"Здравствуй, Я! Здравствуй, дорогая моя подружка! Здравствуй, Дневник, друг мой! Мы с тобой странные, правда? Всё время попадаем в какие-то истории, порой смешные, порой совершенно нелепые, но кому мы можем об этом рассказать? Разве что ты - мне, а я - тебе, что с удовольствием и делаю!
Сейчас подумала: но ведь раньше я как-то жила без тебя? И ничего, делилась с подругами наболевшим... Правда не всем и не cо всеми. Тайна рождения моего сына оставалась при мне все эти десять лет. Но, кажется, я начинаю понимать твою истинную ценность и предназначение: ты помогаешь мне познать и принять себя такой, какая я есть на самом деле. Это я только кажусь весёлой и смелой. На самом деле, во мне каким-то образом уживаются тысячи комплексов, с которыми я пытаюсь бороться, и ты мне так помогаешь в этой неравной борьбе! Я полюбила тебя, а значит я на пути к исцелению: возможно, я полюблю себя.
Ой, чуть не расплакалась... Мне плакать нельзя и жалеть себя нельзя. А так иногда хочется! Но теперь у меня есть ты, и я точно знаю, что могу рассчитывать не столько на твою жалость, сколько на сочувствие и понимание. Тебе не жаль для меня ни времени, ни слов. А если ты меня понимаешь, тогда объясни, пожалуйста, как я могла вляпаться в очередную историю, прямо-таки почти в политический скандал, и где? На свадьбе, где вообще ничто не предвещало никаких неприятностей! Начну по порядку.
Пройдя все испытания, получив заветное платье от мужа и любовника, а также приличную сумму денег от них же, я в самом что ни на есть лучшем виде заявилась на свадебную вечеринку нашей коллеги Ирочки, которая, как ты помнишь, вышла за-
муж за мильонщика-толстосума. Мне даже хватило денег на макияж, чего вообще никогда не делала, я уже молчу про депиляцию! Дура, за такую боль заплатила сумасшедшие деньги!
"Ну да ладно", - сказал ты мне и добавил избитое: "Живём один раз!"
Встретились мы с коллегами у школы (а где же ещё?), купли цветы и достойный подарок: фужеры из венецианского стекла. Решили, что деньги дарить не будем: что там наши сто долларов к его миллиону! Поехали на четырёх машинах в шикарный ресторан, в котором я была с Трофимычем пару раз. Этот ресторан находится за городом, и поэтому я спокойно туда ездила, не боясь нарваться на моих знакомых и
знакомых моих знакомых. Весь ресторан был арендован под свадьбу, но это
было не обычное пьяное застолье, а интеллигентный фуршет. Народу - тьма тьмущая! Наряды - Голливуд с его красной дорожкой отдыхает! Немолодые богатые дядьки с длинноногими красотками составляли основной контингент свадьбы. Иностранцев тоже было немало, и по залу бродили два афроамериканца, как их сейчас принято называть -
большая редкость для нашего небольшого городка. Кстати, в Германии стали сжигать литературу, где употребляется неприличное по нынешним меркам слово "негр". Ну вот, если мою рукопись найдут - её не сожгут на костре инквизиции, поскольку я выразилась политкорректно. Только её вряд ли найдут - я тебя, милый, прячу от всех глаз в одном укромном месте, куда даже моя свекровь не может залезть.
Афроамериканцы сразу же приковали взгляды всех нас, обыкновенных школьных училок, которые учат детей тому, что все люди - братья, независимо от их цвета кожи и вероисповедания. Мы не могли оторвать глаз от этих двух наших братьев, причём меня они заинтересовали не как женщину, а как учителя биологии. Две шикарные особи с бабочками и розовыми ладошками, как попа младенца, не отрывались от стола и что-то искали. В то время, как я наблюдала за этой парочкой, за мной наблюдал очень симпатичный немолодой мужчина в шикарном блестящем костюме, лет пятидесяти пяти. Если откровенно, он не был так уж хорош: он просто хорошо выглядел. Мужчина взял бокал шампанского(именно шампанского, а не шипучего вина на котором написано "Советское шампанские") и подошёл ко мне.
- Давайте познакомимся! - предложил мне импозантный мужчина. - Меня зовут Арсений Петрович. А вас?
- Дарья Николаевна, - просто ответила я, а про себя подумала: вот что с нами, бабоньками, косметика и наряды делают! Клюнул-таки мужичонка! Его светлый костюм так блестел, что я даже как-то померкла на его фоне в своём потрясающем платье
изумрудного цвета. Подняв глаза на этого блестящего в прямом смысле слова искусителя, я заметила на лацкане его пиджака значок. "Где-то я видела этот значок с тремя зелёными листиками", - подумала я и присмотрелась внимательней, стараясь прочитать буквы, написанные на этом значке. А, вот оно что! Там было написано следующее: "Хочешь похудеть - спроси меня как!" Внизу стояло заветное слово "HERBALIFE", что по-нашему значило "Гербалайф".
