Турнох пробежался по бревну, которое качалось из стороны в сторону на длинных верёвках и прыгнул в сторону высокого деревянного шеста. Палка торчала из глубокой ямы и была настолько гладкой, что казалось, будто её обмазали маслом. Парень на полном ходу прокрутился вокруг шеста и перелетел с него на другой, чуть пониже, но такой же, отполированный сотнями, а может и тысячами прикосновений. В этот раз получилось хуже и ладони чуть не соскользнули, так что прыжок на деревянный шар подвешенный на паре верёвок едва не закончился падением.
Турнох замер, подняв одну ногу и расставив руки в сторону. Перед глазами парня пульсировал алый цветок, а сердце быстро стучало в грудь, как будто пыталось выбраться наружу. В пальцах ощущалась дрожь, а нога, стоявшая на шаре, подгибалась. Турнох медленно положил палку, которую держал в правой руке на плечо и опустил вторую ногу. Шар качнулся, но удерживать равновесие стало намного легче.
- Может быть достаточно? - донёсся снизу недовольный старческий голос. - Честно, не понимаю, зачем вообще занимаюсь этой глупостью. Безногий баран проделал бы всё это много лучше, чем ты. Спускайся и пойдём обедать, я проголодался.
Турнох старался не слушать. Сосредоточился, взмахнул палкой и подпрыгнул, зацепившись за верёвку над головой. Скользнул по ней, соскочил на узкую доску и побежал, уклоняясь от мешков, которые качались на его пути. Последний таки задел его, и парень полетел вниз. Шлёпнулся на землю и прокатился, как его учили. Но и тут не получилось сделать всё, как надо, поэтому на ноги Турнох поднялся, потирая правый бок. В сторону Тарта он пытался не смотреть: знал, что получит хорошенькую взбучку.
- Чтобы я ещё раз согласился пустить тебя на Поле! - старик внезапно огрел парня посохом по голове. Тарт ожидал чего-то подобного, поэтому ловко уклонился от удара. - Ты бы видел, как этот позор выглядел со стороны! Мне кажется, калека с базара смог бы проделать всё это быстрее и лучше! Пошёл вон, с глаз моих!
Он ещё раз попытался ударить парня палкой, но тот вновь увернулся. Турноху и самому было обидно от того, что очередная попытка пройти Поле испытаний закончилась неудачей. Не удавалось дойти даже до середины Поля, а в этот раз он так и вовсе застрял в первой половине. Страшно представить, что может произойти под конец, там, где вертятся штуки, которые Тарт называет каруселями.
- Завтра попробуем ещё? - спросил парень и старик злобно уставился на него. - Я поработаю над равновесием и концентрацией, честно.
- Так, как вчера? - осведомился Тарт. - Ты спал!
- Я чересчур глубоко задумался. Может быть со стороны это и походило на сон
- Ты храпел.
- Ну да, - Турнох потёр нос, - кажется, вчера начался небольшой насморк.
В этот раз ему не удалось увернуться, и старик всё же огрел его палкой по загривку. Видимо посчитав подобное удачным завершением спора, Тарт повернулся и пошёл в дом. Мрак, который до этого с интересом наблюдал за перепалкой хозяев, удовлетворённо гавкнул и потрусил за стариком. Потирающий затылок Турнох задержался, чтобы ещё раз окинуть взглядом Поле испытаний - специальную площадку для тренировок, которая располагалась рядом с их домом. Да, за прошедшие годы, дом старого Тарта стал для парня родным и едва ли он представлял себя живущим где-то ещё.
- Пятнадцать лет! - донеслось из дома. - В пятнадцать лет я уже мог пройти карусель с закрытыми глазами и ни разу не споткнуться. А тут мы падаем от простого мешка! Да ты сам, как этот мешок, такой же неуклюжий и неповоротливый.
- А ещё мы в пятнадцать лет ловили голыми руками рыбу, - шедший ко входу парень загибал пальцы, - догоняли кролика и убили десять, нет пятнадцать, да нет же - двадцать порождений Бездны. А ещё мы научились так выдумывать, что не остановимся до сих пор.
- Я тебя мало стукнул? - осведомился Тарт, откуда-то со стороны кухни. - Если я стар, то это ещё не значит, что слух начал меня подводить. И да, я к тому времени успел прикончить три десятка этих мерзких тварей.
