ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

 АМЭ

История первая

Добро пожаловать домой, Акито!

27 день месяца Фурариби 491 год Одиннадцатого исхода.

Иё-но футана, Империя Тэнка, Нара;

Особняк Сарумэ

Со двора доносился подозрительный шум: голоса людей, стук копыт, непонятная возня, возбужденный лай собак. Такое ощущение, что особняк Сарумэ посетила рота солдат. Как вскоре выяснилось, доля правды в этом предположении была.

Амэ, полный дурных предчувствий, что ему не дадут спокойно прогулять занятия по вокалу, осторожно прополз вверх по покатой крыше сарая и опасливо выглянул во двор. Скрипя, медленно расходились ворота; через небольшую щель в них просочились несколько босоногих мальчишек, которые на всех парах понеслись в сторону дома с радостными криками: 'Едут!' Амэ нахмурился, ведь знал, что все, что громко прибывает, доставляет массу хлопот и проблем.

Потом во двор стали забегать люди в коричневых одеждах, с позолоченными рожками в руках, и строились в две колонны вдоль дороги, мощенной красным камнем. Это зрелище заставило Амэ тяжело вздохнуть и обреченно покачать головой - вне сомнений: пришли по его душу. Только кто ж ее еще отдаст!

Амэ ловко подобрал полы кимоно и спрыгнул с крыши на нежно-зеленую молодую траву. Нужно спешить в дом, иначе такое начнется... С мамой шутки плохи, особенно, когда она не в духе, а происходящее во дворе вряд ли поспособствует ее хорошему настроению. Позабыв о шлепанцах, оставленных в траве, юноша бросился к дому через сад. Когда густые кусты цветущего жасмина расступились, взору открылось крыльцо главного входа, на которое величественно выплывала принцесса Амако, наследница рода Сарумэ и мать Амэ. За годы, проведенные вместе, юноша хорошо успел ее изучить. И вроде бы Амако выглядела, как всегда - великолепная, холодно-спокойная, высокомерная, но от зоркого взгляда Амэ не укрылось, что ее спина была напряженнее обычного, и чуть плотнее сжаты тонкие губы, будто она съела что-то донельзя невкусное. Мама всегда хорошо умела на людях скрывать свои истинные чувства; Амэ пришлось хорошо потрудиться, чтобы по одной только осанке и губам научиться определять ее настроение.

Амэ бросился к матери, резко затормозил возле нее и принялся лихорадочно поправлять кимоно и съехавший пояс-оби, одновременно силясь справиться с дыханием. Амако же не удостоила свою 'дочь' и взглядом.

- Выглядишь, как свинарка, - небрежно бросила она, чем заставила Амэ улыбнуться.

- Я всегда так выгляжу, - как трудно справиться с искушением и не подразнить тигра!

Амако коротко хмыкнула, изящным жестом поправив волосы. Похоже, пронесло. Амэ внутренне приготовился, что ему сделают выговор за прогулянный урок и за преподавателя, с которого уже семь потов сошло из-за его поисков по обширной территории особняка, но мама ввиду неожиданно появившихся проблем решила данный вопрос не поднимать. Пока не поднимать.

Затрубили в рожки, и во дворе показалась процессия. Впереди, на пегом жеребце и в дорогих шелковых одеждах ехал сам губернатор, за ним - судья и глава местной полиции. Завершал все это безобразие наследный принц дома Имубэ, улыбающийся во все тридцать два. Увиденное Амэ не понравилось - такая компания собирается только в особых случаях, и быстро отвязаться от всей этой толпы вряд ли получится. Юноша украдкой вздохнул и принялся рассматривать 'особый случай', который ехал сразу за вышеперечисленными личностями. Конечно, нужно быть совсем слепым, чтобы не заметить громоздкую тушу в доспехах, которые стоили, как половина всего гардероба Амэ, и в шлеме с огромными рогами (когда-то, еще до того, как ками запретили простым смертным участвовать в войне, может, они и служили для устрашения противника, но сейчас они годились разве что для отпугивания невест*). Красно-синее пугало явственно выделялось из толпы и цветом, и габаритами. Амэ скривился от вида 'потенциального' жениха и пробормотал что-то о ранимой женской психике, которая едва выдерживает подобное зрелище.

- На моей памяти, он был потолще... - Амэ обернулся и увидел Макетаро, задумчиво смотрящего на 'жениха'.

- Похудел, чтоб в доспехи влезть. С таким животом, который был у него раньше, никакая шнуровка не поможет.

- Не повезло тебе, сестренка... - сочувственно отозвался брат.

Амэ едва заметно усмехнулся. Ему-то как раз повезло - по понятным причинам замуж он никогда не выйдет, пусть к нему сваты хоть пачками ходят. Другое дело, что эта вся возня более чем раздражает. От пафосного появления сына губернатора сводило зубы, особенно злили звуки рожков...

- Род Сарумэ - это слишком много для таких плебеев, как они, - Амако успешно замаскировала оскал под улыбку.

Амэ повел бровью. Порой, находчивость матери не знала границ. Впрочем, Амэ еще с детства знал, что достаточно защищен от нежелательных женихов. Все ждали, и это было логично, что единственную 'принцессу' рода отдадут задорого: за Главу рода, минимум, а то и за наследного принца кого-нибудь из Верховных кланов. (прим.автора - Верховные кланы, это самые знатные кланы Империи Тэнка, по сути они управляют страной. Всего их семь: Сарумэ, Имубэ, Кумэ, Кагамицукири, Накатоми, Отомо и Таманоя) Поэтому Амако не нужно было находить достойных причин для отказа - и так все ясно. Но попытка не пытка, и потому всегда находились те, кто пробовал.

- За пару часов мы их не выпроводим, - заметил Амэ, начиная ослепительно улыбаться, ведь губернатор и его сопровождающие уже спешились и теперь шли к ним. 'Жених' остановился посреди двора, гордо выпрямившись в седле, всем своим видом показывая, какой он красивый. Амэ он напомнил отъевшегося самца голубя, который красуется перед голубкой. Но все это все проделывалось настолько неуклюже, что хотелось рассмеяться совершенно неподобающим для положения  Амэ образом.

- Не хватит даже четырех, - подхватил Макетаро.

- К утру?  - Амэ приготовился кланяться 'дорогим гостям'.

- Кто знает...

Улыбка Амэ стала чуть шире, когда он увидел лукаво ухмыляющегося наследного принца рода Имубэ, и поспешил опустить ресницы, чтобы скрыть ото всех озорной блеск глаз. Этот тип никогда не упускал возможности попасть в особняк Сарумэ и попробовать помотать нервы 'молодой госпоже'. Но сегодня он прибыл на совершенно законных основаниях, ведь род Имубэ занимался освидетельствованием брачных договоренностей. Без представителя этого клана помолвка может считаться недействительной. Амэ нехорошо усмехнулся про себя - это замечательно, что господин губернатор привел с собой именно Кунимити. Их с Амэ неминуемое противостояние обещало развеять скуку и внести приятное разнообразие в череду медленно тянущихся дней-близнецов в ожидании прибытия старшего брата Акито.

Имубэ Кунимити и Акито были одного возраста и по какой-то неведомой причине не могли терпеть друг друга. Каждый неизменно старался доказать, что он лучший, соревнуясь в чем попало. Впрочем, Кунимити это больше забавляло, когда как братик подходил к их поединкам со всей серьезностью. Иногда казалось, что наследному принцу Имубэ просто нравится дразнить Сарумэ. Кунимити всегда был достойным соперником для Акито, что брат признавал, хотя и молчал об этом. Но Амэ-то видел, сколько находилось людей, способных быть на равных с гениальным братом.

