Чёрт Бариссон закончил подсчет выручки за вчерашний день и предавался приятному ничегонеделанью. Впрочем, и утреннее занятие было для него всего лишь формой развлечения: хитрые машины вообще-то заканчивали считать выручку одновременно с закрытием магазинов, а Чёрт вот уже который месяц безуспешно пытался заметить ошибку в "механических" вычислениях. Безуспешно пытался, но надежды не оставлял: ну должна же когда-нибудь хоть одна из этих чертовых машин сломаться!
Но немного грустное настроение Чёрта объяснялась не тем, что ему снова не удалось подловить счетные механизмы, а тем, что Чёрт все больше убеждался: если компанию не развивать, не строить новых складов и магазинов, то кто-нибудь обязательно перебежит дорогу и сожрет "Голден Игл Корпорейшн". До кого-нибудь обязательно дойдет, сколько прибыли компания имеет на самом деле - и тогда...
Выдумать подходящее случаю сравнение Чёрт не успел: внизу раздался звук открываемой двери, затем послышались радостные возгласы, а спустя полминуты дверь в кабинет открылась и в нее вошел давно ожидаемый гость, сопровождаемый "старым слугой-китайцем". Хозяин кабинета суровым взглядом окинул "слугу" и сварливым голосом поинтересовался:
- Это кто к нам пришел?
Слуга несколько растерялся, и гость пришел ему на помощь:
- Эбенезер Дорсет, Сэммит, штат Алабама.
- Айбар, запиши. Вечно вы, Александр Владимирович, придумываете... этого Гойко Митича мои нукеры месяца три запомнить не могли!
- Да я запомню... - недовольным голосом ответил "слуга".
- Поручик! С капитаном спорить вздумали? А впрочем, не пиши, все равно никто не спросит. Лучше чаю принеси, а то мне чего-то тяжеловато уже бегать. Или чего-нибудь посущественнее? Вообще-то обед будет через полтора часа...
- Чаю. И поговорим о делах, а то на сытый желудок будет лень.
- Это правильно, насчет чая. А приехали вы очень удачно...
Разговор о делах затянулся до самого обеда. А потом продолжился и после обеда, причем никакой лени сытые желудки не спровоцировали.
Когда же гость уехал, Чёрт пожаловался "старому слуге":
- Ну почему меня Чёртом зовут? Это он самый настоящий чёрт: ведь я хотел отставки просить, а получилось, что еще на два года работы выпросил. Вот скажи мне, Айбар, почему так вышло-то?
Линоров не уволился из Жандармерии. После того, как он проверил переданные ему документы (причем созданной для этой цели группе удалось добыть и подлинные выписки из банка), император действительно назначил Дурново министром внутренних дел и дал санкцию на расследование деятельности Витте. Сейчас Сергей Юльевич сидел в каком-нибудь тихом каземате (если вообще жив остался), а Евгений Алексеевич получил звание подполковника и орден. Ну и, для кучи, должность начальника вновь созданного "Департамента по расследованию финансовых дел". Понятно, что линоровский департамент расследовал вовсе не торговлю "левыми" трамвайными билетами - хотя именно с этого дела деятельность его официально и началась.
Несмотря на то, что Евгению Алексеевичу так и не "посчастливилось" стать моим сотрудником, отношения у нас были весьма теплыми. А так как департамент его нередко "работал" с финансистами за пределами Империи, и часто - с моей помощью, то у нас сложилась неплохая практика "обмена ненужной информацией". То есть если в чью-либо сеть попадала информация внимания заслуживающая, но ненужная по текущему делу, ее просто передавали "партнеру": а вдруг тому пригодится... И таким забавным образом ко мне попали сведения о руководителе Российской социал-демократической партии...
Линоров был в курсе моего интереса к этой партии, хотя сам искренне считал ее "кучкой жидовствующих болтунов". Насчет "болтунов" - это он, вероятно, все же слегка ошибался, что же по поводу первого эпитета, то, по крайней мере пока, "руководство" в партии принадлежало вообще активным членам Бунда. За Бундом жандармерия все же следила, но вскоре выяснила, что РСДРП, несмотря на подобных "членов ЦК", была всего лишь "карманной партией" мелкого бизнесмена и мошенника по имени Александр Львович Парвус (в девичестве Израиль Лазаревич Гельфанд). Так что, передавая мне "досье", полковник жандармерии не скрывал ехидной улыбки...
