Аннотация: Исторический детектив, продолжающий серию приключений полицейских Первого стана Московского уезда. Первая книга серии - "Эпик Московского уезда".
Часть 1. Околофутбольные страсти.
1.
Даже если бы самый уважаемый специалист Московской футбольной лиги сказал ему год назад, что они выиграют чемпионат Москвы, то Родион лишь улыбнулся бы и ни за что не поверил! Ну, в самом деле, команда спортивного клуба "Новогиреево" регулярно занимала места в середине турнирной таблицы и чувствовала себя комфортно. Никаких предпосылок на качественное изменение игры не было: играли на обычном своем уровне, без особенных взлетов и падений. Спора нет, коллектив подобрался хороший, крепкий - зачем попусту людей обижать - но для выигрыша Кубка Фульды, который, собственно, и вручается чемпионам Москвы, этого маловато. Нужны выдающиеся, в полном смысле этого слова, игроки, а их, по мнению футбольной общественности, не было. Ребята это прекрасно понимали.
Да, конечно, к ним присоединилась большая группа игроков с Рогожской заставы, но это были футболисты из лиги на порядок ниже, и мало кто из болельщиков принимал их всерьез. Что-то должно было произойти с командой супер ординарного: измениться тактика, улучшиться индивидуальное мастерство, выносливость. Но футбол и прекрасен своей непредсказуемостью, потому что жизнь спортивного коллектива, как кипящий котел, - сверху не видно, что твориться внутри. А идеи, подогреваемые снаружи огнем болельщицких страстей, бурлят в головах игроков, и грань между личными успехами и достижениями команды часто стирается. Человек ищет свое место в коллективе единомышленников (хорошо конечно, если единомышленников). Ведь, как не крути, каждый хочет стать чемпионом. Каждый!.. Иначе, зачем становиться футболистом.
Вопрос лишь в том, что это подсознательное желание может так никогда и не исполниться, и команда, как единый механизм, собранный из человеческих винтиков, может просто прекратить свое существование. Рождение команды часто зависит от обстоятельств, от чудесных случайностей, так же как и ее развал. Подсознательно в сердцах болельщиков и игроков живет слово "чудо", особенно в России, а чудо рождает любовь.
Но эти простые и, вместе с тем, вечные истины Родион понял позже, а пока утренний свет его жизни освещал лица друзей на футбольном поле. И в сердце жила любовь...
Однако давайте все по порядку.
Как пишут в анкетах, Родион родился и вырос в поселке, часть которого потом стала дачной местностью, находившейся на востоке от города, и своими глазами наблюдал становление и развитие здесь футбола. После изобретения этой удивительной игры англичанами покатился кожаный мяч по зеленым лужайкам многих и многих стран, запрыгал по головам игроков, зазвенел от мощных "шютов", и затрепетал в сетке ворот после точных неберущихся "киков". Сколько магии и романтики зазвучало в этих заморских словах. Поэма!.. Семимильными шагами понеслась игра по миру. Появилась новая загадочная порода людей - футболисты.
Кто же они такие?!.. Почему так вызывающе одеты?!.. В наше время, знаете, как-то не принято расхаживать в фуфайке и трусах при всем честном народе. Стыдно!.. Да еще и в большой компании таких же беспутных. Существовала даже популярная присказка: "Было у отца три сына: два были умными, а третий - футболист".
Отношение к игре существовало приблизительно такое же, как к цирку - необычно, непонятно, чудно. Зачем взрослые люди столько времени, потные и в пыли, которая сразу превращается на разгоряченных телах в грязь, гоняют круглый предмет, пытаясь запихнуть его между двух столбов с перекладиной? Понять невозможно! Цирк и есть, да и только!.. А наши сограждане любят цирк, поэтому желающих посмотреть состязание всегда собиралось много. Некоторые снимали пиджаки, закатывали рукава и брючины, и присоединялись к играющим. И, знаете что?.. Понравилось. Появлялся кураж и такая, казалось, пустяшная цель, как завести мяч в ворота противника, становилась вдруг удивительно важной, затрагивающей глубочайшие тайны человеческого существа. Страсти бушевали нешуточные, а нередко футбольный матч заканчивался массовой дракой. Тут уж в дело вступали судья и зрители, растаскивали дебоширов, успокаивали, заставляли мириться, и каждый раз после столь бурных выяснений игроки, иногда обнявшись, все вместе отправлялись в Торлецкую дубраву на пруды, чтобы смыть с себя следы отгремевшей баталии. А после, умиротворенные прохладой воды, расходились по домам, договариваясь о новой игре.
Но понемногу взгляд на футбол менялся, особенно среди мужской половины населения, и определение "футболист" стало звучать уважительно. Конечно, играли по большей части молодые люди студенческого возраста.
Собственно с этого все и началось. В дачный поселок на лето всегда наезжало большое количество студентов. Удивляться тут нечему, природа в Новогиреево то, что надо и прельщает своей красотой - тенистыми лужайками под сенью старых дубов, волшебным запахом диких цветов, растущих на полянах и по берегам прудов, тишиной и спокойствием летнего полдня. Среди деревьев-великанов и облюбовали первую площадку для игры в мяч.
- Родион, тебе обязательно нужно учиться, тогда будешь твердо стоять на ногах, - говорила мама. - Выбери профессию по душе, но надежную и современную.
Сказано - сделано. Вскоре после этих слов появился на курсах телеграфистов при Московском Центральном телеграфе, жизнерадостный студент Родион Весенин.
На первом же году обучения (а их всего-то было два) у него появилось множество друзей. Волею судеб собранные вместе молодые люди быстро находят общий язык, и, конечно, они вместе начали играть в футбол. Такая уж это игра, для энергичных, жаждущих самоутверждения, людей. Каждая победа ложилась новым кирпичиком в фундамент здания уважения товарищей по команде и себя. Возникало удивительное чувство поколения, молодости и перспективы. Правда, видения были призрачными, что конкретно они должны выиграть никто не знал. Но это и неважно, главное впереди маячил свет. Эти игры проходили во дворе здания, где находились курсы, после учебы. Так все свободное время Родион было наполнено футболом. Он играл и дома и на учебе.
Но ведь бывают и каникулы. Священное время! Летом, как мы уже говорили, многие студенты из Москвы разъезжались по пригородным дачным местностям. Появлялось много свободного времени. И погода... ах, погода! Не захочешь, а начнешь играть в футбол. Стали возникать студенческие футбольные лиги Подмосковья, а уже из них выросли клубные команды.
Лучшим товарищем Родиона был Николай Золышкин, которого ребята звали просто "Зола". Он играл левого крайнего нападающего, а Родион - левого защитника (бека), так что даже на игровом поле они всегда были рядом. Николай не был студентом, сразу после школы он пошел работать в вагоноремонтные мастерские в Перово, к отцу. Работа была грязная и тяжелая, это, конечно, не телеграф, но друзья никогда не обращали на это отличие внимания. Даже не задумывались. Какая разница, если они просто друзья? Так и шагали по жизни, как по улице поселка, рядом: один поменьше, светловолосый с коренастой походкой, - другой чернявый с вьющимися волосами, худой и длинный. И по характеру Зола был "короче", долго ждать не умел, часто "взрывался" и начинал громко высказывать недовольство. Но, выпустив пар (на это у него уходил примерно час), он успокаивался. Родион был более терпелив, предпочитал сначала все обдумать.