 За этими размышлениями Амэ и не заметил, как формальные приветствия окончились, и теперь все повернулись в сторону 'жениха', вокруг которого суетились слуги. Тот ерзал в седле, поворачивался то на одну, то на другую сторону - никак не мог решить, как ему сподручнее слезть. Все эти непонятные манипуляции нервировали коня, который беспокойно храпел и мотал головой. Кто-то из слуг схватил его за уздечку и пытался удержать, но это помогало мало.  При таком раскладе, кое-кому вскоре и с лошади слезать не придется - сила всемирного тяготения сама доставит  на землю.

- Какие замечательные доспехи у вашего сына, господин Саруда! - произнес Амэ, чтобы заполнить неловкую паузу в разговоре.

- О! - губернатор сразу гордо выпрямился. - Они принадлежали моему деду, в них он прошел всю Вторую Войну!

Обычный дешевый трюк. Когда кто-то из плебеев хочет породниться с кем-то из знатного рода, они и не такое придумывают. 

- Правда? - Амэ изобразил в голосе удивление, и, прищурившись, продолжил: - Да, теперь я вижу, кое-где доспех проела ржа.

Губернатор огорченно покивал.

- К сожалению, время неумолимо.

Ага, время. Ели учесть, что дед губернатора никогда даже не видел этих доспехов, то денег господин губернатор оружейнику, действительно, отдал немало, чтобы новые доспехи покрыть ржавчиной и сделать их 'под старину'.

Толстяк по-прежнему не мог слезть с лошади. Губернатор бледнел и волновался, но разговаривал с Амэ охотно. Остальные делали вид, что ничего не происходит.

- Какой интересный шлем, рога буйвола... - продолжил Амэ разговор. - Тут недавно ходили слухи, что во время Второй Войны, были в моде более экстравагантные шлемы. Например, с изображением слизняков или очищенных от косточек вишен.

Макетаро неожиданно закашлялся. Губернатор выглядел растерянным, что особенно забавляло Амэ. Как ни странно, на помощь ему пришел Имубэ.

- Госпожа Сарумэ, война - это не показ мод, не забывайте.

- Ох... Простите... - пролепетал в ответ он и застенчиво прикрыл лицо широким рукавом кимоно.

А потом произошло чудо: Саруда Гентиро, он же 'жених', таки спешился, даже не упал и не потерял при этом свой большой рогатый шлем. Довольный своим великим достижением, сын губернатора направился к ним. Амако, согласно традиции, сделала шаг вперед  и поклоном встретила его.

- Добро пожаловать, - произнесла она.

Расторопный слуга выскочил из дома с бархатной подушечкой в руках и протянул ее 'жениху' с поклоном. Гентиро неуклюже загремел доспехами, потянувшись к муляжам мечей**, пристегнутых к поясу. Он неловко уложил их на подушку, слуга выпрямился, сделав шаг в сторону.

Амэ всегда забавляла эта традиция. Еще в детстве он силился понять, зачем складывать деревянные палки на подушки, прежде чем войти в чужой дом? Конечно, раньше, когда мечи были настоящими, хозяевам дома могла грозить опасность, но теперь...  Когда Амэ подрос, он понял, что людям просто нравится делать бесполезные вещи, которые они называют 'ритуалом' и которые 'вносят порядок в их жизнь'.

- Прошу в дом, - взлетел широкий рукав кимоно Амако, когда женщина приглашала гостей.

Слуги в особняке были настолько вышколены наследной принцессой Сарумэ,  что Амэ порой казалось, что они готовы ко всему, даже к концу света. Хотя, когда в особняк приезжала труппа или какой-нибудь оркестр, то это чем-то напоминало апокалипсис...

От неожиданного приезда сватов прошло не так много времени, а в просторной светлой комнате с прекрасным видом на цветущий сад слуги успели накрыть на стол по всем правилам и поставить табурет для 'жениха', ибо сидеть на татами в доспехах совершенно невозможно.

Амэ с некоторой жалостью поглядывал на Гентиро. Ему было жарко, и он устал. Лицо, которое можно едва рассмотреть под шлемом, сейчас приобрело нежно-багровый оттенок, под нижней губой выступили крупные капельки  пота, а сам он дышал так, будто пробежал стометровку. А самое главное, что Гентиро зря старается: ни сейчас, ни потом Амэ не выдадут замуж ни за него, ни за кого другого. Все эти траты и мучения по своей сути бесполезны.

Сын губернатора вновь загремел доспехами, тяжело опускаясь на табурет. Слуга с муляжами не заставил себя ждать: он опустился на колени перед специальной подставкой для мечей, которая находилась в отведенном для этого месте, схватил кусочек шелка и, взяв через него муляж - никому, кроме хозяина, не позволялось дотрагиваться до него голыми руками, установил на подставку. Когда все эти манипуляции были проделаны, остальные могли рассаживаться по местам. Тот же слуга, которому была оказана честь позаботиться о 'мечах', опустился на татами рядом с женихом для того, чтобы помочь трапезничать, ведь столики все низкие, а наклониться в доспехах тот никак не сможет.

Место Амэ было как раз напротив Гентиро, слева от которого усадили Имубэ Кунимити, а справа главу полиции. По центру расположились губернатор и судья. Перед началом трапезы в комнату вошла незнакомая служанка в нарядном кимоно с подносом в руках. Дорогие  гости затаили дыхание и смотрели, как она медленно семенит в строну наследной принцессы Сарумэ. Сама же Амако хранила непроницаемое выражение лица - сколько ни всматривайся, не поймешь, каков будет ответ. Даже Амэ с его проницательностью, наблюдательностью и огромным опытом читать настроение матери только по одному взмаху руки или наклону головы, не мог похвастаться тем, что знает,  что сейчас последует. Все же она была одной из лучших актрис...

Служанка опустилась перед Амако на колени и протянула поднос, на котором лежало семь пухлых конвертов-юино (прим.автора - пять, семь или девять конвертов, которые преподносятся родителям невесты перед свадьбой. В одном из них лежат деньги для уменьшения расходов на свадьбу. В Империи Тэнка свадьбу устраивают родители невесты). Вот оно, официальное предложение губернатора дому Сарумэ. Мать задержала взгляд на подносе дольше обычного, и это дало Амэ понять, что она злится. Ее унижало то, что губернатор, простолюдин по происхождению, хоть и богатый, хоть и у власти, осмелился сватать старшего сына за единственную 'дочь' Амако. Наследная принцесса всегда была очень горда знатностью своего клана, и сейчас едва сдерживалась, чтобы не выплеснуть весь свой гнев наружу. Но на публике мама являла чудеса выдержки, и никогда не показывала своих чувств.

Когда рука Амако потянулась к  подносу, и в комнате стало так тихо, что Амэ мог слышать, как журчит вода в саду и мерно постукивает бамбуковый журавлик. Наступал момент истины - если принцесса Сарумэ возьмет в руки конверт, это будет означать, что она принимает предложение, если же оттолкнет... Амэ старался не улыбаться, но не получалось. Тогда юноша прикрыл рот рукавом кимоно, и теперь со стороны казалось, что он закрывается от волнения. Рука Амако на миг застыла над конвертами - это наследная принцесса дразнила губернатора и его сына, давая им ложную надежду; и когда они уже поверили, что она вот-вот возьмет конверт, быстрым движением оттолкнула поднос и улыбнулась.

- Моя дочь несовершеннолетняя, я не могу выдать ее замуж до Церемонии***.

Губернатор был весь красный от напряжения и дышал, как будто долгое время находился без кислорода.

- По закону брак, совершенный до Церемонии, считается недействительным, - вдруг вмешался судья. - Мы бы никогда не пошли на это безумство. Но с нами наследный принц Имубэ и это меняет дело. С ним мы составим такой контракт, который вы хотите...

Амако приподняла бровь. Контракт, который она бы хотела? Да у него будут такие формулировки, которые произносить госпоже Верховного клана не прилично!