Почитав бумаги перед встречей с "вождем", не смог не рассмеяться и я: это разве что в Германии могли поверить, будто сын "портового грузчика" в Одессе семидесятых-восьмидесятых годов мог закончить гимназию. А купцу первой гильдии и владельцу стивидорской компании Лазарю Гельфанду стать "грузчиком" в биографии сына пришлось лишь потому, что в университет Базеля детей уголовных преступников не принимали.
Однако "потомственному грузчику" мешки ворочать явно не хотелось, и он занялся строго противоположной по смыслу работой. Поначалу, вступив в Социал-демократическую партию (Германии, конечно), он зарабатывал на корочку хлеба к своим маслу с икрой написанием статеек в партийную газету, но вскоре решил, что столь важный бизнес нужно целиком брать в свои руки.
Первая его газетенка особым спросом не запользовалась, и он - в развитие бизнес-плана - решил создать для себя собственную целевую аудиторию. Поэтому, собрав кучку русских социал-демократов из эмигрантов, он учредил новую газету с названием "Искра"...
Понятно, что подпольная газета, да еще и издаваемая за границей, прибыли от размещения рекламы получать не могла. Если коммерческую рекламу иметь в виду. Но ведь бывает еще "реклама" не очень коммерческая - и Израиль Лазаревич начал очень быстро богатеть. Хотя не брезговал и мелкими гешефтами: став "литературным агентом" некоего Алексея Пешкова, он продал берлинским театрам его пьесу - но будущий монстр соцреализма не получил с этого ни копейки.
Правда, заказчикам "социальной рекламы" требовались какие-то доказательства того, что хорошо оплачиваемая реклама работает - и Парвусу пришлось кучку пригретого им сброда организовывать в партию уже всерьез. А назначенных им "лидеров партии" еще и кормить, причем в лучших ресторанах Лозанны и Цюриха...
Раньше я не понимал, как абсолютно "не член партии" Иудушка Троцкий все же был членом ЦК этой партии. Теперь, благодаря документам, собранным Линоровым, разобрался: Лев Давидович был назначен "заказчиками" на должность ревизора. А что - с точки зрения бизнеса очень разумно: два профессиональных неворочателя мешков, оба - сыновья воров, осужденных "царскими сатрапами" всего лишь за попытку пожить красиво. Оба мнят себя "прирожденными лидерами", у обоих лютая ненависть к стране и полное отсутствие каких бы то ни было моральных норм. И один получает деньги, а другой - следит, как первый их тратит: идеальная конструкция. Вот только доктор Парвус был гораздо умнее приставленного к нему ревизора.
Наша встреча произошла в небольшом ресторанчике в центре городка Люцерн на берегу одноименного озера. Организовал ее агент Линорова, работавший в редакции "Искры", но оплачивать встречу пришлось именно мне: сам Александр Львович лишние траты весьма не любил. Впрочем, зимой в городке было настолько немноголюдно, что лучшего места для встречи, о которой "соратникам по партии" знать не обязательно, и не найти было - а хозяин ресторана за то, что он его вообще открыл, запросил "сверх стоимости обеда" всего лишь двадцать пять франков. И вопрос был лишь в том, как заинтересовать Парвуса в необходимости столь дальней поездки аж за сорок километров от Цюриха.
Однако легенда у меня была такова, что вождь революционеров рискнул потратить пару часов на путешествие в неведомые дали: уж очень заинтересовал Израиля Лазаревича американо-кубинский сахаропромышленник, внезапно воспылавший интересом к революционным идеям Маркса. Очень небедный промышленник по имени Фидель Кастро.
- Это вы сеньор Фидель? - поинтересовался все же больше Израиль Лазаревич, чем Александр Львович: уж больно интонации оказались выразительными.
- Да, я арендовал этот ресторан и больше тут никто не появится.
