Нет, пусть потухнут Факелы ростральные, И невская волна Затопит память мне, Пусть Стрелки не видать... И пусть - не венчаны! Ведь это - Божья благодать - Такая женщина...
Памяти Николая Рубцова. Вас примет на ночь чистая изба, Накроет стол солдатка-молодуха... - Войны не будет? - сгорбленна, слаба, С вопросом вечным древняя старуха.
Прости меня, великий Александр, За дерзость, леность, за небрежность в рифмах. Твой дар велик. И мой не скуден дар. Легко скользить по морю, среди рифов, Лишь гениям... С рожденьем, Александр!
"Нет, не терновый страшен мне венец, не хлад, не глад, не смерть во рву зловонном... А страшно, коль - с копьем наперевес - все воинство Руси и рать небес не зачерпнут шеломами из Дона..." Т.Глушкова
Я носил в талисмане Образок и землицу, Что собрала мне мама У родимой криницы. Талисман и молитва В тяжкий час сберегали, Дали выжить мне в битвах, И от ран исцеляли.
Вот он - "нескладный и некрасивый"... Ну, кто это придумал, завистливый?! О том, кто с шашкою, за Россию - в лаве улан неистовых! Кто сердца ранимого не щадил в боях. И ради искусства... Перед расстрелом - с улыбкой курил Создатель "Шестого чувства".
Эта смертная мука твоя - от безбожья и святости: Правота Аввакума, беспощадная воля Петра... Черный день февраля... Помраченье сознанья в семнадцатом... И безумье Июля, и багрянец конца Октября...
Свято чтили Христа... В ослепленье топтали распятие. Сотворяли кумиров и плевали на крышки гробов... О, сними же ты, Господи, роковое проклятие, Вразуми нас, заблудших своих дочерей и сынов!
"И пусть моя сейчас несовершенна лира, Мне кажется, друзья... Да нет - уверен в том! Среди разврата, зла, бесчинств войны и мира, Одни лишь мы, как встарь, по совести живем..." Александр Бочков. Должны, должны мы так жить, мой друг... Но пока не живем...
Кресты вдоль пашен, рек, дорог... Рим распинает иудеев. Но лишь один - и Cын, и Бог, и он - во власти фарисеев... Они кричат в толпе - "Распни!!!" И отнимают жизнь у Сына... И принимают Божью кровь - на племя их...
И я когда-то торопился любить. И дев ласкал не раз, не зная сна в полночный час. Но девы утром ускользали... Соперников не мог томить, вверял им дев, умерив прыть, и шел вперед... Мелькали дали... Те девы, веси, города - за горизонтом исчезали, не возвращаясь никогда...
И, новые плодя печали и истин ложных ломоту, под тиглем пламя разжигает в перчатках белых Сатана. А в тигле - плавится страна... И в тысячах пустых сердец на пули плавится свинец...
Идём во мгле, за зло - платя добром, За ненависть и страх - платя любовью... Рубцов был прав: "мы денег не берём", Лишь отдаём, где потом, а где кровью...
Аритмия, аритмия... Ненадёжный друг мой, сердце. Не успел я надышаться, в очи серые вглядеться. Как подстреленная птица, бьётся, мучается сердце, - Спазм, толчок и пауза... Не забудь включиться!
Старинный Выборг - хмур и седовлас. Благословен - дождливый день, вечерний час, И свадьба - грустный предсентябрьский бал, Что свёл на миг нас и околдовал...
"Когда жизнь догорит, словно свечка из мягкого воска, И когда Бог последний укажет мне путь, На могиле моей посадите березку - Свежим воздухом пусть наполняется грудь!" Александр Бочков
С благодарной усталостью кладу я перо; Лишь оно мне спасение, дар - за зло и добро. В сердце нет больше трепета, не рублю cгоряча. Но мерцает в окне моём - трепетная свеча...
Как это скучно, бездарно и глупо: Пить безпробудно, хандрить и стареть. Жизнь, как дешёвый безликий капустник, Где мутит, где хочется плакать и петь...
