Майков Андрей Владимирович : другие произведения.

Стихи с июня 2006 по июль 2007

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Полная хронологическая подборка.

   <X1>
  
   Беги к тем миражам что впереди
   Маячат и тоскою лечат скуку.
   Стихи лишь тем даются кто в пути,
   Пусть даже этот путь ведёт по кругу.
  
   Беги от всех, со всех ахильих ног.
   Нет расы суетливей человечьей.
   Стихи даны лишь тем кто одинок,
   Хотя бы между той и этой встречей.
  
   И от трудов беги как от огня,
   Преследуем как вор и догоняем.
   Стихи даются только в праздных днях
   Беспечно прозябающим лентяям.
  
   Но главное, почуяв за спиною
   Крадучие и цепкие шаги
   (Не слухом, а скорее паранойей)
   От вечности беги, беги, беги.
  
   <X2>
  
   В папирус свернётся парус
   И мачты пойдут под опись,
   Поскольку мечтался пафос,
   Тогда как случился офис.
  
   И станешь таким как Бивис,
   Другой вариант - как Бадхед,
   Горбатясь на чей-то бизнес,
   Надеясь, умают блядки
  
   Экзистенциальный кризис,
   В психею вдохнут истому
   Когда подъедает лизис
   Набрякшую жиром сому.
  
   <X3>
  
   Маюсь. Мудрюсь. Разумею
   Фундаментальный закон.
   Был горизонт голубее,
   Был зеленее газон.
  
   Были возвышенней горы
   И углублённей моря
   В сказочном прошлом, которым
   Я себя мучаю зря.
  
   Те беззаботные годы
   Больше никто не вернёт.
   Не вырастают доходы,
   Только ребёнок растёт.
  
   Копятся в пузе липиды.
   Морды топорщится гладь.
   Алчет старея либидо
   Трансцендентальную блядь.
  
   <X4>
  
   Если режется в темечке плешь,
   А талант отошёл как прыщи -
   То несвежее что-нибудь съешь
   И в сортире часок подрищи.
  
   Дух, кишечным расстройством гнетом,
   Возвращается в царство идей.
   Знаешь, можно стихи животом
   Сочинять как мамашки детей.
  
   Эти чакры ты помни теперь,
   Эту вегетативную страсть.
   Это танго бушует в тебе,
   И его невозможно украсть.
  
   Не его-то ли учителя
   Хитрожопо имели в виду,
   Но молчали приличия для
   Про шаверму, толчок, тошноту?
  
   <X5>
  
   Мечтавший стать травой и камнем,
   Воткнуть себя как ржавый гвоздь
   В небытие - всё то что в давнем
   Мечталось бреде - всё сбылось.
  
   Тому возрадуйся, романтик.
   Впав в офис как в анабизоз
   Никоих хитростию мантик
   Ты не вернёшь щемящих грёз.
  
   Ты не проснёшься окрылённый
   Устами дочки короля
   И не моргнёшь как примет в лоно
   Тебя обратно мать-земля.
  
   <X6>
  
   Схватиться, словно за соломинку
   Пловец глотаемый водой,
   За лето с северной оскоминкой
   И за свободный выходной.
  
   Всех бросив, в Пушкин, Павловск, Гатчину,
   Фонтаномётный Петергоф
   От неизбывной азиатчины
   Слинять на парочку часов
  
   В кусок Европы предназначенный
   В подарок русским дикарям
   Чтоб о беспечности утраченной
   По редким августовским дням
  
   Взмечтнуть могли внимая солнечным
   Лучам спиной и животом,
   Как будто выдано им сто ещё,
   Неважно в этом или в том,
  
   Прекрасных судеб, где не надобно
   Вставать на службу в семь утра
   И над аллеями нарядными
   Царит весь год жара, жара.
  
   <X7>
  
   В городе где вырос и в котором
   Пережил волнения души
   В выходные сходятся на форум
   Бабы, молодёжь и алкаши.
  
   На скамьи воссевши тянут пиво,
   Семечки вкушают из кулька.
   Архаична и нетороплива
   Жизнь у стен районного ДК.
  
   Плоски шутки, мелочны беседы.
   Местный плебс - манерами простой.
   Два легионера в тогах серых
   Берегут общественный покой.
  
   Комары рапсодствуют под ухом
   Бдительность утративших гуляк.
   Всадники на сивых бээмвухах
   К вечеру съезжаются в кабак.
  
