Аннотация: Хорошие люди большие должности не занимают, к сожалению. Исключения, конечно, бывают. Но если бы мы владели полной информацией, то и их бы, увы, не было.
Как-то в спокойные благостные времена "высокое начальство" решило выяснить: какие сорта столового винограда и при каких способах ведения культуры будут наиболее толерантны к узкой полоске причерноморья. Закрутили здорово. Выбрали хозяйство, помогли директору закупить саженцы, высадили, как подсказали учёные. Шли годы... И вот в совхоз отправили меня - посмотри, что там и как. Может, методами своими воспользуешься. А я и не возражал. Море рядом, в столовой готовят по-домашнему, порции рассчитаны на аппетит тракториста... В гостинице всего три номера, и они часто пустуют. Море плещет прямо под окнами... В этом, видимо, и фокус. За лето таких ценителей янтарной ягоды приезжало немного. Их часика два после завтрака водили по виноградникам, пока не жарко. Потом обед, отдых, затем море, а вечером посещение винного цеха и дегустационной "комнатки". Денька через два товарищ уматывал.
Местное начальство воспринимало такие посещения смиренно, как неизбежное зло. Интеллигентный Максим Максимыч, агроном бригады, где я занимался физиологическими "поисками", при виде очередного "дегустатора" иронично улыбался. О "путешественниках" мы не говорили. "Здесь нужна холодная голова, расчётливый ум и горячее сердце", да и, видимо, ещё кое-что. У меня было только горячее сердце. У Максим Максимыча холодная голова явно присутствовала. А вот расчётливый ум? Что его держало в этой дыре? Я об этом его не спрашивал. Но однажды, встретив в здешней столовой сокурсника, кое-что стал понимать.
- О, Серёга,- обрадовался я, увидев товарища,- как ты здесь оказался?
- По делам: работаю в соседнем хозяйстве.
- В город не пытался перебраться?
- Зачем? Я главный агроном. Зарабатываю... Дом, машина. Море! Мы сюда с южных берегов Ледовитого перебрались. Мне тогда шесть годков было, но все прелести Севера хорошо помню. Морошка мне нравилась...Ты сам-то как?
- Да вот, собираю материал на кандидатскую,- почему-то соврал я. Думать, конечно, думал, и директор аспирантуру обещает, но всё в тумане...
- Мэнээс? (младший научный сотрудник).
- Угу.
- Ну, мне пора, пока.
Эмоций особых Серёга не проявлял, но я взгрустнул...
Это был мой второй приезд. Неделю назад я выбрал нужный мне материал для работы, место подобрал удачное - к югу от лесополосы. Удивительная лесополоса - одни берёзы, и не густо расставлены, а под ними луговая трава...
Приборы мне на выбранный участок завозил совхозовский водитель на "Ниве", он же отвозил на обед, а вечером в гостиницу. С водителем иногда заезжал и Максим Максимыч, он и днём захаживал посмотреть на работу приборов. Анемометр крутился вовсю, секундомер отсчитывал положенные для анализа секунды, воздух загадочно пробулькивал в изогнутых стекляшках, меняя цвет раствора...
- Ну и?
- Процесс идёт. Где-то в полдень или чуть позже наступит депрессия фотосинтеза, но на одних вариантах это произойдёт раньше, на других позже. Надо уловить... И тогда обед! Депрессия продлится часов до трёх-четырёх. Солнце даёт хлоропластам отбой, но кто-то просыпается раньше. Интересно кто? В шесть фотосинтез падает и можно на море - ловить крабов, а в сумерках сварить их и с холодным пивком. А?
- Маска есть?
- Естественно. Котелка нет.
- Котелок и пиво я завезу, к шести. Трудись!
...Крабов в этих "необжитых" подводными охотниками местах было сказочно много, да и не только крабов. Но сегодня я ружьё не взял - вышел на разведку. Максим Максимыч котелок привёз, но когда готовеньких горячих крабов я высыпал на брезент, большой знаток винограда достал из багажника "Нивы" хорошенькую бутыль чуть-чуть зеленоватого сухача.
