- Мужики, проблема, требуется большое количество переходных трубных патрубков разного типоразмера для ремонта трубопроводов высокого давления, - шумел Миныч, нависая над всеми механиками РМЦ на срочно собранном совещании.
- А в чем проблема ? - посыпались вопросы.
- А в том, что у нас на складах нет никаких переходников. Дело в том, что для замены вышедших из строя ¾-ых труб нам разрешили применить дюймовые трубы, которые по диаметру не подходят для стыковки с существующими ¾-ыми трубопроводами. Такая же проблема и с 2-х и полутора-дюймовыми трубами.
- И что ?
- А то, что мы не имеем нужных переходников. Нет их на складах. Также есть подобная проблема и с трубными коленами. Технадзор не разрешает применять сварные варианты.
Здесь требуется небольшое пояснение. Дело в том, что любое трубное колено работает, как температурный компенсатор, поэтому он испытывает постоянные прессовые нагрузки. А учитывая, что это трубопровод высокого давления, то нагрузки будут двойные. И сварка может не выдержать постоянных деформаций. Поэтому проектом допускалось использовать только цельные литые, либо штампованные колена.
- А что делать было, если на складах нет нужных размеров, - зашумели участники ремонта.
- В общем, так, - решительно рубанул воздух Миныч, - нужны штамповки, либо литье. И для переходников, и для колен.
Все посмотрели на меня. Дело в том, что все знали мою предыдущую работу мастером кузнечно-прессового производства на заводе "Красный молот" в городе Грозном. И все полагали, что я, как специалист по обработке металлов давлением, смогу найти решение данной проблемы. В принципе, они не ошибались. Но, на практике, в условиях Тенгиза, это было сделать невозможно. Нужно было иметь соответствующее оборудование (молот или пресс), оснастку (штампы или пресс-формы), нагревательные печи. Всего этого мы не имели. А чтобы все это приобрести и отналадить, потребуется, как минимум, в условиях вахтового метода и бюрократических проволочек, полгода работы.
И чтобы всем было понятно, что и как, быстро нарисовал чертежи возможных штампов, схемы технологии и пр. Сам процесс был несложным, но требовал длительной подготовки.
Всю эту информацию я и довел до присутствующих. Естественно, никто полгода ждать не собирался и было принято решение посетить Гурьевский (ныне Атырауский) машиностроительный завод им.Петровского и выяснить, имеют ли они возможности делать трубные штампованные переходники, колена или отливать их.
Завод Петровского... Конечно, его никак нельзя было сравнить с Грозненским заводом "Красный молот", который имел полный металлургический цикл и мог работать, начиная от металлолома и до готовой продукции, как то, фонтанная арматура добывающих нефтяных скважин или цементировочный агрегат ЦА-320 на базе автомобиля КРАЗ. Но Гурьевский завод - это также легенда. Эвакуированный во время войны из Украины станкостроительный завод им.Петровского, и смонтированный на базе местного механического завода, он, уже через пару месяцев, в январе 1942 года выдал первую военную продукцию, выковывая будущую победу над нацизмом вместе со всем советским народом. Впоследствие этот завод влился в систему нефтяной отрасли Казахстана, выполняя заказы нефтяников Прикаспия.
Завод этот имел небольшой кузнечный участок, основным стержнем которого был 3-х тонный паровой, ковочный молот. Этот заграничный монстр, еще дореволюционного выпуска, дышал и ухал, как старинный паровоз на подпружиненных рессорами боковых стойках. Я видывал виды старых молотов на Горьковском автомобильном заводе, на Грозненском "Красном Молоте", на Ростсельмаше, но... такого, стонущего, скрипящего, расшатанного, с трудом стоящего на фундаменте гиганта, я не примечал. 3-х тонная баба "гуляла" вдоль боковых ног молота, как вверх и вниз, так и поперек ! Кузнец, который манипулировал нагретой до бела поковкой, даже не подозревал, какой опасности он подвергался. Этот веселый, весь в копоти, 40-летний казах доверительно сообщил мне, что за 15 лет своей работы у этого молота, на участке ничего не изменилось. - Этот молот такой всю жизнь, - сказал он мне. - И никто и никогда его не ремонтировал...!
На мой вопрос, какие марки стали он умеет ковать, есть ли опыт горячей штамповки, мне было сказано, что это не его дело. - Нагреваю и кую, - вот и весь ответ.
Позже, беседуя с главным технологом завода на тему производства нужных нам штамповок, я понял, что при известных условиях, это технически там возможно, но...