В команду, где играли друзья, начали приходить новые люди: рабочие и служащие, моложе и постарше. Появилось несколько игроков из богатых дачных семейств, по большей части сыновья инженеров-железнодорожников, коих было немало в поселке. Из числа этих семей возникли первые меценаты, и вскоре команда заявилась для участия в соревнованиях, проводимых Футбольной лигой Московско-Нижегородской железной дороги. Шаг вперед сделан и довольно серьезный. Юные сердца футболистов ликовали, когда, с маленькими спортивными чемоданчиками, в которых лежала форма и удивительно пахнущие кожей бутсы, выданные в клубе, они неслись по прямым улицам Новогиреево к стадиону. Душа рвалась и пульс зашкаливал! Ощущение предстоящего футбольного сражения, когда ты сможешь совершить спортивный подвиг, спасти свою команду от поражения или забить решающий гол в ворота соперников - это несравнимо ни с чем! Они были готовы отдать все силы, выложиться до предела, провести весь день на поле. Вся остальная жизнь теряла в эти минуты всевозможный смысл и уходила на второй план. Слова "футбольный матч" огромными, словно на афише стадиона, буквами стояли перед глазами. И ребята птицей влетали на пыльное игровое поле. Как они прекрасны в этот момент!..
Уважаемому читателю могут показаться очень пафосными эти слова, но, поверьте, преувеличения нет. Мы стараемся смотреть на мир глазами юных футболистов, по сути мальчишек. Думаю, каждый видел взъерошенных, раскрасневшихся и мокрых от пота пацанов, с упоением гоняющих ободранный мяч во дворе дома. Спросите у них.
- Родион, ты потеряешь последние силы, - говорила мама, с укоризной осматривая худую длинную фигуру с избитыми в синяках коленями, мечущуюся по дому в поисках спортивной формы. - Подожди. Сядь, поешь.
- Мама, мама, мне ужасно некогда!.. Я опоздаю на "мэтч", - упруго выговаривал Родион модное английское словечко, и защитник футбольной команды "Новогиреевского спортивного общества" исчезал в раскрытых дверях дома.
- И это зрелый человек. Надо же когда-нибудь поесть?! Какая беспечность?! А ведь он - телеграфист, - вздыхала мама, поглядывая на висящий в сенях таз, в котором вечером будет плескаться измазанная, но все равно красивая футбольная форма. - Ответственная профессия. Когда же ты повзрослеешь?!
Милая, милая мама, как она всегда переживает за спортивные успехи сына! Хоть иногда и ругается. Она словно двенадцатый игрок в команде, незримо присутствует на поле, и сын всегда ощущает это тепло и знает, что мама верит в него и от этого сил еще прибавляется.
В то же время Родион с запыхавшимся Золышкиным уже радостно здороваются на перекрестке.
Зола был ниже ростом, менее худощав, но удивительно шустрый. Быстрота его реакции поражала даже вратаря команды Соколова. В случае если мяч резко менял направление движения, ударившись о кочку на поле или по какой-нибудь другой причине, Зола все равно овладевал им с ловкостью гончего пса. Потому-то Николай и играл в команде левого крайнего нападающего - отсюда для соперников постоянно исходила угроза гола. Вообще он обладал хорошим ударом с обеих ног, и хотя удары были не очень сильными, зато коварными. Вратари противников не любили его удары, никогда не могли угадать, в какой угол последует "кик", и это часто приносило победу команде.
Вершины развития московский футбол достиг с образованием в 1910 году Московской футбольной лиги, куда сразу подала заявку команда "Новогиреево". Идея объединения футбольных команд города и его ближайших предместий давно витала в воздухе. Нужен был энтузиаст, который сделает первый шаг и возьмет ответственность на себя. Им стал владелец ювелирного магазина Роберт Фердинандович Фульда, давно развивающий футбол в Сокольниках и учредивший турнир на кубок своего имени. И вот теперь Кубок Фульды стал вручаться официальному чемпиону Москвы.
Для любого футболиста лиги не было ничего более красивого на всем белом свете. Серебряная чаша с тонкими изящными ручками на подставке из красного дерева и самое замечательное - филигранно выполненная фигурка бегущего с мячом футболиста - удивительная, точно передающая малейшие нюансы движения!.. Классная!.. Сколько раз он снился Родиону, удивительно четко, так что запоминался потом на весь день. Если есть идеальная вещь на свете - то это он!
В первый год участники соревнований были разделены на три категории, и кубок вручался команде, выигравшей турнир первой категории. "Новогиреево" было заявлено среди команд второго эшелона и это справедливо, потому что в первом находились в основном коллективы, являющиеся учредителями лиги. Но надо было с чего-то начинать, ведь впереди много работы, тренировок до седьмого пота, побед и поражений. Футболисты не боялись трудиться и верили - успех придет. Не может же труд пропадать даром, количество обязательно перейдет в качество! Есть законы, действующие не только в спорте.
И действительно, через два года клуб пробился в первую категорию. Дела шли неплохо, на протяжении нескольких лет команда стабильно занимала места в середине турнирной таблицы, но пока не мечтала о большем. Хотя нет, конечно, - в глубине души ребята мечтали. Зачем лукавить? Хотелось подержать Кубок Фульды в руках, почувствовать его вес, насладиться блеском. Но все понимали: чего-то недостает, чтобы быть чемпионами. "Морозовцы", да и еще ряд команд, сильнее. "Морозовцы" - это Клуб спорта Орехово, сокращенно КСО, футбольная команда, образованная при фабриках Викулы Морозова. Неоднократные обладатели Кубка, самая сильная команда последних лет!
"Новогирееву" же предстояло продолжать тренироваться и искать пути усиления игры. Источником будущих побед могло стать улучшение личного мастерства и физических кондиций, более четкая организация командных взаимодействий и применение современной тактики игры.
Но, как выяснилось позже, и руководители клуба тоже не сидели, сложа руки, а уже давно вели переговоры о переходе в подмосковную команду ребят с Рогожской заставы. Их команда состояла в основном из молодых рабочих металлического завода Гужона и имела статус "дикой". Такие коллективы соревновались в лиге "диких" команд, выходцев из небогатых районов, у которых не было денег для вступительного взноса в Московскую футбольную лигу. Переговоры шли непросто, бюджет "Новогиреева" не такой уж и большой, поэтому предложения выдвигались только отдельным, лучшим игрокам Рогожского кружка спорта, но парни Бориса Чеснокова оказались на удивление сплоченным и дружным коллективом. Сам Борис, обладающий потрясающими организаторскими способностями, проявил твердость, отстоял права своих товарищей, и, в конце концов, "Новогиреево" и РКС объединились под флагом подмосковной команды.
И вот теперь, через пять лет после образования лиги, они стали чемпионами! Фу-у-у... дайте передохнуть!
2.