- Это неплохо... то есть, я рад, что никто не помешает нашей беседе. Мне сообщили, что вы, в некотором роде, заинтересовались деятельностью возглавляемой мною партии. Что именно вас так заинтересовало? Ведь моя партия действует в России, откуда что до Кубы, что до Америки далеко - и не только в расстоянии.
- Сложный вопрос. Вероятно, более всего меня интересовали ваши методы пропаганды, но сейчас, получив некоторую возможность познакомиться с ней поближе - в частности, с газетой и тем, что в ней печатается, я, признаться, немного разочарован.
- Вы о "Искре"? Я ее скоро закрою, потому что она теперь стала напрасной тратой денег.
- А зачем же вы ее финансировали уже... лет пять? Больше? Я, конечно, понимаю, что затраты копеечные, но все же...
- Не такие уж и копеечные, всем этим болтунам платить приходится довольно много. Вдобавок поначалу польза от газеты была: в России появилась довольно сплоченная партия. Но сейчас, когда эти писаки разругались между собой и печатают статьи, не интересные даже им самим и совершенно непонятные русским рабочим - зачем кормить этих дармоедов? Они свою работу уже сделали.
- Жаль, я надеялся, что узнаю от вас что-то новое о развитии социалистических идей...
- Идей много, были бы деньги на их воплощение.
- Ротшильды перестали платить за революцию в России?
Парвус посмотрел на меня глазами священника, встретившего на амвоне дьявола.
- Господин Парвус, мне вас рекомендовали как человека умного. Я - кубинец, а сейчас на Кубе гринго грабят не только пеонов. Мне интересен, на самом деле интересен опыт профессиональных революционеров, способных поднять пеонов на борьбу за счастливую и независимую жизнь. Если после этого пеоны будут жить лучше - что ж, тоже неплохо. Но пока они даже бороться не хотят, и это меня удручает. Настолько, что я готов для пробуждения их национальных чувств потратить весьма серьезные средства...
- О каких суммах мы говорим? - в голосе Парвуса появилось понимание и прорезался неподдельный интерес.
- Hablas español?
- Sí, no es muy bueno, pero aún así ...
- Не пойдет, вы говорите как гринго, да и думаете как гринго. Пеоны скорее вас побьют, чем выслушают. Но ваш опыт мне тем не менее интересен... а болтунов я и своих найду. Как насчет десяти тысяч франков за составление плана агитационной работы среди рабочих сахарных заводов?
- Может быть долларов? Вы же американец...
- Франков, я же бизнесмен. Но сначала мне хотелось бы узнать, как насчет Ротшильдов...
- Тогда цифра в двадцать тысяч будет более верной, мне кажется. Что же до Ротшильдов... да никак. Им Россия стала почти неинтересна: сначала их грубо выперли с нефтяного рынка, а затем таинственно исчез их основной агент влияния при царе. Лично я думаю, что это дело рук Рокфеллера с компанией: уж больно ловко Россию накачивают американскими деньгами. Но могу и ошибаться... Тем не менее, у Ротшильдов появились более заманчивые цели, а Россия пока просто отложена. Так что если вам действительно нужна работающая программа, то стоит поспешить с оплатой: через два-три месяца я буду сильно занят другими делами.
- И вы успеете за пару месяцев подготовить реальную программу?
- Конечно, за мной большой практический опыт. Мне кажется, те, кто вам меня рекомендовал, именно это и имели в виду. Впрочем... Программу-то я подготовлю - за двадцать тысяч, конечно, но для ее реализации суммы понадобятся более серьезные. Думаю, миллионов десять-пятнадцать, и на этот раз именно долларов.
- Суммы разумные и доступные. Продолжайте...
- Любая программа все равно потребует каких-то исправлений, уточнений. Тут есть все же один господин, способный не только болтать. То есть способен-то он лишь болтать языком, но часто болтовня его весьма дельная: он за небольшие комиссионные продаст эшелон песка бедуинам. Я вас познакомлю, и если вам понадобится, то он уточнит программу действий в процессе исполнения за весьма скромное вознаграждение, практически лишь за еду. Правда, поесть он любит... вы ему только не оплачивайте пиво, им он способен упиться до состояния риз. И познакомлю я вас совершенно бесплатно: во-первых, он сейчас на меня не работает, только деньги тянет, а во-вторых все равно купить вы его не сможете. Он идейный, ненавидит только Россию - но если вы ему скажете, что ваш бизнес поможет ее уничтожить, он кого угодно уговорит на любое злодея... убедит в верности ваших идей. Редкостная мразь... то есть, я имел в виду редкостных душевных качеств человек - Парвус откровенно смеялся. - Может быть, вы даже слышали о нем, раз интересовались моей газетой: его фамилия Ульянов.
