Просто вопрос автора
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Олег Лукьянов
Кладбище демонов
Пролог
Открыв глаза, он сразу зажмурился, спасаясь от слепящего света и кружащих разноцветных мошек. Какое-то время он пытался с ними бороться, но потом решил, что вовсе незачем смотреть на этот ужасный свет. Отвернувшись, он вновь попытался обрести покой.
Только он так и не вернулся. Сквозь звон в ушах с боем пробивалось неразборчивое бормотание, и темнота перед глазами была еще хуже этого пронзающего словно копье света. Темнота сгустилась в непроглядное черное облако и стала кружиться, куда-то увлекая, но, не позволяя себя догнать. Она поменяла местами землю и небо, и ему стало казаться, что земного притяжения больше нет.
Но ведь это невозможно - он ощущал, что лежит на чем-то жестком и холодном!
Желание разобраться в происходящем, на время заставило слабость отступить. Вновь открыв глаза, он попытался отгородиться от беспощадно бьющего ярко-алого света. Но почему-то руки не стали слушаться и оставалось только оглядеть мир, превозмогая себя и ненавистный свет.
Первым, что прояснилось перед глазами, было клонящимся за горизонт кровавым солнцем. Кроны далеких сосен, словно зубы исполинского чудовища, с каждым мгновением все более жадно поглощали несчастное светило, и алая кровь все дальше растекалась вокруг них.
Однако мир еще не погрузился во тьму, прямые лучи все еще освещали пустынное поле и крутой холм, на котором, словно копья темного воинства зиждились вбитые в землю столбы. Длинные тени этих столбов исполосовали весь холм, придавая ему одухотворенный и какой-то мистически-зловещий вид.
Почти все эти странные столбы находились на приличном удалении, но один из них возвышался не более чем в метре. Черный, или казавшийся черным из-за контрастного освещения, столб представлял собой двухметровый монолит, вырезанный из единого куска камня. Его грани, некогда ровные и острые были стерты и выщерблены временем, дождем и ветром.
Эта непонятного назначения прямоугольная колонна, вызвала ассоциации со стелой, установленной в честь великого подвига какого-то древнего героя...
Он вздрогнул, когда то, что казалось лежащей под столбом бесформенной тенью, вдруг зашевелилось. В свете заката розовым блеснули глаза.
- Очнулся? - хрипло прошелестела тень. - Не повезло...
Теперь стало видно, что заговоривший был человеком - он сидел на коленях в странной, неестественной позе. Его руки были заломлены за спину и будто бы связаны за столбом...
Неожиданно пришло осознание, что он и сам находится точно в таком же положении! Колени отозвались болью из-за непроизвольного движения. Спина и голова ощущали холодный шершавый камень, а онемевшие руки были связаны позади столба веревкой.
Паника накатила сумрачной волной. Он дернулся изо-всех сил, но попытка освободиться ни к чему не привела - путы за спиной крепко удерживали его на месте. Забившись у столба словно рыба пойманная в силок, не слушая уговоров и увещеваний незнакомца, он продолжал упрямо бороться.
Боли не было, хотя он ощущал, как по пальцам бегут теплые дорожки и веревки пропитываются кровью вытекающей из израненных запястий.
Наверно это продолжалось бы еще долго, но черная волна безумия откатилась одновременно с оборвавшимся бормотанием, монотонность которого была столь естественна в этом месте, что он её заметил, только когда она неожиданно прервалась.
Он повернул голову и скосил глаза - тело отозвалось судорогой и дрожью. Выпрямившиеся было ноги, перестали держать и он снова сполз со столба, заняв на земле позу обреченного.
- Я же говорю: не повезло, что ты очнулся, - бросил сосед по несчастью. - Похоже, настала наша очередь. Эти чокнутые твари уже проделали это со всей нашей группой.
Прикованный к столбу напротив немолодой мужчина имел густые усы, синяки и ссадины по всему лицу, а еще выделялись глаза - пустые и смирившиеся с неизбежностью.
- А я тебя помню, - продолжил он, - ты так и не пришел в себя после крушения. Сбгшник заставил одного из моих парней тащить тебя на себе. А почему на тебе форма Академии? Как тебя зовут?.. Эй, ты меня слышишь? Я сержант первого батальона Маркелов, но товарищи зовут меня просто Гусар. А как зовут тебя?
Тот к кому обратился Гусар на мгновение задумался, а затем покачал головой и вновь уставился на вершину холма.
Наверно Гусар хотел отвлечь его от творящегося наверху, но ничего не вышло.
Совсем рядом с ними, образовав импровизированный круг, стояли люди с факелами в руках. Все они были как братья-близнецы: рослого телосложения и одинаково свирепыми на вид. Один только взгляд на них внушал безотчетный ужас.
Их нагие торсы и руки были увиты мышцами и разукрашены вязью татуировок, лысые черепа обезображены многочисленными рубцами и кривыми шрамами, а их лица напоминали звериные морды. На поясах каждого висели зазубренные ножи, и топоры.
Эти странные люди неподвижно стояли вокруг лежащего посреди холма гигантского валуна, на котором были высечены различные руны. Один из них, самый рослый и старый, находился ближе всех к камню: вероятно, это бормотал он - молился валуну, как какому-то алтарю.
- Чертовы дикари, - раздалось чертыханье Гусара.- Долбанные сектанты! Чтоб вам пусто было!
Но брошенные сквозь зубы проклятья, не отвлекли от разглядывания черной мессы. Позади тесного кольца полуголых сектантов-дикарей находился еще один неплотный круг: из земли вырастали кресты - небольшие, относительно гигантских монолитов, но тоже высеченные из цельных каменных глыб.
И тогда он рассмотрел, что именно было привязано к этим крестам. Из самой черной бездны пришла волна ужаса. Она выдавила из легких весь воздух, и если бы не встретила сопротивление, наверняка задушила.
А пока шла внутренняя борьба, его глаза неотрывно изучали висящие на крестах тела людей, которые до сих пор были выгнуты в немой агонии. И не удивительно - ведь животы были вспороты и вывалившиеся внутренности лежали под ними.