   Гаснет день. Скучают уроженцы.
   Кто подскажет им, ещё куда
   Вечную выцеживать о женском
   И мужском тоску? В какую даль
  
   Вырваться на час из тесных инсул
   Где убогий быт неистребим?
   Непоколебим и ненавистен,
   Пять веков уездный чахнет Рим.
  
   <X8>
  
   Я своими отправлюсь путями,
   Со своей ерундой на устах,
   Ибо нефиг толкаться локтями
   Перед вечностью в очередях.
  
   Мне восторги посмертные похуй,
   Ибо их пожинаю не я,
   Да и суетно блядство с эпохой
   Ради честного долгожитья
  
   Со старухой-историей. Всё что
   Я писал посвящалось не ей.
   Просто в рифму чуть менее тошно
   Испивать свою чашу соплей.
  
   Просто, знаешь, о чём-то далёком
   Вдруг всплакнёт щебетание птиц
   И ему подпою ненароком.
   Пьяным ямбом на десять страниц.
  
   И другого не надо. Лишь разве
   Кто-то в те же зайдя ебеня
   Скажет доброе - данная радость
   Будет самой большой для меня.
  
   <X9>
  
   Будь ты как робот рифмах точен,
   Будь ты как Пушкин одарён,
   В земле которую ты топчешь
   Лежит поэтов миллион.
  
   Будь ты талантливей всех даже,
   Будь эрудит и полиглот,
   Ты в землю эту тоже ляжешь
   Уже вот-вот, уже вот-вот.
  
   И, новым топтанный поэтом,
   Ты сгинешь тем поэтам вслед.
   Но знаешь, смысл только в этом.
   Другого нет, другого нет.
  
   <X10>
  
   Я грибником как будто бы
   Хожу в осенний лес.
   Но я хожу не по грибы,
   Хожу лукошка без.
  
   Топчу черничники и мхи
   С задачей я иной.
   Я собираю там стихи
   Под ёлкой и сосной.
  
   Стихи легки: кладу в карман -
   И дальше по тропе.
   И счастлив так как будто пьян.
   И всё тебе, тебе.
  
   <X11>
  
   Не суетливая планета,
   Не дев податливых гарем,
   Лишь одиночество поэту
   И воля надобны затем
  
   Чтоб счастлив был он, и дорога
   К концу которой не прийти.
   Так мало, скажешь. Нет, так много
   Что и немыслимо почти.
  
   <X12>
  
   Напрасна лирика, я знаю.
   Я сам давил талант как прыщ.
   Но тянет лето ускользая
   Поэтов бывших из жилищ.
  
   А на прогулке чем ещё им
   Развлечь свой орган головной
   Как не куплетиком дешёвым,
   Не лёгкой рифмой проходной?
  
   Пускай уже не вдохновенно,
   Пускай бесхитростно уже,
   Но служит средством гигиены
   Климактерической душе.
  
   <X13>
  
   Интеллигентен даром мордой,
   В душе по много раз на дню
   Я единение с природой
   И практикую, и ценю.
  
   Себя солярной лаской радую,
   Купаюсь в сонме водных нег.
   Но, обезьяной голозадою
   Являясь с детства и вовек,
  
   А не моржом отнюдь, привычным
   За рыбой в проруби нырять,
   Я в жизни график жизни личной
   С природой должен умерять
  
   Наш календарь довольно скуден.
   В году примерно десять дней
   Обряд языческий соблюден
   Бывает вместе мной и ей.
  
   О чём и плачусь, муки ада
   Уже предчувствуя сполна.
   Сама ты, сука виновата
   Что так со мною холодна.
  
   <X14>
  
   Как атеист, природы камуфляж
   По буквам разложивший, знаю точно:
   Бог есть молчанье, и вода, и пляж,
   И солнце на излёте ближе к ночи.
  
   И этот мир как скит дарован нам
   И как алтарь, как чётки и как жрица,
   Как миг когда мятущимся часам
   Внезапно удалось остановиться...
  
   <X15>
  
   Войди ещё раз в эту воду,
   Сравняй дыханье и постой.
   Известно каждому рапсоду:
   Она не та и ты другой
  
   Чем против круга часового
   Смотря минутами пятью,
   И как впервые счастье ново
   В неё направить плоть свою.
  