Турнох остановился, посмотрел на портрет на портрет старейшины Марма и пожал плечами. Старейшина сделал вид, будто ничего не заметил. Да и то, ему ли, с его-то заслугами, обращать внимание на всяких неудачников, которые и Защитниками никогда не станут. Да что там, три года тяжёлых выматывающих тренировок не помогли парню преодолеть Поле испытаний. Видимо, способность быть Защитником - это не только возможность видеть уязвимые места порождений Бездны, но и что-то ещё, делающее учеников более сильными, ловкими и выносливыми.
Такими, каким Турнох никогда не станет.
И никогда не сможет отомстить за смерть семьи.
От всего этого, от грустных мыслей и не менее печальных перспектив иногда хотелось опустить руки, прекратить тренироваться и жить обычной жизнью обычного подростка: ловить рыбу, гонять с Мраком кроликов и делать вид, будто ему безумно интересно посещать учебные занятия на втором этаже домика. Там Тарт пытался преподавать математику, грамоту, историю и прочие нудные штуки, вроде химии и астрономии.
- Зачем мне это надо? - ворчал Турнох, потирая шею, постоянно страдающую от поучений строгого учителя. - К чему мне эти кислоты, да щёлочи? И чем мне поможет то, что звёзды не прибиты к небосклону, а висят себе где-то далеко-далеко?
- Сделают тебя менее безграмотной бестолочью, - Тарт уже успел расставить на большом прямоугольном столе чашки с бульоном и тарелки с кашей и мясом. - А там, глядишь, ещё для чего пригодятся - жизнь большая и что в ней приключится, знает одно Веретено. Садись и ешь.
Нетрудно было догадаться, что прежде за столом сидело куда больше народу - зачем столько места для двоих или одного? Вот и ряд стульев у стены говорил о том же. Однако же сейчас в кухне трапезничали двое. Ну, или трое, если посчитать и Мрака, который торопливо опорожнял большую миску.
Разговоры за едой строго не приветствовались, поэтому Турнох черпал жирный бульон и задумчиво глядел в окно. Со второго этажа можно было рассмотреть и лес, и реку, а отсюда виднелись только деревья сада, да часть ограды. На деревьях птицы перепархивали с ветку на ветку, а на ограде сидела большая потрёпанная ворона и что-то рассматривала внизу.
Болел ушибленный бок, болел пострадавший загривок и до сих пор в мышцах ног точно засели крохотные иголки. Кроме того, от сытной пищи начинало клонить в сон. Неудивительно, если учесть, что старик поднимался ещё до рассвета и почти тотчас будил парня. Они бежали к реке, там купались в холодной воде и торопились обратно, чтобы проделать комплекс упражнений.
К этому времени всходило солнце и наступлю пора завтрака. А вот после завтрака шло самое нелюбимое Турнохом время: занятия в саду с огородом и учёба. Иногда Тарт умудрялся сочетать одно с другим и тогда хотелось бежать, куда глаза глядят и прятаться, чтобы не нашёл строгий учитель. К сожалению, здесь не было возможности удрать, как в детстве, да и смысл: всё равно найдут и заставят учить. Хоть и до поздней ночи, если потребуется.
Когда Турнох выпрашивал у Тарта разрешения тренироваться, как старик учил молодых Защитников, то надеялся, что с началом тренировок остальные нагрузки хоть немного да уменьшатся. Ничего подобного! Напротив, если Тарт оставался недоволен результатами обучения, то мог в качестве наказания провести дополнительный урок по математике.
- Возможно, нам действительно стоит прекратить? - внезапно спросил Тарт, нарушая собственный запрет. - Ведь не получается же. Я мог упорствовать прежде, когда в этом имелся смысл, но сейчас...Три года - это очень много. Да, в пятнадцать лет я уничтожил лишь одно порождение, но это огромная разница между тем, чему научился ты и основами умений Защитников.
Турнох едва не вцепился зубами в деревянную ложку и ощутил, как слёзы выступили на глазах. Поднял голову и злобно уставился на соседа по столу. Тот смотрел на парня с улыбкой. В усмешке не было издевательства или укора, скорее некая жалость.
- Нет, - отрезал Турнох и булькнул бульоном. - Нет!
Старик пожал плечами и тоже вернулся к еде. Однако в его губах улыбка точно задержалась. Но жалости в ней больше не было.
До конца трапезы они больше не перемолвились ни словом, а после Тарт повёл парня во двор и дальше - в сад. Здесь, между яблонями и грушами, находилась небольшая площадка, посреди которой стоял шест с маленьким деревянным пятаком наверху. Вокруг шеста - песок. На нём ещё оставался след, точно кто-то упал сверху. Так оно и было, вчера, когда Турнох задремал во время упражнения в концентрации. Упал парень, правда, не сам - ему помогла палка в руках взбешённого Тарта. Тот подошёл к ученику и некоторое время недоуменно прислушивался к странным звукам, которые тот издаёт, а после решительно сдёрнул на песок.\
Турнох взялся рукой за пятак, но его спутник отрицательно покачал головой.