- И, тем не менее, лучшего времени, чтобы договориться о браке, не найти. Канто Мацури будет через полтора месяца, этого времени вполне хватит для подготовки, - добавил глава полиции.

Амэ поднял голову и встретился  со жгучими черными глазами Кунимити. Наследный принц насмешливо улыбнулся и подмигнул ему, говоря, что засвидетельствует, что угодно - дай только волю, юноша в ответ гордо вздернул подбородок и отвернулся.

- Вопрос с Академией Аши остается открытым, - возразила Амако. - Я не могу давать никаких обещаний, пока существует вероятность, что Амэ станет Сейто (прим. автора. - студент Академии Аши).

- Вероятность того, что она станет Сейто ничтожно мала, - вновь заговорил судья.

- То же говорили и о старшем сыне. Никто не ожидал, что он удостоится подобной чести.

- Почему же? Вполне предсказуемо. Сарумэ Акито очень способный мальчик, - снова глава полиции.

Они принялись так страстно уговаривать Амако, будто надеялись, что она может передумать. Но наследная принцесса Сарумэ никогда не меняет своих решений, и простым давлением победить ее невозможно.

- Спасибо, что так отзываетесь о моем сыне, но я уже дала свой ответ. Не тратьте напрасно время и силы.

Глава полиции открыл было рот, чтобы что-то возразить, но губернатор остановил его жестом.

- Достаточно, госпожа наследная принцесса все сказала, - он посмотрел на Амако. - Могу ли я повторить все после Церемонии?

Мама слегка склонила голову.

- Как будет угодно, - но и в этом случае им ничего не светит.

Амэ внутренне оживился: раз сватам дали отворот-поворот, так почему бы им не отправиться домой? Что здесь еще делать? Юноше не терпелось вновь залезть на любимую крышу сарая и до заката смотреть на облака, чтобы не пропустить, когда в ярко-голубом небе слабо мигнет зеленая точка, и откроются ворота портала. У Сейто Академии Аши начинаются летние каникулы, и Акито должен появиться в течение суток. А весь этот балаган мешает наслаждаться приятным ожиданием!

Но испортил все, как всегда, неугомонный Имубэ. Он поднялся со своего места и произнес:

- Даже если сватам отказали, они не могут так просто уйти, - он коварно улыбнулся Амэ. - Мы обязаны выпить за прекрасную, пусть пока еще несовершеннолетнюю госпожу Сарумэ.

Амэ едва не задохнулся от злости и поспешно спрятал невольно сжавшиеся кулаки в складках кимоно. Счастье было так близко!

- Похоже, ты права, сестренка, - тихо произнес Макетаро. - Это явно продлится до утра.

Амэ обреченно закатил глаза.

*** 

Саруда Гентиро пить не умел, и потому пытался отказаться. Не получилось. Имубэ, кроме всего прочего, обладал и талантом споить, кого угодно. Сегодня его жертвами стала вся делегация, ни один не смог отвертеться.  В итоге - сваты мирно дрыхли на татами среди пустых графинчиков из-под саке и грязной посуды, а  Гентиро сидел, прислонившись к стене, в съехавшей набок хлопковой шапочке****, и бормотал что-то нечленораздельное. Рогатый шлем валялся где-то в стороне, наручни тоже были сняты и отброшены.

- Хорош жених, - заметил относительно трезвый Имубэ. Для Амэ оставалось загадкой, как Кунимити еще мог два слова связать, ведь пил наравне со всеми и не халтурил. Или все же халтурил?

- В такие моменты в него можно запросто влюбиться, - парировал Амэ, чем вызвал смех со стороны Макетаро.

А Имубэ согласился, подполз ближе к Амэ и всунул ему графинчик с саке.

- Налей!

Юноша молча подчинился, думая о том, что нужно отсюда как-то сбежать. Это вначале идет 'налей', а потом 'сыграй' или 'станцуй' - вот уж чего не хотелось, так не хотелось, но принадлежность к роду Сарумэ накладывает определенные обязательства.

Макетаро тоже решил выпить, хотя Амэ бросил на него недовольный взгляд. Тот махнул рукой, сказал что-то типа: 'Все будет прекрасно, сестренка' и выпил с Кунимити. Да, хорошо, что мама вышла, а то за такое они бы оба отхватили: Макетаро за то, что пьет; Амэ за то, что наливает. Но вместе со сватами прибыла куча проблем, и поэтому Амако срочно вызвали на кухню, там случилось что-то серьезное.

- Давай с нами! - предложил Имубэ, глядя на Амэ.

Не хватало только еще напиться в компании этого мерзкого типа. Кто знает, что он замышляет?

- Размечтался, - хмыкнул Амэ и налил мужчинам еще по одной.

Осторожно раздвинулись перегородки-фусума, и сквозь тонкую щель просунулась голова припозднившегося Канске. Брат все это время находился в главном доме, где у него проходили занятия по музыке, и по возвращении домой не ожидал увидеть подобное безобразие. Он с ужасом обозрел место попойки, глаза его расширились, когда он увидел Гентиро в доспехах. Сильнее приоткрыв перегородку, брат просочился внутрь и, несмело крадясь по татами направился к сидящей на веранде тройке.

- Ничего себе! - изумился он, оценив масштаб безобразия. - А я думал, что это шутка.

Амэ радостно помахал брату рукой, а потом похлопал по месту рядом с собой, приглашая присесть.

- Меня уже в жены хотят, - ответил он с загадочной улыбкой.

Канске с недоверием покосился на пьяного вдрызг жениха.

- И как?

- Гуляю, пока не достигну совершеннолетия.

- Значит, твое замужество дело решенное?  - нахмурился брат, на что Амэ покачал головой.

Пока Канске собирался, место рядом с Амэ занял наглый Имубэ, стараясь устроиться как можно ближе к 'госпоже Сарумэ'. Шаловливые ручки потянулись к нему, но Амэ не растерялся - быстро хлопнул по ним и отодвинулся. Кунимити надулся, как мышь на крупу.

- Мама никогда не выдаст меня замуж за это, - Амэ кивнул в строну Гентиро. - Хотя... мама меня вообще замуж не выдаст.

- Даже за меня? - вдруг спросил Имубэ.

Амэ вздохнул и закатил глаза: они что все сегодня взбесились? Или это вирус такой летает?

- Особенно за тебя, - подтвердил Макетаро и успокаивающе обнял собутыльника. - Но не переживай, ты много не потерял, ведь у моей сестры отвратительный характер.

- И не только характер, - подтвердил Амэ, мысленно предположив,  сколько дней подряд будет тошнить Имубэ, если он узнает истинный пол 'госпожи Сарумэ'.

Амэ вдруг подумалось, что 'особенно за тебя' прозвучало как-то слишком резко. На самом деле как жених он очень даже подходил 'принцессе' Сарумэ, ведь является наследным принцем Верховного клана - завидная партия. И может быть, Амэ и согласился бы на брак с ним - любовь-нелюбовь, но с Кунимити не соскучишься точно -  Амэ бы согласился, если бы был той, за кого себя выдавал и если бы находился в безвыходном положении.

Канске, наконец, устроился рядом с ними на веранде и сделал Амэ жест, чтобы ему налили саке.

- Погоди, - нахмурился он. - Чего это мама тебя замуж не выдаст?

Амэ чуть наклонил голову, спрятавшись за густыми темно-каштановыми прядями, которые в лучах заходящего солнца вспыхивали ослепительными золотыми сполохами, и бросил косой взгляд на Канске.

- Может быть потому, что в этом году я стану Сейто? - загадочно произнес он.

- Не мели чепухи! - сразу же отозвался Макетаро.

- У тебя никаких шансов! - подтвердил Имубэ, и Амэ не удержался и пнул его. Тот сразу же закричал, что его убивают.

