момент, и взмыл в воздух. Очередные два выстрела сержанта немного запоздали. Пули ударили в тельце монстра уже тогда, когда его когтистые конечности уверенно вцепились в воротник колор-сержанта. Раскалённый от выстрелов стальной ствол пистолета уперся в живот чудовища и почти без сопротивления погрузился на всю свою длину в сине-ледяное тело. Кадавр обиженно заверещал от боли, но, тем не менее, нашел в себе силы для того, что бы впиться своими иглообразными зубами в шею сержанта. А тот из последних сил жал и жал на спусковую скобу, а его угасающее сознание фиксировало только щелчки бойка по донышкам стреляных гильз. В барабане не было больше снаряжённых патронов.
      Спустя три минуты всё было кончено. Ангъяк, сыто рыгнув, отполз от безжизненного тела и, высоко подпрыгнув, прямо в воздухе обратился в огромную полярную сову. Сова же, сверкнув на прощание янтарём своих глаз, взмахнула крыльями и растворилась в снежной круговерти набирающей силу метели под аккомпанемент нудного детского хныканья. А Садурн ар Осуаллт так и остался лежать с разорванным горлом на утоптанном снегу, устремив навечно остановившийся взгляд в тёмное небо. Его путь был окончен.
   Глава 16.1
      - Отец! - закричала Нтанда, устремляясь к падающему в снег Афолабе. С другой стороны к нему рванулся Адио. В это же мгновение, то ли зафиксировав какое-то движение, то ли стремясь хоть как-то прореагировать, Амади выпустила из навершия своего посоха весьма внушительный огненный шар, который на очень приличной скорости врезался в ледяной торос метрах в шестистах от исследователей. Вспухла жарким комком беззвучная вспышка магической энергии, испарив больше половины ледяной глыбы. Но, судя по всему, выстрел этот пришелся в молоко.
      Адио хватило одного взгляда, чтобы понять, что дела у Афолабе весьма и весьма плохи и счёт времени, ему отпущенного, идет уже на минуты.
      - Нтанда, - изо всех сил крикнул он, надеясь, что его крик выведет её из состояния растерянности и ступора, - быстро доставай артефакт стазиса!
      Нтанда непонимающе посмотрела на него расфокусированными глазами, но рука её опустилась в один из карманов. Через долю секунды она появилась обратно, сжимая генератор стазисного поля. Адио выхватил артефакт из её дрожащих пальцев, стянул перчатки с безвольных рук Афорабе и, что есть силы, сжал его ладонями торцы артефакта. Послышался негромкий щелчок, и по побледневшему лицу Афолабе побежали голубовато-лиловые огоньки.
      - Успел таки, - проговорил про себя Адио.
      - Молодец, племяш, - искренне похвалил его Симба, - быстро и правильно среагировал, молодец.
      Нтанда продолжала сидеть на коленях около отца, уже погружённого в стазис, по-прежнему пребывая в прострации.
      - Стрелявший скрылся, - вдруг подала голос Амади, - я не чувствую никого разумного поблизости, за исключением нашей группы и людей на дирижабле.
      - Плохо, конечно, но, видимо, этот некто здорово подготовился к акции, - ответил Симба, - видно, что профессионал. Да, Амади, поднимись-ка ты на борт дирижабля, и скажи Гугу Алакви, старшему помощнику, что бы он снизился, насколько это возможно без риска повредить дирижабль, и пусть подгоняет его сюда. Будем грузить на борт наши находки.
      - Будет сделано, - отреагировала Амади и рванулась по направлению к верёвочной лестнице, свисавшей с борта дирижабля.
      - Так что, мы его так и отпустим? - взвился Адио.
      - Нет, конечно, - Симба устало улыбнулся, - мало того, что он должен понести наказание за покушение на жизнь одного из нас, он еще и должен замолкнуть навсегда. Если информация о наших находках разойдётся раньше, чем мы будем к этому готовы, то нам несдобровать.
      - Тогда что? В погоню? - Адио явно стремился к немедленному действию.
      - А смысл? - серьёзно посмотрел на него дядя, - ты видишь - темнеет, значит, поле зрения у нас будет изрядно сужено, и шансы обнаружить убегающего резко падают.
      - Так что делать то тогда будем?
      - Нам надо поднять Афолабе на борт, - начал перечислять первоочередные задачи капитан, - нам надо погрузить всё, что мы насобирали. Дел то хватает.
      Встретив озадаченный взгляд племянника, Симба таки снизошёл до пояснения очевидных, с его точки зрения, вещей:
      - Он ножками от нас убегает, - пристально заглянул в глаза племянника и продолжил, - ножками. В лучшем случае, на каком-нибудь механизме, типа снегохода или, вообще, на собачьей упряжке. А так и вовсе на лыжах. И у него должен быть где-то недалеко, в одном или двух дневных переходах, базовый лагерь, где хранятся припасы и прочие, необходимы для жизни и движения в этих ледяных полях, вещи. Я сильно подозреваю, что это был последний выживший коммандос с того воздушного фрегата, который обрушили с небес духи, по просьбе нашего общего знакомого - шамана Тынэвири. А значит ножками ему топать ещё очень и очень долго, ибо дирижабль то у них приказал долго жить. Наш же дневной запас хода позволяет нам, двигаясь по спирали, хорошенько осмотреть круг радиусом в два дневных перехода на снегоходе. И если мы его не обнаружим, то уж его базовый лагерь - найдём. А если он лишится запасов базового лагеря - то он не жилец. Тут ему выжить будет просто невозможно. Мы с тобой и малой части обитающих тут монстров не встречали ещё. Гигантский белый медведь на их фоне, это просто забавный плюшевый мишка. Ледяные черви, например. Метров пятнадцати-двадцати длиной, толщиной более двух метров. Абсолютно непробиваемая толстенная хитиновая броня. И быстрые, как бросок гадюки. Питаются, кстати, и теми самыми белыми медведями тоже. Хорошо, что их тут не так много, примерно по одному на сто квадратных километров. Индивидуалисты они. Снежные вараны, опять-таки, стаи полярных волков. Волки эти, кстати, умнейшие твари, и как бы иногда кажется, что умнее человека. И взаимодействие у них в стае идеальное. Никем не доказано, но очень похоже на то, что они поддерживают телепатическую связь в своём, с позволения сказать, коллективе.
      Да, вообще, много тут опаснейших монстров. И это я только про животный мир, про просто животных и магических животных. Упомянутый мною снежный варан, например, может обездвижить жертву, используя магическое воздействие на её двигательные нервные центры. Не каждый маг-ментат так может, а эта милая зверушка - запросто. Кроме того, существует целый сонм сверхъестественных созданий, духов и нежити, и нелюди, и прочих буджумов, встреча с которыми тоже доставляет мало удовольствия даже сравнительно многочисленным и подготовленным группам опытных охотников. А тут одиночка. Если он тут задержится, то он останется тут навсегда. У него и так не много шансов вернуться в тёплые края. Хотя конкретно этот диверсант, надо сказать, силён, умён, упорен. Но он, всего на всего, просто человек.
      - То есть, дядя, можно особо и не ломаться, его разыскивая? - попытался прояснить ситуацию Адио.
      - Нет, мы обязательно должны будем его разыскать, живым, или мёртвым, - серьезно ответил Симба, - мы должны быть абсолютно уверены в том, что тайна наших находок пока так и останется тайной.
      - Глянь-ка, никак, Гугу к нам направляется? - Ситоле посмотрел в сторону дирижабля, который стал уже заметно ближе, нежели в начале их разговора.
      - Ага, похоже на то, - согласился с ним племянник.
      - Когда он подойдёт, поднимись наверх и попроси его прислать людей для погрузки всего нашего богатства, - Симба бросил взгляд на кучу, возвышавшуюся с той стороны обелисков, - а сам займись подъёмом и дальнейшим обустройством на борту дирижабля нашего пострадавшего, - и он перевёл взгляд на лежащего без движения Афолабе и Нтанду, неподвижно сидящую около него, - и попробуй как-то дочку его расшевелить, а то мне её состояние не нравится.
      Следующие несколько часов были наполнены непрерывным движением, переноской, подъёмом, упаковкой, распаковкой, переупаковкой множества различных вещей и предметов. Уоссва Пегий метался вверх-вниз, как заведённый. Он успевал одновременно делать множество вещей, как то, находить места под укладку поднимаемых на борт предметов, управлять командами носильщиков и грузчиков, следить за бережным отношением к перемещаемым ценностям и совершать еще множество необходимых действий.
      Адио же занялся, как и обещал, подъёмом Афолабе на борт. Нтанда ходила за ним хвостиком и с готовностью выполняла любые распоряжения медикуса. Они уложили раненного на одну из коек в изоляторе, срезали с него верхнюю одежду и на всякий случай закрепили его ремнями. Хоть он и был в стазисе и ничто, теоретически, не могло ему повредить, но так оно, как-то, надёжнее, что ли, выглядело.
      - Не расстраивайся, Нтанда, - обратился к девушке Адио, когда основные хлопоты были уже позади, - в том, что произошло, приятного, конечно, мало. Но мы твоего отца к полноценной жизни вернём. У нас всё для этого есть.
      - Ты уверен? - Нтанда с надеждой заглянула ему в глаза. Не среагировать на подобный взгляд он просто не мог, и легонько, успокаивающе погладил её, как маленькую девочку.
      - Мы, в общем-то, завладели тут уникальным реанимационным комплексом. Так что, как только мы с тобой разберёмся в тонкостях его управления, мы сможем его использовать для поправки здоровья твоего отца.
      - А, - Нтанда замялась, - этого будет достаточно?