"Страшное дело", - почему-то подумала я, наслышанная об этой продукции много разного. Одни кричали, что это настоящий лохотрон, другие были яростными поклонниками зелёного трилистника, я же до этого вечера держала нейтралитет, ибо настоящие босы-гербалайфщики на моём жизненном пути не встречались. Этот, судя по костюму, был настоящим воротилой в гербалайфном бизнесе. Не выпуская из внимания жрущих, а не наслаждающихся трапезой афроамериканцев, я стала ждать предложения о сделке от моего собеседника. Но он был профессионалом своего дела. Он завязал ничего не значащий разговор о погоде, о временах года, прочёл даже какой-то странный бездарный стишок, который я почему-то запомнила. Я заметила, что когда пытаешься запомнить что-то хорошее - память обязательно сопротивляется. А тут раз - и осело...
"Ты много ешь и ты совсем не спишь!
Глубокая, ты прямо в корень зришь!
Найди меня, я научу тебя как жить!
Своё ты тело сможешь полюбить!"
- Мне нужно аплодировать? - томно спросила я Арсения Петровича.
- Почему нужно, дорогая Дашенька, можно я вас так буду называть?
- Конечно можно, Арсюша!
Петрович кашлянул. Видимо, Арсюшей его никто до меня не смел назвать.
- Дашенька, пойдёмте, я вам что-то покажу!
Вот она, госпожа Интрига! Мои тётки уставились на меня из разных углов зала и нагло перешёптывались. Я томно улыбнулась Арсюше и прошла туда, куда он меня позвал - к окну.
- Смотрите, Дашенька! - загадочно улыбнулся змей-искуситель одной из самых своих обаятельных улыбок и достал... Мобильный телефон. У меня в голове пронеслось несколько вариантов от "сейчас запишет мой номер" и до "пусть это будет моим подарком". Ни один не сработал, так как Петрович, найдя нужное, ткнул телефон мне в глаза. Там на экране была фотография толстой-претолстой бабы в закрытом наглухо купальнике. Бабища прямо, а не баба.
- Что это? - удивлённо спросила я, смутно догадываясь, куда он клонит, но ещё гоня от себя эти прозаичные мысли.
- Не что, а кто, моя дорогая!
- И кто это, если не секрет?
- Моя бывшая жена!
- Понятно.
- Ничего вам не понятно! Посмотрите, какой она стала!
И Петрович опять ткнул мне в глаза телефон. На фотографии была та же бабища, но тонкая и звонкая. В мини бикини.
- Ого! И что? - спросила я его.
- Это я её слепил! Своими руками!
- Боже мой, Арсений! Вы такой рукастый?
- О, да! А вот это её сестра... А вот какой она стала. Это тоже я её слепил. А вот это....
Он показывал и показывал мне фотографии каких-то женщин, которых он слепил из того что было... Мне это порядком надоело, и я сказала своему мучителю, что хочу в туалет.
- Вот! Началось! - он с опаской посмотрел на меня.
- Что началось? - не поняла я.
- Увеличение объема живота и особенно жировых отложений в области лобка может создавать проблемы при мочеиспускании! Кроме того, дорогая моя, у
вас может развиться гормональный дисбаланс. Знаете, почему?
- Почему? - совсем ошалевшая, спросила я его.
- Потому что избыточно развитая жировая клетчатка продуцирует женские половые гормоны - эстрогены, тогда как уровень тестостерона в крови снижается.
- Я очень хочу в туалет! Можно я пойду? - я умоляюще посмотрела на своего зомби.
- Но вы ещё вернётесь? - томно спросил он.
- Ага, если не сдохну от тестостерона, который снижается...
Захлёбываясь от смеха, я, не оглядываясь, побежала в туалет. За мной поспешили две моих коллеги. В туалете мы хохотали, как ненормальные, над мои рассказом об этом джентльмене со значком. Когда вышли, то увидели, что он прессингует какую-то длинноногую блондинку. Обрадовавшись, что удалось отцепиться от "блестящего" красавчика, я подошла к столу, поскольку пора было попробовать что-нибудь из ассортимента этого ресторана - он славился на весь город своей кухней и колоритным шеф-поваром. Когда мы приезжали сюда с Трофимычем, это, как правило, был лёгкий обед или ужин, а разносолов, стоящих на этом свадебном столе, я не видела никогда!