   <X16>
  
   Вычисляй сколько вёсен осталось,
   Сожалей сколько дел не успеть.
   Всё равно ты не скажешь про старость,
   Про болезни, про немощь и смерть
  
   Лучше старости, немощи, смерти,
   Красноречьем разящих без слов.
   С ними спорить тщеславно не смея,
   Будь готов к ним, хоть завтра готов.
  
   <X17>
  
   В ту ли, в эту отправишься даль,
   Соблазнённый надеждой невнятной,
   Вдохновенна дорога туда,
   Безутешна дорога обратно.
  
   Назначения точка - не суть,
   Да и время ходьбы некритично.
   Благодатен непройденный путь
   И уныл одолённый вторично.
  
   Пусть искомый теряется след,
   Пусть сбивают с маршрута причуды,
   Счастье - там где ты не был, и нет
   Его там возвратился откуда.
  
   Сколько ты перетопал земли -
   Столько прожил не зря ты, бродяга.
   Но, логически экстраполи-
   руя, там куда ты и ни шагу
  
   Ни сегодня, ни завтра, ни впредь,
   Только там, за минутой провала
   Есть такое на что посмотреть -
   Как нирваны хлебнуть из бокала.
  
   <X18>
  
   Как рабы на галерах под песни,
   Как пехота под марш заводной,
   Клерки смирные в офисах тесных
   Под FM ровным шагом в иной
  
   Преступают, исполненный света
   И любви неиспорченной, мир.
   И баюкают их кастаньеты
   По-отечески через эфир.
  
   <X19>
  
   Ночь на субботу тем и хороша
   Что при благоприятственной погоде
   Возможно шляться по лесу дыша
   Свободой растворённой в кислороде
  
   Так досыта пока хватает жил,
   Так досветла пока не клюнут в темя
   Последние стихи о том чем жил
   В те времена когда имелось время
   Для жизни у цейтнотницы-души.
  
   <X20>
  
   Срединолетия печать
   Бессмыслит образы печали.
   Скажи, куда её мечтать?
   Не в те же призрачные дали
  
   Что открывает третий глаз
   При слепоте на первых оба.
   О том расскажут лучше нас
   Алан Чумак и Павел Глоба
  
   По блудным звёздам наверху
   И биотокам под руками.
   А мы все заняты делами,
   И дальше будет только ху...
  
   <X21>
  
   Всё сбудется, лишь стоит постараться,
   Напрячься и рвануть из ебеней
   В прекрасный мир, как верилось в пятнадцать
   Наивных лет, но только чуть поздней
  
   Чем в планах. Ибо с кем как не со мною?
   Находит всяк достаточно искав.
   Всё сбудется, как тает снег весною,
   Как прорастает зелень крон и трав,
  
   Как тёплый май распахивает двери,
   Как вызревают яблони в саду.
   По логике, чем дольше ждал и верил
   В спасение, любовь и красоту -
  
   Тем ближе к ним. Всё сбудется, и больше
   Чем мнилось в самом радужном кино.
   Вопрос - когда. Не в будущем - так в прошлом.
   Возможно что уже давным-давно.
  
   <X22>
  
   Чувак на облаке, спасибо
   От нас сердечное тебе
   За то искусов по силам
   Даёшь нам - столько чтоб стерпеть
  
   Неутолимость. Страх напрасен.
   Ведя обратный свой отсчёт
   Притушишь, сжалишься, угасишь
   Так что никто и не поймёт.
  
   <X23>
  
   Жизнь от получки до получки
   Влача как старый блядник хер
   Читай ту прозу где поручик
   Питал любовь к Наташе Р.
  
   Сто лет в обед анахронизмы
   Её перчатки и балы.
   Но роматическая схизма
   Как птица Феникс из золы
  
   Вспорхнёт и сердце прежним жаром
   Обдаст на пол воскресных дня
   Бесстыдство девственное жанра
   И краткость оного ценя.
  
   <X24>
  
   Когда надежда прячется во мгле
   И пьяный дух кончается в бокале
   Представь как где-то ведьма на метле
   Летит на шабаш, полная печали.
  
   Она летит, действительно летит,
   Одета только в кольца и мониста.
   И вставший на пути предотвратит
   Её паденье в лоно сатанизма.
  
   Всё азбучно: столкнуться в темноте,
   Она уткнётся в грудь смеясь и плача.
   Она летит, но леший знает где.
   Наперерез. Навстречу. Наудачу.
  