      - Даже более, чем достаточно, успокоил её Адио, - то, что можно сделать при грамотном использовании возможностей этой аппаратуры, не каждый высший целитель сможет проделать. С помощью этого маготехнического оборудования можно даже вернуть умершего из нижнего мира, если с момента смерти прошло не более пяти минут. Этот комплекс может заменить любой из человеческих органов, ну, кроме мозга, разве что. То есть пока аппаратура выполняет функции одного или нескольких поражённых органов, у оператора есть возможность без помех заняться их восстановлением. Тут можно даже вырастить новую конечность или орган. Очень не быстро, конечно, но можно. Цены этому оборудованию нет. А, если учесть, что у нас есть ещё и артефакт стазисного поля, то это практически стопроцентная гарантия реанимации любого, кто не умер сразу и был своевременно помещён в стазис.
      - Замечательно, - Нтанда, наконец, слабо улыбнулась.
      - Но, перед тем, как начать практическое использование, нам надо добраться до поместья. Настроить там обучающее оборудование, тщательно проштудировать все материалы по эксплуатации этого медицинского чуда. Было бы совсем не плохо, если бы удалось бы его хоть как-то опробовать, - Адио слегка задумался, - в тестовом режиме.
      - Надеюсь, у нас всё получится, - Нтанда произнесла эти слова с осторожным оптимизмом в голосе, а значит, она начала потихоньку возвращаться в своё нормальное состояние.
      В изолятор заглянул один из членов команды, и озвучил предложение капитана собраться всем членам экспедиции в кают-компании через десять минут.
      - Все в сборе? - капитан обвёл взглядом собравшихся. Кроме исследователей за столом в кают-компании присутствовал Уоссва "Пегий" Ндиди и Гугу Алакви, - тогда начнём. И начать я хочу с того, что бы наметить планы на завтра. Изложу своё видение завтрашнего дня. После того, как все мы проснёмся и позавтракаем, нам следует отправиться на поиски стрелка, который поставил под угрозу жизнь одного из членов нашей экспедиции. Но, я думаю, что Уоссву с парой-тройкой подсобников можно будет оставить тут.
      Симба обернулся к Уоссве, и уже, обращаясь непосредственно к нему, продолжил:
      - Дело в том, что по твоим словам мы сможем поднять ещё от силы три тонны груза, так ведь?
      - Да, грузоподъёмность наша на пределе. Мы заполнили все пустующие помещения на корабле, и даже те самые три тонны, которые мы еще теоретически можем принять на борт, нам придётся размещать в подвесных сетях, на открытом воздухе.
      - Это не есть хорошо, - глубокомысленно прокомментировал капитан слова механика, - нам ведь еще надо будет кое-что демонтировать с обломков островного фрегата, что дожидаются нас в бухте на острове Холодных Слёз. И, мне кажется, там тоже ожидается тонн пятнадцать дополнительной нагрузки. И да, там мы возьмём ещё одного пассажира.
      - Мы столько не утащим, - категорично заявил Уоссва.
      - Есть у нас одна возможность, - хитро улыбнувшись, Симба перевёл взгляд на племянника, - племяш, поясни-ка, будь добр.
      - Сейчас попробую, - Адио поднялся и, глядя на Уоссву, начал излагать, - Уоссва, ты, наверное, обратил внимание на шесть огромных серо-чёрных равносторонних треугольников, которые до сих пор лежат около обелисков?
      -Да, они меня заинтересовали, - ответил Уоссва, - и, так же, меня заинтересовало то, почему вы их сюда приволокли, а погрузить на борт даже не попытались.
      - Сейчас поясню, - Адио налил в свой бокал тёмного сухого вина, без которого не обходилось ни одно совещание в кают-компании, сделал несколько глотков, и, поставив бокал на стол, продолжил, - это не просто какие-то загадочные артефакты.
      Он пристально посмотрел в глаза Ндиди и медленно, почти торжественно продолжил:
      - Эти, вдумайся, Уоссва, конструкции, в форме равносторонних треугольников, где каждая сторона имеет длину около трёх метров, являются антигравитационными платформами большой мощности.
      - Это как? - задал невпопад вопрос оторопевший Уоссва.
      - А это так, что каждая из этих конструкций может на пределе своих возможностей дать до восьмидесяти тонн вертикальной тяги. Кроме того, ты, наверное, обратил внимание, что углы этих треугольников скруглены с радиусом около полуметра. И в эти закругления вписан круг, который может вращаться во всех плоскостях. А в этом круге, в свою очередь, крепится электросиловая установка, вращающая трёхлопастной воздушный винт. То есть это не столько антигравы, как таковые, сколько полноценные приводные блоки с изменяемой вертикальной, и не только, тягой, - он победно посмотрел на пораженного до глубины души Уоссву Пегого, - теперь понятно?
      - Я всё понял, - Уоссва мгновенно подобрался, - и какая задача передо мной ставится?
      - Задача-минимум, - взял инициативу в свои руки капитан, - это просто увезти эти, до невозможности полезные, артефакты. Достаточную вертикальную тягу мы обеспечить сможем. Задача-максимум, это не просто увезти их, но и использовать для того, что бы прихватить с собой то, что мы наметили демонтировать с обломков островного дирижабля.
      Симба поднёс ко рту трубку и со вкусом затянулся дымом своей любимой курительной смеси. И, выдохнув, продолжил:
      - Твоя задача, пока мы будем искать нашего диверсанта, прикинуть, каким образом мы сможем присобачить эти агрегаты к нашему дирижаблю, что бы они ещё и помогали ему лететь. Дирижабль ты и так знаешь, буквально, на ощупь. Так что, человека три тебе хватит, что бы разложить всё это на снегу, прикинуть, как и чем будем крепить. Когда вернёмся - воплотим твои задумки в жизнь. Ну и создадим какую-нибудь временную систему управления ими. Полностью их возможности, мы, конечно, использовать не сможем, но я надеюсь, что, используя эти артефакты, мы сможем поднять нашу грузоподъёмность тонн на тридцать хотя бы, что позволит нам увезти всё, что мы наметили.
      - Интере-е-есно, - протянул Уоссва, уже прикидывая, с какого конца лучше подступиться к решению этой задачи.
      - А теперь пара вопросов нашему старпому, - продолжил Симба, - Гугу, сможем ли мы завтра осмотреть тысяч хотя бы тридцать квадратных километров?
      - Если не будем чрезмерно снижаться и держать высоту не менее километра, то, я так думаю, что сможем, - уверенно ответил Алакви.
      - Ну и замечательно, - Симба сделал ещё одну затяжку, - а имеющаяся оптика позволит нам с высоты километров двух, например, разглядеть человека на снегу, пусть даже и одетого в белое?
      - Если будем двигаться не слишком быстро, то сможем, отчего же не смочь то?
      - Капитан, - вклинилась в разговор Амади, - я смогу дублировать оптику своим поддерживаемым заклинанием "Поиск звёзд разума". С помощью нового посоха площадь охвата будет почти сопоставима с площадью, которую позволяет осмотреть оптика с высоты полутора - двух километров.
      - Очень хорошо, это значит, что качество наших поисковых мероприятий здорово возрастёт, - теперь Симба перевёл взгляд на Нтанду, которая опять погрузилась в свои невесёлые переживания, поскольку никто её не тормошил и не отвлекал, - как ты, девочка?
      - Очень волнуюсь за отца, - выдохнула она, - Адио обещал, что мы его обязательно вылечим. Он сказал, что всё для этого есть, но окончательно я успокоюсь, наверное, только тогда, когда папа будет опять с нами, - она посмотрела на медикуса, - Адио, я очень, очень на тебя надеюсь.
      - Я уверен, что полностью оправдаю возлагаемые на меня надежды, - серьезно ответил Адио. Ему было даже немного не по себе от того, что он, буквально, физически ощутил излучаемую Нтандой потребность в поддержке и сочувствии. И у него снова возникло желание погладить её, словно дрожащего от холода котёнка. Но он этот свой внутренний порыв сдержал.
      - Ну, вроде, как всё обсудили, - капитан решил подвести черту под совещанием, - давайте укладываться спать, завтра будет насыщенный день, - опять посмотрел на Нтанду и тихо сказал, - всё будет хорошо.
   Глава 16.2
      - Видно что-нибудь? - поинтересовался Симба у сидящего на месте стрелка передней полусферы Адио.
      - Пока не спеша летим по следу, который, предположительно, оставили гусеницы снегохода, - доложил Адио, не отрываясь, впрочем, от ведения наблюдения, - хотя, как только след изменил своё направление с юго-западного на юго-юго-западное, его стало всё труднее различать. Похоже, тут ночью метель была. Замело след.
      - А ты, Амади, что скажешь? - обратился Симба к магессе, сидевшей на, специально для неё поставленном, кресле у левой стены рубки.
      - Я не чувствую в радиусе трёх километров никого разумного. А что радиус аж три километра - так спасибо посоху, - она улыбаясь, посмотрела на свой ненаглядный посох и даже нежно так погладила его, как котёнка, - без него, хорошо, если бы километр бы был.
      - Значит надо продолжать преследование, подвёл промежуточный итог капитан, - ладно, вы тут бдите, а я пойду в кают-компанию, подумаю, как нам дальше быть.
      Но долго наслаждаться терпким чёрным густым вином и ароматной курительной смесью ему в этот раз было не суждено.
      - Капитан, кое-что нашли, подойдите, если возможно, - голосом Гугу Алакви пробубнило переговорное устройство. Симба отставил бокал, выколотил трубку и поднялся.
      На мостике царило оживление, все, кто имел возможность, собрались около Адио, сидящего на месте стрелка. И напряжённо разглядывали нечто впереди.
      - И что вы там такое замечательное нашли? - Симба вошел на мостик.
      - А вот - чуть правее той трёхголовой скалы, - Амади своим посохом, как учительница указкой, указала на угловатый предмет, на половину заметённый снегом.
