Аннотация: Во второй части Марко и Зох путешествуют по полуострову.
Гоблин, великан и четверо кочевников на рассвете покинули Северную Бухту. Зох затолкал лодку на берег и взял две бочки под мышки. "К лесу" - скомандовал уставший Марко на двух языках. Полдюжины беглецов на полкилометра отступили к югу подальше от городской стены и маяка на скале, а потом под прикрытием буйного леса двинули к Нербургу. Когда они вышли на западный край города, то увидели, что ворота Пузатого Конца вышибли, из них выбегали стражники и гнались за гоблинами, убегающими в глубь леса. Полдюжины беглецов без происшествий насквозь пробежали кавардак из криков, топота копыт и убийств в спину сородичей Марко, только Зох матом послал раз трех вооруженных мужчин, что возникли из темноты у них на пути.
Когда Северную Бухту оставили за спиной Марко приметил, что Сэйхин раздобыл небольшой кавалерийский топорик и котомку, Генжек под мышкой нес три плаща, двое других кочевников тоже удачно помародерствовали на ходу.
Два затруднения нависли над беглецами. Хотя южный мартовский ветер растопил снег, но для ночевки под открытым небом все равно сыро и холодно. К тому же только один бурдюк с водой схватил кто-то из лангерцев перед воротами.
Шли на запад. Молчали. Нербугский тракт и берег за ним - по правую руку. Слева - лес. Через пару часов Марко услыхал журчание ручья. Остановились на привал. Каждый отведал по горсти золотой икры. Гоблин, конечно, хотел узнать о том, как великан оказался на корабле в гуще резни, но из-за усталости и потому, что Северная Бухта в прошлом, отложил вопросы на потом. А Зох не спрашивал: откуда всё-таки пришел к причалу побитый Марко. Отдохнули полчаса и двинули дальше.
Около полудня показалась деревня на пять дворов. За полчаса слежки Марко, лежа на холмике, увидел пару детей и то, как старуха гоняла кур палкой.
- Маневром по огородам, - предложил Зох, - потом вдоль изгороди и захватим вон тот сарай.
- Тот ближе. - Поправил план гоблин.
- Ты совсем устал? Твой мне по плечи. Пару часов отдохнем, а ночью, готовься, великаний бросок к углежогам.
Марко угукнул, рассказал лангерцем в двух словах о захвате сарая, встал и пошел к огородам с посаженной капустой. Перед тем как войти, шестеро мужнин разулась, чтоб не запачкать грязью деревянную отмостку.
Просторный сарай - Зох едва пригибал голову и сутулил плечи - стерёг черный толстый кот. Пушистый охранник лениво потянулся, лежа на полке под потолком среди горшков, когда беглецы зашли внутрь, спрыгнул на плуг, прошелся по ведрам, вылизался, снова потянулся и умастился среди вил и лопат спиной к захватчикам. Марко и лангерцы сразу же улеглись на деревянный пол, застеленный соломой.
- Спите, посторожу, - сказал Зох.
Кот зашипел. Великан замолк. Тусклый свет освещал сарай через западное окно над дверью.
Вдруг Марко проснулся от того, что великан его поднял и понес в угол сарая.
- Ты что делаешь? - Прошептал гоблин и потянулся за кинжалом, а потом вспомнил, что сталь у кого-то из лангерцев.
- Кто-то идет. - Тихо и загадочно ответил Зох, - Скажи не шуметь. Я всё улажу.
На посаженного в угол гоблина смотрели кочевники с оружием в руках. Зох притаился у двери так, чтобы, когда войдут в сарай, она закроет великана до головы.
- Тихо. - сказал Марко на языке кочевников.
Тут полдюжины мужчин услышали низкую музыку от свистульки. Зох приложил палец к губам. У самых дверей кто-то подпрыгнул - деревянная отмостка скрипнула, звонко хлопнул в ладоши и засвистел. Лангерцы и гоблин затаились.
Дверь открылся. Великан тут же повалил мальчишку, заткнул ему рот ладонью, придавил коленом и закрыл сарай второй рукой. Пленник дергался.
- Тихо. - Сгорбившейся великан потряс голову мальчика и показал кинжал. - Либо мы с тобой поговорим, либо заколю. Моргни, если понял... Хорошо. И хватит кусать меня. Ну что? Пробуем?
Пленник согласился. Как только Зох ослабил хватку, то гортанное мычание чуть не переросло в крик. Великан прохрипел от недовольства.
- Рассказываю, - с наставление начал Зох, - детей я не люблю убивать. А потому, если еще раз завизжишь, то рука у меня дрогнет. Я больно, но смертельно порежу - ты заплачешь, позовешь мать. В конец растрогаешь меня. Тебя я не смогу добить, но вот мой ученик - да. Понял... Хорошо. Показать тебе его?
Мальчик не моргнул, но Зох приподнял его лицо в сторону Марко.
- Покажись, ученик.
