Наш герой на ногах спозаранку. Нашему герою не до сна. Напарник его - Э-раз М. Пересчетов - ночью недосчитался старцев. Забил тревогу. Вой сирены переполошил всю округу, на ноги поднял почившего вечным сном генерал-губернатора. Говорят, озверел покойный градоначальник, говорят, что топорик взял в руки. И летели головки невинных налево-направо. Хорошо, хоть вовремя закрыли шлагбаум. Герой наш всё утро провел в контрольно-пропускном пункте, следил за строем, кого-то подгонял, кого-то притормаживал. Покойник же, говорят, успокоился, да и отправился почивать в свои покои, мертвецкие сны досматривать.
Убойная ночка, - давненько так не веселилась. Ловушечку хитроумную забалабанила, такой себе подкопчик, хо-хо. Однако ж, сама чуть не травмировалась: один старикан провалился, едва меня не размозжил своим весом. Вот бы в городе обрадовались. Но у меня реакция ещё на уровне, я молодым фору дам. Короче, среагировала я в момент, лопату выставила и щучкой в сторону, а потом кувырочками, хо-хо, подальше оттуда. А дедки всё проваливаются, точно болванчики, мозгов вообще нет. Вылезла я на поверхность, села неподалеку и ржу, смеюсь, гогочу. Хо-хо. Яма поистине бездонная получилась - я даже волноваться начала. Но правило и здесь сработало: всё хорошо кончается. Яма наполнилась и пошли дедки дальше. А я, преисполнившись гордости, отправилась в норку. Мне тоже изредка отдыхать надо.
Старики идут утром, днем и вечером.
Шагают ночью, не сбиваясь с пути, неизменно держа путь на восток.
Спускаются с западных гор, топают через всю страну туда, где течет Лета.
В ней и растворяются, точно соль. Их время заканчивается.
Нашего героя зовут О-стап П. Стойкин. Сколько себя помнит, работает на таможне стоппером Времени, сначала помощником отца - старшего стоппера П.О. Стойкина, потом в должности начальника таможенного пункта. В этих местах днем с огнем не сыщешь перебежчиков, контрабандистов, здесь нет дорог и, следовательно, транспортного потока. Есть лишь тропинка, по которой движутся угрюмые старцы, коим несть конца: когда один исчезает на горизонте, другой - выходит из леса.
Старцы идут в любое время года,
С обгоревшими на солнце лицами, с посиневшими от холода ногами.
Им плевать на непогоду и стихийные бедствия.
Падая, они поднимаются и продолжают свой путь.
Издревле повелось называть идущих секундусами-секундами, а весь поток - Временем. С самого детства О-стап видел ход Времени, без особого интереса взирал на проплывающие мимо дома одинаковые старческие лица, из года в год наблюдал одну и ту же картину. Марширующие старички интересовали его не больше движущегося в противоположную сторону Солнца или смены времен года, пока он не узрел остановку Времени. Теплым весенним вечером внезапно пронзительно завыла сирена, со скрипом закрылся шлагбаум. Подошедший к шлагбауму старичок принялся нетерпеливо топать ногами и огорченно рвать седые волосы, видимо, желая двигаться дальше. Позади неспешно приближалась взволнованная галдящая группа. Тут же из КПП выскочили отец и его бессменный помощник С.О. Считалкин, подбежав к старцам, стали размахивать руками, оттаскивать их друг от друга на определенное расстояние, и даже пороть непокорных солдатскими ремнями. Кое-кому в тот вечер сильно досталось. Сверив время, посмотрев на часы, отец поднял шлагбаум, и движение Времени продолжилось. На маленького О-стапа этот случай произвел такое неизгладимое впечатление(а для него это было всё равно что крутануть Землю в обратную сторону), что уже тогда он решил стать стоппером Времени. Но лишь спустя годы, пройдя курсы в столице и поработав с отцом, он понял, что подобные действия подчас нарушают миропорядок и приводят к серьезным последствиям.
О да, я слыхала, что недавно поезда носами стукнулись, - бедолажные диспетчеры в конец заплутались. Везде кричат: грандиозная авария! Что ж, вдвойне приятно, что я стала виновником катастрофы. Но, как всегда, эти болванчики козликов невинных отыщут и настучат им по рожкам, а меня никто и пальцем не тронет. Представляете, все о происках Вредной Вредины ведают, но никому и в головку не втемяшилось меня хотя бы обругать. Не говоря уж о том, чтобы снарядить карательную экспедицию, поймать меня и отпороть как следует. Напротив, в городе сектанты появились, мне, Вредной Вредине, видите ли, поклоняются, конца света ожидают. Ну не знаю, такого представления покамест не обещаю, но пострадать дам возможность. Вон старпёры по тропинке идут, надо бы подразмяться.