- Нет, - сказал старик. - Делай всё правильно, уж если решил не сдаваться.
Турнох отступил и угрюмо взглянул на шест. Место для концентрации располагалось аккурат напротив глаза парня и запрыгнуть туда с первого раза получалось далеко не всегда. Как его учили: представить, будто тело наполняет тёплый воздух, стремящийся вверх, глубоко вздохнуть, выдохнуть и...
- Смешно, - констатировал Тарт, глядя на ученика, трущего лоб. - Будь ты Защитником, как поступил бы в бою? Попросил тварь подождать, пока получится? Пойми, настоящий Защитник не имеет права на ошибку, даже крохотную. Любая оплошность - неминуемая смерть. Ты не представляешь, как повезло, что ты никогда не станешь Защитником.
Турнох закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул через крепко сцепленные зубы. Почему старик постоянно напоминает про это? Сам же говорил, что во время боя Защитник должен быть абсолютно спокоен, так зачем бросать подобные больно ранящие фразы? Или это действительно потому, что Турноху никогда даже не приблизиться к возможностям Защитников?
То ли всхлипнув, то ли хрюкнув, парень в один прыжок оказался на деревянном пятачке...чтобы немедленно слететь с него, уклоняясь от удара палки.
- Что? - спросил Турнох, недоумевающе глядя на Тарта. - Что опять не так?
- Что должен чувствовать Защитник, во время боя?
- Это - не бой!
Любое действие должно быть для Защитника, как бой. В любой ситуации Защитник должен быть готов к бою.
- Я - не Защитник и никогда им не стану!
- Но ты очень хочешь им стать, - Тарт постукивал посохом по земле. - Поэтому: что должен чувствовать Защитник во время боя? Ярость, злость, бешенство? Да, согласен, это - сильные чувства и они способны прибавить сил и помочь во время сражения, но если их использовать постоянно, рано или поздно они разрушат человека изнутри, превратят его в бездушный инструмент для убийств. И чем мы тогда будем лучше, чем порождения Бездны? Почему, по-твоему, я изгнал в своё время Манса? Да, у него получалось, иногда даже лучше, чем у всех остальных, но в нём всегда просто кипела дикая неуправляемая злоба.
- Во время боя Защитник должен быть спокоен и сосредоточен. Обязан видеть поле сражения целиком и вовремя реагировать на возможную опасность.
- Ну? - Тарт указал посохом на шест.
Получилось со второго раза, но старик не ругался, а лишь дал совет, когда именно требуется резко выдохнуть, чтобы выше взлететь во время прыжка. И вот это тоже: почему бы не рассказать всё и сразу? Почему некоторые советы Турнох получает после долгих неудачных попыток?
Парень медленно устроился на крохотной площадке: сложил ноги под собой и опустил ладони на колени. Поначалу эта поза, да ещё и на крохотном пятачке для концентрации казалась ему жутко неудобной, но теперь он привык и уже не падал вниз, как это частенько бывало прежде. Осталось закрыть глаза и постараться представить собственное тело со стороны.
Почему-то сегодня получалось плохо: вместо картинки сидящего подростка перед глазами бурлило облачное море, пронизанное нитями молний и полыхающее алыми пятнами. Турнох недовольно зашипел и открыл глаза: сад, птички, спокойствие. Повертел головой: он остался один, старик ушёл. Ладно, попытаемся ещё раз.
И вновь - багровые тучи и молнии, которых стало ещё больше, так что все грозовые облака казались пойманными в синюю ослепительную сеть. Так ещё ни разу не было и все попытки отогнать непонятное видение окончились провалом. Чертыхнувшись, парень открыл глаза и некоторое время сидел, размышляя: что происходит? Вспенилось, как один раз Тарт сказал: Если не можешь чему-то сопротивляться, попробуй поддаться. А соединившись с этим, попробуй понять, как бороться. Турнох тут же спросил: работает ли это с порождениями Бездны, за что немедленно схлопотал по шее.
- Влившись в Бездну, ты уже не сможешь бороться, - пояснил старик. - Потому, как станешь её частью. Я тебе толкую о природе: наводнения, ураганы, да мало ли что ещё. Согнувшаяся травинка выживает, а мощное дерево ломает штормом. Да я тебе об этом уже говорил.
