"Здравствуй, я! Опять влипла в историю - мне, кажется, стало скучно жить спокойно. Бабушка называла это состояние так: "искать приключение на свою задницу". Хотя я ничего не искала - приключения стали сами находить меня.
А начиналось всё так прекрасно: три дня назад мне выдали новый скелет. Не пугайся, друг мой дневник: мой собственный скелет остался там, где и был - в моём теле. Но в кабинет биологии директор заказывал плакаты, приборы и, расщедрившись, заказал новый скелет: школу ждёт серьёзная проверка. Скелет был совершенно удивительным - креативным и гламурным. Тот гипсовый, тысяча девятьсот шестидесятого года от роду, что стоит у меня в школьном шкафу и на который всегда посягают мои ученики, новому и в подмётки не годился. Старый Гоша, как я называла костлявый экспонат, достался мне от прежней хозяйки кабинета, Раисы Игнатьевны, давно ушедшей на пенсию. Новый скелет был даже и не скелетом вовсе - он
выглядел как обычный мальчик: смешная физиономия, руки, ноги. Вся фишка в том, что этот образец был сделан из прекрасной, лёгкой пластмассы и силикона, к тому же разбирался на части, обнажая, непосредственно, сам скелет: сначала нужно было
снять мышцы, потом органы: сердце, почки, печень, лёгкие и прочее. И только потом скелет оставался во всей своей красе.
Я ужасно обрадовалась такому подарку, но перед директором встал вопрос - куда
девать старый? Гошу, было, безусловно, жаль, хотя наш школьный психолог считает, что впечатлительным детям вообще нельзя показывать скелет и то, что плавает у меня в банках в формалине.
У меня на самом деле был случай: мы изучали строение тела и одна впечатлительная девочка чуть не потеряла сознание, когда я вынесла Гошу из запертого шкафа. Потом выяснилось, что она часто смотрела ужастики про вампиров, скелетов и других монстров и когда увидела, так сказать, "живой" скелет - тут ей плохо и стало: ожившая реальность, понимаешь ли.
Теперь о главном. Когда я выходила замуж, то даже не подозревала, какой "замечательный" подарок я получу к свадьбе и на всю жизнь. Совершенно бесплатно, даром, я получила свою свекровь. В те далекие годы я не совсем понимала, что это такое. Да, мне рассказывали кое-что об этих жутких особях, но те рассказы, которые я слышала от подруг и знакомых, рядом не стояли с тем, что приобрела я в качестве свадебного подарка. Маленькая, сухая, подозрительная - она всегда казалась мне старой. Может, потому что она носила гулю на голове, а возможно, из-за длинной юбки, какие носят прожжённые сектантки. Маленькая злобная фурия - окрестила я ее сразу, и было за что.
Первые два года мы с мужем жили у нее в доме, и именно тогда я поняла про себя, что я полное ничтожество. Даже яичницу жарила не так, как ей было нужно. Да что там жарила - яйца варить не умела! Она любила на завтрак съедать два яйца в мешочек. Если честно, яйца в мешочек - не моё любимое блюдо. К тому же я думала, что столько яиц, сколько съедала Галина Петровна, есть вредно. Как-то об этом заикнувшись, я получила предельно короткий ответ: "Не дождёсси! Я ещё тебя переживу". Со временем я поверила свекрови, поскольку эту заразу никакая другая зараза не брала. Сейчас я думаю, что, может, именно в "мешочке" дело?
Представь себе: мы все слегли с гриппом. Двухмесячная Катька заболела так, что пришлось вызывать скорую. Я валялась с температурой, мой муж - её сын, слёг, а ей хоть бы что! Носится, как лошадь, и орёт, что это я из школы домой заразу притащила.
Так и орала: "Вон, Верка, Лилькина невестка, с фабрики консервов напёрла! А Ильиничны невестка, Наташка, пробирок целу кучу нанесла. У Василисы
невестка вообще умница - в мясном отделе работает. А с тебя какой прок? Только заразу со своей школы и тащишь в дом! Голытьба!" Можно подумать, она сама не голытьба и родила ни много ни мало самого принца Монако!