   <X25>
  
   Снилось мне, я был в Эдеме розовом,
   Там гулял по берегу Замбези я,
   Где искал, как водится, амброзию,
   А обрёл, как водится, фрамбезию.
  
   <X26>
  
   С ноутбуком спрятавшись в углу,
   Аутично и самозабвенно,
   Информационную иглу
   Вкалывать в запоротую вену.
    
   Впрыскивать в себя вселенский спам
   Каплей крови смачивая вату.
   Интересно, сколько это грамм
   Будет в единицах опиата?
    
   Сладостен божественный купаж!
   Путь его к амигдалам недолог.
   Если у тебя подобный стаж -
   Разведёт руками аддиктолог.
    
   И уже другого не дано,
   Только рефлексировать как цепко
   Схватывает смыслов домино
   Каждый эндорфиновый рецептор.
    
   А когда прихлынет благодать -
   Так заснуть, не изменяя позы.
   Завтра будет в офисе ломать
   До очередной вечерней дозы.
  
   <X27>
  
   Живи по ярославскому шоссе,
   Под знаком "сорок" и "запрет обгона",
   В прицеле у блюстителя закона,
   На скользкой и петлистой полосе,
  
   Вверх-вниз, по синусоиде холмов,
   Вдоль скудных пашен погребённых в снеге
   И деревень застывших в прошлом веке,
   По карте новодельных куполов
  
   Сверяя путь, живи с пяти утра
   До старости которая внезапна
   И на закате всматривайся в запад,
   Вдогонку отплывающему Ра.
  
   <X28>
  
   Мне нравятся чужие города,
   И улицы, и женщины чужие.
   Я верю что они ещё живые,
   Они ещё прельщают, как тогда
  
   Когда весь мир волнителен и чужд был,
   Себя являю взору по частям,
   И мнилось что ещё вот-вот чуть-чуть бы
   Прибавить молодецким мощностям,
  
   И будет всё. Теперь за тем же ездя
   Не становлюсь ни капельки умней.
   Стучат колёса. Бодрствуют созвездья
   За потолком над верхнею моей.
  
   <X29>
  
   Не пялься, брат, мечтательно и попусту
   На красоту за окнами автобуса,
   Не ослепляй хрустальным небом взгляд,
   Не соблазняй ажурной наготою
   Ветвей укрытых зимнею фатою.
   Не Пушкин ты для барских этих трат.
  
   Прошёл и век когда в державе тёмной
   В фаворе был им вновь изобретённый
   Славянский слог. Общипанный орёл
   Клекочет злобно. Стоят слишком много
   Свободных два часа пока дорога
   Субботним днём ведёт меж сонных сёл.
  
   Открой рюкзак и справочник оттуда
   Достав зубри пока не станет худо
   Нехитрую грамматику господ,
   Чьи правила верны от Сан-Диего
   До Брисбена, где не бывает снега
   И пальмы плодоносят круглый год.
  
   <X30>
  
   Почто стучишь по клавишам, невежда,
   Плюсуя к мысли мысль, строку к строке?
   Кем будешь ты прочитан на медвежьем,
   На неуклюжем этом языке?
  
   Пройдёт лет триста - кто ещё по-русски
   Тебя поймёт, философ и пиит?
   Знакомо ль нам что думали этруски,
   Чем жили Юкатан, Элам и Крит?
  
   Представь на ронго-ронго Эпикура,
   Тохаркою Сафо вообрази.
   Ольмекам тоже их литература
   Незыблемою виделась вблизи.
  
   Но минет век, забудутся форматы,
   Провайдеры закроют сервера.
   И степью грянут новые сарматы
   В заснеженные наши севера.
  
   Померкнем, так же в точности как меркли
   Империи могущественней нас.
   Но не твою латынь филолог в Беркли
   С несвойственным тебе разрезом глаз
  
   Из-под слоёв культурных как на ужин
   Под шубой сельдь затеет всковырнуть.
   Заткнись уже. Кому-то ты, варвар, нужен
   С твоими бла-бла-бла, тыр-пыр, фьють-фьють?..
  
   <X31>
  
   К чему ирония и пафос,
   На что романтика твоя
   Когда ты плаваешь как палтус
   По мелководью бытия?
  
   Смешно ораторствовать хлёстко,
   Да и паясничать смешно
   Когда икринкой-переростком
   Ты бороздишь морское дно
  
   Мечась за целью в хляби пеннной,
   Тогда как оная лишь в том
   Чтоб на поверхности Вселенной
   Седой рыбак за поплавком
  
   Следил со старческой ленцою
   И сам с собой держал пари
   В шезлонге с воблой и мацою
   Глотая пиво номер три.
  