Что-то мне напомнило про пауков в банке... но я вроде все же знал, кто кого сожрет. "План революции" Александр Львович мне все же составил, и, должен сказать, очень даже неплохой план. Только вот применим этот план был разве что именно в России: его автор явно был в курсе практически всех раскладов в российской верхушке и очень хорошо разбирался в состоянии дел "на земле". И довольно топорное переложение всего этого на "кубинскую действительность" просто бросалось в глаза - впрочем, для меня это было совершенно неважно, тем более что Парвус такие места даже выделил и в примечаниях отметил, что требуется "подгонка напильником по месту". А вот познакомиться живьем с "самым человечным человеком" было интересно.
Мне интересно, но членов ЦК РСДРП знакомство со мной заинтересовало разве что желудочно. Примерно неделю мне пришлось водить их по ресторанам, где будущие "преобразователи России" активно жрали, пили, похлопывали меня по плечу и говорили, что "революция на Кубе победит, как только народ изучит Маркса с Энгельсом", а затем принимались обсуждать - на русском, естественно, которого Фидель не понимал - какие-то бытовые мелочи, баб...
А еще знакомство с большевиками лишний раз доказало, что Парвус не врет, по крайней мере в мелочах не врет: на первой встрече, где за всех платил Александр Львович, "старик Крупский" надрался пивом так, что пришлось нанимать человека чтобы унести его домой. На последующих - во избежание - я заранее объявил, что "платить за пиво для кубинца все равно что плевать в церкви", и народ уже пил умеренно. Вдобавок после того, как я намекнул на возможность некоторой финансовой поддержки социалистического движения в России, Ильич разговоры о бабах стал пресекать...
В целом же встреча с "настоящими большевиками" меня сильно разочаровала: было очевидно, что это сборище неворочателей мешков страной управлять не в состоянии - они и между собой разобраться пока не могли. Может, со временем поумнеют? Хотя почему "может", ведь один раз уже поумнели.
Ну а я им помогу в этом - в меру сил, конечно. Александр Львович мне под это дело и газетку свою продал... недорого, но за деньги. Что дало мне возможность в редколлегию (которая, по сути, было практически Центральным комитетом партии) протолкнуть своего человека. Чтобы он финансовые вопросы решал, советом при случае помочь смог бы - ну и меня держал бы в курсе событий.
По дороге из Швейцарии, освободившись от фиделевской бороды и смыв с волос краску, я от нечего делать еще раз прочитал писанье Александра Львовича. Просто потому, что после первого ознакомления осталось странное чувство, как будто я пропустил что-то важное. Ничего я не пропустил - просто раньше не очень задумывался над написанным. А в поезде до меня дошло: Парвус, если бы захотел, действительно смог бы устроить в России революцию. Но не захотел - потому что понял, что в число выгодополучателей он не попадет. Я ошибался, думая, что он Россию ненавидит: ему было просто на нее плевать - как, впрочем, и на любую другую страну. На то, что Россия вообще получит лишь убыток и разорение, он большого внимания не обращал, но умудрился в своей работе показать, что революционеры, разоряя свою страну, разоряют и себя...
Сам Александр Львович это хорошо понял - и за оговоренную сумму намекнул и "Фиделю", что революция выгодна лишь ее руководителю и только при условии, что "есть у Революции начало, но нет у Революции конца". С победой же революции, с ее окончанием и революционеру приходит этот же конец - а потому умный человек революцию заканчивать не будет, а, бросив дело на полпути, пойдет начинать новую, в другом месте... Все же зря я думал о Парвусе плохо: за свой не очень маленький гешефт он показывал тем, кто хотел платить, очень страшного дракона. Только совершенно бумажного - и вовсе не его вина, что внутри этого дракона оказался настоящий тигр. Или, точнее сказать, лев?