- А ты попробуй,- заявил он, увидев в моих глазах некоторое смущение, и подсунул кружку.
Вино было великолепным. Надо же... Или директор раздобыл настоящего винодела, или это удачное сочетание многих факторов: сухой год, новая бочка из выдержанного дуба, дрожжи попались что надо, слив, разлив - всё как положено, и сорт не подвёл... Такое бывает, но редко...
Оценили вино, оценили крабов. И, как говорится, - смеркалось.
- Максим Максимыч, в наших приморских степях я впервые встречаю берёзы, а у вас тут целая лесополоса. Да такие красавицы!
- Это всё главный агроном, умнейший человек, царство ему небесное. Я в этом хозяйстве уже лет десять. С Иван Иванычем поработали мы годика четыре. Я у него про берёзы тоже спрашивал. Сейчас берёзкам где-то лет под тридцать. В те годы в наших местах суховеи бушевали. Постановили: бороться с засухой. Вспомнили о лесополосах. Полосы-то были, да что от них осталось... В наших-то местах. Сушь да камни. А Иван Иваныч образование получил в Питере - специалист старой школы. Он не стал применять поспешные рекомендации, а решил вопрос по-своему. Наша бригада осенью выезжает на перевал - там, если повезёт, мы мешками набираем зимних опят. На перевале Иван Иваныч и приметил берёзки. "Я и подумал,- говорит он мне,- а чем чёрт не шутит? Наберём летом веников с коричневыми серёжками, просушим их в теплице, получим семена и осенью высеем. Берёзы нашенские, южные, проверим".
И проверили. Подготовили почву - всё сделали по науке. Высеяли полосу длиной в 500 метров и шириной в двадцать. Правда, среднюю часть полосы не засевали, оставили для дорожки. За лесополосой ухаживали те же виноградари: убрали "двойники", хорошо проредили, и вот - берёзовый лес, не заблудишься, правда, уж больно узенький.
- А травка откуда взялась?
- Пару раз пололи амброзию, а этот "америкос" больше двух лет на одном месте не сидит. А потом степь полюбила берёзки. Васильки, колокольчики, ромашки, злаки степные... Теперь виноградари под берёзками отдыхают. В жару воду сюда привозят. Степь полюбила берёзки, и мы ими любуемся.
- Вот так все и прижились?
- Года три в жару поливали. У нас это отработано - саженцы винограда поливаем, пока корни по-настоящему не вцепятся в грунт. Так же поступали и с берёзками. Да что берёзки. Иван Иваныч задумал сосновую полосу высадить, но места на виноградниках не нашлось. Старую полосу убирать - дохлое дело... Так Иван Иваныч за нашими виноградниками нашёл место на "нейтральной" территории. Поговорил с районным начальством. Полоса, мол, с восточной стороны - от ветра будет спасать. Директора убедил тем, что сосенки окупят все затраты с их высадкой. Ежели прореживать сосенки перед новым годом - и метровых красавиц на базар... Даст бог, ещё и разбогатеем!
- Ну и разбогатели?
- А вот "Нива" - это сосенки. У тебя перерывы бывают в работе?
- Есть перерыв с 13 до 16 - депрессия фотосинтеза, и в пасмурные дни - хлоропласты отдыхают... Но над нашими виноградниками всегда безоблачное небо.
- Ладно, ладно. Как-нибудь покажу тебе наши сосенки. Любопытное зрелище - сосны в сухой степи рядом с морем. Пицунда прямо, Геленджик, ей богу! Там, конечно, климат мягче. А они и здесь уцепились...
- Берёзки тоже удивляют.
- Да, русскому человеку они греют душу. А ты сам что - не здешний?
- На югах я всего-ничего, а до этого катал от Тихого до Балтики - у отца служба такая до отставки была.
- Понятно.
...А увидеть мне удалось пицундские сосенки нежданно скоро. После дегустации на следующий день заезжает ко мне на "опыты" Максим Максимыч с каким-то незнакомцем. Я глянул на резво покинувшего "Ниву" товарища, и почему-то вспомнилась фраза: "товарищ в гражданском".