   <X32>
  
   Не нужный ни чужбине, ни отчизне,
   С реалиями лет теряя связь,
   Я всё ещё живу готовясь к жизни,
   Которая пока не началась.
  
   Я всё ещё рисую на мольберте
   Любви и славы полную мечту.
   А надо бы уже - готовясь к смерти,
   К очередям за номерком к врачу,
  
   К облезлым стенам и перловым кашам,
   К лекарствам бесполезным и притом
   Непокарманным, неотвратно с каждым
   Плотнее приближающимся днём.
  
   <X33>
  
   Не примеряй корону
   К нестриженной башке.
   Ты не из тех каронов
   Что станут Бомарше.
  
   Ты не того покроя,
   Пуглив и нелюдим.
   Побрезгуешь вдовою
   С поместьем дорогим.
  
   Придворный сан не купишь
   И дочкам короля
   Преподавать не будешь
   Блымз-блымз и тра-ля-ля.
  
   С влиятельной особой
   Не заведёшь интриг.
   Чинить тебе до гроба
   Детальки, часовщик.
  
   Пойдут твои записки
   Не в вечность, а в камин.
   Таких как ты - до письки,
   А Бомарше - один.
  
   <X34>
  
   Душа успошего - потёмки.
   Никто не вспомнит чем жила.
   Ждать глупо что поймут потомки
   Наш культ бесплодного осла,
  
   Наш трепет, наше восхищенье,
   Угар молитв, удары лбом,
   Гнев богохульный и прощенье
   Когда загрузится альбом.
  
   <X35>
  
   За Кушнером последовав, вложить
   Сумевшим прустиаду в жанр короткий,
   Протянем мнемоническую нить
   От выпитой под вечер колы с водкой
  
   К квартире где, как помнится, лет пять,
   Обзаведясь балластом аттестата,
   Всем классом собирались выпивать
   На Новый год, а от неё - к салату
  
   В который падал мордой в три часа,
   А от салата - прямо к унитазу,
   Столь нежно обнимаемому за
   Мертвецки ледяную область таза,
  
   И далее - к той девочке чей взгляд,
   Ловивший постороннего кого-то,
   Как раз и понуждал упасть в салат
   И изойти на сопли и блевоту;
  
   От девочки же - к той херне в душе,
   К той сладкой и волнительной печали
   Которую, как яйца Фаберже,
   Не воспроизвести в оригинале,
  
   Но лишь одной которой стоит жить,
   Хотя бы и выуживая звенья
   Из колы водкой... Только тлеет нить
   И вечность истончается в мгновенье.
  
   <X36>
  
   И тем кто здесь, где вечно денег нету,
   Даны (хоть что-то надо ж было дать)
   Река напоминающая Лету,
   Холмистый берег, с коего видать
  
   Полмира; дважды в час гудок парома,
   Сосновый - Шишкин курит - рай лесной.
   Плюс некоторым нежность и истома
   Даны, вглядеться если, под сосной
  
   И составляют повинность
   Кружным путём на горку с горки лезть.
   Им, от него в отличие, невинность,
   Дано - завидуй им - похерить здесь.
  
   Но также не ему, а им трущобы
   Даны вдоль расколдобленных дорог
   И год за годом с юности до гроба
   Одну деталь вставлять в один станок.
  
   Здесь также, что отмечено на лицах
   Вечерних утомлённых горожан,
   Напитков крепких больше чем в столицах
   Дано; до кучи нрав суровый дан
  
   Туземцам здешним, в райотделе сыщик
   И прокурор идущий до конца.
   И дважды в месяц с материнских нищих
   Твикс детям ожидающим отца.
  
   <X37>
  
   В заброшенной складке планеты
   Тебя наконец озарит
   Что всякая речка есть Лета,
   Особенно если Аид
  
   За ней, и блажен с косогора
   Смотрящий скозь страх в окоём.
   Возьмёт и тебя очень скоро
   Нетрезвый кентавр на паром.
  
   Отцепит швартов, для порядка
   Ревнёт - и прощай берега.
   Пока ещё лишь через Вятку,
   Но долго ли длится "пока".
  
   <X38>
  
   Подкорку не обманешь. От печали
   Не скроешься в ночном киноокне.
   Когда в реале девки не давали -
   То не давали также и во сне.
  
