Лоуренс : другие произведения.

В холодном свете звезд. Глава 8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В этой главе герои расхлебывают последствия государственного переворота и вскользь знакомятся с придворной жизнью. Рассказывается и о двух основных потехах царствующих особ - казнях и балах. Также эта глава иллюстрирует известную поговорку - "От любви до ненависти один шаг". Увы, иногда шаг совсем небольшой.// Комментарии приветствуются.
   После ночевок в лесу очень приятно понежиться на мягких перинах, к тому же после заточения в подземной яме и сражения с колдуньей Фела страшно устала, хоть никому и не призналась бы в этом. И вот солнце уже давно заглядывало в просторную опочивальню, одну из лучших в замке Шантратерро, а юная красавица не торопилась вставать, находясь в легкой полудреме.
   Гред, спавший в соседней комнате, уже встал и позавтракал. На самом деле, его спальня обычно предназначалась слугам, и поначалу спутнику доблестной воительницы хотели отвести другие, не менее пышные покои, чем у Фелы. Но охотник заявил, что не привык к роскоши и вполне удовольствуется скромным ложем. А поскольку оба странника чувствовали, что им лучше находиться поблизости друг от друга на всякий случай, то Гред решил занять комнату слуг. Это помещение тоже отличалась просторностью, поскольку обычно там помещалась вся челядь какой-либо знатной особы. В него поспешно затащили огромную кровать, перину и одеяла, и Гред устроился почти также хорошо, как Фела в своих шикарных апартаментах.
   Рофендила перевернулась на другой бок, положила руку на обнаженный меч, лежавший рядом с ней, и тут уловила слабый шорох, исходивший из маленькой комнатки, расположенной перед спальней и выполнявшей роль будуара.
  -Кто там? - крикнула она.
   В спальню, пугливо озираясь, вступила служанка.
  -Прошу прощения, дори, я вовсе не хотела разбудить тебя, - сказала она. - Но к тебе пришел господин граф Доредон и спрашивал, можешь ли ты его принять.
  -Какой еще Доредон?
  -Господин главный советник.
  -Главный советник? - садясь на постели, спросила Фела. - Это не старик ли с длинной седой бородой? Да? И что же ему нужно?
  -Не знаю, госпожа.
  -Если он подождет немного, - морщась, рофендила начала выбираться с мягкого ложа. Ей не хотелось видеть скользкого царедворца, однако она подумала, что он может сообщить что-нибудь полезное. Хотя, скорей всего он хотел лишь подмазаться к рофендиле, как представителю новой власти. А, какого смерча! - Нет, если у него нет никакого срочного сообщения ко мне, то скажи, что я еще не встала и не готова его принять. Пусть уходит.
   Девушка поклонилась и вышла. Фела накинула халат из струящегося шелка, заботливо оставленный возле кровати и подошла к огромному зеркалу. Улыбнулась своему изображению - ах, как все-таки приятно, когда из зеркала на тебя смотрит столь очаровательное и юное создание! - и занялась утренним туалетом. Вскоре подошла служанка и помогла ей расчесать длинные косы, потом стала предлагать на выбор платья, во множестве присланные новой королевой. Фела рассмеялась и достала из своего вещевого мешка новый чистый наряд, бывший, правда, примерно такого же покроя и стиля, как и вчерашний.
  -Но, дори, королева обязательно захочет видеть вас, а по этикету женщины допускаются к ее величеству только в женских платьях, - в отчаянии сказала служанка.
  -Вчера, однако, королева допустила меня до своей особы и в мужском, - пожала плечами рофендила. - А разве со вчерашнего дня что-либо поменялось?
   Впрочем, она не успела поменять халат на мужское платье, когда очередная служанка доложила, что ее милость хочет видеть капитан королевской стражи.
  -Что нужно капитану?
  -У него поручение от королевы, госпожа.
  -Хорошо, пусть войдет, - разрешила Фела.
   Вошел капитан. Рофендила с помощью служанки как раз укладывала волосы в сеточку и даже не повернулась, чтобы посмотреть на него.
  -Чем могу служить, капитан? - спросила она, определив по звукам, что капитан закончил расшаркиваться и кланяться.
  -Позволь вначале засвидетельствовать тебе мое глубочайшее почтение, - сказал знакомый голос.
   Фела обернулась, светлые волосы выскользнули из рук служанки, рассыпались по плечам, окутав стройную фигуру до самых колен, и засияли в утреннем солнце. Рофендила удивленно глядела на стоящего у дверей молодого человека в новом мундире, копировавшим точь-в-точь мундир капитана Отернона: перед ней стоял вчерашний их провожатый. На его лице тоже отразилось изумление, а заодно и невольное восхищение: в легком шелковом халатике, с распущенными волосами, девушка выглядела совершенно иначе, нежели вчера, когда предстала вооруженная до зубов и в мужском платье.
  -Надо же, это ты! - проговорила она. - Не ожидала, не ожидала! Блестящая карьера, поздравляю!
  -Благодарю, - еще раз поклонился он.
  -Ладно, прической займемся попозже, - сказала Фела служанке, привычным жестом скручивая волосы в узел. Отпустив прислугу, она удобно устроилась в глубоком кресле возле чайного столика, жестом пригласив юношу занять другое.
  -Итак, за какие же заслуги ты обязан столь стремительному взлету? - спросила она.
  -Сам не понимаю, - пожал плечами он. - Вчера королева подробно всех расспрашивала, как все произошло, в том числе и меня...
  -И ты все правдиво рассказал? - чуть приподняла бровь Фела.
  -Да.
  -Тогда и я не понимаю - чтобы за трусость и предательство давали капитанский титул...
   У молодого капитана кровь отхлынула от лица, и он резко выпрямился.
  -А я не предполагал в тебе такой язвительности, госпожа Мерите. Хотя бы из благодарности ты могла бы удержаться от оскорблений.
  -Благодарности? - Широко распахивая глаза в наигранном удивлении, спросила рофендила. - Интересно, за что? За то, что показал нам дорогу к королеве Ронно с приставленным у горла кинжалом?
  -В принципе, и за это тоже. Ведь не укажи я вам дорогу, вы вряд ли сами выбрались бы из подземелья. Впрочем, я имел в виду другое. За то, что я предупредил тебя, когда ты хотела взять заколдованный перстень королевы Ронно, и тем самым спас тебе жизнь.
  -Так это был ты? Извини, я не обратила вчера внимания, кто именно меня предостерег. Ну что ж, если ты сделал это из добрых побуждений, я прошу прощения за свое столь необдуманное замечание и благодарю за вчерашнее предостережение.
   Воительница учтиво наклонила голову, принося извинения. Равен внимательно смотрел на нее, выискивая насмешку в словах, но не нашел и намека на нее: неблагодарность не относилась к числу пороков рофендилы.
  -Я был бы счастлив, если бы смог и в дальнейшем оказаться тебе полезным, госпожа. При дворе можно столкнуться с множеством ловушек похуже той, в какую вы вчера угодили. Да, я знаю, что тебя невозможно победить в честном бою. Теперь знаю. Однако это королевский дворец. Здесь мало кто дерется по правилам, гораздо чаще наносят удар в спину. И поэтому я хотел бы предложить тебе свою дружбу, если, конечно, ты сочтешь меня достойным этой чести.
   Встав, Фела отошла к окну. Юноша почувствовал, как перехватило дыхание: вся пронизанная солнечными лучами, заставившими сиять золотым блеском белокурые волосы, хрупкая, стройная девушка поражала своей совершенной красотой. А она смотрела на искусно разбитые клумбы цветов и думала над тем, что же побудило новоиспеченного капитана сделать такое предложение. В мотивах поведения старого царедворца она не сомневалась: он хотел добиться ее расположения, чтобы закрепиться при дворе новой королевы. Юный капитан, скорей всего, преследовал те же цели.