Ужас ушел, оставив после себя замутненное сознание, которое страстно желало спрятаться: заставить лицо отвернуться, закрыть глаза и оказаться в ином, более светлом месте.
Но связанное веревками тело, не желало отзываться. Будто парализованный, он продолжал смотреть, как старший среди этих жутких людей вскинул руки к стремительно темнеющему небу и громогласно возвестил:
- Подношение готово! Толкайте валун.
Застывшие словно изваяния полуголые мужчины пришли в движение и навалились на свой алтарь с одной стороны. А командующий ими человек, в отличие от других носивший на голове ирокез, обратил взор на двух оставшихся в живых пленников и, ни говоря не слова, указал на них своим людям, не принимавшим участия в общей свалке у валуна.
Сердце сжалось, а потом забилось, словно птица в клетке.
Двое обнаженных по пояс сектантов были уже рядом. Один из них за волосы поднял беспомощно замычавшего Гусара и с размахом ударил кулаком по лицу, а другой вытащил из-за пояса топор и перерезал веревки, связывающие руки сержанта. Они ловко скрутили свою жертву, и один из них повернулся к нему.
Посмотрел прямо в глаза.
Заглянул в саму душу.
Во рту появился металлический привкус, вновь захотелось зажмуриться и проклясть минуту, когда лучи заходящего солнца заставили его очнуться. Он желал, чтобы мир вновь погрузился в кромешную тьму, чтобы не видеть этих полных безумия глаз, этих чудовищных лиц.
Но ни веки, ни солнце, не слушали его мольбы. Даже танцующий огонь, весело потрескивающий на факеле в руке сектанта, не желал прятать этот ужас.
Тем временем два чудовища продолжали рассматривать его словно диковинную букашку. Их увитые жилами мышц, и переплетенные татуировками тела лоснились от пота. Их руки грубо держали полубессознательного сержанта, из носа которого, обильно обагряя усы, сочилась кровь. Их глаза горели темными страстями, страшные ухмылки держались на безумных лицах. Ни один человек не мог так ухмыляться: столь широко - почти от уха до уха.
- А с этим что делать? - спросил один из них.
- Пусть пока сидит, - ответил второй, - он нужен, на случай если Владыке больше по вкусу свежатинка.
Они засмеялись и ушли, предоставив оставшемуся в одиночестве пленнику наблюдать за тем, как беснующиеся на вершине холма сектанты отодвинули валун и сгрудились вокруг места, где он только что стоял. Наверно там лежало что-то интересное, от чего нельзя было оторвать взгляд, однако как только двое их подельников приволокли свою жертву, все разошлись, освободив им место.
Гусар к тому времени немного оклемался от удара, и когда его поставили рядом с местом, где лежал валун, он посмотрел куда-то под ноги и затрепыхался в стальной хватке своих палачей.
- Давай, - приказал тот, что был с ирокезом.
- Надеюсь, ты умеешь летать, - пошутил один из сектантов и пнул его в спину.
Гусар закричал и мгновенно исчез. И только дикий крик, оборвавшийся на самой высокой ноте, подсказал пленнику, что Гусар упал в какую-то пропасть - дыру в земле, ранее закрытую гигантским валуном.
Спустя мгновение из скрытого колодца раздался ни на что не похожий рёв, столь оглушительный и пронзительный, что ледяными объятиями пробирал до костей. Пленник помертвел, а сектанты напротив, взорвались дикими восторженными воплями.
- Опускайте веревку, - приказал главный, - Владыка Асмодей, явись нам!
Из колодца заструился белый пар, и даже сидевший на порядочном расстоянии пленник вдруг ощутил нестерпимый озноб. И когда вопиющий рёв, полный ярости и триумфа, раздался снова, пленник вдруг обрел способность двигаться, - будто этот крик из глубин ада смёл сковывающие его оковы ужаса.
Солнце уже полностью зашло за далекий лес, но край небосвода еще мрачно светился и пленник мог в деталях разглядеть перед собой каменный столб, к которому недавно был привязан Гусар. Этот столб был всего в метре и вытянувшийся в рост пленник смог упереться в него ногами. А потом, медленно, с огромным трудом принялся переставлять ноги и подтягивать собственное тело, мало по малому продвигаясь вверх по шершавому столбу.
Сердце колотилось, виски покрылись холодной испариной, но он сумел затащить себя до края столба и, оставаясь незамеченным посреди моря восторженных криков и демонического рева, смог сделать рывок и усесться на его вершину.
У него было несколько мгновений до того, как мир окончательно почернел и наверху зажглись звезды - он воспользовался ими, чтобы бросить взгляд окрест. Ничего нового не было: в поле возвышался одинокий холм, сплошь утыканный каменными копьями и крестами. Вдали тянулась полоса леса, а с другой стороны - горы.
Вытащив из-за края столба связанные руки, он прижал их к телу и, забыв об инстинктах самосохранения, бросился почти с трехметровой высоты.
Когда в ноги ударило твердое и лодыжку пронзила боль, он лишь крепче стиснул зубы не решаясь даже зашипеть. Ни на мгновение не забывая о беснующихся в своем неистовом торжестве людях и сулящем ужасную смерть рёве, раз от раза становящимся все сильней и отчетливей, беглец бросился прочь.
Связанные за спиной руки мешали, ноги путались, а тело вновь и вновь норовило стукнуться о растущие всюду, непонятного предназначения прямоугольные столбы. Эти установленные кем-то безумным каменные монументы проносились мимо с неимоверной скоростью. В ушах звенело, а сердцу было тесно в груди: оно не успевало в должной мере перекачивать кровь по полумертвому от ужаса телу.
Внезапно где-то за спиной раздался еще один нечеловеческий крик ярости и торжества. Бегущий пленник споткнулся и врезался в столб так, что из легких выбило воздух. Он замер от шока и боли. И пока, будто новорожденный хватающий ртом первый глоток воздуха, он пытался заново научить тело дышать, в глаза бросилась какая-то стершаяся от времени надпись.