Родион сидел в беседке во дворе, подставляя лоб осеннему прохладному ветерку, и маялся, ему было невыносимо плохо. После вчерашнего празднования победы в чемпионате голова раскалывалась на части. Нет, больше таких приключений организму не надо. В висках колотили пневматические молоты из золиных мастерских. Мало того, что нарушение спортивного режима, так еще и вред здоровью. Теперь он будет следить за количеством выпитого, одного бокала сухого вина достаточно, и не поддаваться ни на какие уговоры. Все, решено! Бу-у-ум, бу-у-ум, бу-у-ум...
Мелкий дождик шуршал листьями в саду и яблоки, чистые, как свежевымытое лицо ребенка, весело покачивались ему в такт. Дождинки скапливались в листьях старых высоких деревьев и уже крупными каплями скатывались на крышу беседки с тяжелым металлическим звуком. Каждый удар троекратно отдавался в его несчастной голове.
Все, больше не могу, надо пойти попросить у мамы какого-нибудь порошка!..
Родион совсем уже собрался идти в дом, когда с улицы раздался звонкий голос:
- Родя!
Лучшему его товарищу Золышкину все было нипочем - ни вчерашний праздник, ни сегодняшний дождь. Дал же бог здоровья, просто порадоваться можно за друга.
- Я здесь, в беседке. Иди сюда.
Через несколько секунд с противоположной стороны стола торчала вихрастая голова Золы. Округлившиеся серые глаза говорили о том, что произошло что-то неординарное. Сдвинутые брови и хмурый вид не предвещали ничего хорошего.
- Новость знаешь? - на стол с размаху плюхнулся слегка подмоченный дождем журнал "К спорту"... Свежий номер.
- Какие могут быть новости? У меня голова после вчерашнего, как чугунный котел - ничего не соображает.
В глазах Николая забегали ехидные искорки, словно то, чего он давно ждал, наконец свершилось. Он нетерпеливо заерзал на стуле, оглянулся по сторонам и, понизив голос, сказал:
- Кубок украли!..
- Какой кубок? - Родион медленно хлопал ресницами, пытаясь собрать части своего тела в единое целое и наделить это сооружение хоть каким-нибудь смыслом.
- Ты что, вообще ничего не понимаешь?! - Зола уже не мог сдерживать голос. - Кубок Фульды украли!
Вдалеке появился свербящий звук и начал медленно приближаться, как будто паровоз двигался к станции, но был еще в ближайшем перелеске. От этого гул казался приглушенным, но вот поезд вырвался на открытое пространство и стал стремительно наступать. Звуки окружающего мира стали четче, цвета ярче. И дождь, шумящий где-то вдали, оказался совсем близко, и стоило только высунуть голову из-под крыши беседки, и отчетливо проступили бы капельки, летящие к земле. Подставить лоб под прохладные дождинки было просто необходимо...
Родион вдруг понял, что эти метаморфозы происходят только с ним. Похоже, мозги (сколько уж их там осталось - неизвестно) неспешно вставали на место.
Николай продолжал испытующе смотреть на изменения, происходящие с лицом друга.
- Во!.. Кажется, ты стал понемногу соображать, - Зола ядовито улыбнулся.
- Извини, я только здесь, под дождиком, стал чуть-чуть оклемываться. Непостижимо, как ты можешь быть таким бодрым?
- Уши не надо развешивать во все стороны, я два бокала растянул на весь вечер, а ты каждый тост - "до дна". Тоже еще, гусар нашелся.
- А мне не мог сказать? - укоризненно бросил Родион, - Друг называется.
- Что ты - трехлетний ребенок? Простые вещи ему объясняй.
- Так все вроде "до дна" пили.
- Все, да не все... Ладно, хватит. На-ка вот... читай.
Зола раскрыл журнал на странице "Новости футбола" и повернул к Родиону. Освещения в беседке хватало, да и дождь, похоже, собирался заканчиваться, кое-где на небе появились разрывы в тучах, угадывалось солнышко.
Первый же абзац популярного издания гласил:
" ...сенсационное событие в поселке Орехово Московской
губернии. Украден Кубок Фульды - самый знаменитый
футбольный трофей Москвы. Кража произошла прямо из
здания Клуба спорта Орехово... "морозовцы" находятся в
сильном недоумении... Полиция начала расследование... "
На всякий случай Весенин заглянул на следующую страницу, но никаких опровержений сказанного там не было. И на третьей... и на четвертой...
Стоп!.. Нужно просто поверить, хотя и сложно.
Должен заметить, уважаемый читатель, что Кубок Фульды давно находился в Орехово. После четырех подряд побед в чемпионатах Москвы, он был передан "морозовцам" на вечное хранение, как признание выдающихся спортивных достижениях клуба. Так решило собрание комитета лиги совместно с представителями всех клубов, и, наверное, это справедливо. По крайней мере, споров такое решение не вызвало. Вместо кубка вручали памятные знаки каждому футболисту команды победителя.
Глаза Родиона переместились на Николая, нервно постукивающего ногами по деревянному полу беседки. Терпение его явно подходило к концу, надо что-то говорить - иначе начнется обычная канитель.
- Кто же его украл? - повторил он первую глупость, пришедшую в голову. И ошибся.
- Ты что, горький пьяница, совсем офонарел! - Зола вскочил и забегал вокруг стола, - Русским языком написано: полиция ведет расследование! "Сено", я на тебя просто удивляюсь!
Это еще школьное прозвище среди товарищей. Фамилия Весенин - оттого и "Сено".
- Хорошо, хорошо. Не кипятись, - Весенин миролюбиво замахал руками.
Сделав несколько кругов над осажденным городом, Николай на бреющем полете вновь уселся на стул. Было смутное ощущение, что расстояние, проделанное им, равнялось рывку по левой бровке поля. В данный момент Зола атаковал, сейчас будет делать гол.
- Ты понимаешь, что все это значит? - заговорил он. - "Новогиреево" только-только завоевало титул, и Кубок тотчас украли. Какая шумиха поднимется? Скандал!!!
- Да, подумают, что кто-то из наших стащил, вроде как, раз кубок выиграли, то давайте его сюда. Позор на всю лигу.
- Конечно. Мне кажется, что это явная провокация. Вся футбольная Москва всколыхнется, и начнутся обсуждения в комитете лиги, такие, что, в конце концов, чемпионство могут отобрать или назначат переигровку всего чемпионата.
- Ну, это ты слишком хватил - всего чемпионата! Так можно любую игру опротестовать... Но делать что-то надо, - Родион задумчиво уставился на Золышкина.
Похоже, Николай понемногу остывал и был готов к дальнейшему обсуждению - перестал колошматить ногами по полу и обхватил голову руками.
- Я думаю - это кто-то из "морозовцев", - уже спокойно сказал Коля. - Больше некому. Если подумать, - это всего лишь красивая серебряная ваза. Для человека нефутбольного других достоинств она не имеет. Небось, обидно стало.
