В высоком своде пещеры отражались блики костра. Дафна приподняла голову, но тут же со стоном опустила. Затылок разламывался от боли. Она нащупала повязку. Осторожно повернулась и уставилась на мрачно глядящего на нее эльфа.
- Итак?
Сэнд уже битый час боролся с противоречивыми доводами разума и сердца. Он всей душой ненавидел красных волшебников, и презирал. Но он не мог ненавидеть и тем более презирать эту женщину. Даже то, как она легко взяла себя в руки и прямо задала именно тот вопрос, который и у него вертелся в голове, мгновенно оценив ситуацию, очаровывало его.
Действительно. Итак. Что же теперь делать?
- Куда ты все-таки направляешься? - сухо поинтересовался Сэнд.
- На восток.
- Мы дошли уже до самых диких мест. Дальше только Высокие Льды. Так куда же ты направлялась, когда мы встретились? Почему ты еще никуда не свернула?
Дафна некоторое время молчала, обдумывая, что же ей ответить.
- Когда мы встретились, я как раз возвращалась из одного путешествия за некоторыми редкими ингредиентами для Академии.
- Значит, ты изменила свои планы?
- Да.
- Зачем?
Дафна слабо улыбнулась.
- Не "зачем", а "почему".
Сэнд ждал ответа.
- Я не верю в богов, а также не верю во многое, что является ценным для большинства жителей нашего мира...
- Что же, меня это не удивляет, учитывая, кто ты. - Высокомерно заметил он.
Дафна не дала себя перебить и со значением продолжила.
- Но я верю в предопределение. Когда тебе посреди ночи в пустынном месте на голову сваливается преследуемый орками эльф с переломанными пальцами и какой-то страшной тайной в прошлом, поневоле сочтешь, что твое предопределение снова указало тебе направление следующего отрезка твоего пути.
Такое простое объяснение не могло не вызвать отклика у Сэнда и развеять отчасти его подозрения. Ведь именно так обычно поступал и он.
- Я верю тебе. И то, что ты сейчас мне сказала, меня радует. У меня не так много друзей, но, пожалуй, каждый из них именно так поступил бы, случись это с ним. Я, правда, обычно трачу больше времени на принятие таких решений, много думаю. - Сэнд опустил глаза. - Однако есть один способ...
Он достал из кармана монетку и подбросил вверх.
- Орел.
- И что же за решение ты примешь сейчас?
- Полагаю, я достаточно удалился от обитаемых земель, так что пора бы и остановиться. Дальше бежать некуда. Надо укрепить свои позиции. Мне нужно время, чтобы понять, что делать с моим знанием, и это безлюдное место ничем не хуже, чем любое другое. Поэтому я намерен поселиться тут. Так что мое путешествие подошло к концу.
Маг замолчал, но его вопрос повис в воздухе. Что же намерена теперь делать она? Дафна ничего не ответила.
***
С Карой удалось связаться, когда она наконец-то соблаговолила подойти к зеркалу. Подошла она лишь по одной причине - накануне по чистой случайности Маргиановахил подпалил ее волосы. Огонь удалось сбить, но несколько прядей все-таки пострадали. Карл винил во всем себя и так убивался, что даже у его вспыльчивой подруги не повернулся язык упрекнуть его. Так что она дружески похлопала его по плечу, поцеловала в щеку, поблагодарила Маргиановахила, как обычно, за то, что он уделил ей время, и наконец-то бодро пошла посмотреть на себя в зеркало. Прическа, разумеется, была погублена, но что это могло значить для колдуньи, уже месяц не вылезавшей с острова, перенаселенного драконами, и видевшей собственное отражение исключительно в прибрежных водах Моря Мечей, да и то только при ясной и безветренной погоде? Она попробовала оттереть сажу с веснушчатого носа. Веснушки проступили из-под копоти, но кожа на носу осталась черной. Зеркало дрогнуло и затянулось туманом.
- Черт. - Заметила Кара.
- Нет, дорогая, это твои старые друзья. - Ответило зеркало и в нем появилось изображение улыбающейся Урсулы. - Как твои питомцы?
Кара задорно подмигнула.
- Все дышат огнем, один пылает страстью. Как Эдвин?
- Пытается растопить сердце Катаны. Катана прячется от него под кроватью.
Урсула ласково и просительно уставилась на свою подругу.
- Ты мне очень нужна.
- Ну, что там у вас? - Видно было, что за капризным тоном, которым был задан этот вопрос, скрывалось фирменное карино любопытство, на пути у которого и дракон бы не устоял.
