Утром Галина Николаевна собиралась сходить в магазин. Она вставила ключ в скважину замка, стала поворачивать ключом, но замок не открывался. Она промучалась так несколько минут, и решила, что самой ей замок не открыть, надо звать кого-то на помощь. Но кого? И она подумала, что надо позвать с улицы кого-то, чтобы влезть через окно и открыть дверь, благо, что квартира была на первом этаже. Она открыла окно и стала ждать. Мимо окна шли прохожие, но они не подходили для такого дела. Прошла полная женщина, пожилой мужчина, наконец Галина Николаевна увидела высокого светлого парня, который быстро шел в общежитие, расположенное неподалеку. Она окликнула его в открытое окно:
"Сынок, подожди!"
Парень уже почти прошел, потом вернулся:
"Бабуль, ты меня звала?"
"Да сынок, помоги мне открыть замок в двери, не могу выйти!"
"Бабуль, а скамейка у тебя есть? Я на скамейку встану и влезу в окно!"
"Есть сынок.. Я сейчас принесу!"
Галина Николаевна принесла из кухни скамейку и передала парню, он быстро влез на подоконник и уже стоял рядом с Галиной Николаевной
"Бабуль, показывай, где замок!"
- Вот здесь сынок! - Галина Николаевна вывела парня в коридор.
Парень попробовал повернуть ключом замок. "Да, не поддается! - Есть у тебя бабуль, плоскогубцы?"
Галина Николаевна принесла плоскогубцы, парень нажал посильнее, раз, другой, замок щелкнув открылся. Парень снял замок, посмотрел внимательно, поработал внутри отверткой, что-то подчистил, поставил на место, стал работать ключом, открывая и закрывая замок. Потом сказал: "Попробуй теперь сама бабуль!" Галина Николаевна несколько раз закрыла и открыла замок.
"Спасибо сынок! Подожди, я тебя сейчас чем-нибудь угощу!"
"Не надо, бабуль!"
Галина Николаевна заторопилась на кухню, собрала в мешок яблок, помидоров, огурцов, вышла в коридор, но парень уже потихоньку ушел.
Незнакомец
Галина Николаевна проснулась рано. Она полежала немного, кутаясь в одеяло и глядя, как за окном неизбежно надвигается рассвет. Вспомнила о том, что сегодня Слава и Коля зайдут к ней из школы и подумала о том, что надо бы приготовить что-нибудь повкуснее.
Подумав так, Галина Николаевна встала, накинула старенький халатик, вдернула ноги в шлепанцы и пошла на кухню. Она включила газ и наполнив кастрюльку водой, поставила на огонь. Суп сварился быстро и получился на славу. Галина Николаевна сняла с плиты суп от которого по всей кухне шел сладкий укропный аромат и занялась приготовлением блинчиков с творогом. Занявшись тестом, она не заметила, как за окном стало совсем светло. Первые робкие солнечные лучи заглянули через окно на кухню. Галина Николаевна посмотрела в окно, у подъезда еще никого не было. Галина Николаевна приготовила тесто и занялась творогом, изредка бросая взгляд на окно. Неожиданно у подъезда появился незнакомец. Незнакомец проделывал пусть от подъезда до угла дома и снова возвращался к подъезду. При этом он каждый раз поглядывал на окна Галины Николаевны. Галина Николаевна слегка заволновалась и чтобы снять тревогу, выключив газ, вышла на улицу. Незнакомец в это время был на углу дома. Увидев, выходившую из подъезда Галину Николаевну он быстрыми шагами направился к ней. Был он высок, широкоплеч, с крупными чертами лица. "Здесь живет Галя?" - спросил он мягким баритоном, показав рукой на окна Галины Николаевны. Галина Николаевна почему-то посмотрела на свои окна и сказала: "Нет, в этой квартире живу я!" Лицо незнакомца изобразило досаду. Когда Галина Николаевна возвращалась назад в квартиру, она вспомнила, что до нее в квартире жила супружеская пара и женщину, кажется, звали Галя. Она вернулась и сказала об этом незнакомцу и записала адрес супружеской пары, с которой она поменялась. Вернувшись в квартиру, она включила газ, как вдруг сильный удар по оконной раме заставил ее вздрогнуть. Галина Николаевна в испуге метнулась к окну. У окна стоял незнакомец и яростно колотил по раме палкой. Вот он отбежал от окна, подбежал к изгороди, пытаясь оторвать от нее палку, но палки держались крепко, снова подбежал к окну и снова на оконную раму обрушился удар. Галина Николаевна с бледным лицом металась по квартире, губы ее шептали: "Господи, помоги, Господи!" Неожиданно она услышала у подъезда звонкий девичий голос: "Вы что стучите? Здесь живет бабуля одна!" И сразу наступила тишина. Еще не веря в свое избавление, Галина Николаевна подошла к окну и посмотрела на улицу. У подъезда с коляской стояла Люда с пятого этажа. Она укладывала малышку в коляску. Вот она разогнула свое тонкое стройное тело и толкнув коляску покатила мимо подъезда. Галина Николаевна смотрела ей вслед из окна, а губы ее шептали: " Господи, спаси тебе, пошли Людочке благополучие в жизни!"
