Задергиваю шторы, выключаю лампу, зажигаю свечи, ставлю пластинку. Таков ритуал. Твердый шанкр и медленный рок-н-ролл. Укус паука превращает внутренности в желе. Размозживший голову подруги электрогитарой, представ перед судом, заявил, что ей еще учиться и учиться рок-н-роллу. Не знаю почему, но все запоминают слова видманштеттова структура и аутригер. Должно быть потому, что я, прежде чем произнести эти слова, говорю "...не знаю почему, но все запоминают...". Спиритический сеанс откладывается. Твой дух задержался в булочной, продавщица отказалась брать равную десятку. Разливаю коньяк по блюдцам. Пар соскальзывает с коричневатой глади, уплотняется в видение. Клубень картофеля, пронзенный стрелой Амура. Вспоминаю про мясо. Его нужно достать из морозильника, выделить под него глубокую тарелку, в которой скопится розовая вода. Если писать этой водой закат, то он получится ослепительно-белым, будто на фоне вспышки атомного взрыва. Выключаю музыку. Певцы апокалипсиса слишком много на себя берут. Вместо посредничества претендуют на партнерство. Не хватает ума и сообразительности промолчать о том, чего не знают. Классический сюжет, когда всем игрокам раздают по две карты в открытую, а потом под столом делят колоду, выбрасывая тузы из рукавов на пол, наскучил. Предсказуемость была бы хороша в том случае, если бы твой дух явился тогда, когда я его ждал. Сюрприз не выходит из-за очевидной сюрреалистичности самого приза. Четверг день кинопремьер. Появиться до пятницы, сорвать банк в уикенд. Раскладываю пасьянс. Валет ложится на даму. Как они могли не знать, что следом выпадет король и велит всем отрубить головы? Из одной колоды как-никак. Под колодой змея. Твой автобус ушел. Ты так и не узнаешь, принял бы кондуктор рваную десятку. Если был когда-то ранний кавендиш, то, должно быть, существовал и кавендиш преждевременный. В третий и последний раз ставлю сковороду с картошкой на огонь. Если волшебник в голубом вертолете побрезгует рваной десяткой, будешь есть холодную. Заботясь о своем доппельгангере, завожу будильник на вчерашнее утро. Может его день сложится лучше. Ты не знаешь, что значит ждать. Годо оказался солнечным зайчиком. Он был обещан и предсказан, а для обещанного три года не срок. Не понимаю, как можно не понимать очевидного. Даже сейчас, когда твой дух томится под взглядом хмурого таксиста, разглядывающего твои колени. Все - даже он - понимают, чего ты хочешь. Все, кроме тебя. Ложусь спать. Окончен бал, протухли свечи. Дверь не запираю. Я привык. Таков ритуал.