Гоблин равнодушно вышел из укрытия и сел на одно из ведер по центру сарая.
- Страшный он у меня, - великан прижал перепуганного мальчишку к полу, - но покладистый. Надеюсь...
Вдруг проснулся кот, прыгнул к голове пленника, посмотрел на дверь и замяукал.
- Ученик.
Лангерцы с не скрываем удивление рассматривали домашнее животное, потому что мальчик с кинжалом у горла для них не ново. Марко поставил ведро к окну, прищурившись, осмотрел деревню, спустился, открыл дверь и вытолкнул кота на улицу, а Зох пока говорил:
- В это раз без глупостей. Давай успокаивайся. Поговорить надо. Хорошо? - Он убрал руку. Мальчик молчал. - Я Зох...
- Ничего не скажу, - прошипел пленник, - разбойник.
- Нихера себе. - Поразился великан тому, что не произвел смертельно опасного первого впечатления. - Ты хоть знаешь, что разбойники в деревнях делают?
Гоблин, стоя у двери, рассмотрел мальчика поближе. "Хворый. - Марко заметил кривые черты лица пленника. - Ну да. Дело рук повитухи. Целители из города по деревням не ездят к женщинам на сносях".
- Знаю. Поджигают, грабят, убивают и насилуют.
- А мы что-нибудь подожгли? Кого-нибудь ограбили, убили или изнасиловали? Мы в сарае прячемся. Как твое имя? Можешь уже не моргать.
- Гож. Оой. - Зох быстро поставил удивлённого мальчика на ноги и прижался спиной к двери, тяжелым взглядом рассматривая пленника.
- Гож, вижу - ты парень крепкий. - Великан по-дружески толкнул его кулаком в грудь. - Перед твоей храбростью я отступаю. Начистоту, я маг, преследует меня большая беда, поэтому прячемся в сарае.
- Ты великан, - с обидой возразил мальчик, - никакой не маг!
Вдруг Сэйхин жестом подозвал Марко и тихо спросил:
- Что происходит?
- Сильный-Человек не убьёт мальчика. - Шепнул гоблин в ответ.
- Хорошо. - Тихо отозвался Генжек. - Всевышняя гневается из-за детоубийств. Хотя здесь... В Иной Земле. Даже не знаю...
- Всевышний, - парировал Сэйхин, - я знаю, покарает нас за то, что корабли упустили, - и спросил у гоблина, - а что это за черное животное?
- Кот.
- Как нам найти Их прощение. -Спросил Генжек.
- Нужна жертва.
Кочевники в углу шепотом пустились в рассуждения о том, как вернуть благосклонность своих богов. А Марко слушал дальше, как великан "всё улаживает". Зох уже воткнул кинжал в пол, положил руку на плечо ребенка и спросил:
- Ты видел когда-нибудь магов?
- Видел. В деревню приходил маг земли. И ты на него не похож.
- А видел, как он колдует?
- Нет. Отец их не любит. Прогоняет. Говорит, что они обманщики и слабые, потому что боги мертвы.
- Закрой глаза - я покажу тебе магию.
- Зачем? Я не хочу.
- Закрой. Магия любит внезапность.
Гож мотнул головой и вдруг увидел, как Марко встал на ведро и посмотрел в окно.
- А почему он такой грязный?
- Потому что, - учитель и ученик обменялись кивками, - не закрывал глаза, когда нужно. Неужели самый смелый парень в деревни боится увидеть магию?
- Не боюсь.
- Верю, потому что даже я тебя не напугал. Ты оказывается ещё и честный. Но если вдруг захочешь подсмотреть - сразу вся грязь в сарае к тебе прилипнет.
Гож надулся, притопнул и крепко прижал ладони к глазам:
- Я останусь чистым.
"Хоть кто-то в этом сарае" - подумал Марко.
- Молодец. - Зох взял кинжал и жестом велел гоблину подкатить бочку. - Я скажу, когда открывать. Это не долго.
Великан открыл бочку, на конец кинжала положил несколько шепоток золотой игры, поменялся с мальчиком местами и поднес оружие к свету из окна над дверью:
- Открывай.
Гож замер, так и не опустил руки, а прижал их к щекам. Русалочья игра отражала лучи заходящего солнце, освещая золотом полутемный сарай. Зох медленно поводил кинжалом в стороны. Глаза мальчика блестели. "Несколько дней в месяце без тяжелой работы, - представил Марко от чего так сильно удивился пленник, - свистулька. Вот вся радость. А тут золотая икра".
- Открой рот, - скомандовал Зох, - и съешь.
- Съесть... магию, - еле прошептал Гож.
- Да, - великан передал ему кинжал.
Мальчик взял кинжал за рукоятку и осторожно, будто боялся нарушить великое религиозное таинство, на кончике пальца отправлял по одной икринки в рот:
- Солёное.
"Горькое" - про себя поправил гоблин.