  -Так ты для этого пришел? Предложить мне свою дружбу? А мне-то сказали, что меня хочет видеть капитан, у которого для меня сообщение от королевы. Если это все, - Фела вновь повернулась к нему, - то спасибо, конечно, приятель, ты мне очень польстил, однако я вынуждена отказаться. Понимаешь ли, я сама выбираю себе друзей, да и при дворе не рассчитываю задержаться надолго. А теперь до свидания. Видишь, солнце уже высоко, а я еще даже не одета.
   Равен тоже поднялся.
  -Хорошо, - пытаясь сдержать вспыхнувший гнев, сказал он. - Выбирай друзей сама. Так, конечно, будет правильно. Только смотри не ошибись, потому что иногда даже интриги не нужны, хватает обычного яда. А поручение от королевы у меня действительно есть. Королева Аритори ждет тебя к себе на завтрак и надеется, что твой друг, этот смешной варвар, как соизволила выразиться ее величество, будет тебя сопровождать.
  -Вот с этого и следовало начинать, - заметила рофендила.
  -Какой ответ мне передать королеве? - сухо спросил новоиспеченный капитан.
  -Какой? Погоди минутку. Гред! Эй, Гред, иди сюда!
   В дверях комнаты показался рослый северянин.
  -Да, горлица моя?! О, это ты, Равен! Какой ты нынче нарядный!
   Оказывается, он даже помнит имя этого парня, подумала рофендила, сама совершенно не удержавшая в голове имени их пленника.
  -Равен получил чин капитана королевской охраны, - пояснила она вслух. - И королева прислала его пригласить нас позавтракать в ее обществе. Ты как, не против?
  -Нет, отчего ж, - пробасил охотник. - Я, право, уже перекусил, но можна и еще разок...
  -Передай ее величеству, что мы подойдем, - повернулась к капитану девушка. - Во сколько начнется завтрак?
  -За вами пришлют слугу. Полагаю, это произойдет приблизительно через полчаса, - ответил юноша. - А теперь позвольте покинуть вас.
   Он щелкнул каблуками, слегка поклонился и вышел из комнаты.
  
   В действительности за ними прислали несколько раньше. Пришедший слуга с трудом сдержал удивление: оба чужеземца были одеты в обычные дорожные платья и вооружены. Тем не менее он не стал ничего говорить, и молча провел их к королеве. У дверей королевской столовой несли службу сразу восемь гвардейцев. Они перегородили дорогу рофендиле и ее другу.
  -Прошу прощения, дори. К королеве нельзя являться с оружием, - сказал старший по званию.
  -Отчего же? - удивилась Фела.
  -Таков обычай. Вам придется оставить оружие здесь.
  -Приятель, не глупи, - резко сказала воительница. - Мой меч всегда со мной, и я не собираюсь с ним расставаться.
   Гвардеец в нерешительности потоптался, потом проговорил:
  -Прошу прощения, но я не могу нарушить приказ. Подождите минуту, я сейчас вернусь.
   И он исчез за дверьми. Фела с Гредом переглянулись. Фела отошла к окну, выглянула в него и увидела внутренний дворик. Какая-то телега ехала по нему, вся заваленная различной снедью. Рядом шли люди, погоняя пару лошадей, а под ногами сновали собаки, заливаясь лаем.. Тут же в одном углу рубили дрова, в другом, завалившись набок, валялась целая семья свиней с маленькими поросятами. Эта обыденная картина наверняка была такой и вчера, при королеве Ронно. Простым людям нет дела до смены монархов, а свиньям тем паче.
   Спустя пару минут гвардеец вернулся и приказал пропустить компаньонов. Фела оторвалась от созерцания дворика и вместе с северянином прошла в узкую небольшую залу с высоким расписанным потолком.
   Королева Аритори походила на свою младшую сестрицу Ронно, только выглядела значительно старше. Виной тому были разница в возрасте и лишения, которым она подверглась в заключении. Ронно находилась на троне пять лет, за это время ее сестра, содержащаяся под стражей в одном из отдаленных замков, растолстела и обрюзгла. Темные волосы поредели, в них появилась седина, взор потух. Королева Аритори выглядела намного старше своих лет, но освобождение из неволи и неожиданное возвращение престола вернули ей бодрость духа, а королевские умельцы с помощью умело подобранных нарядов, притираний, сурьмы, румян и многих других ухищрений сумели вернуть частицу былой красоты.
  Королева встала им навстречу, приветливо улыбаясь.
  -Доброе утро, мое юное дитя, - поздоровалась она с воительницей. - Привет и тебе, варвар. Как спалось? Вы хорошо отдохнули? Простите моих гвардейцев за это недоразумение, они всего лишь выполняли приказ и древний обычай, согласно которому к королю и королеве никто не имеет права входить с оружием, кроме их охраны. А кто еще мне охрана, как не вы, мои преданные друзья! - Аритори рассмеялась низким, грудным смехом. Пока она говорила, Фела украдкой оглядела зал. Здесь находились также еще шестеро воинов, караулившие у дверей, в том числе юный капитан, а за столом, кроме королевы, сидел еще вчерашний старик с седой бородой - граф Доредон. Он вскочил при появлении двух чужеземцев и принялся раскланиваться. Кроме этой публики, у стены неподвижно замерли несколько слуг, готовясь прислуживать за завтраком.
   По-видимому, королева не хотела слишком большого наплыва придворных, из которых еще не ясно было, кто враг, а кто друг, зато постаралась окружить себя многочисленной охраной.
  -Присаживайтесь, присаживайтесь же! - говорила королева, давая знак слугам начинать. И продолжила развивать ту же тему: - А сейчас мне надо быть предельно осторожной и предусмотрительной, ты ведь понимаешь, моя дорогая. Кстати, прости пожалуйста, но я даже не знаю твоего имени. Неужели это жуткая тайна?
  -Нет, почему же, - улыбнулась рофендила. - Вчера довольно много чего произошло и столько всего нужно было обсудить... Меня зовут Фела Мерите, а это Гред.
  -Какие у вас странные имена! - заметила Аритори. - Впрочем, это и не удивительно - вы ведь пришли издалека. Так вот, Фела Мерите...
  -Просто Фела.
  -Так вот, Фела, на чем мы остановились? Ах да, разговор шел о безопасности. Сейчас нужно соблюдать предельную осторожность и безопасность. Я уже приказала схватить самых отъявленных негодяев, приспешников Ронно, только сразу всех не переловишь. И оставшиеся на свободе могут, конечно, попытаться устроить на меня покушение или очередной переворот. Ведь они знают, что пощады ждать бесполезно. А среди них очень опасные типы - взять хотя бы Мардкунса, учителя Ронно. Ты слышала о нем?
   Фела покачала головой.
  -Нет. Кто это такой?
  -Это колдун, мое милое дитя, колдун, чернокнижник, очень старый и в то же время сильный в магии. То, что знала Ронно, было всего где-то одной пятой его знаний. Именно с его наущения она задумала и осуществила переворот.
  -Почему же вчера он не вмешался? - спросил Гред. - Он мог бы помочь ей...
  -Я полагаю, потому, что его не было в замке. Ронно приехала сюда на пару дней - поохотиться и развлечься, а Мардкунс оставался в столице. Он очень, очень сильный маг. Я вчера выслала людей разрушить его лабораторию, ведь основная сила любого мага в его подручных средствах, теперь жду от них вестей. И он настоящий злодей. То, что творила Ронно, по сравнению с его деяниями можно назвать просто детскими забавами. Его нужно уничтожить, Фела. Вот только ни мне, ни моим гвардейцам это не под силу, потому что даже лишенный своей лаборатории, он остается колдуном. Чтобы справиться с ним, нужна магия...
   Фела слушала Аритори, не забывая оказывать должное изысканным яствам, составлявшим завтрак королевы - ведь со вчерашнего утра у нее не было и маковой росинки во рту, а день выдался очень напряженным. Девушка сразу поняла, куда клонит королева. Она заинтересовано ждала, как именно выскажет свою просьбу королева. Оказывается, королева Аритори была не глупа - била именно на те точки, которые, если брать в расчет то, что она знала о рофендиле, должны были сработать.