Он вдруг отчетливо понял, что это были не просто каменные столбы, а обелиски, памятники, надгробия - всё это место было одним большим кладбищем.
- Боже мой, - прошептал он, когда немного полегчало, - где я?
И не давая разбитому телу расслабиться и окончательно обмякнуть, побежал вновь - прочь, как можно дальше от этого безумного места.
- Боже, как я здесь оказался? Кто я вообще такой?
Он задыхался. Грудь разрывалась от обилия воздуха, казалось, сердце уже ломает клетку из ребер, перед глазами плавали круги, из-за которых он все время падал. Но он вставал каждый раз: спасение было близко - он уже добежал до края и почти выбрался из этого проклятого каменного леса...
Сзади раздался крик и дикое улюлюканье. Что-то с силой ударило его в спину, бросило наземь и навалилось сверху.
- Думал, что сможешь сбежать от Потрошителей? - раздалось со злорадным смехом. - От нас еще никто не убегал.
Когда его перевернули на спину, перед глазами возникли безумные глаза и все та же страшная ухмылка. Ухмылка преобразилась в оскал, и впервые с момента как он очнулся в этом богом забытом месте, неудачливый беглец закричал.
- Кто вы?! Вы точно не люди!
Жуткий смех послужил ему ответом. Теперь, когда сектанты смеялись во все горло, он увидел, что вместо человечьих ртов у них были страшные пасти, а все зубы остры, будто мать-природа, позабыв о том, что люди должны иметь человечьи зубы, наделила их лишь десятками клыков, как у хищных рыб.
- Да кто же вы, черт возьми?!
Смеющийся на его груди дьявол размахнулся для удара, но тут его внимание привлек раздавшийся за спиной булькающий звук. Дьявол с лягушачьей пастью и рыбьими зубами положил руку на рукоять висевшего на поясе топора и оглянулся. В тоже мгновенье его голова запрокинулась, а из горла вырвался клинок, на мгновение оросивший воздух черной взвесью крови.
Тяжелое тело дернулось и рухнуло вниз, и едва стащивший его с себя пленник наткнулся взглядом на своего спасителя. А точнее - спасительницу.
Молодая девушка стояла среди двух трупов, и пламя оброненного кем-то факела плясало на окровавленном ноже в её руке. На прекрасном лице застыла маска решимости, а в глазах блестел хоровод ненависти и ярости.
Пленник попытался подняться, но она наступила ногой на его грудь и, нагнувшись, приставила к его горлу лезвие ножа.
- Я не с ними, - в страхе зачастил пленник. - Я сбежал от них. Мы на одной стороне!
- Да неужели? - с сарказмом произнесла девушка. - Ты думаешь, что после того, что ты со мной сотворил, я позволю тебе жить?
- Что? Я не...
- Заткнись, урод! Даже не смей оправдываться.
- Да кто ты, черт возьми? Что я тебе сделал?!
Она отшатнулась, распахнула глаза, спросила недоверчиво:
- Ты что, ничего не помнишь? До сих пор не пришел в себя после крушения?
- Что я должен помнить?! - взвыл пленник от охватившего его отчаяния. - Я никогда раньше тебя не видел.
- Как твое имя?
- Я... Я...Я не знаю!
- Что же, тогда познакомимся вновь. Меня зовут Сандра, а тебя - Саймон Сэт. И сейчас ты умрешь, Саймон Сэт.
При упоминании имени беглец дернулся как от удара, свернулся калачиком и утробно застонал...
Часть 1 Тень Саймон Сэта
Глава 1 Воспоминание
Колодец оказался самым глубоким в мире - Сэт вспотел, пока спускался на его дно. Крупные звенья колодезной цепи натирали ладони и оставляли ржавчину, пристегнутый к спине тяжелый меч неумолимо тянул вниз. Свет ручного масляного фонаря освещал выщербленные камни стен столь скупо, что ему приходилось перебирать ногами с великой осторожностью,- под носком сапога уже дважды срывались булыжники.
Но всему приходит конец, и шахта колодца не была исключением. Ноги достигли зыбкой земли и в нос с ошеломляющей силой ударили сырость и зловонный смрад. Сняв меч с перевязи, и взяв в левую руку фонарь, Сэт осторожно стал продвигаться вглубь карстовой пещеры.
Зловоние становилась просто невыносимым, с каждым шагом, оно все гуще обволакивало Сэта. Развитое обоняние искателя сокровищ, не раз выручавшее в опасных поисках, сейчас имело обратный эффект - он буквально задыхался, и едва удерживался от того, чтобы бросить фонарь и освободившейся рукой зажать себе нос.
И вот тусклый свет очертил во мраке источник зловония: сгорбленную фигуру, прикрытую гнилыми лохмотьями. Полуразложившаяся плоть, сохраненная от окончательного распада нечестивым колдовством, наделенная одним лишь стремлением - убивать все живое.
Другие подробности в облике оживленного мертвеца в темноте Сэт разглядеть не мог - да и не стремился.
До зловонной фигуры осталось три шага. Пламя фитиля чуть трепыхнулось, когда сделав еще один шаг, Сэт поставил фонарь на пол. Оттянув меч, насколько позволяли габариты пещеры, он прошел последний разделяющий его с ожившим мертвецом шаг... и изо всех сил рубанул.
Меч дернулся из рук, но с хрустом преодолел гнилую преграду...
- Да!!
Голова зомби отделилась от тела и полетела вниз по резко спускающемуся желобу карстовой пещеры. Сэт был счастлив, что разделался с зомби настолько легко. Но радость его омрачалась даже не новой волной удушливого смрада, отошедшей от упавшего тела, а нехорошим предчувствием. И с каждой секундой это предчувствие довлело над ним все сильней.
Только что одержавший славную победу, искатель сокровищ со странным именем Саймон Сэт, понурив голову, поплелся назад к шахте колодца.