Или ещё. У неё есть дурная привычка залезать в мой шкаф. Скажи, что может быть интересного в моём шкафу? Сначала я подумала, что она меряет мои вещи. Но у нас размеры разные, да и всё всегда лежало на своих местах. Я пыталась ее подловить, но
у меня плохо получалось: поймать и уличить "маму" Галю не было никакой возможности. Доказать я ничего не могла, и только моё тонкое чутьё улавливало
присутствовало ее проворных, маленьких ручек на моих полках. Когда я сказала об этом мужу, он посмеялся и сказал, что одной из нас нужно лечиться и что он даже знает, кому именно. Не то чтобы он обожал свою мать, совсем нет. Но в наших стычках он всегда принимал мамину сторону. Раньше я ужасно от этого страдала, но потом стала мстить по-мелкому.
Я научила кота писать в ее тапочки - нужно было
пару раз макнуть ее старые тапки в кошачий туалет - вуаля! Дело сделано! Она нещадно лупила своего бедного кота этими тапочками, потом вымачивала их в хлорке, потом покупала новые, и так продолжалось несколько месяцев, пока коту не надоела такая
несправедливость и он не удрал из дома.
Потом я нашла ещё один способ, как отомстить свекрови за свою поруганную молодость. У нас были разные холодильники и разная посуда. Она готовила себе сама, ибо не могла или не хотела есть пищу, приготовленную мной. Ей казалось, что я недостаточно тщательно мою посуду и делаю это специально, чтобы она "отравилась продуктами гниения от пищи, что остаётся в тарелках после моего мытья"...
Короче говоря, у нас было раздельное питание. Я совершенно ненавязчиво капнула ей в чайник несколько капель "Тройного одеколона", который она держала для растирок своих конечностей. Этот запах преследует меня до сих пор, поскольку как только начиналась пора дождей, у этой несчастной начинали болеть суставы, и она тут же делала себе компрессы с "Тройным одеколоном". Я предлагала водку, но свекровь отказывалась принимать из моих рук даже водку, при этом тут же обвиняла меня в потенциальном влечении к алкоголизму и табакокурению. В отрывном календаре я прочитала, что если в чайник попадёт капля одеколона, запах уже не выветрить ничем, и чайник этот можно смело выбрасывать. Я поблагодарила календарь и капнула несколько капель, чтоб уж наверняка. Так что чайники Галина Петровна выбрасывала с завидным постоянством.
Мы переехали в свою квартиру, которую мой муж получил на заводе, стремительно продвигаясь по служебной лестнице вверх: он всегда был умным и в каком-то смысле трудоголиком. Свекровь обрадовалась тому, что мы, наконец, съезжаем, и стала приходить к нам в гости. Не то чтобы она очень хотела меня видеть: просто Галина Петровна знала - ее визиты не приносят мне никакого удовольствия. Она приходила специально, чтобы меня позлить. Приходит, садится в кресло и сидит. А как только я уйду - шасть в шкаф, и ну давай там что-то искать.
Однажды за этим занятием ее застукал маленький Женька.
- Что ты там делаешь, старая ведьма? - спросил мой мальчик.
- Это ещё что такое? Засранец, какая я тебе старая ведьма? А ну признавайся, откуда набрался поганых слов? - и добрая бабуля схватила мальчишку за ухо. Женька заплакал и выдал меня с потрохами...
- Это мама говорит, когда ты уходишь: "Вот старая ведьма, опять в шкафу рылась!" А зачем ты в шкафу роешься? И доброй бабушке ничего не оставалось сказать
кроме как:
- А порядок навожу! Ишь, грязь развела мамаша твоя беспутная!
Когда я пришла домой, Женька с плачем кинулся ко мне и стал спрашивать, каким путём я шла с работы домой.
- Причём здесь путь, по которому я иду с работы? - не понимала я.
- Ну, ты же беспутная, мама! Идём, я тебе дорогу покажу!..
Возвращаюсь к скелету, который долгое время стоял у меня в шкафу и вдруг оказался не у дел. У меня не сразу, но созрел план. Я позвонила Трофимычу и попросила его о помощи: вечером он подъехал к школе с бинтами. Мы с ним забинтовали Гошу, чтоб не гремели гипсовые кости, и вывезли его из школы. Я принесла скелет домой, благо все сидели по своим комнатам, занимались своими делами, и никто не заметил моих манипуляций. Потихоньку разбинтовав скелет, я поставила между вешалок в
своё отделение шкафа и, сделав уроки, пошла спать. Даже я со своей неуёмной фантазией не могла рассчитывать на такой успех!