  -Единственный человек, который может с ним справиться - это ты, Фела. Ты знаешь магию, ты потрясающе дерешься. Я понимаю, что ты и так уже очень многое сделала для меня, только пойми, больше мне не к кому обратиться. А Мардкунс - это как та гадюка, которую лучше сразу удавить, нежели ждать, пока она тебя укусит. После его смерти ты сможешь занять должность придворного мага - или какую-либо другую, это мы потом обсудим, - поспешно добавила королева, заметив легкую гримаску, появившуюся на лице Фелы.
  -Я не человек. Это так, к слову. Надеюсь, ты не очень обидишься, королева, если я откажусь? - в лоб спросила Фела. Лицо королевы перекосилась, но она быстро справилась с собой и снова стала сама любезность.
  -Я убила Ронно... Ты знаешь, почему - вчера я уже говорила об этом. Я отдала тебе королевство, потому что оно меня не интересует. В качестве трофея я оставила себе лишь корону - она займет подобающее место в моей сокровищнице. Так с чего ты взяла, что меня заинтересует какая-либо должность при твоем дворе?!.. Это глупо - отдать трон и стать придворным магом - ты не находишь? Не интересует меня это по нескольким причинам, одна из которых такова - мы с Гредом здесь ненадолго и наш путь лежит дальше. Мы торопимся, и разыгрывать роль бульдога, бросающегося по команде "фас" на всех, на кого ему покажут, я не собираюсь. Пусть даже этот Мардкунс будет трижды более плохим, нежели ты мне его описывала.
  -Ну что ж, мое юное дитя, - медленно сказала королева, складывая пальцы домиком. - Я поняла тебя, и не держу обиды. Ты и так сделала для меня очень много. Придется справляться с Мардкунсом подручными средствами. Или, пожалуй, я отправлю его в изгнание. Да, именно так. Изгнание. Хотя справедливее было бы казнить этого мерзавца вместе с остальными приспешниками Ронно на главной площади. Кстати, сегодня назначена казнь главных политических преступников, вы знаете уже, мои друзья? И я хотела бы видеть вас рядом с собой на площади, где это состоится. Через час мы выезжаем в столицу.
  -Казнь? Зачем нам присутствовать на казни? - воскликнул Гред. - Право же, с гораздо большим удовольствием я бы посмотрел на освобождение людей, нежели на их смерть.
  -И, королева... - добавила рофендила. - Зачем начинать правление с казни? Согласна, необходимо покарать изменников, но не лучше ли сначала объявить амнистию для тех, кто пал жертвой Ронно? В первую очередь для твоих преданных подданных, которые несмотря ни на что, сохранили свою преданность тебе и для тех несчастных, которые, подобно нам с Гредом, попали в ловушки и стали узниками подземелий? Думаю, это было бы более правильно... И народ одобрил бы такой шаг, а заручиться поддержкой народа в самом начале правления - мудрый шаг.
   Аритори молча слушала рофендилу, и лишь иногда на ее лице мелькало слабое подобие горькой улыбки - она-то хорошо знала, что в подземельях не осталось тех, кто был ей верен. Большая часть знати сразу перешла на сторону победительницы, а остальные или были казнены, или бежали - причем последних насчитывалось единицы.
  -Это хорошая мысль, - одобрила она. - Однако мне надо ее обдумать. Я объявлю амнистию - где-нибудь через пару деньков, полагаю. А пока сегодня состоится казнь. Это нельзя откладывать. Я приказала схватить всех приспешников Ронно и теперь тюрьмы переполнены. Они могут устроить побег, или им помогут оставшиеся на свободе сообщники...
   Фела переглянулась с Гредом.
  -И все же я вынуждена настаивать, - сказала рофендила. - Мы не можем задержаться здесь на два дня, а нам хотелось бы увидеть своими глазами освобождение несчастных пленников. Вспомни, это же условие нашего вчерашнего договора. И по поводу ликвидации ловушек... Вчера я говорила о том, что их нужно засыпать. Понимаю, на это нужно время, а у тебя, конечно же множество других неотложных дел. Поэтому пока, думаю, их следует просто открыть. Да-да, открыть, причем сделать это сегодня, сейчас же, не дожидаясь, пока еще кто-нибудь туда не попал.
   Королева отмахнулась от ловушек, ее удивило другое.
  -Как так - не можем задержаться на два дня?! - воскликнула она. - Ведь через два дня назначен бал и другие торжества по случаю моей коронации. Неужели вы не останетесь еще хоть ненамного? Я понимаю, вы спешите, однако недельку-две могли бы погостить у меня, а?
  -Мы благодарствуем за приглашение, только нам надоть спешить. Просим прощения, - отозвался Гред.
  -Как же так? Вы собираетесь уже покинуть нас?
   Фела с Гредом вновь переглянулись.
  -Завтра утром, - сказала рофендила. - А сегодня - в голосе ее послышались металлические нотки, - сейчас - я думаю, нам стоит спуститься в подземелье и освободить тех несчастных, которые там томятся. Юный капитан, - добавила она, кивнув в сторону Равена, стоявшего у дверей на страже, - будет нас сопровождать.
   Аритори посмотрела в глаза рофендилы, смотревшей на нее с холодной уверенностью в своей силе и правоте, и поняла, что спорить бесполезно.
  -Хорошо, мое юное дитя. Мы пойдем сейчас в подземелья, - сказала она. - Только казнь я не отложу. Пусть она немного задержится... Им будет даже полезно - немного поволноваться. Говорят, ожидание казни хуже самой казни. И вы будете присутствовать на ней. А ловушки я сейчас же прикажу открыть. Мы можем даже вместе пройти туда, где ведется за ними наблюдение и управление. Вы готовы?
  
   Этот день запомнился Феле как один кошмарный сон, когда тебя все глубже и глубже затягивает какое-то болото и ты не в силах вырваться. За этот день рофендила сумела ощутить всю тяжесть атмосферы при дворе, состоявшей из плетения интриг, наушничества, недоверия друг к другу и поняла, почему Равен говорил, что без друзей ей будет не выжить. Несмотря на то, что сейчас почти полностью поменялся состав придворных, те, кто остался, стали еще более подозрительнее. Фела не сомневалась, что, если бы она осталась здесь еще немного, на нее стали бы организовывать покушения - в первую очередь сама королева, которой не нравилась независимость рофендилы. "Наверняка она постаралась бы от меня избавиться, - думала воительница, следуя за Аритори в подземелья, - причем выбрала бы, скорей всего, в качестве орудия яд. Как те, в Садле. Да, все-таки хорошо, что люди так мало знают о рофендилах!"
   Тюрьмы в самом деле оказались забиты людьми, попавшими туда случайно или за небольшую провинность. Попасть туда означало пропасть на всю жизнь. Из темниц не выпускали, никаких других сроков заключения, кроме пожизненного, не было. Аритори сама пришла в ужас от того, что там творилось. Грязь, вонь, сырость, холод, огромное количество изможденных людей, многие из которых болели... Естественно, никакой лекарской помощи им не оказывалось. Так же они не могли мыться, и никто не заботился об их гардеробе. Поэтому узники ходили в страшных лохмотьях, а многие были почти обнаженными. Тюремщики приносили лишь огромные котлы, полные баланды, да вытаскивали трупы.
   Сначала королева пыталась выслушивать узников, чтобы решить, кого выпустить, а кого нет. Но это быстро ей надоело. Аритори торопилась, поэтому она просто приказала выпустить всех, рассудив, что даже виновные уже достаточно поплатились за свой проступок. Компаньоны только приветствовали этот поступок королевы.