Вернувшись по своим следам, он трижды дернул колодезную цепь, которая отозвалась вялым скрипом и ленивым позвякиванием, достал кресало и дважды высек искры, метясь в черноту шахты.
Сэт ждал и следил, но ничего не происходило. И когда он уже был готов вновь провести этот нехитрый ритуал, цепь закачалась, а спустя минуту рядом с ним стояла она: ослепительная амазонка - точнее, свирепого вида эльфийка.
- Что-то ты долго спускался, - шепнула она, пряча сабельку в ножны и доставая из-за спины длинный лук. - Я уж подумала, что тебя здесь сожрали. Ладно, не делай резких движений - тут рядом должен быть зомби. Спорим, я пристрелю его раньше, чем он нас заметит.
Сэт не ответил, позволил ей выйти на корпус вперед и прокрасться к тому месту, где по её предположению должен был находиться этот мертвец оживленный черной магией и не менее черной волей...
- Ну ты и урод! - воскликнула она. - Я же сказала, убьем его вместе!
- Я же не мог стоять у него под боком и безропотно ждать пока ты спустишься!
- А почему нет?! Этот зомби глух, слеп и стоял к тебе спиной! В прошлый раз он нас обнаружил, когда мы едва на него не наскочили!
- Да? А ты помнишь, какие проблемы он нам устроил? А так, я срубил его одним выверенным ударом.
- Да ты просто эгоист! Чего ради я с тобой связалась?! Чтобы еще хоть один раз я с тобой куда-нибудь пошла? Да никогда в жизни! А если пойду, то не оставлю одного! Понял?!
- Ладно, тише, - примирительно подняв руки, сказал Сэт. - Все пещеры переполошишь.
- Да пошел ты.
Разъяренная эльфийка, великолепная в своей первозданной красоте, которая лишь отчасти была скрыта несколькими клочками одежды, грациозно переступила через бесформенные останки дважды мертвого зомби. Подчеркнуто игнорируя Сэта, выставила перед собой лук и быстрым шагом понеслась вглубь пещеры.
Окрикивать Сэт не стал, хотя понимал, что нагнать её будет трудно. Преимущество обидчивых эльфиеек заключалось еще и в том, что свет как таковой им был не нужен. Она полагалась лишь на свою способность к ночному зрению, тогда как Сэту стоило огромного труда не спотыкаться о камни, выпирающие из неровного пола - и это не смотря на наличие фонаря в руках.
Он едва не налетел на нее, когда та резко остановилась. Хотел что-то прошипеть, но вовремя разглядел впереди вывороченную дубовую дверь, некогда закрывающую вход в широкий зал.
- Мы нашли её! - провозгласила она восторженно. - Наверняка это и есть сокровищница колдуна!
Сэт шикнул, приложив палец к губам, но произнес более громче, чем требовалось:
- Видишь - дверь раскурочена. Это значит, что либо нас опередили другие искатели, либо здесь находятся Черные мародеры...
Юная эльфийка кивнула серьезно и понимающе, а после, не говоря ни слова шмыгнула в темноту прохода. Прежде чем Сэт успел вернуть на место упавшую челюсть, послышался звон спускаемой тетивы, крики, сдавленные ругательства, отрывистые команды и топот тяжелых сапог.
Когда, забыв про фонарь, Сэт ворвался в освещенный потолочной лампой подземный зал, его глазам предстала холодящая кровь картина. Эльфийка была практически окружена рыцарями в черных латах.
Он не понял, повергла ли эльфийка хоть одного из Черных мародеров, но когда закрыл её своим телом, на него бросились сразу трое. Причем один из них был с двуручным топором!
Полуторный меч Сэта устремился на защиту, сразу дернулся вниз, прогибаясь под тяжестью двух одновременно ударивших мечей, но откинул их и пошел наперехват громадного топора. Мышцы сковала судорога, а пальцы едва не разжались, когда на стальную полосу в его руках обрушилась, наверное, целая тонна.
Топорище, упавшее на лезвие меча, не переломилось надвое, и втайне надеявшийся на это Сэт, вынужден был беспомощно следить за тем, как мародер в черных латах неспешно тянул оружие на себя. От атаки в столь уязвимом положении своего товарища прикрывали два мечника, так что при всем желании, достать противника Сэт никак не мог.
Однако этого и не требовалось: все, что было нужно - выдержать натиск врагов еще несколько секунд. Сейчас эльфйика за его спиной прицеливается в какую-нибудь щель в латах одного из противников. Буквально пара мгновений и все враги, один за другим, упадут пронзенные серебряными стрелами.
Сэт уже мысленно видел, как в горло топорщика впивается серебряный наконечник, враг бросает на пол громоздкое оружие и рефлекторно тянется к кровоточащей ране, руки замирают на полпути и он падает замертво...
Истекая потом, оглушенный адским звоном, Сэт деревянными руками продолжал воротить неподъемный меч. Его собственная броня прогибалась от сыпавшихся ударов, и сам он шатался как избитая лесорубами сосна, - а его видения все не желали водворяться в жизнь. Звук опускающейся тетивы все не раздавался...
Отбив очередной выпад топора, и из последних сил отогнав мечников круговым вращением клинка, Сэт улучил момент и поискал глазами эльфийку.
Он нашел её почти сразу. Она была рядом, размахивала сабелькой и прикрывалась крохотным круглым щитом. Она, так сказать, взяла на себя одного из двух мечников прикрывающих атаки топорщика.
Остервенело крикнув, и собрав остатки сил, Сэт навалился на врагов словно опьяненный жаждой крови берсеркер. Он больше не обращал внимания на сыпавшиеся удары, которые прогибали доспехи и заставляли его шататься. Он не почувствовал боли, когда огромное лезвие топора пробило стальной наплечник и впилось в его плоть.
Он отразил выпад мечника, и отбросил его меч в сторону, и лишь потом, схватившись за древко топора, "помог" его хозяину вытащить плотно засевшее лезвие из собственных доспехов. Теперь он намеревался сразить топорщика наповал, но тот мечник, что отвлекся на эльфийку, бросился на выручку оглушенным товарищам - и момент был безнадежно упущен.