В его словах была доля правды. Чемпионство "Новогиреево" завоевало только в последнем туре в заочной борьбе с КСО. Сложилась очень острая ситуация - перед решающей игрой "морозовцы" догнали подмосковный клуб по очкам и имели явный шанс в пятый раз подряд стать чемпионами. ...Ажиотаж стоял невероятный! Болельщики обеих команд только и говорили о предстоящих встречах, весь город жил ожиданием конца недели. "Новогиреево" должно было играть на лучшем стадионе Москвы у Калужской заставы - площадке Замоскворецкого клуба спорта (ЗКС). Там мечтал сыграть любой футболист! Ровное изумрудное поле - так и хочется пробежаться по травке. Народу собралось невиданно много. На афише перед стадионом помимо слов о свободном доступе публики и о том, что матч состоится в любую погоду, сообщалось об осуществлении прямой телефонной связи с Орехово, где в эти же минуты КСО будет играть с Кружком футболистов "Сокольники" (КФС). В газетах вовсю обсуждались перспективы команд, возможные варианты составов и травмы игроков. Безусловно, выступать на родном поле в окружении своих болельщиков намного легче, и, поэтому, по общему мнению, у "морозовцев" шансов победить в чемпионате больше.
Но самая неблагодарная вещь в футболе - прогнозы. Легче погоду предсказывать. Тем и прекрасна любимая многими игра и никогда не будет ей конца!
Впрочем, начало "Новогиреево" неважно: проигрывали сначала 0-1, потом 1-2. И тогда Золышкин сравнял счет...
Сколько раз позднее он скажет, что это самый важный гол в его жизни - не сосчитать, и действительно, важность забитого мяча в этой ситуации была для команды неоспорима. Появился шанс изменить все, стать героями чемпионата. Конечно, на футбольном пути встречается немало радостей и горестей, побед и поражений. Дальнейшие события, произошедшие после победы в первенстве Москвы, окажутся столь неожиданными, что заставят наших друзей по-другому взглянуть на значение игры в человеческой жизни. А пока футболисты "Новогиреево" почувствовали "запах крови".
В конце второго тайма лидеры команды Канунников и Борис Чесноков забили еще по голу, и "Новогиреево" выиграло 4-2. А по-настоящему игроки поверили, что победили, только когда к кромке поля подошел человек с рупором и сообщил зрителям, что Орехово проиграло дома 0-2.
Свершилось!..
И теперь получается, что вместо радости такой казус.
- И теперь попробуй докажи, что не кто-то из "Новогиреево" стащил кубок, - голос окончательно вернулся и глупость сложившейся ситуации начинала раздражать Родиона. - Скажут: захотели настоящий Кубок Фульды в руках держать. Как будто только ради этого мы столько сил отдали во всем чемпионате.
Николай упруго встал из-за стола и устроился на перилах беседки, а затем, поболтав слегка ногами, сказал:
- Надо настоящего вора найти. Другого выхода снять подозрение с команды, нет.
И, все-таки, Весенину не очень верилось, что вором является кто-то из "морозовцев", как-никак они его товарищи по спорту, а значит порядочные, сильные люди. Не хотелось даже рядом ставить слова футболист и вор.
- Это понятно, - Родион тоже встал из-за стола и направился к перилам. - Но какую еще реальную ценность может представлять Ку...
И тут он вспомнил, как сломал нос.
3.
Та домашняя игра с "Орехово" в конце сезона имела огромное значение: если команда выиграет у прошлогоднего чемпиона, то шансы на победу в чемпионате многократно возрастут, и поэтому настрой на игру был запредельный. К тому же, матч на выезде "Новогиреево" проиграло со счетом 1-6. Сами понимаете - игроки рвались в бой взять реванш.
Борис Чесноков, а к тому времени он уже был безоговорочный капитан команды, собрал всех перед игрой в помещении футбольного клуба для обсуждения тактики на игру. Добротный бревенчатый домишко стал любимым местом сбора спортивной поселковой молодежи. Общество по благоустройству дачного поселка специально выделило участок рядом с полем для этих целей, а руководство клуба выстроило подходящее здание, и условия для работы были замечательные.
Повезло, все-таки, что Борис пришел со своими ребятами в подмосковный клуб. Он - человек уникальный, таких организаторских способностей надо поискать, да и футболист отменный. Команда сразу признала его своим лидером, и никаких альтернатив не было. Этот невысокий крепкий парень обладал поистине многогранным талантом и пользовался в коллективе настоящей любовью. Удивительно: казалось, он был братом не только Ивану и Сергею, также пришедшим в команду, но и всем остальным игрокам. Семья Чесноковых выросла до размеров "Новогиреевского спортивного общества".
Но, вернемся к делу. Игра началась на неимоверных скоростях. По левому флангу, где играл Весенин, у "морозовцев" играл нападающим Аркадий Хавацкий - игрок напористый и хитрый, довольно высокого роста, поджарый, он особенно много хлопот доставлял в игре "на втором этаже". В команде из Орехово было много англичан, а их мастерство играть головой общеизвестно. По-видимому, Аркадий перенял у них навыки, а затем подогнал под собственные физические данные. Но и коньком Родиона была верховая игра, и уступать Хавацкому он не собирался. Несколько раз они сошлись в жестких единоборствах, поочередно выигрывая мяч, лишь воздух с резким шумом вырывался из легких, когда тела соперников ударялись друг об друга.
Зрители с удовольствием наблюдали, как атлеты высоко выпрыгивают и зависают в воздухе перед тем, как начать обратное движение вниз. Время словно останавливалось в такие моменты, а под формой становились видны контуры фигуры спортсменов, угловатые черты каждой проработанной на тренировках мышцы. Виделось в этом что-то от образов античных олимпийцев. Такие моменты всегда запоминаются и нередко всплывают в памяти после матча.
В один из моментов второго тайма с правого края нападения "Орехово" последовал резкий "кросс" через все поле в штрафную площадь "Новогиреево", и Родион выпрыгнул отбивать мяч. Немного отвел голову в сторону, чтобы удар получился сильнее, и не заметил прыгающего вслед за ним слева Хавацкого. В ту секунду, когда голова соприкоснулась с мячом, его несчастный нос угодил прямехонько в лоб ореховца. Искры посыпались из глаз; день померк, и неожиданно наступила ночь; Весенин увидел сначала все планеты Солнечной системы, а затем и далекие галактики; голову пронзила резкая боль.
...Очнулся он на земле - голова звенела, как валдайский колокол, из носа хлестала кровь. Подбежавший судья остановил игру и вместе с Золышкиным усадил Родиона на скамейку первого ряда трибун. Все его замечательные спортивные белые трусы, да и фуфайка тоже, были залиты кровью. Красные пятна на белом материале выглядели, словно плащ тореадора на арене боя быков, даже с противоположного конца поля можно было это заметить. Стадион возбужденно шумел, все зрители смотрели в сторону потерпевшего.
- Надо срочно обратиться к врачу, - назидательно сказал прописную истину судья. - Сейчас фельдшер отведет вас в поликлинику.
С противоположного конца поля, смешно переваливаясь с ноги на ногу, спешил человек в белом халате. По регламенту соревнований на матче обязательно должен был присутствовать медицинский работник, как раз для таких вот несчастных случаев.
Вокруг Родиона столпились игроки.
- Капитан, - обратился судья к Борису Чеснокову. - Разрешаю произвести замену.
Весенин поднял залитое кровью лицо на Золышкина. Тот только покачал головой:
- Ну и угораздило тебя, Родя. Больно?!..