Шансы есть, хоть и небольшие. Но Амэ верил, что поступит, потому что иначе так и не выберется из-под давления матери. Ему надоела жизнь, полная лжи, хотя, нельзя не признать, что свою долю удовольствия от этого фарса он все же получал. Ведь Сарумэ все актеры и любят играть.

- Посмотрим, - оставил последнее слово за собой Амэ.

Он повернулся и встретился с проницательным взглядом Имубэ. Черные глаза следили за ним настолько внимательно, что юноша невольно задался вопросом: а пьян ли он вообще? Кунимити совсем не выглядел хмельным. Высокий хвост, в который он завязывал свои роскошные длинные волосы, сейчас растрепался, непослушные прядки падали на лицо. Имубэ небрежно их смахивал, но они все равно возвращались, из-за чего наследный принц слегка морщил нос и дергал уголком рта.  

- Молодая госпожа? - Амэ повернулся к двери и увидел сидящую на коленях Тайко. Казалась она несколько смущенной, нежный румянец заливал щеки, из-за чего девушка выглядела еще восхитительнее, чем обычно. Большие глаза пугливо косились в сторону 'жениха' и мирно храпящих сватов. Заметив, что Амэ повернулся к ней, поспешно поклонилась.

- О! Заходи, красотка! - закричал Кунимити, размахивая графинчиком с саке. - У нас для тебя кое-что найдется! Ты поешь или танцуешь?

Похоже, не одному Амэ Тайко показалась восхитительной. Это почему-то разозлило юношу.

- Не приставай к моей служанке! - сквозь зубы процедил Амэ, его голос стал неожиданно низким и похожим на рык. Куда подевались те мягкие и заискивающие интонации?

   - Ревнуешь, милая? - Кунимити эмоции интерпретировал верно, но с адресатами явно ошибся. Иначе как объяснить эту довольную улыбку, которая расцвела на нахальном лице?

- Может быть, - ответил Амэ, заставляя себя успокоиться. В конце концов, здесь нет ничего необычного - принц из тех, кто не пропустит ни одной юбки, особенно, когда выпивши.

Амэ вновь повернулся к девушке.

- Ты что-то хотела?

Служанка сидела на пороге, перегородки-фусума были наполовину раздвинуты, голова ее - опущена, щеки пылают от смущения (Амэ мысленно вздохнул: порой, застенчивость девушки не знала границ). С другой стороны, бесстыдник Имубэ кого угодно смутит.

-  Ванна готова, госпожа, - пролепетала Тайко.

Амэ вдруг ощутил, что на его лице расцветает хищная улыбка. Хорошо, что это могла видеть только служанка, если, конечно, справится со смущением и поднимет голову.

 - Ванна... - выдохнул Амэ. Какая замечательная идея! Эта попойка его утомила, он еле находил терпение, чтобы отбиваться от чересчур настырного Имубэ. Перспектива расслабиться, да еще и в компании нежной Тайко оказалась настолько приятной, что Амэ едва не замурлыкал от удовольствия. - Прекрасно!

Он спешно поднялся на ноги и двинулся к выходу, но принц схватил его за полу кимоно. Амэ застыл и бросил сердитый взгляд вниз.

- Может, тебе потереть спинку? - игриво спросил он, впрочем, без особой надежды в голосе.

Амэ хотелось пнуть этого наглеца ногой, но удержался. Все же мамино воспитание давало о себе знать, а внутренний голос напомнил о том, что приличные девушки так не поступают.

- Не стоит, - Амэ ослепительно улыбался, - Тайко сама справится. Желаю приятного вечера в компании моих братьев и несостоявшихся родственников.

Амэ нагнулся и потрепал Имубэ по голове, потом мягко, но настойчиво отцепил его от своего кимоно и царственно выплыл из комнаты. Тайко поклонилась остальным и спешно задвинула фусума. Амэ не сдержал облегченного вздоха.

- Ты меня спасла, - произнес он, потирая виски - от всего этого балагана у него гудела голова. - Нужно поблагодарить тебя...

Тайко пыталась вырваться, начала было говорить о том, что их могут увидеть, но Амэ, который обладал превосходным слухом, знал, что никого поблизости нет. За долгие-долгие годы своей жизни здесь он отлично научился скрывать свои тайны. Служанка только тихо всхлипнула, когда Амэ начал целовать ее, и неожиданно обмякла в его руках. Амэ нравился тот факт, что от его поцелуев у нее подгибаются колени.

- Ты прекрасна, - прошептал он, убирая ярко-рыжую прядь, упавшую на лицо. Ему нравилось играть с ней, она была такая послушная... - Пойдем, ванна ждет.

Определенно, во всей этой суматохе есть и свои положительные стороны - они могут запереться в ванной и ничего не бояться, ведь все слишком заняты попойкой и переполохом, чтобы побеспокоить их.

*** 

4 день месяца Райдзин 491 года Одиннадцатого исхода.

(два месяца тому назад)

Иё-но футана, Империя Тэнка, Нара;

Особняк Сарумэ

- Тайко, ты слышала новость?! - прощебетал звонкий девичий голосок одной из личных горничных наследной принцессы рода Сарумэ.

- Какую? - отозвалась другая девушка.

- О том, что госпожа Амэ совсем не госпожа... а господин!

Две круглолицые румяные служанки стояли возле колодца и воодушевленно обсуждали молодую госпожу, которая (О, Великая Богиня!) таинственным образом оказалась молодым господином.

- Тс-с-с! - протянула Тайко и схватила подругу за плечо. - Это великий секрет! И никто об этом не должен узнать!

Аюми - вторая девушка - беспокойно оглянулась по сторонам, опасаясь, как бы никто посторонний их не услышал. Узнает о разговоре хозяйка Амако, проблем не оберешься. Госпожа была очень суровой и не скупилась на наказания.

- Да брось ты! Здесь никого нет! - произнесла Аюми, не обнаружив ничего подозрительного, но тон сбавила, теперь она почти шептала. - Так это правда?

Тайко вздохнула.

- Ну да... - нехотя призналась она.

- Как мило! - в восторге вскрикнула девушка, захлопав в ладоши. - Госпожа Амэ такая красивая! Вот уж не думала, что она...

- Что 'он', - поправила ее Тайко.

- Ага, что он - на самом деле прекрасный юноша! - щеки Аюми покраснели, а глаза затуманились мечтательной дымкой, но потом она неожиданно вздрогнула, вперила пытливый взгляд в подругу. - Признавайся,  ты видела его обнаженным? Видела, да?

- Ну... - протянула Тайко, и смущенно опустила глаза. Ее лицо вспыхнуло.

- Рассказывай! - нетерпеливо потребовала Аюми.

Тайко пожевала губу, собираясь с мыслями, а потом несмело произнесла:

- Один раз... Он ведь постоянно прячется. Но один раз я видела, когда он менял повязки...

Почти все слуги в доме знали, что около года назад на молодую госпожу свалилось несчастье: ее поразил таинственный недуг. Поговаривали, что это какое-то проклятие, из-за которого госпожа Амэ почти каждое утро просыпалась в собственной крови. Доктор же объяснил всем, что это просто редкая родовая болезнь - ничего страшного, госпожа Амэ скоро ее перерастет и повязки ей больше не понадобятся. Но буйную фантазию прислуги это не успокоило. К тому же, когда у молодой госпожи случился первый приступ, хозяйка Амако едва не сошла с ума от беспокойства, поэтому доктор настоятельно рекомендовал держать от нее болезнь 'дочери' в секрете.

- И что?! - взвизгнула Аюми. - Какой он?

- Я... - Тайко неожиданно запнулась, опустила взгляд. - Я не видела никого прекраснее его! Он - само совершенство, он, точно ками... и... мне кажется... - она покраснела еще гуще, хотя всего мгновение назад казалось, что больше некуда.