Жизнь Галины Николаевны потекла по-прежнему, но почему-то не выходил из головы незнакомец. Вспоминая его высокую фигуру, крупные резкие черты лица, его манеру разговаривать она испытывала какое-то душевное беспокойство и смятение, уж очень он был похож на брата ее покойного мужа, Александра, связь с которым была потеряна давно.
Какую Галю он спрашивал? А что если это была она? Такие мысли не давали ей покоя, и как-то в один из теплых дней, она не выдержала и поехал в адресный стол. Там она написала необходимые данные, ей быстро выдали нужную справку, и Галина Николаевна отправилась по указанному адресу. Александр, брат ее мужа жил на окраине в двухэтажном кирпичном доме, расположенном в тихом дворе, с одной стороны окруженный сараями. Квартиру она нашла быстро. На звонок в дверь никто не открыл. Она позвонила еще раз и снова за дверью тишина. Мимо Галины Николаевны вниз по ступенькам на улицу спускалась пожилая женщина.
Галина Николаевна обратилась к ней: " Не знаете, где хозяин?" Вам Александра Николаевича?" - охотно откликнулась женщина. - Он сейчас с супругой на даче. А внучок, Вадик бегает сейчас во дворе. Я вам его сейчас позову!"
Женщина вышла на улицу и крикнула: " Вадик!" От какого-то сарая отделился темноволосый худощавый мальчик. На вид ему было лет двенадцать. Когда он подошел близко, Галина Николаевна увидела большие темные глаза с длинными ресницами, которые смотрели на нее с удивлением.
" Вадик, к вам вот бабуля пришла, спрашивает дедушку!" - сказала женщина. Вадик повторил все, что Галина Николаевна слышала от женщины. " Вы подождите, они скоро вернутся!" - предложил Вадик. Галина Николаевна согласилась ждать и села на скамейку во дворе недалеко от сараев. Рядом пристроился Вадик. Галина Николаевна рассказала Вадику о том, что помнит его папу маленьким и как они с его бабушкой мыли его в корыте, а потом дедушка получил квартиру и они уехали и после этого родственные связи прекратились. Вадик рассказал, что дедушка и бабушка сейчас на пенсии, и много времени проводят на даче, а папа работает в научном институте. Они разговаривали так несколько часов, день угасал, повеяло вечерней прохладой. Галина Николаевна поднялась со скамейки и сказала, что притомилась и ждать не может и попросила Вадика передать записку. Они простились. Галина Николаевна уходила с непонятным чувством горечи. Прошло несколько дней, и Галина Николаевна стала уже забывать о своем визите, когда неожиданно она обнаружила в своем почтовом ящике письмо. Писал Андрей, сын Александра. Он писал, что дедушка скоропостижно скончался и что он очень жалел, что их родственные связи так неожиданно оборвались и что очень хотел возобновить эти связи и часто говорил об этом.
"Тетя Галя, пишите, приходите к нам - писал Андрей, - Мы всегда будем вам рады. Галина Николаевна отложила письмо и задумалась. Вся жизнь прошла перед ее глазами и хорошее и плохое.
Как могло случиться, что они близкие люди, столько лет не знались,- думала она. В доме напротив в окнах появился свет, а Галина Николаевна все сидела в полумраке своей квартиры, и вспоминала свою прошедшую молодость, мужа Егора, его брата Александра, его жену Марусю. Воспоминания всплывали, вызывая порой чувство сожаления, что многое уже нельзя изменить. Утром Галина Николаевна поехала в храм. Она поставила поминальные свечки, одну покойному мужу Егору, другую Александру и оставила записки о упокоении рабов Божиих Егора и Александра. Возвращаясь из храма, она думала о том, что обязательно поедет к Андрею, Вадику и Марусе, что наладятся и укрепятся их оборванные родственные связи, по другому быть не должно, ведь Иисус заповедь дал: "Любите друг друга".