      Симба извлёк из кожаного, пристёгнутого к поясу, футляра бинокулярный дальновизор и поднёс его к глазам. После минутного изучения неизвестного предмета он резюмировал:
      - Похоже, снегоход, - и, обернувшись к Гугу, стоявшему у штурвала, - давай-ка, Гугу, снизимся, я хочу спуститься и посмотреть поближе, что там интересного лежит у нас.
      Капитан попросил Амади составить ему компанию, и минут через пятнадцать они уже топтались около напоровшегося на камень снегохода.
      - Ага, а снегоход то имперский, "Механом" такие делает, - прищурив глаза, заметил Симба, - Амади, что-нибудь вокруг интересное чувствуешь?
      - Да вроде как нет, - неуверенно ответила магесса, - пассажир, судя по остаточным эманациям, направился дальше на юг уже ногами, ну, или на лыжах - следов на снегу уже не видно. Замело всё.
      - Ну, это и я вижу, что замело, - улыбнулся Симба, - тогда поднимаемся на борт, идём на малой высоте, на самой низкой скорости. Ногами он точно далеко уйти не может. Скоро нагоним.
      И ещё через пятнадцать минут они, уже с мостика воздушного корабля, наблюдали за поверхностью медленно уползавшей назад снежной равнины. Наконец впереди показалось нечто вроде вытоптанного круга в снегу, уже заметно заметённого метелью.
      Симба дал команду к остановке, и распорядился готовиться к спуску на поверхность. Надо сказать, что даже Нтанда, невзирая на своё состояние, продолжавшее оставаться крайне подавленным, изъявила желание присоединиться к осмотровой партии.
      Через двадцать минут все уже стояли на снегу, рядом плескался на ветру верёвочный трап, слегка постукивая деревянными перекладинами.
      - Ну что, двинулись? - Симба оглядел своё малочисленное воинство и первым направился к обнаруженной проплешине.
      Едва приблизившись к истоптанной площадке, Адио тут же споткнулся обо что-то, занесённое снегом. После того, как снег раскидали, то глазам собравшихся открылось малоаппетитное зрелище. Труп щуплого человека в маскхалате с разорванным горлом лежал навзничь. Правая рука мёртвой хваткой сжимала крупнокалиберный табельный пистолет ВС Островного Королевства "Уэлби" Mk VI. На лице мертвеца застыла гримаса боли, пополам с удивлением и непониманием, а так и оставшиеся открытыми глаза, покрытые иголочками инея, как, впрочем, и всё лицо, обречённо смотрели вверх. Кровь на разорванном горле и воротнике застыла причудливыми разводами и сосульками.
      - Поделом вору и мука, - мстительно и неожиданно зло процедила Нтанда, пнув, при этом, труп, что было сил, ногой, - и кто, его интересно, так разделал то?
      - А вот это действительно интересно, - взгляд Симбы пробежался по поверхности, на которой разыгралась ночная трагедия, - а ты, Амади, что скажешь?
      Амади уже пару минут стояла, закрыв глаза и сжав посох обоими руками.
      - Какое-то странное ощущение, - сказала она, открыв, наконец, глаза, - и человек, и, в тоже время, не человек, и ещё какое-то очень неприятное послевкусие после погружения в остаточные эманации этого места остаётся, запах трупный в носу и подташнивает.
      - Ну, это ты не расслабляйся, только, понимаешь, хорошенько потошнить нам тут и не хватало. - Симба строго посмотрел на магессу.
      - Гляньте-ка, что я тут собрал, - сказал Адио, предъявив своим соратникам горсть перьев гигантской полярной совы, которые он нашёл тут же, не отходя далеко от тела.
      - Симба, бросив взгляд на эти пёрышки, весь подобрался и удивил присутствующих несколько нестандартным распоряжением, - так, аккуратненько смотрим под ноги и ищем следы. Я предполагаю, что мы найдем отпечатки маленьких, очень маленьких ладоней или ступней.
      Исследователи некоторое время оглядывали снег, и, наконец, Адио крикнул:
      - Нашёл. Вот, - и указал пальцем на редкую цепочку присыпанных снегом ямок, которые, при ближайшем и более тщательном рассмотрении, и оказались теми самыми искомыми следами. Маленькими, настолько маленькими, что, казалось, их оставил младенец.
      - Всё ясно. Ангъяк, - подвёл черту Симба, - злой дух, тейнгычыт. В ангъяков обращаются младенцы, оставленные родителями умирать на морозе. Передвигается эта нежить, обратившись, как правило, полярной совой.
      Отличительной чертой, его "визитной карточкой" при полёте, если так можно выразиться, является звуковое сопровождение - детский плач. Настигнув жертву, принимает свой основной образ - образ младенца, созданного изо льда и снега. Может увеличивать вес предметов. То есть, например, полупустой рюкзак может внезапно показаться его жертве непосильной ношей. Отогнать его можно только острой сталью.
      - Да, и ещё, если сломать собачью кость и бросить в огонь, он умрёт, - еле слышно, дрожащим голосом добавила Нтанда.
      - А ты откуда знаешь? - заинтересованно спросил Симба.
      -Тынэвири говорил, - Нтанда ушла в себя, вспоминая, - мне полярная сова и детский плач приснились, и я у него совета спросила. Он сказал, что ангъяка могу встретить. Но потом он камлал и просил для нас защиту у добрых духов, янра кэлъет - она подняла глаза на Симбу, взгляд её посветлел, - и ангъяка встретил тот, кто пытался убить моего отца.
      - Я всё больше убеждаюсь в том, что Тынэвири, это действительно великий шаман, - Симба задумчиво посмотрел куда-то вдаль, - и духи благоволят ему. Но вернёмся к нашим проблемам. Труп этот необходимо обезвредить.
      - Гммм, у нас на кафедре точной диагностики 47 говорят, что мёртвые не кусаются, - Адио с хитрой улыбкой посмотрел на дядю, - они ошибаются?
      - Может у них на кафедре они и не кусаются, - предположил Симба, - а вот тут, так запросто. Не забывай, этот самый ангъяк был сначала совершенно безобидным детским трупиком, да... А опытного коммандо загрыз и не поперхнулся. И если мы не сожжём сейчас этот труп, то уже сегодняшней ночью он может обратиться в одного из тейнгычыт. И станет бродить в окрестностях. А, поскольку, я думаю, мы тут не последний раз, то такие соседи нам без надобности будут. Амади, сможешь испепелить это тело? Только качественно так испепелить, чтобы и косточки не осталось?
      - Думаю смогу, Амади взяла свой посох наперевес, направив навершие на труп сержанта, - так, разошлись все метра на три, - прикрикнула она на окружающих и начала действо.
      Из навершия посоха, как из раструба огнемёта, вырвался факел прозрачно-голубого пламени, и безжалостный магический огонь окутал мертвеца. Труп на глазах обугливался, и то тут, то там из мёртвой плоти начали пробиваться язычки пламени. В воздухе распространился запах палёного мяса. Все сморщились, стараясь дышать через раз. Но, надо сказать, с места никто не двинулся. Все заворожено смотрели на то, как продвигалась эта походная кремация. Через три минуты на проглядывающей теперь из-под подтаявшего льда поверхности большого серого камня была видна только небольшая кучка жирной чёрной сажи.
      - Так пойдёт? - буднично спросила Амади.
      - Очень хорошо, - серьезным голосом похвалил её Симба, и, окинув взглядом спутников, распорядился, - ну, давайте подниматься. А то Уоссва нас, поди, уже заждался. Тут мы всё сделали.
      Обратный путь к обелиску занял гораздо меньше времени, поскольку в скорости передвижения уже себя не ограничивали. При приближении к финальной точке маршрута сверху открылся вид на попарно разложенные треугольники антигравитационных артефактов.
      - Ну что, дядя, похоже, Уоссва тут времени не терял, - обратился Адио к капитану.
      - Похоже на то, - отозвался Симба, - Гугу, - обратился он к старпому, - давай-ка снизимся и спустимся к Пегому. Если он всё продумал, то, может быть, нам удастся сегодня все дела тут закончить и выдвинуться, наконец, к Острову Холодных Слёз.
      - Есть снизиться, - бодро отреагировал старпом и тут же начал производить необходимые для совершения манёвра действия.
      Дирижабль, заложив лихой вираж, если так, вообще, можно говорить об его эволюциях, устремился к площадке, где были разложены артефакты.
      Воздушный корабль завис на минимальной высоте, и капитан, старпом и Адио спустились на снег. Уоссва тут же подошёл к ним и отрапортовал о том, что он, вроде как, всё прикинул и всё должно получиться. После чего, под хор наводящих и уточняющих вопросов изложил своё видение того, как эти артефакты должны быть включены в общий обвес дирижабля.
      Далее последовал процесс сближения точек зрения всех участников совещания на различные технические аспекты обсуждаемой проблемы. Хотя, если бы кто-нибудь смотрел бы на всё на это со стороны, то он, скорее всего, пришел бы к выводу, что назревает грандиозная драка "все против всех" - так азартно размахивали руками и драли глотки почтенные инженеры и механики.
      Но, так или иначе, всё приходит к своему завершению, и это совещание тоже подошло к концу. Алгоритм действий был выработан, и начался переход к непосредственно процессу монтирования, который сам по себе занял немногим более пяти часов. По завершении процесса дирижабль лежал на снегу, на своём брюхе, а из-под этого самого брюха, на уровне кормы, носа и, примерно посередине корпуса в обе стороны торчали треугольные чёрные крылышки, совсем небольшие по сравнению с немаленькой тушей воздушного корабля.