   Когда с утра преследуют кошмары -
   И по ночам является кошмар.
   Когда нет денег ездить на Канары -
   То и во сне не видится Канар.
  
   Кто плачет днём - ночами тоже плачет.
   Весёлым же и сны смотреть смешно.
   А если их давно не снится - значит
   Что ты и не живёшь давным-давно.
  
   <X39>
  
   Отогревается страна.
   Мир снова свеж и юн.
   В окно врывается весна.
   На севере - июнь.
  
   <X40>
  
   Я предпочту железную дорогу
   Полётам в реактивной вышине.
   Я знаю, самолёты ближе к Богу,
   Особенно российские, но мне,
  
   Как атеисту верному роднее
   Земная твердь, которой тяготим.
   А к Богу и на поезде успею,
   Позвольте отложить свиданья с ним.
  
   <X41>
  
   Я был живым, но я давно как помер,
   Сломался, растворился в суете.
   Ты не поверишь мне, но я не помню
   О чём писал вот эти или те
  
   Стихи и как любил тех женщин кои
   В моих стихах упоминались мной
   Во времена лишённые покоя
   Когда - не верю сам - я был живой.
  
   Теперь же, не в печали и не в злобе,
   Поскольку где их взять у мертвеца,
   Но с ясностью ума присущей зомби,
   Зарифмовать для красного словца
  
   Не затруднюсь две строчки, но читая
   Себя живого из иных миров
   Куда ни загляну - не понимаю
   К чему так много слёз, так много слов.
  
   <X42>
  
   Командировки - счастье для поэта.
   В них написал стихов - не перечесть.
   В командировках нету интернета,
   А это значит - вдохновенье есть.
  
   <X43>
  
   Грустит поэт в черхнуху впав
   Без обнажённых дев.
   Когда не пишется про лав -
   То пишется про деф.
  
   <X44>
  
   Во дворе замерзает настурция,
   Дождь по окнам стучит проливной.
   Мне не хочется в отпуске в Турцию,
   Хоть и холоден климат родной.
  
   Мне не надобно южного неба,
   Меня к знойным не тянет степям.
   Мне хоть на месячишко к себе бы.
   Я грущу, я стону без себя.
  
   <X45>
  
   Всё в жизни счастья нет и нету,
   А жизнь короче день от дня.
   Другую дайте мне планету,
   Другого дайте мне меня.
  
   <X46>
  
   Годы неслышно бегут,
   Дети неслышно играют.
   Знаю что так не живут,
   Знаю что так умирают.
  
   В этой мирской суете
   Прочих мучительней пыток
   Прикосновение к тем
   В ком ещё плещет избыток
  
   Юности, страсти, огня,
   Лирики, водки, гашиша.
   Не искушайте меня,
   Не зазывайте бесcтыже
  
   В прошлое как в карнавал,
   Ибо прельщенье опасно.
   Я уже слишком устал,
   Я надорвюсь от соблазна.
  
   <X47>
  
   И всё что сбылось, коль на совесть,
   Из раннего в прозе меня -
   Так это: билеты на поезд
   Маршрутом Москва-Ебеня,
  
   За Окнами Вятка и Волга,
   Болота, луга и леса,
   Стук рельсов, бессонная полка
   И грязный районный вокзал,
  
   Где, в юности пламенной словно,
   Один во Вселенной как Бог,
   За словом укладывал слово
   На клетчатый мятый листок.
  
   <X48>
  
   Эту хворь не излечат врачи,
   Не укроют гадалки от сглаза.
   Хоть полжизни английский учи,
   А душа по-любому, зараза,
  
   Плачит в рифму по-русски, и с ней
   Ничего не поделать рассудку.
   Языком пригвождённый к стране,
   Верен ей, хоть и стерва, и сука.
  
   <X49>
  
   Когда в душе тоска и холод
   И будней тягостен минор
   Сядь в поезд и отправься в город
   В котором не был до сих пор.
  
   Увидься с кем-нибудь впервые,
   Знакомством сердце потревожь.
   Проверь на прочность мостовые
   Твоих не знавшие подошв.
  
   Перетолкуй о новом деле,
   О новостях поговори.
   Усни в непознанном отеле
   И сон неснившийся узри.
  
   Встреть новый день, расстанься с новой
   Щетиной утром на корню.
   В неисповеданной столовой
   Рискни испробовать меню.
  
