Лозицкий Николай Алексеевич. : другие произведения.

Дивизион. Часть9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как обещал, выкладываю свежий кусочек. Понимаю, что мало, но уж сколько получилось!

  
  
   Дивизион. Часть 9.
   Лейтенант Гелеверя 25 июня
  
   Все чувствовали, что это будет не обычное совещание. Хотя мысли о нашей дальнейшей судьбе постоянно крутились в голове, отсутствие полной информации мешало делать окончательные выводы. Мы, как младшие офицеры, многого не знали, поскольку каждый занимался своим делом.
  Командование дивизиона наверняка знало больше нас, и я с интересом ждал новой информации. Абросимов начал говорить, все затихли, внимательно его слушая.
   - Товарищи, как вы уже сами поняли, произошло невероятное, ни чем не объяснимое событие. Мы оказались в 1941 году, попав как раз к началу войны. Это подтверждает окружающая обстановка и местные товарищи, командиры Красной армии, капитан Короткевич и старший лейтенант Горовец.
   Короткевич и Горовец встали, представляясь. Я заметил, что Короткевич выглядит несколько растерянно, зато Горовец сиял как новая копейка. Еще бы, он оказался прав, ну или почти прав. В принципе, сами мы провалились во времени, или нас послали, особой роли не играло. У меня появилась мысль, что предложенную Горовцом версию, об отправке нас сюда руководством партии, можно использовать как рабочую легенду.
  А что, вполне себе нормально. Партия и правительство послали нас на помощь нашим предкам. Наша задача доставить образцы новейшей техники и вооружения. Технология перемещения еще не до конца отработана. Как бывает, произошел небольшой сбой, и мы вывалились не совсем там, где надо, по времени и месту.
   - Наше совещание - продолжал Абросимов,- будет проходить не совсем обычно. В старые времена, наши предки, ходившие на парусных кораблях, в случае возникновения сложных ситуаций проводили совещания по этой схеме. Суть заключается в том, что первыми свои варианты решения возникших проблем, высказывают офицеры, самые младшие по званию, что бы мнение старших офицеров не довлело над ними. Но есть одно отличие. На корабле, все находятся на ограниченном пространстве, и поэтому хорошо знают суть проблемы. Многие же наши младшие офицеры выполняли свои задачи в отрыве от основных сил дивизиона, и не имеют полной информации. Поэтому сейчас, начальник штаба доведет до вас общую оперативную обстановку в районе действия нашего дивизиона.
   Поднявшись со своего места, Васильев начал доклад.
   - В общем, не вдаваясь в подробности, вырисовывается следующая картина. Владимир-Волынский укрепрайон и части 87-й стрелковой дивизии, здорово потрепали наступавшие на них немецкую 44-ю пехотную и 14-ю танковую дивизии, сковывают их продвижение к Луцку и сейчас, ведя бои с немцами в условиях полного окружения. Части 229-й пехотной и 13-й танковой дивизии, выдвинутые немцами в сторону Луцка, вероятно и попали в засаду нашего дивизиона.
  Все это позволило нашим войскам закрепиться, и удерживать оборону в районе Луцка. Хуже обстоят дела южнее. 168-я и 75-я дивизии немцев окружили части нашей 124-й стрелковой дивизии. Найдя слабое место в нашей обороне, немцы ввели в прорыв 111-ю пехотную дивизию и развивают наступление в направлении Дубно. В настоящий момент уже захвачены Горохов и Берестечко. К вечеру сегодняшнего дня вероятен выход немцев к Дубно, что создает серьезную угрозу удара в южный фланг и последующего окружения наших войск в районе Луцка.
   Дивизион оказался в сложном положении, но мы считаем, что нашей основной задачей является передача командованию Красной Армии вооружения и техники дивизиона, и исключение возможности попадания ее в руки немцев. В настоящий момент, с учетом обнаруженных боеприпасов и топлива, мы имеем по три БК на орудие и по две заправки на единицу техники. Весь личный состав вооружен стрелковым оружием этого времени, боеприпасов к которому пока в достатке. Хорошей новостью стало обнаружение на складе тяжелого стрелкового вооружения, патронов к ПТР, калибром 14,5 мм, которые подходят к нашим КПВТ, жаль только, что этих патронов не так много.