- Вит, знакомься, твой коллега из Москвы.
- Добронравов Олег Леонидович.
Крепенький мужичок,- оценил я рукопожатие.
- Вчера только из вашего НИИ, говорят вы тут интенсивность фотосинтеза определяете. Интересно - каким образом?
Я показал.
- Да, процедура не из простых. Японцы уже разработали миниатюрный, с мыльницу, флуориметр. Видел в работе. За минуту выдаёт самурай несколько параметров, в том числе и интенсивность. Прибор пока в производство не запустили. Изучают модельные образцы. А что вы улыбаетесь?
- Разве? Простите. Мне бы такую мыльницу...
"Совсем недавно один, тоже "коллега" в штатском, правда, из Берлина, норовил параграф из "свежеизданной" монографии пересказать мне на хорошем русском, но почему-то с польским акцентом. Ох уж эти товарищи в штатском. Наш пришелец спросил "каким образом?" А коллега задал бы вопрос иначе: "каким методом?"
У меня командир взвода был лейтенант Телегин (фамилия изменена), так тот постоянно в командировках пропадал, а вот квартиру (лейтенант!) получил в центре города, а года три после дембеля встречаю его в Сочи на набережной, но почему-то в лётной форме, и уже капитан (минуя старшего лейтенанта). Вот я и улыбаюсь".
...Однако Олег Леонидович оказался дотошным малым. Сразу ухватил наиболее интересные моменты в заложенных опытах. Обратил внимание на формировку с наиболее длительным фотосинтетическим днём и на трудоёмкость проведения зелёных операций при таком ведении культуры.
- Это формировка параналь, или просто беседка,- пояснил Максим Максимыч,- у нас на побережье параналь в каждом дворе, но здесь в хозяйстве мы осилили только один пролёт в 50 метров - ради науки. Работать с параналью - замучаешься. Ого, Вит, подними голову! С запада идут облака, сейчас они нас накроют.
- Ой-ёй-ёй! Надо сворачиваться.
- Приборы в багажник - едем в столовую. Работа работой, а обед по расписанию!
Наворачивая окрошку, я наблюдал в окно за облаками.
- Вит, сегодня анализы срываются?
- Да уж.
- Тогда я приглашаю вас к себе продегустировать удачу нашего винодела: великолепнейшее вино.
- Хорошая идея,- сразу согласился Олег Леонидович.
- Я не против, только приборы следует оставить в гостинице.
"Редкая удача" находилась в погребе.
- А где хозяйка? - спросил наш новый знакомец.
- Во Псков укатила, к дочке. Внучка у меня родилась.
Естественно, первый тост за внучку. Я сразу уловил - вчера мы пили это же вино.
- Прекрасное Алиготе, Максим Максимыч. Из той же бочки?
- Да, а откуда у тебя такие познания?
- Два месяца отработал в винотделе нашего НИИ. Помогал в разгар работ.
- Хорошо помогал,- засмеялся Олег Леонидович.
- Старался.
- Отличное вино, закусывать не будем - послевкусие пусть подольше останется. Сейчас хочу вам показать гордость нашего хозяйства - вином и виноградом здесь никого не удивишь - аллею тридцатилетних пицундских сосен. Поехали.
Минут через пятнадцать мы выехали на довольно ровное плато. От виноградников его огораживал вал камней. А поперёк рядам винограда шла аллея сосен. Но камней под ними не было.
- Максим Максимыч, - повернулся я к агроному, - почва-то привозная, из лесу, вестимо?
- Это точно.
- Здесь неглубокая лощинка была, её подровняли и засыпали плодородной лесной почвой, завалы которой речка накапливает. Осенью посеяли четыре ряда орешков сосны. Всходы поливали, прореживали, оставили два ряда и вот - аллея: красота, аромат. И в Пицунду не надо!
- Как говорится, красиво жить не запретишь,- улыбнулся Олег Леонидович.
