Ну, вот мы и дома! Стоим, привязавшись к толстенным брёвнам, вколоченным в илистое дно речки Кошевой, почти рядом с низким, поросшим камышом и вербами берегом, на котором находится территория судостроительно-судоремонтного завода имени Коминтерна. За кормой, метрах в двадцати, возвышается железобетонная дуга моста, с которого я прошлым летом с Генкой и с ночными русалками любовался спящим Херсоном. Город вот он, как на ладони, вроде бы и рядом, а недоступен. Близок локоть, а не укусишь.
Ждём, не дождёмся, когда же нас спишут на берег, но многомудрое начальство, не зная, что с нами делать в мореходке, решило подержать нас в карантине. Видно не все ещё бумажные дела утрясены на счет нашей производственной практики. Поэтому мы и слоняемся по своему судёнышку; загораем на пеленгаторной площадке (там не дует) под ещё не жарким мартовским солнышком; несём вахту на палубе у штормтрапа, где к борту пришвартована разъездная шлюпка; и вообще, томимся безделием. Ну, хоть бы скорее решался вопрос о нашей дальнейшей судьбе!
За время нудного стояния нас навестило училищное руководство в лице зам. начальника по учебной части. Прибыл также поглядеть на своих питомцев наш командир - Фёдор Алексеевич. "Дед" выбранил нас за кислый вид и приказал смотреть орлами.
"Чиф" же учебную флотилию не посещал, хотя она формально и была придана нашей "тюльке", - на корме у каждого из судёнышек под названиями: "Руслан", "Метеор" и "Седов" гордо красовался порт приписки - Херсон. Но фактически содержание судов, их ремонт и комплектование экипажей, - всё это висело на Севастопольском управлении тралового флота.
За достоверность не ручаюсь, но курсантская байка гласит: Однажды наш грозный шеф, ступив на палубу одного из этих маленьких, но гордых корабликов изрёк:
- Почему на полу грязно?
На что получил резонный ответ:
- Потому что с потолка сыплется.
Не правы, конечно, были обе стороны. Сухопутный начальник, обозвав, по незнанию, священную для всех моряков палубу полом, оскорбил в них лучшие чувства. Ну а водоплавающие, возмутительно, а главное безнаказанно, надерзили хоть и не непосредственному, но всё же начальству. Ну да что с них взять, - штрафников?
С тех пор, говорят, "чиф" и не кажет носа на учебные суда.
Ночь, тишина. Тень от моста накрыла корму. Отражения огней полощутся в чёрной воде. Пахнет сыростью и прелью; прошлогодний камыш шуршит у совсем близкого правого берега. Я несу ночную вахту у трапа, последнюю свою вахту на "Метеоре". Завтра нас спишут на берег, в училище. А через пару дней основная масса курсантов-механиков третьего курса нашей четвёртой и десятой роты отправится на производственную практику.
Уже известно, что те, кому по каким-либо причинам визу не открыли, поедут в Мурманск на суда Тралового флота, а счастливчики отправятся в Севастополь, в СУТФ . Визированных курсантов десятой роты планируют отправить, немного позже, на одну из баз океанического рыболовства, в одном из портов Балтийского моря.
Я, почему-то вбив себе в голову, что это будет Лиепая, и что мне туда очень хочется, занялся интригами, то есть стал "косить" перед начальством, что матушка у меня приболела, и надо бы мне пока побыть дома. В общем, нужно потянуть время, чтобы наши уехали в Севастополь и тогда вместе с десятой ротой можно будет попасть на Балтику.
Всем нам выдали новые красные "корочки" - удостоверение моториста первого класса; итак начальная рабочая специальность есть, можно самостоятельно заработать на кусок хлеба с маслом.
На палубе тихо. Внизу подо мною спят друзья-товарищи и видят, наверное, цветные заграничные сны. Я хожу вдоль борта и мурлыкаю понравившийся мотивчик не так давно услышанной песни:
"Над Канадой небо синее
Льют с небес дожди косые
Хоть похоже на Россию
Только всё же не Россия".
Да, а хорошо бы побывать в Канаде. Какая она интересно, Канада?
-----------------------
СУТФ - Севастопольское управление тралового флота.