   Потерь личного состава в дивизионе нет, имеются пятеро легко раненых. Кроме того, из освобожденных военнопленных сформирован батальон, в количестве 540-ти человек, командовать которым назначен капитан Короткевич, а из собранных отступающих, сводный отряд численностью 270 человек, с батареей 76-ти милиметровых пушек, командовать которым назначен капитан Котов. К сожалению, не удалось найти боеприпасов к "Шилкам", поэтому зенитные установки будут вести огонь в крайнем случае и в экономичном режиме, короткими очередями.
   Слушая Васильева, я подумал, что как ни жаль, но найденные склады придется бросить, а я ведь даже не знаю, что там находится! Наш склад и то я осмотрел очень бегло. Поэтому, когда Васильев закончил доклад и спросил, есть ли вопросы, я поднял руку и спросил.
   - А можно узнать подробнее, что находится на других складах, ведь кроме патронов к КПВТ, там наверняка есть масса интересных и полезных вещей.
   - Кроме обнаруженного вами склада, найдены еще три. Вещевой, ГСМ и тяжелого стрелкового вооружения, который, как я понял, вас больше всего и интересует.
   Порывшись в своих бумагах, Васильев достал листок, и стал зачитывать.
   - Имеется тридцать крупнокалиберных пулеметов ДШК на универсальных станках Колесникова, сорок пять станковых пулеметов ДС-39 и пятьдесят пулеметов "Максим". Боеприпасы, калибра 12.7 мм, около ста тысяч патронов и калибра 7,62, почти пол миллиона патронов. Есть тридцать однозарядных противотанковых ружей, типа ПТРД, калибра 14.5мм, и шесть тысяч патронов к ним. Кроме того, имеются шестьдесят штук 50-ти мм минометов и такое же количество 82-х мм минометов. Мин, по три тысячи, каждого калибра. Вот такое богатство. Еще вопросы есть?
   У меня, да видно и у других, вопросов больше не было.
   - Раз вопросов больше нет, начнем обсуждение ситуации и послушаем, что нам скажет командир хозяйственного взвода, прапорщик Мисюра, приготовиться лейтенанту Гелевере.
   Вот досада! Я выпустил из виду, что из младших офицеров, я иду первый по алфавиту. Так что, пока Мисюра будет говорить, мне нужно привести в порядок свои мысли и набросать хотя бы примерный план своего выступления, а ведь так хотелось внимательно послушать, что скажет наш "зам по тылу".
   Поднявшийся со своего места, прапорщик Мисюра смущенно откашлялся, собираясь с мыслями. Коренастый, широкий в плечах, с простым открытым лицом, он на первый взгляд, выглядел неуклюжим, глуповатым увальнем. Однако все в дивизионе знали его быстроту и отточенность движений и острый проницательный ум. Говорят, что он раньше служил в разведке, в Афганистане был тяжело ранен и демобилизован по здоровью. Вернувшись домой, и немного поправившись, опять попросился на службу.
  В дивизион он пришел, чтоб "пересидеть", пока освободится должность в разведбате, но пришелся ко двору, да так и остался. Офицеры и солдаты уважительно называли его, "наш зам по тылу".
   - Положение дивизиона сейчас, - не спеша, тщательно подбирая слова, начал Мисюра,- очень не простое. Да, у нас есть пока боеприпасы и горючее. В обмен на керосин и вещевое имущество с найденных складов, удается снабжаться продуктами у местных жителей.
   - Ага, вот откуда картошечка и свежее мяско у нас в рационе! - подумал я, - конечно, кто из крестьян откажется от армейских сапог или ботинок, которым в деревне сносу не будет, или от новенькой ХБ формы. А уж о керосине, то и говорить не чего. Он во все времена был в деревне большим дефицитом! Тем более, я думаю, курс обмена был очень привлекателен. Да, что и говорить, умен наш "зам по тылу".