   Забудь себя, свой город дальний,
   Свой нудный быт на день, на два
   И в новый стих сентиментальный
   В пути домой срифмуй слова.
  
   <X50>
  
   Осознай что время утекло,
   Юность отгулялась бесшабашно.
   В будни просыпаться тяжело,
   В выходные медленно и страшно.
  
   Понимать начни таких кто труд
   Ценит выше праздного досуга
   Чтоб не видеть как они идут,
   Годы леденящие как вьюга.
  
   Понимать стихи же разучись,
   Отрасти мозоль себе на ухе,
   Ибо прозаическую жизнь
   Легче переносят те кто глухи
  
   К лирике. И что-либо менять
   Поздно. Батарейки в сердце сели
   С той поры как ты живёшь два дня
   Из семи заявленных в неделе.
  
   <X51>
  
   Ты опоздал, идальго, в страны дальние
   Спасать добро погрязшее во зле.
   С твоею шишкой геморроидальною
   Неловко вольтижировать в седле.
  
   Уймись. Тебе ль выманивать на битву
   Гигантов с роковым размахом крыл.
   С таким как у тебя радикулитом
   Как поднял меч - так статуей застыл.
  
   Другой герой, моложе и сильнее,
   Пусть защитит страдальцев от обид.
   А то смешно: приедешь к Дульсинее,
   А что с ней делать если не стоит?
  
   <X52>
  
   Жизнь проходит в искусе недолгом.
   Счастья заметаются следы.
   И уже не можешь вспомнить толком
   Ни лица, ни сисек, ни пизды.
  
   Как чадра - беспамятства покровы.
   А в душе такая пустота
   Будто ты был Ею кинут снова
   И теперь уж точно навсегда.
  
   Где Она? Во Франции? В Корее?
   Безнадёжна мысль бежать за Ней.
   Жизнь проходит. Дальше всё быстрее.
   Всё неутолимей. Всё больней.
  
   <X53>
  
   Думаю всё реже о любви,
   Чаще же - прислушиваясь к карам
   Мысленным - что скажет на CV
   Посмотрев ответственный по кадрам
  
   В фирме где всегда толпа лохов
   Плачет у парадного портала,
   Но к никчёмным лузерам суров
   Коренастый Петя-вышибала.
  
   <X54>
  
   Увлекавшийся в прошлом Платоном,
   Мог ли ты уложить в голове
   Что ты офисным станешь планктоном
   И продашь за смешное лавэ
  
   Всё что дорого гордому духу,
   Всю свободу, всю юность свою,
   Что отъешь неподъёмное брюхо,
   Заимеешь гастрит и семью;
  
   Что отпустишь бумажные стаи
   Своих грёз в океан голубой
   И смиришься уже не питая
   Заблуждений с плебейской судьбой?..
  
   <X55>
  
   Таланта кладезь высушен почти.
   Не пишется, хоть охай ты, хоть ахай.
   Куда за вдохновением пойти:
   В музей, библиотеку или нахуй?
  
   Да и когда: начальник за спиной.
   А вечером - сомкнуть скорее веки.
   А выходной - с ребёнком и женой.
   Скучают хуй, музей, библиотеки.
  
   Растёт живот. Редеет круг друзей.
   Проходит жизнь. Срываются продажи.
   И ни в библиотеку, ни в музей,
   Ни нахуй сам уже не хочешь даже.
  
   <X56>
  
   Сезон закончился прельщений,
   Нет больше сил питать любовь.
   Теперь для острых ощущений
   Поешь корейскую морковь.
  
   Семью прокармливать - не шутки.
   Потехе - час и семь - трудам
   Отдав открой окно маршрутки
   Чтоб ветер дунул по мозгам.
  
   От грёз бесплодных время лечит.
   Закрылась в юношество дверь.
   Чтобы на сердце стало легче
   В спортзале жир сгоняй теперь.
  
   И не канючь про узость клеток,
   О доле лучшей не проси,
   А счастлив будь что без таблеток
   Пока здоров и полон сил.
  
   <X57>
  
   Ко всему привыкаешь, подлец,
   Что б там стерва-душа ни зудела.
   И к тому что пошёл под венец,
   И к тому что ребёнка заделал.
  
   И к тому что работа говно,
   И не будет работ веселее.
   И к тому что не мальчик давно,
   Что темнеют, темнеют аллеи.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"