Эльфийка с диким криком принялась его нагонять, но её атака была встречена готовым к бою топорщиком. Сам Сэт растерял львиную долю своего запала. Его нечеловеческая ярость, так помогшая ему в бою, пошла на убыль и теперь он вынужден был уйти в глухую оборону - а она, как известно, не приносит победы.
Но шанс еще был! Если эльфийка вспомнит, что она мастер лука, а вовсе не меча...
Забыв на секунду о злобном лязге мечей и искрах перед глазами, Сэт бросил на нее взгляд искривился. Чертова эльфийка была чересчур самоуверенна, или настолько глупа, что вместо природного проворства противопоставила гиганту с топором прямую силу.
Краем глаза Сэт увидел, как обрушившийся на подставленный щит двухглавый топор разбил его в щепки. Левая рука эльфийки повисла плетью, несколько секунд она просто не двигалась, оглушенная болью, а когда подняла сабельку, чтобы подставить её под сокрушающий удар... Нет, могла бы и не пытаться.
Её бездыханное тело отлетело к стене, и мародер, более не обращая на неё никакого внимания, шагнул к Сэту...
Вконец выбитый из сил, окруженный с трех сторон, Сэт продержался секунду или две.
- Конец игры, - сообщила система. - Данные статистики сохранены на вашем личном акаунте.
Он снял шлем и безрадостно взглянул на исполинский полутемный зал с сотнями платформ, на которых стояли люди в черных облегающих костюмах и продолговатых шлемах с кабелями, тянувшимися от них наверх под самый потолок. Все они держали несуществующее оружие, и при желании он мог бы определить, у кого в руках сейчас коротенький лук, у кого двуручный молот, а кто пробирается между укрытиями с мелкокалиберным автоматом.
Тяжело вздохнув, он вновь надел шлем и взглянул на подробную статистику последней игры.
Времени в игре проведено/час: 1,36
Пройдено/км: 1,4
Убито врагов: 3
Золота собрано: 812
Найдено секретов: 1
Опыта заработано: 89449999999944345
Сэт снял шлем и вновь оглянул зал забитый, совершающими несуразные движения, черными фигурами в серебристых шлемах. Все они будто исполняли доисторический ритуальный танец под одну слышимую только им музыку, но с разным ритмом и умением. Новички совершали резкие и дерганные движения, более опытные имитировали мягкую поступь, плавно пригибаясь и неспешно от чего-то уворачиваясь. Иногда в проходах между платформами шли новые игроки, спешащие занять свои игровые места, или наоборот - покинуть их. Ничего не изменилось. Все по-старому, буднично.
Сэт с силой потряс головой, вновь надел шлем и проверил статистику.
- Так и есть, - сказал он себе. - За провальную игру я заработал девяносто квадрильонов опыта...
Войдя в общую статистику, он ощутил, как его постепенно начинает трясти - давненько с ним такого не бывало.
- Система, - сказал он едва заметно срывающимся голосом, - сообщи мое место в статистике игры "Меч и колдовство".
- В мировом рейтинге по данной игре, вы поднялись с тысяча девятьсот пятого на первое место, - мягким голосом отозвалась программа. - Примите поздравления.
Какое-то время Сэтстоял не двигаясь, отуплено смотря на табло статистики. Так и есть. В бесконечно-длинном списке его имя и фамилия красуется на первом месте. Но как такое могло произойти?.. Игровой баг? А если так, то стоит ли об этом сообщать?
Он вздрогнул, когда на его плечо упала чья-то ладонь.
Поспешно сняв шлем, Сэт обнаружил рядом с собой фурию. Напарница-эльфийка, в жизни была не так прекрасна как в игре, но иногда тоже ничего. "Иногда" - это когда не шипит как рассерженная кошка, и не обвиняет в кретинизме людей, не дающих ей спокойно набирать опыт, собирать золото и получать удовольствие от игры.
- Подожди, - вставил Сэт, пытаясь увлечь её на дорожку ведущую к комнатам для переодевания, - а сколько ты получила опыта?
- Сто семьдесят восемь единиц, - ответила она автоматически и разъярилась еще больше. - Не смей заговаривать мне зубы! Если бы не ты...
Обычно Сэт молча выслушивал её нападки, после чего спокойно отправлялся домой. Но в этот раз, когда на него с неба свалилось девяносто квадрильонов опыта, что грозило ему мировой славой, или разбирательством в застенках службы безопасности игровой индустрии, ему было не до её самолюбия.
- Надя, - начал он спокойно, - ты сама прекрасно знаешь, что накосячил вовсе не я. Не думай, что переворачивая всё с ног на голову, ты снимешь с себя вину. В прошлый раз, когда мы наткнулись на этого зомби, ты все равно умерла - потому что, вместо того чтобы прятаться за моей спиной и стрелять оттуда, норовишь сойтись в рукопашную.
Тебе что, невдомек, что при настройках на максимальный реализм, сила игрока в игре полностью соответствует объему и тонусу его мышц? Надя, пойми, прежде чем я стал таскать полуторный меч и носить стальные латы, несколько лет качался в тренажерном зале и развивал выносливость на спортплощадках. А ты, только пройдя обучающую программу "мастер лука", зачем-то пытаешься достать врага своей игрушечной сабелькой.
Она шла за Сэтом между бесчисленных рядов платформ, на которых люди двигались, словно в наркотическом дурмане. Ни истерик, ни обиженного сопения. Молчание длилось довольно долго. А потом она заговорила, и Сэт подумал, что девушка не так уж и безнадежна...
- Ну что, Саймон Сэт, попробуем еще раз? - спросила она, каким-то официально-деловым тоном.
- Нет, Надя, мне больше нельзя опаздывать на пары. Еще немного и меня вышибут из академии.
- Ну и иди! - вновь зашипела она. - Я тогда с Александром постреляю в террористов.
- Бывай.