Нет, не со мной обвенчана - мечта, святая женщина, Что мне была завещана, да мною не привечена... Мне холодно, не греют меня протуберанцы. А девочки взрослеют, торопятся на танцы...
"Прекрасно в нас влюбленное вино, И добрый хлеб, что в печь для нас садится, И женщина, которою дано, Сперва намучившись, нам насладиться..." Н. Гумилев
Владимир, Сергий, Пересвет, Борис и Глеб, Рогнеда, Ольга, Софья, Ярославна, Безвестный смерд, знававший меч и хлеб, Навек не сгинули, не канули безславно...
Камзолы, ботфорты и банты, мушкеты и шпаги, кресты; Поэты, алхимики, франты - восторженны, пылки, чисты! Бесценны профессионалы, их цели совсем не просты. Но в небо вновь рвутся Икары... И смотрят на нас с высоты.
Двенадцать лет назад - вот также рдел Октябрь, Последние листы дарила фея-Осень. Рубины, жемчуга, медь, золото, янтарь - Смеясь, бросала пригоршнями в озеро и в озимь...
Русские женщины, грустные лица, глаза. И почему-то мне сердце вдруг так защемило... И навернулась непрошеной гостьей слеза. Русская песня... В чём тайна твоя и в чём сила?!
А сверху видно лучше, что на земле - прекрасно... И не заметны мерзости, раздолбанный пейзаж... И дышится легко, и понимаешь ясно, Что жизнь за эту землю, не думая, отдашь...
Нас разделили на "толпу" и на "бомонд", На "красных" - с выями, на "белых" - с шеями; Рвут по живому Русь, наш фронт - По душам и сердцам прошел траншеями...
Ненадёжна дверь, ох, - надо б подпереть! Жизнь сложилась глупо... Что тут говорить?! Можно только плакать, материться, петь и корить себя... И Родину любить...
Если хилый росток ты полил и усердно взлелеял, Если выстроил дом, своих сил и души не щадил, Словно факелом, - сердцем в ночи непроглядной светил, Значит вызреет хлеб, что с надеждой весной ты посеял...
"Пишу в потрепанный блокнот - То звуки ненапетых нот, То строки позабытых песен. Живой поток невскрытых вен Еще течет вишневым соком. И гонит ветер перемен Всех нас по каменным дорогам..." Саида Субхи
По жизни нас ведёт не разум, а томленье; плутаем обречённо мы по замкнутой глуши. Как странник очарованный мечтаем о спасении, о Чуде... В этом - Истина страдающей души...
Близкой ставшая женщина - всё о своем, о своем: Что устала одна, что осталась лишь вера слепая. Я с уходом всё медлю. Но играет будильник "подъём". А над домом кружит и зовёт перелетная стая...
Да, ты опытна, да, ты искусна в любви... Я, хоть старше, но чувствую, в этом тебе проиграю... Ты чаруешь... Дурманят открытые плечи твои, Взгляд твой - омут... Безропотно в нем пропадаю...
Как невинна ты, как безыскусна в любви... Да, я старше, я - мэтр, я тебя постигаю... Ты чаруешь... Волнуют упругие формы твои, Словно озеро... Медленно в нем утопаю...
Просто я рисую мир, как вижу, как могу; Сочными мазками - к небу радугу приклею. Я рисую то, что больше жизни берегу, То, что словом скудным выразить не смею...
"Не устану в неверном театре теней Совершенства искать до конца своих дней. Утверждаю: лицо твое - солнца светлее. Утверждаю: твой стан кипариса стройней." Омар Хайям
Боже, да не изменят - перо и рука, Пусть уверенней, чётче ложится строка, Ярче образы будут, и отточенней мысль, И душа пусть, как птица, рвется шалая ввысь!
Раскол, опять раскол, горят костры, Опричнина лютует, пахнет гарью, тленом. А кони горячи, а шашки так остры! Остроги переполнены, а значит, и не будет пленных...
"Пора, мы уходим, ещё молодые, Со списком ещё не приснившихся снов, С последним, чуть зримым сияньем России На фосфорных рифмах последних стихов." Владимир Набоков
Ну а поэт... Да сам же он такой! Хоть плут, но все ж, - веселый и хмельной. Он путь укажет, обрисует, разъяснит, Нас поругает, пожалеет, всё простит...
