Всю жизнь глядятся в ночь
Усталые глаза
В пути шофер-дальнобойщик.
Он знает лучше всех,
Он может рассказать,
Что наша жизнь - шоссе,
Шоссе длиною в жизнь.
Арсеньев К
Николай Петрович готовился к рейсу. Был он уже опытным шофёром со стажем, категории "С+Е". Дальнобойщиком мечтал стать с детства, с тех пор, как увидел дядю Мишу, заехавшего к ним как-то раз на своём грузовике-рефрижераторе. С восторгом рассматривал маленький Коля блестящий, как будто отполированный, кузов машины. А когда послушал рассказы дяди о поездках, которые тот с упоением рассказывал, не забывая чуть-чуть их приукрасить, его захватила романтика путешествий.
И вот, теперь он уже шофёр дальних дистанций, на шикарном, фантастически красивом новеньком грузовике, о котором дядя, находящийся сейчас на пенсии, мог только мечтать, работает в серьёзной фирме под названием "ТрансАвто". Романтики, конечно, с возврастом, поубавилось. Но всё-таки каждый раз, собираясь в рейс, Николай чувствовал нервное возбуждение в ожидание новых впечатлений.
Ездил он с напарником - Лёшей, несмотря на то, что сейчас это уже не больно практиковалось - считалось, что одному идти в рейс выгоднее, не надо делить заработок. Но при этом почему-то все забывали, что когда работаешь без напарника, необходимо останавливаться на ночлег, платить за стоянки. А остановишься в поле, - и наутро в баке может не оказаться горючего, а запасное колесо найдётся прикованным к дереву с номером телефона, хочешь выкупить - звони. А можно и в похуже историю вляпаться.
То ли дело вдвоём, один спит - другой рулит. Может и получалось чуть меньше выручки на брата, но зато меньше проблем; к тому же, веселее вместе - были они почти одногодками, обоим чуть за тридцать пять, быстрее - без остановок на ночлег, и безопаснее - напарник его неплохо владел восточными приёмами борьбы, да и бита на всякий случай имелась - всякое может в дороге случиться, к счастью, пока бог миловал. Питались они в придорожных кафе. Но, чтобы часто не останавливаться, Николай готовился к рейсу капитально - подзапасался целой грудой бутербродов, благо жена его была мастерица по этому делу. Он был, как говорится, мужчина в теле и любил хорошо поесть, да и Алексей ему не очень уступал . Но зато как приятно в дороге, на свежем воздухе съесть бутерброд с беконом, приправленный нарубленными яйцами, помидорами и сыром, обильно посыпанный перцем, мелко нарезанными зелёным лучком и зеленью, а на десерт - бутерброд с маслом и джемом. Чай или кофе из термоса, либо соки, а также фрукты и печенье дополняли их завтраки и ужины.
Николай Петрович жил недалеко от фирмы. Поэтому он отправлялся с раннего утра на базу, брал машину, накладные и документы на товар, загружался, а затем заезжал за Лёхой, который проживал в другом конце города. Ездили они не на очень большие дистанции - максимум на четыре-пять дней туда и обратно, затем несколько дней отдыха - и снова в путь.
Вот и сегодня, Николай загрузил товар и поехал за Лёшей. Уже рассвело, и просыпающийся город заполнился звуками начинающегося летнего дня. Солнечные зайчики играли на капоте машины в догонялки. Свежий утренний ветерок обдувал Николая через небольшую щель в форточке. Николай был в прекрасном настроении, удалось выбить отличный товар, выручка будет хорошая. Не успел он, однако, ещё далеко отъехать, как вдруг откуда-то выползла муха и начала кружить по просторному салону машины, делая пируэты над его головой. Николай попытался её прихлопнуть, сложенной в трубочку газетой, но промахнулся. Муха нахально уселась на руль и начала чистить лапки, но как только Николай занёс над ней газету - взлетела. Это повторялось раз за разом. Устав, он открыл пошире форточку в надежде, что она вылетит на улицу. Действительно, подъежая к дому напарника, он заметил, что муха исчезла.
- Наверное, улетела, - удовлетворённо подумал Николай.
Рейс оказался на редкость удачным. На дорогах почти не было пробок. Погода всю дорогу стояла отличная. Сгоняли туда-обратно за четыре дня, как по маслу.