- Отдохнём под соснами? - произнёс Максим Максимыч и открыл багажник.
- Что задумался? - спросил явно довольный поездкой наш "пришелец".
- Да, командировка у меня на четыре дня, и денег выдали на этот срок. Если завтра снова "непогодь" - крабы-то будут, но уже без пива. Деньги на самолёт надо оставить.
- В менеэсах ходишь?
- Да. Директор обещает аспирантуру, пробивает единицу.
- А сколько у вас аспирант получает?
- Вдвое больше.
Помолчали.
- Что, коллеги, я вас к морю отвезу, а ужинать будем у меня. В бригаду заеду.
- Максим Максимыч, мы же без плавок.
- Маски и ружьё забрать надо.
- Тогда в гостиницу. Море там рядом.
- Маска есть, но ласты только одни. Зато пистолет в запасе держу.
- Молодец.
Крабов наловили на полный котелок. Олег Леонидович подстрелил двух небольших камбал, а мне в расщелинах удалось добыть пятерых скорпен.
- Хорошая уха будет! - разглядывая добычу на берегу, воскликнул мой столичный "сотоварищ",- бухточка - рай для охотника. Местные что? Рыбу в магазине покупают?
- Парни здесь серьёзные. Заходят в море, только когда лобаны косяками идут. По пять-шесть штук добывают, и каждая рыбина килограмма на три тянет.
- Ты, я вижу, знаток.
- Всё побережье облазил. У меня же командировки в вегетационный период с мая по август и в Джемете под Анапой, и на Тонкий Мыс под Геленджиком. И в каждую точку за лето с приборами наведываюсь по три раза. Шефица говорит: три точки - это уже график, видна динамика.
- Правильно говорит. И что показывает динамика?
- Лучшая формировка - параналь, лучший сорт Нимранг.
- Чем же он хорош?
- Не приедается,- пошутил я,- но интересно и другое: депрессия фотосинтеза у этого сорта короче, чем у других, которые я изучаю, интенсивность этого показателя выше, а фотосинтетический день длится дольше. Жаль, что мы не определяем содержание пигментов - методика трудоёмкая, я уж не говорю о "прочности" пигментов. Что-то мне подсказывает, что в листьях Нимранга хлорофиллов больше, и он повышенную инсоляцию переносит более стойко. Вот бы сюда "карманный" флуориметр - и определить подряд все параметры, на которые он способен. Тогда секрет Нимранга, может быть, был бы и разгадан...
- А какие параметры, Вит, ты бы хотел определять "карманным" флуориметром в первую очередь? Повтори-ка.
- Интенсивность фотосинтеза, содержание пигментов и их прочность.
- Да... А времечко бежит. Нам пора нашу добычу в холодильник переправить.
В гостинице на "коммунальной" кухне Олег Леонидович вдруг спросил:
- А у тебя, Вит, публикации есть?
- Две. Одна в "молодёжном" сборнике. В ней как раз я расписываю динамику физиологических показателей Нимранга да в разных почвенно-климатических зонах. Это и Краснодар, и побережье, и даже предгорье - Нальчик.
- А, вы уже здесь,- вошёл на кухню Максим Максимыч, - и с добычей?
- Да, котелок крабов и на уху настреляли.
- Тогда ко мне, устроим праздник.
После ухи и крабов Максим Максимыча потянуло на разговор.
- Вит, ты скоро женишься?
Вопрос был неожиданным, тем более задал его такой тёртый мачо, как наш агроном. Я решил закрыть тему "ненавязчивыми" тезисами мудрецов:
- "Видите ли", дорогой Максим Максимыч, умные девушки меня понимают и вопросов не задают. Вот улыбнётся счастье, защищусь ежели...
- Дуралей,- вставил слово Олег Леонидович,- умные да красивые ждать не будут. Это, конечно, счастье, когда тебя понимают...
- Пока у меня только фотосинтез, поиски зависимостей,- засмеялся я,- так и телеграфируйте Конфуцию.
- А Конфуций при чём? - удивился Максим Максимыч.