- Мне нужно провести ритуал.
- Собираешь девочек?
- Да. - Лицо Урсулы стало серьезным. - Кое-какие вопросы, которые очень меня беспокоят.
- Не тяни ты. Рассказывай, что там стряслось?
- Один и тот же кошмарный сон, уже давно. Каждую ночь. И про те самые развалины.
- У тебя?
- Нет. Было бы проще понять. У Касавира. Мы сейчас в Крепости-на-Перекрестке. Но сон преследует его повсюду. Он уже вконец измотался. Кажется, это что-то, что тянет из него силы. Очень нужно узнать, куда тянет и кто. Понимаешь?
- Да, что тут непонятного-то. - Небрежно бросила Кара. - Разберемся. Жди нас через неделю. Прилечу.
Урсула коснулась рукой воды в волшебной чаше, и изображение Кары исчезло. Теперь оставалось лишь найти Сафию. Вздохнула и провела рукой по лицу - жест, который она не так давно переняла у своего возлюбленного. С Сафией проще. Колдунья взглянула на ведьмин глаз, покоящийся в шкатулке на столе рядом с кроватью. Сны Сафии, по крайней мере, не взрывоопасны. Она скользнула взглядом дальше, задержалась на спящем Касавире. Похудевший, тревожные складки у переносицы. Она забралась под одеяло. Он почувствовал ее, повернулся, обнял и нежно поцеловал, но, так и не проснувшись, провалился вновь в свои пророческие видения.
- Сафия.
Урсула никак не могла привыкнуть к путешествиям по чужим снам. Она прибегала к этому средству крайне редко, да и то, если другого способа не было, и старалась быть предельно деликатной. Сафию она знала достаточно хорошо, чтобы быть уверенной, что подруга не прогневается из-за ее вторжения в самые сокровенные грезы волшебницы, но все равно каждый раз это становилось испытанием для впечатлительности Урсулы.
Она оказалась в центре заросшей жимолостью естественной беседки между деревьев. Вокруг, куда не глянь, все было в зелени. Сверху свисали плети винограда с фиолетовыми спелыми гроздьями. Сквозь густую листву пробивались лучи полуденного солнца и освещали под ногами чистейший ковер из толстого слоя золотых дубовых листьев. Посередине, покрытое тем же золотистым ковром, находилось широкое ложе, на котором Урсула, к крайнему своему смущению, узрела целующуюся пару.
Урсула целомудренно отвернулась и уже было решила зайти как-нибудь в другой раз, но Сафия ее уже заметила. Листья, в которые поспешно уставилась колдунья, подернулись туманом.
- Не смущайся. Ведь это всего лишь сон. - Приветствовала ее волшебница.
- Прости. Я бы не посмела, если бы не дело.
- Я понимаю. - Ложе и любовник Сафии уже бесследно куда-то исчезли, а сама волшебница сидела посреди беседки в плетеном кресле - как всегда, строгая и спокойная. - В последнее время он мне снится ...
Урсула сдержанно кивнула. Сафии снился человек, которого ее бедная самоотверженная подруга даже не видела, но которого любила всем сердцем, как и ее мать, и ее наставница. Эта загадка выходила за пределы понимания колдуньи, но вызывала у нее столь же беспредельное уважение и сочувствие.
- Значит, так ты себе его представляешь.
Сафия печально улыбнулась.
- Когда любишь того, кого никогда в жизни не видела, иногда начинаешь подозревать, что твой возлюбленный - это всего лишь часть твоей собственной души, твоя мужская часть. А тогда не все ли равно, похож он на прототип или...
- То есть ты думаешь, что твой Акачи - это не тот Акачи, которого любила твоя мать и любит основательница?
- Не знаю... Теперь не знаю.
Урсуле показалось, что эта поправка для ее подруги была важна. Теперь. После того, как они подарили Акачи покой.
- Сафия, может, и ты уже не часть души Основательницы?
- Это должно уже было стать очевидным даже для Основательницы. - неуверенно рассмеялась девушка. - Но какому же делу я обязана радостью видеть тебя вновь, Урсула?
Колдунья поняла, что волшебница предпочла бы сначала самой себе ответить на все эти непростые вопросы, и приступила к изложению своей просьбы.
Когда она проснулась, начинался рассвет. Касавир сидел, держась за голову.
- Потерпи еще немного, любовь моя. Скоро мы вытащим тебя из этих кошмаров. -Прошептала Урсула.