Гож закончил магическую трапезу и Зох положил ему руку на голову. Мальчик испугался, дернулся и выронил кинжал. Марко подхватил оружие. Обошлось без крови.
- За здоровье отцов и матерей. - Сказал Зох тост на лангерском и прикрыл пленнику рот. - Отцов и матерей. За здоровье. - А закончил он заклинание невнятной тарабарщиной из придуманных слов. - Не бойся. Я тебе заколдовал. Немного поможешь нам и всё пройдет.
- По... Помогу? - Не сразу ответил мальчик.
- Да. Взрослые в деревни?
- Только бабка за малышами присматривает, а я - за ней.
- А куда все ушли?
- Так рыба, говорят, приплыла. К морю и бабы и мужики пошли.
- А когда придут?
- Может кто-то из баб к темноте. Им поутру - на огороды и поля.
- Хорошо. На всех бы магии не хватило. Помощь такая. Вода. Колодец есть?
- Конечно.
- После зимы из еды что осталось? Ячмень и мясо соленое, или рыба, птица. Найдешь?
- Конечно. Зима-то не суровая была.
- Воду в бурдюки, еду, немного дров, огниво и теплые одеяла или плащи. Осторожно только. Принесешь это сюда. Я тебя отблагодарю серебряной монетой. Мы в сарае ещё час-другой отдохнем и дальше двинем. А ты одним глазом за бабкой смотри, другим - в сторону моря. Если взрослых увидишь - сразу сюда. И не перед кем не хвастайся, что настоящих волшебников видел - нас мало осталось. Никто не поверит. Справишься?
- Да. А ты навсегда меня заколдовал?
- Нет. Как уйдем - волшебство спадет.
- А можно не серебро в награду, а немного магии? Я кого-нибудь тоже заколдую.
- Я же сказал - никому. Не поверят. Заругают. Отберут. Накажу. Дам серебро и немного магии. Давай иди - помогай добрым волшебникам.
Гож быстро пошел к двери. Зох его остановил и выдал последнее наставление:
- Возьми то, за чем пришел. И по деревни не бегай. Тихо и не заметно нам помогай.
- Я кота искал, ему нравятся свистульки.
Зох грустно улыбнулся. Марко посмотрел в окно, затем из сарая вышел Гож.
- Иди скажи им пусть замолчат. - Великан резко сказал гоблину. - И сам ложись. Хочу тишины.
Через два часа, не за долго до сумерек, полдюжины мужчин покинули деревню. А Гож вытащил из своего ларчика три свистульки, положил в него серебряник и восемь золотых икринок и закопал клад за деревней под дубом. Потом он побежал во двор, приманил кота свистулькой и отнес его в сарай.
- Вот Усатик. - Мальчик закрыл дверь, поставил два ведра друг на друга и посмотрел в окно, как грязный ученик волшебник. - Здесь меня заколдовали. Чего мяучишь? Щас я тебе кое-чего такого дам. - Он осторожно спустился, завалил кота на пол, закрыл ему глаза и ткнул пальцем в морду. - Съешь.
Усатик жадно слизнул икринку с ногтя и дёрнулся от мальчика подальше из-за неприятного соленного вкуса. Гож схватил кота за голову двумя руками и заколдовал непонятными словами.
- Теперь я тоже маг. А ты только мой кот. Усатик, нагадь завтра моей сестре в постель. - Гож прилёг рядом с котом. - Я только тебя заколдую. Я хороший ученик. Людей не буду. А ещё мне волшебник сказал, что на серебреник я могу купить копье и щит. Я стану воином. Убью всех разбойник. А ты... помогай мне. Сперва сестре нагадь, а потом я для тебя и на войне занятие придумаю.
***
Шестеро мужчин обогнули деревню и двинули по дроге на запад к Нербургу. К полуночи путники вышли к перекрестку, в центре которого стоял сложенный из камня столб. На нём висело три деревянные таблички. С западной стороны написано: "К Нербургу", с восточной - "К Северной Бухте", с севера - ничего, тропинка вела к морю, с юга - "Нербургский лес. Углежогный промысел".
Марко повел отряд на юг. Час шли по равнине. Затем то тут, то там гоблин замечал пень-другой. А потом, после небольшого подъема, равнина вся, насколько видел острый глаз серокожего, покрылась пнями.
- Что это за место, - спросил Сэйхин у Марко.
- Лес рубят, сваливают в кучи и... сжигают. А уголь продают гномам.
- Карликам, мастерам кузнечного дела?
- Угу.
- Великие искусники!
- С рассветом больше... удивления будет.
Через полчаса гоблин увидел впереди три сруба на дороге среди моря пней и велел всем затаиться.
- Что там, - спросил Зох.
- Сторожа. В обход пойдём
- Думаешь там кто-то есть?
- Впереди - да, а дальше в посёлках углежогов - наверно нет.
- Почему? Хочешь сказать - нам не придётся платить тому жадному ублюдку, что прятал нас с сундуком наемников.