- Да я в армии "цитатник" древних философов с собой таскал. На посту иногда вытащу из голенища блокнотик... Конфуций ещё толщу лет назад изрекал:
- Счастье - это когда тебя понимают, большое счастье - это когда тебя любят, а вот настоящее счастье - это когда любишь ты.
- Считай, Вит, что вступительные экзамены в аспирантуру по философии, да и по физиологии тоже ты уже сдал,- улыбаясь глазами, "изрёк" наш столичный друг,- а как у тебя с английским?
- Пустячный разговорный как-то само собой пришёл в трёпе в международном лагере на Тонком Мысу. Там я околачивался после анализов, да и в пасмурные деньки. Студенты туда съезжаются со всех концов света, общаются на английском. Там и нахватался. Забавно, обходились небольшим набором слов, но нам хватало.
- Ладно, подучишь. Утром я в Краснодар, потом в Москву. Времечко бежит - не упускай. Аспирантура у тебя будет. А вернёшься домой - директор отправит тебя в "Ленинку" литературный обзор писать. Не возражаешь?
Я кивнул, не совсем соображая, что происходит.
- Литературу подбирай к своей статье о физиологии Нимранга. Напишешь страниц на пятнадцать - позвонишь мне, вот моя визитка. Я просмотрю - сообразим дальнейшие ходы.
...Погода наладилась. Я продолжил работу. В полдень к берёзкам подъехал Максим Максимыч.
- Как дела?
- Всё, отбой! Два часа у меня есть.
- Садись, едем в столовую.
В машине я спросил у Максим Максимыча, что за человек этот Олег Леонидович.
- Он же тебя визиткой наградил.
- Что визитка: министерство, д.б.н., фамилия, имя, отчество и телефон, рабочий. Вот и всё...
- Мы с директором утром провожали Олега Леонидовича на аэродром. Снабдили нашим Алиготе. Винодел десятилитровую канистру "не пожалел". Этот же вопрос, "когда пыль улеглась", и я задал Петру Иванычу. А он говорит: "Витает мнение,- и поднял палец,- очень перспективный товарищ". Так что не упускай "перспективу".
- Ну он мне поможет, если поможет, а я ему зачем?
- Не знаю... Но если ты не будешь тянуть с защитой - станешь нужным человеком, своим. А свои люди ценятся.
- А если он просто хороший человек?
Максим Максимыч задумался.
- Знаешь, Вит, хорошие люди большие должности не занимают. Ты армию прошёл. Ну-ка характеризуй одним словом своего командира взвода?
- Лейтенант, хороший парень.
- А командир роты?
- Капитан. Сволочь.
- А командир батальона?
- Подполковник. Этот вообще зверь.
- Вот видишь...
- Так то армия, а здесь доктор биологических наук... Да и армия в разные годы разная. Фронтовые товарищи моего отца совсем не похожи на тех, пороха не нюхавших идиотов, которых пришлось повидать мне.
- Да и доктора разные бывают. Доктор-чиновник не похож на доктора-преподавателя, и оба они, как бы ни пыжились, уступают доктору-исследователю. В тебе, Вит, Олег Леонидович, видимо, уловил исследовательскую жилку. Значит, и сам он из таких. А мужик он, по всему видно, толковый, далеко пойдёт. Подбирает сподвижников. Так что делай, Вит, диссертацию, наезжай к нам на виноградники и бери с собой шефа, я имею в виду Олега Леонидовича. А шедевр нашего винодела мы в продажу не пускаем. Все четыре 200-литровые бочки пока храним для нужд хозяйства. Так что у нас тут и море, и крабы, и великолепнейшее Алиготе.
Максим Максимыч добродушно улыбнулся. Я тоже силился "скорчить" улыбку... Шутка есть - полевая интуиция. Что-то не верится мне, чтобы всё так и пошло, как по маслу, то есть как наговаривал наш гость "в гражданском" после нескольких бокалов "сухача". А что если и правда Фортуна вспомнила обо мне? Ладно, вернусь в институт, покажусь директору...