   - Однако, - продолжал Мисюра, - есть много НО! Общая численность личного состава увеличилась в четыре раза. Уже сейчас нам приходится для обмена уезжать на десять - пятнадцать километров, так как на ближайших хуторах уже запаслись и керосином и обувью. К тому же свежие продукты долго не хранятся, а возить с собой живых поросят и кур, тоже не выход. Конечно, часть мяса мы коптим и засаливаем, а так же готовим запасы сухарей, но на одних сухарях и солонине много не повоюешь. Поэтому, долго оставаться на этом месте мы не можем. Да и после нашего нападения на колонну, немцы нам этого не позволят. Прорываться к своим, без предварительной разведки и договоренности с нашими передовыми частями, я считаю, не разумно. При такой попытке прорыва, наши могут принять нас за наступающих немцев, тем более, что вид нашей техники не знаком здешним солдатам. В результате, по нам будут стрелять и немцы и наши, что приведет к большим потерям в технике и людях. Поэтому, я считаю необходимым, срочно сформировать группу и отправить ее через линию фронта, для согласования места и времени прорыва основных сил дивизиона, которые все это время должны рейдовать в прифронтовой полосе, на удалении пятьдесят - сто километров то линии фронта, продвигаясь вслед за ней не восток. Отправляемая группа должна иметь частоты и коды для связи командования Красной Армии и дивизиона. У меня все.
   - Хорошо, - сказал Васильев,- лейтенант Гелеверя, вам слово.
   - В общем, я во многом согласен с тем, что говорил прапорщик Мисюра. Но, я предлагаю отправить на прорыв к своим, не группу, а целый отряд, человек двести пятьдесят, триста. Этот отряд мог бы взять с собой, например, пару наших автоматов с патронами и пару радиостанций, для образцов. Может быть, имеется какая то техническая документация на самоходки и ЗСУшки, часть ее тоже можно было бы отправить с этим отрядом. Все образцы обвязываются взрывчаткой и при угрозе захвата немцами, уничтожаются. Запас боеприпасов можно везти на телегах, выменянных, или, в крайнем случае, конфискованных у местных крестьян. На некоторые телеги можно установить пулеметы, превратив их в подобие тачанок.
  По выходу в расположение наших войск, добиваться возможности доклада о дивизионе в Москву. К Сталину, вероятно, не удастся сразу пробиться, а вот Берия, по моему, более реальный вариант. Тем более, что обычно его ведомство курирует все новые разработки оружия.
  Полоса, в которой дивизион может нормально передвигаться вдоль линии фронта, не такая уж большая, с севера нас подпирают белорусские болота, а с юга - степь, где дивизион как на ладони у немецкой авиации. Как лучше рейдовать дивизиону, в полном составе, или разбиться по батарейно, честно говоря, не знаю, и в том и в другом случае, есть свои плюсы и минусы. Возможно, то, что я сейчас скажу, не совсем патриотично, но я считаю, что для сохранения дивизиона, ему необходимо на какое то время затаится, а отвлекать внимание немцев мог бы отряд, с шумом шарахающийся в немецком тылу. Целью этого отряда должны быть штабы, узлы связи, железнодорожные и автомобильные мосты, тыловые колонны и склады снабжения. Естественно, в составе отряда должна быть артиллерия. Я думаю, после нескольких удачных нападений, немцам будет не до поисков дивизиона, во всяком случае, искать его они будут не так активно.
   Мое выступление получилось несколько сумбурным, ну да что успел собрать в голове. Я думаю, в конце можно будет дополнить то, что забыл сказать сразу.