Существующая в данный момент отдельно от тела голова утвердительно кивнула.
- Ты потерпи, пожалуйста. Сейчас доктор кровь остановит и в больницу отведет, а я сразу после матча за тобой приду. Ладно?
Зола! Лучший в мире Зола! Как он переживал за друга! Теплая волна беззаветной юношеской дружбы окутала ноющее тело Родиона, и боль немного отступила. На глаза навернулись слезы.
Подоспевший фельдшер заранее на ходу доставл из чемоданчика вату, бинты и склянку с йодом.
- Коль, ты иди, играй, - Весенин попытался улыбнуться. - За меня не переживай - все будет в порядке. "Врежте" им, как следует.
Николай взглянул на окровавленное лицо друга еще раз и побежал сражаться на футбольное поле за двоих...
Когда доктор и пациент подошли к зданию новогиреевской поликлиники, видок у Родиона был что надо. Из ноздрей торчали белые ватные тампоны, вся форма в крови, хорошо хоть лицо успел умыть. Голова ужасно болела, и познабливало.
- Ничего, - сказал "гиппократ". - Сейчас Лев Егорович тебя быстро вылечит. А я побегу на стадион, мало ли какой еще, не дай Бог, случай приключится. Держи голову повыше.
Фамилии фельдшера Весенин не знал, он в поселке человек новый, а вот врача Пантелеймонова уважали все окрестные жители. Человек весьма преклонного возраста, опытный и дело свое знал - будь здоров (в прямом и в переносном смысле слова). В такие руки можно отдать свое здоровье, не раздумывая.
Передав больного с рук на руки, футбольный эскулап поковылял на поле, как любой грузный человек, он шумно пыхтел и отдувался. Остался пациент с доктором в кабинете один.
- Ну, уважаемый спортсмэн, - Лев Егорович с удовольствием выговорил популярное словечко, - садитесь вот на стул поближе к окну, посмотрим.
Родион уселся на краешек и повернул лицо к свету. Доктор Пантелеймонов надел более сильные очки, подошел и стал внимательно разглядывать пострадавший предмет. Нос распух и приобрел густой сине-красный цвет. Минуту он осматривал его с разных сторон, потом сказал:
- Сейчас потерпите немного, возможно будет больно.
И стал аккуратно ощупывать нос пухлыми волосатыми пальчиками. Появились болевые ощущения, но Родион изо всех сил старался не подавать вида. Эта малиновая картошка, располагающаяся посередине лица, настолько увеличилась в размерах, что мешала нормально смотреть.
- Да-с... Похоже, есть смещение, - доктор задумчиво оглядел футболиста. - Что-нибудь еще беспокоит? Голова не кружится, не тошнит?
- Вроде, нет. Просто словно на плечах котел чугунный и болит сильно.
- Ну, милейший, а как вы хотели? Хорошо... для начала выпьем валерьянки и используем лед.
После этих слов внутри Весенина произошло какое-то шевеление, словно затаившийся зверь наконец решил выйти из укрытия, отчего он вскочил и быстро заходил по кабинету. Лев Егорович вопросительно смотрел поверх очков:
- Похоже, вы чего-то недоговариваете. Может быть, не хотите лед прикладывать?
У Родиона было странное ощущение - он не мог управлять своим телом. В каждой клеточке потревоженного организма зудела маленькая пчела и не давала стоять на месте. Когда же он начинал двигаться, то чувствовал себя лучше. Минуты три, под изучающим взглядом доктора, пациент колесил по комнате. Потом смог остановиться и рассказать о своих ощущениях доктору.
- Ничего страшного, не волнуйтесь, - сказал Лев Егорович. - Болевой шок, тормозивший нервную систему, проходит, и возбуждение, возникшее в ней после пережитого, проявляется сильнее. Ваш организм нормально реагирует и скоро все закончится. Если вам от этого легче, то продолжайте ходить. Пелагея, приготовь валериану и грелку со льдом.
В раскрытых дверях показалась медицинская сестра с уже приготовленными средствами, она по обыкновению угадывала желания Льва Егоровича заранее: вместе они работали очень давно. После того, как Родион выпил валерьянку, прошло минут десять, и доктор большими пальцами обоих рук с тихим щелчком поставил хрящик носа на место. Движения его завораживали плавностью и какой-то интеллигентностью, легко угадывалось желание облегчить страдания больного, в поселке доктор - положительный герой. Процедура, конечно, было не очень приятной, но что делать, иначе так на всю жизнь и останешься с кривым носом, а Родион этого не хотел. По утрам в зеркале ему казалось, что он достаточно симпатичный молодой человек имеющий шанс понравится девочкам. Расставаться с этой мыслью как-то не хотелось.
- Вот и все. Сейчас ложитесь на кушетку, аккуратно прижмите лед к переносице и отдохните так часок. Потом я Вам выпишу необходимые лекарства, и отправитесь домой. А через денек-другой придете мне показаться.
Выйдя вслед за доктором, сестра прикрыла дверь в коридор, и Весенин остался в тишине...
От соседнего кабинета его отделяла легкая перегородка - стенка, не доходящая до потолка около полуметра. По верху проходили узкие окошки без стекол, из которых свет проникал в смежную комнату. Такие перегородки были во многих помещениях поликлиники.
Примерно через полчаса, когда нервы начали потихоньку приходить в порядок, в соседний кабинет вошли доктор с новым пациентом. Прислушавшись, Родион понял, что это Хавацкий, голоса слышались вполне отчетливо. Футболист жаловался на головную боль и спрашивал, нет ли у него сотрясения мозга, в ведь он доиграл матч до конца. Как же оппонент Весенина по спортивной площадке переживал за свое драгоценное здоровье! Прямо противно слушать!.. После душеспасительной беседы Лев Егорович заверил Хавацкого, что сотрясения нет и нужно просто успокоиться. Потом, извинившись, вышел.
Сквозь закрытую дверь Родион услышал отдаленный голос Золышкина. Видимо, так как матч уже закончился, Николай быстро переоделся и пришел справиться о друге. Вслед за этим зажурчал спокойный баритон Пантелеймонова.
"Морозовец" в соседней комнате продолжал что-то отрывисто произносить, похоже, разговаривал вслух сам с собой. Слова звучали негромко, но в тишине пустого кабинета было слышно практически все:
- Успокоиться... Нужно успокоиться... Безвыходных положений не бывает... Но... Они же не могут простить, не могут. Закон... Нет, ведь не все потеряно... Нужно успокоиться...
Странно, Родион знал Хавацкого, как уверенного в себе человека, даже местами наглого. А тут! О чем это он? Может, футбольные страсти так захватили, что голову потерял. Или... Ура-А-А!.. Наверное, ребята выиграли матч и теперь практически на девяносто девять процентов "Новогиреево" - чемпион. Вот молодцы!
- Я должен взять этот Кубок... Должен... - бормотание продолжалось, - Иначе конец... Других вариантов нет... Конец!.. Нужно успокоиться... Успокоиться...
По коридору раздались шаги Пантелеймонова, тихо послышалось снова:
- Успокоиться... Успокоиться...