- Молодой человек, - хитро прищурившись мудрыми, еврейскими глазами, отвечал мне этот древний, как сам завод, главный технолог, - если бы вы загрузили бы нас серийной программой выпуска этого рода переходников и колен, то производить их нам было бы рентабельно. Но поскольку вы заказываете только одну, относительно небольшую партию, да и то, разных типоразмеров, то нам делать их невыгодно, одна-две смены и шабаш.
Когда я рассказывал этот эпизод главному механику объединения Тенгизнефтегаз Мише Завьялову, мы грустно смеялись, понимая, что на заводе Петровского нам ловить нечего. Не тот кураж, да и не та культура производства. Впрочем, не та культура, кажется, была везде в Советском Союзе. В связи с этим я частенько вспоминаю эпизод, который произошел на Грозненском заводе "Красный молот" в середине 80-х.
...Ожидался приезд на завод секретаря ЦК КПСС В.Капитонова и большой представительной британской делегации во главе с посланником английской королевы. По этому случаю весь завод выдраили до блеска, покрасили все листочки на деревьях, закрасили все непотребные надписи на стенах и заборах и развесили по всей территории "джеков" в обнимку с серпастыми/молоткастыми алыми флагами. Все старые, закопченные цеха закрыли большими деревянными щитами с партийными лозунгами и призывами, а также приказали всем рабочим горячих цехов не высовываться, так как своим видом эти замазученные создания могли бы запугать почетных гостей. Высокие лица должны были посетить новый цех по сборке фонтанной арматуры из суперстали "Уранус 50", выразить по этому случаю восторг и убраться восвояси. Такую высококачественную нержавеющую сталь, содержащую в своем составе все мыслимые и немыслимые легирующие элементы, не производил в то время никто в мире, кроме сталелитейного цеха Грозненского завода "Красный молот". Правда, после каждой плавки, над заводом поднималось облако сине-коричневого, ядовитого цвета, которое накрывало, как шалью, весь центр Грозного, что приводило в ужас всех его жителей. Горком партии при этом хранил гробовое молчание.
Сталь эта предназначалась для работы в морской воде, стойко держала сероводородную коррозию и была идеальным конструкторским материалом для морского бурового обрудования. Но..., увидев, в каких ужасных условиях происходит сборка, в какой грязной спецодежде работают рабочие, восторга со стороны английской делегации не последовало. Британцы быстро убрались восвояси, а Капитонов устроил такой "разгон" в местном обкоме партии, что в последующие две недели кардиологическое отделение республиканской больницы было закрыто для приема больных, поскольку его палаты были переполнены партийными функционерами. Не был впоследствии подписан и договор о закупке Великобританией фонтанной арматуры для морских скважин из этой стали, что вызвало громадный скандал и в ЦК, и в Миннефтепроме с вытекающими оргвыводами. Вот такая у нас была "культура производства" !
Все же пришлось нам обратиться на этот "некультурный", мой бывший родной завод в Грозном за помощью. Они, конечно, не отказали, но попросили нас изготовить трубные заготовки самостоятельно и отправить их к ним на завод. Что мы и начали делать в бешенном темпе.
И здесь, как всегда, выручил случай. Однажды к нашему РМЦ подъехал громадный самосвал и вывалил около цеха целую кучу литых переходников и колен разных размеров. Это был настоящий клад. Выяснилось, что Миныч зря даром время не терял. В то время, как мы нарезали заготовки для их отправки в Грозный, он озадачил наших снабженцев и те нашли какой-то неликвид где-то на одном из "закрытых" машиностроительных заводов в Пензенской области. По счастью, этот неликвид оказался именно теми патрубками и коленами, которые нам были нужны. Чужие неудачи обернулись для нас просто кладом. Правда, потом этот клад превратился вместе с нашими трубными заготовками в простой металлолом, но дело он свое сделал.
Продолжая тему культуры производства, хотел бы добавить, что признаки внешней показухи, которую в то время именовали культурой производства, не изжиты и до сих пор. Любят у нас, и особенно на западе, а также в континентальном Китае, наводить внешний лоск на грязный товар. Но наряду с этим, вынужден признать, что не все определяет внешний вид. За красивой оберткой частенько скрывается такая непотребная халтура, которую трудно даже прикрыть фиговым листком. Поэтому несмотря ни на что, многие, особенно специалисты старой закваски, предпочитают иметь дело пусть даже с простенькой, но надежной отечественной продукцией.