- Что тебе кажется? - лукаво спросила Аюми. - Уж не влюбилась ли ты в него?

Тайко вздрогнула, ее глаза стали большими-большими, и в них отражалась странная смесь удивления, страха и осознания. Будто только сейчас она поняла, что на самом деле чувствовала. Испугавшись своего открытия, девушка схватила тазик с бельем, который сиротливо примостился у ее ног, позабытый, позаброшенный, и умчалась, пролепетав что-то о том, что госпожа Амако будет сердиться, и надо быстрее закончить.

Аюми смотрела вслед убегающей девушке и улыбалась.

- Значит, у госпожи Амако дочерей нет. Вот так сюрприз!

И хотя девушкам казалось, что в округе нет ни одной живой души, они не учли один фактор - 'госпожа' Амэ в бледно-голубом, расшитом синей нитью кимоно сидела на покатой крыше сарая, который располагался неподалеку от колодца. У Амэ был очень чуткий слух, да и ветер сегодня дул как раз со стороны колодца...

Этот ветер, кроме голосов служанок, доносил до ушей Амэ топот копыт, взволнованные голоса людей, скрип ворот - это Амако, мать Амэ, вернулась из города, в который ездила за покупками.

Юноша быстро спрыгнул вниз и выглянул из-за сарая. Амако уверенно расхаживала по двору и давала указания слугам, какую коробку, куда отнести. Судя по количеству накупленного, мать снова существенно обновила свой гардероб и 'дочери'. Усмехнувшись, Амэ развернулся и направился в дом. Стоило переодеться и проверить повязки, ведь скоро обед и будет совсем не хорошо, если мама заметит, что кимоно пропитано кровью.

Предупредительные слуги оставили в покоях Амэ небольшой чан с водой. Когда кровь запекалась, отдирать повязки становилось не только трудно, но и довольно болезненно. Рядом с чаном лежала аккуратная стопка бинтов.

Амэ плотно прикрыл фусума и застыл на миг, слушая звуки дома. Сейчас ему надо было знать, где находится Амако, и не собирается ли она повидаться с дочерью. Ее голос, неясный, нечеткий, звучал издалека -  разобрать слова не получалось. В любом случае, не стоит опасаться неожиданного визита, ведь если судить по суете, которая царила в другой части дома, мама была сильно занята.

Наловчиться самостоятельно развязывать пояс-оби оказалось не такой уж и простой задачей. Но с тех пор,  как у Амэ появились секреты от матери, пришлось научиться. Но все равно, это занятие доставляло столько хлопот! Раньше юноша и помыслить не мог, чтобы попросить о помощи кого-нибудь из горничных - а вдруг разгадают его страшную тайну, но раз Тайко  обо всем узнала, то почему бы и нет? Девушка прекрасно подойдет. А заставить ее молчать -  проще простого.

Пояс упал на пол, опустился у ног плотный шелк кимоно, соскользнув с плеч; Амэ остался стоять в нижней сорочке из легкой ткани. Она казалась почти прозрачной, и сквозь нее просвечивал тонкий силуэт, немного угловатый, гибкий.  Амэ ожидал, что по окончании подросткового периода изгибы его тела приобретут плавные линии - для его рода это  характерно. Скорее всего, тело Амэ уже сформировалось, и юноша останется таким.  Конечно, исключение составляет Акито. Он высокий и широкоплечий. Слуги говорили, что фигурой он удался в отца, а характером - в мать.

Под сорочкой кольцами обернулись вокруг груди повязки-змеи. На бинтах, под теми участками, на которых утром обнаружились глубокие царапины, выступили уродливые бурые пятна крови. Амэ освободился от одежды и принялся разматывать аккуратные полоски ткани.  Самое удивительное, что утром, когда юноша просыпался, боли он не чувствовал. Она приходила позже, ближе к обеду, и дотрагиваться до повреждений, не сжимая зубов,  становилось невероятно сложно. Это наводило на мысль, что в этих порезах находился какой-то анестетик, который заканчивал свое действие примерно к обеду. Странно вообще все это. А самое главное, что господин Нагаи, семейный доктор, отказывался говорить что-то конкретное по этому поводу. Вот старый лис! Сколько не пытайся выудить из него хоть что-то - бесполезно. 'Ничего страшного. Потерпи, Амэ, скоро ты сам все поймешь', - говорил доктор. А то, что это 'скоро' уже длилось больше года, в расчет не бралось. 

Упали на пол и окровавленные повязки. Амэ опустил голову, осторожно коснулся кончиками пальцев болезненно вспухших борозд - примерно через неделю они заживут, а потом, утром, Амэ вновь проснется весь в крови. Радовало одно: шрамов никогда не оставалось. Царапин обычно было четыре, реже - восемь. Рассматривая себя в зеркало, Амэ казалось, будто их оставила чья-то когтистая лапа.

Юноша закончил перевязку и нашел чистую сорочку. Потом он накинул нежно-розовое кимоно и позвонил в колокольчик, призывая служанку в помощь, ведь  самостоятельно надеть пояс-оби Амэ было сложно - слишком болели раны. Конечно, можно повязать его узлом спереди, но это годится только для того, чтобы позлить дорогую матушку, не более.  Остальные же, если примут его за женщину легкого поведения, проблем не оберешься.

- Госпожа Амэ, - послышался несмелый, чуть дрожащий от волнения голос Тайко из-за тонких перегородок-фусума. - Могу я войти?

Тайко, значит... Не стоит упускать свой шанс.

- Заходи.

Обернувшись, Амэ наблюдал, как медленно и осторожно раздвигаются фусума. Тайко  - миловидная девушка не намного старше 'молодой госпожи' с непослушными огненно-рыжими волосами, выбившимися из-под платка, и бездонными темно-карими глазами - сидела на пороге. Заметив, что на нее смотрят, низко поклонилась, приветствуя свою госпожу, потом она поднялась и перешагнула порог. Чтобы задвинуть фусума, она вновь опустилась на колени.

- Помоги мне завязать оби, - сказал Амэ.

- Да, госпожа, - еще один поклон. Слегка дрогнул голос.

Юноша заметил, что Тайко старается не смотреть на него. Она отводила взгляд, боялась, что он выдаст ее с головой. Вместо этого девушка обращала внимание на окровавленные ленты бинтов, кольцами свернувшихся на полу. Трудно не заметить, как краски исчезали с ее лица, кожа становилась бледной, точно снег. Тайко всегда боялась крови. Чтобы отвлечься от страшного для нее зрелища, девушка взяла пояс-оби и направилась к своей госпоже, Амэ покорно поднял руки, откинув со спины длинные темно-каштановые волосы.

Ее движения аккуратны и чересчур осторожны. Раньше они были другими: более смелыми, не такими закрепощенными. Теперь же она боится, и поэтому раздражающе дрожат руки. Нет, так дело не пойдет!

- Ты знаешь мой секрет, - не вопрос, а утверждение.

Узел на поясе, который и без того никак не хотел удаваться, распался из-за одного неловкого движения. Тайко от изумления сделала шаг назад.

- Госпо... жа...

Даже говорить толком не может. Ей хочется назвать его господином?

Амэ обернулся, взглянул на девушку. Вид у нее был такой, будто в лице Амэ она видела собственную смерть - глаза большие-большие и испуганные. Неужели, он настолько страшен? Или это она себе понапридумывала?

- Что ты так переживаешь, Тайко? - мягко спросил Амэ. - Речь идет о моем недуге. Или, может, тебе еще что-то известно? - глаза юноши подозрительно сощурились.

- Нет! - слишком поспешно отозвалась та и опустила голову.