В соседнюю комнату вошел Лев Егорович и, вручив нападающему лекарство, посоветовал ему отправляться вместе с командой домой. А уже через минуту доктор зашел к Родиону:
- Приходил ваш приятель - очень хороший молодой человек - так энергично рвался вас повидать! Насилу я его угомонил, объяснил, что все в порядке и отправил домой. Приятно, однако, видеть такую дружбу.
- Спасибо, доктор. Николай действительно - мой самый лучший друг... - Весенин положил грелку на тумбочку. - Раз уж вы всех отправляете домой, то может, и я пойду.
Пантелеймонов улыбнулся:
- Да, пожалуй. Как чувствуете себя? Ничего?.. Ну, слава Богу. Вот возьмите рецепт и потихоньку идите. Вы же, насколько я знаю, здесь недалеко живете? И не забудьте, через пару дней ко мне.
Мама только покачала головой и сказала:
- Ну что, уделался! Горе ты мое...
4.
Тогда Родион не придал словам Хавацкого особого значения, думал - проиграли, расстраивается человек, хочет Кубок Фульды еще раз выиграть. Но теперь, когда кубок украли, его слова зазвучали по-другому. И оказалось, что неприятности уже у "Новогиреево" и положению команды не позавидуешь.
Футболисты по-прежнему сидели на перилах в беседке, но Зола уже не болтал ногами, а рассеянно смотрел на солнечных зайчиков, улыбающихся в лужах, переваривая рассказанную Весениным историю. Небо окончательно очистилось от туч, и все вокруг сияло первозданной свежестью.
- Я хоть и грешил на "морозовцев", но сам до конца не верил, - наконец сказал Николай. - Неужели Хавацкий взял... Зачем?
- Чтобы опорочить нашу победу.
- Только для этого? Мелковато. Неужели Аркадий такой гад, ведь вместе же в футбол играем?
- По крайней мере - это единственная причина, которую я себе представляю. Да и слова его собственными ушами слышал. Факт на лицо.
- Надо его вывести на чистую воду. Взять с поличным и представить общественности.
- А если все-таки не он? Может Кубок Фульды имеет какие-то другие достоинства, которых мы не знаем, может быть за ним кто-то давно охотиться?
- Но почему такое совпадение: только "Новогиреево" победило - и сразу украли? - не сдавался Николай.
Да, совпадение слишком явное, вариант с Хавацким представлялся самым правдоподобным. Но ожидать такого от футболиста просто чудовищно. Необходимо было ехать в Орехово и разбираться.
- Слушай, - задумчиво сказал Родион. - У меня же в Орехово тетка живет, мамина сестра - Евдокия Георгиевна! Мама сама родом оттуда. Я могу к ней съездить погостить несколько дней и послежу за Аркадием. Вдруг он меня выведет на место, где прячет Кубок. А?..
В то, что Кубок украл их товарищ по спорту, по-прежнему верилось с трудом.
- Точно, и я с тобой! - оживился Зола, но потом воскликнул - Черт, меня же с работы не отпустят!..
Николай работал в вагоноремонтных мастерских в Перово, а дисциплина там была строгая, если что - сразу уволят без лишних разговоров.
- Родь, давай в выходной поедем.
- Нет, ждать до выходного нельзя - время дорого. Может, он его продать хочет или на серебро переплавить. Да мало ли что.
- А тебе-то на работе разрешат отлучиться? - использовал мой приятель последнюю возможность.
- Да, мной довольны. Проблем, думаю, не будет.
- Елочки точеные, ну почему мне так не везет! Я тоже хочу вести расследование... Может, в полицию заявим? - Зола очень расстраивался, он привык всегда быть в самой гуще событий.
- Не кипятись, я с тобой буду связь поддерживать по телефону. А в полицию нельзя, вдруг Аркадий все-таки не при чем. Не хватало только еще одного скандала в футбольном мире. Скажут: точно "Новогиреево" кубок стащило и сваливает на "морозовцев". Вообще не отмоешься.
Золышкин насупился и, глядя в сторону, пробурчал:
- Извини, про полицию это я сгоряча ляпнул, не подумав. Ты прав, конечно.
Долго Николай в состоянии меланхолии находиться не мог и тут же затараторил:
- Только звони почаще, каждые два часа.
- Что ты, обалдел что ли! Как я успею? Буду звонить при первой возможности. В крайнем случае, на телеграф к нам сообщение пришлю, а ребята тебе передадут. Не будешь же ты весь день на почте сидеть, тебя же с работы не отпустят. Успокойся, пожалуйста. Это тогда проще вместе поехать, но тогда тебя могут уволить.
- Тебе хорошо говорить. Ну, а Алевтине Георгиевне что скажешь?
- Объясню сложившуюся ситуацию. Про Хавацкого говорить не буду. Скажу, что от имени команды хочу уточнить детали кражи прямо на месте, а заодно и тетку повидаю. Давно собирался.
Зола тяжело вздохнул, окончательно смирившись со своей участью. Каких усилий ему это стоило словами не передать!
Родиону тоже было жаль, с другом было бы надежней и веселей. Умопомрачительная его шустрость могла очень пригодиться, он гонял по поселку со страшной скоростью - словно одновременно находился сразу в нескольких местах. Но что поделаешь, других вариантов он не представлял сейчас. Хотя, может еще и в Новогиреево придется побегать - кто знает? Незаметно для себя, Весенин рассуждал уже как начинающий детектив.
Друзья вышли из беседки и направились к дому. Сад высох после дождя и стоял очарованный этим ясным осенним днем. Оставшиеся листья на деревьях пожелтели и трепетали на слабом ветерке, словно махали на прощанье, провожая Родиона в дорогу. Тонкая грусть ранней осени смешивалась с грустью расставания и создавала неповторимую волшебную атмосферу ожидания. Солнце заливало все кругом ярким светом, придавая краскам сочность и, в то же время, прозрачность, акварели. Но Весенин ничего этого не замечал, его мысли были уже далеко - в Орехово...
- С собой, что будешь брать, - вернувшийся уже от грустных мыслей Зола теперь не унимался. - Надо маскировку придумать, тебя же все ореховские футболисты знают, да и болельщики тоже. Начнутся расспросы: зачем, почему. Лучше инкогнито.
- Сюртук возьму длиннополый с высоким воротником, на голову - котелок. Хорошо бы еще усы накладные или бороду, только где их взять.
Надо сказать, что наши молодые люди обожали детективные романы, начинающие набирать популярность в те годы. Ах, какие находчивые были в них сыщики!
- Можно в парикмахерской попробовать. Хотя нет, еще в канцелярию полиции доложат, лучше не рисковать. Давай из воротника от моего старого пальто попробуем сделать.
- Не похоже на человеческие усы будет, - Родион сомнительно покачал головой. - Он же из ондатры у тебя.
- Нормально, мы аккуратненько сделаем. Я как-то пробовал. Такие густые усы получаются - будешь, как настоящий армянин.
Николай, поднимаясь по ступенькам крыльца, продолжал:
- Эх, тебе бы револьвер с собой...
Весенин поднялся следом за ним в дом и закрыл дверь.
5.