- Наверно нет. Зимой лес не рубят и не сжигают, потому что из-за снега пеньки большие, много дерева остается, да и холода людей не щадят. Батраков и других бедняков на промысел только из Нербурга посылают, это их лес. Сторожа всю зиму сидят в срубах, охраняют пять-шесть поселков углежогов, чтоб всякая сволочь не завелась. А когда растает снег и мороз отступит, то сразу в город бегут об этом рассказывать. Но Нербург захватили белые, поэтому я не уверен, что углежогов быстро приведут сюда из-за войны.
- Откуда ты это всё знаешь?
- Пока ты батраков историями о драконах и гигантских пауках развлекал, я со знающими людьми разговаривал. Короче, обходим сторожей и в первом поселке ночуем. Спим до рассвета и в путь. День - идём, ночь - спим. Торопиться некуда. На пятые сутки выходим на Нербургский тракт.
- Кстати, про них...
- Потом. На привале.
Где-то через час путешественники вышли к посёлку углежогов. Разместились они в одном из трех бараков, ближе к вырубке, на десять коек. "Через пару часов после рассвета в путь" - сказал Марко кочевникам. Зох выдал кочевникам пайку, и они дальше заговорили о милости степных богов в углу барака.
- Ну, - великан протянул гоблину золотую икры воду и зерно, - так ты был на корабле?
- Ты до сих пор не понял, что нет?
- Я только после холодной воды и драки в Большом Зале полностью в себя пришел. Давай рассказывай - где шлялся.
- Это долго. Сперва ты. Что в таверне случилось.
- Хорошо. Так, думаю понятно, почему мне захорошело после застолья с ними. - Зох показал глазами в сторону лангерцев и откусил кусок солонины. - Знай я, что снотворное зелье хуже переношу, чем трупный яд - в меру бы пил. А потом только какие-то вспышки памяти: споткнулся, ты заходил, ударил меня и ушёл, кто-то вечно рядом бегает, тарахтит.
- Ты с лестницы упал, - уточнил гоблин, на что Зох отмахнулся и продолжил:
- Потом меня элем поили - полегчало. Ожила таверна. Собирали вещи, приходили люди к Лавру, короче готовили трусливое бегство. Разбудили капитанов кораблей, договорились с ними за золото. И тут я сообразил, что кого-то во всем этом не хватает. Лавр сказал, что ты за помощью к алхимикам ушёл. Ещё часа два всё грузили на корабли. Тебя нет - переживаю. Лавр только плечами жмёт, а я рядом с ними кручусь. Первый корабль снарядили и тут вижу - толпа гоблинов к нам бежит с вещами. А Лавр такой: "это Марко подмогу привел с собой". У тебя, мол, еще поручение было гоблинов Корк Горга привести.
- Может Рорк Морка? И тебя в этом ничего не смутило?
- Какая нахрен разница? Если так интересно, то это пузатый и низкий старик со своими молодцами прибежал. - Зох запил золотую икру. - Конечно я не поверил Лавру, а потому махнул гоблинам и крикнул: "Марко", а кто-то из них махнул в ответ.
Марко закатил глаза и потер лоб рукой.
- Я же уточнил, - отбивался Зох, - меня зелье еще крепко держало...
- Южный ветер твои слова в море унес. Вы друг другу просто ручками помахали.
- Не самое скверное знакомство, - задумался великан, - что я не долго водил. - Он закончил трапезу. - Так вот. И тут со всех сторон, к кораблям бегут стражники и горожане. Лавр куда-то улизнул и первый корабль отплыл. Я понял, что крови не избежать, вырвал какой-то столб и оборонял причал.
- А ты слышал, как я тебе из-за баррикады кричал?
- Да. К моим ногам мертвый гоблин упал, я убедился, что дело дрянь и сиганул в воду. Я подумал, что ты рискнул и также сделал. Но когда увидел, что Беспощадный Марко мокрый от крови, а не от воды, - охренел. А теперь... слов нет.
"Выходит Лавр сговорился с Рорк Морком? - Думал Марко. - Один из них точно мертв. А Серый Квартал прогнил не только снизу, но и сверху. Теперь же, если белые захватят Северную Бухту, на одну, серую, проблему меньше. Ничего с моей молодости не изменилось - всё также бьют гоблинов и в хвост, и в гриву. Но самим расколоть общину так, что аж весь город кровью залило - это что-то новое. И, проклятье, я ко всему этому руку приложил".
- Получается, Лавр нас кинул в последний момент. - Зох прервал полет мысли. - Что ты кочевникам обещал?
Марко без утаек, без прикрас рассказал другу о том, как провел крайнюю ночь в Северной Бухте. От того, что наконец-то выдал всю правду, камень свалился плеч.