      - Так, с креплением мы справились, теперь самое время заняться созданием хотя бы весьма скромной вертикальной тяги, тонн, хотя бы на тридцать, Симба глубокомысленно нахмурился и продолжил, обращаясь к Адио, - племяш, позови-ка Нтанду, пусть она, как артефактор, организует включение этих антигравов, ну и отвлечётся заодно, от мыслей своих грустных.
      - Хорошо, дядя, - согласился Адио.
      Минут через двадцать он и Нтанда уже увлечённо ползали по слегка выпуклой поверхности одного из треугольников. А ещё через час теоретическое решение было готово. Оно не отличалось большим изяществом, но позволяло создать около шестидесяти тонн вертикальной тяги, что вдвое перекрывало минимальные требования.
      Нтанда занялась установкой на артефакты заряженных накопителей манны, а Адио, Уоссва и еще один хмурый дядька-электрик начали монтировать импровизированную систему управления этой самой тягой. Приведением в действие интегрированных в антигравы воздушных винтов решили пока не заниматься, поскольку это серьёзно усложняло систему управления. А сейчас, в общем-то, было достаточно и того, что грузоподъёмность увеличилась.
      Ещё через сорок минут всё было готово к генеральному испытанию. Все заинтересованные лица собрались на мостике. Нтанда произвела краткую презентацию пульта управления дополнительной вертикальной тягой. Выглядел он, прямо скажем, не особенно высокотехнологично, и представлял собой толстенькую дощечку, окрашенную в шаровый цвет. Из отверстия в остеклении рубки снаружи к этому пульту тянулся средней толщины кабель. А на самой дощечке располагался внушительных размеров реостат. Вот и всё.
      - Итак, прошу вашего внимания, - Нтанда, с нарочито занудными интонациями в голосе, обратилась к аудитории, - перед вами пульт управления вертикальной тягой. Степень равномерного снижения веса всей конструкции, обеспечиваемая артефактами регулируется вот этим ползунком.
      Для вящей доходчивости она вытянула свою правую руку, в которой и держала этот, с позволения сказать, пульт, немного вперёд. А указательным пальцем левой руки указала на ползунок реостата.
      - Сейчас прибор находится в положении "Выключено", - она собиралась произнести ещё какие-то слова, но тут Уоссва Пегий не выдержал:
      - Так, может, включим уже? - перебил он своим вопросом докладчицу, и, тут же приняв вид раскаивающегося в недостойном поведении, пояснил, - уж очень попробовать хочется.
      - Мне, в общем-то, тоже весьма любопытно, что будет, если мы эти штуки включим, - улыбнулась Нтанда, - но ответственность произвести первый пуск я предлагаю возложить на капитана нашего воздушного судна.
      С этими словами она вложила серую дощечку с привинченным к ней реостатом в руки Симбы. Тот даже немного растерялся от неожиданности. Но быстро пришёл в себя.
      - Ага, как ответственность, так капитану, - деланно недовольно проворчал Симба, разглядывая незамысловатый прибор, - ну тогда, давайте-ка, каждый хватается за что-нибудь, прикрученное к полу, ну или за какую-нибудь прочную и неподвижную деталь интерьера. А то, знаете ли, на испытаниях различных устройств, опережающих своё время, хе-хе, разное может произойти.
      Все, присутствующие на мостике очень серьёзно подошли к исполнению пожеланий капитана, и через три минуты там не было никого, кто бы ни ухватился бы за что-нибудь неподвижное.
      - Все готовы? - Симба обвёл присутствующих долгим пристальным взглядом.
      Нестройный хор голосов возвестил о том, что все присутствующие готовы мужественно встретить любые неожиданности, связанные с испытанием инновационного оборудования.
      - Ну, тогда, кто не спрятался, тот сам себе злобный дятел, - с этими словами Симба Ситоле начал медленно сдвигать ползунок реостата из крайнего положения. Сначала ничего не происходило, затем дирижабль вздрогнул, и у всех, находящихся на мостике возникло ощущение того, что их вес несколько увеличился на короткий промежуток времени. За этот промежуток времени, как оказалось, дирижабль взмыл над погружающейся в вечерние сумерки равниной более, чем на двадцать метров. Но, надо отметить, никто не упал и даже не пошатнулся сколь-нибудь заметно.
      - Испытания прошли успешно! - провозгласил капитан, - предлагаю отметить это событие торжественным ужином с умеренными возлияниями, ибо то, что произошло, это действительно важно. Очень важно. Так что, Гугу, распорядись, что бы ужин подали в кают-компанию, ну и добавили в меню что-нибудь вкусненькое, сверх обычного.
      - С радостью, капитан, - выразил старпом своё отношение к полученному распоряжению. И, уже обращаясь ко всем, продолжил, - всем прибыть в кают-компанию через сорок минут для участия в торжественном ужине, в соответствии с распоряжением капитана.
      - Господин старший помощник, - вдруг обратилась к нему Амади, - вкусненького, если это возможно, побольше.
   Глава 17.1
      Дирижабль "Алигета" уверенно молотил морозный воздух винтами. Исчерченная складками снежных барханов скатерть снежной равнины уплывала назад. Экспедиция достигла своих основных целей, и теперь воздушный корабль лёг на обратный курс. Но уже скоро надо будет остановиться. Пусть и ненадолго. Теперь у них был свой маг, и останки погибших недавно коммандос и олча, заваленные камнями в лагере гильдии "Черное Золото" на берегу острова, следовало всё-таки сжечь, от греха.
      Тела под камнями остались нетронутыми, звери до них так и не добрались, и в нежить они не обратились. Но теперь, благо появились время и техническая возможность, дело довели до конца, исключив любые неожиданности, связанные с этими трупами, в будущем. Всё прошло штатно. Амади справилась с возложенной на неё задачей, хотя сам процесс ей большого удовольствия не доставил. После выполнения этой, не особенно приятной, но необходимой, работы, и сбора имущества погибших для последующей передачи его их соплеменникам, движение по направлению к стоянке олча на острове Холодных Слёз было возобновлено. И, уже к концу дня, впереди, у самого горизонта, можно было различить невесомые, вертикально поднимающиеся, слегка выгибающиеся на ветру, ниточки дымов от далёких очагов олча.
      Утром, когда бледные лучи Джуа вернули в мир свет и порождаемые им тени, дирижабль величаво подплыл к становищу олча. Внизу, на сверкающем снегу, можно было различить силуэты встречающих. Их было трое. Симба с племянником спустились вниз. Они, ожидаемо, увидели там обоих стариков, Выргыргылеле и Тынэвири. Третьей же была та самая женщина, которая выпала с островного дирижабля во время того, как его тушу трепали и рвали духи ветра. И, надо отметить то, что она ещё умудрилась при этом выжить.
      - Рад видеть тебя, Симба, - проскрипел Выргыргылеле, - но я не вижу с тобой никого из тех, кто ушёл незадолго до твоего появления. Не знаешь, что с ними?
      - Знаю, - Симба, посмотрел в глаза старейшине, - охотники твои погибли в бою. Но мы привезли сюда всё их имущество, которое смогли найти. Что бы вы могли распорядиться им по своим обычаям.
      - Хорошо, - Выргыргылеле отнюдь не выглядел радостным, хотя и известие о том, что материальная сторона вопроса всё-таки худо-бедно, но улажена, немного подправила его настроение.
      - А мужчина и девушка, которых они сопровождали? - проявил интерес Тынэвири, с ними что?
      - Мужчину подстрелил последний из тех, что преследовал их, - Симба замялся в поисках слов для описания понятия "стазис", - но он не умер, мы, с помощью артефакта, остановили его время, и займёмся лечением, когда прибудем в поместье. Девушка же прилетела с нами, она наверху, на дирижабле.
      - А вы наказали того, кто стрелял в мужчину? - продолжал допытываться въедливый шаман.
      - Нет, не успели, - Ситоле усмехнулся, - его задрал ангъяк.
      - Ну, значит, он всё равно наказан, - хмыкнул шаман, и назидательным тоном добавил, - даже злой дух может сделать доброе дело, однако.
      Единственная женщина же в этой мужской компании пока хранила настороженное молчание, поскольку очень нечётко представляла себе своё ближайшее будущее, не говоря уже о далёких перспективах. Пока она просто ловила каждое слово, произнесённое в этой беседе, пытаясь как то заполнить большие лакуны в своём понимании создавшегося положения. Но, наконец, дошла очередь и до неё.
      - Да, как то невежливо мы себя повели, - галантно улыбнулся Симба, - обращаясь уже непосредственно к ней, - представлюсь, меня зовут Симба, я глава хоть и древнего, но очень небольшого рода Ситоле. А это, - он повёл рукой в сторону Адио, - мой племянник, мой наследник, и единственный, кроме меня, член рода. Зовут его Адио. Прошу любить и жаловать.
      Женщина натянуто улыбнулась, видимо сказывалось охватившее её волнение, но, тем не менее, она нашла в себе силы не показывать, насколько неуверенно себя чувствует:
      - Очень приятно, меня же зовут Энвис фехр Ллир, - и опустила взгляд своих тёмно-зелёных, ведовских глаз, - и меня очень волнует моё будущее. Люди, у которых я тут в гостях, сказали, что всё нужно обсуждать с вами.
      - Они вас не обманули,- улыбнулся Симба, - в связи с этим я предлагаю вам подняться на борт нашего воздушного судна, мой племянник, - он перевел взгляд на Адио, - вас разместит и распорядится, что бы вам помогли устроиться. А я тут ещё улажу кое-какие вопросы с почтенными хозяевами, и к вечеру мы сможем вдумчиво поговорить и обсудить сложившуюся ситуацию.
      - Ну, выбор-то у меня, судя по всему, не особенно богатый, - глубокомысленно заметила женщина, и вопросительно посмотрела на Симбу - ну что, подниматься?