  В принципе, большого количества вариантов действий и не было, поэтому остальные выступавшие дополняли и развивали сказанное Мисюрой и мной. Был, например, предложен вариант прорыва группы связи на трофейной техника, или уж совсем фантастический вариант захвата самолета и полета на нам в Москву. Хотя были и более реальные предложения. Командир второй батареи, капитан Кравцов, предложил, чтоб отряд направляемый для связи, возглавил кто то из офицеров дивизиона. Командир зенитной батареи, капитан Профатилов, предложил отправить один из комплектов документации на ЗСУ и кого - то из офицеров зенитной батареи. Мое предложение затаиться, сразу принятое в штыки, постепенно находило понимание. Ведь действительно, частые перемещения дивизиона, шум от передвижения которого слышен на несколько километров, скорее выдаст немцам его местоположение. А учитывая большое количество националистов и усиленный поиск дивизиона немцами, любое наше передвижение будет известно противнику. Если же затаиться в каком ни будь глухом углу, а население близлежащих хуторов блокировать, шансы обнаружения немцами дивизиона, уменьшаться. Конечно, ни о каких боевых операциях, на это время, не может быть и речи. Тут уж основная задача по передаче техники нашему командованию, вступает в противоречие со стремлением повоевать. К тому же, не очень большой, пешей, хорошо вооруженной и обеспеченной боеприпасами колонне, проще пройти к своим, так что бездействие основных сил дивизиона будет не долгим.
   Обсуждение было в полном разгаре. Абросимов и Васильев, делали заметки в своих блокнотах, внимательно слушая выступавших. Сидевший неподалеку от них наш начальник разведки, капитан Суховей, достал из своей полевой сумки и положил на стол стопку небольших тонких книжечек, похожих на офицерские удостоверения. Беря книжки по очереди, он что то записывал в свой блокнот и откладывал их в сторонку. Я наблюдал за этими не понятными манипуляциями, поэтому увидел, что, открыв очередную книжку, он внимательно посмотрел прямо на меня. Затем толкнул локтем Васильева и протянул эту книжку ему. Заглянув в нее, Васильев тоже внимательно посмотрел, несколько раз переводя взгляд то на меня, то внутрь открытой книжки. Наклонившись, он что то прошептал на ухо Абросимову и передал ему открытую книжку. Глянув в нее, Абросимов тоже внимательно посмотрел на меня, закрыл книжку и положил ее рядом со своим блокнотом, что то коротко сказав Васильеву. Суховей продолжил свою работу, но я часто ловил его заинтересованный взгляд. Я не понял, чем привлек такое внимание к себе, и почему это связано с какой то книжкой. Но не будешь же удовлетворять свое любопытство прямо посреди совещания. Слушая выступающих, я отвлекся, и забыл об этих переглядках.
   Прошло два часа, когда Абросимов объявил перерыв на двадцать минут. Хотя Абросимов не курил, он понимал, что у наших завзятых курильщиков уши уже в трубочку заворачиваются и никаких других мыслей, кроме как о сигаретке, в их головах уже нет. Офицеры, негромко переговариваясь потянулись к выходу. Абросимов, Васильев и Суховей остались на своих местах. Не успел я подойти к выходу, как услышал голос Абросимова.
   - Лейтенант Гелеверя, подойдите ко мне.
  Я направился к ним. Абросимов, подождав, пока я подойду ближе, похлопал по скамейке рядом с собой и сказал:
   - Присаживайся Миша, разговор есть.
  Судя по такому началу, разговор предстоял неофициальный. Усевшись, я вопросительно посмотрел на командиров. Подвинув мне ту самую книжечку, которую он отложил ранее, он сказал:
   - Посмотри внимательно, и если сможешь, объясни.
  Передо мной лежала небольшая тонкая книжечка, с надписью " Удостоверение личности командира РККА". Открыв ее, я на короткое время опешил. Первое, что сразу бросилось в глаза, моя фотография и фамилия "Гелеверя". Но рассматривая внимательнее, я понял, что фотография все таки не моя, просто человек на ней очень похож на меня, ну или я на него. Да и имя, отчество были не мои. Я держал в руках документы на имя старшего лейтенанта Гелевери Ивана Прокофьевича, 1918 года рождения, уроженца села Новая Прага, Кировоградской области, командира батареи 36-го отдельного артиллерийского дивизиона.
   Я думал, а отцы-командиры ждали моих комментариев. Увиденная мной офицерская книжка, явилась неким катализатором и отрывочные до этого момента мысли и догадки в моей голове, сложились в некую, более или менее упорядоченную систему.
   - В принципе, чего то такого можно было ожидать, - начал я.
   - Чего такого? - нетерпеливо начал Васильев, но был остановлен жестом Абросимова.
   - Дело в том, что скорее всего мы находимся не в своем прошлом, как мы думали, а в параллельной реальности, что этот документ как раз и подтверждает.