Зох так откомментировал историю гоблина: "Три кролика. Отличная охота. Хорошо, что углежоги не добрались до леса у Северной Бухты", "Мерк-Младший, конечно, тупица. У вас это в крови, наверно, по молодости херню молоть. Дед и отец его хорошие мужики". "Так, а дом винокуры взяли или нет? Слушаю. Слушаю". "Крольчатиной меня не накормили". "Всё-таки бронники пали. Войны им не хватает, вот что. Но теперь, как говорится, Белый Порядок всё исправит". "Не люблю алхимиков. Наварят не пойми что, а потом...". "Да уж, попал ты в непонятное. Своего зарезали? Хэх, Маленький Мерк умеет выбирать друзей. Умел? Не удивительно. Фанатики, что с них взять. Интересная, конечно, община. Угу. Я тебе говорил - нехер волосы отращивать. Бой хороший. Но у командира странная задача: всех убить, одному остаться. Я теперь с осторожностью шутить про гоблинов буду. Перед смертью сказал бы хоть Маленькому Мерку, как Дом на вашем языке. Всё, не говорю о нём". "Короче, понятно, досталось тебе".
- Я так понимаю, что мы в горы идём к какому-то городу, где какой-то храм. - Сказал Зох после истории. - А долго нам ещё с ними путешествовать? О чем вы в Большом Зале разговаривали? Может бросим их?
"Найдем мы вашего Кзеженбега" - заговорили воспоминания в голове гоблина.
- Они тебе мешают?
- Да нет. Я так. Широким шагом почву прощупал - не задумал ли ты чего.
- Я, лежа с вилами в груди, наплел кое-чего кое-как, ты захватил одного и теперь провожаем их к Кезенбеку, то есть рядом с Нербургом распрощаемся.
- И как они поверили?
- Насколько я помню, подвести боевого вождя - самое страшное и позорное в походе. К тому же они сообразили - тебя не одолеть, и, когда я им объяснил, что можно искупить бесчестье, поверили.
- Хм, - Зох улыбнулся, - не плохо ты их язык выучил.
- Было время. - Марко посмотрел на лангерцев. В голове проплыли воспоминания о том, как гоблин готовил еду кочевникам, убирал, стриг овец, ухаживал за лошадьми. И отрешенно добавил. - Ты за мной через два года вернулся.
- Не слышу укора.
- Меня, - тем же тоном продолжил гоблин, - сперва один старик на цепи, как пса, держал, удивлял гостей серокожим зверем. Хорошо, что он умер через три месяца, а его старший сын велел работать.
- Фууух. - Великан потянулся за бочкой. - Когда ты усвоишь: нельзя вспоминать говно. Хорошее. Только хорошее. Помнишь, как тебе соринка в глаз попала, когда ты увидел меня, как я тебя крепко обнял.
- Я не из-за этого слезу обронил. Вернее, не только из-за этого. Я привык к мирной жизни. Меня не били, от тяжелой работы не загибался. Да и обращались, как с ребенком, почти как с человеком. А ты ворвался в центр стоянки на верблюде с полусотней мужиков. И погибло много людей, к которым я... привык. Испугался тогда, что это прежняя наша жизнь.
- Да ёб твою мать! На, поешь. - Зох протянул глиняную миску с золотой икрой. - Хорошо тебе невольником жилось? Кто ж знал. Я два года искал тебя, людей собирал. Все деньги за королевскую службу истратил. Три верблюда подо мной сдохло. А всего-то! К тому же клану в плен попасть и жизнь удалась.
Великан ждал грубости, потому что Марко тяжело смотрел исподлобья:
- Ты был прав, - резко сказал гоблин, - спиваться в таверне - мудрый совет.
- Прав-неправ, - расслабился Зох, - а таверна уплыла. Где такую вторую найти? Побереги себя - не думай много. Снова голоса слышишь. Оседлая жизнь скверно на тебя влияет. Отведай хорошего. За русалочью икру золотом платят, а мы в хибаре какой-то её жрем. А вообще, усвой одно: ты не родился крестьянином где-нибудь в Венерии, а значит, чтобы не случилось, - это хорошая жизнь. Ешь и спи. Я посторожу ещё одну ночь. И скажи им, чтоб прекращали шептаться и тоже отдыхали.
Гоблин прислушался к совету.
***
Восход мирно разбудил путешественников. Они подкрепились и, недолго думая, двинули на запад. Пейзаж не радовал разнообразием: круглые кострища, шесть шагов в диаметре, по среди полянок, утыканных пнями, сменялись лесом, а лес - полянкой, заросшей по пояс Марко травой и кустарником. И так каждый час. Если бы не тень впереди путешественников, то подумали, что ходят кругами. Гоблин вел отряд, постоянно шикая на лангерцев за спиной. Кочевники сбились в группу и перешептывались. Зох, с бочками под мышками и двумя мешками за спиной, замыкал. К полудню они остановились на причал у речки.
- Нам нужен твой лук. - Вдруг сказал Сэйхин Марко.
- Зачем?