Закончив со "вторым" вопросом, я плавно перешел к "третьему". Не очень срочному - то есть дело могло еще пару месяцев подождать - но не больше. Так что с берегов Люцернового озера я прямиком отправился не в Сталинград, а в направлении строго противоположном, и через сутки оказался в Гавре.
А мог бы и через трое суток: расписание - великая вещь. Лучше день потерять, потом за пять минут долететь - так что два дня я просто прождал попутного банановоза, следующего из Гамбурга и Амстердама.
Еще через неделю со "стекловозного лихтера" в крошечном городке Майами на берег сошел второй помощник механика мистер Александр Воронов, который, походив пару часов по городу, сел на поезд и уехал куда-то далеко. Через четыре дня в супермаркет Сент-Луиса зашел молодой человек, выглядящий как северянин и говорящий как северянин, и поинтересовался у продавца, не здесь ли работает индеец Гойко Митич, а еще через полчаса развозной фургон из универсама заехал в гараж дома, где проживал странный старик.
В гараже меня встретил Айбар Назаров - здоровенный казах, который еще год назад исполнял обязанности начальника охраны колхозов на Левобережье Урала. Хорошо исполнял, кочевники и думать забыли о кражах скотины из колхозных стад. Ну а теперь Родина (в моем лице) приказала - и отставному поручику и кавалеру Георгия выпала доля заняться охраной "колхозных" денежек...
Борис Титыч, к которому меня проводил Айбар, сидел в глубоком кресле за письменным столом и что-то писал в толстой тетради. Но увидев меня, тетрадь отложил, и поздоровался - таким тоном, будто я обещал придти, но опоздал минимум на неделю... Впрочем, он и дома очень старался изобразить из себя сквалыгу, но на самом деле был человеком дружелюбным и с прекрасным чувством юмора.
- Ревизию проводить приехали, Александр Владимирович? Предупредили бы, а то я растраты еще попрятать в бумагах не успел, а вам одно расстройство будет.
- Да никакого расстройства, наоборот радость одна. А то я давно ищу, кого бы замордовать - и тут такая удача. А велики ли растраты?
- Да уж немалые. Сейчас оборот получается по доллару с человека, а в золоте берем сто сорок тысяч, то есть пятнадцать пудов в день растрачиваю. Двадцать пять миллионов я уже отправил, а всего, думаю, незаметно можно вывезти миллионов четыреста-пятьсот. Только вот что я думаю: если только здесь брать, то лет десять уйдет, так что надо бы в других местах тоже "Золотых орлов" устраивать. Мемфис и Новый Орлеан я и сам как-нибудь покрою, а вот с Севером мне уже тяжело будет. Так что ищите людей, нужно в Чикаго, Питтсбурге, Филадельфии, ну и Нью-Йорке с Бостоном ставить. Ведь если я верно помню, то у старого Чёрта Бариссона племянников-то до чёрта, так?
- Гляжу, планов у вас громадье. А вид у вас, Борис Титыч, усталый...
- Это я с безделья. Последние два месяца ведь чем занимаюсь? За машинами вашими выручку пересчитываю! А если по другим городам сеть вашу ставить, так сразу и отдохну: работы навалится что пернуть некогда будет! Я тут прикинул, - Бариссон открыл свою тетрадку - если вы мне оставите выручку за неделю, то через месяц-полтора и Мемфис, и Орлеан этот Новый под нас лягут. Но людей туда прислать - это уж ваша забота.
- А тут, думаете, дела лучше уже не пойдут? Как они вообще-то?
- С делами все в порядке, даже лучше ожидаемого - ну да вы и сами знаете. Но это потому, что народ со всей округи в магазины едет, и с того берега тоже. А с грабежами ещё в августе проблему решили: после того, как грабителей нашли со снятыми скальпами, больше желающих пока не находится. Скажите, Александр Владимирович, как вам вообще в голову пришла идея узбеков на это дело нанять?