Уже при подъезде к Орехово поражаешься обилию фабричных труб: не смотрите, что поселок, а на деле - настоящий город. В центре селения над прочими домами возвышаются огромные корпуса фабрик, складов. Жизнь местного населения практически полностью посвящена ткацкому делу. Если судьба уготовила тебе родиться в Орехово, то хочешь - не хочешь, а будешь фабричным. Производство здесь имеет законченный цикл: только закупается сырье, а на выходе уже готовая продукция, причем качественная, славящаяся не только в России.
Панорама поселка произвела на Родиона сильное впечатление. Рядом с трубами стремительно уходит ввысь колокольня Богородице-Рождественского храма. Располагающийся на возвышении, он построен с размахом, и не уступает по красоте лучшим московским церквям. Словно исполинский белый лебедь величественно плывет над людским морем. Картина действительно символична: две прекрасных человеческих особенности местных жителей - трудолюбие и вера в Бога, позволили произойти здесь чудесам промышленного прогресса. Невольно в душу закрадывается вопрос - что главное? Какое качество сильнее?.. И, все же, железнодорожные пути приводят сначала к храму...
Савва Васильевич Морозов основал свою ткацкую империю на берегу реки Клязьмы почти сто лет назад с немалым размахом и любовью. С тех пор фамилия Морозовых известна по всей необъятной России, как символ целеустремленности и настойчивости, и с разных мест едут люди сюда на работу. Сыновья и внуки Саввы Васильевича переняли у отца дело и выстроили новые фабрики. Разрослось Орехово и сомкнулось с близлежащим Зуевым. Губернскими властями давно рассматривается вопрос, и говорят, скоро будет решен, об именовании Орехово-Зуево уездным городом.
Много сделал для этого умерший десять лет назад Савва Тимофеевич, внук основателя фамилии, которого простые люди называли с любовью Саввушкой. Какие морские глубины, какая небесная высь скрыты за этим немудреным прозвищем. Новомодные ныне революционеры называют капиталистов кровопийцами на теле пролетариата, но разве могут рабочие таким именем величать своего угнетателя. Нет, слишком большое уважение звучит в нем. По делам судит народ. По делам.
Старался не отставать и другой внук Саввы Васильевича - Викула Елисеевич. Если Саввушка хозяйничал в Орехово и Никольском, то Викула Морозов развернулся на другом берегу реки, на родине деда, - в Зуево. Совместными усилиями двоюродных братьев выросли: больница, парк народного гуляния с открытой сценой, школы, технические училища, благоустроенные казармы для проживания рабочих с семьями, зимний театр, турбинная электростанция и, наконец, стадион.
Давно уже, еще при Савве Васильевиче, появились здесь английские мастера ткацкого дела, появились сами и привезли с собой футбол. Сначала играли обособленно, но постепенно и русские люди начали гонять мяч на пустыре, полюбили игру и уже ей отдавали предпочтение перед лаптой и городками. Да и как такую игру не полюбить: скорость, азарт, единоборства. Победители - настоящие герои. Далеко не последнюю роль исполнили ореховские англичане в создании лиги, что и говорить - для развития футбола в Московии "морозовцы" сделали очень много. Давайте будем справедливыми.
Когда Родион ступил на платформу железнодорожного вокзала в Орехово, была уже вторая половина дня, многие возвращались домой из поездок и толпа, дружно сойдя с поезда, устремилась на площадь, где стояли извозчики. Лето уступило свои права и, хотя было еще достаточно тепло, налетающий порывами ветер не оставлял сомнений, что за спиной шелестящей желто-оранжевой осени притаилась русская зима с метелями и сугробами по колено. Мужчины, надев длиннополые сюртуки, котелки и легкие шарфы, деловито доставали из нагрудного кармана часы и, мельком взглянув на циферблат, с удовольствием хлопали крышечками. И тотчас изящные дорогие вещицы, блеснув инициалами, вновь исчезали в кармане. Женщины, в накинутых поверх платья длинных плащах, слегка кокетливо поглядывали на идущих рядом пассажиров. Кто-то нес с собой довольно громоздкий багаж, кто-то важно вышагивал впереди носильщика.
Были путешественники и попроще - ремесленники и рабочие в холщевых куртках, картузах и сапогах. Они звонко выстукивали каблуками по цементному перрону, прижимая к бокам завернутые в плотную бумагу инструменты и вещи, купленные в Москве и нужные для ведения хозяйства. Хотя и в Орехово было почти все для обустройства нормальной жизни, но местные рабочие - народ с понятием, и, например, за тульским самоваром, ехали если не в Тулу, то хотя бы в Москву.
Платформа напротив была построена из дерева, и чтобы доски не гнили, их прибили к поперечинам с расстоянием в дюйм, отчего вода, в случае дождя, скатывалась и уходила в землю, все здесь продумано до мелочей. Кого-то такая щепетильность может раздражать, а Весенину казалось, что так и должно быть, если уж делать, то на совесть. Пассажиров на платформе не наблюдалось, и только одинокий городовой прохаживался между дуговых фонарей ночного освещения. Такие фонари использовались на многих станциях Московско-Нижегородской железной дороги, в частности в Новогиреево. Светят они ярко некими таинственными синеватыми лучами, но это довольно опасные штуки - сам Родион однажды чуть не пострадал. В таких устройствах в качестве источника света используется "вольтова дуга", по сути дела - постоянный разряд молнии между двумя металлическими стержнями. И непрестанный потрескивающий противный звук будоражит нервы. Конечно вся конструкция закрыта сверху стеклянным колпаком, но ведь стекло такое хрупкое, а при повышенном любопытстве... Одним словом, когда Весенин пришел домой, вся растительность на правой руке до локтя отсутствовала. Дело было летом, и рукава рубашки он закатал.
- Хорошо, что только на руке! - укоризненно сказала мама, а в глазах светилось беспокойство. - Когда ты повзрослеешь, Родион?..
Впрочем, это дело прошлое.
Итак, надо было с чего-то начинать расследование. Если Родиону прямиком направляться к тетушке, то сегодняшний день можно будет считать потерянным, а ему хотелось бы побыстрее разузнать о Хавацком. Где живет? Кем работает? Кто его друзья? Вопросов много - времени не очень.
Как театр начинается с вешалки, так и футбол начинается со стадиона, - решил он. Возможно, у команды КСО сейчас вечерняя тренировка и тогда Аркадия надо искать в парке "Народного гуляния". Так сложилось, что у "морозовцев" два стадиона: один, старый, в парке и новое поле на котором проводятся только официальные игры. За годы выступлений в соревнованиях, проводимых Московской футбольной лигой, команда "Новогиреево" играла на обоих полях, и дорогу в храм футбола он знал отлично. Идти было не сильно далеко, через центр поселка в сторону реки, поэтому извозчика решил не брать, чтобы не привлекать лишнего внимания. Затеряться в толпе прохожих, поднять воротник, шарф повыше и порядок. Лицо у Родиона, на его взгляд, ничем выдающимся не отличалось, такое же, как у всех.