***
Проснувшись утром в удобной постели, Дафна не слишком удивилась. Удивительно было другое. Когда она, еще пошатываясь от слабости и чувствуя, как каждый шаг отдается болью в раненной голове, подошла к окну и выглянула наружу, ее взгляд уперся в стену пещеры. Впрочем, для того, кто хочет скрыться от излишнего внимания, вполне логично было создать башню внутри, а не снаружи облюбованной им горы.
"Неплохое начало", - подумала Дафна и почувствовала почему-то гордость за своего спутника, который действительно демонстрировал высочайшее мастерство. Построить магическим способом башню - это чего-то да стоит. Впрочем, она не сомневалась, что у него еще много сюрпризов. Один ее интересовал больше всего, но об этом не хотелось думать сейчас. Все своим чередом.
Когда Сэнд робко постучался в ее комнату, она уже снова лежала в постели.
- Я тут принес завтрак.
Маг сел на стул рядом с кроватью и протянул корзинку с едой.
- Как ты себя чувствуешь?
- Ужасно. - Дафна улыбнулась. - Но скоро поправлюсь.
- Вот и отлично. Это лечебное зелье. - Сэнд протянул кружку.
- Ты уже приступил к своим исследованиям?
- Да нет, пока что занимаюсь лабораторией.
- Так это и правда алхимия?
- Ну, э..
Конечно, Сэнд понимал, что доверился человеку, формально ему мало знакомому. Но формально - это твердил рассудок. Сердце же бедного эльфа давно говорило совсем другое.
- Да. ... То есть нет. Ну, то есть. В общем...
И Сэнд не успел спохватиться, как рассказал о своей тайне, глядя в эти чудесные серые с легким зеленоватым оттенком глаза.
- Да, действительно, сложно сказать, для чего это может понадобиться. И в то же время это может страшно изуродовать мир, если попадет в дурные руки. - Задумчиво произнесла волшебница, не отрывая внимательного взгляда от Сэнда.
- Ну вот. А теперь эти орки, все эти погони.
- Возможно, это действительно очень опасная формула, и тебе обязательно надо во всем разобраться. И, если ты не против, я хочу тебе помочь.
Боги! Конечно же он был не против. Ведь это означало, что она остается еще на какое-то время...
Дафна подняла руку и сделала знак, чтобы он наклонился. Ему показалось, что она хочет что-то сказать. Он подался вперед и в следующий миг почувствовал вкус поцелуя на своих губах.
Сэнд немедленно открыл рот, чтобы произнести что-нибудь, несомненно позвляющее выйти из создавшегося положения с достоинством и с определенным пониманием, что ничего не произошло. Что-нибудь вроде... как вам, к примеру: "на то и друзья, чтобы поддерживать друг друга в трудную минуту"... или нет, лучше: "когда вы поживете с мое, вам покажутся глупыми все эти душевные порывы"... хотя нет, лучше что-нибудь более политически нейтральное, как то: "юное созданье, как вы непосредственны в проявлении своих дружеских чувств". Закрыв рот, маг молча встал со стула и, потирая лоб, направился к двери.
Когда эльф жил еще со своим народом, его представления о любви были довольно скудными и, мягко говоря, поверхностными. Это чувство было связано с танцем, праздником, безусловно привязанностью, верностью, но никак не с тем сбивающим с ног головокружением, с каким он выходил из комнаты Дафны, плохо понимая, что делает. Ему определенно надо было побыть одному. Он сбегал от этого чувства, ибо оно было невыносимо.
За свою жизнь, кроме легких увлечений юности, ему как-то было недосуг испытывать действительно сильного влечения. Он и не задумывался даже о такой возможности, поскольку оставил эти мысли там же, где и свой дом. Сэнд полагал, что все это в прошлом. Впереди - его дело, его поиск себя, пути своего предназначения. Стоило ли размениваться на что-то столь несерьезное, и в то же время столь опасное, как любовь к женщине. И вот он оказался наедине с этим чувством. И понял, что он его не выбирал. Что оно вломилось в его двери и от него уже никуда не деться.
Твердя про себя "дурак, глупость какая, какой же я дурак", Сэнд направился в лабораторию и с головой погрузился в работу.
Тем временем Дафна сняла с пальца кольцо - золотой ободок, который обвивала декоративная серебряная веточка лавра - и опустила его в кружку с лечебным зельем. Поверхность зелья стала совершенно зеркальной, но в нем появилось лицо совсем другой женщины.
- Как твои дела? Я очень волновалась.
- Еще бы. Тролль появился слишком неожиданно. Он... он меня ударил.
