События, описанные в предыдущей главе, привели к парадоксальным изменениям в Римской Империи. С одной стороны, категорический отказ евреев признать императора божеством и поставить его изображение в Иерусалимском Храме было расценено народом Рима как неуважение к Римской Империи и к её традициям. Римляне, будучи закоренелыми язычниками, не были в состоянии осознать саму идею монотеизма, не говоря уже об одной из её главных составляющих - Декалоге, как главной вехи духовной жизни. По этой причине иудейская религия была непонятна римлянам, она казалась им примитивной и вызывала совершенное неприятие, а порой и жуткую ненависть. Евреи, даже те, что постоянно проживали в Риме, не принимали участия в языческих празднествах, вакханалиях, безумных оргиях; они не отдавали своих детей в гимнастические школы, именуемые палестрами, и даже не интересовались олимпийскими играми. Культ тела не имел значение в иудаизме, в котором преобладал культ духовности и постоянного исполнения Заветов Бога .В Римской Империи слово еврей стало практически словом нарицательным. Евреев осмеивали повсюду, где только могли - в театрах, на улицах, в литературе. Гнусностям и небылицам о евреях, имевшим широкое хождение, не было конца. Даже такой серьёзный римский историк Тацит (55-120гг.), использовав сочинения Апиона и других греческих авторов, утверждал, что евреи порождают проказу и поклоняются ослиной голове. Справедливости ради следует сказать, что писал он об этом позже описываемых событий, но общий характер отношений к евреям не менялся на протяжении длительного времени.
С другой стороны, вдумчивые и просвещённые люди Рима, анализируя и сравнивая политеизм и иудаизм, стали приходить к выводу, прямо противоположному мнению толпы. Интерес к иудаизму во всех концах Римской Империи наблюдался повсеместно, особенно там, где проживало достаточно большое количество евреев. Прибавило популярности иудаизму и то, что ради выполнения Заветов своего Бога, евреи решились на открытое сопротивление императору Рима и римской армии, заведомо понимая, что идут на смерть ради принципов исповедуемой ими религии.
В самом Риме было много сабинян, не принявших иудаизм формально, но довольно ревностно соблюдавших все его основные положения, В числе интересовавшихся иудаизмом были и весьма высокопоставленные римляне. Поппея Сабина (30-65гг.), будущая императрица Рима очень интересовалась иудаизмом и покровительствовала евреям. В 62-ом году она встречалась с Иосифом бен Матитьяху, ставшим впоследствии Иосифом Флавием, и помогла ему освободить из римской тюрьмы иудейских первосвященников.
В 45-ом году иудаизм приняла царица Адиабены Елена и её сын Изат. Позднее все их домочадцы и большое количество придворных приняло иудаизм. Несколько позже Изат, к тому времени ставший царём и Елена избавили от голода жителей Иудеи, закупив для них продовольствие на очень большую сумму. Царица Елена подарила Иерусалимскому Храму Громадный светильник из золота, поставленный над Двиром (Святая Святых Храма). Елена и Изат похоронены в Иерусалиме, захоронение известно и по сегодняшний день, называется оно "Гробница Царей".Вышеперечисленные случаи наиболее известны, их было намного больше в самом Риме: не зря философ Сенека, бывший воспитателем молодого Нерона, выразился так : " Victi victoribus leges dederunt"( Побеждённые дали законы победителям ).
После погромов в Александрии многие евреи, поняв, что спокойной жизни, благодаря египтянам и грекам, не стоит ожидать, начали перебираться на историческую родину. Ближайшим портом на Земле Израиля был город Иоппия (ныне город Яффа, означающая в переводе с арамейского и иврита- красивая). Город известен с 18-ого века до новой эры, неоднократно упоминается в Танахе. Здесь Ноам (Ной) построил свой ковчеги и отплыл в море; именно из Яффы отправился в путь пророк Иона. Путешествие из Александрии в Яффу считалось самым безопасным плаванием в Средиземном море, поскольку плыли вдоль берега Синайского полуострова. Уцелевшие евреи Александрии, собрав те немногие средства, что удалось сохранить от погромщиков, спешили перебраться на землю предков, чтобы начать всё сначала.