Главная улица поселка оставляла приятное впечатление - широкая, окруженная с обеих сторон двух, а иногда и трехэтажными зданиями, по преимуществу каменными. Телеги, экипажи, огромное количество прохожих, все, как в хорошем провинциальном городе. На первых этажах располагались лавки, мастерские и трактиры. Народ, проходя мимо, деловито всматривается в витрины. Вообще самое подходящее слово к местному населению - "деловитый", все чем-то заняты, праздно шатающихся нет. Эти люди знают, чего хотят, и умеют ценить время.
Ближе к концу улицы дома стали деревянными и одноэтажными, появилось больше грязи, а в переулочках угадывались какие-то подозрительные личности, шатающиеся от одной обочины дороги к другой. Прямо все впечатление испортили! Хорошо, что Весенину нужно было сворачивать к парку, здесь люд снова стал приличнее, и от сердца отлегло.
Нет в России ничего идеального. Нет. Что делать?!
Но вот, слава Богу, и место отдыха трудящихся. Достаточно большой зеленый массив с зонами для отдыха и развлечений, вдоль дорожек киоски с чаем, квасом и молоком - все довольно недорого, множество скамеек, играет духовой оркестр. Рай, да и только!
В конце главной аллеи открытая сцена летнего театра, рядом клумбы и деревья, огороженные скамейками для зрителей. Ага, отлично! Здесь за зданием театра начинается футбольное поле. Проскочить тропинкой, и спрятаться в кустах акации, кажется, они должны быть рядом.
Родион пересек площадку для зрителей. Поскольку артисты сегодня не выступали, то народу было мало, только две барышни расположились в дальнем углу с книгами.
Какое, все же, красивое сооружение, миновать такое, не обратив внимания, невозможно. На подобной сцене самому хочется запеть:
"Белой акации гроздья душистые
Вновь аромата полны,
Вновь разливается песнь соловьиная
В тихом сиянии чудной луны!
Помнишь ли лето: под белой акацией
Слушали песнь соловья?..
Тихо шептала мне чудная, светлая:
"Милый, поверь мне!.. навек твоя".
Годы давно прошли, страсти остыли,
Молодость жизни прошла,
Белой акации запаха нежного,
Верь, не забыть мне уже никогда..."
Казалось знакомые ноты так и звучат под симпатичной треугольной крышей, словно висящей в воздухе на ребрышках тонких деревянных планок, и откликаются эхом в двух ажурных нишах по краям подмостков. Какая естественная и тонкая красота! Словно знаешь заранее - театр подпоет тебе и не будет ни одной фальшивой ноты. Странное чувство, будто эта сцена тебе родная. Первый раз было такое с Родионом. Не такой уж он хороший певец, хотя дома есть гитара, и балуется иногда романсами.
Маме нравится, но это же - мама.
Впрочем, акация уже отцвела, и на веточках раскачивались тоненькие стручки с горошинами. Помните свистульки из детства? Наверняка каждый делал их. И запах, в песне верно поется, с одной стороны неповторимый запах цветов, с другой - запах распустившихся необычными кистями листьев. Один из ароматов детства - такой яркий и навсегда. Весенину захотелось остаться здесь, в кустах, надолго, может быть - навек.
Опять он отвлекся на воспоминания, а ведь ему повезло: на футбольном поле действительно шла тренировка. Ура!.. И, кажется, его никто не заметил, все игроки увлеченно выполняли упражнения. Отрабатывали навесы в штрафную площадь и "кики" по воротам. На поле находились первая и вторая команды, как обычно после отработки стандартных положений состоится двухсторонняя игра. Что ж, придется подождать, у всех команд лиги двухсторонка завершает тренировочное занятие. Ему действительно улыбнулась фортуна.
6.
С вечера небо затянули тяжелые серые тучи, и к ночи пошел дождь. Земля, за последние несколько дней и так разбухшая от воды, моментально стала черной и скользкой. Захолодало и от надгробий, разогретых днем на все еще жарком солнце, исходил едва заметный пар, но дождь стал сильнее, и они быстро остыли. Сгущающаяся темнота и пелена дождя скрыли очертания отдаленных могил, мир сузился до нескольких метров, поблек и опустел. Все пока еще живое искало пристанища и таилось, готовясь к ночлегу.
Старый, сгорбившийся от прожитых лет, сторож Афанасий не успел до дождя обойти территорию кладбища и теперь с тоской смотрел на небо. Краем глаза приметил мокрого черного пса, прошмыгнувшего между могильных камней. Убежал...
Обход все равно придется делать, таковы правила. Батюшка не любит беспорядка. Но Афанасий не хотел торопиться: глядишь, совсем похолодает, и тучи рассеются - в такое время года могут и ночные заморозки грянуть. Старик всякого повидал на своем веку и ничему не удивлялся. Был он один на этом свете, один как перст. Бог не дал ему детей, а жена и родители давно умерли. Больше не женился, потому что, честно признаться, ростом не вышел и женщин всегда побаивался, особенно крупных с большим бюстом. Так и жил один. Привык. Помыкался на белом свете и, в конце концов, прибился к зуевскому кладбищу. Здесь было тихо, и его никто не обижал. Батюшка относился к нему с пониманием, но соблюдения распорядка и чистоты требовал, Афанасий и сам это хорошо понимал - покойники требуют уважения. Впрочем, батюшка был "ненастоящий", это сторож его так называл для простоты. Какой может быть поп в беспоповской старообрядческой церкви? Старые священники давно умерли, а новых по канонам без епископа и быть не могло. Просто для совершения служб и обрядов прихожане сами выбрали наиболее толкового единоверца, пользующегося общим уважением. И все.
Работы на кладбище немного: присматривать за могилами, посетителям помочь, да наводить чистоту в часовне после богослужений. Бывало, его просили ухаживать за могилами, платили медяки, но он и им радовался. Вот она часовня, совсем рядом. Пока не окончательно стемнело можно различить ее облик.
Дождь громко стучал по оббитому железом небольшому куполу церкви. Конструкция часовни, как говорят строители, - "восьмерик" на "четверике". Первый этаж - четырехстенный, второй - восьмистенный. Справа пристроен дополнительный придел. Все здание бревенчатое, стоит на каменном фундаменте. Бревна покрыты специальным маслом, чтобы не разрушались от времени, и от этого кажутся совершенно черными. Такие же и оконные рамы, а вот наличники и ставни по какой-то невероятной прихоти выкрашены в ослепительно белый цвет. Когда становится темно, закрытые на ночь окна сияют, словно глаза огромного чудовища, годами чего-то ждущего в этом далеком от суеты жизни уголке. Сторож работал здесь давно, но никак не мог привыкнуть к такой картине, и явственно понимал, что не привыкнет никогда. Просить батюшку, чтобы ставни перекрасили, он не решался, а заняться этим сам - боялся.
Неожиданный порыв ветра распахнул настежь дверь сторожки, вырвав ее из рук Афанасия, и бросил в лицо горсть холодных капель. Старик поежился, захлопнул плотнее дверь и скрылся внутри. Здесь находился его дом и кров. Свой прежний дом он продал за бесценок, кто дал бы хорошие деньги за такую развалюху, и решил доживать свои дни на кладбище. Близость покойников не пугала, а наоборот умиротворяла его, заставляя размышлять о вечном.