- Я поохочусь. - Ответил Генжек. - Всевышний не прощает без жертвы.
- Не выйдет. Здесь нету... дичи, потому что люди деревья рубят и жгут.
Сэйхин нахмурил брови и пронзил гоблина взглядом, второй кочевник спокойно заметил:
- Всевышний благоволит решительным.
Марко спросил у себя: "что будет, если лук не отдам", заметил, что Зох может всё, всегда и сразу и припомнил, что безоружные лангерцы немногие из тех, кто выжил в Большом Зале.
- А рассудительным, - спросил серокожий, - благоволит?
- Им - несомненно, но не лжецам.
- Жертва - дело важное, - не услышал острый гоблинский слух намека, - но... и в... миру у вас важные... обязательства. Предлагаю весь... светлый день не тратить на охоту. Когда пойдем по лесу, то... немного углубляемся, охотимся. Перед ночёвкой тоже... Я в темноте, как, - Марко сказал одно слово на всеобщем языке, - кот вижу.
- Да, - сказал Марко, - потому... я пару часу в охоте помогу... перед сном.
- Я похожее хотел предложить, - Сэйхин скрестил руки на груди, - но без тебя.
Сэйхин, - на помощь Марко пришел самый подкованный в религии лангерцев кочевник - Генжек, - если даже он убьет зверя, то ритуал всё равно я проведу.
С эти никто не поспорил. Марко еле-еле улыбнулся уголками губ - практичный подход к вере ему нравился, не то что фанатизм.
- Хорошо, - выдохнул Сэйхин, - решили.
- Эй, - громко сказал Зох с четырьмя мисками в руках, - за здоровье отцов и матерей. Еда.
- Скажи ему, - Генжек вежливо потянул гоблина за руку и шепнул, - чтоб не говорил священные слова для праздника постоянно. Это неправильно.
- Хорошо.
Лангерце трапезничали тесной группой, сидя на траве. Но теперь шепот заговорщиков сменился на смех и шутки про соседние кланы и племена, понятные только им. Гоблин и великан разместились в четырех шагах от них на камне.
- О чем вы говорили? - спросил Зох.
- О жертве. - Марко съел горсть зерна и запил водой. - Тебе вежливо попросили не богохульствовать.
- Это про веселый тост? - Несколько золотых икринок выскользнули из великаньего рта. - Я человек дружный. Больше не слова. А с жертвами что?
- По пути, иногда, в лес отходить будем за дичью.
- А может горстью зерна и куском солонины пожертвуем?
- Они же охотники. У зерна и солонины нет души, только у зверей или леса, степи...
Зох вскинул ладонь, потому что хотел что-то сказать, пару раз чавкнул, проглотил русалочью икры, махнул рукой и наконец-то выдал:
- Хотел тебя подколоть, но, боюсь, ты опять мертвецким взглядом в траву уставишься.
- Ты всегда заботился обо мне.
Великан от смеха поперхнулся водой
- Хорош. Кхе... Хорош. Сука. - Он ударил себя в грудь кулаком и задержал дыхание. - А ты им поможешь в охоте?
- Да.
- Правильно. Может хоть богоугодное дело поднимет тебе настроение.
Следующие три дня путешественники всеми силами искали прощение лангерских богов. Каждую ночь Марко ходил в лес на охоту с большим усердием и осторожностью. Потому что он знал - удачный ритуал Генжека успокоил бы тревогу в сердцах кочевников, а значит, если путники не встретят Кзеженбека, распрощаются они скорее всего по-доброму, то есть без крови. Как ни крути, а посылать четырех лангерцев с плохим опытом городской жизни за спиной в ворота Нербурга лучше с благословение и прощением Всевышнего. О том, что с Кзеженьеком легко разминуться, Марко умалчивал.
Гоблин с луком в руках и в сопровождении Генжека уже час крался по лесу. Местность не ровная. А потому не удобная для углежогов. То подъемы в два гоблинских роста, то кочки, то овраги. Пихты, липы, ели, можжевельники густыми кронами скрывали звезды, а из-за зарослей лопуха и крапивы пара охотников то и дело виляли. Крались на север, шум и запах ветер уносил на юг, к морю.
Марко осторожно встал на камень и, опираясь руками на землю, хватаясь за корни, заполз на очередное возвышение. Он поднял руку и велел Генжеку обождать. Впереди показалась поляна с низкой травой, слева и впереди заросшая кустарником, а по правую руку овраг, заваленный камнями.
"Ну, давай Всевышний, - Марко скрылся за кустом и осматривал поляну, - подсоби. Ты один из не многих, кого белые не сгубили. Для твоих сыновей старюсь. Покажи силу. Я меньше всех на полуострове им зла принес..."
Листья лопуха дернулись. Сперва показалось - ветер. Затем чуть правее тоже самое. Гоблин потянулся к колчану. Вдруг из-под корня выскользнула лиса со змеёй в пасти и поплыл по траве к оврагу. "Да ну нахер, - Марко затаил дыхание, - Всевышний, услышал?"