Наши африканские братья стояли рядом и рассматривали заливное из говяжьих язычков с красиво выложенными овощами. Моя коллега и приятельница Наташа, посмотрев на темнокожих мужчин, сказала:
- Им нужно предложить хрен, Дашуня. Заливное всегда едят с хреном!
На столе в красивых пиалах стояла какая-то хреновая закуска. Не хренОвая, а именно хрЕновая, то есть, закуска из хрена.
- Даш, давай им, всё же, хренчику предложим! Что же они, заливное в сухомятку жрать будут?
- Отстань, Наташа. Они по-русски не понимают. Ты знаешь, как будет "хрен" по-английски?
- Нет, я же химик, Дашунь.
Этих двух красавчиков вдруг заинтересовало то, что находилось в пиале, которую Наташа держала в руках. Они подошли к нам и что-то спросили.
- Что? - переспросила их Наташа.
- Натуля, они, видимо, спрашивают, что у тебя в руке?
- Хрэн! Хрэн это! - членораздельно, но с каким-то английским прононсом ответила Наташа, которая с английским дружила так же, как и большинство женщин нашего возраста. Это у молодёжи всё просто: моя Катька болтает на английском свободно, и даже
Женечка уже говорит, а ему только десять лет! Всё потому, что к репетиторам ходят. А у нас какие репетиторы были? Всё, что могли, осваивали сами. Поэтому Наташка сделала круглые глаза и повторила:
- Хрен это! Андестенд!
- Хрэн? What did you take? - переспросил мужчина и Наташа, сунув мне в руки пиалу с хреном, сказала им: "Сейчас!" и бросилась за официантом.
Я стояла, держа в руках пиалу с хреном, и не знала, что делать. И тут ко мне опять подкатил Арсений Петрович.
- Что это вы держите в руках, голубушка? - спросил он, и два тёмных красавчика теперь уже уставились на него.
- Арсений Петрович, миленький, помогите! Вы знаете, как по-английски будет "хрен"?
Петрович задумался.
- Вот чёрт, напрочь из головы вылетело. Подождите! Подождите! Дайте-ка мне этот хрен!
Я с радостью отдала ему пиалу... Дальше произошло то, чего я никак не ожидала. Он торжественно взял пиалу с хреном, протянул ее африканцам и торжественно произнёс:
- Пенис, плиз!
У парней округлились глаза, и они наперебой стали что-то говорить Петровичу, который совсем неплохо разбирался в английском, как оказалось. В этот момент, когда чуть было не разразился международный скандал, подоспел официант. Он тактично перевёл Петровичу, что ребята - партнёры жениха по бизнесу и что у каждого из них есть семья. Ещё они сказали, что очень толерантно относятся к нетрадиционной ориентации и могут предложить Петровичу симпатичного трансвестита, живущего в соседнем номере гостиницы.
Меня распирало от смеха, и если бы не танец новобрачных, я бы, наверное, взорвалась прямо там, у стола. Петрович подошёл ко мне и пригласил на танец. Я не то что танцевать - смотреть на него не могла. Тогда он решил использовать последнюю возможность вытянуть из меня деньги.
- Скажите, Дашенька, вы добрая женщина?
- В каком смысле, Арсений Петрович?
- В прямом! Вы добрая женщина?
- Ну да! Я добрая женщина, - сказала я на свою погибель, потому что Арсений Петрович тут же схватил меня за складочку жирка на моём животе и с угрозой прошептал, теребя мой несчастный жирок:
- Этим нужно делиться, Дашенька! Делиться нужно этим!
И этот ненормальный опять потеребил мою жировую складку.
- Уберите руки с моего красивого и стройного стана! - строго, даже с какой-то угрозой в голосе сказала я настойчивому кавалеру, для которого даже свадьба его друга являлась предлогом для очередной сделки и поиском очередной жертвы. Петрович убрал руку и обиженно посмотрел на меня. Я бы даже сказала, что посмотрел он на меня с каким-то недоумением и сожалением. Немой вопрос стоял у него в глазах: "Как? Как можно так себя распустить? Как можно носить на себе это кольцо Сатурна?"
В это время начались поздравления, и в двенадцать часов всё было закончено, по крайней мере для нас, простых учителей... Мы разъезжались по домам в немом молчании... Красивая жизнь нашей коллеги только начиналась, но нам почему-то было грустно. Через пару недель Иришка выйдет на работу, насладившись двухнедельным медовым месяцем, мы напечём пироги, сделаем салатики и сядем в кабинете труда отметить свадьбу по-нашему, по-родному. Наташка сказала, что сделает холодец... Мне же ничего не оставалось, как добавить, что я принесу
хрен...
Вот и всё на сегодня! Пока-пока, мой дорогой друг! Спасибо, что выслушал! Целую тебя, я!"
![[]](/img/m/majja_t/zdravstvuija-8/128.970.jpg)