   Потом, раз уж это по дороге, как сказала Аритори, они зашли в королевскую сокровищницу. Сокровищница не произвела особого впечатления на Фелу, поскольку она сравнивала с личными, находящимися в карре, драгоценностями. Жадность не входила в число пороков новой королевы, она готова была завалить обоих спутников с ног до головы золотом. Фела с Гредом лишь зачерпнули горсть монет, а остальное попросили раздать освобожденным узникам. "Так у них хоть будет, на что начать новую жизнь", - аргументировала рофендила. - "И если кто-нибудь из них раньше воровал, теперь, когда он узнал, какое суровое наказание за это полагается, вряд ли он захочет вернуться к старому занятию. А деньги позволят это воплотить в жизнь".
   Гред еще выбрал красивые бусы из жемчуга. "Пригодится", - сказал он. Он долго смотрел на жемчужины, и лицо его в эти минуты вновь приобрело выражение глубокой скорби. По предложению Аритори Фела тоже взяла себе украшение - на память, как сказала королева. Девушка выбрала себе изящный золотой браслет, украшенный сапфирами, и мягко отказалась от всех остальных драгоценностей, которые хотела подарить королева.
   Потом компаньоны вместе с королевой отправились в столицу и там присутствовали при публичной казни придворных Ронно. Несмотря на то, что и Фела, и Гред понимали, что эти люди порочны до мозга костей - вчерашний эпизод с медведем и приказ доставить их самих для развлечения королевы это только подтверждал, смотреть на казнь обоим не хотелось. Правда, рофендила отнеслась к этому довольно спокойно: в ее понимании все было справедливо, жестокое обращение эти люди заслужили. Да и вообще она не очень-то переживала из-за каких-то там людей. Они являлись чуждым ей Народом, и особой любви к этой расе она не питала.
   Другое дело Гред. Человек мягкий и добрый по натуре, он хотел бы избежать столь тяжелого зрелища, однако тут королева настояла на своем. Если вы не остаетесь на бал, так хоть казнь посмотрите, сказала она.
   И компаньоны остались смотреть. Осужденных к смерти оказалось очень много; чтобы их привести, понадобилось четыре телеги. Ронно в свое время баловалась казнями, поэтому ничего строить не стали, посчитав, что пяти эшафотов хватит. Но устроители ошиблись, эшафотов не хватало, и казнь продолжалась очень долго. К тому же Аритори, как когда-то король Говард, не хотела довольствоваться обычным обезглавливанием. Она распорядилась устроить из этого поучительное зрелище, чтобы никому не повадно было. Заинтересованный народ заполнил всю площадь: простые люди не любили Ронно и ее приближенных, жаждали зрелищ и хотели взглянуть на свою новую королеву.
   Рофендила про себя решила, что не будет ни во что вмешиваться. Однако, когда вывели вторую партию приговоренных, она увидела среди них тех двух красавцев, что вчера смеялись вместе с Ронно над придворными, попавшимися медведю. Сейчас обоим мужчинам было не до смеха. Бледные до зелени, они шли со связанными за спиной руками; вместе с ними конвой вел еще троих несчастных. Рофендила сразу обратила внимание, как мужественно держался один из них. Четверых вели под руки, и они шли спотыкающимся шагом, причем, судя по блуждающим взглядам, не особенно хорошо представляли себе, где находятся. Но черноволосый красавец шел сам, на лице его играла презрительная усмешка. Его взгляд тоже блуждал по толпе; когда он видел симпатичную девушку, он улыбался, чуть наклоняясь вперед, как будто приветствуя даму. Очевидно, он вообще никогда не пропускал ни одной юбки, подумала рофендила, причем решил не делать исключения и на пороге смерти. Приговоренных подняли на эшафот; каждого на свой, конвоиры отпустили подопечных. Четверо тут же попадали на дощатый настил, лишь черноволосый франт продолжал стоять с гордо поднятой головой. Глашатай начал зачитывать их имена, прегрешения и назначенную казнь. Он дошел где-то до середины речи, когда рофендила вдруг приняла решение.
  -Королева, - сказала она. - Я прошу тебя помиловать одного человека из этой пятерки.
  -Что? - Королева, которая сидела чуть впереди, оглянулась на девушку и приподняла бровь. Вид у нее был не особо довольный. - Это все отъявленные негодяи, мое милое дитя, и они вполне заслужили суровое наказание. Ты лучше послушай, что говорит глашатай.
   Но Фела была упряма.
  -Я понимаю, - сказала она, - что они, возможно, все заслуживают смерти. И все же я хотела бы, чтобы ты даровала жизнь одному человеку.
  -Какому же? - полюбопытствовала королева, и, когда рофендила сказала, кому, рассмеялась. - Ах, этому негодяю? Это герцог Чирдодин, мое прелестное дитя, губитель женских сердец. Неужели он завоевал и твое?
   Между тем глашатай закончил свою речь, и у приговоренных спросили их последнее желание.
  -Королева, - быстро заговорила Фела. - Я прошу тебя, останови казнь! Ведь сейчас будет поздно!
   Аритори чуть пожала плечами.
  -Я не могу отказать тебе, мое милое дитя, - сказала она. - И ты это знаешь. Только я тоже прошу тебя- больше так не делай. Я не могу отменять ни с того ни с сего свои решения. И народ не должен видеть, что чьи-то... просьбы имеют на меня столь сильное влияние. Поэтому я выполню эту, но больше...
  -Хорошо, - сказала Фела.
  -Выполни тогда и одну мою такую же просьбу, - вдруг сказала охотник. - Я тоже хочу кому-нибудь подарить жизнь.
   Королева кисло взглянула на великана, потом сложила губы в улыбку.
  -Договорились, - и она хлопнула в ладоши. - Только помните, мои друзья, больше никого. Ты одного, и ты. Кто приглянулся тебе, Гред? Какая-нибудь пышногрудая дама? - Тут она встала и громко заговорила, обращаясь ко всей толпе. У ступеней пьедестала, на котором она сидела, стояли глашатаи. Они повторяли ее слова, выкрикивая их во всю глотку, так, чтобы они разносились на всю площадь.
  -Я, королева Аритори, властью, данной мне моим рождением и богами, в знак своего милостивого расположения и великодушия, приказываю помиловать следующих людей... - Говорила Аритори. - Ну, говори, тебе кого? - обернулась она к Греду.
  -Капитан Отернон. Я прошу тебя миловать капитана Отернона, - ответил охотник.
  -Что?! Нет, этого не отдам! Выбирай кого другого.
  -Королева, отправь Отернона в изгнание, - сказала Фела. - В конце концов, с колдуном ты поступаешь именно так.
  -Не следовало вам ничего обещать! - хмуро сказала королева. - Ладно, будь по-вашему.
   Между тем вся площадь, затаив дыхание, ждала имен. Все оставшиеся телеги обратились в слух; находившиеся на эшафоте, кажется, сообразили, где находятся и обратили к королеве бледные лица, даже герцог вздрогнул и вдруг покачнулся.
   Королева Аритори объявила имена. Вопль разочарования пронесся над площадью: в приговоренных уже вновь проснулась надежда и теперь постигший их удар показался лишь очередной жестокой забавой повелительницы. Зоркие глаза Фелы отыскали Отернона, находившегося в телегах, он молчал, глядя на своих недавних - о, каких недавних!- товарищей по несчастью. Теперь они смотрели на него с ненавистью и кричали, кричали... О том, как это несправедливо - дать жизнь ему и отказать в этом праве им, ведь они, именно они имеют право на жизнь, о том, что он негодяй и предатель - где? Как? С кем ты успел договориться, кому продался?! Да ты продажная сволочь! Ублюдок! И как вообще земля таких носит! Ты продал всех, всех! Но кому, как?!
   В обезумевших глазах уже не осталось ничего разумного, люди зашлись в крике, несмотря на то, что они были связаны, каждый хотел толкнуть или кусить Отернона. Стражники вытащили капитана из телеги и повели его к пьедесталу королевы, а вопли все не умолкали и не умолкали...
   Герцога тоже подвели к Аритори. Он уже вновь овладел собой, скрыв радость за маской безразличия. Но перемена произошла слишком внезапно - он уже не обращал внимания на молоденьких девушек в толпе. Зато королеве отвесил галантный поклон, улыбаясь ослепительной улыбкой.