      - Да, - подтвердил Симба и продолжил, обращаясь уже к племяннику, - размести мейстрес Энвис, проследи, что бы ей выдали всё, что может понадобиться, ну и покорми даму, если она пожелает, - улыбнулся он.
      - Понял, - Адио обернулся к Энвис, - ну, пойдёмте, будем на борт карабкаться.
      Энвис улыбнулась и двинулась за ним. Когда она начала подниматься по извивающейся верёвочной лестнице, Тынэвири, опять подойдя к Симбе, ехидно поинтересовался:
      - А что это, твой кит себе ещё и плавники отрастил? - имея ввиду, вероятно, те самые треугольные антигравитационные артефакты.
      - Да, - не стал отрицать очевидное Симба, и, обернувшись к старейшине, продолжил, - ну, пойдём к какому-нибудь костерку, о многом надо поговорить.
      - Однако да, - согласился с ним Выргыргылеле, - поёдем к нам в ярангу.
      И они степенно, как и подобает руководителям, отягощенным ответственностью и многочисленными заботами, проследовали вглубь становища.
      А Энвис и Адио уже таки забрались на борт. В галерее у входа их встречали. Женщина тут же с интересом уставилась на экстравагантной расцветки шевелюру Уоссвы, который стоял ближе к входу. Второй встречающий, Гугу Алакви, пристроился чуть подальше. Он, правда, убедившись, что те, кого ждали, без потерь добрались до цели, сразу же поспешил откланяться, сославшись на занятость.
      - Ну и ладно, - хмыкнул Адио и обернулся к механику, - пойдём, друг мой, поселим даму. Ну и снабдишь её всем необходимым и тем, что она необходимым посчитает сверх того, - и, опять обернувшись к Энвис, сказал, - кстати, совсем забыл, тот импозантный мужчина, что нас покинул столь поспешно, что я его даже представить не успел, это наш старший помощник, Гугу Алакви. А перед нами - наш главный механик, Уоссва Ндиди.
      Уоссва наклонил голову, обозначив поклон.
      - Очень приятно, - женщина протянула Уоссве руку, - Энвис фехр Ллир.
      И тут Уоссва удивил медикуса, да и Энвис, впрочем, тоже удивилась. Удивил тем, что бережно сжал изящные пальчики и поднёс к губам невесомую женскую ладошку, обозначая поцелуй. Дама смущенно улыбнулась. Уоссва же смеющимися глазами посмотрел на присутствующих и предложил следовать за собой.
      Через двадцать минут Энвис уже заселилась в небольшую, но вполне себе уютную каюту, получила постельное бельё, всякие мелочи, необходимые в повседневном быту. Она застелила постель и, расставив и разложив всё полученное у Уоссвы, только-только опустилась на стул, как послышался стук в дверь.
      - Войдите.
      Дверь открылась, за дверью был Адио.
      - Прошу прощения за беспокойство, - негромко сказал он, - я пришёл поинтересоваться, хорошо ли вы устроились и не нужно ли еще чего-нибудь?
      - Устроилась я замечательно, спасибо, только, - она немного замялась, - мы так быстро сюда переместились, что я только сейчас вспомнила, что внизу остался мой рюкзак, где все мои вещи. Все вещи, что у меня остались после крушения, - уточнила Энвис, и беззащитная улыбка опять поселилась не её лице.
      - Ну, это мы сейчас, думаю, поправим, - Адио начал что-то искать по карманам, - а где он лежит, рюкзак то?
      - Он лежит в яранге, где я жила, рядом с моей лежанкой.
      - Понятно, - пропыхтел медикус, продолжая ощупывать свои бесчисленные карманы, а так же небольшие футляры и сумочки, пристёгнутые к поясу, - а, вот оно, - удовлетворённо выдохнул Адио и пояснил, - вещь относительно недавно появилась у меня, а потому не обрела ещё привычного для себя, ну и для меня, места.
      Теперь он держал в руках толстую пластину в форме многолучевой звезды со сглаженными лучами, изящно выполненной из сине-фиолетового матового металла. Он сел в глубокое кожаное кресло, стоявшее у входа, сделал жест, призывающий сохранять тишину, и, сжимая в пальцах правой руки сине-фиолетовую звезду, на пару минут застыл, откинувшись на спинку кресла с закрытыми глазами. Открыв глаза, он провозгласил:
      - Дядя прихватит ваш рюкзак, он минут через двадцать уже собирается возвращаться.
      Энвис обескуражено посмотрела на медикуса.
      - Так вы сейчас с ним связывались, что ли?
      Да, а что? - Адио подарил женщине вопросительный взгляд.
      - Как вы с ним связались? Я офицер связи. То есть связь, это то, что я знаю от и до, по крайней мере, до недавнего времени я думала именно так, - Энвис разволновалась, аж щечки порозовели, - а тут я не могу понять, как именно вы умудрились организовать сеанс связи, причем, молча.
      - Ничего необычного, на мой взгляд, - Адио улыбнулся, - совсем немного магии, всего-то на всего.
      - Магия? - Энвис продолжала в высшей степени недоверчиво смотреть на Адио, - но разве с помощью магии можно реально устанавливать связь, пусть даже и на такие небольшие расстояния? Я слышала, конечно, какие-то невнятные легенды. Но вся связь, с которой я работала, имела в своей основе электричество.
      - Ну, видите, вот вы уже и узнали что-то для себя новое, - улыбнулся медикус, - если вкратце, то эта штука работает достаточно просто. На мостике установлен узловой артефакт. А индивидуальные амулеты связи, которых может быть до двадцати штук, завязаны через этот узловой артефакт в единую сеть. Соединение устанавливается оператором индивидуального амулета посредством мысленной команды, и управление сеансом связи осуществляется им так же мысленно. Особенности интерфейса управления и прочие детали потом узнаете. Сама связь тоже осуществляется мысленно. То есть, информация, которую вы хотите переслать, после того, как вы её сформулировали и дали команду на отправку, воспроизводится непосредственно в мозгу принимающего оператора. Как-то так вот, - Адио снова улыбнулся.
      - Невероятно, - выдохнула Энвис, - и каким образом вам удалось завладеть таким чудом? Это же, какие перспективы в организации коммуникаций открываются!
      - Поверьте, это не единственное чудо, с которым вам предстоит познакомиться, - Адио вынул из внутреннего кармана куртки хронометр, откинул мелодично звякнувшую бронзовую крышку, и, глянув на циферблат, закрыл прибор и отправил его обратно в карман, - дядя уже скоро должен быть. Мы запланировали большую беседу с вами. Нам очень многое нужно будет обсудить, для того, что бы прояснить будущее.
      - Я очень жду этого разговора, - призналась женщина.
      - Тогда поступим так, - резюмировал Адио, - как только всё будет готово, вас позовут, и проводят туда, где мы вас будем ждать. А пока, осваивайтесь, отдыхайте, - он улыбнулся и исчез за дверью.
      Слишком долго предаваться ничегонеделанью ей не пришлось. Минут через десять в дверь постучал один из представителей команды дирижабля, и сопроводил её в кают-компанию. В кают-компании у большого стола сидели Адио и Симба, а так же подавленно выглядящая девушка. Как только Энвис вошла, Симба Ситоле поднялся со своего места и заговорил:
      - Перво-наперво, дамы, позвольте, я представлю вас друг другу. Энвис фехр Ллир, - произнёс капитан, потом перевёл свой взгляд на девушку за столом, и назвал её, - Нтанда Молефе, наш партнёр.
      Дамы, в свою очередь, заверили окружающих в том, что им очень приятно. Симба пригласил Энвис садиться, указав рукой на один из свободных стульев. Та спорить не стала, и покладисто опустилась на сидение. Тем временем, капитан продолжил, обращаясь к Энвис:
      - Четвёртый наш партнёр, отец этой замечательной девушки, к сожалению, сейчас не может составить нас компанию, по причине того, что совсем недавно он был тяжело ранен. Кроме того, в нашу команду на правах, так сказать, стажёра на испытательном сроке, входит ещё одна дама, но с ней мы вас познакомим чуть позже. А сейчас я хотел бы задать вам несколько вопросов. Большая просьба, отвечать на них максимально правдиво. От этого будут серьёзно зависеть наши с вами дальнейшие взаимоотношения.
      - Задавайте, - обозначила свою готовность Энвис, отметив про себя, что от волнения во рту пересохло, - буду стараться отвечать максимально откровенно, - её взгляд, тем временем, после бесцельных блужданий по лицам присутствующих, предметам интерьера и обстановки, остановился на большой, пузатой, оплетённой соломой бутыли, стоявшей тут же, на столе, и, по всей видимости, наполненной вином. На что намекала и сплочённая группа винных бокалов в непосредственной близости от упомянутой бутыли.
      - Налить? - предложил Симба, проследив направление заинтересованного взгляда женщины, и потянулся к бутыли.
      - Если можно, - мило розовея, смутилась Энвис.
      - Ну и нам тогда тоже, - не преминул напомнить о себе Адио, - чтобы два раза не вставать.
      Симба вздохнул, видимо, мысленно посетовав на то, что молодёжь ленивая пошла, и ловко наполнил бокалы. Один из бокалов он протянул Энвис, которая, как завороженная, следила за тем, как тёмная жидкость маленькими густыми волнами накатывала на стены бокала и отступала, оставив прозрачно-багровую плёнку на стекле. Она протянула руку, чтобы принять от Симбы вино. Их глаза встретились, и одновременно соприкоснулись пальцы их рук. И тут она испытала взрыв таких ощущений, которых, как она с удивлением отметила про себя, она никогда, до этого момента, не испытывала с такой пронзительной и щемящей остротой. По позвоночнику пронеслись мурашки, заставив её, как ей показалась, даже немного поёжиться. Одновременно, в районе диафрагмы возникло совершенно незнакомое, томительно-сосущее ощущение, которое, спустя доли секунды, тёплой влажной волной обрушилось вниз, вызвав сладкий спазм. Сердце, захлёбываясь, застучало вдвое быстрее, чем обычно, и набирал силу мучительно-приятный, ласковый жар внизу живота.