Он уже почти добрался до комнаты переодевания, когда она крикнула едва ли не на весь игровой зал:
- Нет, я лучше пойду с Алукартом отстреливать звездных десантников! Он уже давно порывался обучить меня стрелять из лазерной винтовки!
- Да иди с кем хочешь! - крикнул он, прислоняя ладонь к сканеру на дверном замке.
- И пойду! У него и рейтинг круче, и глядишь, я быстро поднимусь в первую сотню - а ты знаешь какие там призы? Когда у меня будет миллион, ко мне даже не обращайся, неудачник...
Наверно она говорила что-то еще, но Сэт не услышал, поскольку дверь раздевалки уже закрылась за его спиной. Однако он все же споткнулся, когда до него дошел смысл ею сказанного. И дело было отнюдь не в оскорблении.
Он совсем не подумал про награду от игровой корпорации, которая ему полагалась за первое место в рейтинге.
Все кто входил в первую сотню игроков любой виртуальной игры получали еженедельные отчисления на банковский счет. Эта сумма, в зависимости от места в списке лучших, варьировалась от просто внушительной до поистине колоссальной. И сотни тысяч человек по всему миру, зачастую втайне даже от себя, лелеяли надежду однажды в него попасть.
Зачем это было нужно игровым корпорациям, если в игры играли бы и без всяких призов, никто точно не знал. Однако закономерность что чем более крупные отчисления предлагала игра своим лучшим игрокам, тем большее количество людей в нее играли, прослеживалась весьма ясно. Да и общее количество "игроманов" росло в городе Сэта из года в год, достигая сейчас поистине феноменальных, сорока трех процентов.
Хотя, по мнению Сэта процентное соотношение людей зависимых от игр все равно бы неуклонно росло. Город перенаселен сверх меры. В городе все настолько плохо, что даже беднейшим слоям населения было невообразимо тесно в своих полных яда и зловония трущобах. Теперь они не откладывали часть своего дохода в надежде когда-нибудь выбраться из медленно убивающей клоаки и взобраться хоть немного выше. Они тратили свой ежедневный сверхскудный бюджет на реалистичные игры - а где еще можно увидеть синее небо, пробежаться по зеленому полю, понюхать цветочки и выкупаться в прозрачном озере?...
Для ухода от гнетущей реальности лучше всего подходят игры. Игры - гораздо безопаснее незаконных наркотических препаратов и уж точно дешевле лицензированной алкогольной продукции. А уж наличие шанса обогатиться, для чего необходимо всего лишь играть лучше остальных, просто не могло не вдохновлять...
Впрочем, мысли Саймон Сэта занимали вовсе не проблемы малообеспеченного слоя городского населения, а свои собственные. То, что он куда-то влип, было ясно как божий день. Вот только пока было не понято что за всем этим стоит?
Если рассуждать логически, то создавшаяся цепочка была не очень сложна. Он занял первое место в рейтинге в результате феноменальной игровой ошибки - и если правда об этом всплывет, у него начнутся крупные неприятности с Безопасностью. В случае если это останется незаметным, то он в короткий срок станет если не миллионером, то займет законное место среди городской элиты.
Это значит, что он сможет перебраться в отдельную от матери квартиру на более престижной высоте, купить личное авто и даже нанять домашнюю прислугу. Заманчиво конечно, но кому выгоден взлет его доходов? Чем привлек неких людей обычный среднестатистический студент? Ведь это не могло быть простой случайностью - в такую невероятную "удачу" Сэт поверить просто не мог.
Но насколько он знал, никто не был заинтересован в его финансовой удаче, а значит, его хотели подставить. Но кто? Над ним решили посмеяться дружки из Академии? Некоторые из них конечно головастые, но могли ли они взломать защиту игры, в которую корпорации вкладывали миллионы? Вряд ли. Значит это дело рук более могущественных людей.
Но в этом нет смысла. Если его хотят подставить, то как?
Когда начнутся разбирательства, непременно выясниться, что его не в чем обвинить. Ведь не он же сам взломал игру и "отсыпал" себе столько опыта? Перед законом он чист. Ни служба безопасности игровой корпорации, ни спецслужбы городского правительства не смогут обвинить его в мошенничестве.
Так может это всё же случайность, из тех которые бывают один на миллиард?
Вздохнув, он, наконец, избавился от игрового костюма и надел на себя студенческую форму. Она была создана на манер гвардейского мундира давно минувшего века, только её волокна состояли из угольно-черных полимеров, а плечи выделялись плотными рядами красных шевронов- эмблемами академии, прекрасно сочетающимися с алым джемпером из термоустойчивого материала. При каждом движении на груди реяли целые волны золотых шнуров.
Для большинства молодых людей эта форма была предметом зависти и вожделения, для подавляющего меньшинства тех счастливчиков у кого она была - служила законным основанием для гордости. Однако Сэт покидая кабину, даже не взглянул в зеркало, чтобы убедиться, что она сидит на нем идеально. Когда-то он серьезно потрудился для того, чтобы её заполучить. Но с того времени минуло более трех лет.
Он успел разочароваться в академии, и во всех возможностях которая она ему предлагала. Ни одна городская служба, которая с распростертыми объятиями возьмет его на работу после получения диплома, не могла предложить того, чего он в действительности хотел.
Ни одно место в иерархии этого проклятого города не позволит ему осуществить задуманный план и исполнить клятву, которую десять лет назад дал некий умирающий от язв и голода мальчик.
Должно быть, этот крах всех стремлений, послужил причиной, благодаря которой Сэт пополнил миллионные ряды игроманов. Он почти опустился на дно. Он почти сдался.
Возможно, скоро его действительно вышибут из академии: ему не раз приходили уведомления с рекомендациями повысить посещаемость и успеваемость - но они были отброшены с холодным безразличием. Его цель оказалась недостижимой - тогда какой смысл во всем этом? Он не хотел загонять себя в кандалы серых будней и скуки. Он не хотел каждый день пролетать над городом и ощущать страдания миллионов людей, заживо гниющих в трущобах. Он не хотел вспоминать глаза того мальчика...