- Какой тролль?
- Тебе лучше знать, какой. Ведь это ты его...
- Я его не посылала. - На лице собеседницы отразилась тревога.
- Значит, это была случайность. Теперь понятно.
Дафна невольно поправила повязку и поморщилась.
- Ах, бедная моя девочка. Но как продвигается наше дело?
- Он мне уже рассказал.
- Все? - Глаза женщины заблестели от предвкушения победы.
- Нет, не в этом смысле. Только в общих чертах. Теперь надо опробовать и проверить, как все работает. Теория оказалась слишком далекой от практического применения этого средства.
Ее собеседница сдержала легкое разочарование.
- Но мы же с самого начала предполагали, что это не окажется слишком простым делом. - Успокаивала она себя а заодно и Дафну. - Не так ли, моя милая?
Дафна терпеть не могла, когда ее напарница обращалась к ней таким заискивающе-покровительским тоном.
- Так. И мне оно кажется все труднее.
- Что ты имеешь в виду?
- По-моему, маг серьезно увлекся мной. - Она разговаривала холодно и спокойно, но краска, залившая ее лицо, выдала ее внутренние колебания. Конечно, тут волшебница сильно покривила душой, ибо увлеченность наблюдалась явно не односторонняя. Но признаться в этом даже самой себе означало бы слишком оглушительную катастрофу.
Гнев и ревность - вот те чувства, которые выразила ее собеседница, высказавшись по адресу Сэнда не в самых приличных выражениях.
- Впрочем, это нам даже на руку. Только помни о нашей цели. Ведь ты тоже хочешь ее достичь, не правда ли? - Женщина почти просительно глянула на Дафну из чашки с зельем.
- Да, я хочу этого всем сердцем. - Искренне призналась волшебница.
- Еще бы, мне ли этого не знать. - Лукаво и мечтательно усмехнулась та и исчезла.
Дафне показалось, что она только что получила индульгенцию за тот единственный и (как немедленно поклялась самой себе) последний поцелуй, о котором она, впрочем, благоразумно умолчала.
***
Все было готово для проведения ритуала.
В подвале Крепости-на-Перекрестке сошлись две колдуньи и волшебница. На дворе разыгралась подобающая такому предприятию буря. Через подвальные оконца в старинный храмовый зал, благополучно переживший не одно разрушение самого здания, пробивались отблески молний. В мантии, с развивающимися длинными волосами, подняв руки, Урсула произносила слова древнего заклинания. Кара помешивала в котле на треноге зелье пророчеств, следя, чтобы в жаровне не гас огонь, а Сафия подсказывала слова, сверяясь с лежащей перед ней толстой книгой в кожаном и уже сильно потертом переплете.
"Сестры вещие везде,
На земле и на воде,
Кругом, кругом водят пляс.
Трижды - этой, трижды - той,
Трижды снова, девять! Стой!
Волшебство заведено"*.
- Не понимаю, что означает вся эта белиберда. - Прокомментировала Кара, не отрывая глаз от зелья. - Ага. Закипает.
Женщины подбежали к котлу и хором завели напев, заставляющий зелье загустеть. Когда ложка уже еле проворачивалась в ставшей клейкой массе, Урсула прошептала:
- Скажи, Тэй, что ждет нас в грядущем? Что означает сон, поселившийся в этом доме? В чем первопричина? Каков итог? Кто ключ ко всему?
В центре очерченного круга, рядом с охранительными рунами проступали огненные письмена.
Сафия взяла свиток и начала аккуратно копировать запись.
Через несколько мгновений в тексте на полу, чуть ниже основного пророчества появилось еще одно слово. Сафия пожала плечами и записала его в свитке.
Закончив, женщины погасили огонь в жаровне, опрокинув в него чашу со святой водой, и, подхватив котел, бегом выскочили на улицу. Котел полетел в сторону пересечения дорог, в густую крапиву, где ему и предстояло пролежать нетронутым три дня, чтобы пророчество не вызвало искажения будущего и не спровоцировало никаких природных катаклизмов.
Вернувшись в крепость, подруги направились в каминный зал обсохнуть и побеседовать, как положено. Все трое чувствовали себя измотанными.
- Надеюсь, мне не придется убить завтрашний день на перевод этого откровения. - Нарушила молчание Кара.
- Нет уж, этим займусь я. - Твердо сказала Сафия.
Кара смерила волшебницу презрительным взглядом. Чтобы смягчить впечатление, Урсула добавила:
- Конечно этим займется Сафия. Ты ведь не хочешь провести весь день в библиотеке, разбирая пыльные книги в поисках нужных рун.