Амэ про себя усмехнулся и сделал шаг вперед. Он ей нравится? Тогда подчинить ее, заставить делать все, что нужно, проще простого. Зашуршал розовый шелк, окутывая дрожащую фигурку девушки, та попыталась отступить, но Амэ вовремя среагировал, и в итоге ловушка захлопнулась.

- Простите... - едва не плакала она, забившись в объятиях Амэ, точно птичка в силках, - Я случайно узнала...

Призналась...

Девушка пахла свежестью: вешними водами, молодыми листьями, первыми цветами. Ее запах резко контрастировал со сладким металлическим запахом крови, который исходил от Амэ. Странно, но раньше Амэ не замечал, что она значительно ниже его. Конечно, он знал, что для девушки он довольно высок, но никогда особо не обращал внимания разницу в росте. И теперь, когда он наклонился к ее уху, нежно взяв за напряженные плечи, когда каскад длинных темно-каштановых волос закрыл их плотной занавесью, юноша почувствовал себя странно. Ни к кому, кроме Акито, он не подходил настолько близко.

- Не переживай, - успокаивающе прошептал он. - Это даже хорошо, что ты знаешь. Ложь... она мне так надоела. Но с тобой можно не притворяться!

Девушка снова дрожала и сжималась, но теперь уже не от страха, а от близости Амэ. Тайко ведь нравилась 'молодая госпожа', поэтому если чуть добавить искренности и усталости в интонации, то девушка ничего не заподозрит. Поймать ее в сети так легко...

Амэ провел кончиками пальцев по ее шее, остановился у подбородка, приподнял голову.

- Ты ведь поможешь мне?

Поцелуй вышел нелепым и неуклюжим, как и все первые поцелуи, но Тайко этого не заметила - опыта у нее было не больше, чем у Амэ.

*** 

28 день месяца Фурариби 491 год Одиннадцатого исхода.

(настоящее время)

Иё-но футана, Империя Тэнка, Нара;

Особняк Сарумэ

Амэ не знал, что именно его разбудило. Может быть то, что эта ночь выделялась среди прочих обилием звуков - гости до сих пор не разъехались, они продолжали пить за здоровье 'молодой госпожи'; шумно спорить и громко смеяться. Это заставляло его беспокоиться и спать некрепко, урывками.

Амэ шумно вздохнул и повернул голову. Рядом мирно спала Тайко. Во сне она жалась к нему так, будто боялась, что он исчезнет. Амэ иногда жалел о том, что позволил служанке настолько сильно влюбиться в него. По отношению к ней это было несправедливо, ведь он не мог ответить на ее чувства.

- Я д'лжен идти к ней! - послышался пьяный голос Имубэ. Амэ сразу же напрягся и насторожился, весь обратился в слух. Его посетило дурное предчувствие.

- Н'порочь... честь моей с'стры! - донеслось в ответ. Язык Макетаро тоже заплетался. Амэ даже  не брался предположить, насколько брат пьян. Но в любом случае, если они своей возней разбудят Амако, то их ничто не спасет. Мама сейчас не в духе и еще не выпустила пар, посему...

- Да я ничего с ней не сделаю!

Вряд ли в таком состоянии у него получится что-нибудь сделать, - усмехнулся Амэ и поднялся. Тайко что-то забормотала и потянулась за ускользающим теплом; юноша успокаивающе погладил ее по голове и взял свой халат. Нужно быстрее угомонить Кунимити, иначе весь остаток ночи Амэ спать не придется. Одеваясь, юноша на миг остановился и посмотрел на глубокие царапины на груди. Бинты он снял, когда принимал ванну, и вновь накладывать их не стал - раны почти зажили, а Тайко давно привыкла к этому зрелищу, можно было не бояться ее шокировать. Единственное, что беспокоило юношу, так это то, как только царапины затягиваются, новые не замедляют появиться. Больше всего на свете Амэ ненавидел просыпаться в собственной крови.

- Я, может, жениться хочу! - упрямился Кунимити.

- Тогда очередь занимай, - а это уже Канске. Судя по голосу, относительно трезвый. Неужели, он не может утихомирить этих двоих, знает же, что мама...

Амэ закончил одеваться и пошел на голоса. Нарушители спокойствия спорили внизу. Имубэ вцепился в деревянные перила  и пытался ползти вверх, где, как правильно подсказывали его инстинкты, находилась комната его 'возлюбленной'. Макетаро повис на несчастном  сердцееде и пытался утянуть его обратно.  Канске сидел на полу и с интересом взирал на происходящее, похоже, его ситуация забавляла. Судя по его блестящим глазам, Амэ понял, что погорячился, когда решил, что брат 'относительно трезв'.

- Не-ет!.. Я пойду!.. - упирался Имубэ.

- Не... пущу... - пыхтел Макетаро.

Канске в ответ икнул. Ситуация казалась донельзя забавной.

Обозрев происходящее, Амэ тяжело вздохнул и вышел на свет. Похоже, эта ночь будет очень долгой...

- Тихо вам! - зашипел он. - Вы всех перебудите!

Борьба внизу лестницы сразу же прекратилась. Имубэ поднял голову и радостно, но не настолько пьяно, насколько Амэ думал, заулыбался. От высокого хвоста, в который были забраны его роскошные волосы ранее, не осталось и следа. Сейчас Кунимити выглядел настолько растрепанным, что создавалось впечатление, будто его копны не касалась расческа минимум месяц, и если бы не расфокусированный взгляд и медленные, плохо выверенные движения, он бы казался диким зверем. Пожалуй, Амэ понимал, что в нем находили девушки.

- А я  к тебе шел, но...  - воодушевленно начал было тот, но неожиданно осекся, когда наткнулся на предупреждающий взгляд Амэ.

Он быстро спустился вниз и схватил нарушителей покоя за шивороты, точно нашкодивших котят. Канске флегматично приподнял бровь, с вялым интересом наблюдая за происходящим. Амэ же в ответ грозно нахмурился и кивнул в сторону сада - всем троим не мешало бы проветриться.

- Иногда ты так похожа на маму... - проворчал Канске, пытаясь подняться. Получилось это у него не сразу - прежде чем встать, он пару раз падал на пол, но с завидным упорством поднимался на ноги. Гордость клана Сарумэ не позволяла ему добраться ползком до сада.

Тащить двух вдрызг пьяных мужиков куда-то - то еще занятие. Но делать нечего, Амэ, сжав челюсти, чтобы не ругаться - его ведь все считают высокородной леди, - волок за собой брата и Кунимити,  у которых то и дело заплетались ноги. Иногда ему казалось, что он не совладает с весом обоих юношей и рухнет вместе с ними на пол, но нет, пока обходилось. Ровно до тех пор, пока до ушей Амэ не дошли воистину страшные звуки.

Это был потусторонний грохот, леденящий душу скрежет и наводящий ужас лязг металла. У Амэ волосы на загривке встали дыбом, казалось, будто самый страшный йокай  посетил их дом и теперь надвигается страшной неотвратимостью, чтобы забрать их души.

- Сни-ими-ите-е-е! - донесся зловещий голос. Макетаро, услышав это, вдруг задрожал и решил поискать защиты у младшей сестренки. Он навалился на Амэ, который и без того едва удерживал равновесие, и они оба рухнули на Имубэ, который озадаченно хмурился, пытаясь понять, откуда исходят эти ужасающие звуки. Амэ забарахтался, точно жук, перевернутый на спину, пытаясь сбросить с себя брата, но не тут-то было.

- Сни-ими-ите-е-е же-е-е! - вновь раздалось из коридора.

Это был йокай, точно. Хотя, Амэ ни разу не видел и не слышал их, но он не сомневался, что только демон может издавать подобные звуки. Похоже, происходящим впечатлился даже бесстрашный Имубэ, поэтому неожиданно нервно зашевелился под Амэ, стискивая его настолько сильно, что тот запищал. Канске внезапно обрел почву под ногами, вскочил и понесся в сад, но счастье его оказалось недолгим - капризная земля вновь закачалась, и брат не удержался и полетел в кусты.