Сэт прятался в иллюзорных мирах вот уже два года, но с этого дня, с той самой минуты, когда узнал, что из-за ошибки программы, стал победителем игры и по совместительству миллионером что-то изменилось. Неожиданно его перестало тянуть к играм - словно кто-то перерубил проклятый магнит, не отпускающий часть его даже во сне.
Теперь, когда он отошёл от первого удивления и сумел усмирить хаос царивший в мыслях, понял, что интерес к реальной жизни вернулся к нему вместе с появлением той ошибки в игре. Перед ним возникла загадка со смыслом, и он уже предвкушал её раскрытие.
Ещё прежде чем он оказался у выхода игрового зала, до того как увидел её, в груди возникло стойкое ощущение, которое он испытывал каждый день во время начала игры. Но на этот раз игра не была виртуальной, и ставкой служила его жизнь.
...Она стояла в одиночестве у ряда прозрачных дверей ведущих в лифтовый холл. Она была чужда всему этому залу заполоненному тысячью игроманов. Молодая, симпатичная, с красивым лицом и идеальной фигурой. Дорогая косметика, рыжие, нет - медные, и на вид строптивые, волосы локон к локону были уложены в воздушную прическу - создавалось ощущение, что она покинула салон красоты едва ли полчаса назад.
В глаза бросались блестящие драгоценности, высокие каблуки, красное платье со стразами и руки, страстно сжимающие ручки модной сумочки.
Сэт сначала решил, что она фотомодель или элитная проститутка, но подойдя ближе, изменил свое мнение. Девушка была невообразимо притягательна - и Сэт распознал источник её магнетизма. Ведь за этой обманчивой женственной грацией скрывалась сила хищника терпеливо поджидающего свою жертву, а обворожительная улыбка, появившаяся на лице при приближении Сэта, оттеняла темные, почти черные глаза - слишком умные для глаз простой прожигательницы жизни.
Не фотомодель и не проститутка - тогда кто?
Сэт знал, что она поджидает именно его, но не подал вида и прошел мимо. Он сделал несколько шагов и был практически у разъехавшихся при его приближении дверей, а она все не окрикивала. Неужели он ошибся? Разыгралось воображение, стал слишком мнителен...
На плечо легла рука. Нежная на вид, но слишком крепкая для девушки её комплекции.
- Прости, - зашелестел её голос, когда Саймон изобразил удивление на лице и повернулся к ней. - Ты ведь Саймон Сэт?
Не дожидаясь утвердительного ответа, она кивнула, будто сама себе и представилась:
- Меня зовут Сандра, приятно познакомиться.
Глава 2 Ненависть
- Да что с тобой? Ты всё вспомнил?
Саймон Сэт обнаружил себя стоящим на коленях, смотрящим на звезды и скалящимся как последний психопат.
- Эй, я к тебе обращаюсь!
Он оторвал глаза от неба и взглянул на Сандру: разница между этой и той, что была в воспоминаниях очевидна. Прошлая Сандра благоухала, светилась чистотой и смотрела на него, пусть даже и самую каплю, но робко - глаза этой блестели ожесточенно и бескомпромиссно, одежда и лицо покрыты грязью и кровью. Она жаждала отмщения - и подрагивающий нож в её руке служил лучшим тому доказательством.
Сэт ощутил себя на волосок от смерти: малейшая ошибка приведет к полному и безоговорочному концу.
- Нет, - произнес он, даже не потрудившись стереть с лица дикий оскал. - Не вспомнил ничего конкретного. Лишь осколок - какая-то мешанина, от которой моя голова разлетелась на тысячу частей.
Её глаза оставались недоверчивыми, но она не бросилась на него сразу, и Саймон понял, что у него есть надежда.
- Хорошо, - наконец сказала она, - я оставлю тебя в живых, но при двух условиях, нарушив которые ты будешь обречен.
- Какие же?
- Первое и самое главное: ты не заговариваешь со мной. Даже не пытаешься. Не издаешь ни звука. Понял?
Какое-то время Саймон переваривал, затем кивнул.
- И второе, ты подчиняешься мне полностью - не идешь, не бежишь, ничего не делаешь без соответствующего приказа. Если я хотя бы заподозрю, что ты собираешься нарушить эти правила - я убью тебя в тот же миг. Понял?
Сэт кивнул.
- Вот и хорошо. А теперь слушай меня. Сейчас я вернусь на это чертово кладбище, а ты останешься здесь.
При этих словах Сэт хотел запротестовать, но наткнулся на строгий взгляд девушки, склонившейся над телами, и вспомнил о новых правилах. Она обыскивала поверженных врагов методично и быстро, но, не смотря на небольшие поясные сумки набитые всякой всячиной, собрала только оружие - целый комплект ножей и разнообразных топоров.
Прежде чем Сэт успел понять для чего ей столько, она исчезла во тьме не забыв забрать с собой всю охапку холодного оружия и напомнить, чтобы он не делал глупостей и дожидался её здесь.
Саймон, конечно, кивнул, но сразу после её ухода бросился к трупам и, кряхтя от напряжения и боли в ушибленных местах, стал переворачивать и ворошить тела как мог. Разумеется, его надеждам сбыться было не суждено: кем бы ни была Сандра, она была мастером своего дела и ни оставила на трупах ничего колюще-режущего.
Её предусмотрительность поражала. Сэт был уверен, что ей самой не нужны были никакие топоры, она забрала их и выбросила где-то, только для того, чтобы он не мог перерезать веревки на руках, а значит и убежать далеко.
Несмотря на то, что к нему вернулся кусочек памяти, Сэт не мог вспомнить, кто она такая, и чем он так ей насолил. Под пологом тайны оставалось еще его местонахождение и всё, что было с этим связано. Если бы не чувство полного реализма происходящего, в частности ощущения боли, голода и озноба, он решил бы, что застрял в какой-то садисткой игре.