Лучший лекарь, отвека, - нам слово природы... Невозможно сдержать ни волненья, ни слёз Перед зовом небес... Глубиной небосвода... Чистым золотом - русских осин и берёз...
Стихи банальностей не терпят, общих мест. Но что поделать мне с единственной любовью?! Она рифмуется достойно только с кровью И указует путь мне, словно божий перст...
Памяти Антуана де Сент-Экзюпери. Самолёт на бреющем - врезался в бархан; Лётчик в чёрном шлеме на панель склонился... И светловолосый мальчуган, Может, вправду подошёл, может, и приснился...
Нет, ни стран, ни погостов - не дано выбирать. Без России не просто: жить, любить, умирать. Ах, Васильевский остров, Стрелка, Средний проспект... Гле твой юный Иосиф - сын, изгнанник, поэт?!
Славься, страстный порыв, брат труда, вдохновенных усилий! Пусть вибрирует звук, пусть немеет трудяга - плечо; пусть афиш нет и званий, нет ни денег, ни имени; но как в юности, - преданно, служит скрипке смычок!
Чтоб спасти наши грешные души, Подыми очи к небушку синему, Помолись с верой, к сердцу прислушайся, Напитайся весеннею силою, Боль моя и любовь, Россия!
Дерзай, неси поэзию по крохам в свой робкий стих И вдохновляйся чтением стихов Иных... И, как старатель с драгою над морем слов, Ищи крупицы золотые - своих стихов!
Одинокая женщина всё говорит о своем, Намекает на близость... И сам я от страсти сгораю... Так не будем же медлить... По сотке "Столичной" махнём... Ну, а там - полетим... Ближе - к аду ли, к раю?! Не знаю...
Я не знаю зачем, я не ведаю - откуда Эта сладостная боль, это раненое чудо: Отзвук давней любви, дрожь, бессвязная речь... Осень, дай о весне - мне хоть память сберечь...
Проходит осень, как ни грустно, как ни странно. Колючий снег в окно летит на фортепьяно, По чутким клавишам скользит - пречист и светел, Всё о весне, всё о любви поёт нам ветер...
Дай же нам силы павших парней, Чтобы Отчизна стала мощней, Чтобы не прахом – жертвенность их, Чтобы живой - бил в бою за двоих… Чтоб сыновья встали в строй за отца… Чтобы страна не теряла лица…
Так пролетали мы годы, как верстовые столбы; С пеной у рта, мчались без остановки во мгле; Проклиная, - судьбу и присягу, встали пред бездною на дыбы; И запалили костёр, дни и ночи сжигая в огне...
Холмик прошит крестом, с маленьким фото анфас. Иуда ушел за Христом в такой же продажный час. Что там впустую гадать - встретимся ли, когда Божья святая рать нам пролистнет года...
Счастлива тварь бессловесная: ей совесть, мораль - неизвестны, Не знает она и страха - стать прахом на неповторимой, Благословенной, ранимой, людьми испоганенной, Богом забытой, Проклятой, необъяснимой, безумно прекрасной земле...
Ах, мама... Старый дом, осевшее крыльцо... Но полно, мне навстречу - жаркий ветер... И я врага в чужой цепи отметил отметил И силюсь разглядеть его лицо...
Стук капель о жестянку подоконника... Дождь муторно, тоскливо моросит. Сквозь пелену дождя, как в кинохронике, - Мир перевёрнутый, в нём дует и сквозит...
Зачем эти вечные сшибки? Послужим все вместе России: Мы - наверху, с шампанозом, В смокингах и во фраках; Вы - чуть пониже, с навозом, В фуфаечках и в бараках...
Друзья мои, вот – звёздный ваш билет… Он – на века, - как дважды два – четыре. Но падает звезда, и меркнет свет, А жизнь во мгле не лучше, чем в могиле…
Не растрачивай, всуе, талант и порыв, Вдохновения зыбкий и страстный прилив; Поделись своей верой, любовью, надеждой С несмышлёным и дерзким поколением вешним...