   - Что за параллельная реальность, объясни подробнее,- попросил Абросимов.
   - В общем то, мое мнение основано на чтении научной фантастики. Когда то я читал такой фантастический рассказ, по моему, он называется "Эффект бабочки". Суть его заключается в том, что, попав в глубокое прошлое и случайно оступившись, главный герой раздавил маленькую бабочку. Это, казалось бы, совсем не значительное событие, вызвало кардинальные изменения в его времени. Но, если это так, то одним своим фактом попадания в прошлое, мы сильно изменим будущее, и может так случиться, что в этом будущем нам уже не будет места, по той простой причине, что многие просто не появятся на свет. Ведь их родители, не встретятся друг с другом. Соответственно, в 1981году нашего дивизиона, в том виде, каким он был в нашем времени, уже не будет, и петля времени не замкнется.
   Поэтому, я считаю, что есть два более объяснимых варианта: либо с момента нашего появления возникает новая ветвь истории, либо миры существуют параллельно, например как провода в многожильном кабеле. По разным причинам время в одном мире может отставать или опережать время в другом мире. Так же, миры могут быть похожими в своем развитии, а могут очень отличаться. Проводя дальнейшую аналогию с многожильным кабелем, в случае нарушения изоляции между жилами - мирами, происходит "пробой" и люди одного мира оказываются в другом. Мы попали в очень похожий на наш мир, но разница во времени между нашими мирами сорок лет. Кроме этого, существуют и другие отличия, не такие заметные, вот этот документ - одно из таких отличий.
   - Давай по подробнее.
   - В нашей реальности, события разворачивались следующим образом. Мой дед, который до революции был бедняком, имел пять братьев. Когда после революции всем наделили панскую землю, он с братьями организовал что - то вроде семейного кооператива. Пока другие продавали и пропивали полученную землю, братья с семьями много работали и к началу коллективизации смогли создать довольно крепкое хозяйство, в котором было больше десятка лошадей и коров, отара овец, конная косилка, три плуга, сеялка. Собирались покупать паровую молотилку. Когда грянула коллективизация, все это имущество забрал "комбед", который и возглавил созданный колхоз. От высылки в Сибирь спасло лишь то, что когда имущество кооператива разделили по братьям, получилось не так уж и богато. Дед, обиженный таким отношением, идти в колхоз не захотел. В 1933-м году, когда начался голод, он уже ослабевший от недоедания, пошел устраиваться на железную дорогу путевым рабочим, и пропал. Его старший сын, то есть, мой дядька, как раз Иван Прокофьевич, которому в ту пору было пятнадцать лет, пошел его искать и тоже пропал. В нашей реальности никаких сведений о них больше не было. Скорее всего, у них не хватило сил и они умерли в степи, хотя не исключен вариант, что кто то их убил и съел. Такие случаи бывали в то время. В этой же реальности, скорее всего, семья деда успела перебраться и устроиться на железную дорогу, поэтому Иван остался жив и даже стал офицером. Хотя, могло быть и так, что в этой реальности не было такого голода. Я думаю, нужно подробно расспросить Короткевича и Горовца. Раз уж появились такие различия, значит, возможны и более серьезные отличия в наших историях. Кстати, откуда эти документы? Интересно было бы поговорить с их владельцем.
   - Поговорить не получится. Эти документы Лучик нашел на соседнем хуторе, в доме главаря банды националистов, которую мы ликвидировали сегодня вечером. Так что, скорее всего, владелец этих документов был убит бандитами - ответил Васильев.
   - А знаешь, Николай Макарович, - обратился он уже к Абросимову, - в словах Гелевери что то есть. А я не мог понять, в чем дело!
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ну, взять хотя бы противотанковые ружья. У нас они появились в войсках в конце сорок первого, а здесь уже есть на складах. Или бомбардировщики Ю-87, "Лаптежники". У нас, если судить по документам, на этом участке фронта они не применялись, а здесь летают, сволочи. Да и самолет - разведчик FW-189A, называемый у нас "Рамой", в нашей реальности появился на Советско-Германском фронте только к декабрю 41-го, а здесь он летает уже в июне.