Рука охотника остановилась. Он наклонил голову и посмотрел наверх - нет ли ветки дерева.
"Нет, - лиса остановилась, - сука, - навострила уши, - Всевышний пойми, - и осматривала полянку, - не верю я в богов, но твои дети - да". Пути лангерского Всевышнего, как любого другого бога, неисповедимы - зверь поплыл по траве к оврагу. Гоблин не выстрелил. Лис юркнул в овраг и скрылся за камнем.
"Испытание, -Марко осторожно спустился к Генжеку, - не иначе".
- Генжек, там неровно... много камней. Я в тебе не сомневаюсь... но лучше мне одному. Если нора - придём все, а нет пойдем с тобой по... следу.
Марко тихим шагом пошел вдоль возвышенности, прокрался под елью, и выглянул из-за камня. Длинный, где-то на пятьдесят шагов, овраг резаной раной разделял равнинную возвышенность. В природное углубление, чуть выше гоблина, легко бы протиснулись два широкоплечих великана вроде Зоха. Марко немного прошел вперед, осматривая каждый камень, каждую неровность, и выглянул из-за засохшего дерева, что перегораживал путь. За оврагом небольшой холм. Легкий южный ветер обдувал лицо. Рассматривал крутой склон, заставленный крупными камнями, со стороны полянки. "Вот ты где". - Гоблин под здоровенным валуном увидел кучку свежевырытой земля и черной пятно най ней. Замер, не долго послушал: боялся, что еле уловимый шорох из норы - это воображение.
Затем он отошел назад, залез на восточный край оврага, противоположный от полянки, и сверху рассмотрел валун. Оказалось, что в лисью нору есть второй входа с другой стороны большого камня. Снова гоблин спусти к началу оврага, вернулся к Генжеку обрадовал его и поднялся на возвышенность. Лис, когда его видел гоблин, неуловим для острых глаз движением скрылся за кустом. Поэтому Марко подозревал, что в нору есть третий вход на поляне. Он выдохнул и настроился на самую важную части разведки. Дело в том, что топот от шагов по поляне хорошо отзывался в норе под ней. Любая неровность под травой, или коварный камень, или, убереги лангерский Всевышний, ветка и будущая жертва заподозрит неладное.
Гоблин прокрался по краю возвышенности до начала оврага, носком сапога перед каждым шагов раздвигая траву, остановился в метре от обрыва и также аккуратно пошел на юг против ветра. Недалеко от валуна из зарослей репейника Марко услышал тот же шорох, что ранее в овраге он счел своими громкими мыслями. Гоблин присел, рассмотрел горстки земли, что придавила траву под кустом и довольный собой вернулся к Генжеку.
- Да, - согласился кочевник с идеей Марко, когда охотники возвращались к остальным путешественникам, - как обычно огнем выманим. Уверен, что входа три?
- Я тоже удивлен. Нора новая... видать по весне... к самкам... готовится.
- Ты точно человек? Всё это ночью рассмотреть и расслышать?
- Не знаю. - Не сразу ответил Марко. - Когда боги явились... на землю, то мой род... наградили этим... злом.
- Да уж. Не всем, - гоблину послышался сарказм в тоне собеседника, - дано родиться под дланью Всевышних...
- Не всем.
- Если мои восемь братьев, - резко сказал Генжек, как бы рассуждая вслух, - погибли зря, а мы обмануты, то наши четыре жизни мало что значат.
- Эм... Хорошо... что ты честен с собой.
Кочевник остановился, осмотрел гоблин с головы до пят, словно встретился с ним впервые.
- Я даже сейчас тебя еле вижу. Жаль, что мы не в Великой Степи. Там бы рука Сэйхина в бессмысленной бойне не дрогнула. Но какой толку рассуждать о прошедшем? Завтрашней день, вот что меня тревожить. Кстати, когда мы встретим Кзеженбека?
- Еще три или четыре ночи и дойдем до... места, куда он поехал.
- Места? Если ты нас обманул, то даже пленённый Сэйхин не остановит мою руку.
Марко наконец-то дождался ясных угроз и прочистил горло перед ответом.
- Ты видел... В Ином Мире иногда... всё не так. Здесь спутникам... иногда... тяжело не убить друг друга. Хорошо, что мы это обговорили... Замешательства потом не будет.
- Его, - кочевник положил ладонь на рукоять кинжала, - и сейчас нет.
- Лежа на земле, я сказал Сэйхину, что знаю куда поехал Кзеженбек. Он опережает нас на полдня, а может нет... Кто знает... может караван застрял, и мы впереди... Я провожаю вас к месту.
- Пошли.
Когда Марко поравнялся со спутником, Генжек добавил:
- Внутри ты больше похож на человека, чем снаружи.
"Сука, надо быстрее лису брать".
Около часа шестеро мужчин обсуждали и готовились к охоте.