"Скорблю сегодня я по русской речи... Насилуют её, нисколько не стыдясь; невежеством своим прилюдно возгордясь, груз тяжкий ей кладут на белы плечи..." Владимир Савинов
Вы словами играете... Не люблю я словами игру. Я играю по крупному: жить - не жить, чет иль нечет... Ваш талант - как бенгальский Огонь на январском ветру: Пред царями и свиньями неразборчиво бисер свой мечет...
Посвящается маме. Твоя песня грустна, но пресветлой печалью; Голос твой мне так дорог и мил. Дай укрою тебя я ажурною шалью - Своих лучших стихов, что тебе посвятил!
Да, держал я в ладонях и любовь, и детей, Задыхался в погонях за фантомом страстей, Замерзал на морозе и терялся в песках; Плоть - мечтала о прозе, а душа - о стихах...
"Хмурый взгляд атамана, скупое: "Вперёд!" Шпоры в рёбра коню, алых брызг облака... То ли кровью живой, то ли льдом талых вод Омывает грядущее Сеча-река..."
Не холодно ещё, но по утрам свежо; Автомобиль летит, сжигая боль, тревогу... Где белая сирень? Лишь тополь бережёт Прощальный свой наряд, им - золотя дорогу...
Женька, падает снег… Липкий снег, на пустую дорогу, На далекий погост, до которого мне не дойти. Я от снега почти что ослеп… На свидание к Богу И к тебе я приду, от свидания нам не уйти…
Здесь горы и ущелья - ощерились, как звери; И волчьим выпотом смердит людская смерть. Но, зубы сжав, идём под взглядом стаи к цели, И дай нам, Бог, врага сегодня одолеть...
- Не бойтесь совершенства, оно вам не грозит! - Язвил непостижимый сюрреалист Дали. В предчувствии блаженства, лицом к лицу, вблизи, О вечном - вряд ли думать мы могли...
Это год отлетит, словно трепетный лист, Был он разным: трагичным, до боли ранимым… Год грядущий на смену - юн восторжен и чист, И наивен, дай Боже, ему быть счастливым!
"Поэт пути не выбирает, - Диктуют путь ему года. Стихи живут и умирают, И оживают иногда. И может стать поэт забытый Незабываемым вовек." Николай Глазков
Светлой памяти отца... Светила радость и томила грусть, И отмечали, и смотрели нежно - Сестрёнки: Люба, Верочка, Надежда, - Вослед, и ждали, ждали, что вернусь...
Неведомо творчества таинство... Откуда приходят стихи? Зачем эта вечная мука души - над рожденьем строки? Загадочна, призрачна, странна, восторженно, чуть дыша, У "Озера" Левитана плутает моя душа...
Вот и вещий Ноябрь мне волхвует, и поздняя Осень - Нам пророчит разлуку, о прошлом скорбя; И уносит листы золотые, куда-то уносит, Наполняя несбывшимся счастьем свои короба...
Апрель... С крыш льёт вода. Пью горькие таблетки И из души своей - плету узоры строк. А галки вьют гнездо, с сосны ломая ветки, И мне своим усердьем - преподают урок...
Как я завидую японцам, таланту их - сегодня жить, И радоваться - звёздам, солнцу, и без причины не тужить. Но русский я, и по теченью - который год бревном плыву; С душою чуткой, с жуткой ленью, - грядущим и былым живу...
И с дрожью чувствую: вот также, с птичьей стаей, Душа рванётся, спотыкаясь и спеша. Но улетают птицы, быстро улетают, И как подранок - камнем падает душа...
Дай Бог, дойдя до откровений звёздных, Вернуться снова к отчему крыльцу, - Под сень родных берёз, под шелест безмятежный Краснеющих осин, пустеющих садов...
На миг - и навсегда! Остановилось Время, Нетленностью - застыло на холсте... Что гениальность - Божий дар иль бремя? По меркам вечности - легко ль жить Красоте?!
Кони утром тревожащим ржаньем разбудят. И, привычной дорогою, - за горизонт Табор тронется... И... Что там было, что будет - Мне цыганка расскажет, мне цыган пропоёт!