   Нужно сказать, что наш начальник штаба готовился этой осенью поступать в академию. Поэтому уже почти год прилежно писал конспекты, изучая историю Второй мировой войны по архивам и мемуарам. Вот поэтому он и обратил внимание на эти отличия.
   - Необходимо действительно подробно расспросить местных офицеров, особенно уточнить, кто сейчас какие посты в руководстве занимает. А то будем рваться к Берии, а он здесь расстрелян как враг народа! Нужно заняться этим немедленно, без такой информации мы не сможем принять правильное решение - сказал Абросимов.
   - Я больше не нужен? Разрешите идти? - подал голос я, видя, что командиров уже занимают новые задачи.
   - Можешь идти,- отпустил меня Абросимов,- пригласи к нам Короткевича и Горовца, а нашим офицерам передай, пусть далеко не расходятся. О продолжении совещания будет объявлено дополнительно.
  Выйдя из сарая, я с удовольствием, полной грудью, вдохнул свежий ночной воздух. Хотя в сарае и хватало дырок и щелей, спертость воздуха от присутствия большого количества людей, конечно чувствовалась.
   Увидев Короткевича, я подошел к нему, обратился по форме и передал, что командир хочет видеть его и Горовца. Конечно, будь он одним из наших офицеров, я бы просто сказал ему, что командир зовет. Но в книжках писалось, что в Красной Армии очень болезненно относились к нарушениям уставного обращения, так что приходилось соответствовать. Хотя кто его знает, как у них тут в действительности. С тем же Горовцом я разговаривал запросто, хоть он и старше меня по званию, и не видно было, чтоб его хоть немного корежило. Затем, найдя Котова, я передал ему приказание Абросимова далеко не расходиться и ждать команды на продолжение совещания. Выполнив все поручения командира, я со спокойной совестью направился к группе наших двухгодичников, в которой рассмотрел фигуру Лучика. Потянув его за рукав, я увлек его в сторонку.
   - Ваня, расскажи, что за бандитскую базу ты сегодня накрыл?
   - Да какая там база! Пришли бандюки на хутор, всех запугали да и поселились. Такая база может быть на любом из хуторов.
   - А что за документы ты нашел?
   - Там были не только документы. В шкафу лежали два наших ордена и оружие.
  А что тебя так интересуют эти документы?
   - Одна из офицерских книжек принадлежит моему родственнику, дядьке по отцовской линии. Вот и интересно, откуда они могли здесь появиться.
   Лучик коротко рассказал мне свою эпопею с захватом банды и освобождением командирских жен. Документы и ордена он сдал Суховею, а оружие и патроны оставил себе.
   - Хочешь, пока есть время, сходим к моему бронику, я тебе покажу свои трофеи?
  Прикинув, что быстро с Короткевичем и Горовцом командиры не разберутся, я согласился, и мы направились вдоль опушки.
   - Слушай, Ваня, а женщины, которых ты освободил, они как, симпатичные есть?
   - Четно говоря, особо не рассматривал. Женщины как женщины, а тебе какая разница, симпатичные или нет? Они же все жены офицеров.
   - Эх Ваня, Ваня! Нет в тебе романтики! Ведь всегда приятнее освобождать от злодеев ПРЕКРАСНЫХ ДАМ, чем простых женщин.
   - Да ладно тебе, подкалываешь. Сам посмотришь и решишь, есть симпатичные, или нет. Они сейчас на хуторе отмываются. Мисюра даже обмундирование им уже подобрал. Только обуви маленьких размеров у него здесь нет, но говорит, на складе должны быть несколько пар.
   Вскоре мы подошли к Ваниному БТРу. Забрались внутрь, закрыли люки, Лучик включил освещение и стал выкладывать из простого конопляного мешка, свои трофеи.
  Револьверы - в основном "Наганы" и один размером по больше, который я сразу взял в руки. Это оказался американский "Смит и Вессон", калибром примерно девять миллиметров, с откидывающимся в бок барабаном. Наганы оказались разных годов выпуска, от дореволюционных, с клеймом Тульского Императорского завода, до совсем новых, 1940-го года выпуска. Среди пистолетов, в основном наших "ТТ" мое внимание привлек большой пистолет. Рассмотрев его внимательнее, я понял, что это известный "Кольт 1911".
