Писал писатель, писал... Набирал на компьютере. Был уже поздний вечер, когда писателя начала доставать муха. Она прилипла к экрану дисплея и, пока её не грохнешь, не отвяжется.
Но наконец эта утварь села. И писатель, скрутив газетку, замахнулся и... Газета пролетела сквозь экран.
Писатель, понятное дело, сильно удивился и тут же попробовал продеть руку... Стекла он не ощущал, хотя, как он видел, оно было. Он уже неделю ленился, не убирал в квартире и не протирал пыль даже на экране. Поэтому стекло было видно. Но... его не было.
По ту сторону экрана была пустота. Сразу писатель не подумал над тем, засовывать ли туда руку по локоть или воздержаться. Задумался он лишь тогда, когда решил заглянуть; продеть то бишь голову. Тут-то до него и дошло, что легко можно в таком случае без головы остаться. Мало ли что там, по ту сторону. Поэтому...
Поэтому писатель молниеносно выдернул руку, будто каждая секунда для него дорога была, ибо в любую из них что-то могло и оттяпать или схватить за руку. Нечто плохое и опасное. Ведь именно об этом писал писатель. О фантастических ужасах.
Он решил действовать постепенно. Для начала можно было б спустить туда своего котёнка. Кошка его недавно окотилась и он уже собирался отдавать кому-либо это юное животное (так писатель выражался). Если с котёнком ничего не будет, то можно ещё какое-нибудь живое существо сунуть. Почему именно живое: Мозг писателя начал активно работать, как только выдернул он руку из прорехи. Он решил, что если там что-то и поджидает (какое-то хищное существо, которое, видимо, удалило экран; нашло какие-то способы, чтобы удалить стекло), то... Глупо, - решил он, - будет подсунуть этому существу котёнка, до которого ему (писателю) нет совершенно никакого дела. Вот на голову существо то моментально отреагировало бы. Голова дорога писателю, а тварь эта, похоже, решила открыть на него охоту.
По своему жизненному опыту, писатель ничего другого и ожидать бы не смог. Весь смысл его жизни заключался в совершенствовании становления жертвой. С каждым годом он всё прочнее и прочнее ощущал себя жертвой. Закоренелой жертвой. Он знал, что живые существа делятся на хищников и жертв, кроме... тараканов, свиней, комаров... Поэтому ожидать чего-то кроме охоты (очередного нападения), было бы странно и нелепо. Только нападение на этот раз необычное. Крайне.
Поэтому, что? Кидать в прореху теперь надо всё самое дорогое, что есть у писателя. Только, - подумал он, - зачем? Вообще, какой в этом смысл? Надо провести эксперимент и убедиться, что там, в прорехе, действительно кто-то есть? Есть там кто или нету, но идея кидать всё самое дорогое была наверняка навязчивой: Эта тварь специально вселила её в голову писателя. Видимо, вообразила, что писатель сунул-таки голову, но воображения хватило не на то, чтоб схватить эту голову, а только чтобы влить в неё эту навязчивую мыслю.
Так он и торчал перед дисплеем, как ... перед новыми воротами. Долго торчал. Думал.