- Ага-а-а-а!!!

 Амэ вздрогнул от страха, потому что зловещий звук приближался. Грохот стал настолько громким, что, казалось, заполонил всю комнату. Он отдавался от тонких стен, он звенел, все усиливаясь. Амэ попытался скинуть с себя Макетаро и встать наконец на ноги, чтобы не чувствовать себя настолько беспомощным, но у него не получалось. К тому же Кунимити вцепился в него мертвой хваткой. Юноша пытался извернуться, но у него никак не выходило. Все, чего он добился, так это вопля Имубэ - как оказалось, его потянули за волосы. Амэ, помня о том, что нужно вести себя тихо, и не разбудить мать - и ладно, что здесь йокай, главное, не потревожить ее покой, иначе все будет в несколько раз хуже, чем пришествие демона, заткнул рукой тому рот. Принц что-то замычал и покраснел, и тут Амэ сообразил, что продолжает его тянуть за волосы, и немного отодвинулся.

- Не-е мо-огу-у бо-ольше-е-е!.. - а звук был совсем близко.

Амэ вздохнул, мысленно собираясь встретиться лицом к лицу с ужасной тварью (опять же йокаев он никогда не видел, но из детских сказок знал, что красотой они не отличаются), а потом повернулся на звук.

Из-за угла на четвереньках выползал Саруда Гентиро в доспехах. Он был пьян, как сапожник, красен, как рак, и измучен, как... Нет, здесь Амэ не смог подобрать сравнение, но бедного сына губернатора, доведенного до столь плачевного состояния, стоило пожалеть. Амэ так и не понял, обрадовался он или огорчился, что перед ним не йокай, а всего лишь неудавшийся жених в доспехах 'под старину'. Вот и что с ним делать? Сходить разбудить Тайко, чтобы она помогла этому бедолаге раздеться?

- Помоги-ите... - простонал Гентиро, с надеждой уставившись на них.

Амэ наконец-то удалось справиться с цепкими руками Имубэ и подняться на ноги, привычно поправляя одежду. Мама в него с самого детства вдолбила, что он должен выглядеть идеально,  несмотря на обстоятельства. Но, наверное, все же не стоило потакать своей старой привычке сейчас. Терпение Гентиро было истощено, и найдя того, кто мог бы избавить его от нечеловеческих мучений, горе-жених не собирался больше ждать. Он пополз к Амэ.

- Разде-ень меня-я-я!!! - потребовал он.

Амэ немного опешил от такого требования. И что ему ответить на это?

- Раздень!!!

- Что здесь происходит? - голос, внезапно раздавшийся за спиной, был тем, который Амэ мог узнать из тысячи.

Амэ выругался про себя: с этими оболтусами он пропустил очень важный момент. Они настолько отвлекли его, что он не увидел той самой заветной зеленой вспышки портала.  Амэ повернулся, улыбаясь во все тридцать два зуба, чувствуя, как в нем мешается облегчение, радость и какая-то странная злость.

- Добро пожаловать домой, Акито.

Умел же братик выбирать моменты своего появления, ничего не скажешь!

*** 

С прибытием Акито в доме все менялось. Если раньше весь особняк был целиком и полностью подчинен принцессе Амако, то теперь хозяином становится ее старший сын. Акито, в связи с тем, что являлся Сейто Академии Аши, не мог быть наследником клана, но его принадлежность к воинскому сословию давала ему почти такие же права, что и Главе рода. Воины-Тени считались приближенными ками и наделялись огромной властью.

Существовал в этой истории еще один щекотливый момент, который казался отношений Амэ и Акито. Эти двое были близки чуть ли не с самого детства, а когда приступы Амако усилились, то и отношение Акито к младшей 'сестре' изменилось. Он стал ее больше опекать и оберегать, в связи с чем его забота стала почти болезненной. Брат старался контролировать все стороны жизни Амэ. Последний не обращал на это внимания просто потому, что большую часть года брат находился в Академии и  'любимым делом' заниматься не мог, ну а когда он прибывал домой, то Амэ терпел, чтобы его не огорчать.

 Когда Акито оказался в гостиной и потребовал объяснений происходящего, Амэ почувствовал невольное облегчение. Теперь ничего не случится, даже если проснется Амако. Хотя, увидев своего дорогого брата, Амэ вовсе позабыл обо всем. Весь мир перестал для него существовать, сконцентрировавшись лишь на одном человеке. Все эти замужества-пьянки-перебранки вдруг стали совсем неважными, и Амэ шагнул к Акито, жадно рассматривая его. Они не виделись почти год, лишь обмениваясь редкими письмами. Амэ безумно скучал по брату, и теперь не мог отвести от него глаз, отмечая каждую перемену во внешности: волосы раньше были немного короче; вместо тонких серебряных колечек в ухе теперь были продеты сережки с сапфирами - гвоздик и два кольца; морщинки в уголках глаз и у рта стали немного глубже; на шее теперь болтается какой-то незнакомый серебряный амулет.

- Сестренка... - взгляд до боли знакомых, насыщенно синих глаз потеплел, а на губах заиграла улыбка. И Амэ внезапно почувствовал себя так, будто долгое время спал, и вся эта жизнь, что медленно текла в разлуке с братом, всего лишь бредовый сон; сейчас наступало пробуждение.

Амэ улыбнулся в ответ и сделал еще несколько шагов вперед. Раньше юноша  думал, что достаточно вытянулся за этот год, но Акито все равно оставался больше чем на полголовы выше его.

- Привет, - ласково прошептал брат ему на ухо.

Несмелое прикосновение, и от волнения дрожат руки и подгибаются колени. Амэ боялся отвести глаза от Акито, все еще не в состоянии поверить, что он здесь, рядом. Брат подался вперед и обнял Амэ; тот, шумно выдохнул и медленно расслабился в объятиях.

- Привет, - наконец обрел дар речи он, внутренне усмехаясь: таким слабым, таким нерешительным он становился только тогда, когда рядом оказывался Акито.

Несколько долгих мгновений они стояли вот так, обнявшись. Амэ, уткнувшись носом в шею, отмечая, что у привычного и слишком знакомого запаха появились новые сладко-горькие нотки. Тонкая игла грусти уколола грудь,  и сразу же растворилась под напором долгожданной близости.

- Я не услышал ответ на мой вопрос, - все еще мягко произнес Акито, но его руки на плечах Амэ неожиданно стали сжиматься. Еще немного и останутся синяки.

- Мне больно, - сообщил Амэ, поднимая голову.

Их глаза на миг встретились, и этого было достаточно, чтобы понять, что Акито злится. Разумеется, застав свою сестру, в которой он души не чает, при таких обстоятельствах... Амэ понимал, что гнев брата надо остановить. Сейто Аши не привыкли сдерживаться, особенно те, от кого пахнет кровью. Порой этот комплекс 'старшего брата' доставлял чересчур много проблем! Но Акито всегда злился, когда на Амэ кто-то смотрел заинтересованно, все ему казалось, что обидят, посмеются, обманут, заставят плакать. Подливала масла в огонь еще и фамильная гордость, а так же нерушимая убежденность, что в этом городе нет для его сестры достойного жениха. Имубэ в этом качестве он не рассматривал вовсе из-за их личной вражды.

Амэ сделал шаг назад, разрывая объятия, оглянулся и посмотрел на притихших Макетаро и Кунимити, на лежащего на спине Гентиро, грудь которого вздымалась, точно меха. Канске оказался самым удачливым - он был в саду, и глаза не мозолил. 