      - Спасибо, - пролепетала она, не отрывая взгляда от его смеющихся глаз и чувствуя, как предательски горят щёки. Ноги её подогнулись, но она умудрилась относительно грациозно сесть на место и отвести взгляд. В мозгу её, как внезапно вспугнутая птица, заполошно металась паническая мысль-вопрос: "Что это со мной?" Но, сделав над собой титаническое усилие, она пригубила вино, и с удовлетворением отметила, что внезапно охватившее её странное волнение начало утихать, хотя бёдра еще слегка подрагивали и внизу живота продолжали, медленно успокаиваясь, плескаться волны будоражащего жара.
      - Я готова отвечать на вопросы, - повторила она уже сказанное, подобралась и, собравшись с духом, опять подняла взгляд на Симбу. А тот в это время, продолжая смотреть на неё, раскуривал свою трубку. Энвис бросилось в глаза то, что чёртик, умело вырезанный на чаше трубки, словно бы копировал сложную гамму чувств и эмоций, проступивших на лице капитана. Тут было и удивление, и лёгкая насмешка, и восхищение, и какой-то мягкий, обволакивающий гипнотический призыв к покорности. Она, как кролик перед удавом, внутренне застыла перед мягкой, но непреклонной силой этого взгляда, отстранённо отметив, что тёплые волны внизу живота снова набирают силу, предвещая полную потерю контроля над происходящим. Что бы хоть как-то совладать с собой, она чуть опустила лицо, тем самым разорвав визуальный контакт, и почти до крови закусила нижнюю губу. Эта боль немного помогла ей совладать с водоворотом малознакомых и неожиданных эмоций и ощущений.
      - Ну, тогда приступим, - глаза Симбы по-прежнему смеялись, и в них плясало искаженное отражение чёртика с его дымящейся трубки. Он положил на стол потёртую тетрадку, - скажите, кем вам приходится Блодуэн фехр Рис?
   Глава 17.2
   - Это моя мать, - удивлённо ответила Энвис, - я, честно говоря, ожидала других вопросов. Например, относительно моей службы в Королевском Воздушном Флоте. А вы задаёте такой, я б сказала, странный вопрос.
   - Ваша служба Королевству уже позади, и самое лучшее для вас будет, это забыть о ней, - Симба хмыкнул и продолжил, - и постараться, что бы об этом никто из окружающих тоже не вспоминал. А лучше вообще, перевоплотиться в какую-нибудь новую личность, не имеющую никакого отношения к лейтенанту звена Королевского Военно-Воздушного Флота Энвис фехр Ллир.
   - Почему?
   - А как вы думаете, почему вы выжили? - задал капитан неожиданный вопрос.
   - Ну, - растерянно пробормотала Энвис, - наверное, повезло мне.
   - А, скажите, не было у вас в жизни случаев похожих на этот, когда от крупных неприятностей вас спасало это ваше невероятное везенье?
   - Вы знаете, наверное, да, - задумчиво протянула Энвис, - пару случаев смогу точно вспомнить.
   - Классика просто, - Симба назидательным жестом поднял вверх указательный палец правой руки, - один раз, это случайность. Два раза, это совпадение. А вот третий раз, это уже тенденция, - он сделал незначительную паузу и закончил мысль, - однако.
   - Какая тенденция? - хлопая ресницами, как истинная блондинка, задала вопрос Энвис, Чувствовала она себя не в своей тарелке, чувствовала, что не понимает вещей, которые считаются окружающими просто очевидными.
   - Вот потому я вас и спросил о Блодуэн фехр Рис, - и, вы же видите, на столе лежит её дневник, разве это вам ни на что не указывает?
   - Вы считаете, что то, что описано в дневнике, действительно происходило?
   - Да, теперь мы в этом просто уверены, - Симба довольно улыбнулся, кроме того, когда вы лежали в забытьи после своего полёта, шаман понаблюдал за поведением эфирных существ вокруг вас.
   - Какие эфирные существа? Это же суеверия, - рассудок Энвис, рассудок материалистки, отказывался принимать всерьёз доводы собеседников, оперирующих понятиями из оккультных наук, - вы хотите сказать, что потусторонние существа действительно живут рядом с нами?
   - И это мне говорит женщина, чей отец является представителем волшебного народа Тилвит Тег, - Симба демонстративно-страдальчески возвёл очи горе, после чего продолжил, - духи вокруг вас, по словам Тынэвири, вели себя как то неординарно, как будто оберегали вас.
   - А вы не считаете, что он вас, мягко говоря, вводил в заблуждение?
   - А зачем врать в мелочах человеку, который добился того, что бы ваш современнейший дирижабль был уничтожен духами ветра?
   - Вы хотите сказать, что это он уничтожил дирижабль с помощью духов? - сказать, что Энвис была обескуражена, значит не сказать ничего. Её мир, основанный на материализме и рационализме, дал огромную трещину, - магия и вообще, всё потусторонне, в моём понимании, это не более чем легенды и сказки.
   - А как же тогда дневник вашей матери?
   - Ну, вы знаете, родственники всегда говорили, что у неё было не совсем хорошо с головой, и я воспринимала изложенное в дневнике, как следствие этого, не более того.
   - Просто замечательно! - саркастически прокомментировал её слова Симба, - вот он, воинствующий материализм в действии. Если что-то противоречит вашей картине мира, значит это просто мистификация, - потом он, уже серьёзно, продолжил, - и вы в серьёз считаете, что охотникам просто повезло, и по совершеннейшей случайности именно в этом месте и в это время возник смерч, воспрепятствовавший тому, что бы дирижабль закидал их становище бомбами?
   - Ну да, - смирилась с очевидным Энвис, - слишком много случайностей, что бы не обозначать некую закономерность. Хорошо, духи существуют и влияют на нашу реальность. Согласна. Но почему мне нужно изменить личность то?
   - Давайте по порядку. Начнём с того, что если вы вернётесь в Королевство, то, помимо того, что вам придётся рассказать о нас, чего бы мы, естественно, очень не хотели бы, вам придётся рассказать и не один раз, о том, как вы выжили. Единственная из многочисленного экипажа дирижабля, заметьте.
   - И? Пока ничего плохого не вижу.
   - Дело в том, что опрашивать вас будут люди, которые прекрасно осведомлены и об астральных сущностях, и о волшебном народе, и о магии. В отличие от вас они не считают магию сказками, они имеют детальные представления о возможностях, открывающихся перед магами. И люди эти придут к тем же выводам, что и мы. И с этих пор ваша жизнь изменится в худшую сторону. Вы перестанете быть человеком, вы станете инструментом достижения целей разведывательного департамента. Попутно вас будут пристально изучать, не гнушаясь самыми причудливыми и болезненными методами. Вы прочувствуете, что значит быть подопытной белой мышкой. В общем, что касается меня, то я так жить не хотел бы категорически.
   - Ну да, перспектива, мягко говоря, не радостная, - Энвис несколько сникла, - а что меня ожидает, если я вашему совету последую, и не буду возвращаться в Королевство?
   - Ну, в одиночку, вы, может быть, и выживите, но это будет жизнь на грани. Именно выживание, а не жизнь. Если же вы присоединитесь к нашей замечательной компании, то вы узнаете очень много для себя нового. Я уже не говорю, что многие организационные и технические вопросы по смене личности, по обеспечению весьма сносных условий проживания мы возьмём на себя. Кроме того, мы обеспечим вам возможность ознакомиться с эксклюзивной информацией. Вы сможете полностью раскрыть свой потенциал говорящего с духами. Обретёте немалые знания и немалое личное могущество.
   - Заманчиво, конечно, - Энвис погрузилась в раздумья, и, как неисправимый прагматик задала соответствующий вопрос, - но, тут нужны, ну, хотя бы минимальные гарантии.
   - Мы по прибытии на материк будем основывать новую гильдию, и вы сможете заключить с этой гильдией договор, который будет заверен в соответствии с законодательством Империи Кенин. Таким образом, некие юридические гарантии у вас появятся. Ну, если вы сочтёте рациональным, то этот договор можно будет оформить после того, как мы завершим комплекс мероприятий по смене вашей личности.
   - В общем, всё понятно, - Энвис, видимо, внутренне уже согласилась с предлагаемыми условиями. Да и что уж обманывать саму себя, человек, с которым она сейчас говорила, был ей очень, очень интересен, - но личность то менять обязательно?
   - Да. Седьмое управление Разведывательного Департамента, это не та организация, что бы совсем уж от поисков информации о пропаже целого дирижабля отказаться. Искать концы они наверняка будут. Уже хотя бы для того, что бы сфабриковать правдоподобный отчёт, который, к тому же, убережёт их от взысканий за провал миссии. Но не расстраивайтесь. Личность менять будет и Нтанда, - капитан обернулся к артефактору. Та кивнула, как бы подтверждая его слова, - и её отец. У них на то свои причины.
   - Понятно. Я согласна, - Энвис выглядела несколько усталой. Видимо разговор забрал у неё много душевных сил.
   Ну, тогда давайте расходиться, отдохнуть, я думаю, никому из нас не повредит, - подвёл итог Симба.
  
   Закончились хлопоты, связанные с изъятием уцелевших ценных узлов и агрегатов с останков "Косби" и их погрузкой в сети, висящие под брюхом "Алигеты". Члены экспедиции и примкнувшие совершили в становище охотников визит вежливости, попрощались с принимающей стороной, обменявшись с олча ритуальными благими пожеланиями и напутствиями. Наступила пора покидать снежные поля и выдвигаться по направлению к материку.