Руководство Иерусалимской общины не могло оставить без внимания это переселение и приняло решение направить кого-то из руководства в Яффу встретить людей и помочь им освоиться. Во главе общины стояло 3 человека: Яков, брат Иешуа, Шимон (Пётр) и Йоханан (Иоанн), бывший любимым учеником Иешуа. Яков не покидал Иерусалим вплоть до своей мученической кончины в 62 году, Йоханан в силу своей молодости был не способен принимать ответственные решения. Оставался один Шимон, и он отправился в Яффу. Произошло это в 40-ом году, то есть после того как Шимон в 39-ом году две недели тесно общался с Шаулем, рассказывая тому об Иешуа, а Шауль, в свою очередь, поведал Шимону историю своего якобы "обращения".
Шимон отправился в Яффу через Лидду (ныне Лод), Лука упоминает об излечении Шимоном в Лиде человека по имени Еней от расслабленности.
Еврейская община Яффы, составлявшая большинство в городе, понимала, что прибытие большого количества неимущих людей в город может привести к ненужным эксцессам. По этой причине была задействована благотворительная организация, возглавляла которую женщина по имени Тавифа, что означает в переводе с иврита - Серна. Тавифа была довольно зажиточной женщиной и, скорее всего, бездетной. Достаток свой она тратила на благотворительные дела, помимо этого она организовала незамужних женщин Яффы для изготовления одежды обездоленным и неимущим людям. Одежда в то время стоила баснословно дорого, так как всё изготавливалось вручную и индивидуально.
В "Деяниях Апостолов" Лука написал, что Тавифа умерла как раз в то время, когда Шимон находился в Лиде. За ним послали, и он поспешил придти. Расстояние от Лода до Яффы около 15-ти километров, то есть за полтора дня пути можно было бы придти в Лод и добраться до Яффы.Лука написал ,что Шимон воскресил Тавифу и благодаря этому "многие уверовали в Господа" гл.9ст.42. Этому можно было бы поверить, если бы не один известный факт из жизни иудеев, который Лука не будучи евреем не знал. Тело, не имеющее следов насильственной смерти, по еврейским законам должно быть предано земле до захода солнца. Так что Шимон в лучшем случае мог посетить только могилу Тавифы. Луке, писавшему книгу для римлян очень хотелось, чтобы не только Иешуа мог оживлять умерших, но и люди, считавшиеся его учениками, должны бы по мысли автора обладать тем же даром. Помимо еврейских обычаев и недобросовестности Луки в изложении истории, есть ещё один факт, указывающий на то, что Лука попросту позаимствовал эту историю у Марка, автора первого Евангелия. Речь шла о воскрешении дочери Иаира, причём, по словам самого Иешуа, он считал, что девица двенадцати лет очень глубоко заснула. История эта слово в слово была вставлена потом и в Евангелие от Матфея.(Гл. 9.ст.25) Cходство прослеживается даже в обращении Иешуа и Шимона, единственное различие что у Марка Иешуа говорит "Талифа куми" ( девица встань), а Шимон говорит "Тавифа куми". В Евангелиях от Марка и Матфея упоминается только одно" воскрешение", Лука же добавляет ещё одно- воскрешение сына вдовы из города Наина. Все эти воскрешения были необходимы для убеждения неофитов в том, что и они после смерти могут воскреснуть, как и все воскрешённые упомянутые выше. Но, к сожалению человеческому, как ни хочется верить в чудеса, смерть данного физического тела явление окончательное. Если человек умер, то это конец существования данной личности, как сочетания души, интеллекта и тела. Интеллект и плоть ( тело) материальны и они возвращаются в прах, откуда и были взяты Богом при создании первого человека. А вот душа остаётся вечно живой, поскольку это Божье дыхание, и она переходит впоследствии от тела к телу.