Как-как... в первой жизни попалась мне как-то книжка про оборону Москвы в сорок первом. И я совершенно неожиданно для себя вычитал в ней, что в самое тяжелое время Москву держали три дивизии НКВД. Понятно, кровавые палачи, сатрапы... Пока дивизии эти держали фронт, немцы не продвинулись ни на метр - вот только в живых из них осталось тридцать процентов, а живых и невредимых - что-то около двухсот пятидесяти человек. Из трех дивизий! И были эти дивизии на девяносто процентов укомплектованы именно узбеками.
Я потом разных людей об этом расспрашивал, и выяснил (хотя насколько правда - не знаю до сих пор): если старший в роду скажет слушаться вот этого командира, то узбекский воин будет слушаться. Скажет слушать грузина - будут за этого грузина глотки рвать и жизни не жалеть. А если грузин тот скажет, что вот эти мальчики "говорят его голосом" - будут слушать "голос". И еще я тогда нашел какие-то расчеты (кстати, немцами сделанные), что среди узбеков во время войны было меньше всего предателей. Настолько меньше, что немцы не нашли ни одного...
Но это - дело прошлое (или будущее), а сейчас я действительно набрал две сотни узбеков, которым старейшины их родов велели слушаться меня. А я командиром им поставил Айбара - и ни один даже не поморщился! Хотя, если я верно усвоил, казахов они очень не любят - почти так же, как и всех остальных, впрочем. Но то дома, а тут служба. И на службе нужно эту службу исполнять, а не думать над приказом. Приказано было выучить английский - выучили. Не очень хорошо, но сойдет: индейцы же! Приказали товары в лавке продавать, покупателям кланяться - продают и кланяются. И - не воруют...
Демин тем временем продолжал:
- Но тут уже остатки подбираем, за сто-то миль народ уж в магазины не поедет, так что или десять лет ждите, пока деньги все соберем, или уж извольте распорядиться в другие города расти.
- Нет уж, распоряжаетесь тут вы, Борис Титыч. Считаете нужным в другие города идти - флаг вам в руки и барабан на шею.
- Как вы сказали? - Борис Титыч захихикал: - Да тут половина городу со смеху помрет, меня с барабаном увидев.
- Так я это... в переносном смысле. Ведите народ куда следует, а где деньги взять - вы не хуже меня знаете. Или вам помощник нужен? Как вы себя чувствуете?
- Хорошо чувствую - голос у него снова стал сердитый. - Только вот без вакаций тяжеловато... Да не мне, нукерам вашим. Вы, Александр Владимирович, все хорошо обдумали, но про одно подумать забыли. Узбеки-то - они ведь магометане...
- И что?
- А то что индейцы-то обреза в штанах не носят! Вы им девок-то пришлите хоть с Кубы... местных-то к ним подпускать нельзя. Я, грешным делом, уже пару раз с банановозами привозил, но что на три сотни молодых парней две дюжины девок?
- Лучше я вам еще сотню нукеров пришлю, а вы их раз в квартал в отпуск на Кубу отправляйте. Неделя туда, неделя обратно, пару недель там...
Проблема не в деньгах, а в их количестве. В тысяча девятьсот восьмом в США было продано чуть больше трехсот тысяч автомобилей, из которых двести пятьдесят тысяч были с моими моторами, колесами, трансмиссиями... Семьдесят пять миллионов чистой прибыли. Двадцать пять было получено с развлечений, еще полсотни пришло с мелочевки. Ладно, сотню миллионов удалось потратить на закупку станков, сырья кое-какого, но оставшиеся пятьдесят - это, если переводить в презренный металл, восемьдесят тонн. Юридически можно взять нужную сумму в банках, погрузить на корабли и увезти в далекое далеко. Юридически - но что случается при таких запросах фактически я уже однажды почувствовал на собственной шкуре, и пробовать еще раз мне что-то не очень хотелось.
Первую крупную партию золота в монетах я вывез якобы на оплату уругвайцам. То есть им тоже досталось, но два миллиона легли в мои тайные хранилища. Однако мне было этого количества маловато, и мы с Машкой приступили к систематическому пополнению золотых запасов в "тайных чертогах".