  
   По прибытии на материк Адио сначала показалось, что в родовом гнезде Ситоле всё было как всегда, как будто он и не покидал его вовсе. Но того безмятежного покоя, как в его прошлый визит сюда, уже не было, да и не могло быть. Ведь как только все члены экспедиции разместились и поселились. Нтанда развила кипучую деятельность.
   Она первым делом смонтировала и установила обучающий агрегат, не доверяя эту ответственную работу никому, разве что снисходительно приняв предложение об оказании посильной помощи, исходившее от Адио. Она же первой из всех водрузила себе на голову тиару, которая осуществляла непосредственную загрузку информации в мозг. Сейчас Нтанда решила изучить самое актуальное в текущей ситуации, а именно, всю доступную информацию по реанимационному комплексу, который они с Адио уже выгрузили и смонтировали в отдельном помещении. Нтанда ещё не избавилась полностью от головной боли, неминуемо следовавшей за использованием магического обучающего агрегата, как её место уже занял Адио.
   После Адио тиару водрузили на голову Амади - ей решили загрузить краткий курс медицинской сестры, ассистирующей при эксплуатации реанимационного комплекса. Дело в том, что она тоже изъявила желание помочь соратникам в деле возвращения Афолабе Молефе к жизни.
   И вот день настал. Афолабе, пребывающего в стазисе, поместили на лежанку реанимационного комплекса. Нтанда тщательно проверила, все ли гнёзда под источники питания заполнены соответствующими накопителями маны. Адио прогнал тесты оборудования. Амади полностью сосредоточилась и морально изготовилась.
   - Начали, - скомандовал Адио. Тут же Нтанда деактивировала артефакт стазиса, и из открытого входного пулевого отверстия на груди Афолабе тут же толчками начала выплёскиваться кровь. Но продолжалось это не более секунды. Амади быстро приложила к груди лежащего тампон, а Адио тронул один из сенсоров на панели управления комплексом. По панели пробежала цепочка изумрудно-зелёных огоньков. Раздалось тихое гудение, и одновременно заработали блоки артефактов глубокой общей анестезии и артефактов, затворяющих кровь. Убедившись, что смерть от потери крови пациенту не грозит, Адио, уже не торопясь, но сохраняя предельную сосредоточенность, произвёл ряд манипуляций с органами управления комплекса, последовательно включая и настраивая артефакты, отвечающие за поддержание жизни пациента и блок артефактов, призванных удалить из раны все посторонние предметы и частицы. Через долгие-долгие десять минут из устья раны показался комочек металла. Это была пуля, изрядно деформированная при встрече с лопаточной костью.
   Подождав, в соответствии с рекомендациями, полученными при изучении мануалов, еще пятнадцать минут, пока из раны будут удалены все осколки кости, фрагменты ткани, затянутые в раневой канал пулей и прочие инородные частицы, Адио отключил этот артефакт. Дамы же, затаив дыхание следили за тем, как медикус священнодействовал. А тот продолжал уверенно щёлкать переключателями и давить на сенсоры, последовательно приводя в действие те блоки комплекса, которые отвечали за самое главное, за процесс усиленной регенерации. Судя по показаниям счетчика на панели управления, до полного заживления раны оставалось чуть более восьми часов. Далее потребуется ещё 24 часа, чтобы организм окончательно нивелировал те негативные изменения, которые вызвал удар пули. А потом пациент уже сможет вставать на ноги.
   Адио улыбнулся и усталым взглядом посмотрел на девушек, ожидавших, что он скажет по результатам проделанной работы. В глазах Нтанды особенно заметно плескалось волнение.
   - Всё прошло замечательно, - успокоил своих ассистенток медикус, и, уже обращаясь к Нтанде, добавил, - чуть больше, чем через сутки папка твой будет почти, как новенький.
   Дамы, презрев все приличия, взвизгнули, видимо, от полноты чувств, и дружно повисли на шее Адио, демонстрируя ему, таким образом, своё восхищение. Надо отдать Адио должное, на ногах он устоял. Восстановив слегка утраченное равновесие, он обнял обеих девушек чуть ниже талии и повлёк их к выходу из помещения со словами:
   - Ну, всё позади. Теперь аппаратура и без нас справится. А ему в ближайшие сутки нужна тишина и покой, так что давайте выйдем отсюда, а там уже можно будет визжать, сколько душе угодно,
  
   Пока эта троица решала проблемы обучения и подготовки к важной операции и её проведения, Симба Ситоле занялся текущими делами поместья, вникал, после продолжительного отсутствия, во все нюансы, посещал и осматривал все сколь-нибудь значимые производства и хозяйственные объекты, размещённые в поместье. А Энвис ходила за ним хвостиком. Она впервые ощутила себя, если не в коллективе, то уже, всё-таки, причастной к какому-то большому общему делу. Покуда "Алигета" продвигалась с севера на юг, она, принимая участие в вечерних посиделках исследователей в кают-компании дирижабля, прониклась теми задачами, которые ставились перед командой, в которую зачислили и её. Задачи были грандиозны. Но и инструменты для достижения целей были. И было, за что бороться.
   Теперь надо было освоиться, и постараться занять своё место в этом коллективе единомышленников. Энвис сама не поняла почему, но она начала подсознательно доверять этим людям. Мало того, её всё больше тянуло к капитану, уже не молодому, но безумно притягательному для неё человеку. И, с течением времени, притяжение это только усиливалось. А это, в свою очередь давало дополнительную мотивацию к тому, что бы врастать в эту общность людей, сплотившихся вокруг него и воодушевлённых на достижение сформулированных им целей. Фактически основной целью было заново сформировать род Ситоле. Вдохнуть в него силу и молодость. И возвести его настолько высоко, насколько это вообще возможно. Обрести достойное место под светом Джуа.
   Это стратегическая цель. Тактика обещает быть изменчивой, и тактические цели могут менять свою важность применительно к ситуации. Но первая цель уже определена чётко. Необходимо наладить производство накопителей маны и организовать процесс их зарядки. Если это будет сделано, то тогда будет создана основа той ресурсной базы, опираясь на которую новая гильдия сможет достигать и последующих промежуточных тактических целей. Кроме того, необходимо каждому работать над собой, расширять круг своих возможностей. Набирать силу. Овладевать необходимыми знаниями. Расти.
   Эпилог. Немного о магии.
   Надо отметить, что отношение к магии и оккультизму у Энвис начало серьёзно меняться, особенно после того, как она поближе познакомилась с Амади и воочию убедилась в её возможностях. А у Симбы нашёлся исчерпывающий ответ на её законный вопрос, который она однажды задала ему, в один из вечеров, когда все участники проекта собрались для очередных посиделок за бокалом вина, включая уже достаточно окрепшего для этого Афолабе Молефе:
   - А почему же так получилось, что я, даже будучи дочерью представителя волшебного народа, совершенно не имела никакого представления о том, какое место магия и потусторонние существа занимают в реальной жизни? Почему тут проявления магии, пусть и слабенькой, заметны на каждом шагу, а у нас, в Королевстве Меридиан, упоминания о магии, волшебном народе, потусторонних существах и прочих оккультных вещах встречаются только в сказках и легендах?
   - Ага, правильный вопрос, - Самба улыбнулся и не спеша извлек свою трубку, как бы намекая на то, что разговор будет долгим и обстоятельным. Он набил трубку, налил себе терпкого, густого, почти чёрного вина в бокал и приступил к ответу:
   - Начну издалека, с того, что магом может стать почти каждый. Люди, у которых какой-либо магический дар отсутствует напрочь, очень редки. Но, существует и оборотная сторона этой всеобщей доступности.
   - Какая же?
   - Для того, что бы достичь на этом поприще сколь-нибудь заметных результатов, человеку, не имеющему в своём, если так можно выразиться, генеалогическом древе предков, которые были сильными магами, нужно приложить просто запредельные усилия.
   - То есть, - предположила Амади, - тут оказывает определяющее влияние наследственность?
   - И наследственность тоже, - согласился с ней Симба, - кроме того, во многих случаях заметное влияние оказывает и энергетическая насыщенность места проживания, - он затянулся, выдохнул дым и продолжил, - заметно влияет на общее развитие магического потенциала и интенсивность тренировок, их системная организация. Образ жизни. И даже питание, и то влияет.
   - Питание? - удивилась Нтанда.
   - Конечно, - Симба окинул взглядом всех, сидящих за столом, - вот, например для тех, кто практикует магию, основывающуюся, преимущественно, на энергии су, как я, очень полезно регулярно употреблять в умеренных дозах спиртовую настойку на грибе Рей-Чжи, который встречается только в некоторых провинциях древней Империи Чжоужэнь, что занимает значительную часть восточного материка.
   - А что, магическая энергия подразделяется на какие-то разновидности? - заинтересовался возвращающийся к активной жизни Афолабе.
   - Можно сказать и так, - Симба немного задумался, - вообще энергия су, она является жизненной энергией, обеспечивающей стабильное энергетическое состояние всех живых организмов. По энергетическим каналам наших тел циркулирует именно этот вид энергии. Энергия су существует и в окружающем нас пространстве, но в очень незначительной концентрации. То есть, при оперировании этим видом энергии основная проблема - это её сбор и аккумуляция в количестве, достаточном для эффективного применения. Этот вид энергии широко использовался воинами древности, до тех пор, пока не появилось достаточно эффективное огнестрельное оружие, само существование которого обесценило в значительной степени умения бойцов ближнего боя. А для того, что бы применять эту энергию и в дальнем бою, нужно достигнуть просто запредельных ступеней развития, а это требует максимальной концентрации на достижении этой цели и невероятных усилий, прикладываемых ежедневно. А способны на это очень и очень немногие. Я, вот, пошел по пути наименьшего сопротивления, то есть отдаю предпочтение технике, которая не требует подобной самоотдачи, притом, что техника позволяет добиваться сопоставимых результатов. Совсем другое дело, это энергия ма, в просторечье именуемая маной. Она содержится, в основном, как раз в окружающем нас пространстве. Наши организмы можно настраивать на оперирование и этой энергией, но резервуары под этот вид энергии приходится выращивать в энергетической структуре организма практически с нуля. Времени и сил это требует огромных. Вон, Амади не даст соврать.