Оплакав праведную женщину, Шимон поселился в доме своего тёзки Шимона, кожевника по специальности, вынужденного из-за специфики своего ремесла жить за городом. Днями Шимон (Петр) был занят в городе Яффе, пытаясь организовать помощь в питании, размещении и устройстве вновь прибывающим из Александрии. Молва о нём, как о порядочном и сердобольном иудее, быстро распространилась по побережью и донеслась до Кейсарии. Лука рассказывает о центурионе (сотнике) по имени Корнилий, италийце и обладателе римского гражданства. Корнилий командовал италийской когортой, что соответствовало должности командира полка. Обычно центурионы назначались из ветеранов солдат не аристократического круга. По всей вероятности, Корнилий разуверился в политеизме и послал за Шимоном, чтобы тот наставил его в иудаизме. В этом месте Лука противоречит сам себе. В Кейсарии находился Дьякон Филипп, способный окрестить Корнилия, если бы он захотел перейти в христианство, по выражению самого Луки. Но Корнилий интересовался иудаизмом и поэтому он хотел увидеться с Шимоном. Вполне возможно, что немалую роль в желании принять иудаизм сыграл тот факт, что десятки тысяч евреев были готовы пойти на смерть, но не допустить осквернения Иерусалимского Храма. Уж кому, как не старому солдату, а центурионом не назначали того, кому не исполнилось 30-ть лет, знать цену подобной самоотверженности и веры. Весьма немногие из римлян были бы готовы пойти на смерть за своих богов. По этой причине Корнилий и послал солдата и двух своих слуг за Шимоном, здраво рассудив, что человек, о котором он слышал много хорошего и который столько делает для своих собратьев по вере, вполне достоин того, чтобы приобщить его к новой религии. По всей вероятности Корнилий что-то знал об единобожии, о моральной стороне иудаизма, заключённой в Декалоге, Но он совершенно не разбирался в таких вещах, как Союз с Богом, символом которого является обрезание; не разбирался в кашруте, не знал о таких вещах как чистота и нечистота ритуальная и массе других вещей, которые формируют непосредственно религию.
Задачей Шимона, как человека соблюдающего традиции и ритуалы иудаизма, было, познакомившись с будущими неофитами, рассказать им обо всех требованиях иудаизма. И только в том случае, если трудности и требования религии не пугают претендента, то учитель, а Шимон выступал именно в той роли, каковую играл для него и его товарищей по общине сам Иешуа, должен был начать методичное обучение. Причём задача Иешуа была значительно более лёгкой, все его ученики, впоследствии названные апостолами, были верующими иудеями, как и он сам, и в той или иной степени знали Закон Моисея и требования иудаизма.
Шимон же поступил иначе. Он сделал то, что было категорически запрещено делать верующему еврею: он не только общался с иноверцами в их доме, он сидел с ними за одним столом и вкушал их пищу, категорически запрещённую иудею по причине её некошерности. Тем самым Шимон не только нарушил основные принципы иудаизма, но он презрел прямой запрет своего учителя Иешуа - не ходить к язычникам.
Обряд крещения, описанный Лукой в " Деянии Апостолов", не может сотворить из язычника-политеиста верующего в Единого Бога монотеиста, точно также как невозможно человеку, не знающему таблицу умножения, объяснить алгебру и тригонометрию. Никакое окунание в воду не в состоянии изменить образ мышления человека, сделать его поведение соответствующим нормам морали, а его самого высоконравственным и глубоко верующим в Единого Бога человеком. На это уходят годы работы, как со стороны Учителя, так и со стороны ученика. Как видно из Евангелий. определённо подвергшихся более позднему редактированию, даже Иешуа, несмотря на свой авторитет и безусловную любовь со стороны учеников, занимался несколько лет религиозным воспитанием своих подопечных. Причём, как следует из поступка одного из первых своих учеников, даже он не добился особого успеха, хотя красной нитью у него проходит мысль о том, что исполнение Закона Божьего является первоначальным и обязательным условием для дальнейшего восприятия его идей.