  -О, великодушная и милосердная королева! - заговорил он. - Я благодарю тебя за твою доброту. Отныне я твой самый верный рыцарь. Позволь мне преклонить колени!
  -Тебе следует благодарить эту девочку, Чирдодин, - хмуро сказала Аритори, указывая на рофендилу, - потому что это была ее просьба.
   Чирдодин перевел взгляд на рофендилу.
  -Как? - воскликнул он. - Это ты, дори, та самая особа, которая помешала мне вчера сбежать, сегодня вытаскиваешь с эшафота? Это что, была шутка или розыгрыш?! Если так, позволь мне выразить мое восхищение - твой розыгрыш удался.
  -Я рада, что ты оценил мое чувство юмора, - улыбнулась рофендила.
  -Теперь ты, Отернон, - тяжело повернулась королева к бывшему капитану.
  -Я благодарю тебя, королева, за оказанное милосердие... - с трудом заговорил Отернон. Видно было, что слова благодарности даются ему с трудом.
  -Не надо, - взмахом руки королева прервала его. - Мне не нужно твоей лживой благодарности. Если хочешь кого благодарить, скажи спасибо ему, - кивок на Греда. - Но сначала послушай меня. Я отменила твою казнь, заменив ее на изгнание. Тебе дадут коня и выпроводят за пределы моего королевства. И ежели ты когда еще объявишься в Корелоне, то пощады не жди. А теперь убирайтесь оба!
  
   Казнь закончилась уже вечером, когда стало темнеть. И тут же, без всякого перехода, во дворце началось бурное пиршество. "Уж если вы уезжаете завтра утром, и не остаетесь на бал, - сказала Аритори компаньонам. - То давайте хоть сегодня вдоволь повеселимся!"
   Странники хотели бы прийти в себя после ужасов главной площади, однако королева настаивала, и потом, это же все-таки повеселее казни будет, как выразилась Фела. Она пришла, чувствуя себя в мужской одежде среди полуобнаженных дамских плеч, ворохов шелка и шелеста бархата несколько неуютно. "Странно, вчера то же самое было, однако ты вела себя вполне естественно", - подколол ее Гред.
  -Но вчера... Ах, ладно. Ты знаешь, Гред, что мне сейчас надо?
  -Нет, а что?
  -Я хочу напиться. Ты составишь мне компанию?
   Вместе с охотником составили компанию рофендиле и королева со стариком графом, а также герцог, который из изгоев вдруг в одночасье превратился чуть ли не в любимчика королевы: все-таки у этого юноши был несомненный дар покорять женские сердца.
   На пиру присутствовала также различная знать: по большей части те, кто жил в отдалении от двора во время правления Ронно и таким образом избежали обвинений в предательстве.
  
   Юный капитан весь день по долгу службы сопровождал королеву, а, следовательно, и Фелу с Гредом. Он присутствовал при завтраке, он находился рядом с ними, когда они смотрели управление ловушек, он спускался с ними в темницу и командовал гвардейцами, обеспечивающими безопасность монаршей особы. По пути в Колон он ехал возле кареты, где находились королева, граф и двое странников, а во время казни стоял позади Фелы и Греда. Именно он сказал северянину, что Отернона поймали и тоже собираются казнить; до этого охотник, впрочем, как и Фела, думали, что бывшему капитану удалось скрыться.
   И все это время Равен не мог отвести глаз от прекрасной воительницы, любуясь красотой и грацией чужеземки. Конечно, ее утренние слова уязвили молодого капитана, но, когда за завтраком она заявила, что уже завтра они тронутся в путь, ему вдруг показалось, что у его ног разверзлась бездна. Ему не хотелось расставаться с девушкой, она заполнила его мысли, чувства, все его существо. Весь день он находился возле нее и старался обратить на себя ее внимание, они обменивались разными фразами, он объяснял ей уклад и обычаи, принятые в Корелоне в общем и при королевском дворе в частности, комментировал действия неразговорчивых тюремщиков, рассказывал во время казни об осужденных. Он держал факел, когда они спускались в подземелье, открывал дверцы кареты, и все это время его неотступно преследовала мысль - неужели завтра она уедет и он не сможет больше никогда ее увидеть?
   После приезда в Колон и перед казнью был небольшой перерыв, во время которого рофендиле с Гредом показали их новые покои. Сопровождал их туда Равен. "Так ты уезжаешь завтра?" - спросил он ее, поднимаясь по лестнице. - "Да", - кивнула Фела. "Ты когда-нибудь вернешься?" - спросил он напрямик.
   Она с некоторым удивлением на него посмотрела.
  -Не знаю. Если королева сдержит свое обещание и ликвидирует ловушки - вряд ли. А если нет... В общем, лучше пусть она его сдержит.
  -Куда же вы идете? - спросил он.
  -Ну, в Корелон мы уже дошли. Что у нас дальше по пути, Фела? - ответил охотник. -А, город Откро, вот что. Ты слыхал про такой?
   Пробормотав что-то утвердительное, Равен задумался. Если... Если пойти вместе с ними? Что здесь его держит? Из родителей жива одна мать, он не видел ее уже два года. И даже если останется в Корелоне, не скоро еще сможет заехать в родную деревушку. Потом, у нее есть еще несколько детей, его братья и сестры, они живут в деревне рядом с матерью и заботятся о ней. Здесь, при дворе, у него есть друзья, а теперь, когда он стал капитаном, их, конечно же, станет еще больше, но это все друзья шапочные, на которых нельзя положиться. Женщины? Равен пользовался успехом у женщин, он менял подруг каждые месяц-два, а иногда встречался одновременно с несколькими девушками - нравы при дворе не способствовали пуританству, однако он никогда не воспринимал женщин серьезно. До вчерашнего дня. И теперь Равен подумал, что знает, почему до этого всерьез не увлекался женщинами. Потому что он ждал одну-единственную, ту, что прекрасней всех на свете. И он ее дождался, вот только она этого не понимает. Не видит, не хочет понимать...
   Равен сгорал от нахлынувшей внезапно страсти, скрывая свои чувства за маской безразличия, и Фела ничего не замечала. Слишком насыщенным был этот день, на нее обрушилось столько впечатлений, она стала свидетелем стольких сильных эмоций...
   Или она все поняла, только ей все равно. Для нее это мелочь, на которую не стоит обращать внимания.
   Равен не долго взвешивал все за и против. Глядя на золотой локон, выбившийся из прически и бьющийся на ветру о нежную щеку девушки, он понял, что любит ее больше жизни и готов пойти с ней куда угодно, хоть на край света...
   Оставалось лишь сказать им (их же двое, хотя он уверен, что между ней и этим варваром ничего нет) о своем желании. Равен не знал, как это сделать. Он не знал, как отреагирует ОНА. Насмешливо улыбнется? Рассмеется в лицо? Или, быть может, заглянет в глаза и...
   Хватит перебирать варианты. Нужно просто с ней поговорить. С ней одной и, желательно, наедине.
   Но время шло, а застать рофендилу одну Равену не удавалось. К тому же ему приходилось исполнять еще свои новые обязанности, чтоб их!
   Уже начался вечерний праздничный пир, посвященный первому дню правления Аритори, прославляющий ее спасителей. Правда, это слово королева уже не употребляла, ей теперь хотелось как можно быстрее забыть, что она кому-то обязана восхождением на трон. Поэтому в первую очередь торжествовали победу над врагами и изменниками. Равену все не удавалось подойти к Феле. Приехавшие с окраин королевства вельможи вспоминали старые связи и заводили новые, все представлялись друг другу, вспоминали прежние встречи и шумно обсуждали, как же плохо все было при Ронно.
   Вскоре пирующие вышли из официальных рамок и в зале стало шумно. В двух соседних залах, соединенных огромными арками, устроили танцы. Все три зала гудели, народу на удивление оказалось много, и капитан, только что освободившийся со смены, бродил по залам, отыскивая рофендилу.