Через несколько дней Николай снова собрался в рейс. Но когда он сел в свою машину, то опять увидел муху. - Надо же, - подумал он, - да она тут прижилась. Наверное, крошками от бутербродов питается. А я думал, что улетела.
Муха опять радостно кружила над головой Николая. Но он почему-то не испытывал желания её прихлопнуть, вспомнив как удачно прошёл предыдущий рейс. Николай, не успел как следует подкрепиться утром и сейчас с удовольствием уплетал бутерброд с джемом. Он капнул капельку джема на середину руля, и вдруг, муха, как бы приняв приглашение, подлетела и начала есть. Ела она аккуратно, не спеша, будто понимая, что теперь ей ничего не грозит. Насытившись, начала опять кружить над Николаем. - Наверное, пить хочет, - подумал он. Капнул каплю спрайта на руль, и с удовольствием наблюдал как муха пьёт.
- Как бы Лёшка её не прибил, - проплыла мысль в голове, глядевшего на умывающуюся муху, Николая. Но муха, почистив лапки, исчезла, как только грузовик поровнялся с Лёхиным домом.
Рейс превзошёл все ожидания. Выручка оказалась отличная. Да ещё за вовремя доставленный товар дали чуть-чуть сверху.
Так прошло лето. В каждый рейс Николая сопровождала муха, он кормил её, поил, наблюдал как она умывается, а затем муха исчезала. Как ни странно, Николай по-своему даже привязался к ней, называя её пассажиркой. Ему всё больше и больше доставляло удовольствие смотреть как она ест, чистит крылышки и лапки, приятно было слышать её жужжание, она даже казалась ему симпатичной. Муха была небольшая и ненавязчивая. Иногда она садилась ему на руку, и ему не было неприятно, а только щекотно, и что-то теплое и доброе разливалось в его большой и совсем не склонной к сентиментам груди. Николай никому про неё не рассказывал, даже жене и детям, боясь насмешек. Дома он был суров, с детьми строг, а с коллегами даже крут.
Наступил сентябрь. Повеяло уже не летней прохладой. Николай, как всегда, собирался в рейс.Он попросил жену сделать бутерброды с ежевичным вареньем, которое очень любил . К тому же, хотел порадовать муху. Николай отъехал и громко сказал : "Смотри, что я тебе принёс". И вытащил бутерброд . Он ждал, что сейчас появится муха, предвкушал её радостное жужжание, когда он даст ей варенье. Но мухи не было. Капнул варенье на руль. Муха не появлялась. Николай остановился. Он переворошил весь салон, пытаясь найти её - живую или мертвую.
- Пассажирка, где ты? - звал он её, но безрезультатно. - Куда она делась? - думал Николай.
Окна были хорошо закрыты. Но муха как сквозь землю провалилась.- Может кончился её срок и она умерла, но где трупик? К тому же, пока ещё не очень похолодало для этого.
Николай почувствовал какую-то боль внизу живота и слабость. Ему было не по себе, и страшно захотелось в туалет. Он развернул машину и поехал домой. Дома он сказал, что плохо себя чувствует и ехать не может. Затем он позвонил Лёше, попросив его приехать, отвезти грузовик на базу и сгрузить на складе товар.
- Ты, конечно, можешь ехать без меня, один, либо с другим напарником. - сказал Лёше вышедший из дома, чтобы его проводить, Николай, демонстративно держась за живот и всем видом показывая как ему нехорошо.
- Где я сейчас напарника возьму, а один не поеду. - ответил Леха и в сердцах пнул ногой по шине.
- А деньги так нужны были, как назло. Ну ладно, что ж тут поделаешь. Коль так плохо себя чувствуешь. Поедем через несколько дней. Ты давай, выздоравливай. Надеюсь, ничего серьёзного. Ты врачу то, всё-таки, покажись.
Прошел день. Почти всё время Николай провалялся в постели, хотя заснуть не мог. Аппетита не было. Чувствовал только слабость и пустоту.
И только он, наконец, задремал, как его разбудил звонок. Взволнованный голос Лёхи:
"Смотри телевизор. Мост разрушился. Есть жертвы. Счастье, что ты заболел. Мы бы сейчас там были".
***
А когда Николай через несколько дней собрался снова в рейс, муха, как ни в чем ни бывало, вылезла из своего укрытия.