Генжека с луком и одного безымянного лангерцы с двухконечными заостренными палками Марко поставил на южной стороне оврага. Сэйхин залез на возвышенность и затаился на поляне, Зох остался внизу с бочкой, тремя горящими головешками и охапкой травы. Гоблин с рогатиной и второй безымянный кочевник с бочкой прокрались на восточной край оврага и засели напротив валуна, вокруг которого виляла лисья нора.
Три группы охотников не видели и, тем более, не слышали друг друга. Марко тронул напарника за руку и тот пропел лесной птицей. Охота началась. Безымянный лангерец, поддерживаемый гоблином, ступил одной ногой на камень в овраге, прижимая бочку к груди. Сэйхин со второй бочкой появился на поляне. Напарник Марко полностью спустился в низину. Гоблин сжал его руку. Человеческая глотка снова пропела лесной птицей. Сэйхин сорвался с места, прыгнул в куст репейника, заткнул вход в нору бочкой и громко затопал ногами по поляне рядом с валуном. В это время напарник Марко ринулся к южной стороне валуна. На втором шаге он споткнулся, вытянулся во весь рост, но, невероятно как, удержал бочкой и, что ещё удивительней, послал её толчком прямо в нору. Гоблин упомянул Всевышнего всуе, дернул безымянно лангерца вверх за куртку и побежал к южной стороне валуна. Генжек уже присел в двух шагах от последнего выхода из норы на колено и натянул тетиву. Стрела указывала в центр темного пятна над кучкой земли. Его напарник-кочевник пристроился слева и махал горящей палкой перед норой, откуда доносилось шипение лисы. Зох мчался на всех порах к другу. Под ним разломилось пополам засохшее дерево, но на это никто не обратил внимание. Марко воткнул рогатину в сырую землю.
Гоблин, великан и безымянный лангерец подпаливали мокрую траву и запихивали её в нору. Генжек целеустремленно не двигался. Лис от едкого дыма забесновался.
- У меня! - Крикнул Сэйхин сверху.
В нору закинули травы, затем горящую палку и еще травы. Марко и кочевник схватили рогатины.
- У меня! - Крикнул безымянный лангерец.
В норе мелькнула тень. Сэйхин отпустил тетиву и тут же к его ногам вылетела лиса со стрелой в глазу. К удивлению Марко, мелькнула вторая тень, он ударил рогатиной, но оцарапал другому зверю заднюю лапу. Лангерец оказался ловчее, прижал лиса к земле палкой, но тот крутанулся вокруг себя и заметался у ног охотников. Генжек выхватил у великана рогатину, и они с гоблином безуспешно ударили. Зверь бросился по крутому склону оврага наверх к поляне. Сэйхин показался на краю и ногой обрушил землю вниз. Лис извернулся и прыгнул обратно. Тут его за хвост поймал Зох. Великан со всей дури размозжил зверя об валу и весело добавил:
Около часа лангерцы приносил жертву Всевышнему. Сперва они собрали камни. Генжек обугленной палкой нанес на них какие-то символы. Сложили жертвенник. Кочевники тихо пропели песню, после чего жертвенник вырос на ярус. Сэйхин окропил его лисьей кровью, а Генжек монотонно и тихо забубнил.
- Повезло, - задумался Зох, пока они с Марко наблюдали за ритуалом на почтительном к магическим силам расстоянии в двадцать шагов, - их богов белые не убили.
- Не смогли бы, - рассудил гоблин, - ведь Всевышний и Всевышняя не люди, не волшебники-боги из Пантеона древних. Лангерские верования были ещё до времён Катаклизма и тем более Империи Магов.
- Получается - они древнее древних?
- Угу.
- Ну-так, - Зох, сидя, потянулся к вещам, - нечего в темноту просто так глядеть, как говорится, без дела. Мне тоже нужны жертвы. Хэх.
- Много еще икры осталось, - Марко посмотрел в его сторону.
- Пол бочки. Садись, - Зох расстелил одеяло, - поешь. Целую бочку золотой икры можно выменять на телегу с солониной, но, сука, где такую сейчас найдешь.
- На две, - гоблин присоединился к трапезе и съел горсть, - или три телеги.
- Удиви'эльно - Почавкал великан. - Две империи, и Белая, и Древняя. А лангерцев никто не покорил.
- Сотни кланов, десятки племен и степь от горизонта до горизонта.
- Ну да. - Кивнул великан. - И чужаков они режут с большим удовольствием, чем друг друга.
Внезапно лангерцы дружно охнули, и сразу же затихли. Генжек монотонно забубнил.
- Мою лису, - Зох подался вперед, прищурился и рассматривал в скудном свете последней горящей палки, чем занимаются кочевники, - распотрошили что ли? Гадают?
- Душу освободили, чтоб быстрее её Всевышний прибрал.
- Ууу. Как думаешь: правда, что лангерцы единственные, кроме белых, кто драконов смог убить?