   Он увидел ее вместе с королевой за отдельным столом в одной из зал. Туда им принесли вина, фруктов и множество закусок, они пили и, кажется, чувствовали себя лучшими друзьями. За этим же столом сидели Гред, граф и... Равен слегка остолбенел: герцог!
   Капитан быстрыми шагами направился к ним, и вдруг на его руку легла женская ручка.
  -О, Равен, а ты уже капитан! - проворковал нежный голосок, и, оглянувшись, юноша увидел темноволосую женщину лет тридцати, которая жеманно ему улыбалась, демонстрируя мелкие белые зубы. - Ты делаешь успехи, мой милый! - продолжала она. - Надо же, кто бы мог подумать, что тот деревенский парнишка, которого я когда-то приглядела в деревне, станет капитаном!
   Равен залился румянцем.
  -Что ты здесь делаешь, Манорэ? - сказал он, уводя свою собеседницу под прикрытие колонны. - Как ты сюда попала?
  -Ну как же, милый! Я ведь и была здесь, при дворе. Правда, за последний день его состав значительно изменился, но мой муж удержался: его род уже на протяжении нескольких поколений служит королям династии Аритори. Так что я осталась, мой дорогой. Ты рад за меня?
  -Чрезвычайно. Извини, Манорэ, мне некогда.
  -Да как ты разговариваешь со мной, холоп? Взлетел вверх и все, можно сыпать презрением направо и налево?! Равен, нехорошо забывать старых друзей, особенно тех, кому ты кое-чем обязан!
  -Прости, Манорэ, сейчас я в самом деле очень занят. Давай поговорим потом, хорошо? Если ты осталась при дворе, у нас будет куча возможностей пообщаться.
   Манорэ выпустила руку Равена и он снова ринулся в толпу. Подойдя к столу королевы, он хотел любезно раскланяться, но понял, что это никто не заметит: все уже были пьяны. Тогда он просто дотронулся до плеча Фелы. Рофендила повернулась. Ее щеки горели ярким румянцем, а голос, когда она заговорила, был слишком громкий.
  -Равен! Ты хочешь к нам присоединиться? - она улыбнулась, иронично, только намного шире, чем обычно.
  -Я хотел бы поговорить с тобой, Фела. Пойдем, отойдем в сторонку.
  -Ничего не понимаю, - сказала она, поднимаясь.
   Равен взял ее под руку и провел ее на другую сторону зала, где стояли покрытые бархатом скамейки.
  -Давай здесь присядем, - он попытался усадить ее, она вырвала руку.
  -Не надо меня никуда усаживать, я еще вполне могу стоять на ногах, - заявила Фела. Стоять она действительно могла, и довольно твердо. Об опьянении говорили лишь потяжелевшие взгляд и движения. - Ну, я слушаю тебя.
  -Фела... Я хотел сказать... - Юноша осекся. Трудно говорить, когда вокруг шум и гам, который перекрывает музыка, играющая по принципу - главное, чтобы громко. - Я хочу пойти с вами.
  -Что? Куда пойти? О чем ты, капитан?
  -Вы мне очень понравились: и ты, и Гред. Больше, конечно же, ты. И я подумал: вы идете в Откро, хороший, замечательный город, так почему бы мне не пойти с вами и не посетить его? Ну что, Фела, ты согласна?
   На лице девушки отразилось изумление, потом оно сменилось бурным весельем.
  -В Откро? Ты собрался в Откро? - когда прошел приступ смеха, сказала она. - Что тебе там надо, Равен? И с чего ты взял, что мы идем именно туда?
  -Ну как же, вы ведь сами говорили... - пробормотал в растерянности Равен. - И потом, это не имеет значения...
  -Да, в этом ты прав. Это действительно не имеет значения, потому что нам не нужны никакие спутники. Счастливо, Равен.
  Фела сделала движение, как будто собираясь уходить, но юноша удержал ее.
  -Послушай, Фела. Это для меня очень важно, я уже все обдумал. Ты сейчас пьяна...
  -Ничего я не пьяна!
  -Ты пьяна и это очень, очень плохо, неужели ты не понимаешь? Только что казнили пятьдесят человек, которые вчера заправляли здесь всем. И случилось это из-за тебя. Вдруг кто-нибудь из их родных или друзей захочет отомстить?!
  -Перестань! Прекрати немедленно! - закричала рофендила. - Не смей так говорить!
   Она выдернула руку и отступила назад. Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза, потом она отвернулась и уже тихо сказала:
  -Их вовсе не пятьдесят было. Тридцать пять, не больше. И я не хотела этого... Чего я хотела - это чтобы ловушки уничтожили. Все, до одной. И еще поквитаться с теми, кто их сделал. Но чтобы это повернулось вот так... - она взглянула на Равена и юноша с удивлением увидел, что в ее глазах застыли слезы. - Хмель... Хмель - это ерунда. Я никогда не пьянею. Если что-нибудь случиться, я смогу среагировать, причем достаточно быстро, не сомневайся. А вот крики... Эти ужасные, предсмертные вопли... Они до сих пор звучат у меня в ушах, и их не заглушает ни музыка, ни вино ...
   Губы у нее задрожали. Кажется, она готова была разрыдаться. Равен растерялся.
  -Ну что ты, Фела, успокойся, - заговорил он, робко протягивая руку в успокаивающем жесте. - Тебе не в чем себя винить. Они...
  -Ах вот ты где, Фела, - раздался громкий веселый голос и к ним подошел герцог. - О, что я вижу? Ай-я-яй, капитан, что ты натворил? Увел девушку, довел ее до слез... Нет, так не пойдет. Капитан, у тебя совсем нет опыта обращения с женщинами! Давай, Фела, пойдем к столу! - и, не умолкая ни на секунду, он увлек рофендилу обратно к королеве. - Не надо плакать, красавица моя! Эй, капитан! Пошли с нами, королева уже спрашивала о тебе!
   Равен уже сделал было шаг, чтобы пойти за ними, и вновь кто-то взял его за руку.
  -Да, капитан, пошли, представишь меня королеве! - проговорила Манорэ, кокетливо поводя плечиком.
   Юноша вырвал руку и бросился вон из зала. Выскочив на открытую террасу, он жадно вдохнул прохладный ночной воздух. Небо темным шатром раскинулось над ним, весело подмигивая далекими звездами. Он обхватил колонну и прижался лбом к холодному камню, стараясь привести мысли в порядок. "Она отказала. Конечно, ведь я не объяснил ей, ни почему хочу пойти с ними, ни что она для меня значит. Нужно было спокойно с ней поговорить, а не в этом душном шумном зале, где вокруг беснуются пьяные придурки. И она тоже сейчас пьяна. Но трезвую я ее сегодня уже не увижу, а завтра будет поздно. Что же делать? Подойти еще раз, присоединиться к ним? Нет, это не то. Нужно застать ее наедине. Я подожду возле ее спальни, и когда она придет, поговорю с ней".
   Решив так, капитан направился к ее покоям. Они тоже находились в том же самом дворце, только, чтобы попасть в них, удобнее всего было выйти из дворца и пройти к другому входу. Оттуда широкая лестница вела на третий этаж, где и поместили странников; на этот раз им отвели смежные покои для супругов.
   Здесь Равен приготовился ждать. "Я смогу объяснить ей все, и никто меня не прервет и не помешает. Только что ей сказать? Как заставить поверить и согласиться? Объяснить ей всю глубину моих чувств и чистоту намерений, сказать, что я просто хочу быть рядом с ней, слышать ее голос, видеть ее огромные глаза, вдыхать аромат волос, чувствовать прикосновение руки, целовать губы и груди...Нет, так не пойдет. Эк тебя занесло!"
   Он слегка ударил по подоконнику. Вскочил, принялся расхаживать взад-вперед. Минуты текли медленно, тяжело. Ожидание и тяготило юношу, и радовало, так как давало время поразмыслить. За окном взошла луна и осветила сад.