   - Да, будучи ученицей, я посвящала массу времени тренировкам, основной целью которых и было расширение энергетических резервуаров для накопления маны, - Амади тяжко вздохнула, - я и сейчас провожу немало времени за этим занятием. Но чем дальше, тем всё медленнее и медленнее прогрессируешь, - грустно заметила она.
   - То есть магия, при сопоставимой с техникой эффективности получается более энергозатратной? - спросила Энвис.
   - Не совсем так, - возразил Симба, - просто для того, что бы использовать магию, человек должен предварительно затратить много времени и сил для достижения соответствующего уровня. Поднявшись на этот уровень, он сможет эффективно использовать эту самую магическую энергию, - он сделал большой глоток из бокала и продолжил, - А сопоставимых результатов он может в наше просвящённое время достигнуть, просто применив соответствующие технические средства. Исключением, может быть, является медицина, но то особый случай.
   Симба взял небольшую паузу, забросил в рот хороший пластик жирного сыра, запил его еще одним солидным глотком вина и вернулся к теме:
   - Таким образом, мы получаем то, что сопоставимые результаты достигаются примерно с одинаковыми энергетическими затратами. Но, в случае использования магии, сам оператор за счет возможностей собственного организма обеспечивает сбор и использование энергии в нужном количестве для достижения поставленных целей, А в случае использования технических средств необходимая для получения результата энергия добывается из энергоносителя, из угля, например. В первом случае надо полжизни положить на самосовершенствование, а во втором случае - просто купить нужный механизм и необходимое количество угля. И что же окажется проще для человека, родословная и условия существования которого не позволяют ему, по определению, достичь заметных результатов в магических науках? - закончил он мысль откровенно риторическим вопросом.
   - То есть, если я правильно поняла, - Нтанда присоединилась к разговору, - энергетические затраты, при использовании какой угодно энергии примерно одинаковы для достижения сопоставимых результатов, но при этом для мага существует потолок эффективности, определяемый его уровнем развития, как мага, а для технических средств потолок эффективности определяется энерговооружённостью и общим уровнем имеющихся технологий?
   - Совершенно верно, - улыбнулся Симба, - и поэтому, по мере того, как научно-технический прогресс двигался вперед, технические решения начали становиться всё более и более предпочтительными, по сравнению с решениями магическими. Например, дальнейший прогресс систем немагических вооружений, таких, как всё более мощные артиллерийские системы, значительно снизил ценность магов, использующих ману, как боевых единиц. Хотя и сейчас маги, достигшие высоких ступеней Постижения, являются грозной силой на поле боя. Но их мало. А пушек можно создать сколько угодно, тут ограничения только ресурсные. Таким образом, прорывными сейчас будут технологии, которые используют сильные стороны обоих магистральных линий развития, как технократической, так и магической. За примером далеко ходить не надо - посмотрите, что произошло в жизни общества с появлением на рынке компактных нагревателей, разработанных гильдией "Братство реторты".
   - Интересно получается, - взял слово Афолабе, - наибольшую эффективность даёт использование магической составляющей именно в области энергетического обеспечения. Но, притом, что запасы энергии формируются с использованием компактных носителей. Тот же компактный нагреватель обеспечивает хорошую энергоотдачу на достаточно продолжительное время именно за счет маго-алхимических процессов. А это значит, что если мы сможем разработать новые, или адаптировать имеющиеся силовые установки под использование накопителей маны, которыми мы недавно разжились, то мы сможем обеспечить рывок развития, сопоставимый или даже превосходящий тот прогрессивный импульс, который мы ощутили после выхода на рынок компактных нагревателей.
   - Да, это так, - подтвердила правильность умозаключений своего отца Нтанда, но потом задумчиво произнесла, - но как то всё слишком просто у нас получается, вы не находите? Ведь должен же быть какой-то серьёзный подвох. Его просто не может не быть.
   - Мы не узнаем об этих подвохах, пока не начнём реализовывать наши проекты, - Симба глубоко затянулся, выдохнул дым и продолжил, - Но, давайте вернёмся к началу разговора. К вопросу о том, почему магию в Королевстве Меридиана мало кто воспринимает всерьёз.
   - Да, этот вопрос меня по-прежнему интересует, - улыбнулась Энвис, заглядывая в глаза Симбы.
   - Так вот, в Королевстве, невзирая на то, что общество в целом весьма скептично относится к магии, есть целое Министерство магии, хотя об этом знают единицы. Это структура, о которой говорить принято ещё меньше, чем о Департаменте разведки Королевского Министерства Иностранных Дел или Департаменте Блюстителей при Королевском Министерстве Правды. И если и говорить, то только тихим шёпотом.
   - Первый раз слышу об этом, - выразила своё неподдельное удивление Энвис.
   - Я не удивлён нисколько, - улыбнулся в ответ Симба, - основной функцией этого Министерства является отбор и организация системной магической подготовки одарённых, имеющих потенциал подняться хотя бы до пятой ступени Постижения, или выше. Учить же тех, у кого потенциал оценивается ниже, признано прагматичными островитянами нерентабельным, То есть, те, кто в академию не попадает, без доступа к системе образования, имеет перспективу стать знахарем, в лучшем случае. Само собой, в силу причин, ранее обозначенных нами, подавляющее большинство студентов основного учебного заведения, находящегося в ведении Министерства - Королевской Академии Магии, это отпрыски древнейших и богатейших аристократических Родов и Кланов Королевства. Хотя и простолюдины туда попадают иногда. При наличии соответствующего потенциала, разумеется.
   - Как интересно то, - выдохнула Амади.
   - Да, это интересно, согласился Симба, - так вот, продолжим. Выпускники Академии распределяются решением Попечительского Совета Академии при Министерстве магии по направлениям подготовки. Сначала они, все, без каких бы то ни было исключений, работают на низовых должностях в качестве прикладных специалистов или полевых агентов, в зависимости от изученных направлений магии. В этом качестве они пребывают в течение десяти лет, причем два года из этих десяти отведено интенсивным курсам повышения квалификации при той же Академии. А затем родовитым представителям островной аристократии предоставляется выбор. Либо они продолжают свою деятельность в качестве прикладных специалистов или полевых агентов, чья служба регламентируется пятилетними контрактами, которые могут, по согласованию сторон, продляться на следующие пять лет, либо переходят на службу в высшие органы исполнительной власти Королевства в качестве руководителей среднего или высшего звена. Так же, при наличии десяти лет обязательной выслуги, они получают возможность полностью оставить государственную службу и посвятить себя проблемам Рода, Клана или любой другой деятельности, с государственной службой никак не связанной. У простолюдинов всё гораздо проще. Они могут либо остаться на службе по пятилетним контрактам, либо покинуть службу и заняться своими делами. В верхние этажи властной вертикали приглашать их никто не будет.
   - Ага, значит в Королевстве магия, это занятие для немногих одарённых, преимущественно из высшей аристократии, - полувопросительно обозначила своё понимание изложенного Энвис, - а для остальных её как бы и вовсе нет?
   - Именно так, - улыбнулся Симба, - в Империи Кенин же всё по-другому. Ты можешь поступить в Академию оккультных наук, имея весьма скромный потенциал, но при условии, что у тебя есть средства для оплаты обучения и желание тратить на это своё время, то почему бы и нет? - Симба снова отхлебнул из бокала, - поэтому в Империи много сравнительно слабых магов и целителей. А чем занимаются высшие маги, тоже никто толком не знает. Информация закрытая.
   - А я бесплатно училась, - картинно задрав носик, похвасталась Нтанда.
   - Ну да, те, у кого потенциал роста выше пятой ступени Постижения, те обучаются бесплатно, - согласился Симба, - при этом нет обязательной отработки, как в Королевстве. Принято считать, что квалифицированный маг всё равно вернёт государству стоимость своего обучения в виде налогов с результатов своей профессиональной деятельности.
   - Кстати, а ведь есть ещё один путь развития, - опять взял слово Афолабе, - те посохи, что мы нашли за вратами Стылой Тени, они же дают возможность использовать магию тем, кто с магией управляться не обучен.
   - Ну да, этот путь известен давно, - улыбнулась Нтанда, - и это артефакторика. Другое дело, что в настоящее время, когда утеряны основные компетенции по эффективной зарядке артефактов, этот путь очень энергозатратен. Высококлассные специалисты тратят уйму времени на подзарядку соответствующих накопителей, используя только возможности своего организма. У нас появилась возможность механизировать процессы изготовления и зарядки накопителей маны, значительно оптимизировав их. И, если мы реализуем эту возможность, то в артефакторике грянет революция.
   - Ну да, революция, - эхом отозвался Самба, - только давайте, всё-таки с революциями потерпим чутка. Сначала надо встать на ноги, обрести возможности защиты своих разработок и прочих достижений от загребущих лапок заинтересованных лиц и организаций, а в этих лицах и организациях, уверяю вас, недостатка не будет. А уж потом можно будет и революционный процесс начинать, но, опять-таки, тихонько, не торопясь. Так сказать, не привлекая внимания санитаров, - Симба улыбнулся, устало прикрыл глаза, и замер, откинувшись на спинку стула.
  
  
   КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
  
  
  
  
  
Оценка: 6.41*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"