Аннотация: Опубликовано на сайте Контуры 25.12.2008 под редакционным названием "Табуированное сознание опаснее педофилов" http://kontury.info/publ/8-1-0-71
Табуирование, как абсолютная и иррациональная форма запрета, является свойством примитивного сознания, не способного ни к тонким дифференциациям, ни к причинному обоснованию отказов от нежелательного поведения. Практически любой абсолютный запрет иррационален. Даже "не убий", самая непреложная, казалось бы, моральная заповедь, в некоторых экстремальных обстоятельствах будет порочной и неправильной, например на войне, перед лицом вражеского солдата, или когда необходимо остановить террориста, задумавшего совершить массовое кровопролития. Для большинства из нас не составляет морального проступка прихлопнуть комара или пристрелить бешеную собаку. Испытывая эмоциональную неприязнь к скотобойням, мы, тем не менее, не отрицаем свою потребность в животных протеинах. Наконец, большинство из нас соглашается, что в отдельных случаях будет благом прекратить невыносимые страдания терминального больного. Табу, напротив, не знает исключений. Для джайниста раздавленный комар - это моральное прегрешение. Правоверный индус не станет резать корову, даже если его дети умирают от голода.
Первейшим признаком и условием светского государства является построение рационального правосудия, основанного на разумной целесообразности, а не на табу и предрассудках. В теократиях богохульство зачастую карается смертной казнью. В светском обществе подобная жестокость немыслима, как и вообще какое-либо наказание за негативное отношение к религии. Отделение церкви от государства - величайшее политическое достижение в истории человечества, поскольку оно изгоняет раз и навсегда из системы правосудия наиболее варварские, одиозные табу. Но это не означает, к сожалению, что светские правовые системы целиком избавлены от подобного зла. Чудовищные репрессии в отношении так называемых "педофилов" выражают собой примитивный карающий фанатизм табуического сознания, заполучившего к своим услугам мощнейший полицейский аппарат современного государства. Что характерно, именно в отношении "педофилов" (и в меньшей степени других сексуальных преступников) была де-факто возрождена такая архаическая форма наказания как остракизм. "Педофилам" запрещают проживать и работать вблизи детских садов, школ, парков и т. д. - т. е. фактически где бы то ни было в городах. Примечательно и то с каким иезуитством охраняются самые дальние подступы к табуированному. Уголовно караются не только реальные половые действия с реальными подростками (физически зрелыми, но не преодолевшими условную и завышенную планку совершеннолетия), но также, допустим, факт хранения на вашем винчестере откровенного МУЛЬТФИЛЬМА с персонажами-тинейджерами, который вы могли даже и не смотреть.
Но самое страшное - что инквизиторской жестокости репрессии осуществляются под дружное улюлюканье толпы. Тех людей, которые не могут вообразить более мягкие, гибкие и цивилизованные формы регулирования, потому что обладают на индивидуальном уровне примитивным табуическим сознанием, понимающим лишь однозначные и категорические запреты. Это люди чьи инстинкты (пищевые, агрессивные или сексуальные) плохо контролируются высшими отделами мозга. Им нужен запрет понятный им в поджилках, т. е. примитивный и иррациональный. Естественным образом именно таким людям больше всего свойственна половая распущенность, наряду с обожорством, дипсоманией и неконтролируемыми вспышками ярости, находящими выражение в хулиганских и криминальных наклонностях, т. е. практически весь классический набор пороков, бичуемых в моральных кодексах различных религий. Они сами нуждаются в табуической системе сдержек и зачастую приходят к ней ДОБРОВОЛЬНО, потому что начинают понимать, что их брутальная воля к наслаждениям опасна и разрушительна. Тогда они уходят в секты, приступают к молитвам и постам, становятся категорическими трезвенниками и аскетами. Однажды я ехал в купе поезда с тремя людьми из этой среды. Они обсуждали полночи приятелей и делились сплетнями, в которых доминировали три основных мотива: (1) Вася стал чемпионом по боксу, (2) Петю посадили на десять лет в тюрьму, (3) Коля ушёл в монастырь. Бедные, малообразованные и криминализованные слои общества служат поддержкой и опорой мракобесным клирикам и политиканам, выступающим за тотальное табуирование и регламентацию социальных отношений. Однако они являются, как правило, только реципиентами, а не зачинателями табуических идей. Наиболее фанатичные формы табуического мышления коренятся в людях другого плана: страдающих теми или иными заболеваниями головного мозга, вследствие которых контроль за влечениями нарушен на органическом, а не культурном уровне. Именно из этой когорты происходят "пророки", "духовные учителя", "гуру" и т. д. Само собой, они являются наиболее опытными экспертами во всех табуируемых ими материях.
Проблема в том, что табупоклонники отравляют жизнь всем нормальным людям. Способным контролировать рацион без изнурительных постов, кушая в меру то, что хочется, но не набирая вес. Умеющим потреблять спиртное в ограниченных дозах, не напиваясь в хлам и не скатываясь в алкоголизм. Ценящим свободу сексуальных отношений, но не имеющим импульса сношать всё, что движется; видящим в своих партнёрах не только половые признаки, но также личностные и интеллектуальные качества. Дорожащим возможностью выразить эмоцию крепким словом, но не вставляющим известное междометие в каждую речевую конструкцию. Все эти свойства цивилизованного сознания непредставимы для табупоклонника. Он искренне думает, что все такие же как он, и что насаждение табу необходимо для их же блага. Чем больше табу - тем лучше, надёжней, безопасней. Поэтому мы постепенно приходим к вычурной детализации поведенческих норм, вплоть до того в какие дни недели кошерно пользоваться носовым плотком. Принятие табуические установок (а именно они составляют сердцевину любой религии) подразумевает отказ от критики и отказ от свободы, что убивает благосостояние общества сегодня и его прогресс завтра. Это страшное зло, с которым необходимо бороться всеми силами, через просвещение народа с одной стороны и элиминацию бедности с другой, потому что тяжкая и беспросветная борьба за физическое выживание, длящаяся зачастую на протяжении многих поколений, отупляет человека и превращает его в скота.