Итак, Турнох вновь закрыл глаза.
Он даже не успел сообразить, что происходит, как оказался ослеплён ярчайшей вспышкой. Такое ощущение, будто молния ударила прямиком в него, обожгла лицо и заставила каждую волосинку на теле встать дыбом. Турнох хотел закричать от боли и открыть глаза, но не смог сделать ни того, ни другого. Тело превратилось в неподвижное изваяние, наполненное холодом, словно парень стал тем снежным чучелом, которое дети лепят с наступлением холодов.
Яркие вспышки мало-помалу исчезали, так что стало понятно, сейчас Турнох находится на верхушке высокой горы. Или не горы, но чего-то, на уровне облаков. Отсюда земля казалась той рельефной картой, которую старый Тарт любил изучать в своём кабинете: крохотные речки, между игрушечных холмов и озёра, похожие на дождевые лужи.
Часть всего этого освещали лучи светила, и земля выглядела красиво и празднично, как костюм, который одевают на праздник. Дальше становилось хуже: на холмах и реках лежала смутная тень, точно туман, самого неприятного вида. Но и это оказалось не самым страшным. Тьма, полностью покрывала большую часть "карты", которую видел Турнох. И не просто покрывала, а мало-помалу двигалась всё дальше, захватывая всё новые участки.
И каким-то образом Турнох чувствовал это. Так, словно кто-то всё глубже окунал его руку в кипяток: боль становилась всё сильнее и сильнее, пока парень не вскрикнул.
- Не надо! - голос Таллиха. - Перестаньте его мучить.
- Мы тут не при чём, - рассмеялась женщина и перед глазами Турноха промелькнуло что-то яркое и цветастое. Запахло ягодами. - Это - он сам, его собственное желание.
Турнох не мог понять, что происходит. Где он? Почему он слышит голос давно погибшего брата? Что это за женщина? И эта боль...
- Закрой глаза, - он послушно выполнил то, что говорила незнакомка и бол тут же уменьшилась. - Мальчик, ты должен понять одну вещь: тебе никогда не стать Защитником. Все твои попытки не приведут ни к чему хорошему. Возможно даже к твоей смерти.
- Это -неправда! - он вновь открыл глаза и едва не закричал, настолько сильной оказалась боль. - Неправда! У меня всё получится!
Из мрака над землёй поднялась чёрная фигура. Точно объёмная тень с пылающими красным глазами. Тень смотрела на Турноха и приближалась к нему. Протянула когтистую лапу и наткнулась на границу света и темноты. Нажала и когти мало-помалу начали проникать на светлую сторону. Ещё немного и монстр доберётся до парня. Сквозь терзающую тело боль, Турнох ощутил дикий ужас: тень страшила его, словно это было нечто, самое жуткое на свете.
- Остановитесь! - вновь голос Таллиха. - Вы, все, оставьте его в покое!
Что-то схватило парня за шкирку и выдернуло из кошмара...в обычный солнечный день, домашний сад и площадку для концентрации. Над Турнохом стоял Тарт и сумрачно смотрел на него.
- Что, - парень поперхнулся и сделал попытку встать. Дрожащая рука скользнула по земле и Турнох вновь упал на спину. Тарт протянул ему руку. - Что случилось?
- Ты уснул, - угрюмо сказал старик и поднял ученика. Морщины вокруг глаз Тарта стали как-то глубже, а сами глаза - темнее. - Думаю, на некоторое время на стоит прекратить упражнения по концентрации, иначе ты в один прекрасный момент сломаешь себе шею.
- Но я не спал, - возразил Турнох, впрочем, без уверенности. - Тут что-то странное...
Парень пересказал свои видения, до сих пор ощущая ужас перед страшной тенью. Старик внимательно выслушал рассказ, но при этом смотрел себе под ноги и непрерывно постукивал посохом о землю. Потом поднял голову к небу и воткнул конец посоха в землю с такой силой, что палка погрузилась в утоптанную почву.
- И что это значит? - спросил Турнох.
- Сон, я же сказал - сон, - старик выдернул посох из земли и ткнул в сторону дома. - Иди. И да, как и сказал, занятия по концентрации я временно отменяю. Поработаем над равновесием по-другому, я покажу, как.
- Но, - начал Турнох, но старик скорчил такую жуткую физиономию, что парень едва не бегом направился к дому.
Когда ученик исчез из виду, старик подошёл к шесту концентрации и угрюмо уставился на него. Потом морщинистое лицо исказила гримаса ярости и одним ударом посоха, Тарт переломил шест.