- Вот еще. - Фыркнула колдунья. - То еще удовольствие.
- Радость познания. - Ровно возразила Сафия.
- Ага. За такими радостями скоро ты станешь сухой и остервеневшей от тоски банши.
- С чего бы мне тосковать? Это ведь твоя любимая эмоция.
- Ха. С чего ты взяла?
- Но ведь это ты о ней постоянно упоминаешь. - флегматично заметила Сафия.
- А у тебя, видно, вся жизнь сплошной праздник? - Не сдавалась колдунья.
Урсула слушала своих подруг, чувствуя приятную расслабленность не только в теле, происходящую от тепла огня в камине, но и на душе.
- Ах, как же хорошо мне с вами. Как в старые добрые времена. Ночь, никто не мешает и можно вдоволь друг друга пооскорблять.
Последней засмеялась Кара и добавила:
- Отличненько. Ритуальчик вышел что надо, с душой. Э... нет. Кое-чего не хватает. - Она в ожидании воззрилась на Урсула.
Та вздохнула.
- Ну, если без этого никак... Если хоть одна из вас подойдет к моему мужу, волосы выдеру...
Сафия озадаченно уставилась на Урсулу. Та хлопнула себя по лбу.
- А, черт. Извини, я забыла... Сейчас...
- Да какая ты ведьма? Даже оскорбление приличное не можешь сочинить.
- Да как-то специально не выходит... - растеряно оправдывалась колдунья, но тут же нашлась - На себя посмотри, недоучка.
Все трое попеременно пожали друг другу руки.
Под утро Сафия объявила, что ей срочно надо вернуться в Академию, чтобы полистать тамошние древние издания, открыла портал и испарилась. Кара скептически помахала ручкой и отправилась спать. Урсула спохватилась - побежала проверить Эдвина. Мальчик сладко посапывал в своей кроватке, он лежал на боку, приемная мать видела только затылок и нежное ушко малыша. Она растрогано наклонилась поцеловать его... Что-то промелькнула в сознании. Ухо. При чем тут ухо? Она пригляделась - определенно все в порядке с ухом. Из-за чего же она вздрогнула? Так и не найдя объяснений, она вернулась в свою комнату. Касавир уже сидел на кровати, обхватив голову руками.
***
Следующий день, когда Дафна почувствовала себя значительно лучше, а Сэнд перестал дергаться и принял волевое решение "выкинуть из головы немедленно всю эту муть", они провели прекрасно и с пользой. Сначала Дафна в сопровождении поначалу державшегося от нее на безопасном расстоянии эльфа обошла волшебную башню и нашла ее очень уютной и вполне пригодной для жизни, расхвалив хозяина и его мастерство. Потом маг отвел ее в лабораторию. Через час оба уже забыли о своих путанных ощущениях и азартно спорили о рецептах, ингредиентах, толкованиях древних текстов и авторстве тех или иных знаменитых заклинаний. К вечеру Дафна все-таки почувствовала, что страшно утомлена, и отправилась спать пораньше, а Сэнд прислушался к себе и с облегчением обнаружил, что все затрудняющие его мысли куда-то улетучились. Остались только доброе дружеское чувство к этой действительно замечательной женщине и искренняя благодарность за помощь, которую она ему оказывала. На протяжении всей последующей недели эти отношения, замешанные на судорожном страхе обоих случайно перейти известную границу, крепли и вылились в плодотворное исследование таинственного алхимического знания Иллефарна.
***
- Король падет. Двуличное созданье похитит демон. Править будет маг.
Грядет война. Изменит мирозданье
Любовь. Наступит смерть и мрак.
... Сильверинельд.
В каминном зале наступило молчание. Сафия смущенно стояла посередине, опустив свиток и заметно нервничая. Она прибыла через портал уже сильно после полуночи. Жаловалась на усталость и головную боль, чем снискала множество красноречивых и издевательских взглядов и хмыканий со стороны Кары, и спешила поскорее вернуться в Академию. Однако то, что она прочитала из своего перевода, поставило в тупик уже всех, включая и мастера Альданона, который, как все прекрасно знали, собаку съел на всевозможных интерпретациях загадочных текстов.
- Все? - Касавир провел рукой по лицу. Уронил руку. Опять провел. - Ничего не понимаю.