Шимон опять нарушил указания своего учителя. Не в первый и не в последний раз он предал его идеи и указания. НЕ в силу нелюбви к учителю; он обожал Иешуа настолько, что даже устроил скандал, приревновав к Мирьям (Марии) из Магдалы (ныне Мигдаль). Он самым внимательным образом слушал его рассказы и притчи, правда, задавая порой очень наивные вопросы, Конечно, и он и Йоханан были людьми малоискушёнными и малообразованными, "некнижными "по определению Синедриона. Шимону была присуща смелость в поступках; но что стоит она ,смелость, без знания, опыта и, самое главное, без опытного наставника, каковым был Иешуа.У евангелистов была сложная задача: кого оставить для продолжения как бы дела Иешуа, после его ухода. Первым Евангелием было Евангелие от Марка, бывшего секретарём у Шимона, но не знавшего Иешуа лично. Практически всё Евангелие основывается на рассказах Шимона и откровениях Павла. Из 660 -ти стихов Евангелия от Марка, 600(!) использовано в Евангелии от Матфея и 350 в Евангелии от Луки. Марк писал своё Евангелие на греческом языке. Прозвище Кифа (камень на иврите) перевёл на греческий язык, получилось имя Пётр. Но даже в весьма приукрашенном виде личность Петра ни по каким угодно параметрам не подходит на основание для построения какого либо серьёзного дела, не говоря уже об идеологическом учении. Вообще говорить о человеке, не умеющем писать, как о создателе церкви, то есть религии, можно только рассчитывая на совсем наивных людей. И сделано было это с весьма определённой целью : скрыть того кто стоял у истоков создания того учения, что сегодня называется христианством, о Павле.
Спустя почти 2000 лет сложно установить, что именно руководило Шимоном, когда он решился на визит к Корнилию. Ему, безусловно, было лестно, что имя его известно настолько, что сотник, а это был довольно высокий пост в римской армии, обратился именно к нему. Вполне возможно, что ему вскружили голову рассказы о Шауле, который вёл миссионерскую в Сирии. Вполне возможно, что он посчитал требование Иешуа идти
" только к погибшим овцам дома Израилева " (Матфей 15:24) несколько устаревшим, и считал, что возможно обращение и язычников. Учитывая все поступки Шимона, можно со всей определённостью сказать, что он впал в грех тщеславия. К нему, рыбаку и сыну простого рыбака, обратился римский офицер, желающий приобщиться к иудаизму. И обратился римлянин к нему, а не к другому учителю и знатоку Торы. Для того, чтобы не возгордиться и не нарушить все барьеры. отделяющие истинно верующего еврея от человека, которому приятна известность, необходимо было обладать Характером. А его то как раз у Шимона и не было, вернее он был, но стержневые черты его были значительно более гибкими и противоречивыми. Такие люди способны и на подвиги во имя кого- то или чего-то, но способны и предать и переменить мнение своё тотчас на прямо противоположное. Причём рассудок у таких людей играет очень незначительную роль в жизни; они практически не способны к самоанализу. Шимону даже в голову не пришла мысль, что своим поступком он совершает самое чёрное предательство по отношению к памяти Иешуа.
Трёхкратное отречение если и нельзя простить, то можно как-то понять и объяснить страхом за свою жизнь- всё живое стремится к выживанию. Можно попытаться найти оправдание и его сну во время так называемого "моления о чаше" - это могла быть обычная человеческая усталость; ведь как не старалась христианская церковь за 2000 лет придать апостолам почти божественные признаки, в принципе, это были самые обычные люди. Но поступок, совершённый Шимоном в Кейсарии, ничем кроме желания самоутвердиться, стать вровень с таким учёным книжником как Шауль, нельзя. То, что это совершалось Шимоном вполне сознательно, а не в порыве какого-то необъяснимого религиозного экстаза , доказывает его " домашняя заготовка".. Он понимал, что его товарищи по Иерусалимской общине будут осуждать его не только за общение с язычниками, но и за посещение их дома и за совместную с ними некошерную трапезу. И Шимон вспомнил рассказ Шауляя о внезапном появлении Иешуа на пути в Дамаск. И у Шимона по аналогии возникает рассказ о видении спускаемого с неба полотна и, якобы, повелении Бога есть всё, что Бог очистил. Для большей убедительности Шимону это привиделось трижды (Деяния Апостолов гл.10 ст. 10-16). И уж для полной убедительности перед центурионом Корнилием возникает ангел и велит призвать именно Шимона для знакомства с иудаизмом.