   - Выбирай, что тебе нравится! - широким жестом показал Лучик на свое богатство.
   - А не жалко?
   - Да что мне их, солить что ли. Бери пока даю, а если совесть мучает, давай на что ни будь поменяемся. - и он красноречиво посмотрел на болтающийся у меня на шее трофейный "Цейсовский" бинокль.
   - Будем считать, уговорил!
   Сняв приглянувшийся бинокль, я отдал его Ване. Немного подумав, расстегнул висевшую на левом боку кобуру, и вынул из нее "Вальтер" П-38.
   - На, держи, - протянул я "Вальтер" Лучику, - только учти, грабить я тебя буду по серьезному.
   - Да грабь, сколько влезет! - ответил Ваня, с удовольствием крутя в руках пистолет.
  Видно он не ожидал от меня такой щедрости.
   Я отобрал себе два "Нагана", один 1910 года, но в отличном состоянии и 1940 года.
  Приглянувшийся мне сразу самый старый "Наган", 1905 года, оказался сильно изношенным, барабан болтался и плохо фиксировался. С сожалением я его положил обратно в кучу. Конечно же, я забрал "Смит и Вессон", хотя из боеприпасов к нему, были только те шесть патронов, которые находились в барабане. Аналогичная ситуация была и с "Кольтом", правда к нему имелся второй полный магазин. Взял я и один "ТТ" тот, что выглядел по новее. Ко всему этому я добавил сотни полторы патронов к "Нагану". Получилась не маленькая кучка железа, и я стал прикидывать, как же все это нести. Поняв мои затруднения, Лучик протянул мне сумку, точнее небольшой мешок, с крепкими, широкими ручками.
   - Это еще моя мама шила, так что отдашь потом.
   Я стал укладывать оружие в сумку.
   - Ну вот, теперь осталось только обмыть взаимовыгодный обмен, но нечем!
   - Как это нечем? - и отвернув лежащий на полу брезент, Лучик продемонстрировал мне приличных размеров корзину, в которой я увидел пару буханок хлеба, три шматка сала, пару крынок и победно торчавшее горлышко трехлитровой бутыли, заткнутое кукурузной кочерыжкой.
   - Ух ты! - не удержался я, - откуда такие сокровища?
   - Ну, мы ж спасаем прекрасных дам, нам за это и награда, - вернул мне мой подкол Лучик, - да это уже остатки роскоши. Большую часть отдал своим бойцам. Самогонку только не дал, маленькие еще водку пьянствовать!
   - Нет, Ваня, пить сейчас не будем. Не время, да и Макарович унюхает, неудобно перед ним будет. А вот если ты мне во фляжку немного плеснешь, да дашь хлеба с сальцом, век твоей доброты не забуду.
   Пока Лучик укладывал в сумку с оружием буханку хлеба и два шматка сала, завернутых в чистые холстинки, я приоткрыл люк и вылил из своей фляжки остатки воды. Вынув из горлышка бутыли кукурузную кочерыжку, служившую пробкой, Ваня аккуратно, стараясь не разлить не капли, набулькал мне полную фляжку самогонки. Затем, достав откуда то из за спины кружку и ложку, наложил из крынки свежей, густой деревенской сметаны и протянул мне.
   - На, полижи сметанки! Я знаю, ты любишь. Сейчас хлебушка отрежу.
  Да уж. Свежая сметанка, с мягким деревенским хлебом, это обалденно. А учитывая, что с момента ужина уже прошло довольно много времени, то вообще, божественный нектар. Я как то рассказывал в нашей компании двухгодичников, что, бывая в гостях у бабушки, по месяцу мог не пить простой воды, чая или компота, а пил только молоко и ел сметану. Ваня видно запомнил это.
   Пока я расправлялся со сметаной, Ваня изучал "Вальтер". Затем мы отправились на поляну. Руку мне приятно оттягивала сумка, на поясе побулькивала полная фляжка, как говорится "вечер удался"! Теперь нужно было найти Самойлова, которого я взял как ординарца и посыльного, чтоб он отнес сумку в броник.