- Ну и что тут непонятного? - Встрял Келгар. - Король падет. У нас королевств много. Падение на Фаэруне - дело обычное, всякое бывает. Гористая местность, завистливый генерал, невоспитанный наследник... То, что двуличное создание будет похищено демоном, - так для нас это, я считаю, даже хорошо - одним негодяем меньше. Править будет маг - это для нас плохо. Они хитрые, бестии. Лучше бы кого попроще. Но нам-то до этого какое дело? Вот если бы магом оказалась наша Урсула... - Келгар оценивающе смерил колдунью взглядом. - Ну тогда я бы и не против. Грядет война. Тоже мне, откровение. Да я вам сейчас перечислю все войны и междоусобицы, что идут на Фаэруне - мне пальцев своих не хватит, придется позаимствовать у Гробнара железных. А то он как раз надумал вчера новый конструкт строить, - тащит металлолом в дом... Что там еще, девочка, напомни-ка.
- Ну. Это для нас хорошо. Любовь. - Келгар покивал с большим уважением.
- Наступит смерть и мрак? - Язвительно поинтересовалась Кара.
Келгар почесал затылок, но не нашелся, что ответить. Все молча перевели взоры на Альданона.
- Кхем. Чтобы интерпретировать текст, мне, конечно, понадобится источник.
Сафия нехотя вручила Альданону свои записи и перевод.
- Благодарю. Кхем. Ну, критику источника я сейчас проделать не могу, ибо не силен в этом языке. Понадобится время.
- Чего там критиковать-то? Дурень, девчонки все путем сделали. - Подал голос обидчивый Келгар.
- Нус. А что касается контекста, то нужно учесть, какие вопросы задавались источнику.
- Про сон. - Недоуменно ответила Урсула и переглянулась с Сафией и Карой, мысленно обругав себя за то, что не записала точно свои вопросы к зелью пророчества.
- Ну допустим. Что еще составляет контекст? Кому снился сон?
- Мне. - Подал голос Касавир.
- Эй, дружище, а у тебя есть какой-нибудь знакомый король? Может, тебя как его старого боевого товарища решили предупредить, так сказать, чтобы у самого короля инфаркта не случилось от всей этой котовасии? - Озарило Келгара.
- Нет. - Пожал плечами Касавир. Подумал и добавил: - Разве что Келгар.
Келгар трагически приподнял брови и задумался, насколько, формально или по факту, нужно быть королем, чтобы точно соответствовать туманным намекам пророчества.
Касавир взглянул вопросительно на Урсулу и встретил полный ужаса взгляд.
- Но ведь ты и сам король. - Беспомощно произнесла она.
- Ну вот! Я же говорил! Главное - не пренебрегать контекстом! - Радостно провозгласил Альданон.
Но никто этой радости с ним не разделил. Собрание было решено перенести до времени, когда Альданон ознакомится с источником, текстом а также контекстом и перестанет, как выразилась Кара, "пороть горячку и всех радостно хоронить".
Уже лежа в постели, Урсула вдруг заплакала. Касавир ласково произнес:
- Если пророчество сбудется, то, по крайней мере, я буду спокоен.
- Как это спокоен? - Спросила его возлюбленная.
- Ведь править будет маг. А маг, как верно подметил Келгар, у нас как раз ты. Значит, с тобой все будет в порядке.
- Кем править? Что ты несешь? Зачем предрекать правление того, чего на самом деле нет?
- Кто знает. Может, и не сбудется еще ничего. - Попытался успокоить ее паладин, но уверенности в его голосе было мало. В конце концов все уснули. Этой ночью Касавира впервые за много дней не посетил его кошмар, и он спокойно проспал до утра.
Кто не спал всю ночь, так это Гробнар. Он мучился другими вопросами. Перед ним на столе в подвале были разложены чертежи, и Гробнар, высунув кончик языка от старания, чертил корпус своего будущего железного детища. Прошлой ночью он здорово задержался в соседней деревне, куда ходил по мелкому поручению Катаны. Гроза застала его в пути. Он вымок до нитки. Как будто издеваясь над бедным гномом, кончилась буря в аккурат когда он, не разбирая дороги, добрел наконец до окрестностей Крепости-на-Перекрестке. В темноте он споткнулся, пробираясь через заросли крапивы и, приглядевшись в свете только что вышедшей из-за туч луны, обнаружил целехонький чугунный котел. Мысли помчались по гробнаровым мозговым извилинам быстрее молний, идеи запрыгали, заставляя пальцы невольно шевелиться. Запасливый скальный гном подхватил свою находку, вытряхнул содержимое в крапиву и уволок котел в подвал в свою мастерскую.