- Здесь проходит очередная попойка, - пожал плечами Амэ, объясняя весь балаган. Периодически, в их особняк прибывают гости, и брат это знает. Злился он по другой причине: человек, облаченный в боевые доспехи, приезжает лишь с одной целью. Который, по умолчанию, обидит, посмеется, обманет и заставит плакать, потому что имеет на Амэ виды.

- А он? - Акито указал на Гентиро, и тот вздрогнул, попытался подняться, загремев доспехами, но то ли сын губернатора оказался слишком обессиленным, то ли слишком хмельным, и поэтому его попытка потерпела крах. Грузная туша хлопнулась не пол, и босые ноги Амэ почувствовали, как жалобно задрожал пол.

- Торопит события, - ответил Амэ, вздохнув. - К тому же, он не в моем вкусе.

Чуть сузились внимательные синие глаза - Акито смотрел на свою 'сестренку' и пытался понять, шутит она или говорит серьезно. Сам же Амэ ощущал нечто отдаленно напоминающее страх перед братом, смешанный с какой-то непонятной, совершенно неподобающей этому моменту грустью: Акито меняется, становится сильнее, он все больше отдаляется от него, и самое обидное в том, что с этим ничего невозможно поделать.

- О, Великая Богиня! - возвел очи в горе некстати пришедший в себя принц Имубэ, отвлекая внимание на себя. Уж лучше бы он уснул вместе со всеми гостями... - И почему ты приперся именно в этот момент?!

Акито ничего не ответил, лишь посмотрел на Имубэ как на последнее ничтожество. Амэ сильно подозревал, что Кунимити спасает только его положение в одном из древнейших кланов, иначе брат бы давно раскатал его в лепешку и не поморщился. Принц хищно оскалился, сверкнув дерзкими глазами из-под непослушной длинной челки. Амэ подавил  тяжелый вздох: не прошло и десяти минут, как прибыл брат, а уже назревает ссора. Можно сколько угодно посылать предупреждающие взгляды Имубэ, он все равно их проигнорирует. Понятно, что лучшим выходом из ситуации будет развести этих двоих по углам, поэтому Амэ приблизился к брату и несмело дернул за рукав форменной куртки Сейто Аши, привлекая внимание.

- Он пьян, не обращай внимания. Ты, наверное, устал с дороги, пойдем, я провожу тебя. Твоя комната давно готова.

Амэ засеменил к лестнице,  увлекая за собой Акито, молясь, чтобы ничего больше не произошло. Но Кунимити обладал каким-то даром, не иначе, портить все прекрасные начинания и спутывать все планы. В тот момент, когда казалось, что все обошлось,  тишину вдруг разрезал насмешливый, нарочито медленный голос принца Имубэ:

- Амэ не твоя собственность, Акито. Или ты это называешь фамильной гордостью? Поправь меня.

Брат неожиданно застыл, и Амэ, который прибавил шаг, все еще надеясь увести его отсюда, едва не споткнулся. Пальцы разжались и выпустили грубую черную ткань рукава, за которую держался юноша. Амэ выругался про себя, жалея о том, что не подсыпал яду в саке Имубэ, пока была такая возможность.

- Каково это, осознавать, что шансов заполучить твою сестру у меня гораздо больше, чем у тебя ее уберечь? - Кунимити ухмылялся, зная, что его слова попали точно в цель.

- Не обольщайся. Я не приз, - бросил Амэ, таким образом решив привлечь к себе внимание и разрядить ситуацию, но был проигнорирован. Сейчас для Кунимити существовал только Акито.

-  Ты ее не получишь, - температура в помещении безнадежно падала от тона брата. - Это я могу тебе обещать абсолютно точно. Ты недостоин даже ее взгляда. Оставь пустые мечты, все твои попытки обречены.

- Думаешь?

Амэ переглянулся с Макетаро. Тот тоже отлично понимал, чем грозит перепалка, и выглядел испуганным и растерявшимся. Вот уж кого не наградила природа характером, так это его. Чуть какая трудность, сразу дает задний ход. Но на этот раз этого не случится, или Амэ выйдет из себя и устроит ему 'темную' - а это, действительно, страшно. Юноша бросил предупреждающий взгляд на Макетаро, а затем кивнул в сторону Кунимити, мол: займись им.

- Акито, идем! - Амэ схватил брата за руку и потянул за собой. - Хватит слушать этот вздор! - И когда брат соизволил взглянуть на него, капризно добавил. - Я спать хочу...

На этот раз Акито поддался, позволяя себя увести, пока Макетаро, впечатленный  'сестрой', заткнув рукой рот разбушевавшемуся Имубэ, тащил его проветриться в сад.

Амэ быстро зажег лампы в комнате Акито и устроился на полу возле выхода. Брат прохаживался по комнате, оглядывая ее с таким видом, будто видел впервые. Его взгляд был оценивающим. Он посмотрел на скатанный футон, лежащий у стены и озабоченно нахмурился.

- Позвать кого-нибудь из слуг? - предложил Амэ.

- Нет, - странно короткий и холодный ответ, на который не стоит обращать внимания - слишком много событий недавно произошло, чтобы у Акито сейчас было хорошее настроение.

Брат развязал пояс и бросил его. Тот тяжело грохнул об пол, будто в него булыжник завернули. Но Амэ знал, что в пояс формы Аши вставлена цепь, только смутно понимал, зачем это делалось: толи для того, чтобы йокаи не перерубили пояс и не увидели голые филейные части своих гордых врагов, толи использовали как оружие, когда больше ничего под руками не оказывалось. Акито быстро скинул с себя куртку, и остался в одной нижней сорочке. Мечи он тоже снял - в отличие от простых людей  Аши имели право не только носить настоящие мечи, но и входить с ними в любой дом, - и положил рядом с собой.

- Я, пожалуй, пойду, - Амэ привстал с пола. Время позднее, давно пора спать. Да и к тому же, он устал.

- Останься.

'Мы так долго не виделись. Я скучал', - говорили его глаза. Амэ слишком хорошо понимал чувства брата, ведь сам ощущал нечто похожее, поэтому в ответ улыбнулся и, кивнув, плотно задвинул за собой фусума, отгораживая тонкой перегородкой из рисовой бумаги себя и брата от остального мира. В конце концов, если он уснет здесь, то ничего страшного. Раны еще не совсем зажили, поэтому новых приступов загадочного недуга пока не предвидится.

Они некоторое время смотрели друг на друга, вновь изучая, но теперь более детально, а потом Акито вздохнул, и его напряженные плечи стали расслабляться.

- Наконец-то, я дома, - произнес он, будто не веря, что это произошло.

- Дома, - с улыбкой ответил ему Амэ. В груди отчаянно билась воздушная радость - у них с братом есть время до Церемонии, чтобы побыть вместе.

  _________________

* После Второй Войны с йокаями человеческие потери стали настолько велики, что население сократилось вдвое. Ками запретили людям участвовать в любых военных конфликтах и носить оружие. С тех пор  мужчины надевают доспехи - гордость своих отцов и дедов - только когда идут свататься. Мужчина, облаченный в полные боевые доспехи, таким образом дает понять невесте и ее семье, что способен защитить свою будущую жену и детей.

** С тех пор как ками запретили людям участвовать в войнах, мечи имели право носить только воины Аши и сами ками

*** Церемонию устраивает Академия Воинов Теней Аши каждый год в середине лета на празднике Канто Мацури. После нее каждый семнадцатилетний подросток считается совершеннолетним. Главная особенность Церемонии в том, что Аши выбирают среди подростков нескольких будущих Сейто (студентов) Академии Аши. Браки, заключенные до Церемонии, в случае становления подростками Сейто считаются недействительными. К тому же, если выбирают Сейто наследного принца рода, то он автоматически лишается права наследования. 

**** Шапочка, которая надевается под шлем.