   Прошло где-то с полчаса, а может, и час, показавшийся Равену вечностью, когда на лестнице послышались шаги. Он встрепенулся: наконец-то она появилась, и вдруг замер.
   Шаги принадлежали двоим. Послышался приглушенный мужской голос:
  -Ты спасла мне жизнь, и я хочу отблагодарить тебя. Даже если это выражается лишь в том, что я провожаю тебя до покоев.
   Равен вздрогнул: он узнал этот голос - это говорил герцог. Бесшумно капитан соскользнул с подоконника и спрятался за высокой статуей.
   Раздался тихий, завораживающий женский смех, и голос, который он не смог бы перепутать ни с одним другим, певуче произнес:
  -Ты очень мил.
   Шаги начали подниматься. Спрятавшемуся капитану теперь трудно было разобрать слова, но он слышал, что говорил в основном мужчина. Потом они поднялись на третий этаж и слова снова стали различаться:
  -Ты удивительная женщина. Я еще не встречал такой, - говорил герцог. - Ты просто само совершенство. Такие глаза, волосы... Боже, какие у тебя глаза! Они потрясающе красивы. А волосы... Зачем ты их скрываешь? Фела, если бы ты не старалась скрыть свою красоту, убирая волосы и одеваясь в этот наглухо скрывающий все наряд, тебе не нужно было бы оружие. Ты и так можешь побеждать одним лишь взглядом.
  -Ты льстец, герцог, - она прислонилась к стене рядом с дверью, он стоял рядом, почти полностью заслоняя ее хрупкую фигурку.
  -Никогда я не был столь искренен. Ты потрясающая, - и он наклонился, целуя ее в губы.
   Равен смотрел на них, не веря своим глазам.
   Поцелуй длился долго, потом девушка, не отрываясь от герцога, нащупала ручку двери и открыла ее. Они вместе шагнули внутрь, оттуда какое-то время еще доносилась негромкая возня, а потом дверь резко захлопнулась, как будто ее толкнули ногой. Равен остался на площадке один.
   Он медленно вышел из укрытия. Лицо его было перекошено, зубы скрипели.
  -Вот, значит, как! - сказал он, и с силой ударил кулаком по подоконнику. -Дурак! О великая богиня Элатарти! Какой же я идиот!
   Ему хотелось биться головой об стены, но он сдержался: теперь ему меньше всего хотелось, чтобы кто-нибудь обнаружил его здесь. Медленно он начал спускаться вниз.
   Спустившись на один этаж вниз, он вновь стукнул кулаком по перилам, не в силах сдержать переполнявшую его ярость.
  -Что, не спится, молодой человек? - вдруг раздался неподалеку старческий голос. Слегка кудахчущий, негромкий, он произвел на Равена такое впечатление, какое, должно быть, произвел бы гром среди ясного неба.
  -Кто... Кто здесь? Это ты, Мардкунс? - побледнев и задрожав всем телом, спросил юноша.
  -Да, это я, - с готовностью отозвался голос.
   Неожиданно из-за облаков вышла луна и осветила невысокого сгорбленного старика, стоявшего неподалеку от окна.
  -Мардкунс, старый колдун бывшей королевы, еще два дня назад бывший первым лицом при дворе, а сегодня... Сегодня изгнанник. Зато ты теперь на коне, не так ли, мой дорогой капитан Равен из Золунги?
  -Что тебе надо, колдун? - стараясь, чтобы его голос звучал твердо, спросил Равен.
  -Что мне надо? А ты сам не догадываешься? О, я знаю, какие мысли мелькают в твоей голове... Ты боишься моей мести. Да, боишься, потому что моя месть действительно могла бы быть ужасной - я могу убить тебя, могу превратить в чудовище или дикого зверя, а можно и не дикого - чем плох гусак, которого заколют на званный ужин?.. Или заколдовать тебя, заставив испытывать вечные муки... Нет, мой мальчик, ты боишься, и ты прав. Меня нужно бояться. Но я не причиню тебе вреда. Я пришел сюда не для мести. Ты действительно посодействовал, скажем так, моему падению, и все же я не держу на тебя зла. Ведь ты спасал свою жизнь, не так ли, мой юный друг?
   Опустив голову, Равен молчал.
  -Ну скажи, ведь ты привел Фелу Мерите к Ронно лишь потому, что хотел спастись? - настаивал старик.
  -Нет, - неожиданно сказал Равен. - Я сделал это не поэтому.
  -А почему же? - искреннее изумление сквозило не только в кудахчущем голосе колдуна, оно отразилось в каждой морщине его сморщенного лица.
  -Она понравилась мне. Я хотел ей помочь, - тихо признался юноша.
  -Помочь? ТЫ хотел помочь ЕЙ? - воскликнул Мардкунс. - Да ты знаешь, мой мальчик, что ей не нужна твоя помощь? Она ведь рофендила, великая воительница, начинающая колдунья, - тут усмешка коснулась высохших губ старика, - принцесса и потрясающая красавица? Да она смотрит на нас всех - включая тебя и меня - на всех людей сверху вниз. Помочь ей значит оскорбить ее, мой мальчик, и слава богам, что она не поняла, что ты хотел ей помочь! Для нее ты - простой человек, крестьянский парень, который ради спасения своей жизни предал свою королеву, а, следовательно, трус и предатель. Впрочем, ты не отчаивайся. Для нее любой человек трус и никому из людей она не доверяет. Она лишь использует их, как использовала тебя...
  -А герцог?
  -Герцог? Ты имеешь в виду, что сейчас они вместе там... наверху? Это не больше, чем просто развлечение для нее. Ей хочется расслабиться, развлечься, а герцог молод, красив, и опять-таки, хоть и человек, но из знатного рода.
   Равен кусал губы.
  -А Гред?
  -И Гред тоже используется ею. Разве ты не заметил, как она обращается с ним? Пойди сюда, сделай это, я сейчас пойду, разделаюсь со всеми, а ты лучше не вмешивайся, все равно ничего не выйдет. Нет, она тоже использует его, только между ними заключен какой-то договор.
  -Какой договор?!
  -Не знаю. Я не набивался в друзья этой юной дори, поэтому не знаю всех нюансов ее отношений с варваром. Да и зачем? Завтра поутру они уезжают и, надеюсь, больше наши пути не пересекутся...
  -Да, ты прав. В этом ты прав. Она не собирается возвращаться,- глухо сказал Равен.
  -Что-то ты не весел, мой капитан, - пристально глядя на него, сказал Мардкунс. - В чем дело? Еще вчера ты был простым гвардейцем, а сегодня капитан! Ты должен веселиться, Равен! Или... Уж не ранила ли тебе сердце эта залетная птичка? - тут колдун рассмеялся тонким кудахчущим смехом над своей шуткой. - Да-да, птичка, именно птичка! - повторил он.
   Равен посмотрел на него так, как будто прикидывал, не стоит ли придушить старого колдуна, и Мардкунс вдруг осекся.
  -О, я вижу, все очень, очень серьезно! - сказал он. - Бедный мой мальчик! Пойдем, я тебе кое-что покажу.
   И он маленькими шажками пошел по коридору, даже не оглядываясь, чтобы проверить, следует ли за ним Равен. Впрочем, заинтригованный юноша послушно пошел за старым магом.
   Мардкунс привел Равена в темную комнату, посредине которой стоял большой круглый стол.
  -Сейчас, сейчас, мой мальчик, - приговаривал он, суетливо бегая вокруг стола. В результате его хлопот на столе появились три хрустальные шара. Мардкунс зажег три лампы, сделанные таким образом, что свет проходил из них лишь через узкую щель, и поставил позади шаров. Три луча света падали каждый на свой хрустальный шар, преломлялись, и выходили из него с другой стороны, чтобы примерно в центре стола пересечься в одной точке. Старик что-то прошептал и в точке соединения лучей появился светящийся шар. Он разрастался и разрастался, пока не достиг размеров половины стола. После чего Мардкунс махнул рукой и шар перестал расти. Равен наблюдал за этим действом, затаив дыхание.