Рассказ этот не выдерживает никакой критики. Если Бог дал указание не употреблять в пищу " нечистых животных", то эти животные по ряду всяких причине пригодны в пищу людям, придерживающимся законов кашрута, то есть верующим иудеям, каковым являлся и Шимон. Бог не человек и изменять законы, установленные им самим, не может, и не будет делать этого.Так что придумка эта останется на совести Петра (Шимона). Для людей того времени, наивных и верящих в то, что Бог регулирует каждый человеческий шаг, всё это было приемлемой отговоркой. Впоследствии приём с появлением ангела использовали "соавторы" Евангелия от Матфея, вставившие стихи с 18-ого по 24-ый первой главы, повествующие о непорочном зачатии и появлении ангела, Божьего посланца к Иосифу, мужу Марии, матери Иешуа. Если приглядеться внимательно, то даже не очень искушённый читатель заметит, что стихи с 18 по 24 стилистически выпадают из общего стиля первой главы даже в переводе на русский язык. Евангелие от Матфея появилось после Евангелия от Марка; в него вошло 90% стихов Марка, но там ни слова нет ни о непорочном зачатии, ни о появлении ангела.
Затем этот же приём с ангелом использует Лука в своём Евангелии, вышедшим последним из всех синоптических Евангелий. У него ангел появляется не только перед Мирьям (Марией), чтобы сообщить ей о том, что ей предстоит понести от самого бога, но ангел появляется и перед двоюродной сестрой Мирьям Елизаветой и Захарием, будущими родителями Йоханана ха Матбиля (Иоанна Крестителя).
Приём с ангелом был очень удобен и впоследствии широко использовался. Петру, таким образом удалось избежать серьёзной критики со стороны своих товарищей по общине. Если бы об этом узнало храмовое начальство, то скорее всего для Шимона могли бы закрыть двери Иерусалимского Храма.
Лука в главе 10-ой Деяний Апостолов ни единым звуком не упоминает о дьяконе Филиппе, проживавшем в указанное время в Кейсарии. Шимон с ним там не встречался, хотя незадолго перед этим они вместе были в Самарии. Филипп не вернулся в Иерусалим и Шимон не встретился с ним, будучи в Кейсарии - эти два факта можно объяснить только одним: в Самарии Филипп сотворил что-то такое, за что Шимон отругал его и запретил даже появляться в Иерусалиме, что, кстати, Филипп и выполнил.
Шимон своим поведением в Кейсарии ещё раз доказал свою безинициативность, неумение решать сложные вопросы идеологии и отношения иудаизма с остальным миром. Он, проучившийся почти два года у Иешуа, и после его ухода будучи одним из руководителей Иерусалимской общины, так и не понял, почему Иешуа настаивал прежде всего на выполнении законов иудаизма и почему надо было идти прежде всего к "погибшим овцам дома Израилева. "Если бы Шимон читал пророка Исайю, как это делал Иешуа во время учёбы в Кумранской общине, то он бы знал, что только после того, как весь народ еврейский начнёт исполнять в полном объёме Закон Божий, то только тогда он (еврейский народ) станет примером для всех народов мира и остальные народы придут к Богу через еврейский народ.
Но Шимон отбрасывает в сторону то, чего он не понимает; он человек простой с примитивным восприятием жизни, он привык всё упрощать. Марк очень чётко подчёркивает эту черту Шимона в своём Евангелии, когда Иешуа заявил, что Сыну Человеческому предстоит пострадать.
"32 И говорил о сём открыто. Но Пётр, отозвав его, начал прекословить Ему.
33 Он же, обратившись и взглянув на учеников Своих, воспретил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана. Потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое"глава 8 стихи32,33.Это характеризует Шимона не только в этом эпизоде, это его жизненное кредо.