   Раньше, читая книги о войне, я удивлялся, почему это у всех офицеров были солдаты - ординарцы и посыльные. Здесь же я понял, что иметь при себе пару солдат, просто жизненно необходимо. Без них останешься без ног и горло сорвешь, да и не успеешь везде побывать лично. Таким умным оказался не я один. Практически все офицеры тоже обзавелись посыльными, поэтому группа солдат, ожидавших зова своих командиров, была не маленькая. Стоило только крикнуть, как тут же подбежал Самойлов. Передав ему сумку, я приказал отнести ее в бронетранспортер. Продукты он должен был отдать Сорочану, чтоб тот накормил бойцов, оружие сложить в деревянный ящик, в котором хранилась моя коллекция. Из этого же ящика, он должен был взять и принести мне "Вальтер" и "Парабеллум" с кобурами.
   "Парабеллум" - пистолет конечно отличный, но уж больно велик и неудобен в носке. Поносив его пол дня на поясе, я в этом убедился воочию. Всему виной был удлиненный ствол. 38-й "Вальтер" мне показался удобнее и "Парабеллум" я убрал в ящик, для коллекции. Сейчас же я решил отдать его Мишке Шполянскому. Себе, жив буду, еще добуду, а ему будет приятно получить такой редкий пистоль.
   Прошло уже около полу часа, а приглашения продолжить совещание еще не было. Офицеры, так же стояли группами, покуривая и не громко переговариваясь. Найдя Шполянского, я поинтересовался, когда он сможет отдать мне приемник, кабель и провод.
   - Да когда хочешь! Хоть сейчас, хоть после окончания совещания.
   - Давай сейчас.
   - Сейчас так сейчас. Тогда я позову своего сержанта, он знает, где что лежит.
   - Хорошо, зови сержанта, а минут через десять подбежит мой боец, пусть ему и отдаст все что нужно.
   Пока мы ждали солдат, я выпытывал у Шполянского, чем у него можно еще поживиться.
   - А что тебя конкретно интересует?
   - Ну, например маленькие радиостанции, типа милицейских.
   - А зачем тебе.
   - Когда высылаешь дозоры, нужно иметь с ними связь. Р-108М хоть и не очень большая, но при пешем ходе не очень удобная, да и тяжеловата, а вот такие маленькие были бы в самый раз.
   - Такого добра нет, сам бы с удовольствием взял, да негде было. Хоть они и на короткое расстояние работают, но частота почти сто пятьдесят мегагерц, никто здесь не запеленгует, да и шумоподавители на них есть. А вот парочку маленьких Р-126 - х могу тебе дать.
   - А это что за звери, не знаю таких.
   - Пехотные. Размером раза в три меньше Р-108, тридцать один канал в диапазоне 48-51 мегагерц. Немцы в этом диапазоне, по моему, не работают. Дальность связи на "Куликовку" - полтора, два километра. Нормальные станции, как раз для дозоров.
   Сержант Коломиец и мой Самойлов появились практически одновременно. Взяв у Самойлова "Парабеллум", я протянул его Шполянскому со словами:
   - Держи презент от разведки.
  Достав пистолет из кобуры, Мишка восхищенно присвистнул.
   - Вот это вещь!
   - А ты как думал. Разведка, это тебе не хухры -мухры! А этот пистоль, вообще редкая модель, артиллерийская, видишь ствол какой длинный.
   "Вальтер" я переложил в свою кобуру, а освободившуюся отдал Лучику.
   Довольный подарком Мишка, выделил мне не две, а четыре радиостанции Р-126, с полными комплектами ЗИП и аккумуляторами.
   - Только подзарядить аккумуляторы нужно - напомнил он.
  Рассказав Коломийцу, что отдать Самойлову, он так же приказал выделить для переноски всего имущества в наш БТР еще одного бойца.
   Не успели солдаты скрыться в лесу, как откинулся брезент на двери сарая и появившийся Суховей сказал:
   - Товарищи офицеры, перерыв закончен. Продолжим совещание.
  
  
  
Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"