Они не нуждаются в пище и отдыхе,
Они не просят воды, не останавливаются на ночлег.
Изношенная одежда едва ли спасает от холода.
Они не стонут, не клянут судьбу, не рыдают. Они идут.
Поговаривают, что они не всегда были стариками, будто бы много веков назад по этому лугу бодро шагали подтянутые улыбающиеся парни, а ещё раньше - бежали смеющиеся дети. Бабка О-стапа рассказывает, что её бабка рассказывала, мол, в стародавние времена по тропинке шли настоящие красавцы, не чета красномордым деревенским мужикам и что один, подвернув ногу, остался жить в деревне. Прапрабабка О-стапа дни напролет крутилась около кровати иноземного гостя, ухаживая за ним, и вскоре, как только секундус встал на ноги, состоялась свадьба, а спустя недолгое время родился прадед О-стапа - первый стоппер в их роду.
Да, они стареют не по дням, а по часам. И движутся непредсказуемо, - всё труднее в них попадать. Противно так мельтешат и жмут друг за дружкой, издавая предсмертный хрип и конвульсивно дергаясь. Во времена моей молодости, помнится, в их движениях было побольше достоинства. Головушки высоко задирали, держали осанку, маршировали почти что по-военному. Нынче какие-то припадочные, фу, никакой радости над ними измываться. Что ж дальше-то будет? А вдруг вымрут вовсе? Тогда впору вешаться Вредной Вредине - тоска зеленая, скукотища. Чем мне тогда заниматься?
В городе их конвоируют полицейские подразделения.
Бандюги, сектанты, сумасшедшие - каждый мечтает покуситься на Время,
Урвать себе несколько секунд, остановить Время.
Мечтать не вредно! Доблестные стражи порядка этого не допустят!
Эх, сюда бы нескольких полицейских! О-стап П. Стойкин снова встревожен, Э-раз М. Пересчетов выкручивает себе руки, божится замочить проклятую Вредину. К закрытому шлагбауму приближается всего лишь один истекающий кровью старец. Из простреленной ляжки кровь бьет ключом, мертвенно-бледное лицо ежесекундно синеет. "Вр-ре-д-д-д-на! Т-т-там, с-с-за п-п-при-г-г-гор-к-м", - хрипит он и замертво падает в высокую траву. Вопросительно посмотрев друг на друга, друзья прислушиваются к периодическим выстрелам. Время не идет. О-стап нажимает кнопку тревоги: протяжный вой проносится по округе. "Погнали", - говорит он Э.М. Пересчетову, хватая увесистую дубинку.
А там дальше, за городом, их принимают военные:
Бравая пехота, мотострелковые бригады, вертолеты.
Охраняют стариков до самой Леты, следят, чтобы они зашли в воду.
И лишь потом облегченно вздыхают, - задание выполнено.
Военные, хо-хо... Где они эти военные? Вот так: бенч-ч-ч, бенч-ч-ч... Классный выстрел, Вредина! Спасибо!.. Бен-ч-ч, - хорошо пулька пошла. Ещё парочку - и на сегодня хватит. Ух, хорошая винтовочка. Скольких я бишь завалила? Минут на пять, поди, наберется, бегун-чемпион будет доволен. Новый мировой рекорд всё-таки. Винтовочку клёвую он мне презентовал. Мощь: бенч-ч-ч, бенч-ч-ч! Ой, не могу, умора, как он опрокинулся! Мама дорогая!.. Балдеж, люблю я это дело... Ну, ладненько, пора собираться и ноги уносить, а то на месте преступления... Ч-ч-черт!
- Ты? - удивленно восклицает Э-раз М. Пересчетов.
- А ну прекращай! - грозно орет О-стап П. Стойкин, замахиваясь дубинкой.
- Э-э, - подает голос Вредная Вредина - ты, О-стапушка палочку лучше положь. Меня невозможно убить, сам знаешь.
- Ты? - опять спрашивает Э-раз.
- Я, дурачок, - ласково говорит Вредина, - Ваша Жизнь убогая.
- Почто отнимаешь у нас так много Времени? - ноет О-стап.
- А что делать, О-стапушка? Скукота смертная, просто убиваю Время... Да чё вы паритесь, хлопцы? Али хотите безработными стать?.. Ну, я пошла. Бывайте здоровы!
- И ты не болей! - в один голос отвечают друзья.
- Ей-ей! - вторит им эхо.
Вильнув пушистым хвостом, Вредная Вредина ныряет в кусты.
А старцы идут, идут на восток, туда, где бежит Лета.
Шагают по тропе, не зная усталости,
Невзирая на голод или холод, жару или жажду.
Идут, чтобы раствориться в реке. Их Время на исходе.