Сразу после уроков побежала домой, зная, что свекровь уже у нас. У Галины Петровна всегда были ключи от нашей квартиры: на этом настоял мой муж, и комплект ключей был преподнесён Галине Петровне в вечное пользование. Я позвонила в дверь - мне никто не ответил.
"Странно, - подумала я, - бабка должна быть дома!"
Открыв дверь своим ключом, я тихонько позвала:
- Галина Петровна! Ау! Вы где?
В ответ - немое молчание. Ее плащ висел на вешалке в коридоре, и её старая сумка лежала рядом, на стуле.
Предчувствуя что-то недоброе, я на цыпочках прошла на кухню. Петровны на кухне не было. На внезапно подкосившихся, ватных ногах я побрела в спальню. Там меня ждала картина маслом: на полу возле шкафа лежала то ли умершая, то ли находящаяся в глубоком обмороке Галина Петровна. На ней во всей своей красе лежал улыбающийся Гоша. То, что можно назвать руками, безвольно болталось по обе стороны тела почившей Галины Петровны, и создавалось впечатление, что Гоша ее обнимает. То, что можно назвать его щекой, было плотно прижато к щеке свекрови.
Я в шоке опустилась на колени и прислушалась к дыханию Галины Петровны. На секунду мне показалось, что дышал именно Гоша, и я сама чуть было не свалилась в обморок рядом с этой сладкой парочкой, но вовремя взяла себя в руки.
- Галина Петровна! Галина Петровна! - позвала я бабулю. Понимая, что переборщила с местью, дрожащей рукой я дотронулась до ее руки.
- Тёплая. Слава Богу! - пронеслось у меня в голове и тут же мозг скомандовал: "Стоп! Она ещё просто не успела остыть..."
Медлить было нельзя: я взяла себя в руки и стала набирать номер скорой помощи.
"Стоп!" - опять скомандовал мозг. "Ты им скажешь, что ты убила свою свекровь? Тебя посадят, милочка! А в тюрьме тебя просто убьют, так как почти у каждого зэка на воле осталась мать!"
"Нет!" -скомандовало сердце. "Так нельзя! Она же человек! Она бабушка твоих детей, и дети тебе никогда не простят!" Я опять стала набирать номер.
"Стоп!" - опять завопил мозг. - "Спрячь Гошу!"
Я вскочила и засунула Гошу в шкаф. Потом уверенно вызвала скорую, предварительно окропив свекровь водой. Свекровь задышала и стала тяжело садиться. Я помогла ей встать, и мы доползли до кровати. Я уложила Галину Петровну в кровать и укутала пледом.
Приехала скорая, и два дюжих молодца с чемоданчиком и носилками вошли в спальню, где, собственно, и лежала свекровь. Дальше была обычная процедура: давление, сердце, укол в вену...
- Что с ней случилось? - спросил главный.
- Не знаю, доктор. Я пришла с работы - она лежит на полу. Я скорую и вызвала. Возраст, знаете ли.
- У нее переломы были? - спросил второй.
- Да нет, а что? - я почему-то занервничала.
- Она всё время про кости говорит. Кости, кости... Может, повредила что, когда падала. Нужно везти в больницу и делать снимок.
- Нужно так нужно! - мужественно и радостно сказала я.
- Это ваша мать? - сочувственно спросил тот, что моложе, видимо, медбрат.
Я стала осторожно одевать Галину Петровну, ласково ей улыбаясь. А вдруг и правда она что-то сломала при падении. Она смотрела на меня с ненавистью и всё время повторяла "Кости, кости..."
- Ничего, мамаша, вылечат вам ваши кости. Не двигайтесь. Сейчас мы положим вас на носилки. Они развернули носилки и на "раз, два, три" перетащили на них Галину Петровну.
И тут произошло страшное. У Галины Петровны прорезался голос и она заорала:
- Не выносите меня ногами вперёд!
Врачи стали разворачивать носилки в моей не такой уж большой спальне, и один из них случайно зацепил дверки шкафа... Дверцы раскрылись, и стоявший в шкафу Гоша с шумом и гамом опять свалился на Галину Петровну...
Слава Богу, всё закончилось хорошо. Петровну подлечили и выпустили. Я не получила срок и позорный статус "свекровеубийцы". Гошу Трофимыч отвёз на свалку.
![[]](/img/m/majja_t/zdravstvuija-4/beznazwanija.jpg)