Дочь наша использовала простую схему: поскольку довольно много где импортные таможенные пошлины взимались исключительно золотом, капитаны грузовозов частенько хранили в судовых сейфах изрядные суммы в очень тяжелом "эквиваленте", и появление капитана в банке с просьбой разменять тысяч десять-пятнадцать на золото особого удивления не вызывало. Поэтому каждый ее "стекловоз", покидая американские порты, увозил пуд-другой золотых двадцаток. Но подданные России могли в США кататься куда угодно, никаких особых виз не требовалось - и если капитан заходил в банк, скажем, в Саванне, то его старпом проделывал то же самое уже в Чарлстоне, а главный механик - в Джексонвилле... Таким нехитрым образом "выводилось" процентов десять с оборота, а ещё процентов двадцать Машка выгребала уже с покупателей стекол - объясняя это тем, что "нужно же пошлины платить"... Понятно, что убрать упоминания о этих деньгах из бумажек, которые нами же и готовились, труда не составляло - но Водянинов на такую схему вышел одним чутьем.
И, сам понимая, что "чутье" у него вовсе не уникальное, предложил немного иную схему "незаметного" вывоза драгметалла, без использования банков - ну а я схему "творчески развил". То есть банки-то конечно в схеме были задействованы, но деньги-то они доставляли уже американским гражданам. А за основу был взят сюжетец из жизни, но уже французской - точнее, франко-канадской. О нем даже в газетах писали, только в монреальских: герой сюжета, какой-то канадский лесоруб (владелец лесопильного завода) деньги - в связи с отсутствием в тамошней тайге банков - хранил в сундуке, который вместе с содержимым и сгорел в пожаре. Но у лесоруба этого числилась бригада местных индейцев, которые в оплату принимали только золото - и несгоревшие (хотя и расплавившиеся) монеты помогли лесопилку восстановить. В общем, когда герой сюжета благополучно помер, наследнички обнаружили в сундуке под кроватью покойного чуть ли не тонну монет (правда, если я верно помню, большей частью все же серебряных).
Обвинений в "плагиате" я не боялся: бережливый лесоруб помер уже после мировой войны. Ну а как подобную "бережливость" подать публике - это уже Борис Титыч сам детальный сценарий составлял.
Что же до схемы работы всей его торговой сети, то это целиком фантазия Сергея Игнатьевича. Замечательная фантазия, и понятно, что конкурентов у Чёрта Бариссона появиться уже не могло: все товары закупались у производителей за "бумажки", получаемые в других источниках, а "Голден Игл" всего лишь конвертировал бумагу в золото. А результаты конвертирования просто вывозились на банановозах...
Я обещал Палмеру, что в США бананы продавать не повезу, и обещание не нарушал. На самом деле не нарушал, а просто продал (и очень выгодно) один старый маленький банановоз какому-то мексиканскому плантатору. Который через день продавал бананы в Новом Орлеане - по десять центов за кило, между прочим. Что же до водометных речных катеров, на которых Чёрт возил бананы по Миссиписси, то купил он их у совершенно уже американской судостроительной компании, к которой я вообще отношения не имел! Разве что турбины полуторамегаваттные ей продавал, но ведь уже четыре года продавал! А то, что мексиканец все бананы законтрактовал компании "Голден Игл", то это его, мексиканца, личное дело...
Про этого мексиканца я знал немного, лишь то, что его очень сильно рекомендовал Линоров. Судя по всему, у Дурново кто-то всерьез озаботился внешней разведкой. Ну и хорошо.
Обратный путь домой принес мне одно очень интересное знание. Сын Диего Иньигеса в Монтевидео сплавал не ради развлечения: я просто вспомнил, что один уругвайский "знатный рисовод" как раз активно пользовался водорослями для повышения урожаев. А когда я на Кубе ждал попутного банановоза, он рассказал мне об очень интересном способе переработки морской травы в удобрение: ее промывали в пресной воде, мелко рубили, а потом неделю "мариновали" в больших чанах. Ну а маринованную водоросль перемешивали с песком и опилками - и полученная смесь повышала урожаи чуть ли не на треть. Рецепт я, конечно, записал - но меня очень удивило то, что если водоросль не мариновать (то есть не добавлять кислоты), пользы от морской травы получается очень мало. В Уругвае рисовод уксус лил, а Хосе Иньигес, видимо по жадности, плеснул соляной кислоты - и с солянкой вышло даже лучше. Ну что ж, пусть агрономы объяснят почему так получается...