В этот момент ему невероятно сильно захотелось, чтобы все так и было. Ведь не бывает людей со звериными пастями и акульими зубами. Не бывает такого, чтобы последнее, что помнишь, было то, как выходишь из игрового зала миллионером, а потом оказываешься неизвестно где, посреди кровавого торжества маньяков-Потрошителей...
Завершив бесплодный обыск тел, Сэт обвел взглядом окружающий мир.
Тьма окутала окрестности черной вуалью; мертвая тишина, нарушаемая лишь биением его сердца, опустила на это место плотный плащ. Яркие звезды вычерчивали контуры обелисков и надгробий за его спиной - казалось, что прямо за ними придирчиво рассматривала лезвие своей косы сама старуха-Смерть.
Он упал на колени и прикрыл глаза. Его плечи опустились, спина сгорбилась, взгляд устремился в землю. Что-то густое медленно стекало по волосам, образуя на кончиках прядей черные бутоны, которые падая перед ним на землю, раскрывались в алые розы.
Он смотрел на них и не мог отвести взгляд. Будто загипнотизированный, опустошенный, раздавленный - но видел ли он их вообще?
Где-то там, в центре кладбища, раздался очередной торжествующий рёв вырвавшегося на волю зла. Волосы Сэта пошевелились, затем закачалась голова, он поднял лицо и негромко сказал, обращаясь к звездам, крупным и сверкающим точно драгоценные камни:
- Не знаю, кто я, где, и почему все хотят меня убить - но я не сдамся. Вы слышите?! Я буду бороться до последнего!
Звезды не остались равнодушны к этим словам: все как одна на мгновение померкли, а затем сверкнули с удвоенной силой...
В очередной раз Сэт поднялся с колен. Приблизившись к ближайшему обелиску и, прислонившись спиной к кромке, стал тереть об неё веревки, жестко сковывающие запястья.
Угол древнего камня давно стерся, превратившись в полукруг, кожа на запястьях горела жгучим пламенем, однако он продолжал тереть, словно доисторический человек страстно желающий добыть огонь.
На вершине холма раздалась отчаянная автоматная стрельба, потом донеслись едва слышные крики и оглушительный рёв плавно переходящий в пронзительный визг. Замерший было Сэт, стал тереться об угол с утроенным старанием. Эхо стрельбы и яростные крики с каждым мгновением раздавались все ближе - стрелок и его преследователи приближались с пугающей скоростью.
Сэт напряг последние силы, подобно полотну пилы он терся об угол уже всем телом. Веревка заскрипела, стала поддаваться - руки Сэта все дальше расходились в стороны. Наконец последняя жила лопнула и долгожданная, но неожиданная свобода, заставила его лихорадочно соображать в какую сторону бросаться...
Из тьмы вынырнул черный силуэт - спустя мгновение он различил в нем бегущую навстречу Сандру. Лицо было перекошено, в руках зажат пистолет-пулемет, и Сэт запаниковал, не зная оставаться на месте или бежать прочь, спасая свою жизнь.
- Бежим!!!
Сандра крикнула прямо в его лицо. Схватив Сэта за рукав, буквально с места втянула его в свой безумный бег - однако даже эта секундная задержка оказалась роковой.
Сэт не успел ничего понять, ноги со спринтерской скоростью еще увлекали его за Сандрой, а хаос и гвалт, исходящий от преследователей, уже настиг их.
- Потрошители! Потрошители! Слава Потрошителям!
Краем глаза он уловил, как сзади кто-то бросился на него из тьмы: промахнулся, упав мимо, но выбросил вперед руку и схватил Сэта за ногу. Вся инерция бега, весь страх и ярость погасились в одном ударе о жесткую землю: ему показалось, что на него обрушилось само небо - грохот, звон, отсутствие воздуха, боль придавили и не желали отпускать.
Он оторвал от мокрой травы лицо и успел заметить, как накинувшийся на Сандру Потрошитель нарвался на ловкое движение остановившейся девушки и отлетел от нее словно отброшенная тряпичная кукла. Она направила дуло пистолета-пулемета в грудь другого дикаря, подбегающего к ней с топором в руке. Ее палец сжал спусковой крючок раньше чем, тот замахнулся - Сэт рассчитывал увидеть перебитое надвое тело нападающего, но ничего не произошло. Вместо оглушительной очереди, не смотря на стоящий в ушах звон, Сэт услышал только сухой щелчок.
Пистолет-пулемет отлетел в сторону - ему на смену в руках девушки как по волшебству возник нож...
Дальнейшее он не видел: Потрошитель, крепко держащий ногу Сэта, стал быстро подползать, стремясь скорее на него забраться и задавить своей массой. Сэт дернул ногой, еще раз, извернулся и со всей силой ударил ботинком другой, попав в мерзкое лицо своего противника. Хватка на мгновение ослабла, и Саймон сумел освободить ногу и полностью перевернуться на спину, однако сделать больше разъяренный враг ему не позволил.
Навалившись ему на грудь, с громоподобным ревом дикарь занес над головой большой камень - и если бы Сэт не выбросил вперед руки, - размозжил бы ему голову в тот же миг.
Не смотря на короткое плечо силы, ему показалось, что в ладони ударил молот. А вопящий на нем здоровяк уже заносил камень для повторного удара. На этот раз Сэт не успел перехватить его на излете. Он подставил под удар руки крестом - за что поплатился хлынувшими из глаз слезами. Его измочаленные руки, не обращая внимания на расплывающийся на границе беспамятства разум, казалось, зажили собственной жизнью: они сопротивлялись, удерживали камень, не давая ему обрушиться вниз, а потом даже умудрились откинуть его в сторону.
Удар в челюсть едва полностью не погасил его сознание. Лишившись камня и пригвоздивший Сэта своим весом к земле, Потрошитель широко оскалился, обнажив два ряда зубов, острых, словно зубья пилы, и потянулся за крохотным топориком. Он сорвал его со своего пояса одним движением и уже замахнулся, чтобы пробить череп обмякшей жертве, но его внимание привлекло что-то иное. Судя по тому, что он забыл о Сэте, дела у его товарищей шли из рук вон плохо.