Её звали, и она всегда приходила. Не было случая, чтобы она отказала хоть кому-то. Она была милосердной. Нет, она не работала медицинской сестрой, как вы могли подумать, и не была связана клятвой Гиппократа, представая каждый раз перед одром страждущего. Ничего подобного. Просто милосердие её было таким абсолютным, что не допускало даже мысли об отказе в помощи. Склоняясь к ожидавшему её прихода, она заглядывала в его глаза, ища подтверждения тому, что желанна. И если находила его, то с радостью и смирением выполняла просьбу. Проведя своими тонкими пальцами по глазам умирающего, закрывала их навсегда.