   В шаре что-то стало появляться, какое-то изображение. Сначала неясное, оно быстро приобрело четкость и изумленный юноша увидел едущих всадников. Их было довольно много, и судя по их одежде, они были не корелонцами. Лицо одного из всадников вдруг приблизилось, а Равен увидел совсем еще молодого юношу, почти подростка, с осунувшимся и бледным лицом. Он ехал, глядя прямо перед собой и ничего не видя, его губы что-то шептали.
  -Это Говард, король Садла, - сказал Мардкунс. - Его постигла очень печальная участь. Фела Мерите была у него в плену, но сумела сбежать, и теперь он отправился за ней в погоню. Представляешь? Он бросил королевство и отправился в странствие с небольшим отрядом воинов, не страшась возможного плена, не думая о судьбе своего государства, движимый лишь одной мыслью - отыскать Фелу Мерите. Он влюбился в нее, а она лишь посмеялась над его любовью и бросила его. Видишь, его губы что-то шепчут? Знаешь, что? Нет, это не слова любви. Это слова ненависти. Теперь он ненавидит Фелу Мерите, потому что она растоптала его чувства.
  -Я тоже ее ненавижу! - вдруг сказал Равен.
   Глаза колдуна блеснули - казалось, он ждал этих слов. Но в голос он постарался вложить максимум удивления.
  -Ты?! Мальчик мой, почему? Она подарила тебе жизнь, благодаря ей ты стал капитаном...
  -Мне не нужен этот чин. Я тоже любил ее. Я предложил ей свою дружбу, я хотел пойти с ней вместе и защищать ее, а она... Она лишь посмеялась надо мной. И привела к себе этого герцога...
  -Да, я понимаю твои чувства, - сочувственно сказал колдун.
  -Нет, ничего ты не понимаешь! Я ненавижу ее! Ненавижу каждым кусочком своего тела! И я убью ее. Завтра утром.
  -О чем ты говоришь, Равен? Она победила даже Ронно...
  -Значит, она убьет меня, - перебил юноша. - Все лучше, чем жить так... с ненавистью в сердце.
  -Да, она убьет тебя, - серьезно сказал колдун, - Убьет легко, не задумываясь, смеясь, и ты так и останешься в ее глазах предателем и неблагодарным трусом. До тех пор, пока она не позабудет о твоем существовании - примерно до завтрашнего вечера. Нет, если ты действительно хочешь отомстить, нужно действовать не так...
  
   Проводить чужеземцев спустилась сама королева, несмотря на то, что они собрались спозаранку. Помимо нее, ее пажей и охраны, поглазеть на отъезд собрались любопытствующие слуги и придворные, выглядывавшие из окон и балконов. Следила за отъездом и еще одна пара воспаленных глаз, принадлежавшая проведшему бессонную ночь Равену.
  -Ах, и как у вас не болит голова? - сказала Аритори, прикладывая руку ко лбу. - Еще ладно у тебя, Гред, ты пил не так уж много, но Фела! Право же, друзья мои, остались бы вы еще денька на два-три хотя бы!
  -Спасибо за приглашение, ваше величество, однако нам пора, - ответствовал Гред.
  -Ну хоть заглядывайте иногда, когда будете в этих краях. Фела, дитя мое! Ты знаешь, как я тебе благодарна?
   Фела улыбалась. Она выглядела замечательно - отдохнувшая, свежая. От вчерашних переживаний не осталось и следа.
  -Моя королева, - сказала она. - Мы очень торопимся и к сожалению не можем принять твое предложение остаться подольше. Поэтому позволь тебе пожелать долгого счастливого царствования. Будь суровой, но справедливой властительницей, и народ будет тебя любить.
  -Спасибо за советы, - тонко улыбаясь, сказала Аритори. - Несомненно, ты хорошо знаешь, как именно управлять людьми. А вообще-то, друзья моя, я очень благодарна вам. Вы правы были вчера, когда настаивали на том, чтобы сначала выпустить заключенных из подземелья. Я сама натерпелась немало, и знаю, как ужасно находиться в заточении. А эти бедолаги содержались в гораздо худших условиях, нежели я. Теперь я займусь королевскими темницами, которые находятся в подземельях дворца, и освобожу всех невинных, которые оказались там по милости моей сестрицы. А вам я хочу сделать прощальный подарок.
   И по знаку королевы во двор вывели двух коней - гнедого и белого. Начищенные бока лошадей блестели, гривы и хвост были расчесаны и чуть ли не завиты, сбруя вместе с седельными сумками отличалась богатством и изысканностью выделки. Если бы рофендила разбиралась в лошадях, она поняла бы, что эти кони из элитной породы. Однако она в них не разбиралась, и лишь поняла, что они очень красивы. И даже такому не сведущему в лошадях профану, как она, было ясно - они сильны, выносливы и быстры. Об этом говорили тонкие, но длинные и мускулистые ноги, высокий круп, все их подтянутое стройное тело.
  -Какая прелесть! - воскликнула она. - Только я... Я не умею ездить!
  -Как не умеешь? - поразилась королева. - Такая великолепная воительница, и не умеешь ездить? Право, об этом я не подумала!
  -Ничего, Фела, это легко, - сказал Гред, который залюбовался лошадьми и не хотел с ними расставаться. - Ты быстро научишься.
  -Да? - Рофендила подошла к белому коню, глядя на животное с нескрываемым интересом. Лошадь тоже смотрела на нее живыми темными глазами. Девушка протянула руку, коснулась ее морды. Лошадь выгнула шею, вскидывая и смешно встряхивая голову.
  -Ах ты, красавец мой! - ласково сказала Фела. - Как его зовут? - Спросила она у слуги, державшего поводья.
  -Его зовут Бамши.
  -Бамши? Какое смешное имя! Бамши!.. Привет, Бамши!
   Говоря, она успокаивающе гладила шею коня; и он смилостивился, вновь опустив к ней морду.
  -У него хороший нрав, покладистый, - сказал слуга. - Вот дай ему кусочек сахара, дори, и вы вмиг подружитесь!
   Он подал Феле кусочек сахара, а она протянула его коню. Бамши осторожно понюхал, потом также осторожно взял белыми огромными зубами. Именно в этот момент рофендила поняла, откуда у людей выражение "лошадиные зубы".
   Между тем Гред тоже не терял времени, и сахаром подкупал расположение Бошура - так звали второго коня. Фела сочла, что уже достаточно познакомилась с Бамши и вдела ногу в стремя; конь быстро отступил, тряся ушами.
  -Но-но-но, - сказал слуга, удерживая коня. - Ты не бойся, дори, я его держу.
   Фела улыбнулась и одним движением оказалась в седле. Бамши недовольно фыркнул, переступая с ноги на ногу. Она быстро успокоила его легким похлопыванием по шее.
  -Да ты, я смотрю, прирожденная наездница, - сказала королева. По ее новому жесту к сапогам Фелы и Греда прикрепили шпоры, а в руки дали кнуты.
  -Ну вот, теперь вы действительно готовы отправиться в дорогу, - удовлетворенно сказала королева. - В седельных сумках вы найдете все, что нужно. На ночь коней привязывайте на всякий случай. Да приглядывайте за ними и сами будьте осторожны - в здешних лесах встречается нечисть. А теперь я желаю вам счастливой дороги и удачи в пути. И приезжайте в гости!
   Поблагодарив радушную королеву и попрощавшись с ней, Фела с Гредом выехали со двора замка. Фела держалась в седле очень прямо и твердо. Гред оказался неплохим наездником и в первые же полчаса надавал рофендиле множество советов относительно того, как управлять лошадью.
   Он еще не успел поделиться всеми своими познаниями относительно лошадей, а они уже выехали из города. Теперь их путь лежал дальше - в этот раз в город Откро.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"